Президент России — официальный сайт

Документ   /

В.Путин: Алексей Валентинович, знаю, что завершена работа по созданию Агентства кредитных гарантий.

А.Улюкаев: Именно так, да.

В.Путин: Попрошу поподробнее рассказать об этом – первое.

И второе: на одной из наших последних встреч с коллегами, которые работают в экономическом блоке Правительства, с участием председателя Центрального банка, Вы говорили о том, что результаты пока скромные по экономике, но в целом они даже чуть-чуть лучше ожидаемых. Здесь хотелось бы тоже Вас послушать и поподробнее поговорить на эту тему.

А.Улюкаев: Во‑первых, об Агентстве кредитных гарантий.

Правительство в начале года приняло соответствующие решения, были выделены бюджетные средства – 50 миллиардов. Мы прошли в ускоренном ритме за три месяца все процедуры: лицензирование, формирование, бизнес-план, стратегия, набор соответствующих проектов. 30 июня агентство заработало, заключены соглашения с крупнейшими нашими банками, которые работают в области предоставления кредитов малому и среднему бизнесу. Это Сбербанк, это ВТБ-24, это Газпромбанк, Россельхозбанк. И 30 июня были выданы первые гарантии и контргарантии.

Имеется в виду, что Агентство кредитных гарантий достраивает всю систему тех агентств, которые у нас имеются, на уровне регионов. Они сейчас работают практически во всех регионах Российской Федерации, но они могут давать только поручительство, это не банковская форма. Тем не менее примерно 120 миллиардов рублей поручительства составили в портфеле этих агентств, они выдали примерно 250 миллиардов рублей кредитов на приемлемых для малого и среднего бизнеса условиях.

Мы в этом году только через Агентство, федеральную структуру, дадим дополнительно 50 миллиардов гарантий, за четыре года – порядка 350 миллиардов кредитов под эти гарантии будут выданы. Примерно триллион рублей дополнительных кредитов малому и среднему бизнесу будет выдано. Причём мы хотели бы сконцентрироваться прежде всего на инвестиционных кредитах. Сейчас первые гарантии – это 5–7 лет, это проекты на 200–300 миллионов рублей, которые, как мы надеемся, будут и в сельском хозяйстве, и в пищевой, и в лёгкой промышленности, в деревообработке, машиностроении, в инновационных сферах. Мне кажется, очень хороший результат, и он как раз будет работать на изменение общей картины в экономике.

Вы тоже упомянули – первые полгода этого года завершились, мы имеем результаты чуть лучше, чем прогнозировали, именно «чуть». Конечно, хотелось бы иметь более серьёзный отрыв. Тем не менее самый главный наш показатель, валовой внутренний продукт, вырос на 1,1 процента. Это пока предварительные оценки, Росстат потом уточнит показатели, но думаю, что они несильно будут отличаться.

Причём поквартально есть некоторый рост: у нас 0,9 – первый квартал, и 1,2 – второй квартал. Это по итогу примерно на 0,2 лучше, чем мы прогнозировали на этот период, и на такую же величину, примерно 0,2, лучше, чем мы проходили прошлый год.

Ещё лучше картина в области промышленности. В этом году у нас промышленность становится главным локомотивом роста. У нас по промышленному производству рост за полгода – 1,8, то же самое поквартально: первый квартал – 1,1, второй – 2,5 процента, причём внутри промышленности мы тоже видим довольно позитивную тенденцию: обработка идёт лучше, чем добыча. У нас по обрабатывающей промышленности за полгода – 3,3, опять же по кварталам, если посмотрим, начинали – 2,4 в первом квартале, сейчас вышли за четыре: 4,1 по второму кварталу. Всё это очень неплохо. Конечно, нужно понимать, что здесь отразилось изменение курсовых соотношений, то есть издержки для наших производителей стали меньше, соответственно, они выигрывают конкуренцию и за экспортные рынки. У нас улучшился экспорт по металлам, по удобрениям, по продуктам химии и нефтехимии, и внутри импорт меньше, импортозамещение пошло. Если мы подхватываем эту тенденцию своими какими‑то дополнительными мерами, получаем результат. Результат в области обработки таков.

Надеюсь, что сказываются также и те меры, которые мы принимаем в области снижения издержек через регулирование тарифов. У нас, как Вы помните, нулевой рост по тарифам по железной дороге уже с января и по тарифам для электрических сетей и газоснабжению для промышленных потребителей – с июля. Это значит одновременно, что тенденция по инфляции тоже становится более управляемой. Мы, видимо, прошли высшую точку роста инфляции – на 7,6 [по отношению] к концу июня прошлого года. Мы надеемся, что выше этого скорее всего не пойдёт и будет некоторое снижение инфляции. Лучше ситуация стала с точки зрения платёжного баланса, лучше торговый баланс, лучше текущий счёт платёжного баланса, крепче рубль, чем мы предполагали. Это даёт нам основание, видимо, для пересмотра прогноза. Формально мы этот прогноз будем пересматривать ближе к сентябрю, когда в соответствии с графиком Правительство должно вносить прогноз и проект бюджета в Государственную Думу. Но уже сейчас можно сказать, что у нас будут лучше, видимо, показатели по нашей конъюнктуре, в том числе по нефтяной конъюнктуре, по курсу рубля, а самое главное по промышленному производству и по валовому внутреннему продукту.

Я напомню, что мы за последний год четырежды снижали свой прогноз и наконец‑то, впервые наверное, будем повышать. Хотелось бы, конечно, чтобы эта тенденция продолжилась и в дальнейшем, но я думаю, что меры экономической политики, в том числе в области малого и среднего бизнеса, с чего мы начали сегодняшний разговор, они в этом направлении будут работать.

В.Путин: И в этой связи очень важный вопрос. Мы неоднократно на рабочем уровне обсуждали различные меры стимулирования развития экономики, разогрева экономики с учётом позитивных – скромных, но всё‑таки позитивных – тенденций. Думаю, что сейчас нет уже никакой необходимости говорить о каком‑то изменении бюджетного правила. Что касается проектного финансирования – да. Ну а здесь, мне кажется, нужно уже как‑то исходить из того, что Правительство в целом должно быть известным гарантом тех решений, которые ранее принимались и соответствующим образом будут исполняться. На этот счёт были большие дискуссии. Посмотрим, давайте не будем спешить со всеми этими возможными вариантами. Пока будем работать в тех условиях, о которых мы договорились раньше.

А.Улюкаев: Владимир Владимирович, мы работу по проектному финансированию рассматривали не как меру стимулирования экономического роста, а как расшивку узких мест в предложении прежде всего снять ограничения по инфраструктуре транспорта, энергетики в долгосрочных проектах, потому что главное для нас сейчас – это, конечно, снизить издержки, упростить путь от производителя к потребителю, и эти узкие места, бутылочные горлышки так называемые, раздвигать и решать общеэкономические задачи.

В.Путин: Это и будет расшивать экономику и будет стимулировать развитие.

А.Улюкаев: Абсолютно так.

В.Путин: Как складываются наши отношения с международными организациями?

А.Улюкаев: Они, несмотря на известные трудности политического характера, развиваются довольно позитивно. Я имел встречу с генеральным директором Организации экономического сотрудничества и развития господином Гурриа. И мы обсуждали широкий круг вопросов, несмотря на то что формальная процедура вступления России в ОЭСР «заморожена» по известным обстоятельствам, мы договорились, что мы тем не менее работаем на экспертном уровне. Мы исходим из того, что эта работа нужна не Организации экономического сотрудничества и развития, не странам – членам этой уважаемой Организации, это нужно нам.

Улучшение в области корпоративного управления и государственного управления, в области антимонопольного законодательства и содействия конкуренции, экологические законы, лучшая лабораторная практика, наилучшие доступные технологии, повышение производительности труда – это всё в наших интересах. А Организация экономического сотрудничества и развития будет предоставлять нам дополнительную экспертизу. У нас есть рабочий план этой деятельности. И мы надеемся, что довольно активно будем в этом направлении работать.

Кстати говоря, эксперты Организации экономического сотрудничества и развития, может быть, менее ортодоксально смотрят на проблему использования фискальных стимулов. Они говорят, что можно всё‑таки немножко использовать нефтегазовые доходы, для того чтобы вкладываться опять‑таки в довольно узконаправленные сектора, такие как образование, активная политика занятости, инновации и развитие инфраструктуры.

В.Путин: Мы будем иметь это в виду и в нашей экономической политике, безусловно, я с Вами согласен. Мы, собственно говоря, отчасти так и делаем, имея планы по использованию ФНБ для развития инфраструктуры. По сути дела, это оно самое.

А.Улюкаев: Абсолютно точно.

В.Путин: И эти средства достаточно большие, серьёзные. Нужно только, чтобы своевременно и качественно эти проекты были подготовлены.

А.Улюкаев: В общем объёме средств ФНБ сейчас примерно 420 миллиардов рублей определены по проектам, которые прошли все необходимые стадии подготовки. Мы готовим комплексное обоснование, оцениваем соответствующие риски, потом готовим паспорт проекта, и уже потом принимает Правительство решение о возможности финансировать. Эти первые средства здесь зафиксированы. Пока ещё финансирование не пошло практически, но я думаю, что уже в текущем третьем квартале, по крайней мере по двум проектам: один в области железнодорожного сообщения, другой в области информационных технологий, так называемая ликвидация цифрового неравенства, – [работы] начнутся, уже в этом году, мы рассчитываем на эту работу.

В.Путин: Хорошо. Алексей Валентинович, как Вы оцениваете перспективы всё‑таки по инфляции к концу года? Я понимаю, что ЦБ за это в основном отвечает, но он совместно с Правительством работает.

А.Улюкаев: Мне кажется, мы выходим, уже вышли на траекторию постепенного снижения. Наверное, уже июль покажет неплохой результат, потому что у нас же обычно повышение тарифов коммунального хозяйства привязано к 1 июля в большом количестве регионов. Этого скачка не будет. Это первое.

Второе. Поскольку в нашей корзине по индексу потребительских цен 38 процентов составляют продовольственные товары, очень важна глобальная продовольственная и наша внутренняя продовольственная ситуация. Она больших беспокойств не вызывает сейчас. И по сообщениям Министерства сельского хозяйства, ожидается урожай на уровне примерно 97–98 миллионов тонн, это неплохо совсем.

В.Путин: Хорошо.

А.Улюкаев: Поэтому мы ожидаем, что здесь и эта составляющая будет неплохо работать.

Кроме того, то изменение курсовых соотношений, которое произошло в феврале и в марте, наполовину уже отыграно в обратную сторону. То есть результат так называемого эффекта переноса, когда ослабление, девальвация национальной валюты ведёт к ускорению инфляции, которую действительно мы имели в последние 2–3 месяца, наверное, уже завершается или завершился, и теперь мы ожидаем постепенного снижения инфляции. Наверное, конечный результат можно будет оценить в диапазоне от 6 до 6,5 процента по индексу потребительских цен, что, конечно, цифра довольно большая. Но, учитывая инерционность нашей экономики, сам по себе факт снижения, а в прошлом году у нас было 6,5, поэтому снижение весьма вероятно, уже является, наверное, хорошим сигналом для всех экономических агентов.

В.Путин: Согласен.

У нас положительное сальдо торгового баланса? Сколько?

А.Улюкаев: У нас весьма положительное сальдо.

В.Путин: Оно подросло немного?

А.Улюкаев: Оно существенно подросло, у нас существенно подрос текущий счёт.

В.Путин: Текущих операций?

А.Улюкаев: Счёт текущих операций порядка 40 миллиардов долларов за четыре месяца текущего года. Это существенно лучше, чем было в прошлые периоды. Так что в этом смысле тоже ситуация не вызывает большого беспокойства.

К сожалению, по‑прежнему у нас довольно негативные результаты по сальдо капитального счёта. Чистый отток частного иностранного капитала у нас порядка 80 миллиардов долларов, это в основном результаты первого квартала, когда большое количество депозитов – и домашних хозяйств, и бизнеса – были переоформлены, переведены в валютные депозиты или даже просто в наличную иностранную валюту, это примерно 20 миллиардов долларов.

В.Путин: То есть, по Вашим оценкам, они никуда не ушли, просто переведены из рублей в иностранную валюту?

А.Улюкаев: Они остались, безусловно, в экономике, но статистика ведётся не по принципу резидентства, а по принципу валюты номинации. Поэтому с этой точки зрения произошёл отток капитала, фактически эти средства находятся у населения и бизнеса.

В.Путин: У нас в прошлом году положительное сальдо торгового баланса было сколько?

А.Улюкаев: Порядка 170 миллиардов долларов, в этом году оно будет больше, в основном за счёт того, что экспорт не сильно изменится, а вот импорт будет существенно ниже. Поэтому мы ожидаем существенного увеличения сальдо торгового баланса.

Обычно капитальный счёт и текущий счёт находятся между собой в такой противофазе. Когда увеличивается положительное сальдо текущего счёта, как правило, возникает некоторый отток капитала. Поэтому они между собой находятся в большем или меньшем балансе. Но всё‑таки мы должны принимать меры, которые стимулировали бы приток капитала, принятие решений инвесторов и внутренних, и внешних относительно инвестиций в российскую экономику.

Но мы сейчас видим, что на фондовом рынке немножко лучше ситуация, начиная со второй половины апреля улучшаются эти позиции. И в целом мы рассчитываем, что, наверное, мы не сможем перейти в положительную область во втором полугодии в части чистого оттока частного в основном капитала, он немножко продолжится, но будет незначительным по величине.

В.Путин: Какой у нас сейчас объём инвестиций? Объём [иностранных] инвестиций в российскую экономику?

А.Улюкаев: У нас в прошлом году был третий в мире объём иностранных инвестиций – в российскую экономику.

В.Путин: После США и Китая, да?

А.Улюкаев: Порядка 80 миллиардов долларов. В этом году он будет, наверное, меньше по двум причинам: потому что у нас нет такой большой разовой сделки, как это было в прошлом году с Роснефтью, и по тем причинам, о которых мы уже говорили, – ухудшение капитального счёта в конце первого – начале второго квартала. Но всё‑таки, безусловно, величина будет довольно большая. Думаю, что она будет измеряться тоже десятками миллиардов долларов.

<…>