Президент России — официальный сайт

Документ   /

Д.Медведев: Добрый день ещё раз, и всем, кого видел, и всем, кого приветствую здесь, в том числе коллегам по работе в Москве.

Мы не случайно собрались здесь, в Гагарине. Город типичный для нашей страны: красивый, зелёный, с развивающимся малым бизнесом, но имеющий, естественно, и все те проблемы и трудности, с которыми сталкивается наш малый бизнес в целом, в нашей стране.

После вступления в должность одним из первых указов, которые я подписал, был Указ от 15 мая «О неотложных мерах по ликвидации административных ограничений при осуществлении предпринимательской деятельности». По этому Указу предполагалось, что мы подготовим и примем целый ряд нормативных актов, законов прежде всего. И мы с вами знаем, что такие законы частично уже приняты. Я имею в виду и Федеральный закон «Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации или в муниципальной собственности, и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства» – это то, что я говорил вам, когда у вас в гостях был. Этот закон от 22 июля, он у нас уже опубликован или будет опубликован в ближайшие дни.

Надо, чтобы и наши правоохранительные органы, и органы власти перестали «кошмарить» бизнес.

Приняты и другие федеральные законы. Федеральный закон «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса» – этот закон направлен на поддержку предприятий малого бизнеса путём создания более благоприятных условий для применения ими специальных налоговых режимов – и закон о внесении изменений в части, касающейся финансовой поддержки сельхозтоваропроизводителей (тоже по малому бизнесу). Но это не всё.

У нас ещё целый ряд законов подготовлен к внесению или внесён во исполнение того самого указа о защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного и муниципального надзора (то, о чём мы сегодня говорили с коллегами по малому бизнесу). О внесении изменений в федеральный закон о лицензировании отдельных видов деятельности – тоже проблемы лицензии обсуждали неоднократно и с участием наших коллег, которые занимаются этими вопросами в рамках надзора, контроля.

Ещё один документ. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части исключения внепроцессуальных прав органов внутренних дел Российской Федерации, касающейся проверок субъектов предпринимательской деятельности. Он тоже подготовлен к внесению. И закон об изменениях в отдельные акты в связи с возможностью замены обязательной сертификации декларированием соответствия тоже подготовлен и уже внесён.

Вот это повестка дня на ближайшее будущее.

В нашей стране очень важное значение имеют сигналы. Считайте, что этот сигнал дан.

Что это всё означает? Это означает, что первый шаг мы сделали. Но и только. Больше ничего. К сожалению, проблемы остаются всё те же. Я имею в виду и те проблемы, с которыми сталкиваются наши предприниматели, где бы они ни занимались бизнесом, малым бизнесом, да и не только малым. Замучили проверки и всякого рода «наезды» по коммерческим наводкам. Вообще, надо, чтобы и наши правоохранительные органы, и органы власти перестали «кошмарить» бизнес. Здесь сидят наши коллеги, которые отвечают за соответствующие правоохранительные системы. В нашей стране очень важное значение имеют сигналы. Считайте, что этот сигнал дан. Есть и закон, и указ на эту тему, примем еще дополнительные документы. Но самое главное, чтобы было понимание, чего не надо делать.

С другой стороны, и бизнесу нужно вести себя ответственно: и налоги платить, и действовать в законодательном поле, в нормальном законодательном поле, не используя чудовищных нецивилизованных схем оптимизации. Потому что, понятно, налоги никто платить не любит, и все пытаются найти способ оптимизировать их, но то, как у нас это делается, когда оптимизацией достигается четырёх-, пятикратное сокращение налоговой обязанно«В нашей стране очень важное значение имеют сигналы. Считайте, что этот сигнал дан».сти, это тоже неприемлемо.

Бизнесу нужно вести себя ответственно: и налоги платить, и действовать в законодательном поле, в нормальном законодательном поле, не используя чудовищных нецивилизованных схем оптимизации.

В результате мы можем сказать, что существует порочный круг: с одной стороны, из бизнеса тянут деньги всякими незаконными способами, а сам бизнес коррумпирует правоохранительные органы. И если мы этот порочный круг не разорвём, то у нас так и будет всё в зачаточном состоянии.

И ещё одно. Всех этих указов и законов, о которых я только что сказал, будет абсолютно недостаточно, они просто нулевой эффект дадут, если мы не создадим полноценный благоприятный деловой климат в нашей стране. Нам нужно, чтобы в нашей стране был нормальный инвестиционный климат. И это задача абсолютно для всех присутствующих – и для представителей власти в целом, и для правоохранительных органов, и для бизнеса. В создании делового климата участвуют все. Если мы вместе этим не будем заниматься, у нас ничего не получится.

Для того чтобы прекратить ряд безобразий, я хотел бы вас проинформировать, что сегодня я подписал план о противодействии коррупции, в ближайшее время по нему начнётся работа.

Это всё, что я хотел сказать для начала разговора.

Пожалуйста, коллеги, поговорим, послушаем наших товарищей, которые занимаются этими сложными вопросами, а потом обменяемся мнениями.

Э.Набиуллина: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Позвольте мне в своём выступлении коснуться двух тем. Первое – это реализация того пакета законопроектов, о котором Вы говорили сейчас. И второе – как раз защита прав собственности.

Во исполнение Указа действительно подготовлены законопроекты и часть законов принята. Я бы хотела просто несколько штрихов по этим законопроектам добавить, они касаются нашей совместной работы.

Первое. Это закон о защите прав предпринимателей при осуществлении контроля, которым вводится прежде всего уведомительный принцип для начала этих видов деятельности. Мы сейчас отобрали 13 видов деятельности, самых массовых, и дальше будем расширять список, но нам надо будет в ближайшее время вместе с бизнесом подготовить форму уведомлений, которые нужны для начала видов деятельности. Потому что именно в этих уведомлениях останется минимально ограниченный перечень тех требований, на соответствие которым бизнес и будет уведомлять органы власти. Поэтому эта форма уведомлений для нас очень важна, это второй этап, мы должны будем подготовиться к введению этого закона.

Второй законопроект – это законопроект, который вводит изменения в лицензионное законодательство, он вводит замену института лицензирования обязанностью страховаться в шести видах деятельности и возможность автоматического продления лицензий для тех представителей бизнеса, которые не совершали нарушений, и, на наш взгляд, это поможет и малому бизнесу: не надо будет приносить большие пачки документов, для того чтобы продлить лицензии.

Третий законопроект, который также подготовлен и готов к внесению в Думу, – это исключение внепроцессуальных норм прав органов внутренних дел, касающихся проверок субъектов малого бизнеса. Мы здесь активно работали с МВД.

Д.Медведев: Этот документ согласован уже по всем нюансам?

Э.Набиуллина: Согласован по всем позициям, и это очень важно, потому что…

Д.Медведев: Это важно просто потому, что для МВД – это часть компетенций, и не всегда легко с этим расставаться.

И.Шувалов: Более того, даже помогали…

Э.Набиуллина: Да-да.

Д.Медведев: Молодцы.

Э.Набиуллина: Мы очень конструктивно работали. И кроме ограничений внепроцессуальных норм там также регламентируются процедуры изъятия документов – тоже очень важный момент, который принимается.

Кроме того, Правительство приняло постановление, которое устанавливает критерии для малого бизнеса по обороту. Это очень важно для того, чтобы мы могли расширить и уточнить круг тех предприятий, которые получают возможность и поддержку по федеральным программам поддержки малого бизнеса и дают чёткие основания для преференций при осуществлении госзакупок.

Кроме того, принят закон о замене лицензирования в строительстве, замене его механизмами саморегулирования. Также очень важно, потому что в строительстве значительная часть бизнеса – малый бизнес.

Вот этот закон об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в госсобственности, опубликован 25 июля.

Д.Медведев: Опубликован?

С.Антуфьев: В «Российской газете».

Э.Набиуллина: И по этому закону хотелось бы сказать отдельно, потому что мы закладывали в идеологию следующий подход. Даются права субъектам Федерации устанавливать либо развивать арендные отношения, создавать целевой фонд аренды либо принять законодательные акты, которые дают преимущественное право субъектам малого бизнеса приватизировать предприятия. При этом субъекты Федерации будут устанавливать и максимальный размер площади, и срок рассрочки платежа.

Мы уже сейчас обсуждали с «Опорой», видим то, что ещё закон не вступил в силу, но в некоторых регионах начались движения в том, чтобы избежать этого законопроекта.

Д.Медведев: Я не успел это сказать, потому мне в материалах это подготовили. Надо на это среагировать «по всей строгости пролетарской законности». Что это такое? Это просто манипуляции. Мы ещё не успели закон начать применять, а они уже чего‑то там придумывают.

Вы посмотрите, вон у нас Юрий Яковлевич присутствует, может быть, это и как раз повод для прокурорского реагирования, потому что такие действия надо рассматривать как действия, направленные на избежание исполнения законодательства.

Э.Набиуллина: И мы договорились с «Опорой», и Сергей Ренатович [Борисов] уже дал команду по своим региональным отделениям.

Д.Медведев: Пусть практику посмотрят по отдельным муниципальным образованиям. Если там где‑то начались манипуляции уже перед публикацией закона, надо просто проверить.

Э.Набиуллина: Поэтому не хотелось бы нам, чтобы закон был дискредитирован. Его очень ждал малый бизнес, и нам бы хотелось, чтобы он сработал, но, конечно, это во многом действительно лакмусовая бумажка – увидеть, как субъекты и муниципалитеты относятся к малому бизнесу. Там, где начнутся такие манипуляции этим недвижимым имуществом, попытка передать в унитарные предприятия…

Д.Медведев: Давайте вот что сделаем: если там манипуляции уже начались, дайте информацию в Администрацию Президента, я дам поручение полномочным представителям. Здесь присутствует Генеральный прокурор, Министр внутренних дел, и давайте просто проведём проверку соответствующих муниципальных образований.

Здесь нужно жёстко действовать. Это что такое? Мы придумываем, придумываем законы, чтобы малому бизнесу легче было жить, а они сразу же всё это нивелируют своими решениями.

Э.Набиуллина: Дмитрий Анатольевич, когда мы обсуждали этот законопроект, были разные мнения: нужно ли развивать в том числе и институт собственности для малого бизнеса. Вот мы сегодня были на одном из малых предприятий «Лео», которое как раз имеет здания в собственности. И я специально спрашивала: почему не аренда, это хорошо или плохо? И как раз малый бизнес заинтересован в том, чтобы была собственность, потому что у них появляется мотивация вкладывать, появляется мотивация давать в наследство, поэтому это хорошие, в принципе, институты права.

Д.Медведев (не слышно, без микрофона): …в аренде тоже…

Э.Набиуллина: Должны быть обе формы. Но вот когда мы говорим о собственности и даём возможность малому бизнесу большие возможности получать недвижимость в собственность, здесь как раз возникает риск рейдерских захватов. То есть малый бизнес становится очень привлекательным для рейдеров, потому что у них появляется собственность, недвижимость. Здесь мы должны защитить малый бизнес, потому что он, очевидно, может столкнуться с таким риском.

Поэтому хотелось бы об этом специально сказать несколько слов, с чем это может быть связано. Часто, конечно, рейдеры пользуются и тем, что малый бизнес не защищён юридически. Когда он создаётся, у малого бизнеса не всегда есть возможности при подготовке своих документов привлекать квалифицированных юристов, этим часто пользуются. Поэтому, на наш взгляд, нужно создать все возможности для того, чтобы у малого бизнеса были возможности (необременительные для него) иметь профессиональных советников, специалистов в области юриспруденции.

Уже в регионах стали создаваться такие центры правовой защиты, правовой информации, правового консультирования – они показывают свою эффективность. И, на наш взгляд, вот такие центры правовой защиты могли бы масштабироваться и создаваться во многих субъектах Федерации. При этом инициаторами могли бы выступать как органы исполнительной власти субъектов Федерации, органы местного самоуправления, так и некоммерческие объединения малого и среднего предпринимательства.

К основным направлениям работы таких центров могло бы относиться и правовое консультирование, консультирование при подготовке юридических документов, представительство интересов малого бизнеса при проведении контроля и надзора, чтобы не нарушались права малого бизнеса при контрольных и надзорных мероприятиях, представительство в суде при рассмотрении спора с участием предпринимателей, представительство предпринимателей в рассмотрении споров в досудебном порядке (например, Федеральная налоговая служба, Федеральная антимонопольная служба) и также реагирование на случаи возможной попытки рейдерских захватов.

Я уже сказала о том, что такие центры начали работать во многих регионах, например, в Москве. Мы посмотрели опыт – там создана система неотложной правовой помощи (была в прошлом году создана) и пользуется активным спросом у представителей малого бизнеса. Такого же типа службы есть в Татарстане и в других регионах.

На наш взгляд, для создания таких служб можно также использовать материально-техническую базу бизнес-инкубаторов. Мы создаём такие бизнес-инкубаторы, многие в регионах это делают, и здесь могли бы, конечно, активно участвовать и наши общественные объединения. Есть уже сейчас бюро по защите прав предпринимателей, «Опора России», и Департамент экономической безопасности Торгово-промышленной палаты, просто мы могли бы объединить все эти усилия.

Второй вопрос, который также важен, – это вопрос представительства интересов малых бизнесменов, малых предпринимателей в судах. Сейчас в экономических спорах в арбитражном процессе общественные организации не могут представлять интересы предпринимателей, выступая от своего лица. Поэтому предлагается внести изменения в законодательство, которое позволило бы общественным объединениям предпринимателей от своего имени обращаться в суд за защитой прав и законных интересов предпринимателей. Такие же права должны быть даны и саморегулируемым организациям.

Третий вопрос, который очень важен, – это формирование механизма оперативного реагирования на случаи, связанные с угрозой захвата акций, долей предприятий, отъёма собственности у предпринимателей, то есть, собственно, антирейдерская защита. Есть опыт защиты бизнеса от рейдерских захватов в ряде регионов, прежде всего в крупных городах, потому что там начались прежде всего эти случаи, и в крупных городах это приобрело особый размах. В Петербурге была создана специальная антирейдерская комиссия, которая начала работать в 2006 году. В основном эти комиссии пока работали по случаям, связанным с крупным бизнесом, но механизм отработан, и можно этот опыт было учесть для того, чтобы использовать его для защиты предприятий малого и среднего бизнеса. И чтобы такие штабы или комиссии по оперативному реагированию не были декоративными и декларативными, нужно, конечно, активное взаимодействие и региональных, и федеральных органов власти, и взаимодействие в первую очередь с правоохранительными органами. Такие комиссии, на мой взгляд, было бы необходимо специализировать на малом и среднем бизнесе.

Четвёртое, может быть, самое главное – это развитие всех институтов защиты прав собственности. Здесь важно развитие всей системы правоприменения по спорам с участием предпринимателей, защита прав предпринимателей, ведущих бизнес в форме обществ с ограниченной ответственностью – потому что это та форма, в которой прежде всего создаются предприятия малого бизнеса, – и совершенствование системы госрегистрации юридических лиц.

Сегодня рейдеры активно используют нечёткость процессуальных норм, подведомственности и подсудности дел и путём подачи множества однородных исков в различных судах, по сути, изматывают компании, добиваясь вынесения нужных им решений. На наш взгляд, необходимо закрепить принцип локализации корпоративных споров в одном суде, в одном деле, желательно по месту регистрации компании, для того чтобы здесь не было возможности использовать такую нечёткость процессуальных норм, а также исключать выявленные судебной практикой нормы корпоративных законов, которые провоцируют конфликты. Такой законопроект внесен Правительством в Думу, и необходимо ускорение его принятия, он уже давно находится в Думе в пакете антирейдерских законов.

В последнее время рейдеры переключились на небольшие компании, которые работают в форме обществ с ограниченной ответственностью, и понятно, что здесь нужно меньше издержек, для того чтобы захватить такую компанию, чем крупную компанию. И возбуждаются дела.

Необходимо, на наш взгляд, внести изменения в законодательство, которые бы ужесточили и сделали прозрачнее всю процедуру внесения изменений в документы, которые связаны со сделками, с паями и с долями, то есть с переходом прав. Ввести нотариальное удостоверение соответствующего договора-соглашения о переходе доли, потому что достаточно часто просто в регистрирующий орган приносится договор купли-продажи долей, подписанный неизвестно кем, ничего не проверяется, и переводится доля на подконтрольное юридическое лицо. То есть это самый распространённый способ осуществления вот этого рейдерского захвата. И дать регистрирующему органу в случае перехода долей полномочия по проверке достоверности фактов о лице, которое отчуждает или приобретает долю, о нотариусе, который удостоверяет сделку, а также полномочия по отказу во внесении изменений в Единый реестр юридических лиц в случае недостоверности указанных фактических сведений.

Я бы хотела подчеркнуть, что мы не хотим ужесточать нормы, которые связаны с первичной регистрацией юрлица. То есть вход на рынок, создание новых юридических лиц оставить достаточно либеральным, это то преимущество, которое было создано в последние годы, и здесь не нужно никаких особых ужесточений, но всё‑таки сделать процедуры изменения, которые связаны с переходом долей, то есть собственности, достаточно контролируемыми. Потому что иначе мы не сможем защитить наш малый бизнес, и не только малый бизнес, от рейдерских захватов.

Вот это основные изменения, которые предлагаются, то есть развивать центры правовой защиты, создавать штабы оперативного реагирования, ускорить принятие антирейдерского пакета и внести изменения в систему регистрации долей. Спасибо.

Д.Медведев: Эльвира Сахипзадовна, спасибо.

Я хотел уточнить. Те законы, которые я перечислил во вступительном слове, которые сейчас подготовлены, они когда у нас внесены будут, помимо того, который уже находится в Государственной Думе, по сертификации?

И.Шувалов: Сегодня-завтра.

Д.Медведев: Хороший ответ, принимается.

Э.Набиуллина: Они одобрены все на президиуме.

Д.Медведев: Понятно. Мне не надо больше ничего. Если сегодня-завтра, значит, ладно, ждём сегодня тогда.

Давайте послушаем как раз тех, ради кого мы собрались здесь, наших коллег из малого бизнеса, по ряду проблем. Мы сегодня уже начали обмен мнениями, в общем, они достаточно традиционные и в то же время не теряющие своей актуальности и новизны, к сожалению.

Татьяна Анатольевна, пожалуйста. У Вас было несколько вопросов, Вы мне их задавали, что‑то я комментировал, что‑то предложил обсудить в таком составе. Прошу Вас.

Т.Кострова: У меня несколько вопросов по налоговому законодательству. Может быть, что‑то можно изменить, поправить?

Мы столкнулись с такой проблемой, как НДС. Мы – производители детского ассортимента, поэтому исходящий НДС у нас составляет 10 процентов, а входящий – 18. Каждый квартал, когда мы подаём в налоговую инспекцию свой НДС, у нас следует камеральная проверка. Как бы по закону всё правильно, никаких нарушений нет, но на таком маленьком предприятии, как у нас, – 35 человек, я вынуждена держать двух бухгалтеров, потому что вот эта камеральная проверка отнимает просто полмесяца работы у бухгалтера. То есть она должна подготовить огромный пакет документов для предъявления в налоговую инспекцию, кучу объяснительных записок. Как‑то, может быть, эту систему упростить? Может быть, достаточно будет объяснительной записки главного бухгалтера, заверенной директором, и того пакета документов, который связан непременно с этим НДС, а не за весь квартал? Что‑то, может быть, вот в этом плане.

Вторая проблема, с которой мы сталкиваемся, это налог на имущество. В законе сказано, что он не должен превышать 2,2 процента. На период становления, на мой взгляд, было бы, наверное, разумно предприятию давать какую‑то минимальную ставку. У нас, как правило, применяется максимальная. То есть вилку эту никто не использует. Наверное, это на уровне области можно было решить.

Д.Медведев: Я уже сказал как раз Сергею Владимировичу [Антуфьеву] только что во время встречи с ним об этом.

Т.Кострова: Потому что достаточно большой налог. У нас очень дорогое промышленное оборудование, и мы платим ежеквартально по

50 тысяч налог на имущество. Это очень сложно на первых этапах становления.

И третий момент также касается налогового законодательства – это ответственность предпринимателя или фирмы за документы поставщиков. В основном мы работаем с Москвой – не только я, и все предприниматели закупаем какую‑то продукцию, товар, – и мы несём полную ответственность за то, существует эта фирма, не существует, какие они нам документы дали. Наша налоговая проводит встречную проверку, и, если даже не пришёл ответ из Москвы, на нас налагают штрафные санкции. То есть это тоже, мне кажется, не совсем правильно.

Д.Медведев: Несправедливо.

Т.Кострова: Да. Мы не можем отвечать за те фирмы. И каким образом я могу проверить? Я приехала на фирму, она существует реально. И со многими фирмами работаем не один год, но почему нет ответов из московских налоговых инспекций – нам неведомо.

Д.Медведев: А почему вы за это должны нести ответственность?

Т.Кострова: Да, а штрафы очень большие. У меня в том году была такая ситуация, я заплатила штраф. В этом году – по пряже. То есть фирма, с которой мы работаем, – сделали встречную проверку – ответ не дала, и у нас опять были проблемы с налоговой инспекцией.

Это то, что касается налогового законодательства. Наверное, всё. Это наши проблемы, которые нас волнуют.

Д.Медведев: Ну а если не налоговое? У Вас есть уникальная возможность поделиться своими бедами с главными действующими лицами, которые решения принимают.

Т.Кострова: То, что готовят, вышел уже закон о приобретении в собственность государственного имущества, – это, конечно, нас очень радует.

Д.Медведев: И по аренде там тоже правила.

Т.Кострова: Да, потому что арендная плата, договор аренды устанавливается на не очень большой срок, и предприниматель (или фирма) не может рассчитывать, какие деньги может вложить в это здание, какие‑то капитальные вложения. То есть это всё сложно. Мы не знаем, где мы будем завтра, через год, через два. Оборудование завозим, оборудование тяжёлое, это всё создаёт определённые проблемы. То есть хотелось бы какую‑то уверенность иметь, что если ты арендуешь помещение, то это надолго, что ты можешь рассчитывать лет на пять, а лучше на десять с правом выкупа. Тогда это уже более стабильно.

Д.Медведев: У нас кто принимает решение о сроках аренды: муниципалитет или регион?

С.Антуфьев: Тут закон есть субъекта.

Д.Медведев: Закон субъекта, но само решение принимает муниципалитет, наверное, всё‑таки. То есть это вы принимаете на основании закона. Ну и какая практика? Просто мне любопытно было бы понять. У вас, в Гагарине, на какой срок заключается договор аренды муниципального имущества с малым бизнесом?

В.Иванов: В основном у нас принимаются сроки аренды и по земле, и по имуществу на пять лет. В основном практически без исключения. Причём мы учитываем возможность малого бизнеса участвовать, как правило, это помещения малопригодные, и, чтобы он, капитализируя свое имущество – Гражданский кодекс это предусматривает, – этим и рассчитывался с местными органами самоуправления в части арендной платы.

Г.Полтавченко: Исключение хорошее. У нас в целом по

стране – год.

Д.Медведев: Но вот Вы на сколько заключили договор?

Т.Кострова: На год.

Д.Медведев: На год. Но, значит, всё‑таки пять лет – это благое пожелание. На год невозможно ничего запланировать, это же совершенно очевидно. Мы понимаем, я был на вашем предприятии, у вас действительно тяжёлое оборудование стоит, все эти станки, ввезённые из‑за границы, сложные достаточно инвестиции. А почему на год‑то? Какое было обоснование, почему на год? В конце концов, если арендатор нарушает свои обязательства по договору, его можно и выгнать оттуда, и договор прекратить. Почему год‑то? Вам что‑то сказали на эту тему? Я Вас спрашиваю в данном случае, Татьяна Анатольевна?

Т.Кострова: Я точно не знаю, но, по‑моему, что‑то с документами на это здание.

С.Антуфьев: Сумма аренды каждый год пересматривается.

Д.Медведев: Ну и что? Это мы так загробим тогда вообще всех.

В.Иванов: Она в договоре предусматривается.

Д.Медведев: Там же предусматривается и формула, по которой арендная плата может расти. Поэтому это не связано, конечно, с тем, как рассчитывать арендную плату.

У меня есть предложение, Сергей Владимирович, применительно в данном случае к вашей, Смоленской, области и вообще применительно к другим нашим регионам. Надо какой‑то сигнал послать, чтобы наши коллеги в регионах всё‑таки в свои законы внесли соответствующие правила о том, что договоры аренды заключаются, как правило, на срок не менее пяти лет. А если он заключается на год, тогда пусть объяснят почему. Потому что, это способ, извините, просто манипуляции рынком: мы тебя на год пустим, а потом ты или должен для нас что‑то хорошее сделать, или мы тебя вышвырнем к чёртовой матери.

Игорь Юрьевич [Артемьев], как глава антимонопольного ведомства, кивает головой. Вышвырнут и даже не поморщатся. Я не про текущую ситуацию, о присутствующих у нас не принято говорить, кроме отдельных случаев специальных, но тем не менее этим нужно озаботиться абсолютно.

Так. Это всё из проблем?

Т.Кострова: Ну и по кредитованию, мы этот вопрос обсуждали. Стоит его сейчас?

Д.Медведев: Ну, конечно, это общая ситуация, она, конечно, всех малых предпринимателей касается.

Т.Кострова: Очень сложная система кредитования. И для предприятия, которое начинает какое‑то производство, должна быть какая‑то отсрочка, конечно, не на полгода, не на год. Если предприятие берёт кредит и через год вынуждено возвращать кредитные средства, оно за год не успевает встать на ноги. То есть отсрочка должна быть не менее пяти лет, на мой взгляд, и кредиты должны быть более долгосрочные. То есть нам дали кредит на пять лет, но это максимально, что мог для нас банк сделать, и отсрочку год дали. У нас уже началось погашение кредита с нового года, и, в общем, практически тонем медленно.

Д.Медведев: Если бы не другие возможности, была бы проблема.

Здесь, мы понимаем, ситуация более сложная, она зависит не только от позиции федеральных властей или региональных, муниципальных властей. Но потом, я думаю, кто‑нибудь откомментирует ещё по этой теме.

Давайте послушаем других наших товарищей. Пожалуйста, Владимир Александрович, Вам слово.

В.Гайдук: Представляю малое предприятие ООО «Арсалина», общепит.

Мы уже господина Президента проинформировали о ситуации, которая складывается у нас. Мы понимаем, что это типично для всех малых городов.

Мы единственное хотели бы, «господа Правительство», понять: всё‑таки малый бизнес – это бюджет прежде всего, а потом трудоустройство населения или всё‑таки это сначала трудоустройство населения, а потом бюджет? Потому что в зависимости от этой политики мы и строим свою деятельность. Если это чистый бюджет, значит, у нас своя методика поведения, о чём говорил Дмитрий Анатольевич, то есть сокрытие доходов и всё прочее, что тут греха таить. Если это всё‑таки трудоустройство населения и предоставление рабочих мест, тогда «серые» схемы здесь не нужны, тогда мы спокойно выходим на чистый бизнес, потому что с каждым новым рабочим местом мы обеспечиваем очень часто даже жизнедеятельность отдельных семей. Там, где единственный источник дохода, это люди, которые у нас работают.

Второй момент, который нас достаточно серьёзно беспокоит, – это всех, кто занимается производством либо общественным питанием, не важно, тех, кто связан с энергопотреблением, – это тарифы на электроэнергию. Ну что же нас загнали всех под тариф, общепринятый для больших промышленных предприятий? Мы платим в два раза больше, чем население. Всё это уходит в себестоимость. В конечном итоге получается, что через нас монополисты вытаскивают деньги от населения. Понимаете? Мы типа буфера, мы конечная инстанция, у нас стоят кассовые аппараты пресловутые, на которых я хотел бы чуть ниже остановиться. И через них от населения в конечном итоге вытаскиваются деньги. Они проходят мимо нас и уходят к монополистам.

Говоря о технических проблемах, которые у нас возникают, уже и премьер-министр говорил об этом, вы знаете, это так называемые пресловутые технические условия. Речь не идёт о самих технических условиях – их нам легко дают. Речь идёт о цене выполнения технических условий. Для малого бизнеса очень часто цена выполнения технических условий на порядок, в десять, а то и в сто раз больше, чем ему надо потратить на выполнение конечной задачи. Это касается газовых сетей, это касается электрических сетей, инженерных сетей.

Мне надо поставить лампочку, грубо говоря, – дополнительно с меня ведь могут потребовать новый кабель, новый трансформатор. Извините, я Ваше внимание задерживаю.

Д.Медведев: Нет, это не задерживаете, это как раз абсолютно по сути.

В.Гайдук: Что касается отчётности, о чём мой коллега тут говорил. Мы никогда не жалуемся на величину налогов – кстати, я не знаю, откуда эта трактовка в Правительстве. Мы достаточно много смотрим средства массовой информации, Дмитрий Анатольевич, мы не поймём, кто заложил эту мысль и Президенту предыдущему, и Вам о том, что налоги 13 процентов – это всё песня. Не так надо смотреть. Нас всё время оценивают по товарообороту – это неправильно, это можно было нас оценивать по товарообороту в старое, советское время, когда была стабильная наценка на услуги, когда были стабильные затраты, стабильная цена на расходные материалы, бензин и всё прочее. Сейчас этого нельзя делать. Я могу иметь бешеный товарооборот и при этом работать в убыток.

Наш доход и налоговая инспекция смотрит по товарообороту. На сегодняшний день мы считаем, что эта категория вообще неприемлема. У нас есть понятие «рентабельность» – она остаётся, есть понятие «реализованная оценка» – она остаётся. Вот где мы себя видим.

Что получается? Образно говоря, вот есть поверхность, как айсберг: вверху – 13 процентов налог, его все видят, а внизу – вот такая часть затратная висит, куда все цепляются. И энергетики цепляются в эту затратную часть, естественно, дополнительные налоги и так далее.

И последнее, по поводу контрольных проверок. Я сегодня доложил Дмитрию Анатольевичу: конечно, несмотря на то что уже по средствам массовой информации прошла однозначная политика государства о том, что надо навести в этой сфере порядок, мы ощущаем, скажем, пресс проверок. Причём, знаете, какой уже, не тот, который даже раньше был, а теперь, образно говоря, так: Президент уедет, Вы уедете, а мы останемся, и куда вы денетесь с подводной лодки.

Вот нам уже сейчас, прямо могу в этой аудитории сказать, Роспотребнадзор сказал: как только комиссия уезжает, мы на вас накладываем штраф.

Д.Медведев: Помните, как в старом анекдоте: каратист уедет, вся деревня получит.

В.Гайдук: Ну что это вообще за отношение, почему о нас пытаются всё время вытереть ноги? Так нельзя же делать. Мы такие же люди, мало того – работодатели. И ещё неизвестно, у кого из нас образование повыше, если рассуждать с точки зрения интеллекта.

И это нас сильно беспокоит, мы всё время в режиме ожидания наказания. Так нельзя – мы же не преступники. Ну что же из нас делают‑то? Мы готовы помогать области, у нас великолепные отношения с муниципальными властями, нам очень хорошо помогает губерния. То есть у нас нет проблем с теми чиновниками, о которых говорят: вот они тут будут с вас где‑то брать взятки. У нас понятия такого нет. Но вот федеральные службы нас сильно беспокоят. Я уж не буду Ваше внимание занимать остальным, там такая же песня. Заходят, первая фраза у проверяющего – «мы вас закроем». Я уж повторяюсь.

Но иначе кто ж скажет? Ну уж мне, старику, доверили. Первая фраза проверяющего – «мы вас закроем». И только после этого начинается душевный разговор. Я смотрю на Генерального прокурора, я сейчас честно скажу, Юрий Яковлевич, я даже сегодня господину Президенту сказал: «Дмитрий Анатольевич, пожалуйста, только чтобы не было бумеранга». Вы уедете, действительно, а где‑то через три месяца, через четыре будет плановая проверка со всеми вытекающими последствиями.

Нас закрыть легко. Естественно, у нас у всех есть недостатки, естественно, мы непрофессионалы, и это надо понимать. Но если мы сейчас не поможем наши же ошибки исправить, дальше ещё хуже будет. Мы понимаем, что мы должны быть подконтрольны, вопросов нет, особенно общепит. Но вы же приехали первый раз, вы специалисты, вы профессионалы, расскажите, укажите в конце концов, мы же не против, мы же с удовольствием примем любую учёбу – пригласите нас на учёбу.

Мы с вице-губернатором нашим уже договорились о том, что будут организованы при университете гуманитарном курсы соответствующие, они нужны, нам нужно образование.

Извините, господа, я немножко задержал ваше внимание.

Д.Медведев: Нет-нет, Вы очень образно говорили. К сожалению, это у нас в крови. Сначала «мы вас похороним» (помните, в определенный период), потом «мы вас закроем» – и с этого начинается разговор. А разговор должен начинаться совсем с другого – «чем вам помочь в этой ситуации?».

В.Гайдук: Совершенно верно, о чём мы и просим.

Д.Медведев: Спасибо.

У меня есть предложение. Чтобы далеко не откладывать, в дальний ящик стола ответы на вот эти обеспокоенности, я просто попрошу руководителей федеральных ведомств, которые здесь, прокомментировать то, что говорилось, и в отношении налогов, и в отношении подключения к сетям. Как раз у нас есть коллеги, я имею в виду в данном случае и Мокрецова, и Артемьева, и Шаталова.

Пожалуйста, кто начнет, коллеги?

Пожалуйста, Михаил Павлович.

М.Мокрецов: Дмитрий Анатольевич, прозвучала критика в адрес количества документов, запрашиваемых по камеральной проверке. В прошлом году уже приняты нормы, которые ограничивают количество запрашиваемых документов в налоговой службе. С этого года фактически количество документов серьёзно уменьшено.

Д.Медведев: Это какое количество? Просто чтобы мы понимали.

М.Мокрецов: Количество документов сегодня – документы, которые запрашиваются в случае предъявления вычета или возврата НДС по экспорту, это всего лишь счета-фактуры, контракты, да и, пожалуй, всё.

Д.Медведев: Об этом знают Ваши коллеги на местах? То, что у руководителя Налоговой службы просвещённая позиция, это, конечно, хорошо, это полдела. Они учитывают это в своей работе или нет?

М.Мокрецов: Конечно, учитывают. Возможно, Татьяна Анатольевна имела в виду прошлый год, я так понимаю. Это в прошлом году события были, связанные с доначислением.

Т.Кострова: У нас в этом году были камеральные проверки.

М.Мокрецов: Камеральные проверки?

Д.Медведев: И такое же количество, меньше документов?

М.Мокрецов: Запрашивали?

Т.Кострова: Да, мы с ней буквально разговаривали, когда я готовилась, мы с ней говорили…

М.Мокрецов: Значит, они не имеют права запрашивать эти документы, это однозначно совершенно, законодательство не позволяет им этого делать.

Второе – никакой ответственности третьих лиц, конечно же, нормы закона не содержат, Налоговый кодекс, Вашей ответственности за третьих лиц. Соответственно, если инспекция не получила…

Д.Медведев: А чтобы это узнали все, Вы покажите наше совещание на региональном телевидении в полном объёме, чтобы наши уважаемые коллеги, которые здесь работают, тоже об этом услышали.

М.Мокрецов: Если налоговая инспекция Москвы не ответила, не прислала ответ по запросу инспекции местной, есть ли такая компания, как она ведёт деятельность, оснований у налоговиков местных не вынести решение и не вернуть вам НДС нет, совершенно однозначно нет. Срок проверки ограничен тремя месяцами, камеральной проверки, в течение трёх месяцев, независимо от того, получены документы, не получены, НДС должен быть возмещён.

Д.Медведев: То есть, иными словами, Михаил Павлович, что это означает практически, к тому казусу, который наша коллега Татьяна Анатольевна…

М.Мокрецов: Это означает, что на месте руководитель инспекции или заместитель, именно эти должностные лица, принимая решение о возмещении, во‑первых, не применяют действующее законодательство, неточно применяют, то есть фактически не исполняют, прямо скажу, не исполняют норму закона, вот что это означает. Требуют лишние документы и делают выводы на основании непредставления документов.

Т.Кострова: Можно вопрос? А если на запрос камеральной проверки документы не представлены в налоговую инспекцию, какие последуют действия от налоговой инспекции?

М.Мокрецов: Вами не представлены документы?

Т.Кострова: Да. Нам запросы прислали – мы не отправили, ещё раз прислали – не отправили.

М.Мокрецов: Там есть ответственность, за непредставление штраф 50 рублей за каждый документ.

Т.Кострова: У нас следует выездная проверка налоговая после двух-трёх неотправленных документов.

М.Мокрецов: У меня в справке есть по вашей организации, упоминается всего лишь одна выездная проверка.

Т.Кострова: Нет, это как раз «Лео» касается. У меня у сестры фирма «Лео» – швейная фабрика, у них сейчас такая ситуация. У них бухгалтер три раза не подавала (она просто не успевает реально подать документы), и их уже предупредили: будет выездная проверка.

М.Мокрецов: Специальных директив у нас по Службе таких нет, что в случае непредставления документов…

Т.Кострова: То есть это незаконно?

М.Мокрецов: По сути дела, да.

Т.Кострова: Спасибо.

М.Мокрецов: Можно сразу? Там Владимир Александрович [Гайдук] озвучил тему по контрольно-кассовой технике.

Д.Медведев: Комментируйте всё сразу же.

М.Мокрецов: Контрольно-кассовая техника. Федеральная налоговая служба участвовала в дискуссии и в работе комиссии, которую проводил Жуков, в части решения применять это или не применять. Мы, в общем, изменили свою жёсткую позицию, которая сначала строилась на том, что необходимо, безусловно, применять кассовую технику и так далее. Учитывая, что техника очень дорогая, особенно ЭКЛЗ [электронная контрольная лента защищенная

]

так называемая, и ясно, что вокруг этого сформировались монополисты и определённый бизнес…

Д.Медведев: Заинтересованные в том, чтобы просто её покупали, эту технику, скажем откровенно.

В.Гайдук: И менять защиту периодически.

Д.Медведев: И защиту менять, чтобы денежки платили.

В.Гайдук: Совершенно верно.

М.Мокрецов: Конечно, если будет обеспечена защита прав потребителей, имеется в виду факт доказательства покупки, получения услуги, её можно реализовать не только с помощью кассовой техники. Вопрос применения кассовой техники, особенно предприятиями, которые применяют спецрежимы, например, единый налог на вменённый доход, то, естественно, мы не ставим вопрос о безусловном и обязательном сохранении этой позиции.

Д.Медведев: Понятно. Спасибо, Михаил Павлович.

В.Гайдук: Можно мне?

Д.Медведев: Конечно, такая редкая возможность.

В.Гайдук: Если я правильно понимаю, что те, кто платит, находятся в системе единого налога на вменённый доход, значит, мы можем рассчитывать, что у нас вот эту всю бюрократическую машину, связанную с отчётностью по кассовым аппаратам, снимут? Или это пока что так просто?

М.Мокрецов: Можно я не буду отвечать на этот вопрос? Поскольку мы надзорные, мы выполняем.

Д.Медведев: Здесь Михаил Павлович у нас действительно реализует те решения, которые другие ответственные товарищи, присутствующие здесь, формируют. Но на этот вопрос могут ответить наши другие коллеги. Пожалуйста.

С.Шаталов: Дмитрий Анатольевич, раз уж зашла речь о налогах, просто я по этому поводу, а про кассовые аппараты, наверное, Эльвира Сахипзадовна скажет.

Хочу подтвердить, что налог на имущество организаций является региональным налогом. На федеральном уровне установлены только рамочные условия и только предельная ставка. Все возможности по установлению конкретных параметров: льготы, преференции, конкретные ставки, льготные категории налогоплательщиков – это законодательство субъектов Российской Федерации. То есть здесь полная свобода, и здесь могут быть приняты любые решения.

У меня к Вам ещё вопрос: Вы на упрощённой системе, на общей системе налогообложения? На общей системе. Тогда я хочу обратить Ваше внимание на то, что с 1 января следующего года появляется возможность резко улучшить условия амортизации. Это и групповая амортизация, и повышенные нормы амортизации. Думаю, что для Вас это будет чрезвычайно интересно.

А что касается налогового вопроса, как уплачиваются налоги: с товарооборота или не товарооборота? Насколько я понимаю, у Вас единый налог на вменённый доход? Да. Тогда я не очень хорошо понимаю вопрос про…

В.Гайдук: Я про налог не говорил. Я сказал: оценивают нашу деятельность по товарообороту и считают доходом наш товарооборот. Вот что я сказал.

С.Шаталов: Понятно. Потому что для упрощённой системы. Здесь как раз очень гибкая система, и налогоплательщики имеют возможность платить с оборота, платить с прибыли. А для тех, кто на едином налоге на вменённый доход, просто тоже существуют очень простые такие, достаточно понятные правила, и здесь опять многое зависит от местных властей, какие они устанавливают коэффициенты.

То есть уровень налогообложения фактически регулируется на местах, и федеральный законодатель здесь даёт огромные возможности для того, чтобы это налогообложение было урегулировано наилучшим образом. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо. Есть ли какие‑то ещё вопросы к нашему главному налоговому ведомству, к Министерству финансов в данном случае, которое за политику отвечает? Ладно.

Эльвира Сахипзадовна, пожалуйста, прокомментируйте тогда вот ту часть, которая касается контрольно-кассовых аппаратов, потому что это действительно волнует наших товарищей.

Э.Набиуллина: Очень коротко. Этот вопрос долго обсуждался и в том числе в Правительстве, о том, чтобы убрать обязанность использовать контрольно-кассовые аппараты. В Правительстве было принято решение о том, что не нужно будет использовать, не будет такой необходимости и обязательства использовать контрольно-кассовые аппараты.

Сейчас законопроект находится в Думе, и мы сделаем всё, чтобы его осенью принять.

Д.Медведев: То есть осенью он должен появиться. Несмотря на вот эти споры, как раз когда мы чай пили, я говорил вам об этом. Значит всё‑таки решение – чеки.

Давайте спор сейчас не будем открывать, потому что действительно разные позиции. В каждой позиции есть и плюсы и минусы. Но, во всяком случае, сейчас уже решение на эту тему принято, хотя оно далось Правительству определённой кровью, потому что разные были подходы, ещё раз повторяю, и в каждом из них есть свои рациональные моменты.

Игорь Юрьевич, пожалуйста, Вам слово.

И.Артемьев: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники совещания!

Вначале одно общее соображение, если позволите. У нас есть небольшой опыт создания в семи федеральных округах в центральном аппарате общественных консультативных советов, где ключевую роль играют предприниматели и малые предприниматели. Вот, например, Сергей Ренатович Борисов возглавляет такой совет на уровне центрального аппарата. Всего у нас в федеральной антимонопольной службе 82 субъекта Федерации. Я думаю, что если, Дмитрий Анатольевич, Вы отнесётесь к этому одобрительно, мы могли бы создать эти предпринимательские наблюдательные советы над нами во всех наших субъектах Федерации.

У них нет права вмешиваться в конкретный ход расследований, по соответствующему положению, но они имеют право на запросную позицию. Они спрашивают нас каждый раз: почему вы бездействуете, почему вы не делаете того и того? И понятно, что это благотворным образом сказывается на том, что наши начинают работать.

Д.Медведев: Где они будут созданы?

И.Артемьев: Это общественно-консультативные советы, они созданы уже в семи федеральных округах и в центральном аппарате, им уже около двух с половиной лет. Я прошу просто Вашей моральной поддержки, чтобы создать во всех 82 субъектах. Основной состав – предпринимательские ассоциации и союзы, у нас сегодня входят туда и «Опора», и «Деловая Россия», то есть те люди, которые реально знают реальную жизнь в конкретном регионе и ставят перед нами задачи. Они же могут выйти спокойно и нам просто сказать, что мы бездельники и ничего не делаем, ставили вопросы, и ничего не произошло. Это, кстати говоря, очень стимулирует работу, и это связь с обществом и с предпринимательскими союзами.

Вообще, если брать соответствующие дела, которые мы заводим, если не брать государственную власть, у нас больше 90 процентов как раз случаев, когда мы защищаем малый и средний бизнес от монополистов. В общей массе дел это как раз 90 процентов того, что мы должны сделать и делаем реально сегодня, по статистике.

Теперь, если позволите, Ваш конкретный вопрос и, если можно, потом два предложения, чтобы взять слово сразу.

Д.Медведев: Конечно, пожалуйста.

И.Артемьев: Что касается подключения вообще. Нужны правила недискриминационного доступа, для того чтобы не отказывали вообще, сейчас пока не говорю о тарифе. У нас кое‑где они есть, в энергетике есть такие правила, которые позволяют нам обеспечить доступ к малым, к средним предприятиям, к инфраструктуре электрических сетей. А, скажем, в газе или в почтовых услугах, или в железнодорожных они не работают.

Поэтому мы предлагаем, Дмитрий Анатольевич, – этот документ готов, и его можно быстро было бы принять – во‑первых, принять быстро универсальные правила недискриминационных условий для всех видов подключения к естественным монополистам, это три странички коротеньких, а затем разрабатывать толстые документы для железной дороги, для почты, для газа. На это уйдёт какое‑то время значительное, но короткий универсальный документ…

Д.Медведев: А он будет работать вот именно как общий документ? Потому что наши же проблемы обычно в чём – что мы принимаем общий документ, закон какой‑то, а потом он тонет, естественно, в инструкциях или в отсутствие специальных подзаконных актов.

И.Артемьев: На наш взгляд, да. Нам кажется, что это будет хороший шаг вперёд, это будет несовершенный пока документ, потому что совершенный – он как бы дьявол, всегда в процедурах, в технологических особенностях и так далее, но тем не менее он сильно поможет, потому что соответствующие статьи антимонопольного закона сейчас вообще как бы не расшифрованы во многих позициях, но актом Правительства они позволят нам сделать следующий шаг и привлекать к ответственности за отказ в доступе к тем или иным сетям, уже позволят это делать. Там судебная практика, конечно, будет иметь большое значение.

А тем временем мы напишем такие же правила, как в энергетике, которые 200 страниц, по‑моему, составляют. Ясно, что это длинный труд, где всё уже описывается.

Второй вопрос, который здесь уже ставился, абсолютно справедливый, – это, собственно, сам тариф, почему он такой высокий при подключении, прежде всего тариф на подключение к электрическим сетям. Мы уже неоднократно выдвигали предложение о том, что, для того чтобы снизить этот тариф и свести его к техническому подключению – сколько стоит реально провод припаять куда угодно, – нужно основную часть этой суммы, которую сегодня берут, перевести в тариф на передачу электроэнергии.

То есть сегодня платит тот, кто входит в бизнес, он платит за всех. Он строит для сегодня уже не для РАО ЕЭС, а для электрических разных компаний наших и трансформаторные будки, и чего там только не делают, причём акции за это не дают.

Д.Медведев: Ничего не дают.

И.Артемьев: Просто всё бесплатно – это уже дискуссия была.

Мы уже говорили: если Министерство энергетики нас поддержит в этом отношении, нужно убрать основной массив этой платы в общую плату за передачу тарифа, то есть «размазать» для всех потребителей, тогда для всех это будет понемножку, а для всех вновь вступающих (мы же заинтересованы в этом, чтобы они вступали, чтобы бизнес развивался) сделать плату абсолютно технической и совершенно минимальной.

Но кое‑что Чубайс успел сделать. Знаете, он последние приказы свои по РАО ЕЭС подписал, там везде минимальны некоторые суммы. Мне кажется, это выход из этого положения.

И, если можно, два предложения ещё в дополнение, если я ответил на эти вопросы. Мы считаем, что сейчас у нас есть очень хорошая 15-я статья, которая говорит о том, что антимонопольный орган не то что может, а обязан в случае издания любой властью местной, региональной и даже федеральной актов, ограничивающих конкуренцию, обязан возбудить дело и подать в суд иск об отмене такого акта.

Но мы можем ещё более жёсткую при необходимости, Дмитрий Анатольевич, сформулировать туда поправку, мы с Игорем Ивановичем обсуждали эту тему в общем плане, где говорилось бы об абсолютно любых барьерах на пути бизнеса, если они не только нарушают конкуренцию, но и вообще создают любые барьеры, тогда мы могли бы ещё в большей степени активно защищать права предпринимателей через суд, добиваясь отмены актов различного рода – местного самоуправления, регионального и даже федерального уровня. Такие права сейчас есть, но они могут быть усилены, если есть такое понимание.

И последняя вещь, о чём я хотел бы сказать, – это государственные закупки и роль их в стимулировании малого бизнеса. Я просто хочу сказать, что все решения были приняты. Но сейчас нужно поддержать Эльвиру Сахипзадовну и Министерство экономического развития. Они должны построить единую систему торгов за счёт программы «Электронная Россия». Эти решения докладывались, принимались в своё время.

Суть этой системы очень проста. Сейчас по закону от 10 до 20 процентов всех лотов, которые идут на госзакупки, должны делаться на суммы меньше чем два миллиона рублей. Средний бизнес даже за эти два миллиона не будет драться. Таким образом, сумма от 4–5 триллионов государственного заказа – 400–500 миллиардов должно быть выброшено на рынок в качестве электронных аукционов уже через год, для того чтобы за него могли побороться малые предприятия, которые могут поставлять одежду, продукцию питания и всё что угодно.

Даже если представить, что они победят за эти двухмиллионные лоты, я не знаю, в 70 процентах случаев, это эквивалентно тому, что они получат в своё распоряжение 200–300 миллиардов рублей в год, уже начиная…

Д.Медведев: С заказов.

И.Артемьев: С заказов. При рентабельности даже 10 процентов это значит, что они два миллиарда долларов чистой прибыли получат. И это совершенно реальная система, которая должна заработать по всем планам.

Что нас сдерживает? Из‑за того что там сейчас какие‑то есть проблемы, связанные с программой «Электронная Россия», то ли у Министерства финансов, то ли у Министерства связи, Эльвира Сахипзадовна уже полгода не получает деньги для строительства этих электронных систем.

Д.Медведев: Эльвира Сахипзадовна, почему Вы отказываетесь от денег?

И.Артемьев: Она не отказывается, я просто хочу поддержать.

Д.Медведев: Я понимаю, Игорь Юрьевич.

Почему Вы от денег отказываетесь? Вот наши коллеги из Минфина просто пытаются Вам их всучить эти деньги, а Вы от них отбиваетесь. Зачем Вы так с деньгами?

Э.Набиуллина (без микрофона): …

Д.Медведев: Хорошо. Берите у них деньги и не стесняйтесь, ничего в этом плохого нет, это на организацию электронных торгов. Так, Сергей Дмитриевич?

С.Шаталов: Абсолютно.

Э.Набиуллина: Дмитрий Анатольевич, если без шуток, там есть проблемы с реструктуризацией этой программы «Электронная Россия». Она рассматривалась на заседании Правительства.

Д.Медведев: Давайте быстрее реструктурируем.

Э.Набиуллина: Минсвязи сейчас как раз, оно как раз заказчик-координатор…

Д.Медведев: Хотите, мы нажмём по своим каналам?

Э.Набиуллина: Нет, не надо.

Д.Медведев: Тогда просто нужно быстрее это делать, потому что реально это огромный кусок. И это всё‑таки делает прозрачной общую ситуацию, делает её гораздо более понятной и чёткой.

Э.Набиуллина: Это очень правильно. Многие регионы уже начали вводить. Мы вместе с Игорем Юрьевичем смотрели эту систему электронных торгов, сами регионы, это, конечно, большой прогресс.

И.Артемьев: И 20 процентов экономии.

И ещё, Дмитрий Анатольевич, здесь очень важны ещё два элемента. Если эта система будет строиться и будет принято политическое решение, то в эту систему надо включать по процедурам, близким к 94-му закону, естественные монополии и государственные корпорации, с большой вероятностью. Тогда фактически госзаказ удваивается, по сути дела, и тогда инновационные компании, которые в технологическом секторе работают, которые могут с «Газпромом» вместе работать, с РАО ЕЭС, с РЖД, они тоже получают (не только сфера торговли) серьёзный толчок.

И такое искусственное создание внутреннего спроса на рынке при этих электронных аукционах и их собственной состязательной борьбе, конечно же, это конкуренция и путь к прогрессу на очень приличных деньгах. Сегодня там миллиард или два у нас в бюджете заложено, а тут 300–400 выброшены на рынок, для того чтобы они произвели продукцию, накормили свои семьи и ещё заплатили налоги. По‑моему, это очень важно.

Д.Медведев: Действительно важно, согласен с Вами. Спасибо, Игорь Юрьевич.

Коллеги из правоохранительного и надзорного блоков, есть что сказать? Пожалуйста, Юрий Яковлевич.

Ю.Чайка: Глубокоуважаемый Дмитрий Анатольевич!

В рамках реализации Вашего указа нами уже проведены большие организационные меры. Во‑первых, мы встречались с руководством и «Опоры», и «Деловой России», мы проговорили все моменты нашего сотрудничества, оба руководителя стали членами научно-консультативного совета при Генеральной прокуратуре. Более того, до того как уже был издан указ, мною был издан приказ об организации прокурорского надзора за соблюдением прав субъектов предпринимательской деятельности. Уже пошло информационное письмо на места о порядке его применения, как мы регламентируем эти вещи.

Два месяца назад мы открыли раздел на сайте Генеральной прокуратуры по защите прав предпринимателей. За два месяца у нас уже поступило 130 заявлений, по всем – жёсткая реакция. Вы абсолютно правильно говорите: сегодня мы побывали и завтра уедем, а люди придут к вам с проверками. Я вам говорю, куда обращаться. При всех прокуратурах субъектов Федерации созданы общественные советы по защите прав малого и среднего бизнеса, в том числе и в Смоленской области создаётся.

Я позавчера на коллегии по этому полугодию ещё раз акцентировал внимание всех руководителей прокуратур субъектов Федерации, то есть работа идёт. Дмитрий Анатольевич, я думаю, что буду понимать, что Вы дали мне поручение. Как раз то, что говорила сейчас Эльвира Сахипзадовна по поводу реализации закона, что ещё закон только-только начинает действовать, а уже масса препятствий.

Я думаю, мы сейчас проверим. Как раз мы с коллегами обсуждали, что нам рассмотреть совместно с «Деловой Россией» и «Опорой» где‑то в сентябре месяце. Так вот мы и рассмотрим вопрос формирования единого правового пространства по этому направлению деятельности: как создаётся, формируется нормативно-правовая база на местах, в субъектах Федерации, по реализации этого закона. Идеальный вопрос. Мы рассмотрим на совместном нашем заседании, может быть, в рамках научно-консультативного совета, и примем соответствующие меры, то есть предмет у нас для разговора уже есть.

Д.Медведев: Да, хорошо, что Вы к этому вернулись, Юрий Яковлевич. Я просто ещё раз хотел бы сказать, что говорят‑то, что начали массовую аукционную распродажу местные власти в данном случае, и арендные ставки сразу подскочили в несколько раз. Это так они готовятся к исполнению закона. Причём активизировался и процесс расторжения договоров аренды со ссылкой на то, что это делается якобы в интересах городов. Но мы понимаем, что это манипулирование законодательством.

Я считаю, что Вы вполне могли бы провести такую комплексную проверку с привлечением общественных организаций, малого и среднего бизнеса, ну и наказать просто. Если будет видно, что это специальные действия, направленные на обход, на уклонение от исполнения будущего законодательства, привлечь их к дисциплинарной или иной ответственности. Что это, они блокировать будут решения федерального центра?

Ю.Чайка: Как раз об этом я и говорил. Так что я, Дмитрий Анатольевич, понимаю это как поручение Ваше по этому вопросу.

Д.Медведев: Да.

Ю.Чайка: И мы как раз где‑то в сентябре-октябре просто проанализируем всю практику и рассмотрим на нашем совещании.

И я думаю, что как рекомендация, на мой взгляд, абсолютно правильно, – мы сегодня здесь, Дмитрий Анатольевич, а завтра уехали, – может быть, тогда и Федеральной налоговой службе разработать какие‑то рекомендации, то есть издать какой‑то нормативно-правовой акт, который бы детализировал вот эти процедуры проверок и так далее.

Ведь на самом деле возникают вопросы: сколько надо документов, каких документов и так далее, и тому подобное. Всё познается эмпирическим путём, где‑то больше, где‑то меньше. Я думаю, что, может быть, как раз разработать и посмотреть эти вещи. И я думаю, это было бы полезно всем, потому что это касается не только Смоленской области. Я так понимаю, что это касается в целом Российской Федерации, эти проблемы везде идентичны. Спасибо.

Р.Нургалиев: Критика справедливая, очень много контролирующих и надзирающих органов сегодня занимаются несвойственными функциями. Конечно же, здесь надо всё упорядочить, о чём сегодня говорилось. Министерство внутренних дел России это не только поддержит, а уже давно вышло с предложениями, чтобы действительно конкретный, будем говорить, именно функциональный срез был за конкретно закреплённым органом.

Мы сейчас будем вносить изменения в пункты 25, 35 статьи 11 Закона «О милиции». Конечно же, процедура будет более прозрачна, с одной стороны, а с другой стороны, мы ещё внесём ряд изменений в Закон «Об оперативно-разыскной деятельности». Мы поддержим это.

Помимо того что мы ещё создали общественные советы при МВД России, туда также ввели представителей малого и среднего бизнеса. Мы работаем здесь в этом направлении не так уж и давно, но понимаем, что это чувствительная тема, и мы к этому относиться будем только по закону, без каких‑либо, откровенно говоря, прессингов и без каких‑либо серьёзных авральных ситуаций.

И последнее. За каждым малым предприятием есть конкретная группа лиц, и, конечно же, это их права и свободы, мы должны всё отчётливо понимать. Поэтому то, что мы здесь сегодня слышали, и то, что доложила Министр экономического развития, с нами согласовано, и мы поддерживаем.

Д.Медведев: Главное, чтобы на практике, как Вы сказали, эта группа лиц рассматривалась в смысле Конституции, а не в смысле квалифицирующего признака по уголовному законодательству.

Р.Нургалиев: Думаю, Дмитрий Анатольевич, мы уже прошли те процессы, которые имели такой внешний атрибут, когда мы занимаемся всем и имеем как бы немножко вот эту направленность. Мы уже давно работаем с нашим населением, с нашими структурами, и, если есть такие изъяны, мы готовы на них реагировать. Я думаю, что коллеги скажут, даже в Краснодарском крае есть соответствующий пример, когда обратился один из предпринимателей в органы внутренних дел и где практически мы отменили эти решения. Обосновали и отменили неправомерные решения в отношении представителя малого бизнеса. То есть это как бы один только пример, может быть, но он уже имеет серьёзную основу.

Импульс, Дмитрий Анатольевич, он дан уже на места. Мы сейчас готовим соответствующую директиву после всех уточнений, и это будет всё доведено до руководителей.

Кстати, хочу сказать, что руководители, которые курируют экономический блок, будут нести за это персональную ответственность: начиная от МВД, ГУВД и до районных отделов внутренних дел.

Д.Медведев: Хорошо, Рашид Гумарович. И то, что всё‑таки в достаточно оперативном режиме для нашей, во всяком случае, действительности был согласован закон о внепроцессуальных проверках – он действительно для каждого ведомства щепетильный вопрос, – это тоже признак того, что МВД объективно оценивает ситуацию. Спасибо.

С.Антуфьев: Коротко можно, Дмитрий Анатольевич?

Д.Медведев: Да, пожалуйста.

У меня было предложение какое. Я хотел ещё дать слово нашему хозяину – губернатору Сергею Владимировичу Антуфьеву. Сергей Владимирович, у меня есть предложение, Вы нам не рассказывайте в целом о ситуации, просто какие‑то комментарии или предложения по тому, что сегодня здесь прозвучало, что можно было бы сделать на территории Смоленской области. Пожалуйста.

С.Антуфьев: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Всё равно я хочу сказать слова искренней благодарности за оказанную честь принимать Вас на исторической и героической Смоленщине – родине первого космонавта Юрия Алексеевича Гагарина. И, экономя Ваше драгоценное время, я действительно не буду зачитывать подготовленное выступление. Я должен только сказать, что и решение президиума Госсовета в Тобольске, и Ваш майский указ позволили нам, не дожидаясь принятия федеральных законов, уже на региональном уровне принять ряд мер, в том числе вопрос, который вызвал достаточно живую реакцию, – об увеличении сроков аренды помещений для предпринимателей.

Мы приняли решение, что с 2009 года она будет не менее пяти лет. К сожалению, сегодня практика повсеместная на один год – это то, о чём Вы сказали.

Д.Медведев: Вы дайте им просто рекомендацию сейчас. С 2009 года закон принят: не менее пяти лет. А Вы скажите, чтобы с этого периода, старались давать на пять лет. Они же Вас воспринимают как власть, наши коллеги.

С.Антуфьев: Этот срок позволял держать на коротком поводке и, как Вы говорите, «кошмарить бизнес», к сожалению.

Д.Медведев: Так и есть.

С.Антуфьев: Мы определили перечень целевого имущества, которое будет передано субъектам предпринимательства для поддержки социально важных направлений. Тут я хочу поддержать Ваше мнение, что мы не должны сразу отказаться от аренды, потому что есть субъекты малого предпринимательства, которые достаточно комфортно работают и в условиях арендуемых помещений.

Вот вопрос, который сегодня беспокоит практически всех предпринимателей, кто работает в сфере малого бизнеса, – это плата за подключение энергоносителей. Мы в бюджете, который сейчас готовим на 2009 год, предусмотрели 20 миллионов рублей на снижение платы за подключение энергоносителей.

Сегодня, к сожалению, плата в среднем по Смоленской области от 5 до 70 тысяч рублей за подключение к разным энергоносителям.

Мы сегодня, выполняя Федеральный закон №159 «Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, арендуемого субъектом малого предпринимательства», проводим работу по разработке областного закона о приватизации. Вы знаете, что нормы этого закона предполагают, что субъекты Российской Федерации примут законы, которые отрегулируют механизмы исполнения этого закона. Здесь я абсолютно понимаю озабоченность и Президента страны, и Правительства, что можно из доброго дела сделать для малого бизнеса большую проблему. Мы можем в бочку мёда подложить дегтя.

Мы на совете при губернаторе по поддержке малого предпринимательства приняли решение, мы сейчас проводим консультации с нашими общественными организациями (у нас в области их двадцать, я Вам докладывал, которые объединяют малый бизнес) и будем подходить к решению, следуя народной мудрости: семь раз отмерь – один раз отрежь. Тут действительно надо нам очень взвешенно подойти.

Должен сказать, что как поручение Ваше мы восприняли Ваше пожелание рассмотреть систему налогообложения в сфере имущества, потому что действительно это очень важный фактор. И вообще мы на 2009 год приняли программу господдержки малого и среднего предпринимательства и планируем, что она будет стоить где‑то 270 миллионов рублей. И считаем, что это затраты оправданные, потому что малый бизнес сегодня даёт нам в доходную часть бюджета около 7 процентов. Я думаю, что если мы будем поддерживать бизнес, то мы получим гораздо большую отдачу от малого бизнеса.

Но я бы хотел ещё остановиться, Дмитрий Анатольевич, на вопросе, который здесь прозвучал, когда выступали представители смоленского бизнеса. Я имею в виду вопрос, который требует вмешательства именно на федеральном уровне – это защита от недобросовестных поставщиков сырья.

Татьяна Анатольевна сказала, что приобрела сырьё в Москве у фирмы, а потом выяснилось, что это фирма-однодневка, и получились серьёзные финансовые проблемы с налоговой инспекцией после встречной проверки. Эта налоговая проблема потянула на 220 тысяч, то есть две таких проверки – и «Бэмби» не будет. Поэтому это очень важный вопрос. Тут надо жёсткие меры борьбы с недобросовестными поставщиками.

И, конечно, вопрос, на котором Эльвира Сахипзадовна остановилась, – это защита имущества наших предпринимателей от желающих прибрать к рукам успешные предприятия, то есть проблема рейдерства. К сожалению, она докатывается уже и до Смоленской области, эта проблема. И при решении этих проблем, я думаю, предприниматель станет уверенней развивать свой бизнес, не боясь его потерять, а значит, будет больше семей с достатком, а значит, в конечном итоге мы выполним задачу, которую определяет нам «Стратегия-2020», – это чтобы к 20-му году не менее 70 процентов экономически активного населения у нас занималось предпринимательской деятельностью эффективно.

И в заключение, Дмитрий Анатольевич, хочу сказать, что обсуждаемый вопрос важен и потому, что предпринимательская деятельность всегда была традиционной для Смоленщины, ведь именно здесь проходил путь «из варяг в греки», а Гжатск был уже в начале XVIII века товарной пристанью. Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Спасибо, Сергей Владимирович.

Игорь Иванович, пожалуйста.

И.Шувалов: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Уважаемые коллеги! Поскольку сегодня такой сильный сигнал прозвучал вначале, Дмитрий Анатольевич, я бы ещё об одном тогда просил. Дело в том, что мы даже с принятием федерального закона и введением уведомительного порядка открытия бизнеса имеем риски не начать эту процедуру, поскольку во многих министерствах и ведомствах, а также субъектах Российской Федерации надеются на то, что мы такую форму декларации создадим, которая будет значительно жёстче, чем сам уведомительный порядок в отличие от разрешительного.

И мы уже имели предварительные сигналы от министерств и ведомств, и просят нас, чтобы мы ввели такие нормы в эту форму декларации, которые аналогичны нормам в других странах, которые действуют по такому порядку уже в течение десятилетий. И нам здесь необходимо соблюдать определённый плавный переходный этап, когда мы попробуем, как это работает. Потом, как я Вам докладывал уже, у нас есть предложения и от общественных союзов предпринимателей расширить список, по которому будет этот уведомительный порядок применяться, но он не должен быть чрезмерно жестоким. Он должен пока нам дать возможность попытаться эту машину запустить, поэтому он должен быть сбалансированным.

Д.Медведев: Жёстким или жестоким?

И.Шувалов: Он не должен быть даже чрезмерно жёсткий.

Д.Медведев: А от кого это зависит, Игорь Иванович? Просто чтобы я понимал.

И.Шувалов: Это зависит от Правительства, но Правительство в данном случае будет, конечно же, рассматривать мнения министерств и ведомств, в том числе самого важного ведомства, которое отвечает за защиту прав потребителей, – Роспотребнадзора. Поэтому здесь нам придётся, конечно, соответствующую работу проводить.

И, поскольку сегодня были сигналы очень сильные даны, спасибо Вам, Дмитрий Анатольевич. Я просто Вас информирую о том, что эта работа будет очень тяжёлая.

Д.Медведев: Если вам потребуется поддержка, обращайтесь.

И.Шувалов: Спасибо. И второе. Я хотел Вас проинформировать, что, действительно, когда мы готовили законопроекты, нам Министерство внутренних дел очень активно помогало. И даже когда возникали разногласия, то эти разногласия в рабочем порядке в минимальные сроки разрешались.

Когда мы готовились к этому совещанию, Дмитрий Анатольевич, мы все вместе, учитывая эту проблему с малым и средним предпринимательством и опасность рейдерства, мы сейчас совместно с Генеральной прокуратурой и Министерством внутренних дел работаем и в ближайшее время будем, наверное, в состоянии предоставить Вам конкретные предложения по, может быть, штабовым, сетевым мероприятиям в случае, если в субъектах Российской Федерации происходит захват какого‑либо предприятия, и чтобы у нас были определённые регламенты для нас, в том числе для меня, для моих коллег и сотрудников правоохранительных органов, как мы реагируем, для того чтобы нейтрализовать ситуацию и делать её абсолютно прозрачной, поскольку все вовлечённые сотрудники правоохранительных органов в первую очередь боятся гласности, когда они помогают неправомерным действиям.

Поэтому мы в этом направлении будем работать.

Д.Медведев: Уважаемые друзья!

Я думаю, что в целом наше уже, считаю, регулярное совещание по проблемам малого бизнеса (потому что мы достаточно часто встречаемся и обсуждаем) приносит определённые плоды, несмотря на то что я сказал в самом начале. Это пока только общие контуры нашей работы. На мой взгляд, основная проблема заключается как раз в том, что здесь, на верхнем уровне, когда мы всё это обсуждаем, у нас с вами единая позиция. Все понимают, для чего это делается, все понимают, в какой ситуации нужно наступить на горло собственной песне и пожертвовать даже частью своих полномочий, но когда это опускается на этаж, на два, на три вниз – всё совершенно меняется. Почему наши коллеги, представляющие смоленский малый бизнес, говорят: «Вы абсолютно правильные вещи говорили, но вот Вы уедете, и как с нами здесь поступят – это отдельный вопрос»?

Поэтому первое, что я хотел бы сказать по итогам нашего сегодняшнего совещания, необходимо посмотреть, что будет твориться здесь, вплоть до контроля за конкретными предприятиями. Потому что мы не можем дискредитировать те решения, которые принимаем сами.

Согласен практически со всеми предложениями, которые здесь звучали и в отношении скорейшей разработки, внесения антирейдерского пакета. Надеюсь, что это у нас в ближайшее время будет сделано.

Второе. Эльвира Сахипзадовна [Набиуллина] сказала, что малый бизнес не защищён юридически, мы должны ставить его на мощную правовую основу, заниматься защитой советников различного рода, создавать доступные формы обращения к юридическим услугам. Я с этим в целом согласен, будучи сам юристом. Но, знаете, по‑хорошему нам нужно, чтобы малый бизнес имел наименьшее количество поводов обращаться в суд и консультироваться с юристами. Почему? Потому что во всём мире малый бизнес гораздо в меньшей степени вовлечён в правовые вопросы по сравнению с нашим.

Вот посмотрите (да я сам когда‑то этим занимался лет 15 назад, например), создается предприятие, предприятие вот такого размера, небольшое совсем. Генеральный директор будущий или хозяин зовёт одного юриста, второго юриста, пишут уставы, что‑то обсуждают, то есть уже начинается такая работа, как будто он затеял многомиллиардный проект или собирается вот-вот украсть что‑то такое, что впоследствии приведёт его неизбежно на скамью подсудимых.

Во всём мире же по‑другому: обратился за регистрацией, без всяких юристов, на самом деле, заполнил заявление в зависимости от того, где регистрация происходит, и всё.

Я, конечно, понимаю, что у юристов я отчасти здесь хлеб отнимаю, но тем не менее нам нужно сделать так, чтобы количество обращений малого бизнеса к юристам было минимальным. Есть большие проблемы у других, и этим занимаются наши коллеги, но малый бизнес должен в этом смысле всё‑таки чувствовать, что у него упрощённая система и документооборота, и просто упрощённая система взаимоотношений с государством, чтобы в затратах малого бизнеса 50 процентов не сидело в вознаграждении адвоката.

Согласен практически со всеми предложениями, которые здесь звучали и в отношении скорейшей разработки, внесения антирейдерского пакета. Надеюсь, что это у нас в ближайшее время будет сделано. Осенью, да, мы собирались вносить в Думу?

Э.Набиуллина: Он в Думе.

Д.Медведев: Он в Думе? А что тогда нужно сделать там?

Э.Набиуллина: Там у нас есть нерешённые вопросы по подсудности дел Высшего Арбитражного Суда и Верховного Суда, потому что наше предложение, чтобы не было разночтений по делам, решать экономические споры, в том числе с гражданами и по малому бизнесу, по индивидуальным предприятиям, в Высшем Арбитражном Суде.

Пока этот вопрос не решён между Верховным Судом и Высшим Арбитражным Судом.

Д.Медведев: Давайте тогда так. Это на самом деле вопрос согласования.

Э.Набиуллина: Это сдерживающий момент.

Д.Медведев: По всей вероятности, это согласование уже придётся проводить Администрации Президента. Это не правительственный вопрос. Поэтому я хотел бы, чтобы Администрация Президента взяла это на контроль и провела совещание на уровне Руководителя или заместителя Руководителя Администрации с участием высших судов.

Дальше. Здесь упоминалось в числе предложений нотариальное согласие о переходе доли. Я не против. Это Вы как раз говорили, да, Эльвира Сахипзадовна?

Единственное, просто уже по собственному правовому опыту хочу сказать, что чем больше такого рода соглашений, тем, как правило, труднее оформить сделку. Здесь же, в этом случае, будет уже несколько фактов регистрации: нотариальное удостоверение договора и впоследствии, если речь идёт, скажем, об обществе с ограниченной ответственностью, там как минимум будет регистрация изменений в учредительные документы.

В общем, здесь нужно подумать, не создаст ли это каких‑то непроходимых трудностей. Хотя я, естественно, не возражаю. В общем, если Вы считаете, что это рационально, если всё‑таки на практике это срабатывает и защищает, давайте тогда расширим перечень обязательных случаев нотариального удостоверения сделок.

По тем предложениям, которые формулировал Игорь Юрьевич Артемьев, мне в целом кажется, что всё, что Вы говорили, вполне разумно. Давайте постараемся двинуться по этому пути, и в части вот этого самого совета, который во всех субъектах можно было бы создать. Я специально не давал коллегам, которые представляют общественные организации, слово, потому что мы часто общаемся, встречаемся. Но вы поддерживаете идею вот таких советов во всех субъектах Федерации?

Реплика: Обязательно надо сделать.

Малый бизнес не должен нами рассматриваться просто как фискальный источник. Так вообще нельзя никакой бизнес рассматривать, потому что за этим люди стоят, иногда большие коллективы.

Д.Медведев: Хорошо, спасибо. Мы будем считать тогда, что здесь есть мнение нашей бизнес-общественности.

Да, ещё одна вещь, на которую специально хотел обратить внимание. Мы здесь всё говорили по поводу этого самого закона об аренде и о собственности. Из этого закона вытекает необходимость принятия региональных законов. С тем чтобы наши уважаемые муниципалы здесь не устраивали такие неприятные вещи, о которых было сказано, законы должны быть приняты максимально быстро.

Поэтому я надеюсь, что, как только соберётся Законодательное Собрание после летних каникул, соответствующие изменения в ваши региональные законодательные акты будут сделаны. Вы в основном там говорили по этим делам.

Реплика: …три месяца…

Д.Медведев: Да-да, считайте, что я сократил.

Реплика: Есть типовой договор, разработанный Комитетом по собственности…

Д.Медведев: Отлично. Тогда нужно этот типовой документ нашим уважаемым коллегам из субъектов Федерации просто использовать и проще и лучше работать в единой правовой плоскости. Так ведь, Юрий Яковлевич?

Ю.Чайка: Конечно.

Д.Медведев: Насчёт поручения по проверке Вы всё сказали. Вместе с Рашидом Гумаровичем [Нургалиевым] попросил бы тоже над этими вопросами работать.

И самое последнее, то, о чём Владимир Александрович [Гайдук] говорил. Государству необходимо определиться, что для государства малый бизнес. Это на самом деле вроде бы философская постановка вопроса, но абсолютно справедливая. Естественно, что малый бизнес не должен нами рассматриваться просто как фискальный источник. Так вообще нельзя никакой бизнес рассматривать, потому что за этим люди стоят, иногда большие коллективы.

Но если говорить о малом бизнесе, то, если хотите, я закончу пафосными словами: это, по сути, способ возрождения нашей страны. Вот эти цифры заоблачные, что мы называем, 70 процентов, они действительно высокие. Но даже если мы сможем 40–50 процентов людей вовлечь в реальное дело, мы просто получим совершенно другую страну. Это действительно наша одна из самых реальных надежд. Поэтому мы и дальше будем этим заниматься, и я буду держать все эти вопросы под личным контролем.

Спасибо вам большое.