Президент России — официальный сайт

Документ   /

Д.Медведев: Татьяна Алексеевна, задам Вам в присутствии средств массовой информации два вопроса, которые имеют повышенный общественный резонанс. Один из них — сверхактуальный. Я давал несколько поручений, касающихся корректировки и отслеживания цен на лекарственные препараты в зависимости от категории, в зависимости от того, входят ли они в программу дополнительного лекарственного обеспечения или нет. И Вам давал поручение, и нашим губернаторам, потому что аптечная сеть находится в собственности регионов. Хотел бы услышать от Вас, что сделано и какова сегодня ситуация.

Вторая тема — более общая, но тем не менее очень важная. Она касается нашей демографической политики, той демографической программы, что мы принимали несколько лет назад, и тех результатов, которые есть на сегодняшний день. Пожалуйста.

Т.Голикова: Дмитрий Анатольевич, в соответствии с Вашими поручениями мы на правительственном уровне организовали мониторинг ситуации с ценами на лекарственные средства и ассортимента лекарственных средств, которые находятся в аптечных учреждениях. Мониторинг осуществляется силами нашего Министерства и силами подведомственной нам службы — Росздравнадзором.

Результаты мониторинга по состоянию на 15 июня нам пока не с чем сравнивать: это первый мониторинг, но тем не менее некоторые результаты и некоторые тенденции мы увидели. Мы видим изменение ситуации с начала года по май включительно. Ситуация выглядит следующим образом. В среднем по Российской Федерации за этот период цены поднялись на 11,5 процента. При этом есть ряд территорий, где цены повысились достаточно серьёзно. К ним в первую очередь относятся Ставропольский край — 37 процентов, Красноярский край — 32,7 процента, Забайкальский край — 28 процентов, Тамбовская область — 23,6 процента.

Д.Медведев: Какие это препараты и с чем это связано?

Т.Голикова: Мы мониторим ситуацию только по препаратам, которые входят в перечень жизненно важных и необходимых лекарственных средств. И из этого перечня — он обширный, Вы знаете, — мы выбираем именно те препараты, которые наиболее востребованы.

Д.Медведев: Это цены на наши препараты или на иностранные?

Т.Голикова: Это среднее увеличение. А что касается структуры, то увеличение на импортные препараты произошло в среднем на 13 процентов. При этом среди лидеров оказались те же самые субъекты Российской Федерации. Скажем, в Ставропольском крае такое увеличение достигло 44 процентов, и вниз по другим субъектам, которые я уже перечислила.

Что касается отечественных препаратов, то за этот период времени среднее удорожание по Российской Федерации составило 9 процентов, и здесь лидерами являются Рязанская область — 48 процентов, Саратовская область — 37 процентов, Красноярский край — 30 процентов. Вот ситуация, которая складывается с динамикой цен. Правда, в мае — видимо, с учётом Ваших поручений губернаторам и с учётом организации работы по общему мониторингу за ситуацией и контролю — мы увидели некоторое снижение, не очень значительное, но тем не менее тенденция такая проявилась.

То, что мы берём эту ситуацию под контроль, – это правильно, потому что кризис ещё не закончился, и нам нужно понимать, что происходит в одном из самых чувствительных ценовых сегментов – ценах на лекарства.

Кроме мониторинга, общего мониторинга за ценами, мы следим за ситуацией с торговыми надбавками в аптечных учреждениях. Должна сказать, что внутри отдельных субъектов Российской Федерации ситуация достаточно серьёзна, и сейчас Федеральная служба по тарифам будет предметно этим заниматься, потому что торговые надбавки находятся в её юрисдикции. Из 83 субъектов Российской Федерации 70 субъектов имеют торговые надбавки выше, чем расчётные среднероссийские. Существенная разница между минимальной и максимальной надбавкой внутри одного региона наблюдается, в частности, в том же Красноярском крае — достигает 90 процентов, в Республике Саха (Якутия) — 50 процентов. И в регионах, помимо всего прочего, на одни и те же препараты наблюдается очень сильный разброс цен.

Д.Медведев: А почему используется такая разношёрстная надбавка? Хочу понять всё‑таки, почему эти регионы так выбиваются из общей картины?

Вот когда говорят (Вы только что сказали): 13 процентов повышение — это понятно, это как раз тот процент инфляции, который мы планировали, и с этим невозможно бороться какими‑то эффективными средствами. Но когда от 13 процентов всё переходит в 50 процентов, а торговая надбавка — в 90 процентов, — это совершенно непонятно. Это следствие чего?

Т.Голикова: Я должна сказать, что, к великому сожалению, у нас ни за одним федеральным органом, до того момента, пока не началась ситуация экономического кризиса, не было закреплено полномочия по контролю ни за ценами, ни за торговыми надбавками. По торговым надбавкам субъекты Российской Федерации лишь сообщали информацию тарифной службе, а каких‑либо полномочий — с точки зрения принятия в том числе административных мер — ни у нас, ни у Федеральной тарифной службы не было. И сейчас мы находимся в состоянии, когда мы вносим изменения в положения и о Росздравнадзоре, и о Федеральной таможенной службе, чтобы хотя бы придать административные полномочия, для того чтобы осуществлять контроль за этой ситуацией.

Кроме этого, мы сейчас в рамках поручения Правительству работаем над методикой установления предельной цены на лекарственные средства, а Федеральная таможенная служба соответственно над методикой предельной торговой надбавки. И я думаю, что установление этого механизма позволит нам некоторым образом упорядочить ситуацию в контроле за ценами на лекарственные средства.

Д.Медведев: Вы назвали несколько регионов: и Ставропольский край, и Красноярский край. В общем‑то, разные регионы: один — в Сибири, где свои сложности, другой — на юге. Почему всё‑таки мы считаем, что такие «выдающиеся» результаты там? С чем это связано?

Т.Голикова: Мы сейчас анализируем эту ситуацию, потому что мы только получили эти результаты. Я думаю, часть этих проблем связана с логистикой, то есть с доставкой лекарственных препаратов в отдалённые регионы, но часть связана и с организацией аукционов, и конкурсов, и с заведомо высокой ценой, которая объявляется на проведение этих конкурсов.

Д.Медведев: Кто конкурсы проводит?

Т.Голикова: По дополнительному лекарственному обеспечению, то есть то, что мы делегировали, — проводят субъекты Российской Федерации, а по высокозатратным нозологиям проводим мы.

Д.Медведев: Там‑то как раз понятно, как цена складывается по затратным нозологиям.

Т.Голикова: Вот почему привожу Вам этот пример. Несмотря на то что 98 процентов потребностей по сильнозатратным нозологиям обеспечивает федеральный центр, а остальное, если больные появляются в процессе, то берут на себя субъекты Российской Федерации. И мы видим разницу в ценах на одни и те же препараты, по которым закупаем мы и по которым закупают субъекты Российской Федерации.

В частности, должна сказать Вам, мы проводили закупку дважды: на первое полугодие (в декабре) и на второе полугодие (сейчас, в июне месяце). И несмотря на некоторую, особенно в начале года, серьёзную девальвацию рубля, препараты по сильнозатратным нозологиям мы закупили по тем же ценам, по которым закупали их до девальвации, а в некоторых случаях — ещё и ниже, чем в декабре. Поэтому возможность для снижения цены существует.

Д.Медведев: Но, может быть, это связано с тем, что мы закупаем эти препараты по наиболее затратным видам заболеваний в большем объёме? За счёт этого мы получаем большие скидки?

Т.Голикова: Есть такой фактор, безусловно.

Д.Медведев: Но в любом случае мы знаем, как устроена жизнь в регионах, работали в региональных структурах власти. Я абсолютно уверен, что у любого руководителя, у любого губернатора, в том числе и у названных Вами губернаторов Ставропольского края, Красноярского края, есть все возможности для того, чтобы вызвать соответствующих предпринимателей и поговорить с ними, почему у них такие торговые надбавки. Понятно, что у нас рынок, и он регулируется определённым образом, хотя большая степень вмешательства в этой ситуации абсолютно необходима. И то, что Вы сейчас изменяете компетенцию, — это правильно, и антимонопольные органы нужно использовать для этих целей. Они должны работать обязательно. Но, на мой взгляд, достаточно было бы нескольких таких разговоров в разных местах, чтобы те предприниматели, которые выставляют такие торговые надбавки, всё‑таки подумали, надо ли этим заниматься. Я не буду называть средства воздействия, которые есть, но они всегда в арсенале у регионального руководства имеются. Я имею в виду, конечно, законные средства. Поэтому будем считать, что это ещё одно к ним обращение для того, чтобы они там порядок навели. А то, что мы берём эту ситуацию под контроль, — это правильно, потому что кризис ещё не закончился, и нам нужно понимать, что происходит в одном из самых чувствительных ценовых сегментов — ценах на лекарства. Я хотел бы, чтобы Вы этим занимались вместе с другими правительственными структурами и периодически мне делали доклад на эту тему.

Т.Голикова: Хорошо. В дополнение к этому хотела бы информировать Вас о том, что на основе этого мониторинга понятно, что дальше это будет идти нарастающим итогом, у нас появится база для сравнения. Сейчас в 21 субъект Российской Федерации я направила письма по поводу необходимости принятия мер по ценам и на лекарственные средства вообще (и в оптовом, и в розничном сегменте), и контроля за ситуацией с торговыми надбавками. Мы неоднократно с Вами говорили, что это полномочия субъектов Российской Федерации.

Понятно, что у нас рынок, и он регулируется определённым образом, хотя большая степень вмешательства в этой ситуации абсолютно необходима.

Д.Медведев: Это невозможно из Москвы регулировать. Но субъекты должны держать там руку на пульсе, они должны в оперативном режиме всё это вести: общаться с аптеками, с предпринимателями, которые эти лекарства закупают. Это же не Министерство здравоохранения должно делать. Вернёмся к этому чуть позже.

Теперь более фундаментальная, важная тема.

Т.Голикова: Но очень приятная, когда особенно позитивные результаты.

Д.Медведев: Какие?

Т.Голикова: Я должна сказать, что мы буквально вчера получили данные по пяти месяцам. У нас за май родилось 135 тысяч детей: это на два процента больше, чем за аналогичный период прошлого года. За пять месяцев у нас родилось 699 тысяч 900 детей: это на три процента больше, чем в прошлом году, что позитивно. И эта тенденция наблюдается уже на протяжении последних месяцев. У нас на 28,3 процента снизились показатели смертности по сравнению с аналогичным периодом прошлого года; и ключевые факторы, которые повлияли на снижение смертности, — это факторы снижения смертности при дорожно-транспортных происшествиях (на 13 процентов). Факторы снижения смертности при сердечно-сосудистых заболеваниях мы стали наблюдать совсем недавно: пока это всего-навсего 5 процентов, но тем не менее это позитивная тенденция.

И я хотела бы обратить Ваше внимание на то, что проекты, направленные на снижение смертности от сердечно-сосудистых заболеваний и в дорожно-транспортных происшествиях, которые мы начали в прошлом году в 12 субъектах, реально заработали. По I кварталу очень серьёзные позитивные результаты. Достаточно велико количество граждан, которые после инсульта не получают инвалидность и уходят из лечебного учреждения своими ногами, полноценными гражданами.

Должна сказать, что и эти две программы, и начинающаяся в этом году онкологическая программа достаточно востребованы субъектами, потому что они предполагают не только какие‑то финансовые вложения и обновление парка медицинского оборудования, но ещё и соответствующую переподготовку кадров и принципиально иную организацию оказания медицинской помощи, что важно. И вот как раз в процессе этой перестройки мы получаем те результаты, о которых я Вам сказала.

Не могу умолчать о другом, более симпатичном, на мой взгляд, показателе, который связан с увеличившимся количеством браков в Российской Федерации за 5 месяцев.

Д.Медведев: Действительно симпатичный показатель.

Т.Голикова: Зарегистрировано браков на 6,1 процента выше, чем за аналогичный период прошлого года. Снизилось на 11 тысяч количество разводов, это 3,7 процента. Это заставляет нас всё‑таки, несмотря на сложные финансово-экономические условия, ожидать сохранения позитивного тренда по рождаемости. Хотя понятно, что всех эта тема серьёзно беспокоит. Мы за ней наблюдаем достаточно пристально.

Д.Медведев: Но это действительно хорошая информация. Это означает, что даже с точки зрения психологической установки наши люди, которые заключают новые браки, думают о том, что кризисы приходят и уходят, а семью создавать надо. Это действительно хорошая информация, хорошие данные.

И в целом то, что Вы рассказываете, всё‑таки свидетельствует о том, что то направление, которое мы выбрали некоторое количество лет назад, а именно национальный проект «Здоровье», принесло и продолжает приносить свои результаты.

Завтра у нас с вами очередное заседание Совета по национальным проектам. Мы эту тему продолжим: поговорим и о демографии, и о тех факторах, о которых Вы говорите. И я считаю, что нам пора говорить и о других факторах, о которых мы в меньшей степени говорили. В частности, я имею в виду те дурные привычки, которых у нас, к сожалению, хватает: имею в виду и курение, и наркоманию, и в особенности — алкоголь, потому что потребление алкоголя у нас колоссальное. Я сам с удивлением обнаружил, что мы сейчас пьём больше, чем это делали в 90-е годы, хотя это были очень трудные времена. И об этом тоже следует говорить и тоже подготовить соответствующие программы и, может быть, определённые меры в этом направлении.

Т.Голикова: Хорошо. Мы уже сейчас этот процесс запустили. И сейчас объявлены все конкурсные процедуры по программам здорового образа жизни. И здесь мы работаем в тесной связи с Министерством спорта и туризма и Министерством образования и науки, естественно, — в зависимости от той компетенции, которую каждый из нас несёт.

Д.Медведев: Надо работать, и потом мы проведем на эту тему содержательное совещание на президентском уровне и всё решим.

<…>