Президент России — официальный сайт

Документ   /

Перед началом встречи Владимир Путин ознакомился с выставкой о лабораториях Новгородской технической школы.

«Передовые инженерные школы» – федеральный проект Министерства науки и высшего образования, в котором принимают участие ведущие российские вузы и отечественные компании.

Его цель – обеспечить высокопроизводительные экспортно ориентированные секторы экономики страны высококвалифицированными кадрами для достижения её технологической независимости, а также создавать новейшие виды высокотехнологичной продукции в партнёрстве с бизнесом.

* * *

В.Путин: Передовые инженерные школы – звучит это очень впечатляюще и обнадёживает. Ещё – когда это было – в 2018 году Андрей Сергеевич [Никитин] подошёл с этой идеей, по сути, для Новгорода, а потом начал её развивать дальше. Возникло первое поручение Правительству, и началась проработка этой идеи здесь, в Новгороде.

В 2019 году, через год, уже это приобрело более конкретный характер. Андрей Сергеевич продолжил развивать эту тему. В 2021-м уже и «Единая Россия» это подхватила достаточно уверенно, и приобрела характер общенационального значения – сама по себе тема.

И мне очень приятно, что эта тема пошла: она в высшей степени востребована. Сейчас коллеги рассказывали по отдельным направлениям. Особенно актуально сегодня – вообще, честно говоря, всегда актуально: наши компании крупные всё привыкли покупать, а сейчас, когда не продают, приходится самим придумывать. Главное, что у нас есть база, на которой можно придумывать, и это прежде всего интеллектуальная база.

Поэтому так важно было соединить в этой программе интеллектуальные возможности, те наработки, которые были сделаны до этого в практическом плане, и теорию, и прикладную науку, потребности наших ведущих компаний, их финансовые возможности и, самое главное, рынок конечной продукции. В этом и заключалась идея создания таких продвинутых инженерных школ, чтобы всё вместе в одном месте объединить и добиться необходимого нам, стране успеха.

Я так понимаю, что здесь представлены те, кто прошёл через определённые конкурсные процедуры, выиграл эти конкурсы для создания таких школ: эти же не только в Новгороде – по всей стране, так я понимаю.

Я очень рад тому, что инициатором был именно Андрей Сергеевич, и сегодня мы собрались в Новгороде, потому что в известном смысле Новгород был колыбелью начинаний подобного рода. Ярослав Мудрый в XI веке здесь организовал первую школу на 300 детей, и вообще он был известен тем – Мудрый, он уже гораздо позже получил такое прозвище благородное, но заслуженно, – что не только первую школу создал, но и действительно уделял очень много внимания и придавал огромное значение интеллектуальному развитию нации, подготовке специалистов по разным направлениям. И потом, когда стал князем в Киеве, там продолжил это. Но, как сказал Андрей Сергеевич, там в основном для элит всё делал, а здесь для широкой публики, с этого начал. И это очень правильно: база шире. И всё это приобрело потом широкое развитие по всей стране в целом уже при следующих поколениях.

Будем считать, что это вступительное слово. Я вас хочу поздравить с тем, что вы выиграли эти конкурсы, хочу пожелать вам успехов и с удовольствием вас послушаю: как вы собираетесь строить свою работу и какая нужна, может быть, дополнительная поддержка со стороны региональных властей, с кем вы работаете, и со стороны федерального центра, Правительства, Администрации.

Пожалуйста, Андрей Сергеевич, прошу.

А.Никитин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Уникальность этого проекта, наверное, в трёх вещах.

Первое. Такого проекта не было точно лет сорок – с тех времён, когда у нас активно развивались производственные практики на территориях, и этого проекта все ждали: его ждали университеты, ждал бизнес, ждали наши предприятия.

Второе. Здесь я хочу огромное спасибо сказать и Валерию Николаевичу Фалькову, и вице-премьеру Дмитрию Николаевичу Чернышенко за честный отбор. Отбор был очень строгим, были представители Миннауки и Минпрома и эксперты.

Мне даже пришлось с Петербургского экономического форума срочно возвращаться в Москву, потому что надо было участвовать в защите, доказать, что это нужно и университету, и региону, и регион готов участвовать.

Все те вузы, которые участвуют в этой программе, их 30, они победили в абсолютно честной борьбе, доказав…

В.Путин: Из 90, по-моему.

А.Никитин: Из 90 – 30, тех, кто прошёл, доказав свои планы достаточно серьёзной группе экспертов.

И третий момент, он тоже очень важен: в каждом проекте есть софинансирование бизнеса. То есть это не только мысли учёных, не только мысли преподавателей, но бизнес рублём проголосовал за каждый из тех проектов, которые есть здесь.

Если позволите, Владимир Владимирович, я бы хотел сначала предоставить слово Ивану Юрьевичу Зубко – это у нас пермская инженерная школа. Коллеги занимаются крайне серьёзной темой – разработкой элементов современных авиадвигателей.

Иван Юрьевич, пожалуйста.

И.Зубко: Спасибо за представление.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Многие из нас, которые сегодня здесь оказались, первый сегмент своего пути преодолели на самолётах гражданской авиации. Мы понимаем, что гражданской авиации сегодня крайне необходимы российские гражданские авиадвигатели. Поэтому мы с нашими партнёрами – это группа компаний пермских…

В.Путин: Извините, Иван Юрьевич.

Всё то, о чём я только что сказал, по поводу того что легче покупать, чем производить самим: как только начинаем покупать, рынок сразу для своего производителя закрыт, потому что не производили мы с советских времён конкурентоспособных авиадвигателей для гражданской авиации. Для боевой – да, они самые лучшие в мире, но боевая – у неё определённый срок жизни, и никто не считает ничего ни по шумам, ни по расходу топлива.

А к гражданской [авиации] совсем другие требования, никто ничего не делал в своё время. Конечно, лучше покупать – дешевле даже и комфортнее – Boing и Airbus. Но если сами не будем делать, никогда не появится… Здесь не было бы счастья, да несчастье помогло: закрыли – значит, всё.

Минтранс оставил на территории России те машины, которые были взяты в лизинг, просто оставили, и всё, потому что посчитали – и правильно посчитали: лизингодатель не имел права их изымать раньше контракта. Начали изымать – Минтранс просто не отдал. Мы на них летаем, но сколько на них будем летать ещё – год, два, три?

К этому времени нужны свои машины. Они у нас есть, но их нужно тиражировать – «а», и «б» – улучшать по качеству, в том числе и прежде всего по двигательным установкам. Поэтому это очень важно, это востребовано прямо сейчас, сейчас нужны эти разработки.

Извините, что я Вас перебил. Пожалуйста.

И.Зубко: Как раз в Перми у нас производятся двигатели гражданского назначения. Поэтому мы вместе с нашими партнёрами – представителями пермской группы компаний «ОДК» и Пермским политехом – создали Высшую школу авиационного двигателестроения. Мы как раз решаем совместно эту задачу – по кратному увеличению выпуска гражданских авиадвигателей.

Наши партнёры в этом году оказали нам поддержку в 160 миллионов рублей – это почти вдвое больше, чем мы получили по гранту ПИШ. Эти вложения в основном идут на решение таких задач технологической повестки, которые прямо сегодня крайне актуальны для наших партнёров.

Задач довольно много, я буквально пару примеров приведу. Одна из них – это отработка технологий сверхточного литья титановых лопаток для гражданских авиадвигателей. Причём у нас сейчас нет технологий, которые бы обеспечивали и точность литья, и низкий процент брака, то есть они нам крайне необходимы.

А другой пример – это создание авиационных лопаток из полимерных композитов, особенно когда мы говорим о разработке новых, перспективных двигателей: это ПД-35, это крупнофюзеляжный.

В.Путин: С большой тягой?

И.Зубко: С большой тягой, да. Там нужны эти композитные лопатки, а буквально всего одна страна в мире обладает технологией серийного производства таких лопаток. И наша задача – подготовить переход к такому серийному производству. Сейчас пока существует изготовление штучных образцов таких лопаток, а нужен переход к серии.

Ну а образовательный продукт нашей передовой инженерной школы – это новые инженеры. Причём на «ОДК-Авиадвигатель» нам говорят, что нужны творческие инженеры. А где их взять и кто это вообще такие?

И мы понимаем, что они могут родиться только при решении реальных, практически важных инженерных задач. Наша передовая инженерная школа направлена на эксперименты с подходами к инженерному образованию. Причём новые подходы особенно актуальны для регионов, потому что высокобалльники от нас уезжают в столичные вузы. Но среди тех, кто остаётся, очень много таких ребят, я бы сказал, обладающих творческими инженерными способностями. Они часто считаются троечниками.

В.Путин: Эйнштейн тоже был троечником по физике.

И.Зубко: Им неинтересно учиться в традиционной образовательной системе, и нам нужны новые образовательные подходы к ним. И тогда мы из них действительно сможем сделать настоящую инженерную элиту нашей страны, причём я это точно знаю. У меня пример под боком – мой сын, он гениальный двенадцатилетний инженер, но ему просто скучно ходить в школу. И вот для таких ребят мы создали нашу передовую инженерную школу.

А для более старшего поколения, если говорить про магистратуру, мы уже в этом году набрали магистрантов, то для них мы вводим итоговую аттестацию в формате «технология как диплом». То есть в течение двух лет прямо на предприятии они разрабатывают реальные производственные технологии, с тем чтобы потом защитить их, а после выпуска внедрять. То есть мы говорим о подготовке инженеров с нулевым периодом адаптации. И мы видим некоторые сложности в реализации такой схемы.

Вы отмечали, что у компании «ОДК» сейчас есть ограничения с доступом к западному промышленному оборудованию. Мы у себя создали IT-полигон для тестирования российского программного обеспечения, но мы видим необходимость в том, чтобы создавать полигон и для российского промышленного оборудования.

Компании по привычке пытаются находить зарубежное оборудование, не обращают внимания на российское, а оно есть. Тут, возможно, нужны меры господдержки или специальные льготы для производителей такого оборудования, чтобы они безвозмездно поставляли в ПИШ это передовое российское промышленное оборудование, обновляли его, чтобы мы работали на нём совместно с нашими партнёрами, чтобы партнёры привыкали к нему и начинали обновление своих производств.

Мы такую практику видели во многих других университетах: и западных, и китайских, и нам тоже её недостаёт.

В.Путин: Что конкретно нужно?

И.Зубко: Нужны какие-то меры поддержки.

В.Путин: Какие?

И.Зубко: Я пока не знаю, может быть, какие-то льготы, может быть, какое-то субсидирование.

В.Путин: Я сам не догадаюсь тоже, если Вы мне не подскажете.

И.Зубко: Это вопрос на проработку, мне сложно прямо сейчас сказать.

В.Путин: Я не догадаюсь, если Вы мне не подскажете, поэтому Вы просто подумайте. Понимаете, бюрократия так устроена – Дмитрий Ливанов знает, он сам бывший бюрократ: пока на бумагу не положишь, ничего не двигается. Нужно обязательно это сделать. Подумайте.

И.Зубко: Попробуем проработать механизм.

В.Путин (обращаясь к А.Никитину): Как это сделать?

А.Никитин: Владимир Владимирович, с Министром отработаем и совместно с Иваном Юрьевичем сформулируем.

В.Путин: Надо взять у Ивана Юрьевича, когда он до деталей прикинет. Я понимаю, о чём Вы говорите, и полностью согласен. Но нужно просто чётко сформулировать, какие и кому должны быть розданы поручения и что конкретно мы хотим добиться этими поручениями, от кого, ладно?

И.Зубко: Хорошо.

В.Путин: А так само по себе это абсолютно правильно, я полностью согласен. Конечно, нужно ориентироваться на наше оборудование, и в принципе у нас есть такие программы. Может быть, там чего-то не хватает, но я вам всегда об этом говорю: нам нужно современное отечественное оборудование, причём по разным направлениям.

У нас же целая программа здесь существует – может быть, там чего-то недостаточно в этих программах, – как раз поддержка своей лабораторной базы, отечественное оборудование и так далее, у нас свои же программы созданы. Давайте посмотрим, чего там не хватает. Может быть, не создавать новое, а просто что-то добавить в те инструменты, которые уже мы пытаемся применять для решения той задачи, о которой Вы сейчас сказали, хорошо?

И.Зубко: Хорошо. Спасибо.

А.Никитин: Спасибо.

Владимир Владимирович, разрешите предоставить слово Антону Владимировичу Тумасову, это Нижний Новгород. Коллеги занимаются атомной энергетикой нового поколения.

А.Тумасов: Владимир Владимирович, здравствуйте!

Представляю Нижегородский государственный технический университет имени Ростислава Евгеньевича Алексеева. Вместе с партнёрами из госкорпорации «Росатом» инициировали создание передовой инженерной школы по атомно-водородной тематике.

Передовая инженерная школа нацелена на подготовку новых кадров, новых технологий. К примеру, вместе с «ОКБМ Африкантов» мы разрабатываем высокотемпературный газовый реактор – это реактор нового типа: здесь охлаждение происходит не водой, а гелием, получаем высокопотенциальное тепло. И это ключ к новой технологии получения водорода с низким углеродным следом.

В.Путин: Чистого водорода?

А.Тумасов: Да, именно так.

Это совершенно новый этап развития атомной энергетики. Таких реакторов в настоящее время нет, они будут пущены в эксплуатацию в 2030–2032 годы, но проектировать и исследовать нужно уже сейчас. Вопросы повышения КПД такого реактора, обеспечения кибербезопасности новой системы управления – это всё задачи передовой инженерной школы.

С другими нашими партнёрами из саровского ядерного центра мы работаем над лазерными системами. Это инженерные системы, которые охлаждают лазеры. Это новые открытопористые материалы, это новые методики моделирования гидрогазодинамических процессов, причём с использованием отечественного программного пакета. И это тоже передовая инженерная школа.

Получается, что особенность в том, что мы работаем с теми объектами, которых сегодня нет: они появятся через пять, семь, десять лет, то есть мы смотрим в будущее, и мы готовим тех инженеров, чьи компетенции будут востребованы в будущем. Мы не учим решать те задачи, решение которых известно, – с этим справляются университеты и существующие структурные подразделения. На нижегородской земле наш университет находится уже 105 лет.

А вот передовая инженерная школа – это взгляд в будущее. В основе – научные работы, новые лаборатории, новые центры. Получая новые знания, мы видим, прогнозируем проблемы. Мы получаем эти знания, трансформируем их в образовательные программы и даём их нашим студентам. Именно в этом особенность нашей передовой инженерной школы.

Пользуясь случаем, разрешите отметить, что…

В.Путин: Вы это рассказываете, и у меня, честно говоря, дух захватывает.

А.Тумасов: Повышение качества инженерного образования зависит не только от обучающих программ – оно зависит ещё от такого вопроса, как повышение престижа инженерного образования и продвижение инженерных профессий среди молодёжи. У нас много талантливой молодёжи, и здесь очень важно их вовлекать.

Такие задачи уже сейчас решаются. Например, хорошо известен положительный опыт инженерных классов. В частности, наш университет: с госкорпорацией «Росатом» – это атомные классы, с Объединённой судостроительной корпорацией – это судостроительные классы. Такую практику можно развивать по другим отраслевым направлениям.

Вместе с этим можно говорить об учреждении некоторых именных стипендий для наиболее талантливой молодёжи, которая заинтересована в инженерном творчестве, для наиболее талантливых студентов, и чтобы эти стипендии были именные. Например, выдающиеся инженеры-конструкторы советского или российского периода, как Сергей Павлович Королёв – человек, который реально изменил мир. Здесь действительно масштаб серьёзный.

Если проводить такую популяризацию – это системная работа, она затрагивает не только вузы, это и школы, и предприятия, здесь коллективный нужен подход, чтобы у молодёжи были кумиры в инженерно-технической среде, это очень важно. Им это будет интересно, и они пойдут в эту сферу.

А в результате объединения таких усилий и вместе с передовыми инженерными школами действительно мы сможем воспитать новые кадры, и наша инженерная наука будет на лидирующих позициях во всём международном инженерном сообществе.

В.Путин: Здесь возражений никаких нет, всё очень складно и интересно. Я говорю: именно дух захватывает. Почему? Потому что Вы точно должны спрогнозировать, что будет востребовано, над этим начинаете работать и под это уже готовите новые кадры.

А.Тумасов: Абсолютно верно.

В.Путин: Это точно.

Вы сейчас упомянули чистый водород. Вообще, водород – одно из таких серьёзных направлений по целому ряду сфер, в энергетике в том числе и, наверное, прежде всего. И если нам удастся сделать то, о чём Вы сейчас говорите, то мы сохраним за собой, даже тогда, когда углеводороды будут реально, а не как сегодня – «хотелки» у кого-то на Западе, уходить, то мы сохраним за собой лидерские позиции. У нас для этого есть все возможности, это точно совершенно. 

Но тогда, когда мы подойдем к масштабному производству дешевого, я хочу это подчеркнуть, и чистого одновременно водорода, тогда, конечно, к этому моменту нам нужны будут специалисты, которые смогут работать в этой сфере. Абсолютно с Вами согласен. Полностью поддерживаю.

Здесь, конечно, нужно точно определить, а что будет востребовано? Чистый водород точно будет востребован. Других таких альтернативных источников энергии, наверное, не просматривается. Ни ветер, ни даже энергия солнца не сопоставимы с водородом. Вы, наверное, как специалисты знаете: это самый распространенный элемент в космосе, во Вселенной. Поэтому это неисчерпаемый источник энергии, это точно совершенно.

Что касается стипендии, полностью согласен, и престиж инженерных профессий. Собственно говоря, то, что мы с вами сегодня собрались здесь и обсуждаем – это уже наши усилия, усилия государства, направленные на то, чтобы поднять престиж инженерных профессий, показать значимость этого вида деятельности для государства и для страны, для будущего России. У нас целый ряд программ на это направлен, в том числе тот проект, участниками которого вы являетесь.

Ну а именные стипендии, конечно, у нас, по-моему, некоторые есть, такая стипендия, как стипендия Королева, конечно, она востребована. Давайте обязательно сделаем.

Спасибо.

А.Никитин: Владимир Владимирович, сегодня в День российской государственности с Байконура стартует наш пилотируемый космический корабль. На нем нанесена символика 1160-летия основания России. И 10 новгородских детей – победителей инженерных и физматолимпиад находятся там…

В.Путин: На корабле?

А.Никитин: Нет, не на корабле, но рядом с ним. Но, возможно, когда-то как инженеры они окажутся и на корабле. Надеюсь, такая мечта у них появится после того, как они побывают на Байконуре.

Разрешите следующее выступление сделать парным. У нас присутствуют здесь коллеги из Казанского федерального университета: Гузель Маратовна – руководитель школы и Ирек Флорович Гумеров – директор по развитию ПАО «КАМАЗ», индустриальный партнер. Поэтому, если позволите, мы дадим Гузель Маратовне слово, а Ирек Флорович дополнит.

В.Путин: Пожалуйста.

Г.Капитонова: Уважаемый Владимир Владимирович!

Уважаемые участники!

Позвольте представить вам передовую инженерную школу Казанского федерального университета, которая территориально находится рядом с производственной площадкой КАМАЗа

в Набережных Челнах.

В.Путин: Рядом с КАМАЗом?

Г.Капитонова: Да, в Набережных Челнах.

В чем особенность нашей школы? То, что она очень близка

к производству. Как и для большинства небольших городов, для нас свойственна проблема, связанная с оттоком кадров, в первую очередь, конечно же, молодежи. Поэтому для нас передовая инженерная школа – это один из инструментов решения этой проблемы. И как раз КАМАЗ предоставляет нам реальные боевые задачи, которые позволят притянуть как магнит к нам в Набережные Челны, в филиал, побольше талантливых детей, которые смогли бы решать реальные задачи.

Еще хотела бы отметить, что передовая инженерная школа на базе Казанского федерального университета отличается тем, что нас поддержал не только КАМАЗ, нас поддержала и Республика Татарстан. Она готова финансировать в равных долях, как и КАМАЗ, по 600 миллионов…

В.Путин: Она же в свое время поддержала и сам КАМАЗ, когда он разваливался, когда крыша горела. Я хорошо помню, как Минтимер Шарипович Шаймиев приезжал и просил поддержки. А теперь они вас поддерживают.

Г.Капитонова: Теперь они нас поддерживают, да. Это существенный вклад в развитие нашей передовой инженерной школы.

Что касается образования, то здесь специфика обусловлена тем, что все направления подготовки, которые мы заявляли в рамках передовой инженерной школы, полностью совпадают с теми потребностями, которые есть у КАМАЗа на ближайшие 5–10 лет. Это такие направления, как интеллектуальный автомобиль, автотранспорт с низким углеродным следом и технологии интеллектуального производства.

Хочу отметить, что КАМАЗ предоставляет нам реальную боевую задачу. Мы отбираем лучших студентов, обучаем их, и, кроме того, мы привлекаем со стороны КАМАЗа специалистов, которые

в этих направлениях работают сейчас. Допустим, такие примеры, как применение искусственного интеллекта для распознавания с камер технического зрения или промышленный дизайн. У нас есть молодые специалисты-преподаватели, которые уже принимают активное участие в деятельности передовой инженерной школы.

Какие задачи мы решаем в рамках передовой инженерной школы? Это, наверное, самый главный вопрос – инженерные задачи.

Я бы хотела здесь как раз передать слово нашему директору по развитию КАМАЗ Гумерову Иреку Флоровичу. Он расскажет более подробно.

Спасибо.

И.Гумеров: Уважаемый Владимир Владимирович!

КАМАЗ много усилий делает по развитию нашего продукта.

В развитии, конечно, есть положения, которые необходимы. Прежде всего квалифицированные кадры, инфраструктура, финансирование и хорошие научно-технические направления. Что самое интересное: все это включено в передовую инженерную школу.

Мы в рамках инженерной школы будем получать квалифицированные кадры, увлеченные этими задачами. То есть мы отбираем как квалифицированные, так и увлеченные такими интересными задачами кадры. Это вдвойне сильно: не только квалификация, еще и увлеченность.

Второе. За счет софинансирования мы вместе создаем инфраструктуру для таких исследований, и достигаем научно-технических результатов.

Я раскрою несколько направлений, о которых сказала Гузель Маратовна.

Интеллектуальный транспорт. Много там элементов, автомобиль очень сложный, новая система управления. Самые заметные внешне для нас – это беспилотные функции, ADAS-системы и так далее. Это требует, хотя это так хорошо звучит, большого объема работ по программированию, так искусственный интеллект работает, машинному обучению. Для этого мы создаем техкадры, которых еще сегодня нет, и решаем множество технических задач. Это в Челнах, из челнинцев. Ведь это намного легче столицы. В Челнах это сложнее. Мы создаем из этих челнинских ребят такую команду, и опыт, я думаю, будет успешным.

Какой практический результат мы видим? Например, кроме компонентов и решений. Я приведу пример. Мы участвуем в проекте, и мы будем его реализовывать, только уже в 2024 году. Будем участвовать в формировании беспилотных логистических коридоров М-11 и запустим КАМАЗы четвертого уровня автономности. Это практический результат, который будет реализован, и он будет виден. Я не буду раскрывать, что в него входит, но это осязаемый результат.

Второе направление – автомобили и транспорт с низким углеродным следом. Вы, наверное, знаете, мы уже многие электробусы поставляем в Москву. Они визуально интересные и красивые. Технически удовлетворяют наших клиентов. Мы получаем хорошие отзывы. Но стоять на месте нельзя. Нам нужно развиваться вперед.

Второе. Нам нужно, конечно, как Вы правильно упрекнули, больше сделать локального контента, локальных компонентов. Для этого опять нужна хорошая инженерная работа. Мы планируем создать новое поколение электробусов, электромобилей, рассматриваем и реализовываем уже водородные автобусы и автомобили на водородном топливе, на топливных элементах. Это второе направление, в котором мы видим осязаемые результаты.

Про электробусы я уже сказал, а автобус на водородном топливе мы запустим по Москве экспериментом в следующем году. То есть практически шаг за шагом мы будем реализовывать, вовлекая передовые инженерные школы в такие темы.

Третье направление – это новые материалы и новые технологии. Понятно, это более прагматично и для создания, и для производства таких продуктов направление.

Это ключевые направления.

Если говорить про передовые инженерные школы еще с другой стороны, это все же не на пустом месте это возникло, а на хорошем опыте, на мой взгляд. Было так называемое 218-е постановление, которое поддерживало индустриальное партнерство, университет выполнял научно-технические работы. Это горизонт планирования тоже в три года, масштаб финансирования – около 300 миллионов. И это был очень хороший опыт. Мы набрали опыт работы индустриального партнерства с университетами. А ПИШ добавили к этому еще обучение, создание кадров, создание инфраструктуры, софинансирование от регионов, и масштаб стал больше. Это эволюционный шаг.

На основании этого успешного опыта все же есть идеи, может быть, предложить некоторые поднастроить. Эта система хорошая, но она абсолютно жесткая: да, нет. То есть если обстоятельства возникают, а научно-техническая задача – она сложная, может чуть медленнее или по-другому развиваться. Или, например, сегодня поставки компонентов сложнее, и здесь некоторую адаптивность нужно добавить. Здесь есть грань злоупотреблений, невыполнения боевых задач, но, безусловно, адаптивность нужно добавить. Если мы этого не делаем, то люди не берут амбициозных задач. Это становится более осторожным, более аккуратным и может превратиться в бюрократию «подогнать под ответ». Поэтому разумная адаптивность – ключевой элемент, и мы, работая в этой среде, понимаем, может быть, не очевидно это формулируем, но это очень важно, чтобы развить.

Второй момент – это обычно трехлетний горизонт. Когда назревает успех, например, водородная тематика или другие, интеллектуальный транспорт – это более долгосрочные. Если ты успех наметил и встал на трехлетнем горизонте и замедлил темп – это плохо. Поэтому нужно сделать механизм продления успешных проектов, потому что это направление прорыва. Это будет успех. И такой инструмент нужно сделать, чтобы жизнь не начиналась каждый раз в трехлетний цикл заново.

И третья идея у нас возникла во время визита Валерия Николаевича на КАМАЗ недавно. Обсуждая эти проекты, возникла идея, что на некоторых направлениях стратегических можно сфокусировать Минобразования с таким сильным индустриальным партнером – формировать стратегические задачи для университета и тогда уйти от случайностей.

Необходимо и такой инструмент, когда есть инициатива снизу и участвуешь в конкурсе. Но есть стратегические направление, под которые, наоборот, можно подтягивать решения.

Вот такие у меня три инициативы, Владимир Владимирович.

И одна небольшая идея уже практическая у Гузель Маратовны есть, которая из практической жизни.

Г.Капитонова: Да, в качестве вопроса тоже хотела бы озвучить.

Для того чтобы сделать прорывные разработки, необходима существенная материально-техническая модернизация, то есть закупить современное оборудование и программное обеспечение, причем отечественного производства, для того чтобы делать эти прорывные исследования, о которых говорил Ирек Флорович.

Вопрос в следующем: можно ли федеральное финансирование в рамках передовой инженерной школы сделать таким образом, чтобы большинство затрат сделать в ближайшие годы, чтобы купить это оборудование, а остальные затраты уже сделать потом?

В.Путин: Основательно вы вместе с Иреком Флоровичем подошли.

Смотрите, во-первых, сама тема не только очень важная и очень интересная. Беспилотники не только автомобильные, а все беспилотники разных видов: авиационные, морские и так далее.

Если еще по автомобильным трассам. Для КАМАЗа очень хорошо: по городу сложно, а КАМАЗ выставили на трассу и пошли. По морю еще, вроде как, проще. В море же встречного движения нет, и пешеходы не бегают.

Поэтому это все востребовано. А технологии-то одни и те же. Это первое.

Второе. Это очень важно, потому что это дает возможность решать очень много задач в самых разных сферах: от повышения обороноспособности до экономики, отдельных отраслей производства, начиная от автомобильных полигонов и кончая крупными городами, от доставки грузов между технологическими партнерами в рамках одного предприятия, в рамках группы компаний и так далее.

Третье – это то, что в сфере беспилотного транспорта мы не являемся в целом догоняющими, это очень важно. В определенной степени мы даже лидерами в чем-то являемся, и это лидерство нужно сохранять и укреплять. У нас не только «КАМАЗ», но и «Яндекс» занимается, и другие компании – в общем, в продвинутом довольно состоянии все находится. Очень интересные, перспективные разработки, поэтому это то, что нужно.

Теперь по вопросам, которые Вы поставили.

Ирек Флорович, если бы Вы работали в МИДе, то я бы сказал, что Вы на своем месте. Почему. Вы сказали, что нужна большая гибкость. Но я так и не понял, в чем она нужна. Вы так все образно изложили.

И.Гумеров: Давайте скажу. Сегодня я уже говорил про 218-е постановление, которое уже апробировано, в котором жёстко оговорены KPI и сроки. Если что-то не выполняется, возврат денег, и стоп-машина.

В.Путин: То есть исходили из того, что дисциплина нужна какая-то.

И.Гумеров: Да, злоупотреблений не должно быть. Поэтому я и говорю: в шесть глаз смотреть, гибкость проявлять.

В.Путин: Согласен, здесь всё-таки элементы творчества присутствуют.

И.Гумеров: Адаптивность, я про это сказал. А там абсолютно жёстко: да ‒ нет.

В.Путин: Понимаю. Давайте подумаем. Я попрошу коллег из Правительств подумать над этим, хорошо?

Теперь срок ‒ три года. Вы имели в виду что? Финансирование на три года?

И.Гумеров: Да. И ПИШ, и 218-е [постановление] ‒ на три года. Предположим, водородный или беспилотный [транспорт]. У нас успех наметился, проект идёт. Мы остановились, и жизнь начинается заново. Поэтому если успешный, то продлить, если неуспешный ‒ закрыть.

В.Путин: Понимаю.

По поводу этих трёх лет. Это связано наверняка с бюджетным процессом, но у нас проект до 2030 года. Поэтому здесь можно тоже, чтобы процесс был мягким, понятным, какие-то осечки нужны. Если где-то кто-то в тупик зашёл, это понятно, но показать возможную перспективу, конечно, нужно, иначе трудно планировать. Если горизонт планирования должен быть не три года, а минимум, скажем, пять лет. Да, я понимаю. Тоже подумаем. Сейчас у меня готового ответа нет, но Вы правы, и я согласен с этим. Надо подумать.

Заказы для университетов. Наверное, можно. Я думаю, что с федерального уровня это даже сложнее делать, потому что у вас же всё должно быть завязано ‒ в этом смысл этих инженерных школ, и так сейчас происходит на практике, с бизнес-партнёрами. У нас есть такие очевидные вещи, как чистый водород. Здесь очевидный партнёр ‒ это Росатом. Наверное, можно подумать над тем, чтобы по таким генеральным направлениям развития…

И.Гумеров: Мы же должны вектор задавать. С государственной точки зрения иногда нужно задавать вектор. Как говорится, рынок сам себя рассудит. Это тоже вариант, но не всегда.

В.Путин: Не всегда.

И.Гумеров: Иногда вектор задавать надо.

В.Путин: Я согласен. Просто это так же, как в Академии наук вырабатывать направления, куда деньги надо тратить. Никогда никто не договорится, что важнее. Тем не менее я попрошу, чтобы Министерство… насколько это возможно.

Извините, Гузель Маратовна…

Г.Капитонова: Вопрос был о том, чтобы финансирование сделать таким образом…

В.Путин: Сдвинуть влево.

Да, это возможно. Надо тоже подумать. Может, даже не только возможно, но и целесообразно. Я думаю, что коллеги из чего исходили? Исходили из того, что на первых порах, может быть, считали, так считалось, наверное, много средств не потребуется, потому что это же только первые шаги, это создание площадки, как здесь, ещё что-то.

Но это не самое главное. Если это связано с закупкой дорогостоящего оборудования, ещё что-то, сдвинуть можно. Тем более сейчас мы, работая над бюджетом, пришли к выводу, что мы где-то в 2024 году выйдем уже на так называемое бюджетное правило и уверенно будем сокращать дефицит бюджета до 0,7 процента.

Это значит, что в этом году, даже в этом, может быть, ещё проще сделать, в 2023 году, где дефицит планируется в два процента, у нас, я думаю, что, может быть, и двух не будет на самом деле, может быть, будет меньше. Во всяком случае, ресурсы есть, и их, наверное, можно сдвинуть чуть-чуть влево. Проработаем.

Г.Капитонова: Спасибо.

А.Никитин: Владимир Владимирович, ещё одно парное выступление. Сергей Дмитриевич Чеботарёв ‒ руководитель новгородской инженерной школы, и Василий Сергеевич Иртегов ‒ представить компании «Акрон», инженерный партнёр.

С.Чеботарёв: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Новгородская передовая инженерная школа Новгородского государственного университета создана с целью решения двух задач.

Первая ‒ это разработка отечественных систем управления технологическими процессами. Вторая ‒ это опережающее обучение кадров для нашего технологического партнёра, коим является компания «Акрон». Это крупнейшее предприятие Новгородской области, а также один из мировых лидеров по производству минеральных удобрений.

Системы автоматики на «Акроне» сейчас, к сожалению, по большей части иностранного происхождения, поставки которых просто прекратились. В настоящей модели университета решить такие задачи в коротком сроке практически невозможно. Поэтому мы с индустриальным партнёром поучаствовали в конкурсе грантов на создание передовых инженерных школ, победили и начинаем уже сейчас работу. То есть разрабатываем автоматику, программное обеспечение систем управления, датчики, сенсоры.

Одновременно с этим начинаем совместное обучение специалистов, в том числе у нас и сотрудники «Акрона» преподавателями являются, то есть обеспечивают не только обучение студентов, но и участвуют в разработке учебных планов, в разработке именно обучающих дисциплин. Соответственно, студенты у нас с самого начала начинают разрабатывать реальные проекты для нашего индустриального партнёра. Таким образом, мы помогаем друг другу уже, в том числе и софинансирование партнёры заказывают.

Для университета это точка роста, точка трансформации той образовательной модели, в которой участвуют как раз работающие инженеры. Они показывают, что нужно, они направляют студентов на реальные проекты. То есть посмотрели, внедрили такую модель, увидели результаты, масштабируем на целый университет, не только на ПИШ.

Для партнёра это, конечно же, решение критически важных сейчас проблем по закрытию этих остро стоящих вопросов.

Хочу передать слово Василию Сергеевичу Иртегову ‒ представителю «Акрона».

В.Иртегов: Здравствуйте!

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Спасибо за предоставленное слово. Рад приветствовать вас на таком важном событии ‒ реализации масштабного учебного проекта. Это сильно, это мощно.

Как говорится, задание передовых школ в нашем понимании ‒ новый уровень образования, потому что это комбинация и комплекс теоретической базы, фундаментальных знаний, практического и технического опыта и, самое главное, апробирование этого на производственных площадках, на промышленных площадках.

«Акрон» является передовой компанией и стал технологическим партнёром данной школы не просто так. Мы как группа компании «Акрон» ‒ это четыре крупных компании по всей России ‒ видим большие перспективы в развитии данной школы. Для нас как компании, реализующей проекты в отрасли минеральных удобрений и сырья для их производства, важно получить именно практические итоги от развития и функционирования данной школы. И реализация такого проекта, как передовые инженерные школы, очень своевременна для российской промышленности.

Для «Акрона», который реализует сейчас масштабную инвестиционную программу, около двух миллиардов долларов, это особенно актуально в плане того, что это потребность в кадрах, потребность в новом оборудовании и потребность в программном обеспечении, о чём говорил мой коллега.

Сегодня многие российские предприятия используют иностранное промышленное программное обеспечение, и мы видим, что для предприятий реально сейчас присутствует потенциальный риск возможной приостановки обслуживания данного софта или даже его недопоставки. Поэтому хочу отметить, что может дать конкретно школа для предприятий.

Первое ‒ остро стоит проблема в разработке данного программного обеспечения, в частности, технологического и промышленного, потому что на текущий момент на «Акроне» очень много технологического софта, который отвечает и за автоматизацию систем управления, и за диспетчеризацию завода, и за зональность продукции, и входной контроль сырья.

Второе ‒ это разработка и создание датчиков сенсорных, программируемых логических контроллеров, интерфейсных модулей, и в целом это можно обозначить как контрольно-измерительные приборы и автоматика.

Третье ‒ это правильная, именно хочу отметить, правильная подготовка кадров в области поддержки сложного программного обеспечения и анализа массива данных.

Четвёртое ‒ это разработка новых образовательных программ по подготовке кадров и дополнительное обучение сотрудников предприятий.

Что хочу отметить? На текущий момент уже сегодня совместно с «Акроном» и школой разработана «дорожная карта», включающая шесть шагов: от разработки программного обеспечения, разработки датчиков сенсоров до создания интегрированной системы управления.

«Дорожная карта» подразумевает собой работу с 2022 по 2027 год. В разработке данной «дорожной карты» принимали непосредственное участие сотрудники группы «Акрон» и преподаватели школы. Между «Акрон» и ПИШ подписано соглашение на три года с ежегодным финансированием 100 миллионов рублей. В 2022 году «Акрон» уже исполнил свои обязательства.

Надо отметить, что сотрудничество компании и школы этим не ограничится, в этом я Вас уверяю, «Акрон» и дальше будет также поддерживать новые образовательные проекты и новые инициативы. Также в этом году «Акроном» существенно увеличено финансирование благотворительных программ в области медицины и образования.

Уважаемый Владимир Владимирович, подытоживая, хочу с уверенностью и с гордостью сказать, что у новгородской передовой инженерной школы очень большие возможности и огромный потенциал.

Спасибо за внимание.

Я ещё хочу передать слово своему коллеге, Сергею Дмитриевичу. У нас есть предложение.

С.Чеботарёв: Да, предложение, если возможно.

У нас, в принципе, как сейчас уже было сказано, большинство передовых инженерных школ имеют свои наработки в области программных продуктов, программного обеспечения, именно отечественные наработки. И данные программные продукты очень хорошо ложатся именно в такую парадигму обучения студентов, и не только обучения. Можно ещё посмотреть, чтобы технологические компании тоже, так скажем, переходили с зарубежных программных продуктов на отечественные.

Поэтому в качестве предложения: оценить возможность интеграции этого передового инженерного программного обеспечения, созданного в вузах и ПИШ, на единую цифровую платформу для возможности обучения всех студентов, для предоставления этого программного обеспечения всем студентам, а также дальнейшего тиражирования для индустриальных партнёров.

В.Путин: Спасибо.

Переход на единую цифровую платформу ‒ идея сама по себе очень правильная. Она, безусловно, создала бы новые хорошие условия для того, чтобы её можно было удобно, эффективно и экономически целесообразно использовать.

Вопрос только в чём? Вы сказали, у нас есть свои наработки. А они свои? Они именно ваши, отечественные? Либо всё-таки основаны на каких-то иностранных заделах?

С.Чеботарёв: Определённо есть свои наработки, которые полностью разработаны нами. Я уверен, что в других передовых инженерных школах, как Иван Юрьевич говорил, у них тоже много наработок именно программного обеспечения.

В.Путин: Базовые ‒ это ваши собственные? Отечественные? Либо всё-таки в основе какие-то иностранные производители?

С.Чеботарёв: Нет. Базовые ‒ отечественные. Собственные.

В.Путин: Если так, то да. А если там опять талант далеко зарыт, и в конечном итоге всё равно иностранцы сидят, то тогда это бессмысленно. Относительно бессмысленно. А сама по себе идея очень правильная, перспективная, но нужно, чтобы в основе всего лежали именно отечественные, ваши или чьи-то другие, но наши, отечественные разработки.

Конечно, нужно к этому стремиться и делать это нужно как можно быстрее, потому что, когда вчерашние иностранные партнёры решат вернуться, а когда-нибудь это произойдёт, нужно, чтобы рынок был занят нашими производителями. К этому надо стремиться.

Есть сейчас временной лаг на рынке, которым нужно воспользоваться. Если бы не было необходимости, сейчас бы не говорили. Необходимость создали сами наши партнёры. Ваши основные акционеры под санкциями ‒ так им и надо.

Предприятия тоже не должны испытывать трудности. Я сейчас к чему говорю? Потому что если бы своевременно позаботились о том, чтобы делать упор на разработку отечественного продукта, то тогда не было бы какой-то нервотрёпки.

Понимаете, всё было бы заранее сделано. Если бы своевременно вкладывали в такие инженерные школы… Есть же у них разработки свои ‒ туда бы денежку своевременно вкладывали, всё бы выросло само по себе. А так легче, конечно, производить минеральные удобрения на минеральных ресурсах и оттуда всё закупать и привозить.

Но наши недоброжелатели даже не понимают, что они сделали: они вынудили нас, ленивых и почивающих на лаврах минеральных ресурсов, заняться развитием своего собственного интеллектуального продукта. Это очень хорошо. Нельзя, конечно, допустить сбоев.

Я знаю, Василий Сергеевич, что и Ваше предприятие, и группа компаний, и во многих других предприятиях основные акционеры и менеджмент предпринимают такие мощные попытки, просто эффективные достаточно действия, чтобы никаких сбоев не было. У нас их и нет практически. Есть определённые трудности, которые ещё предстоит преодолеть, но всё идёт так, как нужно, мы их преодолеваем. Больших сбоев-то и нет, о чём свидетельствует состояние экономики.

Мы понимаем среднесрочный отложенный эффект возможного негатива, но в целом пока всё нормально. Поэтому, если уж так жизнь сложилась, что без этого никуда, и это очень хорошо, я очень благодарен и акционерам Вашим, и Вам, всему менеджменту, что прямо здесь, на месте всё это делается.

А если, повторяю ещё раз, в основе Вашего предложения лежат именно отечественные разработки…

С.Чеботарёв: Точно так.

В.Путин: По этому пути, безусловно, можно и нужно идти. Потому что это делает эту платформу универсальной, будет делать мощной и универсальной, которой все, кто хочет, могут воспользоваться. Согласен.

А.Никитин: Владимир Владимирович, следующий наш докладчик, следующий выступающий – Алексаков Юрий Фёдорович, это Донской государственный технический университет. Это не парное выступление, потому что он в одном лице и руководитель школы, и руководитель технического центра «Ростсельмаша».

Ю.Алексаков: Владимир Владимирович, добрый день!

Да, есть определённая особенность именно в нашей школе, что я, собственно, являюсь сразу и партнёром, и исполнителем в этих проектах. Сейчас я возглавляю компанию, где более 920 человек, которые занимаются новыми разработками, 650 из которых конструкторы.

Акционеры компании, как вы отметили, уделяли определённое внимание нашим перспективам, мы достаточно оперативно ушли от компонентов, которые нам стали недоступны, за три-четыре месяца адаптировали новые из дружественных стран, из России. Но самое главное, что мы не остановили своё стратегическое развитие, ни один проект в «Ростсельмаше» – ни индустриальный, ни продуктовый – не закрывается. Да, у нас есть какие-то отсрочки – три, шесть месяцев, но в целом они [проекты] начинают реализовываться.

Что касается продуктовых проектов – это 92 новой модификации или [новых] продукта в течение ближайших четырёх лет. Три достаточно крупных индустриальных проекта – это тракторный завод, завод трансмиссии, где мы собираемся производить собственные автоматические и механические коробки передач…

В.Путин: Это в Ростове?

Ю.Алексаков: Это прямо в Ростове мы организуем эти два предприятия.

И третье предприятие в Таганроге, бывший завод ТагАЗ. Недавно его акционеры приняли решение выкупить, и там будет завод навесного, прицепного оборудования и опрыскивателей. Полностью обновлена будет площадка под эти задачи. 100 лет назад Таганрогский завод был комбайновым заводом, потом стал автомобильным, а сейчас возвращается к нам назад сельхозмашиностроение.

В.Путин: Бе-200 производит сейчас.

Ю.Алексаков: Да.

Под это, конечно, нам нужны инженерные кадры.

Мы приняли в компании для себя стратегическое решение, если говорить о стратегии и перспективе на 10–15 лет: мы или производим компоненты сами в «Ростсельмаше», в нашей группе компаний, или производим в России. Возможен второй такой же компонент с полной геометрической интеграцией из дружественных стран, но это обязательно в квоте с российским поставщиком. Под это нам нужны инженеры.

Основные ключевые компоненты, которые нам необходимо освоить, – это, безусловно, трансмиссия, механические, автоматические коробки передач для тракторов, нам необходимо освоить гидравлику, нам необходимо продолжить автоматизацию зерноуборочных, кормоуборочных комбайнов, вообще сельхозтехники, которую мы производим, с точки зрения беспилотного вождения.

Эти системы уже у нас есть, они эффективно используются: многие агропредприятия крайне довольны, снижаются потери, меньше требования к квалификации механизаторов. Очень много плюсов действительно в этом есть.

В.Путин: Беспилотный транспорт.

Ю.Алексаков: Да. Нам проще, у нас нет каких-то особенных требований по безопасности, потому что мы ограничены полем, и оператор у нас всегда всё равно там должен быть, для того чтобы следить за техпроцессом. Просто движение – далеко не самая главная роль комбайна, больше важен техпроцесс обмолота и сепарации.

Последнее – это прочностные и имитационные расчёты. Мы тоже достаточно хорошо прогрессируем как компания, но хотим развиваться. Нам постоянно необходимы специалисты, потому что задач становится всё больше, то есть, переходя в поле цифровых задач, снижая количество полевых испытаний, которые привязаны к сезонности, соответственно, больше уходя в монитор, условно, пройдя все проверки.

Ключевыми особенностями нашей школы будут три главные вещи.

Первое – это подготовка не отдельных специалистов, а межфункциональных команд. То есть будут работать и названные гидравлики, механики, электрики как со стороны ребят, обучающихся в школе, так и с нашей стороны. Школа будет насыщена нашими ведущими инженерами, для того чтобы опытом активно обмениваться.

Второе – мы выделили под этот проект наш ключевой продукт на ближайшие годы: это совершенно новая платформа зерноуборочных комбайнов, которые должны встать на замену всего нашего модельного ряда в ближайшей перспективе. Последние выходят в 2028–2030 годах. Комбайны покрывают все мощностные ряды. Соответственно, и все схемы обмолота: однобарабанные, двухбарабанные, гибридные, роторные. То есть мы будем производить всю технику в новом формате, с новой производительностью и новым качеством. Ребят хотим подключить именно к кусочкам выполнения этой задачи.

И третье – достичь принципиально новой интеграции Донского университета и технического центра, сделать некий симбиоз и общую структуру, где будут распределённые испытательные мощности: часть будет в университете и в этой школе, а часть на наших мощностях – и компетенции. То есть часть инженеров, которых мы редко используем в своей работе, загрузка у них разная и, собственно, квалификация, какие-то квалифицированные расчётчики, мы ими можем делиться. Они будут в составе передовой инжиниринговой школы и работать на другие предприятия, в том числе обогащаясь тем самым каким-то опытом межотраслевым уже.

Соответственно, что касается вообще нашего развития как школы и как инжинирингового центра. Мы сейчас достаточно конкурентоспособное предприятие: 70 процентов хлебов сейчас в России обмолачивается именно нашими комбайнами. Мы пользуемся спросом в более 40 странах мира.

В связи с тем что в последнее время часть компонентов и технологий стали недоступны нам, мы некоторым образом закрываемся, в том числе и от конкурентов своих, что меня, конечно, как инженера несколько напрягает, хочется делать всё всегда самое лучше, а в отсутствие конкуренции, понятно, что, конечно, лучше то, что покупается, то и делать.

Собственно, в этом, может быть, даже и не вопрос, а больше предложение о том, чтобы передовые инженерные школы стали как раз проводником тех образцов и технологий, которые нам сейчас стали недоступны, – я знаю, что такой опыт широко используется в том числе в военно-промышленном комплексе: сравнительные испытания, разборы, получение технологий, – чтобы инженерные школы тоже смотрели не на локальную задачу, а расширили свои рамки глобально, то есть конкурировать глобально.

А для того чтобы конкурировать глобально, мы должны у себя эту конкуренцию, эти конструкторские решения видеть. И не копировать, то есть я не говорю об обратном инжиниринге, потому что это достаточно простая вещь относительно, а я говорю о том, чтобы найти недостатки и сделать лучше.

В.Путин: Но всё равно отталкиваться предлагаете от обратного инжиниринга?

Ю.Алексаков: Нет.

В.Путин: Да.

Ю.Алексаков: Хорошо, я не буду спорить.

В.Путин: Разобрать, посмотреть, что у них плохо, и сделать лучше. Это и есть обратный инжиниринг, но только с творческим подходом к нему. На самом деле ничего плохого здесь нет, я согласен.

Но, во-первых, что бы хотел сказать, – все, наверное, об этом знают, я тоже об этом знаю, и хочу об этом сказать: «Ростсельмаш» стал, конечно, крупной, хорошей, современной, мирового класса компанией благодаря вашим акционерам, благодаря менеджменту, благодаря Вам, наверное, всем, кто там работает: рабочим, инженерам.

Второе. У них хороший опыт обратного инжиниринга, потому что они купили пару заводов в Канаде и хорошо там поковырялись. И правильно сделали.

Третье. Всё-таки 70 процентов, Вы сказали, обмолачивается вашими машинами. Но CLAAS, и другие [иностранные] машины всё-таки составляют приличную конкуренцию. Они, конечно, дороже, но всё равно их ведь покупают сельхозпроизводители и, видимо, покупать всё равно будут. Поэтому, естественно, нам бы всем очень не хотелось – странно, что это от Вас звучит, – но мне бы точно не хотелось, чтобы у нас была монополия какая-то, результатом которой является понижение качества и повышение цены. Этого, разумеется, никто не хочет. Экономике России такая ситуация не нужна, она губительна вообще для любой экономики и для нашей в том числе. Поэтому надеюсь, этого никогда не произойдёт.

Если отсутствует конкуренция из-за рубежа, то она, конечно, должна развиваться внутри страны, с нашими партнёрами в странах Евразэс должна развиваться и в других государствах – там же тоже производится техника, в Китае производится, в других странах. Поэтому сельхозпроизводители всё равно будут искать на рынке то, что им подходит по цене и по качеству.

Но в целом эти инженерные школы, о которых мы говорим, и все, кто здесь сегодня собрался и представляет эти нарождающиеся инженерные школы, всё-таки должны быть нацелены, на мой взгляд, на то, чтобы изобретать, производить что-то собственное, отечественное, обращённое в будущее, как Антон Владимирович говорил о чистом водороде. Это совсем не значит, что нельзя посмотреть, как и где что сделано, тем более если творчески подойти и разобраться в каких-то недостатках и создавать на этой базе что-то уже своё, избегая этих недостатков. Конечно, можно делать.

Но всё-таки мне бы хотелось, чтобы наши инженерные школы, о которых мы говорим, работали на собственном интеллектуальном продукте и смотрели в будущее. Потому что всё равно, как бы мы чего ни разбирали, это всё равно попытка кого-то догнать. А когда мы имеем свои технологические ключи – это не попытка догонять, это стремление сделать шаг вперёд по сравнению с теми, кто уже чего-то добился. Это сложный вопрос и это очень сложная задача. Я понимаю, в микроэлектронике через определённые нанометры не перепрыгнешь, отдаю себе в этом отчёт, но стремиться к этому надо.

А в целом, конечно, то, что Вы говорите, можно потом на этой базе и шагать дальше, я понимаю, многие страны так делали. И в судостроении так делают, и в автомобилестроении, и в авиастроении – так во многих отраслях делают. Почему так нельзя делать в сельхозмашиностроении? Конечно, можно и здесь. Но всё-таки мне бы очень хотелось, чтобы наши инженерные школы, как только что сказал, были ориентированы в будущее и не кого-то догоняли, а сделали прыжок туда, насколько это возможно, конечно.

Я понимаю, что это сложно. И пример с нанометрами, я думаю, большинству присутствующих здесь понятен, трудно очень перепрыгнуть с одного уровня – с 28 до семи нанометров, но тем не менее думать об этом можно. Но в целом я не против, конечно.

Ю.Алексаков: Безусловно, мы об этом думаем, у нас есть достаточно интересные разработки, как и в прошлом, так и в тот модельный ряд, о котором я говорил. Мы закладываем, уже патентуем те решения, которые, на наш взгляд, будут передовыми. Поле покажет.

В.Путин: Точно, поле покажет.

Я не помню, как было 100 лет назад, уже запамятовал. А в 2008 году я очень хорошо помню, когда приезжал на «Ростсельмаш», все площадки были заставлены техникой, на легковушке невозможно даже было проехать по территории, потому что производство практически встало, никто не покупал, всё было затоварено.

Ю.Алексаков: Сейчас у нас нулевые остатки на складах, и все только просят: давайте больше, давайте больше.

В.Путин: Это в том числе результат развития сельского хозяйства, потребность большая. И качество продукции, конечно, у вас хорошее, так что я вас с этим поздравляю, и, надеюсь, так и будет в будущем.

Ю.Алексаков: Спасибо.

В.Путин: Спасибо, Юрий Фёдорович.

Всё?

А.Никитин: Владимир Владимирович, если позволите, ещё одному человеку хотел бы дать слово.

Вы знаете, инженер же у нас не профессия, не должность, это образ мыслей. Слово Кириллу Сергеевичу Голохвасту, Томский государственный университет. Они занимаются инженерией в сельском хозяйстве.

К.Голохваст: Добрый день, Владимир Владимирович!

Я хочу рассказать Вам о передовой инженерной школе Томского госуниверситета. У нас несколько уникальных моментов.

Во-первых, это классический университет, который пошёл в сельское хозяйство. Создание инженерного образования на базе Томского университета – это очень большой вызов для нас, но у нас есть поддержка. У нас два уникальных ключевых партнёра.

Первый – компания «Сибагро», которая один из лидеров, один из крупнейших агрохолдингов в России. Они, допустим, по производству свинины вторые после «Мираторга» по прошлому году. Это действительно огромный холдинг.

Второй – Сибирский федеральный научный центр агробиотехнологий РАН, это правопреемник Сибирского отделения ВАСХНИЛа, крупнейший НИИ сельского хозяйства за Уралом, директором которого я параллельно тоже являюсь. То есть я здесь в двух лицах: я директор научного центра и директор передовой инженерной школы.

Почему я пошёл лично как директор – скажу свою мотивацию – в этот проект? Потому что мне необходимо получать кадры, которые будут у меня заниматься наукой нового направления. Сейчас сельское хозяйство, как и военка, потребляет все самые новейшие технологии. Поэтому мне нужны молекулярные генетики, биоинженеры, биоинформатики, бионики – то, что можно найти, к сожалению, пока только в классических вузах

У «Сибагро» тоже понятная мотивация. Где-то более миллиона поголовья свиней, они все датской породы. Что сейчас может случиться по понятным причинам? Семенной материал в животноводстве, так же как и в растениеводстве, обладает рисками. Поэтому мы, для того чтобы все эти вопросы решить, а намерение «Сибагро» – это 300 миллионов софинансирование, оно такое конкретное и понятное, мы для себя спроектировали несколько крупных ключевых проектов.

Во-первых, это маточное поголовье свиней, которое как «Сибагро», так и всему комплексу России пригодится.

Следующее – это глубокая переработка зерна с выходом на биоразлагаемый пластик. Вот эта безгипсовая технология, которой у нас в стране на сегодняшний момент не существует, мы её собираемся за это время сделать. «Сибагро» строит огромный завод в Красноярском крае, который запустится в 2024 году. Мы готовим для них сотни людей уже сейчас.

И третье – это переработка отходов, которыми любое производство, наверное, сопровождает. Поэтому, чтобы эти отходы превратить в деньги, мы разрабатываем для них новейшие технологии.

Я понимаю, что очень мало времени, поэтому кратко сформулировал. Мы чётко знаем, что мы создадим десятки новых технологий, мы подготовим для отрасли тысячи специалистов, и я с уверенностью смотрю в будущее, знаю, что мы это сделаем.

Спасибо.

В.Путин: Это не вопрос, не предложение – это утверждение будущих побед.

К.Голохваст: Да, мы сделаем.

В.Путин: Всё, что Вы назвали, всё важно, всё интересно. Сельское хозяйство превратилось в высокотехнологичную отрасль.

К.Голохваст: Да, это правда.

В.Путин: Стало эффективным и конкурентоспособным на мировых рынках. Министр доложил, что в этом году у нас будет очень хороший урожай: по-моему, он сказал, что 130 миллионов уже собрали, так что будет за 140 [миллионов]. Это в том числе благодаря технике, благодаря технологиям. А посевных площадей-то меньше, чем в Советском Союзе, поэтому эффективность возросла в разы, наверное. Это здорово очень, очень интересная сфера деятельности.

Воспользуюсь тем, что мы об этом заговорили, хочу поблагодарить сельхозпроизводителей за результаты этого года, хотя они ещё не окончательные. Но тем не менее то, что сделано, уже хорошо, и это очень важно – это очень важно всегда, а сегодня для России, для нашей страны в особенности важно. Так что спасибо вам большое.

Поскольку у Вас вопросов нет, а просто утверждение о том, что всё будет хорошо, я Вас поддерживаю, благодарю и желаю Вам успехов.

В.Лазарев: Можно, Владимир Владимирович?

В.Путин: Да, пожалуйста, Владимир Алексеевич.

В.Лазарев: Мы с Вами в 2019 году встречались уже в [резиденции] Бочаровом Ручье, я тогда был в составе делегации молодых учёных – мегагрантников. Хотел поблагодарить, во-первых, за ту встречу, по результатам которой мы смогли открыть новые программы в Российском научном фонде.

Сегодня я чуть-чуть подрос, уже являюсь руководителем передовой инженерной школы в первом меде, в Сеченовском университете. У меня интересная позиция: я одной ногой стою в Бауманке, в Бауманском университете, другой ногой – в Сеченовке.

В.Путин: Как это совмещается?

В.Лазарев: Потому что мы в Бауманке дошли в инженерных разработках до того момента, когда без врача мы уже дальше идти вперёд не можем, и у нас с коллегами родилась интересная концепция.

В.Путин: Интересно, а что это за тема такая?

В.Лазарев: Медицинский инженер, то есть это человек, который будет разрабатывать новый класс медицинской техники, основанной на соединении систем терапии и диагностики. То есть мы будем вместе с Сеченовкой и Бауманкой готовить по новой специальности «медицинский инженер».

В.Путин: Супер.

В.Лазарев: Сегодня мой самый большой страх не в том, что не будет денег или не будет заказчика – заказчик у нас очень хороший, это акционерное общество «Русатом РДС», это интегратор медицинского кластера госкорпорации «Росатом». Наверное, моя большая проблема состоит в том, что я, может быть, не под все задачи этого заказчика смогу собрать коллективы в университетах.

Вы тогда, в 2019 году, очень чётко и интересно обозначили проблему российской науки. Вы тогда нарисовали прибор и сказали…

В.Путин: Интересно, что я там сказал.

В.Лазарев: …что учёный говорит: винт надо справа. А технологическая компания говорит: нет, ты дурак, надо слева. Они не могут договориться, и из-за этого у нас всё проваливается и не получается.

Мы в нашем координационном совете – это такой молодёжный орган при Совете при Президенте по науке и образованию, Вы знаете, – три года думали над этой проблемой. У нас родилась схема, по которой сейчас проходят мероприятия-спутники Конгресса молодых учёных. Прямо сейчас проходят на Камчатке, через неделю будут на Ямале. Я думаю, что Андрею Сергеевичу будет интересна эта схема, то есть где заказчиком выступает регион и под его задачу лучшие научно-технологические коллективы собираются на эту площадку.

Предложение какое? Что можно было бы сделать такие мероприятия-спутники при крупных технологических компаниях, при госкорпорациях, где они могли бы показать свои научные проблемы и технологические разрывы, и туда могли бы прийти, на эти площадки, лучшие научно-технологические компании в стране.

Если Вы поддержите такую инициативу, было бы здорово.

В.Путин: Я, безусловно, её поддержу. Просто нужно понять, как её сформулировать и кому эту задачу поставить. Кому? Министерству?

Д.Ливанов: Да, конечно. Я думаю, что Министерству науки и высшего образования.

В.Лазарев: Министерству, Российскому научному фонду, госкорпорациям и нашему координационному совету. Я думаю, можно так.

В.Путин: Хорошо.

Ю.Алексаков: И это стыкуется, Владимир Владимирович, с тем, что я тоже предлагал по стратегическому направлению.

В.Путин: Да, именно так Вы и говорили.

В.Лазарев: Было бы интересно на эти площадки прийти всем.

Д.Ливанов: Если можно, Владимир Владимирович, два слова по поводу проблемы, которая актуальна не только для передовых инженерных школ, а в целом для инженерного образования, – это проблема уровня подготовки наших школьников по физике.

Мы наблюдаем в течение последних лет здесь неблагоприятную тенденцию: снижается каждый год количество школьников, которые выбирают физику в качестве экзамена. Физика – это необязательный экзамен. За пять лет на 30 процентов – на 50 тысяч – снизилось это число. Снижается также число профильных физматклассов в школе – на 60 процентов за пять лет.

Возникают профильные классы по информатике, это очень хорошо, но информатика не должна идти вместо физики, она может только дополнять физику. Потому что физика – это ключевой, системообразующий предмет для формирования инженерного мышления, а информатика даёт инженеру инструмент для работы, то есть это два компонента одного целого.

Мы с группой ведущих университетов и научных организаций – МИФИ, МГУ имени М.В.Ломоносова, Курчатовский институт – разработали систему конкретных мер, которые позволят быстро изменить ситуацию к лучшему.

Во-первых, мы предлагаем с 2025 года принимать на инженерные программы в вузы по сумме трёх экзаменов: это математика, физика, информатика, – только регламентировать уровень по русскому языку. Это создаст систему мотиваций для регионов и школ поддерживать соответствующие профильные классы в школе.

Во-вторых, создать онлайн-систему поддержки, методической прежде всего, учителей по физике в школе, которые занимаются дополнительно с детьми, ведут кружки, факультативы и так далее.

И, наконец, третье – развернуть новый физический практикум. Поскольку физика – это экспериментальная наука, это можно сделать достаточно дёшево, тиражируемо, на современном уровне.

Группа ведущих университетов и курчатовские институты, которые, я уже сказал, готовы за это взяться.

Мы Вам будем благодарны за соответствующие поручения в адрес Правительства Российской Федерации.

В.Путин: Только нужна какая-то Вам, как бывшему бюрократу, говорю, бумага, на которой…

Д.Ливанов: Бумага уже есть.

В.Путин: Согласен. Отдайте, пожалуйста.

Д.Земцов: Владимир Владимирович, если позволите, ещё одно предложение.

Дмитрий Земцов, я проректор Высшей школы экономики и ответственный секретарь Национальной технологической олимпиады, мы её с Андреем Сергеевичем запускали ещё в бытность его в АСИ. Семь лет существует эта олимпиада, и сейчас это самое крупное инженерное командное соревнование школьников. 350 тысяч ребят охват, причём ребята решают задачи не на бумажке, они создают реально работающие устройства.

В.Путин: 350 тысяч?

Д.Земцов: 350 тысяч за семь лет. По прошлому году 120 тысяч.

Ребята разрабатывают реальные инженерные решения в команде. Например, в этом году они будут программировать беспилотник с жёстким крылом, чтобы он автоматически определял метеорологические заражения. С Севастопольским госуниверситетом у нас ребята делают роботов для исследования черноморского бассейна. С Физтехом они разрабатывают нейротехнологическое устройство, для того чтобы определять мозговую активность парализованного человека. То есть ребята в команде делают реальные технологические решения, которые работают.

Принцип определения победителя у нас простой: если у команды всё работает, то она победила. Более того, результаты олимпиады признаются всеми ведущими российскими университетами, ребята без экзаменов поступают в лучшие университеты: в МГУ, Физтех, к нам, в Высшую школу экономики, и в ряд других.

У меня предложение от ребят, которые выпустились из нашей олимпиады, такие юные техники. Фактически мы возрождаем движение юных техников.

Они, поступая на первый курс университета, уже хотят делать реальные технологические решения, реальные задачи решать. И на форуме АСИ даже проект «Восток», который Вам презентовался, – это микроэлектронная плата по импортозамещению школьной электроники. Один из её ведущих разработчиков – Михаил, победитель нашей олимпиады, который со второго курса работает в дизайн-центре по микроэлектронике в студенческом конструкторском бюро компании «Элемент» в ДВФУ и уже разработал решение, которое по стране может масштабироваться.

Предложение такое: давайте систему студенческих молодёжных конструкторских бюро, которая в Советском Союзе работала, вносила вклад в экономику, масштабируем и сейчас возродим в российских университетах – и в тех, в которых есть ПИШ, и в других, где есть технологические направления подготовки. Это могло бы быть частью образовательных программ для инженеров, для айтишников. А для ребят это возможность включиться в развитие своей страны, в построение её успешного будущего.

Спасибо.

В.Путин: Почему нет? Давайте попробуем. Я с Правительством обязательно переговорю. Надо, чтобы это было поддержано федеральным уровнем, так я понимаю?

Д.Земцов: Мы с Министром прорабатывали этот вопрос, там готово решение.

В.Путин: Надо посчитать, сколько это стоит, теперь с другим Министром надо поработать, который «на кассе» сидит. Мы поработаем с ним.

С.Головин: Владимир Владимирович, можно мне тоже выступить?

Меня зовут Сергей Головин, я руководитель передовой инженерной школы из Новосибирского госуниверситета. Вы неоднократно бывали у нас и, я думаю, согласитесь с тем, что это территория с высокой концентрацией науки и разработок. У нас 33 института, очень мощный технопарк. И целью нашей передовой инженерной школы мы видим как раз, как Вы сказали, в объединении интеллектуальных наработок институтов, практического опыта, который есть, технологических компаний академпарка и, главное, видение того рыночного продукта, который нам обеспечивают наши индустриальные партнёры, такие как компания «Газпромнефть», Объединённая двигателестроительная корпорация, «Информационные спутниковые системы» имени М.Ф.Решетнёва.

Мы работаем над рядом интересных конкретных задач – я, наверное, сейчас не буду тратить время. Хотел только обратить внимание, что основа нашей деятельности – это работа над технологиями завтрашнего дня, которые базируются на фундаментальных наработках, которые у нас имеются, но которые, вообще говоря, были получены вчера. Соответственно, для того чтобы отвечать на запросы, которые появятся завтра, нам нужно иметь наработки, над которыми научные коллективы работают сегодня. И эту деятельность хотелось бы подкрепить соответствующими программами развития.

Мы видим, как хорошо влияет на развитие университетов программы стратегического лидерства «Приоритет-2030», которая была запущена в прошлом году, и программа «ПИШ», которая запущена в этом году. Но мне кажется, что подобные программы лидерства нам нужны и для научных институтов.

Вчера выбрали президента Российской академии наук – Геннадия Яковлевича Красникова. В его программе очень большая роль также уделяется практическим наработкам в науке. И предложение такое: проработать и запустить программу лидерства, аналогичную программе «Приоритет» или «ПИШ», но для научных организаций. Можно их назвать «Передовые научные школы» или «Приоритет – наука».

Спасибо.

В.Путин: Это тоже нужно посмотреть. Все программы, наверное, имеют какое-то обоснование, все представляют интерес. Но приоритизировать нужно, посмотреть. Вы назвали уже, такие возможности существуют, некоторые вещи запущены, давайте посмотрим поконкретнее, что Вы имеете в виду, надо с этим разобраться. Если это не влезает в уже действующие программы, посмотреть надо по поводу того, чтобы запустить что-то новое.

Так же как и то, что сказал Дмитрий Игоревич, мне очень нравится эта идея, система молодёжных бюро. Надо проработать это.

Спасибо.

Д.Седнев: Позвольте?

В.Путин: Пожалуйста, Дмитрий Андреевич.

Д.Седнев: Владимир Владимирович, Седнев Дмитрий Андреевич, ректор Томского политехнического университета. Мы открыли передовую инженерную школу по интеллектуальным энергетическим системам. Я коротко скажу.

Мы работаем с Росатомом и «Газпромнефтью» в области IT. По сути, ещё синхронизируемся с индустриальными центрами компетенций, которые сейчас открыло Правительство Российской Федерации. У нашей школы две серьёзные особенности. Первая особенность: мы в подготовке соединяем айтишные энергетические навыки для ребят. Вторая особенность: готовим с высокой интенсивностью. У Томского политеха уже есть такой опыт в нефтянке, и мы сейчас его переносим на атомную отрасль.

В связи с этим два коротких предложения.

Первое – хотелось бы посмотреть в область магистратур, которые могут являться технологическими, проектными, но при этом проект длится короче, чем два года. Сейчас, например, в области нефтянки мы понимаем, что это избыточный срок. Мы ребят раньше в экономику отдавать готовы, и партнёры это верифицируют, забирая их или на второй год, или на последние полгода уже к себе, и потом они возвращаются только для защиты диплома. Мы готовы были бы делать более интенсивные короткие магистратуры. Если такое поручение будет отдано Минобру, мы бы запускали их и через передовые инженерные школы, и в целом масштабировали на весь университет.

Второй момент – это передовая инженерная школа, так как связана с «Росатомом»… Я сам по образованию тоже физик-ядерщик и заканчивал специалитет. Сейчас у ребят, которые заканчивают специалитет, нет возможности поступить на бюджет в магистратуру.

В.Путин: А почему?

Д.Седнев: Потому что считается, что это законченное высшее образование, и на вторую ступень высшего образования, в магистратуру, они не могут пойти на бюджет, только платно.

Мне кажется, было бы очень хорошим подспорьем для нас, передовых инженерных школ, потому что мы, по сути, сконцентрированы на магистерской подготовке, чтобы ребята, которые закончили специалитет, также могли к нам поступать на бюджетной основе и оттачивать свои навыки, уже выходя хорошими практическими инженерами.

Спасибо.

В.Путин: То, что Вы сказали в завершение, я полностью поддерживаю. Я, честно говоря, даже никогда не обращал на это внимания. У нас ведётся запись, главное, чтобы ничего не потерялось.

Абсолютно правильно, я согласен, тем более с точки зрения получения современных нужных знаний, меняется всё каждый месяц. Поэтому и после специалитета нужно иметь возможность в магистратуру поступать, бесплатно учиться.

Что касается сделать эту магистратуру покороче – а зачем? У вас ребята идут в компанию, я же знаю, как в последние полгода учатся в вузах – не учатся совсем, во многих, во всяком случае, готовят диплом. А ваши идут на предприятие. На предприятие пришли, отработали там месяц, два, три, полгода, потом пришли защищаться. Ну и что?

Д.Седнев: Для нас это просто возможность, и партнёры подтверждают, что они набирали бы ребят и закрывали бы свои текущие позиции уже рабочими руками. Им нужны кадры в индустрию быстрее. Только исходя из этого мы смотрели, что мы готовы давать те необходимые компетенции в более сжатые сроки.

В.Путин: Я понимаю. Но ведь ребятам чего, какая им разница? Там зарплата больше, что ли, когда они уже полноценные сотрудники?

Д.Седнев: Да, безусловно. Уже когда имеешь оконченное высшее образование, другая позиция – инженерная, а не техническая и не стажёра, поэтому это другое денежное довольствие.

В.Путин: Подумать можно, но мне кажется, что защита после полугодовой практики – тоже что-то в этом есть, это всё-таки повышает уровень и качество будущих специалистов. Мне так кажется.

Но давайте подумаем, хорошо?

Д.Седнев: Спасибо.

В.Путин: Да, пожалуйста.

П.Степанов: Владимир Владимирович, добрый день!

Я являюсь руководителем научного направления Российского движения школьников и занимаюсь популяризацией этого направления среди ребят.

Также, коллеги сегодня говорили, во второй своей роли я являюсь одним из руководителей компании «Геоскан» – российская компания, которая производит беспилотники, а именно летающие промышленные беспилотники.

Мы приняли решение в своё время по этой социальной задаче, по работе со школьниками, потому что нам необходимы, конечно же, молодые, увлечённые наши будущие специалисты, а для ребят это возможность увидеть высокотехнологичную продукцию в нашей стране, где она делается. На заводе у нас всегда очень много ребят, очень много школьников.

В прошлом году вместе с Министерством образования, просвещения, Фондом содействия инновациям мы запустили проект, который называется «Центр увлечения научно-техническим творчеством». Были выбраны девять вузов – и медицинские, и технологические, и гуманитарные вузы, – на территории которых мы привлекали из небольших населённых пунктов, сёл, городов в эти научные центры школьников, привозили их и показывали, как учатся студенты, привлекали туда молодых учёных. Обеспечили их взаимодействие, контакты с деканами, с вузами, с ректорами.

С нашей стороны, от лица Российского движения школьников, я бы хотел предложить рассмотреть возможность привлечения школьников, ребят на площадки передовых инженерных школ, потому что в первую очередь они, конечно, сейчас ориентированы на индустриальных партнёров и студентов магистратуры. Но эта тысяча школьников, которые впервые прикоснулись к науке в рамках проекта по центрам увлечений как раз на базе вузов, показали, что есть большой интерес, что это будущие инженеры для всей нашей страны.

В.Путин: Полностью согласен. Школьники старших классов иногда фору дадут даже и студентам, поэтому я полностью согласен. Это будет более ранняя профессиональная ориентация, конечно.

П.Степанов: Мы как раз рассчитываем на разные возрастные категории: это средняя школа, старшая школа. Практика уже инженерных соревнований показывает, что ребята вместе с инженерами решают ещё быстрее многие инженерные задачи, чем инженер, который, может быть, не видит каких-то возможностей за рамками.

В.Путин: Так и есть. И практика различных конкурсов показывает, что именно так. Школьники старших классов иногда некоторые задачки решают лучше, чем студенты, аспиранты и даже сотрудники научных организаций. Поэтому полностью с Вами согласен.

Александр Владимирович, пожалуйста.

А.Колсанов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я ректор Самарского государственного медицинского университета.

В вузе также создана передовая медицинская инженерная школа. Основной трек – цифровое здравоохранение, подготовка кадров. В вузе создано серийное производство по выпуску медицинских изделий. И для нас вместе с нашими партнёрами технологический суверенитет – это очень важный проект, и цифровое здравоохранение – то, о чём я сказал, IT-медицина.

Мы начинаем готовить выпускников, инженеров, с углублённым изучением анатомии, физиологии, клинических дисциплин, командной работы, постановки задач при создании медицинских изделий и продуктов. И работа устремлена именно в будущее – то, о чём уже было сказано.

Хотел бы обратиться с просьбой по двум моментам: обратить внимание, что, например, по опыту нашего вуза уже 20 изделий доведено до рынка, и, конечно, хотелось бы стимулировать спрос и масштабировать эти возможности, меры поддержки именно нашего, отечественного продукта. Это первая просьба.

И вторая просьба, сегодня уже об этом говорили, ПИШ – это всё-таки действительно обращение в будущее, создание будущих проектов. И, может быть, рассмотреть возможность таких неких пилотных площадок на базе ПИШ, где новое оборудование будет использоваться, апробироваться, а в дальнейшем масштабировано в более массовое применение.

В.Путин: Но это же не запрещено. Конечно. Для этого не нужно, по-моему, никаких дополнительных решений. Просто нужно это делать, и всё. Конечно, будет поддержано.

А.Колсанов: Спасибо.

В.Путин: Что-то ещё есть? Пожалуйста, прошу Вас.

Г.Туричин: Уважаемый Владимир Владимирович!

Наша школа создана практически во исполнение Ваших указаний. Я ректор санкт-петербургской Корабелки. Как Вы знаете, с 2014 года контроль исполнения указаний был возложен на аппарат Совета Безопасности.

В.Путин: Николай Платонович [Патрушев], как выпускник университета, постоянно этим занимается.

Г.Туричин: Школа судостроения называется «Индустрия 4.0», потому что основная задача сейчас – это кадрово обеспечить переход судостроения к новому технологическому укладу. Если мы этого не сделаем, то у нас по-прежнему корабли будут строиться по десять лет. Это просто задача, которая уже физически назрела.

Наш основной индустриальный партнёр – это Объединённая судостроительная корпорация, это 80 процентов задач. И чтобы конкретно сказать о задачах, это, например, создание отечественной системы автоматизированного проектирования для судостроения, потому что сейчас мы все работаем на импортных, в том числе там, где нельзя на импортных.

А вторая задача, тоже очень характерная, – это переход отечественного судостроения на гибридную лазерно-дуговую сварку. Она примерно в три раза быстрее, чем то, что используется сейчас, в два раза дешевле метра шва, чем то, что происходит сейчас, и в три раза меньше термических деформаций. Это означает, что не нужно править конструкции, а это огромная экономия времени. То есть мы фактически очень сильно выиграем и в стоимости постройки, и в продолжительности постройки.

Я привёл эти проекты не просто, чтобы рассказать о нас, а потому, что они достаточно длительные. Такие проекты за три года у нас не закончатся. Это физически невозможно сделать за три года.

В.Путин: Мы здесь уже об этом говорили. Ирек Флорович говорил.

Г.Туричин: Да, я просто хочу поддержать Ирека Флоровича. Это хорошая история – ПИШ, и её нужно продолжать хотя бы до 2030 года.

В.Путин: Так у нас и запланировано.

Г.Туричин: Второй момент. Мне было очень приятно слышать, что не только мы производим продукты на рынок, а ещё вузы производят продукты на рынок. Думаю, что для участников ПИШ и «Приоритета» это вообще будет расширяться. А у нас сейчас, чтобы хорошо продавать на рынке, нужно иметь статус отечественного производителя. Это 719-е постановление Правительства от 2015 года. Примерно четыре месяца занимает получение этого статуса. Нельзя ли для вузов – участников, победителей проекта «ПИШ» такой статус предоставлять автоматом?

В.Путин: Думаю, что нельзя.

Г.Туричин: А очень бы хотелось.

В.Путин: Потому что это лазейка для того, чтобы протащить туда всё, что угодно, не связанное напрямую с отечественным производителем.

Г.Туричин: Жалко.

В.Путин: Нет, почему, тем не менее я Вашу озабоченность разделяю. Если чрезмерно забюрокрачено, нет необходимости, чтобы были такие длительные административные процедуры, необязательно их терпеть и ждать. Просто их нужно упростить.

Нужно убедиться в том, что в основе лежат отечественные разработки. Я ведь не случайно к Сергею Дмитриевичу привязался и спрашивал про эту платформу, о которой он говорит, отечественная она или нет. Потому что, если залезть немножко поглубже, там в конечном итоге в базе лежит иностранный производитель. В этом же весь смысл, наверное, этого процесса. А это не убирает риски, понимаете?

Поэтому и настройка такая, регулирование связано с тем, чтобы обеспечить преимущество именно для отечественного производителя. Тем не менее, если это излишне забюрокрачено и создает проблемы, это нужно менять. Здесь я согласен.

Г.Туричин: Это создаёт проблему, потому что мне, скажем, мне требуется подтвердить, что у меня 75 процентов плюс одна акция принадлежат российскому владельцу, а у меня совсем нет акций, у меня бюджетная организация.

В.Путин: Значит, это чушь просто. С этим точно совершенно нужно разобраться и решить этот вопрос. Это то, что нужно сделать, Вы правы, и этим нужно заняться. Займёмся обязательно.

Г.Туричин: Спасибо.

В.Путин: Спасибо Вам.

Всё?

Я хочу вас поблагодарить за сегодняшнюю встречу, а самое главное, за ваш настрой хочу поблагодарить – за то, что у вас столько интересных, свежих идей и, самое главное, есть стремление к тому, чтобы все эти идеи были реализованы.

От того, насколько мы это сделаем, будет зависеть эффективность движения страны вперёд. Это для вас, для людей, которые занимаются наукой, образованием, инженерным делом, абсолютно очевидная вещь. Но я согласен с теми коллегами, которые говорят о необходимости поднять престиж инженерных профессий, что это должно быть очевидно для всей страны.

Займёмся этими вопросами сразу с нескольких сторон и с реализацией идеи вот этих инженерных школ, будем добиваться результатов их работы и продвигать это инженерное дело в реальной плоскости и в гуманитарной, имею в виду, поднимая престиж инженерной профессии.

Вам большое спасибо и успехов хочу пожелать.

Спасибо вам большое. Всего хорошего!