Президент России — официальный сайт

Документ   /

Д.Медведев: Меня зовут Дмитрий Медведев. Я хотел бы начать своё выступление со слов извинения за задержку. Я надеюсь, что вы не очень скучали. Эта задержка не была связана с тем, что я был слишком занят. Она связана с тем саммитом, который будет сегодня и завтра проходить в Питтсбурге. Поэтому это такой форс-мажор, который невозможно было изменить.

Тем не менее, прежде чем я готов буду ответить на ваши вопросы, мне бы хотелось поблагодарить весь профессорско-преподавательский состав, студентов Питтсбургского университета за приглашение, за возможность выступить здесь, за то, что вы позвали меня в свой университет. Мне очень интересно и приятно быть здесь, потому как ваш университет известен и своими традициями, и блестящими именами, которые получили своё развитие в вашем университете, и, конечно, вашими преподавателями. И будущими достижениями – я в этом уверен. Поэтому мне очень приятно, ещё раз повторяю, быть здесь и обратиться к вам с этими словами.

Я не думаю, что есть необходимость что‑либо рассказывать о себе, потому что меня только что любезно представили, рассказав о моей научной и государственной биографии. Тем не менее я хотел бы сказать, что для меня большая радость поучаствовать в этом мероприятии и рассказать вам о своём видении того, что происходило и происходит в России, о российско-американских отношениях, о глобальных вызовах, о тех проблемах, с которыми мы все сталкиваемся. И, конечно, о тех предложениях, которые делает Россия вместе с другими странами.

Для меня особенно интересным является то, что ровно 50 лет назад один из лидеров Советского Союза был в этих стенах. Не могу сказать, что мы с ним находимся на близких политических позициях или что я разделяю его взгляды, но в любом случае интересно то, что такое совпадение произошло. Как и во всех других случаях, просто совпадений не бывает. Видимо, так было нужно, и я этим очень доволен.

Я надеюсь также, что вы не будете меня спрашивать о том, о чём спрашивали Никиту Хрущёва 50 лет назад. Потому что жизнь изменилась, и на самом деле все мы изменились, точнее, про себя я так сказать не могу, потому что 50 лет назад я ещё не родился. Но то, что с тех пор очень здорово изменились наши страны, никаких сомнений не вызывает. Нас сейчас не разделяют те ценностные барьеры, которые были тогда. Мы практически одинаково смотрим на проблемы мирового развития, мы одинаково реагируем на проблемы внутренней жизни. Хотя есть, наверное, вещи, которые вызывают у нас разные эмоции, вызывают споры. И это хорошо, потому что это и есть тот движущий мотив, который служит развитию человечества на протяжении тысячелетий.

Мы все разные. Это хорошо. Но у нас есть общие ценности. И это тоже хорошо.

Я, пожалуй, больше ничего говорить не буду. Но с большой радостью отвечу на ваши вопросы, если они у вас есть.

Прошу вас. Пожалуйста.

Вопрос: Каким Вы видите будущее отношений России и Грузии?

Д.Медведев: Я уверен, что эти отношения будут хорошими, добрыми, основанными на столетней дружбе, совместной истории, традициях, включая даже религиозную традицию, то есть такими, как они были до последнего времени. Вопрос заключается сегодня не в том, что между Россией и Грузией возникли какие‑то существенные осложнения. Вопрос заключается в том, что мы сегодня по‑разному оцениваем один период, а если говорить откровенно, то речь идёт об агрессии, которая случилась в августе прошлого года. И, во всяком случае со стороны России, эта оценка никак не распространяется на народ Грузии и на грузинское государство. Эта оценка распространяется на деятельность только одного лица – президента Грузии. Мне уже приходилось отвечать на этот вопрос, могу вам сказать: Россия будет выстраивать самые добрые отношения с Грузией, с правительством Грузии, с руководством Грузии, но, во всяком случае, я лично не буду иметь никаких дел с президентом Саакашвили, потому что я считаю, что он совершил преступление и против собственного народа, и против народа Южной Осетии и Абхазии.

Время рассудит и всё поставит на места, но я уверен, что братские, добрые отношения между грузинским и российским народами сохранятся, их не могут испортить политики.

Вопрос: Как президент самой большой страны в мире, вы имеете международное влияние. Какой наиболее важный совет вы можете дать студентам здесь, в Питтсбурге?

Д.Медведев: Спасибо, что вы задаёте вопросы на русском языке. Я хотел бы сказать, что я не являюсь президентом самой большой страны в мире. Если бы здесь стоял Ху Цзиньтао, то Вы были бы правы. Но Россия действительно очень большая страна, по размеру, это правда. Мне очень трудно давать какие‑то советы. Понимаете, я уже не являюсь преподавателем, я политик, руководитель государства. За советами, конечно, лучше обращаться к тем, кто рассказывает вам о жизни, рассказывает вам о том, что вы будете делать в будущем, даёт вам науку. Но я думаю, что один маленький совет я попробую вам дать как бывший преподаватель. Он заключается в следующем: берегите время, которое сегодня у вас есть. Это самое счастливое время в вашей жизни, могу вам твёрдо это гарантировать. Потому, что в моей жизни было очень многое: я был аспирантом, был преподавателем, я был юристом, адвокатом, я работал в бизнесе, я стал государственным служащим, я работал в Правительстве. Сейчас я Президент действительно большой страны, но могу вам сказать, что самое счастливое время для меня было в тот период, когда я учился на юридическом факультете университета. Это незабываемое время. И в то же время это такая важная основа вашей будущей жизни, которая должна ежедневно мотивировать вас на получение знаний. Поэтому – в этом смысле – берегите это время. Я вам завидую.

Иран как государство имеет право на собственную мирную ядерную программу. Но речь идёт именно о мирном использовании атомной энергии, а не о создании ядерного оружия. И это наша чёткая позиция, которая ничем по этому поводу не отличается от позиций других ответственных стран, в том числе Соединённых Штатов Америки.

Вопрос: Господин Медведев, извините, я не подготовила мой вопрос по‑русски.

В свете решения администрации Президента Обамы отказаться от планов размещения ПРО начали говорить о том, что Россия поддержит санкции ООН в отношении Ирана. Хотелось бы узнать, считаете ли Вы, что такие санкции могут на практике снизить напряжённость в Иране?

Д.Медведев: У меня такое ощущение, что я не расставался с Бараком Обамой. Вчера он мне об этом долго говорил, минут тридцать, наверное, мы с ним посвятили этому вопросу, а сегодня вы продолжаете. Я вчера попробовал ответить на этот вопрос, естественно, сделаю это и в этой чудесной аудитории. Вы знаете, во‑первых, я считаю, что все мы ответственны за состояние дел на планете. Несём равную и солидарную ответственность. Не должно быть государств, которые снимают с себя эту ответственность. И Россия в этом смысле такой же ответственный член мирового сообщества, как Соединённые Штаты и другие страны. Это первое.

Второе. Мы все занимаемся развитием атомной энергетики, интересуемся этой темой. И в этом смысле Иран как государство имеет право на собственную мирную ядерную программу. Но речь идёт именно о мирном использовании атомной энергии, а не о создании ядерного оружия. И это наша чёткая позиция, которая ничем по этому поводу не отличается от позиций других ответственных стран, в том числе Соединённых Штатов Америки. И об этом я вчера сказал Бараку Обаме.

Третье. Я не считаю, что санкции – это лучший способ добиваться результата. В отношении Ирана санкции применялись неоднократно. Однако мы всё равно говорим о том, что у нас есть всякого рода сомнения по поводу того, что делается в Иране.

Тем не менее, если исчерпаны все возможности влияния на ситуацию, можно использовать и международно-правовые санкции. Это, в общем‑то, достаточно обычный путь. Не говорю о его эффективности, но иногда это необходимо делать. Поэтому я считаю, что мы должны совместно с США, с другими странами продолжить создание позитивных стимулов для Ирана, чтобы он занимался мирными исследованиями в области ядерной энергии, в то же время подталкивая его к тому, чтобы все его программы были бы открытыми, а не волновали бы весь Ближний Восток и весь свет. И это главное направление движения. Но если у нас не получится, тогда будем говорить о другом.

Вопрос: Господин Президент, одним из приоритетных направлений Вашей политики является развитие образования. Как Вы планируете развивать сотрудничество России и США в сфере образования и в сфере поддержки молодых специалистов? Ведь не секрет, что в условиях кризиса всё труднее и труднее найти работу после окончания вуза. Спасибо.

Д.Медведев: Я уже начал развивать сотрудничество в области образования между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки. Вот прямо сейчас этим занимаюсь. Я намерен это делать и дальше.

Что же касается ситуации, которая сложилась в настоящий момент, конечно, она далеко не самая благоприятная для выпускников университетов и в России, и в США, и в других странах. Хотя я бы не драматизировал ситуацию – кризис всё равно пройдёт, мы уже чувствуем, что наступают лучшие времена, и в России, и в США уже начинает расти экономика. Поэтому я не думаю, что ситуация абсолютно драматична. Но если говорить, например, о ситуации в России, то несколько месяцев назад по моей инициативе было принято несколько решений, касающихся судьбы выпускников: это и создание новых рабочих мест, и изменение законодательства, касающееся возможности учреждать при университетах специальные небольшие фирмы, небольшие компании, где бы трудились выпускники. Более того, я вынужден был специально «продавить» этот закон, если говорить прямо, через наш парламент – Государственную Думу, – потому что он не успел принять его.

Надеюсь, что как раз сейчас, в сентябре, будут созданы эти первые структуры, где смогут работать выпускники. Покроет ли это все проблемы? Наверное, нет. Но нужно обязательно создавать такого рода новые рабочие места. А развитие образовательных программ, развитие контактов в области образования между Россией и Америкой: мне кажется, что ваш университет – это наглядная демонстрация того, что может быть. У вас работает значительное число преподавателей, имеющих российские корни или российское гражданство, я уж не говорю про более отдалённую историю, не вспоминаю Зворыкина или кого‑то другого. В университете учится довольно большое количество студентов из России. Мне, конечно, это очень приятно, и это, честно говоря, было одним из побудительных мотивов, почему я решил встретиться именно с вами.

Вопрос: Господин Президент, какие отношения Вы хотите видеть между США и Российской Федерацией через пять лет?

Д.Медведев: Хочу, чтобы они были лучше, чем сегодня. Хотя уже сегодня они лучше, чем были вчера. Я не шучу на самом деле. Потому что ещё где‑то год назад, я вам скажу откровенно, у меня было ощущение, что наши отношения зашли в тупик, что они почти скатились к уровню «холодной войны». Не хочу никого обвинять, перекладывать ответственность на предыдущую администрацию США, но моя позиция заключается в том, что мы уж точно этого не хотели. Теперь уже не имеет значения, что было, хотя помнить всегда нужно. Но важно сделать так, чтобы количество расхождений между нашими странами и между нашими политиками уменьшалось.

Я говорил об этом неоднократно, скажу и вам: мне в целом весьма комфортно общаться с действующим Президентом США. И здесь несколько причин. Во‑первых, мы люди одного поколения, у нас одинаковое образование. При этом, я упоминал об этом, когда я учился в аспирантуре, я даже читал юридические обозрения, которые в тот период как раз редактировал Барак Обама. Это на самом деле интересный момент. Я, конечно, не знал, что он их редактирует. Знал бы, может, читал бы внимательнее. Но тем не менее это любопытно.

И вот эти мировоззренческие вещи, мне кажется, имеют значение. Но ещё более важно то, что, когда, например, я сегодня общаюсь с Президентом США, у меня такое ощущение, что он внимательно слушает доводы собеседников, он не выдаёт готовые рецепты, он не выступает как ментор. Кто бы ты ни был – президент очень маленькой страны или президент США, – менторство никого не украшает. И вот этого качества у него нет. И мне кажется, поэтому к нему испытывает симпатию большое количество людей, не только здесь, в США, но и в других странах мира. И поэтому ему сегодня удаются некоторые вещи, которые не удавались раньше.

Поэтому если говорить о такой персональной вещи, то мне кажется, если отношения между руководителями стран будут такими, как сейчас, то тогда нам проще будет выстроить добрые отношения на будущее. Нужна искренность, нужно желание слушать партнёра.

Я не рассуждал на эту тему, но тем не менее всё равно скажу: недавнее решение, которое было принято Президентом США, по отказу от создания третьего позиционного района противоракетной обороны в Европе – это, конечно, решение, которое продиктовано его представлениями о защите интересов Соединённых Штатов Америки. Это не пророссийское, не прокитайское или проевропейское решение – это американское решение. Но очень важно то, что в процессе его принятия Барак Обама всё‑таки слушал то, что ему говорил я, видимо, анализировал, и это тоже был один из моментов, на основании которого было принято это решение. Это означает, что мы учимся друг друга слушать. Мне кажется, что это крайне важно, даже по таким тонким, щепетильным вопросам, как внутренняя безопасность.

И иногда необходимо принимать решения, которые требуют мужества. А я считаю, что такие решения – это мужественные решения. Изменить решение предыдущей администрации, касающееся не внутренней, а внешней политики, – это сложное решение. Я пытался поставить себя на его место и хочу сказать, что это было бы очень непростое решение. Уже одно это, мне кажется, заслуживает уважения.

Я не знаю, что будет дальше, и никто, наверное, не знает. Может быть, «наверху» знают. Но в любом случае, если мы будем так внимательно относиться друг к другу, у наших отношений хорошее будущее.

Вопрос: Дмитрий Анатольевич, меня зовут Алина, я президент русского клуба студентов Питта. У нас есть ребята, которые интересуются Россией, говорят по‑русски и имеют русские корни. У нас тут целых три русских магазина в Питтсбурге.

Д.Медведев: Хорошо бы посетить хотя бы один. А то все остальные магазины в Питтсбурге закрыты сегодня.

Вопрос: Мы все обожаем русскую еду, но хотелось бы, чтобы, кроме русского «хлеба», было бы побольше русских «зрелищ», культурных мероприятий. Не могли бы Вы нам помочь сделать так, чтобы русские театры, артисты и концерты не обходили Питтсбург стороной? Вот Вы к нам приехали, там, может, кто‑то тоже приедет…

Д.Медведев: Спасибо большое за это пожелание. Мне очень приятно его слышать. Я Вам могу пообещать, что обязательно кто‑нибудь приедет. Я ещё не придумал кто, но кто‑нибудь приедет, раз Вы этого так хотите. Вы напишите мне записку, кого бы Вы хотели увидеть. Я, конечно, не волшебник, но кого‑то мы попробуем к Вам прислать. Договорились?

Если в конечном счёте работа «двадцатки», если не в этом году, то в следующем, завершится формированием основ современной финансовой архитектуры, я буду считать нашу задачу выполненной.

Вопрос: Во вступительной речи президент университета сказал, что, когда Вы изучали право, Ваши профессора говорили, что вы прекрасный студент, который может найти решения проблем, которые другие решить не могут. Мой вопрос: каковы Ваши особые, эффективные решения по преодолению мирового финансового кризиса?

Спасибо.

Д.Медведев: Меня вообще‑то учили в большей степени, конечно, праву, чем экономике. Но это пограничные области. Тем более я занимался гражданским правом, как сказал господин ректор, а гражданское право, коммерческое право, – это как раз правовая форма экономики.

У меня есть кое‑какие идеи, но я вам не могу их открыть. Я хочу подождать до ужина и рассказать их своим партнёрам по «двадцатке», потому что, если я сейчас их расскажу, кто‑нибудь из них услышит о нашей беседе, выступит и скажет: это вот мы придумали. А иногда хочется иметь приоритет по линии авторских прав.

А если говорить серьёзно, то, конечно, никакого универсального рецепта, я думаю, предложено никем не будет. Мы уже третий раз собираемся. Но могу вам сказать предельно ясно: у меня хорошие впечатления от саммита «двадцатки» и от того, как мы работаем. Потому что, когда первый раз возникла идея встретиться, это было в Вашингтоне чуть меньше года назад, у меня было ощущение, что скорее всего это будет просто встреча, для того чтобы поговорить и, что называется, поплакаться в жилетку, то есть рассказать о собственных проблемах. Но нет. В целом и то, что было предложено в Вашингтоне, и то, что впоследствии было предложено в Лондоне, работает. Это, конечно, не стопроцентные решения, не какие‑то волшебные меры, которые вытащили, допустим, ту или иную экономику из кризиса, но это всё‑таки, как мне представляется, системный набор вещей.

Причём если говорить, скажем, о решениях Лондона, то это довольно конкретный набор. Он касается и вопросов будущего функционирования международных финансовых институтов. Кстати, по этому вопросу мы, по всей вероятности, уже здесь, в Питтсбурге, поставим определённую точку: практически согласованы многие позиции, касающиеся будущего облика международной финансовой системы, включая застарелый и трудный вопрос о квотах, о перераспределении квот для разных государств.

Это и вопросы контроля за параметрами национальных экономик, вопросы макрорегулирования. Это вопросы аудита. Это другие вопросы, которые в конечном счёте создают контуры новой финансовой архитектуры.

Мы всё время говорим о том, что нам нужна новая финансовая архитектура. И пока ещё мы не можем сказать, что она выстроена. Но то, что мы её начали формировать, у меня никаких сомнений не вызывает. И если в конечном счёте работа «двадцатки», если не в этом году, то в следующем, завершится формированием основ современной финансовой архитектуры, я буду считать нашу задачу выполненной.

Пусть мы не совершим каких‑то подвигов, но мы хотя бы создадим основу для работы экономик на протяжении десятилетий. Причём эта работа абсолютно уникальна, потому что, когда создавались Бреттон-Вудские соглашения, всё‑таки в обсуждении этих соглашений участвовало значительно меньшее количество стран. Экономика сейчас глобальна, мы находимся в одной лодке. И поэтому ту финансовую систему, которую мы создадим сегодня, её уж точно можно будет назвать нашим общим решением. И это как раз меня настраивает на позитивный лад. Я надеюсь, что в этом случае тот тяжёлый кризис, который поразил мировую экономику и наши национальные экономики, мы сможем хотя бы предвидеть и по возможности предотвращать на будущее.

Но поживем – увидим.

Вопрос: Добрый вечер, господин Медведев! Мой вопрос заключается в следующем. После развала Советского Союза Республика Беларусь оставалась сторонницей Российской Федерации, так называемой младшей сестрой России. Но не секрет, что за последнее время отношения немножко обострились. И вот «молочная война» летом 2009 года мне кажется доказательством этому.

Какие меры будут предприниматься сейчас российским Правительством, если Беларусь объявит создание границ, таможенных границ? И какие вообще сейчас стратегии по восстановлению отношений между Республикой Беларусь и Россией – как экономических, так и дипломатических?

Спасибо большое.

Д.Медведев: Беларусь для нас не младшая сестра, а просто сестра. Потому что, как только начинают определять, кто младше, а кто старше, жди беды. Родственные связи прерываются, браки расторгаются, и, в общем, всё заканчивается плохо.

Я не считаю, что у нас ухудшились отношения с Белоруссией. У нас действительно есть некоторые спорные вещи, по которым мы ведём открытую полемику, довольно эмоциональную, кстати сказать. Но что делать? Особенно в период кризиса приходится иногда использовать и эмоциональные аргументы. Я понимаю руководство Белоруссии, понимаю Президента.

Но самое главное, чтобы за этой полемикой, за этими эмоциями не скрывалось что‑то более сложное.

У меня нет оснований считать, что наши отношения ухудшились и они требуют реанимации. Мы находимся в очень близких отношениях. И в самое ближайшее время, после моего возвращения из Соединённых Штатов Америки, я увижу Президента Белоруссии, мы с ним будем обсуждать самые разные вопросы, в том числе вопросы, которые на самом деле можно назвать даже союзническими.

Это не значит, что это будет проходить беспроблемно. Но тем не менее мы все контакты, которые были, продолжаем. Будем стараться искать и развязки тех проблем, которые существуют. Потому что это в интересах наших народов.

Мы суверенные государства, мы очень близкие государства. Я считаю, что именно на этих принципах мы и должны дальше выстраивать партнёрство.

Вопрос: Здравствуйте, господин Президент! Меня зовут Ольга Дмитриева, я из Украины, и хотела задать очень схожий вопрос с предыдущим. Как Вы оцениваете нынешние отношения России с Украиной? И какая Ваша политика в дальнейшем развитии этих отношений?

ООН – единственная площадка, которая объединяет практически все страны мира. Я знаю о некоторых идеях, которые существуют на эту тему, скажем, создать сообщество демократий. Но это уже деление всего мира на части. А мир, видимо, этого не заслуживает. Это опасная вещь.

Д.Медведев: Я их оцениваю приблизительно так же, как и российско-белорусские отношения, потому как мы действительно очень близкие страны, очень близкие народы, и задача политиков заключается в том, чтобы выстроить политическое взаимодействие исходя из этого, исходя из нашей общей истории, исходя из наших соседских отношений, заинтересованности в развитии наших экономик. Точно так же я отношусь и к украинскому государству, ко всем, кто живёт на Украине. Но применительно к межгосударственным отношениям ситуация несколько иная по сравнению с Белоруссией.

Я не так давно написал письмо Президенту Украины. Может быть, Вы видели или читали. И даже записал видеообращение через блог Президента. Смысл его заключается в том, что, к сожалению, за последнее годы, на мой взгляд, отношения на межгосударственном уровне деградировали. И сейчас наша задача заключается в том, чтобы постараться возродить их. На мой взгляд, со стороны украинского руководства, я имею в виду прежде всего Президента, не предпринимались достаточные шаги для развития этих отношений. Наоборот, как нам представляется, эти отношения зачастую подменялись какими‑то схемами, развивались не по тому сценарию, который был бы интересен нашим народам. Конечно, это мой взгляд, взгляд Президента России, я знаю, что Президент Ющенко со мной не согласился, он считает, что всё было хорошо. Но, как мне представляется, всё‑таки всё не так легко, как это кажется из Киева, и поэтому задача руководства наших стран, задача будущих руководителей Украины, как и будущих руководителей России, сделать всё, чтобы эти отношения стали менее проблемными, чтобы они основывались на взаимной выгоде и в то же время на особой взаимной симпатии, которая всегда существовала и будет существовать между нашими народами, между очень близкими народами. Вот, собственно говоря, в чём может быть сегодня расхождение. Оно не фатально, главное просто предпринимать взаимные усилия для того, чтобы эти отношения были нормальными и конструктивными. Россия к этому готова.

Вопрос: В Вашем вчерашнем выступлении [в Нью-Йорке] Вы говорили об укреплении роли ООН и о том, что ООН должна меняться и адаптироваться к меняющемуся миру. Как Вы думаете, какими способами должна адаптироваться ООН и какую роль в этом будет играть Россия?

Д.Медведев: Вы знаете, ООН – самый развитый международный институт. И это единственная площадка, которая объединяет практически все страны мира. На протяжении десятилетий никакой альтернативы Организации Объединённых Наций не возникло. Я знаю о некоторых идеях, которые существуют на эту тему. Кстати, часть из них формулировалась и в Соединённых Штатах. Скажем, создать сообщество демократий. Но это уже деление всего мира на части. А мир, видимо, этого не заслуживает. Это опасная вещь. Поэтому, на мой взгляд, мы должны помогать ООН в сохранении её особой международной легитимности, укреплять институты Организации Объединённых Наций, уважать Устав Организации Объединённых Наций. Не пытаться мять его и отщипывать от него кусочки, а именно уважать Устав ООН. И, наверное, в какой‑то ситуации мы должны думать о будущем Организации и о будущем органов управления этой организации, включая и судьбу Совета Безопасности.

Сегодня прошло уникальное заседание Совбеза ООН, на котором председательствовал Президент США, другие страны были представлены на высшем уровне. Это всего четвёртый раз, по‑моему, в истории ООН. Мы рассматривали очень важный вопрос: нераспространение ядерного оружия. И очень приятно было смотреть, как за вот этим столом собрались руководители очень разных государств, которые одинаково понимают свою ответственность. Разве можно это представить себе за каким‑то другим столом? Поэтому мы должны будем предпринять необходимые усилия для того, чтобы конструкция, существующая для принятия решений в Организации Объединённых Наций, стала более современной.

У меня нет готового рецепта. Вы знаете, есть постоянные члены Совета Безопасности, непостоянные члены Совета Безопасности, есть целый ряд стран, которые претендуют на то, чтобы стать постоянными членами Совбеза. Мы должны будем найти какой‑то вариант. Сейчас есть так называемое промежуточное решение. Оно тоже не всех устраивает, но это один из способов, может быть, укрепить единство Организации Объединённых Наций. Поэтому мы все заинтересованы в эффективном функционировании этой структуры. Россия тоже заинтересована. Мы готовы к диалогу со всеми ответственными членами международного сообщества, со всеми государствами Организации Объединённых Наций. Укрепление ООН в наших интересах.

Вопрос: Господин Президент, я хотела спросить, что, на Ваш взгляд, самое главное в жизни?

Д.Медведев: Любовь. Что может быть важнее? Любовь к близким, к тем людям, которые тебя окружают. По‑моему, это соответствует любым заповедям. И нравственным, и религиозным. Это смысл жизни. Каждый из нас по‑разному понимает это слово. Но, наверное, это действительно самое главное.

Вопрос: Дмитрий Медведев, у меня конкретный вопрос. Я сама из Республики Саха-Якутия. У меня вопрос: как Вы оцениваете роль нашей республики в дальнейшем экономическом развитии России, а также как Вы оцениваете укрепление роли коренных народов, а также право коренного населения на получение больших прав на 90 процентов бриллиантов, которые добываются в нашей республике? Мне кажется, сейчас система не очень работает. Благодарю Вас.

Д.Медведев: Республика Саха-Якутия – это один из наших субъектов, субъектов Российской Федерации, обладающий, естественно, всеми правами и обязанностями субъекта. Это крупный и очень сложный субъект, Вы сами хорошо это знаете, потому что в Якутии холодный климат, и для того, чтобы выжить там, требуются серьёзные усилия. Россия вообще сложная страна, но всё‑таки жить в Якутии – это не то что жить на Чёрном море. Поэтому я считаю, что мы должны предпринимать все зависящие от нас усилия для того, чтобы развивать инфраструктуру в Якутии, развивать дороги, развивать социальные учреждения, принимать решения о развитии образования. Это такие общие вещи, но они совершенно очевидны для того, чтобы Якутия развивалась в составе Российской Федерации как полноценный и богатый субъект.

Якутия действительно богатый субъект, богатый на минеральные ресурсы, в том числе и на те самые алмазы, о которых Вы сказали. Но моё отношение к этому всё‑таки несколько иное. До тех пор, пока мы живём в составе единой страны, а я надеюсь, так и будет, потому что это наше общее желание, все полезные ископаемые, которые находятся на территории Российской Федерации, они, по сути, находятся в нашей общей собственности, и их не следует делить на части. Другой вопрос, что, может быть, скажем, субъекты Российской Федерации, наши земли должны получить большие возможности по доходам, которые связаны, допустим, с извлечением этих полезных ископаемых. Это возможный вариант. Вопрос в том, чтобы мы к этому относились трезво и принимали разумные решения, чтобы не получалось так, что, допустим, субъект Федерации, где расположено много интересных предприятий, много промышленных производств, которые дают доходы, много полезных ископаемых найдено, живёт припеваючи, как принято говорить, «в шоколаде», а другой субъект, где нет этих полезных ископаемых, влачит жалкое существование.

Для этого существует федеральный бюджет, который перераспределяет доходы. Но при этом, конечно, нужно принимать во внимание и уровень развития того или иного субъекта, в том числе и Якутии. Вот у нас в зале присутствует председатель совета директоров соответствующей компании – Министр финансов Российской Федерации Алексей Леонидович Кудрин. Я к нему адресую часть Вашего вопроса.

А.Кудрин: Добрый день! Для меня большая честь отвечать на вопрос в этом университете. Я действительно ещё и председатель совета директоров компании, которая добывает 23 процента мировых алмазов. Эта компания своё основное производство ведёт на территории Якутии. Но, отвечая на Ваш вопрос, я также хочу сказать, что другие республики, которые рядом находятся, добывают нефть, третьи добывают глинозём, из которого создаётся алюминий, четвёртые – газ. И наиболее развитые регионы сегодня – это Москва и Петербург, потому что они имеют больше всего инноваций и промышленности. И получается, что все республики имеют серьёзный вклад в общий ВВП России.

Должен сказать, что и за алмазы, и за газ, и за нефть все платят одинаковые налоги, которые устанавливаются для всех предприятий одинаковые, за исключением некоторых вопросов ренты. Рента действительно может быть дифференцирована. Должен сказать, что Якутия получает значительное количество этих доходов от продажи алмазов, как я сказал уже, по общим ставкам, по которым работают все наши предприятия. Поэтому она в равных условиях. Сейчас мы осуществляем специальные программы развития Якутии, которые дороже, чем все алмазы, которые добываются на территории Якутии. Например, это строительство железных дорог, открытие новых месторождений, куда прокладывается новая инфраструктура, это миллиарды долларов, которые в ближайшие несколько лет будут вложены в инфраструктуру. Даже отдача алмазов не дала бы в такой момент столько средств.

И последний факт. Сейчас, во время кризиса, продажа алмазов в мире снизилась в 30 раз в первом полугодии, и государство подставило плечо, выкупило в свои государственные запасы значительное количество алмазов, чтобы бюджет Якутии не оскудел. Поэтому, мне кажется, эта взаимовыгодная работа всех республик России. Спасибо.

Д.Медведев: Не все знают, как устроено у нас управление компаниями. Но все, естественно, задаются вопросом, получает ли Министр финансов бонусы и вознаграждения за то, что он председатель совета директоров такой компании. Я могу вам сказать: нет, не получает ни рубля, ни доллара.

Так, пожалуйста, я думаю, с учётом того, что нам сегодня ещё нужно решать судьбы мировой экономики, я попрошу задать ещё три вопроса и постараюсь на них ответить, ладно?

Реплика: Два коротких вопроса. Первый: собираетесь ли Вы выставлять свою кандидатуру на выборах в 2012 году в России? И второй: не знаете ли Вы, какие планы у господина Путина насчёт этих выборов? Спасибо.

Д.Медведев: Если я буду хорошо работать, если у меня будет всё получаться, если мне будет доверять российский народ, почему бы не выставить? Это нормально абсолютно. А что касается планов Владимира Путина – лучше, конечно, этот вопрос адресовать ему.

Мы с ним разные люди, но, по‑моему, он недавно на эту тему говорил, мы, как ответственные политики, пока ещё как минимум политики, которым доверяют российские граждане, сможем обсудить этот вопрос вместе.

Это не значит, что мы за кого‑либо принимаем решения. Это просто означает, что люди, имеющие определённый политический авторитет, политический вес, должны проводить такие консультации. Всё остальное лучше спросить у него о его планах.

Нужно создать такие условия судебной работы, когда любое влияние на суд будет исключено.

Вопрос: В декабре прошлого года Вы призывали к необходимости установления лучшего порядка в системе судебной власти. Какие планируются реформы в судебной сфере?

Д.Медведев: Спасибо, что этот вопрос задали. Он действительно для меня важен не только потому, что я юрист и у меня много товарищей, которые работают в судебной системе, а потому, что я считаю, что развитие судебной системы нашей страны критически важно. У нас принято ругать суд, но, на мой взгляд, это не всегда справедливо, потому что мы имеем такой суд, который соответствует уровню развития нашего общества. Он не хуже и не лучше, он имеет свои огрехи, но наша задача заключается в том, чтобы сделать его более современным, и самое главное, более уважаемым со стороны граждан нашей страны. Это общая задача, непростая задача, потому что в России, я об этом неоднократно говорил, силён правовой нигилизм, то есть неуважение к праву. Это, к сожалению, одна из наших родовых черт, и это проявляется и в отношении к суду. Наши граждане с большим удовольствием обращаются к кому угодно: к местному руководителю, к сотрудникам правоохранительных органов, к Президенту, но не в суд, а на мой взгляд, цивилизованным способом защиты своих интересов является как раз обращение в суд.

Поэтому в настоящий момент у нас подготовлена целая программа, которая должна реализовываться, по укреплению авторитета суда, и программа, которая должна создавать для суда большие гарантии независимости. Это тема, которая довольно широко обсуждается в нашей печати и в наших средствах массовой информации. Что нужно сделать? Нужно создать такие условия судебной работы, когда любое влияние на суд будет исключено. Не важно, кто его осуществляет: местный начальник, работник каких‑то правоохранительных структур или бизнесмен. У нас, к сожалению, случается и первое, и второе, и третье. И вот задача новых законов должна быть в том, чтобы такого рода влияние исключить. Сделать процедуру получения судьями полномочий абсолютно независимой от каких бы то ни было сторонних влияний и сделать на основе этого авторитет суда непререкаемым – это часть проблемы.

Вторая часть проблемы заключается в том, чтобы судьи получали высокую заработную плату. Мы начали этим заниматься ещё несколько лет назад: смогли увеличить заработную плату судей для определённого периода на неплохую величину, т. е. она стала достаточно приличной по российским меркам. Но, на мой взгляд, она всё равно не достаточна. Потому как суд должен чувствовать не только правовую защищённость, но и финансовую защищённость, чтобы всякого рода искушения, которым подвергают в нашей стране суд, были бы для судей абсолютно неприемлемы и по этим соображениям. Это сложная комплексная задача, но я уверен, что мы с ней справимся, потому что иного пути просто не существует. За последнее время, может быть, вы слышали, мы приняли целый ряд законов, направленных на борьбу с коррупцией, в том числе и направленных на то, чтобы защитить суд от коррупционных поползновений, от коррупционных действий со стороны различных лиц – это тоже часть государственной программы по поддержке и развитию суда.

Вопрос: Господин Президент, на мой взгляд, у вас очень дружная команда с бывшим президентом Владимиром Путиным. Когда Ваш президентский срок истечёт, готовы ли вы поменяться местами?

Д.Медведев: Это в развитие, наверное, и в продолжение предыдущего вопроса, готов ли я баллотироваться в Президенты. Готов ли я поменяться местами… Вы знаете, я готов работать в разных должностях, лишь бы это было полезно стране. Могу вам откровенно сказать, у меня не было каких‑то сверхъестественных президентских амбиций, но, когда так распорядилась жизнь, что меня предложили на соответствующую должность, когда началась избирательная кампания, я понял, что этим делом нужно заниматься серьёзно, иначе просто не добьёшься никаких успехов. Если же говорить о будущем, то я не люблю загадывать на будущее. Но если это будет полезно стране, я готов работать на любых должностях. Лишь бы это приносило результат. Работа Президента – это довольно сложная штука, могу вам сказать, что и работа премьера – тоже сложная штука, поэтому в этом смысле особой разницы нет. Ещё раз повторяю: главное, чтобы от этого была польза. Но, что называется, time will show.

Я позволю себе ещё раз поблагодарить руководство университета, всех, кто присутствовал в этом зале, за вопросы, которые вы мне задавали. Мне было очень приятно на них отвечать, очень хорошая атмосфера, академическая атмосфера, тёплая атмосфера, даже в прямом смысле этого слова – здесь нет никаких кондиционеров. Но, может быть, это как раз сплачивает всех нас в определённых эмоциях.

Спасибо вам большое, и, если вы когда‑нибудь ещё меня позовёте, я буду рад выступить у вас снова. Успехов университету. Всего вам доброго. Good luck.