Президент России — официальный сайт

Новости   /

По окончании съезда Президент встретился с членами бюро правления РСПП.

Съезд проходит в рамках юбилейной, X Недели российского бизнеса (НРБ), которую с 13 по 17 марта проводит Российский союз промышленников и предпринимателей. Участники НРБ формируют предложения по актуальным направлениям взаимодействия государства и бизнеса, обсуждают ключевые экономические проблемы, в частности вопросы налоговой и финансовой систем, инвестиционного климата, устранения административных барьеров, рынка труда и социальных инвестиций.

* * *

Стенографический отчёт о пленарном заседании съезда РСПП

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Я очень рад приветствовать всех участников съезда Российского союза промышленников и предпринимателей, который представляет интересы ведущих отечественных компаний и предприятий.

Хотел бы вновь подчеркнуть: мы, безусловно, видим во всех вас, в представителях делового сообщества России, важных, эффективных, надёжных партнёров в решении ключевых задач национального развития. Вы активно участвуете в реализации значимых проектов, в социальных программах, в совершенствовании законодательства Российской Федерации, в подготовке преобразований в экономике, да и практически во всех сферах жизни страны.

Сегодня по традиции хотел бы воспользоваться площадкой съезда РСПП для обсуждения экономической повестки. Отмечу, что на протяжении трёх последних лет мы вели целенаправленную работу по адаптации экономики к новым внешним условиям. Они всем вам хорошо известны: это двукратное падение цен на нефть, на производные от нефти, ограничение доступа к капиталам на международных финансовых рынках. Напомню только, что в 2013 году средняя цена нефти марки Urals была равна 107,9 доллара за баррель, а в 2016-м, в ушедшем, только 41,7 доллара за баррель.

Особые усилия мы направили на обеспечение макроэкономической стабильности. Для поддержки целого ряда отраслей были реализованы специальные антикризисные меры. Запущены программы импортозамещения и содействия экспорту, нацеленные на изменение сырьевой структуры российской экономики, на развитие отечественной промышленности.

Сейчас темпы роста экономики возвращаются к положительным значениям. Увеличивается промышленное производство, в том числе в обрабатывающих отраслях, растёт, как мы с вами хорошо знаем, и сельское хозяйство. Для справки могу сказать, что, по оценкам, в январе рост ВВП составил 0,8 процента. По данным Роскомстата, в январе этого года промышленное производство выросло на 2,3 процента, обрабатывающие отрасли – на два процента.

Мы вышли на траекторию устойчивого снижения инфляции, что считаю чрезвычайно важным. По состоянию на 13 марта она составила 4,4 процента в годовом исчислении. Удалось удержать на приемлемом уровне бюджетный дефицит, курс национальной валюты. Важно, что мы не просто сохранили, но и наращиваем золотовалютные резервы и резервы Правительства. Например, на 1 января 2016 года они составляли 368 миллиардов долларов, на 1 января 2017 года – уже 377 с лишним, а на 1 марта – 397,3 миллиарда.

Отмечу, что и в период экономической нестабильности мы не упускали из виду долгосрочные планы развития. Сейчас, когда период адаптации экономики к новым условиям практически завершён, эти задачи становятся ключевыми.

Правительство завершает подготовку плана по повышению темпов роста отечественной экономики. Как отмечалось в Послании, он рассчитан до 2025 года. Но, повторю, уже на рубеже 2019–2020 годов темпы роста должны опережать мировые.

Какие направления работы считал бы наиболее важными. Необходимо провести серьёзные структурные преобразования, существенно увеличить производительность труда и обеспечить промышленность квалифицированными кадрами, ускорить разработку и внедрение передовых технологий, с помощью настройки налоговой системы, качественного улучшения делового климата сформировать условия для привлечения инвестиций, для создания новых рабочих мест. Подчеркну, такие условия должны быть созданы и на федеральном, и на региональном, и на муниципальном уровне.

Знаю, что РСПП совместно с другими деловыми объединениями представили свои предложения в план действий. Готовность делового сообщества разделять ответственность за достижение общих целей, участвовать в развитии России мы все очень высоко ценим и рассматриваем как значимый, ценный вклад в развитие страны.

Сейчас принципиально важно вместе найти сбалансированные, выверенные решения по многим сложным вопросам. Они напрямую затрагивают интересы бизнеса и чувствительны для граждан страны. И от того, какой путь мы выберем, в значительной степени зависит успех России, эффективность, конкурентоспособность национальной экономики, ну и в конечном итоге благополучие наших граждан. Рассчитываю, что мы, как и прежде, будем работать как партнёры, слышать, понимать друг друга, помогать друг другу в интересах России.

Уважаемые коллеги! Предлагаю сегодня сосредоточить особое внимание на совершенствовании налоговой системы. Очевидно: её задача не только в пополнении бюджета, она призвана стать одним из мощных инструментов стимулирования развития отечественной экономики и социальной сферы, регионов, муниципалитетов.

Как и все аспекты ведения бизнеса в России, налоговая система должна быть конкурентоспособной, понятной, максимально прозрачной и предсказуемой. Конечно, это непростая задача, но к этому нужно стремиться, это ключевое условие реализации экономически эффективных, успешных проектов. При этом важно сохранить устойчивость бюджетной системы, обеспечить исполнение социальных обязательств государства перед людьми.

Знаю, что у РСПП есть своя позиция по дальнейшему совершенствованию налоговой системы. Мы с Александром Николаевичем [Шохиным] не так часто, но всё-таки регулярно встречаемся, он передаёт мнение бизнес-сообщества. Это касается и механизма взимания налога на имущество. Мы можем обо всём этом поговорить.

На следующей неделе на заседании Совета по приоритетным проектам будут обсуждаться конкретные решения, направленные на повышение производительности труда. От неё напрямую зависит конкурентоспособность и эффективность каждого предприятия всей отечественной экономики. Хотел бы, конечно, услышать и ваше мнение о проблемах, о барьерах, ограничениях, с которыми сталкивается бизнес при реализации программ повышения производительности, какие изменения в нормативную базу вы считаете целесообразными и необходимыми.

Подчеркну: задача и бизнеса, и государства – создавать благоприятные условия для формирования качественных, достойно оплачиваемых рабочих мест в современных, высокотехнологичных отраслях в малом, среднем бизнесе, помочь людям получить новую специальность или укрепить профессиональные навыки. И конечно, было бы очень интересно услышать ваше мнение о том, как работает система профессиональных квалификаций, какой вклад вносит и намерен вносить РСПП в совершенствование профессионального образования и развитие национальных чемпионатов рабочих и инженерных специальностей, молодых профессионалов.

Я хочу вас всех поблагодарить и пожелать вам успехов. Спасибо большое!

А.Шохин: Уважаемый Владимир Владимирович, разрешите Вас поблагодарить за участие в Съезде Российского союза промышленников и предпринимателей.

Сложилась уже добрая традиция, когда раз в год Вы приходите к нам и определяете основные направления взаимодействия бизнеса и власти. Надо сказать, что съезд РСПП – это финальная часть нашей работы. Мы 10 лет проводим недели российского бизнеса, и в этом году мы уже провели десятую Неделю российского бизнеса. На ней проходили и традиционные дискуссии, в частности это налоговая политика, надзорно-контрольная деятельность, экология и природоохранная деятельность в контексте перехода на наилучшие доступные технологии, это и техническое регулирование, стандартизация, оценка соответствия; это и международный форум, и социальный форум. На них мы не только обсуждали эти проблемы вместе с министрами, руководителями федеральных органов исполнительной власти и ключевыми руководителями комитетов Государственной Думы, профильными комитетами, но мы и уточняли свои предложения.

Вы упомянули о том, что ведущие бизнес-объединения подготовили свои предложения в комплексный план Правительства до 2025 года. Действительно, у нас есть развёрнутый перечень предложений и мероприятий. Развёрнутый список включает 149 позиций. Мы, понимая, что не так просто Правительству дочитать до конца этот перечень, ужали его до 25 позиций. Сегодня в рамках съезда мы по этим 25 позициям провели голосование. Оставили дюжину, для того чтобы можно было как минимум рассчитывать на то, что они в первую очередь будут рассмотрены Правительством. Кстати, результаты голосования у Вас на столе лежат, можно будет с ними ознакомиться. Но Вы, по сути дела, выделили ключевые направления в своём выступлении, которые и у нас оказываются приоритетными.

Первый большой блок вопросов – это фискальная нагрузка. Вы видите, что на первом месте у нас стоит неналоговая нагрузка, неналоговые платежи. Мы считаем, все бизнес-объединения считают, что нужен и реестр неналоговых платежей, и законодательное оформление неналоговых платежей, процедур, схожих с теми, которые прописаны в Налоговом кодексе.

Я не буду подробно рассказывать о содержании наших предложений, мои коллеги будут выступать и некоторые из них раскроют. Хочу сказать, что и регуляторная деятельность, и создание благоприятной инфраструктуры снятия ограничений – эти основные блоки позволяют говорить о том, что, во-первых, консолидированная позиция бизнеса будет лучше услышана Правительством, а во-вторых, мы и с Правительством имеем понимание по многим ключевым вопросам.

И как у Вас и в Послании было обозначено, и как это вытекает из наших дискуссий, конечно, одна из ключевых задач – это донастройка налоговой системы. И мы специальный налоговый форум провели, мы его традиционно проводим. И несмотря на то, что, насколько мы понимаем, Вы против того, чтобы предложения тех или иных ведомств раньше времени выносились на публичные обсуждения, тем не менее мы благодарны ключевым министерствам за то, что они с нами это обсуждают. Потому что у нас есть возможность просчитать последствия тех или иных вариантов, предложить свои аргументы. Так что просьба не сдерживать активность членов Правительства по встречам с нами и по обсуждению всех этих вопросов.

Я хотел бы в продолжение этого налогового сюжета предоставить слово председателю Комитета по налогам РСПП, члену бюро РСПП, председателю Совета директоров Новолипецкого металлургического комбината Лисину Владимиру Сергеевичу. Пожалуйста, Владимир Сергеевич.

В.Лисин: Тема, конечно, для нас болезненная. Может быть, с этого и стоит начать, о том, что новация, которая была произнесена здесь, на съезде, – «22/22», или как угодно её теперь можно называть, – она, в общем-то, вызвала бурное обсуждение, разные догадки, расчёты и прочее. Наверное, какие-то имеют место быть, какие-то – нет. Но самое главное – то, что мы не слышим, и, на мой взгляд, это наша позиция, мы должны понимать, зачем, какую цель мы хотим достигнуть.

Любая новация, которая касается Налогового кодекса, – какая цель достигнута? Мы хотим усилить инвестиционный процесс? Мы хотим срочно собрать налоги, которых нам не хватает? Мы хотим сделать «длинные» решения, которые позволили бы нам собрать эти налоги через пять лет быстрее, или в этом году мы хотим это сделать? Конечно, нужен расчёт. Расчёт, который предлагалось сделать, к чему приведёт? Какие последствия он вызовет? Два процента инфляции? Четыре? Неужели мы не понимаем, что трансформатор с 4 процентами НДС превратится в 8–10 и так далее процентов? И прежде всего он будет на ЖКХ, и прежде всего ляжет на население. Неужели это непонятно? И всё можно обсуждать.

Цель. Это очень важная составляющая, которую мы хотели бы всегда слышать, – какую цель в этот момент хотим достигнуть, чтобы себя не обманывать. И потом – важность оценки таких принятых решений.

Конечно, налоговая система и наш Налоговый кодекс достаточно стабильны, надо отдать должное и Вам, Владимир Владимирович, и Правительству. Мы за эти годы, в принципе, пришли к достаточно сбалансированной системе, нам, по большому счёту, жаловаться на неё грех, мы получили достаточно понятную систему. Тем не менее, когда мы говорим о том, что что-то в стране должно меняться, и Вы абсолютно правы, налоговая система должна помочь многим процессам. Конечно, инвестиционный процесс для нас наиболее важен, мы это понимаем, промышленность, тем более что инвестиции должны, по большому счёту, быть как-то мотивированы и стимулированы. Понятно, что для инвестиций разные институты могут работать, не только этот, но Налоговый кодекс и налоги – один из главных движков этого процесса.

Но что происходит сейчас с инвестициями? По данным Всемирного банка, за последнюю пятилетку в Китае показатель – 45 процентов от ВВП, Индия и Индонезия в странах Восточной Европы – 30–35, в России же этот показатель колеблется на уровне 22, а по данным Росстата – вообще ниже 15. Но при таком инвестиционном процессе мы можем ожидать рост только от ценовой экономической конъюнктуры, а не от того, что у нас начнётся приток инвестиций. Поэтому привлечение инвестиций в основной капитал, на мой взгляд, это одна из приоритетных задач в данном случае налоговой системы. Это, в общем-то, вопрос стабильности налоговой системы, это возможность просчитать свой расчётный бизнес-план. И нам кажется, что должен быть установлен мораторий на какие-либо изменения ставок, конструктивно основных налогов, а также введение новых налоговых и неналоговых платежей. Просто остановиться с мораторием, по крайней мере не ухудшать условия, последовательность, конечно, и правопреемственность нужна. А правоприменение, практика, я её коснусь тоже, она в этой ситуации играет значительную роль. Корректировка в случае таких вещей как раз должна касаться того, что мы хотим добиться в этот период и в «длинной» перспективе, и тогда понимать то, что мы можем легко просчитать последствия тех или иных новаций.

Что же у нас происходило? За последние несколько лет мы этот процесс активно меняли. В 2013 году освободили от налогообложения движимое имущество, с 2018-го предлагаем вернуть в состав облагаемого за счёт передачи администрирования в регионы. Вот первое изменение.

В 2012 году создали институт консолидированного налогоплательщика, в 2014-м ввели мораторий, потом частично мораторий сняли, а в 2017-м ограничили за счёт убытков компании. По-моему, вполне понятна сегодняшняя ситуация, при которой крупные компании, имеющие дочерние структуры в разных регионах страны, единственным способом поддержания там, где они являются достаточно слабыми экономически, является, в общем-то, ценовая политика. Либо их надо закрыть и понимать социальные последствия таких вещей. И никуда здесь не уйти.

Не мы ведь придумали консолидированного налогоплательщика как защиту от перетекания налоговых платежей из региона в регион. Но, вообще-то, в принципе, если налогоплательщик платит одно и то же количество налогов, просто не наше дело вообще, по большому счёту, заниматься этим пересчётом. Если суммарно нет потерь бюджета, почему мы должны делать? Мы понимаем, когда навели сегодня порядок с трансфертным ценообразованием за рубеж. Да, здесь мы много продвинулись, и, в общем-то, абсолютно понятные и прозрачные схемы в большинстве работают, и нет проблем сегодня. Но внутри-то страны почему производитель, налогоплательщик должен заниматься и думать о том, какая «дочка» и сколько он платил, если суммарное количество налогов не пострадало?

И вот представляете, мы все создали бухгалтерии, начали этим заниматься, а потом сказали: а теперь мы вошли в ограничения. Это последний случай этих вещей. На прибыль ввели ускоренную амортизацию, потом сократили число случаев, когда применяется ускоренная амортизация. Но это ведь та же самая система. Сначала мы же говорили, что инвестиционную льготу отменяем, но будет ускоренная амортизация. Вот как раз процесс, связанный с тем, что мы хотели бы увеличить количество инвестиций, инвестиционный рычаг увеличить. Да, но потом, соответственно, взяли и убрали и вообще сократили эту часть, и сейчас практически она отсутствует с точки зрения экономики.

Что такое правовая система? Ещё пять лет назад большее количество судебных процессов налогоплательщики выигрывали в судах, и естественно, потому что защищали свой собственный интерес. Сейчас практически все, кто может советовать, и мы в том числе, советуем постараться урегулировать до судебных разбирательств, потому что фактически налогоплательщик сегодня лишён возможности что-либо отстоять. Фактически мы все суды, особенно если нет крупного бизнеса, который бы достаточно мог защищаться, все проигрываются, мало того, что начинает вводиться новая правоприменительная практика. У нас появилось два института: налоговой выгоды и фактического получения дохода.

Налоговая выгода выглядит следующим образом. Всё под этой маркой объясняется следующим образом: пятый поставщик любого предприятия, пятый, обратите внимание, не второй, третий, четвёртый, а пятый. Если он не заплатил НДС, то проще всего – этот НДС на вас. Хотел бы понять, а каким способом узнать, кто пятый поставщик продукции? Как он заплатил или не заплатил НДС? Не мы ведь регистрируем его в налоговой инспекции, которая потом эти вещи исполняет, которых мы даже увидеть не можем. Но почему налогоплательщику, который добросовестный, печать ставится о получении необоснованной налоговой выгоды и он платит штраф за этого пятого? Это сегодня такая правоприменительная практика, и она, конечно, сильно будет отражаться на инвестиционных возможностях и расчётах инвестиционных возможностей. Понятно, что судебная практика в этой ситуации должна развиваться.

Бизнесменов не надо уговаривать, все прекрасно понимают, что любой инвестиционный процесс, любой бизнес-план будет внутри какого-то времени. Нет сегодня таких процессов окупаемости в индустрии, чтобы мы говорили: два-три года. На пять, на семь лет сегодня считаем проекты, а то ещё и больше, сроки окупаемости. Но налоговая система тоже должна быть максимально фундаментальной, стабильной, как на эти периоды, иначе возможности просчёта не будет. Каким образом считать, если вдруг завтра меняются правила игры? Поэтому это для нас, мне кажется, фундаментальный принцип, и здесь необходимо к нему больше подходить.

В связи с тем, что у нас прошла реформа судебных органов, мы понимаем, что сегодня много законодательных актов и те, которые касаются налогов. И повышение стабильности в правоприменительной практике, выпуск соответственных разъяснений и правоприменительной практики, конечно, хотелось бы, чтобы их больше появлялось, в том числе сбалансированность с бизнес-сообществом и с министерствами, ведомствами. Сегодня количество этих документов резко упало. А это как раз иногда расшифровки и те вещи, которые мы требуем и хотим, чтобы они появлялись и эта практика внедрялась.

Если всё-таки говорить о том, что нас интересует поток инвестирования в страну, которое, на мой взгляд, всё-таки является одним из важнейших факторов развития, необходимо вернуться к вопросу инвестиционной льготы. Это на самом деле может всколыхнуть заново инвестиционный процесс и не отставать, находиться в таких позициях, где мы 15 или 22 процента от ВВП имеем сегодня.

При существующих условиях налоговой амортизации даже с использованием амортизационной премии, повышающих коэффициентов предприятие не окупается инвестицией до момента полной амортизации. Вот так сегодня сложилось. Пока оборудование не амортизировано полностью, оно не окупается. И это в принципе то, что мы сегодня имеем с точки зрения налогов. Предлагается ввести полноценное освобождение от налога на имущество на 5 лет новых объектов, основных средств, это позволяет как минимум за 5-летний период на 10 процентов улучшить эффективность, рентабельность проекта.

Теперь то, что Александр Николаевич сказал, неналоговые платежи. Мы их насчитали уже практически, по разным отраслям, порядка 100 неналоговых различных платежей. Нас услышали, появились решения Правительства о том, что необходимо сделать законодательную базу для этих вещей. Пока она не появилась. Вроде бы сказали, что должен быть мораторий, однако по факту мораторий уже не работает. 28 февраля этого года утверждён новый вид платежей за электроэнергию для переработки твёрдых бытовых отходов. 35 миллиардов вся промышленность заплатит через электроэнергию за утилизацию твёрдых бытовых отходов. И это изменения двухнедельной давности. Опять неналоговый платёж.

При работе над базовым законом о неналоговых платежах необходимо рассмотреть все виды неналоговых платежей, а не те, которые легко администрируются, и, в общем-то, сформировать реестр этих неналоговых платежей как федерального, так и регионального и муниципального уровней, иначе мы просто запутаемся во всех этих историях. Основные параметры должны быть заданы.

Ну и из последних вопросов. Мы сейчас достаточно сильно продвинулись в международной практике. У нас готовятся соглашения на подписание. Активно внедрялись национальные стандарты, многие вещи. ОЭСР предлагает так называемые BEPS 13 и BEPS 15. Это также вопросы, связанные с налогообложением. Вот здесь, конечно, тоже бы стоило подумать: а что получит Россия от этого? В сегодняшних условиях это говорит о том, что страна ничего не получит с этого. А вот компании, холдинги, которые работают сегодня, легко получат в данном случае снижение налоговой нагрузки, потому что появится право просто прийти и сказать: у вас слишком много в России доходов. И мне кажется, это работа с бизнес-сообществом и проверка просто на холдингах, как это может работать. И как завтра фискальный орган в любой европейской стране скажет: а ну-ка, поделитесь вот этой прибылью, которую вы создали на территории России. Тут государство ничего не получит, а бизнес просто потеряет. Я уж не говорю об огромной административной нагрузке. Поэтому, уж коль мы сейчас занимаемся этими вопросами, интересы страны надо учитывать и в многосторонних соглашениях, конечно, надо бизнесу участвовать.

Я бы ещё долго мог говорить, Владимир Владимирович, на эту тему. Я думаю, что основные блоки мы сказали, и всё-таки большинство здесь сидящих на эту тему говорят. Не стоит сейчас расшатывать Налоговый кодекс, он у нас достаточно стабильный и работает по тем направлениям, только там, где мы хотим точно стимулировать. У нас же есть примеры. У нас есть положительные экономические зоны, где, в данном случае, мы давали целевые льготы, и люди получали, и там развивалась промышленность, предприятия. Мы имеем некоторые по видам деятельности (IT-сектор и так далее), когда какие-то целевые вещи дорабатывались, но одновременно думать о том, что фискальную нагрузку надо делать, социальные обязательства надо выполнить, инфляцию не раскрутить и ещё чтобы инвестиционный процесс продолжался. Как-то не получится всё вместе, на наш взгляд.

Спасибо.

А.Шохин: Спасибо.

В.Путин: Я коротко, потому что Владимир Сергеевич очень много вопросов затронул. Начну с того, что было сказано в начале, по поводу дискуссии в Правительстве. Дискуссии нужны, и с бизнесом нужны, мы всегда за это выступаем и всегда стимулируем эту дискуссию. Вопрос не в дискуссии на профессиональном уровне, она, конечно, должна быть открытой, а вопрос в том, что я, например, считаю преждевременным обсуждение в средствах массовой информации, пока нет общего решения, в том числе и выработанного вместе с вами. Вот я о чём. Ведь участие в дискуссиях принимают, допустим, представители РССП, других объединений, но это всё-таки люди доверенные, люди, пользующиеся уважением, проверенные, специалисты хорошие, но решение пока не принято, а мы через СМИ выносим это на широкую публику и можем порождать какие-то либо ненужные ожидания, либо тревоги. Вот я о чём говорю. А то, что я вчера об этом поговорил или позавчера, а вы уже здесь это рассказываете, – это говорит о том, что у нас продолжаются утечки из Правительства. (Смех.)

Ну ладно, мы люди свои здесь, мы понимаем, о чём говорим.

А.Шохин: Это всё от журналистов утечки.

В.Путин: Понятно. Ладно.

Теперь по поводу того, что Владимир Сергеевич сказал. Он так хорошо начал, за здравие, а закончил, как у нас говорят, за упокой. В общем, по существу, конечно, я не смогу на всё сразу здесь отреагировать, потому что Владимир Сергеевич очень много вопросов затронул важных и чувствительных. Цель любых изменений, конечно, обеспечить наилучшие условия для развития, обеспечить темпы экономического роста и качество этого роста.

Я позволю себе озвучить несколько вещей таких, как мне показалось, очень важных. Сказано было, допустим, о высоком уровне инвестиций в отдельных странах. Да, это правда. Там и экономика другая, и всё. Важен не только объём, хотя это важный показатель, важное качество. Важно, чтобы эти инвестиции не приводили к росту «пузырей», с которыми потом неизвестно что делать и которые потом начинают снижать темпы экономического роста. Это тонкая работа. Мы обсуждаем тоже много проектов, которые инвестиционно ёмкими являются у нас, в России. А к чему это приведёт? Мы должны посмотреть, к чему это привело в других странах. И далеко не всегда, скажем, инвестиции в строительство ведут к развитию этой отрасли. Потом непонятно, куда девать. Или какие-то другие крупные проекты. Скажем, то же железнодорожное скоростное движение. А потом, если компания накапливает убытки в сотни миллионов, то тогда, наверное, надо было взвесить все составляющие. Так в любой отрасли. Поэтому, конечно, мы должны ориентироваться, и мы должны привлекать инвестиции частные, иностранные, российские, но всегда нужно понимать, что это за инвестиции, куда они идут и к чему это приведёт.

По поводу освобождения от налога на имущество. Я понимаю, что чувствительно, и здесь сидящим хотелось бы вообще, чтобы не было налогов, наверное. Но у нас существует здравоохранение, пенсионное обеспечение. Вопрос ведь не в том, чтобы их не было, правда? Вопрос в том, чтобы это было оптимально организовано, шло на пользу как бизнесу, как экономике, так и гражданам, которые вроде бы с бизнесом напрямую не связаны. Но у нас есть уже многочисленные льготы, как в ТОРах, как в инвестиционных региональных проектах, как в свободных портах (Владивосток и ещё целый набор), в свободных экономических зонах. Можно, конечно, и дальше смотреть. Владимир Сергеевич, уважаемые коллеги, можно смотреть, конечно, но надо, как Вы сами правильно только что сказали, смотреть за тем, что будет дальше, какие последствия будут.

Теперь по неналоговым платежам. Здесь я с вами полностью согласен, вы знаете мою позицию, я уже говорил об этом: здесь нужен анализ того, что у нас есть, здравый и полноценный. Конечно, какая разница бизнесу, он платит налоги либо платит неналоговые платежи, всё равно это уходит. Поэтому даже если теоретически природа разная – результат практически один и тот же. Здесь нужно не только провести анализ, нужно вложить в нормативную базу, чтобы была уверенность в том, что здесь не будет никакой вакханалии. И поэтому мораторий, о котором мы говорим, даже если он пока и не работает, – всё равно этого вынуждены добиваться, я здесь полностью с вами согласен.

А по поводу налогообложения холдингов надо посмотреть внимательно. Конечно, Российское государство не может перед собой ставить задачу, чтобы создавать лучшие условия для администрирования фискальных органов других государств, но задача в том, чтобы обеспечить интересы самого государства, чтобы, если добавочный продукт в стране создаётся, в России, в любом виде, в любом качестве, – налоги должны уплачиваться именно здесь. Вот, собственно говоря, в чём цель, и ещё в том, чтобы не было никаких лазеек ухода от налогообложения. Это не наша новация. Во всём мире этим занимаются, во всём мире. Этим занимаются и в Штатах, кстати, наиболее активно и жёстко и, я бы даже сказал, агрессивно этим занимаются, и в Европе этим занимаются, и в Азии этим занимаются. Поэтому здесь никакой новизны здесь нет. Я согласен с Владимиром Сергеевичем в том, что это должно быть сделано корректно и не во вред ни государству, ни бизнесу, это правда.

Но много других аспектов, мы ещё вернёмся к ним. Спасибо.

А.Шохин: Владимир Владимирович, год назад на съезде Вы поддержали нашу идею использовать согласованную с Минфином методику оценки фискальной нагрузки, и Минфин инкорпорировал этот документ в основные направления налоговой политики, но для анализа скорее. Хотели бы, чтобы на основе согласованной методологии мы устанавливали предельный размер фискальной нагрузки, с тем чтобы можно было потом и каждое действие, не только Правительства в целом или законодателей, но и в том числе федеральных органов власти, которые вводят те или иные неналоговые платежи, оценивать с точки зрения этого критерия. В этой связи просили бы (и у нас это один из главных приоритетов, которые мы предлагаем Правительству включить в комплексный план до 2025 года), чтобы шаг за шагом Вы поддерживали движение в этом направлении.

В.Путин: Это, конечно, поставит Правительство и наши соответствующие инстанции в жёсткие рамки, в ограничения определённые, но к этому надо стремиться. Насколько это будет возможно, это надо будет посмотреть, посчитать. Но, безусловно, согласен, определённостей было бы больше, а самое главное, насколько мы понимаем, – это определённости в налоговой системе и вообще, и в неналоговых платежах. Всё это вместе нужно понимать, чтобы просчитать нормально любой инвестпроект. Это я прекрасно понимаю, надо к этому стремиться.

А.Шохин: Спасибо за поддержку в принципе, а по деталям будем договариваться.

В.Путин: Просто есть и другая сторона, чтобы вы тоже знали, были в курсе. Некоторые министерства, ведомства хотят обязательно пронормировать все свои расходы. Условно, я не знаю какое, любое ведомство – здравоохранение – всё должно быть пронормировано. Но если мы всё пронормируем, мы никогда ничего не исполним. К сожалению, так. Просто невозможно всё пронормировать и исполнить – никакого бюджета не хватит, хотя, конечно, к этому надо стремиться.

Всё хочется пронормировать в силовых структурах: сколько стоит питание, сколько стоит одно, другое. Если всё просчитать, бюджет уйдёт только на силовые структуры. Просто мы находимся в такой стадии развития экономики, когда это всё очень сложно сделать, хотя, разумеется, ко всему этому надо стремиться. Порядка будет больше, если мы в конечном итоге выйдем на такую систему расчётов по всем направлениям.

В.Шохин: Владимир Владимирович, Вы упомянули в своём вступительном слове по поводу кадастра налога на недвижимость, и Владимир Сергеевич эту тему затронул. Если позволите, более подробно на эту тему выступил бы Роман Викторович Троценко, член бюро РСПП, председатель совета директоров инфраструктурной компании Aeon.

В.Путин: Конечно.

Р.Троценко: Уважаемый Владимир Владимирович!

Поставленную Вами задачу повышения темпов экономического роста РСПП считает для себя приоритетной. Мы видели, как с 2000 по 2013 год средние темпы экономического роста составляли более 6 процентов в год, создав тем самым самый длительный и успешный период постоянного экономического роста в российской экономической истории.

Не единственной, но важной основой этого периода роста была возможность дозагрузки существующих не загруженных, но уже построенных производств. На сегодняшний день производственные мощности в большинстве отраслей уже загружены максимально и оптимально. Экономический рост нового периода невозможен без строительства новых производств и создания новых мощностей. Сложившиеся налоговые реалии подходили для этапа дозагрузки, но они на сегодняшний день не стимулируют строительство производственных фондов и новых предприятий.

При этом хотелось бы отметить, что сама фискальная нагрузка в России не является высокой. 31,6 процента ВВП, который приходится на налоги, является показателем чуть ниже среднего для стран G20, поэтому нам на это жаловаться грех. Налоги администрируются на сегодняшний день в России неплохо, однако сама система не является поддерживающей инвестиции, о чём говорилось до этого.

Мы провели опрос всех четырёх бизнес-объединений, и проблема налога на имущество, и инвестиционные льготы по налогу на прибыль всеми бизнес-объединениями всегда ставились в пять самых главных проблем, которые требуют налоговой донастройки.

По налогу на имущество, мы видим, что в последнее время был ряд инициатив, в том числе передача порядка определения кадастровой стоимости в регионы. Напомню, что предельная ставка – 2,2 процента от стоимости фондов предприятий, которая платится каждый год. По своей сути, каждое предприятие, если оно запустило новое производство, платит этот налог в полном объёме, а в том случае, если предприятие использует старое, самортизированное оборудование, оно этот налог не платит, то есть он является дестимулирующим. При этом разница на период самого бизнес-плана, скажем, на 10–12 лет, может составить до четверти стоимости предприятия. Это очень большая величина, которая зачастую останавливает компании от создания новых мощностей и сокращает их планы запуска новых производств.

Следует отметить, что налог на имущество по своей природе ещё и не связан с результатами производственной деятельности. Предприятие начинает его платить с момента покупки оборудования или запуска нового цеха, несмотря на то, что оно, допустим, ещё не произвело ни одной единицы продукции. В этом плане он является также некоторым образом несправедливым.

Сложностью является то, что налог является полностью региональным, и он составляет очень существенную часть региональных бюджетов. Поэтому просто его отмена приведёт к тому, что региональные бюджеты, оставшись без этого налога, будут неполноценными, будут испытывать дефицит. Мы видим, что целый ряд регионов активно применяли льготы и отменяли у себя налог на имущество, что со временем приводило к тому, что их бюджеты становились дефицитными.

Мы предлагаем и считаем, что одной из мер по снижению негативного влияния этого налога может стать предоставление регионам диспозитивного права менять налог на имущество на увеличенную ставку налога на прибыль, которая идёт в региональный бюджет, скажем, на 2 процента. То есть регион в этом случае будет устанавливать предельную ставку не в 20 процентов с налога на прибыль, а 22. Условно говоря, регион отказывается сегодня от получения и налогообложения создаваемого имущества, но рассчитывает в дальнейшем на большую долю в прибыли.

Это такие принципы частно-государственного партнёрства для регионов. Хозяйственные условия регионов чрезвычайно различны. Есть богатые регионы, на территории которых находится очень много имущества, – Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Татарстан. Конечно, таким регионам эта новация будет неинтересна. Но для регионов, которые заинтересованы в том, чтобы создавалось новое имущество на их территории, эта новация может дать дополнительные рычаги к развитию. Мы считаем, что эта норма должна быть диспозитивной и приниматься регионом на период, скажем, 10 лет, чтобы не каждый год регион менял модели, налогообложение внутри себя.

Ещё одной мерой, которая может стимулировать инвестиции, является предоставление льготы по налогу на прибыль, инвестиционной льготы. Она была в 90-е годы, потом была отменена, мы видели, были периоды и были случаи злоупотребления этой льготой предприятий.

В то время налог на прибыль администрировался не очень здорово, но, тем не менее, мы видим, что бизнес на сегодняшний день считает, что это самая простая и самая эффективная форма поддержки новых инвестиций. Например, она могла бы быть озвучена следующим образом, что предоставляется льгота в размере до 50 процентов налога на прибыль при приобретении оборудования российского производства и выполнении работ по строительству производственных мощностей и монтажу оборудования силами российских компаний.

При этом мы понимаем, что необходимо сохранить баланс поступления налога на прибыль. Считаем, что можно провести ревизию льгот по налогу на прибыль и отменить другие льготы, которые на сегодняшний день менее значимы, чем задача возобновления инвестиционного роста. Допустим, пересмотреть ускоренную амортизацию, чтобы у нас не было льготы на льготу, что, наверное, является несправедливым.

В последнее время получило широкое распространение введение отдельных точечных режимов налогообложения в виде зон опережающего развития или специальных инвестконтрактов с отдельными предприятиями. Это хорошо, но для ускорения общего экономического роста по-прежнему более важным является регулирование общих экономических режимов в стране для всех субъектов хозяйственной деятельности.

Уважаемый Владимир Владимирович, мы просим Вас дать поручение Правительству по поиску и проведению расчётов и проработать предложения по донастройке налоговой системы с целью стимулирования экономического роста.

Спасибо.

В.Путин: Вы знаете, Роман Викторович ключевые вопросы затронул. Естественно, и я тоже здесь в детали вдаваться не буду, потому что это предмет специального рассмотрения. Вот, допустим, это не Вы сказали, а я, а Вы дискутируете не со мной, а я дискутирую с Министерством финансов. Я говорю: «Налог на имущество». Они сразу говорят: «Опустим сразу региональные бюджеты». Я им говорю: «Слушайте, у нас ведь нет ещё этого имущества. Речь идёт о новом имуществе». – «Мы тогда разрушим принципы налоговой системы». У нас очень часто такая дискуссия возникает, часто, вы поверьте, так и есть.

Льгота до получения прибыли. Антон Германович вам ответит: «Если мы им дадим такую льготу, прибыли никогда не увидим». Всё, льготный период будет вечным. Но это не значит, что над этим нельзя думать. Конечно, нужно подумать. Там можно выработать определённые системы, которые будут стимулировать эти самые инвестиции, о которых Вы сказали.

По поводу инвестиционной льготы до 50 процентов в том случае, если приобретается оборудование отечественного производства и отечественные подрядчики привлекаются. Всё вроде правильно и хорошо. Вопрос только в том, что считать отечественным продуктом, потому что, допустим, конечный продукт, полученный из иностранных комплектующих, – это отечественный продукт или нет? А компания с контрольным пакетом иностранных вкладчиков – это отечественная компания или не совсем?

Хочу, чтобы было понятно. Я не против этого. Наоборот, я считаю, что мы постоянно вместе с вами должны думать, отсекать всё, что нам мешает, то, о чём говорил Владимир Сергеевич (много ещё того, что мешает в работе), и искать эффективные пути стимулирования инвестиций и создания хороших условий для бизнеса. Давайте рассмотрим и Ваши предложения, вот коллеги сидят, слушают, мы это сделаем.

Спасибо большое.

В.Шохин: Мы с коллегами сегодня утром на съезде такого рода тему уже обсуждали, они готовы включиться в обсуждение в конструктивном ключе.

Владимир Владимирович, сегодня несколько раз звучали слова «производительность труда». На следующей неделе Вы проводите заседание Президентского совета по стратегическому развитию. Тема производительности там будет одной из тем повестки дня. Но дело не только в этом, это актуально, наши компании прекрасно эту материю понимают: нехватка квалифицированных кадров, необходимость модернизации оборудования, необходимость трудоустройства освобождаемых работников и так далее.

Я хотел, чтобы Владимир Олегович Потанин, генеральный директор «Норникеля» и член бюро, председатель комитета РСПП, на примере в том числе и компаний, наших компаний – членов РСПП, эту тему раскрыл.

Спасибо.

В.Потанин: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Александр Николаевич! Уважаемые участники съезда!

В своём кратком выступлении по поручению бюро правления я хотел бы затронуть проблематику роста производительности труда.

Тезис о том, что производительность труда является тем рычагом, ухватившись за который можно придать существенный импульс нашей экономике и, в частности, обеспечить рост валового внутреннего продукта, он представляется достаточно очевидным.

Анализ того, что происходит в других странах, сопоставимых с нами по уровню производительности труда и по уровню валового дохода на душу населения, как раз об этом говорит. Мы выглядим, для примера, чуть лучше Мексики по этому показателю, при примерном сопоставимом объёме валовом продукции – чуть хуже Турции, при таком же уровне производительности труда, но при меньшем доходе на душу населения, ЮАР смотрится с нами в одной весовой категории.

Конечно, мы сильно отстаём в этом от наиболее развитых стран, наиболее продвинутых стран, и нас вряд ли это может устраивать. Тем не менее объективности ради надо сказать, что если проанализировать данные о том, сколько у нас доход на душу населения и какая у нас производительность труда, то, в принципе, мы находимся где-то в средних значениях. То есть там мы и должны были бы находиться. Вопрос в том, как нам переместиться в сторону воображаемой диаграммы, где находятся лидеры.

Дело в том, что вопросы повышения производительности труда уже давно находятся в центре внимания, и Вы, Владимир Владимирович, лично обращали на это внимание неоднократно. Целевые индикации по росту производительности труда были и в программе Правительства 2008 года, перед кризисом, и в Ваших майских указах. Соответственно, мы этих целевых показателей пока не достигаем. Это повод для того, чтобы проанализировать, как они формировались, эти показатели, и дать им новую жизнь.

Но это абсолютно не повод для пессимизма, потому что опять же анализ совокупной факторной производительности, которая была в Российской Федерации начиная с 2000 года, говорит о том, что мы вышли на достаточно приемлемые, я бы даже сказал, высокие темпы роста совокупной факторной производительности. Говорю об этом как об агрегированном показателе, который может давать нам основания судить о более долгосрочных трендах. Так вот этот показатель варьировался от 3 до 6 процентов в период с 2000 по 2008 год. И если посмотреть на воображаемый график этого движения – резкий провал в момент кризиса. То есть можно говорить о том, что на этом пути нас довольно сильно подкосил кризис. Соответственно, сейчас в дополнение к этому ещё и неблагоприятные внешние факторы. Они продолжают оказывать давление на «кривую» наших успехов. Надо эту тенденцию развернуть.

За счёт чего это можно было бы сделать? Прежде всего, многие уже об этом говорили, тоже, на мой взгляд, очевидная аксиома, что производительность труда прежде всего связана с инвестициями, с инвестициями в модернизацию, в основной капитал, в обновление производства.

Мы живём в условиях, когда, как Вы совершенно справедливо сказали, нам удалось в целом обуздать инфляцию, выход на показатели 4,4 процента, например в марте этого года, говорят о том, что с этим «зверем» уже как-то мы научились бороться и справляться. Но я понимаю настороженность, с которой Центральный банк подходит к снижению ставок, с тем чтобы не переломить эту тенденцию. Следует, конечно, ожидать, что какой-то период времени исторический, короткий, – может быть, полтора, два, три года, – мы всё-таки будем жить ещё в условиях, когда ставки будут достаточно высоки для того, чтобы сделать капитал доступным для долгосрочных масштабных инвестиций.

В этих условиях чрезвычайно важно сохранить точечное воздействие, точечную поддержку проектов, которые могут давать результаты, и такие проекты есть, о них уже сегодня говорили, даже не проекты, а подходы. К ним относится и региональная льгота по инвестиционным проектам, и наша компания широко пользуется такими рода льготами, в том числе в Забайкальском крае. Это и инвестиционные контракты, которые заключаются, насколько я понимаю, в основном по линии Министерства промышленности, которые дают даже не столько материальные гарантии, сколько стабильность налогового и других режимов на период инвестирования. Многие коллеги, мы об этом говорили, что важно даже иногда бывает не собственно стимулирование в виде субсидирования каких-либо расходов, хотя ни один бизнесмен от этого не откажется, но главное всё-таки – это стабильность и предсказуемость режима, который позволял бы сделать точные расчёты.

Помню, что в 90-е годы многие наши иностранные партнёры и потенциальные партнёры, упрекая нас (возможно, не без оснований) в несовершенном налогом режиме и изъянах в бизнес-климате, инвестиционном климате, в качестве панацеи от всех бед приводили соглашение о разделе продукции. Это можно было на многих конференциях услышать: «Давайте скорее соглашение о разделе продукции заключать». Но 2000-е годы показали, что на основе нашего национального налогового режима мы достигли большого притока иностранных инвестиций. То есть, грубо говоря, стоило навести порядок, что называется, в целом, и сразу пропала необходимость в каких-то специальных режимах.

Я говорю о том, что, может быть, Владимир Владимирович, пора задуматься над тем, чтобы обобщить опыт (удачный, безусловно, опыт) инвестиционных контрактов, территорий опережающего развития, некоторых индивидуальных решений. Как, например, в случае с «Норильским никелем», когда мы закрывали никелевый завод и для высвобождения рабочих нам нужно было произвести определённые социальные траты, инвестиции, для того чтобы это производство на модернизированных мощностях организовать, – государство пошло нам навстречу и разрешило снизить платежи по пошлинам досрочно, которые примерно привели к тому же эффекту, что мы, собственно, и вложили (порядка 11 миллиардов рублей) в разрешение этой проблемы.

То есть существует система различного рода индивидуальных точечных способов поддержать различного рода полезные с точки зрения повышения производительности труда проекты, и они очень важны в условиях, я ещё раз повторю, прогнозируемого недостатка капитала, доступа к финансированию.

Но мне кажется, уже пора задумываться над тем, чтобы сделать их более унифицированными. Я вот провожу аналогию между соглашением по разделу продукции и национальным эффективным налоговым режимом. Деликатно, но, как говорится, время быстро пройдёт, и я бы сейчас начал над этим задумываться.

Второй аспект, о котором я хотел в своём кратком выступлении сказать, – это то, что производительность труда, модернизация – это всегда высвобождение определённого количества работников. Вся последняя история промышленного развития во всех станах мира – это сокращение людей, занятых в основном производстве, и увеличение числа занятых во всём, что вокруг, – в социальной сфере, в IT-технологиях и так далее. В этом смысле мы, безусловно, гордимся как высоким достижением низким уровнем безработицы у нас в стране. Тем не менее эта низкая безработица в том числе содержит скрытую угрозу, потому что часть работников реально не востребована на предприятиях, они просто не увольняются и составляют определённую скрытую безработицу.

Получается, что, с одной стороны, модернизация будет приводить к высвобождению работников, в том числе этой скрытой безработице, с другой стороны, есть потребность в некоторых регионах в рабочей силе, потому что там создаются сейчас более интенсивными темпами новые производства и возникает вопрос об увеличении мобильности рабочей силы.

Многие страны с гораздо более высокой производительностью труда, чем мы, они, соответственно, обладают и большей мобильностью рабочей силы. Если в среднем взять по Евросоюзу, то, например, мобильность рабочей силы там раза в три выше, чем у нас. Соответственно, этот процесс тоже, мне кажется, его бы бизнес подхватил в какой-то момент и с точки зрения создания хороших электронных баз, в которых могли бы находить работодатели и высвобождаемые работники друг друга, и создания рынка арендного жилья. Была же у нас создана, на мой взгляд, довольно серьёзная и хорошо работающая система социального жилья. А рынка арендного жилья, который бы использовался именно для увеличения мобильности рабочей силы, у нас пока нет. Нужно этот процесс стимулировать, а для этого, возможно, нужно было бы какую-то определённую помощь предприятиям, которые этим занимаются, оказать.

Я умышленно сейчас не «надкусываю» тему какой-то конкретной меры, потому что всё это упрётся в сокращение фискальных сборов. Просто считаю, что над этим надо думать.

Дело в том, что вообще высвобождающихся работников из сферы основного производства способна абсорбировать другая, новая экономика. В этом смысле людей надо к этому готовить. На этот счёт есть очень хорошие примеры. Например, мой коллега Алексей Мордашов, затевая масштабную модернизацию «Северстали» около 15 лет назад, инициировал создание некоммерческого партнёрства «Агентство развития Череповца». Деятельность этой организации позволила создать большое количество рабочих мест в малом и среднем бизнесе, положительно повлияла на структуру налогов в городе и так далее.

Мы сейчас пользуемся в Норильском промышленном районе той же технологией, то есть при высвобождении работников из закрываемых вредных, устаревших производств мы, с одной стороны, проводим их переподготовку в нашем корпоративном университете, с другой стороны, в Агентстве развития Норильска пытаемся оживить городскую среду, для того чтобы она как-то втягивала этих людей.

Знаю, что и другие компании этим занимаются. Но думаю, что можно было бы подумать над тем, чтобы сделать какую-то федеральную программу, которая бы стимулировала создание вот этих самых рабочих мест для малого и среднего бизнеса именно для высвобождаемых в результате модернизации работников.

В завершение хотел сказать о том, что повышение производительности труда является очень интересным таким магистральным путём, позволяющим оценивать очень много факторов нашей эффективности или неэффективности в целом.

Например, в странах, где более высокая производительность труда, там люди проводят в среднем меньше времени на больничном, а это упирается в вопросы здорового образа жизни, здравоохранения. То есть в решении вопроса о повышении производительности труда как в капле воды высвечивается очень много аспектов проблематики, с которой мы сталкиваемся. И поэтому я хотел сказать, что думаю, что это действительно тот оселок, который поможет нам создать положительный импульс в развитие нашей экономики.

Спасибо, уважаемые коллеги. Спасибо, Владимир Владимирович.

В.Путин: Владимир Олегович, фундаментальные вопросы Вы затронули. Тоже здесь можно до вечера дискутировать и времени не хватит.

По поводу роста производительности труда и роста доходов. Владимир Олегович без бумажки говорил, но две совершенно конкретные вещи сказал, очень чувствительные для сегодняшнего периода. Мы с некоторыми коллегами нашими, которые здесь тоже присутствуют, вчера только эту тему тоже обсуждали. Это, как Вы сказали, не повод для пессимизма – может быть, но это, точно совершенно, тревожный сигнал и повод для того, что нам нужно задуматься.

О чём я хочу сказать? О том, что у нас начали расти доходы и не растёт производительность труда. Это очень тревожный фактор, потому что мы опять возвращаемся в то состояние, в котором когда-то находились. У присутствующих здесь (вы все такие большие начальники, не знаю, часто ли бываете на производстве, а у ваших подчинённых, совершенно точно, возникает проблема, она давно у всех квалифицированных кадров есть) начинается переманивание квалифицированных кадров. Это ещё больше стимулирует рост доходов, во всяком случае менеджмента высокого класса, что тянет за собой и другие слои. А производительность труда не растёт. Связано это с инвестициями в основной капитал? Конечно, связано. Владимир Олегович прав.

По поводу доступности капитала. Коллега, выступающий, всуе вспомнил про Центральный банк. Я тоже сейчас не буду Эльвире Сахипзадовне предлагать дискутировать с вами, я скажу за неё, что бы она вам ответила. Необоснованное и преждевременное снижение ставки, чего бы очень, конечно, хотелось, может привести к инфляции и к ослаблению национальной валюты. А если у нас ослабнет рубль, то тогда снизятся ваши инвестиционные возможности, потому что дороже будет за рубли закупать то новое оборудование, которое повышает производительность труда. Вот вам круг и замкнулся. Поэтому здесь нет линейных решений, это всё вещи, которые взаимно связаны и требуют отдельного анализа и взвешенных шагов. Здесь спешка может дорого стоить, хотя всё нужно делать своевременно, обоснованно и в нужном объёме. Это правда, точно.

Теперь – индивидуальные точечные решения. Вы правы, по сути, так и нужно делать. Но я вам хочу сказать, что мы так и делаем. Во-первых, существует целая серия программ по линии Министерства экономического развития, существует целая серия программ по линии Министерства промышленности. И то и другое, по сути, через коммерческие банки по достаточно приемлемым ставкам фондируется Центральным банком. Но и здесь нам не должно изменять чувство меры, с тем чтобы не нарушить тех самых макроэкономических параметров, которыми мы так дорожим.

Теперь по поводу высвобождающейся рабочей силы в случае модернизации. Это одна из очень важных тем, может быть, самых важных. При новом витке технологической революции, при новом укладе технологическом это неизбежно. Но это эксперты во всём мире говорят, предрекают это: будет неизбежным, будем наблюдать высвобождение рабочей силы. И вот здесь, уважаемые коллеги и друзья, чрезвычайно будет востребовано сотрудничество между государством и бизнесом. Здесь и в ваших, и в интересах государства, чтобы этот процесс протекал как можно более безболезненно, чтобы он был естественным, чтобы люди находили достойное место работы и достойный заработок. Это чрезвычайно важная вещь.

В этой связи, как вы помните, один из моих коллег, тоже здесь присутствующих, дискутируя с другими здесь присутствующими, говорил о реформе пенсионной системы. Он говорил: «Вот если будет высвобождение, вы куда людей денете? Так хоть они на пенсию пойдут, а в этом случае чего, если повысить возраст? Что будет?» Но и это тоже очень вопрос тонкий, чувствительный, требует неспешного подхода. Хотя и здесь тоже своевременные решения должны быть.

Что совершенно точно, это нужно подумать о мобильности рабочей силы, трудовых ресурсов, и в этой связи, конечно, об арендном жилье. Здесь Владимир Сергеевич абсолютно прав. Но я хочу сказать, что некоторые наши компании этим и занимаются. Одни идут по пути предоставления льгот при приобретении в собственность, а другие, например, на Урале некоторые металлургические предприятия на корпоративном уровне даже создают это арендное жильё. Ну и государственные программы, конечно, должны развиваться по арендному жилью, это совершенно очевидно. Мы так и стараемся делать.

По поводу федеральной программы для создания новых рабочих мест. Вы знаете, мы же всё время говорим, тоже с подачи другого объединения предпринимательского, о создании 25 миллионов новых высокотехнологичных рабочих мест. То есть это у нас по разным программам разбросано. По сути дела, государство как раз в этой части именно настроено на достижение этой цели, хотя, может быть, можно подумать и о том, чтобы где-то сконцентрировать и иметь в виду общее поле перед глазами, что происходит и что нам нужно вместе делать.

В.Шохин: Спасибо, Владимир Владимирович.

Владимир Владимирович, я хотел бы обратиться к Вам с одной просьбой. У нас достаточно много предложений, не все они прозвучали в Вашем присутствии. А есть такая бюрократическая технология – то, что не прозвучало в Вашем присутствии, не входит в перечень поручений.

Можем ли мы рассчитывать поработать с Администрацией, с Экспертным управлением и расширить этот перечень проектов-поручений, которые по итогам Недели российского бизнеса, съезда прозвучал и вошёл в резолюцию съезда?

В.Путин: Разумеется, конечно.

В.Шохин: Тогда, уважаемые дамы и господа, разрешите и за это поблагодарить Владимира Владимировича.

Он не всё услышал, но всё увидит.

В.Путин: Спасибо большое.

В.Шохин: Спасибо, коллеги.

На этом мы завершаем работу съезда.

Спасибо всем за работу.