Президент России — официальный сайт

Документ   /

* * *

Д.Медведев: Здравствуйте, Михаил Владимирович!

М.Мишустин: Дмитрий Анатольевич, мы завтра будем проводить расширенную коллегию по итогам работы Федеральной налоговой службы в 2011 году. Хотел Вам доложить о результатах работы Службы за предыдущий период.

Д.Медведев: Расскажите.

М.Мишустин: В федеральный бюджет за 2011 год поступило 4,5 триллиона рублей, что на 40 процентов выше соответствующего периода 2010 года. В консолидированный бюджет поступило 9,7 триллиона рублей, это на 26 процентов выше, чем в 2010 году.

Если посмотреть на консолидированный бюджет страны без нефтегазовых доходов, то рост составил 22 процента. Лидирующую долю в структуре консолидированного бюджета занял налог на прибыль: это 23,4 процента. Далее следует налог на доходы физических лиц – 21 процент, налог на добычу полезных ископаемых – 21 процент, и налог на добавленную стоимость – 18 процентов.

Д.Медведев: В рамках структуры соответствующих источников поступления доходов, я имею в виду по налогам, что происходит? Это такая же пропорция, как была в 2010 году, или же здесь какие‑то подвижки идут?

М.Мишустин: Дмитрий Анатольевич, идут подвижки, мы видим укрепление темпов роста налога на прибыль.

Д.Медведев: Неплохой показатель.

М.Мишустин: Да, в консолидированном бюджете темп роста налога на прибыль составил 28 процентов и налога на добавленную стоимость – 32 процента. Естественно, растёт налог на добычу полезных ископаемых в связи с соответствующей конъюнктурой.

Если убрать углеводородные конъюнктурные доходы, то можно ещё говорить о том, что в отраслевом разрезе кроме нефтегазового сектора значительно выросла металлургия – на 79 процентов, промышленность (машиностроение, в частности, на 42 процента), электроэнергетика – на 28 процентов.

Д.Медведев: Металлургия – за счёт улучшения внешней конъюнктуры цен?

М.Мишустин: Без сомнения, то есть экспорт увеличивается.

Задолженность: в 2011 году тренд снижения задолженности, которая была увеличена в 2009 году из‑за событий мирового кризиса, продолжается. На 12 процентов снизилась задолженность – 150 миллиардов рублей. И на сегодня доля задолженности к ВВП в Российской Федерации одна из самых низких в мире – 2,1 процента.

Мы меняли законодательство в части, касающейся бесспорных списаний, которые раньше нужно было проводить через суды. За счёт этого мы смогли высвободить значительную часть судебной нагрузки, которая падала на рассмотрение небольших, но тем не менее существующих дел.

Д.Медведев: Да, совсем небольшая.

М.Мишустин: Теперь по проверкам. Снижается количество налоговых проверок. На сегодняшний день процент охвата налогоплательщиков выездными налоговыми проверками в России составляет порядка 0,8 процента. Если сравнивать со странами ЕС, в среднем это примерно от 3 до 3,5 процента охват. Поэтому мы не являемся жёстким администратором доходов, который очень много делает выездных проверок.

Что касается эффективности этих проверок, то эффективность выросла. В этом году она выросла на 11 процентов. То есть если говорить об одной проверке, то начисления после одной выездной проверки составили 4,3 миллиона рублей.

Д.Медведев: Напомните, у нас сейчас по законодательству выездные и камеральные проверки как часто осуществляются?

М.Мишустин: Для крупнейших налогоплательщиков – раз в два года, и по одному виду налогов мы не можем проверять чаще, чем раз в год, в зависимости от ситуации. В принципе по количеству проверок с их эффективностью, я считаю, мы достаточно снизили пресс – так называемый административный пресс, потому что снижалось это с 14 процентов около 10 лет.

Хотел бы также Вам рассказать о жалобах и спорах с налоговой службой, это очень важный показатель. С 2009 года в работу налоговой службы была внедрена система досудебного аудита и рассмотрение в досудебном порядке всех споров налогоплательщиков с налоговой службой. По данным Высшего Арбитражного Суда, за последние три года мы зафиксировали снижение судебных споров с налоговой службой в два раза. И в 2011 году количество жалоб юридических лиц снизилось на 10 процентов и сумма оспариваемых требований – на 25 процентов. Это очень хороший показатель.

Д.Медведев: Это за счёт изменения законодательства.

М.В.Мишустин: Не только, Дмитрий Анатольевич, – за счёт также аргументации позиции в судах. В результате более аргументированной позиции налоговых органов в судах в пользу налоговых органов по итогам 2011 года рассмотрено 77 процентов оспариваемых налогоплательщиками дел, и соответственно по суммам 63 процента – в пользу налоговых органов. Но это не означает какое‑то увеличение пресса, потому что сами‑то дела и суммы сократились.

Речь идёт о более аргументированной позиции. Значит, стали ходить в суды не зря. Показатель прошлого года был 41 процент выигрыша в судах налоговыми органами.

Д.Медведев: Понятно.

Мы меняли законодательство в части, касающейся бесспорных списаний, которые тем не менее раньше нужно было проводить через суды. Как я понимаю, сейчас это делается иначе – после изменения законодательства. За счёт этого мы смогли высвободить довольно значительную часть судебной нагрузки, которая падала на рассмотрение небольших, собственно, пустяковых по размеру, но тем не менее существующих дел. Как‑то на вас это отражается или нет?

М.Мишустин: Конечно. Более того, мы сейчас обратились с предложением в Минфин – и здесь я просил бы Вашей поддержки: мы считаем, что было бы правильно распространить систему досудебного урегулирования споров не только на действие налоговых органов, а также на бездействие. То есть все процедуры, которые так или иначе затрагивают интересы налогоплательщиков, можно было бы оспаривать в налоговом органе прежде, чем обращаться в суд. Особенно это касается каких‑то, простите, мелких для налогового администратора вопросов, связанных с неуплатой пени, штрафа, с транспортным налогом, имущественным, земельным.

Д.Медведев: Мы не создадим проблем нашим гражданам, если они будут в предварительном порядке обязательно обращаться в налоговые органы, особенно в случаях, когда позиция налогового органа абсолютно ясна, что он не согласится?

М.Мишустин: Дмитрий Анатольевич, мы считаем, что период ответа должен быть очень короткий. Мы считаем, что можно предложить 15 дней для того, чтобы люди сразу понимали позицию. Это поможет в первую очередь исправить ошибки, если они действительно допущены по вине регистрирующих органов, или элементы, которые налоговый орган готов был бы исправить быстро, но не может в силу законодательства.

Д.Медведев: То есть сейчас речь идёт не о действиях налоговых органов, а о случаях, когда налоговый орган молчит, не отвечает. Давайте подумаем на эту тему.

<…>