Президент России — официальный сайт

Документ   /

В.Путин: Хорошее место мы выбрали для встречи, но опасное. Трудно удержаться, уж больно продукция хороша.

Я хочу вас поприветствовать, добрый день!

Мы встречаемся в преддверии 8 Марта, поэтому я в начале встречи хочу вас всех поздравить с этим праздником, пожелать вам всего самого доброго.

Вчера на встрече в Нижнем Тагиле с ребятами и девушками, которые выбрали для себя инженерное направление, выбрали рабочие специальности, так, вскользь, затронули и вопрос о том, есть ли, существуют ли сегодня женские и мужские профессии. Не знаю, заметили ли вы, было ли это в СМИ. Видите, их там тоже это интересует.

Судя по тому, что у нас за встреча сегодня, судя по тому, кто здесь собрался, совершено ясно, что эта грань абсолютно стирается, потому что для того, чтобы быть или крупным акционером, или даже миноритарием, но всё-таки активным миноритарием, быть руководителем производства – это требует особых качеств, прежде всего лидерских качеств.

И мне кажется, что для женщин это вполне свойственно, и даже есть преимущество определённое, потому что всё-таки мужчина, так скажем, пожёстче. А если лидерские качества сочетаются с женскими – в прямом смысле этого слова – чертами характера, то результат часто бывает гораздо выше, чем просто пробивные возможности крепких мужчин.

Уверен, что у нас разговор будет предметный, даже немножко побаиваюсь, потому что вы люди конкретные, работающие, сталкивающиеся с проблемами, которые возникают в ходе этой работы. Но мы постараемся, я и исполняющий обязанности губернатора, помощники здесь присутствуют, полпред, – мы все вместе постараемся достойно представить мужскую часть человечества в этой беседе.

Я вас ещё раз сердечно приветствую и поздравляю с наступающим праздником.

Л.Ерошина: Владимир Владимирович, я не буду Вас грузить своими проблемами и проблемами хлебопекарной отрасли. Мы сегодня с Вами прошли по комбинату, и Вы всё увидели. Мы что возможно и невозможно делаем своим коллективом. А я думаю, что и девчонки меня поддержат, я считаю, что сегодня самый счастливый день в моей жизни.

В.Путин: Спасибо.

Л.Ерошина: Хотя я не скрываю, я прожила уже 65 лет, но такого дня… Я вообще об этом даже не мечтала. И когда два дня назад нам сказали, что у нас предстоит такой визит, Вы знаете, я, наверное, до сегодняшнего времени ещё пока в таком состоянии, что не могу это понять. Весь коллектив очень старался. Вы видели, как они радостно встретили Вас. Вы зашли в кондитерский цех – они все захлопали.

В.Путин: Спасибо.

Л.Ерошина: Они меня спрашивали: а можно или нет? Я говорю: не знаю. Но мы всё‑таки похлопали.

Поэтому я, пользуясь случаем, ещё раз хочу сказать Вам большое спасибо. Конечно, и руководству нашей Самарской области, а в первую очередь Вам, что Вы выбрали наше предприятие. Как я знаю, за свою бытность Президентом Вы мало были на таких предприятиях, да?

В.Путин: Пару раз был.

Л.Ерошина: Второй раз. Сызрань, «Хлеб», где Вы просто вечером приехали. А здесь Вы сегодня днём посмотрели всё производство. Большая Вам благодарность за это.

Вам удачи во всём, и знайте, что мы, женщины, всегда Вас поддержим во всём!

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо большое.

Вот сейчас только рассказывали о том, как строилась судьба этого предприятия, и в лучшие годы по семь тонн хлебобулочных изделий выпускали. В 92‑м году, вот Вы мне сказали, сколько выпускали?

Л.Ерошина: В 92‑м году производство наше дошло до девяти тонн хлеба и булочных изделий и 300 килограммов тортов, хотя при пуске завода мы делали до семи тонн продукции кондитерского цеха четырёх наименований тортов. Вы все, наверное, знаете: подарочный, бисквитно-кремовый… Вагонетками просто отгружали, не успевали.

И сейчас мы, конечно, за этот период очень много сделали на своём предприятии. Большая реконструкция в хлебобулочном производстве, Вы видели, Владимир Владимирович, совершенно новое производство открыто – это производство слоёных и сдобных изделий. И наша гордость – это кондитерский цех. Сегодня мы до трёх тонн делаем в кондитерском производстве и около 40 тонн делаем хлебобулочных изделий.

В.Путин: Красивая продукция. Опасная.

Л.Ерошина: По этому процессу я Вам уже сказала.

Я Лидия Сергеевна Ерошина, кто не знает, генеральный директор Самарского БКК. 23 года я директор этого предприятия, 30 лет работаю на этом предприятии так, как и существует это предприятие. Но у меня вот так судьба сложилась, что я вообще по образованию инженер-строитель, и когда пришла в хлебпром в 82‑м году с «Куйбышевхлебпрома», руководитель решил взять с полки проект, который уже запылился, и построить в Куйбышеве тогда хлебозавод №6, это он был по проекту. Не было батонов, не было кондитерских изделий. Я сначала перерабатывала этот проект, потом принимала участие в строительстве. И по просьбе моей попросила перевести меня сюда, на комбинат, лишь потому, что я очень близко, здесь жила. Начала с начальника отдела кадров, и в 94‑м году я стала генеральным директором, так решило акционерное общество.

В.Путин: Ну вот мы Вас поздравляем с успехами и с этой карьерой.

Л.Ерошина: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Татулова: Здравствуйте!

В.Путин: Здравствуйте!

А.Татулова: Я вообще очень нервничаю сейчас. Спасибо, конечно, спасибо. Но у меня пять листов проблем, у меня ещё вот здесь…

В.Путин: Точно до АСИ нам сегодня не добраться, у нас встреча‑то, мероприятие основное в Самаре – совещание по линии Агентства стратегических инициатив. А эта встреча предпраздничная, но, я чувствую, неизвестно, где будет больше конкретных вопросов, да?

Пожалуйста.

А.Татулова: У них есть моя бумажка тоже, я там тоже подготовилась.

Я немножко про себя расскажу. Меня зовут Анастасия Татулова, я предприниматель, дочь адмирала ВМФ, мама двух сыновей, один из которых уже тоже предприниматель и в акселераторе АСИ с образовательным проектом своим развивается. Живу и работаю в Москве, бизнесу моему восемь лет. Так вот получилось, что мы подряд выступаем, бизнес мой почти такой же радостный. У меня сеть из 42 кафе уникального формата, таких кафе нет в мире, – это кафе для детей и их родителей. И мы самая крупная такая сеть. Мы есть в России, Белоруссии, Казахстане, Азербайджане, и кроме кафе ещё в Москве у нас есть кондитерская фабрика небольшая. Поэтому если Вам ещё захочется посетить какое‑нибудь интересное кондитерское производство, мы Вас с удовольствием ждём.

В.Путин: Пришлите что‑нибудь попробовать.

А.Татулова: Обязательно. Ваш протокол сразу не разрешает, чтобы Вы пробовали.

В.Путин: Ну разрешит, я попрошу.

А.Татулова: Всё, договорились. Вы, главное, запишите там, что разрешили, чтобы попробовали.

Компания совершенно женская, в компании работают 1200 человек сейчас, и весь топ‑менеджмент у нас женщины. Мы в этом плане уникальная компания, к нам приезжают опытом обмениваться иностранные компании.

В.Путин: С других предприятий?

А.Татулова: Да‑да, иностранные компании.

Я тоже хочу сказать большое спасибо. Я не могу сказать наверное, что это самый счастливый день в моей жизни, но я настолько рада, что вот так случилось, что Вы на женское предпринимательство стали обращать внимание. Потому что на недавнем совещании министр Шувалов сказал, что он вообще не понимает, что такое женское предпринимательство, но теперь увидел и понимает.

В.Путин: Шувалова понизили. (Смех.) Он вообще‑то первый вице-премьер, ну министр – тоже хорошо.

Реплика: Вот что делают женщины.

В.Путин: Пусть переживает.

А.Татулова: А потому что надо знать, что такое женское предпринимательство, так вот нельзя бросаться такими словами.

Сейчас получается, что женщины-предприниматели… существует мировой рейтинг женщин-предпринимателей, Россия в нём – мы на 55‑м месте из 77. Это немножко позорное место, потому что, например, существует рейтинг женщин, которые занимают высокие управленческие позиции топ‑менеджеров, и Россия в первой пятёрке, не то что где‑то в конце, а в первой пятёрке. У нас очень много топ‑менеджеров, и на государственных постах уже много влиятельных женщин. Но вот в плане предпринимательства, к сожалению, 55‑е место. Поэтому для нас очень важно, чтобы государство и Президент заметили, что мы существуем. Говорят, вроде бы, что гендерность – это плохо, предпринимателей не надо делить на женское и мужское. Мне кажется, важно женское предпринимательство. Не потому что нам хочется каких‑то преференций, а потому что женщины, все мы работаем в индустриях, куда мужчины в принципе не особо рвутся. То есть это вещи, связанные с образованием, с работой с детьми, это социальные проекты. Нам помогает это улучшить как‑то мир вокруг себя. То есть мы пока не про космические корабли, которые бороздят просторы вселенной, а про классную комфортную жизнь у нас внутри района, двора, страны, города.

Я теперь про проблемы.

В.Путин: Кстати, извините, вчера тоже вспоминал в Нижнем Тагиле, по линии IT‑технологий, по информационным технологиям девушки наши первые места берут на международных соревнованиях, золотые медали. Поэтому в этой области женщины тоже активнее и активнее, включаются и развиваются, добиваются успехов, а не только в тех традиционных, о которых Вы сейчас сказали.

А.Татулова: В любом предпринимательском исследовании в принципе на первом месте самым большим препятствием для развития предпринимательства и для открытия своего бизнеса стоит не отсутствие денег и не отсутствие знаний, стоит страх за собственную безопасность. В женском предпринимательстве это вообще с большим отрывом, это та вещь, которая мешает и пугает людей открывать собственный бизнес.

Я очень благодарна Вам за начавшуюся реформу контрольно-надзорной деятельности, мне очень хочется, чтобы она шла немножечко побыстрее. Мы – чем можем. Готовы участвовать, в рабочих группах мы принимаем участие. Очень важно, чтобы она шла быстрее. И у нас там такая беда случилась. Так как плановые проверки Вы отменили, то теперь мы погибаем под внеплановыми проверками, которых бывает девять в месяц. Я очень прошу: давайте с этим что‑то сделаем.

В.Путин: Прокуратура должна разрешать или не разрешать. Всё равно прорываются?

А.Татулова: Нет, им не разрешают. Потому что, Вы понимаете, нет чётких критериев. Получается, что можно инициировать какую‑то фиктивную жалобу, и к тебе придут. На следующей неделе ещё одну такую жалобу. Это используется и как рейдерство, и как недобросовестная конкуренция, и как давление со стороны правоохранительных органов.

В.Путин: Вы слышали, наверное, я в Послании специально этому уделил целый раздел, небольшой, но всё‑таки содержательный, где говорил о том, что в основном эти проверки должны происходить в удалённом режиме, а некоторые и по некоторым направлениям вообще без конкретного участия контролёров. А контролёры непосредственно должны принимать участие и проводить эти проверки только на предприятиях, связанных с высоким риском, и так далее. Мы сейчас готовим целый набор предложений. Я вас уверяю, добьёмся того, чтобы в самое ближайшее время всё это было реализовано.

А.Татулова: Спасибо большое, очень жду.

Ещё есть вопрос, Вы несколько раз говорили об этом: надо ввести полный и окончательный запрет на заключение в СИЗО предпринимателей, обвиняемых в экономических преступлениях, в первую очередь женщин с детьми, беременных. Ведь можно заменить эту меру – подписка о невыезде, домашний арест. Зачем сажать человека, даже когда он ещё…

В.Путин: Это уже есть, по‑моему.

А.Татулова: Вы знаете, опять в феврале был этот же случай, когда посадили в тюрьму женщину, она беременная, у неё маленький ребёнок.

В.Путин: Но это просто, видимо, нашли какой‑то другой повод. Потому что за чисто предпринимательскую деятельность, за нарушения закона в сфере предпринимательской деятельности, экономических преступлений там уже есть практически запрет на арест. Это уже внесено. Это 99‑я, по‑моему, статья УК. Давайте посмотрим ещё раз, внутрь 99‑й заглянем. Посмотрим, как это всё сформулировано и как это работает на практике.

Мы целенаправленно вносили изменения в законодательство, в том числе и в эту 99‑ю статью УК. Но если это продолжается, я Вас уверяю, наверняка там нашли какой‑то другой повод, не связанный с чисто экономической деятельностью. Надо посмотреть, проанализировать практику.

Полностью согласен. Будем над этим работать, даже не сомневайтесь.

А.Татулова: Просто хочется, как профессору Преображенскому, такую окончательную бумажку, чтобы не находилось больше ничего.

В.Путин: Броню.

А.Татулова: Да, броню.

С.Чупшева: Всё, хватит.

А.Татулова: Нет, я всё равно свои два вопроса договорю. Я быстро.

В.Путин: Вот успешный предприниматель.

А.Татулова: Я работаю в такой сфере, в которой очень странная система налогообложения. То есть мы покупаем сахар, муку, яйцо за десять процентов НДС – мы уже не маленькая компания, мы уже давно не на упрощёнке – молоко, складываем из него продукт, добавляем туда волшебные руки кондитера, один стручок ванили – продаём за восемнадцать.

Я никак не могу понять: как так происходит? Не могли бы Вы всё‑таки дать поручение, может быть, ошибочка какая‑то там закралась? Потому что так не может быть!

В.Путин: Ещё раз, не понял.

А.Татулова: Мы покупаем продукты под десять процентов НДС, мы делаем из этого продукта готовое изделие, которое на 90 процентов, на 99 может состоять из этих десяти процентов. А исходящий НДС, когда мы ставим продукт на полку или продаём его в кафе, – восемнадцать. То есть это делает нас совершенно неконкурентоспособными рядом с каким‑то человеком, который дома у себя варганит что‑нибудь на упрощёнке. Может быть, можно как‑то пересмотреть так, чтобы вот этот исходящий НДС складывался согласно доле продуктов? Если они восемнадцать процентов – восемнадцать, но если они все десять, то почему мы продаём за восемнадцать тогда?

В.Путин: Это вопрос, который мы уже год обсуждаем как минимум.

А.Татулова: То есть есть шансы, да?

В.Путин: Это сложный вопрос, потому что скажу непопулярную вещь, но я пока никакой там позиции не занял, но есть мнение, что вообще все льготы ведут к злоупотреблениям. И в конечном итоге под видом этих льгот проталкивается совершенно другой вид деятельности, другие продукты, и бюджет несёт колоссальные убытки из‑за этого. И вот отсюда всякие нестыковки: это по десять процентов, окончательный вариант по восемнадцать процентов. И непонятно, кто там что выигрывает. Но проблема известна, понятна. Занимаемся.

А.Татулова: Всё повосемнадцать лучше, чем по десять, по восемнадцать, потому что это создаёт проблемы.

В.Путин: Да‑да, я понимаю. Лучше когда всё ровно. Лучше, может быть.

М.Латыпова: Нет, по десять лучше, конечно.

В.Путин: Есть ведь разные варианты, как предложение, повторяю, никаких решений ещё не принято, понизить существенным образом НДС, но зато всё выровнять. Или ничего там не отменять, но какие‑то дополнительные меры использовать.

Я надеюсь, вы всё‑таки занимаетесь бизнесом и наверняка в части, вас касающейся, слышали то, что в Послании звучало. Ведь это всё: и здравоохранение, и медицина, и инфраструктура, высокие технологии, связанные с участием государства, – требует финансовых ресурсов. Большой вопрос: за счёт чего мы их получим? И нужно решить этот вопрос так, чтобы не подавлять экономическую активность. Мы это тоже прекрасно осознаём и понимаем. Потому что, если за счёт подавления экономической активности, то тогда всё это не имеет смысла. Здесь набор инструментов не такой большой. Он есть, но нужно очень точно, адресно им распорядиться. Просто пока не хочу забегать вперёд, но решения будут приниматься в ближайшее время.

А.Татулова: Мой бизнес находится на стыке детской отрасли и пищевой. И получается, что мы, те, кто производит детскую пищёвку, не относимся ни к кому. Минпромторг ответственен за всю индустрию детских товаров, кроме пищевых детских. То есть нас как бы потеряли в процессе. Можно нас «найти» и всё‑таки к кому‑то прикрепить? Потому что Минсельхоз поддерживает сельхозпроизводителей, Минпромторг ответственен за индустрию, кроме пищевой. Нас потеряли в процессе.

В.Путин: Разве?

А.Татулова: Да, это так. Поэтому нам даже пойти что‑то попросить не к кому.

В.Путин: Пометь, пожалуйста. Хорошо. Это неожиданно, честно говоря, но я услышал. Хорошо.

А.Татулова: Спасибо.

В.Путин: Спасибо Вам большое.

Прошу Вас.

Г.Мустафина: Добрый день!

Меня зовут Мустафина Гульнара Хамитовна. Я руководитель организации «Строительная компания «Атриум». Мы занимаемся благоустройством, озеленением. Один из последних достойных проектов, который мы реализовали, это благоустройство парка «Зарядье» и благоустройство парка плавательного центра «Лужники». Он ещё в процессе.

Мы столкнулись с проблемой – причём не только мы, эта проблема носит системный характер, но я расскажу со стороны предпринимателей – это отношения между предприятиями и банками.

Благодаря введению 115‑го ФЗ случаются очень серьёзные проблемы в работе, в реализации проекта: банки блокируют расчётные счета неожиданно, абсолютно без объяснения причин, мешая репутации организации, мешая тому, чтобы вовремя реализовывать контракты, расплачиваться с поставщиками, расплачиваться с контрагентами, вплоть до того, чтобы выдавать зарплату сотрудникам.

В.Путин: Под каким предлогом блокируют счета, я не понимаю?

Г.Мустафина: 115‑й ФЗ, сомнительные операции.

В.Путин: Усматривают какие‑то элементы сомнительных операций?

Г.Мустафина: Да, на ровном месте, причём поголовно. И самая большая проблема – без объяснения причин.

В.Путин: Андрей, поясни.

А.Белоусов: Эта проблема стала, к сожалению, массовой. У нас есть три основания заблокировать транзакции. Собственно, речь идёт об отдельных операциях.

Первое основание – это 115‑й ФЗ о легализации доходов, полученных преступным путём, и так далее.

Второе – это претензии Налоговой службы.

И третье – это открытое уголовное дело.

90 процентов примерно как раз идёт через 115‑й ФЗ, а там основания для такой блокировки прописаны очень общо. И фактически это всё отдано сейчас на усмотрение самих банков, то есть это вообще выпало из сферы регулирования. Мы эту тему обсуждали, нужно как можно быстрее сейчас просто и Банку России, и Правительству просто внести изменения в закон, сделать подзаконный акт или просто конкретно прописать случаи, когда это можно делать.

В.Путин: Поручение подготовьте. Мы займёмся.

Г.Мустафина: Спасибо большое.

В.Путин: Не за что.

Пожалуйста.

Н.Касперская: Владимир Владимирович, здравствуйте!

Меня зовут Наталья Касперская, я занимаюсь информационной безопасностью, больше десяти лет я руковожу группой компаний «ИнфоВотч». И у нас в группе есть компания под названием «Крибрум», которая анализирует социальные сети. Вообще, довольно большая система, система анализа больших данных, мы выкачиваем все социальные сети, просматриваем, у нас 120 миллионов аккаунтов, каждые 15 секунд происходит скачивание, то есть это такая масштабная система.

И вот год назад мы занялись анализом поведения подростков в социальных сетях, и там вскрылись совершенно ужасные вещи. Я начну с того, что подростки вообще являются довольно простой аудиторией для манипуляторов, потому что они ищут самовыражение, ещё недооценены и уже не доверяют взрослым. И этим пользуются люди, которые создают различные группы, как, например, школьные убийства, пропаганда блатной романтики, суицидные группы, распространение наркотиков и другие. Это всё в открытом пространстве, то есть это не закрытые группы, это именно открытые группы, для того чтобы привлекать этих людей.

Вот я хочу сказать цифры. Например, вовлечение подростков в криминальное поведение – несколько десятков групп, в которых состоят миллион четыре тысячи подростков на текущий момент – это вот на момент 3 марта мы считали, – пропаганда убийства одноклассников активно обсуждается 50 тысячами подростков в настоящий момент. Более трёх с половиной миллионов подростков вовлечены в группы, которые обсуждают травлю и издевательство над другими людьми.

Кроме того, когда я готовилась к нашей встрече, мы параллельно нашли группы, которые открыто распространяют наркотики под различными никами, под такими неявными словами, но просто открыто. Мы обнаружили 25 групп. Они вовлекают около 80 тысяч подростков – 408 тысяч человек, из них 80 тысяч подростков.

Я хочу сказать, что у нас есть центр по борьбе с киберурозами, ГосСОПКА и другие, но при этом пропаганда, вот это влияние, вовлечение во всякие деструктивные течения не находится в зоне пристального внимания государства. А при этом это действительно серьёзнейшая проблема, потому что дети не могут отличить хорошее от плохого, и им под видом хорошего начинают постепенно раздвигать границы, отодвигая их в сторону всё худшего и худшего. То есть мы вообще рискуем потерять поколение.

И мне кажется, что эта проблема очень комплексная, поэтому я, собственно, к Вам и обращаюсь. Потому что её в одиночку не решить. Мне кажется, здесь нужно несколько мер. Во‑первых, конечно, технологический анализ и мониторинг, это можно делать, такие компании, как наша, их несколько есть на рынке. И это можно делать прямо сейчас, есть инструменты. Но нужна блокировка подобных групп, чтобы они не распространялись. Нужно привлечение к уголовной ответственности. Я могу сказать, что мы проанализировали, владельцев групп существенно меньше, чем самих групп. Это значит, что некоторые владельцы владеют десятками групп, например, из темы скулшутинга – школьных расстрелов, из темы «Криминальный авторитет», тут же у них наркотики, тут ещё что‑нибудь. Это один человек, и его видно в сети, и он при этом очень часто является владельцем рекламных сетей. То есть это одни и те же люди.

Вообще, мне кажется, что их просто надо ловить силами МВД и сажать в тюрьму. Что с ними ещё делать – непонятно. Нужны какие‑то законодательные инициативы, которые бы здесь препятствовали такого рода деятельности. Конечно, нужно просвещение, причём не только несовершеннолетних, это понятно, но также и родителей, которые недооценивают проблему, школьных учителей, которые просто об этой проблеме не знают скорее всего.

Ну и, с другой стороны, создание позитива. Мы тут уже в кулуарах поговорили с несколькими женщинами, которые занимаются как раз образовательной деятельностью. Это уже ведётся, создаются и «кванториумы», и другие какие‑то виды. Но это нужно на более широкую ногу, что ли, ставить. Ну и, возможно, нужны какие‑то медийные ограничения. Например, по поводу школьных расстрелов: интерес к теме школьных расстрелов после публикаций в СМИ вырос в 400 раз. То есть до этого дети, может быть, не знали, но тут они прочли во всех средствах массовой информации, и понеслось.

Поэтому здесь я, наверное, прошу Вашей помощи, чтобы как‑то комплексно одолеть эту проблему.

В.Путин: Я Вам благодарен за то, что Вы подняли эту тему. Она очень важная и очень острая. У нас свыше девяти миллионов подростков от семи до семнадцати лет сидит в сетях. Можете мне поверить, некоторое время назад я сам обратил на это внимание и просто на совещании Совета Безопасности об этом говорил. Именно по моей инициативе начали ужесточать законодательство. Причём я думаю, что это связано, к сожалению, тоже в известной степени с бизнесом. Вот там, Вы сказали, рекламой кто‑то занимается одновременно. Просто создают определённые сообщества, чтобы там что‑то делать, продвигать. В конечном итоге всё на деньги завязано. Как только находят этих упырей – вы бы видели, что это за люди, которые суицид среди детей продвигают: пришли к одному забирать – чуть в штаны не наложил! Неудобно, камеры работают, я бы сказал. Поэтому, конечно, нужно ужесточать, безусловно. Надо и ответственность ужесточать, и работа должна быть, безусловно, комплексной.

Поэтому я Вам благодарен ещё раз за то, что Вы подняли вопрос. Давайте вместе подумаем, как эту работу организовать. Потому что вот эти крики по поводу свободы интернета и так далее, может быть, и правильные, потому что нельзя переходить какие‑то грани и душить эту свободу, боже упаси, но общество должно себя защищать, детей должно защищать от того, что там происходит. Интернет так же, как любая сфера жизни, деятельности человека, должен подчиняться каким‑то общим правилам. И мне очень приятно, что именно Вы об этом заговорили, человек, который не имеет отношения к государственным структурам. Давайте вместе будем это делать.

Вы сказали о каких‑то структурах, давайте подумаем, какие это должны быть структуры – государственно-общественные, общественные, – а я всё, что в моих силах, сделаю, для того чтобы поддержать реализацию тех предложений, которые Вы сейчас сформулировали.

Н.Касперская: Мне кажется, что общественные и, в частности, какие‑то инициативы со стороны самой отрасли информационных технологий должны быть. Например, та же самая ВКонтакте вполне себе могла бы блокировать, потому что в основном эти группы сидят в ВКонтакте.

В.Путин: Ну там блокировки есть, а есть уже право…

Н.Касперская: Но они ничего не делают, Владимир Владимирович, не делают.

В.Путин: Да‑да‑да, вот нужно найти инструменты.

Н.Касперская: Они же знают, что у них сидят наркота, вот эта вся ерунда.

В.Путин: Да‑да‑да, нужно найти инструменты, чтобы заставить их это делать.

Н.Касперская: Совершенно верно.

В.Путин: Полностью с вами согласен. Давайте вместе подумаем. Можете считать, что мы с вами полные единомышленники, и вы сказали, вам нужна моя помощь. Ну а честно вам скажу, мне нужна ваша.

Н.Касперская: Мы готовы участвовать, техническими инструментами обеспечим.

В.Путин: Замечательно. Давайте подумаем. Мы вас найдём обязательно и вернёмся к этому, ладно?

Н.Касперская: Спасибо.

В.Путин: Спасибо Вам.

С.Преображенская: После такой тяжёлой темы сложно переходить, но хочется хоть чуть‑чуть разрядить обстановку.

Вот я представитель того бизнеса, как «есть женщины в русских селеньях». Меня зовут Светлана, Калужская область, село Волконское, крестьянское хозяйство «Нил».

Сама я москвичка, 25 лет назад влюбилась в волконского парня и уехала в деревню, где мы с мужем живём. Нилов Виталий, поэтому «Нил» называется наше предприятие. Это старинное русское имя, все путают с рекой Нил, есть русское имя Нил, и Антон Нилович был его дед. И вот с 93‑го года мы зарегистрировались, работаем, производим молочную продукцию. Каждый день вместе ходим на работу и с работы. Более 30 видов продукции мы производим, в том числе мороженое, сыр моцарелла, сюда не привезли, далековато было везти, а так можно было. И все эти годы придерживались только натуральной полезной молочной продукции. Сколько бы к нам ни обращались, я всегда говорила, что честное имя заработать сложно, удержать его ещё сложнее, а упасть – это быстро. Поэтому сегодня я хотела бы сказать, что мы пережили все реформы с 93‑го года, Вы понимаете, да, какие только можно. Гражданский кодекс, Налоговый кодекс, система контроля производства ХАССП, производственное внедрение. Всё что можно внедрили.

Сейчас я думаю, что наш малый бизнес, в котором 72 человека работает, на триста с лишним миллионов в год мы производим натуральной, хорошей продукции, поставляем в детские сады, в школы, на предприятия, на оборонку, в магазины продаём, то есть нас знает покупатель, и я благодарна ему за все эти годы, но система «Меркурий» нас, наверное, убьёт.

В.Путин: Почему?

С.Преображенская: Полгода назад, когда её перед 1 января хотели ввести, мы пытались, изучали. У нас и техника есть, и программное обеспечение, бухгалтерский учёт. То есть всё что можно, мы делаем. Мы законопослушные граждане. Но когда пытались внедрить эту систему, мы столкнулись с тем, что надо перестроить, в кабинет айтишников посадить человек пять, наверное, на наше предприятие, которое производит продукции, я считаю, не так много.

Но самое‑то страшное, что оно производит продукцию короткого срока действия. То есть она трёхдневная, пять дней – её надо съесть. И когда мы будем оформлять, что это выпустили сегодня, пришло на склад завтра, послезавтра отгрузили, – срок годности продукции уже закончится, её можно уже даже и не отгружать никуда.

Вот Вы перед Вашей встречей проводили «круглые столы», рабочие группы создавали. Такое впечатление, что верхи пытаются услышать то, что говорят внизу, но до них информация не доходит. Поэтому программа «Меркурий» сырая, ввести её с июля будет очень сложно.

Я считаю, что это просто провокация против малого бизнеса. То есть крупные холдинги, производящие молочную продукцию, смогут это всё переварить, внедрить и так далее, а вот маленькие, они только вышли, небольшие производства, хорошая натуральная продукция – ну что, давайте мы сейчас закроем на этой стадии просто системой «Меркурий», и всё.

В.Путин: Очень важный вопрос Вы подняли. Ведь те, кто инициировал эту систему, исходили из того, что она будет работать быстро, эффективно, в электронном практически режиме, будет гарантировать качество продукции и движение её от производителя в сеть, и защиту производителя от злоупотреблений в сети. Вот ради чего это создавалось.

Вы сейчас сказали о том, что для малых, средних предприятий это будет неподъёмно и будет убивать производство. Я Вам обещаю: мы к этому вернёмся обязательно, посмотрим относительно малого и среднего бизнеса.

С.Преображенская: И можно второй вопрос?

В.Путин: Да.

Андрей, надо только пометить, не забыть это.

С.Преображенская: Все годы мы занимались обеспечением школьного детского питания – детские сады. Я мама трёх детей, имею внука и, конечно, знаю, что такое забота о здоровье детей, которые ходят в детский сад. Мы делаем всё возможное, чтобы наша продукция попадала туда, где хотя бы наши дети.

44‑й федеральный закон. Как только он в 13‑м году пришёл, всё. Первый критерий поставки питания в сады, интернаты, санатории, школы – это цена. А кто эту цену дал? Предприниматель приходит на торги, у него нет за спиной ни производственных мощностей, ни техники – ничего, чтобы обеспечить. Он ценой выигрывает. Кто он такой? Он подал документы, он зарегистрирован. И в итоге получается, что сегодня привезли хорошую продукцию, а завтра под это всё попадает продукция, которая не соответствует. Чем мы кормим наших детей, наших стариков, дедов? Что это у нас? И в 44‑м ФЗ не учитывается, что в данном регионе есть два‑три производства и молока, и мясной продукции, и хлебной. Почему у нас даже в военной части – вот у нас Козельский район – хлеб везут за 200 километров, молоко неизвестно откуда? И вот это ну непробиваемо. Надо внести какие‑то поправки, чтобы учитывались критерии, если есть производство в данном регионе, чтобы были мощности, другие критерии, и они были комплексными, не только цена решала.

В.Путин: Ясно, что этот вопрос обсуждается давно.

С.Преображенская: Ну вот десять лет обсуждаем.

В.Путин: С того момента, когда принят 44‑й ФЗ. Ясно также, что здесь есть минусы, которые заключаются… ну, собственно, Вы их сформулировали, эти минусы. Есть и плюсы. Надо это в данном случае, к сожалению, констатировать, потому что, в общем, смысл введения подобных процедур – создание конкурентной среды. И надо прямо и честно сказать, что вне зависимости от того, где находится предприятие, если продукция потенциального поставщика по качеству – я сейчас об этом тоже скажу, – по качеству и по цене более выигрышная, более конкурентная, то тогда это даёт возможность потребителю воспользоваться этим состоянием.

Другое дело, когда Вы сказали, что приходят, демпингуют, выигрывают, первая поставка нормальная, а потом идёт понижение качества, непонятно что. Но это другая проблема, это не проблема 44‑го закона, это проблема жульничества, прикрытого 44‑м законом. Надо следить за этим качеством. Значит, не следят, делают специально, делают в сговоре. Да, конечно, тот, кто покупает, вступает в сговор с каким‑то там поставщиком, идёт на то, чтобы взять по низкой цене, в конечном итоге худшего качества, и не следит за этим качеством. Но это другая проблема. Понимаете, если отменить весь 44‑й, другие жульнические схемы будут возникать. Это тонкая… Ведь мы десять лет это обсуждаем.

С.Преображенская: Да‑да.

В.Путин: Вот десять лет. В некоторых сферах, по сути, его отменили, там ввели другие правила. Я сейчас не буду говорить. В некоторых. В оборонных отраслях отменили, в сфере искусства и так далее. Потому что там никто ничего не может предложить, кроме единственного поставщика. Такие ситуации есть, кто может в оборонной сфере, ракетной предложить, кроме конкретного одного государственного поставщика. Бессмысленно. И мы многократно сталкивались с тем, что приходят, демпингуют, а потом приходят к тем же производителям, заставляют их вступать с ними в какие‑то отношения, те, кто демпинговал. И таким образом вся система у нас страдает. Но в целом, повторяю, в целом нам нужно всё‑таки думать о том, чтобы создавать конкурентную среду в экономике в целом. Вот где вот эти механизмы, которые бы воспрепятствовали этим жульническим схемам, о которых вы сказали, и созданием, поддержанием конкуренции в экономике. Тонкий вопрос. Мы постоянно об этом думаем. Если что‑нибудь придумают коллеги, мы обязательно реализуем.

С.Преображенская: Владимир Владимирович, меня не поймут, если я не передам просьбу жителей Козельского района. Нас два раза включали в программу строительства бассейна. И всё время что‑то нас куда‑то… Козельский район, молодой город.

В.Путин: Бассейн в Козельском районе будет.

С.Преображенская: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

С.Матело: Уважаемый Владимир Владимирович, добрый день!

Меня зовут Матело Светлана Константиновна. Я руководитель торгово-промышленной группы компаний «Диарси», R.O.C.S. Мы были основаны в начале 2000‑х годов и фактически развивались и развиваемся вместе со страной. Всё было создано с нуля. И за этот период времени мы построили два производства, сейчас планируем запускать третье производство. Мы заняли лидирующие позиции на российском рынке в средствах гигиены полости рта, выпускаем косметическую продукцию и медицинские изделия. Мы экспортируем нашу продукцию в 50 стран мира, и эта цифра постоянно нарастает. И мы такая компания инновационная, изобретательская, потому что мы аккумулируем на себе свои собственные изобретения и изобретения, с которыми к нам приходят наши российские учёные, в том числе и учёные советского периода. Благодаря этому нам удалось возродить ряд инновационных идей, и сегодня мы владеем и промышленно реализовали 15 мировых патентов на формованные продукты. Это такой необычный опыт в нашей сфере и в нашей индустрии.

Вы в своём Послании Федеральному Собранию сказали о том, что нам нужно преодолеть технологическое отставание. С моей точки зрения преодоление технологического отставания невозможно, если мы не решим ряд ключевых вопросов в интеллектуальной сфере, в которой мы уже набили определённое количество шишек, если можно так выразиться.

Первое – это создание конкурентноспособной среды с другими юрисдикциями, потому что, к сожалению, очень многие изобретения, возрождаясь или вновь создаваясь, регистрируются не на территории Российской Федерации, а в других юрисдикциях, в силу того что в них действует специальный – не льготный, а специальный – режим налогообложения на доходы, полученные от оборота интеллектуальной собственности.

И нам, для того чтобы наши изобретения оставались в России – и это поможет простимулировать развитие R&D, в лаборатории в том числе, – которые, на мой взгляд, развиваются на данном этапе достаточно медленно, это позволит в том числе сформировать нам оборот в интеллектуальной сфере именно на территории Российской Федерации.

Это не приведёт к снижению получения доходов государством, потому что эти доходы мы на сегодняшний момент вообще не получаем: все сделки совершаются, как правило, в других юрисдикциях.

Очень меня также беспокоит вопрос, связанный с охраной изобретений на стадии патентования, когда изобретение не получило ещё защиту, и в этой сфере существует угроза. И есть прецеденты, когда идеи утекают ручьём за пределы страны.

И была недавняя инициатива Минпромторга, которая была направлена на поддержку российских экспортёров. Я не знаю её статус, получила она развитие или нет, но если бы мы могли придать ей дополнительный импульс, это хотя бы частичная компенсация расходов на патентование производителями за рубежом.

Потому что очень многие люди ошибаются, думая, что, получив патентную защиту здесь, в России, и ничего не делая за рубежом, они смогут как‑то реализовать свой интеллектуальный потенциал. А мы бесплатно всему миру отдаём наши идеи, и после того как патент остаётся незащищённым на уровне основных рынков, то этими идеями начинают пользоваться недобросовестные конкуренты, и мы здесь опять же очень много теряем. Решив эти вопросы, мы простимулируем развитие инновационной экономики.

В.Путин: То, что Вы сейчас в завершение сказали по поводу поддержки со стороны Минпромторга инновационного экспорта, эта программа есть. Она, к сожалению, не наполнена достаточным объёмом финансов, но мы будем это делать, будем это увеличивать. Это отдельное направление поддержки высокотехнологичного экспорта.

С.Матело: Хотя бы для малых предприятий.

В.Путин: Нет, для всех. Это для всей экономики должно быть сделано. Повторяю, этот механизм только запущен, он уже начал работать, мы его будем наполнять финансами. Одно из направлений здесь – это, конечно, продвижение товаров, в том числе и патентная защита. Мы знаем, что это требует дополнительных ресурсов. Это не только патентная защита, там логистика различная, юридическая помощь по другим направлениям. Мы понимаем это, знаем. Уже механизм запущен, будем его просто наращивать по возможности, первое.

Второе, по поводу эффективности регулирования с нашей стороны этого вида деятельности. Но в принципе у нас уже принято решение о том, что, допустим, не облагаются НДС доходы, полученные от использования интеллектуальной собственности. Это решение уже есть. Если вы считаете, что этого недостаточно либо правоприменительная практика не даёт возможности, не внушает доверия и пока не раскручена, то давайте тогда сформулируйте поконкретнее. То, что Вы сказали, это чрезвычайно важно. Это вообще одно из ключевых направлений деятельности будущего Правительства. Поэтому я к этому очень серьёзно отношусь. Если действительно вы из практики видите, что чего‑то не хватает, кроме того, что уже есть, изложите это, пожалуйста, отдайте коллегам. Мы обязательно подумаем. Не просто подумаем, а будем использовать это в работе при подготовке конкретных управленческих решений.

С.Матело: Спасибо большое.

В.Шиманская: Я в продолжение темы детства и образования как один блок, потому что это комплексная задача. Дело в том, что действительно в системе образования сейчас, с одной стороны, 86 процентов детей хотят учиться хорошо. Порядка 36 только ходят в школу с удовольствием. Наш опыт работы более чем с 10 тысячами детей, подростков, в том числе в «Артеке»… причём и Сингапур, и Азербайджан берут наши практики, и уже мировые исследования показывают, что внедрение таких практик, как социально-эмоциональное обучение, и вообще когда мы учитываем фактор будущего и навыки будущего, снижает риск потребления наркотиков, это, естественно, помогает усваивать обучающему материал, улучшает их коммуникацию во всех сферах, в том числе в соцсетях и с цифровым направлением.

И сейчас мы с таким предложением. С одной стороны, огромная благодарность Министерству образования, что сейчас уже в новый ФГОС многие факторы социально-эмоционального обучения учтены, индивидуальный подход. Но не хватает тотально действительно педагогов, которые бы обладали этими навыками, то есть не существует таких инструментов, в том числе цифровых, обучения педагогов и, может быть, поддержки программ, которые уже апробированы. Поэтому просьба оказать поддержку в организации всероссийской олимпиады, которая могла бы фактор будущего дать каждому участнику.

В.Путин: Олимпиада кого?

В.Шиманская: Олимпиада по будущему эмоциональному интеллекту. То есть мы можем построить профиль для каждого школьника помимо, безусловно, факторов основных знаний, но и по их талантам, по метакомпетенциям, эмоциональному интеллекту, разным видам мышления. И это возможно, это даст картину для системы образования. И, конечно же, внедрение во все образовательные учреждения, где мы готовим педагогов для настоящего и будущего, практика ориентированного модуля, который позволит эти компетенции обучения детей к этим факторам внедрять, потому что, понятно, развитый эмоциональный интеллект должен быть сначала у педагогов, и развивать у детей. Просто, если раньше такие изменения занимали десятилетия, сейчас за счёт цифровых технологий и самих этих компетенций мы за два‑три года можем сделать российское образовательное чудо.

В.Путин: Вы знаете, что мы в последнее время уделяем достаточно много внимания школе и поиску талантов, развитию возможностей педагогического состава, усовершенствованию знаний, навыков в этом отношении. По всей территории страны создаются площадки для технического, гуманитарного творчества для детей, «кванториумы». Они у нас, по‑моему, на 37 территориях, в 37 регионах Российской Федерации. В этом году уже будет 51 территория, где будут созданы «кванториумы», детские площадки для технического творчества прежде всего. «Сириус», о котором мы говорили. Там, кстати говоря, создаётся очень хороший центр по методической подготовке преподавателей. Мы всё это будем развивать. Про олимпиады я уже не говорю, сотнями проводятся почти в каждом субъекте Федерации.

Вы хотите что‑то ещё конкретное добавить?

В.Шиманская: Я хотела представиться. Виктория Шиманская, доктор психологии.

И хотелось бы единую систему, чтобы был прямо профиль. Это будет блок, который позволит по каждому ученику эти компетенции создавать. Мы получим средство, каким образом помогать детям в социализации, коммуникации. Вы поддержите направление таких олимпиад всероссийского направления.

В.Путин: Да, давайте это тоже сформулируйте, отдайте Андрею Фурсенко.

В.Шиманская: Хорошо. Благодарю Вас.

В.Путин: Спасибо большое.

Вообще, использование таких конкретных знаний, Вы упомянули вскользь, я имею в виду достижения современной психологии, в том числе детской, они чрезвычайно важны. Это правда.

В.Шиманская: Спасибо Вам большое за поддержку.

В.Путин: Это даёт большие преимущества при старте человека.

Наш разговор становится общим и очень активным.

Пожалуйста.

Е.Березий: Меня зовут Екатерина Березий. Я сооснователь проекта «ЭкзоАтлет». Мы сделали первый в России экзоскелет для реабилитации пациентов, которые потеряли возможность ходить. Наша команда – это робототехники из МГУ. Мы четыре года работали над этим проектом. За это время мы сделали две версии экзоскелетов, провели клинические исследования, прошли сертификацию, создали методики использования и произвели уже почти 100 экзоскелетов. «Экзоатлеты» сейчас активно используются в российских клиниках и в Южной Корее. Да, у нас есть экспортная выручка уже. Мы продаём наши высокие технологии на азиатском рынке.

В.Путин: Представляете, ко мне тоже зашёл один предприниматель – одно из моих увлечений – это горные лыжи – и предложил вот такое приспособление типа этого экзоскелета, чтобы совершенствовать свои навыки в горных лыжах. Я говорю: слушай, я улечу куда‑нибудь вверх, на вершину. Всё так продвинуто, очень интересно. Я пока не использовал.

Е.Березий: Мы пока используем экзоскелеты для восстановления двигательной функции у людей.

В.Путин: Я понимаю.

Е.Березий: Мы достигли на самом деле хороших очень результатов. У нас есть пациенты, которые реально начали ходить. Мы сейчас планируем открывать компанию в Японии, у нас есть партнёры, которые готовы с нашими экзоскелетами выходить на японский рынок и на европейский рынок. Главная ценность экзоскелета то, что он даёт возможность человеку, который потерял возможность ходить, вновь встать, начать ходить и как следствие восстановить свою двигательную функцию. Но мы видим потрясающие возможности восстановления людей и в снижении инвалидизации как следствие. Поэтому это можно решить, если создать систему экзореабилитации, которая была бы непрерывной. То есть идея в том, что она начинается в стационаре, когда человек получил травму или заболевание какое‑то, например, инсульт, и непрерывно продолжается в амбулаторной фазе рядом с домом. Это может быть реализовано на базе поликлиник, центров соцзащиты, фитнес-центров, это может быть ГЧП, хорошая программа для ГЧП, или даже на дому, если человеку дать напрокат этот скелет на время реабилитации, это может быть использовано как средство ТСР.

И, в общем‑то, это можно реализовать в три шага, если в каждом регионе выбрать на второй этап и на третий этап площадки, которые заинтересованы, и поддержать как социально значимые. Создать медико-экономические стандарты и, соответственно, тарифы на каждый этап, на второй, на третий и амбулаторный и обучить специалистов системе маршрутизации этих пациентов и работе в экзореабилитации. То есть самое важное: чтобы был экономический эффект от этого процесса, от экзореабилитации, нужно максимум внимания уделить именно амбулаторной программе, потому что если медико-социальная экспертиза будет прописывать пациентам экзореабилитацию и по индивидуальной программе реабилитации это будет тоже прописано, то тогда можно будет рядом с домом три раза в неделю приходить человеку тренироваться на скелете по часу, как мы ходим на фитнес. И таким образом за несколько месяцев, кому‑то, может быть, понадобится год или два, но будет существенное улучшение здоровья у этого человека. Это новая возможность, которая появилась только благодаря тому, что были разработаны экзоскелеты. Мы один из пяти проектов в мире. И эти тренды есть, уже мы их видим в других странах.

В.Путин: Вот смотрите, у нас несколько направлений, которыми мы будем заниматься в особом режиме: это здравоохранение, образование, инфраструктура, высокие технологии. Здравоохранение точно сюда входит, и предполагаем даже в абсолютных величинах в два раза увеличить расходы на образование. Поэтому это всё должно быть упаковано в программу развития здравоохранения. Мы обязательно будем иметь в виду и эти предложения. Конечно, реабилитация очень важна, для того чтобы человека поставить в строй, и здесь разные существуют варианты, вот то, что Вы сейчас сказали в завершение, – это создание каких‑то центров, которыми могут пользоваться сразу несколько людей.

Е.Березий: Да, на базе поликлиник тех же самых уже существуют центры.

В.Путин: Так что мы посмотрим, конечно.

Е.Березий: Да, спасибо большое.

В.Путин: Спасибо Вам.

Пожалуйста.

М.Латыпова: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович!

Я Муслима Латыпова, я создатель, основатель и генеральный директор сети супермаркетов домашней еды «Бахетле», я из Казани. В этом году нашей компании исполняется 20 лет. Начинали мы в сложное время в стране – время кризиса в 98‑м году, одновременно с Вами. Вы начинали руководить государством в сложное время для страны, а я начинала создавать свой бизнес.

В.Путин: Ну получилось у нас, да?

М.Латыпова: И у Вас получилось, и у нас получилось, слава богу.

Я очень внимательно слушала Ваше выступление. Действительно, абсолютно с Вами согласна, что за очень короткий срок наша страна преодолела огромный путь, а судьба моей компании – доказательство тому. Начинала я в 98‑м году с одного магазина и ста человек сотрудников, на сегодняшний день компания насчитывает четыре с половиной тысячи сотрудников, и представлены мы в городах Татарстана – Казани, Нижнекамске, Челнах, – Москве, Новосибирске и Барнауле. Поэтому на примере своей компании я могу уверенно сказать, как изменилась наша страна, наша экономика, мощь нашего государства. И самое главное, важное для нас, бизнесменов, – это благосостояние нашего народа, благосостояние наших людей.

Я Вам очень благодарна за то, что моя компания развивалась в период Вашей работы, проделанной Вами во главе нашего государства. Я Вам благодарна за сегодняшний день, за сегодняшний праздник. Действительно, я как женщина такого подарка в жизни не получала. Огромный подарок, запомнится мне на всю жизнь, я могу эту историю своим внукам передать. Это будет история моей семьи.

На сегодняшний день наши женщины не перестают бороться за равные свои права. У нас есть право на труд, у нас есть избирательное право, но на сегодняшний день женщины очень нагружены домашними своими обязанностями. И я горжусь тем, что нашей компании, компании «Бахетле», на сегодняшний день удалось помочь женщинам в этом вопросе.

Вот в чём уникальность нашего формата? Хотела бы немножко о своей компании рассказать. Уникальность нашего формата в том, что 40 процентов продукции собственного производства в обороте. 40 процентов занимает продукция собственного производства! Это продукция ручной работы, это фреш‑продукция, это пельмени, пироги, салаты и многое‑многое другое.

На сегодняшний день мы в месяц ручной работой перерабатываем и реализуем около тысячи тонн продукции собственного производства. Я радуюсь тому, что с таким подходом, с таким форматом, уникальностью своего формата нам удалось из рабства в домашней кухне высвободить женское и материнское время, которое они могут отдать, посвятить своим детям, мужу и для себя любимой.

Если говорить о своём бизнесе, у меня к Вам одна просьба – работать так же, чтобы благосостояние нашего народа росло. Тогда и с моим бизнесом и будущим всё будет в порядке. Я Вам за это очень благодарна.

И если позволите, если не будет никто против, я хотела бы не лично Вам в руки, а передать, преподнести в подарок икону Казанской Божьей Матери. Вы знаете, какую роль она сыграла в Смутное время в России, и сейчас тоже время неспокойное – как в нашей стране, так и за её пределами. Когда икона Казанской Божьей Матери вернулась в Казань, наш город преобразился до неузнаваемости. И вот мы теперь в Татарстане, в Казани, всем миром возрождаем храм на месте её обретения. На открытие, когда оно состоится, мы Вас приглашаем, будем Вас очень ждать.

В.Путин: Спасибо большое.

М.Латыпова: Я не хочу золотое время у женщин отнимать, я понимаю, что у всех праздник и все хотели бы хоть парой слов с Вами обменяться, чтобы всем было потом что вспомнить. У меня есть несколько вопросов, которые касаются бизнеса, бизнеса не только моего, а в целом бизнеса.

С Вашего позволения, если Вы дадите указание, могу ли я передать Вашим помощникам и в дальнейшем по этим вопросам чтобы в комиссию для проработки меня пригласили?

В.Путин: Да, хорошо.

М.Латыпова: Спасибо.

В.Путин: Отреагируем. Андрей, возьмёшь?

Спасибо большое, благодарю Вас.

Н.Орловская: Орловская Наталья, Великий Новгород, машиностроительная корпорация «Сплав», в этом году отмечает своё 40‑летие.

Я пришла на предприятие 15 лет назад рядовым экономистом, прошла путь до финансового директора и вошла в состав акционеров. Наше предприятие занимается проектированием, производством и поставкой трубопроводной арматуры для атомных станций, а также для нефтяной и газово-химической отраслей. Наша политика нацелена на расширение линейки продукции, на выходы на новые рынки и на модернизацию. Но на этом пути одной из глобальнейших проблем стоит вхождение в реестр поставщиков.

Государственные компании являются основным потребителем нашей продукции, и у каждой из этих компаний своя собственная отдельная система аккредитации, притом что в России существует ещё и обязательная сертификация. И суть требований всех этих сертификаций одинаковая и заключается, в общем и целом, в проверке надёжности производителя. Но приходится организациям проходить одни и те же процедуры множество раз, порой на одно и то же изделие. Это для современного бизнеса огромные временные ресурсы, может достигать данная процедура – из последнего опыта – двух лет. Естественно и безусловно, это финансовые и трудовые ресурсы как для бизнеса, так и для самого государства на содержание всех этих институтов.

Мы со своей стороны видим решение в создании одного, единого сертификационного центра, которому госкомпании могли бы доверять, потому что они не принимают документы обязательной сертификации именно из‑за отсутствия доверия к этому. Создать такую систему, которой бы госорганизации доверяли, принимали бы их документы после прохождения всех процедур аккредитации один раз. Вот это первый вопрос. Вы как‑то смотрите в этом направлении?

В.Путин: Если вы обратили внимание, я несколько раз говорил одну и ту же фразу, в том числе, по‑моему, и в Послании. Значит, нам нужно зачистить всё, что мешает идти вперёд. То, что Вы говорите, – это один из таких моментов. Он, что называется, недорого стоит, но может серьёзно мешать. Здесь нужно, конечно, очень внимательно посмотреть, достаточно ли там одного какого‑то центра, либо нужно сертифицировать сами эти центры, лицензировать их и так далее. Я понимаю, о чём Вы говорите, полностью с Вами согласен, обязательно подумаем о том, как это разбюрократить.

Н.Орловская: Есть примеры в других странах, поэтому это явно работать может.

И второй вопрос. Правительство Российской Федерации активно поддерживает политику импортозамещения, но при этом госкомпаниям также есть возможность его обходить. Во‑первых, за счёт своих внутренних регламентов закупки. Во‑вторых, они приобретают промышленные предприятия за рубежом при наличии аналогичных у нас в стране и потом путём закупки у единственного поставщика без проведения конкурсных процедур как у своего дочернего общества приобретают иностранную продукцию.

И также создаются заведомо невыполнимые требования к продукции, предполагаемой к импортозамещению, и в этом случае я считаю, что государство должно и продолжать дальше усиливать свой контроль над импортозамещением. Но также, в том числе наше мнение, необходимо снижать сумму закупа к согласованию с координационным органом – это комиссия по импортозамещению – до минимально возможной. А от определённого порога вообще её делегировать некоммерческим саморегулирующим организациям, которые владеют спецификой предмета закупки и ориентируются в ситуации в рынке.

В.Путин: В принципе передача на уровень саморегулирующих организаций определённых функций управления, в общем и целом, правильная, но надо откровенно сказать, что в некоторых отраслях мы столкнулись с тем, что саморегулирующие организации занимаются лоббированием конкретных предприятий и не выполняют функцию, изначально возложенную на них. Тем не менее всё равно тренд правильный. Потихонечку, аккуратненько, но нужно те компетенции, которые возможны, туда постепенно перекладывать. Но аккуратно. Первое.

Второе. Думаю, что было бы неверным, если бы мы начали ограничивать наши предприятия, компании с выходом на внешние рынки. И если они что‑то приобретают за границей – какие‑то предприятия, какие‑то исследовательские центры, такое тоже бывает, – то, в общем и целом, это неплохо, даже это хорошо, но при условии, что потом часть компетенции оттуда переносится на территорию Российской Федерации.

В принципе, когда они это делают, они нам и говорят о том, что в конечном итоге они хотят перенести производство, технологии и так далее. Но если это делается как просто инструмент ухода от обязательств перед государством заниматься импортозамещением, то это неправильно.

Но я хочу что вам сказать? Вообще, сама по себе идея импортозамещения не является универсальной и не является тем, к чему мы должны стремиться в конечном итоге, ведь импортозамещение не должно подрывать конкуренцию. Вот это чрезвычайно важная вещь. Мы все должны понять: всё это импортозамещение – это временное явление. Я хочу, чтобы все это поняли.

Мы должны нацеливаться на то, чтобы производить такую продукцию, такого качества и такую доступную по цене, чтобы она была конкурентоспособной не на нашем, а на мировом рынке. А если мы постоянно будем что‑то чикать там, то мы никогда этого конечного результата не добьёмся.

Импортозамещение связано с некоторыми вопросами. Оно связано с обеспечением безопасности. Есть некоторые вещи в сфере оборонной промышленности, которые мы просто не можем ни от кого получить. Невозможно! Вот мы не производили, допустим, морские двигатели. Мы просто их не производили в России – в РСФСР в своё время, – вот начали сейчас производить.

Мы не производили, допустим, двигатели для вертолётов. Вообще в РСФСР не производилось вертолётных двигателей. Но сейчас мы уже открыли два завода и почти полностью заместили то, что производилось раньше. У нас фолиант вот такой толщины, чего мы не производили и что мы должны производить. Мы это делаем. Но мы делаем, потому что вынуждены. В некоторых случаях мы это делали и продолжаем делать, для того чтобы поддержать отечественного производителя в сложных экономических условиях, особенно нарушения и искажения конкуренции со стороны наших партнёров, когда они вводят различные санкции, политически якобы мотивированные, но в основе которых лежит стремление получить преимущества в конкурентной борьбе. Мы вынуждены на это как‑то реагировать. Но генерально это не столбовая дорога развития. Поэтому это такой временный инструмент настройки текущей ситуации.

Я просто к чему это говорю? К тому, чтобы и вы, и все остальные коллеги исходили из того, что нам не просто нужно прорваться к госзакупкам с понижением на десять процентов стоимости отечественной продукции, а нужно производить эту продукцию мирового качества.

Н.Орловская: И главное не нарушать добросовестной конкуренции. Мы просто даже не участвуем…

В.Путин: Последнее слово, разумеется, за Вами. Согласен.

Пожалуйста.

Л.Бикмулина: Бикмулина Лариса Владимировна.

Детский отдых. Частный образовательно-оздоровительный комплекс «Байтик», рядом с Казанью.

Во-первых, как появился на свет наш «Байтик», я могу рассказать. В начале 90‑х годов мы занимались внедрением компьютерных информационных технологий в систему образования и не только в систему образования. Но нас больше всего волновала система образования, потому что в то время специалистов не было по информатике и тем более по компьютерным технологиям. Мы придумали, что ребята, дети первые всё это усваивают и поддерживают учителей труда, математики, которые в школе преподают с начала 90‑х годов информационные технологии. И эта форма обучения детей и занятий, их досуга, по сути дела, в виде загородного лагеря, очень прижилась.

Хотя первые лагеря, первые шесть лет, мы проводили как летние, и мы брали кровати в воинских частях, постельные принадлежности и так далее, свозили все компьютеры в сельскую школу и одну за другой год из года объезжали школы Высокогорского района вблизи Казани. Затем нам самим стала эта деятельность очень интересна, и мы стали искать постоянную базу. В то время очень много лагерей было разрушено, и тем не менее, объехав многие заброшенные загородные базы вблизи Казани, мы всё‑таки нашли замечательное место рядом с голубыми озёрами, заброшенный лагерь «Вымпел», совершенно весь заросший, весь разбитый. Но наше сердце на этом месте дрогнуло, и мы почувствовали свою ответственность за это заброшенное место.

И мы представили, что здесь дети будут смеяться, здесь дети будут отдыхать и обучаться. И так с конца уже 90‑х годов мы занялись этим лагерем. И в связи с разными законами, которые постоянно менялись в детском отдыхе, мы понимали, что так будет сложно работать, и проще будет, если мы просто эту базу выкупим в собственность. То есть мы организовали центр информационных технологий в образовании, потому что у нас такая организация, и на базе этого центра мы и стали заниматься этим лагерем. Конечно, одними компьютерными технологиями мы и не ограничивались в дальнейшем, потому что мы понимали, что каникулы должны быть у детей разнообразные. Поэтому возникла и робототехника, возникла архитектура, например, иностранные языки, театральное искусство и так далее, то есть целый спектр занятий, которыми увлекаются дети и которым рады посвящать свой досуг и дополняют каждый раз, приезжая в наш лагерь, то одним, то другим. То есть те же компьютерщики занимаются, мы говорим, что у нас лагерь и компьютерный, и антикомпьютерный, потому что они занимаются какое‑то время интересными проектами, чаще всего ими же самими и придуманными, и затем они переключаются на другие занятия, то есть они оставляют эти планшеты, идут заниматься спортом, музыкой, чем‑то ещё.

Но я хочу сказать, что на сегодняшний день нам удалось эту базу восстановить. Мы восстановили те здания, которые были разбиты и разрушены, мы привели территорию в порядок, мы построили четыре новых корпуса, и сейчас у нас частный лагерь на 500 детей. В общем‑то, нас это вполне устраивает, мы проводим очень много различных фестивалей, конкурсов, олимпиад, обучение в самых разных направлениях. У нас очень большой штат вожатых, педагогов, частных центров дополнительного образования, которые с детьми занимаются архитектурой, компьютерными технологиями, различными направлениями в робототехнике и так далее. То есть мы на полную выполняем свои задачи.

Да, сейчас благодаря Вам, Владимир Владимирович, конечно, наше государство обратило свои взгляды на одарённых детей. И это правильно, потому что они очень серьёзно мыслят и очень думают о будущем. И хотелось бы дальше в этом же направлении развиваться.

Конечно, крупные центры, такие как «Кванториум», «Сириус» и так далее, очень большие, но есть такие же лагеря, как наш, – частные, государственные, – которые тоже проводят большую работу. Это могут быть туристические лагеря, это могут быть палаточные лагеря, спортивные и так далее. Их очень много по стране.

И на сегодняшний день встают два вопроса, которые я выделила как основные. Это то, что, во‑первых, у нас нет основного закона. Сейчас детский отдых развивается, очень много положительного в этом направлении, но закона о детском отдыхе нет. Он вот‑вот должен появиться на свет, но мы не знаем, как долго будет ещё этот период длиться. Поэтому от имени всех организаторов детского отдыха, таких как мы, государственных лагерей тоже, хотелось бы всё‑таки увидеть этот закон.

Отдельные нормативные документы читаешь, они все прекрасные, но многие из них совершенно не состыкованы и противоречат друг другу, и поэтому всегда лагерь можно за что‑то наказать. Потому что по одному документу вроде бы правильно, по другому получается неправильно. Вот есть такая проблема, закон о детском отдыхе всё‑таки нужно довести до финала. Я думаю, это даст очень мощный толчок небольшим или крупным лагерям развиваться и собирать детей. Потому что в нашей сфере нет конкуренции. Чем больше будет таких баз, частных и государственных, тем лучше.

И, второе, тот же вопрос, – это вывести детский отдых всё‑таки из 44‑го ФЗ. Потому что занижать нормативы, которые выделены уже на детский отдых в процессе конкурсов, либо закупать продукцию по принципу: чем дешевле, тем успешнее пройдут торги, – тоже очень трудно. Во всяком случае, это моё мнение, и многие разделяют это мнение.

Спасибо.

В.Путин: Что касается 44‑го ФЗ, трудно к нему возвращаться, потому что тема понятная, и проблемы там понятные. Но, может быть, это можно было бы отрегулировать и в том законе, о котором Вы сказали, о детском отдыхе? Можно потоньше, может быть, прописать. Но тема чрезвычайно важная и, безусловно, нуждается в дополнительном правовом регулировании. Это совершенно точно. Потому что единых стандартов до сих пор нет, отсюда, к сожалению, и ужасные трагедии происходят с детьми во время детского летнего отдыха. Дополнительное регулирование, конечно, востребовано.

Л.Бикмулина: Очень много замечательных лагерей, в том числе туристических, палаточных лагерей и так далее, которые работают великолепно.

В.Путин: Да, я знаю. Успехов Вам.

Вы не сердитесь, но нам придётся всё‑таки заканчивать. Давайте, пожалуйста, вот здесь.

Е.Ватутина: Можно по системе здравоохранения вопрос?

В.Путин: Да, пожалуйста.

Е.Ватутина: Владимир Владимирович, здравствуйте!

Меня зовут Елена Ватутина, я основатель и руководитель сервиса «Фармзнание.ру». Я в российской «фарме» уже более 14 лет, и на сегодняшний момент в рамках «Фармзнания» мы в партнёрстве с ведущими фармацевтическими и медицинскими вузами реализуем образовательное направление для действующих специалистов из аптечных предприятий.

Кроме того, на базе нашей компании есть наставнический проект для выпускников старших классов школ, тех ребят, кто думает о том, чтобы пойти работать в российскую «фарму». Мы компания технологичная, активно используем дистанционные образовательные технологии, входим в портфель Фонда развития интернет-инициатив и, собственно, имеем доступ к экспертизе, к технологической экспертизе, которую внедряем в российскую фармацевтическую действительность.

У меня есть два вопроса, они достаточно короткие, но они очень животрепещущие для всей фармацевтической отрасли. Значит, первый вопрос касается системы непрерывного медицинского и фармацевтического образования, а именно того, что отсутствуют достаточные механизмы и регламенты для чёткого взаимодействия участников этого процесса. Вы знаете, что с 2016 года специалисты здравоохранения начинают переходить на систему постоянного повышения своего образовательного уровня. И данная система очень активно поддерживается и врачами, и провизорами, и фармацевтами.

Мы работаем с аптеками и провели исследования, опрос порядка двух с половиной тысяч провизоров и фармацевтов. И более 60 процентов из них поддержали эту систему. На самом деле это очень правильно, потому что если ты хочешь быть профессионалом с большой буквы, то учиться один раз в пять лет недостаточно, притом как сейчас развивается медицина и фармацевтическая отрасль. И здесь есть узкое место: для специалистов отрасли, для тех, кто работает в аптеках, для тех, кто работает в стационарах, в системе здравоохранения, до сих пор нет достаточных механизмов того, чтобы эта система была полностью легитимна, – это первое.

А для тех, кто работает в этой системе, – таких как мы, это профессиональные сообщества, провайдеры – буквально отсутствуют регламенты внутреннего взаимодействия. И в итоге получается такая картина: у нас все люди творческие и кто во что горазд – получается некий бардак. В итоге мы видим ситуации, когда ряд профессиональных сообществ имеют прямую аффилированность с теми, кто продаёт лекарства, а это в принципе противоречит идеологии данной методики повышения квалификации. Отсутствуют какие‑либо наказания на нарушения требований к проведению таких мероприятий, и в итоге получается, что та система, которая действительно очень важна для отрасли, которая действительно позволяет развивать наше здравоохранение, она не работает в той полной мере, как она могла бы. И поэтому мы просим Вашей поддержки в том, чтобы уже навести порядок в этом.

Мы работаем «в полях», мы работаем с аптеками, но мы чётко видим, что нужно формализовать регламенты. Мы уже имеем огромный, накопленный за два года опыт, как эта система работает, и есть понимание, как выстроить эти механизмы. Должна быть создана понятная, прозрачная и, главное, работающая система контроля тех участников процесса, кто включён в систему непрерывного медицинского фармацевтического образования.

Кроме того, должны быть выработаны и внедрены единые стандарты подготовки специалистов здравоохранения, так чтобы уровень доступа к информации был у всех един. Поэтому здесь просто просим Вашей помощи.

Это первый вопрос.

В.Путин: Вы знаете, аффилированность медицинских работников с производителями лекарственных препаратов, к сожалению, имеет место. Такая практика негативная существует, и с ней надо бороться, без всяких сомнений, но она мало связана с проблемой подготовки кадров, всё‑таки это другая субстанция, другие отношения. А вот что касается подготовки кадров, здесь я полностью с Вами согласен, она должна быть выстроена. Но Минздрав, как вы видите, наверняка и над стандартами работает, и старается выстроить эту систему. Если у Вас есть конкретные совершенно предложения, имея в виду, что Вы работаете в отрасли…

Е.Ватутина: Да‑да.

В.Путин: Вы же видите, что в жизни происходит. Я Вас попрошу, Вы нам просто сформулируйте, отдайте, обязательно в Минздрав это всё будет переправлено, и мы это будем контролировать.

Е.Ватутина: Обязательно.

В.Путин: Это важнейшее направление совершенствования всей системы здравоохранения, полностью согласен.

Е.Ватутина: Да, у нас есть конкретные меры, и мы, естественно, готовы здесь принимать непосредственно очень активное участие, потому что находимся фактически «в полях».

В.Путин: Эта система должна быть постоянной.

Е.Ватутина: Да.

В.Путин: Вы знаете, в любой отрасли медицинской сегодня каждый месяц можно собираться, выслушивать экспертов, говорить о новинках каких‑то. Это должен быть постоянный процесс, без всяких сомнений. И надо его выстроить, это должны быть единые стандарты, полностью с Вами согласен.

Е.Ватутина: Спасибо.

И второй вопрос, прошу прощения, я буквально одну минуту.

Раз уж мне выпала честь здесь говорить от лица аптечного сообщества, я хотела бы также обратить Ваше внимание на ситуацию с тем, что касается возможного принятия законопроекта, предусматривающего продажу определённой категории лекарственных препаратов в неаптечной рознице, то есть в обычных продуктовых магазинах. И здесь хотелось бы просто указать на некоторые нюансы и некоторые последствия, к которым это в текущей версии законопроекта может привести. Прежде всего на аптечном рынке сейчас работают порядка 60 тысяч точек аптечных продаж. В основном это малый и средний бизнес – 75 процентов от 60 тысяч точек аптечных продаж. Проект закона, о котором я говорю, подразумевает, что безрецептурные препараты будут продаваться в обычных магазинах. Например, ацетилсалициловая кислота, обезболивающие средства, против насморка и так далее.

Проект данного закона был подготовлен Минпромторгом, и в основу его была взята европейская и американская система лекарственного обеспечения. Между тем есть ряд факторов, которые просто нужно учитывать при принятии данного законопроекта.

Во‑первых, аптечный бизнес – это порядка 150 тысяч рабочих мест, и этот законопроект в текущей его версии может ударить именно по этому сегменту. И, соответственно, вопрос: что будут делать квалифицированные кадры в случае, если аптечный бизнес будет закрываться? И ряд крупных аптечных сетей уже заявили о том, что бизнес может сворачиваться после принятия законопроекта в текущей редакции.

Второй момент связан со здоровьем граждан.

Важно учесть, что в обороте лекарственных препаратов очень важно соблюдать определённые стандарты хранения лекарств. Для аптечного бизнеса это норма. Она регламентируется, есть контролирующие органы, аптечная деятельность лицензируется соответствующим образом. Вот вопрос: сможет ли учесть ритейл? Настоящая версия законопроекта, к сожалению, этого пока не предусматривает.

И третий вопрос в рамках этого вопроса – это вопрос бесконтрольного отпуска лекарственных препаратов в одни руки. В аптеках это контролируется достаточно чётко. Вопрос: сможет ли ритейл это обеспечивать?

Поэтому у нас просьба учитывать мнение профессионального аптечного сообщества, дабы не допустить негативных последствий как для бизнеса, как для рынка труда, так и для населения.

Спасибо.

В.Путин: Этот закон известен, но, как Вы понимаете, не я его придумал. Инициаторы этого закона исходили наверняка из того, чтобы обеспечить интересы потребителей, и исходили из того, как Вы сказали, что это должны быть лекарственные препараты самые простые, доступные, безрецептурные. Но, разумеется, я, честно говоря, даже не видел пока этого законопроекта, думаю, что там должно быть предусмотрено то, что лекарственные препараты не должны храниться вместе с мясом и с кондитерскими изделиями. Это отдельная тема. Но я понимаю озабоченности и Ваши, и Ваших коллег. Мы посмотрим ещё повнимательнее, насколько этот закон востребован, действительно ли он будет улучшать обслуживание граждан, поможет ли он в чём‑то. Посмотрим, скажем так, без ведомственного лоббирования, но исходя из интересов граждан.

Е.Ватутина: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

Т.Долякова: Коллеги, я быстро.

Владимир Владимирович, добрый день!

Меня зовут Татьяна Долякова. Я предприниматель уже два года и очень горжусь, мне очень нравится. Также я являюсь членом «Клуба лидеров», который занимается активным продвижением предпринимательства. Была с ними в Антарктиде, откуда мы Вам передавали привет.

В.Путин: Ух ты! Холодно…

Т.Долякова: Холодно, было минус сорок.

В.Путин: А вот Андрей не поехал, побоялся, наверное, холода. Вы же не были?

А.Белоусов: Первый раз был.

Т.Долякова: Пик Винсон, а мы были второй раз.

Если можно, как раз члены клуба передали письмо, потому что два года назад Вы делали открытую встречу очень приятную, как раз обсуждали развитие бизнеса. Если будет возможность, такую встречу ещё раз организовать. Коллегам передам.

И обо мне и вообще о бизнесе. Моя компания работает в сфере подбора персонала, я ищу специалистов по всей России, как раз уникальных специалистов, это инженеры-робототехники, это специалисты по машинному обучению, специалисты по кибербезопасности, это такие уникальные специалисты, их мало, но мы находим, потому что это рынок, который требует. Но помимо того, что я предприниматель, я ещё и мама, воспитываю 20‑летнюю дочку.

Но я хотела бы обратить внимание именно на поддержку развития малого и среднего бизнеса. Здесь у нас представлен крупный бизнес, но мне всегда хочется обратить внимание на средний бизнес и малый и именно мам, у которых есть дети. Потому что за 10‑летний опыт работы в управлении персоналом я обратила внимание, что многие женщины не возвращаются на работу. И есть основные причины. Во‑первых, достаточно сложно совмещать нашу активную работу, карьеру и семью. Вторая причина – потеря компетенции, так как сейчас всё технологии и так далее. И третий, главный вопрос в том, что на самом деле работодатель не очень хочет видеть маму с маленькими детьми. Понятные причины.

Но 33 процента российских женщин хотят быть предпринимателями, проводили опрос, и «Опора России», и мы подтверждаем. И основные есть несколько причин, которые…

В.Путин: 33 процента женщин хотят быть предпринимателями?

Т.Долякова: Да, именно предпринимателями.

В.Путин: Это гораздо больший процент, чем у мужчин. Нет, правда, серьёзно.

Т.Долякова: Вы знаете, в России же у нас 54 процента – это женщины, 54. И в принципе у нас женщины активные. Мужчины, как правило, работают на госслужбе, а женщины… (Смех.)

В.Путин: А женщины делом занимаются.

Реплика: Да, открывают рестораны и так далее.

Т.Долякова: Но, чтобы мы успевали всё, есть основная причина, почему в принципе женщины не открывают бизнес. Как Настя говорила: страх, это да. А второе – именно реальное отсутствие стартового капитала. Потому что, когда мы в декрете, мы деньги тратим, мы их не экономим. Поэтому первая причина – это отсутствие стартового капитала, и вторая – достаточно дорогие кредиты. На самом деле. Кредиты, говорят, под 9 процентов. Лично проверяли – 15–17 процентов, или в залог детей надо отдать. И детей не берут.

В.Путин: Ну не пугайте нас.

Т.Долякова: Поэтому для популяризации женского предпринимательства, для того чтобы мы делали такие маленькие шаги для развития предпринимательства, уже утверждена программа МСП, малого и среднего предпринимательства, до 2030 года, и она реально работает. И мне хотелось бы, может быть, в рамках этой программы выделить стартовый женский предпринимательский капитал, именно для женщин, которые хотят открывать бизнес с нуля и которые именно с детьми. Таким образом мы поддержим малое предпринимательство. Потому что, как правило, открывают женщины, у которых маленькие дети, у них есть возможность. И также для открытия бизнеса с нуля достаточно комфортные кредиты. Потому что на данный момент, как я говорила, это примерно 9 процентов, но реально 9–15 процентов, может быть лояльный кредит в районе 3–5 процентов. Но банкиры со мной не согласны, с ними общалась, говорят, что это экономически невыгодно. Но реально это социально значимая инициатива, проект, потому что это такой маленький шаг популяризации предпринимательства, именно малого.

И третий комментарий. На мой взгляд, в прессе не хватает героев-женщин именно из малого бизнеса. Может быть, больше делать популяризацию именно женщин, которые с детьми, такие истории успеха. Чтобы на телеканалах, в прессе были женщины, которые бы давали интервью. Я с удовольствием дам. Я думаю, что все меня поддержат. На мой взгляд, женщина-предприниматель – это баланс, это успешная карьера, семья, дети и развитие экономики страны.

В.Путин: Во‑первых, то, чем Вы закончили, – полностью согласен, и в средствах массовой информации эта тема должна быть, её недостаточно.

Теперь по поводу самого главного – это доступ к кредитным ресурсам. Но не 9 процентов. У нас принято решение – 6,5 процента для малого и среднего предпринимательства. При этом банки, которые выдают такие кредиты, получают разницу за счёт субсидий государства. Просто эту программу надо расширять.

И, наконец, считаю очень важным то, что Вы сейчас сказали по поводу какого-то льготного режима для женщин, которые хотят заниматься предпринимательством, и не просто женщин, а имеющих детей. Потому что в этом случае мы тогда решаем сразу несколько вопросов. Подталкиваем развитие экономики, бизнеса, малого и среднего предпринимательства и помогаем решать демографическую проблему. Потому что один из сложных вопросов для молодой женщины, которая заводит ребёнка, – как не выпасть из системы профессиональной подготовки, своего уровня не потерять и так далее. И если для женщины с детьми мы найдём дополнительные инструменты поддержки, это будет очень правильно. Это надо пометить, посмотрим на этот счёт.

Л.Щербакова: Владимир Владимирович, я на самом деле очень коротко.

О себе буквально два слова. Я Щербакова Людмила Ивановна, создала группу компаний и руковожу ею. Оборот у нас сейчас приблизился к семи миллиардам. К концу года, надеюсь, будет восемь. Реализовали два инвестиционных проекта, построили логистический и фармацевтический комплексы в Подмосковье и завод в Кургане. Общий объём инвестиций около трёх миллиардов рублей – хотела сказать «долларов».

В.Путин: Тоже немало.

Л.Щербакова: Да. Фармацевтическая промышленность на подъёме, бурлит, кипит. Хотим уйти из импортозамещения в экспортоориентированное производство. Завод, который введён в действие, год назад производство начал, с ноября 17‑го года мы уже получили JMP‑сертификат и начинаем регистрироваться за рубежом.

В.Путин: Формулы свои есть у вас?

Л.Щербакова: Пока нет. Я куплю у Светланы. Но у меня есть проект с Научно-исследовательским институтом химии твёрдого тела Сибирского отделения наук по производству фармацевтической субстанции, которая по своим качествам существенно лучше импортной. И мы в этом году планируем этот проект реализовать.

По промышленности в плане каких‑то гендерных вещей я никогда не чувствовала никаких притеснений, никаких обид. В принципе поддерживают очень хорошо. Поддерживает Минпромторг, прекрасные вообще идеи, и прекрасно работает Фонд развития промышленности. Просто отдельное спасибо.

В.Путин: Пользовались, да?

Л.Щербакова: Пользовалась, Владимир Владимирович. Просто нашару подала бизнес-проект и была удивлена профессионализмом этих людей, чёткостью, регламент весь выдержан.

В.Путин: Бывает.

Л.Щербакова: Но я потом с ребятами ещё из фонда прямых инвестиций общалась. Это тоже там, но это уже какая-то новая генерация людей.

В.Путин: Да, это правда. Да, там сильная команда.

Л.Щербакова: И очень приятно. И Минпромторг наш, департамент развития фармпромышленности работает просто день и ночь. И мы чувствуем поддержку.

В.Путин: Мне это очень приятно слышать.

Л.Щербакова: И контроль чувствуем, и поддержку чувствуем.

Владимир Владимирович, у меня вопрос совсем по другой теме. Моя малая родина – посёлок Терский Ставропольского края, Будённовского района. В своё время это было очень зажиточное, процветающее хозяйство. В 90‑е годы и в последние годы, к сожалению, не смогли поправить ситуацию. Земельные паи отдаются в аренду, и арендаторы используют это просто как… Ну грубо говоря, если ты имеешь один пай, ты в год получаешь 30 тысяч рублей, и всё, на этом все твои бонусы заканчиваются. Арендаторы используют эту землю только для получения сиюминутной прибыли, создают такие летучие бригады, которые приезжают и убирают полностью, обрабатывают землю и покидают этот посёлок. Посёлок благоустроенный, газифицированный, дома коттеджного типа, но люди вынуждены оставлять свои дома, потому что нет работы. Школа прекрасная, вместо четырёхсот – сто детей, садик наполовину пуст, работы нет. Жители этого посёлка, там ряд жителей, решили организоваться, и спасение утопающих – дело рук самих утопающих, договоры закончились: забрать землю, начинать обрабатывать, начинать выстраивать какие-то бизнес-процессы, чтобы работа у людей была и посёлок этот не умер.

Но, к сожалению, там творится очень серьёзная проблема с реализацией своего права распорядиться своей землей. Арендатор просто силой, можно сказать, удерживает эту землю, и там затянувшийся конфликт два года уже. Народ обращается в разные органы, но, к сожалению, ничего не получается. Я просила бы просто Вас дать такое поручение разобраться с этой ситуацией. Думаю, что это, наверное, какое-то точечное проявление какого-то явления, может быть, более широкого.

В.Путин: Да, это именно так. Эта проблема широкая, большая и сложная. Когда паи раздали, точно не определили, что за пай и где он конкретно находится. Всё это десятилетиями тянется. Это изначально было ошибочным решением, и потом до конца не довели реализацию даже этого ошибочного решения.

Но совершенно точно что нужно обеспечить: нужно обеспечить интересы людей, которые в рамках закона эти паи получили. Есть разные предложения, я сейчас не буду забегать вперёд, это вопросы землепользования, и они очень остро стоят.

То, что Вы сейчас рассказали, если там незаконно кто-то что-то удерживает и стремится для себя создать какие-то преференции, точно совершенно нужно с этим разобраться, и мы постараемся это сделать. Я посмотрю, что там происходит у вас.

А что касается землепользования – это тонкая вещь. Повторяю, здесь нужно обеспечить интересы экономики, отрасли, чтобы у нас нормально функционировали и фермерские хозяйства, и крупные товарные производства и чтобы у людей ничего не отбирать, не отнимать то, что им по закону, по праву уже сегодня принадлежит. Здесь, повторяю, есть предложения.

Л.Щербакова: Извините, а если такие темы, допустим, как ФРП, например? Да, я там получила кредит, но у меня такие ковенанты, такие обязательства по созданию рабочих мест и так далее, мне кажется, там тоже что-то вот так должно быть.

В.Путин: Да‑да‑да, совершенно верно.

Надо идти. Не сердитесь на меня, давайте завершающий вопрос. Иначе мне не успеть.

Е.Кувшинова: Народные промыслы просят о помощи, Владимир Владимирович, одно предложение, единственное, только одно.

В.Путин: Одно. Караул.

Е.Кувшинова: 2019 год объявите Годом народных художественных промыслов. Мы попытаемся в рамках него хоть что-то решить, наши накопившиеся проблемы. Пожалуйста.

В.Путин: Мы уже занимаемся народными промыслами постоянно.

Пожалуйста.

Д.Мингалиева: Я постараюсь быстро. Меня зовут Дарья Мингалиева, я сооснователь и директор по маркетингу компании «Мультикубик», также известной на международном рынке как Cinemood.

В.Путин: Как-как?

Д.Мингалиева: Cinemood как атмосфера кинотеатра. К сожалению, название «Мультикубик» для международного рынка не подошло, и нам пришлось создать дополнительный бренд.

В.Путин: Пользуется успехом.

Д.Мингалиева: Да?

В.Путин: Да.

Д.Мингалиева: Это контентная платформа, и наш флагман – это такой маленький кубик-проектор, который проецирует фильмы, сериалы, кино, в том числе предустановленную библиотеку с музыкой, мультфильмами и даже диафильмами из детства, которые мы не просто внутрь поместили, мы в том числе перевели на английский язык. Ещё недавно мы были стартапом. И вот пройти путь…

В.Путин: Когда вы начали это создавать?

Д.Мингалиева: В 2014 году родилась идея, в 2015 году запустился первый продукт. Этот непосредственно портативный кинотеатр появился в России в апреле прошлого года.

В.Путин: Супер. Здорово.

Д.Мингалиева: То есть мы ещё года не стоим на полках. Но при этом вроде как амбициозны и интересны и стараемся продвигать русскую идею и мысль, потому что диафильмы и сказки «Союзмультфильма» пользуются успехом не только в России, но и за рубежом, особенно у тех, кто эмигрировал за пределы нашей родины.

Так вот, чтобы пройти путь от идеи до массового производства, что мы сделали достаточно быстро, нам очень помогли, во-первых, в Сколково, во-вторых, Фонд развития интернет-инициатив, который был создан непосредственно по Вашей инициативе. И я хочу отметить и поблагодарить за этот фонд, потому что он в первую очередь помогает не только деньгами. Он вкладывает в молодые проекты и команды экспертизу, знания, ускорение и мозги. Это очень важно, и спасибо, что это есть.

Мне очень повезло – я занимаюсь любимым делом, и это открывает передо мной огромное количество разных возможностей. Но среди своих знакомых я часто слышу, что люди не могут определиться, чем же заняться. Сейчас так много сфер, которые будут в тренде в ближайшие 5–10 лет.

Владимир Владимирович, представьте, что Вы сейчас запускаете свой личный стартап. Что это могло бы быть и почему? И какая сфера Вам близка по духу? И что могло бы принести пользу не только Вам, но и стране, в которой мы живём?

В.Путин: Сфера госуправления.

Д.Мингалиева: А если бы это был стартап?

В.Путин: Нужно его совершенствовать, это госуправление, нужно этим заниматься. А все стартапы я обозначил в Послании Федеральному Собранию.

Д.Мингалиева: И у меня есть ещё одно небольшое предложение. Наш портативный кинотеатр, на мой скромный взгляд, становится рупором культурного наследия и культурного кода не только в России, но и за рубежом. Наш продукт есть в 90 странах мира.

В.Путин: И у многих моих знакомых. Я даже удивился, когда увидел.

Д.Мингалиева: Это здорово. И у меня есть мечта, чтобы мы начали продвигать культуру, искусство. И я предлагаю инициировать программу сотрудничества российских стартапов с культурно-образовательными и музейными комплексами страны. Я давно мечтаю, чтобы мы начали сотрудничать с Третьяковской галереей, Большим театром.

В.Путин: Это как?

Д.Мингалиева: Внутрь кубика можно поместить. Например, сделать раздел «Третьяковская галерея» и транслировать картины на любую поверхность и помогать детям изучать, что это за картина.

В.Путин: Это Мединскому скажу обязательно, пускай посмотрит, как можно это использовать.

Д.Мингалиева: Мне кажется, если это сделать не просто в рамках нашего проекта, а в принципе через стартапы и новые продукты продвигать именно в культурный пласт, это поможет в новом свете, в современном ключе транслировать информацию.

В.Путин: Сейчас музеи используют современные технологии достаточно активно, но, действительно, если появляются такие вещи, стартапы, надо, чтобы люди об этом знали, в этом сообществе точно совершенно.

Д.Мингалиева: Моя личная мечта, конечно, чтобы этот кубик появился в каждом доме и в каждой школе, поэтому, если здесь возможна какая-то информационная поддержка и образовательная инициатива, мы с удовольствием.

В.Путин: Вот мы сейчас этим и занимаемся. Будет поддержка.

Давайте завершать, отпустите меня, пожалуйста, у меня же следующее мероприятие.

Е.Кувшинова: Меня зовут Кувшинова Елена, я представляю народные художественные промыслы России, город Кирово-Чепецк Кировской области.

Владимир Владимирович, мы Вам благодарны за Ваше прошлогоднее поручение, которое Вы дали, о расширении дополнительных мер поддержки. Вместе с тем, конечно, мы Вам благодарны, но это только сохранение. Для того чтобы шло качественное развитие, мы очень просим, чтобы не снижался объём этих дополнительных мер. Наши проблемы – я не буду их сейчас перечислять, их действительно очень много и времени нет – носят межведомственный, отчасти межотраслевой характер. Крайне снижена инициатива региона, участвующего в программах. У нас 250 предприятий, только 79 получают поддержку в Министерстве промышленности и торговли Российской Федерации. Все остальные могли бы получать поддержку по ряду других направлений, но она должна быть точечной, она, конечно, должна быть отраслевая, она должна быть дифференцирована, как мне кажется, по количеству удельного ручного труда в каждом типе производства.

Поэтому мы просим, пожалуйста, объявить 2019 год Годом народных художественных промыслов. Это политическое решение, которое было бы для нас очень важно, и мы бы постарались в этот год решить огромный пласт накопившихся проблем, которые перед нами стоят. Это наше уникальное достояние, которое мы всей ценой, любыми силами храним, будем сберегать и очень хотим передать это детям.

Цифровые технологии, конечно, важны, но сегодня сказали о культурном коде. Владимир Владимирович, это тот живой источник, из которого мы черпаем и из которого вся страна может черпать своё процветание.

В.Путин: Душой и сердцем я на вашей стороне. Понимаю, что этого недостаточно, нужны деньги. Будем выбивать эти деньги.

Е.Кувшинова: Не только. Главное – внимание.

В.Путин: Нет, там нужны просто конкретные меры поддержки, связанные с выделением определённых бюджетных ресурсов. Будем выбивать.

Н.Ларченко: Продолжая тему. Меня зовут Наталья Ларченко, Санкт-Петербург, я автор и руководитель проекта, который называется «Матрёшка».

Про мой проект рассказывать без красивой презентации картинок сложно, но вот протокол – спасибо ему большое – разрешил принести мне образец изделия.

Наш проект молодой, ему всего три года. В двух словах расскажу об истории его создания. Я более десяти лет работала мастером в других крупных компаниях совсем на другом рынке – рынке строящегося жилья в Санкт-Петербурге и Москве.

В.Путин: А что производите?

Н.Ларченко: А сейчас, если можно, расскажу, подойду к этому.

В.Путин: Хорошо.

Н.Ларченко: После рождения сына и получения MBA я очень захотела создать собственное дело. И так как работала много с иностранцами и имела сама потребность дарить подарок из России, и, собственно, пошла по этому пути. Если посмотреть на рынок сувениров и сегодня, и, собственно, несколько лет назад, ассортимент сохраняется стандартным достаточно много лет уже: это расписная матрёшка, шапка-ушанка, валенки, икра, водка – плюс-минус. То есть это те изделия, которые являются исключительно сувенирами, ставятся на полку и в повседневной жизни никак не используются и к современному дизайну имеют мало отношения.

И в тот момент возникла идея создать такой продукт, который был бы функциональным, современным, стильным, качественным, но имел бы прямое отношение и ассоциацию с Россией. И мы пошли по пути матрёшки, матрёшка – один из самых известных символов России, и взяли в основу дизайн-концепции только силуэт, только форму. Мы эту форму доработали, сделали её более изящной, аккуратной, вытянутой, не такой пузатой. И ассортимент на сегодняшний день у нас включает в себя следующие категории: это ювелирные украшения преимущественно из серебра – это наш продукт А, – это платки, свитшоты, начали работать над коллекцией home, у нас есть керамическая коллекция солонок, перечниц, копилок.

Приоритетными каналами продаж у нас являются собственный интернет-магазин и первые открывшиеся три точки, три почти, мы как раз сейчас работаем над монтажом третьей точки, все они в Санкт-Петербурге, третья будет открыта на Исаакиевской площади в гостинице «Англетер», и, собственно, это та точка, где сосредоточение целевой аудитории. И несмотря на то, что я при создании этого проекта фокусировалась именно на этот целевой туристический поток, иностранцев и русских, у которых есть потребность дарить, я могу с гордостью сказать, что нашу матрёшку оценили русские женщины, наши девушки и женщины, которые приобретают эти украшения просто как концептуальный и стильный аксессуар, дизайнерское украшение. И больше четверти наших клиентов – это мужчины, которые дарят эти украшения своим дамам. И мне, кстати, было бы крайне интересно слышать Ваше мнение по поводу идеи этого проекта. Я тоже через протокол передала подарок. Если можно, это была бы очень высокая оценка для меня и моей команды.

В.Путин: Но не к 8 Марта. Просто подарок. (Смех.)

Н.Ларченко: Я хотела бы продолжить тему популяризации женского предпринимательства и рассказать буквально один кейс, который именно со мной произошёл. Кто бы что ни говорил, мужчины и женщины в бизнесе все-таки формально равны, но на самом деле это немножечко не так. Особенно непросто ей после выхода из декрета, когда действительно на прежнее место работы часто не возвращаешься, компетенция немножко потеряна. А начать собственное дело – да, есть страхи, и есть разная проблематика, в том числе недостаток в информированности. Мне кажется, что мой кейс достаточно свежий. На моём примере я могу сказать, что я создала собственное дело и с женщиной, работающей в корпорации, и, в общем, всё возможно.

За последний год я поучаствовала в нескольких проектах, организованных комитетом по развитию женского предпринимательства «Опоры России» при поддержке Совета Федерации. Одним из таких проектов был международный конкурс, прошедший во Вьетнаме в прошлом году в сентябре. Это был международный конкурс женских проектов APEC Best Award, где я представляла экономику России. Был один проект от нашей экономики, и я взяла одну из номинаций – «международная привлекательность».

Хочу сказать, что после этой победы, несмотря на рассылку пресс-релизов и вот этого толчка, ни одно федеральное СМИ про нас не написало. Мне крайне удивительно, почему же, собственно, это не является информационным поводом, хотя, мне кажется, это помогло бы развитию моего проекта, показало бы многим женщинам, что такие программы, проекты существуют, и это помогло бы им поверить в себя. То есть я продолжаю тему популяризации и повышения информированности именно женского предпринимательства, так как это, конечно, крайне важное направление, имеющее огромный потенциал и развитие.

Спасибо.

В.Путин: То, что Вы сейчас сказали, даже не имеет прямого отношения к женскому предпринимательству. Это имеет прямое отношение к успеху. Вот на что у нас мало обращают внимания, потому что, ну что греха таить, больше внимания, к сожалению, некоторые средства массовой информации уделяют трагедиям, проблемам, нерешённым вопросам, что, в принципе, верно, нужно обращать внимание на проблемы, но, чтобы стимулировать развитие, нужно говорить и о каких-то достижениях и хороших примерах, таких как Ваш, например.

Н.Линькова: Ещё раз добрый день!

Меня зовут Наталия Линькова, я основатель сервиса «Бабушка на час». Мы подбираем нянь, гувернанток, сопровождающих по запросу родителей на полную и частичную занятость, как раз для того чтобы мамы не боялись выходить на работу и были спокойны за своих детей.

На протяжении последних лет мы наблюдаем проблемы этого социально значимого рынка. Он абсолютно непрозрачен, он стихиен. На нём отсутствуют гарантии ответственности всех участников, а речь идёт о детях и о старшем поколении, которое чаще всего работает или подрабатывает в качестве нянь. Мы долго думали, почему это происходит и что с этим можно сделать. Пришли к выводам, хотелось бы ими поделиться. Мы передадим обязательно Вам.

Вот два наиболее значимых, на мой взгляд, хотелось бы озвучить. Во-первых, нет гарантий и защиты для детей и родителей. Мы ежедневно общаемся с сотнями родителей. Родителям нужны гарантии, что с их ребёнком будет всё в порядке. Мы прекрасно понимаем, что никто на сто процентов не может эту гарантию дать. Но провести качественную диагностику, которой мы занимаемся, исключить склонность к психиатрическим заболеваниям, к зависимостям, к мошенничеству в том числе, – это возможно. Просто это нужно делать.

И также должна быть компенсация ущерба, если это возможно. Мы общались со страховыми компаниями по поводу страхования ответственности, для того чтобы это ввести – и страхование няни, и страхование ответственности рекрутинговых компаний, которые подбирают домашний персонал. Это всё возможно в том случае, если будет проверка на уровень компетенции. Это можно сделать, если будет обучение, если будет проведён по каждому специалисту финансовый и правовой скоринг, будет ясно, что человек не судим, не привлекался, нет множественных кредитов. Соответственно, это всё возможно в том случае, если ввести добровольную сертификацию (наверное, так, на наш взгляд) и если профессия няни появится в реестре профессий (сейчас этого нет), если внести профессию няни в реестр профессий, если ввести добровольную сертификацию по понятным критериям. Мы давно этим занимаемся, мы можем с удовольствием принять участие, отдать все свои разработки. И если обеспечить страхование ответственности и няни, и рекрутингового агентства, то это существенно снизит риски.

И второй вопрос. Наши няни в основном – это люди старшего поколения. Так получается. В среднем это от 40 лет и выше. Рынок теневой. Открывать ИП не спешат, к большому сожалению. Я знаю, что давно уже разрабатывается система патентов, но пока не получается. Подавляющему большинству людей старшего поколения просто сложно разобраться: как открыть ИП, как заплатить налоги, как сдать отчётность и всё остальное. Мне бы хотелось, наверное, если возможно… Вы сказали в своём Послании, что россияне могут открывать своё дело одним кликом. Одна наша бабушка, няня, сказала: ой, а как было бы здорово, если одним кликом через «Госуслуги» самозанятым и ИП можно было бы открыть. Вдруг это возможно? Вдруг произойдёт чудо?

В.Путин: Вот мы к этому и должны стремиться, и будем.

Н.Линькова: И если параллельно будет открыт счёт – и тоже не нужно будет вставать, одним кликом, через те же самые «Госуслуги» для самозанятых, – на который будут приходить деньги строго от работы. Патент – это что? Нужно авансом заплатить деньги, и не факт, что ты потом найдёшь эту работу и отработаешь то, что ты заплатил. Но, может быть, возможно, если списание будет происходить параллельно с теми деньгами, которые поступают.

Я постаралась быстро, чтобы никого не задерживать.

В.Путин: Да‑да‑да. Всё, что вы сказали, чрезвычайно важно. Именно по этому пути мы собираемся пойти, по индивидуальным предпринимателям, по самозанятым.

Н.Линькова: Спасибо большое.

В.Путин: С тем чтобы зарегистрироваться можно было, но в то же время, чтобы будущему клиенту можно было все-таки понять, с кем имеешь дело.

Н.Линькова: Конечно.

В.Путин: И расчёты. Вы правы абсолютно. Одним кликом. Мы так и хотим сделать, чтобы деньги приходили, автоматом там что-то списывалось в качестве налога, и всё, и чтобы не нужно было бегать нигде.

Н.Линькова: У меня ещё просьба. Мы понимаем, что количество самозанятых растёт. И оно будет расти, так получается. Соответственно, растёт количество агрегаторов, где эти самозанятые люди находятся. Но в основной своей массе агрегаторы продают доступ к данным, не неся никакой ответственности. Имеет право быть, всё нормально, это рынок, потребитель голосует рублём. Но, как Вы сказали, он должен понимать, что делает. Тем более здесь идёт все-таки ответственность за жизнь ребёнка.

В.Путин: Да‑да.

Н.Линькова: Может быть, возможно, чтобы… Есть же там, на сигаретах написано: курить нельзя. Есть стандарт. И если на тех же самых информационных ресурсах будет написано, что этот агрегатор несёт ответственность только за то, что он передаст те данные, и ни за что больше, на видном месте, люди будут думать.

Если есть те, кто не несёт ответственность за тех людей, кто у него размещён, то хотя бы проверил элементарно документы – а это можно сделать, открытые данные, – кто провёл правовой скоринг, кто проверил документы об образовании, кто проверил навыки, и, соответственно, он застраховал свою ответственность, потребителю будет проще, и риски опять же будут ниже. Безопасность будет.

В.Путин: Здесь есть над чем работать. Много таких мелочей, которые сверху не видны. Их понимаешь, когда начинаешь этим заниматься. Вы правы в конечной части, абсолютно правы.

Что касается патентов. Вы исходили из лучших соображений. Самое простое оказалось – купил патент, и всё. Но, с другой стороны, человек просто кредитует государство, патент покупает, неизвестно, что с этого получится. Поэтому будем думать на тему о том, как организовать работу так, как Вы предлагаете.

Н.Линькова: Мы всё расписали.

В.Путин: Да. Постараемся это сделать. Но на сегодняшний день, к сожалению, не работает эффективно и то, что было придумано пару лет назад по поводу того, чтобы освобождать самозанятых от выплаты НДФЛ и социальных отчислений. Ну не регистрируются всё равно. Мы это видим.

Н.Линькова: Но, может быть, одним кликом, как Вы и сказали? Я надеюсь, получится.

В.Путин: Да, если пойти по этому пути, может быть, что‑то изменится в лучшую сторону.

Н.Линькова: Спасибо большое.

В.Путин: Вам спасибо.

М.Привалова: Добрый день, Владимир Владимирович!

Я очень быстро. Я в бизнесе два с половиной года и начинала со своей кухни. На собственные инвестиции я купила машинку для темперирования шоколадных масс. Она была примерно вот такого размера, вставлялась в розетку.

В.Путин: Что делали?

Н.Ларченко: Машинка для темперирования шоколадных масс. Это полуфабрикат.

В.Путин: Конкурент.

Н.Ларченко: Да, кстати.

И соответственно, когда я сделала свою первую шоколадку, купила форму, мне нужно было её куда-то продать. Это был 15‑й год, мне было на тот момент 26 лет, я и сейчас очень амбициозный человек, я купила просто в хорошем супермаркете дорогую бельгийскую шоколадку, посмотрела, кто её импортирует в Россию, написала письмо, отправила фотографию, написала о том, что у меня производство и что я хочу сотрудничать.

Меня пригласили на встречу в Москву, я привезла образцы, которые в крафтовые коробочки завернула. И мне предложили сотрудничать в двух направлениях – это развитие моего бренда «Симбирский артизан» и работа под частной маркой данной компании-импортёра.

Я, естественно, согласилась, быстренько взяла кредит, купила машинку побольше, примерно производительностью 8 килограммов в день, и сделала этот заказ – первый заказ был на 230 тысяч. Далее я постепенно развивалась, взяла лизинг, выплатила его. У меня было такое небольшое полуавтоматическое производство, арендовала производственное помещение, туда, соответственно, переехала.

Изначально у меня был только один покупатель, вот этот дистрибьютор, и он закрывал мне полностью все продажи. Мне со временем стало хотеться чего-то большего. На тот момент, год назад, моя производственная мощность была четыре с половиной тонны в месяц. Я стала думать по поводу экспорта, потому что на тот момент через дистрибьютора продавали продукцию.

В.Путин: Вот о чём она сейчас говорит? Это называется история успеха.

Н.Ларченко: И Сургут, и Камчатка, и я сама из Ульяновской области. То есть я так подумала в принципе: ну что такое Китай? Это всё равно что продавать в России, есть только определённые барьеры, которые нужно преодолеть, а это нарастить производственную мощность. Для меня изначально было очень важно, я вышла из ремесленников, вот с этой машинки условной, и до фабрики мне очень далеко, то есть у меня небольшое кондитерское производство. И я понимала, что я не хочу жертвовать качеством продукта. Единственный момент, за счёт чего я могла снизить издержки, чтобы быть конкурентоспособной на рынке, это автоматизация при сохранении рецептур. Год назад я рискнула: я взяла кредит уже на автоматическую линию.

На протяжении всего этого времени я посещала различные выставки и в Красноярске нашла партнёра в Китае, который подождал полгода, пока я не куплю автоматическую линию и не поставлю. На протяжении всего этого времени у нас были постоянные дегустации, и мы действительно выработали тот ассортимент, который китайцы любят. Не тот, который я могу производить в достаточном качестве, а исходя именно от потребителя.

И когда я заказала автоматическую линию, я поняла, что в то помещение, которое я арендовала в тот момент, у меня просто не было места, мне некуда его ставить. Я арендовала земельный участок и вот за полгода буквально построила корпус.

Хочу сказать, на своём примере, на сегодняшний день мы автоматизировали именно шоколадное производство, то есть я произвожу шоколад, печенье, мармелад, драже, конфеты. Это всё нарастало со временем, наверное, изначально благодаря первому дистрибьютору, потому что он мне говорил: «Ну ладно, давай печенье. Милана, а ты можешь мармелад?» Я говорю: «Конечно, могу». И соответственно, мы всё это быстренько как-то так делали.

Год назад, когда я приняла решение об экспорте, так совпало, что у дистрибьютора не очень хорошо пошли дела, и я начала сама заниматься продажами. Сейчас мы создали торговый отдел и сами напрямую работаем и с федеральными сетями, то есть всё это возможно на собственном примере.

Но это, наверное, было бы невозможно без такой мощной государственной поддержки. В первую очередь хотела бы отметить то, что в Ульяновской области особый деловой климат и очень благоприятная атмосфера. Соответственно, я на протяжении всего своего роста – у нас есть корпорация по развитию предпринимательства в Ульяновской области – я с каждой своей проблемой обращалась именно туда. Мне не всегда помогали, условно, финансированием, потому что, например, я только взяла кредит, я его ещё не выплатила, а уже захотела лизинг. Но мне подсказали, в какую лизинговую компанию обратиться. И потом посредством государственной поддержки я субсидировала свой первый лизинговый взнос. И на сегодняшний день я продолжаю сотрудничество с институтами развития. Соответственно, все кредиты, которые у меня были, они все в оборудовании, сейчас у меня получается то, что контракты с федеральными сетями заключены, их нужно обслуживать, там не хватает денег на оборотку, но это я также решаю посредством институтов развития.

Поэтому кто бы что ни говорил, но я считаю, что очень много инструментов. В частности, то, что касается экспорта: да, мы действительно уже отгрузили четыре контейнера продукции в декабре, но это первая проба, потому что планов очень много, и действительно список продукции достаточно большой. У нас есть партнёры и под СТМ, чью продукцию мы также производим, и они продают на китайском рынке. А здесь я нашла другое решение, у нас был форум в феврале – «Новая кооперация», в Ульяновске, и я нашла партнёров, других производителей.

Я хочу, конечно, всё производить, всё, что касается кондитерки, но я понимаю, что я физически это не могу делать. И мы договорились о совместной экспортной кооперации, также сейчас совместно с «Интерсоюзом» это направление прорабатываем. Такая вот небольшая история.

У меня, собственно, вопросов нет, у меня есть пожелание, как вы сказали, о расширении вот этой программы по помощи малому бизнесу. Соответственно, я за два с половиной года от трёх килограммов, ну если в месяц перевести, от 100 килограммов условно в месяц выросла до 85 тонн. И я не собираюсь на этом останавливаться, потому что каждый успех очень сильно мотивирует, и хочется расти дальше.

В.Путин: Спасибо.

Н.Ларченко: Я Вам подарок через протокол тоже передала. Мне будет очень приятно, если Вы попробуете.

В.Путин: Спасибо. Обязательно попробуем.

Это действительно история успеха. Мне это очень приятно было слышать.

Мы сегодня говорили о проблемах, которые ещё подлежат решению, говорили о сложностях, которые ещё не преодолены. Но в то же время есть и такие хорошие примеры, как здесь было сказано моей соседкой слева, или девушка выступала сейчас, рассказывала про свои успехи. Это значит, что все-таки инструменты поддержки, которые мы создавали в последние годы, работают и помогают развитию бизнеса, в том числе малого и среднего. Хотя сделать ещё нужно, повторяю, очень много, и мы сейчас дополнительно будем эти инструменты предлагать в экономику и в рынок будем их продвигать.

Но завершить я бы хотел вот чем. Вы знаете, мы всё время говорим о необходимости уравнивания в правах мужчин и женщин по всем направлениям. И здесь ещё звучало, что женщинам сложнее. Действительно, есть такой подход и понимание, что сегодняшний мир, вообще мир, он мужской. И обратная сторона медали – о равенстве или неравенстве прав на самом деле. И в этом отношении мы ещё правда многое должны сделать, чтобы никакого различия не было в правах.

Но все-таки в нашем культурном коде есть некоторые ценности, которые, я считаю, являются для нас основополагающими. У нас женщина остаётся женщиной, мужчина остаётся мужчиной. Слава богу, у нас нет смешения понятий в голове, в душе и в нашем культурном укладе. И у женщины при всех преимуществах – деловой хватке и очень бережном отношении к тому делу, которым женщина занимается, – есть, безусловно, другие конкурентные преимущества – это ваше обаяние, красота, душевность. Это то, чем мужчины всегда очень дорожили, дорожат и всегда будут дорожить.

Я вас поздравляю с наступающим праздником!