Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

В конференции, проходящей в Мариинском дворце, принимают участие учёные-историки, дипломаты, общественные деятели, представители религиозных конфессий. В рамках форума организована выставка, на которой представлены исторические документы, связанные с проведением крестьянской реформы. Главный экспонат выставки – подлинник Манифеста «О Всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей», подписанного императором Александром II 3 марта (19 февраля) 1861 года.

Дмитрий Медведев также возложил цветы к могиле Александра II в Петропавловском соборе.

Выступление на научно-практической конференции

Д.Медведев: Добрый день, дорогие друзья!

Приветствую всех участников и гостей международной конференции, которая посвящена Великим реформам XIX века в России.

Было бы странно, если бы сегодня мы не охарактеризовали эти реформы как абсолютно исторические. Их внимательное изучение является безусловным приоритетом и для науки, и для всех, кто занимается политической практикой, для всех, кто верит в развитие современной России. Конечно, их внимательное изучение абсолютно необходимо в процессе модернизации, которая идёт в нашей экономике, да и в нашем обществе в целом.

Известно, что эпоха Великих реформ (именно этому сегодня посвящена конференция и те доклады, которые уже прозвучали и, я уверен, ещё прозвучат) началась с отмены крепостного права. 150-летие этой даты мы сегодня и вообще в этом году отмечаем в нашей стране. Манифест об этом был подписан Александром II в Санкт-Петербурге. Только что я держал его в руках. Конечно, это абсолютно уникальный документ по своему содержанию, по количеству усилий, которых он потребовал, и, конечно, по значению для нашей Родины.

Петербург – особый город. Этот город создавался Петром, создавался как город преобразований. И Петербург стал символом сближения нашей страны с Европой.

И в XIX веке, когда страна вновь встала перед выбором, здесь было положено начало тем масштабным преобразованиям и экономическим переменам, которые в тот период активно происходили в европейских государствах: где‑то они уже к тому времени произошли, где‑то они ещё в тот момент не состоялись. И это было веление времени.

Россия тоже должна была измениться, стать передовой страной, которую объединяют с Европой единые ценности. И этот решающий шаг, шаг к развитию и свободе, был совершён в тот период. Прежде всего было упразднено крепостничество, которое веками унижало права, человеческое достоинство миллионов русских людей. Обретение личной свободы дало им возможность стать полноценными подданными Российской империи, по возможности проявлять свою инициативу и выражать собственное мнение.

Мы сегодня стараемся развить наши совсем ещё несовершенные демократические институты, стараемся изменить нашу экономику, меняем политическую систему. По сути, мы все продолжаем тот курс, который был проложен полтора века назад.

Конечно, не следует идеализировать ситуацию, которая сложилась сразу же после проведения реформ, но смысл был именно в этом: оно способствовало социальной мобильности, способствовало увеличению городского населения, стимулировало переход к капиталистическим формам хозяйствования и, в конечном счёте, открыло путь России к экономическому прогрессу, к развитию, к развитию внутреннего рынка, к развитию промышленности.

Вслед за земельной, как известно, последовали земская и городская реформы, которые изменили структуру местного самоуправления. Всё это крайне актуально для нашей страны и сегодня.

Серьёзные преобразования произошли и в судопроизводстве. В России впервые за её уже тогда тысячелетнюю историю появился состязательный процесс, суд присяжных, мировой суд, адвокатура. Реформирование народного просвещения открыло тогда доступ к образованию этих всех сословий. Университеты в тот период также получили определённую независимость, но только определённую, конечно. Были до определённых границ также ослаблены и тиски цензуры, которая до того времени была одной из самых жесточайших в Европе.

Василий Ключевский отмечал, что в продолжение столетий, предшествовавших 19 февраля 1861-го, у нас не было более важного акта, который бы до такой степени определил собой направления самых разнообразных сфер нашей жизни. Очевидно, что этих преобразований тогда ждала вся страна. За эти преобразования ратовали лучшие умы России, и они были поддержаны и проведены императором Александром II, которого совершенно справедливо называют «Освободителем». Великие реформы были, безусловно, для него величайшим испытанием и исключительно смелым поступком, этого нельзя забывать.

Достаточно вспомнить, что о необходимости отмены крепостного права, а по сути рабства, размышляли и Екатерина Великая, и Александр I. Император Николай, как известно, учредил девять секретных комитетов по аграрной проблеме, неоднократно заявлял о том, что хотел бы отпустить крестьян с землёй. Но никто из этих, кстати сказать, далеко не робких правителей нашей страны так и не решился на осуществление революции сверху.

Освободить Россию от несправедливого, архаичного и бесчеловечного порядка суждено было именно Александру II. Как любого человека, который берётся за осуществление кардинальных преобразований, его, естественно, отговаривали – отговаривали много, отговаривали по разным поводам. Утверждали то, что утверждают всегда: что страна распадётся, что наступит хаос; что особенно примечательно, обычно говорят, что народ к свободе не готов, он её не любит и не примет и вообще ему эта свобода просто не нужна.

Как и любого реформатора, его, конечно, редко благодарили. Один из его современников заметил: «Что бы ни делал государь, все дела его встречала критика и нетерпеливые требования». Но Александр II как великий реформатор знал, что Россия должна встать в один ряд с другими европейскими государствами. Он понимал, что свобода ей нужна, что свобода России кровно необходима. Известны его слова (я думаю, они уже здесь приводились, но я их повторю): «Я слишком убеждён в правоте возбуждённого нами святого дела, чтобы кто‑либо смог меня остановить».

И крепостное рабство в нашей стране было ликвидировано – кстати, раньше, чем во многих других странах, включая те же самые Соединённые Штаты Америки. Конечно, речь тогда не шла ни о какой демократии, ни о становлении зрелого гражданского общества, да и сами понятия этих явлений в тот период были другие. Но самое главное – был сделан выбор. Свобода впервые, может быть, за всю тысячелетнюю историю России стала ценностью, это самое важное. А тот, кто её принёс, отдал за неё свою жизнь.

Политические и социальные преобразования должны быть продуманными, рациональными, постепенными, но неуклонными.

Споры о том, что произошло с нашей страной впоследствии, вряд ли когда‑то прекратятся. В этом суть человеческого поиска, суть исторических изысканий. Но эти вопросы останутся. Как получилось, что стремление к свободе через несколько десятилетий обернулось в нашей стране большевистской диктатурой? Кто несёт за эту диктатуру большую ответственность: те, кто медлил с реформами, откладывал их, или, наоборот, те, кто действовал слишком поспешно, требовал слишком многого в очень сложной ситуации? Были ли неизбежны реакция эпохи Александра III, чрезмерный радикализм первых российских парламентов? Наконец, был ли неизбежен октябрьский переворот и последующий ГУЛАГ? Некоторые считают, что трагическая история нашей страны в XX веке явилась следствием неудачной прививки свободы, что были правы те скептики, которые считали, что великие реформы непригодны для народа нашей страны.

Я придерживаюсь другой позиции. Александр II получил в наследство страну, основными политическими институтами которой были крепостничество и военно-бюрократическая вертикаль власти. За внешним могуществом империи – а пыль в глаза мы всегда умели пустить – он разглядел слабость и бесперспективность этих институтов. Неэффективная экономика и неадекватная целям развития социальная структура общества грозили стране неминуемым крахом.

Александр II и, конечно, его единомышленники отказались от традиционного уклада, хотя это было чудовищно трудно, и указали России путь в будущее. И в этом их величайшая заслуга. Этот путь оказался долгим и очень-очень трудным. Конечно, этот путь не завершён и сегодня. Но ни одной нации в мире свобода, справедливость, последующее экономическое процветание никогда не давались легко и быстро.

Я надеюсь, что Россия XXI века будет свидетельством безусловной правоты и дальновидности реформаторов XIX века.

Мы сегодня стараемся развить наши совсем ещё несовершенные демократические институты, стараемся изменить нашу экономику, меняем политическую систему. По сути, мы все продолжаем тот курс, который был проложен полтора века назад. Причём хотел бы обратить внимание, что жизнеспособными оказались не фантазии об особом пути нашей страны и не советский эксперимент, а проект нормального, гуманного строя, который был задуман Александром II. И в конечном счёте в историческом масштабе прав оказался именно он, а не Николай I или Сталин.

Для нашей практической работы опыт того далёкого времени по‑прежнему актуален. Я назову сейчас несколько позиций, которые считаю важными сегодня. Это, кстати, переосмысление того опыта, который был выработан 150 лет назад.

Во‑первых, нельзя откладывать свободу на потом и нельзя бояться свободного человека, который каким‑то неадекватным образом распорядится своей свободой. Это путь в тупик.

Во‑вторых, политические и социальные преобразования должны быть продуманными, рациональными, постепенными, но неуклонными.

В‑третьих, врагами свободного развития и впредь будут нетерпимость, экстремизм и их крайнее проявление – терроризм. Я напомню, что террор как явление, как колоссальная проблема для нашей страны, по сути, появился практически вместе с великими реформами.

Свобода от страха, от унижений, от бедности, от болезней, свобода для всех – такова наша сегодняшняя цель развития. При этом это не просто высокие слова – это потребность любого разумного и современного человека. Это может облекаться в различную словесную оболочку, но именно об этом мы думаем практически каждый день.

В‑четвёртых, надо помнить о том, что государство является не целью развития, а инструментом развития. И только включение всего общества в эти процессы может дать правильный положительный эффект. И только в этом случае мы имеем шансы на успех.

В‑пятых, необходимо помнить о том, что нация является живым организмом, а не машиной для воспроизводства господствующих идей. Она не может держаться на закрученных гайках. И очевидно также то, что избыточно суровые порядки, избыток контролёров обычно ведёт не к торжеству добра; а если выражаться современным стилем, не к победе над коррупцией, а к её усилению, не к развитию системы, не к повышению качества управления, а к деградации управления. Поэтому крайне важно давать обществу шансы для самоорганизации.

Уважаемые коллеги! Авторы Великих реформ и Александр II не только думали о будущем, но и творили его. И это самое сложное: практическая политика всегда сложнее самых красивых построений. Но они верили в то, что преобразования можно провести без хаоса и насилия, что можно превратить отсталую и крепостную Россию в современную страну, современную и свободную страну.

Модернизация и прогресс всегда направлены на расширение пространства свободы в обществе, в международных отношениях, конечно – в повседневной жизни, направлены на то, чтобы отдельная жизнь была под охраной государства, чтобы основные права и свободы были защищены этим государством.

Свобода от страха, от унижений, от бедности, от болезней, свобода для всех – такова, на мой взгляд, и наша сегодняшняя цель развития. При этом это не просто высокие слова – это на самом деле потребность любого разумного и современного человека. Это может облекаться в различную словесную оболочку, но именно об этом мы думаем практически каждый день.

В следующем году мы будем отмечать 1150-летие российской государственности – ну, если стоять, конечно, на канонической точке зрения. Хотел бы вас проинформировать о том, что я подписал сегодня Указ об организации соответствующих мероприятий.

Наше государство, наша страна существует уже более 11 веков. Это государство было разным, очень разным: менялись формы правления, менялся политический режим, менялись стратегические цели его развития, конечно – менялся образ жизни. Наша история была очень бурной и драматичной, и, конечно, мы можем очень многое понять, изучая её. Но надеюсь, что всё‑таки за последние 150 лет главное мы поняли: поняли, что свобода всегда лучше, чем несвобода.

Спасибо.