Президент России — официальный сайт

Документ   /

В.Путин: Сергей Ефимович, мы с Вами многократно обсуждали вопросы эффективности недропользования. Я знаю, что Министерством был приготовлен целый набор инструментов, в том числе работа с лицензиями, давайте об этом сейчас и поговорим.

С.Донской: Да, Владимир Владимирович.

Я хотел бы начать с того, что 25 лет назад с принятием закона о недрах началось формирование новой системы недропользования. И за это время недропользователи получили, были распределены, практически все разведанные месторождения полезных ископаемых. Сейчас доля нераспределённого фонда недр составляет по разным видам полезных ископаемых от 3 процентов: по алмазам – 3 процента, по природному газу – около 5 процентов, по нефти – 6 процентов, медь – 6,9–7 процентов. На самом деле фактически меняются акценты. Мы изменяем акценты от распределения недр к обеспечению эффективности недропользования.

И я хотел бы сказать, что мы сделали за это время, чтобы решить этот вопрос. Первое, в целях рационального недропользования была обновлена, фактически выстроена новая система подготовки и согласования технических проектов, введена новая классификация по нефти и газу, которая соответствует рамочной классификации ООН. Мы осенью прошлого года подписали с ООН соответствующий документ, который сопрягает эти две классификации. Установлены новые правила оборота геологической информации, фактически повышена доступность и оперативность геоинформации. Проведена по Вашему поручению, я уже докладывал, актуализация лицензий, мы закончили эту разовую актуализацию. У нас проведена работа по 5326 лицензиям. Фактически 70 процентов всех лицензий были актуализированы, остальные 30 процентов по разным причинам недропользователи не стали актуализировать. Соответственно, эти 30 процентов сейчас у нас под особым контролем.

Кстати, ещё хотел бы отметить, что актуализация позволила включить чёткие обязательства недропользователей в лицензии, тем самым повысилась эффективность контроля, то есть сейчас у нас прописаны сроки проведения геологоразведки практически во всех лицензиях, предоставление геологической информации и многое, многое другое.

В.Путин: Они стали более конкретными.

С.Донской: Да, более конкретными, чёткими, и, соответственно, здесь уже можно продолжать работу по повышению качества контроля в сфере недропользования.

В то же время приняли несколько законов, которые, во-первых, позволили нам сейчас реализовать принцип предоставления на геологоизучение по заявительному принципу недропользователям участков недр. И когда во всём мире объёмы инвестиций в геологоразведку падали (по нашим оценкам, где-то в 2,8 раза инвестиции в геологоразведку в мире упали), у нас инвестиции стабилизировались, а это немаловажно, – в том числе, мы считаем, за счёт тех мер, которые мы предприняли. Объём инвестиций, которые мы сейчас привлекаем в рамках заявительного принципа, составляет около 28 миллиардов, он в принципе сопоставим с государственным финансированием.

Плюс ко всему увеличены сроки геологоизучения. В труднодоступных, сложных территориях, там, где потребуется больше времени для того, чтобы провести геологоизучение, мы увеличили сроки. На суше где-то на 40 процентов, то есть с пяти до семи лет, на шельфе сейчас фактически предоставлено право проведения геологоизучения на 10 лет.

Введены также меры экономического стимулирования, в том числе за счёт снятия излишних издержек, снятия административных барьеров. Установлена возможность исправления технической ошибки в лицензиях и изменения границ лицензионных участков. Отменена дублирующая государственная экспертиза проектов скважин. Введена возможность добычи попутных полезных компонентов (пока только для государственных компаний, но в целом по мере того, как мы будем набирать темп в этой сфере, мы планируем также расширить это уже на более широкий спектр компаний). Установлена возможность изъятия земельных и лесных участков для целей недропользования.

В целом считаем, что предпринятые меры как раз и позволили сделать работу независимой от внешних вызовов, что, в принципе, в какой-то мере показали последние годы.

Теперь, когда завершилась работа по совершенствованию в этой сфере, проведена очистка лицензионного фонда от неактуальных обязательств, тех, которые в принципе устарели или не соответствуют текущей конъюнктуре, мы считаем, сложились условия для перехода к отраслевому оздоровлению. Что мы имеем в виду. Во-первых, необходимо наведение порядка в сфере недропользования через ужесточение контроля. В случае необходимости также мы рассматриваем и возможность изъятия лицензий у недропользователей, которые не выполняют условия. У нас сейчас, как я уже сказал, конкретные условия в лицензии прописаны. То есть это более чёткая форма принятия решения.

Также система экономических стимулов. Что мы имеем в виду. В прошлом году было принято решение и законом установлены вычеты затрат на геологоразведку из налога на прибыль с учётом повышающих коэффициентов. Но это мы сделали пока только для шельфа. Мы считаем, что, в принципе (этот механизм в мире тоже очень часто используется, и мы с Минфином уже ведём переговоры), мы можем распространить его и на сушу, – на отдельных территориях, там, где мы хотим стимулировать.

То есть там, где мы хотим стимулировать, этот механизм может заработать. Но здесь же мы хотим развивать уже механизм другого рода. Сейчас недропользователь платит «ренталс» – это платежи за площади, на которых он проводит геологоразведку. Мы хотим поднять эти платежи для тех недропользователей, которые не выполняют работы и выходят за сроки геологоразведки. Тем самым – стимулировать их выполнять всё в сроки, с теми объёмами, которые прописаны в лицензии, чтобы своего рода мотивировка появилась у компаний.

Плюс ко всему мы также рассматриваем возможность развития новых технологий поиска и добычи полезных ископаемых на технологических полигонах. Соответствующий законопроект, который позволяет развивать технологические полигоны на разных территориях, специально под разные виды трудноизвлекаемых запасов, под разные виды технологий, – такой законопроект мы надеемся в этом году принять. В принципе он уже готов, сейчас идёт согласование.

И создание новых форм участия государства в масштабных проектах по поиску – такая работа тоже ведётся. В частности, сейчас как раз акцент делаем в том числе на развитии государственно-частного партнёрства в этой сфере.

В целом такая картина на сегодняшний день нами подготовлена для повышения эффективности в этой сфере.

В.Путин: Сколько времени вы работали над этими мерами?

С.Донской: Что касается этих мер, с 2012 года мы активно начали ими заниматься. Единственное, конечно, над новой классификацией работало очень много людей, старая, 1983 года, уже не соответствовала сегодняшним реалиям, мы переходили на новую, которая бы позволила и экономические факторы учесть, и многие современные подходы, в том числе и технологические, – там целая большая работа велась, она начиналась в 2005 году. Но акцент мы сделали именно в 2012-м, и закончили как раз за этот период. Плюс международных экспертов привлекали, для того чтобы мы могли международные аспекты национальной классификации здесь рассмотреть и сделать так, чтобы это было в определённой степени сопоставимо.

В.Путин: Что, по Вашему мнению, подлежит дополнительному закреплению в нормативно-правовой базе?

С.Донской: Нам необходимо на сегодняшний день акцент сделать на меры экономического стимулирования именно в сфере геологоразведки, чтобы был точечно направленный инструментарий на новые территории, там, где мы планируем развивать геологоразведку, новые открытия делать. Это первое. Плюс ко всему, конечно, стимулирование недропользователей к выполнению тех правил, обязательств, которые в лицензиях прописаны. Мы считаем, что сейчас это одна из ключевых задач, чтобы выданные лицензии давали эффект. С одной стороны, как доход недропользователям, но в первую очередь, конечно, это эффект для развития страны. Потому что это хорошая база для того, чтобы регионы могли развиваться.

В.Путин: Это вы в самих лицензиях прописываете. А я спросил, что, по Вашему мнению, подлежит дополнительному закреплению в нормативно-правовой базе, в каких-то нормативных актах Правительства, в законодательной базе. По Вашему мнению, нужно что-то дополнительно?

С.Донской: Первое, о чём я говорил, потребует в том числе изменения законодательства. Конечно же, потребуют изменения в закон о недрах меры, связанные со стимулированием разработки трудноизвлекаемых месторождений. И, как я уже говорил, создание полигонов позволит привлекать сюда компании, которые могли бы развивать инновации, – это малый, средний бизнес, который развивает и инноватику. А дальше это будет использоваться нашими крупными компаниями уже для своей работы.

Тема, связанная с государственно-частным партнёрством: здесь возможно развитие и юниорного бизнеса, стимулирование малых компаний, которые работают на ранних стадиях, реализуя свои идеи по геологоразведке. Плюс ко всему возможно создание государственно-частных фондов для стимулирования.

В.Путин: В какие сроки вы предполагаете это сделать?

С.Донской: Всё сейчас, на данный момент, находится на стадии согласования, мы надеемся в этом году ещё дополнительные меры в этой сфере реализовать, приняв эти изменения в закон.

В.Путин: Когда в Думу вы собираетесь вносить закон?

С.Донской: Осенью, мы надеемся, все эти новации будут в Государственной Думе, и мы должны их принять.

В.Путин: Хорошо, спасибо.

Вы хотели рассказать ещё об особо охраняемых природных территориях?

С.Донской: Да. У нас в этом году особая ситуация. Мы в соответствии с Вашими указами реализуем мероприятия и по Году экологии, и по Году особо охраняемых природных территорий, которым в этом году исполняется 100 лет. В 1917 году в царской России был создан первый Баргузинский заповедник специально для восстановления популяции соболей.

В.Путин: В 1917 году?

С.Донской: В 1917 году по новому стилю, тогда это был декабрь 1916 года, но с учётом нового стиля сейчас дата приходится на январь 2017 года. В связи с этим в рамках реализации мероприятий Года ООПТ – особо охраняемых природных территорий – первое мероприятие, которое проводили, было на Байкале, в байкальском заповеднике: открывали там визит-центр – один из лучших визит-центров, который на сегодняшний день сделан и куда мы приглашаем всех посмотреть и увидеть все красоты Байкала.

Что касается современных ООПТ, сразу хотел бы подчеркнуть, у нас на данный момент более 200 различных заповедников и национальных парков, и в этом году планируем создать ещё семь различных ООПТ: опять же и заповедники, и национальные парки. Около 10 миллионов гектаров будет вовлечено в систему охраны. Здесь я тоже хотел бы сказать, что и по оценке международных экспертов, и по оценке наших специалистов, система ООПТ (заповедник, национальный парк) – одна из лучших форм сохранности территорий, которые могут подвергаться антропогенному воздействию с точки зрения охраны территорий, на которых находится практически от 50 до 80 процентов редких видов животных.

Осенью прошлого года Вы были в Оренбургском заповеднике, где мы реализуем проект по реинтродукции лошадей Пржевальского. Мы осенью завезли ещё десяток лошадей из Венгрии. И планируем в этом же году, в сентябре, ещё 10 лошадей из Венгрии привезти. Таким образом, у нас состоится проект, и мы создадим здесь хорошее ядро лошадей Пржевальского для дальнейшего развития. В этом же году, летом, планируем начать и проекты по развитию там экологического туризма, приглашать людей, которые смогут увидеть лошадей в дикой природе и дальше уже приобщиться к этой очень важной и, на мой взгляд, очень ранимой сфере.

И самое главное, я хотел бы тоже это подчеркнуть, по оценке специалистов, наши национальные парки могут привлечь в сфере экологического туризма до 20 миллионов человек. На сегодняшний день это только 2 миллиона. Мы, конечно, акцент в этом году делаем на том, чтобы можно было строить в национальных парках инфраструктуру, связанную с развитием экологического туризма. Мы планируем и изменения в законодательство, и продолжение проектов по строительству инфраструктуры.

И, наверное, самый яркий или самый эффективный способ привлечения внимания к экологическому туризму, к нашим объектам, красотам, – это Ваша поддержка, Владимир Владимирович. В качестве предложения у нас подготовлены три объекта. «Русская Арктика» – это архипелаг Франца-Иосифа, это Байкальский заповедник и плато Путорана. Достаточно красивые, интересные объекты. Если бы Вы согласились посетить, это был бы очень заметный, важный вклад в развитие экологического туризма на наших особо охраняемых природных территориях.

В.Путин: Спасибо. Обязательно. Мы с Вами выберем места и посмотрим, где посещение принесёт больший эффект в данный момент времени.

С.Донской: Спасибо, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо.

<…>