Президент России — официальный сайт

Документ   /

Д.Медведев: Коллеги, я вас пригласил для того, чтобы обсудить проблемы, связанные с той страшной трагедией, которая случилась 31 января в селе Подъельск Республики Коми. Вы знаете, что там погибло 23 человека, это больные старики, инвалиды, которые двигаться не могли, они просто не смогли выбраться из горящего здания.

Я сразу же поручил нашим органам прокуратуры и следствия этим вопросом заниматься. Следствие ведётся, но определённые выводы мы должны сделать прямо сейчас. Уже совершенно очевидны несколько вещей.

Во‑первых, то, что такой трагедии не случилось бы, если бы не было столь циничного, запредельно циничного, просто безнравственного отношения к судьбам людей, живущих в домах престарелых. Мы знаем, это не первая трагедия такого рода.

Сколько это терпеть можно? Это грубое, просто преступное отношение к своим обязанностям. Каким обязанностям? Причины, несмотря на то что круг подследственных, естественно, определяется, уже сегодня ясны. Во‑первых, это нарушение правил противопожарной безопасности. Совершенно очевидно. Второе – это так называемый человеческий фактор, то есть неграмотные, абсолютно неприемлемые действия на рабочем месте. Третье – это длительное, просто полное попустительство региональных и муниципальных властей к своим обязанностям, неисполнение своих обязанностей. И бесконечное, беспредельное равнодушие.

Я, насколько понимаю, вот этого самого дома престарелых, его просто юридически не существовало, это фантом, в котором жили и погибли люди. Мы должны разобраться в этом досконально. Ещё раз повторяю: следствие, конечно, ответит на те вопросы, которые должны быть определены в порядке следственных процедур. Я не буду сейчас называть виновных, это неприемлемо, естественно, но следствие должно дать надлежащую правовую оценку и привлечь всех виновных к уголовной ответственности. Больше это терпеть невозможно.

Второе. Мы, конечно, должны разобраться с тем, кто за что отвечает, потому что проверка состояния социальных учреждений в субъектах Российской Федерации – это коллективная ответственность, ответственность всех структур, которые этим занимаются: и противопожарных структур, и органов социального развития, прокуратуры, наконец, других контрольных инстанций.

Надо разобраться с техническим состоянием всех этих объектов. Я не говорю о том, что там жить просто тяжело, но там зачастую просто нет элементарных противопожарных средств. 40 процентов учреждений такого рода, во всяком случае, по тем данным, которые мне сегодня представлены, эксплуатируются без автоматической сигнализации и системы оповещения людей при пожаре. 40 процентов. То есть половина из них может сгореть с такими же последствиями.

Поэтому нам нужно, во‑первых, держать вопросы противопожарной безопасности на постоянном контроле, особенно в общеобразовательных учреждениях, в детских учреждениях, в домах-интернатах, в медицинских и социальных объектах.

Во‑вторых, нужно сделать нормальные, полноценные, не бумажные планы эвакуации, причём реалистичные. Ведь, насколько я понимаю, первые данные проверки показывают, что в этом самом Подъельске несколько раз на бумаге проверялась противопожарная сигнализация. Кто её проверял? Кто акты эти составлял? Все должны за это ответить. Ответить не в дисциплинарном порядке, а в соответствии с уголовным законодательством.

Ну и, наконец, просто нужно сделать так, чтобы такого рода вопросы всё время находились на контроле у региональных и муниципальных властей. Ими невозможно из Москвы заниматься, это ответственность региональных и муниципальных властей. Пусть они там проснутся или уходят со своих мест. И я хотел бы, чтобы мне тоже представили предложения о персональной ответственности всех, кто причастен к этой трагедии, и на региональном уровне, и на муниципальном уровне. Этот бардак нужно когда‑нибудь прекратить. Выводы должны быть сделаны максимально строгие.

Я хотел бы, чтобы присутствующие здесь лица, которым я поручал этим заниматься, проинформировали меня о том, что сделано, каковы предварительные результаты и что надлежит ещё сделать.

Начнём с полномочного представителя. Илья Иосифович, я Вас туда направил сразу же после того, как это случилось. Доложите о том, что сделано.

И.Клебанов: Дмитрий Анатольевич, 31-го числа в районе с 6 до 7 вечера начался пожар. В 18.20 пришёл сигнал 01, и дальше стали развиваться события, которые достаточно быстро привели к гибели 23 человек. Удалось спастись троим, одну 90-летнюю женщину вывел так называемый сторож – так называемый, потому что он не был сторожем, он был социальным работником. Два жителя этого дома спаслись сами, выпрыгнув из окна первого этажа. Это старое деревянное здание, бывшая школа 64-го года постройки, которая в 93-м году стала вот этим так называемым домом ветеранов, который с 93-го года так и не был юридически оформлен и находился в абсолютно непонятном статусе.

Он был рассчитан всего на 36–38 человек, в тот момент там проживало 26 человек в пяти комнатах общей площадью 130 метров. Их обслуживало восемь социальных работников – жителей этого села Подъельск Корткеросского района по договорам социального обслуживания, которые были составлены очень странно, они абсолютно не отражали те услуги, которые должны были выполняться.

Д.Медведев: А кто их заключал‑то, я не понимаю? Если этого дома престарелых не существовало вообще?

И.Клебанов: У меня есть копии договоров. Это индивидуальные договоры, которые заключались с отдельно взятым, проживающим в этом доме.

Д.Медведев: Понятно. А кто с той стороны?

И.Клебанов: А с той стороны был районный центр социального обслуживания.

Д.Медведев: Понятно. Но это как раз объекты для исследования.

И.Клебанов: Пока следствие идёт, у меня предварительные данные, 26 человек, проживающих там, выписали доверенность так называемому заведующему этого несуществующего дома, и он по этой доверенности получал эти пенсии и социальные пособия по инвалидности, примерно в районе 2,5 миллиона рублей в год, которые он тратил, сейчас это всё проверяется, тратил на питание, на покупку инвентаря, на оплату коммунальных услуг. В том числе после многократных предписаний на эти же деньги была установлена пожарная сигнализация, в том числе на эти же деньги она ежемесячно обслуживалась, примерно 3,5 тысячи рублей.

Д.Медведев: Так она работала или нет?

И.Клебанов: Я не могу сейчас сказать точно, идёт следствие. Но суть даже не в этом. Суть в том, что, если бы она даже работала, не работала, как нам представляется, это опять же предположение, шансов спастись у этих людей было очень мало. Потому что там было достаточно много пожилых людей, самая пожилая была 1919 года, ей было 90 лет, самые молодые были 54-го года, два их всего было таких, остальные все были гораздо старше, это были инвалиды по труду. Сигнализация имела выход только внутри дома, а там было достаточно много людей либо совсем неподвижных, в том числе слепых, либо малоподвижных.

Д.Медведев: А куда звонила‑то эта сигнализация?

И.Клебанов: Она звонила внутри дома. Если она и звонила, то она звонила внутри дома.

Д.Медведев: А какой смысл?

И.Клебанов: Трудно сказать.

Д.Медведев: Просто пробудить людей?

И.Клебанов: Наверное. Трудно сказать.

Д.Медведев: Так они и не ходили ещё к тому же.

И.Клебанов: Конечно, по идее она должна была выходить на ближайшую часть МЧС, она находится примерно в 24–25 километрах.

С.Шойгу: В домах престарелых с такой удалённостью от ближайших пожарных частей устанавливается дежурный пост, где сидит человек. На этот пост выводится из всех палат сигнализация. Это первая часть сигнализации.

Вторая – это шумовая сигнализация, чтобы независимо ни от кого, люди, которые могут сами ходить, они вставали и выходили оттуда. Для этого существуют пути эвакуации. Там была выведена сигнализация на пост вот этого самого дежурного, которого, естественно, не было. На момент возникновения пожара ни одного социального работника, так называемого социального работника, в этом доме не было.

Д.Медведев: Понятно. Сейчас поговорим ещё тогда, Илья Иосифович, Вы закончите, а потом я других тоже попрошу сказать.

И.Клебанов: Дальше события развивались следующим образом. В 18.20 прошёл звонок, в 18.44 прибыла первая команда пожарных. К этому моменту, по опросам свидетелей, в общем, спасать уже было некого.

Д.Медведев: То есть за 20 минут всё произошло?

И.Клебанов: Думаю, что да. Говорить о том, можно ли было кого‑то спасти, если бы была по‑другому устроена пожарная сигнализация, думаю, что можно, но это опять же уже другой вопрос.

Вопрос в следующем. Это на самом деле, конечно, Вы правильно сказали, не первый случай и, похоже, достаточно системная вещь. Во‑первых, честно говоря, абсолютное равнодушие, по крайней мере, районного руководства. Я хочу Вам доложить, что сегодня оба районных руководителя подали в отставку. Сегодня же уволена заместитель главы республики по социальным вопросам.

Д.Медведев: Это дисциплинарная ответственность, она должна наступить, но это не отменяет необходимости разобраться в уголовно-процессуальном порядке со всеми этими вопросами.

И.Клебанов: На самом деле я хочу сказать, что, когда я туда приехал и стал разбираться, там даже никто толком не мог сказать статус этого дома. Мне в тот же день предъявили два документа. Вот два документа – технических паспорта с одним и тем же инвентарным номером, зарегистрированные в Бюро технической инвентаризации Республики Коми. По одному документу это здание дома ветеранов, которого нет, а по другому документу это жилой дом. Причём инвентарный номер у них один и тот же. И всё остальное то, что там происходило, это всё примерно из этой серии.

Д.Медведев: Понятно. Предложения какие, Илья Иосифович?

И.Клебанов: Предложение, во‑первых, перевести это всё на республиканский уровень, потому что на муниципальном уровне…

Д.Медведев: «Это всё» – это что?

И.Клебанов: Социальные дома, дома ветеранов, инвалидов. Мы на муниципальном уровне это не выдержим.

Д.Медведев: Я не понял, на региональный или на уровень Российской Федерации?

И.Клебанов: На региональный.

Когда мы стали проверять остальные муниципальные так называемые дома ветеранов Республики Коми, они все оказались в таком же несуществующем статусе, все до одного.

Д.Медведев: Вообще все?

И.Клебанов: Все. Все дома муниципального уровня находятся в отсутствующем статусе, то есть все работают по одной схеме: собираются деньги…

Д.Медведев: А прокуратура это подтверждает?

Ю.Чайка: 17 домов.

Д.Медведев: 17 домов. И все они не зарегистрированы?

Ю.Чайка: У всех нет юридического статуса, он не определён. Хотя 122-й Закон в 2005 году определил, что они должны быть отнесены исключительно к ведению субъектов Федерации.

Д.Медведев: Они зарегистрированы как юридические лица? Нет?

Ю.Чайка: Нет. Я же говорю, нет. Правовой статус не определён.

И.Клебанов: Я думаю, что это первое, что надо сделать. Наверное, у некоторых регионов будут по этому поводу финансовые вопросы, я думаю, что федеральный бюджет должен помочь в этом вопросе… Но это делать надо немедленно.

Второе. Конечно, надо привести в соответствие системы пожарной безопасности, о чём говорил Сергей Кужугетович. У нас есть такие дома ветеранов, которые находятся вне нормативных зон, этот ещё дом находился в нормативной зоне, 20 минут, в сельской местности, но у нас очень много таких домов, которые просто находятся вне нормативной зоны, там просто надо выводить сигнализации, абсолютно точно, в пожарную часть.

Третье. Конечно же, надо усиливать работу по созданию добровольных бригад в сельской местности, которые тоже сегодня, к сожалению, отсутствуют в большей части населённых пунктов. И данный пример показал, что в большом селе – 700 человек – абсолютно не было организовано пожаротушение предварительное, силами проживающих там.

Д.Медведев: Четвёртое и главное. Это показатель того, что ни один из региональных и муниципальных начальников не чувствует никакой ответственности за то, что происходит. Они должны ощущать, что они головой за это отвечают, не говоря уже о кресле.

И.Клебанов: Я согласен, это так.

Д.Медведев: Понятно.

Юрий Яковлевич, есть что добавить по этой теме? Прокуратура проверила?

Ю.Чайка: Да, конечно.

Д.Медведев: Я говорю не про следствие, а про состояние общего надзора, про общий надзор, про ситуацию с законностью.

Ю.Чайка: Да, конечно. Сгоревшее здание являлось объектом муниципальной собственности, как Илья Иосифович сказал, муниципального района Корткеросский, согласно постановлению главы администрации от 98-го года. В соответствии со 122-м законом в 2005 году должны были произвести реорганизацию, передать с муниципального уровня на уровень субъекта Федерации. До настоящего времени этого сделано не было.

Прокуратура района пять раз вносила представления главе администрации района привести в соответствие с требованиями закона. Последнее представление такое, когда было подготовлено заключение, вернее, когда был подготовлен опять проект постановления районной администрации в декабре 8-го года, прокуратура дала своё отрицательное заключение, что это необходимо делать на уровне субъекта Федерации. В этих представлениях ставился вопрос о ненадлежащем статусе этого учреждения, и второй вопрос – о мерах пожарной безопасности. Реакции, к сожалению, никакой не было. Были формальные отписки.

Вчера на коллегии прокуратуры субъекта Федерации все работники прокуратуры привлечены к дисциплинарной ответственности за то, что не добились, хотя в принципе у них полномочия были в одном только: они должны были проинформировать прокурора субъекта Федерации, Республики Коми, чтобы тоже на своем уровне решал этот вопрос. К сожалению, в порядке гражданского особого производства мы не имели права идти в суд, чтобы обязать администрацию выполнить требования закона, когда затрагиваются интересы общества, то, что я Вам говорил, Дмитрий Анатольевич.

Д.Медведев: Но сейчас такое право должно появиться.

Ю.Чайка: Сейчас оно должно появиться. Там будут вопросы тоже рассматриваться.

Кроме того, мы проверили в целом положение дел в Республике Коми по этому вопросу буквально за три дня: 17 социальных учреждений, которые функционируют без определения правового статуса и должного финансирования. Кстати, вот этот объект, который сгорел, с 2003 года по 2009 год никем не финансировался, поэтому и решался вопрос таким путём: социальный работник собирал деньги и так далее.

По результатам проверки внесено 24 представления позавчера об устранении нарушений закона, возбуждено пять административных производств в отношении должностных лиц, направлено в суд шесть исков по понуждению органов власти выполнить свои обязанности. Кроме того, дано поручение всем прокурорам субъектов Федерации до 13 февраля проверить положение дел с такими же учреждениями по всей Российской Федерации, 14 февраля уже должен быть доклад у меня на столе.

Илья Иосифович сказал, какие меры приняты, я имею в виду в отношении должностных лиц. Следствие идёт, возбуждено два уголовных дела, они соединены в одно производство, выезжал туда председатель следственного комитета, мой первый заместитель, вчера он провёл там совещание, был на месте происшествия, провёл совещание по расследованию этого уголовного дела. Вот коротко если.

Какие наши предложения. Мы полагаем необходимым организовать проверки социальных учреждений с нашим участием, мы тоже привлечём специалистов. Органам государственной власти субъектов Российской Федерации необходимо провести инвентаризацию социальных учреждений без определённого правового статуса, а также учреждений, находящихся в муниципальной собственности, но не имеющих достаточного финансирования. Потому что всё упирается в финансирование, потому что не определён статус, и вопросы финансирования возникают.

Я думаю, что к 14-му числу у нас будет более или менее целостная картина по Российской Федерации.

Д.Медведев: Понятно. Спасибо.

В заключение публичной части работы я хочу, чтобы Администрация подготовила моё поручение о проведении полной комплексной проверки по всем линиям. Не только по линии соблюдения законодательства, то, чем прокуратура занимается, но и по линии надзора, соблюдения социальных нормативов, в общем, по всем вопросам всех учреждений такого рода в масштабе Российской Федерации вместе с аппаратами полномочных представителей и, естественно, при широком привлечении работников федеральных ведомств и регионов. И в течение месяца чтобы все эти мероприятия прошли. Потом – доклад мне на эту тему.