Президент России — официальный сайт

Документ   /

Во встрече приняли участие Председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, Первый заместитель Председателя Совета Федерации Александр Торшин, заместители руководителя верхней палаты парламента Юрий Воробьёв, Светлана Орлова, Ильяс Умаханов, Вячеслав Штыров, а также Первый заместитель Руководителя Администрации Президента Владислав Сурков.

* * *

Д.Медведев: Добрый день, Валентина Ивановна! Уважаемые коллеги!

Во‑первых, я рад всех приветствовать. И для начала разговора хотел бы вам сообщить: я только что подписал закон о внесении изменений в закон о порядке формирования Совета Федерации. В соответствии с этими изменениями, собственно, упрощаются некоторые процедуры в части, касающейся переназначения действующих членов Совета Федерации.

Мне кажется, это правильно в том случае, когда региональный парламент или губернатор уходит, досрочно прекращает свои полномочия, что, в общем, в жизни бывает достаточно часто, и их представители могут быть делегированы в верхнюю палату без каких‑либо дополнительных процедур. Это упрощает жизнь и, собственно, мне кажется, будет способствовать более оптимальной работе палаты – во всяком случае мы с Валентиной Ивановной это обсуждали некоторое время назад. Мне кажется, это правильное решение.

Очевидно, что верхняя палата, Совет Федерации, представляет региональные интересы. На наших встречах именно региональные интересы всегда находятся в центре внимания. Сегодня я хотел бы обсудить с вами перераспределение полномочий между различными структурами власти: между федеральным центром и регионами, органами местного самоуправления.

Не буду скрывать, эту тему мы обсуждали неоднократно. Сколько я ни работаю, за последние уже почти 12 лет мы всё время чего‑то перераспределяем. К сожалению, толку от этого не так много. Но это не значит, что все решения до этого были неправильные. Это означает, что мы не создали пока оптимальной конструкции распределения полномочий.

Конечно, такая конструкция будет носить в любом случае исторический характер, то есть она не может быть вечной, но, даже имея в виду относительно небольшую временную перспективу, мы всё равно пока такой оптимальной рамки не создали.

Очевидно и то, что губернаторы и региональные законодательные собрания должны получить такое количество полномочий и возможностей, которое будет необходимым и достаточным для того, чтобы они решали свои задачи, определяли социальную, экономическую жизнь на своей территории, но в то же время чтобы они могли с этими полномочиями справиться.

Мы неоднократно, перераспределяя полномочия, сталкивались с тем, что эффекта не возникает. Почему? Основная причина, наверное, заключается в том, что нет стимулов или недостаточно стимулов и возможностей увеличивать собственные доходы. Сегодня чем больше средств территория зарабатывает, тем ей больше, естественно, приходится направлять в федеральный центр. Это очевидная проблема в межбюджетных отношениях, и, наверное, она должна корректироваться. Как, в каком объёме – это, конечно, предмет отдельного разговора.

Кроме того, очень часто происходило, да и происходит так, что эта самая передача полномочий, которую мы осуществляем, осуществляется без должного финансового обеспечения, и, по сути, на регионы, на муниципалитеты просто с федерального уровня сбрасываются полномочия: они внизу разберутся, на нас этой проблемы нет, мы её передали в регионы.

Не буду скрывать, я неоднократно это слышал от некоторых моих коллег: теперь мы этим не занимаемся, мы не отвечаем за финансирование тех или иных мероприятий. Но это не решение задачи, мы же понимаем. В этом случае задача не становится нисколько проще, но в то же время возникает иллюзия, что теперь федеральная власть этим не занимается. А кто занимается? Занимается регион. Как занимается? А никак не занимается, потому что денег нет.

Вот чем так передавать, лучше вообще ничего не передавать, а откровенно признать, что у нас пока нет возможности финансировать это полномочие. Это будет честнее и по отношению к нашим гражданам, и по отношению к тем, кто руководит регионами, к тем, кто занимается проблемами на местах, как принято говорить, – региональным правительствам и муниципальным органам управления.

Хотел бы, чтобы Совет Федерации во главе с Валентиной Ивановной [Матвиенко], которая имеет, безусловно, очень большой опыт такого рода работы, проанализировали сложившуюся ситуацию, более внимательно вникли в суть проблемы и предложили комплексное решение. Тем более что сейчас этим занимаются правительственные структуры – две комиссии, которые возглавляют вице-премьеры. Не буду скрывать, сразу же после встречи с вами у меня как раз встреча с ними.

Внесены изменений в закон о порядке формирования Совета Федерации. В соответствии с этими изменениями упрощаются некоторые процедуры в части, касающейся переназначения действующих членов Совета Федерации.

И конечно, от того, насколько мы правильно перекраиваем эти полномочия, зависит не количество записей в реестре этих полномочий, прав, обязанностей, а зависит социальное самочувствие регионов.

Есть такие просто кричащие проблемы, например, как нехватка мест в детских садах. Где бы я ни был – в больших городах, в маленьких населённых пунктах, – просто подходишь к людям: «Как дела?» – «Нормально всё». У нас люди терпеливые: в целом всё ничего. «Какие проблемы?» – «Детские сады». Первое, что говорят, – детские сады и коммуналка, две темы.

Коммуналкой мы занимались и продолжим заниматься, на самом деле я предлагаю поговорить и об этом тоже. Часто слышу, что у муниципалитетов на это денег не хватает: ни на ремонт, ни на содержание действующих и тем более на создание новых. И здесь нужно подумать о том, как работать дальше. Потому что даже те миллиарды, которые выделяются, радикально эту проблему решить – быстро, во всяком случае, – не могут.

Напомню, что на дополнительное создание детских мест в дошкольных учреждениях из федерального бюджета на следующий год предусмотрено выделение одного миллиарда рублей только из федерального бюджета и порядка восьми миллиардов рублей межбюджетных кредитов. То есть девять миллиардов рублей – это, в общем, немаленькие деньги. Тем не менее проблема и в следующем году решена на эти средства не будет, хотя на эти средства планируется дополнительно создать до миллиона мест в детских садах.

Проблема заключается ещё и в том, что очень велика диспропорция: где‑то очередь относительно небольшая, и, действительно, её можно уничтожить за год, за полтора, а где‑то очередь очень немаленькая. В некоторых регионах 40–50 процентов детей не могут устроиться в детские сады.

Есть ещё один вопрос, с этим связанный. Может быть, он не является прямо сориентированным на сегодняшнюю повестку дня, но я всё‑таки его затрону. У нас в сфере дошкольного образования работает 600 тысяч наших граждан, мы им доверяем самое главное, что есть у любого человека, – детей. Это люди, которые на самом деле работают помногу, в очень тяжёлых условиях и, к сожалению, за очень низкую зарплату, очень низкую. В некоторых регионах есть зарплаты в три раза ниже, чем в среднем по экономике.

Мы много сейчас уделили внимания учителям. И решение о том, что учителя будут получать заработную плату такую же, как в среднем по региону, будет реализовано в этом году в части регионов и в следующем. У меня никаких сомнений нет, это всё будет сделано, и учителя, кстати, тоже в этом не сомневаются. Но если говорить о нянечках, о воспитателях, то здесь ситуация другая, и мы не можем на это не обращать внимание. Поэтому нужно подумать, каким образом решить эту проблему.

Я обращаюсь к Совету Федерации: может быть, у вас есть какие‑то нестандартные идеи. Кроме того, я дам поручение Правительству позаниматься этим вопросом, потому что это большая категория людей, и они находятся на самом деле, по сути, в бедственном положении.

Это непростые решения, но это не значит, что ими не нужно заниматься. Такова повестка дня.

Валентина Ивановна Матвиенко, Председатель Совета Федерации. Вам слово.

В.Матвиенко: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Прежде всего я хочу Вас поблагодарить за эту встречу, за поддержку нашей деятельности и поблагодарить за то, что Вы подписали закон, он действительно имеет очень важное значение для стабильности палаты, для преемственности членов Совета Федерации, поскольку Совет Федерации – это единственный орган, который не прекращает свою работу ни на один день.

Очевидно, что верхняя палата, Совет Федерации, представляет региональные интересы. На наших встречах именно региональные интересы всегда находятся в центре внимания.

Дмитрий Анатольевич, прежде всего хочу сказать, что мы полностью разделяем Ваше видение перспективы развития работы Совета Федерации в том, чтобы Совет Федерации занял достойное место среди органов власти, чтобы повысилась эффективность его работы, чтобы Совет Федерации по‑настоящему стал палатой регионов.

Мы активно приступили к этой работе, сами проанализировали, что нужно поменять в деятельности Совета Федерации, и наметили целый ряд конкретных мер, прежде всего это повышение эффективности законодательного процесса. Мы понимаем, что мы должны более тесно и конструктивно сотрудничать и с Государственной Думой, и с Правительством Российской Федерации – нашими партнёрами по законодательству.

У нас прошла встреча с Борисом Вячеславовичем Грызловым [Председатель Государственной Думы], мы условились о том, как более правильно скоординировать нашу деятельность. У нас нет противоречий с Государственной Думой, и мы понимаем, как нам дальше взаимодействовать.

Мы провели совещание статс-секретарей всех министерств и ведомств, на котором также обсудили новые формы взаимодействия Совета Федерации с Правительством.

Основной своей задачей мы видим участие членов Совета Федерации в законодательном процессе с самого начала подготовки законов, с нулевой стадии, чтобы уже на этом этапе мы внимательно отслеживали интересы регионов. Я согласна с Вами, что Совет Федерации должен быть фильтром для недоброкачественных законов. Но мы понимаем, что это не самоцель. Если такие некачественные законы будут вноситься в Совет Федерации, то, безусловно, мы будем их отклонять. Но всё‑таки главная задача совместной работы – не допускать того, чтобы такие законы выходили на уровень Совета Федерации.

В этой связи мы наметили целый ряд конкретных мер. Безусловно, мы будем внимательно отслеживать всё законодательство с точки зрения отражения интересов регионов. Я считаю, что Совет Федерации должен быть тем местом, которое станет лифтом для региональных законодательных инициатив, законов, которые отражают интересы людей.

К сожалению, самим регионам с этим не справиться: сложная бюрократическая согласовательная машина, – и мы планируем организовать сопровождение таких региональных законодательных инициатив для того, чтобы важные и нужные для людей законы доходили до их принятия. И конечно, мы будем более активно пользоваться своим правом законодательной инициативы для того, чтобы максимально отражать интересы регионов.

Мы хотим, чтобы деятельность палаты была открытой и понятной для людей. Например, последние парламентские слушания по бюджету мы провели в открытом виде с прямой трансляцией в режиме онлайн в интернете, мы подключили регионы. Любой житель страны мог задать в ходе этих парламентских слушаний вопросы, получить ответы. Мы увидели заинтересованность в этом и регионов. От жителей через интернет поступило более 50 вопросов, на которые люди получили ответы, потому что бюджет страны тоже должен быть прозрачен, понятен для людей. Мы и дальше будем практиковать такой опыт: все наши парламентские слушания, мероприятия в Совете Федерации делать максимально открытыми для людей.

Мы понимаем, что поднимать авторитет Совета Федерации, безусловно, необходимо, но это во многом зависит от нас, прежде всего от нашей работы, насколько эффективно мы будем работать.

Губернаторы и региональные законодательные собрания должны получить такое количество полномочий и возможностей, которое будет необходимым и достаточным для того, чтобы они решали свои задачи, определяли социальную, экономическую жизнь на своей территории, но в то же время чтобы они могли с этими полномочиями справиться.

Мы понимаем необходимость модернизации и наших внутрипарламентских структур. Сейчас, в общем‑то, все коллеги уже поддержали, что 27 комитетов и комиссий – это много для 166 членов Совета Федерации. Все согласились с тем, что должно быть десять полноценных комитетов по самым актуальным проблемам: и модернизации страны, и острых социальных проблем. Мы полагаем, что до конца года такую оптимизацию наших внутрипарламентских структур завершим – и в том числе оптимизацию работы Аппарата Совета Федерации, которая тоже нуждается в оптимизации и в сокращении в соответствии с Вашим Указом.

Дмитрий Анатольевич, мы приступили к выполнению Вашего поручения по децентрализации полномочий. Считаем, что это очень своевременно, хотя, конечно, это такой перманентный процесс, тем не менее сегодня уже есть понимание в той структуре власти, которая существует: управлять всем из Москвы нельзя.

При этом мы исходим из целого ряда базовых принципов, Вы о них уже сказали. Мы не будем руководствоваться лозунгом «Берите полномочий, сколько хотите», лозунгом 90-х годов. Мы полагаем, что главное – распределить полномочия таким образом, найти уровни власти, где они наиболее эффективно будут реализовываться. И здесь возможна как передача части полномочий на федеральный уровень или, наоборот, с федерального – на региональный и муниципальный.

Мы очень удовлетворены тем, что в законе о здравоохранении, в подготовке которого принимали участие и члены Совета Федерации, высказывали целый ряд предложений, они учтены. Только одну новеллу скажу, что теперь лечение детей и населения, больных редкими заболеваниями, будет отнесено к компетенции федерального центра, поскольку по всей территории России должны быть единые стандарты. Эта проблема очень острая в регионах, очень затратная – должна быть единая методика лечения таких больных. И в законе прописано, что эти полномочия теперь будут переданы федеральному центру. Уже на следующий год выделены необходимые объёмы финансирования, и будет создан федеральный регистр на основе регистров регионов, и наконец эта тема получит своё решение.

Есть и обратные примеры, когда поспешная передача полномочий на муниципальный уровень, скажем в здравоохранении, привела к тому, что из‑за отсутствия финансирования эти полномочия просто не реализовывались.

Второй базовый принцип, Вы о нём сказали, что все полномочия должны, конечно же, быть подкреплены постоянными источниками финансирования. Те предложения, которые будут подготовлены, повлекут за собой изменения межбюджетных отношений.

К сожалению, сегодняшние межбюджетные отношения не мотивируют регионы расширять свою налоговую базу, наращивать бюджеты, с одной стороны. С другой стороны – подчас они зависят от пробивной силы того или иного руководителя, кто может больше получить, «выколотить» и так далее. Так не должно быть, должна быть единая методика с учётом специфики регионов, отражающая распределение полномочий и компетенции между разными уровнями власти.

Мы создали рабочую группу, мы обобщаем мнение регионов, мы хотим, чтобы этот процесс был открытый, гласный, чтобы голос регионов был услышан. И мы взаимодействуем с теми двумя правительственными комиссиями, которые созданы в соответствии с Вашим распоряжением. Мне кажется, что на этом этапе нужно хотя бы одну реформу провести подготовлено: с предложениями по изменению законов, подготовкой нормативных актов, подкреплением их постоянными источниками финансирования – может быть, с поэтапным вводом. Такие предложения Советом Федерации будут подготовлены и представлены на Ваше рассмотрение.

Мы планируем обсудить их на Совете законодателей. Если бы была у Вас возможность, мы хотели бы Вас пригласить поучаствовать в этом Совете законодателей, где эти предложения будут обсуждаться.

Д.Медведев: Я готов поучаствовать, конечно, как только вы будете к этому готовы и наши коллеги из Правительства отработают.

В.Матвиенко: Да, мы обязательно такое заседание подготовим.

В целом, Дмитрий Анатольевич, эта сессия будет достаточно напряжённая. Во‑первых, накладываются и особенности политического сезона. Здесь мы будем проявлять особую бдительность, чтобы не прошли законы явно популистского характера.

Сегодня чем больше средств территория зарабатывает, тем ей больше приходится направлять в федеральный центр. Это очевидная проблема в межбюджетных отношениях, и, наверное, она должна корректироваться.

Второе. Сегодня в портфеле Государственной Думы более 500 законов, из них 80 приоритетных, в том числе очень социально важных и значимых. Мы готовы работать столько, сколько будет необходимо для принятия для населения этих важных законов.

Также мы считаем важным направлением в своей деятельности (эта работа ведётся) мониторинг законодательства и мониторинг правоприменительной практики. Мы будем расширять эту деятельность – особенно по социально значимым для населения законам. Скажем, мы полностью поддерживаем Вашу линию на либерализацию уголовного законодательства, особенно в части экономических преступлений. Но сегодняшний анализ, по оценкам экспертов, показывает, что, хотя в законе такое право дано, лишь для 30 процентов подозреваемых в экономических преступлениях используется такая мера, как домашний арест или подписка о невыезде. По‑прежнему, к сожалению, используются другие меры наказания.

Мы вместе с соответствующими органами будем вести мониторинг такой правоприменительной практики, вносить свои предложения с тем, чтобы те законы, которые принимаются, эффективно работали, и соответственно мониторинг в целом законодательства, выработку предложений по тем социально значимым предложениям, законам, которые волнуют население. Ещё раз Вас хочу поблагодарить за поддержку.

Д.Медведев: Спасибо, Валентина Ивановна.

Я жду, естественно, прежде всего реализации идей по перераспределению полномочий, как Вы это видите: что можно было бы передавать, что нельзя передавать. Ещё раз апеллирую к Вашему опыту, совсем недавнему руководству очень крупным российским регионом, потому что мы должны всё‑таки к этим вещам относиться не умозрительно, не абстрактно, а просто что будет работать, а что не будет работать. А если уж действительно принимать решение о перераспределении, то мы должны несколько раз обсудить тему о том, за счёт каких источников будут финансироваться передаваемые полномочия, чтобы это не превращалось в то самое скидывание полномочий на региональный или муниципальный уровень.

И все другие вопросы, конечно, готов рассматривать. Вы упомянули эффективность уголовного законодательства (конечно, она оставляет желать лучшего), в том числе и тех нововведений, которые появились в последнее время. Считаю, что это набор неких стереотипов, которые присутствуют, если хотите, в уголовной политике, когда судьи и вообще участники уголовного процесса боятся применять альтернативные меры пресечении – Вы, наверное, их имели в виду, – типа домашнего ареста и так далее, полагая, что нужно действовать из прежних консервативных, жёстких правил. Но иногда это происходит и по вполне очевидным причинам. В тюрьме гораздо проще получить нужные показания, чем если лицо, например, совершившее экономическое преступление, пребывает под домашним арестом или к нему применены какие‑то меры ограничения свободы. Здесь есть, конечно, и опасность всякого рода сговоров и так далее, о чём нас предупреждают прокуроры и следственные работники. Но весь мир пользуется такими мерами пресечения, они достаточно эффективны.

Это отдельная тема. Давайте продолжим.

Александр Порфирьевич Торшин, Первый заместитель Председателя Совета Федерации.

Очень часто происходит так, что передача полномочий осуществляется без должного финансового обеспечения, и, по сути, на регионы, на муниципалитеты с федерального уровня сбрасываются полномочия.

А.Торшин: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемая Валентина Ивановна! В рамках разграничения полномочий между центром и регионами хотел бы обратить внимание на ещё одну кричащую проблему, которая всё более и более волнует наших граждан. Речь идёт о контрафактной и фальсифицированной продукции. На рынке, к сожалению, её очень и очень много. Из разговоров с людьми – часто сейчас встречаемся – такое впечатление, что её становится больше. Бюджет теряет деньги. Добросовестные предприниматели теряют рынки и деньги. Граждане порой теряют жизнь. Только в прошлом году порядка 40 тысяч наших граждан покинули этот мир из‑за отравления алкоголем. И здесь серьёзную роль сыграли и контрафактные алкогольные товары, и фальсифицированные.

Нужен новый закон о противодействии контрафакту. Казалось бы, Вы можете сразу ответить: «А что Вы пришли, что Торшину надо, когда он работает в парламенте? Нужен закон – примите». Не очень всё просто на самом деле. 4 октября 2007 года депутат Катренко уже внёс похожий закон. Кстати, он был такой, знаете, не хочу обижать Владимира Семёновича, но он касался вообще только некоторых групп товаров, причём алкоголь туда и не входил – самое опасное. Вы знаете, судьба [закона] достаточно интересная. Только на прошлой неделе, 13 октября, профильный комитет наконец нашёл время его рассмотреть и рекомендовать к отклонению.

Д.Медведев: Вы знаете, сразу хочу для себя понять, что это за закон, с чем он будет бороться и как бороться.

А.Торшин: Он будет бороться с контрафактными товарами. Уже в названии написано, чем он будет заниматься: «О мерах по противодействию оборота отдельных видов продукции, произведённых в Российской Федерации с нарушением российского законодательства».

Д.Медведев: То есть это закон, распространяемый на оборот отдельных видов продукции?

А.Торшин: Да, типа стройматериалов, дисков и прочее, прочее. Немного.

Д.Медведев: Просто это вещи очень разного порядка – стройматериалы и диски. Как бывший юрист могу сказать, что диски – это диски. Это интеллектуальная собственность, это чрезвычайно сложная отрасль законодательства, в которую нужно очень аккуратно вторгаться, чтобы там не напортачить. А стройматериалы – это немножко другое.

Извините, что я Вас прервал, просто для меня стало тоже довольно неожиданным такое предложение.

А.Торшин: Что делать. Правду говорят – бывших юристов не бывает, поэтому Вы понимаете, о чём я говорю: нужен новый закон и нужна президентская поддержка.

Д.Медведев: А старый‑то какой?

А.Торшин: А его не было никакого вообще.

Насколько мы правильно перекраиваем полномочия, зависит не количество записей в реестре этих полномочий, прав, обязанностей, а зависит социальное самочувствие регионов.

Д.Медведев: Коллеги, тогда так и надо говорить – не нужен новый закон, а нужен закон, который будет пресекать распространение контрафактной продукции. Потому что, когда Вы говорите «новый», у меня сразу в голове завертелось: есть какой‑то старый, который нужно отменить. Нет никакого закона на эту тему.

А.Торшин: На эту тему была 200-я статья нового российского Уголовного кодекса, которая была отменена ещё в 2003 году, называется «Обман покупателей». Это немножко не об этом, но всё равно какая‑то защита.

Д.Медведев: Статья «Обман покупателей» была ещё в Уголовном кодексе 1964 года.

В.Матвиенко: Алкоголь, лекарства те же самые.

Д.Медведев: Теперь мне мысль понятна, потому что на самом деле я впервые слышу об этой идее, для меня она не была такой очевидной. И что, будем принимать?

А.Торшин: Думаю, надо опять с Вашей поддержкой. Что бы я попросил в качестве помощи? Надо создать рабочую группу при Президенте, потому что «с той стороны» не сироты, честное слово, и не бедные люди, они серьёзно работают.

Я сталкивался с тарой-упаковкой для алкогольной продукции. Что было? Знаете, как сильно сейчас валят тот регламент, который принят в рамках Таможенного союза, где запрещается оборотная бутылка. Похоже, даже у них кое‑что получается. И как сейчас валят идею запретить эти ПЭТы – пластиковые бутылки для пива. Что такое пластиковая бутылка? Вы знаете, китайский станок, я его видел, он величиной с письменный стол и по цене письменного стола, и можешь сколько угодно делать этих бутылочек. А что в них будешь наливать? Что‑то будут наливать, от чего люди травятся.

А стеклозавод, я не видел стекольного завода размером с письменный стол. Его можно и контролировать, на каждой бутылке есть марка. И уже можно смотреть, тот же ЕГАИС поставь на заводы, и некуда им будет лить, некуда. Понимаете? А сопротивление бешеное.

Поэтому если бы такую рабочую группу при Президенте создать, то можно попытаться сформулировать национальную концепцию противодействия контрафакту и фальсификату и сделать качественный проект закона. Всё.

Д.Медведев: Спасибо, Александр Порфирьевич.

Я вот что скажу. Наверное, у меня, так сказать, в этом смысле как‑то чуть меньше юридических иллюзий осталось после работы на разных должностях. Я не уверен, что законами можно решить все вопросы такого рода, но я готов Вас поддержать вот в чём. Мы должны подумать над отдельными категориями товаров, оборот которых должен подвергаться более строгой регламентации.

Есть такие просто кричащие проблемы, например, как нехватка мест в детских садах.

Я не согласен, что нам нужно создать закон, в котором говорить и о борьбе с контрафактными дисками, и о борьбе с контрафактными лекарствами, и о борьбе с контрафактными стройматериалами. Это абсолютно несоединимые внутри одного закона явления. Это сделать невозможно, здесь уже я вам говорю не как бывший, а как действующий юрист и как человек, который всё‑таки законодательством занимается по‑серьёзному, что называется.

Но Вы правы, некоторые виды бизнеса настолько превратились в контрафактные, что с этим что‑то нужно делать, то есть такие виды бизнеса, которые должны, ещё раз подчёркиваю, нуждаться в более строгой регламентации, потому что они угрожают жизни и здоровью человека.

В.Матвиенко: Это самое главное – те, которые здоровью угрожают.

Д.Медведев: Давайте просто подумаем над тем, что туда нужно включить, это может быть один закон или это может быть три закона, потому что не факт, что здесь может быть создан какой‑то единообразный закон на эту тему. Но, может быть, подобного рода работа имела бы смысл. Насчёт того, где это сделать, где бы могла работать такая группа, я подумаю.

С.Орлова: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемая Валентина Ивановна! Уважаемые коллеги!

Конечно, то, что касается детских садиков, полностью с Вами согласна, Дмитрий Анатольевич, вопрос ключевой. Сегодня 1,9 миллиона у нас в очереди. Если мы этими темпами будем идти – это 18 лет.

Конечно, сегодня многие регионы уже предприняли… В пример приведём Волгоград. Май месяц. У них была огромная проблема. Взялись все вместе, сегодня две тысячи дополнительно сделали. Это не только деньги бюджета, региона, города, это и перепланировка, и смена СанПиНов. Но вместе с тем этот вопрос очень ключевой. Есть, конечно, уже и привлечение частного государственного партнёрства.

Д.Медведев: Светлана Юрьевна, я занимался сменой этих СанПиНов. Ко мне обращались и депутаты нижней палаты, и члены Совета Федерации, и Вы, по‑моему, в нескольких таких разговорах принимали участие. Помогло это или нет?

С.Орлова: Вы знаете, помогло. Смотрите, во многих регионах в домах уже делаются семейные садики. Вот пример Волгограда.

В Ханты-Мансийске вместе с частным бизнесом сегодня и с ВЭБом они делают практически несколько садов.

Владивосток: два садика сегодня сдали, там, где практически…

На дополнительное создание детских мест в дошкольных учреждениях из федерального бюджета на следующий год предусмотрено выделение одного миллиарда рублей и порядка восьми миллиардов рублей межбюджетных кредитов. Тем не менее проблема и в следующем году решена на эти средства не будет, хотя планируется дополнительно создать до миллиона мест в детских садах.

Д.Медведев: Ничего нельзя было сделать.

С.Орлова: Ничего бы нельзя было сделать. Это очень хорошая норма. Но мы договорились ещё эту норму обсудить. Когда у нас было совещание со статс-секретарями, Валентина Ивановна этот вопрос подняла. И мы ещё хотим глубже поработать.

Но что здесь ещё можно сделать, Дмитрий Анатольевич? Тема, конечно, очень важная, и она как раз касается разграничения полномочий. Мы отдали полномочия, на один год мы даём с вами источник. Следующие годы регион выбирается сам, как хочет. Даже брать сегодня муниципальную милицию, которую мы забираем и отдаём три полномочия, 11 миллиардов у нас будет выпадающих по региону.

Что можно сделать? Мы готовились на встречу, такие вещи можно сделать. Можно провести оптимизацию налоговых льгот. У нас налоговых льгот с вами 2 триллиона 315 миллиардов – это таможенные платежи. Если эту оптимизацию провести… К примеру, только Талаканское нефтяное месторождение, если у них мы забрали льготы, 36 миллиардов поступили в бюджет.

Можно посмотреть по региональным – региональных льгот 200 миллиардов. Необязательно прямо сейчас сразу найти источник, мы понимаем, что для этого нужно время, а если такую оптимизацию провести, то я глубоко убеждена, что мы можем частично к тому миллиарду, к восьми миллиардам, многие регионы…

И конечно, заработная плата. Смотрите, материнский капитал дали землёй. Действительно, работа идёт очень серьёзная. Многие регионы сегодня в планах… Кстати, помните, пять лет назад как тяжело было в планах территориального развития? Дмитрий Анатольевич, Вы ещё тогда ставили эту задачу.

Д.Медведев: Да.

С.Орлова: Теперь они в планах предусматривают детские сады, в своих территориальных планах. Конечно, нужен будет постоянный источник. Одни регионы и муниципалитеты эту тему сами просто не смогут вести. А если мы действительно найдём им источник и посмотрим по минимизации этих льгот… Кстати, по продукции, что Александр Порфирьевич говорил, была комиссия в Правительстве.

Помните закон о торговле? Они докладывали, что теперь они все работают великолепно. Но, правда, они очередной раз попросили льготу по налогу на прибыль. Конечно, никто им льготу по налогу на прибыль не дал, но по крайней мере они стали сегодня более открыто работать и возвращать те деньги сельхозпроизводителям, которые они порой забирали и годами не возвращали.

Поэтому, если вкратце, считаю, что тема детских садов не просто актуальная, она очень актуальная. И заработная плата. Смотрите, что получается по учителям. Мы им сейчас отдали 20 миллиардов и резерв сделали, у кого не хватит. Как регионы? Каждый регион по‑разному делает. К примеру, Брянск до сих пор не решил эту проблему, хотя деньги получили. Рязань – за три месяца выплатили и сказали: «Это вам выплата за три месяца».

Помните, у нас есть несколько показателей, когда мы считаем работу регионов, Вы полностью правы – каждый ждёт этого бюджетного выравнивания. А зачем ждать этого бюджетного выравнивания? Если у тебя постоянный источник, ты тогда можешь и постоянно это планировать. И тогда можно людям говорить: «У вас есть источники и спрашивайте сегодня с ваших местных и региональных властей». В том числе и по ЖКХ. Получается, что на федеральном уровне мы больше этой темой занимаемся.

На 18 ноября они ставят Ваше поручение по водоснабжению, водоотведению, поправки в КоАП. Надеемся, что принятие этих двух законопроектов действительно усилит работу в этом направлении.

В сфере дошкольного образования работает 600 тысяч граждан, мы им доверяем самое главное, что есть у любого человека, – детей. Это люди, которые на самом деле работают помногу, в очень тяжёлых условиях и, к сожалению, за очень низкую зарплату.

Д.Медведев: Спасибо, Светлана Юрьевна.

В отношении учителей, просто Вы затронули эту тему. Я сказал, что мы это всё решим. Но, пользуясь случаем, хотел бы обратиться к губернаторам и сказать: «Вам нужно это планировать». Это не разовое мероприятие или какое‑то предвыборное мероприятие – один раз заплатили новую зарплату, а потом – до свидания. Что это такое?

Вы про Брянск говорите – там вообще не сделали ничего. Или в Рязани, допустим, только на три месяца считают. Нужно думать о том, как все эти доходы планировать на будущее. Да, это сложно, я понимаю, и региональный бюджет трудно верстать, но здесь никаких других вариантов нет. Я просто обращаюсь к губернаторам – здесь нужно собраться и реализовать то, что сделано, то, что определили, то, что собираемся и дальше продвигать.

Юрий Леонидович Воробьёв, пожалуйста.

Ю.Воробьёв: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Валентина Ивановна! Коллеги!

Сейчас по поручению Валентины Ивановны мы занимаемся вопросами подготовки предложений, которые касаются перераспределения полномочий. Все комитеты и комиссии этим занимаются. Сенаторам тоже поручено дать свои предложения. Конечно же, мы основываемся на тех предложениях, которые сегодня сформулированы субъектами Федерации. Такие предложения уже переданы в правительственные комиссии. Но это не мешает нам сегодня ещё раз изучить, продумать и внести какие‑то свои корректировки.

Думаю, что уже в конце этого месяца, в начале следующего мы можем более конкретно говорить о наших предложениях исходя из такой работы, но сегодня я хотел бы сказать немножко о другом. Я сегодня говорил об этом Валентине Ивановне. Она сказала мне несколько осторожно с этим вопросом обращаться. Я тоже понимаю, что не всё можно решить, имея в виду наши демократические принципы формирования руководства муниципальных образований.

Но сегодня фактически в муниципалитеты могут быть избраны люди, не вполне подготовленные к решению задач, которые мы на них возлагаем. Тем более если перераспределение полномочий будет связано с увеличением таких задач и их сложности, то, конечно, нам надо подумать, как параллельно с работой по модификации этих полномочий создать условия для подготовки кадров, которые примут их на себя.

Я могу даже пример привести. Только приехал в субботу, был в глубокой провинции – Вытегорский район Вологодской области. Мы вместе с Правительством и с районной администрацией добились того, чтобы были получены через банк деньги на строительство детского садика. Не хватает 500 мест в этом маленьком городе: мамы не могут устроить своих детей. Это было в начале года, уже конец года, ещё не приступили к строительству. Очевидно, что здесь просто низкий уровень ответственности и неорганизованность людей. Можно много таких других примеров привести.

Если уж действительно принимать решение о перераспределении, то мы должны несколько раз обсудить тему о том, за счёт каких источников будут финансироваться передаваемые полномочия, чтобы это не превращалось в то самое скидывание полномочий на региональный или муниципальный уровень.

Я знаю, что в моё время, чтобы стать муниципальным руководителем, нужно быть по крайней мере успешным директором завода, директором совхоза, директором какой‑то стройки. Только после этого ты можешь рассчитывать, что ты будешь руководить людьми на какой‑то территории.

Сегодня зачастую таких чётких требований мы не формулируем перед этими руководителями. Да, демократично мы их избираем. Но избирать всё‑таки нужно из числа профессионалов. Конечно, законодательством это не отрегулировано. Валентина Ивановна мне говорит: «Будь осторожнее». Почему? Потому что всё‑таки есть выборность и нельзя её нарушить. Я согласен, что нужно быть осторожным, но тем не менее эта проблема существует, к сожалению.

Вы уже говорили о том, что как бы мы ни перераспределяли в последние годы, всё‑таки не всегда получаем нужный эффект. Думаю, что в том числе и по этой причине. Поэтому, думаю, нам надо всё‑таки подумать над законодательством и найти такие формы, приемлемые формы, которые позволили бы нам всё‑таки уровень муниципальных руководителей иметь более высокопрофессиональным, с более ответственными и порядочными людьми. А их, оказывается, 400 тысяч в стране, 240 ещё в представительных органах. Вот такое количество руководителей.

Дмитрий Анатольевич, я всё сказал.

Д.Медведев: Вы сказали немало.

Юрий Леонидович, знаете, я не побоюсь сказать, что это касается не только муниципальных служащих.

С.Орлова: И региональных.

Д.Медведев: И региональных тоже.

С.Орлова: Правильно.

Д.Медведев: Не хочу никого обидеть. И у нас сейчас могут возразить и сказать: «Вы же изменили систему наделения полномочиями. Сейчас губернаторы все являются производными от решения партии, с одной стороны, и мнения Президента, который вносит соответствующую кандидатуру». Но не ошибается только тот, кто ничего не делает. Это первое.

И второе. Зачастую навыки человека можно проверить только в тот момент, когда он уже начинает работать. Скажем так, у человека неплохо идёт муниципальное управление (опять же не буду никого называть), он поднимается на уровень губернатора – не клеится, хотя был хороший муниципальный руководитель, крепкий. Это первое.

Второе. Я абсолютно с вами согласен, что к муниципальному управлению должны приходить, скажем так, подготовленные люди, люди, которые имеют не только глубокие знания, но и управленческие навыки, которые способны с людьми общаться и которые способны ходить по земле и решать вполне земные задачи, а не разглагольствовать в кабинетах или звонить начальникам.

К муниципальному управлению должны приходить подготовленные люди, которые имеют не только глубокие знания, но и управленческие навыки, которые способны с людьми общаться и решать вполне земные задачи, а не разглагольствовать в кабинетах или звонить начальникам.

Где взять таких людей? Нужно иметь кадровый резерв, который будет позволять партии, которая, допустим, претендует на формирование того или иного органа местного самоуправления, это может быть «Единая Россия» или какая‑то другая партия, но в любом случае это должны быть люди, которые имеют приличный управленческий опыт.

Мне трудно Вам возразить, в прежней нашей стране при всех колоссальных издержках, но кадровый резерв был – раз, и абсолютно неопытные люди не могли возглавить, допустим, даже поселковый совет, администрацию, быть первым секретарём райкома партии, потому что это тогда была основная управленческая структура. Не важно, всё равно принципы управления во многом сохранились.

Поэтому нужно обязательно за этим следить, создавать кадровый резерв и создавать систему социальных лифтов, позволяющих подготовленную молодёжь просто подтаскивать. С другой стороны, всё‑таки именно подготовленную, а не просто ради того, чтобы какую‑то квоту соблюсти, что мы позвали молодых на управление.

Вы привели пример со строительством детского сада. Где это?

Ю.Воробьёв: Вытегра – есть такой город.

Д.Медведев: Вологодская область?

Ю.Воробьёв: Там весь район – 29 тысяч человек.

Д.Медведев: Я не про этот район и не про конкретную стройку. У меня, к сожалению, есть примеры, когда даже деньги из резервного фонда Президента, переданные на строительство или восстановление социальных объектов, не могут быть освоены, не осваиваются в течение полугода, иногда даже года. Это, на мой взгляд, следствие абсолютно низкой управленческой дисциплины и культуры.

Если говорить откровенно, с теми, кто не способен даже с имеющимися деньгами что‑либо сделать правильное – то есть израсходовать их по целевому назначению, быстро построить объект или отреставрировать, – с такими людьми нужно просто расставаться. Это признак неспособности заниматься управлением. Это абсолютно очевидно.

Давайте продолжим. Ильяс Магомед-Саламович Умаханов, заместитель Председателя Совета Федерации.

И.Умаханов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги!

Задача разграничения полномочий должна находить отражение в сфере международного законодательства. Мы принимаем огромное количество законов, ратифицируем соглашения. За четыре года – это 269 соглашений, по этому году – это 69. Многие из них рассчитаны на учёт интересов регионов, но не все они, к сожалению, срабатывают в должной мере.

С теми, кто не способен даже с имеющимися деньгами что‑либо сделать правильное – то есть израсходовать их по целевому назначению, быстро построить объект или отреставрировать, – с такими людьми нужно расставаться. Это признак неспособности заниматься управлением. Это абсолютно очевидно.

К примеру, известное соглашение о транспортном коридоре «Север – Юг», который должен был кратно увеличить транзит грузов из Индии в Европу, на самом деле во многом оказался набором благих пожеланий. Предусматривалось, что это даст мощный толчок развитию наших прикаспийских регионов.

Тому, наверное, есть и объективные причины, но вместе с тем я приведу пример, связанный с тем, что до сих пор работает режим ограничения на сухопутной российско-азербайджанской границе, когда не только грузы или транспортные средства, но даже и граждане третьих стран не могут пересекать эту границу. Скажем, находясь в Азербайджане, для того чтобы добраться в какую‑нибудь северокавказскую республику, вы должны перелететь в Питер или в Москву и только таким образом добраться. В результате транспортный коридор становится подобием лабиринта, который составляет только дополнительные сложности.

Думаю, что Совет Федерации мог бы взять на себя обязательства проанализировать уже ратифицированные соглашения с точки зрения интересов регионов совместно с МИДом, совместно с другими заинтересованными ведомствами и подготовить соответствующие предложения.

С другой стороны, может быть, подключение парламентариев на предварительном этапе подготовки таких соглашений позволило бы избежать ситуации, с которой мы столкнулись с дагестанскими сёлами, которые после ратификации договора о государственной границе оказались на территории Азербайджана.

Мы с учётом интересов регионов намерены адаптировать всю систему международных контактов. И концепция такого взаимодействия – Совет Федерации и регионы – могла бы, наверное, стать предметом повестки дня одного из Советов законодателей.

И ещё один вопрос, Дмитрий Анатольевич, который, наверное, волнует регионы. Градус ксенофобских настроений и нетерпимости в обществе очень высок. Хотя это, конечно, проблема не только Российской Федерации. Кто‑то может на этом стараться поднять рейтинги своих передач, кто‑то – зарабатывать голоса. Но выборы приходят и уходят, люди остаются, мы живём в одной стране, каждое неосторожно сказанное слово, суждение не компенсируется впоследствии десятком примирительных речей, поскольку здесь простая арифметика не работает.

Совсем недавно Ваше решительное вмешательство, принципиальная позиция Владимира Владимировича остановили сползание ситуации к «точке невозврата». В этой связи у меня есть предложение. Наверное, было бы неплохо, если бы в ходе думской кампании объявить добровольный мораторий на не использование национальной тематики в конъектурных целях, ввести своеобразную солидарную самоцензуру по этой проблематике.

С другой стороны, мне кажется, необходимо сформировать группу авторитетных политиков, парламентариев, экспертов, представителей средств массовой информации для того, чтобы создать интеллектуальный кулак для неконфронтационного, конструктивного обсуждения этой проблематики и выработки каких‑то подходов.

Мне кажется, Совет Федерации как палата регионов мог бы быть одной из таких площадок, тем более что мы могли бы переформатировать работу существующей сейчас Комиссии по национальным и религиозным проблемам при Совете Федерации и начать эту работу.

Спасибо, у меня пока всё.

Д.Медведев: Спасибо, Ильяс Магомед-Саламович.

Ксенофобия – это действительно большая проблема не только России, но и огромного, подавляющего большинства стран, которая обостряется в тот период, когда жизнь становится более сложной. В мире жизнь стала более сложной в последние годы, особенно имея в виду международный экономический, финансовый кризис. Значительная часть людей и в нашей стране, и за границей склонна видеть или обвинять в этом кризисе в том числе приезжих.

Что могу сказать? В отношении анализа действующей базы договоров с нашими иностранными партнёрами, соглашений, думаю, что нам всегда нужно смотреть за тем, как они исполняются, какие они приносят дивиденды, а в чём они создают сложности. Это касается всех наших партнёров, здесь никто не должен обижаться. Мы просто отвечаем (говоря «мы», я имею в виду российские власти – и Президент, и Федеральное Собрание, и Правительство) за нашу территорию, а не за иностранные государства. Поэтому мы должны смотреть за тем, как реализуются международные соглашения. В этом смысле некоторый дополнительный мониторинг не повредил, в том числе со стороны Совета Федерации.

Вторая тема, которую Вы затронули, ксенофобия. Это действительно большая проблема и не только России, но и огромного, подавляющего большинства стран, которая обостряется, скажем откровенно, в тот период, когда жизнь становится более сложной. В мире жизнь стала более сложной в последние годы, особенно имея в виду международный экономический, финансовый кризис. Значительная часть людей и в нашей стране, и за границей склонна видеть или обвинять в этом кризисе в том числе приезжих.

Где‑то абсолютно несправедливо, беспочвенно, где‑то, может быть, частично и справедливо, потому что не все те упреки, которые раздаются, являются следствием эмоций. Есть и вполне серьёзные упреки, которые можно послать к тем приезжим, которые не соблюдают местных законов, которые не хотят следовать местным традициям, не важно каким – религиозным, традициям проживания в том или ином населённом пункте, вообще разным традициям. Поэтому нужно и о себе думать.

Но я поддерживаю Вас в том, что сейчас очень горячий период в нашей стране. Идёт кампания по выборам в Государственную Думу, потом будет президентская кампания. Все политические силы обязаны воздерживаться от использования националистической карты и раздувания ксенофобских настроений. Но не только в добровольном порядке. И здесь я хотел бы сказать следующее.

Желательно, чтобы все действительно политические силы приняли на себя такого рода моральное обязательство. Но если кто‑либо будет сознательно провоцировать межнациональные столкновения, эти очень сложные настроения, которые формируются иногда в нашем государстве, настроения такого ксенофобского порядка, на это нужно будет реагировать. И я говорил своим коллегам и вашим коллегам, которые представляют различные политические партии, что использование националистической карты, раздувание межнациональных конфликтов, религиозной розни – это ещё и преступление. И даже если это совершается в период предвыборной кампании, этому будет дана соответствующая правовая оценка без скидок на демократию и на свободу слова. С этим надо бороться.

Теперь Вячеслав Анатольевич. Пожалуйста.

В.Штыров: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги!

Я являюсь членом рабочих групп Правительства Российской Федерации, от Совета Федерации я туда вхожу по перераспределению полномочий, по решению финансовых вопросов в рамках перераспределения полномочий. Эти рабочие группы провели достаточно большую аналитическую работу, накоплено очень много материалов. Основываясь на этих материалах, а также исходя из своего личного опыта, могу сказать, что на самом деле таких больших вопросов по перераспределению полномочий уже нет.

Мы 20 лет их распределяем, перераспределяем – то чаша весов в одну сторону клонится, то в другую, постепенно мы пришли к балансу. Ещё есть некоторые вопросы в области природопользования, в области разрешительной документации, в области чрезвычайных ситуаций есть вопросы. Были совсем недавно вопросы по части общественного порядка, но теперь все решения по полиции приняты, они тоже снимаются. Были вопросы по здравоохранению, но теперь тоже многие решения приняты.

Я бы сказал, что даже не в этом главное дело, не в том, как дальше перераспределять полномочия, а в том, что те полномочия, которые имеют муниципалитеты и субъекты Федерации, не имеют финансового обеспечения. Подавляющее большинство субъектов Федерации у нас не имеют достаточно доходной базы для того, чтобы обеспечить сбалансированность бюджетов, и львиная доля муниципалитетов тоже не имеет доходной базы. В некоторых муниципалитетах не хватает даже на зарплату, не то что для выполнения каких‑то своих функций. Вот это, пожалуй, главная, ключевая, проблема. А как её решать?

Сейчас очень горячий период в нашей стране. Идёт кампания по выборам в Государственную Думу, потом будет президентская кампания. Все политические силы обязаны воздерживаться от использования националистической карты и раздувания ксенофобских настроений.

Наверное, сразу многим людям (специалистам, не специалистам) приходят такие идеи о том, что надо вновь заняться перераспределением доходов, которые есть в стране, оставить муниципалитетам большую часть налогов, оставить субъектам Федерации и так далее. Конечно, этим можно заниматься. Но надо иметь в виду, что здесь мы имеем жёсткое ограничение.

У нас есть, во‑первых, общегосударственные расходы. Во‑вторых, это экономическое неравенство субъектов требует постоянного выравнивания финансовой обеспеченности всех жителей Российской Федерации. Поэтому мы должны понимать, что у Правительства всегда должен быть достаточно большой денежный фонд, при помощи которого мы могли бы помочь дотационным муниципалитетам и субъектам Федерации.

И на этом этапе, на нынешнем этапе развития нашей страны, невозможно путём манипуляции доходами выровнять условия жизни населения во всей стране. Поэтому мы должны уделить внимание не только какой‑то собственной доходной базе путём перераспределения налоговой базы муниципалитетам и субъектам Федерации, но и правильным, прозрачным, чётким процедурам использования этих фондов выравнивания бюджетной обеспеченности. Они должны быть понятны, основаны на объективных критериях, а не так, как Валентина Ивановна говорила, – у кого больше вес или авторитет или связи в Правительстве, тот себе и какие‑то лучшие куски возьмёт.

Второе – они должны быть долговременными. И третье – они должны быть стимулирующими на то, чтобы собственную доходную базу, как бы она ни была мала, развивать во времени. Это, по‑моему, сейчас такие ключевые вопросы, где мы должны сосредоточить фокус своего внимания.

Конечно, мы должны способствовать экономическому развитию депрессивных регионов. И тут‑то я не могу не остановиться на той ситуации, которая сложилась на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Всегда исторически признавалась важнейшая геополитическая роль этого региона нашей страны. В 60-е годы, в советское время, была разработана специальная программа развития Дальнего Востока и Забайкалья, в советское время (в 80-е годы), в постсоветсткое время (в 90-е годы), сейчас действует четвёртая программа, которая заканчивается в 2013 году. Этого оказалось недостаточно, и поэтому в 2009 году была утверждена Стратегия развития Дальнего Востока и Байкальского региона до 2025 года. Вообще говоря, это очень серьёзный документ, и, конечно же, он придал какие‑то дополнительные надежды всем дальневосточникам, жителям Восточной Сибири на развитие.

Важнейшим инструментом реализации этой стратегии должна быть государственная программа развития Дальнего Востока и Байкальского региона. К сожалению, на сегодняшний день этой программы нет. Она не рассмотрена Правительством, не утверждена и не выполнена в должной мере. Это уже стало не просто теоретическим вопросом, а практическим.

Сейчас мы рассматриваем трёхлетний бюджет. Эта программа должна начать действовать с 2014 года. В 2014 году сейчас абсолютно в трёхлетнем бюджете условная цифра заложена. И то говорится так – не будет программы, и этого не будет. Мы таким образом уже сейчас попали в такую ситуацию, когда программа под угрозой срыва и стратегия не будет реализована.

Думаю, что конечно же, необходимо принять меры оперативного характера, хотя бы на 2014 год запланировать то, что в ходе секвестров за последние годы в связи с кризисом было снято из действующей дальневосточной программы, которая заканчивается в 2013 году, и 2014 год заполнить, а тем временем вернуться, вообще‑то говоря, к разработке этой государственной программы и её скорейшему утверждению – развитие Дальнего Востока и Байкальского региона.

И тут‑то, Дмитрий Анатольевич, хочу обратить Ваше внимание на такое обстоятельство. Здесь есть субъективные причины, почему до сих пор программа не разработана и не утверждена, а есть взгляды, как дальше должна развиваться страна, если хотите, экономическая стратегия развития страны.

Д.Медведев: Какие субъективные причины, Вячеслав Анатольевич?

В.Штыров: Введено вообще новое понятие «государственная программа». Помните, раньше были такие федеральные целевые программы? Весь 2010 год ушёл на то, чтобы обставить понятие «государственная программа» нормативной базой – что такое программа, её методика, требования к содержанию и так далее. Поэтому 2010 год вылетел.

Тема Дальнего Востока на самом деле исключительно сложная для нашей страны, важная, это отчасти вопрос идеологический, а не только вопрос того, как нам планировать бюджет, как нам развивать законодательство: инвестиционное или финансовое.

В 2011 году на основании этих нормативных документов началась разработка программы и уже развернулись жёсткие споры. И тут‑то есть сущностный спор, на который я хотел обратить Ваше внимание.

Когда мы разрабатывали эту программу, то возникла такая идея. Начиная с 1992 года, с начала рыночных преобразований в нашей стране, всегда экономический блок Правительства считал, что в условиях рынка мы должны создать абсолютно унифицированные, одинаковые условия хозяйствования по всей стране. Если хотите, это вытекает ещё из теории Адама Смита и так далее.

И каждый субъект хозяйственной деятельности должен сам принять решение, где ему выгоднее, где лучше и так далее. Казалось бы, всё хорошо и справедливо, но надо иметь в виду, что в этом равенстве возникает неравенство. Дальний Восток имеет особые экономико-географические, природно-климатические, инфраструктурные условия. И когда мы создаём для него равные экономические условия, то, понятно, они сразу окажутся в неравных условиях, и никакой инвестор туда не приходил и не приходит.

Так возникла идея: может быть, для Дальнего Востока создать особые режимы хозяйствования? Эти особые режимы означают особенные правила использования инвестиционного фонда, особенную систему налогообложения и так далее.

Но если принять такие решения, то тогда это означает, что мы отказываемся от такой идеологической догмы и экономического блока Правительства. Все против. Развернулся нешуточный спор.

Я далек от мысли, что мы должны принять все предложения субъектов Федерации (а их 60) по конкретным изменениям налогового режима, по конкретным изменениям таможенного режима, особых экономических зон, инвестиционной деятельности. Там есть что выкинуть, над чем поработать. Но главное – принять принципиальное решение. Оно заключается в том: для отдельных макрорегионов будем ли мы создавать особые условия хозяйствования, надеясь на развитие этих регионов, или мы продолжаем прежнюю линию, дожидаясь того, когда, может быть, лет через сто созреют условия, чтобы был востребован потенциал Дальнего Востока, но только неизвестно, будем ли мы там находиться.

Это такой принципиальный, очень важный вопрос. По сути дела, с точки зрения сущностного наполнения этой программы – это главный камень преткновения, над которым сейчас идут споры.

Поэтому хотел бы обратить внимание – это принципиально важный вопрос, и мы должны принять решение по нему, конечно, после обсуждения. Тогда, может быть, и разработка программы пойдет скорее. 

Д.Медведев: Спасибо, Вячеслав Анатольевич.

В отношении перераспределения. Перераспределять всегда есть что. Вы говорите, что уже все отбалансировано, но охотников перераспределить всегда много. И Вы это тоже знаете как человек, который долгое время работал губернатором.

На самом деле, конечно, в целом вопрос сегодня далеко не в том, всё‑таки какими полномочиями наделить, хотя и в этом тоже, а именно в том, какие источники привязать и как их наполнить.

С.Орлова: Постоянными, кстати…

Д.Медведев: И чтобы эти источники действительно, как Вы правильно говорите, были постоянными, а то выравнивание бюджетной политики, которое должно пройти, носило бы долгосрочный характер, было бы прозрачным и стимулирующим. Кстати, я на сто процентов согласен, нам нужно стремиться к такой оптимальной схеме.

Кстати, я ещё хотел обратить внимание на одну тему, которая не поднималась за столом, но которая на самом деле существует, и вы, те, кто работали губернаторами, об этом хорошо знаете: это федеральные служащие, которые работают в регионах. Их огромное количество, и огромное количество структур, которые ищут себе работу. Не значит, что их нужно все разогнать, конечно, это было бы упрощением.

С другой стороны, мы всё‑таки должны понимать, если мы что‑то передаём в регионы, если мы создаём какие‑то новые структуры управления, почему должны оставаться такого рода федеральные государственные органы, органы государственной власти, которые, к сожалению, и задач не решают, и работу себе ищут, ещё и создают некоторые проблемы.

Потому что уровень финансовой обеспеченности этих структур небольшой, он меньше, чем в региональных структурах, и понятно, что там возникают проблемы правоохранительного порядка – та же самая коррупция. Деньги небольшие платят – взятки берут. Взятки берут за то, что дают разрешения. А разрешения зачастую бессмысленные. У нас тысячи таких органов.

В.Матвиенко: Всего 400 тысяч федеральных служащих в регионах.

Д.Медведев: Это федеральных служащих, а я имею в виду самих органов.

В.Матвиенко: Самих органов… Абсолютно правильно. И они выросли.

Д.Медведев: Они выросли. Это правда, они действительно выросли, особенно в тот период, когда мы занимались, скажем так, укреплением страны. Это нужно было делать. Укрепление страны, что скрывать, это укрепление федеративного, федерального начала. Но вместе с укреплением федеративных отношений, вместе с укреплением основы страны выросло количество чиновников, которые или по‑настоящему этим занимаются, или имитируют это.

Тема Дальнего Востока на самом деле исключительно сложная для нашей страны, важная, и я с Вами, пожалуй, соглашусь – это отчасти вопрос идеологический, а не только вопрос того, как нам планировать бюджет, как нам развивать законодательство, инвестиционное законодательство или финансовое законодательство. Оба подхода возможны, о которых Вы говорите.

И, кстати сказать, оба подхода применялись – и унифицированный подход, когда ко всем территориям применяются общие правила (так было, кстати, и в советский период тоже), но были периоды, когда в отношении Дальнего Востока, Забайкалья применялось особое регулирование, это было и при царе-батюшке, и тоже в советский период, в отдельные временные промежутки.

Основная озабоченность наших финансовых и экономических ведомств, вы сами понимаете, какая, но это не значит, что они во всём правы. Думаю, что нам нужно будет просто этому уделить повышенное внимание и подумать, как нам дальше вообще в целом заниматься социально-экономическим регулированием на Дальнем Востоке в прилежащих районах Сибири.

По поводу того, какие инструменты использовать. Мы это обсудим ещё, я имею в виду и программу, конечно, и вопрос 14-го года. Всё это должно быть в повестке дня, потому что это уже, собственно, не за горами, нам скоро всем придётся этим заниматься.

<…>