Президент России — официальный сайт

Новости   /

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Давайте на сегодняшней встрече поговорим о социально-экономической ситуации в Забайкальском крае, обменяемся мнениями о том, как улучшить предпринимательский климат, открыть новые возможности для деловой активности.

Забайкалье обладает очевидными экономическими преимуществами. Край богат природными ресурсами, по его территории проходят транспортные магистрали из Азии в Европу, но – вы это знаете не хуже, чем я, а может, и получше – остаётся одним из проблемных регионов России.

Серьёзный ограничитель роста экономики края – отставание в развитии энергетической инфраструктуры. Это, безусловно, тормозит создание производств. Особое беспокойство вызывает уровень безработицы. Мы гордимся тем, что у нас в стране в целом исторический минимум по безработице – 5,5 процента, а в марте–мае текущего года безработица в Забайкальском крае превысила 10 процентов – 10,7 процента.

Медленно улучшается и демографическая ситуация. Благодаря программам поддержки семьи, повышению качества медицинской помощи младенческая смертность за последние пять лет уменьшилась более чем вдвое. Безусловно, это хороший показатель. С 2007 года начался естественный прирост населения. Вместе с тем численность постоянного населения ежегодно снижается, продолжается миграционный отток.

Очевидно, что путь к решению многих проблем только один – это подъём экономики. Надо повышать эффективность хозяйственных решений, рационально использовать ресурсы целевых программ, более чётко координировать работу федеральных ведомств и региональной власти.

При этом важно сосредоточиться на ключевых экономических задачах. Одна из них – это развитие агропромышленного комплекса. Объём его производства в последние пять лет растёт. И надо закрепить все положительные тенденции, в том числе за счёт усиления материально-технической базы хозяйств, повышения производительности труда, развития мясного животноводства.

Знаю, что руководство региона предметно занимается этими вопросами. Хотел бы сегодня услышать о приоритетах вашей работы.

Другая ключевая задача – максимально выгодно использовать географическое положение края. Прежде всего прямой выход на рынки Китая, Монголии и других стран, поставлять на них востребованную продукцию. При этом развивать транспортную, пограничную и логистическую инфраструктуру, делать её современной и удобной. Это стимулирует деловую активность в регионе и, безусловно, будет служить расширению внутреннего и внешнего туризма, что тоже очень важно и перспективно.

Уважаемые коллеги! Отдельно хотел бы остановиться на такой крайне значимой теме, как улучшение предпринимательского климата. Не раз говорил и хочу повторить: это ключевой фактор экономического развития края, важное условие развития края, важное условие повышения благосостояния живущих здесь людей.

Вы знаете: в рамках национальной предпринимательской инициативы по улучшению инвестиционного климата разработан ряд так называемых «дорожных карт». Их цель – способствовать созданию комфортных условий для каждого, кто хотел бы заняться своим делом.

Всё больше предпринимателей присоединяется к мониторингу их реализации. Здесь присутствуют, я вижу, в том числе и знакомые мне предприниматели, работающие в регионе. Хотелось бы от вас, уважаемые коллеги, услышать объективную информацию о том, что сделано, что следует ещё сделать, на что следует обратить особое внимание.

Ещё один принципиальный момент – это внедрение так называемого регионального инвестиционного стандарта. Речь идёт о создании комфортных условий для предпринимательства не просто в целом по стране, а в каждом конкретном регионе. Кстати, многие регионы внедряют, а некоторые уже внедрили так называемый стандарт, о котором я только что сказал. Среди этих регионов Татарстан, Калужская, Ульяновская, Липецкая, Тульская области и ряд других регионов Российской Федерации.

Ваш край должен активнее участвовать в этом процессе. Прошу главу региона в короткие сроки завершить все подготовительные процедуры и приступить к внедрению стандарта совместно с бизнес-сообществом, а также Агентством стратегических инициатив.

Сейчас в секторе малого и среднего бизнеса занято около 18 процентов населения Забайкальского края. Уважаемые друзья и коллеги, это почти в полтора раза ниже, чем в среднем по стране.

По данным Росстата, на 1 января 2013 года в секторе малого и среднего предпринимательства края занято около 96 тысяч человек, включая индивидуальных предпринимателей, что составляет порядка 18 процентов экономически активного населения региона. Это меньше, чем в среднем по стране, как я уже сказал, в полтора раза. В среднем по стране у нас тоже немного, но всё‑таки 25 процентов. А у вас всего восемнадцать.

Проблемы, которые поднимаются на совещаниях, в том числе подключения к инженерной инфраструктуре, электричеству, газу, воде, нужно, конечно, решать совместно региональными и федеральными усилиями. Тем более в ряде регионов уже есть такой опыт – так называемые «лучшие практики» реализации. Москва, например, стала «пилотным» регионом по сокращению процедур в части строительства и доступа к энергетической инфраструктуре.

Я очень рассчитываю, что выработанные и принятые сегодня решения будут способствовать развитию малого и среднего предпринимательства в крае, в целом помогут изменить ситуацию, будут менять ещё к лучшему.

Давайте начнём работать.

Пожалуйста, Константин Константинович Ильковский – временно исполняющий обязанности губернатора. Прошу.

К.Ильковский: Уважаемый Владимир Владимирович!

Прежде всего позвольте выразить вам глубокую благодарность от имени всех забайкальцев за Ваш приезд в наш край, за большое внимание, которое уделяется развитию Дальнего Востока и Байкальского региона на государственном уровне.

Забайкальский край – это молодой субъект Федерации, который был образован в 2008 году путём объединения Читинской области и Агинского Бурятского автономного округа.

Вы уже сказали об особенностях Забайкальского края, который формирует, по сути дела, менталитет и отношение к жизни забайкальцев. Это, безусловно, и то, что Забайкальский край имеет богатое культурное и историческое наследие, это и старейший горнорудный регион. Надо сказать, что первое российское серебро, которое поступило на Монетный двор России, было из Нерчинска Забайкальского края. Серьёзная специализация края – сельскохозяйственная, высокая доля сельского населения, почти 34 процента. По территории края проходит БАМ, Транссиб, Амур. Есть международный аэропорт. Надо отметить, что край всегда имел особый оборонный статус, что тоже серьёзно сказывалось на экономике и социально-экономическом развитии края. И, безусловно, приграничное положение создаёт дополнительные возможности края.

Важно сосредоточиться на ключевых экономических задачах. Одна из них – это развитие агропромышленного комплекса. Надо закрепить все положительные тенденции, в том числе за счёт усиления материально-технической базы хозяйств, повышения производительности труда, развития мясного животноводства.

Вы, действительно, отметили, что динамика экономических показателей за ту пятилетку, которую существует край, 2008–2012 годы, была достаточно неплохая и по некоторым показателям превышала среднероссийский уровень. Но вместе с тем, если мы возьмём оценки Минрегиона Российской Федерации, то положение Забайкальского края в рейтинге субъектов не столь высокое. В частности, по инвестиционной привлекательности мы занимаем 81-е место. И, безусловно, это всё сказывается на отношении жителей края к тем возможностям, которые на сегодняшний день как бы не могут быть реализованы. И, к величайшему сожалению, миграционная убыль края из года в год не снижается и составляет цифру от 7 до 10 тысяч человек.

Почему так произошло? Потому что, наверное, произошёл на каком‑то этапе разрыв между развитием экономики и социальной сферы. За прошедшее пятилетие мы, к величайшему сожалению, практически не развивали социальную среду, за исключением, может быть, только краевого центра.

Если обратить внимание на эту таблицу, то можно увидеть, что в сфере культуры не было построено ни одного объекта в сельской местности. В сфере физической культуры – один объект всего, в сфере здравоохранения тоже нет особых успехов. И действительно, не созданы достаточные условия для ведения предпринимательства в Забайкальском крае. И низкий индекс предпринимательских намерений, и ограниченный доступ ко многим видам ресурсов, а также не в полной мере созданы те современные институты, которые должны, по сути дела, формировать предпринимательский климат. Если мы сравниваем эти экономические показатели и состояние предпринимательства, социальной сферы, миграционный поток, то, наверное, надо признать, что нам не удалось превратить точки роста в пространство развития. Потому что в конечном итоге что обеспечивает развитие территории? Обеспечивает развитие территории в первую очередь местное самоуправление и предпринимательство при, безусловно, развитой инфраструктуре.

Всё‑таки о точках роста не могу не сказать. Мы прекрасно понимаем те проблемы, которые существуют на сегодняшний день в крае, и задачи, которые стоят перед правительством края, и видим, как мы можем решить эти проблемы. На сегодняшний день мы подготовили стратегию развития края до 2030 года. На сегодняшний день она активно обсуждается профессиональным сообществом, экспертным сообществом, населением края. Главная наша задача – превратить точки роста в пространство развития. На сегодняшний день это необходимость образования горно-металлургического кластера, это создание межрегионального сельскохозяйственного кластера в границах Забайкальского края, Республики Бурятия, части Амурской области, развитие экспортно ориентированного производства и переработки масличных и зерновых культур. Это, безусловно, развитие электроэнергетики и модернизация ЖКХ как обязательного условия, без которого ни жизнь, ни развитие предпринимательства в крае невозможны. Это создание туристско-рекреационного кластера.

И ещё одна тема, которая активно обсуждается в крае, поднимается населением, – это, безусловно, газификация Забайкальского края, потому что сегодня это один из немногих субъектов, который не то что не газифицирован, – и в программе газификации Дальнего Востока и Байкальского региона не учтён.

Я думаю, что присутствующие здесь коллеги-предприниматели достаточно подробно остановятся на тех или иных направлениях. В крае достаточно профессионалов, которые занимаются сельскохозяйственным направлением.

Хотел ещё раз акцентировать внимание на газификации Забайкальского края и Республики Бурятия от газопровода «Сила Сибири». Строительство ответвления от Сковородино через Читу и Улан-Удэ, по сути дела, вдоль Транссиба, позволит газифицировать более 60 процентов населения Забайкальского края и Республики Бурятия, практически не строя распределительных газопроводов.

Ещё на что необходимо обратить внимание – это возможность создания горно-металлургического кластера, который укрепит экспортную специализацию Забайкальского края на основе продукции с высокой добавленной стоимостью.

Это может быть хорошим примером государственно-частного партнёрства, где примут участие предприятия «Росатом», «Норильский никель», «Металлоинвест», СУЭК, «Российские сети», РАО «РЖД». Практически с каждым из них на границе с Китайской Народной Республикой, там, где имеется достаточная инфраструктура железнодорожная, автомобильная, при некоторых преобразованиях электроэнергетического комплекса может возникнуть современный горно-металлургический комбинат.

Вы упомянули здесь о необходимости использования тех транспортных и логистических возможностей, которые есть у Забайкальского края. Действительно, через посёлок Забайкальск, через эти ворота из Азии в Россию проходит основной поток грузов как в Российскую Федерацию, так и в обратном направлении. Но это транзитный поток грузов, и получается таким образом, что груз, который идёт из Китая, проходит через Забайкальский край, Дальний Восток, Сибирь, точнее говоря, далее он перерабатывается в центральной полосе, и потом эти товары возвращаются к нам обратно, но уже с соответствующей наценкой. Поэтому создание мультимодального комплекса в Чите и в Забайкальске, в том числе и сельскохозяйственное направление, тоже способствовало бы развитию и малого предпринимательства.

Но и особое внимание, конечно, необходимо обратить на необходимость реконструкции пропуска пограничного между Россией и Китаем. Потому что на сегодняшний день не до конца проработанные схемы создают серьёзные препятствия для развития предпринимательства на территории Забайкальского края и существенно тормозят как экспортный, так и импортный потоки.

Не буду останавливаться здесь на туристско-рекреационном кластере, хотя это одно из тех направлений, где точка приложения малого и среднего бизнеса может быть весьма и весьма эффективной.

Вместе с тем ни в коем случае не надо забывать о том, что Забайкальский край силён своими спортсменами, которые завоёвывают и для края, и для России, безусловно, в первую очередь, по тем или иным видам спорта золотые медали. Основная специализация края, по сути дела, это лук. И на сегодняшний день практически две трети сборной России – это спортсмены Забайкальского края.

Мы говорили о том, что уже давно не строилось новых объектов на территории Забайкальского края, как спортивного назначения, так и культурного. И считаем, что, наверное, два таких объекта, как лукодром, который мог бы стать спортивно-тренировочным комплексом для всей России по стрельбе из лука, а также музыкальный театр в городе Чите, поскольку последний объект культурного назначения, который был построен в Забайкальском крае, был построен в 1970 году.

В крае создана необходимая нормативно-правовая база по обеспечению условий и государственной поддержки инвесторов. Вместе с тем созданные условия не обеспечивают необходимый приток инвестиций. И во многом это связано с инфраструктурными ограничениями.

Я прошу поставить 24-й слайд. Хотел бы, Владимир Владимирович, обратить внимание всё‑таки на программу экономического и социального развития Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2018 года. К величайшему сожалению, на все субъекты Байкальского региона от всей программы приходится только 10 процентов, на Забайкальский край приходится 2,9 процента.

Другая ключевая задача – максимально выгодно использовать географическое положение края, прежде всего прямой выход на рынки Китая, Монголии и других стран. При этом развивать транспортную, пограничную и логистическую инфраструктуру.

Владимир Владимирович, я просил бы дать поручение Министерству развития Дальнего Востока, чтобы всё‑таки к регионам Байкальского региона отнеслись несколько по‑другому. И те предложения, которые сделаны были в эту программу, были учтены. Потому что если говорить о численности населения, то доля людей, которые проживают в Байкальском регионе, составляет практически 40 процентов от суммарной доли Дальнего Востока и Байкальского региона.

В крае создана весьма и весьма разветвлённая инфраструктура поддержки предпринимательства. Это и гарантийный фонд Забайкальского края, это и Фонд инвестиционного развития, это и микрофинансовые организации, и муниципальные и сельские кредитные кооперативы, и муниципальные фонды поддержки малого предпринимательства, и муниципальные центры поддержки предпринимательства. То есть мы постарались сделать таким образом, чтобы не только в крае была создана эта инфраструктура, но и в муниципальных районах. Надо сказать большое спасибо Министерству экономического развития, мы все эти годы целенаправленно увеличиваем объёмы финансирования программы развития малого и среднего предпринимательства. Если в прошлом году эта цифра была 270 миллионов рублей, то в этом году благодаря поддержке Министерства мы выиграли гранты и вышли почти на сумму 400 миллионов рублей. Вроде хорошая цифра, но вместе с тем это всего лишь 9 процентов от тех потребностей, которые необходимы нашему предпринимательству.

Хотел бы сказать, что целевые индикаторы социально-экономического развития Забайкальского края на период до 2030 года показывают, что мы можем создать более 31 тысячи высокопроизводительных рабочих мест, повысить доступность образования с охватом практически 100 процентов детей дошкольным и общим образованием, увеличить валовой региональный продукт в 2,7 раза и обеспечить рост инвестиций в экономику в 2,8 раза.

Многоуважаемый Владимир Владимирович! В Забайкальском крае живут деятельные оптимисты, которые верят в развитие Забайкальского края и верят в развитие России, часть из них присутствует здесь. Я думаю, что сегодня они поделятся своими делами и выскажут те или иные предложения, которые необходимо развить в крае. Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Я посмотрел таблицы, много всё‑таки было направлений инвестиций. У вас там целый список месторождений, перспективных направлений работы. Нарисована цифра инвестиций – 100 миллиардов рублей. Во всяком случае, 100 миллиардов на такое количество месторождений общенационального значения – это даже на технико-экономическое обоснование мало. Горно-металлургический кластер. Здесь у вас чего только нет: и Удокан, и Апсатское – уголь. Один Удокан – там миллиарды в долларах.

К.Ильковский: Владимир Владимирович, здесь речь идёт о создании горно-металлургического кластера, который будет перерабатывать продукты обогащения, освоения данных месторождений. То есть инвестиции в освоение данных месторождений – это отдельные инвестиции, это отдельные инвестиции в Удокан, это отдельные инвестиции в юго-восточные ГОКи, Бугдаинский ГОК, это отдельная программа «Росатома».

Речь идёт о создании переработки, металлургической переработки продуктов обогащения. Потому что сегодня все эти предприятия, даже «Росатом», например, сегодня производит концентрат, который перерабатывается не здесь. Бугдаинские ГОКи и юго-восточные ГОКи, которые разрабатывают норильский никель, тоже не предполагают переработку концентрата. Они предполагают экспорт концентрата. А здесь речь идёт о предложении создать металлургический, по сути дела, передел, который будет создавать продукт высокой добавленной стоимости, то есть конечную продукцию – медь и так далее.

В.Путин: Намерения хорошие.

К.Ильковский: Мы поскромничали.

В.Путин: Всё. Ладно.

Пожалуйста, Андрей Михайлович, прошу.

А.Харин: Добрый вечер, глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Добрый вечер, уважаемые участники совещания!

Благодарим Вас за возможность выступить и представить на рассмотрение наши проекты, а также точку зрения Забайкальского регионального отделения «Деловой России» на общее положение дел о развитии предпринимательства Забайкальского края.

В начале 2013 года в Забайкальском крае закрылись предприятия 4097 предпринимателей. Мы, «Деловая Россия», ожидаем, что до конца года эта цифра ещё может увеличиться. Развитие удалённых, малозаселённых территорий можно получить, как мы считаем, в первую очередь за счёт двух путей.

Первый – это смягчение миграционного законодательства. Второй – повышение производительности труда. Конечно, второй путь для нас наиболее благоприятен, но он требует улучшения инвестклимата и вложения бизнеса от 3 миллионов до 6 миллионов рублей в год на одного работника. И тогда эффект будет очевиден.

Сегодня в крае актуальным для бизнеса является вопрос внедрения стандарта в деятельность органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации по обеспечению благоприятного инвестклимата в регионе, который обсуждался в Вашем присутствии в декабре 2012 года на Госсовете. Стандарт хороший. Мы считаем, что он содержит все чёткие и действенные ответы на волнующие региональное бизнес-сообщество проблемы развития. Главное, его внедрить не формально, на бумаге, а на самом деле. И здесь решающее значение имеет общественный мониторинг и оценка, в которые должны быть вовлечены все предпринимательские объединения, все неравнодушные предприниматели. Важно, чтобы органы власти с должным вниманием относились к такому мониторингу.

Улучшение предпринимательского климата – ключевой фактор экономического развития края.

Мы знаем, что одной из основных задач возглавляемого Вами общественного движения «Общероссийский народный фронт» является создание широкой коалиции развития общественного мониторинга самых разных вопросов жизни страны, конечно, включая и вопросы развития предпринимательства, улучшения инвестклимата. Поэтому просим Вас дать поручение, Владимир Владимирович, организовать на площадке ОНФ общественный мониторинг, контроль и приёмку внедрения регионального стандарта создания благоприятного инвестклимата и «дорожных карт» национальной предпринимательской инициативы. При этом в ряде случаев важно, чтобы не местные предприниматели и не бизнес-сообщество, например, Забайкальского края оценивали региональный инвестклимат, а независимые от влияния местного чиновничьего аппарата. И вот мы считаем, что ОНФ как раз мог бы создать такую систему.

Что касается обсуждения сейчас вопроса о снижении страховых взносов, мы поддерживаем инициативу ОНФ, который вместе с «Опорой России», «Деловой Россией», ТПП, РСПП начали сбор подписей в поддержку налоговых каникул на два года для впервые регистрирующихся индивидуальных предпринимателей. В этой инициативе важно, чтобы каникулы предоставлялись один раз в первый раз и персонально физическому лицу – индивидуальному предпринимателю, что исключает какие‑либо злоупотребления наподобие тех, которые были в 90-е годы.

Переходя к нашему проекту, я бы хотел вспомнить. Три года назад Вы, Владимир Владимирович, сказали такие слова: необходимо развивать те направления бизнеса, которые тяжелы и сложны, и у вас будет хотя бы одно преимущество – там не будет конкурентов. Вот так в 2009 году группа компаний «Сибирь» инициировала проект, целью которого является строительство завода по производству рапсового шрота и масла, а также комбикормов в рамках агроиндустриального парка «Даурия» на территории города Краснокаменск, который входит в программу развития моногородов, курируемых ВЭБом и обладающих наиболее дешёвыми в крае энергоносителями. За четыре года работы этот проект вырос до инвестиционного проекта, состоящего из нескольких взаимосвязанных направлений. И первое из них, конечно, строительство завода по производству рапсового масла и комбикормов на основе рапсового шрота. Второе – развитие выращивания рапса и других культур в севообороте, соответственно. И третье – развитие логистической инфраструктуры.

Проектом предусматривается экспорт масла и шротов в Китайскую Народную Республику, а также поставка фасованного масла и комбикормов на внутренний российский рынок. Китай сегодня – это крупнейший мировой рынок продовольствия. Так, по данным Министерства сельского хозяйства США, в Китае потребляется более 5,5 миллиона тонн рапсового масла, что составляет 21 процент от всех потребляемых в Китае масел. Рост импорта рапсового масла в Китае, по данным Таможенной службы КНР, увеличился с 400 тысяч тонн в 2009 году, когда мы начинали проект, до 800 тысяч тонн в 2012 году, рост составил 92 процента.

По данным агентства «Синьхуа», в 2012 году Китай импортировал 4 миллиона тонн пшеницы. Рост по отношению к 2011 году – 220 процентов. Среди основных поставщиков Россия либо не звучит совсем, либо играет незначительную роль. Мы с этим не согласны и предлагаем рассматривать Забайкальский край, во‑первых, как базу производства и переработки сельскохозяйственной продукции для последующей поставки на экспорт, а во‑вторых, как важную логистическую составляющую при поставках продукции, произведённой в других регионах России, в Китае и на рынке стран АТР.

Реализация всех проектных направлений охарактеризована следующими этапами.

Первое. Развитие и выращивание на территории юго-востока края, располагающего запасом пахотных земель, одним из лучших, более 500 тысяч гектаров, из которых на сегодняшний день используется чуть более 100.

Второе – развитие переработки. В 2012 году для ускорения реализации проекта нами было принято решение о запуске первой линии оборудования с объёмом переработки всего 12 тысяч тонн масла семян рапса в год.

Третье – развитие логистической инфраструктуры. По этому вопросу в данном направлении были предприняты следующие шаги. Была выполнена пробная поставка муки собственного производства, а самое главное, рапсового масла в Китай через пункт пропуска Забайкальск – Манчжурия. Стоит отметить, что данная поставка была охарактеризована следующими факторами. Это была первая поставка российского рапсового масла в Китай. Это была первая поставка масла через пункт Забайкальск – Манчжурия. Это была первая перевозка по Забайкальской железной дороге пищевых масел во флекситанках.

Второе. С целью развития поставок в Китай сельскохозяйственной продукции собственного производства, а также обеспечения узнаваемости данной продукции на зарубежных рынках ведётся регистрация торгового знака «Даурский журавль». И ещё одно: в китайской транскрипции она переводится «сто соседей – сердцу радость».

В период реализации проекта было вложено порядка 245 миллионов рублей, из них 120 миллионов собственных средств, 108 миллионов – кредитных и 15,5 миллиона мы получили субсидий из федерального краевого бюджета. 22 миллиона на сегодняшний день поданы на получение субсидирования. Соотношение бюджет – внебюджетный 1 к 6. Такая работа ведётся нами именно по экспортно ориентированному сельскому хозяйству на территории Забайкальского края.

Мы считаем, почему край должен зарабатывать только на природных минеральных ресурсах? Да, это нужно сейчас, но это не возобновляемые ресурсы, а сельское хозяйство – ресурс вечный. У нас почти миллион га неиспользованной пашенной залежи.

Ещё один принципиальный момент – это внедрение так называемого регионального инвестиционного стандарта. Прошу в короткие сроки завершить все подготовительные процедуры и приступить к внедрению стандарта.

Владимир Владимирович, у нас есть следующие предложения.

Первое. Создание и принятие программы развития экспорта сельскохозяйственной продукции, произведённой на территории Сибирского федерального округа.

Второе. Усиление работы Министерства сельского хозяйства Российской Федерации по созданию и продвижению бренда сибирского, в том числе забайкальского продукта, в страны КНР и АТР как продукта экологически чистого, не содержащего ГМО.

Третье. Поддержка создания логистической инфраструктуры, способствующей экспорту сельхозпродукции через пункты пропуска Забайкальского края.

Четвёртое. Перераспределение субсидий, предоставляемых региону на развитие сельского хозяйства, с применением повышающего пятикратного коэффициента для регионов Дальнего Востока и Байкальского региона.

Просим Вас рассмотреть возможность предоставления группе компаний «Сибирь» по линии Внешэкономбанка долгосрочного кредита либо кредитной линии на сумму 1650 миллионов (сейчас ведутся переговоры с Внешэкономбанком) с минимальными ставками, какие возможны. Но самое главное – это, конечно, долгосрочность кредитов.

Владимир Владимирович! В то время, когда большое число экспертов говорит о том, что в ближайшие несколько лет ожидается стагнация и рост экономики не превысит 2 процентов, Забайкальское региональное отделение «Деловой России» считает, что развитие малого и среднего бизнеса, а также сельских территорий смогут дать дополнительно минимум 1,5 процента роста. Основные, ключевые позиции, необходимые для такого развития, это привлечение инвестиций, развитие инфраструктуры и, самое главное, политическая воля.

Закончить своё выступление я хотел бы девизом, который, как мы думаем, будет актуальным все последующие годы, и он звучит так: «Когда Забайкалье экспортирует – Сибирь работает». Спасибо большое.

В.Путин: Ряд вопросов, которые Вы затронули, ключевые на самом деле, введение налоговых каникул и так далее, так или иначе относятся к компетенции Министерства экономического развития.

Пожалуйста, Алексей Валентинович, Вам слово.

А.Улюкаев: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Вы здесь упомянули о рисках снижения экономического роста до двух процентов в год. Безусловно, риск весомый. И мы должны сделать всё, чтобы этот риск нейтрализовать. Сейчас по поручению Президента Российской Федерации подготовлен проект мер по ускорению экономического роста. На следующей неделе Правительство Российской Федерации его рассмотрит, а потом мы окончательно доложим Президенту. Но я хочу сказать, что набор мер – это прежде всего набор мер поощрения инвестиций. Современный экономический рост не может не быть инвестиционным ростом. Поощрение инвестиций – это совместная работа и государственной власти, и бизнеса, такое глобальное государственно-частное партнёрство в рамках улучшения инвестиционного климата, комфортной среды для предпринимательства.

Мировой стандарт оценки инвестиционного климата – печальный для России результат: 120-е место в 2011 году. В 2012 году продвинулись на восемь ступенек – 112-е. Сейчас у нас есть шанс войти в этом году в сотню. По крайней мере, предварительные контакты с экспертами Всемирного банка, которые ведут эту тематику, говорят о том, что такая оценка существует.

Для продвижения, системного продвижения по этому пути подготовлены, как Владимир Владимирович уже сказал, национальная предпринимательская инициатива, тринадцать «дорожных карт». Девять принято (это по строительству, таможенному администрированию, доступу к сетям, упрощённой системе регистрации, развитию конкуренции, содействию экспорту, доступу малого и среднего бизнеса к закупкам, повышению качества регуляторной среды). Десятая мера в области налогового администрирования внесена в Правительство и три оставшиеся будут до конца года также внесены и, я надеюсь, приняты.

Эффективное ведение «дорожных карт» предполагает обобщение и оценку наиболее передовых практик. Здесь Президент упомянул о том, что у нас есть пилотный проект для этих лучших корпоративных практик, это Москва (я просто несколько цифр хочу привести). В части строительства количество процедур разрешительных сокращено с 42 до 10, срок рассмотрения заявок – с 344 до 103 дней, а стоимость оформления соответствующих разрешений снижена более чем в три раза. В части доступа к энергетике количество процедур сокращено с десяти до четырёх, срок подключения – с 281 дня до 146, стоимость оформления документации – более чем в десять раз. Это хороший результат, и мы, конечно, должны его тиражировать.

На федеральном уровне реализуется ряд других мер по улучшению инвестиционного климата, формированию благоприятной предпринимательской среды. И во многом это делается в тесном партнёрстве с «Деловой Россией»: это создание института уполномоченного по защите прав предпринимателей. Мы работаем в очень тесном контакте, у нас есть также совместный план действий.

Для привлечения иностранных инвесторов в Россию, в том числе и для привлечения в регионы Дальнего Востока, заработал российский Фонд прямых инвестиций, который обеспечивает софинансирование: примерно один рубль средств Фонда к четырём рублям средств глобальных инвесторов. Уже семь проектов реализовано, в том числе один по Дальнему Востоку, проект в области лесопереработки. И мы договорились, что из дальнейших федеральных денег, которые будут поступать в рамках Фонда, примерно 20 процентов будут тратиться на развитие проектов на Дальнем Востоке, прежде всего инфраструктурных проектов.

Следующий момент – это формирование института правового регулирования государственно-частного партнёрства. С 2005 года у нас действует закон о концессиях и ряд концессий, в том числе в области дорожного строительства, готовится концессия в области работы по аэропортам и так далее. Уже практика имеется, но мы понимаем, что этого недостаточно. Для более глобального законодательного регулирования мы подготовили законопроект об основах государственно-частного партнёрства в Российской Федерации. Этот проект тоже сейчас будет рассмотрен Правительством Российской Федерации.

В части совершенствования налоговой политики. Принципиальный вопрос – это сохранение льготных тарифов страховых взносов для субъектов малого и среднего предпринимательства. Мы находимся в заинтересованной дискуссии с Министерством финансов, которое, конечно же, считает выпадающие доходы. Но нам представляется, что величина налоговой базы, которая здесь стоит на кону, возможность её повышения заведомо больше, чем те потери из страховых выплат, которые пойдут в бюджеты социальных фондов, которые в данном случае будут полностью компенсированы.

Следующее – это упомянутое здесь освобождение на два года от уплаты налогов и обязательных страховых платежей для тех индивидуальных предпринимателей, которые впервые регистрируются, и правильно здесь было сказано, что это должно иметь персональную окраску, для того чтобы уйти от такой практики перерегистрации на разные юридические лица фактически одного и того же бизнеса, для того чтобы бесконтрольно получать налоговое освобождение. Есть налоговая инициатива, которая имеет региональную окраску, которая касается Дальнего Востока и Забайкалья. Это прежде всего законопроект, предполагающий введение налоговых льгот для новых инвестиционных проектов, которые реализуются на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Первые пять лет – полное освобождение от налога на прибыль и от имущественных налогов. В следующие пять лет – освобождение в рамках 50 процентов по этой же категории налогов. Это тоже, мне кажется, серьёзный момент.

Финансовое обеспечение развития предпринимательства. Здесь, кстати, ещё упомяну о том, что работает региональный гарантийный фонд, и тот объём в 400 миллионов, наверное, конечно, значительно меньше, чем потребность, но я хочу сказать, что это гораздо выше, чем в среднем по России. У нас всего в рамках системы гарантийных региональных фондов 20 миллиардов. Те 400 миллионов, которые падают на Забайкальский край, – это примерно в 2,5 раза в среднем выше на душу населения, чем по России. Это довольно существенное подспорье. Мы хотим дальше продвинуться, на следующий шаг в формировании общероссийской системы гарантийных фондов – создать федеральный гарантийный фонд, который предоставил бы контргарантии региональным фондам для того, чтобы обеспечить большую надёжность системы в целом.

Хочу сказать, что очень низка дефолтность – 5,5 процента по гарантийным фондам. Это очень высокая степень исполнения обязательств. Это не ниже, чем по большинству кредитных схем с гарантиями.

Следующий механизм – это поддержка через МСП Банк, который предоставляет кредиты региональным банкам, финансирующим малое и среднее предпринимательство. Эти кредиты, в свою очередь, рефинансируются Центральным банком Российской Федерации. В этом году у нас предусмотрено 20 миллиардов средств для предоставления государственных гарантий под инвестиционные проекты, которые ведёт средний бизнес, – тоже немножко сложный механизм. То есть Внешэкономбанк имеет 20 миллиардов имущественного взноса от Российской Федерации, предоставляет контргарантию МСП Банку в размере 50 процентов выданного им кредита, а он предоставляет уже бизнесу.

Мы понимаем, однако, что мощность МСП Банка не так велика для того, чтобы содействовать комплексному развитию, финансовой поддержке предпринимательства в рамках страны. И сейчас мы работаем над проектом создания в рамках наших крупнейших банков: Сбербанка, ВТБ – кредитной фабрики, подобной той, которая уже работает для розницы, для розничного кредитования, и распространением её на субъекты малого и среднего предпринимательства с выработкой стандартов ссуд, которые получали бы с общими базовыми параметрами, с тем чтобы эти кредиты могли пакетироваться в пакеты однородных ссуд. Затем под них могла бы быть выпущена соответствующая ценная бумага, которая была бы предметом рефинансирования по льготным ставкам со стороны Центрального банка. У нас здесь есть взаимопонимание с новым Председателем Центрального банка. И мы надеемся, что такая работа тоже будет в разумные сроки завершена.

Здесь говорилось о том, как важно обеспечить поддержку экспорта, особенно экспорта для предпринимателей именно средних, потому что крупный предприниматель в основном знает, как работают традиционные наши экспортёры. Хочу доложить о том, что мы сейчас в Минэкономразвития завершаем работу над так называемым проектом нового облика торгпредств. Это мощный механизм: свыше 50 торгпредств в разных странах мира, которые у нас очень мало используются. КПД их весьма низкий. Мы хотим их преобразовать в такие сервисные центры для обеспечения информационного, логистического и правового сопровождения среднего бизнеса. Компании будут заключать соглашения с торгпредством на всю линейку этого сопровождения, и мы надеемся, что это заработает уже в очень короткое время.

В любом случае, вся эта деятельность всегда требует обратной отдачи, обратной реакции со стороны делового сообщества. Мы работаем очень тесно со всеми, с так называемой «четвёркой»: РСПП, «Деловая Россия», «Опора России», Торгово-промышленная палата, и мне кажется, что результаты этой нашей совместной деятельности должны быть реализованы в более высокие темпы экономического роста.

В.Путин: Спасибо большое.

Уважаемые коллеги, обращаюсь ко всем присутствующим, но, прежде всего к тем, кто работает в производстве, в бизнесе, в сельском хозяйстве. Ваши комментарии, ваши соображения по поводу того, что происходит, какие проблемы вы видите как наиболее острые, какие есть идеи, предложения. Андрей Михайлович уже сказал, но тем не менее мне бы хотелось и вас послушать. Пожалуйста, есть какие‑нибудь вопросы?

Сергей Александрович, прошу. Вы представьтесь только, расскажите, чем занимаетесь.

С.Селезнёв: Селезнёв Сергей Александрович, председатель совета директоров Забайкальской лесной компании и председатель совета директоров Читинского станкостроительного завода.

Хочу рассказать о некоторых проблемах, которые существуют сегодня в сфере промышленного производства, на примере одного из наших предприятий – Читинского станкостроительного завода.

Это наш новый продукт. Мы разработали его, понимая, что рынок в последние 10 лет неуклонно шёл вниз. Мы потеряли традиционные продажи магнитно-технологической оснастки и резьбонарезных станков, и года три назад мы приступили к созданию этого нового вида продукции. За три года мы его сделали силами инженерного состава, конструкторов нашего завода с привлечением специалистов из Санкт-Петербурга. В результате мы создали продукт, который просто открыл новый класс машин, скажем, от снегоходов до больших гусеничных машин. В принципе ничего подобного на рынке не было.

Мы сегодня имеем заявки на эту машину из 13 стран. Мы года на полтора сегодня вообще забили свою заявку, и к концу четвёртого квартала хотим выйти на рынок. Мы вложили сюда деньги, продали часть активов, но у нас возникли проблемы. Мы разработали машину здесь, мы всё сделали, а производство вынуждены были перевести в Китай. У нас просто не было никаких других шансов остаться здесь, несмотря на то что все инвестиции здесь сделаны, завод есть. Машину мы разрабатывали исключительно под наши мощности, под наши площади, под оборудование, которое у нас есть, теми специалистами, которые у нас есть. И когда мы стали считать себестоимость машины, которая получается сегодня здесь, на выходе, на нашем заводе, мы просто не смогли попасть в рынок. Мы не смогли и начали просто искать интенсивные варианты, потому что инвестиции в разработку сделаны, надо было что‑то предпринимать. В результате мы нашли себе партнёра, переехали в Китай, и в конце четвёртого квартала мы уже эту машину там запускаем.

Я хочу показать, собственно, что является проблемой, на примере собственного опыта. Тарифы. У нас край немножко суровый, зимой минус сорок, топить 12 тысяч площадей для нас, конечно, это проблемно, это большие затраты, и мы, честно говоря, просто отрезались от централизованного тепла. То есть те тарифы, которые они нам выставляли, мы просто не могли обеспечивать, а у энергетиков немножко по‑другому. Там сразу отрезают провода или перекрывают трубу. Мы поставили в каждый цех небольшую котельную, топим это всё углём или дровами. Мы отошли от централизованного обеспечения себя теплом.

Следующая проблема – это кадры. У меня сегодня из мужиков на заводе работают 60-летние и 70-летние, ни одного 30-летнего, ни одного 40-летнего не осталось. Если сегодня мы запускаем здесь проект, то через пять лет там просто некому работать. У нас нет притока кадров, как раньше, когда училища выдавали, когда из институтов парни выходили. У нас просто сегодня как будто перерезало этот процесс.

И по налогам. Здесь, конечно, такая сфера немножко особая. Она заключается в том, что когда рынок падает, когда мы заплатили зарплату, когда мы заплатили энергетикам, у нас иногда получаются кассовые разрывы с налоговиками. Тут, если задолженность 100 тысяч превышает, то налоговая инспекция сразу выставляет заявление о банкротстве, и дальше начинаются разные проблемы с ними. Конечно, на самом деле мы далеко находимся. Чтобы скомплектовать сегодня комплектующую базу, купить металл, надо привезти. Конечно, налоги должны на этой территории быть несколько оптимальнее.

Следующий кадр. В качестве решения этих проблем мы считаем, что прежде всего – газификация. Мне кажется, это решение очень многих проблем, это просто перевод нашего региона в совершенно другой статус, там, где наконец‑то может и производство развиваться, и все другие сферы.

Что касается кадров, сегодня надо обеспечить какие‑то условия, которые позволили бы сюда просто приезжать людям. И вот как один из вариантов, может быть, сделать по аналогии с Севером. Там выход на пенсию раньше, выдавать бесплатно землю, выдавать ипотеку какую‑то очень дешёвую.

В.Путин: У вас не просто земля, у вас с инфраструктурой, да?

С.Селезнёв: Но обязательно электрифицированная, потому что, если электроэнергия есть на участке, дальше он всё остальное себе сделает: он и котёл себе поставит, и септик сделает. И таким образом жить можно совершенно достойно, на уровне городской квартиры.

В.Путин: Ипотеку, конечно, можно подумать. Это потребует дополнительных финансовых ресурсов, мы всё понимаем. Прямое финансирование из бюджета, на самом деле. Но при условии, допустим, ограничения прав при реализации на какое‑то время это можно поискать, наверное.

С.Селезнёв: Может быть, даже на принципах софинансирования, скажем, краевого бюджета, федерального.

В.Путин: Но это естественно, да.

С.Селезнёв: Какие‑то такие механизмы.

И в качестве меры по оптимизации налогообложения. Мы сейчас внимательно знакомимся с тем законом о налоговых льготах, который разработан, в первом чтении, по‑моему, прошёл. И мы, конечно, посмотрели тот порог – 150 миллионов.

В.Путин: Много?

С.Селезнёв: Это много. Это не то что много, а это немножко не конкурентно.

У меня, допустим, сегодня есть 30 миллионов. Я построю маленький заводик, небольшой, перерабатывающий. А придёт кто‑то не местный, 150. Мы работаем на одной территории, в 100 метрах друг от друга. Он не платит налоги, а мы платим. Но ведь этих налогов не было бы и так, если бы мы сюда не вложили и не запустили этот проект.

В.Путин: Это понятно. Там было возражение со стороны Минфина, который опасался, что будет просто дробление единого производства и не будет стимулирования к серьёзным вложениям.

Но на самом деле, Алексей Валентинович, мы по этому поводу спорили долго. Минфин настаивал на ещё большем объёме. И, собственно говоря, это было моё решение – понизить эту планку. Но некоторые коллеги считали изначально, что она должна быть ниже, чем 150 миллионов. Это правда. Можно подумать, мне кажется, ещё раз. Тем более что конкретные люди, которые работают, говорят об этом.

С.Селезнёв: Владимир Владимирович, это будет такая дополнительная мера, которая будет заманивать наших местных людей вкладывать деньги сюда. Даже пусть миллион он сюда вложит, но он знает, что он будет пять лет не платить налоги, он с удовольствием вложит эти деньги. Потому что сегодня налоги нас немножко, честно говоря, придушили. Вот так, честно совсем.

И в заключение я хотел бы сказать. Я сейчас Алексея Валентиновича слушал по поводу тех мер, которые есть. Я хочу буквально на собственном примере рассказать. Мы когда начали разработку нашей машины, мы хотели воспользоваться некими мерами, которые сегодня в Российской Федерации предлагаются. Мы обратились в Фонд развития Дальнего Востока и Байкальского региона. Мы сдали заявку туда, у нас пошёл оборот документов. Но этот оборот документов затянулся в такие сроки! Потом там поменялись люди, как‑то, почему‑то получилось. В результате – всё, мы оттуда вылетели. В связи с тем, что в этой машине ещё и некоторые новые виды материалов заложены, с которыми мы сейчас работаем совместно с якутским Институтом проблем нефти и газа, который 30 лет занимается модификацией наноматериалов, мы подали заявку в «Роснано», прошли первый технический этап. На втором этапе мы снова потерялись. У нас есть заявка своя, она висит там всё время, мы ничего не можем сделать, для того чтобы хоть как‑то вызвали, сказали: давайте дальше работать. Мы заключили договоры с этим институтом. Всё, что необходимо, сделали.

В.Путин: Сергей, с каким институтом?

С.Селезнёв: Институт проблем нефти и газа в Якутске. Они занимаются модификацией материалов, особенно уплотнений резиновых, которые в условиях Крайнего Севера работают. А нам для разработки нашей машины очень нужны были эти материалы, для того чтобы они в экстремальных условиях работали.

В.Путин: А что, Вы не можете от них получить? Я не понял.

С.Селезнёв: Нет, мы обратились в «Роснано» за финансированием, и мы думали, что сможем, потому что эта тема совершенно чётко соответствовала их фактически тематике. Мы с ними работали, прошли первую техническую комиссию, а на втором этапе всё это куда‑то съелось.

В.Путин: А сколько Вы хотели от них получить?

С.Селезнёв: Мы хотели 600 миллионов рублей получить, но всё на этом осталось. Мы просто хотели эти деньги вложить в свой завод. Несмотря на тарифы, что‑то ещё, мы думали, наверное, как‑то всё‑таки поддержит нас Российская Федерация в этом плане. Потом мы обратились, был конкурс, объявленный «Ростехнологиями». Мы туда заявку подали, «Ростехнологии» просто даже не ответили нам.

Потом мы обращались, просто в банки ходили. Вот в банки приходим, говорим, такой проект, интересный проект, это новый российский бренд на самом деле. Ни один банк не пошёл. Банку два-три залога надо дать обязательно. То есть для сегодняшнего производства в банках просто нет условий, никакое производство сегодня в наших банках не получит денег.

И добила нас налоговая инспекция. Когда мы начали производство осваивать в Чите, мы начали ремонтировать цеха. Мы отремонтировали первый сборочный цех, литейку. Они, знаете, нам что сделали? Они не приняли затраты, прошла проверка, не приняли затраты, они написали нам акт, не приняли 10 миллионов, дали нам ещё 7 миллионов. И в результате мы третий год уже судимся с ними. Мы почти всё отбили, но вот в этот самый момент надо было запускать эту машину. Вы представляете? Вот такой климат сегодня сложился. Это, может быть, локально у нас, но, мне кажется, это достаточно стандартные проблемы.

В.Путин: Ничего это не локально. Здесь у вас просто всё усугубляется дороговизной инфраструктуры, а в целом проблемы одни и те же.

С.Селезнёв: В общем, я хотел бы тоже, как Андрей Михайлович, на такой пафосной немножко ноте закончить. Ситуация такая, что у меня сейчас 20 моих инженеров, специалистов, высококлассных инженеров, работают в Китае. Они мне каждый день звонят и говорят: ну когда мы свой завод запускать будем? Честно говоря, мне пока нечего ответить, но я чувствую, что всё равно, раз эти все совещания имеют место, значит, что‑то будет решаться. Поэтому у меня такая просьба, Владимир Владимирович, надо что‑то делать здесь, надо делать, возвращать сюда своих людей.

В.Путин: Давайте Ваши предложения, мы их пообсуждаем и постараемся поддержать.

С.Селезнёв: Хорошо, понял.

В.Путин: И надеюсь, что это будут решения не только индивидуальные, но и имеющие выход на другие секторы, других участников процесса. Такие предложения, как газификация. Газификацией мы, конечно, будем заниматься, но вы понимаете, что это не одного года проблема, это же длительные и инвестиционноёмкие инфраструктурные проекты. Будем делать, но на это время нужно. А остальные вещи, не только эти, давайте над другими подумаем. Ладно?

С.Селезнёв: Отлично. Понял.

К.Ильковский: Владимир Владимирович, можно маленькую ремарочку по последнему предложению?

В.Путин: Да, пожалуйста.

К.Ильковский: У Минэкономики и у Минфина проектный подход. Они говорят: вот 150 миллионов на проект, а задача‑то – среду создавать. А чтобы среду создать, надо барьер убрать. Вот 150 миллионов или 500 миллионов?

В.Путин: Так мы об этом и говорим, да.

Пожалуйста, кто ещё?

В.Стерликов: Добрый вечер, Владимир Владимирович, Константин Константинович, уважаемые коллеги, участники совещания!

Я являюсь главой крестьянско-фермерского хозяйства. Начал свою деятельность в сельском хозяйстве в 1982 году после окончания Бурятского сельскохозяйственного института, по специальности являюсь агрономом. Одним из первых в регионе начал заниматься крестьянско-фермерским хозяйством, когда началось фермерское движение, то есть в 1992 году.

В то время получил земельную долю в размере 120 гектаров. Сегодня имею в собственности 4 тысячи гектаров, из них – 2 тысячи гектаров пашни, хотя это немного. Поголовье скота мясной породы – казахский белоголовый, имеем 500 голов, овец – 700 голов. Имеем цех по переработке зерна, мельницу, комбикормовый завод, пекарню, два овощехранилища, зерносклады на 4 тысячи тонн, современную технику для выращивания зерновых культур, картофеля. Всего работают в хозяйстве 30 постоянных и 40 работников, привлекаемых в период уборки.

Хозяйство за последнее время имеет стабильную динамику роста производства сельскохозяйственной продукции. С каждым годом совершенствуется и идёт повышение урожайности. Так, в прошлом году получили в среднем урожайность зерновых культур 40 центнеров с гектара, картофеля – 35 тонн с гектара. Привес животных достигает в зимний период от 1200 граммов в сутки (зимний), выход телят – 98 процентов, 140 голов ягнят получаем от 100 овцематок при высокой сохранности. В перспективе хотим заняться, сейчас разрабатывается проект по приобретению электростанции в объёме 660 киловатт в час, работа серьёзная.

Плюс к этому проекту теплицы зимнего оборота защищённого грунта и искусственное водохранилище по выращиванию рыбы – зеркального карпа. Работа ведётся в стадии разработки проекта. Прежде всего, это достигнуто на высоком профессиональном уровне, и добились огромных результатов, я считаю, в Забайкальском крае, и, конечно, большие материальные вложения в сельское хозяйство сделаны и инвестиции. Используем минеральные удобрения очень расширенно, средства защиты, современную технику. То есть работать в Забайкальском крае можно стабильно и с ростом производства, если, конечно, вкладывать инвестиции.

Но при всём этом каждый год у нас возникают трудности с реализацией нашей продукции. Особенно это ощущается в последние 2–3 года, так как заказчики перестали пользоваться спросом на федеральном и региональном уровне. То есть рынок сбыта продукции у нас стихийный. При этом возникают проблемы, когда продукция не востребована, проблемы с заработной платой, так как продукция лежит. Я считаю, что это одна из очень важных проблем.

В связи с этим прекратили работу много предприятий в производстве сельскохозяйственной продукции, Андрей Михайлович упоминал уже, не буду повторяться, цифры очень серьёзные. И при всём этом поставщики на федеральные и региональные заказы работают из других регионов. То есть получается, что наши региональные деньги работают на поставщиков из других регионов, деньги в регионе не работают.

Вторая немаловажная причина. Я считаю, что 94-й Федеральный закон в нашем крае работает очень тяжело в связи с тем, что у нас высокая себестоимость продукции, так как на энергоносители, дизтопливо, транспортные услуги очень высокие цены по сравнению с другими регионами. То есть если удобрения или технику до нас довезти из Центральной России, то цена по сравнению, допустим, с Иркутской областью и Красноярским краем увеличивается.

В.Путин: Я не понял, при чём здесь 94-й закон?

В.Стерликов: Представляете, мы пробовали участвовать в поставке федеральным заказчикам продуктов.

В.Путин: Вам отсюда надо везти в европейскую часть, это имеется в виду? Это всё удорожает?

В.Стерликов: Даже продукция растениеводства, пшеница, овёс и мука, которые поступают сегодня, – продукция себестоимостью гораздо ниже, чем у нас. С Алтаем, допустим, и с Иркутской областью сравнивать, где киловатт-час стоит 35 копеек, у нас он на сегодняшний день 4 рубля. Плодородие с Алтаем не сравнить, климат. Мы находимся в зоне критического земледелия и у нас затраты совершенно другие по сравнению с теми регионами.

Когда вы рассматриваете 94-й закон, там цена закладывается сразу минимальная. У нас себестоимость, допустим, пшеницы 4 рубля, 4.50, то на Алтае, представляете, себестоимость 50 копеек за килограмм зерна. Просто мы не можем участвовать, мы автоматически выбываем.

В.Путин: Я понимаю эту проблему, но государство не может закупать только для того, чтобы поддерживать хозяйства, которые в данном регионе эффективно работать не могут. Нужно же выбирать такой вид продукции, который будет конкурентоспособен на рынке.

Сергей Александрович говорил о том, что если принять такие‑то, такие‑то и такие‑то решения, то он может развернуть здесь производство, которое будет конкурентоспособно с таким же производством, скажем, в том же Китае, где и теплее, и рабочая сила дешевле, и целый ряд других моментов есть. И, конечно, мы должны найти решение этих проблем с тем, чтобы у нас было конкурентоспособно и выгодно производить этот вид продукции. И мы должны также найти, Валерий Викторович, и у вас такие направления, которые будут конкурентоспособны и внутри страны, и за рубежом.

В.Стерликов: Мы стараемся снижать себестоимость за счёт внедрения новых технологий, современной техники. То есть и урожайность, видите, не маленькая. В крае средняя урожайность сегодня составляет 12 центнеров с гектара, в прошлом году была такая урожайность. Как правило, там ещё есть кое‑какие трудности финансовые.

В.Путин: Понимаете, по большому счету, вы и абрикосы сможете выращивать, и ананасы, но только это будет стоить в сто раз дороже, чем в Африке. Надо ли выращивать здесь ананасы?

В.Стерликов: Мы ананасы не выращиваем. Мы выращиваем основную продукцию. Это у нас зерновые, картофель, технические культуры, рапсом начали сегодня заниматься.

В.Путин: Я понимаю, Валерий. Но всё равно нужно заниматься тем, что может составить конкуренцию.

В.Стерликов: Мы в последнее время, Владимир Владимирович, занимаемся тем, чтобы выжить в крае. Последнее время занимались этим. Это реально так, не преувеличивая. Немаловажная причина у нас – это весь изношенный машинотракторный парк, оборудование составляет – износ до 80 процентов. И приобрести серьёзную технику сегодня, можно сказать, опасаются предприниматели. Хотя сегодня кредитная политика «потеплела» в регионе, действуют программы по линии «Россельхозбанка», программы 20 на 80…

В.Путин: Вы получили кредиты, да?

В.Стерликов: Получали, да. Но сегодня серьёзные риски у нас. Понимаете, наша продукция не востребована, у нас нет заказчиков ни федеральных, ни региональных. В этом плане риски серьёзные.

В.Путин: А вот если привозить такую же продукцию, которую вы производите, из других регионов сюда, они всё равно дешевле продают её?

В.Стерликов: Мука с Алтая у нас практически с рынка не выводится круглый год. Хотя наша пшеница по всем показателям превосходит в разы алтайскую пшеницу, ну и красноярскую с иркутской, будем считать, так как всё‑таки у нас хватает и солнца здесь, и чернозёма в Приамурских районах. Алтай даже закупает как улучшитель нашу пшеницу. Чтобы получить хотя бы техническую муку, они добавляют 30 процентов нашей, забайкальской. Есть такие моменты.

В.Путин: Всё‑таки получается, что вы можете производить продукты, которые лучше, чем другие.

В.Стерликов: Да. Бывал я и в тех регионах, интересовался, и в Новосибирской области, и в Алтайском, и в Красноярском регионе, изучал, какие программы действуют. Интересно, почему в нашем крае произошёл такой спад производства.

Сегодня, понимаете, немаловажной стала проблема с кадрами, все озвучили эту проблему. Сегодня возраст тех, кто занимается растениеводством, животноводством, – предпенсионный, молодёжь практически не идёт на эту работу, как я уже говорил, продукция не востребована, мы не можем спланировать экономику. То есть рынок сегодня стихийный в сельскохозяйственном производстве, и есть над чем подумать.

Алкоголизация населения – это вообще страшный бич. Сегодня надо решать её на федеральном уровне, на региональном, сообща. Проблема очень серьёзная.

Сегодня основным источником дохода сельского населения в Забайкальском крае, я считаю, является продукция животноводства. Так как огромные территории сегодня пустые, не занятые и наша продукция, особенно мясо, которое выращивается в этих степных районах, имеет отличительные вкусовые качества (породы – казахские белоголовые, калмыцкие), и Амурская область, Хабаровский край у нас неплохо закупают, правда, тоже стихийно.

Наши мясокомбинаты, которые сегодня работают, серьёзные, которые по 100 тонн мяса в сутки перерабатывают, закупают импортное мясо. Сегодня если выращивать мясо хорошее в нашем регионе, мы подсчитывали, себестоимость килограмма мяса в живом весе 80 рублей составляет, понимаете, а они принимают по 55 рублей в живом весе. То есть мы как бы себе в убыток. Хорошее мясо, спелое получить – надо приобрести серьёзную технику, кормопроизводство расширять. То есть, повторюсь, Константин Константинович, Андрей Михайлович сказали, сегодня надо эти мясные кластеры создавать. У нас мясо – источник дохода в регионе. Я думаю, это будет очень серьёзный шаг.

И мы не можем конкурировать с продукцией, которая поставляется странами – участниками ВТО, при всей той государственной поддержке, которая в этом году особенно была получена на федеральном уровне. 350 рублей на гектар. И сравнивать такую поддержку с другими регионами, которые находятся в других климатических условиях, я думаю, это просто нереально. Все задумались. Тем более наш регион является депрессивным. В условиях ВТО, по правилам ВТО, по всем климатическим условиям, я думаю, надо включить его в перечень регионов депрессивных и серьёзно задуматься об инвестициях, помогать.

В заключение. Я надеюсь и верю, что с приходом Константина Константиновича к законной власти политика в отношении сельского хозяйства заметно изменится в лучшую сторону. Уже встречались, разговаривали, есть серьёзные и позитивные намерения, программы разрабатываются. Должно получиться. Спасибо.

В.Путин: Что касается ВТО, это очень серьёзный момент, и там действительно, Валерий Викторович прав, есть способы нормальной, легальной защиты. Это перечисление регионов, которые находятся в сложной зоне, в депрессивном состоянии с точки зрения развития отрасли и так далее. Но мы ещё с Набиуллиной об этом говорили. Нам нужно подготовиться к этому и такие решения принять.

А.Улюкаев: Мы к этому, в принципе, готовы. Тут дело в том, что Минсельхоз распределяет льготу на гектар пашни. Они могли бы ввести коэффициент, учитывающий депрессивность регионов. Вот эти 2 миллиона 350 тысяч, умноженные на полтора или на два, мы с ними поработаем.

В.Путин: Да, давайте мы сегодняшним решением сформулируем мягко, так, чтобы не забылось то, о чём Валерий Викторович сказал. Хорошо?

Сергей Ашотович, у Вас чего‑то изменилось со времени нашей последней встречи?

С.Тагмазьян: Вам большое спасибо. То предприятие, которое было на коленях, одним мигом вытащили. Я сейчас даже ради Вас оказываю большую помощь.

В.Путин: Нет, ради меня не надо. Вы просто сами по себе.

С.Тагмазьян: Это ради Вас всё, большое Вам спасибо. Константин Константинович, спасибо, тоже отнёсся серьёзно к этому вопросу, доводил дело до конца. Я очень благодарен Вам за всё.

В.Путин: То есть восстановили, бизнес идёт нормально.

С.Тагмазьян: Восстановили.

В.Путин: А сосед Ваш там по площадке?

С.Тагмазьян: Сосед своим делом занимался и занимается. Большое Вам спасибо.

В.Путин: Ладно, хорошо.

Какие ещё есть замечания, вопросы, предложения?

А.Варичев: Владимир Владимирович, прошу прощения. Мы понимаем, что график очень плотный, но у нас есть просьба уделить нам 10 минут для выступления.

В.Путин: Отдельно?

А.Варичев: Нет, в общем потоке.

В.Путин: Пожалуйста-пожалуйста. Я же предложил.

А.Варичев: Разрешите?

В.Путин: Да.

А.Варичев: Спасибо.

Варичев Андрей, я возглавляю холдинговую компанию «Металлоинвест» и Байкальскую горную компанию, которая занимается на сегодняшний день разработкой, проектированием Удоканского месторождения меди.

За четыре года общие затраты, общие инвестиции на проект составили порядка 22–23 миллиарда рублей. Мы практически полностью заверили геологическую формацию советского периода, выявили достаточно большой объём проблем: это сложность геолого-минералогического строения, необходимость комплексного технологического решения.

В какой‑то период нам казалась практически неразрешимой проблема инфраструктурных ограничений. Это, конечно, и зона БАМа, ограничения по поворотам, по габаритам, тоннели, мосты, практически полная неразвитость большой энергетической инфраструктуры. Та сеть в 110‑м формате, которая есть вдоль БАМа, она, слава богу, покрывает потребности социально-коммунальной инфраструктуры.

И уже переходя к такому серьёзному, большому процессу проектирования, мы обратились во Внешэкономбанк на рубеже 2011–2012 годов. Наше обращение было рассмотрено, мы получили позитивное решение. Кроме того, было поручение по проработке мер господдержки. На сегодняшний день объекты, которые мы проговорили, обсудили, согласовали с федеральной стройкомпанией, находятся в генеральной схеме развития федеральной стройкомпании, чего раньше не было. Я надеюсь, что это получит развитие уже и в приказе, и в инвестпрограмме ФСК. Это, конечно, очень серьёзно облегчит капитальные затраты.

И 12‑го числа состоялось совещание у Игоря Ивановича Шувалова по развитию инфраструктуры Байкало-Амурской магистрали и Транссиба. В Ваших поручениях больше делался акцент на Транссиб. Но нам бы хотелось донести со своей стороны, что зона БАМа также является проблемной. И инвестиции в эту часть транспортной инфраструктуры дадут очень большой эффект.

В.Путин: Удокан ближе к БАМу, да?

А.Варичев: Мы находимся практически на БАМе, 11 километров от станции Новая Чара – это зона БАМа.

Я представитель инвесторов, 4 года руководитель проектной группы, 20 лет в металлургии. Начинал трудиться на Нижнетагильском меткомбинате. И вот последние 4 года моей жизни – это день за днём познания этого проекта и его доведение до хороших, качественных показателей. Очень сложный проект.

И рядом с нами находится Апсатское месторождение.

В.Путин: Он дорогой получается, да?

А.Варичев: Дорогой получается.

Инфраструктура, только затраты на энергетику – это порядка 1,5 миллиарда. Плюс развитие станций, развитие подъездных путей, чтобы в тех решениях, которые будут приниматься по БАМу и по Транссибу, не потерялись такие позиции, как развитие капилляров, которые дают доступ к месторождению. В тех краях, Владимир Владимирович, если этого не делать, один километр – от 5 миллионов долларов, это болота, это сложнопроходимые участки. У нас от станции Чара доехать до месторождения – 4 моста по пути.

Конечно, в тех краях находится Апсатское месторождение угля, сейчас разрабатываемое СУЭКом, Чинейское месторождение, Читкандинское угольное месторождение будет выставлено, Удоканское, над которым мы работаем. Мы находимся в фазе проектирования, и от того, какую поддержку по инфраструктуре мы получим, мы получим либо неподъёмный, как штанга, к которой подойти страшно, либо тот, с которым можно работать и привлекать инвесторов. А к таким проектам и надо привлекать больших инвесторов.

Я был директором Михайловского горно-обогатительного комбината, у нас численность трудящихся, занятых «от и до», 14,5 тысячи, на Нижнетагильском меткомбинате, когда я пришёл, у нас было порядка 20 тысяч человек. Каждый новый передел – это дополнительные рабочие места и у поставщиков оборудования, и у проектировщиков. Ведь мы задействовали питерский «Гипроникель», «Томскинжиниринг» иркутский, Читагражданпроект, Аэродромпроект. Мы сделали план комплексного развития северного Забайкалья. Мы его представляли в качестве обоснования при подаче заявки в федеральную целевую программу «Развитие Дальнего Востока и Байкальского региона». Это работа, которая останется на века: месторождение будет работать, будет осваиваться, проектировщики будут работать, технологи будут работать. Каждый задействованный в горно-металлургическом комплексе создаёт до 20 дополнительных рабочих мест вокруг себя.

Поэтому большая просьба, когда будете рассматривать, я знаю, что у Вас на 26‑е число назначено рассмотрение вопросов в продолжение совещания, на котором мы с Алексеем Валентиновичем были, то, первое, это обязательно надо. И чтобы при рассмотрении больших программ не потерялись и маленькие объекты.

Спасибо большое.

В.Путин: Он реализуем?

А.Варичев: Реализуем, мы в это верим, но сложный, очень сложный.

В.Путин: Сколько предварительно, как Вы думаете, инвестиция должна быть там привлечена?

А.Варичев: Я думаю, что, не считая инфраструктурных, от 6 миллиардов.

В.Путин: Исключая инфраструктурные?

А.Варичев: Да.

В.Путин: Это чисто производственные?

А.Варичев: Да, это производственно-технологический комплекс, включая горную часть, металлургическую и ту инфраструктуру, которая относится к технологическому комплексу, в том числе рабочий посёлок.

В.Путин: Сколько там примерно может быть работающих?

А.Варичев: По нашим оценкам, от 10 до 14 тысяч человек.

В.Путин: Там нужно жильё строить тоже, конечно.

А.Варичев: Нужно жильё, мы закладываем первый посёлок на 4 тысячи человек, он у нас в зоне проектирования. И в дальнейшем по мере того, как будет развиваться.

В.Путин: Как Вы думаете, срок окупаемости проекта примерно какой? Понятно, что при таких инвестициях он будет некороткий, но тем не менее?

А.Варичев: Мы стараемся вместиться в то решение ВЭБа, которое есть, то есть до 15 лет в зависимости от объектов инфраструктуры. То есть если повесить всю инфраструктуру, то это получается 24–26 лет в зависимости от ценовой конъюнктуры. На сегодняшний день она, к сожалению, наверное, не самая благоприятная.

В.Путин: Имея в виду, что это 14–15, а может, 20 тысяч рабочих мест – налоговое поступление во все уровни бюджетов. Государство, конечно, может и должно принять участие в этой работе.

Алексей Валентинович, как Вы оцениваете?

А.Улюкаев: Первое. Мы рассматриваем всё‑таки восточный полигон целиком, комплексно, то есть и Транссиб и БАМ. Здесь возникает синергия, и мы считаем, что это проект, мы доложим Вам 26‑го, который финансово держится. Обеспечивается подходящий профиль риска с учётом средств ФНБ и с учётом бюджетного гранта.

Второе. В принципе на совещании, которое было упомянуто, говорили о том, что надо рассматривать и возможности соинвестирования в частные проекты, сопутствующие инфраструктуры и отводные пути, подходящие к Транссибу и к БАМу. Мы не готовы сейчас ответить конкретно на этот вопрос, но мы взяли его на рассмотрение. Там были и от других коллег тоже постановки вопроса, угольщики говорили об этом же, металлурги говорили об этом же. Поэтому в принципе мы этот вопрос взяли, но потребовалось некоторое время на проработку. Я имею в виду о возможностях участия средств ФНБ и средств федерального бюджета.

В.Путин: Подумайте. Надо с Чемезовым и с Усмановым встретиться, тоже поговорить, посмотреть. Надо подумать о привлечении, если они в этом заинтересованы, о поиске привлечения инвесторов дополнительных, которые могли бы принять участие в этой работе. Эта работа просто очень большая, объёмная и очень инвестиционноёмкая. И если их не поддержать, они не справятся самостоятельно. Они просто не утащат этот груз. Это очень большой объём работы.

Давайте мы аккуратно это сформулируем в поручениях – так, чтобы это не висело над вами, но было как напоминаловка.

Да, пожалуйста. Прошу Вас.

С.Давыдов: Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Глубокоуважаемые участники совещания!

Я руководитель медицинского центра «Академия здоровья», доктор наук, профессор

Хочу о хорошем сказать, что в Чите у нас есть всё‑таки что‑то хорошее – это медицинский центр «Академия здоровья».

В.Путин: Нет, в Чите много хорошего. Но мы собрались для того, чтобы выявить проблемные точки.

С.Давыдов: Я хочу сказать о проблемах в сфере здравоохранения. Центр построен 3,5 года назад, первая очередь – 5 тысяч квадратных метров. Мы завоевали уважение, более 300 тысяч человек ходит туда, посещает ежегодно. 2 июля мы открывали, уважаемый Виктор Александрович был, видел. Это интересный проект. Это единственный в России центр, который объединил современную диагностику, лечение, в том числе оперативное, и плюс мощную реабилитацию. Сейчас проблема реабилитации в России стоит очень остро. Почему? Потому что на сегодняшний день мы получили те результаты – а мы оперируем и реабилитируем одновременно, – мы получили результаты быстрейшего восстановления.

Пример. Эндопротезирование тазобедренного сустава. Мы оперируем, на 12‑й день реабилитируем и восстанавливаем. Более того, другая проблема. За 3,5 года, если у нас была 3,5 года назад десятилетняя очередь на эндопротезирование суставов, то, прооперировав 1,5 тысяси человек и занявшись мощной реабилитацией, мы отодвинули, и сейчас у нас очередь там максимум 500 человек, то есть это в принципе годовая.

Какие предложения, какие проблемы были?

Проблема первая. Конечно, медицина, как кредитование, частный медицинский центр – это очень тяжёлая вещь, на 10 лет минимальная окупаемость, а то и больше, процентная ставка очень дорогая. Скажем так, завтра решается наш вопрос, мы пошли по всем банкам, по всем заёмным, и набрали от 12,5 до 20 процентов кредитов, и так далее. В ВТБ‑24, мы давно работаем, завтра у нас решается вопрос по ставке и так далее.

И второй момент. Возможно ли сделать пилотный проект оздоровления нации для всей России? В каком плане – привлечь ещё государственные деньги в этот проект и показать, что есть возможность создавать такие предприятия в России. Это будет мощный толчок для того, чтобы нация у нас жила долго и счастливо.

В.Путин: Не очень понял, куда нужно привлечь деньги.

С.Давыдов: Для строительства третьей очереди этого центра. У нас очень много интересного, хорошего, у нас три бассейна и так далее.

В.Путин: Сколько там денег вам нужно?

С.Давыдов: Порядка миллиарда рублей.

В.Путин: Он какой: государственный, частный?

С.Давыдов: Это частный центр, скажем так, частно-государственное партнёрство.

В.Путин: Можно подумать, можете подавать, посмотрим. А вы где кредитовались?

С.Давыдов: Мы сейчас в четырёх банках: это Сбербанк, ВТБ‑24, Связьбанк и Россельхозбанк.

В.Путин: Сколько вы получили кредит?

С.Давыдов: Мы сейчас получили порядка 600 миллионов.

В.Путин: Закончили первую очередь?

С.Давыдов: Мы вторую очередь уже закончили, у нас 16 тысяч квадратных метров.

В.Путин: Давайте нам бумажку, чтобы мы не забыли, ладно?

С.Давыдов: Хорошо, спасибо.

В.Путин: Я сейчас ничего не обещаю, посмотрим.

Пожалуйста, кто ещё? Виктор Алексеевич, пожалуйста.

В.Лопатин: Добрый вечер, уважаемый Владимир Владимирович!

Работаю на рынке, в строительстве с 1982 года, после окончания института. Построил сотни тысяч квадратных метров жилья. Последний значимый объект в Чите – 2011 год, перинатальный центр. Виктор Александрович присутствовал на сдаче объекта. Объём работ за последние два года: 2011‑й – 1 миллиард 200, 2012‑й – 1 миллиард 600. На такие же цифры выходим в этом году.

Основные проблемы, которые сегодня стоят перед строителями Забайкалья, прежде всего перед строителями Читы, – это отсутствие площадок. Вроде бы в Забайкалье живём, земли много, а строить негде. Причины какие?

Первая. На сегодняшний день в городе очень много земель принадлежит Министерству обороны, которые не используются в прямом назначении для обороны государства. Я перечислю несколько объектов: кинобаза, площадка, где раньше стоял желдорбат; связисты – несколько площадок в центре города; стрельбище в черте города, в Каштаке; мехзавод по улице Белика, который стоит, не работает; мехзавод по улице Бабушкина; пресловутый аэродром Черёмушки, по которому уже пытались неоднократно принять решение. Самолёты, вертолёты летают над городом, ведь недалеко и до беды, просто безопасность.

Простой пример есть у меня. У меня производственная база в посёлке Песчанка, там, где брежневский полк стоял в своё время. Рядом территория за забором, болото. Обратился в комитет по имуществу взять в аренду 3 гектара земли для расширения базы. Земля принадлежит Министерству обороны. Болото, кроме лягушек, там никого нет. Пять лет переписки – воз и ныне там. То есть это насущные вопросы вовлечения, цивилизованного вовлечения в оборот народнохозяйственный земель, которые принадлежат Министерству обороны. Почему не строим за пределами города? Проблема с инженерной инфраструктурой.

В.Путин: Виктор Алексеевич, у меня есть сразу предложение. Я эту проблему хорошо знаю. Вы вместе с губернатором подготовьте Ваши предложения. Пусть губернатор подпишет и мне отдаст. А я поручу Минобороны вместе с Правительством и Вами проработать. Сейчас просто трудно сказать, какие участки им реально нужны, какие не очень, а какие вообще не нужны. Они просто сидят как собака на сене. Такое тоже бывает, к сожалению.

Вместе с губернатором доработайте и отдайте, хорошо?

В.Лопатин: Хорошо. Я понял.

Позвольте ещё два маленьких вопроса.

В.Путин: Пожалуйста.

В.Лопатин: Вопрос инженерной инфраструктуры.

На сегодняшний день естественная монополия – ТГК, МРСК – не заинтересована вкладывать деньги в развитие сетей, мощностей для производства тепла. Вся прибыль уходит в центр. И получается, один выход у них, для того чтобы развивать инженерную инфраструктуру в городе, – это повышать тарифы на технологическое присоединение. Какие‑то непредсказуемые результаты, реформы энергетики. Стоимость 1 киловатт‑часа, одной гигакалории увеличивается в разы.

Я в этом году сдаю на одной площадке два дома – всего лишь 12 тысяч квадратных метров жилья. Есть договор на технологическое присоединение, подписанный в прошлом году. Там одна гигакалория стоила 4 миллиона с копейками – 8,7 миллиона всего, договор. Но на сегодняшний день там проблемы: то инвестпрограммы нет, то ещё чего‑то. В результате мне посчитали индивидуальный тариф: на 12 тысяч квадратных метров жилья – 49 миллионов с копейками за тепло. Представляете, 4160 рублей падает на 1 квадратный метр жилья, стоимость технологического присоединения. Это всё будет в стоимости квадратного метра. Мы говорим о снижении стоимости квадратного метра, то есть парадокс получается. То есть надо как‑то регламентировать отчисления естественных монополий на развитие инфраструктуры на территориях, где они находятся. Других‑то денег нет.

В.Путин: Александр Валентинович, пожалуйста.

А.Новак: Спасибо.

Владимир Владимирович, я хочу прокомментировать. Действительно, мы эту проблему знаем, и у нас в теплоснабжении такая ситуация складывается. Поскольку не до конца реализованы задачи, которые ставились, мы сегодня в целом подготовили изменение концепции по теплоснабжению и предлагаем перейти на единую теплоснабжающую организацию и на изменение модели формирования рынка тепла, с тем чтобы обеспечить сокращение издержек, повышение модернизации, снижение потерь в сетях. Зачастую цифры, которые называются, связаны, конечно, с неэффективностью теплового комплекса сегодня и с невозможностью в рамках существующего тарифа вкладывать средства в модернизацию.

Мы предлагаем сделать модель, основанную на так называемой модели альтернативной котельной, которую докладывали Вам, обсуждали на Госсовете по жилищно-коммунальному хозяйству. Есть Ваше соответствующее поручение, и мы разрабатываем соответствующие нормативно-правовые акты.

Что касается межрегиональных сетевых комплексов, здесь также те накопившиеся проблемы, о которых было сейчас сказано, мы решаем. По Вашему Указу создана компания «Российские сети», которая объединила под собой все дочерние зависимые общества, все МРСК. Не будет уходить прибыль в холдинг, прибыль межрегиональных сетевых комплексов остаётся именно в дочерних зависимых обществах. Программы, которые формируются на территории субъектов Российской Федерации межрегиональными сетевыми компаниями, должны согласовываться губернаторами в первую очередь, и сетевой комплекс будет развиваться синхронизированно с программами развития субъектов Российской Федерации. Плюс намечен ряд решений и действий, которые позволяют нам говорить о повышении эффективности в сетевом комплексе. Мы переходим, во‑первых, на формирование эталонных расходов по капитальным затратам, с тем чтобы не было различий в разы между строительством сетевых инфраструктурных объектов, которые отличаются в разы.

Мы переходим на публичное обсуждение инвестиционных программ, а также по Вашему поручению эти инвестиционные программы всех межрегиональных сетевых компаний должны будут публиковаться и обсуждаться в открытом виде.

Третий момент. Зачастую неэффективность сетевого комплекса связана также с наличием большого количества сетевых организаций, входящих в котёл на территории, по которым содержание одной единицы сетей гораздо выше, чем по межрегиональной сетевой компании. За счёт этого они на себя вытаскивают более высокий тариф из общего котла территории. Фактически просто получается диспропорция. Поэтому в рамках реализации поручений по Указу, подписанному Президентом в конце прошлого года, мы сейчас формируем критерии отнесения к территориальным сетевым организациям. И уже такой проект постановления подготовлен, который позволит нам значительно сократить количество мелких территориальных сетевых организаций, с тем чтобы единая политика проводилась по сетевому комплексу в развитие каждого субъекта Российской Федерации. Но это лишь часть мер, скажем так, которые мы предпринимаем.

Я согласен с тем, что было сказано Виктором Алексеевичем, что есть такие проблемы. Мы их знаем, мы над ними работаем и видим, как их нужно решать.

В.Лопатин: И ещё один вопрос, Владимир Владимирович. Вопрос доступности кредитов банка.

Ситуация следующая. Чем дальше от Москвы, тем выше процентная ставка по кредитам. Я клиент Сбербанка. У меня в холдинге 8 предприятий. Все обслуживаются в одном банке. Просто Сбербанк, будем говорить, заставил меня, мягко говоря, перейти в один банк.

Сегодня невозможно оформить кредит под пополнение оборотных средств на длительный срок, так называемые «длинные деньги». То есть уважаемый Сбербанк укрупнился, решение по предоставлению кредита принимается не на территории присутствия, а где‑то в Иркутске, Екатеринбурге. Три месяца я готовлю пакет документов, примерно столько же его там рассматривают, затем отказывают. Ну а если выдают кредит, то ставка 14 процентов. Но это невыносимая ноша. Причём банки зарабатывают дважды. Если я оформил инвестиционный кредит под застройку какого‑то квартала, значит, банк оформляет ипотеку гражданам по этому же кварталу. Минимальная ставка по ипотеке 12 процентов. То есть с меня – 14, с них – 12, получается на одном объекте, где он перестраховался дважды, он заработал такую маржу себе. Я считаю, что ставка кредитования, особенно для нашего региона, должна быть ставка рефинансирования плюс максимум 1–1,5 процента. Ведь какие баснословные прибыли получают банки на сегодняшний день!

В.Путин: Виктор Алексеевич, можете не продолжать. Это тема известная, мы ею занимаемся, она не такая простая для решения, как бы хотелось. Совсем недавно мы собирались с экономическим блоком Правительства и практически со всеми нашими ведущими банками. Я сейчас не буду ничего комментировать. Я считаю, что Вы правы, и, больше того, бывший руководитель Центрального банка сам сказал об этом на одном из совещаний, что риски, которые банки закладывают, – а мне объясняли это большими рисками – завышены. Но мы сейчас стараемся экономическими методами повлиять на эту ставку. Как получится, посмотрим, сейчас не хочу забегать вперёд. Я считаю, что Вы правы абсолютно.

Ю.Бажин: Можно дополнить, Владимир Владимирович?

У меня такая же проблема: почему «длинные» кредиты дороже стоят?

В.Путин: Объяснение простое: рисков больше.

Ю.Бажин: Нет, рисков у нас больше. У банка какие риски? Он заработает деньги.

В.Путин: Нет, почему? И у банков тоже риски, и больше того, у них есть обоснования определённые.

Ю.Бажин: Инвестиционная привлекательность проекта.

В.Путин: Да, но они говорят о том, что невозвраты растут, их проблемы нарастают, и они вынуждены это делать. Объяснений у них много. Если вы сейчас начнёте с ними говорить, у вас получится длительная и профессиональная дискуссия. Ещё не понятно, кто прав, кто виноват. Но то, что они закладывают в свою маржу и в свою прибыль риски, которых на самом деле, на мой взгляд, не существует, это тормозит развитие реального сектора экономики. Действовать здесь нужно аккуратно, здесь мы не должны подорвать и банковский сектор. Мы уже знаем эти все слова, это кровеносная система любой экономики, но делать что‑то надо, безусловно. Мы не должны поставить банковский сектор в какое‑то тревожное состояние, здесь не будем им руки выворачивать, но вместе с ними будем работать над решением проблемы, в том числе и длительных кредитов, снижения ставок. В общем, это в повестке дня вашей работы.

В.Лопатин: Владимир Владимирович, ещё один, последний вопрос. 8 сентября предстоят выборы в Законодательное Собрание Забайкальского края, я баллотируюсь в депутаты, бываю на встречах с избирателями. И народ, который живет в Забайкалье, честно говоря, уже немножко начинает шокировать реклама: «Газпром» – национальное достояние для граждан России». Всё‑таки проблема газа для Забайкалья – это очень большая проблема. Тогда можно будет и стоимость квадратного метра на селе уменьшить. Сегодня на селе у нас до такой степени ветхое жильё, аварийное, фонд не обновлялся, строить себе может позволить только тот, кто как‑то сводит концы с концами, у него остаётся какая‑то копейка. И сегодня жильё – это не просто крыша над головой, должны быть какие‑то удобства.

Просьба от всех нас, кто здесь присутствует, рассмотреть вопрос газификации Забайкалья. Просто очень, очень важный вопрос для нашего края.

В.Путин: Вы же бизнесом занимаетесь, знаете, что газовые проекты в Советском Союзе начались как экспортные проекты, в 60‑х годах, когда начали известный проект «газ в обмен на трубы». Федеративная Республика Германия поставляла нам трубы большого диаметра, а Советский Союз начал поставлять туда газ. Газовый проект начался как импортный, импортноориентированный. Ну, естественно, он начинался – все эти газовые трубы шли через европейскую часть, и газификация в основном там и развивалась. В Забайкалье, на Дальнем Востоке никогда не было газификации, в Советском Союзе этим не занимались никогда. И только впервые сейчас мы разработали целую программу освоения новых месторождений в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Осваивая их, будем и реализовывать программы газификации Забайкалья и Дальнего Востока.

В.Лопатин: Спасибо, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо Вам.

Я думаю, нам надо заканчивать потихонечку.

К.Фокин: Владимир Владимирович, я прошу прощения.

В.Путин: А что же сидел молчал?

К.Фокин: Так вот прямо подскочил.

Фокин Константин, «Читаоблгаз», занимаюсь газификацией. Очень рад, что люди поднимают такие вопросы. Хотел бы поговорить заодно. Вот вы себе памятник нерукотворный здесь создали, проложив дорогу от Хабаровска до Читы, а так как я вожу газ по всем деревням и отдалённым уголкам, оказываю услуги запредельным монголам, товарищам по перевозке, я не знаю, просить или не просить, – окажите содействие! Доделать надо дорогу от Иркутска до Читы. Её нет, даже асфальтового покрытия нет. Я тут на выходных ездил в Иркутск в командировку – ну нет дороги! Нет дороги в Иркутск, нет дороги в Забайкальск. Дорога есть на Хабаровск. Мои ребята ездят, мы открыли сразу две газовые заправки там, переводим технику на газ, планируем к осени выпустить партию газовых баллонов автомобильных и для бытовых нужд. Вроде бы всё хорошо – но дороги нет.

Что касается газификации, активно работаем с «Газпромом», поддерживает руководитель нашего края. Но хотелось бы от «Газпрома» услышать конкретные сроки хотя бы генерального плана по газификации. Это раз. И дороги – соединить восток с западом, достроить дорогу.

Вы показали, на «Калине» проехали такой путь. Я думаю, что наши дорожники ждут, когда Вы им скажете, что проедут от Читы до Иркутска. Там нет дороги. Как жить? Как работать? Бьётся техника. Помогите в этом плане, окажите содействие, потому что и завалили письмами, и писали, и обращались – решений нет.

В.Путин: У дорожников планы свои есть, в том числе и по этому региону. То, что они недостаточные и финансово не обеспечены, это другое дело. Хотя, конечно, нужно уделять больше внимания.

Мы сейчас вспомнили об этой дороге, Чита–Хабаровск. Её же начали когда строить?

К.Фокин: Столет в обед, конечно.

В.Путин: Не сто лет, но в 66‑м году. Потом строили-строили и бросили. А потом вообще забыли, что она существует. И мы вернулись к ней только 7 лет назад и доделали, имея в виду важность развития Дальнего Востока и Забайкалья.

Конечно, будем делать и другие шаги, без этого невозможно.

Если я Вас правильно понял: заработала дорога Чита–Хабаровск – вы там и газовые станции открыли, и там жизнь началась, экономическая жизнь. Что же, я согласен с этим. Там, где есть инфраструктура, там есть жизнь и экономическая, и просто жизнь. Там, где её нет, там и нет ничего, и не будет.

Мы будем пересматривать планы развития дорожной сети, аэропортного хозяйства и железнодорожных путей и портов. Эта инфраструктура – это то, чем мы приоритетно должны и будем заниматься в ближайшее время. Сейчас не готов ответить конкретно, Чита–Иркутск или какие‑то другие дороги, но то, что в этом регионе тоже будем строить, это, безусловно, так.

А что касается конкретных планов «Газпрома», они у него есть. И Вы, как газовик, в принципе должны были бы это знать. Если люди об этом не знают, я Миллеру обязательно скажу, чтобы он конкретизировал их, чтобы у людей и просто у граждан, и у бизнеса было ясное представление, в какие сроки и что будет создаваться с точки зрения этого первичного энергоносителя на этой территории. Это чрезвычайно важный вопрос. С этим я абсолютно согласен.

К.Фокин: Спасибо.

В.Путин: Спасибо Вам.

С.Филонич: Владимир Владимирович, две минуты.

В.Путин: Ну давайте.

С.Филонич: Уважаемый Владимир Владимирович! Участники совещания!

Филонич Сергей Александрович, представляю открытое акционерное общество «Региональное управление строительством». Наше предприятие в строительной отрасли уже 46 лет, входит в число крупнейших налогоплательщиков Забайкальского края. Численность компании – порядка 1,5 тысячи человек. Мы первыми в постсоветской истории города Читы реализовали проект комплексной застройки. Построили микрорайон Октябрьский на 4,5 тысячи жителей, в состав микрорайона входит 12 домов и детский сад на 115 мест. Благоустройство: детские площадки, фонтаны и так далее. Осуществляем в настоящий момент строительство второго аналогичного микрорайона. Из 168 тысяч жилья, введённых в столице Забайкалья в 2012 году, более 77 тысяч квадратных метров введено нашей компанией, это порядка 40 процентов. Мощности компании позволяют вводить ежегодно порядка 100 тысяч квадратных метров жилья в год. Однако наряду с такими успехами есть и такие проблемные вопросы.

Строительная отрасль Забайкалья в настоящий момент живет за счёт коммерческого жилья, госзаказа практически нет. За последнее время в Чите не построено ни одной начальной школы, и количество построенных детских садов можно пересчитать буквально по пальцам. При этом, учитывая низкую покупательную способность населения, а это связано с невысоким уровнем заработной платы и высокой опять же процентной ставкой по кредитам, ипотека – минимум 12 процентов в год. Можно сказать, что мы уже миновали тот рост возможного ввода жилья, то есть на сегодняшний день такой потребности в жилье нет. Она есть, но покупательная способность населения низкая, и люди не могут приобретать квартиры.

По прошлому году у нас из построенного осталось, не реализовано порядка 30 процентов введённого жилья. То есть на сегодняшний день квартиры площадью более 68 квадратов практически не приобретаются инвесторами. Всё дело в высокой стоимости и в высокой ставке кредита. То есть стоимость квадратного метра с черновой отделкой на сегодняшний день составляет почти 38,5 тысячи рублей. Ниже этой стоимости строить невозможно. Об этом же говорил и Виктор Алексеевич. Это и высокие тарифы, и проблемы с землёй.

На наш взгляд, чтобы поддержать строителей и строительный комплекс, надо активно поддерживать на уровне государственных, муниципальных органов власти, которые должны готовить земельные участки, решать вопрос подключения к инженерным сетям, решать какие‑то программы по ветхому и аварийному жилью. Должна быть программа какая‑то по поддержке молодых семей.

Поэтому мы бы просили рассмотреть такой вопрос – это снижение процентной ставки на несколько пунктов, если это возможно, и, может быть, субсидировать первоначальный взнос для молодых семей.

В.Путин: Сергей Александрович, что касается процентных ставок банковских, то мы уже говорили, мне добавить нечего. Это невозможно решить директивным порядком. У нас всё возможно, но это будет неправильно и контрпродуктивно, ошибочно и вредно. Но думать над этим нужно, и нужно, безусловно, её снижать. С этим я полностью согласен.

Ещё раз хочу подчеркнуть, что мы стараемся найти рыночные способы решения этой проблемы. Но высокая стоимость жилья зависит не только от высокой ставки, как мы пониманием. Вы сами сейчас упоминали эти проблемы – это и стоимость земли или приобретение земельного участка с инфраструктурой, стоимость транспорта и много всяких других составляющих. Будем об этом думать.

А что касается развития дорожной сети, о чём Константин Николаевич сказал, Соколов Максим Юрьевич сейчас скажет два слова.

М.Соколов: Уважаемый Владимир Владимирович! Константин Николаевич!

Мы, конечно, знаем ситуацию с нашими федеральными дорогами. Хочу сказать, что по дороге на Забайкальск нами завершена разработка проектной документации примерно по 20 участкам. То есть для того, чтобы приступить к реконструкции или капитальному ремонту участков, надо предварительно сделать соответствующую проектную документацию и пройти экспертизу. По 20 участкам на Забайкальск мы такую проектную документацию разработали, теперь будем в соответствии с нашими планами идти уже по графику этих ремонтных работ и работ по реконструкции.

Понимаю, что вы по ней ездите, но в целом буквально недавно, в прошлом, по‑моему, месяце, мы прошли пробегом из Владивостока до Москвы, лично руководитель Федерального дорожного агентства Роман Старовойт вместе с депутатами, общественными организациями, руководителем организации «Убитые дороги Пскова», вместе со всей командой проехали по всей этой трассе, и, конечно, интенсивность движения ещё невысокая. Примерно на трассе от Читы до Хабаровска – особенно здесь, в Забайкальском регионе – не больше тысячи машин в сутки. Но всё равно мы понимаем, что на направлении Иркутска есть грунтовые разрывы. Этих разрывов примерно 30 километров. Сейчас по 15 километрам мы заложили проектную документацию. Но в этом году мы начинаем эту проектную документацию делать, в следующем – завершим. И таким образом в планах Федерального дорожного агентства реконструкция этих участков на направлении Иркутск–Чита есть.

В.Путин: Вот сейчас Министр сказал о том, что они планируют, но подход на первый взгляд правильный. Должен быть объём использования автотранспортом тех магистралей, которые строятся, но если их не строить, там никакого объёма тоже не будет.

Меня когда‑то уговаривали не строить аэропорт во Владивостоке в таком виде, в котором он сейчас построен, как раз со ссылкой на то, что пассажиропотока нет, и он не будет окупаться. Сейчас, после того как построили, пассажиропоток стал такой, что сейчас уже возникает мысль о том, как бы его расширить. Причём это произошло просто мгновенно.

В наших условиях отсутствие инфраструктуры не просто является сдерживающим фактором развития экономики. Просто в наших условиях даже трудно посчитать, что будет, когда инфраструктура возникает. На первый взгляд объёму неоткуда взяться. Но как только возникают железная дорога, шоссейная дорога, аэропорт, порт, заполнение идёт мгновенно. У нас действуют какие‑то особые свои правила.

Ладно, давайте на этом закончим.

Ю.Бажин: Я последний остался, Владимир Владимирович.

В.Путин: Вы меня замучили.

Ю.Бажин: Три минуты.

В.Путин: Ну давайте.

Ю.Бажин: Я быстро, лаконично доложу.

Основная проблема, которую я вижу сейчас в нашем регионе, это отъезд населения – Вы услышали это в предыдущих выступлениях, особенно строителей, что квартиры перестали продаваться.

Я считаю, что данные по уехавшим людям нужно уточнять, они неверны, потому что большинство людей, уезжая в другие города – в Москву, в Ленинград, в Краснодар, – оставляют свои квартиры, прописки и уезжают. Поэтому мы‑то видим, что люди уезжают в огромном количестве. Мы чувствуем нехватку кадров. А статистически это просчитать невозможно.

Основным критерием отъезда, мы считаем, если врач зарабатывает 20 тысяч, например, в Чите и в Краснодаре, – это среда. В той среде жить лучше, легче, там всё растет, там рядом Европа, Москва. Соответственно, врач при таких одинаковых зарплатах и разной среде уедет, и любой специалист уедет, и это происходит сейчас каждый день. Только быстрые меры могут остановить этот бесконечный отъезд. У нас с предприятия уезжает один человек – сразу начинает звонить и вытаскивать всех пачками. Люди уезжают.

Мы считаем, что должны быть государственные меры. Например, зарплата должна быть выше процентов на сорок, чем у более благополучных регионов. Снижение срока выхода на пенсию, понижение ставки ипотечного кредитования, как говорили, компенсация на авиа- и железнодорожный проезд, потому что летом ехать в отпуск – билет стоит в одну сторону 30 тысяч. До Москвы 30 тысяч и обратно – 60 тысяч. Невозможно людям просто в отпуск ездить.

Для жителей СНГ, например, снижение срока получения гражданства в нашем регионе, Забайкальском и Дальневосточном, могло бы привлечь к нам население. Льготное налогообложение для вновь создаваемых предприятий, понижение ставки подоходного налога, снижение или отмена налога на землю и организация прозрачного, некоррумпированного землеоборота, потому что вся земля находится в руках, вы понимаете, у людей, которые написали заявления на землю. Приезжает китайский инвестор, хочет построить гостиницу, а ему говорит какой‑то человек: 30 миллионов. Всё, он разворачивается и уезжает. И оставлять, конечно, часть налогов с таможни на территории Забайкалья.

Культурное развитие Забайкалья. Ближайший институт культуры находится в Улан‑Удэ, ближайший оперный театр – в Улан‑Удэ, ближайшее джазовое училище – в Иркутске, а эстрадное учебное заведение – в Красноярске. Нет ничего подобного. Нам нужно завершить реализацию проекта музыкального театра, который прошлое правительство начало, участок отведён, горожане ждут, и открыть институт культуры. Потому что население приезжает из деревень, население приезжает из Средней Азии, культурный уровень надо поднимать здесь. А мы чем будем поднимать? У нас нет культурных учебных заведений.

Или ещё один вопрос. Есть у нас ещё одна программа. Это туризм у китайцев в Читу. Рядом с Россией живет 250 миллионов китайцев, по границе всей России. Каждый китаец или каждый второй хочет побывать за границей. И для них основным трендом в России являются европейские лица, это мы и наша культура. В начале 90‑х китайский туризм был на подъёме, и у нас по Чите бродили китайцы, куча целая. Это было инвестиционным привлечением. Если Чита примет за год один миллион китайских туристов и каждый потратит 30 тысяч рублей, это 30 миллиардов рублей инвестиций в экономику.

Мы были на конференции по туризму – я член «Опоры России», – ездили в Улан‑Удэ на конференцию, и они заявили также, что нужно прийти к миллиону китайских туристов. Но для того, чтобы развить туризм, необходим пятидневный безвизовый въезд китайцев, не ограниченный количеством людей. То есть один, два, три, четыре китайца, чтобы они за пять дней могли доехать до Байкала и назад. Разрешить проезд на своём транспорте, что сейчас запрещено, построить современную дорогу, но здесь работа, видимо, идёт, и рассмотреть создание, возможно, игровой зоны. Это, конечно, фантастика, но китайские туристы могут нам принести инвестиции огромные, так, как в Гонконг или в Сингапур.

И у меня есть ещё один вопрос, касающийся сельского хозяйства. Я занимаюсь розницей. И мои убеждения, что мы потеряли сельское хозяйство и не продаём продукцию в розницу, потому что большинство сельхозпроизводителей – неплательщики НДС. Большинство розничных предприятий страны – плательщики НДС. Когда производитель приносит нам свою продукцию, рознице приходится платить полностью за всю сумму покупки НДС, то есть стоимость продукции сельхозпроизводителей увеличивается ровно на стоимость НДС. Соответственно, крупные предприятия Алтая в выигрыше, и мы работаем с ними, экспортёры в выигрыше, у них НДС заложен при экспорте. Соответственно, мы не можем покупать как розничные сети, нам невыгодно, у дачников, у колхозников, у мелких колхозников не выделяется НДС.

Один из вариантов, мое предложение, это компенсация НДС при закупке у сельского хозяйства.

Реплика: У непосредственного производителя.

Ю.Бажин: У непосредственного производителя, да.

Налоговая льгота сельскому хозяйству. Они этого не понимают, они не понимают, что такое НДС. Даже рыбные хозяйства во Владивостоке. Например, рыбзавод большой.

В.Путин: Они‑то ведь платят по упрощёнке в основном.

Ю.Бажин: Да. Но когда они нам привозят продукцию, например, на тысячу рублей, нам приходится накручивать сверху весь НДС со всей тысячи. Эта их продукция удорожается на 18 процентов.

А.Улюкаев: Это не проблема села, это их проблема. Он предлагает дать им налоговую льготу фактически, НДС им сделать.

В.Путин: Ну да, а как селектировать потом, что вы взяли на продажу у мелких товаропроизводителей, а что взяли у крупных производителей?

Ю.Бажин: Смотреть от квот, у кого мы берем с НДС или без.

В.Путин: А как? Как это сделать? Как это администрировать?

Ю.Бажин: Это нужно думать.

В.Путин: Проблема понятна. Честно говоря, я даже не обращал как‑то на неё внимания, не думал, что она существует.

Ю.Бажин: Я никогда не встречал в интернете, но, мне кажется, это ключевая проблема для сельского хозяйства. Мелкие сельхозпроизводители не знают, что такое НДС, они не знают, что такое ООО. И когда они приходят в розницу любую, мы им говорим: увеличивай свою стоимость, например, на 10 процентов, потому что мы за тебя заплатим НДС. Он говорит: «Вы что, с ума сошли?». И уходит. Поэтому мы работаем с алтайскими крупными производителями, а мелкие не понимают, это усложнённая схема.

А.Улюкаев: Это невозможно администрировать, совсем невозможно. Проще ввести просто субсидию для мелких товаропроизводителей, простую бюджетную субсидию.

В.Путин: Для мелких производителей, чтобы они приходили, и уже на них не набрасывались.

А.Улюкаев: Здесь нельзя будет учесть НДС, нельзя администрировать. Это невозможно в принципе. Субсидию можно сделать целевую. Вот я мелкий производитель, у меня в размере на гектар или на тонну продукции можно сделать специальную субсидию, которая по объёму была бы близка, например, к этой цифре. Наверное, это можно сделать теоретически, а администрировать НДС нельзя.

В.Путин: Я про это сказал.

Ю.Бажин: Я считаю, это развалило связь сельского хозяйства с розницей.

В.Путин: Вы поняли, что Министр сказал?

Ю.Бажин: Да.

В.Путин: Короче, дать деньги мелким сельхозпроизводителям, для того чтобы вы с них потом не брали этот НДС, не накручивали эти НДС. Но подумать можно.

У меня предложение, Юрий Викторович. Всё, что Вы написали, некоторые вещи действительно очень трудно реализуемые, хотя они высвечивают проблему, а над некоторыми вполне можно подумать. Я так же, как и в предыдущем случае, попросил бы Вас Константину Константиновичу всё это оформить.

Ю.Бажин: Сделаю.

В.Путин: Чтобы он нам уже как своё письмо передал.

Ю.Бажин: Я от «Опоры России» Забайкальского края завтра представлю материал.

В.Путин: Да. А я поручу Правительству посмотреть и проработать Ваши предложения.

Ю.Бажин: Отъезд людей – это сейчас краеугольная тема.

В.Путин: Я понимаю, я же с этого и начал.

Ю.Бажин: Спасибо Вам.

В.Путин: Пожалуйста.

Б.Галсанов: Я очень прошу простить меня, я всё‑таки чиновник, не предприниматель. Но всё‑таки я бы хотел дополнить тот рассказ, который сделал Валерий Викторович.

Владимир Владимирович, Вы спросили: а есть у вас то направление, которое является конкурентоспособным, особенно в условиях ВТО? Мы это хорошо понимаем. Я хочу сказать, у нас есть такое направление. Это пастбищное рациональное мясное животноводство. Особенно тонкорунное грубошёрстное овцеводство. Это великолепное дешёвое мясо плюс поддержка нашей лёгкой промышленности. Это табунное коневодство, и это специализированная порода мясного скота, особенно казахская белоголовая, калмыцкая, которые могут круглый год пастись.

Себестоимость в лучших хозяйствах, как в сельхозпредприятиях, у фермеров, получается по баранине, по говядине, по конине где‑то на уровне 70–80 рублей за килограмм в убойной массе, то есть готового мяса. Раньше, в советское время, на этой же территории – 5 миллионов гектаров пастбищ в Читинской области – было 4,5 миллиона голов овец. Это ровно в десять раз больше, чем сегодня мы имеем. В Республике Бурятия было где‑то 2,5 миллиона. То есть мы имели семёрку.

Идея в чём? Создать вдоль границы с Монголией, с Китаем, скажем так, восточный лесной пояс России. Это Республика Бурятия, Забайкальский край, это Амурская область. Совокупно мы можем держать в пределах 7–8 миллионов голов овец, порядка 2–3 миллионов голов мясного крупного рогатого скота, до миллиона голов лошадей. При этом это конкурентоспособный товар. Просим поддержать идею создания в этом регионе такого лесного ареала.

В.Путин: Спасибо.

Уважаемые коллеги и друзья!

Собственно говоря, у нас даже не совещание получилось, а деловое обсуждение, такой разговор деловой и, на мой взгляд, очень полезный. Я не буду сейчас подводить итоги всех обсуждений. Много было проблем поднято, много вопросов, и все они жизненно важные.

Мы, разумеется, всё это обобщим, отметим в итоговом документе с поручениями соответствующим ведомствам, Правительству и Администрации Президента. Надеюсь, что они будут исполняться в срок, и вы увидите корректировки в ранее принятых решениях. Это касается, допустим, налогообложения, других проблем, связанных с конкретными предприятиями, с большими проектами в области энергетики, в области транспорта. Может быть, удастся даже скорректировать некоторые предварительные планы наших крупных монополий, таких как «Газпром», работу в области развития инфраструктуры.

В общем, мне бы очень хотелось, чтобы наша сегодняшняя беседа закончилась не только той бумагой, которая будет подписана, но и реальными делами в жизни. И очень бы хотелось, чтобы вы эти реальные дела увидели. Не в последнюю очередь результаты этой работы зависят и от вас: от вашего организаторского таланта, от, прямо скажем, пробивной способности, от тех проектов, которые вы инициируете и осуществляете.

Я хочу пожелать вам успехов.

Спасибо вам большое.