Президент России — официальный сайт

Новости   /

Обсуждалась экономическая ситуация в стране, а также социальное положение рабочих.

Перед началом встречи глава государства осмотрел процесс производства и новейшее оборудование на предприятии.

* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Всех приветствую!

Мы встречаемся с представителями разных предприятий, и встречаемся на одном из заводов – на Амурском кабельном заводе. Тех, кто трудится здесь, я хотел бы поздравить, у вас в этом году юбилей – 55 лет.

Я сейчас посмотрел производство: не скрою, оно, конечно, оставляет вполне симпатичное впечатление, потому что новые линии приобретены, и выглядит иначе сам производственный процесс, культура другая. Надеюсь, что это и на доходах как‑то отразилось. Во всяком случае, как мне было сказано директором, они здесь приблизительно такие же, как в среднем по Хабаровскому краю, что, конечно, очень важно.

Я не буду долго выступать. Предлагаю построить нашу беседу в режиме вопросов и ответов – так, как это всегда делается. Это и вам интереснее, да и мне, наверное, правильнее так сделать. Поэтому, пожалуйста, уважаемые коллеги, давайте начнём.

Прошу Вас. Только у меня просьба – представляйтесь.

А.Климов: Дмитрий Анатольевич, мы приветствуем Вас на дальневосточной земле! Я – Климов Андрей, работаю заместителем генерального директора Комсомольского-на-Амуре авиационного производственного объединения имени Гагарина, это базовое предприятие холдинга «Сухой».

Вначале хотел бы поблагодарить Вас за ту поддержку государства, которая была оказана в период финансово-экономического кризиса предприятиям оборонно-промышленного комплекса, и в частности, КнААПО: это субсидирование процентов за кредит, и самое главное – это обеспечение государственным оборонным заказом нашего предприятия, которое позволило загрузить наши площади до 2015 года.

Сегодня на нашем предприятии реализуется несколько инновационных проектов: это строительство самолёта пятого поколения «Т-50» и производство гражданского лайнера «Сухой Суперджет». Это позволило нашему предприятию выполнить все взятые на себя обязательства по коллективному договору. Сегодня средняя зарплата на КнААПО – 27,5 тысячи рублей. Это примерно на 25 процентов выше, чем по Хабаровскому краю.

В этом году мы заложили новый 200-квартирный жилой дом для своих работников. Это выдающееся событие для нас. Для реализации наших инновационных проектов мы провели масштабное техническое перевооружение как за счёт собственных средств, так и с поддержкой государства по федеральной целевой программе.

И в рамках реализации федеральной целевой программы мы сегодня реализуем проект – это реконструкция гальванического производства. По сути, это строительство нового корпуса, в который заложены современные технологии: энерго- и ресурсосберегающие, природоохранные технологии. Стоимость проекта – 9,5 миллиарда рублей.

Д.Медведев: Деньги откуда? Кредитуете?

А.Климов: Нет, это федеральные деньги. Федеральная целевая программа – 9,5 миллиарда рублей.

Начало проекта в этом году, и заканчивается в 2020 году. Это связано в первую очередь с поэтапным финансированием в рамках федеральной целевой программы. И есть опасения, что к 2020 году те технологии, которые заложены сейчас, могут устареть.

И, в общем‑то, после 2020 года нам понадобится заново модернизировать то, что мы уже построили. Поэтому, Дмитрий Анатольевич, большая просьба посодействовать сокращению сроков реализации данной федеральной программы как минимум до 2016 года.

Д.Медведев: Какая программа, как называется?

А.Климов: Федеральная целевая программа по оборонно-промышленному комплексу.

Д.Медведев: По оборонно-промышленному комплексу. Понятно.

Во‑первых, рад слышать, что у вас более или менее неплохо всё развивается, потому что, конечно, ситуация была в период кризиса очень тяжёлая, она и сейчас остаётся непростой на многих производственных площадках.

Тем не менее то, что такое крупное предприятие, как ваше, преодолело этот период, это очень важно, коллектив у вас большой. Сколько народу сейчас трудится?

А.Климов: 13,5 тысячи.

Мы имеем шестую по своей силе, с точки зрения паритета покупательной способности, экономику мира. Это даёт нам шансы сохраниться в глобальных экономических просторах.

Д.Медведев: 13,5 тысячи, конечно, очень крупное предприятие. Важно, конечно, чтобы и линейка обновлялась, и то, что Вы сказали по «Т-50» и по «Сухому». По «Сухому» сколько заказов сейчас?

А.Климов: Заказов у нас реальных порядка 100 машин, и ещё порядка 100 – в проекте.

Д.Медведев: Просто мне для ориентации. Например, эти 100 машин вы сколько будете делать, по прикидкам?

А.Климов: В этом году мы выпустили четыре машины.

Д.Медведев: Это я знаю.

А.Климов: И дальше у нас по возрастающей: на следующий год мы планируем 21 машину, и там по нарастающей до 60 машин в год.

Д.Медведев: А сколько машин для российского рынка?

А.Климов: Как минимум из 100 машин порядка 60 машин.

Д.Медведев: Это хорошая цифра, в принципе, если так будет, это нормально. Поэтому отрадно то, что кризис преодолели, и, конечно, то, что мы тогда вынуждены были дотировать крупные компании, это объяснимо абсолютно.

Не сомневайтесь, что и в будущем не бросим, потому что, чего скрывать, ситуация на мировых рынках очень непростая. Я только что вернулся с «двадцатки», могу Вам сказать, что настроение там у всех не очень хорошее. Может быть, как ни удивительно это прозвучит, но такая наиболее спокойная ситуация пока у нас, но это не значит, что мы изолированы от проблем. Тем не менее пока есть возможности, пока есть деньги, я считаю, нужно переоснащаться, нужно выполнять те заказы, которые существуют.

Я подумаю, каким образом постараться приблизить исполнение в рамках ФЦП с 2020 года на более ранний срок. Мне нужно тогда, чтобы было Ваше обращение (или Ваше, или губернатора) на эту тему, и я дам поручение посмотреть, что можно сделать для того, чтобы приблизить. Потому что я согласен, если образцы техники будут устаревать и если будет модернизация проходить не так быстро, как требуется, это, в конечном счёте, просто будет бить по интересам завода, по интересам людей, которые у Вас трудятся. Договорились.

А.Климов: Спасибо.

Д.Медведев: Пожалуйста, коллеги, прошу.

А.Саушкин: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич.

Пять лет назад я со своей семьёй переехал жить и покорять Дальний Восток.

Д.Медведев: Откуда переехали?

А.Саушкин: Из Томска. С первых дней моя трудовая деятельность была связана с техническим развитием и модернизацией предприятия. Наше предприятие с 2006 года ведет техническое перевооружение, Вы сегодня это уже заметили.

И сегодня мы нарастили вдвое производственные мощности по переработке меди, освоили более полутора тысяч новых видов кабельных изделий и практически в пять раз увеличили долю инновационного продукта.

Разработанные кабели экологически безопасны, не выделяют никаких токсичных веществ, а огнестойкие кабели способны работать даже в условиях открытого пламени. Мы и дальше планируем проводить модернизацию. Кстати, это актуально не только для нас, но и для всей кабельной отрасли, так как износ оборудования превышает 65 процентов.

Да, сегодня государство поддерживает промышленность и есть постановление Правительства Российской Федерации о субсидировании технического перевооружения предприятий. Но так сложилось, что кабельная отрасль туда не включена. В ассоциацию «Электрокабель» входят более 60 кабельных заводов. Дмитрий Анатольевич, возможно ли рассмотреть вопрос о включении?..

Д.Медведев: Алексей Викторович, сначала всё‑таки, находясь у Вас, не могу ещё раз не сказать несколько комплиментов, это просто правильно.

Если образцы техники будут устаревать, и если модернизация будет проходить не так быстро, как требуется, это, в конечном счете, просто будет бить по интересам завода, по интересам людей.

Мне на самом деле нравится производство, причём всегда же видно, когда это уже самые правильные, самые современные технологии. Я не специалист, конечно, в области кабелей, тем не менее очевидно, что то, что Вы выпускаете, вся линейка – это продукция, которая может быть соотнесена с лучшими мировыми образцами. И если я правильно понял то, что мне директор сказал, то Ваша доля на рынке в тех сегментах, которые являются конкурентоспособными, пока не такая большая, но есть возможность расширения, там около пяти процентов, где‑то так.

Это было бы очень хорошо, потому что всё‑таки значительную часть продукции, которую Вы выпускаете, пока наши предприятия (и строительные, и всякие другие) получают из‑за границы, а мы способны производить очень приличную продукцию. Я посмотрел, просто в руки берёшь – реально высокие технологии.

Поэтому то, что перевооружились, – это здорово. Да, действительно, есть постановление Правительства, по которому субсидирование технического перевооружения осуществляется в отношении только целого ряда предприятий по конкретным отраслям промышленности. Если будет обращение от Вас, от отрасли, то я готов дать поручение Правительству ещё раз вернуться к этому вопросу.

При этом, конечно, мы должны выполнять и некоторые правила, которые сейчас принимаем, я имею в виду и по линии ВТО, но это не значит, что они должны блокировать техническое перевооружение. Так что Вы с коллегами из других предприятий посоветуйтесь, как это лучше сделать. У нас 60 предприятий таких?

А.Саушкин: Более 60.

Д.Медведев: Более 60, но я думаю, что Ваше – одно из наиболее передовых сейчас, судя по тому, что я видел. Другие, Вы сказали, там износ оборудования вообще под 70 процентов.

А.Саушкин: Это в целом по отрасли так складывается.

Д.Медведев: По отрасли. А у Вас какой износ?

А.Саушкин: Мы немного ситуацию поправили, но, я думаю, тоже где‑то в районе 50.

Д.Медведев: Понятно. Надо переоснащаться, это очевидно. Так что подготовьте предложения, я постараюсь дать поручение.

А.Саушкин: Спасибо.

Д.Медведев: Пожалуйста, коллеги.

Н.Генсиоровская: Добрый день, Дмитрий Анатольевич!

Меня зовут Генсиоровская Наталья, Сахалинская область, я работаю начальником отдела экологии нефтедобывающей компании «Петросах».

Пользуясь случаем, хотела бы Вас поблагодарить за Вашу поездку на Курилы. На самом деле это очень значимое событие, и о нём очень много потом говорили, и местное население. То есть это вселило надежду… Мы хоть и далеко, но нас не забывают, помнят. И, пожалуйста, Вы нас помните и приезжайте почаще.

Д.Медведев: Спасибо. Я это обязательно учту. Я и так не редко приезжаю, но буду чаще стараться.

Н.Генсиоровская: Я на Сахалине с 1994 года, я вижу, как всё вокруг меняется, то есть идёт строительство и домов, и детских садов. К сожалению, всё равно очередь большая, мест не хватает. Но я ещё думаю, что это потому, что рождаемость у нас повысилась в области, поэтому и мест не хватает в детских садах. У нас есть свой материнский капитал, это 150 тысяч наших, региональных, это плюс к общероссийскому материнскому капиталу. Я думаю, это неплохая прибавка.

Д.Медведев: То есть это получается 350.

Н.Генсиоровская: Даже уже больше.

В рамках реформы Фонда социального страхования нужно создать такой оздоровительный пакет, который будет позволять рабочим и всем, кто находится на производстве, приводить своё здоровье в порядок.

Д.Медведев: Даже сейчас больше – 360.

Реплика: И индексации.

Д.Медведев: И индексации, плюс 150. То есть полмиллиона получается.

Н.Генсиоровская: Да. И отдых у нас в области для ребятишек очень хорошо организован, путёвка для родителей составляет от 10 до 20 процентов всего, то есть всё остальное уже дотируется. Это моменты положительные, хорошие, и, конечно, хотелось бы, чтобы это дальше всё продолжалось, развивалось, финансировалось самое главное.

И в этой связи у меня такой вопрос к Вам. Вы уже затронули эту тему – второй волны финансового кризиса, – она сейчас у всех на слуху. Как Вы думаете, это реальная ситуация? Если это произойдёт, как будет чувствовать себя наша экономика, на что нам надеяться в будущем?

Спасибо большое.

Д.Медведев: Вы такой сложный вопрос, Наталья Георгиевна, поставили. Я действительно совсем недавно встречался с коллегами, которые представляют сильнейшие экономики мира, эта «двадцатка» так называемая. Кстати, мы иногда так к себе несколько уничижительно относимся, но я напомню, что при всех наших трудностях, издержках, сложном пути в 90-е годы, да и истекшее десятилетие было не самым простым, всё‑таки мы имеем сейчас шестую по своей силе, с точки зрения так называемого паритета покупательной способности, экономику мира. Это даёт нам шансы всё‑таки сохраниться в глобальных экономических просторах.

Прогнозы сейчас очень разные, скажу откровенно, но в целом ситуация в нашей стране выглядит, я уже об этом сказал, даже сегодня несколько лучше, чем во многих европейских странах. Почему? Потому что мы, несмотря на сложности последнего периода, сейчас обеспечили неплохой рост валового внутреннего продукта, в этом году где‑то в районе 4–4,5 процента будет. Я напомню, что в Евросоюзе и в Соединённых Штатах Америки этот рост будет от нуля до одного процента.

У нас последовательно за последние годы снижалась инфляция, несмотря опять же на период экономического кризиса. В этом году она будет самой низкой за всю историю нашей страны, я имею в виду последнюю историю – 20-летнюю историю. То есть она будет в районе семи процентов. Если сопоставить с тем, что происходило у нас лет 10 назад, это совсем другие цифры.

И давайте посмотрим, что у наших соседей происходит. Если даже взять наших близких соседей и наших друзей, братьев, можно считать – белорусов, – у них 100 процентов инфляция. Почему? Потому что надо вовремя реформы делать. Конечно, мы им сейчас стараемся помогать. Мы с ними Единое таможенное пространство создаём, и Экономический союз будем создавать. То есть у нас и в этом смысле более или менее всё ничего.

У нас неплохие показатели по соотношению долга к валовому внутреннему продукту. Во многих европейских странах это 80–100 процентов. Больше 100 процентов в той же самой Японии, которая здесь совсем близкая страна. А у нас всего 13 процентов. В этом смысле как бы макроэкономические условия у нас неплохие.

Но если бы я сказал, что мы забронированы от проблем, это был бы обман. Мы и в 2008 году не были закрыты, потому что мы – часть мировой экономики. Но нам нужно сделать так, чтобы наша зависимость от колебаний на сырьевом рынке была гораздо ниже, чем это есть сейчас.

Ведь что произошло в 2008 году? Мы очень хорошо развивались. У нас были довольно высокие темпы роста и так далее. Но с учётом того, что мы всё‑таки в значительной мере зависим от нефти и газа… Вы на нефтяном предприятии работаете? Да, понятно, это очень важный сектор нашей экономики. Нам невозможно сейчас отказаться от сырья или не нужно, потому что мы крупнейшая сырьевая страна. Но мы должны заниматься диверсификацией, чтобы такие предприятия, кстати, где мы находимся, занимали подобающее место в структуре валового внутреннего продукта.

Так вот, как только в 2008 году произошло сжатие мировой экономики, понизились цены на углеводородное сырьё, всё, наша экономика «сдулась». И, конечно, эта прямая зависимость от конъюнктуры цен для нас очень опасна, поэтому наша задача – всемерно развивать промышленность, развивать реальный сектор, если хотите, провести новую индустриализацию, но только на принципиально иных началах, чем это было, например, в 30-е годы.

Вот если нам этого удастся достичь, мы будем в лучшей степени закрыты от международных проблем, но полностью закрыться, конечно, никто не может. Поэтому я бы сказал так: я умеренный оптимист, судя по тому, что происходит сейчас, потому что мои беседы показывают, что трудностей много у наших коллег сейчас, особенно в зоне евро.

И ещё очень важно со своими партнёрами договариваться, потому как основные проблемы сейчас на международных валютных рынках, в зоне евро, то есть в европейской экономической зоне. Это связано с тем, что очень долго государства не могут договориться о принципах преодоления кризиса.

В результате экономики деградируют, падают вниз, а показатели жизни ухудшаются, надо быть готовыми к тому, чтобы договариваться. Но мы выдержим, не волнуйтесь, всё будет в порядке.

Тарифы – штука сложная. Они отражают общую структуру затрат на образование тарифа, на те или иные отрасли, которые создают энергию, наши генерирующие возможности, на сервис, который с этим связан. Тем не менее мы, конечно, стараемся этими тарифами управлять.

Я хочу сказать напоследок, что всё‑таки первая волна кризиса, которая случилась в 2008 году, для многих была неожиданной, никто не ожидал, что будет такое глубокое падение. И мы не ожидали, давайте по‑честному скажем. Понимали, что может быть, но что такой провал будет, никто не ожидал. Но мы же преодолели это, и довольно быстро.

Что самое главное, на мой взгляд, это две вещи: мы за последний период выровняли доходы, они у нас вернулись к докризисным, а на многих предприятиях они даже стали выше, чем докризисные. Это очень важно.

И второе, мы разрешили проблему безработицы. У нас сейчас реально показатели по безработице даже лучше, чем они были в докризисный период. Это не означает, что все вопросы решены, есть большие проблемы. Есть проблемы в моногородах, есть проблемы по отдельным специальностям, но показатели по безработице вернулись к докризисным. Это очень важно, потому что в некоторых странах они не вернулись. Это, я считаю, лучшая гарантия того, что мы спокойно пройдём и этот период.

Н.Генсиоровская: Спасибо большое.

Д.Медведев: Вам спасибо. Занимайтесь и дальше производством, нефть нам пока нужна.

Пожалуйста, прошу Вас.

М.Белов: Добрый день, Дмитрий Анатольевич!

Я работаю на Хабаровском судостроительном заводе. Мне 67 лет, 45 лет я отработал фрезеровщиком на этом предприятии. Сейчас нахожусь на пенсии.

Д.Медведев: Но работаете?

М.Белов: Работаю. Спасибо Вам за поддержку наших пенсионеров. У меня есть предложение такое: собрать небольшую группу пенсионеров, пригласить Вас и Владимира Владимировича Путина и обсудить все проблемы наши.

Спасибо.

Д.Медведев: Михаил Иванович, если Вы так предлагаете, я, конечно, уклониться от этого не смогу, тем более что у нас в стране большое количество пенсионеров, у них свои проблемы, не все работают, как Вы.

Очень хорошо, что Вы всё‑таки работаете, потому что когда человек работает, имеет особую энергию для этого. Но проблем хватает, я обязательно подготовлю предложения, когда это можно сделать и где, но тогда я Вас приглашаю тоже. И, естественно, переговорю с Владимиром Владимировичем Путиным, чтобы он тоже поучаствовал в этом мероприятии, давайте поговорим, конечно. Что обсуждать будем?

Реплика: Качество жизни…

Д.Медведев: Хорошо, качество жизни пенсионеров – это на самом деле очень важно, потому что всё‑таки те пенсионеры, особенно кто уже реально на пенсии находится, кто не трудится на предприятиях, у них разная жизнь, кому‑то очень тяжело, кому‑то – полегче.

Мы, конечно, за последнее время пенсии подняли, но пока они не такие, чтобы на них можно было безбедно жить. Есть отдельные категории пенсионеров, у которых неплохо всё, но есть и категории, которым трудно, поэтому поговорить есть о чём: есть проблема лекарств, есть проблема транспорта, жильё то же самое, поговорим. Договорились, спасибо за идею.

Пожалуйста, прошу Вас.

В.Пинский: Добрый день. Дмитрий Анатольевич, в декабре прошлого года в Горках на Вашей встрече с профсоюзным активом я Вам докладывал о ситуации, которая, если помните, сложилась в горно-химической компании «Бор»…

Д.Медведев: Да, да.

В.Пинский: Им систематически работодатель не выплачивал заработную плату.

Обязательно будет продолжена работа по диспансеризации и по оздоровлению, включая вопросы, связанные с путёвками, – всё это нужно вернуть, но вернуть на других началах, чем это было в советский период.

Д.Медведев: Как работодатель себя ведёт?

В.Пинский: Я хотел бы от имени профсоюза «Бора» поблагодарить Вас за личное вмешательство в эту ситуацию. И профсоюзы поддерживают линию государства на ужесточение наказания тем недобросовестным работодателям, которые задерживают или систематически не выплачивают заработную плату.

И мы уже внесли – по крайней мере Федерация профсоюзов Приморского края – свои предложения в закон о национализации предприятий-должников, которые сейчас находятся на рассмотрении в Государственной Думе. Ещё раз спасибо.

Д.Медведев: Всё‑таки я хотел бы понять, Виктор Витальевич, ваш‑то где собственник? Что с ним происходит?

В.Пинский: Собственник так и управляет предприятием пока. Уже более трёх месяцев зарплата выплачивается вовремя и в срок, в точные даты. То есть сейчас ситуация нормально стабильная. Я ещё раз хотел Вас поблагодарить. Спасибо.

А вообще я хотел поговорить о социальных вопросах и о той проблеме, которая у нас сейчас в стране существует: это оздоровление взрослых рабочих, то есть людей, которые сейчас у нас работают.

Вы знаете, что с 2003 года Фонд социального страхования у нас оздоравливает определённые категории лиц. И сейчас человеку, чтобы оздоровиться, то есть если за счёт Фонда социального страхования это не происходит – не каждый себе это может позволить. Это очень важная проблема на самом деле.

И речь идёт о расходах на здравоохранение. Они у нас увеличены в связи с тем, что нет профилактического лечения и оздоровления. Если бы это лечение было, у нас бы уменьшалось количество больничных листов; у нас бы предупреждали заболевания, которые потом требуют дорогостоящего лечения. Поэтому у меня просьба: возможно ли рассмотреть на государственном уровне вопрос о том, чтобы у нас государство опять оздоравливало за счёт Фонда социального страхования взрослое работающее население. Если это возможно сделать, то это было бы здорово, и это ещё возможно предусмотреть в тех коллективных договорах и соглашениях, которые у нас с работодателями заключаются, например, сделать обязательным пунктом профилактическое оздоровление. Это важно не только для людей, но и для самого руководителя и работодателя.

И отсюда вытекает вторая проблема, что у нас федеральное законодательство предусматривает добровольное присоединение к трёхсторонним соглашениям, которые у нас заключаются, например, на территории Приморского края. Например, у нас сложилась такая ситуация, что уже два года мы вместе с администрацией Приморского края прилагаем все усилия, для того чтобы присоединить работодателей к этому трёхстороннему соглашению, где у нас предусмотрен минимальный пакет социальных гарантий, которые должны соблюдаться.

Так вот, наше федеральное законодательство носит добровольный характер присоединения к этому соглашению, и, естественно, если работодателю это невыгодно, он не присоединяется. Присылает мотивированный ответ и не присоединяется. Возможно ли сделать этот порядок обязательным?

У меня всё, спасибо.

Нужно продумать систему поддержки рыбаков, для того чтобы они могли приобретать суда. Это правильно, потому что, если мы не будем вкладываться в переоснащение нашего флота, то у него очень печальное будущее.

Д.Медведев: Понятно. Отрадно то, что всё‑таки вы смогли эту ситуацию переломить.

В.Пинский: С Вашей помощью.

Д.Медведев: Это не очень хорошо на самом деле, потому что такие вопросы желательно разрешать на месте, но иногда, конечно, приходится и федеральным руководителям вмешиваться.

Что я могу сказать по поводу оздоровления. Конечно, за последние годы мы не так активно этой темой занимались. Правда, буквально несколько лет назад мы к этому вопросу вернулись, и в рамках национального проекта, и в рамках реформы Фонда социального страхования действительно нужно создать такой оздоровительный пакет, который будет позволять рабочим и вообще всем, кто находится на производстве, приводить своё здоровье в порядок.

Что для этого нужно? В чём основная наша проблема, все отлично знают: проблема заключается в том, что люди не проходят диспансеризацию по основным видам заболеваний, а это сердечно-сосудистые патологии, онкология, заболевания пищеварительного тракта. Всё это выявляется уже на достаточно поздних стадиях, когда или лечить трудно, или просто эти издержки очень высокие.

Поэтому диспансеризация, обследование – это, может быть, главное направление, на котором нужно сконцентрировать усилия и деньги, конечно. Мы договорились, что теперь диспансеризация будет проходить один раз в год. Но Вы знаете, я Вам прямо скажу, это ещё и такая взаимная ответственность, и сами люди должны хотеть это делать, это должно войти в привычку не потому, что там кто‑то придумал (работодатель или врачи), а это самому тебе нужно для того, чтобы ты мог чувствовать, как у тебя организм работает.

И не важно, кстати, сколько тебе лет – 20, 50 или ещё больше. В этом смысле мы начали эту работу, и она обязательно будет продолжена и по диспансеризации, и вообще по оздоровлению, включая, естественно и вопросы, связанные с путёвками, – всё это нужно вернуть, но вернуть немножко на других началах, чем это, скажем, было в советский период.

Теперь по поводу взаимоотношений с профсоюзами, коллективных договоров и так называемых трёхсторонних соглашений. У меня нет оснований считать, что действующее трудовое законодательство является идеальным, хотя мы его достаточно долго продумывали.

Действительно, применительно к заключению трёхсторонних соглашений действует в целом добровольный порядок. И, в общем, наверное, с одной стороны это правильно, но, с другой стороны, когда работодатель уклоняется от заключения этих соглашений, никаких побудительных мотивов для него не существует, и вы за ними бегаете, а они от вас бегают, и минимальные стандарты не соблюдаются. Это нехорошо.

Я подумаю, каким образом здесь поступить. У нас сейчас Минздравсоцразвития занимается некоторой корректировкой подходов. Думаю, что можно было бы сделать так, навскидку (я не считаю себя специалистом по трудовому праву и по социальному обеспечению, тем не менее скажу), можно было бы постараться ввести более жёсткие критерии того, когда работодатель вправе отказаться от заключения договора.

То есть если эта формулировка расплывчатая, он просто говорит: «А мне не нравится, я не согласен на такие условия», – тогда, конечно, он просто может игнорировать мнение профсоюза и трудового коллектива. А если там будут чёткие условия, когда можно отказаться, достаточно подробные и конкретные, тогда можно этого работодателя схватить за хобот, что называется, и сказать: «Знаешь, ты или нам скажи о своей позиции, или тогда будь любезен подписывать это соглашение». Мы к этому вопросу обязательно вернёмся, с тем чтобы сделать правовой инструмент более точным. Надеюсь, это и профсоюзам поможет.

В.Пинский: Спасибо, Дмитрий Анатольевич, это было бы здорово.

Д.Медведев: Кстати, если у Вас есть предложения по тому, как это может выглядеть, разумные, конечно, потому что в любом соглашении есть всегда несколько сторон, работодатели тоже не враги, нужно просто сделать так, чтобы был баланс интересов, дайте тогда.

Проблема кадров выходит на передний план. Нам нужно образование поддерживать, причём, не только по инженерным специальностям, но и по рабочим. Нам очень часто не хватает специалистов именно рабочих квалификаций. Это касается в целом ситуации в промышленности.

В.Пинский: У нас ещё было предложение. Я думаю, оно не ново, оно во многих странах применяется, это закон о минимальных социальных стандартах. То есть страны, где работодатель, когда приходит в бизнес, у него уже есть обязанность соблюдать какие‑то минимальные социальные стандарты. Если он этого не делает, он не может вести бизнес, ему просто этого не даёт государство, есть такие методы. Мы готовы поработать и представить предложения.

Д.Медведев: Это тоже абсолютно нормально. Кстати, нашей партии «Единая Россия» в этом плане нужно занимать вполне чёткую позицию, а не отдавая другим партиям эту инициативу, потому что иногда возникает такое ощущение, что, например, о рабочих заботятся только коммунисты или ещё кто‑то.

Это же совсем не так, а, наоборот, большинство законопроектов принимается именно «Единой Россией», просто потому что эта партия парламентского большинства, и именно там можно отстоять те или иные интересы. Критиковать‑то всегда проще, поэтому занимайте более активную позицию, и по линии профсоюзов в том числе.

В.Пинский: Спасибо.

Д.Медведев: Договорились. Пожалуйста, коллеги, прошу вас.

В.Васильев: Добрый день, Дмитрий Анатольевич.

Васильев Вячеслав Леонидович. У меня такой вопрос, к нам в Приморье пришла большая труба – газ, но в настоящий момент у нас наши квартиры отапливаются котельной, которая работает на жидком топливе, то есть на мазуте, в скором будущем у нас будет построена новая котельная, которая будет работать на газе. Хотелось бы в связи с этим узнать, будет ли понижение тарифов на услуги ЖКХ?

И второе, скорее всего, пожелание, не вопрос. Мы – рыбаки, база в Находке стоит, морское рыболовство, изготавливаем свои тралы сами, ими же ловим, настраиваем. Вопрос такой по технологии, например, глубокой обработки рыбы. В основном эту технологию мы закупаем за рубежом. Как бы нам настроить индустрию по производству такого оборудования именно здесь, в России? Вот такое желание.

Д.Медведев: А Вы на каком сейчас оборудовании работаете?

В.Васильев: Ой, оборудование…

Д.Медведев: Даже страшно говорить. Такое оборудование – глаза бы не смотрели.

В.Васильев: Хотелось бы, конечно. Дело в том, что и понижение будет цены этого оборудования, и, естественно, рабочие места новые.

Д.Медведев: То есть оборудование у вас непосредственно – это старое оборудование или это иностранное оборудование?

В.Васильев: Нет, это дорогостоящее…

Д.Медведев: Иностранное оно в основном? Понятно.

Мы просто обязаны продолжить исследования Северного Ледовитого океана и вообще Арктики, потому что если мы этого делать не будем, там будут хозяйничать другие страны.

Вячеслав Леонидович, по поводу двух моментов, которые Вы отметили. Я, во‑первых, рад, что пришла труба, как Вы сказали, потому что это на самом деле важнейшая тема. Мне об этом особенно приятно говорить, потому что я некоторое время назад ещё имел отношение и к «Газпрому», и вообще к газовым делам, которые в нашей стране существуют.

Здесь всё не без проблем, но я считаю, что мы, с учётом того, что мы ведущая газовая страна, обязаны обеспечить газом практически все территории, но там, где это рационально. Конечно, нет смысла тащить, может быть, в какие‑то совсем отдалённые места, и то нужно взвесить. Я помню, некоторое время назад, когда я начинал заниматься газификацией в структуре «Газпрома», меня поразило то, что мы, в Российской Федерации, были самой отсталой республикой. Вот весь газ, он производился и производится на территории Российской Федерации, есть немножко газа в Узбекистане, в Туркмении довольно приличные запасы, но основные запасы, конечно, у нас. И уровень газификации в РСФСР тогда был самый низкий, а другие республики были газифицированы блестяще.

Это очень плохо. Особенно это касалось сельской местности. И мы за последние, может быть, лет 6–7 в рамках программы газификации нарастили объёмы по всей стране. К сожалению, на Дальнем Востоке ситуация была самой тяжёлой просто потому, что здесь тоже есть газ, но этим вообще не занимались. И поэтому вы работаете на мазуте, солярке, в общем, на всём, что стоит дорого, а перевозится тяжело. Хорошо, что эта тема стала реализовываться. Мы обязательно продолжим её развитие.

В том, что касается тарифов, думаю, здесь все люди понимают: тарифы – штука сложная. Они отражают общую структуру затрат на образование тарифа, на те или иные отрасли, которые создают энергию, наши генерирующие возможности, на сервис, который с этим связан. Тем не менее мы, конечно, стараемся этими тарифами управлять.

По поводу понижения тарифов, думаю, что всё это нужно делать в рамках существующей нормативной базы. У нас по действующим правилам – по постановлению Правительства – этот пересмотр может быть произведён в середине следующего года. Это реальный срок, когда можно говорить о пересмотре тарифов, во всяком случае, если говорить об этом откровенно и честно, а не иначе.

Теперь по проблеме флота и нашей рыбной промышленности. В целом ситуация выглядит несколько лучше, например, чем была несколько лет назад. Вы знаете, сейчас и производство выросло, и вылов вырос. Насколько я понимаю, он процентов по 7–10 в год добавляет. Сколько у Вас?

С.Дарькин: 15.

Д.Медведев: Видите, у вас даже 15, по Приморскому краю. Это хорошо.

С другой стороны, сам по себе флот в очень печальном состоянии, и здесь нет никакой альтернативы, кроме того, чтобы просто приобретать новые суда. Самим строить, кстати, на тех мощностях, которые есть на Дальнем Востоке, и приобретать. Другого нет варианта, потому что всё старое, всё изношенное.

Но очень важно, чтобы ещё, помимо собственно материальной базы, мы могли бы сделать переработку более качественной и приближенной к вылову рыбы. Вы лучше меня это понимаете, наша проблема заключается зачастую в бюрократии.

Я неоднократно к этому вопросу возвращался, к сожалению, пока так и не переломили ситуацию, отправить рыбу на экспорт гораздо проще, чем её переработать у нас: или прямо на соответствующей базе, или, допустим, где‑то в порту. Потому что документы, например, для того чтобы эту рыбу использовать внутри страны, на внутреннем рынке, готовятся зачастую 10 дней, две недели, а иногда и больше. Мы понимаем, что с качеством тогда происходит. А для того чтобы «выбросить» эту рыбу, например, иностранным потребителям, я так понимаю, документов почти не надо.

Я не говорю сейчас про браконьерский лов, про нелегальный лов, это отдельная тема – это преступление, а я говорю именно о законных вещах. И здесь, конечно, нужно обязательно сделать так, чтобы для внутреннего рынка количество документов и порядок принятия решения всё‑таки был бы не менее трудным и не более трудным, с другой стороны, чем для поставок на экспорт. И это задача Росрыболовства и других ведомств, которые за это отвечают.

С.Дарькин: Дмитрий Анатольевич, Вячеслав абсолютно правильно поднял вопрос по переоборудованию флота. Это у нас самая больная тема для рыболовства. Вместе с тем, действительно, пришло время больше продукции продавать в России.

Дмитрий Анатольевич, Вы знаете прекрасно, не только документов много, Вы правильно говорите, ещё и товаропроизводящие сети просто не готовы эту рыбу принимать, а если принимают, то цена сразу вырастает на 200–300 процентов.

Арктика, регион или район Северного Ледовитого океана – это прилежащее к нам, если пользоваться международно-правовой терминологией, море. Это наши берега и наши морские пространства и с точки зрения географии, и с точки зрения огромного количества ресурсов, которые там находятся.

Д.Медведев: А сколько в этой товаропроизводящей сети остаётся стоимости?

С.Дарькин: Минимум 100 процентов. Более того, невозможно рыбу в Москву привезти, её туда просто не пускают.

Д.Медведев: Почему?

С.Дарькин: Я так понимаю, что торговым сетям выгоднее купить дорогую рыбу…

Д.Медведев: Иностранную?

С.Дарькин: Конечно, потому что больше торговая наценка, чем если привозить более дешёвую рыбу с Дальнего Востока. Дело даже не в тарифах, Дмитрий Анатольевич, а именно то, что такая наша торговая ситуация. Поэтому, конечно, рыбакам иногда бывает выгоднее отправить рыбу за рубеж. Дмитрий Анатольевич, это верное решение, чтобы упростить порядок прохождения нашей рыбы в России.

Д.Медведев: Нужно не только упростить, но и тогда создать какую‑то мотивацию. Вы подумайте вместе с коллегами и с рыбаками тоже посоветуйтесь, потому что помимо, собственно, обычной бюрократии, то, что у нас затор возникает в товаропроизводящей сети, и то, что им лучше брать иностранную рыбу, надо их всё‑таки тоже к этому стимулировать, чтобы они на вас обратили внимание.

Тем более качество продукта может быть несравнимым: у нас всё свежее, только что пойманное, а там это неизвестно где болтается и когда к нам приходит.

С.Дарькин: Да, Дмитрий Анатольевич, очень много сделал Роспотребнадзор по поводу глазури… 40 процентов глазури было …

Д.Медведев: В стандарте.

С.Дарькин: В килограмме, да. А у нас всего три процента, в нашем российском стандарте. И поэтому, конечно, ситуация улучшилась.

Дмитрий Анатольевич, если бы можно было более предметно сейчас дать поручение по поводу того, чтобы всё‑таки вернуться к нашему судостроению. Рыбаки сами не вытянут, все страны мира дотируют рыбодобывающую отрасль.

Д.Медведев: Я согласен, рыбаки сами не вытянут…

С.Дарькин: 100 миллионов минимум, прошу прощения, хорошее судно стоит.

Д.Медведев: Я знаю, да. Нужно продумать систему поддержки рыбаков, для того чтобы они могли приобретать суда. Но желательно, чтобы всё‑таки тогда мы загружали собственные верфи, а у нас есть проблема с этим, потому что и качество зачастую хуже, чем у тех же самых корейцев, и стоимость высокая. Но если систему поддержки продумывать, нужно загружать не только иностранные верфи, но и наши.

Подумайте вместе с коллегами-губернаторами, что можно было бы сделать, систему поддержки продумайте. Это правильно, потому что, если мы не будем вкладываться в переоснащение нашего флота, то, конечно, у него очень печальное будущее, и так‑то очень низкое качество судов уже, к сожалению, на корытах плавают.

Е.Самойленко: Дмитрий Анатольевич, можно?

Мы обязательно будем отстаивать в Арктике свои интересы, включая и вопросы безопасности. Все решения на эту тему не просто подготовлены, они приняты.

Д.Медведев: Да, пожалуйста.

Е.Самойленко: Может быть, Вы помните, мы встречались с Вами в прошлом году во время Вашего визита в нашу область, и я помню о том уроке, который Вы преподнесли одному из моих коллег-обувщиков…

Д.Медведев: Это когда мы с бизнесом разговаривали?

Е.Самойленко: Да, Вы сказали: «Перед тем как встретиться с большим чиновником, всегда надо заготовить конверт».

Д.Медведев: Так. Конверт, но правильный конверт?

Е.Самойленко: Да. В этом конверте я изложила своё видение проблем и перспектив развития лёгкой промышленности. Я отдала его сегодня Вашим помощникам. И очень хотелось бы, чтобы Вы сами лично его прочитали. Тема волнующая. Я могу о ней говорить бесконечно.

Но, возвращаясь к основной теме, которая звучит у нас здесь, в нашем кругу – теме качества жизни дальневосточников, – что хотелось бы сказать. Я очень порадовалась за своих коллег-промышленников – кабельный завод, авиастроительный завод, – что они продолжают и неплохо развивают производство, инвестиции идут на их предприятия.

Мы на своём предприятии, к сожалению, в этом году отодвинули инвестиционные планы. Есть объективные причины – хлопковый кризис. Вы наверняка о нём слышали.

Д.Медведев: Да.

Е.Самойленко: Плюс у нас сейчас высокие страховые платежи. Это тоже очень сильно ударило по нашей отрасли. Она одна из слабых в нашей стране. Это Вам известно.

Но я как бы уйду от этой темы. Меня как руководителя предприятия, как депутата областного парламента волнует тема здоровья рабочих. У нас на предприятиях лёгкой промышленности большая проблема: коллективы стареют. Нашему предприятию в следующем году будет 45 лет, и большинству работников – уже за 50. Молодёжь в нашу отрасль не идёт. И работники возрастные, они болеют чаще и дольше.

Д.Медведев: Конечно.

Е.Самойленко: И когда мы закладывали в условия коллективного договора поддержку и как‑то рассматривали возможность помочь и оздоровить коллектив, мы заложили расходы на 50-процентную компенсацию расходов работников на лечение и на санаторно-курортное оздоровление.

Мы считали, что основная доля расходов будет тратиться именно на оздоровление, на профилактику, но получается не так. Опыт показывает, что работники больше обращаются за компенсацией на медикаменты. У нас свой медицинский пункт, можно пройти лечение, физиопроцедуры, но это как бы «скорая помощь», и совершенно правы лидеры профсоюзов, нужно заниматься профилактикой, оздоровлением.

Эти 50 процентов санаторно-курортного лечения довольно‑таки серьёзно по кошельку работников бьют и даже 50 процентов стоимости путёвки они не в состоянии оплатить.

Прямая зависимость от конъюнктуры цен для нас очень опасна, поэтому наша задача – всемерно развивать промышленность, реальный сектор.

У нас в области есть замечательный курортный посёлок, и там вода, которая излечивает заболевания опорно-двигательного аппарата, чем и страдает большинство моих коллег: остеохондрозы, артриты, артрозы. Проблема в чём? Есть такой существенный инфраструктурный тормоз в развитии старейшего и крупнейшего санатория – это отсутствие дороги. Вот от выстроенной современной федеральной трассы 26 километров региональной разбитой дороги.

Эти 26 километров обходятся (ремонт, чтобы сделать асфальтобетонное покрытие) почти в 800 миллионов рублей. Я как председатель комитета по вопросам бюджета и налогов областного парламента прекрасно понимаю, что область не в состоянии в ближайшие годы сама это осилить, потому что весь наш областной дорожный фонд на следующий год – всего 398 миллионов рублей.

Весь наш областной бюджет по доходам – это шесть миллиардов рублей, и мне представляется, что было бы возможным через механизм государственно-частного партнёрства это решить. Если бы из федерального бюджета помогли отстроить эту дорогу, а местный областной бюджет муниципальную дорогу восстановил, появился бы частный инвестор, и эта бы услуга стала доступней.

Можно было бы легко, и нашим работникам в том числе, выезжать на выходные дни, и эффективность санатория гораздо бы повысилась. Сейчас страдает в чём санаторий? Невысокая наполняемость…

Д.Медведев: Санаторий действующий?

Е.Самойленко: Да, «живой».

Д.Медведев: Услуги нормальные оказывают?

Е.Самойленко: Нормальные, но частные санатории, конечно, небольшие…

Д.Медведев: А кому он сейчас принадлежит?

Е.Самойленко: Там, по‑моему, контрольный пакет акций – это профсоюзы Хабаровского края.

Д.Медведев: Понятно. В чём идея: государственно-частное партнёрство или что?

Е.Самойленко: Государственно-частное партнёрство, федеральная помощь на дорогу, а бизнес уже постарается, вложит, увидит перспективу в развитии посёлка…

Д.Медведев: Вы сами‑то готовы вложить чего‑нибудь?

Е.Самойленко: А мы вкладываем через помощь рабочим, мы готовы 50 процентов оплачивать.

Д.Медведев: Понятно.

Елена Николаевна, во‑первых, сейчас как раз ехали на машине с полномочным представителем, я вспоминал свою поездку, и Вы мне об этом напомнили, потому что у меня остались хорошие впечатления от посещения Еврейской автономной области, просто даже потому, что там действительно никогда не было руководителя даже относительно высокого уровня, а уж главы государства тем более.

С другой стороны, я просто вспомнил, знаете, я когда посещаю регионы, у меня всегда эмоции разные. Бывает, и регион большой, и довольно богатый, может быть, регион, а вот драйва нет, нет развития, какая‑то затхлая атмосфера. Это и начальники виноваты, конечно, и бизнес не так себя, может быть, ведёт – просто нет развития. Я у вас когда побывал, у вас и регион небольшой, и, наверное, обделённый вниманием в чём‑то, но в то же время развитие есть. Это очень хорошо.

Что касается лёгкой промышленности, Вы сами сказали, здесь у нас большие сложности, в нашей стране, но это не значит, что ей не нужно заниматься. Я уверен, что если мы сейчас просто сложим руки и скажем, что, знаете, есть иностранцы, есть китайцы, есть не китайцы, которые весь этот сегмент закрывают, то тогда мы просто должны будем закрыть, повесить замки на наши предприятия. Это было бы неправильно.

Поэтому, несмотря на сложности, я считаю, всё равно нужно стараться выходить из этой ситуации. Но Вы правы, кадровая проблема для предприятий лёгкой промышленности, может быть, ещё более актуальна, чем для других.

Е.Самойленко: Она сейчас становится самой ключевой и острой.

Д.Медведев: Знаете, у нас вообще проблема кадров для производственных предприятий, может быть, очень сложная, потому что молодёжь с удовольствием идёт куда? В экономисты, юристы, сейчас и врачами люди готовы работать, некоторые другие управленческие специальности. А затащить людей на заводы, на фабрики, на предприятия гораздо сложнее: и условия не очень лёгкие для труда, и, с другой стороны, перспективы тоже не вполне понятны.

Поэтому проблема кадров выходит на передний план. И из‑за этого нам нужно и образование поддерживать, причём не только по инженерным специальностям, что, конечно, очень важно. С другой стороны, нужно и готовить по рабочим специальностям. Потому что здесь у нас произошло очень серьёзное провисание, и нам очень часто не хватает специалистов именно рабочих квалификаций. Вот на это нужно обратить внимание. Но это касается, конечно, не только лёгкой промышленности, а в целом ситуации в промышленности.

Теперь в отношении расходов на профилактику, на здравоохранение. Я только что говорил коллеге, который профсоюзными делами занимается, и, в общем, здесь повторяться не буду. Санаторно-курортное лечение – это важнейшая часть оздоровления людей. Мы не сможем, наверное, вернуться к тем правилам, которые были в советский период. Да, наверное, и не нужно, потому что их не надо идеализировать.

Много было и формального. И, откровенно говоря, далеко не во всех советских санаториях я хотел бы сейчас побывать. Там тоже всё было очень и очень скромно, и надо сказать, просто никак. Но крупные, хорошие санаторные комплексы региональные, а не только федеральные, нам нужно поддерживать. И, действительно, если есть потенциал, в том числе и у вашего санатория, наверное, задача поддержать его стоит.

Мы – часть мировой экономики. Но нам нужно сделать так, чтобы наша зависимость от колебаний на сырьевом рынке была гораздо ниже, чем это есть сейчас.

Вы правильно обозначили инструмент. Такого рода проекты желательно делать не за счёт сугубо федерального финансирования, а за счёт государственно-частного партнёрства. Отрадно, что Вы сами в этом участвуете, во всяком случае, финансируете затраты самих рабочих.

Если есть проект, то я готов рассмотреть. Я не знаю, что Вы положили в конверт, есть ли там описание этой ситуации?

Е.Самойленко: В конверте – проблемы и перспективы развития лёгкой промышленности.

Д.Медведев: Понятно, развитие отрасли – лёгкой промышленности в целом. Но тогда нужно сказать губернатору, подготовьте мне предложения. Я посмотрю, что можно сделать.

Е.Самойленко: Договорились.

Д.Медведев: Договорились. Конверт тоже посмотрю, если это выстраданная позиция.

Что ещё? Какие есть идеи? Пожалуйста.

Д.Новиков: Я работаю ревмехаником, гидрографическое судно «Маршал Геловани», Владивосток.

Недавно наше судно завершило экспедиционный поход «порт Певек – Северный Ледовитый океан». До нас гидрография была там аж 100 лет назад. Мы повторили их поход, и хотелось бы узнать, продолжатся ли в наше время дальнейшие исследования этого региона?

Д.Медведев: Вы имеете в виду регионы Северного Ледовитого океана?

Д.Новиков: Да.

Д.Медведев: Дмитрий Петрович, мы просто обязаны продолжить исследования Северного Ледовитого океана и вообще Арктики, потому что если мы этого делать не будем, там будут хозяйничать другие страны.

Это не значит, что они для нас враги и мы относимся к ним соответствующим образом, но Арктика, регион или район Северного Ледовитого океана – это прилежащее к нам, если пользоваться международно-правовой терминологией, море. Это наши берега и наши морские пространства и с точки зрения географии, и с точки зрения огромного количества ресурсов, которые там находятся.

Если мы в это не будем вкладываться, то туда придут внерегиональные державы. Я могу Вам сказать, для меня было удивительно, я сейчас не буду никакие страны называть, чтобы никого не обижать, но страны, которые находятся на другой части планеты, говорят: «Мы собираемся заниматься Арктикой». Вот они собираются, а мы, типа, нет.

Поэтому мы обязательно будем вкладывать туда деньги, в эти исследования, – это первое, и программы на эту тему готовятся, и даже несколько заседаний Совета Безопасности я лично проводил по арктическим проблемам, по проблемам развития исследований в регионе Северного Ледовитого океана. С другой стороны, мы обязательно будем отстаивать в этом регионе свои интересы, включая, естественно, и вопросы безопасности, и могу Вам сказать, что все решения на эту тему не просто подготовлены, они приняты. Вот так.

Д.Новиков: Будем ждать дальнейших походов.

Д.Медведев: Я бы сам с удовольствием в такой поход сходил. Я знаю, у меня некоторые коллеги, даже члены Совета Безопасности, недавно ходили – в общем, понравилось. Так что как‑нибудь к вам присоединюсь.

Д.Новиков: Спасибо.

Д.Медведев: Коллеги, я, во‑первых, вас хотел поблагодарить за то, что вы сегодня тоже со мной эту беседу провели. Для меня было важно понять позицию дальневосточников, позицию представителей разных предприятий и в то же время позицию людей, которые близки к «Единой России»: или в самой партии находятся, или симпатизируют этой партии, потому что сейчас всё‑таки идёт предвыборная кампания, и мы обязаны общаться друг с другом просто для того, чтобы думать о будущем.

А будущее у нас зависит от того, как мы выстроим планы, планов у нас много, страна у нас большая и очень непростая. С другой стороны, я иногда думаю, наверное, люди, которые находятся на различных постах в других государствах, тоже сталкиваются с трудностями.

У нас страна архитрудная, очень трудная, просто даже по размеру своему (вы как дальневосточники это отлично знаете) очень тяжела для того, чтобы реализовывать крупные проекты. Но если мы их не будем реализовывать, у нас такой страны не будет. Нам же с вами это не надо, мы хотим жить в одной стране и в сильной стране. Давайте для этого поработаем и постараемся.

Всем хорошего настроения, до встречи.