Президент России — официальный сайт

Новости   /

В.Путин: Леонид Иванович, не секрет, что ситуация в Луганской Народной Республике остаётся весьма сложной, и прежде всего ключевым является вопрос обеспечения безопасности людей.

Но тем не менее предлагаю начать сегодня с других вопросов, а именно с вопросов хозяйственных: с экономики, с социальной сферы, со здравоохранения.

Просил бы Вас дать ретроспективу того, что происходит по этим важнейшим направлениям, а потом поговорим, конечно, и по всем другим вопросам.

Пожалуйста, прошу Вас.

Л.Пасечник: Спасибо, Владимир Владимирович.

Основу экономики нашей республики, конечно же, составляет угольная отрасль. На территории республики расположено единственное топливное, угольное предприятие – республиканская топливная компания «Востокуголь».

До начала специальной военной операции данная угольная организация работала, двигалась, в принципе, в направлении развития. В 2019 году мы провели реорганизацию угольной отрасли, закрыли все нерентабельные шахты.

Сокращению у нас подверглось порядка 32 тысяч человек – на шахтах, которые мы закрыли. Но 29 тысяч человек буквально в тот же день перешли работать на другие шахты, то есть они практически не почувствовали сокращения. Какой-то части мы предоставили возможность раньше выйти на пенсию, какую-то часть определили на другие направления работ, и [осталось] всего лишь около 500 человек, которых мы недоработали.

2020–2021 годы мы стабильно двигались в плане увеличения добычи угля, повышая рентабельность предприятия. Но в 2022 году в связи с началом специальной военной операции 58 процентов шахтёров – именно шахтёры, которые работают в забое, те, которые молодые ребята, – ушли на фронт. К примеру, на сегодняшний день на одной из шахт трудится порядка трёх человек, где должно работать больше трёхсот.

Предприятие стало нерентабельным. Мы не можем войти в уровень рентабельности. По большому счёту нам даже где-то не хватает денег для выплаты заработной платы. Это основная проблема.

Мы просили у специальной комиссии, беседовали с Маратом Шакирзяновичем Хуснуллиным, нам выделяли деньги – выделяли порядка миллиарда рублей на погашение задолженности по зарплате. Но дело в том, что такая ситуация, наверное, продолжаться постоянно не может. Поэтому я ставил задачу и задавал вопрос, как решить эту проблему.

Из проработанного, из сделанного: мне были выданы такие предложения – это, наверное, самое простое решение задачи – отдать в частные руки. Да, мы, в принципе, с себя снимаем проблему. Да, действительно, к нам не будет вопросов. Мы не будем просить деньги на субсидирование, на выплату заработных плат. Но вместе с тем у меня возникает два вопроса.

Вопрос первый – это вопрос экономический. Получается, что, пока шахты государственные, они почему-то нерентабельные. Как только они становятся частными, они сразу входят в уровень рентабельности, они начинают зарабатывать хорошие деньги, там платят большие зарплаты специалистам. И у меня возникает вопрос: то ли мы делаем что-то не так, то ли… Надо разбираться с этим вопросом.

В.Путин: Сейчас собственник кто? Республика?

Л.Пасечник: Собственник – республика. Это ГУП, государственное унитарное предприятие.

Предложение такое. На территории республики также осуществляют деятельность так называемые копанки – это незаконное угольное предприятие.

В.Путин: Незарегистрированное.

Л.Пасечник: Да, совершенно верно.

Приобретается какая-то часть официально зарегистрированных угольных предприятий, и через эти предприятия документально легализуется деятельность незаконных предприятий. Соответственно, рентабельность этих предприятий очень высокая, потому что они не платят в полном объёме налоги, они не работают так, как положено, и, конечно, они на определённом этапе создают серьёзную конкуренцию нашему государственному предприятию.

Допустим, на сегодняшний день у меня информация о том, что в Ростов вывезено огромное количество угля именно из наших малых угольных предприятий под названием «копанки». В дальнейшем этот уголь, я не знаю, каким-то образом легализуется, наверное, движется в ту же Украину, в ту же Европу и так далее. То есть почему-то частник может вывезти, а мы не можем.

Предложение первое – усилить работу наших правоохранительных органов в этом направлении и каким-то образом, наверное, запретить деятельность, прекратить деятельность этих незаконных копанок. Я считаю, что это повысит рентабельность наших предприятий. Это первое.

Второе – если мы прекратим и запретим деятельность копанок, то, в общем-то, у нас высвободится какое-то количество рабочих, которые на них работают, которые пойдут работать на наши госпредприятия. То есть мы таким образом пополним трудовой резерв, который будет осуществлять добычу угля, повысим рентабельность нашего государственного предприятия.

Ну и для того, чтобы люди туда пошли работать, необходимо принять решение, чтобы обеспечить бронь, чтобы не призывали шахтёров, пока во всяком случае, в подразделения народной милиции Луганской Народной Республики либо в Вооружённые Силы Российской Федерации. Таким образом, я считаю, мы сможем выровнять эту ситуацию.

Есть второй момент – политический, я считаю, он тоже очень важный. Мы вошли в состав Российской Федерации и закрываем предприятия – как-то это будет, на мой взгляд, выглядеть не очень правильно. То есть пока были сами, предприятия работали, а сейчас мы как бы закрываем и не работаем, отдаём в частные руки.

Поэтому просьба такая: поддержать нас в этом плане, субсидировать недостающие деньги на заработную плату, на развитие, хотя бы на какой-то период, может быть, я не знаю, на полгода, на год, до конца следующего года, чтобы мы провели те мероприятия, о которых я сейчас сказал, чтобы сохранить лицо. И с учётом того, что есть и экономическое понимание этой ситуации, я думаю, мы сможем выровнять эту ситуацию, где-то будем выходить на уровень рентабельности.

Да, ещё забыл обозначить: при этом тоже просьба нас включить в какие-то государственные программы по поставкам угля. Может быть, где-то нужен наш уголь – донбасский, уголь Донбасса. Я понимаю, мы составляем в некотором роде конкуренцию, наверное, Кузбассу, но вместе с тем, может быть, где-то будет нужен и наш уголь: где-то логистика будет лучше, где-то по каким-то качественным параметрам наш уголь хорош. Поэтому такая просьба, Владимир Владимирович, поддержать нас в этом вопросе.

Я не знаю, может быть, конечно, проще отдать частнику, но я почему-то хочу, чтобы оно [предприятие «Востокуголь»] всё-таки осталось государственным, чтобы мы смогли дальше работать.

Здесь есть ещё один момент, опять я забыл обозначить. Те ребята, шахтёры, которые на сегодняшний день воюют, в любом случае вернутся назад, придут и мне зададут вопрос: Леонид Иванович, мы кровь проливали, а идти работать нам некуда? Нам придётся обеспечивать их работой, нам придётся решать их судьбы, потому что это наши люди и мы обязаны о них заботиться.

В.Путин: Леонид Иванович, в России практически государственных угольных предприятий не осталось. Это совсем не значит, что в Луганской Народной Республике не может быть предприятий с государственной формой собственности.

Но их приватизация не значит закрытие. Вы сказали, что придут люди, а работать негде – это же не совсем так: всё-таки вопрос в эффективности работы. Для людей, которые работают на предприятии по большому счёту не важно, кто собственник, – важно, чтобы заработную плату платили вовремя и чтобы она была соответствующего уровня, которая соответствует трудозатратам, рискам и так далее.

Но повторяю ещё раз: никто из федерального центра не будет вам навязывать решения, связанные с приватизацией либо с принятием каких-то других решений в области собственности. Это Вы должны сделать так, как вы посчитаете нужным. Республика – собственник, значит, пожалуйста, вы сами принимаете решение.

Что касается помощи на сегодняшний день, то мы это, конечно, тоже сделаем, особенно субсидии на заработную плату и на какие-то другие мероприятия, необходимые для сохранения жизнедеятельности предприятий. Это мы тоже сделаем и сделаем как можно быстрее. Надо только понять объёмы. Это второе.

Третье – нужно в целом проанализировать всё состояние экономики этих предприятий.

Что касается этих малых незарегистрированных угольных предприятий, о которых Вы сказали, которые у вас «копанки» называются. Здесь то же самое: закрыть – это самое простое. Пожалуйста, если власти на этом настаивают, то Вы можете сделать. Если нужна какая-то поддержка, мы поддержим. Но там-то как раз и возникнут проблемы, связанные с тем, о чём Вы сказали: людям как раз негде будет работать. Надо посмотреть уровень заработной платы, который там.

Вы знаете, просто сейчас есть возможность с чистого листа, с центра поля, как говорят в футболе, всё проанализировать и принять выверенные, согласованные с людьми решения. Это ведь тоже вопрос: Вы возьмёте завтра и их прихлопнете, да? И Вы говорите, люди пойдут на ваше государственное предприятие. А если не пойдут?

Это вопрос тоже уровня заработной платы: там они зарабатывают, и, как Вы сказали, товар направляется в Ростов, ещё куда-то в Россию. Надо просто посмотреть, почему с госпредприятиями нельзя так делать. Вы правы абсолютно. Надо просто внимательно проанализировать и потом принять соответствующие решения.

Вы с Правительством России как-то обсуждали этот вопрос?

Л.Пасечник: Да, мы обсуждали. Было совещание, на котором присутствовал председатель правительства Луганской Народной Республики Сергей Иванович Козлов.

В.Путин: Ну вот Вы мне об этом сказали, проинформировали – я обязательно переговорю с коллегами и попрошу, чтобы они вернулись, ещё раз посмотрели и потом доложили, что они предлагают и почему.

Главный, конечно, критерий – это всегда интересы людей, работников, интересы тех, кто работает на этих предприятиях. Мы должны обеспечить их работой и соответствующим уровнем заработной платы, которая должна выплачиваться ритмично, без всяких сбоев. Вот что важно.

По большому счёту, честно говоря, даже не важна форма собственности. Важно, чтобы государство просто следило за теми правилами, которые предписаны для всех людей, которые работают в этой области. Собственник он, или просто менеджер, или рядовой работник – все должны выполнять определённые правила, выписанные государством в конечном итоге для интересов тех, кто работает на предприятиях.

У Вас есть какие-то документы на этот счёт с собой?

Л.Пасечник: Документы у меня есть с собой, Владимир Владимирович. Здесь мы, в общем-то, пишем о том, что просьба рассмотреть, сделать. Но, может быть, действительно ещё посмотреть, дать поручение Правительству, чтобы разобрались.

В.Путин: Да, сейчас так и сделаем.

Л.Пасечник: Я думаю, что это будет, наверное, более правильное решение. Может, и не правы мы.

В.Путин: Нет, смотрите, я ещё раз хочу сказать: никто не должен и не будет вам навязывать этих решений. Если нужны субсидии на какое-то время для поддержания этих предприятий, мы сделаем это. Это не те деньги, за которыми Россия постоит. Нет, это вообще не вопрос. Вопрос – в экономической эффективности.

Конечно, надо проанализировать. Вы правы, когда сказали, надо проанализировать, а что мешает государственным предприятиям обеспечивать эту эффективность. Давайте посмотрим. Может быть, там можно принять вот эти решения и тогда сохранить их в собственности республики. Так можно тоже сделать. Посмотрим на это.

Что ещё?

Л.Пасечник: Второй вопрос у меня – это медицина. На сегодняшний день по медицине у нас в принципе работа отлажена, всё хорошо, всё замечательно.

В.Путин: Я сомневаюсь, что всё так уж замечательно. У вас такие сложные были восемь лет – и всё так замечательно?

Л.Пасечник: Вы знаете, были очень сложные восемь лет, и в 2019 году, когда я посещал, проезжал все больницы, приехал в госпиталь ветеранов. Я, конечно, неприятно был удивлён, скажу честно. Да, там нет, возможно, евроремонта, но там порядочек, там всё сделано. А вот оборудование, которое там стояло, препараты, конечно…

В.Путин: Старьё.

Л.Пасечник: Если честно, 80-го года прошлого столетия. Поэтому, особенно когда активно в последние пару лет к нам начало заходить достаточно серьёзное медицинское оборудование, оказывалась серьёзная медицинская помощь, конечно, у меня министр, вся республика, мы просто это оценили.

В.Путин: Менялась ситуация.

Л.Пасечник: Мы таких аппаратов, честно, оборудования просто не видели. Об этом можно было только мечтать. Поэтому сейчас всё выстроено, в принципе, всё работает нормально, но есть проблемы.

Организована помощь с регионами Российской Федерации по вывозу гражданских лиц Луганской Народной Республики, по оказанию плановой помощи. Мы организуем сейчас транспорт, работаем в этом направлении, то есть регионы нам тоже помогают. Это очень значимая помощь, но мы очень боимся, что её нам может всё-таки не хватить, нам будет недостаточно.

В.Путин: Нет-нет, такое указание Министерству здравоохранения дано, я ещё с Министром переговорю, с Татьяной Алексеевной [Голиковой] переговорю. Плановая помощь жителям республики должна приходить именно в плановом порядке, без всяких сбоев. Если в связи с ситуацией, которая складывается, есть проблемы, они должны быть решаемы. Будем над этим обязательно работать.

Л.Пасечник: Я тоже письмо по данному поводу подготовил.

В.Путин: Хорошо, давайте.

Л.Пасечник: Там с теплом тяжело, реально с теплом. Мы просим тоже небольшие субсидии на то, чтобы за наш счёт завезти туда дрова и уголь, потому что буржуйки – сложная ситуация.

В.Путин: Легко сделаем. И второй?

Л.Пасечник: И второй вопрос по связи, то же самое. Мы не успеваем чисто технически, потому что очень мало у нас специалистов, сделать связь, имеется в виду мобильная связь плюс интернет и так далее. Мы просто не успеваем ставить эти вышки. Мы считаем, что мы их связью обеспечили, если мы поставили на территории условно десять вышек.

В.Путин: Я понимаю.

Л.Пасечник: Где-то в центре работает, а так чтобы обеспечить полностью, чтобы она работала, как положено, у нас просто рук не хватает.

В.Путин: Что надо сделать?

Л.Пасечник: Если можно, помочь рабочими, помочь специалистами, которые приедут.

В.Путин: Хорошо.

Л.Пасечник: Мы их в безопасные районы определим, хотя бы чтобы оттуда потихонечку планово…

В.Путин: Как бы создать систему связи.

Л.Пасечник: Да, создание системы связи. Совершенно правильно.

В.Путин: Хорошо.

<…>