Президент России — официальный сайт

Документ   /

В.Путин: Добрый день, дорогие друзья, уважаемые господа! Я очень рад вас видеть.

Мы, собственно говоря, вчера ещё начали общение с некоторыми из здесь присутствующих – у стендов, у которых вы рассказывали мне о своих планах и о том, что уже сделано вами на Дальнем Востоке. И я начать наш разговор хотел бы с того, что выразить слова благодарности вам за то внимание, которое вы уделяете усилиям России по развитию нашего Дальнего Востока, в частности Приморского края, но не только Приморского, но и Хабаровска, Амурской области и так далее, включая и Камчатку, и Чукотку.

Вы видите, что мы предпринимаем в последние годы энергичные усилия для того, чтобы создать на этих территориях благоприятные условия для работы бизнеса. Выработана целая система мер и инструментов поддержки бизнеса на территории Дальнего Востока России: это и территории опережающего развития, и свободный порт Владивосток. А сейчас, вы знаете, это в целом пять портов на востоке страны, с очень льготными условиями ведения бизнеса, с минимальным административным сопровождением. Во всяком случае мы стремимся к тому, чтобы это сопровождение шло действительно на пользу бизнесу, а никак не сковывало вашу инициативу.

Вы тоже знаете, что уже создано 13 территорий опережающего развития, в пяти субъектах, как я уже говорил, запущен режим свободного порта. Набор льгот и преференций в этих свободных портах примерно такой же, как и на территориях опережающего развития.

Сегодняшняя встреча проходит по вашей просьбе, но и мы: и я, и мои коллеги – с удовольствием не только принимаем участие в ней, но и считаем её очень важной, потому что мы хотим послушать ваше мнение о том, что нам удаётся сделать по созданию условий для развития экономики на Дальнем Востоке, что нужно сделать дополнительно. Разумеется, самый взыскательный и самый объективный участник этого процесса – тот, на ком и лежат основные трудности в реализации проектов, поэтому мы вас выслушаем с удовольствием и готовы будем внести коррективы в нашу работу.

На этом я бы хотел свой монолог закончить, мы с удовольствием вас послушаем.

Наверное, нужно, чтобы кто‑то взял на себя инициативу. Пожалуйста, уважаемые коллеги, мы вас просим начать эту дискуссию.

С.Колесников: Здравствуйте, уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники совещания!

Компания «ТехноНИКОЛЬ» – это частная компания, у нас 49 предприятий в шести странах мира. 4 августа мы получили разрешение на пуск завода на территории ТОР «Хабаровск».

Мы производим строительные материалы, в частности каменную вату, кровельные материалы. И за последние два года наш экспорт вырос почти в четыре раза. Сейчас примерно 15 процентов нашей продукции в целом от Выборга до Хабаровска мы экспортируем. С прошлого года стали активно экспортировать в Китай, 25 августа начали поставки в том числе и в Канаду.

Соответственно с какими проблемами мы столкнулись? Проблем по ТОРу у нас уже нет, мы уже работаем. Мы столкнулись с тем, что при экспорте через пост «Пограничный» Уссурийской таможни наши машины, каждая вторая, стоят в очереди четверо суток, в то время как на западной границе мы проходим границу меньше чем за 12 часов. Естественно, что мы получили недовольство наших транспортных коллег, они подняли нам цены из‑за этого. И в целом, конечно же, мы видим в этом узкое место.

И вторая проблема или предложение. У меня есть опыт работы с Европой: наши немецкие и польские коллеги могут приезжать к нам на заводы, а наши машины могут в принципе доезжать до любого европейского города. Нам было бы удобно, если бы мы не перегружали свою продукцию в Китае – мы её перегружаем, поскольку у нас нет соглашения: мы перевозим, границу пересекаем и перегружаем её в китайские машины. Нам было бы очень легко, если бы наши машины ездили по всей территории Китая.

И третий пункт. Мы уже с Минпромторгом согласовывали, и нас Денис Валентинович поддержал, – это субсидии на сертификацию экспортной продукции, поскольку стройматериалы сертифицируются во всех странах, это существенная статья. Если раньше мы поставляли в 30 стран, теперь ещё 49 добавилось, и эти расходы стали существенными для нас.

Спасибо большое.

В.Путин: Коллеги мои добавят, я коротко постараюсь ответить на Ваши озабоченности.

Первое – это таможня. Здесь несколько проблем, одна из них заключается в том, что водители занимают очередь на пункты пропуска до окончательного оформления документов, и потом это просто создаёт проблемы для них самих. Они сначала занимают очередь, а потом начинают документы оформлять. Но это, конечно, не значит, что таможня и пограничные службы не должны совершенствовать свою деятельность. В планах и таможни, и Пограничной службы ФСБ заложено решение вопросов, связанных с расшивкой этих сложных мест, с дополнительным строительством и с дополнительным количеством людей, которые должны на этих таможенных пунктах пропуска работать.

Кроме того, вы знаете о решении, что пункты пропуска должны работать круглосуточно, а сейчас они работают, по‑моему, с 9 до 21 часа. Это необходимо согласовать, в том числе и прежде всего с нашими китайскими партнёрами. Мы над этим работаем, причём с обеих сторон, такие переговоры ведутся. В принципе решения приняты, нам нужно только их довести до реализации. Надеюсь, что это поможет в вашей работе. Я это услышал, понимаю, теперь ещё более понятно становится, что это реальная, практическая задача, которая перед нами стоит, и реальная проблема для вас при реализации своих бизнес-планов и практической работы.

Второй вопрос, который Вы затронули, связан с перегрузкой товаров. Проблема не в том, что у нас нет соответствующего соглашения с Китаем, – проблема в том, что в самом Китае есть ограничения, связанные с политикой Китайской Народной Республики по транспортировке и доставке грузов на территории Китая. У них общее правило, согласно которому машины должны двигаться по заданным маршрутам, первое, и, второе, [перевозки] осуществляются внутренними перевозчиками. Это касается не только российских перевозчиков, но и всех остальных.

Вместе с тем и наши китайские друзья понимают, что эти естественные ограничения создают проблемы для участников экономической деятельности. Мы сейчас с ними ведём переговоры по поводу того, как можно эту сферу деятельности либерализовать. Надеюсь, что мы достигнем каких‑то конкретных решений, особенно если это касается конкретных производителей и конкретных маршрутов движения. Думаю, что мы найдём общий язык, и будет достигнута договорённость, во всяком случае что от производителя до получателя продукции можно будет разбюрократить эту проблему.

И ещё одна – субсидии. Вы знаете, что Российский экспортный центр субсидии выдавал, и у него было соответствующее финансирование. Я уже не помню, сколько первоначально мы выделяли денег.

Д.Мантуров: Владимир Владимирович, в РЭЦ всего было дано 8,9 миллиарда.

В.Путин: 8,9 миллиарда было дано. Я понимаю и знаю, что эти средства практически уже израсходованы. Стоит вопрос о том, чтобы дофинансировать их деятельность. Источник Минфином не определён в связи с бюджетными ограничениями, никаких других причин нет. Мы понимаем, что это нужно сделать, что это полезно сделать.

Есть разные предложения, у Минвостокразвития было предложение достаточно оригинальное, которое заключалось в том, что часть налогов, которые идут в федеральный бюджет, нужно направить на проблемы Дальнего Востока, в том числе и на решение этой задачи. Естественно, Минфин считает, что это подрывает единую систему бюджетирования, налогообложения, и он возражает. Тем не менее мы будем думать над тем, как эти деньги раздобыть. Я согласен, это реальный вопрос, который нужно решить.

(Обращаясь к Д.Мантурову.) Хотите что‑то добавить? Пожалуйста.

Д.Мантуров: Если можно, Владимир Владимирович.

Сергей Анатольевич [Колесников] как раз сказал по поводу поддержки в части сертификации омологации на внешних рынках. Да, у нас отдельные мероприятия в «антикризисе» этого года прописаны. По следующей трёхлетке мы ведём работу в рамках нашего бюджета. И я думаю, что мы решим уже в этом году путём переориентации других мер поддержки, которые сегодня менее актуальны и востребованы. И тот запас средств, которые мы направим в этом году по этой статье, в том числе хватит, я думаю, и по следующему году. Поэтому, если Вы поддержите, мы в ближайшее время выйдем с такой инициативой.

В.Путин: Денис Валентинович нас всех порадовал. Если сделать это как можно быстрее, будет лучше.

Д.Мантуров: Около миллиарда рублей мы планируем пустить на эти мероприятия.

В.Путин: Спасибо.

Пожалуйста.

М.Соколов: Вопрос первый был по поводу [пункта] пропуска «Пограничный». План по его расширению есть, проектная документация уже разработана, до конца этого года мы заключим договор на строительство со сроком его исполнения – I квартал 2018 года. Таким образом, необходимая ёмкость и пропускная способность – с учётом того, что будет, конечно, обеспечен и численный состав со стороны сотрудников пограничных служб и таможни, – будут обеспечены уже в начале 2018 года с нашей стороны.

В.Путин: Пожалуйста, Вадим Николаевич, прошу.

В.Мошкович: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники совещания!

Компания «Русагро». Мы реализуем проект по строительству свиноводческого комплекса, 30 миллиардов рублей инвестиций, вчера мы Вам докладывали на стенде.

Благодаря действиям Правительства, под Вашим руководством проблема продовольственной безопасности, на наш взгляд, решена. Сегодня основная задача – это открытие экспортных рынков, и, конечно, китайский рынок для нас один из ключевых, Игорь Иванович Шувалов активно этим занимается. Просим включить этот вопрос и в Вашу повестку дня, если можно.

В.Путин: Во‑первых, мы уже об этом с нашими китайскими партнёрами разговаривали. Я говорил об этом и в ходе последнего визита в Пекин, партнёры знают об этом – больше того, они положительно к этому относятся. Мы указывали на то, какие страны имеют доступ на внутренний китайский рынок по мясу свинины. Они это все понимают, надеюсь, что решение будет. Мы эту дискуссию будем продолжать.

В.Мошкович: Второй вопрос уже на нашей, российской, стороне лежит – это африканская чума свиней. И без решения этой проблемы мы, несмотря на всё Ваши усилия, не откроем китайский рынок. Просьба уделить этому вопросу повышенное внимание. Распространение чумы идёт; мы пока не можем купировать, это большая проблема для нас.

В.Путин: Я знаю, мы последний раз это обсуждали на встрече в Тверской области, были разные предложения. Сейчас Минсельхоз в диалоге с Минприроды это изучают – мы найдём решение.

Пожалуйста, Андрей Рэмович добавит.

А.Белоусов: Во исполнение поручения Президента Российской Федерации, которое было дано как раз на совещании в Твери, Правительство сейчас подготовило развёрнутый план по борьбе с африканской чумой свиней.

Он касается двух аспектов. Первый аспект – это, собственно, пресловутые дикие кабаны, это простая сторона вопроса. Сложная сторона вопроса, но и решающая – это борьба с АЧС в личных подсобных хозяйствах.

Тем не менее решение есть, этот план будет в понедельник рассматриваться окончательно у вице-премьера Аркадия Владимировича Дворковича, и 7-го числа планируется доложить его Президенту уже публично. Поэтому работа такая ведётся.

В.Мошкович: Спасибо большое.

Третье. Владимир Владимирович, важный вопрос – это наука. Мы видим гигантский потенциал в генетике, селекции семян и животных. Просим Вас и этому вопросу уделить сегодня внимание, потому что мы можем расти дальше в сельском хозяйстве и выйти на все мировые рынки. Спасибо.

В.Путин: Мы этим и занимаемся, Вы знаете.

Пожалуйста, господин Маэда.

Т.Маэда (как переведено): Это вторая моя возможность встретиться с Вами, господин Президент, после Санкт-Петербурга.

Я хотел бы остановиться на двух вопросах. Первый – это значение рыночной интеграции не только российского Дальнего Востока, но и соседних стран, в том числе Японии.

Имеется меморандум о взаимопонимании с «РусГидро» относительно участия в капитале; кроме этого, они и мы будем осуществлять стратегические проекты в регионе, мы будем предоставлять финансовую поддержку современного энергетического оборудования на российском Дальнем Востоке. И мы надеемся, что будет обеспечена необходимая связь между Сахалином и островом Хоккайдо в Японии (северный остров в Японии), и это проложит путь к большей рыночной интеграции России и Японии.

Второе. Мы подписываем меморандум о взаимопонимании с Фондом развития Дальнего Востока по повышению эффективности деятельности специальных экономических зон, территорий опережающего развития. Из‑за американских санкций потенциальные японские инвесторы испуганы, потому что это долгосрочные обязательства, – необходимо повысить у них уровень уверенности. У нас имеется опыт такой работы в других странах, например в Индии (промышленный коридор Дели – Мумбаи), а также в Мьянме, в их особой экономической зоне.

Самое главное – собрать необходимую информацию для того, чтобы разобраться в информации для потенциальных инвесторов, и сориентировать инвесторов с тем, чтобы они эффективнее инвестировали свои средства. Мы будем создавать совместную организацию вместе с Российским фондом развития Дальнего Востока для представления консалтинговых услуг, для повышения уровня менеджмента – вот то, что мы планируем делать.

Третье и последнее, мы будем предъявлять некоторые дополнительные требования. Например, мы подписали меморандум о стратегическом альянсе с «НОВАТЭК» на Ямале для того, чтобы проложить вот этот арктический путь для сжиженного природного газа с Ямала на Дальний Восток. Если у вас есть какие‑то идеи создания, например, портовых возможностей, терминала для СПГ на российском Дальнем Востоке, то мы были бы очень рады предоставить поддержку для этого. Спасибо.

В.Путин: Что касается портовых возможностей на Дальнем Востоке. Вы знаете, что из всего сжиженного газа, который добывается у нас на Сахалине, скажем, в рамках проектов «Сахалин-1» и «Сахалин-2», 70 процентов идёт на японский рынок. Мы знаем потребности Японии, понимаем проблемы, связанные с ядерной энергетикой. Мы готовы к этому сотрудничеству, в том числе, если потребуется, и по развитию портовой инфраструктуры, потому что при транспортировке сжиженного газа есть свои особенности, требуются дополнительные инвестиции.

Но вот то, что делается на Сахалине, вполне всех устраивает и работает эффективно. Всё работает как часы, никаких проблем не возникает.

Есть идеи и по «Сахалину-3», в целом мы тоже это поддерживаем, вопрос только в договорённости между участниками экономической деятельности.

Что касается «Ямал СПГ», это крупнейший проект, идёт он достаточно успешно, на удивление. На удивление, потому что условия суровые, арктические, но всё идёт по плану, без всяких сбоев. И, если японская сторона заинтересована в получении продукта, я думаю, что здесь нужно просто вместе сесть и как следует подумать о логистике. Потому что мы понимаем, если по Северному морскому пути надо передвигаться, тогда надо понять, в какие сроки, когда, в какое время года. Или это можно делать по свопу вполне, здесь есть варианты. Потому что логистика смотрит на Европу в основном, на другие регионы мира, но по свопу вполне можно работать. И здесь мы можем договориться с кем угодно. «Газпром», допустим, может поставлять в одном направлении, а вы можете получать соответствующие квоты по другому. Можно договариваться и с другими производителями, можно с Катаром договариваться. Это предмет таких серьёзных переговоров и расчётов, но мы готовы к этому, и мы здесь не видим никаких проблем.

Теперь, что касается «РусГидро». Мы активно работаем и, по сути, считаем, что мы знаем, что нужно сделать, как нужно поставить точку в расшивке вопросов финансового характера, связанных с «РусГидро». Если японские наши партнёры и друзья собираются войти в капитал, мы будем это только приветствовать, здесь мы не видим никаких политических ограничений, у нас их ни от чего нет. Вы сказали сейчас про американские санкции, но мы никаких санкций в отношении Японии не вводили и вводить не собираемся, поэтому нужно просто работать и договариваться с партнёрами об условиях вхождения в капитал.

А «РусГидро» – одна из крупнейших мировых компаний в своей сфере, она будет работать, будет работать самостоятельно, это будет самостоятельная компания, мы не собираемся её ни с кем ни сливать, никак поглощать – ничего подобного здесь происходить не будет, эта компания будет работать как самостоятельная структура. А как с ней вам выстраивать отношения на будущее – я думаю, что здесь тоже варианты возможны.

Вы сейчас сказали про энергомост на Хоккайдо – мы давно об этом говорим и всячески будем поддерживать, нужно только найти способ, который сделает этот проект экономически целесообразным. Но я считаю, что это очень полезная вещь, это будет реальным шагом к интеграции региона.

М.Сато (как переведено): Я возглавляю компанию «Джей Джи Си», меня зовут Сато. Занимаюсь проектом на Ямале, и мы ещё в Хабаровске занимаемся выращиванием овощей в закрытом грунте – занимаемся такими разными задачами.

Как мы добиваемся успеха? Есть три причины: во‑первых, это желание, скорость и прозрачность. Конечно, мы чувствуем, что есть желание со стороны Правительства на федеральном уровне, также со стороны местных властей. И для успеха в Хабаровске мы сотрудничали с российскими коллегами.

Что касается прозрачности, то это лицензии и прохождение всех процедур, это открытый подход со стороны Правительства. Мы очень благодарны в этом плане, это очень хорошо. Хабаровское правительство тоже нас всячески поддерживает, это, я думаю, важно.

И что касается скорости. Что требуется для инвесторов? Быстро проходить различные процедуры. Надо сокращать сроки, это будет залогом успеха. Короткий срок нужен, это открывает большие пути. Спасибо большое.

В.Путин: Срок решения каких вопросов, о каких вопросах Вы говорите? Какие конкретно вопросы, Вы считаете, требуют особого внимания, чтобы ускорить процедуры окончательного принятия решения, о чём речь?

М.Сато: Например, разрешение на строительство. Конечно, это уже ускорено, но хотелось бы ещё быстрее. Это просьба, конечно.

Чтобы в этом регионе работать, нужны выдающиеся кадры. Хотели бы, чтобы эти выдающиеся кадры не уезжали в другие регионы, это нам было бы очень полезно.

Ещё один момент: думаю, что цель – экспорт. Естественно, что здесь нужно улучшение условий по логистике – это, наверное, предложение. Мы с нашими российскими партнёрами очень хорошо сотрудничаем, увеличиваем инвестиции в контакте с малыми и средними предприятиями. Конечно, это тоже путь к дальнейшему успеху. Спасибо.

В.Путин: Что касается разрешения на строительство. Во Владивостоке находится губернатор Хабаровского края (я просто не знаю, здесь он или нет, наверное – нет, – мы его найдём), я попрошу его с Вами встретиться, и Вы поговорите с ним напрямую. Уверен, что реакция будет. Это первое.

Что касается логистики и экспортной ориентированности. Вы предполагаете из Хабаровского края или из Амурской области, где у вас сельхозпроизводство, экспорт на китайский рынок или на японский?

М.Сато: В основном на российский рынок сейчас.

В.Путин: Вы сказали, должна быть ориентация на экспорт – имеется в виду китайский рынок или японский?

М.Сато: Китайский.

В.Путин: Думаю, это очень правильно, потому что уровень благосостояния китайского народа растёт, где‑то под 200 миллионов в ближайшее время людей будут ориентироваться на чистую агропродукцию, это совершенно точно будет интересно. Но мы не просто думаем над этим, а мы осуществляем ряд проектов в приграничных территориях в строительстве дорог, мостов и будем это делать дальше, даже не сомневайтесь – будет работа.

Министр транспорта, как осуществляются у нас планы по строительству моста в Амурской области?

М.Соколов: У нас в Амурской области строится мост между Благовещенском и Хэйхэ, в прошлом году подписано Межправительственное соглашение. Сейчас ищем совместно с Фондом Дальнего Востока инвесторов, в том числе с китайской стороны.

А что касается железнодорожного моста в Еврейской автономной области Нижнеленинское – Тунцзян, то проект стартовал с нашей стороны в этом году, и мы надеемся, что войдём в график и в 2018 году он будет введён в эксплуатацию.

В.Путин: То есть мы над этим работаем и будем работать дальше.

В.Рубахин: Владимир Владимирович, я представляю компанию «Агротек». Мы работаем на Камчатке и занимаемся производством продуктов питания, в частности работаем в сфере мясопереработки. Доля рынка, которую мы насыщаем своей продукцией, порядка 70 процентов. Пять лет назад мы реализовали проект в сфере свиноводства и постепенно наращиваем производство свинины, уже охлаждённой, в Камчатском крае.

Те меры поддержки, которые сейчас формируются на Дальнем Востоке, нам очень нравятся в целом. Мы чувствуем постоянно внимание Правительства по развитию Дальнего Востока и поддержку нашего проекта. В частности, нам было обещано строительство инфраструктуры.

Владимир Владимирович, если коротко, то в настоящее время мы планировали увеличить производство на Камчатке и полностью уйти от привозного импортного сырья, которое мы используем, в пользу своего, местного. Кормовая база у нас тоже развивается в Приморском крае. Мы потихоньку осваиваем, распахиваем новые земли, и именно это служит для того, чтобы дальше поставлять зерно на Камчатку, там есть комбикормовый завод. Проект получил поддержку и стал значимым для Камчатского края, поддержан Правительством – все плюсы.

Компания работает уже 20 лет на рынке, и ровно 17 лет мы берём кредиты во всех банках. Мы никогда не испытываем никаких проблем с этим, в том числе и с исполнением своих обязательств перед банками. Что интересно, последнее время мы стали испытывать трудности с крупнейшими банками Российской Федерации с госучастием. То есть затягиваются сроки рассмотрения наших кредитных заявок, и уже полтора года мы находимся между небом и землёй, как говорится. Знаете, ведь инфляция, постоянно финансовая модель крутится, и уже нет сил.

В этой ситуации мы обратились в Фонд развития Дальнего Востока. Мы знаем, что там есть недорогие ресурсы, но, к сожалению, и там всё подходит к концу, и требуются дополнительные усилия по наполнению этого Фонда. В связи с этим, Владимир Владимирович, к Вам вопрос. Есть ли в Правительстве Российской Федерации какая‑нибудь программа по стимулированию банков к поддержке кредитования именно Дальнего Востока – для предприятий, которые сегодня, видя перспективы, хотят расти и развиваться дальше?

И второй вопрос. Нам бы, конечно, хотелось, чтобы Фонд Дальнего Востока постоянно пополнялся средствами. Спасибо большое.

В.Путин: Что касается докапитализации Фонда, то это то же самое, что и предыдущий вопрос от Вашего коллеги. Этот вопрос связан с бюджетными ограничениями, тем не менее мы над этим думаем, и такие планы на последующие годы есть.

А вот работа с банками, конечно, заслуживает особого внимания, потому что банки ищут хороших клиентов, мне совершенно точно известно. И у них нет вопросов с наличием ресурсов на сегодняшний день, таких проблем у наших ведущих банков не существует: свободные ресурсы есть.

Что касается идеи, которую Вы сейчас сформулировали, а именно создать какой‑то особый режим работы наших крупнейших банков с госучастием для Дальнего Востока, над этим точно надо подумать. Я попросил бы Минфин проработать и с ЦБ, и с ведущими центральными банками, подумать на эту тему. Это совершено точно небесполезно сделать. Правительство это делает, и нужно, чтобы наши финансовые институты тоже создали какие‑то особые режимы работы по Дальнему Востоку. Понятно, что есть свои принципы работы финансовой системы в целом, это всё понятно, но в рамках этих принципов сосредоточить особое внимание на этих территориях не помешает, а даже будет очень полезно. Мы это пометим для себя и поработаем с ними.

Д.Сарана: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники совещания!

Владивостокский морской рыбный порт.

Дальний Восток – рыба и порты. По размеру наш порт второй во Владивостоке примерно из 20 и крупнейший в России по рыбной продукции. Предприятию уже скоро 80 лет, полторы тысячи сотрудников. Порт наш – давно универсальный, самые разные грузы, но рыба всегда остаётся в приоритете, в прошлом году мы в два раза увеличили её перевалку. Практически весь прирост добычи дальневосточной рыбы в прошлом году прошёл через наши краны, причалы.

В.Путин: Сейчас селёдка подошла?

Д.Сарана: Всё: и минтай, и селёдка.

В.Путин: Сейчас подошла какая?

Д.Сарана: Сейчас красная рыба.

В целом около 40 процентов всей дальневосточной рыбы проходит через нас. Раньше это было и 1,5 миллиона тонн в год, сейчас – 300–350 тысяч.

Тарифы постоянные уже лет пять, наверное (все рублёвые, естественно), то есть мы рынок держим, но на этом не останавливаемся. У нас сейчас большие планы развития, хотим по самым современным технологиям построить огромный холодильник на 40 тысяч тонн, это сразу на 50 процентов увеличит все ёмкости на Дальнем Востоке.

Проект достаточно дорогой, более миллиарда рублей, для отрасли это много. В принципе уже давно ничего подобного в портах не делалось. При этом – учитывая вид груза – экономика достаточно сложная и окупается долго. И здесь как раз очень кстати режим свободного порта Владивостока, он вовремя был принят.

На сегодня проект признан приоритетным Правительством, мы стали самым первым резидентом в свободном порту. Одобрено финансирование, подписано Фондом развития Дальнего Востока на 10 лет, меморандум мы как раз на прошлом форуме год назад подписали, сейчас всё готово. В целом Юрий Петрович [Трутнев], Министерство нам помогает, сопровождают – в общем, всё хорошо. Заканчиваем сейчас проектирование, к следующему году уже его возведём: 10-этажное здание почти, если считать высоту. Пригласим Вас, Владимир Владимирович.

Но проблема есть небольшая, она в чём: кроме холодильников, кранов, железных дорог в порту, складов, то есть наземной всей инфраструктуры, нам нужна собственно морская: сами причалы, доступ к морю. За этими причалами нужно следить, глубины нужно поддерживать, ремонтировать постоянно.

На Дальнем Востоке причалов у нас много, береговая линия – видите сами какая. Грузов не хватает. Многие причалы до сих пор государственные, остались со времён ещё приватизации, некоторые частные. Так вот в нашем случае деньги до них не доходят, они как бы государственные, но бесхозные. И в это время соседи вкладывают успешно в свою инфраструктуру, успешно её развивают, и нам конкурировать гораздо сложнее.

Чтобы грузы привлечь, тем более международные, нужна эффективность, нужны инвестиции, нужно технологии подтягивать и всё остальное. То есть нужны деньги, нужны инвесторы. Инвесторам нужна стабильность и понятность.

Владимир Владимирович, мы с коллегами, с экономистами всё просчитали, всю нашу портовую экономику по региону. Самый эффективный вариант для отрасли – это всё‑таки приватизация того, что осталось: причалов. Либо, может быть, где‑то концессия, если сначала восстановить надо. И налогов будет поступать больше в бюджет однозначно, инвесторы на много лет вперёд уверены сразу, и издержки у нас минимальные будут, стимул есть. Сохранность имущества: причалы – их никуда не увезут, в России они как были, так и останутся, поэтому рисков никаких нет.

Вы в августе в Волгограде именно про это говорили, я помню, читал. Были рекомендации рабочей группы Госсовета, на Сахалине Юрий Петрович и Игорь Евгеньевич Левитин были. Очень просим поддержать, разрешить приватизацию либо концессию для инфраструктуры в морских портах, терминалах на Дальнем Востоке, в свободном порту Владивосток. Это будет очень экономически эффективно, никаких расходов не нужно; даст нам мощный импульс развития. Необходимо Ваше государственное решение. Спасибо большое.

В.Путин: Государственно-частное партнёрство не устраивает?

Д.Сарана: Концессия есть. У нас есть такие разрушенные причалы здесь, Юрию Петровичу в прошлом году показывали, их приватизировать невозможно, их никто не купит, ни рубля не даст, туда нужно вкладывать и вкладывать. Их можно по ГЧП передать собственнику на 49 лет, он будет эти 49 лет вкладывать, содержать, потом как новенькие передаст обратно государству, тоже рабочий вариант. А там, где они хорошие, – их просто продать, будут доходы, и всё, потому что половина уже частных и так.

В.Путин: Давайте мы сейчас договоримся о том, что Минвостокразвития получит такое поручение и вместе с ведомствами, с Минэкономразвития, Росимуществом, Минтрансом всё это как следует просчитают и доложат. Я в целом считаю, что Вы правы. Что пропадает зря? Это должно быть пущено реально в хороший коммерческий оборот и приносить доход, быть элементом развития региона. Тем не менее, Вы меня извините, с голоса прямо здесь окончательное решение принять не можем, но в целом я на Вашей стороне, только надо проработать.

Д.Сарана: Спасибо большое.

В.Путин: Посмотреть все нюансы, на все стороны проблемы посмотреть, в том числе и вопросы конкуренции (я сейчас не говорю о каких‑то других), вопросы, чисто связанные с экономикой. Спасибо.

Прошу Вас.

В.Путин: Посмотреть все нюансы, на все стороны проблемы посмотреть, в том числе и вопросы конкуренции (я сейчас не говорю о каких‑то других), вопросы, чисто связанные с экономикой. Спасибо.

А.Сарапкин: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники совещания!

Компания «Амурагроцентр», мы – резиденты ТОРа «Белогорск», это сельскохозяйственный ТОР, который находится в Амурской области.

Задам, наверно, общий вопрос, который интересует всех резидентов и всех участников сегодняшнего совещания, которые занимаются инвестициями: это вопрос возврата НДС, который мы выплачиваем на таможне при импорте технологического оборудования, которое используем при строительстве наших объектов. Дело в том, что, на наш взгляд, не существует единой информационной базы или координации между Федеральной таможенной службой и Федеральной налоговой службой. Как правило, налоговики не могут, скажем так, корректно оценить добросовестность импортёра и не могут принять своевременное решение для возврата НДС, крайне необходимого нам для осуществления наших инвестиций.

Было бы неплохо, если бы дали поручение Минфину для того, чтобы все участники этого процесса были заинтересованы: и налоговики, и таможенники, естественно – мы, – чтобы своевременно получать эти средства и возвращать их дальше в инвестиции. Это первый вопрос.

Если можно, я второй вопрос сразу задам. Он касается, наверное, преимущественно сельхозпереработчиков: это вопрос субсидирования краткосрочных кредитов, которые мы получаем на закупку сельхозпродукции ежегодно. Мы берём средства в банках, срок кредита – не больше года, мы финансируем сельхозтоваропроизводителей, покупая сырьё будущего урожая, и покупаем в момент уже производства этого урожая непосредственно у них.

Существует федеральный закон. Каждый год Министерство сельского хозяйства принимает порядки, по которым мы имеем право получать эти средства. Учитывая напряжённость бюджета, мы это понимаем, уже второй год мы, переработчики, не получаем средств вообще. Сельхозтоваропроизводители, которые непосредственно работают на земле, в полях, имеют возможность получать эти средства, но не в полном объёме. А переработчики уже второй год практически лишены этого права. EBITDA [прибыль до вычетов] невысокая в переработке, бывает 5–6 процентов, высокая конкуренция, высокая насыщенность этих предприятий, но проценты составляют до половины EBITDA, то есть мы остаёмся в достаточно сложных условиях. Как предложение – может быть, если это возможно, хотя бы предприятиям, находящимся на Дальнем Востоке (у нас всё‑таки не совсем равные условия с компаниями в Европейской [части] России), тем более на территории опережающего развития, дать возможность в каком‑то объёме получать средства по субсидии коротких кредитов, направленных опять же для сельского хозяйства на закупку сырья?

В.Путин: Первая реакция с нашей стороны: несколько странно то, что сейчас сказали, потому что никаких ограничений на получение субсидий нет. Я лично не понимаю, с чем это связано, но, может быть, связано с какими‑то чисто финансовыми ограничениями и приоритетами, которые выстраивает Минсельхоз, но мы посмотрим на это и на необходимость особого внимания к территориям Дальнего Востока ещё раз.

Думаю, что с учётом предыдущего выступавшего и Вашего [выступления] нужно будет всё‑таки сориентировать ещё раз министерства и ведомства на принятие соответствующих решений по работе на Дальнем Востоке. Мы создали специальное Министерство, вице-премьер здесь и полпред, который занимается этим, но нужно выстроить, видимо, и дополнительно настроить работу министерств и ведомств, финансовой системы. Посмотрим насчёт этих субсидий ещё раз, почему сбои происходят.

Первый вопрос – НДС. В ТОРах, территориях опережающего развития, так же как и в свободном порту, принято решение об ускоренном возврате НДС. Вы в ТОРе не работаете, Вы не являетесь резидентом ТОРа, да?

А.Сарапкин: Мы являемся. Я начал с того, что мы являемся резидентом.

В.Путин: Тогда я не очень понимаю, в чём проблема.

А.Сарапкин: Вы знаете, я высказываю общее мнение всех участников территорий опережающего развития Амурской области.

В,Путин: Понятно.

А.Сарапкин: Коллективная просьба. Дело в том, что наше предприятие имеет свободную таможенную зону, и мы как бы от этого ушли, а другие резиденты ТОРа не являются.

В.Путин: И у них проблемы есть.

А.Сарапкин: У них нет такой возможности.

В.Путин: Да, я понял.

А.Сарапкин: Они не могут уже в течение значительного периода времени (я боюсь ошибиться – наверное, с год) получить эти возможности, потому что хозяйственную деятельность они не начали.

В.Путин: Хорошо. Первое, мы подумаем, как можно усовершенствовать эту систему так, чтобы она распространялась на всех участников экономической деятельности и как можно быстрее. Прошу на это обратить внимание моих коллег.

Вообще‑то, мы специально для того, чтобы избежать сбоев подобного рода, передали ФТС (Федеральную таможенную службу) и ФНС (Федеральную налоговую службу) в ведение Министерства финансов. В Федеральной налоговой службе очень много внимания в последнее время уделяли разработкам соответствующих программ. Эти программы разработаны и достаточно эффективно функционируют. Именно для того, чтобы не было сбоев между двумя федеральными ведомствами, мною и было принято в своё время решение, не так давно, передать это всё под контроль и под управление Министерства финансов. Перед ФНС поставлена задача выработать единые информационные системы. Они сейчас над этим работают. Я справлюсь, в каком состоянии находится эта работа, и, конечно, мы постараемся подтолкнуть.

А.Сарапкин: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста, Дмитрий Владимирович.

Д.Конов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я представляю нефтехимическую компанию «СИБУР» и хотел бы рассказать об особенностях проектов, которые реализует «СИБУР» и в какой‑то части «Газпром» в Амурской области. Почему я могу рассказать о проекте «Газпрома»? Потому что входящий в «СИБУР» проектный институт выполняет большую часть работ по проектированию и управлению проектом.

На схеме, которая перед вами, в принципе показана их взаимосвязь, этих проектов. Амурский газоперерабатывающий завод «СИБУРа» – это проект, который является «финальной пробкой» на газопроводе «Сила Сибири»: очищает все фракции из природного газа, после того как они добываются на Чаядинском месторождении в Ковыкте, и дальше поставляются по контракту в Китай. Часть из этого отделяемого продукта впоследствии может быть использована как сырьё для нефтехимии. То есть два проекта, которые зависят друг от друга. Бюджет, если посмотреть на бюджет этих проектов, около 700 миллиардов рублей у «Газпрома» и около 550 – проект «СИБУРа». Немного разнесены по времени, потому что мы ждём, пока появится сырьё оттуда, пока построится ГПЗ, и это сырьё необходимо будет для «СИБУРа».

Помимо большой работы Минвостокразвития по ТОСЭРам (ТОРам), которая крайне важна, и мы считаем, что это исключительно полезный и эффективный инструмент, мы видим несколько особенностей такого рода больших проектов, которые, может быть, стоит учесть при следующей стадии развития законодательства о ТОСЭР.

Хотел бы сказать о шести особенностях проекта. Буду говорить быстро.

Первое – то, как работает режим сейчас. Инвестор, который приходит, имеет право на определённые льготы – льготы как быстрые, так и длительные. Быстрые – это таможня и земля, возможность по изъятию земли, что является иногда проблемой. А длительные необходимы для окупаемости: налог на прибыль и налог на имущество.

С учётом проекта «Газпрома», который идёт около восьми лет (проектирование, потом строительство), проект «СИБУРа», который идёт примерно шесть-семь лет (тоже проектирование и строительство), получается, что мы должны побежать либо за одним, либо за другим. Потому что режим сегодня работает следующим образом: льготы выделяются тому, кто пришёл и зарегистрировался в течение определённого количества лет. И мы не успеваем. Мы или не заходим, тогда мы теряем право по земле и по таможне, – либо мы заходим сейчас и теряем налог на прибыль и на имущество.

Одна из вещей, которую, возможно, стоит рассмотреть, – это корректировка в этой части в законодательстве. Это первый вопрос.

Второй вопрос. Мы говорим: проект газоперерабатывающего завода появился, за ним пошла нефтехимия, дальше за нами пойдёт переработка. Всё это занимает достаточно долгое время и много лет. Сегодня законодательство, например, по соцстраху, по льготам построено так, что тот, кто пришёл в течение трёх лет, льготы имеет, а тот, кто пришёл позже, нет.

Мы создаём мультипликативный эффект для того, чтобы переработка развивалась, но, так как мы всё это строим долго, а ТОСЭР регистрировались много лет назад, новый переработчик, которому особенно это важно, потому что мелкий и средний бизнес, на это право не имеет. Это тоже, если есть возможность, хотелось бы рассмотреть для такого продления, по сути, эффекта от больших проектов, которые здесь реализуются.

Третья тема касается реализации крупных проектов, когда есть инжиниринговые компании, которые привлекаются для взятия на себя целого пакета обязательств. То есть один большой проект обычно разрезан на несколько связанных технологиями подпроектов, когда заказывается проектирование и вместе с этим проектированием заказываются поставки оборудования. Часть из этого оборудования, например, импортная. Причём эти компании могут быть как российскими, так и зарубежными, которые эту услугу оказывают.

Сейчас право на получение льгот имеет резидент – это тот, кто инвестирует. Получается, что оборудование привозит клиент, которого резидент привлёк, а тот, кто привозит это оборудование, резидентом не является и право на льготы не имеет. Получается, что заказчик имеет льготу, но он купил услугу по изготовлению, по проектированию изготовления оборудования, оно пришло, а тот, кто его привёз, право на эту льготу не имеет. Это тоже по возможности хотелось бы скоординировать. Вот три темы, которые связаны с особенностями реализации крупнобюджетных проектов именно с точки зрения размеров бюджета и сроков.

Второй блок вопросов, две маленькие темы, – это реализация проекта в городе Свободный. Если посмотреть на ту схему, которая перед Вами, то город Свободный, где примерно 50 тысяч человек, является концентрацией большой инвестиционной активности. Есть газоперерабатывающий завод, есть газохимический завод, процесс активного строительства одного и другого – около восьми лет, они все одинаковы. Пиковая нагрузка строителей на Амурскую область, это 25 тысяч человек. Когда проекты пересекаются, это очень много.

С точки зрения рабочих мест, которые создаются. «Газпром» создаёт около 2 тысяч. Если это будут и члены семей, то они почти все прибудут из других регионов – будет 6–7 тысяч. Сибуровский проект – 1,5 тысячи и до четырёх тысяч соответственно с увеличением. На город в 50 тысяч человек падают две нагрузки: одна в ходе реализации проекта, другая – после. Получается, что город Свободный, который находится в списке моногородов, получает одновременно 25 тысяч строительных рабочих, которые там каким‑то образом должны содержаться, их жизнь должна обеспечиваться, а инфраструктура социальная, транспортная и прочая не позволяет это делать. То же самое происходит потом по людям, которые приезжают туда работать.

Получается, что это изменение профиля города, кардинальное изменение его статуса, а активы или средства, которые могут быть на это выделены, находятся в разных источниках, в разных карманах.

Мы совершенно чётко понимаем, что происходит, – и «Газпром», и «СИБУР» будут в это инвестировать. С другой стороны, было бы полезно скоординировать усилия по различным программам, чтобы для проектов такого масштаба сделать это централизованно и более концентрированно.

Вторая тема, касающаяся города Свободный. Если посмотреть на транспорт крупногабаритного оборудования, который не проходит по железной дороге, – это несколько сотен единиц до 950 тысяч тонн, до 100 метров, идущих едиными кусками. Мы видим, основной транспортный путь, единственно возможный, – это река Амур, потом Зея. Мы активно работаем с Министерством транспорта по этому вопросу. В Зее небольшая глубина, совсем небольшая, 60–70 сантиметров местами – примерно 230 километров. Проблема ещё в том, что достаточно илистая почва, она постоянно заносится. Поэтому мы хотели доработать (ещё раз хочу сказать, что Министерство транспорта активно принимает в этом участие) программу по поддержанию судоходства на Зее, потому что без этого все эти проекты «Газпрома» и «СИБУРа» реализоваться не смогут.

Шестая тема, на которую у меня нет предложения по решению. Мы говорим о российском проекте, и мы рассматриваем это как российский проект. Если, например, посмотреть на проект, который Вы хорошо знаете, в Тобольске, который мы сейчас активно строим, – оборудование идёт и из России, и из‑за рубежа. Из‑за рубежа оно идёт в четыре раза дороже, потому что путь дольше: через Суэцкий канал, наверх, потом опускается вниз. В России идёт только по железной дороге или поверху. Это создаёт возможность для российских производителей оборудования.

Если мы смотрим на проект в Амурской области, то, наоборот, российское оборудование, например, из Петербурга поедет обратным ходом через Суэцкий канал, через Амур и Зею приедет сюда, а производимые в Японии и в Китае (мы любим наших партнёров, но всё‑таки для российского машиностроения – это некий вызов) – то, что будет производиться в Японии, в Корее, в Китае, которые являются достаточно мощными производителями оборудования для наших отраслей, – они имеют транспортировку в пять раз дешевле по объективным причинам, чем из России.

У меня действительно нет решения, что можно сделать, я не понимаю, как можно субсидировать такого размера перевозку: это сотни миллионов долларов каждому из проектов. Объективно получается, что, строя в этой географии, мы имеем меньше возможностей использовать российское оборудование.

Мы активно над этим работаем и с Министерством промышленности и торговли, Денис Валентинович Мантуров и его коллеги плотно мониторят это направление, но для больших проектов с крупным оборудованием, которые реализуются на Дальнем Востоке, в частности в Амурской области, российские машиностроители находятся в гораздо более проблемной ситуации.

В.Путин: Если начать с последнего, то нужно просто не спеша подумать. Надеюсь, что мы заинтересованы в реализации проектов подобного рода, разумеется, и нужно спокойно, не за этим столом, а вместе с вами, вместе с Минтрансом, вместе с Минфином, с Минэкономразвития подумать над этой логистикой и над финансовым сопровождением. У меня тоже сейчас прямо сходу ответа нет, но, имея в виду заинтересованность государства в реализации проектов подобного рода, мы постараемся как‑то продвинуться в решении этого вопроса.

Теперь по поводу социальной инфраструктуры и координации усилий. Да, конечно, надо это сделать. Вчера только, когда мы занимались вопросами судостроения, в частности судостроительного завода здесь, под Владивостоком, «Звезда» (город Большой Камень), уже стало ясно, что и АИЖК, и наше агентство новое, и местные власти, и само предприятие, и акционеры даже уже на конкретном предприятии – всё это нуждается в координации. Возникает много мелких вопросов, если не собраться, не скоординироваться, ничего не получается.

Мы вчера за три минуты обо всём договорились, просто за три минуты, встали и договорились. Поэтому это всё можно сделать, и Министерство должно обратить на это внимание. Безусловно, проблема острая, а может стать острее, если её вовремя не решать.

Теперь по поводу инжиниринговых компаний. Тот, кто закупает, имеет льготы, а тот, кто привозит, не имеет. Но это можно, мне кажется, юридически выстроить: распространить льготы на тех, кто приобретает. Нужно просто с юристами проработать.

Д.Конов: Самый первый быстрый путь, который кажется реализуемым, – того, кто привозит, тоже зарегистрировать резидентом. Но это неправильная дорога, потому что он привозит, получает льготы, а сам не инвестирует.

В.Путин: Вы понимаете, это же можно выстроить, просто юридическая схема должна быть. Вы можете заключить с ними какой‑то договор, они могут создать филиал, который станет частью вашей компании. Мне кажется, это можно сделать.

Андрей Рэмович, Вы посмотрите.

Д.Конов: Продолжим работать.

В.Путин: С господином Белоусовым напрямую поработайте.

Что касается увеличения срока получения льгот при длящихся контрактах, при больших проектах, я с Вами согласен и думаю – не думаю, а уверен, что мы такие решения должны принять, и мы их примем. Более того, я об этой проблеме знаю, вчера только разговаривал с Министром финансов, он это тоже поддерживает.

Д.Конов: Спасибо.

В.Путин: Так что надо просто технически отработать и внести соответствующие коррективы в действующее законодательство, в том числе и в Налоговый кодекс, наверное.

Пожалуйста, господин Нисикава.

Пожалуйста, господин Нисикава.

Ё.Нисикава (как переведено): Благодарю Вас за то, что дали возможность поучаствовать в этом разговоре.

Я представляю «Иида груп холдингс», меня зовут Нисикава.

Мы являемся одним из крупнейших строителей жилищных объектов в Японии, в год мы производим порядка 40 тысяч дешёвых деревянных домов в Японии.

Вообще в Японии, как вы знаете, много сложных природных условий: землетрясения, тайфуны, – и наша компания, конечно же, учитывает это. Крупнейшее землетрясение в Кумамото, в северной и восточной Японии несколько лет назад – наши дома практически не разрушались, как все знают, нам удалось избежать человеческих жертв и даже травм.

Что касается Дальнего Востока России, то мы хотели бы рассмотреть все возможности выхода на этот рынок, вовлечения в этот регион. При этом мы могли бы использовать прекрасные лесные ресурсы региона, то есть соединить эти два фактора в плодотворную деятельность.

Два вопроса я хотел бы в связи с этим задать. Первый вопрос: существуют ли на Дальнем Востоке потребность в наших домах такого рода, нужны ли наши дома Дальнему Востоку?

Второй вопрос. Мы сами хотели бы как можно скорее определиться со своими планами в этой области. Сейчас, я так понимаю, прервано обсуждение в комитете по рассмотрению иностранных инвестиций. Можно ли будет рассмотреть наш проект в рамках формата обсуждения внешних инвестиций?

В.Путин: Конечно, почему нет? Всё, что представляет из себя ценность, может быть рассмотрено в рамках этого формата. Здесь я не вижу никаких ограничений.

А что касается востребованности вашей продукции в России – конечно, востребована. Потому что и в районах Дальнего Востока мы живём, так же как и японцы, в условиях большой сейсмики, у нас тоже происходят постоянные землетрясения, достаточно вспомнить землетрясение на Сахалине несколько лет назад. Да и не только, кстати говоря, на Дальнем Востоке – на Юге Российской Федерации, в районе Черноморского побережья, тоже дома должны строиться под 8–9 баллов. Поэтому такая продукция, конечно, востребована, вопрос – в продвижении этой продукции. Это чисто коммерческий рыночный вопрос. Я здесь не вижу вообще никаких ограничений.

Д.Мантуров: Владимир Владимирович, я просто добавлю.

Мы как Минпромторг, который курирует деревянное домостроение и переработку стройматериала, вместе с Минстроем делаем отдельную программу по продвижению деревянного домостроения и вышли с предложением в Правительство, нас поддержали, в части введения отдельной категории деревянных домов по льготной ипотеке.

Думаю, что это будет стимулировать население к тому, чтобы приобретать именно деревянные дома. Это всё‑таки вопрос больше уже ментальности. Все привыкли: если дом, то он должен быть каменный или бетонный. Мы постепенно меняем эти подходы, потому что сегодняшний деревянный дом – не просто из бруса или кругляка: это и клеёный брус, и специальные деревянные домостроительные панели.

Мы сейчас прорабатываем даже стандарт строительства многоэтажных, до пяти этажей, деревянных домов. Поэтому будем всячески помогать, стараться продвинуть этот проект. Если коллеги к нам обратятся, мы готовы.

В.Путин: Современные технологии делают эти дома достаточно надёжными и очень удобными в эксплуатации. Уверен, что японские партнёры именно такие изделия и производят.

Ю.Трутнев: Уважаемый Владимир Владимирович, проект группы «Иида» рассматривали на комиссии, там была проблема с объёмами инвестиций и с глубиной переработки. Поэтому проект, к сожалению, был разрешён в части приобретения порта, но отклонён в части приобретения лесосек, поскольку объём инвестиций не предполагал глубокой переработки на территории Российской Федерации.

Мы говорили с руководством компании, договорились о том, что будут представлены новые расчёты, и мы вновь будем рассматривать.

В.Путин: Я этого не знал. То есть вы в диалоге находитесь. Давайте продолжим его и будем стремиться к выходу на взаимовыгодные и приемлемые решения.

Пожалуйста.

К.Богданенко: Здравствуете, Владимир Владимирович!

Меня зовут Богданенко Константин, я представляю владивостокский проект, он называется «Авиаполис Янковский».

«Авиаполис Янковский» сейчас стал одним из первых резидентов свободного порта Владивосток. И надо признать, что мы с самого начала работы над законом очень активно над ним работали и помогали, так что спасибо Юрию Петровичу и Александру Сергеевичу [Галушке], это правда.

«Авиаполис Янковский» – это технопарк, промышленный парк, он достаточно большой. К 2025 году, когда мы планируем его завершить, он должен занять примерно 180 гектаров земли. При условии, что он будет полностью заполнен, а мы постараемся это сделать, объём инвестиций туда составит 24 миллиарда, даже больше немножко. Сейчас мы находимся в завершении первого этапа, он закончится в следующем году, – 25 гектаров земли.

Казалось бы, в общем‑то, всё нормально и можно продолжать дальше. Так оно и есть, но есть два момента, два вопроса, которые сейчас заставляют волноваться о ближайшем будущем. Они, конечно, локальные, тем не менее от этого менее важными не становятся.

Первый вопрос касается выделения дополнительной земли под проект с точки зрения его расширения. Да, на сегодняшний день в Земельном кодексе предусмотрена возможность выделения земли резидентам свободного порта без конкурса, но, к сожалению, надо признать, что за последний год с момента прошлого форума, где мы подписали, кстати, соглашение с региональной администрацией о совместном развитии этого проекта, мало что сдвинулось с места.

Этот вопрос действительно важный и общий, потому что в середине августа Приморское отделение «ОПОРА России» (мы активно там тоже работаем) собрало всех действующих резидентов свободного порта Владивосток, чтобы выяснить, какие вопросы являются наиболее важными, всё‑таки уже полгода прошло с момента начала проекта. И вопросы, касающиеся выделения земли, волнуют всех на сегодняшний день.

Вы знаете, у нас есть, может быть, пожелание следующего рода: нам кажется, что системным решением проблемы может стать расширение полномочий Корпорации развития Дальнего Востока с точки зрения единого окна, в которое должен обращаться резидент свободного порта Владивосток, и, возможно, наделение Корпорации развития полномочиями для выделения этих участков земли.

В.Путин: Можно продумать, но здесь придётся вносить, видимо, какие‑то изменения в законодательство, потому что, собственно, землю в соответствии с действующим законодательством должен оформлять муниципалитет, насколько я понимаю. И если это является какой‑то проблемой, надо будет это проработать, я согласен. Здесь тоже все эти вопросы лежат в области межведомственных согласований, и лучше их, конечно, избегать. Нам надо, видимо, принять какое‑то общее решение, согласно которому, если вся территория выделяется, в том числе и при участии муниципалитета, то дальше работа должна строиться в рамках, наверное, самой Корпорации.

Ю.Трутнев: Владимир Владимирович, у нас порядок на территории опережающего развития: мы изымаем землю и раздаём её инвесторам от Корпорации развития, и там проблем ни у кого нет. Проблемы действительно есть в свободном порту, потому что свободный порт не ограничен границами. Соответственно мы должны изъять всю землю у субъекта, что невозможно. Поэтому в свободном порту порядок другой, землю предоставляет не Корпорация – предоставляет субъект. Действительно, есть проблемы по Приморью, я с губернатором говорил, там будут приняты достаточно серьёзные решения.

В.Путин: Нужно, чтобы это было общее решение, понятное и прозрачное, иначе это каждый раз будет упираться в беготню по административным кабинетам.

А.Галушка: Это можно сделать через соответствующие поправки в закон о свободном порте Владивосток.

В.Путин: Вот над этим нужно подумать – так, чтобы территория развивалась, а не развивались только левые доходы чиновников, которые уполномочены принимать решения. Давайте продумаем.

К.Богданенко: Второй вопрос касается энергообеспечения юга Приморья. К сожалению, до сих пор, по крайней мере наши объекты, а они достаточно большие, мы вынуждены отапливать с помощью угля, использовать топливо для отопления: уголь, дизельное топливо и так далее.

Программа газификации в Приморье – честно говоря, нам неизвестно, в каком состоянии она находится, и не очень понятно, когда она завершится. И поэтому хотелось бы Вас попросить внести какую‑то определённость в этот вопрос для того, чтобы можно было планировать. Потому что на сегодняшний день, для примера могу сказать, стоимость отопления квадратного метра здесь, во Владивостоке, если взять, например, местную цену на литр дизельного топлива и среднюю цену природного газа из трубы, отличается на 64 процента. Это огромная цифра, и в итоге за шесть месяцев зимы она набегает тоже в очень большие цифры. И для резидентов это становится очень большой, серьёзной проблемой в процессе принятия решения о заходе.

В.Путин: Да, действительно, эта проблема возникла не вчера даже, а гораздо раньше, ещё с советских времён. Здесь никогда не занимались газификацией – ведь об этом идёт речь, о газификации. Никогда не занимались газификацией, и результат какой? Если газификация здесь, в Приморском крае, находится на уровне 0,1 процента, в то время как по Российской Федерации это свыше 66 процентов – 66,7. В городах в Приморском крае газификация – 0,2 процента, а в Европейской части – 70 процентов; газификация здесь на селе – вообще ноль.

Поэтому это проблема, которая требует решения, не имеет быстрого решения, но планы, о которых Вы сказали, есть. Это касается и разработки соответствующих газовых месторождений на Сахалине, и связно с трубой, которая сюда уже дошла, связано с разработками других газовых месторождений в Восточной Сибири, в том числе и с «Силой Сибири», от которой тоже планируем направлять ресурсы на внутреннюю газификацию.

Проект плана «Газпрома» по газификации есть и предложен на рассмотрение руководству Приморского края. Планируется, по‑моему, что до 2020 года уже изменения должны быть заметными.

Я попрошу Министра энергетики Новака Александра Валентиновича прокомментировать, может быть, он скажет ещё что‑то поподробнее. Пожалуйста.

А.Новак: Уважаемый Владимир Владимирович, действительно, «Газпром межрегионгаз» направил соответствующую программу в администрацию Приморского края. Она подразумевает газопроводы и отводы, 11 штук, общей протяжённостью порядка 164 километров на период с 2016 по 2020 годы. То есть постепенно эта задача будет решаться.

Как Вы, Владимир Владимирович, справедливо отметили, она должна решаться параллельно с возможностью разработки месторождений на Сахалинском шельфе, поскольку это Южно-Киринское месторождение, как раз то, которое должно быть источником для поставок газа, для газификации восточных регионов – синхронизированно с газификацией непосредственно населённых пунктов.

Потому что сейчас тот газ, который приходит на ТЭЦ, условно, субсидируется, причём субсидируется за счёт бюджета Российской Федерации, потому что цена его абсолютно рыночная, по мировым ценам, а реализуется потребителям по ценам, сопоставимым с теми, которые были до газификации при потреблении альтернативных источников: регулируемые тарифы.

Поэтому здесь двойная задача: с одной стороны, уйти от субсидий, с другой стороны – разработать месторождение и реализовать программу газификации. Мы работаем с «Газпромом».

В.Путин: Но я бы ещё добавил. У «Газпрома» есть планы соединения западносибирских источников, месторождений, добычи и этой нашей газотранспортной системы с той системой, которая складывается на Дальнем Востоке. И такие планы не только есть – они реально приступают к проектированию этой работы. Это связано и с внутренними потребностями дальневосточных регионов, и с желанием «Газпрома» расширить свой рынок сбыта на экспорт. И, если какие‑то сложности будут возникать в Европе, мы легко будем переключать потоки на восток, и это тоже даст нам серьёзные дополнительные возможности по газификации дальневосточных регионов.

К.Богданенко: Владимир Владимирович, я сказал про «ОПОРА России» – от лица членов Приморского отделения я бы хотел Вам подарить книгу: эта книга как раз рассказывает о тех предпринимателях, которые стояли у истоков развития государственности и вообще бизнеса в Приморском крае, это было в XIX веке, очень интересно.

В.Путин: Спасибо большое, с удовольствием почитаю.

А.Бин-Сулайем (как переведено): Добрый день!

Мне очень приятно находиться здесь сегодня. Я хотел бы поздравить вас с тем, что делается относительно свободного порта Владивосток. Мы уже встретились с господином Трутневым, который оказал нам большую поддержку в наших инициативах, далее мы подписали совместное соглашение.

Сегодня мы обслуживаем большое количество морских терминалов, обрабатываем миллионы контейнеров во всех регионах мира. Я говорю об этом вот почему: сегодня мы подписали меморандум о взаимопонимании с «Суммой» с тем, чтобы развивать свободную зону.

Одним из наиболее важных моментов является следующее: таможенные процедуры – на всех наших терминалах, господин Президент, мы используем безбумажный документооборот. Это позволяет нам видеть всё до того, как приходит груз, мы всё знаем заранее, всё контролируется. Имеется специальный движок, который отделяет подозрительные грузы, подозрительных лиц, подозрительных клиентов. Надёжные компании обрабатываются быстро, а ненадёжные компании задерживаются.

Мы хотели бы провести дальнейшее обсуждение вместе с налоговыми органами России возможности использования такой системы, мы хотим использовать её на наших терминалах, она прекрасно работает. Это обязательно нужно сделать, особенно когда приходят грузы из Китая и из Северной Кореи – естественно, эти грузы будут проходить.

Мы управляем тремя портами в Китае. Китайцы разрабатывают один очень важный проект, который настроен на ускорение работы. Проблема с логистикой состоит в том, что любые задержки усложняют всё и всё удорожают. Спасибо.

В.Путин: Только, наверное, Вам нужен дополнительный контакт не с налоговой, а с Федеральной таможенной службой, об этом идёт речь. Давайте это и сделаем, мы организуем такой контакт, и Вы с ними подискутируете.

Но перед Таможенной службой России стоит задача как раз перехода на электронное оформление. Они над этим работают, и думаю, что Ваш опыт, конечно, можно и нужно будет учитывать.

А вы в каких странах ещё работаете? В США не работаете, нет?

А.Бин-Сулайем: Нет. Канада, Латинская Америка – четыре терминала, конечно – Китай, Вьетнам, Австралия. В Соединённых Штатах у нас нет бизнеса, но мы отправляем туда грузы из Перу, мы используем порт Доминиканской Республики, а также мы отправляем туда грузы из Канады.

В.Путин: По‑моему, в Штатах есть просто ограничения законодательные, они, по‑моему, в оперирование иностранным компаниям свои порты не отдают. Может быть, я ошибаюсь.

А.Бин-Сулайем: Мы сейчас не работаем в Соединённых Штатах, а в Канаде у нас есть бизнес.

В.Путин: Понятно, спасибо.

Прошу Вас.

С.Цивилёв: Цивилёв Сергей Евгеньевич, компания «Колмар», Южная Якутия.

Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники совещания!

У Советского Союза и у Японии есть хороший опыт совместной деятельности. В 1974 года было подписано соглашение о поставке южно-якутских углей в Японию, а из Японии – машин и механизмов. Это соглашение очень эффективно работало 25 лет. За счёт этого был построен город Нерюнгри, Нерюнгринский [угольный] разрез, Восточный порт.

Мы, компания «Колмар», в Южной Якутии второе градообразующее предприятие. Сегодня добываем 4,5 миллиона тонн угля, у нас больше миллиарда тонн запаса коксующихся углей, и наша программа позволит к 2019 году добывать 20 миллионов [тонн угля в год] – превзойти даже те результаты, которые были у Нерюнгринского разреза.

Интерес к нам со стороны японских коллег очень большой, у нас подписано соглашение с Sojitz, Sumitomo, с Marubeni, у нас сегодня грузится в Восточном порту, во время экономического форума, первая партия концентрата коксующихся углей для компании «Джей Эф И».

По нашему мнению и по мнению наших японских коллег, учитывая предыдущий опыт, как это было сделано в 1974 году, – если будет поддержка, появится второе дыхание у этого проекта на высшем государственном уровне, то, конечно, это существенно ускорит продвижение нашего проекта. Поэтому если это возможно, в период пребывания здесь Премьер-министра…

В.Путин: Мы с Вами вчера уже об этом говорили. У меня через час как раз будет встреча с Премьером, так что мы поговорим по всем аспектам нашего взаимодействия.

Вы знаете, что сама японская сторона неожиданно для меня во время встречи в Сочи предложила довольно развёрнутый план развития сотрудничества по восьми направлениям, энергетика там занимает одно из ведущих мест. Мы поговорим об этом тоже обязательно.

С.Цивилёв: Спасибо большое.

В.Путин: Коллеги, есть ещё что‑то? Пожалуйста.

Хуаньлинь Лю (как переведено): Большое спасибо за возможность напрямую поговорить с Президентом. Мы также при поддержке Юрия Трутнева и Александра Галушки создали агропромышленный фонд на 16 миллиардов рублей – переработка сои и морепродуктов. Это два основных направления нашей работы. Поэтому у нас есть планы на ближайшие 5–10 лет, мы их согласуем с правительствами Приморья. Мы хотели бы согласовать их – вот это просьба.

Кроме того, у нас есть делегация из провинции Хэбэй. Эта авторитетная делегация хотела бы встретиться и с Министерством развития Дальнего Востока, и с администрацией Приморья для того, чтобы создать отношения побратимства с Приморьем. У них есть очень сильное желание развивать сотрудничество. Это две просьбы.

В.Путин: Отлично. Мы рады тому, как развиваются наши отношения с Китаем в целом и с пограничными провинциями. Будем только приветствовать эти идеи. Министр Галушко здесь находится, слышит, наверняка воспринимает это положительно. Так что считайте, что договорённость об этой встрече достигнута. Я желаю вам успехов.

Пожалуйста.

О.Мисевра: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Коллеги! Я постараюсь коротко. «Восточная горнорудная компания», Мисевра Олег Анатольевич.

Мы осуществляем проект по добыче угля, строительству конвейера по транспортировке угля в порт и соответственно экспортный проект, Вы его в своё время поддержали на конференции. Проект стоимостью 42 миллиарда, уже более 10 миллиардов мы проинвестировали.

Проект развивается успешно, удачно, всё хорошо. Есть одна маленькая и в то же время серьёзная просьба. Все присутствующие, когда говорят о портах, говорят о свободном порте, и я им завидую белой завистью. Потому что мы, к сожалению туда не попали, а сейчас готовится закон по свободным портам Дальнего Востока, насколько я понимаю.

В.Путин: Там пять портов у нас уже выделено. А Вы о каком сейчас говорите?

О.Мисевра: У нас маленький порт Шахтёрск, поэтому его никто не замечает.

В.Путин: Это где?

О.Мисевра: На Сахалине.

В.Путин: А почему не попали? Знаете, у нас федеральные ведомства беспокоит, что те льготы, которые предоставляются на Дальнем Востоке, нельзя распространять на другие территории.

Эти ограничения логичны, потому что иначе Дальний Восток не будет настолько привлекательным. А что касается вашего порта, он же на Дальнем Востоке находится. Я здесь не вижу никаких ограничений для того, чтобы эти льготы тоже и на вас распространились. Мы же хотим развивать эти территории в целом. Так что давайте подумаем.

Я попрошу своих коллег сейчас это проработать.

О.Мисевра: Спасибо.

В.Путин: Да, прошу Вас.

Жань Тао (как переведено): Спасибо.

Я также представляю Китай. Год назад я здесь участвовал в первом форуме. И я вижу, как действительно нарастает позитив во всех сферах. Это внушает оптимизм, в том числе и для нас, тех, кто работает здесь.

Мы в целом, наша компания «Сириус» вложила 200 миллионов долларов, построен цементный завод, он уже работает.

Мы хотели бы поблагодарить Ваше Превосходительство Президента за Вашу поддержку, потому что после того, как Вы распорядились, Юрий Трутнев и Министр развития Дальнего Востока, многие вопросы получили разрешение.

Я сегодня хотел бы высказать два соображения.

Первое. В то время как рубль сейчас пока находится – в общем, он стоит дёшево, появилась возможность для российских экспортёров нарастить экспорт. Это, возможно, привлечёт многих китайских предпринимателей в Россию.

В мае этого года мы создали электронную платформу для электронной торговли для таких городов, как Хэйхэ, Пекин. Уже 300 производителей активно продают там свои товары. То есть эта платформа позволяет производителям в Китае напрямую выходить на потребителей в России, поэтому там очень большой объём сделок произошёл.

В чём преимущество? Мы можем снизить себестоимость в два раза; сейчас мы подсчитали, что эта платформа позволяет снизить эти расходы на 20–25 процентов. Мы считаем, что это позитивное развитие, и очень многие в России этим заинтересовались. Я надеюсь, что мы сможем рассчитывать на поддержку властей в России, в том числе чтобы российские товары поступали на китайский рынок.

Второе, мне кажется, нужно больше внимания уделять пропаганде того, что в России можно работать, чтобы больше китайских предпринимателей знали о тех возможностях, которые здесь открываются. Например, мы занимаемся цементом, нефтепереработкой, уже вложили большие инвестиции в Россию, и очень многие частные, именно частные предприниматели – они пока не знают об этом, но они тоже могли бы воспользоваться этими возможностями, в том числе низким рублём.

Можно ли предпринять какие‑то специальные меры для поощрения частных предпринимателей из Китая? Вот такой вопрос я хотел задать.

Мы могли бы предложить в ТОРах, например в Хэйхэ и Благовещенске, в этом районе, на острове Большой Уссурийский на море, рядом с Хабаровском, создать какие‑то трансграничные зоны, где как раз можно было бы сконцентрировать этих людей, их капиталы, их проекты. Приведу пример – например, мороженое. Мы, китайцы, очень любим российское мороженное, но его не разрешают вывозить. Можно только приехать в Россию и здесь полакомиться. Тут можно что‑то сделать, чтобы облегчить это, чтобы китайцы могли запросто приехать, закупить партию мороженого и продать его в Китае.

Пожалуй, на этом я остановлюсь. Спасибо.

В.Путин: Вы меня очень удивили по поводу запрета на вывоз мороженого, как будто это национальное достояние, культурная ценность, – первый раз об этом слышу. Теперь, когда буду ездить, то Председателю Си буду привозить с собой мороженое, если так сложно его добыть, как особый подарок.

Что касается трансграничных зон, то это интересная идея, об этом нужно, безусловно, подумать.

Теперь по поводу мер привлечения предпринимателей вообще и китайских в частности. Мы исходим из того, что, создав, скажем, территории опережающего развития, создав свободные порты, мы как раз и создаём эти условия для привлечения наших друзей, наших партнёров для работы в России.

Теперь что касается относительно слабого рубля – конечно, нужно воспользоваться этим. Мы исходим из того, что этим и пользуются российские производители и те производители, которые пришли из‑за границы и работают у нас; мы вас тоже рассматриваем, как своих производителей и будем к вам относиться именно таким образом.

Но мы должны ориентироваться не на сегодняшнюю курсовую разницу – мы должны ориентироваться на фундаментальные основы развития российской экономики.

Сегодня у нас же плавающий курс валюты, вы знаете. Поэтому здесь есть большие плюсы. Сейчас один из этих плюсов Вы обозначили. Есть и определённые сложности, которые возникают. Но мы решение такое приняли. Просто вы должны знать, что эти решения состоялись надолго. Первое.

Второе. Мы никогда не уклонялись от принятых когда‑то принципов либерализации движения капитала, и это тоже вы должны знать. Даже в самых сложных условиях 2008–2009 годов я не пошёл на то, чтобы ограничивать вывоз капитала. Такие предложения и в прошлом, в позапрошлом году звучали. Мы этого не делаем и делать не собираемся. Да, мы понимаем, что есть такой административный способ ограничения вывоза капитала, в том числе ограничения его движения, но в среднесрочной перспективе, не говоря уже о более отдалённой, мы думаем, что это будет вредно, и поэтому мы этого не делаем.

Должен сказать, что эта наша политика даёт определённые плоды. Если посмотреть год к году, то в этом году у нас вывоз капитала сократился по сравнению с прошлым годом в пять раз. Мы это фиксируем, и это очень хороший показатель доверия к экономической политике российского Правительства.

Что касается главного вопроса – электронной торговли, мы будем её развивать. Вместе с тем мы должны быть очень аккуратными с тем, чтобы эти современные способы торговли не наносили ущерба фискальным интересам государства. Но я с вами согласен в том, что электронная торговля разбюрокрачивает очень многие вещи, понижает себестоимость в конечном счёте и может способствовать – и способствует на самом деле – снижению цен для конечного потребителя. Конечно, государство в этом заинтересовано. Будем работать.

Коллеги, мне потихонечку надо будет, наверное, завершать уже нашу встречу.

Мы на эту сторону переедем. Давайте.

А.Колот: Уважаемые коллеги, меня зовут Колот Андрей Викторович, генеральный директор компании «Мерси Агро Приморье». В рамках этого холдинга работают два резидента ТОР «Михайловский»: это компания «Мерси трейд» и «Приморский бекон». Цель проекта – строительство холдинга с сетью свиноводческих комплексов общей производственной мощностью 540 тысяч голов в год на убой. Что сделано на сегодня? Работает свинокомплекс мощностью 39 тысяч голов, в октябре начинаем получать 83 тысячи голов. Есть свой департамент растениеводства (обрабатываем 12 тысяч гектаров земли), свои элеваторные мощности, свой комбикормовый завод. То есть мы двигаемся, скажем так, семимильными шагами.

У меня даже не вопрос, а хочу просто поделиться коротко своим впечатлением от работы в ТОР. Уже 10 месяцев мы в ТОР, преференции реально работают. И все обязательства государства перед нами неукоснительно выполняются.

Знаете, когда на одной чаше весов преференция, то на другой чаше весов – это однозначно ответственность сами резидентов ТОРа и мы это очень хорошо понимаем.

Я хочу выразить надежду и уверенность в том, что взаимодействие резидентов ТОРов и государства будут таким же стабильными, правила меняться не будут, будут надёжными и взаимовыгодными. Хочу пожелать всем удачи.

В.Путин: Хочу за Вас заверить, что мы здесь ничего менять не собираемся. Всё будет функционировать так, как принято. Совсем недавно мы запустили эти вопросы. Мы видим, что действительно эффект есть. Он нарастает, мне очень приятно констатировать, что и Вы отмечаете, и наши иностранные друзья это отмечают, наши партнёры. Мы совсем недавно только это запустили, опыт совсем незначительный, когда был принят закон о ТОРах?

А.Галушка: Закон о ТОРах вступил 30 марта прошлого года, а первые ТОРы были созданы в июне юридически.

В.Путин: 30 марта прошлого года. Год с небольшим, как закон принят, год прошёл с небольшим. Поэтому только первые шаги, и мы видим положительный эффект. Конечно, ничего мы здесь отменять не собираемся. Исключено.

Пожалуйста, давайте завершающий вопрос.

В.Рашевский: Владимир Владимирович, уважаемые коллеги.

Компания «СУЭК». Мы более 10 лет работаем на Дальнем Востоке, более 40 миллиардов уже инвестировали и в добычу угля, и в строительство транспортной инфраструктуры. Опыт у нас большой; должен сказать, что за последнюю буквально пару-тройку лет, конечно, качественный скачок сделан в регулировании и выстраивании условий снятия административных барьеров. Большое спасибо Вам, Юрию Петровичу, Министерству Дальнего Востока за это.

Какая проблематика осталась? Мы её частично касались. Одна из ключевых проблем – это привлечение специалистов. Территории большие, много проектов, которые реализуются в медвежьих углах. Один из вопросов – это, конечно, жильё; второй – это упомянутая социальная инфраструктура; третий – транспортная доступность.

Жильё. О чём хотелось бы попросить подумать? Есть механизмы льготной ипотеки, но сегодня льготная ипотека – это 11–12 процентов годовых. Жильё, особенно на удалённых территориях, получается по объективным причинам – транспортное расстояние – более дорогим; финансовая модель даже при более высоких заработных платах, чем в среднем по стране, не особо складывается. Поэтому, если бы было можно посмотреть ТОРы, например, по критериям, – критерий, например, территорий, где реализуются ключевые проекты Дальнего Востока, свободный порт, попробовать сделать механизмы, чтобы ставку сделать на уровне 5–6 процентов годовых, – тогда, по нашим оценкам, модель сложится. Это первое соображение.

В.Путин: Это без субсидий не обойтись.

В.Рашевский: Мы и сейчас субсидируем, когда 11–12 процентов. Здесь вопрос размера субсидий. То есть, по сути дела, можно ли по критерию, который я обозначил, посмотреть возможность более глубокого субсидирования? Не думаю, что это великие деньги будут.

Второе соображение. На самом деле опять в отдалённой территории люди психологически не очень готовы покупать жильё, они думают: «Я приеду года на три, может – на пять, потом уеду». На самом деле на три-пять лет приехал, а потом остался. Человека надо завлечь. Чем его можно было бы завлечь? Арендным жильём.

Вот тут надо разработать механизм: либо государство строит арендное жильё, либо, были мысли такие, через концессионные механизмы строить арендное жильё, причём потом совместить с переходом в какую‑нибудь льготную ипотеку. Думаю, это бы заработало. То есть сначала арендное жильё, а потом с возможностью выкупа, или самостоятельно. Это сюжет номер один.

По поводу социальной инфраструктуры. Тут, конечно, координация важна, чтобы и регион, и Министерство Дальнего Востока, и компании, которые развивают, но всё как всегда в деньги упирается. Поэтому, если по тому же самому критерию, то есть ТОРы, свободный порт, территории, где развиваются ключевые проекты, можно было бы посмотреть какую‑то программу специальную, где бы из федерального бюджета какую‑то денежку добавить.

Обычно это работает хорошо: если есть софинансирование из федерального бюджета, то в региональном бюджете деньги находятся быстрее. Это второе соображение.

Третье соображение – авиационная и транспортная доступность. Здесь много территорий, где автомобильных дорог нет, где железная дорога сводится к одному поезду. Например, в советские времена построено довольно много аэродромов: и грунтовых, и бетонных аэродромов. Развитие авиационно-транспортного сообщения было бы очень важно.

Спасибо.

В.Путин: Здесь у меня больших комментариев нет. Мы все эти проблемы видим, думаем над их решением. Что касается развития малой авиации, совсем недавно было принято решение о том, что мы возобновим производство, уже даже нашли источники для производства авиационной техники соответствующего уровня и для решения как раз этих самых задач, турбовинтового самолёта.

Будем развивать сеть аэродромов. Здесь, конечно, такие территории – с учётом, прямо скажем, небольшого объёма перевозок далеко не всегда экономически целесообразно дороги строить, если они будут пустовать. Мы даже дорогу Чита – Хабаровск строили – считали пропускную способность и по количеству машин, которые должны там ездить, даже не стали строить дополнительные полосы, зарезервировав только необходимые участки земли для расширения, когда это потребуется. Поэтому всё это ясно.

По поводу экономических инструментов решения проблем инфраструктуры, в том числе социальной, строительство жилья – тоже думаем. Руководитель Министерства и полпред Президента здесь присутствуют, и мой помощник Андрей Рэмович Белоусов тоже занимается постоянно со своим аппаратом этими вопросами. Я услышал, мы для себя пометили, и вместе с вами будем думать над тем, как решать эти вопросы.

Вам большое спасибо. Мы с вами ещё увидимся завтра. Надеюсь, вы остаётесь, будете здесь до конца.

Хочу вас ещё раз поблагодарить за те усилия, которые вы прикладываете для работы на Дальнем Востоке, и желаю вам успехов.