Президент России — официальный сайт

Документ   /

Обсуждались также вопросы сохранения культурного наследия, преподавания истории в школе и в университетах.

* * *

Д.Медведев: Добрый день, коллеги. Мы встречаемся в особом месте, в древнем Владимире, и связано это, конечно, с тем, что в следующем году мы будем отмечать несколько знаменательных дат в истории нашего Отечества. Одна из них – 1150-летие с момента зарождения российской государственности.

У меня только что была довольно интересная дискуссия на эту тему с нашими учёными-историками. Но есть и другие, тоже важные даты в истории нашего государства. Это 200-летие Победы в Отечественной войне 1812 года, 150 лет со дня рождения Столыпина будет отмечаться и некоторые другие уже региональные даты, которые в значительной мере предопределяют тему сегодняшней нашей встречи. И я вас собрал, чтобы обсудить содержательные вопросы подготовки к этому юбилею.

Этот юбилей, если говорить о юбилее зарождения нашей государственности, будет праздноваться спустя довольно длительный перерыв. Напомню, что в прошлом веке были масштабные празднования, проведённые, по сути, полтора века назад, причём (мы об этом сейчас говорили с представителями исторической науки) 1000-летие России пришлось на один из самых сложных и в то же время динамичных периодов развития нашего государства. Шли так называемые великие либеральные реформы, которые изменили, по сути, всю страну и предопределили тренд её развития на долгие годы. Собственно, инициатор этих юбилейных торжеств, император Александр II, считал, что они не только дадут стимул к подъёму нашего государства, но и помогут сближению власти и народа. И эти реформы, как вы знаете, были проведены и имели огромное значение для последующего развития нашей страны.

Празднование юбилея российской государственности имеет очевидный смысл: консолидация народа в целях дальнейшего развития нашего большого и сложного государства.

Мы обсуждали сейчас с историками, как происходило зарождение государственности. Очевидно, что все даты носят отчасти символический характер, потому что государственность не возникает ни за год, ни за два, ни за 10 лет. Но, тем не менее, этот период приходится на период зарождения городов, причём не только на территории нашей страны, но и в Западной Европе. И как раз бурный рост городов в период Средних веков обычно оценивается как период возникновения государств.

После эпохи отрицания смысла этих всех событий (особенно это было характерно для советского периода) в настоящий момент уже сформировался более взвешенный подход к тем событиям давних лет. Я специально сейчас спрашивал у наших научных товарищей, учёных, насколько всё‑таки сейчас эта позиция является господствующей в российской юридической науке. Большинство из них считает, что это именно так, что, конечно, важно и для самой науки, и для празднования соответствующего юбилея. Я рассказывал нашим товарищам и вам хотел сказать, что, когда я подписывал этот Указ, я долго думал: надо его подписывать, не надо его подписывать, – и всё‑таки соображения в пользу празднования этого символического юбилея российской государственности перевесили, потому что это имеет значение не только и не столько научное, может быть, сегодня, сколько абсолютно практическое. А смысл очевиден: консолидация нашей страны, нашего народа в целях дальнейшего развития нашего большого и очень сложного государства.

И ещё одна тема, по которой историки едины: развитие российской государственности изначально происходило на многонациональной основе и пошло не по пути дробления, а, наоборот, по пути объединения. И только поэтому мы имеем сегодня такое уникальное государство. Удельная раздробленность уже в тот период воспринималась как фактор ослабления, и в процессе создания государства не было существенных препятствий для культурного и религиозного многообразия, что опять же предопределило создание такого уникального государства, как Российская империя, впоследствии Российская Федерация. Считаю, что это один из весьма серьёзных, просто фундаментальных исторических уроков.

Более того, вхождение в одно государство способствовало и появлению общих ценностей, а на основе общих ценностей складывались новые нормы социальной жизни, складывались общие правила поведения, происходило развитие отношений со странами Европы, впоследствии и странами Азии и, конечно, происходило приобщение к передовым в тот период образцам культуры и современным идеям.

Есть ещё один факт, он юридический, что для меня тоже небезразлично как для представителя юридической профессии. Мы говорили об этом с нашими коллегами-историками. Изначально Россия формировалась, если хотите, как правовое государство, то есть как государство, в котором были собственные правила поведения, то, что в современном языке называется законодательство. И эти правила поведения регулировали отношения между людьми, поддерживая общественный порядок, а, стало быть, поддерживая определённый уклад жизни, определённые ценности. И идея правового русского государства того периода как раз была в общей идее справедливости: власть нужна для того, чтобы государство развивалось, чтобы люди жили лучше, и поэтому власть должна учитывать как интересы обычных людей, так и их традиции, традиции разных народов, которые объединены в большой стране. Впоследствии наше право создавало всё новые и новые образцы, возникала всё более сложная система права, включая уже, в конечном счёте, Свод законов Российской империи, и впоследствии, конечно, и в советский период, эта традиция была продолжена, и это обеспечивало опять же правовое развитие нашей государственной жизни.

Почему я об этом говорю – потому что всякого рода негативистские концепции, отрицание вообще правовой природы Российского государства, пренебрежение нашими правовыми традициями, ощущение того, что мы какие‑то неполноценные, вплоть до того, что нам государство занесли откуда‑то из Западной Европы, а сами мы до этого не могли додуматься, – мы все понимаем, что это, конечно, абсолютное заблуждение, и в то же время достаточно вредная вещь. Именно поэтому я считаю, что разговор именно о правовой природе Российского государства также имеет самостоятельную ценность, а если это государство правовое, изначально правовое, даже со всеми его дефектами, то в этом случае такое государство может развиваться по демократическому пути, это то, что, собственно говоря, мы сегодня и хотели бы. В противном случае мы должны прийти к иному выводу, но это бы отбросило нас в развитии на столетие назад.

Грядущая дата – это, конечно, повод для осмысления и современных проблем. Историческое наследие даёт нам бесценный материал для этого, но в то же время даёт и драйвер для развития на будущее. Этот инструмент развития, конечно, должен включать в себя и национальные традиции, и традиции общей жизни на территории нашей страны, которые проходят через всю нашу историю.

Хотел бы услышать ваши подходы к этому, ваши выводы. На протяжении одиннадцати с половиной веков Россия развивалась как мощная цивилизация, многонациональная цивилизация, которая обладала уникальным этнокультурным потенциалом. И это наше историческое преимущество, которое, конечно, как и всякое преимущество, содержит в себе и определённые сложности. Поэтому мы должны сегодня сделать всё, чтобы традиции толерантности и взаимного уважения, которые, собственно, нашему государству в принципе были присущи практически с самого начала, оставались нормой для общества.

Мы должны сделать всё, чтобы традиции толерантности и взаимного уважения, которые нашему государству всегда были присущи, оставались нормой для общества.

Почему я говорю о том, что эти традиции были присущи с самого начала? Да по одной простой причине. Потому что в противном случае, даже несмотря на то, что, конечно, это были исторические государства, разные государства, которые впоследствии объединились в одно государство на территории нашей страны, они не могли бы существовать, если бы внутри них не было вот такой силы, объединяющей разных людей. Они бы рассыпались, как рассыпались десятки, сотни государств, княжеств, различного рода иных образований на нашей планете. Но мы всё‑таки сохранили большое государство, и это очень серьёзная тема для разговора.

Огромное значение имеет вопрос сохранения культурного наследия. Оно необходимо для того, чтобы поддерживать так называемую генетическую память народа, развивать личность наших людей.

Наша страна обладает очень большим количеством памятников, многие из которых относятся к числу мировых сокровищ. В то же время мы все прекрасно понимаем, многие памятники далеко не в идеальном состоянии. Даже прогулка по Владимиру показывает, что есть памятники, которые в прекрасном состоянии находятся, есть в довольно сложном, поэтому наша задача – стараться их сохранить, тем более что всё‑таки культурный пласт, так называемая материальная культура, за многие десятилетия (и за советский период, и частично за постсоветский период, и даже досоветский период) был утрачен. В этом смысле по количеству объектов материальной культуры мы, может быть, смотримся похуже, чем западноевропейские страны. Тому есть и естественные причины. То же самое деревянное зодчество, конечно, не в такой степени приспособлено для сохранения, как каменное. Но в любом случае мы сегодня должны сделать всё, чтобы провести инвентаризацию таких памятников, чтобы ни один из таких ценных объектов культурного достояния не исчез более с наших карт.

Ещё одна тема, которую мы обсуждали с коллегами-историками и которая, я думаю, для всех присутствующих тоже имеет некоторое значение, – это семейная история, в общем, тоже известный вопрос. Практически три четверти населения нашей страны не знают своих предков, это печально. Многие равнодушны просто и к истории своего города или села. Да, сейчас интерес к этому пробуждается, но опять же, если сравнить ситуацию, допустим, с ситуацией в Западной Европе, да и во многих других частях света, там практически любой гражданин, не важно, какого он рода и звания, что называется, каковы его корни, может проследить своих предков на много колен назад. У нас это истёрли из памяти, тому были идеологические объяснения, как вы помните, просто отказывались иногда от родственников и от своего социального происхождения, как принято было говорить. Но на самом деле это часть нашей общей истории, и от отношения к своей семейной истории зависит отношение к истории государственной. Поэтому, мне кажется, это тоже имеет отношение к нашей сегодняшней теме.

Ещё один вопрос, тоже сверхактуальный, по которому ломалось огромное количество копий, – это преподавание истории в школе и университетах (хотя, конечно, в университетах в меньшей степени) и проблемы литературы (не только проблемы литературы, проблема самих педагогов, их внутренней готовности к тому, чтобы адекватно преподавать историю такого большого и сложного государства), проблема трактовок, проблема так называемых консенсусных точек.

Мы сейчас говорили о том, возможно ли по всем вопросам придерживаться разных позиций или всё‑таки в истории нашей страны, с точки зрения, подчёркиваю, преподавания, а не научного отношения (потому что наука имеет право придерживаться абсолютно разных, диаметрально противоположных точек зрения на самые разные события), необходимы ли нам такие точки единых подходов, именно с точки зрения преподавания истории в школе, для того чтобы наши молодые граждане получали некие общие представления о том, как происходило формирование нашей страны.

Примеры очевидны: отношение к Великой Отечественной войне, ко Второй мировой войне. Возможно ли, например, в учебниках истории давать какую‑то иную интерпретацию. Сразу скажу: на мой взгляд, нет, это было бы вредно. Но в любом случае это тоже тема для совместной оценки и совместной работы.

И ещё один вопрос. Празднование юбилея нашей страны – это, понятно, не только наш праздник, что называется, не только наша знаменательная дата. Я считаю, что мы вполне могли бы отметить это событие вместе с нашими близкими странами, я имею в виду прежде всего, конечно, Украину и Белоруссию. Более того, у нас общие исторические и духовные корни. И 1812 год является важным годом не только для нашей страны, тем более что государственность, даже в соответствии с канонической теорией, распространялась, что называется, с севера, северо-запада на юг. И в этом смысле мы были бы заинтересованы в том, чтобы наши партнёры также приняли участие.

Я разговаривал с коллегами, они предложили несколько интересных идей, в частности, объявить 2012 год Годом российской истории. Мне кажется, это неплохая идея именно потому, что в этот год сходится большое количество исключительно важных событий, и в то же время мы уделили бы повышенное внимание и исторической науке, и исторической практике. Мы говорили о специальной площадке для историков, о создании специального портала, форумов. В общем, я думаю, что всё это было бы неплохо.

Указ о праздновании я подписал в марте этого года, был создан оргкомитет, формируется план мероприятий. Но, конечно, подготовка к этому событию – это не только дело власти, это дело всех наших граждан, это дело общественных структур, если хотите, дело политического истеблишмента. И мне представляется, во всём этом вполне могли бы принять участие деятели науки и культуры, то есть те, кто присутствует сегодня в этом зале.

В жизни нашей страны очень часто происходило так, что историческая наука влияла на политическую практику, что, наверное, неплохо. В жизни нашей страны часто происходило по‑другому. Политическая практика прямо влияла на историческую науку, что, очевидно, очень плохо. Но у нас сегодня есть уникальная ситуация, когда мы способны и этот юбилей отпраздновать должным образом, и в то же время дать толчок к развитию исторической науки, археологии и целого комплекса других наук, которые связаны с историей нашего государства. Но, в конечном счёте, это делается для того, чтобы мы получили дополнительные возможности для развития нашего государства.

Наша страна обладает большим количеством памятников, многие из которых относятся к числу мировых сокровищ. Важно, чтобы ни один из ценных объектов культурного достояния не исчез с наших карт.

Я жду интересного обсуждения, давайте начнём работать.

У нас два доклада: один – по линии Совета по культуре и искусству, его делает Михаил Борисович Пиотровский, и второй – по линии Совета по науке и образованию, его делает Анатолий Васильевич Торкунов.

Пожалуйста, коллеги.

М.Пиотровский: Спасибо большое.

Глубокоуважаемый Дмитрий Анатольевич!

Дорогие коллеги, господа!

Вот Ваше очень хорошее решение – праздновать 1150 лет российской государственности даёт повод для некоторых и размышлений, и практических предложений в сфере того, о чём мы много говорили в связи с культурой, продолжаем и будем говорить.

Мы, я думаю, исходим из того, культура – это главный, может быть, один из главных конкурентоспособных ресурсов России, который может сыграть у нас в стране роль, которую протестантская этика сыграла в развитии капитализма в Европе.

С другой стороны, культура в значительной мере – это активизированное наследие, обращённое в будущее, вот сегодняшняя культура – это и есть. Именно культура создаёт широкое ощущение причастности к истории, к стране, к народу, чувство собственного исторического достоинства и помогает преодолеть психологию, я называю это «психологией гетто», когда, чтобы себя охранить, замыкаются в гетто, а потом себя делают объектом для угнетения, хотя сначала всегда бывает такое «защитить самих себя».

Наше празднование 1150-летия, мне кажется, должно стать таким знаменательным шагом на будущий год в развитии внутреннего самосознания общества как единого, исторически единого, и определение его образа и места в наружном мире, в том мире, который нас окружает. Конечно, мифологема о Рюрике, эта мифологема, вызывающая столько споров, становится сейчас знаком спокойного признания роли внешнего фактора в нашем историческом мироощущении. Такого типа признание, признание вот такого факта, не факта собственно, а исторической парадигмы, что так бывает, это и есть проявление чувства собственного исторического достоинства. Я говорил об этом в Великом Новгороде, когда мы встречались, великий народ не смущается нормандским вопросом. Было так, такая парадигма существует. Напомню, что Эрмитаж, где я имею честь служить, был центром научных и культурных споров вокруг этого вопроса, когда одновременно книга «Варяги и Русь» была написана с антинормандских позиций Гедеоновым, Куник писал с другой позиции. У нас коллекция из Старой Ладоги – ключевого места для решения вот этих всех вопросов. Научный спор не унижает национального достоинства, это очень важно опять же для культуры, и мы очень многим показываем пример вот этим празднованием.

Наша государственность является наследником всех этих веков развития, она прожила долгую жизнь, изменилась. И, оглядываясь назад, мы можем, в общем, спокойно оценить и её успехи, и её провалы, потому что есть и то и другое. Есть и очень разные оценки, вот Вы уже говорили, Дмитрий Анатольевич, мы все знаем, что как бы прототип нашего праздника – это празднование 1000-летия России, а его символ – памятник в Великом Новгороде. Напомню, хотя все знают, что там ключевые фигуры русской истории, там нет одной – там нет Ивана Грозного. Это был тогдашний суд истории, пусть мимолётный, но, в общем, достаточно поучительный.

Другая история сегодняшнего вчера, празднование 1000-летия Казани. Петербург хочет подарить городу памятник Петру, а казанцы говорят, нет, ни в коем случае, Екатерину – пожалуйста, с удовольствием, Петра – нет. И в результате поставили памятник Гумилёву. Это такая победа поэтической науки, интересная. Надо сказать, что, конечно, памятник Петру мы всё‑таки поставили в Казани, в Центре «Эрмитаж-Казань» у нас стоит памятник Петру, чуть поменьше.

Но важно, что мы спокойно можем об этом говорить, что это не вызывает никаких истерик, реакций особенных. В культуре оценки меняются. Вот в науке оценка – больше факт, а в культуре есть оценки. Есть ещё один сюжет, с этим связанный. Мы много говорим о фальсификации истории и боремся с нею. Но опять же надо понимать, что в культуре мифологичность неизбежна. Блестящий пример – великий кинорежиссёр Сергей Эйзенштейн. Его фильм «Октябрь» с штурмом Зимнего сознательно далёк от реальных событий, сознательно. «Броненосец Потёмкин», «Иван Грозный», «Александр Невский» – всё это больше мифологемы, чем учебник истории. И к этому тоже нужно относиться спокойно, потому что культура работает в сфере, где не только плюсы и минусы, а всё сложнее, и дважды два – не всегда четыре, там какая‑то другая, более сложная математика.

Правильное понимание вот этого многообразия исторических образов, кажется, и их сложности создают нужную питательную среду для объединения людей вокруг общей истории внутри страны, какая бы они ни была, для понимания своей гражданской идентичности при взгляде вокруг. Вот это то, для чего, собственно, культура оперирует историей. Это актуальная задача, от неё, в общем, будущее нашей государственности зависит, потому что мы очень большой народ. То же самое относится к пониманию исторического единства разделившихся сегодня народов. О наших общих истоках нужно помнить, это полезно и приятно, сделать так, чтобы всем было приятно вспоминать об общих истоках.

Надо не забывать ещё одну важную вещь, что культуре надо учить, образовывая людей, преодолевая ту «образованщину», которая сегодня довлеет над образованием. Учить можно и фактам, и многообразию их трактовок, и даже относительности этих фактов и трактовок. Мне представляется, что нам очень нужен телеканал, интернет-портал «История», специальный, отдельный. Идеи, которые уже прозвучали, думаю, с этим сходятся. Нам нужна программа создания центров познавательной науки, исторических парков для детей и юношества. Именно для детей, их воспитания, а не просто для туристской экзотики. При этом вот изумительное поле для применения всех новейших технологий: виртуальных технологий, 3D-реконструкций – вот это то, где это должно быть. Нам нужно не просто сохранять памятники, но и прививать понимание того, что они – наша гордость, наш моральный, экономический ресурс, причём уникальный ресурс. Для этого, в частности, Союз музеев России предлагает обсудить специальную программу сохранения, музеефикации археологических комплексов, связанных с зарождением русской государственности: Старая Ладога, Великий Новгород, Псков, Казань, Дербент. Уже сделано немало, и Изборск – хороший пример того, что делается.

Кажется, что было бы очень интересно поручить или заказать Сколково и Академии наук целое направление исследований, связанных, с одной стороны, с реставрацией и сохранением памятников, нам нужны новейшие материалы для реставрации, для реконструкции и воссоздания. И второе связано с этими виртуальными реконструкциями, это то, где виртуальные возможности очень могли бы хорошо помочь, это было бы уже не только развлечение, а развлечение одновременно со знанием.

Нам нужно тоже вспоминать о том (это по всей истории идёт), что у культуры есть свои права, и права эти отличаются от права частной собственности, от права человека, от авторских прав во многих вещах. И Николай Рерих писал, Пакт Рериха об этом, и Декларация прав культуры Лихачёва об этом. Это вопрос, конечно, очень острый, но через него нужно смотреть на конституционное право всеобщей доступности культуры. Так же как история наша, она принадлежит и следующим поколениям.

Нужно учить и тому, что у культуры есть своя экономика, роль которой постоянно возрастает. Это не просто туризм, это способ оживления заброшенных и умирающих территорий. Я очень надеюсь, сейчас в Петербурге Новая Голландия реставрируется, и есть идея создать там Центр современного искусства. Если получится, то тут дело не в экономике, как она окупится или как она не окупится, но Петербург вдруг станет центром современной культуры, современного искусства, в общем, пойдёт немножко по пути Венеции – это хороший урок, и вот это есть такая большая экономика культуры.

Ещё одна важная вещь. Культура обладает таким принципом дополнительности, она может усиливать достоинства или нивелировать недостатки многих явлений, в том числе разных реформ. Вот у нас есть демократическая реформа образования, она хорошая демократическая реформа, но она немножко нивелирует людей, у ряда людей возникает дефицит потребности чего‑то такого особенного. Вот этот дефицит пополняется творческими вузами, у которых есть отдельный режим жизни и работы, музейной педагогикой, музейным образованием взрослых. То, что выше среднего уровня, вот тут может пополняться и развиваться.

У нас очень экономичная военная реформа, но она тоже уравнивает людей, она уравнивает военных и невоенных, и теряется вот такое ощущение офицерской чести, гордости мундиром, гордости своей военной историей, явно теряется даже в самой армии. Это могут восполнять музеи.

Большое спасибо Вам за Бородино. Очень надеюсь, что защита Бородино, очередная защита, «битва» при Бородино, поможет защитить и все другие музеи-заповедники, вот эти ландшафтные заповедники. Кстати, сейчас острый вопрос – это район вокруг Юрьева монастыря на Новгородчине, как раз то место, где рождалась Русская правда, согласно легенде. Там опять что‑то в том же духе начинает происходить.

Мы в том же направлении рассматриваем и празднование 250-летия Эрмитажа, спасибо Вам за Указ, как памятник такой русской государственности, истории русской государственности. И в этом смысле говорим о создании музея русской гвардии, усилении церемониальной роли Дворцовой площади и превращении Биржи в Петербурге в музей государственной символики. Вот такие есть планы.

Культурные задачи требуют объединения усилий учёных, деятелей культуры и защитников наследия в создании документов о защите наследия. Вот у нас есть Свод и Реестр, как бы одно делается в сфере культуры, одно – в сфере науки. Если бы это объединить в одну государственную программу, было бы, думаю, очень хорошо.

Мы должны также правильно оценивать роль больших программ, связанных с церковью. По существу, у нас церковь стала локомотивом в восстановлении значительного числа памятников культурного наследия. Потому что без неё не было бы тех государственных денег, которые сейчас идут. Да, в основном на культовые памятники, но один за другим они возрождаются. Ну и государственно-частное партнёрство – это тоже важная вещь.

Заключение. Мы сейчас живём в такой период, когда мы можем в культуре сказать, что нас услышали, вообще‑то, после некого периода. О культуре вспомнили, заговорили, появились новые деньги, появились новые программы, созданы проекты документов о сохранении музейного фонда России, о развитии музейного дела, совсем недавно обсуждали проект закона о культуре, есть законодательство о музеях-заповедниках. В общем, многое сделано. Надо сказать, что в этом принимали большое участие и рабочие группы Совета по культуре нашего, в подготовке всех этих материалов, в возбуждении дискуссий. Так что нам есть тоже чем отчитываться и есть основания для оптимизма, и есть настроение не упустить тот шанс, который, в частности, даёт нам и празднование зарождения российской государственности.

Указ о праздновании 1150-летия зарождения российской государственности нужно использовать максимально широко и сделать так, чтобы вся эта работа не превратилась в однократную акцию.

Практические предложения нам были представлены в Совет, так что там есть целый список разных вещей, что попросить в Сколково, что попросить в Академии. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Михаил Борисович. Пожалуйста, Анатолий Васильевич.

А.Торкунов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги!

Дмитрий Анатольевич, Вы говорили уже о том, насколько была интересная у Вас дискуссия перед нашей нынешней встречей с историками, поэтому я думаю, что не следует повторять некоторые из тех тем, которые уже обсуждались в ходе этой дискуссии, тем более, что я знаю многих из присутствовавших на этой встрече-дискуссии учёных, и мы с ними обменивались накануне сегодняшнего заседания. Но тем не менее позвольте мне несколько общих высказать замечаний и затем конкретных предложений.

Я думаю, что все мы хорошо понимаем, что при анализе кардинальных современных проблем обнаруживается, что их корни надо искать в истории. Эти корни подчас уходят в глубокую древность, от них берут начало сквозные линии русской, российской истории. И нельзя не признать, что наше прошлое свидетельствует, что именно государство было определяющим фактором истории России на разных этапах её развития.

Характерной чертой российской ментальности является то, что в разные исторические эпохи самоидентификация населения России во многом осуществлялась через отношение к государству. В сознании русских призвание Рюрика в 862-м году, как бы ни относились к этой легендарной фигуре и к этой дате, знаменует исходную точку российской исторической хронологии и веху, придающую исторический смысл объединению восточнославянских племён и земель, ставших ядром развития огромного евразийского пространства. Мне кажется, что было бы совершенно неправильным сужение в историческом сознании, а иногда даже, к сожалению, и в школьных учебниках древнерусского государства до северо-восточных княжеств или Московского княжества. Следование традиционной концепции, когда речь идёт о нескольких соперничающих и попеременно сменяющих друг друга центрах силы древнерусского государства с поистине огромной ролью Киевской Руси, даёт нам неоспоримое преимущество. Оно заключается, прежде всего, в том, что более широкий, не связанный с современными государственными границами ареал российское общество будет принимать в качестве своего, обжитого, укорённого в сознании. Открытость широкому европейскому пространству, где есть место и Полоцкому княжеству, и Червонной Руси даёт нам совершенно иное восприятие пространства от Балтики до Чёрного моря. Это восприятие не имеет ничего общего с примитивным имперским подходом. Скорее, наоборот, оно формирует чувство добрососедства, транспарентности, объективной близости со странами современной Европы.

Надо сказать, что анализ отечественной истории со всей очевидностью показывает, что в России, так же как и в Европе, присутствовали довольно сильные, мощные элементы общественного договора, и шло вызревание гражданского самосознания. Через вечевые традиции Новгородской, Псковской республик, ополчение и земский собор, положившие конец русской смуте, патриотизм войны 12-го года, стихийный патриотизм в период освободительных войн на Балканах, наконец, через великие реформы Петра и Александра II, которые, собственно, и ввели современное понятие гражданственности, вызревало и гражданское самосознание – основа формирования гражданского общества. Это, на мой взгляд, ещё раз подтверждает, и Вы об этом сегодня говорили, логичность исторического развития, параллельность его различных страновых векторов и принципиальную целостность европейской, мировой и отечественной истории.

Думаю, что деконструкция привычной историко-географической среды, которая произошла лет 20 тому назад, поставила наше общество перед необходимостью определения новой российской идентичности. И в этом плане триада отраслей гуманитарного знания и соответствующих им учебных дисциплин (русского языка, литературы и истории) является системой и основой мировоззрения, фундаментом национально-гражданской идентичности каждого россиянина. Никакие, на мой взгляд, надуманные, начётнические занятия по патриотическому воспитанию не только не сформируют понимание собственной страны или роли России в глобальном мире, но и отобьют желание осваивать богатейшее культурное, духовное и гражданственное наследие нашего Отечества.

Рассуждения о важности исторического знания, конечно, будут малоэффективным упражнением, если мы забудем о профессиональных носителях этого знания. И приоритет здесь должен быть отдан, прежде всего, школьным учителям истории, о чём Вы, Дмитрий Анатольевич, говорили. Это те историки-универсалы, которые в идеале должны обладать знанием и способностью творческой интерпретации самого широкого спектра исторических и общественно-политических проблем, но, прежде всего, конечно, истории Отечества.

Надо сказать, что школьные историки, на мой взгляд, выполняют ещё более существенную роль. Они зачастую являются единственным связующим звеном между системным историческим знанием, концепциями общественного развития, этикой политики и простым человеком. Алгоритм анализа фактов, интерпретации, да просто базовые, но устойчивые представления могут быть заложены только в школе и только на уроках истории и литературы.

И вот здесь возвращаюсь к вопросу, который Вы задавали: можно ли оставить сферу преподавания истории без всякого общественного регулирования? Мне кажется, это совершенно невозможно. Подчеркну, речь не идёт о жестоком государственном регулировании, именно гражданское общество через свои институты должно определять направленность и смысловое содержания преподавания истории, корректировать программу обучения, следить за адекватным сочетанием национальной и всемирной истории, через общественные механизмы способствовать формированию позитивной мотивации в отношении к прошлому своей страны и защите её национальных интересов.

И в этом смысле очень показателен международный опыт, приведу лишь слова, даже процитирую дословно слова известного французского историка Марка Ферро, который в своём исследовании «Как рассказывают историю детям в разных странах мира» говорит о необходимости контроля за преподаванием истории и формированием исторического сознания у молодого поколения со стороны государства. Говорится дословно следующее: «Не нужно себя обманывать, образ других народов или собственный образ зависит от того, как в детстве нас учили истории, это остаётся на всю жизнь. Сопоставить все эти представления стало в высшей степени важно сегодня, ибо с расширением границ мира, со стремлением его к экономической унификации при сохранении политической обособленности прошлое различных обществ становится более чем когда бы то ни было, одной из ставок в столкновении государств, наций, культур и этнических групп. Зная прошлое, легче овладеть настоящим, придать законные основания действиям власти». Если мы хотим, чтобы у учащихся оставалось целостное представление об истории, то и учебники, и учебные программы, и сам процесс обучения истории должны быть структурированы и ценностно ориентированы, спектр исторического релятивизма не может здесь быть безграничным.

Если говорить о конкретных предложениях, которые могли бы найти отражение в плане действий, то я назвал бы лишь некоторые. Мне кажется, стоит подумать об организации всероссийской олимпиады по истории древнерусского государства, к участию в которой можно было бы пригласить и ребят из Белоруссии и Украины. Олимпиаду можно было бы запланировать сначала как разовое мероприятие, приуроченное к юбилейной дате, а дальше посмотреть уже на перспективы её перевода в регулярный режим. Должное научное и информационное сопровождение этой олимпиады в сочетании с призом в виде учёбы в лучших университетах России позволит придать этой акции широкое звучание, а саму идею юбилея транслировать в молодёжную среду. Детали проведения этой олимпиады могли бы проработать ведущие российские вузы.

Второе предложение касается тоже молодёжной среды – сегмента школьников 10–14 лет. Вы знаете, насколько популярны различные компьютерные, а сейчас, скорее, сетевые игры в этой среде. Техническое, изобразительное качество этих игр зачастую поражает своим совершенством. Я сейчас в Германии специально зашёл, зная, что у нас будет это заседание, был в командировке там, зашёл в магазин компьютерных игр, был поражён, какое огромное количество и выбор компьютерных игр, посвящённых истории отдельных стран и всемирной истории. Надо сказать, что у нас тоже создаются такие игры, но они либо посвящены не нашей истории, либо они созданы без должного научного, педагогического, дидактического обеспечения. И мне представляется, что можно было с учётом того, что у нас такие замечательные программисты и, надо сказать, что и для игр, которые продаются в Западной Европе, это делают наши программисты для компаний, которые производят эти игры, можно было бы объявить в канун юбилейного года всероссийский конкурс на создание компьютерных и сетевых игр, ориентированных на различные периоды нашей истории, тем более, что здесь не только 962-й, а 612-й год, 812-й и другие важнейшие события.

И третье предложение. Оно связано тоже с проведением конкурса, но, думаю, оно изначально должно закладываться на более длительный срок в силу специфики производства. Речь идёт о литературной премии за произведение исторического характера. Все мы хорошо помним, какую роль в освоении истории каждым из нас сыграли произведения Толстого, Солженицына, Сенкевича или Пикуля даже. Сейчас литературный процесс, конечно, гораздо обширнее, но менее качественный, и стимулировать его качество в направлении исторических романов могла бы литературная премия. Я не знаю, нужно ли создавать отдельный механизм, но такая премия вполне может быть вписана в качестве одной из номинаций в национальные литературные награды, такие, как «Большая книга» или переформатированный «Русский букер». Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Спасибо, Анатолий Васильевич.

Коллеги, пожалуйста, прошу вас.

В.Хотиненко: Мне представляется важным, что для всех нас здесь присутствующих, по‑моему, очевидно, чтобы празднование этой даты знаменательной было не одноразовой акцией, а скорее всё‑таки пробудило, инициировало процессы важные для разных сфер нашей деятельности, в том числе и для кино.

Поэтому я практически сразу начну с нескольких предложений. Их даже, строго говоря, два. Прежде всего, мне кажется, нужно достаточно определённо и без стеснения сформулировать, что такое госзаказ в кино. Потому что известно, что кино у нас в принципе финансируется государством, и если бы не финансировалось, у нас не было бы никакого кино. И поэтому я считаю, что государство имеет право заказывать какую‑то часть продукции в интересах именно государственных, в интересах именно культуры, а не на самоопределение, не на определение через рынок. Мне кажется, рынок такие вопросы не сможет решить.

Ещё учитывая такую специфику, что у нас слово «госзаказ», Вы, может быть, не знаете этого, но оно практически ругательное, то есть человек, который получает госзаказ… Это сейчас может прятаться за определениями «социально значимые проекты», но в принципе это должен быть госзаказ. И для начала нужно поменять психологию, перестать стесняться госзаказа. Я сам с этим сталкивался и, в общем, имел удовольствие получать соответствующую реакцию. Это практически ругательное слово, и сразу же начинается отношение к проекту, независимо… Качество уже не имеет никакого значения, потому что априорно известно результат. А результат замечательно сформулирован неким таким программным письмом, которое написал незадолго до празднования 1000-летия государственности Виссарион Белинский Гоголю. Это известное письмо, я маленький отрывочек из него прочту. Это то, что, к сожалению, по‑моему, стало программой на многие-многие годы и действует до сих пор. Вот что пишет неистовый Виссарион: «У нас в особенности награждается общим вниманием всякое либеральное направление, даже и при бедности таланта, и скоро падает популярность великих талантов, искренно или неискренно отдающих себя во служение православию, самодержавию и народности. Разительный пример Пушкин, которому стоило написать только два-три верноподданнических стихотворения и надеть камерюнкерскую ливрею, чтобы вдруг лишиться народной любви». Белинский подворовывает, Пушкин не лишился народной любви, это мы на сегодня знаем, но в принципе как программное заявление это работает и работает до сих пор, и особенно вот этот пассаж интересный: «…даже при бедности таланта».

К сожалению, эта форма действует до сих пор, и к этому надо быть готовым, потому что практически все задачи, которые мы здесь обсуждаем, – я не знаю, может быть, в других сферах это не имеет значения, но в кино это имеет значение, – они все государственные. И как только они становятся государственными, эти задачи, они сразу же априорно подвергаются обструкции. Это важный момент. А поскольку всякая сейчас программа должна быть нацелена на молодёжь, потому что воспитывать нужно пока «поперёк лавки» – народная мудрость, – практически все эти программы должны быть нацелены на молодёжь, то и у молодёжи вырабатывается своеобразная такая робость и стереотипы. Потому что ведь всё достаточно очевидно и просто: надо систематизировать, как я уже сказал, понятие госзаказа, что такое госзаказ, может быть, квоту какую‑то даже ввести в программе этого финансирования и привлечь талантливую молодёжь.

Но вот привлечение талантливой молодёжи тут немножко меняет тень неистового Виссариона, потому что им проще отреагировать на рынок, фестивальный, международный, где, если вы посмотрите наши фильмы, которые в последнее время привлекаются на международные крупные фестивали, то там это «грязная и неумытая Россия». Талантливо это или менее талантливо, но это «грязная и неумытая Россия», а мы говорим об имидже нашего государства там, за рубежом, он пока вот такой, но это – пока им хочется такой иметь наш образ. И молодёжь подсознательно, сознательно, талантливая причём, подчёркиваю, молодёжь, она говорит: «Так это покупается, я это и буду делать. Поскольку другое предложение не поступает, то я буду идти в эту сторону и буду работать на тот самый рынок». Поэтому моё предложение, мне кажется, это нужно обязательно сделать, это всё‑таки достаточно определённо и без стеснения сформулировать и следовать этой логике. В конце концов, и празднование того 1000-летия, оно неоднозначно было в обществе воспринято, но Александр II решил праздновать, и праздновали, вот и всё.

Как ещё можно стимулировать этот процесс? Мне представляется совершенно необходимым учредить — через Министерство ли культуры, это другой вопрос, чисто технический, по‑моему, это легко разрешимо, — учредить ежегодный системный конкурс, в котором бы обозначались темы, подчёркиваю, ежегодный, с премиями определёнными, первое, второе, третье, чтобы был стимул какой‑то (может быть, будет возможность привлечь ещё и писателей, чего сейчас нет), по актуальным таким темам, я даже три обозначу сходу. Мы совершенно потеряли фольклорную нашу традицию, в кино совершенно. Я думаю, более или менее везде, но в кино абсолютно, причём великую традицию. Ведь фильм «Илья Муромец», мы все его видели, наверное, фильм «Илья Муромец», он занесён в Книгу рекордов Гиннеса, он куплен в Америку, правда, шёл под названием «Камень и дракон», поскольку они не знали имена наших богатырей. На традициях съёмок, некомпьютерных причём, учился Стэнли Кубрик в «Космической одиссее», тот же самый «Садко». Это все фильмы, которые покупались в прокаты, в которых были замечательные технические традиции.

Но этот паровоз остановился со смертью и Птушко, и Роу, в частности. Топка погасла, и теперь надо искать машиниста, надо разогревать паровоз, потому что потеряна традиция, уже много лет этой традиции нет. И если в той же Америке в кино она непрерывная, столетняя традиция накопления опыта, передачи его, и тогда у них в разных направлениях развивается кино и чувствует себя хорошо. Причём когда я говорю, например, о тех же блокбастерах и таких вот вещах, необязательно госзаказ – это блокбастер, это, может быть, «В бой идут одни старики». Этот фильм, который недорогой и камерный, он имеет не меньшее значение, чем, может быть, какой‑нибудь блокбастер. Это, может быть, достаточно и на не дорогих даже фильмах, потому что на дорогие фильмы у нас денег нет.

Вторая тема – Дальний Восток. Говорю о больном совершенно. Я в позапрошлом году был на Дальнем Востоке, потом у меня диплом был, посвящённый Хабарову. У меня такое ощущение возникло, что мы сейчас дальше от Дальнего Востока, чем во времена Хабарова и Пояркова. Это тема, которая, безусловно, нуждается в освоении, как когда‑то осваивались эти пространства. Я уж не говорю о Северном полюсе, который тоже актуален, вообще‑то говоря, поскольку за него сейчас идёт борьба, и не только на пространстве, скажем, художественном.

И таких тем достаточно, чтобы каждый год можно было объявлять конкурс сценарный и потом запускать фильмы. Россия, по моему пониманию, это пространство, этот конденсатор какой‑то необыкновенный, я даже не вопросы ресурсов имею в виду, а, может быть, вообще прежде всего пространство. Это наша и самоидентификация, и наше ощущение нашей страны, и поэтому это пространство, мне кажется, нужно осваивать, в том числе и средствами кинематографа.

Мы должны продолжить поиск оптимальных форм создания учебников по истории. Эти учебники должны отражать сбалансированную и устоявшуюся точку зрения по самому широкому кругу исторических событий.

Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, коллеги. Пожалуйста.

А.Ослон: Уважаемый господин Президент! Уважаемые коллеги!

Я попробую буквально несколько слов сказать о том, что мы обсуждаем, с точки зрения социологической. Поскольку часто употребляется понятие «идентичность», я бы хотел просто подчеркнуть, что идентичность – это очень простое явление, когда люди, населяющие страну, составляют сообщество, в котором большинство говорит примерно одно и то же на фундаментальный вопрос: кто я и кто мы? Если такой массово распространённый, возобновляемый, передаваемый из поколения в поколение ответ на этот простой вопрос, или ответы, при разных аспектах этого вопроса существует, тогда существует общество. Если такого ответа нет, то это не общество, а это социальная масса. Если же всё‑таки такой идентификационный вопрос имеет позитивный ответ, то это, по сути дела, есть явление под названием «идентичность», и только при этом условии возможна солидарность, доверие, совместность, коллективность, словом, социальность. При этом ответ совсем не обязательно выражается словами, он может выражаться через чувства, через переживания, через произведения искусства, через явления культуры, через обладание общим языком. И, в конечном счёте, речь идёт об общности. И в любом социальном институте, а государство – это социальный мега-институт, существуют механизмы поддержки идентичности, независимо от того, это институт семьи, или институт бизнеса, корпоративный институт.

Для государства таким механизмом является государственность, и, по сути дела, когда формулируется идея празднования 1150-летия российской государственности, фактически речь идёт не о том, что Рюрик пришёл, а о том, что возникла идея, охватившая и распространившаяся, сохранившаяся в веках в той или иной форме, что мы являемся одной общностью, одним государством. Это и есть государственность. Таким образом, государственность – это не государство, а это свойство государства, это механизм поддержки идентичности людей, которые на вопрос «Кто я?» отвечают: «Я – часть Российского государства, я – житель русского мира». А коль скоро так, то надо, и это, собственно, есть предмет нашего обсуждения, думать о том, как же эти механизмы развивать и укреплять идентичность.

Так вот, один из механизмов поддержки такой идентичности – это механизм формирования исторического самосознания. И тогда на вопрос «Кто я?» возникает ответ, метафорический ответ: «Я – листок на дереве, уходящем корнями в далёкое прошлое, я – часть этого дерева, и другие листья тоже часть этого дерева». На самом деле ответ на этот вопрос даёт культура и деятели культуры, науки, деятели государства. Но ответ, данный кем‑то, ещё не является моим ответом. Весь вопрос, чтобы я дал такой ответ, я, простой гражданин. А чтобы у меня в голове это было, неважно, как меня называет молодёжь, хотя никакой молодёжи нет, есть люди, отдельные люди, и в каждой голове существует этот ментальный мир, куда должна проникнуть государственность…

Моё предложение состоит в том, чтобы максимально вовлечь максимальное количество людей в процесс конструирования и поддержки российской идентичности, а точнее, в празднование 1150-летия российской государственности. Здесь уже звучало, что весь год должен быть Годом российской истории, целое созвездие исторических дат даёт такую возможность. Здесь масса идей, которые были высказаны и будут взяты на вооружение, это и книги, это и кино, это и памятники, это и компьютерные игры, что замечательно. И таких идей очень много, и такие идеи умножатся тысячекратно, если вовлечь в генерацию таких идей наше население.

Но самое главное, чтобы наше население занималось не только восприятием того, что им рассказывает культура, а чтобы они сами культуру эту создавали, участвовали в её создании. Это делается сейчас, благодарю тому, что существует коммуникативная среда, интернет, делается в самых разных сферах. Называется это краудсорсинг, когда вовлекаются все неравнодушные, все компетентные, все толковые и все активные, и им предоставляется возможность этим заниматься, писать историю семьи, писать историю города, размещать свои фотографии и читать чужие истории, заодно читать нужные книжки, они там есть, кино там есть, компьютерные игры там есть. И поверьте, что социальная энергия, которая таится, она вырвется наружу, это будет примерно то же самое, что увидел Энрико Ферми, когда кто‑то из лаборантов у него случайно сблизил два куска урана, и он вдруг увидел, что пошла цепная реакция.

Интернет-портал «Российская история», в течение всего года наполняемый всеми, кто хочет, это проект, который мог бы интегрировать все элементы и официального, и неофициального, и культурного празднования российских исторических дат. Для этого нужна просто дополнительная озабоченность, чтобы это место было дружелюбным и там было бы не только интересно, но там бы было понятие успеха. Люди, которые вызывают наибольший интерес у всех остальных, они бы чувствовали признание. Вот это социальное признание и является главным мотивирующим фактором для всех современных систем краудсорсинга.

Надо сказать, что сейчас идёт народная экспертиза Закона о рыболовстве. С понедельника открыт сайт, на котором предлагается участникам не выставлять оценки, не высказывать свои мнения по поводу закона, а его писать. Просто есть текст закона, если у тебя есть желание исправить его и умение, и ты умеешь буквы набирать, отлично, значит, ты это делаешь, а все участники оценивают как положения самого закона, так и те редакции, которые дают участники. Вот за два дня там сейчас более тысячи человек, они прошли авторизацию, указали, фамилии, и там уже несколько сотен, около 500 новых редакций проголосованных этого самого Закона о рыболовстве. Это первая ласточка, первый подход. Это не сбор суждений, это не опрос. Это работа. Работа на портале «Российская история» – это тоже работа, это не развлечение. Туда придут не все, разумеется. Но, поверьте, придут очень многие. Особенно, если в качестве основы этого портала сделать карту. Вот на этой карте, на этом пространстве и будет располагаться весь контент: и памятники, и семейные истории. Но карта не России, нет. Карта русского мира, потому что речь идёт об этом. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо.

Коллеги, я предлагаю продолжить. У меня единственная просьба всё‑таки чуть-чуть компактнее выступать.

Пожалуйста, прошу Вас.

А.Ковальчук: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги!

Здесь уже говорилось, что дата 1150-летия зарождения российской государственности – во многом это повод для осмысления, в данном случае через нашу культуру и искусство, многовековой истории России. Также было высказано уже два предложения о проведении конкурсов по литературе и сценарный конкурс. Я об этом скажу чуть позже, потому что хочется через такой исторический экскурс перейти уже к предложениям.

Начало каждого столетия давало обществу надежду на реализацию самых грандиозных планов, на расцвет культуры и искусства. Как и сегодня, сто лет назад тема государственности была столь же актуальна. Интерес к российской истории, народному искусству в эпоху «серебряного века», о чём я хочу сказать, был огромен. Это гениально отразилось в творчестве выдающихся представителей русского модерна, символизма и других направлений и стилей. Здесь, конечно, нужно сказать, что развитие российской культуры нашего времени имеет определённые параллели с культурной традицией, с культурной ситуацией конца XIX и начала ХХ веков. Ведь поиск самоидентичности, забота о сохранении самобытности, развитие национальных традиций, о чём мы сегодня говорим и что волнует сегодня общество, и тогда тоже точно так же волновали всех. Но наши предшественники великолепно справились с этим, создав замечательные произведения, великие произведения, которые вошли в общемировую культуру.

Ну, вот я хотел бы назвать несколько фамилий и произведений того времени. К примеру, наши великие композиторы Римский-Корсаков, Мусоргский, которые создали оперы (какие названия!), «Садко», «Псковитянка», «Снегурочка», «Царская невеста», «Борис Годунов», «Хованщина» – это всё, в общем, исторические сюжеты, которые были созданы, потому что они волновали всех и стали шедеврами, которые сегодня актуальны, которые сегодня востребованы во всём мире и у нас в стране тем более. Все иностранцы ходят на эти великие оперы. Дальше, Дягилев с его «Русскими сезонами» в Париже, балеты Стравинского «Жар-птица», «Петрушка», художники Бенуа, Бакст, иллюстрации Билибина, Васнецова. Ну, я не буду дальше перечислять, ведь это на самом деле то, чем мы можем гордиться, и вот то время создало такое количество шедевров, которые, может быть, в силу определённых исторических событий дальше как‑то не развивались: и Первая мировая война, и революция, – но вот это пласт, который, мне кажется, должен нас заставить подумать о том, что мы сегодня можем сделать.

Сейчас вот, в преддверии юбилейной даты, нужно конечно постараться разбудить творческий потенциал, особенно у молодёжи, о чём сейчас уже говорилось, которая получила великолепное наше российское художественное образование. Наша школа известна, популярна, уважаема во всём мире.

И вот конкретное предложение уже в продолжение тех двух. Это не только литература, допустим, и сценарный конкурс, конечно же, это и драматургия, это музыка, это изобразительное искусство. Может быть, это будет такой общий конкурс, который мы совместно попытаемся реализовать.

Основные задачи, какие здесь могут быть? Это создание условий, стимулирующих деятелей искусства к отечественной истории и патриотической теме, появление новых произведений, связанных с темой государственности. Здесь возможна как такая неожиданная трактовка, так и современная проблематика. Конечно же, без профессионального мастерства, без такого высокохудожественного воплощения никакое событие историческое, оно не перерастёт в достойнейшее произведение искусства, поэтому здесь о мастерстве тоже нужно будет говорить. То есть должны проявиться какие‑то качества профессиональные. И конечно, выявление талантливой молодёжи на самом раннем этапе послевузовского образования. То есть вот эти четыре, может быть, основные такие задачи, которые конкурс может реализовать.

Конечно же, формат конкурса может быть международным, потому что у нас общая история со многими людьми, живущими в Украине, Белоруссии, Казахстане. Конечно, это приобретёт международный такой формат. Ну и для проведения такого конкурса потребуется, конечно, совместная подготовительная работа Минкультуры, Минпечати, Минобразования, творческих союзов, академии художеств, других заинтересованных организаций, включая в себя, конечно, планирование финансового обеспечения вот такого проекта.

Есть ещё один небольшой проект, это продолжение, создание интернет-портала под таким названием: «Научно-популярный проект «История российской государственности в документах и художественных произведениях». Я не буду о нём говорить долго, но смысл в том, что пользователю открывается сразу несколько… В таком режиме, который будет понятен и приведёт его к пониманию того персонажа, который он хочет увидеть, но уже с каким‑то определённым подтекстом… Тот, который требуется для нормального образования этого человека или молодого человека.

Д.Медведев: Спасибо.

Пожалуйста.

А.Чубарьян: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Я думаю, что мы сейчас присутствуем в периоде, когда огромный спрос на историю. Я даже не припомню в своей уже довольно многолетней жизни, чтобы было такое количество выпускаемой литературы, поскольку все могут издавать книги. И в этом смысле возрастает ответственность научной, и профессиональной, и университетской общественности за реализацию этого спроса – ответить на этот спрос самых широких слоёв населения.

Здесь уже, в Вашем выступлении, Дмитрий Анатольевич, и судя по Вашим словам, в дискуссии были поставлены многие очень болевые точки, острые вопросы. Я хотел бы отметить некоторые.

Вот школьное образование. Это, конечно, один из ключевых пунктов сегодня. И я должен сказать: несколько месяцев назад был в Лондоне большой конгресс, создана новая организация, которая называется «Организация по глобальной всемирной истории», из которой стало ясно, это видно и по литературе, что одна из основных тенденций сейчас идёт – интегративные процессы, изучение интегративных процессов, изучение всемирных процессов. И в этом смысле роль России очень важно показать, мне кажется, особенно и в школе на протяжении всех лет как органическую часть мирового сообщества, имея в виду и для школы, и для вузовской исторической науки. В этом смысле, например, был съезд учителей истории недавно, который создала Ассоциация учителей. Они все высказались, поддержали тот спорный стандарт, который был предложен нашим Министерством, я лично тоже его поддержал, который называется введение курса в старших классах «Россия в мире». Это должен быть исторический курс, но который показал бы сравнительное рассмотрение для учителей, для учеников старших классов, сопоставление тех процессов, которые происходили в нашей стране и в мире. Потому что здесь уже было подчёркнуто, что Россия проходила те же самые этапы, Россия проходила те же самые цивилизационные формы, иногда это было в другие сроки, но это очень важно, мне кажется, показать всему нашему населению и особенно молодому поколению.

Второй вопрос – это то, что мы говорили, надо в учебниках усилить проблемы национальных отношений. Вот сейчас во всём мире интерес к мультикультурализму, который, как признали лидеры европейских стран, не оправдал себя, даже провалился. Россия в этом смысле уникальная страна – у нас этот эксперимент оказался, может быть, в единственной из крупных держав очень успешным. Я даже думаю, что это не очень точный термин – мультикультурализм, в применении к России можно было заменить на интеркультурализм. У нас проблема культурного взаимодействия народов, которые нас населяют, в едином государстве может служить образцом, и я думаю, что это может быть предметом и должно быть предметом для всех школьных учебников.

Третий вопрос, о чём Вы сказали, Дмитрий Анатольевич, это проблема волновала всех учителей истории, их было тысяча человек, что нужен один учебник, единый учебник, как в старые, былые времена, или что‑то другое. Должен Вас проинформировать, что большинство учителей высказалось за следующую гибкую форму, что нужны разные учебники, но нужен какой‑то консенсус, нужно какое‑то соглашение, если угодно, между авторами учебников, которое бы давало какие‑то адекватные общие оценки наиболее крупных событий.

Я думаю, что в этом состоит главная задача академических учреждений и университетов крупных. Мы должны в течение полугода (думаю, мы должны сегодня объявить об этом) сформулировать эти положения и дать обществу, дать исторической общественности ответы на эти вопросы. Что Вы уже сказали, Дмитрий Анатольевич, Великая Отечественная война – как один пример. Но есть и другие примеры, по которым у учителей совершенно разные точки зрения, даже по такому очевидному вопросу, как Александр Невский, потому что, как Вы знаете, есть совершенно разные трактовки. Вот такую назовите унифицированную, консенсусную позицию. Хочу Вам сказать, что мы хотим в конце года собрать авторов учебников и учительскую общественность, которая могла бы рассмотреть этот вопрос.

Следующий вопрос. Я думаю, что все учебники по истории должны готовиться в двух вариантах: печатном и электронном. Эти огромные печатные фолианты дети должны прочитать. Я думаю, что электронные системы в школе сейчас имеют огромное значение, да и в вузах тоже, для того чтобы давать огромное количество источников, документов.

Есть один вопрос ещё, который связан с правом. У нас по новым стандартам, которые были предложены, нет такой дисциплины в средней школе. Может быть, она и должна быть. Я полагаю, что нужно ввести в средней школе основы права как обязательную дисциплину и основы экономики, для того чтобы дети, оканчивающие школу, могли уже понимать, что такое правовое государство. Это, во‑первых. Второе, значение экономики для самореализации личности.

Следующий небольшой вопрос, он очень серьёзный, касается учителей. У нас есть много педагогических университетов и институтов ещё с советских времён. Я хочу сказать совершенно откровенно, Андрей Александрович, что среди них есть хорошие педуниверситеты, но большая часть, качество их, вызывает большие сомнения с точки зрения содержания подготовки, структуры. Мне кажется, надо, чтобы Министерство рассмотрело всё‑таки вопрос о педагогическом образовании. Исходя из Болонского процесса, не совсем ясно, как применить к ним бакалавриаты, что должно превалировать у них как педагогов и как специалистов данной отрасли.

Наконец, последний вопрос, о чём я хотел сказать. Есть одна тема – это проблема общей нашей истории, тех государств, которые ныне самостоятельные государства и входили в состав Российской империи. Применительно к юбилею это прежде всего Украина и Белоруссия, больше даже Украина.

Я хочу вам сказать, что у нас были контакты с украинскими коллегами. Они не очень настроены на празднование этого юбилея как празднование зарождения Российского государства, но готовы. Мы решили провести совместную комиссию историков в конце октября на эту тему, рассмотреть это как цивилизационное поле, на котором сформировалось русское государство, совершенно верно, и на котором впоследствии зарождались основы для государственности и Украины, и Белоруссии. Я думаю, что это существенный вопрос, о котором мы должны тоже думать.

И, наконец, самое последнее. Я хотел бы Вас проинформировать, что Россия выступила инициатором совершенно нового типа учебников – международные учебники. На «Петербургском диалоге», Дмитрий Анатольевич, на секции мы доложили о совместной работе с немцами над учебным российско-германским пособием. Я Вам должен сказать, что наши немецкие коллеги приходили даже в некоторое смущение, что мы по истории ХХ века нашли общую точку зрения. Теперь такое же учебное пособие готовится с Украиной. Я думаю, что стимулировать эти процессы очень важно. То, что Россия выступает инициатором, мне кажется, это важное дело.

Д.Медведев: С украинцами сложнее будет.

А.Чубарьян: Да. И, наконец, генеалогия, история семьи. Вы знаете, Дмитрий Анатольевич, есть в Америке генеалогическое общество. Как‑то я оказался связан с этим, когда был в обществе архивистов. Это генеалогическое общество помогает гражданам искать своих предков. Такую общественную организацию неплохо было бы создать, мне кажется, и у нас.

Спасибо.

Значительная часть памятников должна быть не только учтена – она должна быть немедленно передана в частные руки, иначе она погибнет.

Д.Медведев: Сейчас этого полно. Можете заплатить немного денег, вбить свою фамилию в интернете и за относительно небольшие, посильные средства вам нарисуют всю вашу генеалогию, начиная от Александра Македонского. Вопрос заключается в том, насколько можно этому верить, потому что такие исследования на самом деле исключительно интересны для любого нормального человека, но должны проводиться профессионалами на основе соответствующих книг регистрации, на основе тех данных, которые есть в архивах, а этих данных у нас и нет почти. И в этом основная проблема, тем не менее заниматься этим надо.

Кто хотел бы дальше выступить?

Пожалуйста, прошу Вас.

Д.Трубочкин: Уважаемый господин Президент!

Я хотел бы отозваться на одно Ваше важное высказывание, что нам необходима инвентаризация памятников культурного наследия. Памятники – это наше богатство, богатство в современном смысле, оно способно приносить доход рабочими местами, доход от туризма. Богатство надо инвентаризировать и учитывать. Если нет учёта, есть расточительство, и третьего не дано. Государственный учёт памятников у нас в стране, к сожалению, пока не налажен. С 2002 года должно было пройти восемь лет, чтобы были приняты подзаконные акты к базовому закону 73-ФЗ по памятникам. Произошло это потому, что в один момент два года назад Вы лично на заседании в Великом Новгороде довольно сурово потребовали, чтобы было прекращено бездействие по этому вопросу. Были приняты документы по государственной историко-культурной экспертизе, по Единому государственному реестру – документы, которые вызывают сегодня споры экспертов, но они появились, и это очень важно.

А что такое сегодня учёт памятников? Недостаточно составить паспорт и предъявить его в органы охраны, учёт и охрана не начнутся. Памятник должен попасть сразу в три государственных реестра. Во‑первых, в Государственный реестр объектов культурного наследия, во‑вторых, в Государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним (сюда вписываются обременения пользователей памятника), наконец, в Государственный кадастр недвижимости (сюда вписываются границы земельных территорий и режимы их использования). Пока памятник не попадёт одновременно в три реестра, он не будет учтён и не будет охраняться, будут продолжать строить в границах территорий памятников, и, что самое печальное, строить законно.

Мы очень признательны Вашему личному вниманию к проблеме Бородинского поля, о чём говорилось очень уместно в канун 200-летия войны 1812 года. Но это одна кричащая вещь, один кричащий пример большой системной проблемы, потому что земельные территории памятников по нашей стране в большинстве своём надлежаще не зарегистрированы.

А как происходит сегодня внесение в Единый государственный реестр? В нашей стране более 150 тысяч памятников архитектуры. Они обследованы нашим институтом, архивные данные имеются. На учёте в разных органах охраны приблизительно 80 тысяч памятников. Внесение в государственный реестр началось в прошлом году, за год внесли 55 памятников. Я подсчитал, чтобы учесть всё, потребуется 1454 года истории государства Российского, то есть ещё полтора тысячелетия, для того чтобы учесть то, что накоплено за 1000 лет. Разумеется, всё нужно и можно сделать быстрее. Проблема не в том, что кто‑то печатает медленно на компьютере, хотя мог бы печатать и быстрее, проблема в межведомственной координации.

Необходимо перестать понимать учёт регистрации памятников как узковедомственную проблему. Это не дело только охраны памятников и Министерства культуры Российской Федерации. Это очень сложный процесс, в котором участвуют специалисты кадастра, кадастровые инженеры, которые должны по закону составлять земельную документацию. Если какой‑то местный энтузиаст сочинит правильный проект границ территории памятника, Росреестр это не примет, потому что это будет сделано не по стандартам.

Я и вношу предложение, отзываясь на Ваше важное высказывание, может быть, имеет смысл организовать межведомственную комиссию с самого начала по оптимизации регистрации памятников в Едином государственном реестре, с тем чтобы свести все звенья в одну цепь, чтобы она работала эффективно и быстро. Это было бы очень и очень желательно. У нас есть позитивный пример, при Вашем участии была создана и работала несколько лет межведомственная комиссия по музейному фонду и получила положительные отзывы со всех сторон. Так что эта межведомственная комиссия по регистрации памятников была бы чрезвычайно уместна. Может быть, следующий год отпраздновать «брусиловским» мирным прорывом в деле учёта регистрации памятников истории и культуры, чтобы узнать наконец, сколько памятников в нашей стране.

И ещё один момент. Единый государственный реестр объектов культурного наследия никогда не будет функционировать в полной мере и эффективно, если не будет подкреплён солидной научной базой. Реестр – имущественный юридический документ, в котором есть маленькая научная часть, искусствоведческая, историческая. Это часть, связанная с описанием памятников, под неё подводится научная база. У нас в стране с 1968 года действует программа свода памятников художественной культуры. Она постепенно сворачивалась из года в год, а теперь действует только по направлению архитектуры и монументального искусства. Необходимо восстановить в полных правах эту программу, научную программу, и по археологическим памятникам, и по достопримечательным местам.

Ещё одно обстоятельство. За 40 лет функционирования этой программы накоплен колоссальный материал, колоссальная база данных, которую можно использовать для того, чтобы пополнять Единый государственный реестр памятников. В эти долгие годы между научной частью (сводом памятников) и государственной частью (учётом памятников) существовало практическое тождество. Они пользовались одними и теми же сопоставимыми формами учёта. Сейчас этот баланс нарушился из‑за принятия новой формы паспорта памятника, и его необходимо восстановить, распространить стандарты методического описания памятника по всей стране и по всем региональным реестрам и, может быть, на этой основе решить не только научную задачу. Может быть, в следующем году наконец объявить всеобщую перепись объектов культурного наследия, как мы проводим всеобщую перепись населения Российской Федерации, с тем чтобы объединить гражданское общество, науку, государственные организации и решить эту важную задачу, чтобы всем вместе ответить на вопрос: сколько в нашей стране, в нашей огромной стране, памятников?

Я благодарю вас за внимание.

Д.Медведев: Спасибо.

Пожалуйста.

В.Садовничий: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Мне, математику, труднее говорить на эти темы, поэтому я буду более конкретным. Конечно, очень правильны Ваши слова, Дмитрий Анатольевич, что юбилей – это не просто юбилей, а надо использовать его так, чтобы нашей стране жилось лучше и было лучше. Будущее – это, конечно, молодые люди. Мы можем только помочь и как‑то поспособствовать, а будущее всё‑таки за ними.

И я хотел бы сразу начать с некоторых проблем, с моей точки зрения, проблем, которые существуют в молодёжной среде. Прежде всего, уход той единой идеологической системы, которая была, не был заполнен ничем другим, и образовался определённый вакуум. Конечно, этот вакуум стал заполняться всякими всячинами. Мы это понимаем, видим, иногда эти сегменты заполнения очень опасны и тревожны. Поэтому этот вопрос надо иметь в уме, прежде чем мы должны делать что‑то в работе с молодёжью.

Вторая причина – глобализация. Конечно, глобализация (я не обсуждаю её плюсы и, может быть, минусы) всё‑таки по смыслу разрушает межэтнические, межнациональные границы, молодой человек ощущает себя человеком общего мира. Это, наверное, в чём‑то и хорошо, но при современных средствах, безусловно, это почва для различных манипуляций при современных технологиях. Мы, по крайней мере, это должны тоже иметь в виду, строить свою работу с молодёжью. Я хотел бы сделать несколько предложений.

И третье. По некоторым исследованиям, они официальные, 23 процента молодых людей желают уехать за границу, причём многие из них не могут объяснить почему, такой вирус – «там» лучше. Я не говорю об утечке умов учёных, это другой вопрос, я говорю в целом о такой браваде. Не думаю, что человек серьёзно это решил, но он это говорит.

Что же делать, на мой взгляд? На мой взгляд, надо вспомнить слова Сергея Николаевича Трубецкого, который сказал: «В школе – будущее России». То есть, конечно, образование, и здесь тот самый пробел, о котором я сказал. Наше образование всё‑таки сейчас волею судеб, истории построено по принципу передачи знаний, оно формализовано в этом отношении. Функция воспитания, вообще говоря, ушла, она ушла из школы в значительной степени, из университетов в большей степени, и мы должны задуматься над этим.

Что можно посоветовать нам и всем работникам образования, вообще всем, кто работает с молодёжью? Конечно, прежде всего воспитывать на огромном багаже историко-культурных традиций, накопленных нашим государством, нашим народом. Я сказал, что два конкретных примера приведу. Иван Александрович Ильин – выдающийся философ, уехал, жил за границей десятки лет, но написал: мои книги должны быть нужны Богу, а если они не нужны Богу и не нужны России, то они и мне не нужны, потому что я живу ради России. Это философ, человек, все труды которого можно использовать для воспитания студентов, школьников. Я бы даже сказал, что его библиотека, которую он передал Московскому университету, 70 тысяч листов, должна быть доступна, на мой взгляд, каждому университету, даже, может быть, и школе. Мы издали каталог описи, 70 тысяч листов, Дмитрий Анатольевич. Я подарю потом. Это уникальное собрание произведений Ивана Александровича Ильина.

Второй пример – Ломоносов. 300-летие мы будем отмечать в ноябре. Тот самый Ломоносов, который заострил вопрос о дате, относящейся к данному событию, – 862 году. Но, как бы то ни было, это человек, который во многом заставил русский народ сделать шаг вперёд. Мне кажется, что юбилей в ноябре надо отметить как следует. Дмитрий Анатольевич, будет тожественное заседание. Мы, конечно, очень хотели бы, чтобы Вы открыли это торжественное заседание, посвящённое 300-летию Михаила Васильевича Ломоносова.

Есть ещё один пласт русской культуры – заграница. Мы об этом сегодня не сказали, хотя это огромнейший пласт – Италия, Палестина, Турция, Греция; это памятники, архивные документы, картины, иконы и так далее. Вообще говоря, я знаю, что зарубежные страны – американские институты, университеты – очень изучают этот пласт русской культуры. Мы создали Исторический русский институт. Кстати, там Сергей Евгеньевич председатель Совета. Он только начинает свою работу, но мне кажется, что одна из задач – подтянуть к нашему багажу, который имеется в России, тот багаж, который имеется (он очень значительный) за рубежом.

И я хотел бы ещё сказать о предложении, которое здесь прозвучало, у меня есть своя точка зрения, насчёт компьютерных игр. Может быть, я как математик не очень приветствую сами игры. Как‑то выдающий математик, академик Колмогоров говорил студентам мехмата: «Не играйте в преферанс, потому что это будет вас отвлекать от того, чтобы стать математиками». Я думаю, что правильный путь – это такие сети, общественные сети, то есть когда все молодые люди творят в этой сети. Я здесь согласен с Александром Анатольевичем. Я предлагаю конкретно две темы для этой сети.

Первая тема – это историческая память наших народов. Вторая тема – моя малая родина. Мне кажется, что после того, как эти сети состоятся, победителей я бы пригласил даже в Кремль, если это возможно, и сделать этих людей действительно известными обществу, потому что они творили нашу историю, они описали мою малую родину. Может быть, эти предложения смогут способствовать воспитанию, о котором мы говорим.

О памятниках я тоже хотел бы сказать. В целом задача большая, но есть задача – памятники воинам, погибшим в Великой Отечественной войне. Это бы объединило наши народы: Украину, Белоруссию, Казахстан и другие. Мне кажется, студенческие отряды, студенчество могло бы взяться за описание этих памятников. Это может быть маленький памятник на опушке какой‑то деревни, может быть, это уже известный памятник. Но если в сети школьники, студенты, да и взрослые люди будут писать об этом памятнике, что‑то вспоминать, то мне кажется, мы бы получили картину одной из страниц нашей истории.

Через 5–10 лет телевизор полностью сольётся с интернетом и по скоростям доставки информации, и по всем остальным позициям. Там должны быть все возможности для популяризации и пропаганды российского национального искусства.

Закончить я хотел бы таким вопросом. Часто задают вопрос – как конкретно можно воспитывать современную молодёжь, назовите способ? Я приведу такой пример. 22 июня 1941 года все студенты Московского университета записались в ополчение – 1100 человек. Через месяц практически все погибли под Ельней, в степи, встретившись с вооружёнными войсками Гудериана. Более тысячи. Там стоит памятник, в степи, студентам и аспирантам, погибшим в боях, защищая Родину и Москву. Мы выезжаем с первокурсниками каждый год к этому памятнику и говорим им, что эти ребята защитили вас. Мы можем работать, учиться, а они, первокурсники, такие, как вы, погибли. Я наблюдал за лицами ребят. Даже парни, мужчины, не могли сдержать слёз, девчонки их успокаивали. Мне кажется, что одно такое событие больше, чем тысячи воззваний быть патриотом, любить Родину и так далее. Таких примеров можно найти тысячи. Наша задача – использовать юбилей для этого положительного движения.

Спасибо.

Д.Медведев: Пожалуйста.

Л.Вербицкая: Я, конечно, не могу не сказать, Дмитрий Анатольевич и глубокоуважаемые коллеги, о языке сегодня, безусловно, потому что мы с вами хорошо знаем, что языковая принадлежность – один из основных признаков нации. И конечно, недооценить значение языка как фактора объединения России мы не можем. Имея в виду эту особую дату – 1150-летие, мы, конечно, хорошо понимаем, что единство славян как особой общности определялось общим языком – славянским. И хорошо понимаем, что Кирилл и Мефодий создавали единую славянскую азбуку. С XIII века только фактически стали образовываться уже диалекты, которые и привели впоследствии к образованию трёх языков. И вы все хорошо знаете, что русский, украинский и белорусский составляют восточнославянскую ветвь славянского языка. Это очень важно помнить как раз в связи с той датой, о которой мы говорим, потому что мы хорошо знаем, что и сегодня на Украине и в Белоруссии очень многие пишут всё‑таки, несмотря на разную ситуацию в странах, правду, что их родной язык – язык русский. В связи с этим, мне кажется, это основание для стабилизации и укрепления культурно-языковых связей наших трёх государств. С этой точки зрения я хочу сказать, что как раз Международная ассоциация преподавателей русского языка и литературы, в которую входят ассоциации и белорусская, и украинская, имеет целый ряд конкретных своих мероприятий. Об этом знает Джахан Реджеповна, я не буду сейчас их перечислять, мне кажется это очень важным.

Второй момент, который я хотела бы подчеркнуть. Если мы считаем (не знаю, с какой точностью можно об этом говорить, но всё‑таки), приблизительно около 200 миллионов человек на нашей планете говорят на русском языке и считают русский язык родным, а общее количество знающих русский язык, изучающих сейчас уже более 350 миллионов. Вы хорошо понимаете, на первом месте – китайский, за ним идёт английский. Мне кажется, испанский, который между английским и нашим, наверное, вскоре всё‑таки позицию уступит, если соответствующим образом мы всё будем делать для того, чтобы распространять наш язык. И в этом смысле фонд «Русский мир» тоже очень многое делает. Сегодня уже стала осознаваться ограниченность дальнейшего развития общества только посредством технического прогресса и экономического роста, пришло понимание того, что без гуманитарного образования, наверное, дальнейшее развитие любой страны и нашей невозможно. Ведь недаром Дмитрий Сергеевич Лихачёв когда‑то говорил, что гуманитаризация – это путь к гуманизации общества. Он, конечно, был прав.

Мне очень понравилось то, о чём говорил сегодня Анатолий Васильевич, вот с какой точки зрения. Многие подчёркивали, как важна школа сегодня и как важна роль учителя в школе. Кстати, мы говорим о педагогических вузах, может быть, не столько важно, как и чему там учат (учат часто неплохо), а вот выпускники потом не идут работать в школы. Мне кажется, очень важно сегодня, чтобы ни один учебник литературы не был абстрактным учебником, не учитывающим то время, те конкретные события, которые происходили в этот период, то есть не может быть литературы без истории.

Я как раз говорила уже, Дмитрий Анатольевич, о том, что очень важна роль учебника и того учебника, по которому наши дети за рубежом изучают русский язык и литературу, потому что Петербургский университет заканчивает работу над «школьной линейкой». Мы с Андреем Александровичем говорили, надеюсь, что все школы будут по ней работать. Как раз учебник по литературе для 11 класса (я обещала Дмитрию Анатольевичу в прошлый раз передать этот учебник), мне кажется, очень важен именно тем, что это условие – литература на фоне исторических событий, понимание творчества любого писателя, его поисков, его размышлений, в частности, и раздумий на историческом фоне, очень важно. Мне кажется, Илья по‑настоящему может оценить, хорошо это или плохо.

Конечно, очень важно, что это особое событие, основание нашей государственности. Мы говорили о «Повести временных лет», которая должна, наверное, стать пособием каждого нашего россиянина, в первую очередь школьников.

Поэтому в заключение хочу призвать к большему вниманию к образованию в школе и к тому, что без русского языка и литературы невозможно образование ни по какому другому предмету. Нужно вернуть школьное сочинение, нужно увеличить число часов на русский язык и литературу – без этого мы можем потерять нашу молодёжь. Спасибо большое.

Д.Медведев: Спасибо, Людмила Алексеевна. Вы, в отличие от других наших товарищей, заслуживаете в этом смысле самой высокой оценки.

Л.Вербицкая: Спасибо.

Д.Медведев: Не следует забывать древнее изречение, связанное с талантом.

Пожалуйста. Кто хотел ещё? Прошу вас.

А.Пермякова: Уважаемый господин Президент, уважаемое высокое собрание!

Хор имени Пятницкого – это срез всего народного искусства. Первая краткая справка: в этом году мне на улицах городов Москвы и Санкт-Петербурга назвали только одну русскую народную песню: «В лесу родилась ёлочка». Вторая краткая справка: в хоре имени Пятницкого 90 человек творческого состава, из них шесть человек из Москвы (включая и область), одна девушка из Санкт-Петербурга, основные – это провинция – 30 регионов страны. Цифры о многом говорящие, и в первую очередь о том, что профессиональное народное искусство пополняется за счёт только провинции. У городской молодёжи (как бы мы здесь себя ни обнадёживали) оно непопулярно, они его не принимают. И поэтому сейчас основная наша задача – любыми способами и путями приобщить современную молодёжь к знанию хотя бы каких‑то основ русской народной культуры. Я имею в виду и песенное, и танцевальное, и музыкальное, и устное творчество.

В связи с этим что я предлагаю. У нас случилось такое удивительное состояние. С одной стороны, мы всё сохранили. У нас только народных русских хоров двенадцать, у нас в каждом регионе, в каждой республике ансамбль песни и танца народного искусства, у нас проводится огромное количество разного рода народных фестивалей и конкурсов и так далее. Но КПД всего этого практически очень и очень низкий.

Предлагаю сразу. Огромная армия профессиональных актёров, огромное количество профильных студентов – это высшие учебные заведения, это среднее звено и так далее. Я думаю, что в данной ситуации необходимо проработать этот вопрос Министерству образования совместно с Министерством культуры, какие точки соприкосновения здесь возможны. Для чего? Потому что, когда я принимаю на работу хормейстера, балетмейстера или дирижёра, в рекомендациях звучит: «Не менее трёх лет практической работы». Где им набираться этой практической работы, когда они заканчивают институт и не имеют никаких практических навыков? Вот, пожалуйста.

Второе. Хотим мы того или не хотим (это боль моя, говорю с болью), но в основном мировоззрение современной молодёжи формируют два телевизионных канала – это MTV и Муз-ТВ, и никакие не центральные каналы, а именно эти. Вчера просидела в одном молодёжном заведении целый вечер, целый вечер работало MTV. Значит, мы должны думать о том, не уходить от этого, а использовать вот эти самые телевизионные каналы для приобщения к народному искусству. А почему нет? Но у нас, например, в хоре имени Пятницкого мы не имеем права ни одной копейки из бюджетного финансирования потратить на собственный промоушен, не имеем, только из собственных заработанных средств, вот и всё. Значит, надо идти, сознательно идти, но только очень грамотно и аккуратно. Я вчера сидела и думала: для них бог, культ личности – это любая поп-звезда, я сижу и смотрю, проходят три песни эстрадного исполнителя, а здесь – немножко народную песню и так далее. Уверяю вас, мы должны быть модными и современными, а если мы будем такими модными и современными, это значит, мы будем использовать и современные технологии, и постоянно будем в репертуарном тренаже, и постоянно будем думать о том, чтобы наше искусство и профессиональное, и искусство народного творчества было востребовано. И я убеждена, что если мы будем, простите, не ждать, когда проснётся генетическая память, а раздражать своим искусством молодёжь, раздражать генетическую память, я думаю, результат будет. И тогда, мне кажется, сначала будет любопытство, потом – интерес, потом – приобщение и приятие, а дальше, будем надеяться, как раз то, о чём мы сегодня говорили.

Ровно три минуты. Спасибо.

Давайте постараемся за этот год снять новые фильмы, написать новые книги, подготовить новые произведения изобразительного искусства, написать новые научные статьи. Если мы это сделаем, значит, указ о праздновании 1150-летия российской государственности был подписан мною не напрасно.

Д.Медведев: Спасибо большое. Женщины умеют чётче выражать свои мысли, это очевидно.

Уважаемые друзья! Погода, конечно, благоприятствует, хотя надо признать, что здание всё‑таки старое и довольно душно, что ощущается, поэтому я предлагаю не затягивать, но как председательствующий итоги я подведу.

Я не буду называть, кто о чём говорил, тем не менее прокомментирую некоторые позиции, которые прозвучали. Во‑первых, все мы едины в том, что этот самый указ о праздновании 1150-летия зарождения российской государственности нужно использовать максимально широко и сделать так, собственно, чтобы вся эта работа не превратилась в однократную акцию. Ведь всякие указы, как и юбилеи, – это лишь повод. Наши задачи гораздо более серьёзные и гораздо более трудные, более сложные для реализации. Поэтому, пользуясь вот этим документом и некоторыми другими, я думаю, прозвучавшая здесь идея олимпиады по истории Российского государства, русского государства, абсолютно заслуживает поддержки. Надо только подумать, каким образом её провести, каковы будут её последствия.

Несмотря на то, что здесь звучали и скептические оценки компьютерных игр по истории, я думаю, что всё‑таки нам следует на это тоже обратить внимание. Я просто смотрю, чем занимается, чем балуется наша молодёжь. Большинство игр носят псевдоисторический характер и положены на основу различного рода историй в стиле фэнтези. А вот тот же самый World of Warcraft (если кто не знает, это одна из самых популярных игр в мире) – игра, в которую играют десятки миллионов людей, если не сотни. И не только дети, там есть и вполне взрослые особи, просиживают часами. Там помимо, собственно, вот таких деструктивных начал есть и вполне серьёзная подоплёка, связанная с развитием человеческой цивилизации или какой‑то цивилизации. Раз это так популярно, я считаю, что мы вполне могли бы что‑то подобное постараться сделать, пусть не в мировых масштабах, но в масштабах нашей страны. Можно было бы провести какой‑либо конкурс. Тем более что современные средства визуализации всех этих игр настолько убедительны, что становятся интересными для огромного количества людей.

Я поддерживаю вообще все прозвучавшие идеи различного рода премий по историческим темам, включая литературную премию, включая сценарный конкурс, включая конкурс международный по различного рода произведениям в области изобразительного искусства. В общем, все эти конкурсы, я считаю, было бы вполне логично провести, нужно только подумать, каким образом всё это организовать.

Фильмы – то, о чём говорил Владимир Иванович Хотиненко. Я тоже полагаю, что целый ряд фильмов просто даже себе представить нельзя без использования государственного заказа, хотим мы того или не хотим. Было ли это или будет ли это у кого‑то популярным, без государственного заказа целый ряд исторических событий просто невозможно осветить. И так во всём мире. Может быть, в странах с феноменально развитым кинематографом это делается на частные средства. Но и то это всё, по сути, в той или иной форме поддерживается государством если не в форме денег, то, во всяком случае, в форме подмигивания туда или направления, куда это давать: правильно туда давать или неправильно туда давать. Безусловно, мы должны соблюдать здесь какие‑то разумные пропорции и наряду с госзаказом использовать и частное финансирование, потому что только при соединении этих двух факторов обычно получаются неплохие продукты.

Такого рода произведения: кинематографические, в сфере изобразительного искусства, иные – они, конечно, будут подвергаться различного рода критике. Вы говорили по поводу того, что даже при бедности таланта другие произведения, как правило, возвеличивают, а эти хулят. Мне кажется, нам вообще этого нечего стесняться по одной простой причине: мы‑то с вами уверены, что это полезно, и я думаю, что это как раз и есть мера нашей ответственности. Зачастую вообще вставать на государственные позиции не модно, и это не только проблема нашего государства. Всем известно, что власть омерзительна, как руки брадобрея, но без власти ещё никто не обходился, и поэтому мы должны в этом смысле себя вести ответственно. И чем больше людей вы убедите в необходимости создания таких произведений, тем лучше в конечном счёте для силы и крепости нашего государства, притом что, вне всякого сомнения, будут снимать и другие фильмы, будут ставить другие произведения, арт-хаус тоже нужен, это всё прекрасно и здорово, но именно тем и ценно современное общество, что оно позволяет создавать различные продукты.

Я согласен с тем, что было сказано Александром Анатольевичем Ослоном в отношении того, что главная, может быть, такая человеческая цель этого самого празднования заключается в вовлечении в этот процесс как можно большего числа людей в самом широком смысле этого слова. И для этого необходимо просто предлагать интересные вещи, создавать интересные продукты любые. Собственно, коллеги все об этом говорили, все в этом смысле жанры хороши, как известно, кроме скучного, поэтому всё, что будет сделано в этом направлении, всё должно поощряться.

Здесь звучали вполне серьёзные темы. Я, наверное, на них долго останавливаться не буду. Тем не менее, скажу, достаточно популярный сейчас вопрос, мои коллеги об этом часто высказываются, я имею в виду в Германии, Франции, в некоторых других странах – это отказ от мультикультурализма как связывающей идеи. Безусловно, для нас эта тема очень непростая, потому что в других странах, особенно в моноэтнических странах или почти в моноэтнических странах, об этом говорить просто. В нашей стране, вне всякого сомнения, об этом говорить очень и очень нелегко.

Если нам это предлагают, тогда возникает следующий вопрос: чем заменить эту идею? Просто идеей национальной культуры можно, но опять же, вне всякого сомнения, будут обиды, несмотря на то что русская культура является ядром любой национальной культуры в нашей стране, и мы, конечно, все это прекрасно понимаем. Поэтому к этим вопросам нужно относиться весьма и весьма внимательно и осторожно.

Теперь по поводу учебников. Мы уже сегодня с нашими коллегами историками на эту тему говорили. Я согласен, что мы должны продолжить поиск оптимальных форм создания такого учебника. Этот учебник всё‑таки или эти учебники, скажем, должны отражать сбалансированную и устоявшуюся точку зрения по самому широкому кругу исторических событий. При этом я считаю, что вовсе не обязательно исходить из того, что там должна быть одинаковая точка зрения, а наоборот, можно давать и какие‑то отступления. Но всё‑таки здесь должен соблюдаться баланс.

Интересный вопрос Вы задали, я имею в виду Александра Огановича, по поводу возвращения курса права и экономики. Я напомню, что в советские времена он существовал как курс «Обществоведение». Наверное, в этом есть какой‑то резон, правда, я не знаю, насколько это реалистично в рамках существующей программы, но то, что потребность в таких знаниях существует даже в школьные годы, у меня особых сомнений не вызывает. Надо просто подумать, что это может быть за курс, насколько он должен быть длительным и какие знания там должны даваться.

Теперь по поводу наших друзей на Украине, в Белоруссии. Я сегодня об этом уже говорил коллегам историкам и хотел бы на заседании нашего большого совета (двух советов) сказать. Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы они с нами всё это отпраздновали. Но мы люди вполне разумные и гибкие. Указ, который я подписал, подчёркиваю, это российский указ, а не украинский. Я – Президент Российской Федерации, а не Украины. Он называется «Празднование 1150-летия зарождения российской государственности», потому что он распространяется на территорию Российской Федерации. Конечно, мы можем рассматривать это событие как центральное звено возникновения русской государственности, потому что мы понимаем, что это были за события. И в этом смысле такая интерпретация абсолютно не противоречит смыслу этого документа. Пожалуйста, если наши украинские друзья в этом плане готовы с нами соучаствовать в этих процессах, я буду очень рад. Естественно, и на своём уровне я обязательно подниму этот вопрос во взаимоотношениях с Украиной и Белоруссией.

Здесь коллеги говорили в отношении одной темы, достаточно болезненной для нашей страны, кстати, которая вполне очевидно существует и для Владимира, – это памятники истории и культуры. Конечно, я полностью разделяю мнение о том, что ставить эти памятники на учёт необходимо как можно быстрее. И я абсолютно не против того, чтобы создать некую межведомственную комиссию для того, чтобы этот процесс ускорить, потому что надо понимать, чем мы располагаем. Мы на эту тему рассуждаем уже последние лет 15, и всё равно у нас нет такого реестра, собственно говоря, такая же проблема существует и для музеев. Я когда‑то этим ещё в Правительстве занимался. Это большая и очень сложная тема, мы сейчас продвинулись в этом направлении, но она всё равно не решена.

Но, на мой взгляд, ещё более важная тема после того, как мы этот учёт всё‑таки сможем наладить, – какова цель этого учёта? Ведь просто так учитывать – это только просто знать. А мы должны понимать, что с этим всем хозяйством делать, какие памятники должны остаться в государственной собственности, должны реставрироваться прямо за счёт государства, будь то федеральный бюджет или региональный бюджет, а какие памятники нужно немедленно продать. Потому что наша беда зачастую проистекает или в основном даже проистекает от нашей нерасторопности.

Вы знаете, когда я гуляю по целому ряду наших городов, по Петербургу гуляю, по тому же Владимиру, я понимаю, что значительная часть памятников должна быть не только учтена, она должна быть немедленно передана в частные руки, иначе она погибнет, потому что с точки зрения высоких соображений государство никогда на них денег не найдёт, но инвестор, может быть, найдёт, если сделает там магазин, ещё что‑то. Но мы должны сохранить фасад, мы должны сохранить, допустим, какие‑то элементы внутреннего убранства. В любом случае это ещё важнее, чем наладить учёт.

Такого рода поручение, я думаю, надо будет подготовить, имея в виду совместить ускорение работы по учёту, с одной стороны, и принятие необходимых законов, которые позволяют эти памятники использовать, потому что я знаю, в этом смысле всё это наталкивается на колоссальное сопротивление.

Виктор Антонович тоже несколько интересных затронул, я не буду многое комментировать, лишь по одной теме такой, довольно спорной, выскажусь, по поводу того, кто желает уехать за границу. Вы знаете, может, у Вас какие‑то апокалиптические здесь ощущения, я считаю, это вообще не проблема. Вообще не проблема для нашей страны. Почему мы об этом сегодня знаем? Да потому, что об этом можно говорить. 25 лет назад можно было спросить? Невозможно. А 100 лет назад? А 100 лет назад спросить было можно, но в силу разных причин, прежде всего, допустим, нравственной позиции, религиозной позиции человек бы даже не посчитал правильным на эту тему высказываться. Поэтому это абсолютно нормальный ответ человека, находящегося в глобальном мире. Это не значит, что эти люди готовы уехать на самом деле, а уж если они уедут, что они никогда не вернутся. Поэтому, мне кажется, что здесь особой проблемы нет в смысле мироощущения людей, другой вопрос, что мы должны сделать всё от нас зависящее и на государственном уровне, и на уровне предпринимательском, чтобы создать условия для созидательного труда внутри страны, но это дело, конечно, не месяца и даже не одного десятилетия. Это, может быть, такие размышления по этому поводу.

Людмила Алексеевна говорила про «Русский мир», мы недавно праздновали первый «День русского языка». «Русский мир» расширяется на самом деле, и это неплохо, хотя, с другой стороны, существует целый ряд стран, где, к сожалению, происходит сужение пространства, где используется русский язык.

И как раз в контексте празднования зарождения русской государственности, российской государственности, я думаю, что мы должны думать и о расширении пространства «Русского мира» всеми возможными способами, всеми способами, которые только у нас есть. Это же касается основы русской народной культуры.

Александра Андреевна сейчас эмоционально об этом говорила. Я Вас вот в чём поддержу: необходимы нестандартные способы внедрения нашей национальной культуры. И опять же здесь все жанры хороши, все возможности хороши. Сколько бы мы ни критиковали телевизор, он всё равно ещё достаточно долгое время будет основным носителем информации, и не только для молодёжи. Мне отрадно, что Вы говорите: «Вот раз есть МТВ и МузТВ, там, допустим, качество не очень высокое, но пусть и там будут объекты нашей национальной культуры». Мне кажется, что это будет смотреться просто классно, если между нормальной попсой или каким‑то другим жанром будет присутствовать ещё и наше великое народное искусство. Мне кажется, это даже для тех, кто смотрит этот канал, будет, как принято говорить, «прикольно» – а это неплохо. Это означает, что интересно. Вот только и всего.

Но не только телевизор – интернет. Не следует забывать, что через 5–10 лет телевизор полностью сольётся с интернетом и по скоростям доставки информации, и по всем остальным позициям. И там должны быть все возможности для популяризации и пропаганды русского и вообще нашего российского национального искусства.

Уважаемые друзья, мы с вами готовим план работы. Я хотел бы, чтобы все члены двух обновлённых советов во всём этом поучаствовали и свои сводные предложения дали Джахан Реджеповне для того, чтобы мы этим планом воспользовались.

Наконец, самое последнее, вернусь к самому указу. Ещё раз повторю, важен повод, но повод очень хороший. Давайте постараемся за этот год снять новые фильмы, написать новые книги, подготовить новые произведения изобразительного искусства, написать новые научные статьи. Даже если мы это сделаем, значит, этот документ уже был подписан мною не напрасно.

До свидания.