Президент России — официальный сайт

Новости   /

Главная тема обсуждения – обеспечение сбалансированного развития экономики в условиях структурной трансформации.

* * *

В.Путин: Добрый день!

Мы с руководителем «Деловой России» [Алексеем Репиком] обсуждали, как идёт ваша работа. «Деловая Россия» – это одна из наших ведущих общественных организаций, которая объединяет и собственников, и руководителей производственного, промышленного, сервисного, высокотехнологичного бизнеса в стране.

Ваши компании активно укрепляют позиции на внутреннем рынке, выстраивают кооперационные связи с российскими и зарубежными партнёрами и, конечно, осваивают перспективные экспортные направления.

Отмечу, что в огромной степени благодаря усилиям бизнеса, энергии предпринимательского труда экономика России демонстрирует устойчивость, развивается. Так, несмотря на все сложности, на так называемое внешнее давление, всё-таки в позапрошлом году мы добились значимого роста – в целом значимого роста и для нашей страны, и для мировой экономики: в позапрошлом году 4,1 процента рост ВВП, а в прошлом году – 4,3. Сначала тоже Правительство посчитало, посмотрело – думали, 4,1 – нет, всё-таки после дополнительного подсчёта выяснилось [4,3 процента]. Эти две десятые процента тоже имеют значение.

Это, действительно, результат совместной, партнёрской работы государства, бизнеса и трудовых коллективов. Своего рода сплав предпринимательской свободы, инициативы, квалификации рабочих, инженеров, специалистов самых разных направлений. Надеюсь, что и определённую долю здесь внесло и Правительство, и наши региональные команды. Все вместе, это результат общей работы.

Очень важно, что вы, абсолютное большинство ваших коллег, все мы понимаем, что за вами стоят профессиональные трудовые коллективы. Именно все вместе, вместе с ними – с работниками, с трудовыми коллективами, – как я уже сказал, ещё раз хочу это подчеркнуть, – как одна команда, вы – здесь хочу сказать, – именно вы пишете и историю успеха своего бизнеса, и историю успеха экономики России.

Значимая миссия «Деловой России» состоит в том, чтобы обозначать барьеры, которые мешают динамичному росту отечественной экономики, а значит, и всей страны по всем направлениям, значимым для государства. И при этом не только необходимо говорить о проблемах, но необходимо и предлагать конкретные решения, основанные на каждодневном практическом опыте компаний, на глубоком экспертном, правовом анализе.

Собственно говоря, так и происходит всегда, когда Алексей Евгеньевич [Репик] был, он уже отдельные вещи затронул, отдельные проблемы. Безусловно, вы и собрались для того, чтобы всё это обсуждать, для того, чтобы донести это до правительственных структур. Сейчас у нас на связи, в онлайн-режиме, много моих коллег из различных министерств, ведомств, из руководства Правительства – надеюсь, что я буду на них стрелочку переводить, когда будут возникать вопросы.

Собственно говоря, так и есть – вы же вместе с ними вырабатываете решения. Если чего-то не хватает – мы для этого и собираемся, для того чтобы прояснить: а чего же не хватает и что нужно и возможно сделать для того, чтобы двигаться более эффективно дальше.

У вас пленарное заседание форума проходит. На связи у нас и регионы в системе онлайн. Так что есть возможность пообщаться и поговорить. Хотел бы услышать, конечно, как уже сказал, вопросы и предложения, что самое главное.

И наконец, через месяц, в июне, состоится Петербургский экономический форум. Рассчитываю, что предложения, которые мы сегодня будем обсуждать, вы будете их формулировать, будут также востребованы в рамках подготовки этого масштабного мероприятия.

Пожалуйста, давайте начнём.

Слово Алексею Евгеньевичу Репику. Прошу Вас.

А.Репик: Спасибо огромное, Владимир Владимирович!

У нас буквально несколько дней назад отгремели праздничные салюты. Все с замиранием сердца отмечали 80-летие Великой Победы. Мы чествовали ветеранов, благодарили тружеников тыла – тех, кто в самое трудное для страны время сумели мобилизоваться, обеспечили беспрецедентную поддержку фронту, работу заводов при этом, фабрик, транспортной инфраструктуры, школ, больниц.

И сейчас, когда поднявшие голову неонацисты при поддержке, а зачастую и под диктовку своих кураторов перешли границы допустимого, перенесли гибридную войну с экономической доски на поле боя, мне кажется, именно сейчас важно ещё раз от лица всех российских предпринимателей поблагодарить и выразить огромную благодарность нашим защитникам Отечества, участникам специальной военной операции за ратный труд, героизм. Это для нас очень важно.

Владимир Владимирович, Вы можете быть абсолютно уверены: как и 80 лет назад, тыл обеспечен.

В.Путин: Извините, пожалуйста. Вы сейчас сказали про защитников, про тех, кто занимается ратным трудом. Надо сказать, хочу это тоже отметить, извините, ради бога, не буду больше перебивать, но это очень важно – ведь это тоже люди из ваших трудовых коллективов.

Хочу обратить внимание вот на что: если киевские власти занимаются принудительной мобилизацией – людей, как собак, вылавливают на улице, то у нас-то ребята идут добровольно, сами идут. У нас набор, вы знаете: там 30 тысяч человек они сейчас вылавливают, а у нас по 50–60 тысяч в месяц сами приходят ребята, из ваших трудовых коллективов в том числе. Вот и спасибо, что об этом вспомнили.

А.Репик: Да, Владимир Владимирович, я знаю, насколько для наших коллективов это важно, как мы болеем за каждого из своих ребят, ждём, что они вернутся к нам обратно на работу, потому что коллективы их ждут.

Но самое главное, что, несмотря на то что часть наших ребят сейчас занимаются защитой нашей Родины, у нас с тылом всё равно всё в порядке. Мы тоже сумели мобилизоваться, развернули производство, поставили всё необходимое на передовую, сохранив при этом возможность нормальной повседневной жизни. То есть коллективы привыкли к этим бесконечным санкционным «бомбардировкам», где-то, конечно, пропускали удары, пробуксовывали, но научились исправлять ошибки, быстро адаптироваться. И сейчас, в общем, я уверен в том, что экономический контур безопасности защищён надёжно.

Владимир Владимирович, наша встреча проходит в особенное время. Вокруг предстоящих возможных переговоров известные товарищи будут снова строить свои козни, запугивать введением сотых-пятисотых пакетов санкций и пугать нас апокалипсисами. Можно сразу сказать: не выйдет. Мы справились в 2022 году, справимся и сейчас.

В узловых точках истории всегда очень важно, но при этом легко определить, кто есть кто на самом деле. У Высоцкого было так: «Если руки сложа наблюдал свысока и в борьбу не вступил с подлецом, с палачом, – значит, в жизни ты был ни при чём». Вот что важно: «Деловая Россия», предприниматели «Деловой России» в самый критический момент не струсили, не завибрировали, балансируя и вашим, и нашим, не попробовали куда-то убежать. Мы спокойно, уверенно встали, что называется, в полный рост и делали своё дело, на трудовом фронте защищая наше право на суверенное развитие, наше право жить, как мы считаем нужным, и делать то, что нам делать правильно. Ещё раз хочу подтвердить, Владимир Владимирович, можете быть уверены: каким бы ни было давление, экономический контур безопасности у нас обеспечен.

Вы упомянули, что в ходе подготовки к съезду обсуждался ряд тем для дискуссий. Более конкретные отраслевые и региональные вопросы, предложения прозвучат сегодня от наших спикеров, но есть два блока, которые волнуют практически каждого из нас.

Первый – это денежно-кредитная политика и сохранение инвестиционной активности. Здесь, конечно, очень важно напомнить всем, насколько критично не пропустить момент, когда усилия по борьбе с инфляцией начнут резко давать отдачу и экономика от перегрева «свалится» в переохлаждение. Просто мы первые признаки этого видим. Это не только неожиданные майские наши заморозки, но и целый ряд серьёзных индикаторов.

Смотрите: индекс цен производителей, причём в обработке в том числе, не только в энергетике, падает, то есть цены снижаются. Дальше, корпоративный кредитный портфель сократился за первые четыре месяца на 40 миллиардов рублей. Хочу напомнить, что в прошлом году рос каждый месяц, суммарно добавив 14 с лишним триллионов. И инфляция, кстати, на прошлой неделе практически остановилась.

Остановлюсь на втором приоритетном блоке – это форматы возвращения на наш рынок зарубежных компаний.

Вообще иностранцы изначально чувствовали себя в новой России в привилегированном положении. Крупнейшие транснациональные корпорации с начала 1990-х, заходя на российский рынок, чувствовали себя вольготно: получали самые удобные площадки для строительства, лучшие места в торговых центрах, проводили массированные рекламные кампании, когда названия брендов мы слышали из каждого утюга. Тем самым, по сути, формировалась лояльность к этим брендам.

Мы согласны: конечно, иностранные инвестиции приносили много пользы, но наш растущий внутренний рынок сторицей возвращал эти вложения, эти инвестиции. И поэтому, когда в 2022 году многие иностранные инвесторы были вынуждены уйти с российского рынка или резко сократить присутствие, отечественный бизнес нашёл решение, и многие из этих решений оказались не хуже, а иногда и лучше первоначальных.

Владимир Владимирович, ни одна экономика не может нормально развиваться и быть самодостаточной. Но необходимость обеспечения технологического суверенитета, готовности в критической ситуации закрыть наиболее острые, значимые элементы внутреннего потребления собственными силами, они для России из теоретической конструкции, вероятность которой многие оценивали крайне скептически, стали реальностью. Мы действительно сделали всё от нас зависящее для того, чтобы с этой ситуацией справиться. Поэтому сейчас, когда мы слышим всё больше сигналов со стороны наших исторических партнёров, они же конкуренты, о проработке плана возвращения на российский рынок, страхе потерять его навсегда, готовности сделать шаг навстречу – это шаг назад, собственно, – необходимо сформировать объективную и взвешенную позицию по отношению к данному процессу.

Экономика не должна закрываться. Выход на наш рынок компании из любой страны, как и любую здоровую конкуренцию, мы, конечно, приветствуем. Так же как, возможно, иностранные инвестиции мы, конечно, приветствуем, в российские компании, которые вернули себе свой домашний рынок. Но что касается зарубежных компаний, нам кажется, грести всех под одну гребёнку неуместно. Есть те, кто, несмотря на сложности, трудности, давление со стороны своих политиков, продолжили у нас работать, инвестировать, и к ним нужно относиться трепетно, бережно, как к своим. Другие сокращали присутствие и уходили, но делали это с уважением, без ущерба для потребителей. Кто-то передавал бизнес российским инвесторам, сохраняя для себя возможность вернуться. Здесь наиболее правильным форматом нам кажется возвращение через создание совместных предприятий с российскими партнёрами, сохраняя за последними определённый акционерный контроль: или мажоритарный, или через «золотую акцию». Я считаю, что для предприятий стратегических отраслей такой формат должен стать обязательным.

Те компании, которые, «повесив замок на дверь», подвели российских контрагентов, не выполнили своих договорных, гарантийных обязательств, должны при возвращении сначала возместить, компенсировать понесённые нами убытки, а если ущерб был нанесён потребителям, гражданам, то внести соответствующую компенсацию в бюджет Российской Федерации.

Если говорить про компании, которые позволяли себе выраженную антироссийскую риторику, поддерживали ВСУ, публично обвиняли Россию, отказывались с ней иметь дело, их на нашем рынке никто не ждёт. Российский потребитель такие вещи очень хорошо запоминает. Вообще, для начала диалога о возвращении таким компаниям придётся, мне кажется, сначала принести публичные извинения.

Время, когда мы давали «зелёный свет» всему зарубежному в ущерб себе, безвозвратно прошло. Внутренний инвестор должен быть у нас в абсолютном приоритете. Там, где это не так, ситуацию нужно исправить. У меня до сих пор, например, вызывает вопрос, почему и справедливо ли, что сотрудников наших компаний, уехавших работать по разным причинам за рубеж, на удалёнку, вне зависимости от налогового резидентства в 2024 году уравняли по ставке НДФЛ с работниками в России. Я напомню, что раньше «вилка» была 17%.

Я вообще считаю, что те, кто работает, живёт дома, в России, вносит куда более существенный вклад в нашу экономику, тратит деньги здесь, вот они должны быть в приоритете. Как и в случае с инвесторами: те, кто сбежал, должны платить цену за свою недальновидность, а не получать преференции.

Вы упомянули, сегодня наряду со спикерами здесь, в Кремле, у нас на связи более 300 делегатов съезда на Делегатской улице, также подключены региональные отделения во всех субъектах Российской Федерации. Предпринимателям «Деловой России» есть что сказать в части достижений и успехов за последние годы, в части предложений по реализации поставленных Вами задач структурной трансформации экономики, повышения факторной производительности. Поэтому, если позволите, предлагаю перейти к выступлениям.

В.Путин: Да, хорошо.

Если Вы позволите, я тоже пару слов скажу в порядке комментария на Ваше выступление.

Вы затронули важный вопрос. Мы сталкивались с этим где-то на рубеже 2018–2019 годов, когда аграрный сектор в принципе набрал достаточно темпа для своего развития, начал, по сути, закрывать все базовые потребности российского рынка продовольствия. И тогда сельхозпроизводители мне прямо на встречах говорили: «Только не пускайте никого назад». Потому что они придут с их огромными субсидиями: они же все жульничают на самом деле, все подписывают документы в рамках Всемирной торговой организации (ВТО), что то нельзя субсидировать, это, а скрытые субсидии в огромных количествах идут и создают огромные преференции, в том числе на нашем рынке. Первое.

Второе – места и полки в магазинах. Не пробиться нашим производителям на те полки, с которых товар раскупается. Чушь какая-то! Сколько мы на этот счёт говорили? Хоть кол на голове теши, ничего не получается. Сейчас, когда Алексей [Репик] сказал по поводу того, что многого удалось добиться нашим предпринимателям: и бренды появляются сотнями и тысячами наименований и так далее и так далее. И действительно, некоторые вещи по качеству лучше, чем представляли раньше иностранные производители на нашем рынке. Но вы-то знаете это лучше, чем кто-либо другой. На рынок зашёл, застолбил всё, потом не выгнать. Хоть чего угодно делай – не пробиться никак. Теперь они сдуру запретили своим компаниям у нас работать. Но мы видим, на меня выходят, и крупный бизнес выходит, хотят вернуться. Ради бога, пожалуйста. Но здесь очень важно, Алексей [Репик] правильно сказал, во-первых, нам нужно посмотреть, кто как себя вёл. Производители мебели… В Белоруссии и раньше делали мебель хорошую. Ну и дай бог вам здоровья. И у нас начали делать и не хуже, а может, даже лучше. И технологии появились, и даже средства производства соответствующие появились, и начали сами делать.

Да, это сложный процесс. Он сложнее, конечно, и многообразнее, чем в области сельского хозяйства, хотя и там всё не так просто. У нас, кстати говоря, по качеству продукции и требования к продукции сельского хозяйства выше всегда были, чем в Евросоюзе, скажем. Но и в области промышленного производства.

Конечно, надо посмотреть, кто как себя вёл. Кто-то нахамил, наоскорблял нас, ну и пускай сидит где-то, бог с ними.

На что хочу обратить внимание? Алексей [Репик] сказал: «Надо, чтобы они, – кто-то ВСУ деньги перечислял, – надо, чтобы они извинились». Э, нет! Этого точно недостаточно. Они сейчас наизвиняются. Послушайте, я десятилетиями со многими общался, я ко многим представителям бизнеса в той же Европе, в Штатах… Я их очень уважаю, они очень серьёзные люди, грамотные, прагматичные, считать умеют все, умеют добиваться своих целей. Они реально конкуренты мощные.

Скажете: «Вы извинитесь», – завтра извинятся. Если им нужно вернуться на наш рынок, что угодно – придут и расцелуют тебя в уста. Этого недостаточно. Нам нужно обязательно смотреть на все эти вопросы с прагматической точки зрения. Послушайте меня: выгодно нам, чтобы та или иная компания пришла? Значит, её надо пускать. Я, знаете, по-простому скажу, по-народному: невыгодно – надо найти тысячу причин, почему её здесь не должно быть, той или иной компании. И среди этой тысячи причин 999 будут точно соответствовать требованиям ВТО, уверяю вас. А по одной будем спорить в судах лет 15 как минимум.

Я же не придумал ничего. Вы понимаете, когда кто-то уходил с нашего рынка, нарушали наши законы, нарушали законы ВТО, мы им говорили: «Мы пойдём в суд». – «Ради бога, скатертью дорога. Будем судиться с вами 10, 15, 20 лет». Нам было это сказано три года назад. Вот и мы так должны с ними поступать. Ничего личного, только бизнес.

Я попросил Правительство поработать на этот счёт, выработать определённые условия возврата. Мы, конечно, должны учитывать поведение наших партнёров в предыдущие три года. Разумеется, без этого тоже нельзя, надо по-человечески относиться. Были компании, которые не хотели, со слезами уходили, честно, но со слезами: «Давление такое, нам разрушат наш бизнес за океаном, не дадут производить расчётов, в Европе нанесут ущерб». Мы таких все знаем. Я просил Правительство иметь это в виду.

Я сейчас попросил бы Максима Геннадьевича Решетникова (это всё-таки их епархия прежде всего) высказаться на этот счёт: что Правительством заготовлено, а если что-то нужно будет учесть с точки зрения интересов нашего бизнеса, прежде всего будем ориентироваться на ваши интересы, на интересы нашего бизнеса. Вот из этого надо будет исходить.

Конечно, надо смотреть, как это всё будет отражаться на рынке. Если нам крайне нужно что-то на рынке, но нет возможности до сих пор (или ещё впереди лет 20) для того, чтобы мы вышли на определённые параметры по производству определённых товарных групп, надо соответствующим образом сориентироваться, создавать, как Алексей [Репик] предложил, совместные предприятия. Надо быть гибкими, исходить исключительно из наших национальных интересов.

Максим Геннадьевич, пожалуйста.

М.Решетников: Владимир Владимирович, спасибо большое за предоставленное слово.

В общем и в целом мы по подходам с «Деловой Россией», с Алексеем Евгеньевичем согласны, и это обсуждали, действительно, неоднократно. Конечно, при возвращении нас будет интересовать не только то, как компании вели себя, – мы с подходами согласны, – но ещё и то, как наш бизнес инвестировал. Потому что если наш бизнес занял эту нишу, проинвестировал, то мы, конечно, должны дать ему период для того, чтобы эти инвестиции окупились.

Поэтому мы здесь будем именно разбирать ситуацию, что называется, в каждом конкретном случае, исходя из этого баланса интересов – с тем чтобы люди, которые поверили, и бизнес, который поверил в перспективы, начал инвестировать во внутренний рынок, чтобы они получили необходимую доходность на вложенный капитал, что называется.

При этом есть ещё второй момент. У нас же далеко не всегда иностранные компании… Скажем так, ряд компаний ушли и перестали поставлять сюда продукцию, которая нам необходима. В особенности это у нас случилось с фармацевтами: ряд западных компаний ушли и просто те ключевые лекарства, которые нам нужны на рынке, перестали поставлять.

Но мы тоже здесь не сидим, не ждём, когда ситуация нормализуется. Мы ввели особый механизм, по Вашему поручению создали необходимую правительственную комиссию, которая, по сути, принудительно выдаёт лицензии нашим компаниям, которые готовы производить соответствующую продукцию.

При этом мы ни в коей мере не нарушаем права тех компаний. Наши компании будут платить необходимые отчисления на весьма разумном уровне в адрес западных правообладателей. Эти отчисления идут на специальные счета, где, соответственно, они накапливаются, и потом, когда ситуация, скажем так, будет комплексно решаться – эти деньги могут быть западным компаниям доступны. Но очень важно, что сейчас наши компании уже производят необходимые лекарства.

Мы такой же подход готовы тиражировать и в отношении других видов продукции. Я к тому, что мы здесь не будем сидеть и ждать, пока западные компании соизволят обеспечить какими-то ключевыми технологиями наш рынок, но мы здесь готовы и активно работать.

В общем и в целом мы с «Деловой Россией» очень плотно взаимодействуем, с Алексеем Евгеньевичем по всем этим направлениям, и подходы у нас действительно общие.

Спасибо.

В.Путин: (Обращаясь к А.Репику.) Ещё пара мыслей в связи с Вашим выступлением. Вы сказали, что ни одна экономика мира не может быть самодостаточной. Это так, но надо всё-таки понять, что такое самодостаточность экономики в современном мире. Нам надо это понимать.

Второе замечание. «Нас не запугать этими новыми возможными санкциями» – пугаться нельзя. Кто начинает пугаться, тот сразу всё проиграет. Но понимать, что может происходить, обязательно нужно, и надо быть готовыми к любым действиям наших возможных будущих недоброжелателей.

Они в ущерб себе же делают многие вещи. Кажется, что того-то и того-то не будут делать точно, потому что это им вредит. Но делают же, придурки, – извините, пожалуйста. А как? Ведущие экономики мира в рецессию впадают, только бы нам навредить. Куплю билеты, не поеду, называется, на зло кондуктору. Что это такое? Поэтому мы, конечно, должны иметь это в виду, что могут сделать то, о чём говорят публично.

И мы, конечно, должны как минимум минимизировать негативные для нас последствия. В этом тоже ответ на вопрос, что такое самодостаточная экономика – может быть или не может. Всё взаимосвязано в современном мире, это очевидная вещь. Но всё-таки есть ключевые моменты, которые составляют один из параметров нашей экономической самостоятельности и суверенитета. Надо быть готовыми, конечно, ко всему.

Теперь, наверное, дальше перейдём.

А.Репик: Владимир Владимирович, знаете, очень серьёзное вдохновение, воодушевление всегда испытываешь, когда понимаешь, что твои идеи – они не только твои, а их разделяет глава твоего государства, твой лидер. Поэтому нам, честно говоря, легче теперь.

В.Путин: То, что я сейчас сказал, вы разделяете, да?

А.Репик: Да.

В.Путин: Это приятно.

А.Репик: Мы говорили сегодня про инвестиционную активность. Я просил бы нашего знатного винодела и президента «Деловой России» Павла Борисовича Титова рассказать о том, какие нам нужны меры в части поддержки инвестиционной активности. Они у нас уже есть, многое сделано здесь Правительством, работа идёт хорошая. Но, мне кажется, есть элементы, которые требуют донастройки.

Павел Борисович.

П.Титов: Спасибо большое.

Уважаемый Владимир Владимирович!

В условиях жёсткой денежно-кредитной политики, высокой инфляции, очевидного дефицита собственного капитала сохранить динамику инвестиций становится всё сложнее. Мы же стремимся создать условия для её устойчивого роста, прежде всего в отраслях с высокой добавленной стоимостью.

Мы предлагаем скорректировать приоритеты в применении уже действующих инструментов государственной поддержки. Речь идёт не о новых объёмах, а о более тонкой калибровке с акцентом на предприятия, реализующие инвестиционные проекты за счёт собственных средств или рыночного финансирования.

Сегодня значительная часть господдержки приходится на кредиты с субсидированной процентной ставкой. Но мы все понимаем, что с ростом кредитования усиливается и инфляционное давление. Льготные кредиты часто мотивируют инвесторов держать собственные капиталы на депозитах с высокой доходностью и не пускать их в дело.

Мы считаем, необходимо сместить акцент в сторону некредитных инструментов поддержки – это налоговые механизмы, в том числе федеральные и региональные инвестиционные вычеты, гранты, прямые компенсации по фактически понесённым затратам в рамках отраслевых программ.

Отдельно хотим обратить внимание на федеральный инвестиционный налоговый вычет, введённый в начале этого года. Он нацелен на стимулирование вложений бизнеса в расширение и модернизацию через корректировку налога на прибыль. Однако механизм нуждается в донастройке.

Что мы имеем в виду? В первую очередь считаем важным рассмотреть возможность одновременного применения федерального и регионального инвестиционных вычетов. На данный момент Налоговый кодекс этого не предусматривает. Снятие действующего ограничения особенно важно для регионов с активной инвестиционной политикой. Федеральная поддержка не должна исключать региональную, напротив, их сочетание способно стать серьёзной связкой для новых проектов.

Также необходимо расширить отраслевой охват вычета с учётом технологических приоритетов, задач нацпроектов. Сейчас вычет недоступен для таких отраслей, как производство продуктов питания, медицинских услуг, транспортной и складской логистики и не только, а это же особо важно для отдалённых регионов.

Мы предлагаем по итогам первого полугодия 2025 года провести оценку востребованности и эффективности применения ФИНВ [Федерального инвестиционного налогового вычета] и при необходимости скорректировать его параметры. Считаем, что увеличение доли небанковских и налоговых механизмов сократит проинфляционный эффект и замотивирует предпринимателей на оптимальное применение собственного капитала.

Если позволите, от общего чуть к частному. Я всё-таки представляю российское виноделие. Вы давали поручение по пилотному проекту дистанционной продажи российского вина с участием «Почты России» в 2021 году.

В.Путин: Чтобы почта вино ещё продавала?

П.Титов: Была такая инициатива. Мы бы хотели возобновить работу по ней, потому что это сильно помогло бы.

В.Путин: Кому?

П.Титов: Российским виноделам прежде всего, конечно.

Спасибо большое за внимание. И конечно, ждём в Абрау-Дюрсо, у нас много нового.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо. Вы бы нам в честь Дня Победы подкатили что-нибудь.

П.Титов: С удовольствием.

В.Путин: Павел Борисович, Вы подняли вопрос самый актуальный на сегодняшний день, это понятно. Это касается не только виноделия – сельского хозяйства в целом, это касается всех. Но ясно было, – много раз уже об этом говорили, – конечно, нам бы очень хотелось, чтобы экономика развивалась и нужными нам темпами в условиях соблюдения макроэкономических показателей. Это понятно.

А одна из главных проблем сегодняшней экономики России – это высокая инфляция. И здесь сложная задача: нужно и инфляцию придавить, и не создать условия, – как Алексей [Репик] только что сказал, выступая, – чтобы не заморозить саму экономику. Необходимо осуществить мягкую, небольшую посадку, которая позволила бы добиться ситуации, при которой Центральный банк понизил бы ключевую ставку.

Сегодняшние основные инструменты как действуют, Вы тоже об этом сказали: субсидируются кредиты. Это значит, чем выше ставка, соответственно, чем выше ставка не только ключевая, а за ней и кредитных учреждений, тем больше расходы бюджета на это субсидирование. Это понятно. И тогда возникает вопрос: а где эта граница-то и какие кредиты субсидировать? Естественно, что в этом случае государство должно делать выбор в пользу таких проектов, которые являются жизненно важными для страны и для экономики. Это очевидно.

Конечно, сюда прежде всего попадают такие крупные компании, от которых зависит устойчивость всей экономики – не будем их называть, чтобы их не расслаблять, потому что они сейчас услышат: «Только нам». Другой путь, Вы сейчас тоже об этом сказали, – это гранты либо прямые субсидии на проект. Не в целом на эти кредиты, а на проект. Но в этом случае объёмы этих грантов и кредитов тоже будут ограничены. Это очевидная вещь.

Мы говорили об этой донастройке. Сейчас просил высказаться Максима Геннадьевича, в целом это тоже его епархия. Но у нас в Правительстве по линии руководства Правительства занимается этими вопросами Новак Александр Валентинович.

Александр Валентинович, попросил бы Вас высказаться тоже на этот счёт.

А.Новак: Владимир Владимирович, добрый день!Уважаемые участники съезда!

Действительно, сегодня самая актуальная задача в условиях жёсткой денежно-кредитной политики – это создать условия для того, чтобы тот объём инвестиций, которого мы достигли, и темпы его прироста не сокращались, а выполнялось в том числе и Ваше поручение в соответствии с Указом и Посланием: прирост инвестиций в 2030 году на 60 процентов.

Поэтому, конечно, Правительством разработаны меры, у нас принят национальный проект в соответствии с Вашим поручением «Эффективная и конкурентная экономика», федеральный проект именно, касающийся инвестиций и мер поддержки, в рамках которого наши коллеги активно участвовали в разработке национального проекта. Мы вместе с «Деловой Россией» обсуждали все меры поддержки.

Мы Вам докладывали по поводу механизмов субсидирования совместно с Центральным банком. В целях совместной политики, связанной со снижением инфляции, мы предложили также изменить подходы и часть субсидий, которые у нас направлялись на кредитование, на предоставление льготных кредитов.

Сегодня предложено их перенаправить в том числе на гранты с условием предоставления и участия в капитале, в инвестициях компаний за счёт собственных средств, со стимулированием в том числе выхода на IPO. Это те инструменты, которые должны дать возможность дополнительных привлечений средств, в том числе за счёт собственных средств компаний.

Понимаем, что сегодня и это достаточно сложно делать с учётом сокращения доходности при высоких процентных ставках и сокращения рентабельности. Тем не менее – такие инструменты раньше меньше применялись – мы будем их стимулировать и использовать в большей степени уже для того, чтобы обеспечить достижение поставленных показателей и создать стимулы.

Было сказано об инвестиционном налоговом вычете. Действительно, это новый инструмент – федеральный инвестиционный налоговый вычет, который был принят начиная с 1 января 2025 года. Ранее у нас действовал и продолжает действовать существующий инструмент, связанный с поддержкой инвестиций в рамках региональных инвестиционных налоговых вычетов. И появился новый, дополнительный, который действует пока несколько месяцев.

Первые итоги его реализации мы получим где-то в июне. Мы с коллегами из «Деловой России» и с нашими партнёрами из бизнеса обязательно проанализируем итоги, как работает этот инструмент.

Когда мы его обсуждали, Владимир Владимирович, мы выбрали именно те семь направлений основных видов экономической деятельности, направленных в первую очередь на модернизацию и на высокотехнологичные отрасли, на модернизацию машин и оборудования. В соответствии с этим инструментом три процента от общих инвестиций могут пойти на уменьшение уплаты налога на прибыль в части федеральной составляющей.

С учётом того, что есть и региональный инвестиционный налоговый вычет, этот инструмент в совокупности работает. Мы посмотрим, как можно – в соответствии с предложениями «Деловой России» – совместить два этих инструмента, чтобы получить наибольший эффект для его реализации.

В целом мы поддерживаем эти предложения. Посмотрим также расширение, возможно, направлений, если у нас по отдельным нашим видам деятельности менее эффективно будут использоваться по результатам анализа, по результатам мониторинга этого инструмента. Поэтому мы в тесной связке здесь обязательно будем корректировать для повышения эффективности и создания инвестиционной привлекательности не только этого инструмента, а в целом и по другим направлениям.

У нас есть Соглашение о защите прав капитальных вложений, у нас есть «Фабрика проектного финансирования», концессионные соглашения и различные другие инструменты, которые показали свою эффективность и которые мы постоянно донастраиваем с нашими коллегами из бизнеса.

Спасибо.

В.Путин: СПИКи [специальные инвестиционные контракты] те же самые, зоны с особыми режимами налогообложения, административного сопровождения и так далее, конечно.

Спасибо.

А.Репик: Владимир Владимирович, три или четыре года назад на нашем съезде Михаил Петрович Гончаров рассказывал Вам про свои блины и про вопросы, связанные с общепитом в Российской Федерации. Помните, «Теремок», когда ещё Макрон сидел, ждал, а Михаил Петрович всё никак не мог остановиться в своём большом энтузиазме?

Они действительно 35 миллионов блинов делают в год, за это время уже 100 с лишним миллионов выпекли. Насколько я знаю, проводили вместе с Министерством финансов, Правительством эксперимент по донастройке налогообложения в отрасли. Если не возражаете?

В.Путин: Пожалуйста. У нас, по-моему, сейчас проходит эксперимент как раз.

М.Гончаров: Он практически завершился.

Уважаемый Владимир Владимирович, я в начале 1990-х, когда увидел, как работает McDonalds, был потрясён (я тогда молодой студент был), как работает эта машина бизнеса. Меня она прямо зажгла, и мне захотелось создать наш российский проект. И в 1998 году такой шанс у меня появился, как раз после кризиса я в очередной раз разорился и понял, что надо теперь свою мечту воплощать.

В.Путин: Я чувствую, Вам на пользу это всё идёт, хорошо выглядите очень.

М.Гончаров: Да. Душой проекта стала русская кухня и блины. Более того, я так мечтал и хотел возрождать то, что мы волею судьбы потеряли, что даже мы обращаемся к нашим покупателям «сударь» и «сударыня».

За 26 лет такого равномерного, постоянного развития мы открыли 350 ресторанов, и в целом бизнес идёт хорошо. Но в 2022 году, как Вы сказали, был проведён эксперимент для компаний среднего размера с оборотом до двух миллиардов. Они были освобождены от НДС и снижены социальные налоги.

В.Путин: Социальные выплаты.

М.Гончаров: Социальное страхование.

В.Путин: До какого уровня?

М.Гончаров: С 30 до 15. Да, за три года эксперимент, в общем-то, удался. Министерство финансов даже официально в газетах опубликовало результаты, что рост налогов, рост бизнеса, рост оборотов и в целом итог подвели положительный.

Но Вы сказали «обозначать барьер»… Всё-таки один барьер остался. И в тот момент было решение принято для компаний до двух миллиардов. Сейчас мы выходим…

В.Путин: Увеличить?

М.Гончаров: Нет, не увеличить.

В.Путин: Правительство хочет увеличить до трёх.

М.Гончаров: Оно хочет увеличить, это микрорешение. Это, насколько я знаю, уже согласовано. Те компании, которые сейчас подошли к барьеру два или три, – не принципиально, у них дальше как раз этот барьер есть. То есть социальные налоги возрастают с 15 до 30 и тут же появляется НДС.

Мы прорабатывали вариант и просим согласовать трёхпроцентный НДС без права вычета. И, самое интересное, предлагаем разделить его на две части: два процента – в федеральный бюджет, один процент – в муниципальный.

В правительстве Московской области мы совещание проводили по итогам ковида, и они говорят: «Вы знаете, вы нам вроде как нужны, но не очень интересны, мы же с вас ничего не получаем». Этот один процент муниципалитета, возможно, подстегнёт и интерес органов власти на местах, и поможет компаниям всё-таки консолидироваться и развиваться уже в масштабах крупного бизнеса. Потому что американские фастфудные компании, конечно, захватили весь мир и в России себя замечательно чувствовали. Нам нужны свои национальные чемпионы.

Я почему выступаю? Потому что у нас их сегодня пять, а должно быть десятки. И, к сожалению, этот барьер зачастую вынуждает компании дробиться, не позволяет открываться в регионах, увеличивать, масштабировать бизнес.

Предложение ввести трёхпроцентный НДС и продолжить всё-таки проработку вопроса о некоем сглаживании роста этих социальных налогов, потому что эта отрасль тоже достаточно человекоёмкая, и рост мощный идёт. 3 процента – это наше главное предложение.

В.Путин: А сейчас?

М.Гончаров: А сейчас у нас 20-процентный НДС, но он с правом вычета, и он сложен в администрировании. Там колоссальные проблемы у людей, споры идут постоянные: и налоговые, и силовые органы постоянно ловят этот НДС. Этот оборотный налог – это очень хорошая идея. Сейчас в целом компании от 3 до 4 процентов платят. То есть в принципе это не очень серьёзное снижение, выпадение, но позволит консолидироваться и развиваться компании.

В.Путин: Вы знаете, Михаил Петрович, мне кажется, что Вы правы, у нас всё время идёт дискуссия в Правительстве: нам нужно сохранить НДС или просто всё целиком менять, переходить на оборотный налог в целом и так далее, что отдельные исключения неэффективны. Но мне кажется, что как раз вот такая тонкая работа по отраслям, в Москве же в основном проводится этот эксперимент, да?

М.Гончаров: Нет, он по всей стране был.

В.Путин: Он в Москве начался, по-моему, эффективно работал.

М.Гончаров: Начинали, да. В Москве основные компании российские.

В.Путин: Да, конечно. И в целом я считаю, что целесообразно то, что Вы говорите. Это даст большую нам отдачу, даже всем уровням бюджетной системы. Вы сказали, что Минфин провёл анализ и в целом считает, что целесообразно. А мы сейчас и посмотрим, так ли это. Спросим Антона Германовича, поддержит ли Минфин предложение Михаила Петровича?

А.Силуанов: Владимир Владимирович, добрый день!

Действительно, мы с коллегами, с предпринимателями общепита…

В.Путин: Улыбается – это хороший признак. Сейчас согласится.

А.Силуанов: Не со всем. Мы встречались с коллегами-предпринимателями из общепита и, мне казалось, договорились о нескольких хороших, позитивных шагах.

Первое. Мы договорились повысить порог с двух миллиардов рублей выручки до трёх, до которого не платится НДС. Договорились, и такие поправки подготовили уже к внесению в Думу. У нас ко второму чтению законопроект сейчас находится на рассмотрении – внесём, примем в весеннюю сессию. Это уже хороший результат.

Теперь что коллеги говорят. Коллеги говорят: давайте мы сделаем для общепита пониженную ставку НДС, здесь говорили 3 процента, с тем чтобы не было дробления и желания дробиться, а такие факты есть, и мы видим, что действительно целые крупные сети общепитовские дробятся. Мы готовы здесь тоже рассматривать вопрос относительно 3 процентов без вычета, может быть, 3–4 процента. Здесь нужно более внимательно нам расчёты ещё провести, и такие предложения мы готовы отрабатывать вместе с коллегами, которые работают в общепите.

Что касается передачи части НДС на региональный, местный уровень, мы здесь всё-таки просим не менять общие подходы. НДС – федеральный налог, и менять его направленность – здесь мы всё-таки занимаем более жёсткую позицию.

Что касается страховых взносов, тоже коллеги поднимали [вопрос], мне кажется, что это вопрос формирования пенсионных прав, да и вообще формирования ресурсов, которые необходимы на систему медицинской страховки, пенсионной страховки. Уже приняты, кстати говоря, решения о 15-процентной ставке для тех категорий предприятий, которые имеют выручку до 2 миллиардов. Будет и до 3 миллиардов, то есть уже есть соответствующие послабления. Поэтому с точки зрения НДС мы готовы отрабатывать, и я думаю, что найдём решение.

Но, Владимир Владимирович, что я хотел сказать? Действительно, мы считаем, что эксперимент удачный. Но хотел обратиться к коллегам, знаю сам по себе: в пятницу приходишь в кафе или ресторан, говорят: только за наличный расчёт. Или пробивают чеки, через терминал приносят, но не счета за заказанную услугу или за заказанную соответствующую продукцию.

Поэтому эксперимент вроде бы удался, но коллеги всё равно ещё продолжают хитрить. И вот здесь надо нам всем вместе навалиться, с тем чтобы мы все выполняли наше общее законодательство, в том числе и налоговое. Спасибо.

В.Путин: Да, хитрят все, надо просто это признать, такой закон. Вы, например, сейчас сказали: «Мы внесли закон в Государственную Думу. Потом Вы говорите: „Примем“. Но это же не вы принимаете, принимает парламент. Потом: „И это уже хорошо“. А это оценивает потребитель, хорошо это или не очень. Все хитрят. Надо просто найти оптимальный вариант для того, чтобы и потребитель получал выгоду, и чтобы государство не только не страдало, а отрасль развивалась.

Михаил Петрович сказал по поводу каких-то административных сложностей, которые возникают при реализации того, что работает. В целом работает неплохо, Антон Германович [Силуанов] прав. А какие административные сложности возникают?

М.Гончаров: Прежде всего вычисление этого 20-процентого НДС – это учёт счетов-фактур, большая сложная работа. А этот 3-процентный оборотный налог очень легко администрируется, мы просто не будем тратить…

В.Путин: Хорошо, я понял. А как всё-таки уйти от того, о чём Министр финансов сказал, – эти счета и прочее?

М.Гончаров: Мне кажется, надо, к сожалению, жёсткими мерами. Моё предложение про крупный бизнес, там этого нет, это серьёзные большие компании.

В.Путин: Жёсткие меры – это какие?

М.Гончаров: Законные.

В.Путин: От 10 до 15? Что? Какие жёсткие меры?

М.Гончаров: Если не пробиваются чеки, просто я не знаю, что за это бывает.

В.Путин: Хорошо, ладно. Тогда, Антон Германович, у меня к Вам просьба и предложение. Вы сами посоветуйтесь с коллегами из Министерства экономического развития и предложите меры ужесточения такие, чтобы они, конечно, никого за это на 20–25 лет в тюрьму не отправляли, но были бы действенными, эффективными. Первое.

А второе, по поводу того, что… Хорошо, я не могу не согласиться, кстати, с Антоном Германовичем по поводу того, что расщеплять НДС, который федеральный, нарушать общие принципы – это не очень хорошо.

Но что важно из того, что было сказано Михаилом Петровичем, – это то, что местные органы власти говорят, что вы нам не очень интересны, потому что мы от вас ничего не получаем. Мысль его правильная: заинтересовать нужно местные власти как-то. Один процентик или меньше, но какой-то доход у них должен быть от этого. И тогда они будут активно содействовать всему этому процессу. Антон Германович, надо вот на этот счёт подумать.

А.Силуанов: Ясно, Владимир Владимирович.

Там, единственное, – сразу, если можно, отреагирую, – весь этот эксперимент направлен на то, чтобы обелить этот бизнес. И по мере обеления – мы видим, действительно, это происходит, – подоходный налог всё больше и больше платится. Зарплата повышается, потому что зарплата платится не ниже средней по экономике субъекта, и субъект получает свой НДФЛ. Это хорошее тоже подспорье.

В.Путин: Это косвенные последствия – позитивные, но косвенные. А Михаил Петрович-то говорил о прямой заинтересованности – надо на этот счёт подумать.

Сейчас не хочу дискуссию здесь разворачивать. Но если подумать, точно можно найти нечто такое, что будет заинтересовывать местные власти в поддержке этого процесса, этого бизнеса.

Посмотрите, пожалуйста. Хорошо?

А.Силуанов: Ясно.

М.Гончаров: Владимир Владимирович, ещё, пользуясь случаем, я и моя мама приглашаем Вас в «Теремок», она автор всех рецептов «Теремка». Если будет случай, то мы будем очень рады.

В.Путин: Спасибо большое. Без всяких шуток, без всякой иронии хочу Вас поблагодарить и с удовольствием, действительно, когда возможность будет – она, надеюсь, возникнет – обязательно к вам приду. А там, смотришь, и Павел Борисович не пожадничает. (Смех.)

П.Титов: У нас уже тандем.

В.Путин: Спасибо большое.

А.Репик: Большое спасибо, Владимир Владимирович.

У нас есть совершенно разные компании в «Деловой России». Сейчас мы к высокотеху переходим. Алексей Александрович Калинин, «Аквариус», – делают базовые станции, с помощью которых мы общаемся в рамках сотовой связи, системы хранения больших данных. Очень серьёзная, интересная и важная работа.

Мне кажется, именно такие компании первые, что называется, в очереди на то, чтобы выходить на публичные рынки. И Эльвира Сахипзадовна [Набиуллина] очень правильно всё время говорит, что нам нужно замещать долговой капитал, долговое финансирование акционерным.

В.Путин: Надо привлекать деньги граждан.

А.Репик: Да. Для того чтобы это сделать, наверное, более эффективно – опять же, выполняя в том числе Ваше поручение по росту капитализации российского фондового рынка, там очень амбициозная цель и задача стоит, – нужны определённые меры.

Я тогда Алексея Александровича попрошу.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Калинин: Уважаемый Владимир Владимирович!

Разрешите лично Вас поздравить с праздником Великой Победы.

В.Путин: Спасибо большое.

А.Калинин: Владимир Владимирович, благодаря Вашим поручениям и решениям Правительства вычислительная техника и другие высокотехнологические отрасли за последние три года выросли в разы и взяли ускоренный темп. Технологии – это неотъемлемая часть нашего суверенитета и безопасности нашей страны и это наше будущее.

На сегодняшний день мы научились делать классные продукты, такие как, например, сервера, которые достойно конкурируют с западными и восточными аналогами, целые сегменты систем хранения данных. Тут задача – создание систем верхнего уровня, но я уверен, что в ближайший год-полтора мы с этим справимся, мы понимаем, как это делать.

Наконец, как сказал Алексей Евгеньевич, мы уже запустили в производство первые российские базовые станции 4G, 5G, которые уже эксплуатируются в сети одного из наших крупнейших операторов связи. Пользуясь случаем, я хотел бы пригласить Вас на наше производство – это будет огромная честь, если Вы сможете посетить.

В.Путин: Спасибо. Это, конечно, не блины, но всё равно.

А.Калинин: Но очень интересно. Это правда очень интересно и достойно. И я считаю, что то, что мы и наши конкуренты сделали за последние три года, – это реально огромный прорыв.

В.Путин: Спасибо большое.

А.Калинин: Базовые станции – это уже сейчас готовый к экспорту продукт, и мы ведём об этом переговоры с дружественными странами. Например, с Мьянмой, и тут тоже рассчитываем на Вашу поддержку – я знаю, что руководитель Мьянмы был на параде Победы. В условиях очень дорогих денег для нас сегодня крайне важно сохранить тот самый инвестиционный темп и потенциал компаний высокотеха.

Владимир Владимирович, как уже сказал Алексей Евгеньевич, Вы поставили очень амбициозную цель по росту капитализации фондового рынка. Это требует привлечения новых эмитентов, новых инвесторов, быстрых и гибких финансовых ресурсов. Технологические компании уже сегодня нуждаются и готовы к привлечению акционерного капитала.

Выход на IPO для многих небольших технологических компаний – крайне затратная процедура: расходы на юристов, подготовку отчётности, комиссии банкам-организаторам составляют порядка пяти – девяти процентов от суммы размещения, что очень дорого. Однако компенсация выхода на IPO сейчас предусмотрена только для малых технологических компаний, которые должны быть включены в специальный реестр МТК.

Вместе с тем выход на IPO более актуален не для малых, а для более крупных компаний, и точно – для быстрорастущих компаний. При этом крупная компания, скорее всего, не воспользуется компенсацией, если её сумма будет небольшой. То есть сама по себе сумма компенсации может быть ограничивающим критерием.

Владимир Владимирович, у нас есть три предложения.

Первое – расширить и преобразовать реестр МТК в реестр высокотехнологичных компаний, соответствующих таксономии технологического суверенитета. Отдельно выделить в этом реестре сегмент МТК для адресного предоставления грантов и распространить меры, предусмотренные в федеральном проекте «Технологии» нацпроекта «Эффективная и конкурентная экономика», на компании расширенного реестра для стимулирования выхода на IPO.

Второе предложение. Предлагаем создать стимулы в виде льготы по НДФЛ для покупки и владения публичными акциями при первичном приобретении, то есть IPO или SPO. Это обеспечит значительную привлекательность для розничных инвесторов и создаст здоровую конкуренцию акций с депозитами.

И третье. Таксономия проектов технологического суверенитета – это эффективный механизм, обеспечивший кредитование высокотеха. Чтобы наполнить быстрее рынок высокотеха деньгами профессиональных инвесторов, просим поручить Банку России рассмотреть различные инструменты по стимулированию профессиональных инвесторов. Например, возможность снизить резервные требования для банков при вложении в акции в рамках таксономии.

Большое спасибо. Благодарю за внимание.

В.Путин: Начну тогда с того, чем Вы закончили. Стимулирование, конечно, это правильно, таксонометрия – правильно, снижение требований ЦБ к коммерческим банкам по резервированию – тем более это очень тонкая вещь.

Ведь Банк России это делает почему? Это один из способов борьбы с инфляцией, это очевидные вещи. При этом регулятор, тем не менее, идёт на определённые исключения. Но надо с ЦБ отдельно поговорить на этот счёт. Может быть, это и пройдёт в дискуссиях ЦБ – почему? Потому что я не думаю, что там объёмы очень большие, вот это очень важно. И направление, ключевое абсолютно направление – технологическое развитие, технологический суверенитет. Это очевидные вещи.

Поэтому,конечно, с Эльвирой Сахипзадовной поговорю. У нас нет из банка никого сегодня на связи?

Э.Набиуллина: Я здесь.

В.Путин: Эльвира Сахипзадовна, сейчас Вам слово передам. Видите, тоже улыбается – значит, всё хорошо.

Все улыбаются, у всех хорошее настроение.

Теперь по поводу двух других предложений. У нас, конечно, работа, связанная с привлечением денег инвесторов, в том числе рядовых граждан, в эти процессы – чрезвычайно важная вещь. Поэтому мы и создали условия, повысили страховые гарантии для граждан, это хорошо.

У нас, мне кажется, достаточно амбициозные цели увеличения нашего фондового рынка, и первичные, и вторичные инвестиции и так далее, вложения. У нас сейчас, по-моему, это 24 с лишним процента ВВП. А к 2030 году или к 2036-му – не помню, к какому, – мы планируем добиться того, чтобы это было 66 процентов от ВВП. То есть это серьёзные, очень большие задачи.

Перед тем как Эльвира Сахипзадовна возьмёт слово, хотел бы предоставить слово Максиму Станиславовичу Орешкину, потому что он по линии Администрации тоже этим постоянно занимается. Сейчас специально ему слово даю, чтобы поддержка у Вас была. Эльвира Сахипзадовна заскучала сразу. (Смех.)

Максим Станиславович, прошу Вас.

М.Орешкин: Спасибо большое, Владимир Владимирович.

Здесь, конечно, главная задача – простимулировать именно тот момент, когда компании выходят на биржу. Мы не говорим о каких-то покупках-продажах акций на вторичном рынке. Это важная история стимулирования прихода именно при первичном размещении, и вопрос налогообложения тех доходов, которые здесь появляются.

Этот вопрос мы с коллегами обсуждали, и моё мнение, что здесь в определённой степени можно сделать движение в сторону коллег, потому что, действительно, тогда мы увидим больший спрос на первичном рынке. Это означает, что будет больше первичных размещений, и не только цели будут выполняться – цели же взяты не просто расчётные, они взяты из того, чего мы хотим добиться. А мы хотим добиться, чтобы меньше долгового капитала было, Эльвира Сахипзадовна всё время повторяет. И поэтому это движение – это создание условий для того, чтобы именно такие инвестиции и осуществлялись.

И по резервированию. Здесь же есть работа очень большая, которую провели и Министерство экономического развития, и Центральный банк. Это специальный реестр, по сути, список компаний технологического суверенитета – к ним в кредитовании есть особый подход. Эта мера на самом деле очень эффективна, которая начинает работать, она недавно, год или полтора назад, была запущена, начинает работать. Надо смотреть, как её донастраивать, как её расширять.

Думаю, сейчас Эльвира Сахипзадовна об этом скажет.

В.Путин: Спасибо большое.

Алексей Александрович [Калинин], должен сказать, что Ваши предложения, особенно в завершающий трети, не отличаются оригинальностью – не сердитесь, пожалуйста. Скажу почему: потому что я много раз уже слышал от представителей различных направлений деятельности предложения именно такого характера.

Эльвира Сахипзадовна не даст соврать – каждый раз это отрабатываю в том смысле, что мы обсуждаем с председателем Центрального банка эти вопросы. Уверяю вас: это всегда так и есть, Эльвира сейчас подтвердит. Но в целом попросил бы, Эльвира Сахипзадовна, Вас высказаться по этому вопросу, как Центральный банк относится. Я представляю, как Вы относитесь к третьей части, но в целом.

Пожалуйста.

Э.Набиуллина: Спасибо большое.

В целом мы поддерживаем, пытаемся создать условия для того, чтобы было финансирование, прежде всего проектов технологического суверенитета и такой структурной адаптации. Мы понимаем, что финансовый ресурс должен идти на такого рода проекты.

Банковское регулирование, банковские нормативы нам нужны прежде всего, чтобы поддержать в целом устойчивость финансовой системы. Почему она важна? Я тоже предпринимателям хочу напомнить: когда в 2022 году мы столкнулись с этими трудностями, именно устойчивость банковской системы позволила продолжать кредитовать, реструктурировать кредиты и так далее в сложный момент.

Поэтому, конечно, капитал нужен банковской системе устойчивый, поэтому мы всегда так вот аккуратно относимся к этому. Но тем не менее мы вместе с Правительством выработали неплохой механизм, и Алексей Александрович про него сказал – это поддержка проектов по таксономии.

То есть Правительство выработало критерии проекта, который относится к технологическому суверенитету, и мы по этим критериям смягчили банковское регулирование. Реестр ведёт ВЭБ, и сейчас в реестре проектов 48 проектов на 3,5 триллиона, и банки под них – под облегчённое регулирование – уже выделили линию на полтора триллиона и выдали 500 миллиардов. Этот инструмент вначале шёл медленно – сейчас мы видим, он более активно используется.

Что предлагают коллеги? Они предлагают, чтобы это не только работало через банки, но и, например, негосударственные пенсионные фонды мы бы тоже стимулировали вкладывать в такого рода акции, акции компаний технологических. Но здесь я должна сказать, что в отношении регулирования негосударственных пенсионных фондов, наверное, мы ещё более жёсткие, чем по отношению к банкам, потому что это сохранность денег будущих пенсионеров.

И конечно, здесь должно быть определённое управление рисками. Поэтому сейчас наше регулирование допускает вложение пенсионных резервов в любые акции в пределах специального лимита – это семь процентов. И, надо сказать, негосударственные пенсионные фонды не выбирают этот лимит.

Здесь вопрос не регуляторных ограничений, что лимит маленький, а самим негосударственным пенсионным фондам сложно часто оценить такие акции, особенно если они не торгуются. Если они торгуются на бирже, то это гораздо проще. Мы, кстати, разрешили – раньше этого не было – и смягчили требования для участия негосударственных пенсионных фондов в IPO. То есть даже когда первичное размещение идёт, когда ещё цены на эти акции не устоялись, но тем не менее это сделали.

В этом году планируем предусмотреть увеличение лимита на активы с повышенным уровнем риска и расширить возможности по покупке акций не из индекса Мосбиржи. То есть мы готовы двигаться, но аккуратно, понимая, что здесь должно быть управление, которое связано с деньгами будущих пенсионеров. Поэтому готовы дальше это обсуждать.

Коллеги ещё поднимали тему в целом поддержки технологических компаний, выхода их на биржу – Максим Станиславович об этом сказал. Мы это горячо поддерживаем. У нас, действительно, есть меры компенсации затрат, а для малых компаний, даже для некоторых средних, выход на биржу – это не самое дешёвое мероприятие. Мы поддерживаем, в принципе, возможность расширения списка таких технологических компаний.

Но здесь первую скрипку играет Правительство, потому что оно постановлением определяет эти критерии. Мы, как Центральный банк, отправили в Правительство свои предложения и надеемся, что эту долгую дискуссию по этим критериям – какие могут быть компании – мы как-то и завершим, и сможем распространить те льготы, которые уже работают для малых технологических компаний, на более широкий круг.

Также мы предлагали свои меры поддержки не только по НДФЛ, но в том числе, скажу, и по налогу на прибыль – для того, чтобы стимулировать выход компаний на рынок, потому что, действительно, нам нужно развивать капитализацию фондового рынка.

В первом выступлении – Павел Борисович [Титов], по-моему, говорил о том, как важно переориентировать меры господдержки только с кредитной поддержки на гранты, когда компании привлекают собственный капитал. Мы тоже это очень поддерживаем.

Во-первых, это менее проинфляционно. Потому что сейчас для того, чтобы получить меры господдержки, нужно взять кредит. Для того, чтобы развиваться, необязательно брать кредит – можно и свои средства вкладывать, и с рынка капитала предложить.

Поэтому, на наш взгляд, здесь должен быть всё-таки комплекс мер, который стимулировал бы компании выходить на рынок капитала. И очень отрадно слышать, что сегодня не только в одном выступлении, а в нескольких эта тема поднимается – о мерах стимулирования выхода на рынок капитала.

Здесь остановлюсь. Спасибо.

В.Путин: Вы знаете, и первая часть, и вторая – крайне важны. Что я имею в виду? Во-первых, сама тема – это мейнстрим. Это одно из самых главных направлений – обеспечение технологической независимости и рост, это очевидно. Второе, не менее важное, каким способом [осуществить] выход на биржу? Конечно, и само по себе развитие этого инструмента чрезвычайно важно. Мы постоянно об этом говорим с коллегами из Правительства и Центрального банка.

Вот чем я бы хотел завершить эту часть нашей дискуссии: нам безусловно нужно обеспечить безопасность пенсионных фондов – это очевидно. Но здесь и понятно, что этим фондам, нашим компаниям, которые держат деньги, и немаленькие деньги, наших пенсионеров, сложно разобраться подчас.

Вот у меня сейчас просьба и к Центральному банку, и к Правительству, и к Администрации помочь этим фондам разобраться – первое. Выработать какой-то инструмент, который мог бы давать, первое, мягко скажем, советы какие-то. А второе, самое важное, – но это, конечно, сложно, сейчас Антон Германович [Силуанов] занервничает, но тем не менее – поддержать, брать на себя какую-то часть риска, вот что важно.

Конечно, я понимаю, особенно в сегодняшних условиях дополнительную нагрузку брать на бюджет сложно, но такие механизмы точно, если вместе посидеть, можно изобрести. Часть риска брать на себя. Это значит, гарантии какие-то должны быть. Надо вместе подумать. Я бы попросил и Центральный банк, и Администрацию, и Правительство вместе с вами, с вашим участием подумать на эту тему.

Реплика: Спасибо большое.

А.Репик: Спасибо большое. Я очень надеюсь, мы действительно сможем найти какие-то решения, которые устроят высокотех.

И когда сегодня речь уже зашла про технологический суверенитет, конечно, у него есть совершенно разные грани. Вторая, которая приходит в голову, – это наша фармацевтика. Василий Геннадьевич (обращаясь к В.Игнатьеву), прошу Вас выступить.

В.Игнатьев: Уважаемый Владимир Владимирович!

В последние 10–15 лет большинство мер господдержки в экономике были сфокусированы на создании новых производств, импортозамещении и создании новых рабочих мест. Однако в настоящий момент, когда безработица находится на историческом минимуме, а в целом ряде отраслей, включая нашу фармацевтическую, создана уже достаточная производственная база, на первый план выходит создание и развитие новых линеек товаров.

Мы считаем, что инвестиции в новые продукты способны обеспечить реальный технологический суверенитет, открыть возможность доступа на международные рынки и стимулировать рост производительности труда.

Приведу пример нашей компании. В 2014 году по Постановлению Правительства № 1044 мы привлекли кредит ВЭБ на 9,5 миллиарда рублей по субсидированной ставке. Целью инвестиций стали клинические исследования семи новых лекарственных средств. В прошлом году все обязательства по кредиту перед ВЭБ мы исполнили, закрыли.

Что же получилось в итоге? Общий объём инвестиций составил 33,5 миллиарда рублей, то есть средства льготного кредита покрыли примерно чуть менее 30 процентов от общей потребности, остальное – собственные средства компании. Это как раз иллюстрирует ситуацию, которую описывал Павел Борисович [Титов] в самом начале, когда собственные средства не уходили куда-то на сторону, а работали синергетично с предоставленной субсидией.

К сожалению, из семи препаратов два до рынка не дошли, мы по ним работу были вынуждены остановить. По одному работа пока продолжается, мы не теряем надежды. Четыре были успешно зарегистрированы и уже продаются, причём два из них защищены мировыми патентами и находятся в процессе регистрации или уже зарегистрированы в 11 странах. И круг таких государств растёт, включая страны Персидского залива, Латинской Америки, Азиатско-Тихоокеанского региона. Суммарный оборот по ним уже превысил 40 миллиардов рублей, а налоговые отчисления – 6,7 миллиарда рублей, что кратно превысило расходы на субсидирование. То есть мы получили ситуацию, которую наши англоязычные коллеги называют win-win: двойной выигрыш.

Какие меры работают сейчас? Самый надёжный и безотказный механизм – это Фонд развития промышленности. К сожалению, размеры предоставляемых займов недостаточны для покрытия расходов по крупным исследовательским программам. В рамках кластерной инвестиционной платформы поддержка инвесторов главным образом сконцентрирована на капитальные вложения в строительство, оснащение производств и разработки в отношении уже востребованных линеек товаров.

Мы предлагаем доработать критерии правил предоставления субсидии по Постановлению Правительства № 295, для того чтобы включить туда расходы на создание новых и усовершенствованных продуктов фармацевтической отрасли, так называемые перечни приоритетной продукции.

В рамках стратегии «Фарма-2030» Минпромторг готовит новую профильную программу, которая как раз таки связана с уже упомянутыми компенсациями. Программа позволит компенсировать до половины расходов на клинические исследования новых лекарств в случае их успешной регистрации. Программа хорошая, мы её очень ждём, и хотелось бы максимально ускорить её принятие.

Для наиболее масштабных проектов существует новый инструмент от «ВЭБ.РФ» – «Фабрика проектного финансирования». Тоже она уже сегодня упоминалась. «Фабрика» идеально подходит для решения тех задач, о которых я говорил, но прецедентов предоставления поддержки в нашей отрасли по ней пока нет. Считаем, что необходим определённый отраслевой приоритет в рамках работы «Фабрики».

И наконец, на региональном уровне работают офсеты, которые предполагают исполнение встречных обязательств инвесторам и заказчикам. Здесь проблема заключается в том, что это долгосрочные контракты, и ассортимент поставляемой продукции фиксируется на десять и более лет вперёд, что затрудняет поставки усовершенствованных и улучшенных товаров.

Вопрос корректировки офсетных контрактов в плане ассортимента напрямую федеральным законодательством не решён. Существует механизм региональных правовых актов, но в отсутствие федеральной нормы он по факту работает крайне сложно. Мы просим наделить Правительство полномочиями определять случаи и порядок внесения изменений в офсетные контракты на этапе поставок для предоставления большей гибкости заказчику и поставщику с точки зрения поставки улучшенных и более новых видов продукции, естественно, при условии согласия заказчика и строгого исполнения всех инвестиционных обязательств.

Владимир Владимирович, Вы можете быть уверены, что в части доступности и бескомпромиссности по качеству лекарств наша страна надёжно защищена и при соответствующей поддержке предприятия отрасли готовы выходить на новые рынки и двигаться вперёд. Спасибо за внимание.

В.Путин: Василий Геннадьевич, это важнейшее направление работы – здоровье граждан, это одна из ключевых тем, одно из ключевых направлений. И за последние годы, конечно, здесь у нас огромные шаги вперёд были сделаны, просто огромные. Я хочу поблагодарить Вас, вообще всех, кто работает в этой сфере.

Разумеется, мы знаем, во всём мире в целом одно и то же – проблем больше, чем решений. Это в любую страну пальцем сейчас ткни – и попадём в проблемы. Нет ни одной страны мира, как мне кажется, где не существует проблем в сфере медицины и фармы. Но тем не менее у нас очевидный прогресс, это точно совершенно, но есть над чем работать.

Первое, знаете, мне бы хотелось, – я сейчас некоторые вещи прокомментирую. Хорошо, давайте офсетные контракты. Они сейчас на сколько там, по 10 лет примерно?

В.Игнатьев: Да, 10–11 лет в среднем.

В.Путин: И у Вас предложение расширить, увеличить?

В.Игнатьев: Нет, не изменяя срок, иметь возможность менять ассортимент, поскольку обновление ассортимента востребованной продукции фармацевтики происходит быстрее.

В.Путин: Всё, я понял. Ну, давайте мы прямо тогда Министра и попросим прокомментировать, Министра здравоохранения.

Михаил Альбертович (обращаясь к М.Мурашко), как Вы к этому предложению относитесь?

М.Мурашко: Добрый день, глубокоуважаемый Владимир Владимирович!

Действительно, когда идёт прогнозирование на длительные сроки, всегда рассматривается то, что инновации в сфере здравоохранения могут появляться быстрее, поэтому это предложение заслуживает внимания.

Ну, и вы видите, что сегодня фармацевтическая отрасль не только на внутренний рынок работает, но и на экспорт, что и было сказано. И на встречах с главами государств они отмечали: и российское здравоохранение заинтересовано, с нами в контактах, и фармацевтика. Поэтому по данному направлению точно можно поработать для того, чтобы это было более гибким, и выработать уже совместно с Минпромторгом предложения, поскольку именно по самим контрактам там полномочия Минпромторга.

Спасибо.

В.Путин: Но, понимаете, это же от вас будет зависеть в конечном итоге. По сути, проблема носит не производственный, а медицинский характер. У них предложения развиваются, нужно, чтобы вы регистрировали или способствовали регистрации.

Кстати говоря, бывает так, Василий Геннадьевич, что у нас вы не можете зарегистрировать, а за рубежом что-то регистрируете?

В.Игнатьев: Нет, таких прецедентов у нас не было. Всё-таки мы на домашнем рынке приоритет имеем и регистрируем здесь быстрее.

В.Путин: Вы все смеётесь, а на самом деле я представляю, что такое зарегистрировать медицинский препарат у нас. Это сложный процесс, и очень многие предъявляют претензии к административным структурам, которые это делают.

В.Игнатьев: Здесь у нас нет претензий.

В.Путин: Ещё бы сейчас ему сказали, они бы возникли сразу, я понимаю. Но я знаю, что процессы здесь непростые, поэтому это вопрос не праздный.

А что касается взаимодействия между двумя ведомствами, сейчас Антон Андреевич (обращаясь к А.Алиханову) и прокомментирует.

А.Алиханов: Спасибо большое, уважаемый Владимир Владимирович. Я постараюсь тогда раскрыть несколько тезисно [выступление] Михаила Альбертовича [Мурашко].

Первое. На самом деле у нас сейчас уже в соответствии с законодательством возможность улучшения, о чём было сказано Максимом Геннадьевичем [Решетниковым], качества поставляемой продукции уже возможно по соглашению сторон.

Но, конечно, есть существенные нюансы, учитывая специфику фармрынка. Это вопрос непростой, и те предложения, о которых Василий Геннадьевич [Игнатьев] сказал, дополнительные уточнения в том числе и в Закон 44-ФЗ «О госзакупках», они, наверное, не повредят для большей правовой определённости. На наш взгляд, это было бы правильно.

Основания уточнить для этих перезаключений, для изменения свойств поставляемой продукции. Действительно, мы согласны, 111-я статья этого закона уже даёт полномочия Правительству принимать такие решения. Но если там будут указаны основания, в том числе более детально, то, я думаю, это облегчит жизнь нашим предпринимателям.

Если можно, Владимир Владимирович, я бы хотел прокомментировать другие аспекты, которые Василий Геннадьевич в своём выступлении затронул, – это так называемая кластерная инвестиционная платформа. Он говорил о том, что не все расходы возможно субсидировать за счёт этого механизма, который администрируется через Фонд развития промышленности.

Мы в целом сейчас поддержали порядка 47 проектов, ещё несколько десятков на рассмотрении на сумму инвестиций порядка триллиона рублей. И действительно, мы поддерживаем в том числе и фармпроекты. «Р-Фарм», в частности, совмещает офсетный контракт и поддержку через кластерную инвестплатформу Министерства промышленности и торговли. Но здесь, действительно, справедливо было сказано, что нужен новый механизм поддержки инновационных разработок, потому что кластерная инвестплатформа концентрировалась на тех препаратах, которые уже, по сути, поставляются и находятся вот в этих перечнях жизненно важных препаратов. А инновационные, новые разработки нужно каким-то образом дополнительно поддержать.

Мы сейчас с коллегами и из бизнес-сообщества, и из Минздрава это обсуждаем. Здесь, Владимир Владимирович, самый главный вопрос – это так называемое право на ошибку. У нас есть три фазы клинических исследований, они все достаточно ёмкие с точки зрения затрат. Мы, как Министерство промышленности, готовы субсидировать по итогам третьей фазы, когда продукт появляется, зарегистрированное фармсредство какое-то, какой-то препарат. Нас бизнес просит: нет, давайте ещё и первую, и вторую стадию клинических исследований тоже будем субсидировать, потому что для нас это существенная нагрузка, нам нужно нарабатывать молекулы так называемые.

Мы сейчас вместе с коллегами из бизнеса, вот «Иннопрактика» подключилась к этому процессу, вырабатываем и смотрим международный опыт, например китайский. Они за последние 7–10 лет стали лидерами по объёму наработанных молекул. То есть у них задел этих молекул – ещё незарегистрированные фармсредства, но молекулы, которые запатентованы, – огромный, он сейчас выше, чем даже у лидера традиционного – Соединённых Штатов. Теперь китайцы по потенциалу выше.

Мы считаем, что надо эмулировать этот опыт, просто повторять и приземлять его на нашу почву. Поэтому надеемся в ближайшее время согласовать эти все подходы и Вам доложим предложения, которые надеемся уже в следующем бюджетном цикле отразить в бюджете и начать помогать нашим компаниям финансировать, субсидировать эти расходы.

В.Путин: Здесь, конечно, нужно согласовать работу и нескольких ведомств, и экспертного сообщества. Татьяна Алексеевна (обращаясь к Т.Голиковой), пожалуйста.

Т.Голикова: Добрый день, Владимир Владимирович! Добрый день, коллеги!

Очень сложный вопрос с точки зрения того, о чём сейчас сказал Антон Андреевич: субсидирование доклиники, а в некоторых случаях – клиники. Мы серьёзно очень продвинулись в последние годы. Во-первых, мы создали доклинические базы. У нас практически 119 доклинических баз, и мы предоставляем достаточно широкие возможности для прохождения доклиники.

Сейчас в рамках нового национального проекта, входящего в проект технологического лидерства, новые технологии сбережения здоровья, создаём ещё и клинические базы. И сейчас в рамках 2025 года, если мне память не изменяет, 2,9 миллиарда рублей направляем на оснащение клинических баз по различным направлениям исследования лекарственных препаратов. Это делается впервые – у нас на системной основе такого не было, но это определённая помощь, в том числе нашим производителям.

Есть ещё определённые требования к прохождению регуляторных процедур в тех государствах, куда наши коллеги собираются экспортировать свою продукцию. Там есть свои регуляторные требования, на которые мы, в принципе, не можем тратить финансовые ресурсы федерального бюджета. Здесь, конечно, коллеги должны тратиться сами. Мне кажется, что здесь решение лежит в поиске баланса.

Мы вместе с нашей фармацевтической промышленностью, вместе с Минздравом, Минпромторгом в рамках того же нового нацпроекта «Новые технологии сбережения здоровья» разработали «дорожную карту», – мы Вам о ней докладывали, – в которой 186 международных непатентованных наименований лекарственных препаратов, которые мы должны обязательно обеспечить на территории Российской Федерации своим производством для того, чтобы быть защищёнными от дефектуры.

Как правило, на закупку этих лекарственных препаратов тратятся государственные ресурсы – неважно, это федеральный бюджет или это бюджеты субъектов Российской Федерации. И это способ зарабатывания в том числе фармацевтической отраслью.

И здесь, наверное, нужно рассматривать все объёмы ресурсов – и которые есть у отрасли, и которые есть у государства – с точки зрения распределения этих ресурсов на те цели, которые нам нужны: и для доклиники, и для клиники, и для разработки новых лекарственных препаратов.

Но, действительно, мы сейчас с Минпромторгом работаем в этом направлении. Очень рассчитываем, что те меры, которые мы приняли, в том числе в рамках нового национального проекта, дадут свой результат и мы предложим новые решения по поддержке разработки новых лекарственных препаратов.

В.Путин: Формула, которую Михаил Альбертович сейчас изложил, конечно, настраивает на хороший лад. Он сказал – я записал: «Заслуживает внимания к рассмотрению».

Т.Голикова: Владимир Владимирович, я немножко осторожнее, может быть, скажу. Дело в том, что любой офсетный контракт предполагает существенные условия. И изменение существенных условий – это, в общем, мягко говоря, не очень вяжется с Федеральным законом № 44, который регулирует государственные закупки, а значит, последующую конкуренцию и так далее.

Поэтому нужно внимательным образом смотреть, что за обстоятельства, которые вынуждают нас изменить существенные условия контракта. Это всегда спор между антимонопольным органом и теми органами, которые защищают соответствующую отрасль.

Я думаю, что Михаил Альбертович имел в виду следующее: что мы готовы посмотреть предложения наших коллег, какого рода могут быть изменяющиеся условия существенные, которые ведут, – наверное, я очень на это надеюсь, – к улучшению качества той продукции, которая была обозначена в рамках офсетного контракта на длительный период времени.

Ещё раз – хочу закончить тем, с чего начала: я осторожно отношусь, поскольку это законодательство о конкуренции и это существенные условия контракта.

В.Путин: Татьяна Алексеевна, Вы упомянули 44-й ФЗ, но мы с Вами хорошо знаем, мы много лет вокруг этого «плаваем» – он много чему не соответствует. Мы постоянно вносим туда какие-то поправки, постоянно этим занимаемся применительно к разным отраслям производства.

Знаете, главный критерий – это, конечно, интересы потребителя, это очевидная вещь. Здесь нельзя допускать ошибок – здесь я полностью согласен и с Вами, и с Михаилом Альбертовичем, я понимаю, о чём идёт речь. Но в то же время этот механизм должен быть гибким. Конечно, обеспечить нужно интересы потребителя, потому что это здоровье людей.

Бизнес – это очень важная составляющая всего процесса, но в конечном-то итоге главное – люди. Это для людей надо попробовать сделать. Потому что, если более гибкий подход будет, значит, до людей, до потребителя должен доходить продукт, который нужен сегодня в улучшенном его виде.

Об этом же речь, да, Василий Геннадьевич?

В.Игнатьев: Да, конечно.

В.Путин: Но и бизнес поддержим, поможем более гибко реагировать и, соответственно, иметь ресурсы для будущего развития.

Попросил бы и Вас, и соответствующие министерства – оба министра сейчас выступили – попросил бы тогда это соответствующим образом отрегулировать, поработать на эту тему. Ладно?

Т.Голикова: Хорошо.

В.Путин: Спасибо.

Но у меня ещё вопрос всё-таки к Игорю Ивановичу Шувалову. Игорь Иванович, как под руководством банка работает в целом эта «Фабрика проектного финансирования»?

И.Шувалов: Владимир Владимирович, спасибо.

Работает «Фабрика» хорошо: у нас сейчас 39 проектов в производстве на общую сумму почти шесть триллионов рублей. В нашем портфеле есть проекты, которые сейчас обсуждаются, это фарминдустрия. Правда, по «Фабрике проектного финансирования» нет.

То, что сейчас Антон Андреевич говорил про кластерную инвестиционную платформу, и фабрика, и другие проекты – мы ведём по специальным трекам вместе с Правительством, с министерствами и ведомствами. Так что то, что у нас в «Фабрике» нет фарминдустрии, – по другим инструментам мы такие проекты обслуживаем.

Кстати, хочу сказать, что по «Фабрике», Владимир Владимирович, у нас нет ни одного пока проблемного проекта. И вообще, этот механизм, который был в 2017 году предложен Максимом Станиславовичем Орешкиным, себя полностью зарекомендовал как наиболее надёжный, но при этом – в нынешних условиях высокой ключевой ставки – очень затратный.

Нам только в этом году для субсидирования по 39 существующим проектам потребуется из федерального бюджета около 300 миллиардов рублей. Денежные средства большей частью уже предусмотрены в законе о федеральном бюджете. По остальным средствам даны необходимые поручения на уровне руководства Правительства. Мы ожидаем, что эти денежные средства будут в полном объёме нам предоставлены и мы все обязательства перед клиентами выполним.

Здесь у нас сейчас сложная работа. С одной стороны, Министерство экономического развития является главным пропагандистом заключения новых соглашений по «Фабрике проектного финансирования». Министерство финансов, естественно, достаточно консервативно к этому подходит, с тем чтобы мы – в условиях ожидания кредитного сжатия и высокой ставки – обязательства федерального бюджета не увеличивали.

Тем не менее мы рассматриваем новые проекты и принимаем решение по новым проектам. Наряду с тем, что есть ещё и Фонд развития промышленности, который тоже входит в контур управления институтами развития и кластерной инвестиционной платформы, я думаю, что у нас нет исключения для фарминдустрии, для того чтобы не обеспечить теми или иными способами кредитным ресурсом такие проекты. Главное, чтобы у нас у всех был консенсус, что такие проекты надо поддержать.

И конечно, Владимир Владимирович, спасибо за Вашу поддержку. При том что мы всегда в спорах с Министерством финансов, я должен сказать, что санацию ВЭБ пережил благодаря серьёзной поддержке Антона Германовича Силуанова. У нас была сложная ситуация в течение длительного времени. Только потому, что Антон Германович взял это на себя, провёл самые сложные и тяжёлые решения, мы сегодня так активно на рынке работаем, и помогаем Правительству, и выполняем Ваши поручения.

Надеюсь, что та дискуссия, которая сейчас в Правительстве есть по предоставлению ВЭБу дополнительного капитала, с одной стороны, для того чтобы мы были готовы к более низким ставкам и активно работали на рынке и по фабрике проектного финансирования, и по другим инструментам. Мы сейчас обсуждаем, через какие инструменты пополнить наш капитал.

С другой стороны, мы обсуждаем сейчас в рамках нашей новой стратегии новые направления. Сейчас мы действуем по старым 26 приоритетным направлениям, фарминдустрия туда входит. Мы сейчас в дискуссии с Центральным банком, как научиться нам работать в новых механизмах по средствам пенсионеров, включая молчунов. Завтра у Татьяны Алексеевны по законопроекту соответствующее совещание в Правительстве – мы к нему готовимся, там Министерство финансов докладывать будет.

У нас сейчас самая широкая линейка инструментов: от простого кредитования до кредитования при поддержке федерального бюджета и по вовлечению других некредитных ресурсов, для того чтобы их направлять для пополнения капитала в те или иные проекты. Мы сейчас здесь, если я так могу сказать, в числе передовиков вместе с министерствами, ведомствами и взаимодействуем с коммерческими банками.

Надеемся, Владимир Владимирович, что мы в мае под руководством Максима Орешкина предоставим решение – уже для утверждения Вами – о новом механизме координации институтов развития в рамках Совета по национальным проектам. Мы к этой работе готовы, и это как раз всё будет способствовать тому, чтобы решения принимались быстрее.

В.Путин: Спасибо.

А.Репик: Владимир Владимирович, Вы в самом начале обозначили, когда говорили про компании или про отрасли, которые больше всех не хотят возвращения конкуренции, сельское хозяйство, но на самом деле не только. Мне кажется, что туризм тоже неплохо живёт. А вот есть комбинация сельского хозяйства и туризма, у нас сегодня здесь присутствует в лице Романа Баталова, председателя совета директоров «Мантеры».

Мне кажется, что, во-первых, мы все научились ездить по своей стране и открывать в ней новые, совершенно интересные, неизведанные места. У нас развился и агротуризм, и винный туризм, и промтуризм. И уже не хочется ехать в Турцию, есть масса своих интересных вариантов. А про успехи наших представителей сельскохозяйственной отрасли вообще говорить нечего. Здесь действительно суверенитет достигнут с самого начала был. Поэтому, если не возражаете, тогда дадим слово.

Р.Баталов: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Всех хочу искренне поздравить с праздником Великой Победы.

Как уже представил Алексей Евгеньевич, я представляю группу компаний «Мантера» – как Вы изначально сказали, абсолютно стопроцентный отечественный, наш собственный бренд. Управляем больше чем десятью тысячами гостиничных номеров, больше десяти лет занимаемся созданием современной всесезонной туристической инфраструктуры, создаём и управляем тематическими парками, такими как «Сочи-парк» в городе Сочи, горнолыжными курортами, виноделием и аграрным туризмом. Активно развиваем удивительную деревню Мандроги, которую Вы тоже посещали, куда мы Вас в очередной раз с удовольствием приглашаем. Там по-прежнему работает известный Музей водки. Я думаю, что с блинчиками это будет самое то.

По итогам 2024 года наши курорты посетило уже больше семи миллионов человек, и ежегодно это количество растёт порядка 10–15 процентов. Мы отмечаем, что интерес к внутреннему туризму за последние годы увеличился почти вдвое. Конечно, это всё становится возможным благодаря Вашей поддержке, поддержке Правительства Российской Федерации.

Также активно развиваем и агротуризм, давая возможность нашим гражданам, живущим в последнее время в достаточно урбанизированном обществе, прикоснуться к истокам, увидеть, как растёт пшеница, как она убирается, как производится хлеб, рассказать об этом детям и дать им возможность понять, что он не сразу появляется на полках. Также показать, как делают сыр на фермах и, соответственно, познакомиться с локальными продуктами.

В частности, в 2024 году интерес к отдыху на ферме увеличился на 70 процентов, а посещение винодельческих хозяйств – более чем на 40 процентов. У нас тоже есть своя винодельня, которую посещает больше 40 тысяч человек в год, и наши гости часто высказывают желание задержаться на данном хозяйстве, переночевать, утром позавтракать на виноградниках, соответственно, посмотреть и поучаствовать в уборке винограда в том числе.

К сожалению, мы не можем дать им такую возможность, так как земельное законодательство содержит большое количество императивных запретительных норм, не позволяющих адаптироваться к запросам потребителей бизнеса. То есть мы не можем даже построить там ни ресторана, ни гостевого дома.

Мы хотели бы предложить к обсуждению и проработке вопрос комплексного внесения изменений в земельное законодательство, переход на регулирование с использованием диспозитивных конструкций и норм, которые непосредственно позволят разрешить строительство объектов винного и сельского туризма на землях сельскохозяйственного назначения. При этом, что очень важно, хочу отметить, ограничив площади, занятые такими строениями, и площадь самих строений.

Если честно, этот вопрос поднимается уже не впервые. Аналогичный вопрос был в Ставрополе в рамках Вашего визита в марте 2024 года, но, к сожалению, быстро он пока не решается.

Предлагаем совместно с Правительством Российской Федерации, депутатским корпусом проработать формулу, в которой аграрии смогут создавать инфраструктуру гостеприимства на своих землях в качестве неосновного вида деятельности, но при этом путь для злоупотребления будет закрыт. Также будет обеспечено сохранение баланса земель сельхозназначения и расширены возможности их использования.

Мы, Владимир Владимирович, начинали тоже уже более 30 лет назад сельскохозяйственный бизнес, у нас достаточно крупное подразделение и такая экосистема, объединяющая и аграрный бизнес, и туристический. И мы, как никто другой, осознаём приоритет сохранения земель сельхозназначения, ведь земля – это наша ценность и, как Вы всегда говорите, это основа продовольственного суверенитета.

Также предлагаем провести ревизию запретительных норм в земельном и смежных законодательствах, которые сегодня тормозят развитие, как Вы в самом начале сказали, убрать эти барьеры, устранение которых позволило бы дать толчок к развитию целых отраслей экономики.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Денег не просим, просим поддержать данную инициативу, остальное постараемся сделать сами. Спасибо.

В.Путин: Скажите, пожалуйста, что такое запретительные нормы, о ревизии которых вы говорите?

Р.Баталов: Мы тоже обсуждали с нашими коллегами, мы сегодня, в частности, говорим: одна запретительная норма – это то, что мы не можем строить на землях сельхозназначения.

В.Путин: Это я услышал, да.

Р.Баталов: И таких позиций очень много, потому что в сельском хозяйстве, допустим, мы не можем построить на этой земле элеватор, грубо говоря, не можем построить там процесс переработки. Мы должны искать где-то неподалёку землю, переведённую уже в другую категорию земель. Но если мы хотим, это занимает годы просто, и практически невозможно.

В.Путин: Я понял. Я сейчас предоставлю слово Оксане Николаевне Лут, а потом и своё тоже выскажу мнение по этому вопросу. Оксана Николаевна, пожалуйста. 

О.Лут: Спасибо большое.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Действительно, я подтвержу слова Романа Александровича, у нас агротуризм в последние годы активно развивается, пользуется спросом у наших граждан. Всем очень интересно поехать посмотреть, как люди занимаются сельским хозяйством, принять в этом участие.

У нас действительно есть запрос от бизнеса уже какое-то количество лет по агротуризму и размещению объектов размещения на сельхозземлях и сельхозугодьях. Этот вопрос сложный. Мы разрешили законодательно, у нас приняты изменения в закон, разрешено размещать на сельхозземлях фермерские дома, то есть для проживания фермеров, для проживания людей, которые занимаются сельским хозяйством, с размещением определённого количества гостей.

Следующая тематика – это сами гостевые дома, для того чтобы принимать туристов у себя на хозяйстве, чтобы они могли переночевать, остановиться. И здесь, учитывая, что у нас достаточно большая площадь земли и, собственно, земля является нашим основным средством производства, конечно, нам более симпатично, наверное, направление более быстрого перевода земель. То есть не разрешение строительства, например, на сельхозугодьях, то, о чём сказал Роман Александрович, мы не можем, действительно, строить элеватор на сельхозугодьях. На сельхозугодьях надо выращивать продукцию.

Но при этом на землях сельхозназначения можно строить элеваторы, и для этого перевод земли не нужен. Но тем не менее нам кажется, что более приоритетное для нас направление – это сделать более быстрый перевод. И действительно, сейчас перевод земли занимает долгое время, два-три года может занимать исходя из всех планов проектов планировки.

В апреле текущего года на правительственной комиссии по туризму у Дмитрия Николаевича Чернышенко этот вопрос был рассмотрен, и нас поддержали с ускоренным переводом земель из земель сельхозназначения, например, в рекреацию. То есть для туристических услуг. Это, по нашим подсчётам, может сократить сроки перевода до полугода. На наш взгляд, это достаточно серьёзное ускорение процесса.

И здесь мы будем двигаться дальше по этому пути в любом случае. Это то, что касается именно агротуризма.

Отдельное направление – это, конечно, энотуризм. Там в чём особенность? У нас очень мало земли виноградопригодной. Здесь Роман Александрович говорил о том, чтобы иметь возможность строить объекты на виноградопригодных землях. У нас их всего лишь с вами 110 тысяч гектаров, но, может быть, в потенциале ещё 20–30 тысяч, которые мы можем обратно ввести в виноградопригодный оборот.

То есть у нас дефицит такой земли, у нас её очень мало. И здесь, конечно, мы рассматривали возможность – действительно, несколько раз у нас было общение с нашим винодельческим сообществом – установления очень жёстких критериев для того, чтобы иметь возможность размещать на таких землях либо сами винодельни, либо места для размещения туристов.

Сейчас законопроект находится в Государственной Думе, но тем не менее мы можем идти – то есть мы будем дальше работать в этом направлении. На наш взгляд, ещё раз повторю, должны быть очень жёсткие критерии, чтобы не было как раз лукавства или вот этой хитрости, о которой Вы сегодня говорили. Очень не хотелось бы терять, наверное, одну из наших самых ценных земель.

Но тем не менее мы можем идти по второму пути, о котором я сказала, в рамках всей сельхозземли, то есть идти по ускоренному варианту перевода. Здесь мы будем смотреть, что мы теряем, что мы приобретаем, и принимать решения. Будем стараться делать это быстро. Можно идти двумя путями, но, конечно, для нас более приоритетный путь классический – ускоренного перевода.

Спасибо.

В.Путин: Я так понимаю, что для Романа Александровича, ну и тех, кто занимается этим видом деятельности, для них в принципе это неважно, каким путём идти. Главное – добиться результата. Или быстрый перевод из земель сельхозназначения в земли для поселений или для рекреации, или разрешение на строительство на землях сельхозназначения. Главное, чтобы результат был, чтобы они могли там работать.

Что касается земель винодельческих…

О.Лут: Виноградопригодных.

В.Путин: Виноградопригодных. Здесь я даже комментировать пока не могу, потому что не очень понимаю, сколько там этой земли действительно. Наверное, она представляет для нас особую ценность, потому что мы всё-таки северная страна, и регионов, где можно заниматься виноделием, их не так уж много, если посмотреть, сколько земли всего. Поэтому Вы, пожалуйста, с Министерством подискутируйте на эту тему.

Но если Минсельхоз считает, что лучше для сохранения земель сельхозназначения – сейчас мы говорим об этом, о сельхозназначении, – будет переводить из одной категории в другую, чем просто разрешать строительство объектов, скажем, рекреации на самих землях сельхозназначения.

Хорошо, давайте так, но только помогите сделать это реально, чтобы это был реальный вклад, не разговоры из года в год. О чём Роман Александрович говорит? Это длится очень долго.

За какое время можно, Оксана Николаевна, сделать, решить этот вопрос? Имею в виду, что и в Думе уже что-то находится.

О.Лут: Именно по пути перевода земель, я надеюсь, что при поддержке парламентариев, которым, безусловно, придется менять тоже законодательство, мы смогли бы это сделать в осеннюю сессию, принять в этом году. Мы бы тоже этого очень хотели, потому что нам нужно развивать энотуризм, нужно развивать сельхозтуризм.

В.Путин: Надо работать с депутатами, [представителями] бизнеса, Правительства поработать – люди там неглупые, поймут. И там есть тоже, условно говоря, свои лоббисты: кто-то лоббирует земли сельхозназначения, кто-то лоббирует рекреацию. Надо всех собрать и принять такое соломоново решение, найти эту золотую середину.

Только давайте договоримся, до конца года нормально, устраивает?

Р.Баталов: С удовольствием.

В.Путин: Давайте договоримся, что до конца года мы эту работу закончим.

Р.Баталов: Можно ещё маленький комментарий? Мы почему и говорили про нахождение этой формулы. У нас была одна из идей: условно говоря, предприятие 100 гектаров, мы выделяем из них всего лишь десять соток, и на этой территории это могут быть неудобья, это могут быть посадки и так далее. То есть мы не говорим про то, что говорит Оксана Николаевна, уничтожать или выкорчёвывать виноградники. Это наш, извиняюсь, хлеб тоже, мы за него, наоборот, боремся.

В.Путин: Я понимаю. Мне Ткачёв об этом говорил, бывший министр. Он мне всю плешь проел, звонил неоднократно, я уж не хотел говорить, но Оксана Николаевна знает, я и с Патрушевым Дмитрием Николаевичем говорил на этот счёт. Но Вы всё-таки в контакте с Правительством, с Министерством, отнеситесь к этому бережно и поговорите на этот счёт. Хорошо?

А по поводу перевода земель давайте договоримся так, что до конца года этот вопрос закроем.

А.Репик: Туризмбывает разный, и, конечно, если смотреть, наверное, главный магнит нашего туризма – это Санкт-Петербург. С нами сегодня руководитель нашего санкт-петербургского регионального отделения здесь и все остальные отделения региональные у нас на прямой связи.

На самом деле, наверное, Вы лучше меня знаете, что в 1990 году весь Санкт-Петербург вошел в охраняемую зону ЮНЕСКО, и поэтому работа в Санкт-Петербурге по восстановлению зданий, вообще по работе с объектами культурного наследия очень непростая. И вот Дмитрия этот вопрос волнует. 

Д.Панов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Как сказал Алексей Евгеньевич, я представляю культурную столицу нашей страны, соответствующий подкомитет я возглавляю в «Деловой России» – по сохранению и приспособлению объектов культурного наследия. Безусловно, этот вопрос меня очень серьёзно беспокоит.

Как Вы знаете, на сегодняшний день в рамках Вашего поручения Правительство страны разрабатывает специальную программу до 2045 года по восстановлению объектов культурного наследия. В рамках её уже к 2030 году должно быть восстановлено не менее тысячи объектов культурного наследия. Как Вы выразились, они должны получить вторую жизнь.

Для этой цели уже создана специальная программа льготного кредитования, которая позволяет под 7 процентов получить финансирование на восстановление объектов культурного наследия, но только для 24 пилотных проектов, которые находятся в восьми регионах нашей страны. Считаем, что культурное наследие в других регионах нашей страны тоже заслуживает возможности быть допущенным до этой программы, и мы предлагаем распространить её на все регионы нашей страны.

Вместе с этим мы предлагаем распространить функции агентирования по вовлечению объектов культурного наследия в хозяйственный оборот, которым успешно занимается акционерное общество «ДОМ.РФ», на региональные и даже муниципальные объекты. Это критически важно.

Вместе с этим требует донастройки действующий на сегодняшний день механизм работы с объектами культурного наследия. Дело в том, что в некоторых случаях инвестиционно-восстановительный цикл достигает более семи лет для некоторых объектов. Мы считаем, что можно существенно снизить эти временны́е затраты, если на действующем на сегодняшний день важнейшем для инвесторов ресурсе «Наследие.ДОМ.РФ» будет представлена исчерпывающая информация относительно ограничений разных спектров, которые действуют относительно объектов культурного наследия, а также относительно их инвестиционной привлекательности.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы считаем, что эти предложения могут действительно способствовать скорейшему восстановлению уникальных объектов, которые находятся в регионах нашей страны, как Вы ранее подчеркнули, которые будут служить укреплению нашей идентичности. И самое главное, они способствуют ещё большему привлечению к этому важному процессу частных инвесторов. Мы искренне рассчитываем, что Вы нас в этом поддержите. Спасибо.

В.Путин: Я вас поддерживаю.

Д.Панов: Спасибо.

В.Путин: Я говорю без иронии. На самом деле многие объекты просто «умирают», а бизнес не может вкладывать деньги, потому что есть определённые ограничения. Есть люди, которые считают, что нельзя бизнес допускать вообще. А что, допустить, чтобы объекты разрушить совсем?

Программа, о которой Вы сказали, под 7 процентов, да?

Д.Панов: От 7 процентов.

В.Путин: Знаете, первое Ваше предложение – распространить на все регионы вместо восьми – это связано исключительно с бюджетными ограничениями. На все регионы России – это значит, количество объектов будет просто увеличено, и всё. Надо просто почитать эти деньги.

По поводу того, чтобы разбить на региональные и муниципальные объекты, – наверное, это тоже верно. Тогда, может, более гибко будут приниматься решения на этот счёт.

Кто из Правительства может это прокомментировать? Максим Геннадьевич, Вы сможете что-то сказать на этот счёт?

М.Решетников: Да, Владимир Владимирович, действительно сейчас «ДОМ.РФ» отбирает эти проекты. Сейчас отобрано 24 проекта, там ставка 7 процентов, они пилотные. Коллеги хотят расширить, но здесь мы действительно находимся в рамках бюджетных ассигнований. Поэтому, мне кажется, здесь надо сложить разные программы.

Мы, например, в рамках «Туризма» также поддерживаем гостиницы, и по Вашему поручению тоже изменили параметры и число номеров существенно снизили, потому что, как правило, объекты культурного наследия существенно меньше. Например, в последнем отборе несколько, по-моему, 17 объектов в результате попали во все эти отборы. И гостиницы в объектах культурного наследия тоже восстанавливаются, просто через другие механизмы.

Поэтому, мне кажется, нам надо собрать это всё в единую программу и, главным образом, уделить ещё усилия оптимизации строительного цикла, реставрационного цикла. Сейчас Министерство культуры очень много делает и нормативно, и законы разработали и так далее. У Максима Станиславовича собирались, вырабатывали все эти решения. Они все известны, мы их сейчас реализуем. Думаю, в совокупности мы это продвинем.

А возвращаясь к теме финансовых послаблений, мне кажется, может быть, там более гибкий механизм надо сделать, потому что у нас либо 7 [процентов], когда ставка 26 сейчас, а когда ставка пойдёт ниже, мне кажется, более гибкий какой-то механизм нужно сделать, и тогда мы больший объём сможем охватить. Просто подумаем, как донастроить. Дайте нам поручение, давайте мы докрутим.

Но то, что спрос очень большой на эту программу, это факт. И то, что там большие эффекты при вовлечении в хозяйственный оборот этих объектов, так и будет. Этим надо дальше заниматься.

В.Путин: Это очень хорошо, что спрос большой. Потому что, когда мы предлагали эту программу, обсуждали её, как раз говорили, что интереса никакого не будет. Надо деньги вкладывать, такие ограничения, ГЕОП [государственная единая облачная платформа] там работает, куча своих требований – и всё это превращается потом в то, что объект не очень можно использовать для коммерческих целей.

Тем не менее люди же идут, вкладывают средства. Надо максимально разбюрократить этот вопрос. Проработайте, пожалуйста.

Марат Шакирзянович, в рамках «ДОМ.РФ» есть какие-то новации, которые можно былобы использовать? 

М.Хуснуллин: Владимир Владимирович, этой темой мы начали заниматься недавно – по объектам культурного наследия, поэтому точно совершенно идею поддержим. Особенно это связанно с жилищным строительством, так как у нас во многих домах, которые являются культурным наследием, сегодня проживают жители. И спасибо, кстати, – мы с Минкультом провели закон, позволяющий там проводить реновацию жилого фонда.

Я бы полностью поддержал Максима Геннадьевича, нам, конечно, надо очень серьёзно по стоимости реставрационных работ посмотреть, по стоимости и по срокам, потому что сегодня они увеличены по сравнению с обычными строительными работами от 30 до 200 процентов.

Такое поручение я уже Минстрою дал. Мы бы вместе с Минкультом посмотрели предметы охраны и сколько стоит их восстановление. Тогда мы точно совершенно сможем снизить стоимость и ускорить сроки реставрации этих объектов. Их большое количество, мы сейчас активно вместе с губернаторами занимаемся выявлением таких объектов в целом по стране. Выявили уже тысячи неиспользуемых объектов, которые востребованы для бизнеса. Считаем, что это будет очень большой пользой для регионов и для бизнеса. Спасибо.

В.Путин: Марат Шакирзянович, что могло бы быть результатом завершения этой работы?

М.Хуснуллин: Результатом, Владимир Владимирович, – что у нас вместо неиспользуемых или плохо используемых объектов будут нормальные объекты культурного наследия. Это важно и для туризма, и для внешнего облика городов, для благоустройства. То есть для всех плюсы от этого.

В.Путин: Марат Шакирзянович, это я понял. Понятно, для чего это делать. Какие решения должны быть приняты, чтобы эта работа шла в другом ключе, о котором сейчас коллега сказал?

М.Хуснуллин: Первое. Мы должны отработать стоимость и выпустить соответствующие нормативы реконструкции. Соответствующие нормативы мы вместе с Минкультом должны выпустить. Это раз.

Второе – в рамках сокращения инвестиционно-строительного цикла. Мы Вам много раз докладывали, с «Деловой Россией» здесь очень активно работаем, с Алексеем [Репиком]. Посмотрим, насколько можно будет сократить сроки реставрации. Один из коллег говорил, что до семи лет. Вообще, Владимир Владимирович, Вы ставили нам задачу, чтобы не более трёх лет от идеи до завершения строительства любого объекта, кроме уникальных и сложных. Вот такую целевую задачу надо ставить – чтобы не более трёх лет от идеи до постановки на учёт. Это наша целевая задача.

В.Путин: Хорошо. И когда Вы думаете, в какие сроки Вы могли бы вместе с коллегами работу провести и поставить необходимую точку?

М.Хуснуллин: Думаю, что мы до конца года необходимые нормативные акты примем вместе с Минкультуры.

В.Путин: Хорошо.

Т.Голикова: Разрешите, Владимир Владимирович? Просто не могу [промолчать], поскольку я давала поручение по этому поводу. Извините, пожалуйста.

В.Путин: Татьяна Алексеевна, Вы опередили меня. Как раз я и хотел сказать, что у нас Татьяна Алексеевна…

Т.Голикова: Извините, что я встряла.

В.Путин: Нет-нет, слушаю внимательно. Пожалуйста.

Т.Голикова: Коллега уже говорил относительно этой маленькой программы по 24 объектам, и основная проблема её расширения – это, конечно, субсидирование процентной ставки. Про эти 24 объекта понятно, что там ставка 7 процентов.

Минкультуры, «ДОМ.РФ» в сегодняшних условиях предлагают ставку 9 процентов, но у нас по иным объектам – то, что мы рассматривали на совещании отдельно у Председателя Правительства, – пока стоит 17 процентов. Конечно, это огромная ставка, это понятно. Но и здесь можно понять Министерство финансов.

Поэтому сейчас в соответствии с Вашим поручением Министерство культуры вместе с другими коллегами подготовило (она, правда, находится в стадии согласования) программу до 2045 года по приведению в порядок соответствующих объектов культурного наследия. До 2030 года в этой программе тысяча объектов. Сейчас мы как раз согласовываем финансовые параметры.

То, о чём говорит Марат Шакирзянович, он здесь абсолютно прав, там требуют пересмотра нормативы реставрационных работ. Сейчас, до 15 мая этого года, то есть уже на днях, Министерство культуры вместе с Министерством строительства должны представить «дорожную карту» пересмотра соответствующих реставрационных нормативов для того, чтобы в 2026 году мы эту работу завершили. Она непростая, она сложная, но пересмотр нормативов действительно сократит инвестиционный цикл.

Кроме того, сейчас в работе парламента вместе с нами находится четыре законопроекта. Они разные – и правительственные, и депутатские. Они направлены на сокращение лишних административных процедур, чтобы сократить инвестиционный цикл. Часть из них принято в декабре 2024 года в первом чтении, часть из них в первом чтении принята в марте 2025 года.

Мы надеемся, что сейчас эти законы будут завершены к принятию. Это уже даст своё сокращение по срокам, потому что уйдут отдельные административные процедуры. Плюс пересмотр соответствующих нормативов, о которых только что говорил Марат Шакирзянович и по которым мы как раз сейчас согласовываем «дорожную карту». И конечно, принятие той программы, о которой я сказала, и согласование отдельных финансовых параметров с Министерством финансов.

У нас сейчас в неудовлетворительном состоянии находится 13 975 памятников различного предназначения, как раз на них и направлены наши усилия, это если коротко. 

В.Путин: Татьяна Алексеевна и Марат Шакирзянович, конечно, нам нужно иметь долгосрочное планирование по любому вопросу, и по этому тоже. Нам нужно понять, куда мы идём, каким темпом идём. Только в этом случае мы сможем среднесрочное планирование и более долгосрочное выстраивать. А без этого трудно работать, иначе будет каша просто в голове и в документах. Наши планы до 2045 года, наверное, нужно всё это делать, правильно, всё это так и есть.

Но мы понимаем, что к 2045 году или ишак сдохнет, или эмир перестанет уже контролировать, что происходит в реальной жизни. Поэтому нам нужно всё-таки, исходя из наших грандиозных планов, выстраивать то, что мы видим, и то, что мы можем сделать, и то, что мы можем контролировать сейчас.

Поэтому если мы договариваемся, что до конца года должны быть приняты определённые вещи, нормативы этих работ и так далее, что-то ещё, разбюрокрачивающее этот сложный процесс, но очень важный для страны, очень важный. Это же всё предметы материальной культуры нашей, это то, что составляет нашу идентичность, то, чем мы на самом деле гордимся, и то, что мы можем видеть своими глазами, и дети наши будут смотреть.

Поэтому давайте вместе, пожалуйста, до конца этого года – по нормативам точно давайте отработаем, по некоторым другим вещам, которые Вы сейчас только что упомянули, точно до конца этого года. Что невозможно сделать сейчас – хорошо, давайте в 2026 году. Но тоже это надо всё наметить.

Попросил бы Орешкина Максима Станиславовича всё это в проекте решений соответствующим образом отметить. Хорошо?

Спасибо большое.

А.Репик: У нас из тех, кто в Кремле остался, Михаил Львович, с него мы сегодня начинали, говорили. По сути, это наша «Икея» – пять миллионов диванов и кроватей стоят из «Хоффа» в наших домах.

В.Путин: Они нам будут кстати, ваши кровати, – после блинов и продукции «Абрау-Дюрсо» как раз нужны будут.

М.Кучмент: Кровати и матрасы. (Смех.)

В.Путин: Прошу Вас.

М.Кучмент: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я возглавляю комитет по розничной торговле «Деловой России» и являюсь сооснователем компании «Хофф». Это лидирующий российский ретейлер в сегменте мебели и товаров для дома: сегодня наша продукция есть в каждом пятом доме в стране.

Я уже 25 лет в отрасли. Когда мы начинали бизнес, благодаря открытым дверям нашей экономики иностранные компании уже смогли занять лучшие ниши, получить преференции для развития, закрепиться в головах потребителей. Мы учились, перенимали лучшие практики и развивали технологии, но главное, были ближе нашему потребителю.

Благодаря этому мы завоевали доверие россиян и стали конкурировать на равных. Я это говорю с гордостью, потому что на сегодня российский ретейл ни в чём не уступает, а во многом даже и превосходит иностранные форматы. Я бы хотел, пользуясь случаем, лично Вас пригласить в наши гипермаркеты, чтобы Вы убедились, что это правда.

Следующим большим вызовом стала высокая зависимость от импорта. Поэтому мы развивали свою экосистему локальных производителей, в первую очередь это компании МСП из небольших городов, которые росли вместе с нами. В результате на сегодня более 90 процентов нашего оборота составляют товары, произведённые в России.

Затем пришла пандемия, мы одномоментно потеряли 80 процентов наших продаж, но, в том числе благодаря Правительству, мы эти трудности преодолели. Сегодня мы сталкиваемся с новым вызовом. Изменилось конкурентное поле: за счёт возможностей онлайн-платформ предприниматели, в том числе и малый производственный бизнес, который нужно, безусловно, поддерживать, нарастили свою активность и получили куда более широкий доступ к потребителям.

Однако этот же доступ получили и недобросовестные компании, которые создают ситуацию налогового арбитража. Находясь на льготных налоговых режимах, они не уплачивают НДС, применяя практики дробления бизнеса, в то время как раньше они были ограничены только несетевой розницей и рынками.

Здесь я отдельно хочу поблагодарить Правительство за решение ввести оборотный НДС для предпринимателей на УСН [упрощённой системе налогообложения]. Это правильный шаг, который значительно ограничивает возможности для налоговых схем. Но в торговле, к сожалению, до сих пор сохраняется возможность злоупотреблений.

Некоторые участники рынка, пользуясь льготами, не просто уклоняются от налогов, но и демпингуют за счёт нелегального ввоза товара или откровенного контрафакта. Очевидно, что такие компании не заинтересованы ни в повышении производительности, ни в цифровизации.

Владимир Владимирович, мы не говорим о дисбалансах между офлайн- и онлайн-каналами продаж. Мы уже давно не традиционный ретейл, а, по сути, такие же онлайн-компании, развивающие в том числе собственные магазины, которые, безусловно, улучшают в целом клиентский опыт. Скорее тут речь идёт о донастройке самой системы, при которой сохраняются возможности различных злоупотреблений компаниями, использующими в том числе огромный ресурс электронной торговли.

Поэтому мы просим Вас дать поручение Правительству проработать дальнейшее снижение порога, при котором торговые компании начинают уплачивать оборотный НДС, и постепенную отмену режима УСН в торговле. При этом необходимо сохранить льготные режимы для производственных компаний, сферы услуг и несетевых магазинов, где эти меры действительно работают как точки роста. Мы выступаем за равные условия и уплату налогов всеми участниками рынка.

Большое спасибо.

В.Путин: Вы знаете, Вы сами тоже только что об этом сказали. Конечно, электронная торговля – это отдельный большой бизнес, это понятно, и он развивается, и слава богу. Почему? Потому что люди в маленьких населённых пунктах, где угодно, по всей стране, да и в крупных тоже, часто пользуются этими услугами, поскольку это всё быстрее, эффективнее и так далее. И это нужно поддерживать, и мы будем это делать, без всякого сомнения.

Если это связано с тем, – а это так и есть, я с Вами согласен, мы это наблюдаем, и таможня фиксирует, и другие органы, в том числе фискальные, – что эти инструменты используются для «серого» импорта, по сути дела, и пользуются льготами те, кто на самом деле ничего у нас не производит, а только завозят туда какие-то вещи по импорту, а соответствующих налогов не платят. То есть здесь ничего хорошего с точки зрения поддержки отечественного производителя нет. Это очевидные вещи.

У нас на связи, по-моему, есть руководитель Налоговой службы России. Да, есть?

Д.Егоров: Да, Владимир Владимирович.

В.Путин: Даниил Вячеславович, прокомментируйте, пожалуйста.

Д.Егоров: Добрый день!

Вы знаете, абсолютно правильно Вы говорите о том, что мы наблюдаем достаточно серьёзные изменения в структуре экономики, в том числе и в моделях продаж. Я помню, когда мы начинали проект с кассами, у нас были в основном крупнейшие игроки, это был офлайн-ретейл. Теперь всё совершенно поменялось.

И здесь, мне представляется, первое, что важно, – что мы сделали очень серьёзный шаг в том году. Первое. На основании Вашего поручения Федеральному Собранию мы провели нормы, согласно которым нас поддержали законодатели, объявили амнистию для тех, кто пользовался дроблением. И одновременно с этим сделали более плавный, так называемый упрощённый режим налогообложения. Общую ставку теперь можно применять уже от 250 до 450 миллионов рублей выручки.

И в то же самое время, как коллега правильно сказал, мы ввели налог на добавленную стоимость для тех, кто от 60 [миллионов]. Это тот этап, на котором мы можем, собственно, наблюдать, каким образом будет выравниваться конкурентное поле. Если мы увидим существенные изменения и искажения в поведении налогоплательщиков до 60 миллионов рублей, там, конечно, тоже можно будет принимать решение.

Я бы не спешил сейчас сразу с этим соглашаться. Почему? Потому что, наверное, было бы не совсем корректно строить всю налоговую политику исключительно на поведении плохих [налогоплательщиков]. Большинство налогоплательщиков у нас точно добросовестные, и не дробятся, и ведут прозрачный, понятный нам бизнес. Эти искажения, безусловно, есть, с которыми мы и работаем. Это первая часть.

И вторая. Как только мы увидим и предложим коллегам из Министерства финансов, Антону Германовичу, те данные, на которых будем строить наши прогнозы по налогам, тогда уже, собственно, на плечах Минфина будет решение о том, стоит ли двигаться в сторону понижения порогов по налогу на добавленную стоимость.

Спасибо большое.

В.Путин: Вы сказали, что не нужно делать резких движений, основываясь только на поведении тех, кто злоупотребляет сложившимися условиями, – и мы с ними работаем. А как?

Д.Егоров: Значит, первое. Если говорить непосредственно о тех, кто работает через онлайн-платформы, то сейчас мы находимся в состоянии эксперимента, где мы обмениваемся данными с основными онлайн-платформами страны, потому что у коллег тоже достаточно серьёзные данные по тому, как работают их клиенты, продавая через них товары. Таким образом, мы сможем наблюдать за этими продажами, и когда идентичные товары, идентичные IP-адреса, там много, много индикаторов, когда они совпадают, мы, собственно, сможем влиять на этих налогоплательщиков – так аккуратно, чтобы не ликвидировать их, а до того, как они наберут большую, условно, массу продаж, корректировались и переходили на общую систему налогообложения. Это первое.

Второе. Как я уже сказал, теперь дробление, так как у нас налог на добавленную стоимость теперь от 60 миллионов, а не как в упрощённой системе налогообложения было – от 250 миллионов, то сама мотивация к дроблению уже становится не столь ярко выраженной. То есть теперь это нужно будет делать только в выручке до 60 миллионов рублей. Естественно, нам наблюдать в этой части будет намного проще, чем когда это касается компаний с большими объёмами.

И последнее, наверное, тоже стоит отметить. Сегодня мы предлагаем налоговые режимы, в частности авто-УСН, на основании которого мы сами расчёты налогов делаем за налогоплательщиков. Вот, наверное, та линейка, которая есть сегодня. Это то, что касается налогов.

По контрафакту – это отдельный блок, наверное, его стоит отдельно обсуждать, не совсем налоговый вопрос.

В.Путин: Дело в том, что контрафакт тоже приобретает сложные формы. Там ещё разобраться нужно: вот он [«Хофф»] производит эти матрасы и кровати, но он знает, что это он производит, а кто-то привозит, свинчивает. Это так же, как у нас в области виноделия: танкерами привозили виноматериал и разливали, условно, как кубанское вино. Какое кубанское вино? При чём здесь это? То же самое и с кроватями на самом деле. С этим надо разобраться тоже. Так я понимаю, в этом дело?

М.Кучмент: Да.

В.Путин: Поэтому то, что сейчас было сказано, Даниил Вячеславович сказал, Вас это устраивает? Или Вы всё-таки настаиваете на каких-то более сущностных изменениях?

М.Кучмент: Я думаю, что нам хотелось бы посмотреть, как идёт эксперимент на онлайн-платформах и понимать действительно, к каким результатам это может привести. Там, безусловно, есть инструменты для того, чтобы выявлять таких недобросовестных участников.

В.Путин: Понимаю, да. Поэтому у меня тоже просьба к Администрации. Максим Станиславович [Орешкин], Вы когда будете оформлять поручение, обязательно этот момент зафиксируйте. Чтобы это в воздухе не повисло, не улетело никуда, а чтобы это было в поле нашего внимания: и в поле внимания Правительства, и Налоговой службы, и, соответственно, с участием бизнеса самого.

М.Кучмент: Да. Я надеюсь, что когда будут данные, мы сможем вместе посмотреть…

В.Путин: Да, так и нужно эту всю работу организовать. Спасибо.

Мы завершаем нашу работу. Перед этим можно было бы и было бы полезно, чтобы кто-то из зала [выступил]. Там есть микрофон?

А.Репик: Конечно.

В.Путин: У нас на экране в зале Ситуационного центра я вижу Севастополь, Кабардино-Балкария была…

А.Репик: Все регионы, все 89 субъектов.

В.Путин: Все 89 мы вряд ли сможем сегодня выслушать. Давайте из зала пару вопросов, потом из регионов.

А.Репик: Тогда, может быть, начнём с зала? Екатерина Лобачёва у нас готовилась по поводу очень важного для нас вопроса. Я говорю про инклюзию, про поддержку инвалидов.

Е.Лобачёва: Добрый день!

В.Путин: Здравствуйте.

Е.Лобачёва: Владимир Владимирович, добрый день! Спасибо большое. Очень тяжело было молчать, пока обсуждали торговлю, потому что я представляю «X5» – это крупнейшая продуктовая сеть страны: «Пятёрочка», «Перекрёсток» и «Чижик». Мы являемся одним из крупнейших работодателей на сегодняшний день. У нас работает более 430 тысяч человек. Поэтому вопрос о вовлечении людей с инвалидностью в трудоустройство для нас очень важен.

Мы давно осознаём, что создание инклюзивной среды как внутри магазинов для наших покупателей и вообще в целом на нашей инфраструктуре, так и для наших сотрудников – это, собственно, наша задача. И с 2016 года занимаемся инклюзивным трудоустройством на различные специальности.

Это и продавцы-кассиры, и администраторы торговых залов, и директора магазинов. Конечно же, офисный персонал IT в большей мере и, конечно же, управленческие позиции. И мы видим, как это влияет на развитие внутри культуры компании. Это повышает вовлечённость всех коллег, взаимовыручку и соучастие, а сейчас это очень важно.

И на практике видим, с какими трудностями сталкиваются как компании, так и кандидаты при найме и адаптации. Хотя сейчас мы понимаем, что у нас большой кадровый дефицит и, Владимир Владимирович, это огромный кадровый резерв для всей страны.

Сейчас у нас примерно 11 с лишним миллионов инвалидов, из них больше четырёх миллионов инвалидов трудоспособного возраста и возможные к вовлечению. По оценкам МГУ, если бы мы смогли всех трудоустроить, то ВВП на душу населения можно было бы повысить на 0,5 процентных пункта, но на сегодняшний день у нас трудоустроено не более 27,5 процента. На самом деле на практике как компании испытывают достаточно повышенные затраты на трудоустройство и адаптацию, так и для самих кандидатов иногда есть страх социализироваться и есть риск потерять своё материальное положение, потому что часть региональных выплат при трудоустройстве у них прекращается.

Государство сейчас уже делает много для стимулирования инклюзивного трудоустройства. И мы просим поддержать дополнительные меры, которые мы видим на практике. В первую очередь просим поддержать бесплатное переобучение и получение высшего образования по востребованной сейчас профессии вне зависимости от полученного первого образования. И сейчас есть нацпроект «Кадры», в котором тоже есть переобучение и переподготовка, и мы просим включить туда актуальные специальности в торговле.

Во-вторых, развивать институт социальных координаторов. Это поможет людям выбрать эту востребованную профессию и затем быть сопровождёнными в течение первых месяцев их трудоустройства. Для них это создаёт дополнительный комфорт.

Мы просим рассмотреть возможность сохранить материальное обеспечение для людей после трудоустройства, особенно для тех, кто имеет особые заслуги перед Отечеством, для того чтобы опять-таки у них был психологический комфорт и возможности и желание вовлекаться в трудоустройство.

И самое последнее. Это всё-таки рассмотреть возможность снижения страховых выплат только на заработную плату трудоустроенных инвалидов. Мы не говорим о компании в целом. Хотя бы на первое время в рамках пилотного проекта это позволит компаниям снизить свою финансовую нагрузку на их трудоустройство и адаптацию и повысить мотивацию бизнеса трудоустраивать инвалидов.

Конечно, я понимаю, что сейчас Антон Германович скажет, что это выпадающие доходы. Но если этот «пилот» покажет свою успешность, то, возможно, в результате его реализации мы увидим повышенные цифры трудоустроенных инвалидов, и в абсолюте цифры уплаты страховых взносов будут больше.

А мы – компания «X5» и в принципе компании торговли – готовы быть участниками всех экспериментов и в дальнейшем масштабировать все эти практики.

Спасибо большое.

В.Путин: Да, Вы правильно сказали по поводу сокращения взносов в страховые фонды, потому что в страховые фонды как раз взносы идут, для того чтобы решать социальные задачи, так скажем. Хотя, наверное, на какое-то время можно было бы это и сохранять.

Что касается получения бесплатного второго образования вне зависимости от получения первого. Мы же этот вопрос обсуждали и вроде бы даже решили, на совещаниях с Правительством неоднократно это обсуждалось. То же самое касается социальных координаторов и сохранения социального сопровождения после трудоустройства. Мы эти вопросы все неоднократно на Правительстве обсуждали.

Татьяна Алексеевна, в каком состоянии это?

Т.Голикова: Владимир Владимирович! Коллеги!

Вы совершенно правильно помните, всё, что касается образования, у нас предусмотрено 79-й статьей Закона «Об образовании», право получить образование есть. Коллега правильно сказала относительно возможности переподготовки.

Кроме того, у нас в рамках нового национального проекта по кадрам предусмотрено субсидирование рабочих мест для граждан с ограниченными возможностями здоровья. Если это участники специальной военной операции, это фактически все группы инвалидности, которые они имеют, и на адаптацию рабочих мест предусмотрены соответствующие финансовые ресурсы, по 200 тысяч на рабочее место. Мы сейчас с регионами этот порядок реализуем.

Теперь то, что касается снижения страховых взносов. Вы знаете, что подобного рода снижение должен компенсировать федеральный бюджет, коллега правильно абсолютно сказала. Но в прошлом году было принято иное решение по поводу компенсации. Сегодня эти расходы возложены на Социальный фонд, и, строго говоря, это означает, что мы должны пониженные тарифы субсидировать теми же социальными расходами. То есть это, по сути, скрытое субсидирование торговли.

Но я исхожу из другого. У нас всё-таки социально ответственный бизнес. Получается, что как бы бизнес социально ответственный, но если нужно принять на работу людей с ограниченными возможностями здоровья, то для этого государство должно предоставить какие-то льготы социально ответственному бизнесу.

Всё-таки я считаю, что мы в последнее время приняли достаточно серьёзный набор решений, и с 1 января 2025 года запустили новые решения, для того чтобы расширить возможности трудоустройства людей с ограниченными возможностями здоровья. И сейчас в этом смысле нет необходимости принимать решение о снижении, даже на время, страховых взносов. Потому что, напомню, в системе обязательного социального страхования у нас всё-таки установлено правило, что из тех взносов, которые уплачиваются работодателями, формируются пенсионные права граждан, в том числе тех людей, которых мы хотим устроить на работу, которые имеют сегодня ограничения по здоровью.

Поэтому я предложение коллег относительно снижения страховых взносов, даже в пилотном режиме, не разделяю на сегодняшний день, потому что это источник формирования пенсионных прав. А всё, что касается образования, переобучения, ещё раз повторюсь, всё, что касается субсидирования рабочих мест и трудоустройства, эти все меры у нас предусмотрены, и мы их реализуем.

В.Путин: Именно поэтому я с этого и начал, сказал, что мы неоднократно обсуждали с Правительством эти вопросы, и решения были приняты. Просто возник вопрос. Может быть, они как-то не реализованы, но тем не менее они реализуются, в том числе это касается и получения второго образования.

А по поводу расходов, связанных со страховыми, социальными фондами, вопрос очень тонкий. Несмотря на то что Татьяна Алексеевна подвергла сомнению социальную направленность российского бизнеса, я всё-таки думаю, что в этой дискуссионной такой полемике мы видим, что бизнес наш, особенно в последние годы, выстроен и патриотически, и в социальном плане отвечает требованиям сегодняшнего дня.

Но здесь, конечно, нам нельзя допустить каких-то дисбалансов, потому что и бюджет тоже социально направленный. Мы же в том числе из бюджета социальных фондов решаем основные вопросы с социальным обеспечением граждан в широком смысле этого слова. Поэтому давайте мы здесь так договоримся. Всё-таки надо будет проанализировать, что можно сделать дополнительно из того, что уже сделано по поводу трудоустройства людей с ограниченными возможностями здоровья.

Татьяна Алексеевна знает хорошо, мы с ней уже сто раз, может быть, и больше на этот счёт говорили: трудоустройство людей с ограниченными возможностями здоровья – ключевой момент для обеспечения нормальной жизни этих людей, наших граждан. Потому что, когда человек работает, это меняет кардинально его жизнь, это очевидная вещь, это один из самых важных вопросов, который мы должны решать. Давайте с этой точки зрения сейчас проанализируем те вопросы, которые были подняты коллегой из зала. Спасибо. 

А.Репик: И, может быть, тогда в резонанс как раз к словам Татьяны Алексеевны. У нас там есть Сергей Колесников, который ровно обратное – как раз хочет коротко заострить внимание на недоплаченных взносах со стороны самозанятых и представителей индивидуальных предпринимателей.

С.Колесников: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я хочу коснуться конкуренции компаний за кадры, дефицит которых ощущается, и эксперты отмечают, что дефицит кадров составляет от двух до четырёх миллионов [человек] в России.

Как Вы знаете, с ноября 2018 года действует закон о самозанятых, и этот закон позволил миллионам граждан выйти из тени и платить налоги, и государство получило миллиарды рублей налоговых доходов. Более того, российские граждане, в частности, наверное, каждый житель крупных городов, стал получать качественную, безопасную и дешёвую услугу, в частности водители самозанятых через «Яндекс.Такси».

Всё это показывает, что пример удачный, но при этом существует и ложка дёгтя в бочке меда. Компании стали привлекать труд самозанятых вместо наёмного труда, а поскольку существует налоговый арбитраж, наёмный труд обходится компании в 43 процента (30 процентов – социальный налог, 13 процентов – НДФЛ), в то время как труд самозанятых обходится компаниям всего лишь в шесть процентов.

Самозанятые, кстати, Владимир Владимирович, не платят соцналоги и не платят НДФЛ. Поэтому, когда я вижу молодого водителя и ветерана СВО, конечно же, здесь моё сердце принадлежит Екатерине [Лобачёвой] в силу того, что я вижу эти картины и понятно, что почему-то одна категория не платит, а другая – платит.

В этом смысле ещё существует конкуренция за кадры. Понятно, что компании, которые платят 43 процента, и компании, которые платят шесть процентов, находятся в неравной конкуренции. Поэтому просьба: усилить профилактику и надзор за компаниями, которые используют права гражданско-правового характера и привлекают вместо наёмного труда самозанятых индивидуальных предпринимателей.

Большое спасибо.

В.Путин: Вы знаете, когда мы принимали решение в отношении самозанятых, индивидуальных предпринимателей, споров было очень много. Будет ли это вообще работать, сможем ли мы добиться цели, которую перед собой ставим, а именно цель – «обеление», что ли, этого бизнеса, будут ли люди регистрироваться, поверят ли они тем шагам, которые государство делает?

В целом всё получается, да. Но, конечно, те издержки, о которых Вы сказали, они тоже, наверное, были неизбежны.

Попросил бы Решетникова, Министра экономического развития, – [Минэконом] принимал активное участие, естественно, в этой работе, это их сфера деятельности, – прокомментировать.

Пожалуйста, Максим Геннадьевич.

М.Решетников: Владимир Владимирович, вопрос сложный. Действительно, мы начинали с легализации самозанятых, гигантский шаг вперёд здесь сделали.

Но что у нас сейчас происходит? У нас происходит очень разный уровень налоговой нагрузки при покупке труда по разным, скажем так, налоговым схемам, налоговым режимам. То есть у нас, когда труд покупают как труд, как трудовые отношения, платят НДФЛ и потом платят социальные взносы.

Когда у нас, например, труд покупают как самозанятых, через самозанятых, через гражданско-правовую форму, ставка от четырёх до шести процентов. При этом могут также покупать труд как у индивидуальных предпринимателей – у нас достаточно много индивидуальных предпринимателей без наёмных работников. То есть по факту это те же гражданско-правовые отношения, которые очень сложно отделить от трудовых в ряде случаев, и там вообще может быть один процент.

Поэтому мы здесь с Минфином и с Налоговой [службой] тоже ведём дискуссии. У нас есть общее мнение, что нам всё-таки надо как-то эту систему нормализовывать. По крайней мере чтобы у юридических лиц, когда они покупают труд в разных формах, всё-таки этих различных искажений, скажем так, было меньше. Потому что, когда мы самозанятых вводили, мы всё-таки вводили их в отношении «физики к физикам». А когда у нас юридические лица начинают уже в большом объёме нанимать самозанятых, там есть достаточно много признаков именно по трансформации трудовых отношений.

Что мы сейчас сделали? Мы сейчас с Рострудом и с Министерством труда согласовали критерии для проверок по линии Роструда, с тем чтобы выявлять те компании, которые на самом-то деле, скажем так, покупают труд, но под видом этих налоговых режимов. Это первая часть. У нас сейчас экспериментально эти проверки идут, мы тоже с бизнесом обсуждали. Посмотрим результаты по итогам I квартала.

И надо выходить всё-таки нам на унификацию налоговых режимов и, скорее всего, как-то аккуратно дестимулировать юридических лиц, которые приобретают по факту труд под видом разных этих налоговых режимов. Почему, мне кажется, сейчас надо это делать? Потому что наша экономика трудодефицитна.

И конечно, этот фактор манипуляции, скажем так, и оптимизации, использования разных налоговых режимов, снижения налогообложения труда – это, с одной стороны, то, что Татьяне Алексеевне доставляет массу проблем, потому что просто достаточно большой объём соцвзносов недоплачивается. А с другой стороны, это то, что реально мешает росту производительности труда в экономике. Потому что, если можно неэффективно использовать труд за счёт того, что недоплачивать налоги, – это неправильно, это снижает общую эффективность нашей экономики.

Поэтому мы понимаем, насколько эта тема чувствительна, будем вместе с бизнесом варианты обсуждать, но считаем, что время для решения этих вопросов потихоньку подходит и назревает. Будем предлагать решение.

В.Путин: Хорошо, и это правильно, наверное. Только ни в коем случае не нужно предпринимать шаги, которые бы загнали опять самозанятых в тень. Здесь нужно быть очень аккуратными.

Антон Олегович, добавите чего-нибудь?

А.Котяков: Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы действительно сегодня разработали одиннадцать критериев, которые свидетельствуют о том, что может быть наличие факта подмены трудовых отношений именно налоговым режимом самозанятых.

Совместно с Федеральной налоговой службой сегодня на базе тех сведений, которые есть в ФНС, проанализировали ситуацию по таким предприятиям. Сегодня уже есть определённый перечень предприятий, которые у нас в рамках пилотного режима анализируются, проводим консультации совместно с Генпрокуратурой, с Рострудом.

Соответственно, уже сейчас мы видим, что с учётом тех консультаций, которые мы проводим с отдельными предприятиями, коллеги обращают внимание, скажем так, на целесообразность перехода на традиционные трудовые отношения – именно легализация и переход их в стандарт по уплате полного объёма налоговых отчислений в размере 43 процентов.

Поэтому эту работу мы начали, и я надеюсь, что она как раз в данном случае позволит нам эти перекосы, которые сегодня есть в системе налогообложения именно трудовых отношений, немножко откорректировать и сформирует правильное понимание со стороны бизнеса и со стороны власти относительно регулирования этой сферы.

В.Путин: Хорошо. Только, пожалуйста, обратите внимание на то замечание, которые мною было сделано. Эти шаги не должны загнать никуда никого опять в «серую зону». Аккуратненько.

Коллеги, я сказал, что на экране у нас в Ситуационном зале некоторые регионы – картинки есть, поэтому я их назвал, если есть какие-то вопросы, предложения и идеи.

Севастополь, пожалуйста.

В.Шмельков: Добрый день, коллеги!

Владимир Владимирович, большое спасибо за предоставленное слово. Мы сегодня, в принципе, когда готовились к этому форуму, готовили вопросы. Сегодня уже два вопроса, которые мы готовили, прозвучали.

Первый – это вопрос дать возможность нашим в том числе виноградарям. Вы знаете, что город Севастополь – город-герой, но он ещё и город-курорт, и город, который занимается очень серьёзно виноделием.

В нашем севастопольском терруаре находятся порядка 43 предпринимателей, которые занимаются вопросами виноделия. И не все, конечно же, но многие из них давно уже мечтают о том, чтобы создать определённые места, где могли бы встречать своих гостей, рассказывать о том, как они прошли путь от начала закладки винограда и до момента получения уже готового продукта, дать возможность людям попробовать свой продукт и, скажем так, чтобы люди могли остаться, как коллега говорил, утром встретить зарю и насладиться утренним Крымом.

Мы услышали ответ на этот вопрос. Большое спасибо и «Деловой России», и Правительству, и Вам, Владимир Владимирович, за то, что эти вопросы поднялись.

Но и то, что касается гостеприимства. В городе Севастополе тоже есть очень много памятников культурного наследия, хотелось бы, чтобы они имели привлекательный вид. И бизнесмены города хотели бы инвестировать в эти здания, сооружения. Мы тоже ответ на этот вопрос уже услышали, соответственно, ещё раз говорю большое спасибо, что появилась возможность сказать о том, что эти вопросы касаются в том числе и нашего города-героя.

В.Путин: Спасибо большое.

Донецк, пожалуйста.

В.Фоменко: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович.

Развитие Новороссии и повышение экономической связанности с другими регионами Российской Федерации невозможно без комплексного развития транспортно-логистической инфраструктуры. В неё после распада Советского Союза прежние власти почти не вкладывались. Новороссию нужно восстанавливать, обеспечивая логистику необходимых материалов, промышленной и аграрной продукции, товаров народного потребления по железной дороге. Для этого нужно строить современные транспортно-логистические центры.

Здесь есть две проблемы. Во-первых, зачастую правовой статус земельных участков в Новороссии не урегулирован. Непонятно, кто владел землёй до 2014 года, ведь доступ к украинскому государственному реестру недвижимости в ДНР отсутствует. Необходимо минимизировать риск правовой неопределённости и защитить интересы инвесторов в ситуации возможных требований со стороны лиц с украинскими документами о собственности.

Во-вторых, изменения вида разрешённого использования земельного участка требуют продолжительной работы по приведению его в соответствие с целью строительства ТЛЦ. И для строительства приоритетных объектов нужна ускоренная процедура присвоения ВРИ соответствующим земельным участкам. Просим рассмотреть такую возможность. Это намного ускорить восстановление и развитие всей Новороссии.

Спасибо большое.

В.Путин: Да, спасибо. Мы с Маратом Шакирзяновичем обсуждали этот вопрос неоднократно, и там действительно эти вопросы такие тонкие, но они требуют решения, я согласен. Потому что это мешает развитию.

Марат Шакирзянович, сможете что-то добавить сюда?

М.Хуснуллин: Да, Владимир Владимирович, мы действительно идём путём сплошной инвентаризации земельных участков. Мы до конца года основную работу сделаем по этому направлению.

Мы сейчас отработали дополнительный механизм ускоренной постановки на учёт недвижимости и земельных участков. Еженедельно заслушиваем этот вопрос на рабочей группе. Поэтому, если коллега хочет действительно строить, мы его приглашаем, в ручном режиме будем его сопровождать. Более того, у нас принято решение и закон о свободной экономической зоне, что даёт дополнительные льготы. И сегодня уже более 300 участников заявились в эту свободную экономическую зону.

Пользуясь случаем, Владимир Владимирович, учитывая, что всё деловое сообщество здесь находится, я вообще всех коллег приглашаю вкладываться в Новороссию. Там прекрасные возможности для роста, нечего там бояться. Если там два-три года назад у нас мало было желающих, то теперь желающих становится всё больше и больше. А все земельные и правовые отношения, Владимир Владимирович, мы до конца года урегулируем нормативными актами.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо.

Марат Шакирзянович сказал, что приглашает всех вкладываться. Да, действительно там есть во что вкладываться, там и земли очень плодородные, что касается сельского хозяйства, и благодатные с точки зрения развития туризма – Приазовье и так далее. Там много очень интересных составляющих, в том числе льготная ставка по ипотеке сохраняется и так далее. Здесь есть над чем работать, здесь действительно привлекательные условия.

Марат Шакирзянович, помогите, пожалуйста, коллеге, который вопрос задал. Вы сами это предложили в ручном режиме, но хотелось бы без ручного режима выработать общие критерии, связанные с использованием земли, со статусом этой земли. Понимаю, что это непросто сделать, понимаю. Но всё-таки мы с Вами действительно много раз подходили к этому снаряду, Вы мне неоднократно докладывали.

Сейчас не буду вдаваться в нюансы, связанные с документами, которых нет, ещё с чем-то. Но надо выработать общий порядок, общий, и надо его разбюрократить максимально, вне зависимости от того, что было раньше. Надо исходить из того, что есть сейчас и в чём заинтересована страна и эти регионы, о которых мы сейчас говорим.

Я тогда Максима Станиславовича попрошу тоже это обязательно отметить в поручении, чтобы ничего не забылось, не зависло. Текучки много, но этим мы должны не только позаниматься, а решение окончательное принять.

Значит, нам нужно потихонечку завершать наше мероприятие. Надеюсь, что оно было интересно для всех, кто принимал в нём участие. Прежде всего имею в виду, конечно, представителей бизнеса. Коллеги из Правительства высказывали свою точку зрения, излагали, на те вопросы, которые вы поднимали. А это то, что вас беспокоит. И я очень рассчитываю, что наше сегодняшнее мероприятие пойдёт на пользу развитию бизнеса и будущая наша совместная работа окажет существенное влияние на поддержание экономического роста и его качество.

Мы говорим о мягкой посадке небольшой, для того чтобы обеспечить развитие, как я говорил в начале нашего мероприятия, в рамках соблюдения макроэкономических показателей, потому что они – это база развития. Без приведения в должное состояние, к целевым показателям инфляционных процессов нам… вам тоже трудно очень работать, ведь это не даёт возможности планировать долгосрочные инвестиции, осложняет работу самым существенным образом.

У нас с вами получалось, очень многое получалось, иначе не было бы 4,1 процента роста в позапрошлом году и 4,3 процента в [прошлом] году. Мы все всё в основном, так скажем, понимаем, мы знаем, откуда этот рост. И это не только ВПК. Все говорят: ВПК, ВПК. Да, ВПК внёс существенный вклад в развитие темпов роста экономики, но далеко не только ВПК, не только оборонная промышленность, а всё, о чём мы сейчас здесь говорили. Это же не оборонная промышленность. Виноделие – при чём здесь ВПК? Ваше направление – гостеприимство, высокие технологии и так далее и так далее. Это всё огромный вклад в развитие экономики.

И мы должны принимать исключительно прагматичные решения. Я уже говорил, повторю ещё раз: мы продемонстрировали хорошие темпы роста в предыдущие годы. А что получилось у тех, кто пытался нам мешать и наносил ущерб самим себе в стремлении помешать нам? У нас есть очень хорошая поговорка в народе: «Не рой другому яму, сам в неё и попадешь». Штаты, несмотря ни на что, действуют очень прагматично, они себя не забывают. Мы до сих пор поставляем ядерное топливо США – и ничего. Вот вы смеётесь, но это же так. Почему? А потому что выгодно. И правильно, и молодцы. И у них рост экономики такой значимый, достаточно приличный для них. Не 4,3, но всё-таки очень приличный. А основные экономики Европы свалились в рецессию фактически.

Вот результат. И мы должны так же действовать, очень прагматично на каждом шаге. И вместе это нужно делать. Бизнес, тут администрация, трудовые коллективы, как я говорил. Прислушивайтесь к ним, пожалуйста, к людям прислушивайтесь, это всегда полезно.

И конечно, Правительство, Центральный банк. В целом у нас так и выстроена работа. В конце прошлого года мы с бизнесом проводили такое совещание очередное. Прямо коллеги там говорили, на что просят обратить внимание. И Правительство в целом идёт вот по этому пути. Поэтому нужна обратная связь. В данном случае сегодняшнее мероприятие – это и есть та обратная связь, которую мы пытаемся добиться, для того чтобы получить общий результат на благо России.

Вам большое спасибо. Успехов. Спасибо, спасибо большое. Всего хорошего.