Президент России — официальный сайт

Документ   /

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги!

Сегодняшняя наша встреча с руководителями законодательных органов власти будет посвящена теме, которая является, к сожалению, в нашей стране «вечнозелёной» и актуальной, а именно борьбе с коррупцией.

Два года назад я как раз представил вам основные положения Национального плана противодействия коррупции. Что за это время сделано, вы сами хорошо знаете. В основном сформирована нормативно-правовая база, которая необходима для эффективной борьбы с коррупцией. Впервые в России за всю историю нашего государства было принято антикоррупционное законодательство, и оно сегодня работает как единый правовой институт.

В 2008 году был принят федеральный закон о противодействии коррупции, в апреле этого года утверждена Национальная стратегия противодействия коррупции, издан целый ряд президентских указов на эту тему. Тем не менее очевидно, что состоянием борьбы с коррупцией, противодействием коррупции не доволен никто: ни наши граждане, которые считают коррупцию одной из самых серьёзных проблем, самых больших вызовов нашему государству, ни, наверное, чиновники, ни сами коррупционеры. Дело в том, что пока никаких значимых успехов в этом направлении я отметить не могу.

В то же время и это, может быть, самое главное. С тех пор как мы начали заниматься этим вопросом, практически все, кто наблюдает за тем, что происходит в стране, а таких людей миллионы, это люди, которые непосредственно сталкиваются с проявлениями коррупции в повседневной жизни, говорят: «Да, изменений немного, но хорошо, что об этой теме стали говорить вслух». Потому что ещё несколько лет назад доминировало другое мнение: с коррупцией бороться бессмысленно по нескольким причинам. Во‑первых, она есть во всех странах. Да, она у нас в разы больше, чем, допустим, в Западной Европе. Во‑вторых, коррупция – это способ управления в нашей стране. В‑третьих, что бы мы ни делали, все равно ничего не получится. Таковы были общие представления о том, что делать.

Сейчас и обычные граждане, и представители гражданского общества, представители бизнеса, представители чиновничества, во всяком случае, разумные представители, – все считают, что мы правильно поступили, когда открыли эту работу. Но совершенно очевидно, ещё раз повторю, что пока сделано совсем немного.

Но результаты какие‑то есть. Это не значит, что ничего не происходит. Наши правоохранительные органы активизировали свою деятельность. Цифры являются только до определённой степени показательными, тем не менее я кое‑что приведу. По сравнению с 2008 годом в общем увеличилось число выявленных преступлений, которые направлены против интересов госслужбы и службы в органах самоуправления. Общий объём таких преступлений составил 43 тысячи, и здесь есть очевидный рост. На 10 процентов возросло и число выявленных преступлений по факту получения взятки. Хотя мы с вами понимаем, что в силу специфики, высокой, как говорят юристы, латентности этого преступления общее количество такого рода преступных деяний в десятки, в сотни раз больше, чем то, что выявляется. Это только вершина айсберга. Но то, что есть рост, это как минимум уже неплохо.

Кроме того, в прошлом году прокурорами было выявлено более 36 тысяч нормативно-правовых актов, которые содержат так называемые коррупциогенные факторы, то есть факторы, могущие провоцировать совершение преступлений, причём значительная часть, практически 90 процентов, это нормативно-правовые акты органов местного самоуправления. Там, естественно, и контроля поменьше, и квалификация людей, которые их готовят, пониже. Правда, это не значит, что таких факторов нет в актах, которые принимаются на федеральном уровне, за этим тоже нужно следить.

Работа ведётся и в регионах. Во всех субъектах Федерации, которые вы представляете, утверждены планы противодействия коррупции, созданы соответствующие организационные структуры, приняты целевые программы. Вообще‑то это неплохо, именно по той причине, о которой я сказал. Это означает, что мы открыто говорим об этой проблеме и начали с ней бороться, а не прятаться, как мы делали некоторое время назад.

Это всё похвально, но достаточно ли этого? Думаю, вы согласитесь, конечно, нет. Зачастую сама по себе деятельность по противодействию коррупции сводится лишь к энергичному написанию бумажек (в том числе документов, нормативных актов, что необходимо, конечно), а также актов отчётности. К проведению всякого рода столов, совещаний, что тоже на самом деле не вредно, но само по себе не является эффективным средством противодействия.

Поэтому предлагаю поделиться сегодня опытом практических достижений в области законодательного обеспечения борьбы с коррупцией, потому что некоторые инициативы действительно вполне разумны, интересны и достойны повсеместного изучения и, может быть, тиражирования.

Например, в Тамбовской области установлено, что к проектам законов, которые вносятся в законодательный орган, прилагаются проекты подзаконных нормативных актов. Может быть, это есть и в других регионах. Это неплохо, потому что это позволяет депутатам уже на этапе рассмотрения законопроекта оценить, как именно и кем он будет применяться, насколько вероятен риск совершения преступлений, возникновения так называемых схем. Кстати сказать, это нужно делать и на федеральном уровне. Наше Правительство пока не может выйти на такой режим работы, а надо бы.

В Воронежской, Костромской областях проводятся антикоррупционные экспертизы не только регионального законодательства, но и нормативно-правовой базы органов местного самоуправления. Это тоже нужно делать, тем более, как я только что вам сказал, подавляющее большинство этих коррупциогенных факторов, которые выявляются в проектах нормативных актов, – они всё‑таки на уровне органов местного самоуправления.

Надеюсь, что вы расскажете и о чём‑то другом.

В этом году впервые опубликованы сведения о личных доходах и доходах членов семей государственных служащих. Эта тема резонансная, естественно, по‑разному обсуждается. Обсуждается вопрос, нужно ли расширять перечень лиц, которые подают такие декларации, насколько это эффективно. В любом случае это полезно.

Свои декларации общественности представили сотрудники Администрации Президента, помимо Президента, который и раньше это делал, члены Правительства, парламентарии, судьи, правоохранительные структуры, руководители субъектов Федерации. Теперь эти отчёты будут регулярными.

Я уверен, что в перспективе это всё‑таки будет одним из символов качества наших демократических институтов и сделает более прозрачной систему государственного контроля, поможет нашему обществу, в конечном счёте, стать более открытым в этой сфере.

Думаю, что эту практику следует распространять и на уровень регионов и муниципалитетов. Было бы неплохо, чтобы наши избиратели видели, как меняется с годами уровень благосостояния их избранников и чиновников, которые работают в структурах местного самоуправления. Это было бы просто правильно.

Ещё один способ противодействия коррупции – усиление контрольных полномочий законодательных органов. В Федеральном Собрании регулярно выступают министры, вице-премьеры, перед Думой в соответствии с Конституцией выступает Председатель Правительства. Мы законодательно закрепили обязанность исполнительной власти регионов отчитываться перед региональными парламентами. Муниципальные советы также получили право оценивать работу исполнительных структур местного самоуправления. Думаю, что эти процедуры целесообразно использовать для выявления злоупотреблений. И, конечно, институт парламентского расследования – он, в общем, у нас используется пока не так активно, как, наверное, требовалось бы. Конечно, это метод, который нужно использовать не по всякому заурядному случаю, но тем не менее он может внести свою лепту, быть полезным в деле пресечения коррупционных действий.

Задача по противодействию коррупции очень сложная. Но ещё раз скажу: абсолютно правильно, что мы активно обсуждаем эту тему, требуем от правоохранительных органов более активного поведения, соответствующие дела доходят до судов, меняем нашу правоохранительную систему и стимулируем наших обычных граждан к тому, чтобы они сами вели себя соответствующим образом, чтобы они сообщали о тех фактах, которые им известны, и просто не потворствовали коррупционерам. Потому что коррупция, как известно, всегда имеет две стороны. Мало обвинять взяткополучателей, не меньшая вина лежит на взяткодателях. А у нас к их числу, к сожалению, относится очень значительное количество людей, не только тех, кто носит большие взятки чиновникам разного уровня, но и тех, кто совершает соответствующие преступления в бытовой сфере, просто не задумываясь об этом. То, что не делает ни один законопослушный человек в Европе, например, взятка полицейскому, стоящему на дороге с палочкой, у нас, как известно, совершается без тени сомнения, потому что «так принято», «иначе не отвяжешься» и так далее.

Это проблема не только юридическая, это проблема ментальная, проблема бытовых привычек, проблема правомерного поведения всех граждан страны.

Об этом я и предлагаю переговорить. Слово для выступления – Председателю Совета Федерации Сергею Михайловичу Миронову.

С.Миронов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Сначала хочу проинформировать, Дмитрий Анатольевич, что сегодня на заседании Совета законодателей присутствуют 72 руководителя законодательных органов власти субъектов Российской Федерации.

Уважаемые коллеги, два года прошло с того момента, когда глава государства представил на заседание именно нашего Совета законодателей концептуальные положения Национального плана противодействия коррупции.

Подводя двухлетние итоги нашей совместной работы, можно констатировать: ратифицированы основополагающие международные антикоррупционные правовые документы, большинство их положений имплементировано в российское законодательство.

В соответствии с новой редакцией Национального плана противодействия коррупции и Национальной стратегии противодействия коррупции появилось чёткое понимание текущих и стратегических задач преодоления коррупции и методах противодействия коррупционным проявлениям. И на федеральном, и на региональном уровнях созданы правовые основы противодействия коррупции. В органах государственной власти и местного самоуправления сложились антикоррупционные структуры, занимающиеся координацией этой деятельности.

На системной основе проводится антикоррупционная экспертиза нормативных правовых актов и их проектов, ведётся ежегодный мониторинг действующего антикоррупционного законодательства, расширилась система институтов гражданского общества по противодействию коррупции, появились аналитические центры по изучению этой проблемы в некоторых субъектах Российской Федерации.

Безусловно, уважаемые коллеги, за столь короткое время ожидать громких победных реляций было бы бессмысленно. Коррупция по‑прежнему проникает в бюджеты всех уровней. Уже стал привычным такой оборот: «пилить бюджет». Ещё осталось много частных мини-фирмочек, готовых за дополнительную плату «посодействовать» ускорению получения государственных и муниципальных услуг.

Поэтому введение электронных социальных карт, создание многофункциональных центров по принципу «одного окна», внедрение других элементов «электронного правительства» в регионах будет служить большей прозрачности деятельности чиновников.

Поистине коррупционным эдемом сегодня остаётся порядок выделения земельных участков и весь спектр земельных правоотношений. При этом настораживает то, что новые коррупционные схемы выстраиваются без формального нарушения действующего законодательства, следовательно, его, законодательство, нужно корректировать.

Считаю необходимым устранить либо значительно ограничить в уголовном законодательстве возможности назначения условного наказания за коррупционные преступления.

Нуждается в законодательном закреплении система контроля в стране – государственного, общественного и парламентского. Сейчас отдельные государственные контрольные функции разбросаны по различным правовым актам, а общественный и парламентский контроль только-только начинает набирать обороты.

Практика показала, что сегодня муниципальная власть подвержена серьёзным коррупционным рискам. В связи с принятием федерального закона о противодействии коррупции необходимо внести соответствующие изменения в федеральное законодательство о местном самоуправлении и муниципальной службе.

В частности, в развитие статьи пятой Федерального закона «О противодействии коррупции» Федеральный закон №131 «Об основах местного самоуправления» в Российской Федерации должен быть дополнен полномочиями органов местного самоуправления. В частности, в сфере разработки, принятия и реализации муниципальных программ по противодействию коррупции и по координации взаимодействия органов местного самоуправления, территориальных органов исполнительной власти, общественных организаций, граждан, средств массовой информации в этой важной сфере общественных отношений.

На это, кстати, обращает внимание и большинство региональных парламентов в направленных в адрес Совета Федерации предложениях по совершенствованию федерального антикоррупционного законодательства.

Пользуясь случаем, хочу поблагодарить коллег за высказанные замечания и предложения. Они позволяют нам оперативно выявлять правовые пробелы и несоответствие законодательства, а наиболее актуальные и рациональные предложения должны стать консолидированными законодательными инициативами.

Уважаемые коллеги, хотя деятельность правоохранительных органов в сфере противодействия коррупции активизировалась, среди осуждённых за коррупционные преступления преобладают мелкие взяточники. Подавляющее большинство доказанных в суде сумм взяток – от 500 рублей до трёх тысяч рублей. Фактически сохраняется тенденция отлова мелкой, так называемой, коррупционной рыбёшки, а акулы от коррупции остаются, к сожалению, безнаказанными.

В нынешнем году обнародованы сведения о доходах и имуществе федеральных и региональных государственных служащих и членов их семей. В результате мы узнали, что очень многие чиновники нищие по сравнению со своей супругой либо супругом, причём эта закономерность просматривается независимо от ветви или уровня власти.

Думаю, нам пора вводить в законодательство принцип, по которому бремя обоснования законности полученных доходов и имущества должно лежать на государственном служащем, конечно, если есть аргументированные сомнения в легальности источников их получения или приобретения. Такая схема, кстати, давно применяется за рубежом и показала свою эффективность.

Уважаемые коллеги, в заключение хочу высказать уверенность, что каждому из нас хватит политической воли эффективно противодействовать коррупции, предпринимать самые решительные шаги для её искоренения.

Уважаемые коллеги, хочу, как всегда, напомнить, что по итогам нашего заседания мы примем за основу те рекомендации, которые прозвучат.

Я знаю, что многие подготовили письменные выступления. Прошу их передать ответственному секретарю Александру Порфирьевичу Торшину. И опять по нашей доброй традиции президиум Совета законодателей доработает все прозвучавшие и поступившие как в устной, так и в письменной форме предложения и в окончательной редакции подготовленные решения разошлёт членам Совета законодателей.

Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Спасибо, Сергей Михайлович.

Два слова только скажу в отношении одной вещи, которую услышал. Вы сказали, что применительно к преступлениям коррупционной направленности не следует использовать условное наказание. Действительно, мера наказания за коррупционные преступления должна быть соразмерной тяжести. Эти преступления в основном относятся к категории тяжких и, действительно, должны сопровождаться реальными мерами наказания, которые способны создавать соответствующую атмосферу, соответствующие стимулы для того, чтобы не совершать таких действий.

В то же время мы не заинтересованы в том, чтобы увеличивать общее число заключённых, у нас и так оно запредельное в стране. Это отдельная проблема, не связанная с коррупцией, по которой нужно проводить дополнительные решения. Поэтому помимо реального лишения свободы, которое, конечно, должно применяться в определённых ситуациях за тяжкие коррупционные преступления, нужно вернуться к тем идеям, которые некоторое время назад мы обсуждали, в том числе и на Совете по борьбе с коррупцией.

Тут высказывалась идея так называемого кратного штрафа за совершение коррупционного преступления. К ней по‑разному относятся, я даже получил доклад на эту тему, о том, что не надо бы это вводить. Но я предлагаю всем присутствующим здесь и, конечно, нашему парламенту – Совету Федерации, Государственной Думе – всё‑таки на эту тему поразмышлять. О чём идёт речь? Речь идёт о том, чтобы подвергать лицо, которое совершило коррупционное преступление, штрафу, в размере кратном, допустим, размеру взятки. Это может быть довольно суровое наказание, которое будет измеряться миллионами, десятками миллионов, сотнями миллионов рублей и которое потом придётся выплачивать довольно долго, даже если лицо останется на свободе, материально оно пострадает. В общем, это неплохо в такой ситуации.

Есть также иные меры наказания, которые должны применяться более активно, такие как исправительные работы, лишение права занимать руководящие должности в различных структурах. Об этом тоже нужно подумать и правоприменителям, и нашему суду – может быть, о том, чтобы более широко использовать ту амплитуду мер наказания, которая существует уже сегодня. Новые идеи, новеллы, в частности кратные штрафы, я просил бы проанализировать Совет Федерации и соответственно наших законодателей тоже подумать на эту тему с точки зрения законодательных инициатив.

Валерий Евгеньевич Аксаков, председатель Московской областной Думы.

В.Аксаков: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Тема сегодняшнего заседания, безусловно, очень важна. Для создания единого антикоррупционного пространства и противодействия коррупции одного федерального законодательства недостаточно.

Большое значение имеет то, насколько эффективно субъекты реализуют свои полномочия в области, в том числе и на муниципальном уровне.

За прошедшие два года с момента утверждения Национального плана противодействия коррупции регионом накоплен определённый опыт, и его анализ поможет правильно построить нашу работу в будущем.

Принятие на федеральном уровне пакета антикоррупционных законов стало отправной точкой для формирования собственной правовой базы и создания системы мер противодействия коррупции на региональном уровне.

Сейчас практически во всех субъектах приняты специальные законы и программы. Завершается разработка программ борьбы с коррупцией на муниципальном уровне.

Общими для регионов направлениями работы являются антикоррупционная экспертиза, применение антикоррупционных требований к госслужащим, обеспечение информационной открытости органов власти, ведение антикоррупционного мониторинга и пропаганды и, конечно, взаимодействие с гражданским обществом и правоохранительными органами.

Одним из эффективных инструментов противодействия коррупции стало создание системы антикоррупционной экспертизы, своего рода антикоррупционного фильтра, который позволил до минимума ограничить предпосылки возникновения коррупционных отношений из‑за несовершенства правовых норм.

Сейчас ни один закон на уровне субъекта не принимается без проведения экспертизы не только разработчиком или правовым управлением органа власти, но и уполномоченным федеральными структурами – прокуратурой и Управлением юстиции. Причём данная процедура применяется как к новым, так и к уже действующим законам.

В Липецкой области, например, Советом депутатов совместно с органами прокуратуры и юстиции проведена антикоррупционная экспертиза всех действующих региональных законов. В некоторых областях к этой работе подключены экспертные и консультативные советы при законодательных собраниях.

Практика проведения антикоррупционной экспертизы выявила ряд моментов, требующих улучшения. Существует необходимость установления единых требований к форме и содержанию заключения по результатам экспертизы для всех субъектов его проведения.

Кроме того, нуждается в урегулировании процедура разрешения спорных ситуаций при оценке, наличии или отсутствии коррупциогенных факторов. Такие ситуации возникают во многом потому, что в силу своей специфики проведение антикоррупционной экспертизы требует специальных знаний и навыков.

Один из вариантов решения проблемы – ввести на федеральном уровне единые требования для программы обучения соответствующих категорий госслужащих и муниципальных служащих с последующей их аттестацией.

Считаем также важным законодательно определить само понятие антикоррупционной экспертизы. Это необходимо сделать не только для единообразного толкования и практического применения, но и чтобы избежать возможных правовых споров на эту тему.

Не менее важной профилактической мерой по предотвращению коррупции является создание центров по предоставлению государственных и муниципальных услуг населению в режиме «одного окна». Такие учреждения функционируют в Москве, Калужской, Липецкой, Московской, Тульской, Смоленской областях и многих других субъектах Российской Федерации. В Тамбове, например, подобный центр оказывает юридическим и физическим лицам почти двести услуг. За прошлый год туда обратилось более 300 тысяч человек, избежав тем самым необходимости искать иные возможности решения своих вопросов.

Весьма действенной показала себя мера по созданию атмосферы невыгодности коррупционного поведения на государственной службе путём предоставления сведений о доходах и имуществе. Дмитрий Анатольевич, эта мера действительно вызвала широкий резонанс в обществе, и чтобы повысить её эффективность, надо, на наш взгляд, сделать следующий шаг.

Что конкретно предлагается. Сейчас проверку сведений чиновников о доходах осуществляет его работодатель. Их деятельность на службе связана разными, в том числе и корпоративными взаимоотношениями. Такое положение само по себе таит коррупционные риски и может способствовать возникновению круговой поруки. Чтобы предотвратить подобное развитие событий, желательно, чтобы проверку сведений проводил какой‑либо независимый орган, например налоговый, и была сформирована единая база данных. Передача этих сведений в налоговую службу помимо прочего позволила бы в установленных случаях проводить выборочную проверку уплаты в бюджет всех обязательных платежей с доходов и имущества, где у нас сегодня в формировании бюджета как субъектового, так и муниципального есть большие проблемы. Ведь не секрет, что частый легальный заработок по месту службы просто несопоставим с имуществом, указанным в декларации.

Ещё одна проблема, которая волнует регионы, – это рейдерство. Сложность в том, что правоохранительным органам не всегда удаётся квалифицировать состав преступлений по конкретной статье и, соответственно, привлечь участников криминального захвата предприятий к ответственности.

Конечно, последние изменения в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве во многом упростят эту задачу. Однако чтобы предотвратить противодействие, очень важно предварительно проверить оперативную информацию о готовящихся захватах активов.

Вместе с тем проведение доследственных проверок документов и сбор доказательной базы часто наталкивается на закрытость администраций районов, земельных комитетов, регистрационных служб и других административных органов. Имеет место также разобщённость сведений по разным государственным органам, отсутствует единая база данных.

С целью предотвращения возможных захватов предприятиям предлагаем следующее.

Первое. Рассмотреть гражданские и арбитражные споры о перераспределении акций, изменении их в реестрах акционеров, уставных и учредительных документах предприятий в судах, которые расположены по месту фактического нахождения предприятий, а не так, что предприятие в Москве, а в Краснодаре рассматривается.

Второе. Перерегистрацию собственников и руководителей юридических лиц проводить только после проверки службой безопасности налоговых органов подлинности представленных на регистрацию документов, привлекая в этом случае и правоохранительные органы.

И третье. Ужесточить административную и уголовную ответственность частных охранных агентств за силовое участие в рейдерских акциях.

Уважаемые коллеги, статистические данные последних лет указывают на устойчивую тенденцию увеличения количества лиц, привлекаемых к уголовной ответственности именно за получение взятки. Большинство из них – это работники образования, здравоохранения, рядовые сотрудники ГИБДД и мелкие чиновники. Суммы взяток при этом редко превышают несколько тысяч рублей, однако люди часто получают реальные сроки.

В ближайшем будущем при таком подходе можно заметно увеличить количество заключённых, о чём Вы уже сказали, Дмитрий Анатольевич. Снизить при этом уровни системной коррупции мы не сможем.

Выход из этой ситуации очевиден – перевести мелкое взяточничество в разряд административных правонарушений, но, о чём Вы уже сказали, со штрафами и с одновременным усилением уголовной ответственности за взятки в крупных размерах.

Реалии сегодняшней жизни таковы, что у должностных лиц, использующих крупномасштабные коррупционные схемы, возможные санкции опасения не вызывают, в том числе и конфискацию, потому что она распространяется не на всё имущество виновного, как было это раньше, а только на имущество, которое связано с совершением преступления. Получается, если чиновник на протяжении многих лет брал взятки, скупил недвижимость в России и за рубежом, например на Канарах, а потом попался на трёх копейках, то конфисковать можно только то, что было приобретено за эти три копейки. Представляется целесообразным возвратиться к ранее действующей норме о конфискации имущества как виду наказания.

Следующий важный момент касается работы судов как ключевого органа противодействия коррупции. Сейчас идёт процесс увеличения открытости для общества принимаемых судами решений, в том числе путём ознакомления с протоколами судебных заседаний или ведения аудиозаписи. Но суды часто игнорируют это положение, находят массу лазеек, когда заявляют об отсутствии средств на нужное оборудование, а участникам судебного заседания банально запрещают пользоваться диктофонами. Считаем, что такое наведение порядка в этом вопросе позволит сделать ещё пусть небольшой, но реальный шаг в борьбе с неуважением к закону.

Ещё один важный, на наш взгляд, вопрос. Речь идёт об улучшении координации правоохранительных органов. Практика показывает, что установления уголовно-процессуальным законодательством полномочий прокурора на досудебной стадии уголовного производства недостаточно. Из‑за этого нередки случаи, когда из‑за незаконного возбуждения уголовных дел по якобы имевшим место фактам коррупционных проявлений при расследовании дел данной категории допускается волокита, сроки следствия необоснованно затягиваются. Учитывая, что уголовному преследованию подвергаются в том числе и лица с особым правовым статусом, предлагаем в целях повышения уровня законности наделить прокуроров полномочием на дачу согласия о возбуждении уголовных дел в отношении этих лиц, а также более широкими надзорными полномочиями за ходом расследования таких дел.

И в заключение хотел бы заметить, что многие проблемы, связанные с проявлением и борьбой с коррупцией, лучше видны снизу, с мест. Поэтому, по нашему мнению, было бы полезным включить в состав Совета при Президенте по противодействию коррупции представителей от субъектов Российской Федерации.

Большое спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Валерий Евгеньевич.

По поводу проверки сведений не работодателем, а налоговым органом. Потенциально это возможная вещь – надо только, чтобы налоговая система была к этому готова, чтобы органы налоговой службы были способны это переварить и эффективно с этим справиться.

Есть, конечно, и минусы в том, что этим занимается работодатель, потому что, действительно, не всегда он будет это делать эффективно, рьяно, что называется, погружаться в эти проблемы, в некоторых случаях, наоборот, будет стараться их «гасить».

Налоговый орган вроде бы в этом смысле вполне бесстрастный институт, но с учётом того, как они загружены другой работой, здесь просто нужно понять, справятся ли они без существенного изменения штатной численности. А сама по себе идея, наверное, возможна.

Что касается превращения части коррупционных преступлений в административные правонарушения, то я бы это не поддержал. Потому что дело ведь вот в чём. Конечно, не за всякие коррупционные факты наступает жёсткая уголовная ответственность. Но сам по себе факт привлечения лица к уголовной ответственности радикально отличается от факта привлечения к административной ответственности. И в этом случае мы получим довольно большое количество людей, которые совершили такого рода проступки, которые не будут иметь судимости. И это, скорее, дестимулирующая вещь. Потому что даже привлечение к уголовной ответственности в форме штрафа создаёт для лица, совершившего такое преступление или какое‑либо другое преступление, факт судимости, а это, извините, пятно на всю жизнь.

А если это административное правонарушение – это пшик, это никому не интересно. Поэтому даже при наличии небольших, незначительных деяний по своему объёму всё‑таки уголовная ответственность в этом смысле является более чёткой, и, видимо, она должна сохраниться. В то же время действительно она должна быть более разнообразной.

Вы говорили про конфискацию имущества. Я не уверен, что это современная мера наказания – в качестве отдельной меры наказания она может использоваться. Но, допустим, штрафы, о которых я говорил, – ведь это, по сути, то же самое. При этом вовсе не обязательно отнимать имущество – нужно, чтобы лицо заплатило штраф. И, может быть, это даже проще для государства. Потому что что такое конфискация? Впоследствии на конфискованное имущество должно быть обращено взыскание. Да ещё его продай и из него получи соответствующие деньги для того, чтобы возместить какие‑то убытки или просто зачислить в доход бюджета. Штраф в этом смысле проще. И уже сам коррупционер, преступник должен определить, откуда ему деньги взять. Пусть ищет, особенно если речь идёт о штрафах, довольно значительных по объёму.

Давайте дальше продолжим работу. Фарид Хайруллович Мухаметшин – председатель Госсовета Татарстана.

Ф.Мухаметшин: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

В Республике Татарстан наработан определённый опыт по выстраиванию системы антикоррупционной деятельности, предупреждению коррупционных рисков и взаимодействию органов государственной власти и институтов гражданского общества по преодолению данной проблемы.

С 2005 года действует стратегия антикоррупционной политики Республики Татарстан. С 2006 года работает закон о противодействии коррупции. Создан республиканский совет по реализации антикоррупционной политики. Введена в действие вторая республиканская программа по реализации стратегии антикоррупционной политики на 2009–2011 годы.

В рамках принятых документов республике удалось выйти на решение ряда важных вопросов. В частности, сокращено государственное участие в основных отраслях экономики, создана система внешнего и внутреннего контроля за использованием бюджетных средств всех уровней. Для размещения государственных муниципальных заказов используется интернет-площадка, где организованы электронные торги. Введена практика проведения антикоррупционной экспертизы законов Республики Татарстан и нормативно-правовых актов исполнительной власти и местного самоуправления. Прозрачность деятельности государственного аппарата обеспечена деятельностью «электронного правительства» Республики Татарстан.

Сложившаяся практика позволяет выделить два основных направления антикоррупционной политики в республике – предупреждение и пресечение коррупции как системного явления. Основной акцент делается на профилактическую работу, поскольку бороться с коррупцией только мерами уголовно-процессуального характера и применением наказаний порой недостаточно.

Более подробно хотел бы остановиться на первых направлениях нашей деятельности – снижении коррупционных рисков. Если мы рассмотрим сферу государственного управления, то профилактической работой здесь должны заниматься все, но конкретно комиссии по соблюдению требований к служебному поведению государственных и муниципальных служащих и урегулированию конфликтов интересов. Сама форма такой работы оправдана. Однако зачастую их деятельность недостаточно эффективна. Связано это в первую очередь с тем, что решение комиссии носит рекомендательный характер.

Считаю, что назрела необходимость создания единой организационной структуры, включая общественных и политических представителей, которые обеспечат результативную работу комиссии. В связи с этим большая надежда возлагается на подписанный Президентом Указ №821 «О комиссиях по соблюдению требований к служебному поведению федеральных государственных служащих и урегулированию конфликта интересов», в котором достаточно чётко обозначен регламент их работы.

Кроме того, решения комиссии должны, на наш взгляд, носить побудительный характер и быть обязательными к исполнению.

Второй момент – это приведение федеральных законов (то, о чём Вы сказали, Дмитрий Анатольевич) в соответствие с требованиями законодательства по вопросам противодействия коррупции.

Один лишь пример. Есть федеральный закон о борьбе с коррупцией, соответствующие указы Президента Российской Федерации, но до сих пор не внесены необходимые изменения и дополнения в федеральный закон о государственной гражданской службе и другие нормативные документы Правительства Российской Федерации. Как следствие, чиновник-взяточник, попавшийся на вымогательстве мзды, через определённое время может продолжить заниматься своим делом. Правоприменитель при этом теряется, каким законом пользоваться при определении этого нарушения.

Я лично считаю, что позиция закона здесь должна быть однозначной – такие субъекты не должны в будущем допускаться до государственного управления и работы с людьми, конечно, в государственной службе.

Кроме того, нуждается в совершенствовании положение федерального закона о государственной гражданской службе об ограничениях чиновникам, согласно которому государственный служащий обязан передавать принадлежащие ему ценные бумаги, акции, участие его в уставном капитале организации в доверительное управление соответствующих структур, созданных государством, а не как сейчас на практике – брат, сват, родственник и так далее. Если бы по примеру ряда европейских стран создать такую систему, что на время исполнения государственной службы занимавшийся до этого бизнесом человек мог на это время передать управление государственному органу, то и он был бы чист, как говорится, и закон был бы исполнен.

Многочисленные факты коррупционного сговора скрываются при проведении проверок, связанных с недружественным поглощением предприятий. Связаны они с сокрытием фактов преднамеренного банкротства, а также включением в реестр кредиторов должника фиктивных требований для последующего рейдерского завладения активами предприятий.

Безусловно, это пагубно сказывается на промышленных предприятиях, однако ещё больший урон наносится в целом экономике сельхозпредприятий, я говорю о республике.

Институт арбитражных управляющих в регионах не реализует своей главной цели – через процедуру банкротства оздоровить предприятие, если оно жизнеспособно, сохранить его профиль и сделать конкурентоспособным. Сегодняшние арбитражные управляющие распродают бегом всё, что можно продать, что двигается: комбайны, тракторы, сельхозтехнику. Если ещё на складе осталась хоть капелька удобрений – всё с молотка, и практически дальше эта работа системно не продолжается. В итоге земля перестает работать.

Внесённые изменения в федеральный закон о несостоятельности и банкротстве проблему до конца не решили. В настоящее время в случае введения процедуры наблюдения по заявлению должника его руководитель имеет право сам выбрать временного управляющего, которого назначает арбитражный суд. Кандидатуру же эту нельзя отвести решением кредиторов, и они не принимают участия в этом процессе. Такое нововведение только увеличивает вероятность того, что назначенный таким образом управляющий при проведении финансового анализа может скрыть незаконные действия, а порой просто бездействует.

На наш взгляд, целесообразно вернуться к прежней редакции вышеуказанного закона, предоставляющего кредиторам или уполномоченному государственному органу право на отвод кандидатуры арбитражного управляющего при назначении его временным управляющим должника.

С не меньшими вопросами правоприменители сталкиваются и при пресечении самой коррупции. Криминальная статистика свидетельствует, что около половины от общего числа коррупционных преступлений составляет взяточничество, причем мздоимство в последние годы уверенно спускается и на муниципальный уровень.

И здесь я полностью поддерживаю, может быть, не конфискацию имущества как отягчающее обстоятельство коррупции, а Ваше предложение о кратности финансового наказания будет наиболее действенным и не таким хлопотным для тех, кто будет правоприменять ту или иную норму по части конфискации имущества, а могут ещё при этом страдать родственники, дети этих людей, кто этим чёрным делом занимается.

В судебном процессе помимо обвиняемого всегда есть и другие стороны. Сегодня мы сталкиваемся с той ситуацией, что граждане порой боятся обращаться в правоохранительные органы и говорить о ставших им известных фактах коррупции. Особенно это относится к предпринимателям, у которых под ударом находится главный источник дохода – бизнес.

В связи с этим целесообразно обсудить, возможно, и принять правовые решения по вопросу защиты не только граждан, заявивших о фактах взяточничества, поскольку эта норма и эта проблема как бы решена федеральным законом о государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства, определены основные меры безопасности. Однако они больше связаны с личной охраной людей и их имущества, я говорю об их бизнесе. После того как таковое на практике случается, многие из них отжимаются от своего бизнеса нерадивыми помощниками, людьми, стоявшими около тех руководителей, властных людей, которые получили этот сигнал, и по ним правоохранительные органы приняли меры.

И последнее. Сегодня достаточно распространённым явлением стало проведение в регионах социологического мониторинга проблемы коррупции. Дело нужное и хорошее. Однако этим занимаются разные структуры, и у социологов до сих пор нет единых методик и сравнимой технологии анализа данного явления. Как следствие, на выходе мы получаем несопоставимые между собой данные. Отсюда и популистские решения, и выводы, и неправильные порой управленческие решения властей на местах. Необходима единая методика такой работы на федеральном уровне для нас, для всех, включая систему декларирования не только доходов, но и расходов, которые производят государственные служащие и чиновники.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Мы всецело поддерживаем усилия Президента Российской Федерации, который взял на себя эту не очень популярную, но крайне важную и нужную работу для наших граждан, для страны. И мы на местах, безусловно, сделаем всё от нас зависящее для правового обеспечения борьбы с коррупцией на законодательном уровне регионов Российской Федерации.

Дмитрий Анатольевич, я передал Сергею Михайловичу ряд документов, которыми мы пользуемся, работая со студентами, с преподавателями вузов, правоохранительными органами республики. Думаю, если будут вопросы у коллег, я этот материал передам.

Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Спасибо, Фарид Хайруллович.

Тоже два слова по закону о государственной гражданской службе. Надо проверить, если там действительно нет прямой увязки между ранее совершённым преступлением и невозможностью занимать соответствующую должность на государственной службе, то это нужно поправить, хотя мне кажется, что в этом плане там как раз такое правило существует, и думаю, что всё‑таки это в настоящий момент уже действующая норма.

Что же касается одной из идей, которая здесь прозвучала, по поводу передачи имущества государственного служащего после занятия им государственной должности в доверительное управление, то, надо признаться, это не самый эффективный институт, который у нас существует. Если говорить по‑честному, он вообще не работает. И я даже не знаю, можно ли его оживить. Но попробовать, конечно, изменить законодательство можно: допустим, создать государственные конторы, которые будут управлять от имени государственного служащего его имуществом.

Не знаю, насколько это будет эффективно, подозреваю, что в этом случае почти все представители бизнеса, которые принимают решение о переходе на госслужбу (а, на мой взгляд, это хорошо, потому что это люди опытные, это люди, которые способны привнести в госслужбу современные подходы), в этом случае они просто будут отчуждать соответствующий бизнес, передавать свои акции в руки доверенных лиц, которые не связаны с ними формальными отношениями, и в этом случае просто никакое доверительное управление осуществляться не будет. Тем не менее идею проанализировать можно, я не против.

Вопрос, на мой взгляд, даже сейчас не в этом. Не в этом основная проблема, связанная с приходом представителей бизнеса, потому что, в конце концов, основные преступления совершаются не на почве способствования собственному бизнесу, а на других началах или в других случаях. Но подумать можно об этом.

Абдурахманов Дукуваха Баштаевич – председатель Парламента Чеченской Республики.

Д.Абдурахманов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Есть Указ Президента Российской Федерации «О противодействии коррупции». Конечно, мы по нему работаем. Есть федеральные законы соответствующего направления. Конечно же, мы их исполняем.

Принятые нами 54 новых закона о поправках в соответствии с тем периодом, когда в последние два года на государственном уровне начали рассматриваться эти вопросы, поправки вносим, проверяем на антикоррупционность принятых нами в республике законов. Создана комиссия. Президентом республики подписан этический кодекс государственных служащих. Работаем с прокуратурой, работаем с Минюстом, но это общие стандарты работы всех парламентов, всех субъектов Российской Федерации.

Чтобы не повторяться с коллегами, которые выступали до меня, хотел бы обозначить такое направление деятельности парламента Чеченской Республики, нашего руководства – это соблюдение высоких этических стандартов государственными служащими в Чеченской Республике, чиновниками Чеченской Республики. Возможно ли, чтобы это дало плоды? Мы уверены – да.

Еженедельно депутаты Парламента Чеченской Республики проводят мероприятия в районах, встречаются на сходах с жителями сёл и городов; работаем с теми партийными организациями, которые представлены в Парламенте и в Государственной Думе. Ставя вопросы перед жителями республики о развитии республики, как мы решаем вопросы управления республикой, конечно же, мы слушаем их и всё, что жители говорят, – и критическое, и хорошее, и плохое.

Мы всё выносим на суд народов республики, подчёркиваю, народов республики, через республиканское телевидение. Всё, что мы делаем, все работы, проводимые нами, все вопросы самые острые, самые злободневные, которые ставят жители на этих сходах, на партийных ли мероприятиях, контрольных ли встречах депутатов или других чиновников с населением, мы обозначаем через республиканское телевидение. Радио и пресса – понятно, но самый значимый фактор этой работы – республиканское телевидение, несколько каналов.

Обычно, когда чиновник нарушает, все кивают на власть. Мы с населением установили такой контакт. А ведь до стула или кресла начальника этот чиновник рос в каком‑то коллективе, рос в какой‑то семье, принадлежит какой‑то фамилии, какая‑то партия или коллектив рекомендовали его во власть. Они тоже должны быть ответственными за тех чиновников, которые могут допустить такое явление, как запуск руки в казну, взяточничество или другое проявление коррупционности.

Последнее, один из примеров, что мы имеем КПД в этом направлении. Президент, парламент проводили работу по земельным участкам в республике, по недопущению их разбазаривания. Сидящий здесь полпред Александр Хлопонин в курсе, он поддержал. Все мероприятия по этому направлению мы показывали по республиканскому телевидению, называли село, район, город, главу муниципального образования, почему это допущено, кто виноват. Конечно, чиновник виноват. Но и среди населения бывают люди, которые к этому нарушению чиновника подталкивают. Конечно, он тоже должен отвечать.

Вот подписанный Президентом этический кодекс государственного чиновника, исполнение его Правительством – работа, которая проводится парламентариями Чеченской Республики, я подчёркиваю, еженедельно. Два дня депутаты Чеченской Республики, депутаты Парламента Чеченской Республики, а сейчас мы направляем на эти же действия избранных депутатов городских советов, районных советов, два дня мы проводим не в кабинетах, не принимая законы или рассматривая их проекты, мы проводим своё время с населением.

Есть подготовленное мероприятие в районе, мы идём на это мероприятие. Есть партийное мероприятие, мы идём туда. Культурного, социального значения – нет разницы. Если нет этих мероприятий, депутаты идут, сами готовят мероприятия и с населением работают. Работают не только с соблюдением этических стандартов, на патриотизм работаем. Как это чиновник, который, может быть, республиканской высшей властью награждён, поощрён грамотой, медалью, орденом, завтра оказывается взяточником? Допустимо ли это? Мы ставим эти вопросы не только перед собой. Мы ставим эти вопросы перед обществом. И вместе с обществом вырабатываем общее правило поведения в республике.

Президентом Российской Федерации Дмитрием Медведевым, высшим руководством Российской Федерации, проявив политическое мужество, понимая, что безопасности России угрожает это позорное явление – коррупционность, – принято решение о борьбе с ней. Нужно иметь политическое мужество, чтобы эту тему обозначить, чтобы начать систематизацию этой работы.

Я заявляю, что у руководства Чеченской Республики, у Президента Ахмата Кадырова, у команды, которая руководит республикой, хватит и мужества, и воли, чтобы в ближайшее время абсолютно минимизировать это явление в нашем регионе. Решим ли мы это? Абсолютно уверен, что решим. Почему? Перед нами 5–8 лет стояли более глобальные задачи. Не было республики. Мы восстанавливали республику, мы возвращали людей, мы решали политические вопросы устройства республики. Социальные, культурные – все вопросы решены, решены при помощи федерального центра. Но, повторяюсь, чиновники Чеченской Республики работают на сегодняшний день 20 часов в сутки, и эти 20 часов мы находимся с нашими избирателями, с нашим населением.

И потому заявляю, мы поддерживаем планы, которые обозначает высшее руководство Российской Федерации, решим вопросы политического устройства республики, решим социальные вопросы. Сегодня, решая экономические вопросы трудоустройства, поставлена задача по коррупции. Проявим то же самое мужество, которое проявляли в прошлые годы, проявим волю и поставленную задачу решим.

Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Спасибо, Дукуваха Баштаевич.

Я посмотрел материалы, которые татарские коллеги подготовили. Тут есть полезные вещи – например, как поступить в случае вымогательства или провокации взятки. Вполне неплохие рекомендации для обычных людей: «Внимательно выслушать и точно запомнить поставленные вам условия, размеры сумм, наименование товаров и характер услуг, сроки и способы передачи. Следует вести себя крайне осторожно, вежливо, без заискивания, не допуская опрометчивых высказываний, которые могли бы трактоваться либо как готовность, либо как категорический отказ дать взятку или совершить коммерческий подкуп. Постарайтесь перенести вопрос о времени и месте передачи взятки до следующей встречи с чиновником, предложив для этой встречи хорошо знакомое вам место, но не переусердствуйте в своём настаивании. Поинтересуйтесь о гарантиях решения вашего вопроса в случае вашего согласия дать взятку или совершить коммерческий подкуп». Для тех, кто не знает: коммерческий подкуп – это то же самое, но только в отношении иного субъектного состава. «Не берите инициативу в разговоре на себя – больше слушайте, позволяйте взяткополучателю выговориться, сообщить вам как можно больше информации». Полезное руководство. Главное, чтобы им не пользовались в других целях.

Пожалуйста, кто хотел бы что‑то добавить совсем коротко, если есть. Я имею в виду предложения, естественно, а не рапорты о том, что сделано.

Коллеги, тогда у меня есть простое предложение. Оно заключается в том, чтобы то, с чем выступали, и то, о чём мною было сказано, обобщить и подготовить предложения для последующей работы как по линии Президента Российской Федерации, так и по линии парламента – для того, чтобы те законодательные новеллы, которые мы с вами сочтём справедливыми, реализовать на практике. Естественно, мы к ним вернёмся в ходе обсуждения на Совете по борьбе с коррупцией.

И последнее, что я хотел бы сказать. Мы здесь встречаемся, зал красивый, место знаковое, но, думаю, нам нужно поменять формат работы. Это слишком большой зал для того, чтобы был правильный разговор. Выступило четыре человека, а остальные 70 сидят, чего‑то записывают, может, мечтают, даже, несмотря на то, что тема актуальная.

Я подумаю, как мне общаться с председателями законодательных органов. Это должно происходить не в Москве, а, может быть, у кого‑то из вас дома. Не обязательно звать сразу всех. Лучше позвать 30–40 человек, но пройтись по всем проблемам в откровенном режиме, а не только зачитывая заранее подготовленные выступления, несмотря на то, что то, что прозвучало, вполне актуально и мне кажется во многом разумным. Поэтому в следующий раз встретимся иначе.