Президент России — официальный сайт

Документ   /

Обсуждались дальнейшие пути развития топливно-энергетического комплекса, перспективы реализации ряда инвестиционных проектов ТЭК на территории Восточной Сибири и Дальнего Востока, вопросы ценообразования на внутреннем рынке газа.

В заседании приняли участие представители Администрации Президента, руководители экономического блока Правительства, федеральных служб и ведомств, главы субъектов Федерации и представители российских топливно-добывающих и энергетических компаний.

В рамках рабочей поездки Владимир Путин посетил также Астраханский государственный театр оперы и балета. Глава государства присутствовал на репетиции, беседовал с артистами и музыкантами, осмотрел помещения театра.

* * *

Стенографический отчёт о заседании Комиссии при Президенте по вопросам стратегии развития топливно-энергетического комплекса и экологической безопасности

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы с вами проводим очередное заседание нашей Комиссии по ТЭКу, рассмотрим вопросы, связанные с увеличением потенциала отечественного топливно-энергетического комплекса с учётом развития ситуации и в нашей экономике, и в мировой экономике.

Все последние годы наши компании обеспечивали рост добычи углеводородов, разработку новых месторождений; совершенствуется нефте- и газотранспортная инфраструктура. С учётом кризисных явлений на мировых рынках и сопутствующей волатильности наша задача – формировать условия гарантированного роста экономики страны, в том числе с учётом потенциала ТЭКа, и прежде всего, конечно (мы об этом много раз говорили), необходимо обратить внимание на регионы Восточной Сибири и Дальнего Востока, а также обеспечить выход наших компаний на растущие рынки Азиатско-Тихоокеанского региона.

Потенциал проектов нашего ТЭКа является ключевым условием реализации этой задачи. В силу наличия платёжеспособного спроса именно топливно-энергетический комплекс должен стать основой для обеспечения мультипликативного эффекта за счёт своего так называемого якорного заказа оборудования, услуг, технологий, локализации производства. Импортозамещение – это не панацея от всех проблем, но всё‑таки мы с вами понимаем, что это может позволить и должно нам позволить обеспечить надёжность реализации многих проектов.

Разумеется, мы не намерены и не будем отказываться от импортных поставок, от работы с нашими надёжными партнёрами, от сотрудничества по всему миру. Важно, чтобы на корпоративном уровне исполнение контрактов было гарантировано в долгосрочном периоде.

Безусловно, наращивание долей локализации и участие российских компаний в производстве оборудования и оказании услуг заслуживают поддержки и будут поддержаны. Надо активнее создавать условия для производства лучших образцов техники и оборудования мирового уровня на нашей территории, на территории России, в том числе за счёт налогового стимулирования и других мер поддержки.

Словом, обращаюсь к Правительству с просьбой подготовить план конкретных мероприятий по локализации производства на базе инвестпрограмм компаний ТЭКа. Надо расширять ресурсную базу нефте- и газодобычи в Сибири, на Дальнем Востоке. От освоения новых месторождений во многом будет зависеть и насыщение нашего внутреннего рынка, и увеличение объёмов экспорта в страны АТЭР с растущим спросом.

Далее. Мы давно проводим работу по диверсификации маршрутов поставок энергоресурсов и добились здесь заметных результатов. Яркое свидетельство тому – договорённости, достигнутые в ходе недавних российско-китайских переговоров. Таким образом, наша приоритетная задача – обеспечить соответствующей инфраструктурой стратегический выход ТЭКа в восточном направлении, обеспечивающим экспорт страны в Азиатско-Тихоокеанский регион.

Можно, конечно, и нужно подумать над этим, нужно подумать… Где у нас «Газпром»? Здесь. Думаю, что «Газпром» как раз возражать против этого не будет. Но Правительство и Минфин должны будут подумать над возможностью докапитализации «Газпрома» на объём стоимости строительства новой инфраструктуры. Здесь есть разные возможности, в том числе привлечение ресурсов и в том числе ресурсов наших партнёров по данным проектам. Мы договорились и о получении предоплаты, аванса.

Но можно пойти и по пути докапитализации, тем более что в современном мире это бесконечное наращивание золотовалютных резервов тоже несёт в себе определённые риски. Но, во всяком случае, об этом можно подумать, имея в виду, что контракты, о которых мы говорим, и, во всяком случае, контракт является долгосрочным и уже точно абсолютно окупаемым. Это уже никуда не денется. Подобная практика позволила бы нам закрепиться в качестве надёжных, перспективных поставщиков энергоресурсов на самых ёмких и быстрорастущих рынках мира.

Вторым пунктом повестки дня является обсуждение принципов ценообразования на внутреннем рынке газа. Вопрос важный. Мы неоднократно к нему обращались, многократно говорили. Во всяком случае, представители других отраслей экономики говорили о том, что в некоторых странах уже вопрос ценообразования на первичный энергоресурс там ставит экономику этих стран в гораздо более выгодное положение, чем реальный сектор экономики у нас. И на это, конечно, мы должны обращать внимание, не проходить мимо. Вопрос крайне важный, и не случайно проработать его мы договорились ещё на первом заседании нашей Комиссии.

Со своей стороны хотел бы отметить, газовая отрасль, безусловно, является одной из системообразующих: газ – источник сырья для очень многих отраслей. И цена газа влияет и на условия работы экономики в целом, и на конечную стоимость почти всех товаров и услуг, тем самым является значимым фактором социально-экономического развития страны.

Россия входит в число лидеров по производству газа. В последние годы наш рынок газа динамично развивается, расширяется газотранспортная система, вводятся новые мощности по переработке, в том числе и попутного нефтяного газа. Огромные запасы газа – наше очевидное достояние и конкурентное преимущество. Принципиально важно, чтобы ценообразование на газ было прозрачным, экономически обоснованным, исключающим ненужных посредников, а объёмы гарантированно доступными для всех потребителей, включая физических потребителей, граждан.

Одновременно цена на газ должна стимулировать в необходимом объёме модернизацию и развитие самой газовой отрасли, добывающих производств и газопроводящей системы. В добыче конкурентные условия уже практически созданы, активно работают независимые производители. И, конечно, нужно добиваться снижения затрат при транспортировке и хранении газа.

Конечно, в условиях монополии на транспорт газа здесь нужно посмотреть на то, как это всё функционирует. И нужно согласиться, наверное, с тем, что это, мягко говоря, всё‑таки не обычный бизнес, если это бизнес, то это всё‑таки не классический бизнес, и на это тоже нужно внимательно посмотреть.

Формирование конечной цены для потребителей, доля их довольно существенна. Наши внутренние потребители, конечно, не должны субсидировать транспортировку газа на экспорт. Нужно на это тоже внимательно посмотреть, подумать. Нужно вести дело к тому, чтобы на внутреннем рынке действовал единый газотранспортный тариф для всех пользователей единой системы газоснабжения, включая и саму группу собственника, то есть сам «Газпром». Если мы исходим из того, что у нас должна быть рыночная среда, то главный производитель не должен злоупотреблять своим монопольным положением на рынке транспорта, не должен злоупотреблять тем, что он является одновременно и собственником газопроводной системы.

Не менее важно обеспечить гарантированный доступ к магистральным газопроводам по долгосрочным контрактам всех производителей. Мы уже много-много раз на этот счёт говорили: «Газпром» требует от своих иностранных партнёров именно такой работы, но внутри страны далеко не всегда выстраивает работу на этих принципах со своими партнёрами, внутри России.

Предстоит продолжить работу по развитию биржевой торговли газом. При этом купленный на бирже фьючерс на газ должен быть гарантированно обеспечен транспортом до потребителя в приоритетном порядке. В этой связи необходимо разработать концепцию развития внутреннего рынка газа, которая отражала бы все аспекты и факторы, влияющие на ценообразование как в текущей, так и в долгосрочной перспективах, в том числе учитывала процессы углублённой интеграции, договорённости с нашими партнёрами по Евразийскому экономическому союзу.

Уверен, грамотная и долгосрочная газовая политика позволит нам создать новые стимулы для расширения использования газа на внутреннем рынке, продолжения газификации регионов, которая кардинально меняет качество жизни граждан России.

Следует внимательно следить за тем, что происходит в области технологической безопасности. Нужно уделять этому необходимое внимание и, безусловно, обеспечить технологическую безопасность газотранспортной инфраструктуры. Новый документ должен учитывать и сегодняшние реалии, прежде всего связанные с развитием газотранспортной системы Восточной Сибири и на Дальнем Востоке.

Уже отмечал, что в связи с заключением долгосрочного газового контракта с Китайской Народной Республикой она будет, эта газотранспортная система, безусловно, расширяться. Разумеется, это потребует серьёзных вложений. Но результат, как мы с вами понимаем, того стоит. Новые мощности не только заметно будут укреплять наши позиции на рынках стран АТР. Крайне важно, что они должны нам помочь газифицировать регионы Восточной Сибири и Дальнего Востока, должны придать мощный импульс развитию этих территорий.

С решением этой задачи во многом связан и третий вопрос нашей повестки, а именно, о реализации первых крупных инвестпроектов в Восточной Сибири и Дальневосточном федеральном округе. Мы рассмотрим сегодня пилотные проекты компании «Роснефть» в этом регионе. «Роснефть» давно работает на востоке нашей страны. Объём инвестиций компании в энергетические проекты в 2013 году составил около 160 миллиардов рублей. До 2020 года объём инвестиций по проектам компании составит кругленькую сумму в 1,5 триллиона рублей.

В августе прошлого года на совещании по социально-экономическому развитию Приморья мы обсуждали проект создания Восточной нефтехимической компании, цель которого – производство нефтепродуктов и нефтехимии для Дальнего Востока и АТР. Организация такого масштабного производства позволит создать новые рабочие места, благоприятно скажется на всей социально-экономической сфере региона.

Другой важный проект – судостроительный кластер на базе завода «Звезда», сейчас он реализуется с участием консорциума компаний, включая ОСК. Масштаб наших шельфовых проектов будет год от года расти, и очевидно, что это потребует большого количества морских судов, специальной техники. Для российского судостроения это хорошая возможность получить серийные заказы и обогатить опыт работы в высокотехнологичном сегменте. Такую возможность, безусловно, мы упустить не должны. Нужно, чтобы Дальневосточный центр судостроения стал генеральным заказчиком всей морской техники для шельфовых проектов с задачей постепенно довести долю локализации в строительстве судов до 70 процентов.

Я обращаю внимание, что Дальневосточный центр судостроения – это компания, в которой участвуют, как я уже только что сказал, и ОСК, и ряд других наших крупных компаний, в том числе финансовых. Нужно всё сделать для того, чтобы он активно развивался. На Дальнем Востоке мы всегда имели хорошую компетенцию в области судостроения, нужно, чтобы это стало головной компанией, и только тогда мы можем развивать и Дальневосточный центр судостроения, и ОСК в целом.

Я считаю, что эти и другие реализуемые «Роснефтью» проекты на Дальнем Востоке должны быть включены в соответствующие федеральные целевые программы. Это же касается и дальневосточных проектов других российских компаний, имею в виду «РусГидро», «Газпром», «Транснефть», «НОВАТЭК» и так далее, которые мы рассмотрим на последующих заседаниях нашей Комиссии.

Сегодня мы также проведём несколько сеансов видеоконференции, пообщаемся с нашими коллегами на Ванкорском месторождении «Роснефти», свяжемся с Хабаровским НПЗ, Пуровским заводом по переработке конденсата компании «НОВАТЭК», а также с предприятием «Тобольск-Нефтехим» компании «СИБУР».

Давайте приступим к работе.

Спасибо вам большое за внимание.

М.Бажаев: Хабаровский НПЗ, Бажаев.

В.Путин: Да, я вижу уже, коллеги наши из Хабаровска на связи. Пожалуйста, Муса Юсупович – президент компаний «Группы Альянс».

М.Бажаев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Сегодня мы заканчиваем процесс реконструкции Хабаровского НПЗ. Хабаровский НПЗ построен в 1935 году, и был построен как завод, который производил тракторное керосиновое топливо и низкооктановый бензин.

Мы пришли в управление заводом в 2000 году. Завод перерабатывал менее 2 миллионов тонн нефти, глубина переработки была 60 процентов, средняя зарплата была 3 тысячи рублей. Мы, когда пришли в управление, вложили в реконструкцию 76 миллиардов рублей, что позволило выпускать нефтепродукты стандарта «Евро-5».

Производство бензина увеличилось с 400 тонн до 65 тысяч тонн, появился новый вид топлива – дизельное топливо летнее – 1 миллион тонн в год, ТС-1 – 400 тысяч тонн в год. Глубина переработки выросла с 60 до 93 процентов. Объём переработки вырос на 3 миллиона тонн – с 2 до 5 миллионов тонн. Появилось 200 новых высокооплачиваемых рабочих мест. Средняя зарплата в Хабаровском крае – 34 тысячи рублей, на Хабаровском НПЗ – 54 тысячи рублей.

Особое внимание уделено экологическим стандартам. При увеличении объёмов переработки нефти на 3 миллиона тонн выбросы вредных веществ в атмосферу снизились в 2 раза – с 5 тысяч тонн до 2 тысяч 400 тонн. Содержание нефтепродуктов в сточных водах снизилось в 6 раз – с 5 мг на литр до 0,7 мг на литр.

Завод ориентирован в первую очередь на внутренний рынок: 70 процентов объёма нефтепродуктов уходит на внутренний рынок, 30 – на экспорт. Сегодня мы запускаем последнюю установку комплекса – гидрокрекинг.

Владимир Владимирович, разрешите запустить установку гидрокрекинга.

В.Путин: Пожалуйста, Муса Юсупович, прошу Вас.

М.Бажаев: Владимир Владимирович, завод сдан.

В.Путин: Поздравляю Вас.

М.Бажаев: На Дальнем Востоке появился один из самых современных заводов на территории России.

В.Путин: Поздравляю Вас, Муса Юсупович, Вас, всех, кто работал над этим проектом. Это очень хорошая, приятная новость.

Надеюсь, что это повлияет и на стабилизацию цен на нефтепродукты в Дальневосточном регионе.

М.Бажаев: Мы уже этим занимаемся, Владимир Владимирович. Были проблемы в канун первомайских праздников, по Камчатке мы три раза снижали цены и сняли напряжение по Камчатке, так что мы Ваши указания выполняем.

В.Путин: Хорошо, но я не могу давать прямых указаний по ценам, но надеюсь, что в связи с пуском этого предприятия, с развитием сети в целом проблема монопольных цен будет решаться. И ещё раз вас всех поздравляю с результатом, это хорошая работа.

М.Бажаев: Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо вам.

Пожалуйста – «НОВАТЭК», Пуровский завод.

А.Фридман: Добрый вечер, уважаемый Владимир Владимирович! Добрый вечер, уважаемые участники совещания!

С Пуровского завода по переработке газового конденсата докладывает заместитель председателя правления компании «НОВАТЭК» Фридман Александр Михайлович.

Компания «НОВАТЭК» обладает ресурсной базой, более чем на 80 процентов с высоким содержанием газового конденсата. И около 10 лет назад мы приняли решение о строительстве системы конденсатопроводов добычных активов и сооружении завода по переработке газового конденсата в районе посёлка Пуровск.

В этом году мы ввели дополнительную мощность объёмом 6 миллионов тонн, доведя общую мощность Пуровского завода до 11 миллионов тонн в год, из которых 6 миллионов тонн – это конденсат и 3 миллиона тонн – это сжиженный углеводородный газ.

Соответственно, в связи с тем, что мы увеличили производство газового конденсата, мы участвуем в расширении железной дороги, подписав соответствующее соглашение с РЖД. Кроме того, совместно с компанией «СИБУР» мы участвуем в создании единой транспортной системы для подачи ШФЛУ [широкая фракция лёгких углеводородов] на Тобольск, на «Тобольск-Нефтехим».

В течение двух последних месяцев велось заполнение продуктопровода протяжённостью 1100 километров между Пуровским заводом и предприятием «СИБУРа» «Тобольск-Нефтехим». И вот буквально сегодня (за 6 дней до 10-летнего юбилея Пуровского завода) мы готовы Вам доложить о возможности начала подачи ШФЛУ в продуктопровод для подачи его на «СИБУР».

Тобольск.

М.Карисалов: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!

«СИБУР» за достаточно короткий срок создал первый в истории современной России магистральный ШФЛУ-провод. Он создавался усилиями исключительно отечественных проектировщиков, отечественных строителей. На всём протяжении трассы, а это более 1100 километров, нами использовались отечественные трубы – 168 тысяч тонн. Общий объём инвестиций превысил 63 миллиарда рублей.

В результате единой трубопроводной системы связаны практически все газоперерабатывающие мощности Ямала и Югры. Консолидирован ресурс, и получили достаточно эффективную возможность транспортировки ресурсы как самого «СИБУРа», которые перерабатывают в этих регионах попутный нефтяной газ всех нефтяных компаний, в этом году цифра переработки превысит уже 20 миллиардов кубов, так и ресурсы газовых компаний «НОВАТЕК», «Сургутгазпром». Этот ресурс привезён в Тобольск, в один из крупнейших центров нефтехимии нашей страны.

Здесь же, в самом Тобольске, одновременно со строительством продуктопровода наша компания вела строительство по созданию мощности газофракционирования по переработке ШФЛУ. С лета 2012 года 2,5 тысячи человек создавали сами установки, изотермические хранилища, развивали железнодорожную инфраструктуру.

На сегодня эти работы с общим бюджетом инвестиционным более 14 миллиардов рублей завершены. Общий объём, мощность по переработке здесь, в Тобольске, ШФЛУ по выпуску сжиженных углеводородных газов составляет теперь 6 миллионов 600 тысяч тонн в год – это крупнейшая мощность в Российской Федерации, в Европе по переработке ШФЛУ.

За счёт развития трубопроводной системы существенно снижена нагрузка на железнодорожную инфраструктуру. Мы создали современные, безопасные рабочие места. За счёт прихода сюда этого ресурса компания получила возможность прорабатывать и – уверен – в будущем реализовывать новые крупные проекты, нацеленные на развитие нефтехимической отрасли нашей страны.

Уважаемый Владимир Владимирович! Мы готовы к приёму в продуктопровод ШФЛУ и к пуску газофракционирующей установки № 2 в Тобольске.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Фридман: Владимир Владимирович, головная насосная станция Пуровского завода по подаче ШФЛУ в продуктопровод на «СИБУР» запущена. Соответственно, ШФЛУ с сегодняшнего дня пошёл в продуктопровод 1100 километров.

В.Путин: Здорово, молодцы! Я вас поздравляю. Сколько лет вы работали над проектом в целом?

А.Фридман: В целом мы начали строительство Пуровского завода в 2004 году, если в целом по Пуровскому заводу, и вот с 2004 года до сегодняшнего дня его производительность стала 11 миллионов тонн, и переработано, по состоянию на сегодняшний день, если быть точным, 28 миллионов 842 тысячи тонн конденсата.

В.Путин: Поздравляю вас. Спасибо вам большое! Успехов!

М.Карисалов: Владимир Владимирович, приём ШФЛУ, и сегодня такой исторический день: двойное расширение мощности с 1984 года, когда здесь появилась первая очередь газофракционирующей установки, завод работает.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста, Кузнецов Аркадий Владимирович, Ванкор.

А.Кузнецов: Добрый день, Владимир Владимирович! Добрый день, участники совещания!

Позвольте представить короткий доклад о деятельности «Ванкорнефть» на сегодняшний день. Мы находимся на Ванкорском месторождении перед установкой подготовки газа второй очереди, входящей в состав комплекса подготовки транспортировки газа. Данный объект предназначен для приведения параметров газа до требований товарных кондиций. На объекте эксплуатируется высокотехнологичное оборудование как отечественного, так и импортного производства.

Годовой расчётный объём подготовки газа составляет 5 миллиардов 600 миллионов кубических метров газа. Сегодня «Ванкорнефть» ведёт свою деятельность на территории Красноярского края и Ямало-Ненецкого автономного округа. Производственная активность общества охватывает 23 лицензионных участка, на которых открыты 7 месторождений. 28 мая 2014 года на Ванкорском месторождении добыта 80-миллионная тонна нефти с начала разработки. Текущая среднесуточная добыча нефти и газового конденсата составляет более 60 тысяч тонн. Ожидаемая добыча нефти и газового конденсата по итогам 2014 года составит 22 миллиона тонн.

В соответствии с разработанной программой полезного использования попутного нефтяного газа в апреле 2014 года осуществлён запуск объектов внешнего транспорта газа: установки подготовки газа второй очереди, компрессорного цеха № 3, газокомпрессорной станции высокого давления. С 27 апреля осуществляется коммерческая сдача в единую газотранспортную систему «Газпрома». В перспективе планируется довести объём коммерческой реализации газа до 5 600 миллионов кубических метров в год, и для нас вопрос монетизации газа играет всё более важную роль.

В 2015 году ввод в эксплуатацию всех проектных объектов обустройства Ванкорского месторождения по сбору попутного нефтяного газа обеспечит достижение целевого уровня полезного использования попутного нефтяного газа в размере 95 процентов. На сегодня достигнутый уровень составляет 80 процентов.

Основным объектом теплоэлектроснабжения Ванкорского месторождения является газотурбинная станция с максимальной мощностью генерации электроэнергии 200 мегаватт. Годовой объём в потреблении газа данным объектом составляет 430 миллионов тонн. Текущие извлекаемые запасы всех активов категорий B, C1 и C2 на 1 января 2014 года составляют 873 миллиона тонн нефте- и газового конденсата, 570 миллиардов кубических метров газа. Оценка ресурсов по международной классификации составляет 694 миллиона тонн нефте- и газового конденсата и 158 миллиардов кубических метров газа.

Дальнейший рост добычи углеводородов планируется обеспечить за счёт ввода в разработку новых месторождений Ванкорского кластера, Сузунского, Тогульского, Лодочного. Сузунское месторождение: запуск будет осуществлён в 2016 году, выход на проектный уровень добычи – в 2017-м в объёме 4,5 миллиона тонн. Тогульское месторождение: запуск в 2018 году, выход на проектный уровень добычи – в 2022-м в объёме 4 миллиона 900 тысяч тонн. Лодочное месторождение: запуск в 2019 году, выход на проектный уровень добычи в объёме 2 миллионов тонн – в 2024-м.

Планомерное развитие новых месторождений Ванкорского кластера окажет существенное влияние на положительную динамику развития предприятия и социальную сферу Восточной Сибири. Это создание более 700 высококвалифицированных рабочих мест, увеличение отчислений в бюджеты всех уровней.

Спасибо за внимание.

Доклад окончен.

В.Путин: Спасибо Вам большое. Успехов вам.

Игорь Иванович Сечин как раз и продолжит, наверное, с этого места.

И.Сечин: Спасибо большое.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Несколько дней назад завершил свою работу Петербургский международный экономический форум, который дал возможность ещё раз убедиться, что экономика России, инвестиционный климат остаются привлекательными для наших партнёров: в мероприятиях форума приняли участие более 7500 человек, из них 248 глав крупнейших иностранных и 445 глав российских компаний.

В рамках форума были подписаны 175 соглашений, 15 из которых предусматривают реализацию инвестиционных проектов на сумму свыше 400 миллиардов рублей. Это предварительные результаты развития деловых контактов между российскими компаниями и партнёрами из Европы, Америки, стран Азиатско-Тихоокеанского региона.

Анализ текущего сотрудничества с иностранными партнёрами даёт основания говорить о возрастании рисков реализации наших международных проектов. По Вашему поручению, уважаемый Владимир Владимирович, мы проанализировали наше сегодняшнее положение с тем, чтобы отметить наиболее актуальные моменты в развитии топливно-энергетического комплекса и внести необходимые корректировки в связи с ситуацией на мировых рынках.

Такими приоритетами должны стать: развитие внутреннего рынка, прежде всего в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, а также диверсификация наших экспортных поставок в сторону развивающихся рынков Азиатско-Тихоокеанского региона. Нефтяные компании уже проводят работу по развитию собственных компетенций, что должно привести к снижению зависимости от услуг иностранных контрагентов, в том числе в отношении нефтепромысловых услуг.

Следует также отметить возможные финансовые риски, ограничение по доступу к рынкам капитала. Мы не исключаем также и возможности манипулирования, а также осуществление других целенаправленных и скоординированных действий с целью добиться снижения цен на нефть в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Однако, как нам видится, указанные действия не будут иметь долгосрочный характер, в том числе по причине высокой зависимости бюджетов стран – производителей нефти от мировых цен на нефть. Например, бюджет Саудовской Аравии, поставками нефти из которой могут быть частично замещены поставки российской нефти в Европу, рассчитан исходя из цен на нефть в размере 98 долларов за баррель.

И всё же, опираясь на реалии и новые возможности, мы исходим из предпосылок, что для того, чтобы повысить устойчивость российской экономики к внешним воздействиям, необходима её диверсификация с упором на раскрытие возможностей внутреннего потребления, развитие смежных отраслей, выхода на новые перспективные рынки сбыта.

Прежде всего нам необходимо обеспечить развитие ТЭКа на востоке страны, создать в этом регионе новый крупный центр нефте- и газодобычи, сформировать надёжную ресурсную базу на десятилетия вперёд. В этой связи принятие решения об ускоренном распределении участков недр – очевидный шаг для развития экономики Восточной Сибири и Дальнего Востока. В рамках работы по деофшоризации нашей экономики можно было бы предусмотреть возможность распределения новых участков недр только организациям, мажоритарные акционеры которых являются российскими юридическими или физическими лицами.

Развитие ресурсной базы в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке позволит нашей стране и нашим компаниям существенно увеличить долю на новых растущих рынках, в первую очередь на рынках стран АТР, где продолжается ускоренный рост спроса на импорт нефти и газа, а также на продукты их переработки. В дополнение к нашим внутренним потребностям это создаст важный стимул развития восточных регионов страны и позволит эффективно реализовывать нефть восточносибирских и шельфовых месторождений. По прогнозам, к 2030 году Россия может увеличить объём поставок в АТР более чем в два раза по сравнению с текущим уровнем.

Одним из основных сдерживающих факторов ускорения деятельности на восточном направлении является уровень тарифов естественных монополий. С 2010 года тарифы на транспортировку нефти в восточном направлении выросли на 27 процентов. В этой связи особое значение для реализации предлагаемых мер имеет вопрос проработки экономически обоснованных транспортных тарифов для Восточной Сибири и Дальнего Востока.

Важным вопросом в реализации планов по ускоренному развитию добычи нефти в Восточной Сибири является расширение и развитие ВСТО. Реализацию этого назревшего инфраструктурного проекта можно было бы осуществить на условиях как проектного финансирования, в том числе с привлечением финансовых накоплений пенсионных фондов как государственных, так и негосударственных, а также самих нефтяных компаний, заинтересованных в разработке восточносибирских месторождений.

Восточная Сибирь и Дальний Восток имеют не только значительный нефтяной, но и газовый потенциал. Помимо Чаяндинского и Ковыктинского месторождений в периметре «Газпрома» серьёзные планы по наращиванию добычи газа есть и у нефтяных компаний. По оценкам экспертов, потенциал добычи газа на месторождениях этого региона, действующих и перспективных, может составить до 200 миллиардов кубических метров в год. Очевидно, что мы должны продавать на рынке этот газ. Если у нефтегазовых компаний будет возможность войти на экономически обоснованных условиях в газотранспортную систему, которую создаёт «Газпром», это оптимизирует инвестиции.

Мы также просим рассмотреть возможность предоставления независимым производителям газа возможности экспорта газа с новых месторождений Восточной Сибири и Дальнего Востока. Это вопрос, конечно, дискуссионный, но такая мера будет являться дополнительным стимулом развития всего региона.

В настоящее время в государственных органах, отраслевых и экспертных сообществах идёт активное обсуждение предложений Минфина России о проведении так называемого большого налогового манёвра. Кажущееся упрощение налоговой системы отрасли, по мнению Министерства финансов, должно сохранить безубыточность нефтяного сектора и решить текущие бюджетные потребности за счёт потребителей всех стран Таможенного союза.

При этом не принимается во внимание, что эти предложения создают дестимулирующий эффект в добыче и напрямую противоречат задачам по развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока. Например, предложенные изменения существенно ухудшат экономику разработки ряда новых крупных проектов, таких как Юрубчено-Тохомское месторождение, Куюмбинское, имени Филановского, имени Лисовского, с общим годовым объёмом добычи до 20 миллионов тонн после 2020 года.

Последствием проведения налогового манёвра будет также замораживание ряда новых проектов нефтехимии и переработки на Дальнем Востоке. Под серьёзными рисками – реализация ВНХК [«Восточной нефтехимической компании»], модернизация Ангарского завода полимеров. Произойдёт общее снижение инвестиционной привлекательности отрасли и инвестиционного климата в целом для российских и иностранных инвесторов из‑за изменения правил игры.

Хотелось бы обратить особое внимание на фундаментальное противоречие предложенных ситуативных налоговых решений с инвестиционным профилем нашей отрасли. Проекты в нефтегазовой и нефтяной сферах, как правило, реализуются в течение 30–50 лет. Для принятия инвестиционных решений на такой срок и для привлечения финансирования на долгосрочной основе требуются стабильность, прежде всего, и предсказуемость, особенно налоговой системы.

Необходимо учитывать, что долгосрочный характер деятельности нефтегазовой отрасли, наличие инвестиционных планов и долгосрочных контрактов позволяют существенным образом как обеспечить предсказуемость бюджетных поступлений, так и гарантировать мультипликативный эффект для экономики. Приведу несколько примеров в этой связи.

В ходе Вашего недавнего визита в Китай, уважаемый Владимир Владимирович, «Газпром» заключил контракт на поставку газа на 30 лет, что уже в среднесрочной перспективе обеспечит объём инвестиций свыше 50 миллиардов долларов. Общий объём инвестиций компании «Роснефть» в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке в связи с новыми долгосрочными контрактами на поставки в страны АТР составит 3 триллиона рублей, а планируемые вложения в освоение Арктического шельфа составят около 400 миллиардов долларов только за первые 20 лет. В целом инвестиции нефтяной отрасли, включая добычу, переработку и транспортировку нефти, на период 2010–2014 годы составили уже более 5 триллионов рублей. Для гарантирования данных вложений и обеспечения соответствующего мультипликативного эффекта необходим, конечно, стабильный фискальный режим.

Приведу ещё один недавний пример. Казалось бы, новое законодательство по налогообложению шельфовых проектов создаёт беспрецедентные стимулы для развития. Тем не менее участники консорциума по разработке «Сахалина-1» предпочитают использовать существующий режим СРП, поскольку он защищён законом, гарантирует стабильную экономику проектов и не подвержен постоянным изменениям по примеру предлагаемого манёвра.

Предлагается проработать более взвешенные параметры модификации налоговой системы, обеспечить универсализацию налогообложения нефтяной и газовой отраслей, а также других секторов экономики, где уровень бюджетных выплат по отношению к выручке во много раз ниже. Существующие диспропорции, негативно влияющие на бюджетную ситуацию, представлены на этом слайде.

Помимо этого, нужно провести инвентаризацию несистемных льгот, по нашему мнению, предоставленных отдельным проектам, и при необходимости оформить их законодательным образом. Эти меры позволят не только решить текущие бюджетные вопросы, но и обеспечит стабильность налогового режима, необходимого для продолжения развития нефтегазовой отрасли в реализации приоритетных проектов в стране.

Многоуважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! По нашему мнению, всесторонняя проработка и последующий выход на реализацию этих мер, важнейшими из которых являются обеспечение налоговой стабильности и развитие инфраструктуры Восточной Сибири и Дальнего Востока, позволят перейти от реагирования на сиюминутные вызовы к выстраиванию долгосрочной стратегии в сфере ТЭК, направленной на диверсификацию экономики страны в целом. Это позволит повысить инвестиционную привлекательность страны в целом, её устойчивость к негативным последствиям нестабильности мировой экономики и иным внешним воздействиям.

Спасибо большое за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Пожалуйста, Александр Валентинович Новак.

А.Новак: Спасибо большое.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Предложения, которые сейчас были озвучены по диверсификации развития ТЭК, Министерством энергетики поддерживаются, они направлены на повышение устойчивости отраслей ТЭК, создают возможность по диверсификации. Более того, по многим из них Правительством уже ведётся работа – и, в частности, в части расширения системы ВСТО.

Недавно на совещании у Председателя Правительства было принято решение при рассмотрении инвестиционной программы компании «Транснефть» о расширении мощности трубопровода ВСТО до 80 миллионов тонн и с 30 до 50 миллионов тонн – по направлению Козьмино. Работают также созданные рабочие группы по развитию биржевой торговли нефтью и газом и формированию маркерного сорта российской нефти.

Хотел бы в своём докладе дополнительно остановиться на некоторых аспектах, касающихся диверсификации развития ТЭК. Главный внешний вызов для энергетики заключается сегодня в кардинальном ужесточении конкуренции на внешних энергетических рынках. Сегодня уже идёт упорная конкурентная борьба за удержание и наращивание доли на ключевых традиционных европейских и новых азиатско-тихоокеанских энергетических рынках.

Если посмотреть на энергетические стратегии развитых стран мира, можно заметить, что они нацелены на значительный рост энергоэффективности, на самообеспечение энергоресурсами, диверсификацию структуры топливно-энергетического баланса многих стран, об этом они заявляют прямо, за счёт развития возобновляемых источников энергии, добычи нетрадиционных углеводородов.

А для экспортёров топливно-энергетических ресурсов – задача стоит перед ними на наращивание объёмов экспорта и выход на новые географические продуктовые рынки. В случае последовательной реализации этих стратегий внешние риски для России существенно возрастут как на западном направлении, так и на восточном.

Особое внимание также следует обратить на внутренние условия функционирования топливно-энергетического комплекса. Мировой финансово-экономический кризис привёл к среднесрочному замедлению темпов роста экономики России. Кроме этого, продолжаются структурные изменения, я имею в виду опережающее развитие малоэнергоёмких секторов, таких как машиностроение, лёгкая и пищевая промышленность. Происходит общее снижение энергоёмкости экономики, а, по сути дела, это и есть центральная задача энергетической политики, без решения которой энергетический сектор будет сдерживать социально-экономическое развитие страны.

Рост потребления первичной энергии в среднесрочной перспективе в ближайшие 20 лет будет в 6 раз меньше темпов роста экономики. До 2035 года, по прогнозу, рост экономики составит 2,5 раза, рост энергопотребления – всего на 25–27 процентов. При этом опережающими темпами будут расти спрос на газ, электроэнергию и моторные топлива.

Существенно повысится энерговооружённость труда, а в структуре топливно-энергетического баланса произойдут следующие изменения в ближайшие 20 лет: доля нефти и конденсата уменьшится с 39 процентов до 32 в производстве топливно-энергетических ресурсов, доля природного и попутного газа увеличится с 41 процента до 47, и твёрдое топливо сохранит свою долю 11–12 процентов.

При этом, учитывая всё вышесказанное, на существенное внутреннее увеличение спроса ТЭКу, конечно же, рассчитывать в среднесрочной перспективе не приходится. Поэтому главный внутренний вызов состоит в необходимости глубокой всесторонней модернизации ТЭКа России и преодолении высокого износа значительной части инфраструктуры, производственных фондов, повышении и производстве энергоносителей с высокой добавленной стоимостью, в первую очередь это светлые нефтепродукты, газомоторное топливо, продукция нефте- и газохимии.

Проводимая энергетическая политика уже частично отвечает на эти вызовы. В частности, проводится диверсификация направления экспорта энергоресурсов с упором на поставки в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Фактически по всем сферам энергетики: это и газовая, и нефтяная, и угольная отрасли, и электроэнергетика – наращиваются объёмы, заключаются крупные контракты, строится инфраструктура.

Стимулируются новые энергетические проекты в структурно малоосвоенных регионах Севера, Восточной Сибири и Дальнего Востока; ведётся строительство новых мощностей нефте- и газохимии, а также заводов СПГ; ведётся формирование внутреннего рынка энергоресурсов и энергоуслуг.

На региональном уровне ведётся политика по использованию местных энергетических ресурсов для снижения диспропорции в структуре потребления энергоресурсов и в энергообеспечении различных регионов, ну и, конечно, особое внимание уделяется повышения энергоэффективности.

Несмотря на все перечисленные действия, имеющие, безусловно, положительный эффект для диверсификации отрасли, считаю, что на данном этапе центральной задачей является восстановление инновационного цикла в ТЭКе, фундаментальные исследования, прикладные исследования, опытно-конструкторские разработки, головные образцы, производство.

Для преодоления указанных проблем требуется выявление критических технологий в топливно-энергетическом комплексе, государственное финансирование фундаментальной и прикладной науки в энергетической сфере, разработка банков данных и справочников наилучших доступных технологий.

Ещё раз предлагаю рассмотреть возможность стимулирования компаний на первоначальный период освоения отечественных образцов новой техники и технологий, возможность введения стимулирующего налогообложения для производственных, инжиниринговых проектных компаний, внедряющих передовые технологии в энергетике. Сейчас Правительством дано поручение откорректировать все государственные программы, в том числе по энергоэффективности.

Центральной задачей является также восстановление инновационного процесса, и особого внимания требует решение проблемы импортозамещения, так как в настоящее время в целом ряде сегментов российский ТЭК сильно зависит от иностранных технологий, оборудования, комплектующих и материалов. Могу сказать, что, по анализу, который был проведён Минэнерго и Минпромом, около 60 процентов оборудования, приобретаемого и используемого сегодня в угледобыче, – это импортное оборудование, в нефтегазовой отрасли это 24–25 процентов.

Наиболее уязвимыми остаются позиции по производству катализаторов и реакторов гидрокрекинга, систем телекоммуникаций, программ 3D-моделирования, высока доля импортных комплектующих в современных газотурбинных установках. Сегодня у нас газотурбинные установки фактически свыше 50 мегаватт производятся только на иностранном производстве.

При этом надо учитывать, конечно, что полностью закрыть доступ к особо важным компонентам производства в сфере ТЭК в современном мире невозможно. Но ещё более важно создать систему государственной поддержки производства на территории Российской Федерации критически важных компонентов и оборудования в интересах импортозамещения.

Требуется государственная поддержка импорта ключевых комплексных технологий с обязательствами по их локализации, покупки зарубежных активов технологических доноров, формирование ключевых технологических альянсов российских промышленных компаний с лидирующими мировыми игроками. И важнейшим направлением является развитие специализированных инжиниринговых компаний в сфере создания объектов ТЭК и выращивания российских энергосервисных компаний.

Ещё одним важным направлением развития ТЭК считаю необходимость формирования целостной и гибкой институциональной системы в энергетическом секторе. Первое – это формирование стабильной модели эффективных внутренних энергетических рынков с низкой степенью монополизации, высоким уровнем конкуренции, развитыми внутренними механизмами ценообразования. Отдельное направление – формирование общих рынков энергоносителей Евразийского экономического союза с общими принципами регулирования, обеспечивающими свободное движение энерогоносителей, технологий и инвестиций. И третье – это формирование стабильной системы налогообложения в топливно-энергетическом комплексе, максимизирующей долгосрочный экономический эффект от работы ТЭК.

Эти задачи должны быть конкретизированы применительно к отдельным отраслям. В частности, в нефтяной отрасли, на мой взгляд, давно назрел переход к налогу на добавочный доход – так называемый налог на финансовый результат. Его применение позволит отказаться от действующей системы временных льгот и поможет решить некоторые вопросы импортозамещения, расширения ресурсной базы, строительства инфраструктуры, применения комплексных технологий добычи. При переходе на налогообложение не от объёма выручки, а от финансового результата экономически извлекаемые запасы могут быть увеличены на 4–5 миллиардов тонн.

Конечно, переход должен быть не таким, чтобы нарушить бюджетную целостность и стабильность. Поэтому мы предлагаем на первом этапе осуществить пилотные проекты для территориально ограниченного круга месторождений. В последующем действия налогового режима можно оценить и распространить на всю отрасль. Сейчас важно было бы пилотно попробовать администрирование.

В настоящее время Минэнерго разработана концепция законопроекта о введении обложения финансового результата при добыче нефти в рамках пилотных проектов, установление для таких проектов повышенной ставки налога на прибыль вместо уплаты НДПИ. С учётом долгосрочно-инвестиционного цикла в нефтегазовой отрасли и капиталоёмкости реализуемых проектов реализация концепции налога на финансовый результат позволит создать резерв прочности бюджетной системы на долгосрочную перспективу за счёт общего увеличения производства углеводородов и мультипликативного эффекта от инвестиций.

Важный аспект развития ТЭК и повышения его экономической эффективности – это развитие нефтегазохимии. Оно позволит нам уже в ближайшее время отказаться от импорта базовых полимеров, полипропилена и полиэтилена к 2017 году. Важно заметить, что для импортозамещения и увеличения экспорта продукции с высокой добавленной стоимостью необходимо активно применять кластерный подход к формированию центров по глубокой переработке углеводородов с обеспечением для малых и средних компаний доступа к получаемым на ранних стадиях передела полупродуктов с целью расширения выпуска малотоннажной наукоёмкой химической продукции более высоких стадий передела.

Ещё одна задача в рамках энергетической политики – это стабильное отношение с традиционными потребителями российских энергоресурсов и формирование столь же устойчивых отношений на новых энергетических рынках. Для преодоления кризиса во взаимоотношениях с европейскими потребителями природного газа необходима адаптация контрактной системы к современным тенденциям развития рынка с учётом интересов России.

Магистральный путь адаптации – это увеличение гибкости долгосрочных контрактов без разрушения их базовых принципов. На восточном направлении необходимо развивать и достигнутые договорённости с Китаем, и систему взаимоотношений с азиатскими потребителями. Наконец, стратегической задачей является защита интересов России в формирующейся системе регулирования мировых энергетических рынков, чтобы были защищены не только интересы безопасности потребителей, но и обеспечены гарантии окупаемости вложений в крупные инфраструктурные и энергетические проекты производителей, а также была обеспечена безопасность транзита энергоресурсов.

Уважаемый Владимир Владимирович! У нас есть предложения в проект решения, в том числе в целях снижения импортозависимости мы предлагаем поручить Правительству разработать программу по производству катализаторов, присадок, ключевых компонентов оборудования для нефте- газодобычи, переработки и производства СПГ и транспортировки углеводородов, а также компонентов газотурбинных установок.

Второе, необходимо также разработать проекты нормативно-правовых актов, обязывающих все компании, обеспечивающие сервис и удалённый мониторинг технического состояния ГТУ, локализовать программно-аппаратные комплексы удалённого мониторинга и специализированные центры обработки данных на территории Российской Федерации или задействовать уже существующие.

Реализация перечисленных задач позволит не только сохранить роль и место российского ТЭК на мировых энергетических рынках, но и придать ему новое качество инновационной экономики. Спасибо.

В.Путин: Александр Валентинович, налог на финансовый результат – его насколько можно администрировать? Финансовый результат – это же не тонна, это такая очень подвижная вещь. Здесь сидят люди очень опытные, а у них работают такие хорошие специалисты, что не чета нам с вами, во всяком случае мне точно. Я даже не пойму, что они там будут рассказывать, и финансовый результат будет минимальный всё время, и налогооблагаемая база ничтожна.

А.Новак: Владимир Владимирович, есть такие риски, безусловно, поэтому мы предлагаем сначала сделать пилотные проекты, и проработать на базе нескольких проектов именно администрирование этих налогов, и потом принимать решение уже о переходе.

В.Путин: Пилотный проект удастся, не сомневаюсь, а вот что будет дальше, непонятно.

А.Новак: На самом деле практика ведь существует во всём мире, и во всём мире стимулируют добычу именно таким налогообложением. У нас что сегодня получается физически: когда мы от выручки берём, у нас огромное количество залежей месторождений не попадает в зону эффективной разработки в результате, и мы не имеем возможности вовлекать новые объёмы добычи. Снимаются только самые сливки при такой системе налогообложения.

Это действует на сегодняшний день в таких странах, как Норвегия, как Великобритания, – во многих странах администрирование работает. Нам нужно просто научиться это делать.

В.Путин: Ладно, давайте ещё поговорим. Спасибо.

Сергей Иванович Кудряшов. Теперь по газу.

Пожалуйста.

С.Кудряшов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Ценообразование на внутреннем рынке газа оказывает существенное влияние как на развитие газовой отрасли, так и на всю экономику Российской Федерации в целом. При подготовке к Комиссии этот вопрос активно обсуждался как в Администрации Президента, так и в Правительстве, и Министерстве энергетики.

На сегодняшний день в газовой отрасли существуют две принципиальные развилки. Первая – это выбор принципов ценообразования для внутреннего рынка газа. Второй развилкой является выбор оптимальной модели рынка и его развитие.

Анализ позиций, представленных в Комиссию, в экспертном сообществе показывает, что единой позиции на сегодняшний день по их решению нет. Чтобы понять, почему мы пришли к ним, необходимо кратко оценить эволюцию ценообразования на нашем рынке газа.

В истории формирования внутренних цен на газ можно выделить три этапа. Первый этап, это с 1991 года по 2001-й, – это период сдерживания цен, направленных на сохранение социальной стабильности, конкурентоспособности российской промышленности. Основные характеристики этого периода: многократное отставание внутренних цен от мировых, низкие цены, приводящие к убыточности поставок газа на внутренний рынок, и полное нарушение пропорций межтопливной конкуренции.

Единственным игроком, способным функционировать на этом рынке, был «Газпром» – за счёт компенсации убытков внутреннего рынка эффективностью с экспортом. А далее, с 2002 года Правительство Российской Федерации приняло решение об опережающем росте цен на газ, причём с 2007 года была поставлена задача обеспечения поэтапного перехода к ценам равнодоходности с европейскими рынками.

Результат за последние 10 лет: цены на газ для промышленности увеличились более чем в 5 раз, и внутренний рынок газа вышел на положительную рентабельность где‑то в 2009 году. Это в свою очередь стало стимулом для развития независимых производителей газа. В 2013 году их доля в общей добыче газа уже достигла 26 процентов.

Благодаря этому, а также запуску Бованенковского месторождения, на сегодняшний день создан существенный профицит газа. К примеру, в 2013 году «Газпром» увеличил экспорт газа в Европу почти на 20 миллиардов беспроблемно. Изменилась структура участников рынка в цепочке: добыча – транспорт – ГРО – сбыт. Независимые производители уже представлены в трёх сегментах: добыча, а в ряде регионов ГРО и сбыт, где берут на себя обслуживание всех категорий потребителей, в том числе и проблемных.

С 2012 года начался третий этап, в рамках которого при формировании цены внутреннего рынка опираемся на модифицированный принцип равнодоходности с европейским рынком (это около 70 процентов) и ограничение роста цен на газ прогнозным уровнем инфляции.

Является ли сейчас актуальной задача привязки к цене европейского рынка? Во‑первых, сегодня нет глобального рынка газа, как, например, с нефтью, а существуют три зарубежных мегарынка: США, Европе, АТР с абсолютно разными ценовыми параметрами, обеспеченностью и динамикой потребления энергоресурсов. Во‑вторых, уровень экспертного европейского ценового паритета на сегодняшний день объективно слишком высок для российских потребителей. И с позиции глобальной конкуренции низкие цены на газ и электроэнергию уже не являются конкурентным преимуществом нашей экономики по отношению к США и Китаю.

Сегодня Правительство Российской Федерации больше ориентируется на инфляцию при установлении внутренних цен на газ, и привязка к европейской цене с применением коэффициентов 0,58, 0,57 и даже 0,7 – это по сути и в принципе является фикцией.

В этой связи считаем, что нам нужно отказаться от принципа достижения равнодоходности только с европейским рынком. Мы должны найти новые ценовые ориентиры, исходя из внутренних потребностей экономики страны и конкуренции с другими рынками. При этом формула «цена на инфляцию» решает успешно текущие задачи.

Во‑первых, она обеспечивает рентабельность газовых компаний; во‑вторых, она доступна для промышленности и населения. Но, если смотреть в будущее, данный подход не отвечает на два серьёзных вопроса.

Первый, не обеспечивает окупаемость расходов на освоение новых регионов добычи: это Восточная Сибирь и Дальний Восток, – а также не стимулирует повышение уровня энергоэффективности, в первую очередь в электрогенерации в России.

Мы уже сегодня видим, что, имея цены на газ ниже, чем в США и Китае, наша промышленность приобретает электроэнергию по ценам, сопоставимым и даже выше. В этой связи применяемый подход по ограничению цены уровнем инфляции всё‑таки является временной мерой, поэтому новый внутренний ориентир должен не только успешно решать текущие задачи, но и отвечать долгосрочным целям и приводить в будущем к стабильным ценам на энергоресурсы, в первую очередь на электроэнергию, создавая стабильные конкурентные преимущества для экономики Российской Федерации.

Теперь давайте обсудим вторую развилку, какая должна быть целевая модель газового рынка. На текущий момент российский рынок газа разбалансирован, и большой удовлетворённости от этого нет ни у кого: ни у «Газпрома», ни у независимых производителей. Соотношение регулируемых цен и транспортных тарифов таково, что доходность поставок в разные регионы резко отличается. У нас есть регионы с рентабельностью больше 20 процентов, а есть регионы с отрицательной рентабельностью, где сегодня функционирует лишь один «Газпром».

Тарифы на транспортировку газа для «Газпрома» ниже, чем для независимых производителей, сегодня приблизительно на 15 процентов. Газоснабжение населения происходит с элементами перекрёстного субсидирования с промышленными потребителями. В регионах своего присутствия независимые производители сегодня имеют возможность демпинговать по сравнению с ценами ФСТ, а «Газпром» ограничен нижней границей цены.

В результате сегодня «Газпром» теряет премиальные регионы и платёжеспособные рынки потребителей. Поэтому предложение «Газпрома» развязать им руки, дав возможность давать скидки к цене ФСТ, конечно, усилит его позицию на премиальных рынках. Но и, наверное, как следствие, произойдёт определённое падение цены у ряда крупных потребителей. Это, конечно, плюс.

Но при этом независимые участники рынка объективно говорят, что предложение «Газпрома», учитывая его преимущество в виде маржинальных поставок газа на экспорт, всё‑таки создаёт высокие риски снижения их рентабельности, сокращения их объёмов поставок и, как возможно, высокие риски торможения развития отрасли в целом – фактически вернёт нас к монопольной структуре рынка 1990-х годов, разрушив все достижения по формированию конкурентной среды.

Вопрос предоставления скидки тому или иному потребителю может серьёзно влиять на конкурентоспособность в отдельных энергоёмких отраслях.

Исходя из вышесказанного большинство экспертов всё‑таки высказываются за предоставление «Газпрому» права конкурировать с независимыми производителями, но при обязательном условии, что должны быть реализованы сопутствующие элементы, направленные на выравнивание условий всех участников рынка – такие, которые Вы, Владимир Владимирович, в своём выступлении обозначили: это выравнивание тарифов на транспортировку газа на внутреннем рынке для «Газпрома» и независимых производителей, выравнивание прибыльности поставок газа на ближние и дальние расстояния в пределах Российской Федерации, постепенная ликвидация перекрёстного субсидирования между различными категориями потребителей.

Серьёзный вопрос – это получение всеми участниками рынка условий для поставок газа с сопоставимым уровнем рентабельности, имею в виду рентабельность экспорта в Европу и СНГ. Этот вопрос возможно решить за счёт продажи пропорциональной добычи объёмов газа независимых производителей по экспортному нетбэку «Газпрому», сохранив при этом единый экспортный канал. Также необходимо после решения этих вопросов выравнивание ставок НДПИ для независимых производителей и для «Газпрома».

Необходимо совершенствование государственного регулирования в части стоимости услуг хранения газа, развития механизмов биржевой торговли, в том числе с гарантированным обеспечением отторгованных объёмов транспортными услугами, и в особенности повышение прозрачности принципов тарифообразования в транспортировке газа. Этот вопрос постоянно в дискуссии между независимыми производителями и «Газпромом».

Два момента вызывают эти споры. Первое – это включение в тариф арендных платежей, которые более чем на треть формируются за счёт переоценки основных фондов ГТС. Второе – это объективность отнесения на внутренний тариф капитальных затрат для инфраструктуры, работающей как на внутренний рынок, так и на экспорт.

Фактически при реализации этих предложений мы получим модель внутреннего рынка газа нового уровня, без существующих перекосов, которая будет направлена на развитие экономики Российской Федерации и получение мультипликативного эффекта во всех отраслях промышленности.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо большое, интересно.

Игорь Юрьевич, пожалуйста.

И.Артемьев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!

Федеральная антимонопольная служба во многом согласна с тем, что Сергей Иванович сказал. Может быть, я некоторые вещи ещё заострю и скажу несколько новых.

Ценообразование на газ в Российской Федерации ничего не имеет общего с рыночным ценообразованием. После того как Правительство отказалось от принципа равной доходности, были изобретены формулы, о которых можно сказать, что там скрещены коэффициенты круглые с зелёными.

В.Путин: Игорь Юрьевич, только Вы так больше никогда не говорите, что они не имеют ничего общего с рыночным ценообразованием, а то Алексей Улюкаев не сможет работать с некоторыми коллегами, будет просто невозможно.

И.Артемьев: Хорошо, Владимир Владимирович. Но хотелось бы, чтобы это было рыночное ценообразование в полной мере.

В.Путин: У нас рыночное ценообразование, понимаете? Есть некоторые вопросы, которые мы должны сегодня обсудить. Пожалуйста.

И.Артемьев: Что хотелось бы сказать прежде всего. Сейчас где мы находимся? Действительно, в июне 2012 года, если представить себе, что рынки, которые мы можем примерно хотя бы считать сопоставимыми с российским рынком по своим масштабам, производству, объёму потребления, то есть рынки США и Канады, внутренняя цена на газ сравнялась в Российской Федерации с этими ценами. Хотя потом были небольшие колебания, да и сейчас они продолжаются, от 12 до 30 процентов.

В целом, что бы нам могло это сказать, если бы мы использовали обычные методы, которые мы применяем в нефтянке, в других отраслях, – мы бы сказали, что потенциал внутреннего роста тарифов почти исчерпан, потому что мы уже имеем такие же конкурентные цены, и в этом смысле мы уже вышли к какому‑то пониманию на эту самую равную доходность. То есть резерв здесь очень небольшой, Владимир Владимирович.

Для того чтобы ещё поточнее определить эти границы и сделать более прозрачными вообще сами принципы, нам, наверное, нужно было бы сделать несколько вещей.

Первое. Конечно, нужно было бы некоторые вещи не делать. Например, сегодня, уже об этом Сергей Иванович говорил, существует дискриминация независимых производителей газа потому, что «Газпром» сам себе сдаёт в аренду кусочки трубы, находящиеся в общей системе холдинга, это закладывается потом в базу расчётов тарифов. Конечно, таких вещей уже, таких плохих практик не существует в других отраслях, это довольно большие и ощутимые дополнения к тем нагрузкам, которые существуют.

Если мы возьмём подземные хранилища газа, пользование этими подземными хранилищами для независимых производителей примерно на 30 процентов дороже. Соответственно это тоже приводит к неравным условиям, которые, в общем, создают дискриминацию.

Если дальше говорить о том, что можно было бы сделать и сравнить, например, с той же нефтяной отраслью, то мы бы увидели, что последние 2,5 года в нефтяной отрасли были созданы достаточно совершенные индикаторы, причём их несколько. Они позволяют совершенно спокойно и в каждый момент времени (ежедневно или в течение недели) определять ту цену, которая является на самом деле абсолютно рыночной, абсолютно репрезентативной.

Например, у нас постоянно идут спотовые торги нефтепродуктами, соответственно мы имеем эти коэффициенты каждый день. Занимается этим Санкт-Петербургская товарная биржа. Вашим распоряжением в бытность Председателя Правительства было введено так называемое репортирование, регистрация внебиржевых контрактов, то есть, когда нефтяники заключают внебиржевые контракты, это всё оказывается на бирже. Имеются коэффициенты, абсолютно точно понятно, сколько сегодня стоит тот или иной нефтепродукт. Это весьма совершенная система. Кроме того, эта же биржа делает на основании расчётов нетбэковские расчёты, принцип обратного отсчёта от крупнейших бирж мира, и мы тоже это имеем.

Наконец, в силу того, что «Транснефть» работает у нас как отдельная компания, мы имеем единый транспортный тариф.

Если бы мы [в газовой отрасли] сделали четыре такие же вещи, которые сегодня сделаны в нефтянке за два с половиной года, то мы могли бы точно абсолютно понимать, что это и есть долгосрочная стратегия, потому что она определяет цену исходя из огромной совокупности факторов, которые мы никогда не посчитаем, их миллионы, они могут влиять, но мы будем видеть этот результат, видеть эти тенденции достаточно заблаговременно. И это позволило бы нормально планировать деятельность самим компаниям. Собственно, мы об этом и хотели бы ещё раз сказать.

Но кроме того, конечно, такие проблемы, которые сегодня существуют, как отсутствие принципов недискриминационного доступа к магистральным сетям. Владимир Владимирович, Вы помните прекрасно, много было разговоров, уже много лет мы говорим о том, что сегодня нефтяников и независимых производителей в трубу не пускают или пускают тогда, когда выдвигаются дискриминационные условия. Вот эти правила (очень устаревшие на самом деле сегодня), к сожалению, так и не приняты Правительством, и они сегодня отложены, хотя в дорожной карте Правительства, которая была в феврале этого года утверждена, говорится, что нужно к этому вопросу вернуться.

То же самое я уже говорил о дискриминации по подземным хранилищам, по использованию ГРО, то есть немагистральных трубопроводов. Это всё, конечно же, приводит к тому, что происходит перекрёстное субсидирование в пользу «Газпрома». Может быть, это хорошо для «Газпрома», но это точно не создаёт ему конкурентов и не создаёт возможностей для независимых инвесторов вложить свои большие капиталы с уверенностью в восточные проекты или не в восточные проекты, потому что непонятно, что будет завтра. Это всё включают в себя эти правила игры внутреннего ценообразования.

Иными словами, нам кажется, что вместо того, чтобы мы пошли в какой‑то момент времени по пути изобретения многообразных коэффициентов с разной степенью вероятности и прогнозов, можно было бы вернуться к уже абсолютно оправдавшим себя методам, например, в торговле газом, как это было, как «Газпром» торговал до 2008 года. И сегодня, насколько я знаю, «Газпром» этого хочет, но почему‑то ряд министерств против этого. Это нужно сделать на биржевой площадке. Слава богу, сегодня Вы об этом сказали – значит, это скоро начнётся. Регистрация внебиржевых контрактов, правила недискриминационного доступа по всей системе трубопровода – это и есть те нормальные, здоровые рецепты, которые сегодня обеспечили бы именно то, что мы хотим: и стабильность, и справедливость, и конкуренцию, и всё, что нам позволило бы жить хорошо, достаточно спокойно прогнозируя результат вне зависимости от конъюнктуры.

Спасибо.

В.Путин: Аркадий Владимирович [Дворкович] говорит, что уже никто не против этого.

И.Артемьев: За один день что‑то изменилось.

В.Путин: Процессы быстро происходят.

Пожалуйста.

А.Улюкаев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Во‑первых, хотел бы подтвердить, что всё‑таки ценообразование в газовой отрасли у нас в основном рыночное, основано на рыночных принципах, но, естественно, ограничено государственным регулированием тарифов и оптовой цены.

И недостатки, наверное, здесь связаны именно с недостатками государственного регулирования. Государственное регулирование должно обеспечивать баланс – баланс между интересами качественной работы инфраструктуры, а значит, стимулы к инвестициям в неё, соблюдение энергетического баланса с повышением энергоэффективности, и при этом, с другой стороны, интересы отрасли и потребителей, то есть прежде всего интересы промышленного производства, интересы её конкурентоспособности, в том числе и в мире, с теми основными центрами (прежде всего Европа, Азиатско-Тихоокеанский регион), с которыми здесь конкурируем. При этом понятно, что этот механизм влияния на конкурентоспособность связан не только с самой долей газа, долей издержек на газ в тех или иных отраслях, в большинстве она не такая большая, только в некоторых весьма газозависимых, но прежде всего через механизм издержек, связанных с электропотреблением и теплопотреблением. В электроэнергетике 30 процентов издержек – это газ.

При этом, здесь уже коллеги говорили, очень быстрый рост издержек за последние шесть лет: оптовые цены на газ в 2,8 раза выросли, при том что инфляция росла значительно меньшими темпами. В 1,6 раза ценообразование в газовой отрасли, его динамика выше, чем инфляция в целом в экономике. Действительно, по ряду позиций мы уже превосходим здесь зарубежные аналоги, и это создаёт проблему для некоторых отраслей нашей экономики.

При этом важно, что есть механизм передачи этого воздействия и на социальную сферу, на индекс потребительских цен, через конечную цену услуг ЖКХ это воздействует на инфляцию для населения. Это естественные ограничители, в которых мы должны принимать решение об индексации тарифов и правилах ценообразования.

Я согласен с той позицией, что ориентация на 100-процентное обеспечение принципов равнодоходности внутреннего и внешнего рынка в нашей ситуации не является абсолютно эффективной и правильной мерой. Мало стран на самом деле, которые обеспечивают эту равную доходность: Голландия, Канада, Великобритания. Большинство стран, которые быстро развиваются: это и страны залива и азиатско-тихоокеанские, и другие – они сохраняют известный гэп, такое преимущество для национальных производителей. Я думаю, что это то, на что мы должны ориентироваться.

Таким образом, с нашей точки зрения, есть два всё‑таки базовых параметра. Текущее ограничение – это инфляция по индексу потребительских цен, которая берётся не как фактическая инфляция, а как наши плановые представления об инфляции за среднесрочный период, и стратегическое ограничение – это выход на некую модифицированную равнодоходность, применяемую с определённым коэффициентом.

С нашей точки зрения, это нетбэк по поставкам в Европу с корректируемым коэффициентом 0,7, например, который создаёт возможности для того, чтобы поддерживать этот запас некой конкурентоспособности.

При этом очень важно то, что происходит одновременно с точки зрения соотношения между промышленными потребителями и населением. Мы считаем, что всё‑таки курс на сокращение перекрёстного субсидирования должен быть продолжен. И в этом смысле мы предлагаем индексацию на индекс потребительских цен для промышленных потребителей и на индекс потребительских цен с повышающим коэффициентом – например, с повышающим коэффициентом 1,2 для остальных категорий потребителей.

При этой ситуации на обозримом горизонте времени до 2025 года, с одной стороны, происходит ликвидация фактически перекрёстного субсидирования между промышленными потребителями и остальными категориями потребителей. И, с другой стороны, мы выходим на тот скорректированный уровень равнодоходности с поправочным коэффициентом, который позволяет одновременно создавать, с нашей точки зрения, приемлемые уровни для инфраструктурных компаний и сдерживать снижение конкурентоспособности для отечественных производителей. Мы предлагаем такой вариант как долгосрочный вариант, который выйдет за пределы 2017 года и на обозримую среднесрочную перспективу.

При этом многое из того, о чём здесь говорили коллеги, как регулятивные механизмы, с нашей точки зрения, заслуживает отработки. В частности, это обеспечение равнодоходности при учёте нетбэка на зарубежные поставки и внутренние поставки для независимых потребителей, которые работают через газотранспортную систему «Газпрома», это возможности учёта и регулирования для подземных хранилищ газа и так далее. Здесь рано ещё принимать конкретные решения, но отработка этих проектов должна быть продолжена.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Думаю, что будет правильно всё‑таки нам послушать по этому вопросу Виталия Анатольевича Маркелова, зампредседателя правления «Газпрома».

В.Маркелов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Уважаемые участники совещания!

Российский рынок является для «Газпрома» основным. На компанию возложена государственная задача по надёжному газоснабжению российских потребителей, выполнение обязательств по поставкам газа за рубеж.

На протяжении многих лет компания финансирует свои инвестиционные проекты, направленные на выполнение этой задачи, преимущественно за счёт экспортной выручки. Такая схема несёт в себе значительные риски в период волатильности на мировом рынке. Именно российский рынок должен обеспечивать участникам газовой отрасли формирование достаточной прибыли для возмещения необходимых затрат на протяжении развития проектов добычи, транспорта, переработки, хранения и реализации газа внутри страны.

На протяжении с 2000 года по 2008 год реализация газа российским потребителям была убыточна для «Газпрома», и лишь в 2009 году компания вышла на минимальную рентабельность продаж. В последующие годы этот показатель увеличивался, но всё равно был и остаётся крайне низким.

Правительство в последние годы приняло меры по развитию рынка газа на основе рыночных принципов, велась работа по поэтапному выводу регулируемых оптовых цен для промышленности на уровень, обеспечивающий равную доходность с экспортными поставками.

В прошлом году было принято решение Правительства о снижении темпов роста регулируемых оптовых цен на газ для промышленности, оно предусматривает сохранение в этом году на уровне второй половины прошлого года, рост с 1 июля 2015 года на 4,8 процента, с 1 июля 2016 года – на 4,9 процента. Для «Газпрома» такое решение с учётом увеличения налоговой нагрузки обернётся резким снижением рентабельности продаж – практически до уровня 2009 года.

По оценкам «Газпрома», в условиях текущего года увеличение цен на газ даже на 10 процентов в год может дать дополнительный рост инфляции на 0,13 процента, промышленной продукции – на 0,5 процента. При этом рост капитальных вложений в газовые отрасли придаст импульс расширению производства отечественных материально-технических ресурсов, на долю которых приходится около 95 процентов в общем объёме заказов «Газпрома».

Дополнительный стимул получат предприятия металлургии, машиностроения, увеличатся объёмы строительно-монтажных работ. Всё это положительно сказывается на темпах роста ВВП и повышает занятость трудоспособного населения. По расчётам «Газпрома», рост капвложений в газовую отрасль на 100 миллиардов рублей приводит к увеличению налоговых поступлений в бюджеты всех уровней на 24 миллиарда рублей, выплат в социальные фонды – на 4,4 миллиарда рублей, количество рабочих мест увеличивается на 70 тысяч человек.

Сдерживание цен на газ для промышленных потребителей не отменяет задачу по достижению в будущем равнодоходных цен на внутреннем и внешнем рынках. Этот вопрос был и остаётся одним из самых актуальных для развития отечественной газовой отрасли.

По итогам этого года необходимо внимательно изучить, какие результаты дала мера по замораживанию тарифов, как это повлияло на экономику, на результаты работы «Газпрома», и в зависимости от этого строить дальнейшие планы по развитию газовой отрасли.

В настоящее время «Газпром» диверсифицирует транспортные маршруты, построены две нитки «Северного потока» мощностью 55 миллиардов кубических метров в год, строятся магистральные газопроводы проекта «Южный поток» на территории нашей страны, в морской части (Чёрное море), территории стран Юго-Восточной и Центральной Европы. Мощность «Южного потока» – 63 миллиарда кубометров в год с поэтапным вводом с 2015-го по 2017 год.

Подписан контракт с китайской компанией CNPC. Мы приступаем к строительству газопровода «Сила Сибири», разработке Чаяндинского, Ковыктинского месторождений с поставкой газа в Китай в 2018–2020 годах. В этот период времени потребуются огромные инвестиции для реализации этих и других проектов, а также модернизация и реконструкция всех наших основных фондов.

Сегодня задача по наполнению инвестпрограмм может быть решена путём пересмотра подходов к ценообразованию на природный газ и развитию рынка в нашей стране.

У нас есть предложение, Владимир Владимирович. В части поручений Минэкономразвития России вместе с ФСТ [Федеральной службой по тарифам] предусмотреть обеспечение перехода, начиная с будущего года, к регулированию цен на газ на базе обоснованных затрат и величины прибыли, обеспечивающей создание источников для финансирования капитальных вложений в целях поддержания и развития добычи, транспорта и хранения газа в интересах российских потребителей. А также ускорить переход от фиксированного установления цен на газ к регулированию их посредством восстановления диапазона и предоставления «Газпрому» права реализовывать газ по договорным ценам крупным потребителям в пределах этого диапазона, о чём было сказано в докладе также Сергея Ивановича.

Спасибо большое.

В.Путин: Вы обсуждали это в Правительстве?

В.Маркелов: Да.

А.Улюкаев: В части предложения о диапазоне мы поддерживаем это предложение, у нас оно было сформулировано в цифре 20 процентов скидки. На совещании у Аркадия Владимировича договорились, что 15 процентов, но вроде бы решение нами было согласовано, всеми достигнуто [понимание], но пока никак не можем соответствующий нормативно-правовой акт выпустить.

А.Дворкович: Две составляющих. Первая – по скидкам и надбавкам. Действительно, идея понятная, «Газпром» должен иметь возможность конкурировать, но мы договорились, что это должно быть обусловлено набором дополнительных решений, о которых в том числе было сегодня сказано, в части тарифного регулирования по транспортировке и по ПХГ, а также, самое главное, поведенческие условия для «Газпрома» – что можно делать, а что нельзя делать, плюс биржевая площадка либо другая торговая площадка – 20 процентов от общих объёмов поставок.

В такой системе координат это может быть сбалансировано. Просто так предоставить возможность дать скидку – независимые [производители] сразу прогорят, потому что «Газмпром» всегда имеет более сильные позиции, чем независимые, если имеет возможность предоставлять скидку.

И вторая часть. Например, два завода удобрений стоят в соседних регионах или рядом. Одному «Газпром» даст скидку, а другому не даст. Как они будут конкурировать между собой? Понятно, что тот, у кого скидка, получит конкурентные преимущества. Такие вопросы нужно урегулировать до принятия решения.

В.Путин: Понятно. Но с самим подходом Вы согласны?

А.Дворкович: В принципе да, «Газпром» должен иметь возможность более гибкого ценообразования.

В.Путин: Алексей Валентинович сказал, что не выпустили окончательный документ, потому что пока не доработали эти детали, о которых Вы сейчас сказали.

А.Дворкович: Именно так.

В.Путин: А когда доработаете?

А.Дворкович: В этом году. По биржевой площадке потребуется ещё два месяца, чтобы выпустить все необходимые документы, по биржевой и торговой площадке. Это лето.

По тарифному регулированию Федеральная служба по тарифам Сергея Геннадиевича пока ещё не готова принять решение ни по подземным хранилищам газа (там есть развилки, как это правильно делать, мы это обсуждали на комиссии по ТЭКу), ни по транспортировке, в том числе есть разногласия по тому, как дифференцировать тарифы по регионам. Есть идеи у независимых по летним и зимним ценам. Очень много разных подходов, пока мы не смогли прийти к единому мнению. Можно это вынести к Вам на отдельное, более узкое совещание, конечно, но мы пока не смогли договориться.

В.Путин: Как Вы думаете, сколько потребуется времени, даже если у меня соберёмся отдельно или у Дмитрия Анатольевича вы соберётесь отдельно. Всё равно, если мы считаем, что это правильно, то надо это реализовывать. Сколько потребуется времени, чтобы утрясти все эти противоречия и взаимные претензии?

А.Дворкович: Мы до сентября противоречия утрясём, но систему можно вводить со следующего года.

В.Путин: Нет, я хочу понять, когда Правительство может выпустить?

А.Дворкович: До сентября.

В.Путин: До сентября. Да? Вы со своей стороны проделаете эту работу?

С.Новиков: Владимир Владимирович, если будет поручение дорихтовать, что называется, действующую конструкцию до сентября, мы сделаем то, о чём сейчас говорил Аркадий Владимирович. Там единственный сюжет, что часть проблем или часть решений не с нами связаны.

Тот сюжет, о чём говорил Сергей Иванович по поводу разницы в тарифе у трансгазов при транспортировке газа независимых и «Газпрома», – это не вопрос нашего регулирования. Мы регулируем только транспортировку газа для независимых производителей.

То, что «Газпром» свой газ транспортирует на 15 процентов дешевле, – это внутренняя конструкция «Газпрома», и, соответственно, у нас нет права регулировать транспортировку газпромовского газа.

Это решение, в принципе, можно принять без внесения изменений в нормативно-правовую базу, через корпоративные процедуры. То есть на самом деле это, собственно, внутреннее решение президента компании, председателя правления, с тем чтобы эти две цифры выровнять. Это один из способов решения. То есть часть сюжетов можно решить быстро.

В.Путин: Я понимаю, но у нас должно быть решение комплексным, поэтому председатель правления «Газпрома» пользуется такими правами, пока мы его этими правами наделяем. Но если мы вместе решим, что определённый порядок должен быть изменён или изменён определённым образом, то тогда куда «Газпрому» деваться, он вынужден будет с нами согласиться.

С.Новиков: Да, абсолютно точно.

В.Путин: Или мы изымем у него это право, вот и всё. Мы же много раз об этом говорили. Меня интересует время отработки решения.

А.Дворкович: Самое простое, если говорить прямым текстом, с учётом всех независимых вопросов, чтобы скидки, гибкое ценообразование было только на биржевых и торговых площадках, а не в рамках прямых договоров «Газпрома» с потребителями. Тогда у каждого будет возможность доступа к этой площадке в том объёме, в котором она будет функционировать. Любые такие прямые отношения могут привести к рискам, о которых говорят коллеги.

В.Путин: В том числе и коррупционным.

А.Дворкович: Да.

В.Путин: Давайте мы министра попросим, чтобы он подвёл итог этой дискуссии, и договоримся о сроках, мы запишем в сегодняшнее решение, о сроках выпуска этого документа. Если нужно, Аркадий Владимирович скажет, мы тогда у меня можем собраться.

А.Новак: Уважаемый Владимир Владимирович!

То, что сказал Кудряшов Сергей Иванович, министерство во многом поддерживает. Я считаю, что, конечно же, формирование понятных долгосрочных ценовых ориентиров для газовой отрасли является основой для её развития. И в этой связи нам нужно ответить на несколько вопросов по цене. Какой уровень цены должен быть и принимается в качестве индикативного? В течение какого времени мы его достигаем? И третий вопрос: как мы потом актуализируем этот уровень цены?

Напомню, что ещё в 2007 году было принято решение о переходе на равнодоходность, по крайней мере по ЕСГ, где идёт в основном реализация газа на европейский рынок. И в то время было принято решение о выходе на равнодоходность. Потом это после кризиса было скорректировано, и сегодня у нас фактически идёт либо на уровне инфляции, либо, как предлагает в том числе Министерство экономического развития, меньшими темпами.

Мне кажется, что у нас не было бы вопросов по выравниванию тарифов в целом, если бы мы создали единый газовый рынок и у нас была бы равнодоходность поставок газа. И для независимых тогда не было бы стимула на самом деле говорить о том, что им нужно выходить на экспорт, поскольку, как и на нефтяном рынке, на сегодняшний день, когда у нас рынок работает абсолютно на рыночных условиях, поставки нефти по нетбэку что на экспорт, что на внутренний рынок не стимулируют вывозить нефтепродукты в большем объёме, чем перерабатывать на внутреннем рынке.

Поэтому в данном случае, конечно же, мы видим как целевую модель – это выход на равнодоходность. Вопрос в другом: в течение какого срока это можно было бы сделать? И второе. Насколько цены для рынка внутреннего потребления, которые могут быть равнодоходными, являются конкурентоспособными для тех отраслей, которые являются потребителями газа? Это в основном у нас жилищно-коммунальное хозяйство, отрасли, производящие удобрения, газохимия, переработка и так далее.

В этой связи мы считаем, что тот целевой ориентир, который обозначен, где‑то 160–190 долларов, – это ниже нетбэка, который сегодня есть по отношению к поставкам в Европу, но тем не менее это та цена, к которой нужно стремиться. Сегодняшняя цена, например, 106 долларов. То есть фактически в сегодняшних ценах это 5,5–6 тысяч рублей – справедливая цена, о которой говорят и независимые, и «Газпром», и Министерство экономического развития, когда говорит, что коэффициент 0,7 применяется к равнодоходной цене. Это примерно и соответствует 160–190. В этом случае, Владимир Владимирович, мы достигаем…

В.Путин: Извините, пожалуйста. Вы знаете эту дискуссию с другими отраслями экономики, когда коллеги нам говорят: «Если это всё так произойдёт, то вы стимулируете вывоз производства на другие площадки, в частности, допустим, в Штаты».

А.Новак: Это если выйти на самый высокий уровень равнодоходности, полный.

В.Путин: Потому что в Штатах дешевле. Некоторые производители в области машиностроения мне говорят: «Нам там дешевле», – и уже начинают производить.

А.Новак: Владимир Владимирович, та цена, которую мы назвали, это с дисконтом к равнодоходности 30 процентов, в принципе, она на сегодняшний день справедливая.

Во‑первых, она обеспечивает рентабельность разработки газовых месторождений; во‑вторых, стимулирует повышение энергоэффективности; в‑третьих, к межтопливной конкуренции. Потому что мы обсуждаем, в том числе на комиссии, и развитие угольной отрасли. Для того чтобы была межтопливная конкуренция, соотношение между ценой на газ и уголь должно быть два к одному. Сегодня это примерно 1,5, то есть [нужное соотношение] ещё не достигнуто. И, что немаловажно, при такой цене появляется целесообразность и стимулы для модернизации электроэнергетического оборудования, генерирующего оборудования. Об этом говорят практически все компании, которые занимаются производством электроэнергии. То есть на самом деле это некий такой баланс.

Есть ещё одна проблема, поскольку у нас есть изолированные системы – Дальний Восток и Сибирь, которые не соединены с единой газотранспортной системой. Там совершенно другая на сегодняшний день система ценообразования.

В.Путин: Если запустить проект «Сила Сибири», то тогда есть перспектива соединить западную и восточную части.

А.Новак: Согласен. Тогда по идее нужно будет создавать единый рынок, единые цены. Но на сегодняшний день, к сожалению, пока там устанавливаются цены индивидуально, и они очень разнятся, даже разнятся по отношению к той, которая сегодня устанавливается в ЕСГ по зонам.

Допустим, мы знаем, что цены на Дальнем Востоке сегодня, в Якутии – более 5,5 тысячи рублей, в Приморье – отдельная цена с учётом поставки газа с Сахалина, которая равна нетбэк – примерно 150 долларов на сегодняшний день.

То есть там, пока не создана единая газотранспортная система и восток не соединён с западной частью нашей страны, с ЕСГ, там следует, на мой взгляд, определять цену исходя из межтопливной конкуренции, по сути дела, по той формуле, по которой сегодня в том числе и «Газпром» определяет цены для своих поставок на экспорт. Имеется в виду, учитывая другие виды топлива – газойль, например, либо нефтепродукты и так далее, чтобы это была межотраслевая конкуренция между видами топлива.

Что касается других вопросов, которые сегодня обсуждались. По скидке, которая предлагается «Газпрому». Министерство энергетики поддерживает скидку и поддерживало скидку 10 процентов. Но, на мой взгляд, это тоже временная мера, поскольку фактически при выходе на некие равнодоходные цены, которые будут для независимых и для «Газпрома» одинаковые, – необходимости в этой скидке не будет, тем более если ликвидировать перекрёстное субсидирование, которое сегодня складывается между территориями.

Что по факту происходит, о чём Кудряшов Сергей Иванович говорил. Более выгодные сегодня и более эффективные поставки происходят из‑за перекрёстного субсидирования в близлежащие районы к местам газодобычи, которые фактически из‑за возможности снижения цены сегодня берут в свои руки независимые. Если выровнять ценообразование, а для этого, мне кажется, может быть, в короткие сроки, в течение двух-трёх лет это можно сделать, у нас не такая большая разница между территориями, тем не менее разница в цене 5–6 процентов даёт большую эффективность. У нас есть несколько регионов, я просто их назову: Тюменская, Курганская, Свердловская области, Пермский край, Челябинская область, – где фактически оптовые цены на газ более привлекательные, и там сегодня работают независимые.

В основном в целом по стране по всем остальным регионам небольшие отклонения от среднероссийских, где‑то на 2–4 процента. И если выровнять их между регионами, тогда между «Газпромом» и независимыми не будет той конкуренции, которая требует сейчас возможности предоставления такой скидки.

Поэтому на данном этапе, наверное, действительно это целесообразно, а в последующем необходимости так делать не будет, поскольку тогда будут созданы условия для того, чтобы не развивалось в принципе производство газа независимыми потребителями. А этого бы нам не хотелось делать, поскольку мы считаем, что при создании единого рынка должна в том числе быть конкуренция, которая влияет и на цены.

Что касается цен на тарифообразование на подземные газовые хранилища. Мы здесь поддерживаем то, чтобы перейти к государственному регулированию по тем ПГХ, которыми пользуется треть, в том числе независимые. Если чисто газпромовские ПХГ, допустим, то там нет необходимости и целесообразности.

Это же касается и транспортировки газа. Можно выровнять стоимость транспортировки, но для «Газпрома», пока это в единой системе, где добыча и транспортировка – это одна компания, это не имеет особого значения, они могут и сейчас такое решение принять, по сути дела, перераспределят свои издержки на добычу за счёт того, что отнесут более дорогую транспортировку на добычу. Поэтому мне кажется, что это очень легко сделать, но это не даёт экономического эффекта в целом ни тем, ни другим. Поэтому можно это сделать с точки зрения того, чтобы это выравнивание состоялось.

В перспективе, когда будет создан единый рынок, на наш взгляд, конечно, нужно выходить к единой системе налогообложения по НДПИ.

Ещё один момент, который я хотел обозначить, – почему сегодня у нас разные всё‑таки тарифы, разная система налогообложения. Потому что «Газпром» несёт нагрузку, в том числе и по газификации регионов. Для того чтобы были все в равных условиях при выходе на равнодоходные цены, нужно, конечно же, обеспечить такой механизм, чтобы социальную нагрузку по газификации регионов нёс не только «Газпром», но и независимые в этом случае.

Спасибо.

В.Путин: Я думаю, что если у них будут равные условия, то тогда и доходность будет обеспечена, так что они будут делать это с удовольствием. В основном они‑то и поставляют на внутренний рынок, независимые.

Поскольку у нас заключительный вопрос – это доклад Сечина о реализации инвестпроектов «Роснефти» на Дальнем Востоке, я бы хотел коллегам задать вопрос. Кто хотел бы по первому и второму вопросам что‑то сказать?

Пожалуйста, Сергей Дмитриевич.

С.Шаталов: Спасибо, Владимир Владимирович.

Я хочу обратиться к пункту 1 подпункту «ж» протокола, где предлагается проработать вопрос налогового и таможенно-тарифного регулирования и представить доклад до 1 декабря 2014 года.

Если мы пойдём по этому пути и к декабрю 2014 года представим доклад, это значит, что в 2015 год мы вступим в действующих условиях. Это будет означать, что вся нефтяная отрасль получит шок в 300 миллиардов рублей дополнительной налоговой нагрузки из‑за того, что вступает в силу решение по мазуту.

Игорь Иванович упоминал в своём выступлении о том, что сейчас обсуждаются вопросы налогового маневрирования. Я, к сожалению, не могу согласиться ни с цифрами, ни с оценками, которые там прозвучали. Мне хотелось бы отметить следующее, что это, конечно, не ситуативные решения, которые мы сейчас предлагаем, а просто необходимость принимать решение как можно скорее.

О чём идёт речь? На днях было подписано соглашение по ЕврАзЭС, оно предполагает, что в рамках Единого экономического пространства будет единый рынок нефти и нефтепродуктов, соответственно, должен быть пройден достаточно быстрый путь по выравниванию условий, которые сегодня очень отличаются в наших государствах.

Мы видим, обсуждаем это вместе с Минэнергетики, как до 2018 года эту задачу можно было бы решить. Для этого предлагается, если очень общими словами, сокращать внешние налоги – экспортные пошлины, увеличивать внутренние налоги и, оперируя примерно десятью параметрами, которые имеются в нашем распоряжении, так настроить систему, чтобы поэтапно за четыре года выйти на необходимый результат.

Такие предложения мы сформулировали. Они позволяют решить сразу пять, на мой взгляд, очень важных задач (это ЕвАзЭС – то, что мы говорили, и Единое экономическое пространство) – это сохранение доходов бюджетной системы, так как оно запланировано и расписано в бюджете, это сохранение как маржи нефтедобывающих компаний и маржи в нефтепереработке, это снимает вопросы с соглашениями с Беларусью по экспортной пошлине и, наконец, это снимает вопрос мазутного шока, который здесь есть.

В.Путин: Сергей Дмитриевич, и как нам при этом избежать другого шока – резкого повышения цен внутри страны.

С.Шаталов: Абсолютно. При этом это ещё один очень важный параметр, третий. Мы видим, каким образом можно в 2015 году увеличить цены не более чем на полтора рубля за литр, а в последующие годы – на уровне 60–70 копеек. И это тоже примерно в объёмах инфляции.

Владимир Владимирович, мне кажется, что нужно просто в самое короткое время, мы сейчас это будем обсуждать, видимо, в Правительстве, принять финальные решения по тому, каким образом нам реагировать на эту ситуацию. Поэтому я прошу этот протокол, может быть, изложить немножко в другой редакции, с тем чтобы дать такую возможность провести ещё быстрее в Правительстве решение, и для того чтобы оно могло вступить в силу уже в следующем году, если будет принято.

В.Путин: Мы согласимся с Вами, поправим тогда в этой части так, чтобы была возможность всё это доработать. Там много развилок, насколько я понимаю.

С.Шаталов: Да, там есть развилки.

В.Путин: В том числе и развилка, которая должна нам ответить на вопрос: как избежать вот этих колебаний внутри страны?

С.Шаталов: Конечно.

В.Путин: Это очень важно. И за счёт чего. Чтобы не навредить другим отраслям.

С.Шаталов: Абсолютно точно. Мы как раз предлагаем такие решения. Просто их нужно очень серьёзно взвесить, аккуратно, но это делать надо довольно быстро.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо. Мы сформулируем так, чтобы стимулировать к быстрому решению вопроса. Если нет, то там прямо пометим, или у Председателя Правительства вы соберётесь, либо ко мне зайдёте, мы поговорим.

Прошу Вас.

В.Якушев: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я бы хотел остановиться на региональных вопросах газификации и обратиться к пункту 2 «г» нашего сегодняшнего протокола – проработать меры, стимулирующие увеличение потребления природного газа на внутреннем рынке.

В данном случае хотелось бы предложить очень простую формулу решения этой задачи, потому что думаю, что у моих коллег-губернаторов сегодня вопрос газификации – один из самых основных и острых. Честно говоря, возможностей сегодня финансировать эту программу не так много. Схема, которую хотелось бы предложить, чтобы мы её, может быть, напрямую записали в протоколе и дали поручение, выглядит следующим образом.

Мы формируем региональную программу газификации на ближайшие пять-шесть лет, для получения источника финансирования применяем схему возвратного лизинга. Часть своих существующих сетей газораспределительная организация продаёт лизинговой компании, а сегодня газораспределительные организации имеют в собственности сети стоимостью в десятки и сотни миллиардов рублей, и не воспользоваться этим активом было бы, наверное, неправильно.

Продаёт лизинговой компании и одновременно берёт их обратно в лизинг. Таким образом, получает финансовый ресурс, полученные от лизинговой компании средства направляет на строительство газовых сетей по региональной программе, финансирует и строит сети также сама газораспределительная организация. А возврат финансовых средств осуществляется также в течение пяти-шести лет через специальную надбавку к тарифу на транспортировку, которую сегодня устанавливает регион (это в наших полномочиях), а также через амортизационные отчисления, которые учитываются в тарифе.

Источником для возмещения стоимости лизинга могут быть прямые бюджетные инвестиции или льготы по налогу на имущество, которые устанавливаются на региональном уровне в отношении всего имущества газораспределительной организации.

Мы считаем, что такой механизм на сегодняшний день поможет решить очень важный вопрос – это газификация наших регионов. Здесь имеются в виду не только домовладения, но и Вы сегодня ставите достаточно серьёзные задачи об улучшении инвестиционного климата, а приход новых инвесторов, появление новых экономических субъектов, индустриальных парков – это всегда вопросы газификации. И строительство туда сетей – это достаточно серьёзная проблема, которая инвесторов отпугивает первоначально вкладываться, не имея сетей, заходить на площадку. Поэтому для регионов это было бы серьёзным подспорьем.

Поэтому я просил бы подпункт «г», может быть, дополнить уже более конкретным предложением – газораспределительным компаниям на условиях возвратного лизинга рассмотреть возможность финансирования программ газификации регионов, субъектов Российской Федерации.

Спасибо.

А.Дворкович: Схема интересная, я просто не до конца понимаю, кто мешает это сделать, есть ли какие‑то законодательные ограничения, если у наших крупных лизинговых компаний – «Сбербанк Лизинг», «ВЭБ-лизинг», «ВТБ Лизинг» есть соответствующие средства, ресурсы, они вполне могут вместе с вами реализовать эти схемы. Я не до конца понимаю, нужны ли какие‑то федеральные решения для того, чтобы это сделали.

В.Якушев: Я не прошу федеральных решений, я просто прошу дать компаниям такое поручение, чтобы более активная работа в этом направлении пошла, никаких других решений, тем более на законодательном уровне, здесь не надо.

В.Путин: Рекомендацию такую как сигнал, да? Хорошо.

Пожалуйста.

В.Кашин: Уважаемые коллеги, мне кажется, термин «равнодоходность» вообще‑то несколько лукавый. По‑моему, он хоронит все качественные показатели любой компании, особенно когда речь идёт о цене, а цена как бы выравнивает доходность.

Для России вообще этот термин для нас в квадрате лукавый, поскольку страна очень энергоёмкая. И если мы будем выравнивать, как говорится, эту доходность внешнего рынка с внутренним рынком, мы разорим, мне думается, окончательно наше обрабатывающее производство, особенно ту же электроэнергетику и всё, что связано с нефтехимией, и так далее и так далее.

Мы недавно были в Татарстане, смотрели уникальный «Нижнекамскнефтехим», ТАНЕКО и другие прекрасно работающие предприятия. Но доля этих затрат от 35 до 40 процентов доходит в себестоимости через газовую составляющую. Поэтому очень важно это всё понимать. Я очень поддерживаю те слова изначально, когда Владимир Владимирович говорил, что это опасно, этот молот разрушения, он может принести очень большой вред, если им неразумно, как говорится, размахивать.

Поэтому, мне думается, та развилка, которая определена сегодня максимум на уровне инфляции, – это очень разумно. Надо смотреть о доходности через издержки производства, через производительность труда и многие другие вещи. А если говорить только об одной цене и забыть обо всём другом, в том числе о глубокой переработке, о полноте использования и так далее… Мы ведь все те пожелания по обнулению НДПИ в труднодоступных районах и так далее, всё это осуществляем. Поэтому, мне думается, развивать эту тему в развилке отпуска цены выше инфляции приведёт больше к худшему положению, чем сегодня в целом для страны.

И вторая составляющая, она, конечно, мне думается, в рамках Правительства может быть решена – всё, что связано с прозрачностью ценообразования при транспортировке. Конечно, непорядок, от 2 процентов до 26 – это огромная разница по разным регионам. Куда такой разрыв иметь, имея единую транспортную сеть и так далее. Мне думается, тут можно снивелировать ситуацию. Также и по подземным хранилищам.

И последнее, что я хотел бы сказать. Мы и на первом заседании Комиссии об этом говорили, чтобы в этой большой работе, как говорится, «Газпрому» как‑то не обрезать здесь этот взлёт, который есть, ну и не забыть о наших людях.

Мы за последние 10 лет в 10 раз (в 9,8) подняли плату за тарифы. Доля газа тоже в этих тарифах одна из главных, хоть горячую воду возьмём, хоть отопление, всё что угодно. Да, экологически чистый, самый чистый продукт нужен, он востребован. Но, мне думается, это тоже надо учесть, чтобы и не ударить по людям.

Е.Борисов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Уважаемые коллеги!

В концепции участия «Газпрома» в газификации регионов Российской Федерации предусмотрено, что участие в инвестиционных проектах осуществляется при внутренней норме доходности проектов не менее 12 процентов, только в этом случае они могут газифицировать населённые пункты. Уровень доходности газификации населённых пунктов Дальнего Востока, предполагаемых к газификации от магистрального газопровода «Сила Сибири» в рамках реализации восточной газовой программы, заведомо сегодня по расчётам меньше минимальных 12 процентов с учётом большой протяжённости газопроводов, плотности населённых пунктов и на данном этапе низким уровнем потребления газа.

Поэтому есть опасность в том, что «Газпром» сегодня, реализуя эти восточные программы, не может участвовать в газификации населённых пунктов в нашем регионе. Поэтому просим, Владимир Владимирович, сегодня в решение комиссии заложить рекомендацию «Газпрому» внести изменения с учётом особенностей Дальнего Востока пересмотреть этот показатель.

В.Путин: Давайте мы сформулируем это нормальным литературным русским языком как поручение «Газпрому», Правительству и регионам (и регионам тоже) совместно проработать этот вопрос.

Е.Борисов: Мы согласны.

В.Путин: Хорошо. Спасибо.

Прошу.

Н.Комарова: Владимир Владимирович, я хотела бы в дополнение к предложению замминистра финансов господина Шаталова и Вашему в отношении того, чтобы оценить очень внимательно влияние налогового манёвра на другие отрасли.

Хотела обратить внимание на региональные бюджеты, потому что любая нагрузка на наши предприятия оказывает влияние на доходную базу по налогу на прибыль. Мы сейчас уже работаем в условиях налогового манёвра, а если будут выставлены более жёсткие требования, у нас есть беспокойство более существенного влияния на нашу доходную базу, в том числе и Дорожного фонда. Я вас очень прошу отразить это в протоколе.

В.Путин: Да. Мы когда дискутировали с замминистра, я это и имел в виду, он прекрасно понял, о чём мы говорим.

Н.Токарев: Уважаемый Владимир Владимирович!

В отношении первого вопроса повестки о диверсификации направления развития ТЭКа. Мы просили бы исключить из проекта решения поручение 2а и 2д. 2а – в силу того, что оно избыточное, в феврале этого года на Правительстве была одобрена инвестпрограмма «Транснефти», и там уже предусмотрены меры государственной поддержки, конкретно расписано, как это будет делаться – через дивидендную политику и через тарифное регулирование. Поэтому здесь это поручение отстаёт от того, что на самом деле получили.

И 2д – вопрос об установлении экономически обоснованных тарифов по территории Дальнего Востока и Восточной Сибири. Дело в том, что в докладе у Игоря Ивановича цифры были взяты из источников «Роснефти», но они, к сожалению, не являются корректными. Как раз, наоборот, стоимость тарифа в западном направлении на 30 процентов дороже, чем на восточном.

Например, из Западной Сибири до Приморска или до Новороссийска доставка одной тонны нефти обойдётся на 30 процентов дороже, чем на восток. Происходит это в силу того, что у нас осуществляется перекрёстное субсидирование восточного направления за счёт западного, то есть мы снижаем восточное за счёт дополнительной нагрузки на западном. И объём этого субсидирования составляет 37 миллиардов рублей. Поэтому снижать ещё дальше таким образом – это диспропорция совершенно неправильная и несправедливая.

И к тому же я хочу отметить, что главным пользователем и главным потребителем услуг Транснефти на восточном направлении является компания «Роснефть». Поэтому этот пункт в такой постановке – мы не можем согласиться с ним, либо его тогда просим снять, либо тогда отредактировать так, чтобы он соответствовал реалиям.

В.Путин: Я знаю об этой дискуссии, попрошу тогда Министерство энергетики соответствующим образом отредактировать как профильному ведомству, которое должно разобраться между всеми участниками рынка, имея в виду потребности, скажем, «Роснефти» по загрузке своих НПЗ и вашей заинтересованности прокачки на экспорт.

Пожалуйста.

Л.Михельсон: Уважаемый Владимир Владимирович!

НОВАТЭК на сегодняшний день обеспечивает поставку порядка 18 процентов внутреннего рынка, включая два региона, где 100-процентное снабжение, включая население.

Мы целиком поддерживаем подготовленный главный доклад Сергея Ивановича. На сегодняшний день практически все участники газового рынка согласны, что тот принцип, который ставился в 2006 году – выход на равнодоходность с европейским рынком, – себя изжил и должен быть заменён. В этом году цены на газ вообще не повышались, и все мы сегодня ищем какой‑то новый принцип, который устраивает и поставщиков, и потребителей.

Прозвучало в докладе, и Александр Валентинович говорил, что надо рассмотреть и взять какой‑то принцип энергоэффективности. На сегодняшний день неэффективность потребления в стране возрастает, постоянно растут разницы пиковых зимних нагрузок.

Как пример могу привести, что в феврале 2011 года, а это был холодный год, когда вводился график № 1, потребление по сравнению с февралём этого года было на 17 процентов ниже. Та цифра, которая была произнесена, – 160–170 долларов, если её определить как ориентир к 2020 году, очень важно, хорошо бы зафиксировать её в решении Комиссии. Она была бы очень необходима для привлечения инвестиций и дальнейшего развития газовой отрасли.

Наверное, уже года два-три назад участники рынка понимали, что, наверное, этот принцип уже изжил себя. Но он помогал привлекать инвестиции и развивать производство.

Также хотел бы сказать относительно обсуждения, которое идёт последние месяцы, по согласованию или не согласованию «Газпрому» возможности скидок на внутреннем рынке. Долго это обсуждалось, и в докладе Сергея Ивановича прозвучало, надо, наверное, всё‑таки решить по выравниванию полностью экономических условий и после этого рассматривать. Конечно, очень важно всё‑таки, в ближайшее время есть все возможности решить вопрос выравнивания тарифов для всех участников как на транспортировку, так и на хранение. Это несложно. Но вопрос, конечно, выравнивания экономических условий, с точки зрения как бы поделиться маржинальностью от экспорта, наверное, этот вопрос мы с «Газпромом» за один-два дня не решим.

Может быть, всё‑таки сосредоточиться сегодня на начале нормальной биржевой торговли, пока отдалив этот тезис о предоставлении скидок? Потому что ещё надо учитывать (здесь не прозвучало), очень важно то, что надо не забывать, что «Газпром» является в России гарантирующим поставщиком. И на сегодняшний день уже от участников рынка звучит: а вот сейчас обсуждается 15 процентов. Или даёте 15 процентов, или мы с вами расторгаем договор. А «Газпром» будет обязан их снабжать газом. А на сегодняшний день задолженность в России («Газпром» больше всего несёт эту нагрузку) составляет где‑то 2,5 месяца поставок газа. Эти скидки обязательно приведут к всплеску роста неплатежей. Так что осмотрительно бы подумать и, может быть, пока не решать этот вопрос.

Спасибо.

В.Путин: Но мы пока и не решили. Вопрос такой, коллеги просили Вам задать вопрос: 170 долларов – Вы имели в виду, это оптовая цена или розничная?

Л.Михельсон: Это розничная цена в 2020 году, и она не очень отличается от того, что говорит Минэкономики о повышении по инфляции. Очень важно даже, будет какой‑то принят ежегодный процент повышения, но всё‑таки показать, какая цифра будет в 2020–2025 годах.

В.Путин: Вас подговорила антимонопольная служба, видимо, для того, чтобы доказать, что у нас в стране ценообразование является нерыночным, если мы в протоколах будем записывать конечную цену к конкретному году.

Л.Михельсон: Ориентир для выхода на эффективное газопотребление.

В.Путин: Но как ориентир?

Л.Михельсон: Да.

В.Путин: Хорошо, подумаем.

Прошу Вас.

В.Пак: Уважаемый Владимир Владимирович!

В части исполнения пункта «б» есть смысл выделить наряду с Дальним Востоком ещё и Восточную Сибирь в подпрограмме «Воспроизводство минерально-сырьевой базы».

И второе. Очень важно для исполнения решения сохранить потенциал государственной геологической службы, которая находится сегодня в подведомстве Роснедр.

Спасибо.

В.Путин: Мы обязательно учтём всё, что здесь было сказано. При доработке протокола я попрошу Правительство самым активным образом подключиться. Игорь Иванович, а Вас – согласовать эти формулировки с участниками совещания и с Правительством, пожалуйста.

И, конечно, что касается налоговой составляющей – чрезвычайно важная вещь. Я с Минфином согласен, нужно как можно быстрее этот вопрос решать. Хотя здесь Аркадий Владимирович обратил внимание на то, что к 1 декабря это пообсуждать. Но закон‑то у нас должен быть принят раньше, мы это все прекрасно понимаем.

Вы хотели по этому вопросу сказать? После меня? Некрасиво. (Смех.)

Пожалуйста. Прошу. Давайте.

В.Морозов: Извините, Владимир Владимирович.

В.Путин: РЖД – можно, конечно.

В.Морозов: Спасибо большое.

Сегодня, когда было включение с Пуровского комбината и руководитель отметил реализацию одного из очень важных и нераспространённых соглашений (такой формы у нас пока мало, это с НОВАТЭКом, когда президент компании Владимир Иванович Якунин и Леонид Викторович подписали на самом деле уникальное инвестиционное соглашение, реализуемое сегодня на сургутском направлении), он отметил, почему. Потому что он видит, что в прошлом году только за один год пять перегонов преобразились в двухпутное направление, движение значительно нормализуется. Конечно, было приятно слышать, что люди замечают.

Но я хотел бы сказать вот о чём. Сегодня это у нас не уникальные отношения с нашими партнёрами. Я хотел бы ещё один факт привести – это соглашение по развитию темы газотурбовозов. Это удивительная тема, сегодня всё совещание как раз вокруг этого выстраивается – это импортозамещение, расширение возможностей использования природного и сжатого газа.

Вы знаете, созданы уже три локомотива – ГТ1, другой – ГТ2, третий – маневровый. Это уникальные машины, занесённые в Книгу рекордов Гиннесса. По мощности 8300 киловатт, они оба сегодня проходят испытания, и маневровые машины. Сегодня что важно? Что это всё сделано в Коломне, я имею в виду газотурбинные агрегаты – это всё Кузнецов, проектно-конструкторское бюро и так далее. А дальше Брянск, а дальше «Синара» подключается. И, таким образом, мы имеем сегодня уже реальную программу, когда этот мощнейший газотурбовоз с экономическими параметрами в 56 процентов по экономии выгоднее, чем тепловоз, он сегодня проходит испытания с очень большими перспективами, а соглашение определяет, как будет развиваться сеть, обеспечивающая снабжение этих тепловозов. И в Екатеринбурге это сегодня уже есть.

Я думаю, этот позитивный момент – только ещё один из характеризующих глубину, так скажем, развития наших отношений.

Понятно, я не хочу злоупотреблять, но хотел бы сказать, Владимир Владимирович, что тарифная политика, которая так много беспокоит и волнует всех, сегодня находится и, конечно, у федеральных органов, и Федеральной службы по тарифам, ну и РЖД под особым вниманием. Я вам скажу, что за десять лет у нас транспортная составляющая нефтепродуктов: все позиции имеют снижение к 2003 году, а 2003 год – это введение прейскуранта. И то, что сегодня на востоке создаётся и будет формироваться новый комбинат, то там так случилось, что уже эти условия тарифные созданы, и ФСТ, по сути дела, приняты, они где‑то на 25–27 процентов ниже тех, которые были первоначально в прейскуранте.

Но есть одна проблема. И я всё‑таки рискну сейчас здесь обратиться. Вы знаете, сказать, что в этом году мы переживаем тяжёлые времена, РЖД, – это ничего не сказать. Всё‑таки 67 миллиардов – это цена обнулённых замороженных тарифов, и на базу когда мы в прошлом году уже 98 миллиардов себе поджимали расходы для того, чтобы выйти на 700 миллионов прибыли, сегодня дальше становится сложнее. Мы на 36 миллиардов сокращаем программу капитальных ремонтов пути и так далее.

Я просто обратился бы ко всем, Владимир Владимирович: очень не хотелось бы терять скорость, не хотелось бы терять свойства инфраструктуры для того, чтобы мы наращивали всё‑таки состояние железных дорог, а не теряли в этом году. То есть я подвожу к тому, что я понимаю, что многие нас поддерживают, и со второй половины года хотя бы частично, но проиндексировать тарифы на грузовые перевозки, а документы и всё, что необходимо, в этом случае мы оформим. Я думаю, что в этом заинтересованы мы все, а не только РЖД.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо большое.

Игорь Иванович, прошу Вас.

И.Сечин: Уважаемый Владимир Владимирович!

По Вашему поручению и в связи с согласованием с Правительством мы в рамках Комиссии сегодня начинаем представление инвестпрограмм компаний ТЭКа по Дальневосточному региону и по Восточной Сибири.

«Роснефть» динамично работает в Дальневосточном регионе, первые месторождения начали осваиваться 125 лет назад на Сахалине, некоторые ещё до сих пор работают. Это направление остаётся одним из приоритетов нашей деятельности. Кстати говоря, принято решение о проведении годового общего собрания акционеров в этом году в Хабаровске, для того чтобы показать значимость этого региона для нашей компании.

Дальний Восток и Забайкалье – это 45 процентов территории России, где проживает более 10 миллионов человек. Опережающее развитие стран Азиатско-Тихоокеанского региона заставляет также по‑новому взглянуть на место Дальнего Востока в планах компании. В последние годы мы существенно нарастили присутствие в этом регионе.

Отмечу, что компания вкладывает серьёзные средства в развитие проектов на Дальнем Востоке и Восточной Сибири. В прошлом году было проинвестировано порядка 160 миллиардов рублей, при этом платежи в бюджеты всех уровней составили около 300 миллиардов. Высококвалифицированной работой обеспечено свыше 20 тысяч человек.

Сегодня можно уже говорить о формировании новых масштабных кластеров нефтедобычи и нефтепереработки в Дальневосточных регионах. Сейчас на действующих месторождениях Восточной Сибири и Дальнего Востока, включающих также «Сахалин-1», «Сахалин-морнефтегаз», «Верхнечонскнефтегаз», «Тас-Юрях», ежегодно добывается 32 миллиона тонн нефти и около 1,6 миллиарда кубометров газа. Объём переработки на существующих мощностях составил 25 миллионов тонн.

На базе Ванкорского месторождения (Вы сегодня видели включение) мы формируем новую нефтегазовую провинцию, включающую Сузунское, Тагульское, Лодочное месторождение, Куюмбинское и Юрубчено-Тохомское в Восточной Сибири и Среднеботуобинское в Якутии. Эти месторождения обеспечат до 2020 года дополнительную добычу до 30,9 миллиона тонн нефти и свыше 8 миллиардов кубометров газа.

Что касается газа, то в наших планах до 2030 года выйти на уровень добычи до 45 миллиардов кубов в год на месторождениях Восточной Сибири и Дальнего Востока.

Сегодня уже обсуждался вопрос, конечно, необходимо подумать о монетизации и коммерциализации восточносибирского газа.

Подчеркну, что масштабная реализация проектов «Роснефти» создаёт предпосылки для развития всего Дальневосточного региона.

ВНХК – это один из пилотных и главных проектов нашего развития в этом регионе. По Вашему поручению, Владимир Владимирович, наша компания приступила к реализации этого масштабного проекта. Он имеет ряд неоспоримых конкурентных преимуществ, сориентировано удовлетворение спроса на продукцию нефтепереработки и нефтехимии на ключевых рынках, предварительно стоимость проекта оценивается в сумму по первым и вторым очередям 659 миллиардов рублей, полное развитие – 1,3 триллиона.

Принимая во внимание исключительную важность этого проекта, мы просили бы рассмотреть вопрос придания ему статуса приоритетного, утвердить комплексный план строительства инфраструктуры в интересах восточного нефтехимического комплекса на Дальнем Востоке, включить все необходимые для обеспечения государственной поддержки мероприятия в соответствующие федеральные целевые программы с конкретными поручениями федеральным, региональным и местным органам власти, а также субъектам естественных монополий.

Реализация проектов компании на шельфе невозможна без современной арктической морской техники, нефтегазовых платформ, другой техники, придонного оборудования. Например, только на Карском море в пиковые годы нам потребуется до ста единиц уникальной морской техники и судов.

Согласно Вашему решению, уважаемый Владимир Владимирович, консорциумом, в который вошли ОСК, «Роснефть» и «Газпромбанк», а также «Совкомфлот», реализуется проект развития судостроительного кластера на Дальнем Востоке. Ядром этого кластера станет новый судостроительный комплекс «Звезда» в городе Большой Камень, Вы об этом сегодня говорили. При этом перед предприятием поставлена задача обеспечить полноценный цикл строительства на территории России с доведением уровня локализации до 70 процентов. Конечно, мы благодарим за Ваше предложение о его назначении генеральным заказчиком по морской технике Дальневосточного центра судостроения.

В.Путин: Не всей морской техники, а той, которая…

И.Сечин: Для шельфа.

В.Путин: …наиболее эффективна для строительства именно на этом предприятии – имея в виду и доки, которые там должны быть созданы, я вот это имел в виду.

Кстати говоря, Леонид Викторович, Вы не являетесь акционером этой компании?

Л.Михельсон: Нет, Владимир Владимирович.

В.Путин: Вы не являетесь – и поэтому хотите всё заказывать за границей. А если бы Вы были акционером компании, Вы бы заказывали на российских предприятиях.

Л.Михельсон: Обязательно, и стремимся, и всё делаем для того, чтобы заказывать. Но сегодня конкретно то, о чём Вы сейчас спрашиваете, Владимир Владимирович, нет таких мощностей. Мы максимально предлагаем и сейчас с сегодняшним новым руководством ОСК прорабатываем, чтобы в наиболее короткий срок эти заказы могли бы размещаться в России.

В.Путин: Леонид Викторович, но если заказов не будет, то никогда и развития не будет. Понимаете, это же не значит, что они сегодня всё смогут сделать. Но, если они будут генеральным заказчиком, они тогда смогут более профессионально подходить к вопросам локализации и частично начинать переносить на российскую территорию необходимую нам компетенцию. Вот я Вас прошу всё‑таки как следует с этим поработать, ладно?

Л.Михельсон: Конечно, максимально всё будем делать, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо.

И.Сечин: Владимир Владимирович, консорциум предлагает всем заинтересованным компаниям, которые имеют возможность заказа и необходимость заказа морской техники, войти в состав консорциума.

В.Путин: НОВАТЭК возьмёте?

И.Сечин: Да, мы предлагали. НОВАТЭК опосредованно присутствует в консорциуме через «Газпромбанк». Но если есть желание, пожалуйста, мы открыты в этом смысле.

В.Путин: Леонид Викторович, пойдёте в компанию?

Л.Михельсон: Может быть, в будущем буквально через пару месяцев могли бы доложить и хотели бы больше участвовать в верфях, которые находятся у ОСК на севере европейской территории.

В.Путин: Это тоже можно.

Л.Михельсон: И, если можно, отдельно бы подготовили доклад.

В.Путин: Да. Я знаю, заходили Ваши «карбонарии» ко мне с этим вопросом, я Вас прошу ориентироваться на российского производителя.

Л.Михельсон: Конечно, Владимир Владимирович.

В.Путин: Конечно‑то конечно, а сами всё туда смотрите.

Л.Михельсон: Нам танкеры нужны, 2017–2019 годы.

В.Путин: Ну и что? А вы заказывайте через ОСК либо «дочку» ОСК (Дальневосточный центр судостроения и судоремонта), и у них будет расти компетенция тогда, понимаете? Они тогда будут понимать, что и как строится, будут договариваться с партнёрами, у которых они делают конечный заказ о передаче компетенции. А так они здесь при чём? Ни при чём. Вы взяли, договорились с ними, заказ сделали туда, и всё, и деньги заплатили – миллиарды, и до свидания. А при чём здесь российское судостроение? А ни при чём вообще.

Л.Михельсон: Владимир Владимирович, мы не являемся заказчиками, но, конечно, мы можем влиять на этот процесс. Заказчиками являются судоперевозчики.

В.Путин: А они с какой стати? Деньги‑то ваши?

Л.Михельсон: Нет, деньги не наши.

В.Путин: А чьи?

Л.Михельсон: Деньги судоперевозчиков, которые они берут на рынке. Это не входит, эта инвестиция, в проект «Ямал–СПГ».

В.Путин: А судоперевозчики пусть у наших заказывают.

Л.Михельсон: Надо их создать.

В.Путин: Я знаю, четыре дня назад только Сергей Франк [генеральный директор «Совкомфлота»] мне всё это рассказывал подробно – не убедил совершенно. И Вы меня не убеждаете и не убедите никогда, потому что, если заказы не будете размещать на российской территории, не будет у нас отрасли. Не будет, мы её не восстановим никогда, всё будет уходить куда‑то туда, за бугор, вот в чём всё дело.

А если они будут генеральными подрядчиками, генеральными заказчиками, они тогда напрямую будут договариваться с иностранными партнёрами, тогда иностранный партнёр будет зависеть от них и будет вынужден передавать на определённых условиях свою компетенцию, будет вынужден приходить на нашу территорию, договариваться о локализации в определённый срок и на определённую глубину. Без этого никак не получится, Леонид Викторович.

Л.Михельсон: Громадное спасибо, Владимир Владимирович, что уделяете так много внимания этому, но всё‑таки очень бы хотелось вне этих рамок детально доложить, чтобы Вы всё‑таки поверили, что много делаем для возрождения нашего судостроения.

В.Путин: Я верю, только заказов нет пока, а так я верю. Заходите обязательно. Я не то что готов – я хочу с Вами поговорить. Я хочу с Вами поговорить так же откровенно, как и с Вашими некоторыми акционерами. Я им говорил то же самое, заходите и Вы тоже.

Л.Михельсон: Спасибо.

И.Сечин: Владимир Владимирович, действительно размещение 16 газовозов, которые планирует сделать НОВАТЭК, – Леонид Викторович до конца эту схему не рассказывает: конечно, заказчиками они являются, потому что они подписывают контракт на перевозки с «Совкомфлотом»; «Совкомфлот» под этот контракт заказывает 16 газовозов, стоимость их по 300 миллионов долларов каждый, это почти 5 миллиардов, плюс газовозы в интересах «Газпрома» – 13 штук, плюс 6 танкеров для «Газпромнефти». Вот эта группа уже формирует заказ под 10 миллиардов долларов. Если этот заказ будет размещён за рамками или без участия ДЦСС, мы не сможем провести ни переговоры, ни получение частичной компетенции в работе по кооперации, скажем, с верфями Южной Кореи. А это тоже возможно. Возможен перенос производства и азиподных винторулевых групп, и другой техники, навигационного оборудования, частично получение компетенции, которая в перспективе приведёт к решению той задачи, которую Вы поставили.

Десять миллиардов долларов, размещённых напрямую в Южной Корее, делают практически нереализуемым наращивание гражданского заказа на верфях на Дальнем Востоке и получение дополнительной компетенции для этого центра. Проект становится очень тяжёлым. Но надеемся, что нам удастся убедить и НОВАТЭК, и «Газпром» в том, чтобы эта работа проводилась через ДЦСС, тем более что «Газпромбанк» находится в рамках этого консорциума.

Собственно, даже Голубев Валерий Александрович докладывал Вам, что они доверяют «Газпромбанку» представлять интересы группы в этом консорциуме.

В.Путин: Во Владивостоке?

И.Сечин: Валерий Александрович в одном из совещаний участвовал и во Владивостоке сказал об этом.

Ещё один проект, на который хотел обратить Ваше внимание, – это Дальневосточный завод по сжижению газа на Сахалине. Происходящие сегодня изменения на мировом энергетическом рынке, а именно развитие технологий производства сжиженного газа, его транспортировки превращают газовый рынок из регионального в глобальный. Особенно перспективным эксперты называют рынок Юго-Восточной Азии, который активно развивается за счёт роста экономики Китая, Индии, стран АТР. Здесь важно для нас занять достойную нишу. Существующее окно возможностей позволяет это сделать.

В этой связи компания реализует проект строительства на Сахалине завода СПГ производительностью 5 миллионов тонн в год с возможным расширением на второй очереди до 10 миллионов тонн, а также морского порта по отгрузке СПГ и газопровода, это подключение к газотранспортной системе «Сахалин-2». Пуск завода запланирован на 2018–2019 годы.

Отмечу, что одним ключевых факторов, влияющих на экономическую привлекательность проекта, является вопрос организации транспортировки газа, который добывается на севере Сахалина на наших месторождениях и поставляется на Дальневосточный СПГ, который находится в районе порта Ильинский на юго-западе острова. При этом на острове в рамках реализуемого проекта «Сахалин-2» создана Транссахалинская трубопроводная система, которая включает газопровод, проложенный с севера на юг.

Мы соответствующее обращение о возможности использования свободной мощности этой системы направили в «Газпром», в «Сахалин-2» и всем участникам этого проекта. К сожалению, пока не получили позитивной реакции. Также рассчитываем, что это произойдёт, и просили бы также обратить внимание на поддержку нашего проекта.

Мы готовы обеспечить необходимые технические условия по давлению, по качеству газа, осуществить необходимые инвестиции, требующиеся для обеспечения транспорта газа для этого завода в объёме до 8 миллиардов кубометров в год по газопроводу «Сахалин энерджи» начиная с 2018–2019 годов. И просили бы оказать содействие в получении доступа к свободным мощностям газопровода проекта «Сахалин-2» на экономически обоснованных условиях.

Владимир Владимирович, спасибо большое за внимание. Это коротко о тех новых проектах, которые компания реализует в регионе Восточной Сибири и Дальнего Востока. Мы понимаем свою ответственность по реализации этих проектов и важность их и для региона и страны в целом. Сделаем всё необходимое. Просим включить наши просьбы в проекты решений.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо.

Прошу.

Ю.Трутнев: Уважаемый Владимир Владимирович!

Те проекты, о которых сейчас Игорь Иванович говорил, имеют принципиальное значение для развития Дальнего Востока, потому что, собственно говоря, основываясь на инвестиционных проектах «Роснефти», других компаний, мы только и можем сдвинуть ситуацию на Дальнем Востоке с места.

Я уже докладывал, что Правительством по Вашему поручению подготовлен перечень инвестиционных проектов. Проект ВНХК, о котором сейчас Игорь Иванович докладывал, там самый крупный – общий объём инвестиций более 1 триллиона, при этом показатели эффективности достаточно высокие. Там мультипликатор более 15, то есть на 1 рубль бюджетных инвестиций приходится 15 рублей инвестиций компании. Поэтому Правительство, безусловно, этот проект поддерживает.

Тем не менее требуемый объём инвестиций в инфраструктуру, строительство жилья, детских садов, школ, то есть всего, что необходимо для обеспечения проекта, более 100 миллиардов рублей – 114; из них 82 миллиарда – бюджетные инвестиции. Поэтому работа по проекту потребует внесения изменений в ряд федеральных целевых программ, инвестиционных программ компаний, а возможно, и некоторых тарифных решений.

В течение месяца Правительство Российской Федерации планирует завершить работу по сборке этого проекта, и с Вашего разрешения хотели бы Вам доложить.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо.

Пожалуйста, Аркадий Владимирович.

А.Дворкович: Я поддерживаю то, что сказал Юрий Петрович, действительно нужно проработать в течение месяца, как структурировать эту поддержку. Но была названа конкретная цифра более 100 миллиардов – 114 миллиардов рублей. По тем оценкам, которые делались Минэнерго и соответствующими институтами, эти расходы нужны для обеспечения дальнейшего создания всех трёх очередей проекта ВНХК.

Пока у Правительства есть сомнения в отношении третьей очереди. По двум очередям сомнений нет, по третьей очереди сомнения есть. Пока достаточных аргументов в пользу того, что её нужно делать, не было представлено. А если делать только две очереди, то расходы будут меньше. Это одно соображение.

И второе соображение касается отдельных объектов, которые предлагается построить, например, профессионально-техническое училище. С одной стороны, понятно, что это во многом и государственная задача, но здесь же в протоколе есть пункт в другом разделе о том, что необходимо стимулировать частные компании к созданию и развитию учреждений среднего профессионального образования.

Я не до конца понимаю, почему нужно полностью создавать профессионально-технические училища или техникумы за государственный счёт, почему в этом не могла бы поучаствовать сама компания, которая в этом заинтересована.

В.Путин: Правильно.

Пожалуйста, коллеги, есть ещё какие‑то замечания? Может быть, что‑то вне рамок нашей сегодняшней повестки дня? Прошу Вас.

В.Литвиненко: Я хочу обратить внимание, что производительность и компетентность инженерных кадров для сырьевого сектора фактически снижает (это статистические данные Мирового банка и анализа наших специалистов) примерно на 30 процентов конкуренцию наших топливных компаний по сравнению с другими странами. Сегодня, обращаю внимание, четвёртый год – провал в подготовке инженеров, эта система заезженная. Мы фактически и в этом году, Владимир Владимирович, не поднимаем специалистов на специальности в нефтегазовой отрасли, то есть инженеров мы не готовим. Я не знаю, в чём проблема, но она явно носит другой уже оттенок.

Владимир Владимирович, я могу показать документы, которые показывают, что американцы сегодня фактически всё делают, я могу Вам показать пример, последнее буквально обращение, и нам нужно срочно в этом году дать поручение, потому что стандарты разработаны. Мы четвёртый год не можем снова открыть приём на инженеров. Четвёртый год нет специалитета инженера – мы готовим бакалавров. Четыре года, сейчас будет провал, в которые ни одного инженера российские вузы не готовят для нефтегазового дела по специальности «Техника и технология». Поручение уже есть.

В.Путин: Есть? В сегодняшнем протоколе?

В.Литвиненко: Оно не исполняется уже три года.

В.Путин: Хорошо, вернёмся к этому, согласен. Спасибо большое.

Уважаемые коллеги, хочу вас поблагодарить за сегодняшнюю совместную работу и за ваши замечания, которые будут учтены при подготовке окончательного варианта протокола.

На следующее совещание подобного рода соберёмся с вами во втором полугодии, где‑нибудь осенью, в октябре-ноябре текущего года.

Спасибо большое. Всего хорошего.