Президент России — официальный сайт

Документ   /

К.Эрнст: Дмитрий Анатольевич, на прошлой неделе произошло, пожалуй, главное и давно ожидаемое внутриполитическое событие – на съезде «Единой России» Вы предложили Владимиру Путину баллотироваться на президентских выборах. У многих возникает вопрос о мотивах Вашего решения. У Вас высокий уровень доверия, Вы – молодой, активный политик, с хорошей репутацией. В чём главный мотив этого решения? Обычно человек, находящийся на президентском посту, реализует свою возможность пойти на второй срок. Вы занимаетесь политикой, политики – люди амбициозные. В чём Ваша амбиция в этом решении?

Д.Медведев: Знаете, главная амбиция для меня всё‑таки заключается в том, чтобы приносить пользу своей стране и своему народу. Это звучит, может быть, несколько пафосно, но это правда. И если у тебя нет такой амбиции, лучше и политикой не заниматься, да и вообще сконцентрироваться на каких‑то других видах деятельности, чем политическая деятельность или государственное управление.

Что касается резонов. Они, с одной стороны, понятны, с другой стороны, по ним всегда существует много вопросов. Подчёркиваю, и для меня, и для Владимира Путина главным является приносить пользу нашему Отечеству, нашему государству. Мы с ним относимся к одной и той же политической силе: и Владимира Владимировича Путина, и Дмитрия Анатольевича Медведева выдвигала на должность Президента – его до этого, меня в текущей конструкции власти, в текущий период, – партия «Единая Россия»; и Владимир Владимирович Путин возглавлял список «Единой России», и в этот раз этот список возглавил Ваш покорный слуга. Поэтому мы на самом деле представляем одну и ту же политическую силу.

Тогда зададимся следующим вопросом. Относясь к одной и той же политической силе, имея очень близкие убеждения, притом что, конечно, мы разные люди, у нас есть, может быть, свой набор привычек, тем не менее мы имеем очень близкие позиции по большинству стратегических вопросов, да, по сути, по всем стратегическим вопросам развития страны, и по тактическим тоже. Так вот, находясь на таких позициях, мы что – должны конкурировать? Мы должны ссориться, ругаться? Я читал различного рода политологические выкладки: «Ну как же это так, вот они вместо того, чтобы выйти на политическое поле и сказать: мы будем спорить до конца, вот мы устроим соревнование!..» Но, позвольте, так ни в одной стране не поступают. Люди, представляющие одну и ту же политическую силу, выбирают, каким образом и кто должен куда пойти. Где‑то это делается в форме праймериз. У нас пока этот опыт не очень большой, хотя неплохой. Где‑то это просто решает съезд и сами лидеры. Ну, вот можем себе представить такую ситуацию, что, например, Барак Обама начал бы конкурировать с Хиллари Клинтон? А я напомню, что они оба были в отборе на должность Президента. Ну невозможно себе представить! Они оба из демократической партии, и они принимали решение исходя из того, кто способен принести лучший результат. Вот и мы такое решение приняли. Да, мне, конечно, приятно сознавать, что к действующему Президенту сохраняется достаточно высокая степень доверия, он обладает приличным для нынешней ситуации избирательным рейтингом. Но, с другой стороны, я обращаю внимание на то, что Премьер-министр Путин, безусловно, в настоящий момент самый авторитетный политик в нашей стране, и его рейтинг несколько выше. Почему‑то об этом никто не говорит. Но на самом деле это практические, но очень важные вещи, которые должен принимать во внимание любой политик, если он хочет приносить пользу своей стране, а не толкаться локтями.

Главная амбиция для меня всё‑таки заключается в том, чтобы приносить пользу своей стране и своему народу. Это звучит, может быть, несколько пафосно, но это правда. И если у тебя нет такой амбиции, лучше и политикой не заниматься, да и вообще сконцентрироваться на каких‑то других видах деятельности.

Ведь зачастую от нас ждут именно этого, чтобы мы в какой‑то момент разругались и начали активное противоборство на политической сцене. Во всяком случае, такие рецепты я иногда слышу от оппозиции или от некоторых политологов. Так вот, я хочу сказать: этого не будет. Мы хотим достигнуть политического результата, победить на выборах и в декабре месяце – на парламентских, и в марте месяце – на президентских, а не удовлетворить свои амбиции. Амбиция любого ответственного человека – служить своей стране, и я на этом настаиваю.

О.Добродеев: Говоря о планах 2012 года (у Вас было довольно много интервью за последние месяцы), Вы неоднократно давали понять, что всё‑таки не исключаете для себя возможность участия в президентской кампании. Скажите, что это было? Вы действительно тогда так считали либо Вы не хотели до поры до времени рассказать о Вашем с Путиным решении, дать понять, каким это было решение тогда?

Д.Медведев: Я Вам отвечаю предельно откровенно и, естественно, всем нашим людям. Дело в том, что мы занимаемся практической политикой и практическим управлением государством. В этой жизни всё может измениться. Да, у нас действительно довольно давно были представления о том, а как сконфигурировать власть, если люди будут нам доверять, в 2011 и в 2012 годах. Это правда, и мы об этом сказали на съезде. Но, с другой стороны, жизнь могла внести совершенно особые, парадоксальные коррективы. А если бы изменились избирательные предпочтения у людей по каким‑то причинам? Я должен это учитывать. Мы с Владимиром Владимировичем Путиным занимаем две высшие позиции: Президента и Премьер-министра, и мы в принципе обязаны страховать друг друга, потому что мы обычные люди. Поэтому когда я говорил о том, что я этого не исключаю, я, конечно, никого не обманывал, жизнь могла развернуться самым неожиданным образом, тем не менее договорённости у нас уже были. И более того, я считаю, что в каждой ситуации и даже в будущей ситуации, если получится реализовать вот те планы, которые есть, мы всё равно должны думать о будущем и о том, как нам вести себя в самых сложных ситуациях, которые мы даже не можем себе до конца предвидеть и предсказать. Именно поэтому я говорил так, как говорил.

В.Кулистиков: Дмитрий Анатольевич, вот теперь о съезде – съезде «Единой России». Вы знаете, он меня потряс, с одной стороны, своей количественной грандиозностью.

Д.Медведев: Учимся у иностранных коллег.

В.Кулистиков: Да, да, вот именно какой‑то нездешней праздничностью: летали камеры, баннеры, флаги, и вместе с тем, знаете, какой‑то такой очень дружеской, тёплой атмосферой, я бы даже сказал, атмосферой какого‑то политического интима. Люди на «круглых столах» говорили о наболевшем, когда что‑то забывали, доставали бумажки, говорили дальше, получалось ещё лучше. И вот апофеозом явилось появление двух очень уважаемых деятелей, которые сказали, что они договорились, как будут распределены два высших поста в государстве. И Вы знаете, многие посмотрели на это, подумали и говорят: «Ну всё решено уже, зачем тратиться на выборы?» Действительно, в чём тогда смысл выборов, если всё уже решено?

Д.Медведев: Во‑первых, я с Вами соглашусь с тем, что на съезде была на самом деле очень добрая атмосфера. Я на разных мероприятиях бывал, это невозможно сымитировать. Что бы там ни говорили, какие бы ассоциации у кого съезды ни вызывали, на самом деле атмосфера доверия там присутствовала. Это абсолютно так.

Теперь по поводу таких рассуждений. Считаю их абсолютно безответственными, лукавыми и даже провокационными. О чём говорить? Мы только-только начинаем избирательную кампанию, давайте зададимся простым и немудрёным вопросом. А если люди откажут в доверии Медведеву и Путину, как тогда рассматривать эти решения съезда? Решения съезда – это всего лишь рекомендация партии поддержать двух человек на выборах, не более того. Выбор осуществляется народом, и это не пустые слова, это абсолютно так. Любой политический деятель может «пролететь» на выборах, и его политическая сила. И в истории нашей страны, и в истории других стран это неоднократно случалось. Никто ни от чего не застрахован. Какая предопределённость?

Знаете, если бы мы, например, представим себе на минутку, договорились с Зюгановым Геннадием Андреевичем, Жириновским Владимиром Вольфовичем, Мироновым Сергеем Михайловичем, другими уважаемыми товарищами, что они на выборы не идут, а вот мы, такие великие, остаёмся. Тогда бы это была имитация. Но они‑то на выборы идут, и в декабре идут, и в марте идут, и сказали, что они будут избираться, естественно, и в Государственную Думу, и у них есть президентские амбиции. Пусть люди решают, за кого голосовать, у кого больше авторитет. И только люди, только наши граждане способны расставить окончательные акценты, проголосовав за того или иного человека или ту или иную политическую силу или отвергнув её. Вот это и есть демократия.

К.Эрнст: Дмитрий Анатольевич, Вы единолично возглавили федеральный список «Единой России». Насколько Вы сами активно будете принимать участие в предвыборной кампании, и с кем и с чем «Единая Россия» пойдёт на эти выборы? И ожидаете ли Вы острой предвыборной борьбы?

Д.Медведев: Я действительно возглавил список «Единой России». «Единая Россия» поручила мне это сделать. Для меня это серьёзный выбор, во‑первых, потому, что «Единая Россия» выдвигала меня на должность Президента.

Во‑вторых, мы с «Единой Россией» шли все эти годы вместе. «Единая Россия» поддерживала президентские инициативы. Поэтому «Единая Россия» – это, безусловно, самая близкая мне политическая сила. И очень ответственно то, что «Единая Россия» приняла такое решение и для меня как для Президента. Поэтому, конечно, я рассчитываю на её успех и рассчитываю на то, что наши люди смогут высказать свои предпочтения в ходе выборов.

Выбор осуществляется народом, и это не пустые слова, это абсолютно так. Любой политический деятель может «пролететь» на выборах, и его политическая сила. И в истории нашей страны, и в истории других стран это неоднократно случалось.

В то же время напомню, что я действующий глава государства. У меня большое количество различных дел и внутри страны, и на международной арене. Поэтому я, конечно, ни в какие отпуска уходить не буду и никакой отдельной избирательной программой заниматься не буду. Люди должны судить о деятельности Президента, как и Правительства, по их делам. Если им представляется, что дела идут нормально, люди голосуют. Если они считают, что власть сбилась с курса, они голосуют иначе. Это тоже и есть демократия. Поэтому, конечно, я буду исполнять свои обязанности. Но в то же время я уверен, что борьба будет острой, она будет жёсткой, но, надеюсь, корректной. И для этого существуют все необходимые правовые механизмы.

О.Добродеев: Дмитрий Анатольевич, вопрос, я думаю, который интересует многих политических краеведов.

Д.Медведев: Краеведов?

О.Добродеев: Краеведов, конечно. Почему это решение, а гаданий было много самых разных, было объявлено именно сейчас, а, скажем, не после объявления результатов выборов в Государственную Думу? Потому что мы все хорошо знаем нашу страну и прекрасно представляем себе, как весь чиновничий класс моментально впадает в ступор в тот момент, когда узнаёт о подобного рода решениях. Не чувствуете ли Вы здесь опасность того, что жизнь, в том числе всего административного аппарата, чиновничества, бюрократии России, может замереть на это время?

Д.Медведев: Это было бы очень плохо просто потому, что все должны работать как часы до момента сложения полномочий Правительства и, соответственно, прекращения мандата Президенту. Тем не менее действительно нужно было объявить об этом решении в правильное время, иначе у аппарата, у чиновничества может, извините, «снести крышу». Такое тоже происходит. Поэтому я считаю, что мы сделали это не рано и не поздно, но в то же время нужно следить за тем, чтобы все на своих местах работали как следует, старательно, ответственно, не занимались политиканством, а занимались управлением государством. В этом основная обязанность и Президента, и Правительства Российской Федерации, и других государственных структур.

В.Кулистиков: Но всё‑таки, знаете, Дмитрий Анатольевич, многие заскучали просто, пропала интрига. Правда, скучали недолго, буквально несколько часов, потому что произошла отставка Кудрина, которая явилась полной неожиданностью. И, Вы знаете, тоже говорят об этой отставке разное. Ну вот вроде нарушил человек дисциплину, очевидно – нарушил, вместе с тем видят за этим тонкий предвыборный ход – убрали прижимистого Министра финансов, который не давал денег сельхозпроизводителям, доярам, военным не давал. И вот действительно нужен другой человек, который, наверное, под выборы всё всем раздаст. Я хотел бы Вас спросить, что в отставке Кудрина вопрос дисциплины, а что вопрос разногласий? Были ли действительно у Вас разногласия принципиального характера с Министром финансов?

Д.Медведев: Вообще‑то я на эту тему высказался публично, сделал все необходимые комментарии, по сути, находясь в прямом эфире. Тем не менее я скажу. Если говорить о разногласиях с правовой точки зрения, а только с правовой точки зрения об этом и можно судить, по всем расходам государственного бюджета, включая расходы на военные цели, поддержание обороноспособности, на денежное довольствие военнослужащих, – вот все эти решения принимались, естественно, Правительством и были завизированы всеми ответственными лицами. Под всеми этими решениями стоит подпись бывшего Министра финансов.

Я считаю, что в такой ситуации нужно поступать предельно честно: или ты такие расходы не пропускаешь, считаешь, что они по каким‑то причинам вредные, но тогда понятно, как надо поступать, потому что, если ты за эти расходы высказался, здесь нечего комментировать.

Поэтому случай с Алексеем Леонидовичем – это случай государственной дисциплины и не более того. У нас в стране не существует коалиционного правительства. У нас не парламентская республика, а президентская. У нас президентское Правительство, которое проводит президентский курс. Кто не согласен – в сторону. Только так и может быть. Это жёсткая позиция, однозначная позиция, я и дальше намерен её придерживаться. И я уверен, что кто бы ни возглавлял государство, он будет исходить из этих же принципов.

Что касается Алексея Леонидовича, то у меня такое ощущение, что он несколько просто пересидел в этой должности, ему действительно, может быть, самому стало скучно. Он ко мне ведь приходил в феврале или в марте и сказал, что он понимает, что в будущем Правительстве (кстати, он, конечно, не знал ни о каких раскладах, это понятно, ни о каких предложениях, с которыми мы обратимся к съезду) ему нет смысла работать, он уже очень давно работает Министром финансов. Так что у него никаких иллюзий не было уже очень давно по этому поводу. Поэтому все эти выступления – они для меня были удивительны. Но решение принято. Что же касается его самого, то Алексей Кудрин – человек опытный, хороший специалист, он себе работу найдёт и государству будет полезен.

К.Эрнст: Дмитрий Анатольевич, многие ассоциируют Вас с поборником либеральной идеи как в стране, так и в мире. Но что‑то в последнее время события говорят о том, что находится она в довольно туманном состоянии, особенно после казуса Прохорова. Что, на Ваш взгляд, случилось с «Правым делом», и насколько идея «Правого дела» может быть реализована в России?

Д.Медведев: Если говорить о «Правом деле», на мой взгляд, «Правому делу», к сожалению, хронически не везёт на ответственных лидеров. Потому что всё‑таки, как ни крути, но партию ведут к результатам руководители, лидеры партий. А здесь не везёт. И, конечно, то, что произошло в последнее время, безусловно, ослабило партию. Я напомню, что Дмитрий Анатольевич Медведев возглавляет список другой партии. И поэтому я, конечно, не буду комментировать ситуацию в принципе в партии «Правое дело», их сложности. Но скажу лишь одну вещь: с моей точки зрения, и эта точка зрения совпадает с партийной точкой зрения, а у нас партия, как я сказал на съезде, великодушная, наш парламент должен отражать избирательные предпочтения всех граждан России: взгляды «левых», центра, «правых», консерваторов, демократов. В общем, всех тех, кто имеет те или иные возможности повлиять на позиции людей, за кого люди голосуют или хотели бы проголосовать. И поэтому легитимность парламента, в котором есть все такие силы, значительно выше. Вот ответ на Ваш вопрос.

В.Кулистиков: Дмитрий Анатольевич, если говорить об обществе, то многие считают, что в обществе у нас всё‑таки социальная база для праволиберальной партии пока недостаточна в силу неразвитости класса собственников, среднего класса, как угодно это называйте. Но вот где точно есть достаточная база, так это в интернете. И прямо скажу Вам (Вы, наверное, это сами заметили), и казус, как Костя выразился, Прохорова, и отставка Кудрина, и решения съезда «Единой России» в блогосфере, прямо скажу, энтузиазма не вызвали.

Вы – как активный пользователь интернета, Вы ощущаете на себе давление блогосферы? Может быть, Вы что‑то уже отвечаете тем, кто заходит на Ваш сайт, или, может быть, что‑то хотите ответить им?

Д.Медведев: Знаете, если бы я ощущал давление в прямом смысле этого слова, мне было бы очень трудно работать Президентом. Но Вы правильно сказали, я уделяю интернету много внимания. Реакция на съезд «Единой России», на вот это трудное положение в партии «Правое дело», на отставки, она разная, давайте так уж откровенно говорить. Есть люди, которые говорят: «Ой, катастрофа, демократии конец». А есть люди, которые рукоплещут и говорят: «Ну вот, наконец‑то, и пожёстче ещё надо». Блогосфера отражает всё‑таки разницу в позиции огромного количества наших людей. Другое дело, что в силу естественных причин всё‑таки в блогосфере, в интернете больше относительно молодых людей, чем людей зрелого возраста. Поэтому там есть определённое распределение предпочтений.

Я считаю, то, что интернет, блогосфера, социальные сети на всё это реагируют, это хорошо. Это означает, что то, что мы делаем, находит живой отклик. Реагируют по‑разному. Но это и есть разные позиции, это и есть элементы, по сути, такой прямой демократии, современной демократии, демократии XXI века. Да, конечно, результаты голосования в интернете пока не являются общеобязательными для государства. Они не являются и репрезентативными, ещё раз подчёркиваю, потому что сторонники правых взглядов редко «пасутся» на сайтах левых партий, и, наоборот, те, кто придерживается, например, коммунистических ценностей, вряд ли постоянно читает там «Живой журнал» или ещё что‑нибудь такое, где взгляды более либеральные, более правые, например. Но очень хорошо, что все эти взгляды есть. И я считаю, что власть в целом, не испытывая, конечно, давления, должна откликаться на то, что происходит в этой сфере, быть современной и принимать во внимание те позиции, которые высказываются, в том числе и в интернете. Это общеобязательное требование для любого политика любого уровня в сегодняшней жизни.

О.Добродеев: В развитие вопроса Владимира Михайловича. Не кажется ли Вам, что в последнее время в обществе наметилась такая тревожная тенденция: отчуждённость общества от политики, от власти, недостаточно хорошо срабатывает социальный «лифт», на телевидении одни и те же лица.

В.Кулистиков: Наши, например.

О.Добродеев: Да, в том числе и наши.

Д.Медведев: Ваши, ваши. Наших – нет.

О.Добродеев: Да, уже десяток лет. И независимо от того, насколько успешна та или иная компания, насколько успешен тот или иной управленец, не хочу, конечно, призвать к совету Ивана Васильевича Грозного, который когда‑то говорил, что надо почаще людишек перебирать, но, конечно, определённое ощущение такого кадрового застоя в России присутствует. И как Вы считаете, как реализовать всё‑таки вот такой важный запрос на появление новых сильных людей в нашей стране?

Правительство должно обновляться. Поэтому, если произойдёт так, что граждане России <…> проголосуют за нашего кандидата в Президенты, и это Правительство реально будет сформировано, и это будет поручено мне, – это будет кардинально обновлённое Правительство, Правительство, состоящее из новых людей. И вот это я считаю принципиально важным.

Д.Медведев: Сначала об усталости, я об этом довольно много думаю, просто потому что отношусь к числу людей, которых в силу служебного положения довольно часто показывают по телевизору и о которых довольно часто говорят в других СМИ. Олег Борисович, Вы помните, как наши люди, и я, кстати, в том числе, да и Вы, хоть Вы и давний медийный работник, смотрели «Новости» в начале 90-х годов? Просто не отрываясь от экранов телевизоров, до дрожи, особенно когда проходил Съезд народных депутатов, это часами, это затмевало всё, затмевало любые фильмы, сериалы. Я считаю, что это неблагополучная ситуация. Чем более благополучная жизнь, тем меньше всё‑таки люди уделяют этому внимание, потому что их в целом более или менее устраивает порядок жизни, но они не должны быть равнодушными. Они, конечно, должны ходить на выборы и голосовать за ту или иную политическую силу. Вот это, я считаю, конституционный долг, если хотите, любого гражданина, которому небезразлична судьба собственной страны, своей Родины.

Поэтому усталость и равнодушие, ещё раз подчёркиваю, – у меня нет такого ощущения. Иногда говорят, что наша жизнь выродилась в сплошные развлечения и телевидение стало развлекательным. А чего хочется, телевидения образца 93-го года? Я Вам по‑честному скажу, я бы не хотел такого телевидения. Но, может быть, кому‑то этого хочется, в конце концов, у нас страна демократическая в этом плане.

Теперь в отношении новых лиц. Здесь я с Вами абсолютно согласен. Дело не только в застое, застой всегда опасен и к очень плохим последствиям приводит, а дело в том, что власть должна находить в себе силы всё‑таки обновляться. Это не может быть скачками, вот все ушли в отставку, до свидания, ручками помахали, и я вместе с Владимиром Путиным сказал: «До свидания, мы ушли». Должна быть преемственность, должна быть всё‑таки ситуация, когда мы понимаем, кто остаётся у руля государства, но обновление должно быть, и обновление очень серьёзное. Я старался сделать так и стараюсь, чтобы это обновление шло перманентно.

Давайте вспомним, что за последние годы, за последние три года в результате моих решений практически половина губернаторского корпуса обновилась, и это не только люди пенсионного возраста, это очень разные люди. Некоторые из них были назначены буквально за несколько лет или несколько месяцев даже до принятия решения об их отставке. Это должно идти везде: и в губернаторском корпусе, и в милиции, и в муниципалитетах, и, конечно, на уровне федерального Правительства. Правительство нельзя трясти как грушу. Я часто получаю от людей вот такие месседжи: «Немедленно поменяйте этого министра! Как не стыдно? У нас произошла авария, а он до сих пор работает!» Но мы должны понимать, что не все аварии зависят от министров, у нас реально очень непростая ситуация и в промышленности, и в экономике.

Но Правительство должно обновляться. Поэтому, если произойдёт так, что граждане России, наши люди, доверят «Единой России» формирование Правительства, то есть проголосуют за «Единую Россию», если наши люди проголосуют за нашего кандидата в Президенты, и это Правительство реально будет сформировано, и это будет поручено мне, – это будет кардинально обновлённое Правительство, Правительство, состоящее из новых людей. И вот это я считаю принципиально важным.

О.Добродеев: Спасибо за Ваш ответ.

К.Эрнст: Дмитрий Анатольевич, а как последние события восприняли в Вашей семье?

Д.Медведев: Вы знаете, семья у меня ко всему привычна, но они догадываются, что если состоится всё то, о чём мы говорим, если выборы пройдут вот таким образом, если мы получим снова мандат на управление государством и Правительством, то они вряд ли будут меня видеть чаще, чем видят сейчас. И это их, конечно, не радует, но они мне помогают во всём.

К.Эрнст: Дмитрий Анатольевич, спасибо за это интервью.

Я думаю, что мы лишили, правда, удовольствия ряд пикейных жилетов выдвигать свои версии, но для потенциальных избирателей Вы ответили, мне кажется, на важные вопросы, которые сейчас висели в воздухе.

Д.Медведев: Мне кажется, это – важнейшая миссия телевидения.

К.Эрнст: Спасибо Вам.

Д.Медведев: Спасибо.