Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

М.Кожокин: Владимир Владимирович! Господин Президент!

Первый вопрос очевидный. Год без малого прошел, как Вас избрали Президентом Российской Федерации. Каковы результаты года? Как Вы оцениваете: что удалось сделать, какие удачи, какие неудачи?

В.Путин: Конечно, не все сделано, что хотелось бы. Может быть, не все в том качестве. Тем не менее основное, что планировалось, на мой взгляд, решено. Я не стал бы сейчас мельчить, хотя многое можно и хочется сказать.

Прежде всего, мне кажется, кое‑что удалось не только мне, а всем нам, потому что это результат деятельности не только главы государства, но и Государственной Думы, всего Федерального Собрания, региональных руководителей. Нам удалось сделать значительный шаг вперед по укреплению российской государственности.

Давайте вспомним, в каком государстве мы недавно жили.

25 процентов всех законодательных актов субъектов Федерации находилось в противоречии с Конституцией России и с федеральным законодательством. Две трети из них сейчас приведены в соответствие с Конституцией России.

Но и это было не самое страшное, хотя там были невообразимые вещи. Во многих конституциях, уставах субъектов Федерации мы могли найти все что угодно: и международную правосубъектность, и чуть ли не собственные вооруженные силы. Не было только одного: что та или иная административно-территориальная единица является субъектом Российской Федерации.

Но, повторяю, и это не самое страшное. У нас, по сути, не было и единого экономического пространства, единого финансового пространства. Сейчас об этом можно сказать, потому что это уже в прошлом, причем прошлым это стало совсем недавно. Некоторые субъекты Федерации практически не платили налогов в федеральный бюджет. На территории некоторых субъектов Федерации не действовало Министерство финансов Российской Федерации и Федеральное казначейство. И вот только совсем недавно мы разместили последние учреждения Федерального казначейства на всей территории Российской Федерации.

Вопрос: И кто стал этим последним?

В.Путин: Это произошло. Это самое главное.

И еще что важно? Что эта работа была действительно совместной. Понимаете, я сейчас бы не стал никого здесь ни обвинять, ни вспоминать недобрым словом. Может быть, в жизни, в истории страны такой период был необходим, период какого‑то очищения. Он не мог не сопровождаться определенными деструктивными процессами, центробежными процессами. Был период «разбрасывания камней». Сейчас это стало очевидно для всех, в том числе, повторяю, и для региональных лидеров. Все поняли, что в единстве государства наша общая сила. В этом заинтересованы все. И поэтому начался другой процесс – процесс собирания наших возможностей, процесс консолидации. И, на мой взгляд, вот это, наверное, важнейшее.

На основе укрепления государственности мы сделали шаг и на пути консолидации общества. Это создало предпосылки для достижения экономических результатов. Наряду с благоприятными внешнеэкономическими параметрами, в которых оказалась страна, наша экономика, все‑таки дал о себе знать и положительный эффект консолидации общества. На сегодняшний день мы смогли обеспечить значительные темпы экономического роста. Последние данные статистики – это 7,8 процента. Думаю, что в конечном итоге это будет примерно восемь процентов роста ВВП и примерно девять процентов – рост промышленного производства.

Как главный результат – все‑таки выполнение социальных обязательств государства перед населением. Значительно сокращены долги перед населением по различным выплатам. В целом мы констатируем некоторое, пока незначительное, но все‑таки некоторое повышение жизненного уровня населения, реальных доходов населения. Это тоже факт. Я думаю, что это основное.

Что огорчает? Есть, конечно, и такое. Я не буду говорить о том, чего не удалось сделать по конкретным позициям и добиться результата, но есть одна проблема, которая действительно не может не наводить на печальные мысли: очень трудно бороться с российской бюрократией. Трудно вырабатываются решения, трудно доводятся до исполнения, до исполнителей, еще труднее, конечно, исполняются. Это проблема, которая заставляет задуматься о совершенствовании системы управления в стране в целом.

П.Гусев: Темпы роста экономики, наверное, все‑таки оказались ниже, чем предполагалось. Как сочетается Ваше стремление провести экономические реформы, сделать прорыв, но в то же время сохранить все социальные льготы для населения, чтобы не было социального взрыва?

Не произойдет ли в этом плане раскола между Администрацией Президента и Правительством, которые в общем‑то, по‑моему, не совсем одинаково оценивают экономический рост в России? Оценивают по‑разному, так прямо скажем.

В.Путин: Павел Николаевич, я все‑таки с Вами не согласился бы в том, что были ожидания большего роста. Были ожидания меньшего роста, говорили о возможном росте в четыре, пять, максимум шесть с небольшим процентов. У нас он оказался почти восемь. Поэтому результат превысил ожидания. То, что таких темпов роста не было за последние лет пятнадцать, – это уж точно мы с Вами знаем.

Можно ли было достичь большего? Здесь я с Вами согласен, наверное, можно. Я чуть позже скажу, чего нам не хватило, а сейчас хотел бы отреагировать на вопрос о противоречиях между отдельными сотрудниками моего аппарата – Администрации Президента – и Правительства по поводу разных подходов к реформе.

Вы знаете, ведь самое главное – это то, что и в Правительстве, и в Администрации люди мыслят одинаковыми категориями, у них единые стратегические цели, единые общие задачи и понимание этих задач. Есть разность в подходе к методам, к инструментам достижения этих целей. Это правда.

Вы знаете, меня больше тревожит ситуация, когда нет спора. Вот тогда возникает действительно тревога, что мы можем совершить какую‑то ошибку, просмотреть наиболее приемлемый вариант развития либо решения какой‑то конкретной задачи. Когда споры есть, это нормально, меня это не беспокоит. Поэтому при единстве, повторяю, целей и подходов к решению общих задач различия в методологии, мне кажется, не являются чем‑то критическим и страшным. Наоборот, это положительное явление.

Сегодня мы обращаем внимание на то, что темпы экономического роста в конце года несколько замедлились, но мы знаем, что и в других странах есть такие проблемы. Возьмем Японию. Там проблемы гораздо более серьезные с точки зрения темпов экономического роста. Но здесь кивать на других не нужно, нужно думать о себе. Это, конечно, предмет для серьезного анализа Правительством экономической ситуации, предмет для обсуждения в Правительстве и в Администрации, предмет, может быть, для переосмысления тех инструментов, с помощью которых достигаются экономические цели.

Что же касается соотношения проблем, связанных с обеспечением темпов экономического роста и социальной ситуации, то моя позиция здесь такая: без поддержки населения обеспечить преобразования в экономике невозможно. А поддержку населения нельзя обеспечить без выполнения социальных обязательств со стороны государства. Это все так взаимосвязано, что дает мне право считать: любая так называемая шоковая терапия, какими бы благими пожеланиями она ни обосновывалась, чревата серьезными опасностями.

Лучшими пожеланиями вымощена дорога в ад. После того как доверие населения падает, начинается топтание на месте. Так что здесь, мне кажется, нужно соотносить те самые социальные обязательства государства перед населением, о которых я упомянул, и экономические цели, которые государство перед собой ставит.

В.Сунгоркин: Вам достались еще и огромные долги. Вы в качестве наследства получили страну в известном положении и гигантские долги. В мистическом 2003 году, когда придется платить миллиарды, насколько наша экономика сможет выдержать это? И если говорить не просто про экономику, а про социальные обязательства перед населением – и населению надо платить, и долги надо платить, – как здесь выкручиваться?

В.Путин: Что касается долговых обязательств России, то это серьезная проблема. Они обременяют нашу экономику – это правда. Я уже как‑то публично высказывался на этот счет. Не думаю, что было верным решение в свое время взять на себя все долговые обязательства бывшего Советского Союза. С какой стати‑то? Деньги‑то брались всем Советским Союзом и тратились на все бывшие республики Союза. Почему Россия должна нести бремя ответственности и финансовых обязательств за всех?

Обосновывалось это так называемым нулевым вариантом, в рамках которого Россия брала на себя все пассивы, а к ней переходили все активы, в том числе так называемые активы за границей – недвижимость. Какая там недвижимость, я очень хорошо знаю.

М.Кожокин: Вы же этим занимались.

В.Путин: Недолго, правда, но занимался. Собственность – несопоставимая с нашими долгами, с долгами бывшего Советского Союза. Больше того, хотя она не только несопоставима с этими долгами, некоторые, так скажем, наши партнеры отказываются признавать это решение, разослали ноты во все страны мира. И эти страны отказываются переоформлять на нас собственность. Мы говорим о собственности России за границей, а она на нас не переоформлена.

П.Гусев: Она еще советской считается.

В.Путин: Считается советской, считается спорной. А долги мы платим за всех уже сегодня, и счет идет на миллиарды.

Поэтому не думаю, что это решение было продуманным и обоснованным. Кроме этого нужно, конечно, посмотреть, куда деньги тратились.

Знаете, существуют разные точки зрения по поводу использования кредитов для развития собственной экономики. В принципе это нормальное явление сегодняшней экономической жизни. Все с удовольствием берут кредиты, вопрос только в том, как их тратят. Если они тратят эффективно для развития экономики, это одно. Если этого не происходит, это другое. В условиях неурегулированности основных институтов государства рассчитывать на то, что эти деньги будут тратиться эффективно, не приходится. И не потому, что их кто‑то украл, не потому, что кто‑то растащил. Просто неэффективное государство не может эффективно распорядиться кредитными ресурсами. Так у нас и произошло. Неэффективно потрачено – это факт. Проедание на самом деле произошло.

Россия взяла на себя эти обязательства. Если мы цивилизованное государство, то, взяв на себя однажды обязательства, должны их исполнять. Россия никогда и не отказывалась. Но подход здесь может быть только один. Мы платили, платим и намерены платить по долговым обязательствам исходя из того, что главным приоритетом для нас является развитие собственной экономики и обеспечение на этой базе социальных обязательств государства перед населением. Потому что если этого не произойдет, если экономика России будет катиться под горку, тогда и кредиторы не получат никаких своих денег. В этом в равной степени заинтересованы как мы, так и наши кредиторы. Должен сказать, что кредиторы это понимают. В общем и целом нам удавалось договариваться с ними до сих пор, думаю, что нам удастся договориться и теперь.

Теперь что касается 2003 года. Действительно, на 2003 год приходится один из пиков платежей. Это усугубляется тем, что основные фонды страны находятся в изношенном состоянии, и к 2003 году тоже наступает известная критическая ситуация. Вместе с тем никакого ЧП не произойдет. С одной стороны, у нас есть в обществе понимание того, в какой мы ситуации находимся, и это очень важно. Этой проблемой сегодня озабочены не только Президент и Правительство, но и депутаты Государственной Думы. Они это знают и тоже выстраивают свою политику, в том числе и в бюджетной сфере, соответствующим образом. Это первое.

Второе. Прогнозы развития экономики страны таковы, что дают нам возможность сделать достаточно оптимистический вывод. Да, это будут сложные годы, и этот год будет сложным в особенности. Но, повторяю, катаклизма не ожидается, и мы этот пик пройдем.

А.Потапов: На этом фоне, Владимир Владимирович, вопрос не новый, но, к сожалению, не теряющий остроты. Как Вам видится выход из долголетней ситуации, связанной с оттоком денег за рубеж? Цифры Вам хорошо известны, по прошлому году, по некоторым данным, до 30 миллиардов долларов. Есть ли здесь решение, связанное с тем, что, в частности, предлагается амнистия капитала или, может быть, готовятся решения, которые все‑таки ведут к защите инвестора, к созданию нормальной, здоровой конкурентной среды, к тому, что в конечном счете упирается в судебную реформу? Как Вам это представляется?

В.Путин: Вы знаете, эта проблема лежит не в области уголовного права. Это не криминальная проблема, а экономическая. Что касается амнистии капитала, в целом я ничего против этого не имею. Это, в общем, неплохая мера, для того чтобы создать определенные условия для функционирования рынка, для притока капиталов, для инвестиций, но не единственная и абсолютно не достаточная. Просто объявить о том, что никого не будут преследовать за то, что кто‑то вывез капиталы, и рассчитывать на то, что сразу сюда побегут деньги, мне кажется, это абсурд.

Нужно создавать хорошие инвестиционные условия. Самое плохое, что можно сделать, это стукнуть кулаком по столу с криком: «Хватать и не пущать!». Вот тогда точно капиталы будут уходить в еще больших масштабах. На это есть подтверждение практикой в целом ряде государств, которые проходили такие же этапы развития, как и мы.

Как ни покажется странным, единственным способом удержать капиталы является в известной степени, конечно, регулируемая, но тем не менее либерализация рынка капитала. Если вы потенциальный инвестор, то перед вами стоит вопрос: куда инвестировать – в Россию, в Китай либо в Индию, либо, не знаю, в одну из европейских стран.

Если вы знаете, что в какой‑то стране существует порядок, при котором вы вложите сюда 10 миллионов долларов, а вывезти их никогда не сможете, то вы, наверное, не будете этого делать.

А если вы уверены в том, что с денег, вложенных вами в экономику данной страны, получите прибыль и сможете распорядиться этой прибылью в соответствии с действующим в этой стране законодательством (которое вы знаете, понимаете, и вы уверены в том, что оно будет действовать хотя бы на протяжении периода окупаемости ваших вложений), тогда вы не побоитесь вкладывать сюда и не будете тащить отсюда. То есть должна быть определенная экономическая и политическая стабильность. Потому что зачем вам тащить в другое место, когда и здесь хорошо. От добра добра не ищут.

Вот нам нужно создать такие благоприятные инвестиционные условия. Тогда не будет утечек капитала. Никакие насильственные средства и методы по возвращению денег эффективными не будут. Нужно создавать условия для инвестиций, благоприятные условия.

А.Потапов: Как Вы все‑таки оцениваете ситуацию – есть какое‑то позитивное движение в этой сфере?

В.Путин: Мне кажется, есть. Потому что инвестиции в основной капитал у нас увеличиваются. Подоходный налог мы сделали 13 процентов – поступление налогов увеличилось.

Мы либерализовали таможенную политику. Существенным образом сократили таможенные ввозные пошлины – собираемость таможенных платежей и объем собираемых платежей увеличились.

То есть эффект очевидный. Пока еще очень мало сделано, но это первые признаки улучшения инвестиционного климата в России.

П.Гусев: Владимир Владимирович, если дальше продолжать эту тему, то все‑таки основу экономики во всем мире, как известно, составляет мелкий и средний бизнес. У нас, в России, особенно мелкий бизнес буквально задавлен чиновниками и бандитами.

В.Путин: Значит, чиновников поставили на первое место?

П.Гусев: Да. Нужно собрать до 200 бумажек всяких. А ведь каждая бумажка – это, как известно, хочешь подписывай или нет. Каким образом, по Вашему мнению, этот беспредел бюрократический и в какой‑то степени криминальный может быть приостановлен в России?

В.Путин: Только с помощью принятия соответствующих законов. Другого пути нет. К сожалению, в Думу не направлены все соответствующие законопроекты. Недавно только внесены два из них. Правительство обещало мне, что буквально на следующей неделе направит третий закон, касающийся как раз либерализации, дебюрократизации в сфере лицензирования, изменения порядка лицензирования.

Что касается малого и среднего бизнеса, то он, конечно, в особо тяжелом положении, действительно задавлен этой бюрократией. Очень надеюсь на то, что вносимые в Думу законопроекты будут быстро приняты депутатами и начнут действовать.

Не хочу никому делать рекламу, но напомнила мне об этом Ирина Хакамада, за что я ей очень признателен. Должен сказать, что после нашей встречи с группой депутатов Правительство активизировало работу в этом направлении. Повторяю, два законопроекта уже внесены, а один будет направлен в ближайшие несколько дней.

Намечен еще ряд мер по дебюрократизации. Мы знаем все эти смешные примеры, когда приходит один проверяющий, милицейский, и говорит: «Надо решетку поставить, потому что воры залезут». Решетку поставили. Приходит проверяющий из пожарной охраны, говорит: «Если пожар, решетка мешать будет». И так бесконечно.

Другого пути нет, кроме как законодательно отрегулировать эту сферу.

П.Гусев: А криминал? Все‑таки рэкет существует в России и на государственном уровне, и на, так скажем, самом обычном, бандитском.

В.Путин: Рэкет на государственном уровне – это коррупция, а на, как Вы говорите, бандитском – это примитивный рэкет в прямом смысле этого слова. Здесь ничего не может быть другого, кроме усиления деятельности правоохранительных органов, ужесточения контроля. Ничего другого быть не может.

В.Сунгоркин: Если говорить о проблемах предстоящего года. Вы заявили в Сибири, пожалуй, впервые так крупно и откровенно, о реформе жилищно-коммунального хозяйства. Что же все‑таки будет с жилищно-коммунальной реформой?

В.Путин: Это вопрос наиболее близкий к рядовому гражданину. Поэтому я позволю сосредоточить на нем свое и ваше внимание.

На сегодняшний день, грубо говоря, за квартиру гражданин платит 40 процентов, а государство доплачивает 60. Вот эти 60 процентов, которые доплачивает за вас государство, оно доплачивает не вам, не гражданину, оно прямо доплачивает так называемым монополистам либо муниципальным предприятиям. По сути дела, в этой сфере существует монополия. Это во‑первых.

Во‑вторых, вся система жилищно-коммунального хозяйства досталась нам в наследство еще от коммунистической системы. Но тогда, когда мы все были одинаково бедными, тогда это было справедливо. Государство исходило из того, что все находятся примерно в одинаковом положении, и всем доплачивали одинаково.

Сегодня вот это распределение – 40 платит гражданин, 60 доплачивает государство – сохранилось для всех. Допустим, у меня небольшой доход и небольшая однокомнатная квартира. Для простоты счета скажем, что она стоит в месяц 100 рублей, из них вы платите 40 рублей, а государство за вас доплачивает различным организациям 60 рублей. А у главного редактора «Московского комсомольца» большая квартира. Допустим, он богатый человек. И он должен платить за свою квартиру не 100 рублей, а тысячу рублей. Значит, он идет и реально платит в кассу 400 рублей, а государство за него доплачивает 600.

Получается, что в прежней системе отсчета, когда все были одинаково бедными, это было нормально. Сегодня, когда появились бедные, богатые и очень богатые, получается, что государство богатым доплачивает гораздо больше. Скажем, в нашем примере – в десять раз больше. Какая же здесь социальная справедливость? Получается, что богатые живут за счет бедных. Можем ли мы согласиться и оставить так? Конечно, нет. Систему нужно менять. Вопрос в том, как? Разные существуют подходы. Мы должны понять, что нужно менять – вот это самое главное.

Нужно разработать механизм, по которому эти 60 процентов государственной доплаты будут идти не предприятиям, а гражданам напрямую. Тогда гражданин сам решит, какую жилплощадь ему иметь, за что ему платить и кому ему платить. Это первое.

И второе. Если уж доплачивать кому‑то со стороны государства, то доплачивать в соответствии с уровнем доходов в семье и прекращать доплату с определенного уровня избытка жилой площади. Может, ввести какую‑то шкалу. Вот в этом, на мой взгляд, должна состоять суть преобразований в жилищно-коммунальной сфере.

Конечно, это дело Правительства и региональных руководителей – провести все эти идеи в жизнь. На мой взгляд, это крайне необходимо.

А.Потапов: Но сопротивление здесь будет большое.

В.Путин: Сопротивление будет большое знаете со стороны кого? Со стороны тех, кто получает 60 процентов доплаты от государства.

В.Сунгоркин: Со стороны монополистов?

В.Путин: Да. Вот с их стороны, тех, кто обеспечивает газ, воду, свет, тепло в домах. Они получают монопольно деньги со стороны государства вне зависимости от качества услуг, предоставляемых населению. Они напридумывают, конечно, много проблем, но на то и федеральное Правительство, и региональное руководство, чтобы преодолевать эти проблемы. Но я думаю, что это – одна из основных задач государства.

И дело даже не в том, что там существуют определенные сложности уже системного характера: финансовые или износ материальной базы, запредельные финансовые обязательства между потребителями и поставщиками этих услуг. Самое главное – создание нормальных административно-финансовых условий функционирования этой сферы.

Работа должна начаться в этом году. Уверен, что постепенно эта сфера, как только она станет прибыльной, будет выходить из кризиса и будет функционировать нормально.

А.Потапов: То, что Вы говорите, Владимир Владимирович, связано и с не в меру резким, так сказать, расслоением общества, бедность–богатство, и с драмой унижения достоинства людей, массы людей, бедностью, о чем Вы в предыдущем Послании говорили довольно, по‑моему, остро и с болью.

Предшественник Ваш обещал приравнять заработную плату бюджетника-учителя к средней заработной плате, к средним заработкам рабочего в промышленности. Может быть, Вы выполните невыполненное обещание.

И особенно вопрос о миллионах, десятках миллионов пенсионеров. Как Вы охарактеризуете эту ситуацию с точки зрения того, будет ли эта тенденция, наметившаяся тенденция позитивных изменений, стабильной, последовательной? И что может ждать гражданин от пенсионной реформы?

В.Путин: Я все‑таки думаю, что должен выполнять свои собственные обещания либо обещания государства, выраженные в законодательных актах.

Но в чем Вы абсолютно правы, это в том, что уровень заработной платы в бюджетной сфере, конечно, очень низкий. И что мы точно должны будем делать – это подравнять этот уровень со средним в промышленности. Удастся сделать с сегодня на завтра – вряд ли, но двигаться мы в этом направлении будем обязательно.

Теперь что касается пенсионеров. Если вы обратили внимание, я думаю, что ваша газета не могла это не заметить, в прошлом году мы очень много сделали, для того чтобы поднять доходы пенсионеров, сделали больше, чем ожидалось. Средний доход пенсионера вырос за этот год на 30 процентов.

П.Гусев: С учетом инфляции.

В.Путин: С учетом инфляции. Без учета инфляции зашкаливает за 40. Такого в истории нашего государства не было. Правда, это не может быть предметом эйфории и хвастовства. Потому что начинали‑то мы с такой низкой отметки, что стыдно об этом даже говорить. Но я просто считал своим долгом обращать на эту сферу особое внимание, потому что люди преклонного возраста не могут рассчитывать ни на кого, кроме как на государство. У них нет никаких доходов, они все отдали стране.

Вы знаете, у меня мои родители не так давно ушли из жизни в довольно преклонном возрасте. Я прекрасно видел, как они живут, и как живут те люди, с которыми они дружили, общались. Я прекрасно понимаю, что этой категории наших граждан не на кого рассчитывать, кроме как на государство. И сами они подчас уже не в состоянии себя обеспечить. Поэтому мы и в этом году будем стремиться к повышению уровня пенсионного обеспечения.

В этом году стоит задача, чтобы средняя пенсия превысила прожиточный минимум пенсионера. Мы пока не можем этим даже похвастаться, не то что похвастаться, об этом даже стыдно говорить, средняя пенсия у нас ниже прожиточного уровня пенсионера. Это немыслимо, но это факт.

Но было бы преступлением сейчас начать разбрасываться деньгами, подорвать экономику и способствовать росту инфляции, а значит, и росту цен, которые и так растут слишком большими темпами. Это в конечном итоге означает только одно – обмануть то же самое население, о благе которого мы должны заботиться. Поэтому мы должны проводить взвешенную политику, ответственную политику, не обманывать наших людей, но придерживаться той линии, которую мы избрали: постепенного повышения, повторяю, уровня пенсионного обеспечения.

Что касается реформы пенсионного обеспечения. Это наряду с жилищно-коммунальной сферой один из важнейших вопросов сегодня в стране. Подавляющее большинство населения считает, что эту систему нужно реформировать. Почему? Потому что уровень пенсионного обеспечения сегодня, к сожалению, не связан напрямую с личным, индивидуальным вкладом гражданина в результаты труда всей страны. Но так не может быть. Это во‑первых.

Во‑вторых, мы должны стремиться к тому, чтобы людям, которым до пенсии осталось не очень много лет, абсолютно точно гарантировать определенный уровень пенсионного обеспечения со стороны государства. А тем, кто имеет возможность зарабатывать на свою старость, дать возможность накапливать эти средства самостоятельно. Чтобы они не зависели от государства, но чтобы государство гарантировало эти вклады, эти накопления. Весь мировой опыт показывает, что это гораздо более эффективно и гораздо более выгодно гражданину. Вот примерно в этом направлении мы и будем двигаться. Здесь, повторяю, тоже существует несколько подходов. Сейчас в Правительстве идут споры по этому вопросу. Наберемся терпения, подождем окончательного решения.

Вы знаете, что я принял решение о создании Национального совета по пенсионной реформе с привлечением общественных деятелей, депутатов Государственной Думы. Это должно быть предметом самого широкого обсуждения общественностью. Все должны понимать, что предлагается государством и что последует за принимаемыми решениями. Но цель одна – обеспечить интересы рядового гражданина России.

В.Сунгоркин: Владимир Владимирович, год назад Вы были у нас, в редакции «Комсомолки», на «Прямой линии» с читателями и сказали (большой резонанс вызвал Ваш ответ о земле), что Вы спокойно относитесь к идее создания рынка земли, торговле землей. Что у нас в перспективе? Когда сможем начать создавать рынок земли?

В.Путин: Вы знаете, сейчас ясно, что большое количество земли у нас уже де-факто находится в частной собственности. Отсутствие строгих, понятных, прозрачных правил в этой сфере мешает развитию экономики страны, мешает развитию промышленности, а не только сельского хозяйства. На сегодняшний день мы согласились с некоторыми партиями, общественными движениями, которые возражают против того, чтобы в Земельный кодекс было внесено соответствующее правило о гражданском обороте земель сельскохозяйственного назначения. В качестве первого шага это, я думаю, неплохо. Неплохо, что будет принят Земельный кодекс и будет разрешен легальный, законный оборот земли. Пускай на первом этапе не сельхозназначения. Это уже поможет развязать многие проблемы в сфере промышленности.

Но что касается земель сельхозназначения, то, мне кажется, что здесь мы вполне можем пойти по пути, по которому Россия уже однажды шла при проведении реформы. Создав базовый закон, создав рамочные законодательные условия, приняв их для всей страны, передать на уровень регионов определенные полномочия, касающиеся гражданского оборота сельскохозяйственных угодий. Мне представляется, что такой путь возможен. Окончательное решение, конечно, здесь должно быть за Государственной Думой.

А.Потапов: В этой связи один из вопросов, который давно мучает деревню, можно сказать, лихорадит ее. Это вопрос о громадном долге, возникшем по разным причинам. И, как помнят селяне, по‑моему, в Краснодарском крае Вы говорили на эту тему. Можно говорить о какой‑то более или менее обозримой перспективе выхода из этой «ямы»?

В.Путин: Да, это было на встрече в Краснодаре. В ходе этого совещания мы говорили о нескольких проблемах. Например, о необходимости создания Агробанка. И должен вам сказать, что он создан. Сейчас идет формирование филиалов по стране, формируется уставный капитал.

Что же касается долгов, то да, это проблема действительно сложная. Я знаю, что здесь разные мнения существуют. Кое‑кто полагает, что долги нужно вычеркнуть, простить и забыть, что они были сформированы несправедливо, что государство несет ответственность за то, что они возникли, и так далее, и так далее.

Наверное, часть правды в этом есть. Но правда также и то, что если мы будем долги прощать, то получится, что те, кто платил, как бы помягче выразиться, ну, не очень умные люди. Мы не будем стимулировать таким образом финансовую дисциплину в стране. Значит, кто‑то может платить, а кому‑то простят. Это плохо. Но факт остается фактом, наличие этих огромных долгов выбрасывает часть сельскохозяйственных предприятий из экономической жизни, не дает им возможности пользоваться оборотными средствами и так далее.

Здесь путь только один – реструктуризация. Правительство выработало определенные правила, и сейчас они будут совершенствоваться. Мы думаем об этом.

М.Кожокин: Есть еще одна огромная отрасль – наука.

В.Путин: Вы меня из деревни прямо в Академию наук.

М.Кожокин: Мы готовились, читательские аудитории смотрели свои. Академическая наука в очевидном кризисе. Нехватка финансирования все последние десять, даже больше уже лет. Ясно, что система государственного финансирования переживает некий кризис. За чем будущее: усилением государственного финансирования, выделением дополнительных средств или некими поблажками, либо движением для частных фондов, фондов корпораций?

В.Путин: Если мы хотим занимать достойное место в мире, если мы хотим просто прилично жить, то мы должны понимать, что без поддержания определенного уровня развития науки, без развития высоких технологий нам не удастся решить эти задачи. Это очевидно.

Не так все страшно, как кажется на первый взгляд. Конечно, не хватает финансирования, но его, как мы знаем, сейчас не хватает нигде. Вообще нет ни одной страны, наверное, ни одной отрасли, где бы хватало денег. Это очевидный факт, всегда денег не хватает. Между тем финансирование науки за последние пять лет увеличилось в полтора раза. Это тоже статистический факт. Правда, Вы верно подметили, что есть определенные проблемы с государственным финансированием. Из всего финансирования науки только 50 процентов – государственные, все остальное – за счет фондов, грантов и так далее.

В чем приоритеты государства в этой сфере, на мой взгляд? Я несколько раз обсуждал это с членами Академии наук, с руководством Академии наук. В общем и целом у нас здесь единый подход в этом плане имеется. Он заключается в том, что государство – и это тоже моя точка зрения – должно, безусловно, поддерживать фундаментальную науку. И, наверное, должно поддерживать и прикладную науку на прорывных направлениях – таких, от которых зависит не только сегодняшний, но и завтрашний день нашей страны. Вопрос в том, как выбрать эти направления, не будет ли здесь лоббирования конкретных отраслей либо конкретных проектов. Вот для того чтобы избежать этого лоббирования, для того чтобы подход был именно государственным, сейчас создается совет по науке при Президенте. И одной из задач этого совета будет как раз выбор этих приоритетных направлений.

И, наконец, еще одно. Мы, я имею в виду государство в целом, должны обеспечить такие условия для прикладной науки, при которых она могла бы быть эффективной и самодостаточной, могла бы работать с прибылью.

Вот основные направления деятельности в этой сфере.

П.Гусев: Утечка умов, лучших научных кадров, которые существовали и сейчас есть. Может ли быть тенденция, которая позволила бы нам даже вернуть кого‑то?

В.Путин: Это то же самое, что с утечкой капиталов, никакой разницы нет. Не очень удобно пользоваться такой терминологией, но она общепризнанная – рабочая сила, даже высококвалифицированная, это товар, так же, как и деньги. Если есть инвестиционные условия, деньги придут. Если мы создали хорошие условия для людей, от которых зависит будущее страны, то они будут здесь жить и работать.

Силой никого не затащишь и не удержишь в современном мире. Если начнем держать силой, результат будет худший, чем тот, который есть сегодня. И вот это очень важно. Я даже Вам благодарен за то, что Вы задали этот вопрос. Мы все вообще, от рядового гражданина и до Президента, должны понять, что общество должно платить тем людям, труд которых дорого стоит. Или мы будем им платить, и они будут у нас работать, и от этого мы все выиграем в конечном итоге. Может быть, для каждого конкретного человека это будет незримый выигрыш, но он будет очевидным. Либо мы будем скупердяйничать и будем приравнивать их к какой‑то тарифной сетке, которая не отвечает сегодняшним реалиям, и тогда у нас не будет тех людей, от которых зависит будущее наших детей.

Мы все это должны понять и сделать однажды для себя это открытие, а за этим должны последовать соответствующие решения и на уровне Правительства, и на уровне Государственной Думы.

П.Гусев: Владимир Владимирович, год прошел после Вашего избрания, и тем не менее Ваш рейтинг необычайно высок. Это в конечном счете не может быть просто самоцелью Президента или политического деятеля. Ведь существуют и у Президента, и у любого государственного человека высокого уровня такие моменты в работе, когда нужно принять решения непопулярные, но они в будущем, наверное, что‑то дадут, скорее всего дадут. Скажем так, на что бы Вы сегодня могли бы 15–20 процентов своего рейтинга скинуть?

В.Путин: Щекотливый вопрос. Но что такое рейтинг? Во‑первых, я знаю, что он действительно достаточно высок, и даже выше, чем был в период выборов. Обычно наоборот происходит.

Во‑первых, это означает определенный уровень доверия со стороны народа, и я, пользуясь случаем, хочу поблагодарить всех людей, которые мне доверяют.

Во‑вторых, в любой стране, а в такой стране, как Россия – с ее пока неустойчивыми государственными институтами, – это очень важно, потому что доверие народа – это основа для проведения любых преобразований. И должен вам сказать, что я этим очень дорожу. Не потому, что мне это доставляет удовольствие, а потому, что это дает возможность проводить законы, проводить какие‑то решения, чувствовать себя уверенно.

На мой взгляд, самое важное – объяснять свои действия населению, быть честным по отношению к нему. Те или иные действия могут встречать критику, они могут нравиться или не нравиться, с ними кто‑то может согласиться, а кто‑то может не согласиться. Но если вести себя подобным образом, открыто и честно, то не пропадет главное – доверие к этому политику. И тогда не нужно бояться потери каких‑то процентов, потому что приходит другое чувство – чувство выполненного долга перед людьми, которые тебя избрали. И я буду ориентироваться на эти ценности.

А.Потапов: Вы говорили о том, что России нужны развитые партии, пользующиеся широкой массовой поддержкой, и что Президент в будущем должен, вероятно, выдвигаться от общественно-политических объединений.

В.Путин: Мог бы выдвигаться.

А.Потапов: Мог бы выдвигаться. Вопрос в том, удовлетворены ли Вы тем, как идет этот процесс?

В.Путин: Что касается роста влияния партий, становления общенациональных партий, я думаю, что это очень важная составляющая укрепления и государства, и общества. Думаю, что если мы придем к такой ситуации, когда действительно в стране будет несколько общенациональных крупных влиятельных партий, то действительно можно было бы и было бы целесообразно перейти к системе, при которой именно эти партии выдвигают кандидатов на высшие должности в стране.

На данный момент я считаю, что все‑таки глава государства должен представлять интересы всего общества. Мы с вами знаем, что только что в Думе обсуждался закон о партиях. Нужно, чтобы все это заработало в жизни. Когда это станет фактом, когда эти партии действительно будут таковыми в реалии, в жизни, тогда можно будет на практике перейти к той системе, о которой Вы сказали. Мне кажется, что это вполне возможно.

М.Кожокин: Владимир Владимирович, еще о политике, если мы перешли к политике. Ключевая роль сейчас отводится системе полномочных представителей Президента, семи округам. Совет Федерации – это теперь уже структура, уходящая в прошлое, нас ждет реорганизация всего Законодательного Собрания?

В.Путин: Совет Федерации – это верхняя палата, и законом прописаны определенные функции этой верхней палаты. Если до недавнего времени подавляющее большинство членов Совета Федерации работали там время от времени и одновременно выполняли огромные, сложные функции по руководству своими регионами, то сегодня Совет Федерации становится профессиональным. Я думаю, что качество работы Совета Федерации именно как законодательного органа, безусловно, улучшится.

Я уверен, что решение о создании семи федеральных округов было обоснованным и дает свои положительные результаты. Уже говорил несколько раз, их задача – не руководство регионами, а регулирование и координация действий федеральных органов власти и управления на местах.

Сейчас вместе с региональными лидерами перед ними стоит другая не менее важная задача – это работа по разграничению полномочий между федеральным центром и регионами. Так что никакого принижения роли Совета Федерации нет и быть не может, потому что эти прерогативы обозначены в законе.

А что касается региональных руководителей, вы знаете, чтобы приблизить их к проблемам федерального центра, был создан Государственный совет. И, на мой взгляд, как орган такого стратегического планирования он себя вполне оправдывает.

Для меня это очень большое подспорье в работе. Это такое «чистилище» для Правительства и «сито» для принятия взвешенных государственных решений. У нас начинает функционировать достаточно эффективно вся система государственных органов власти и управления.

М.Кожокин: От Совета Федерации к Думе. Как бы Вы прокомментировали свое отношение к ситуации, которая возникла как некое «воспаление» в Думе по инициативе коммунистов, – постановке вопроса о недоверии Правительству? Как Вы как Президент относитесь к Думе, к Правительству? Устраивает ли Вас нынче Дума, ситуация в нижней палате?

В.Путин: Что касается вопроса, инициированного фракцией КПРФ, по поводу недоверия Правительству, думаю, что такая постановка вопроса не имела под собой никаких реальных оснований. Она не вытекала ни из политической ситуации, ни из экономической ситуации в стране. Была продиктована, видимо, внутрипартийными соображениями.

Что касается моей оценки работы Правительства и Думы. Она была достаточно эффективной в прошлом году. Было разобрано очень много завалов, которые накопились за несколько лет. Были приняты решения, которые годами не принимались. Конечно, многое не сделано, к сожалению, но все‑таки прогресс очевидный.

Что касается соотношения работы Правительства и Думы. Если затронуть вопрос их взаимодействия, то в целом оно неплохое. Но, на мой взгляд, Правительство, руководящие работники Правительства и Председатель Правительства могли бы почаще появляться в Думе, во фракциях, плотнее работать с депутатами, разъяснять свою позицию. Они должны энергичнее продвигать законопроекты, которые считают приоритетными для страны, и должны это делать без подсказки, в том числе и с моей стороны. Они должны это делать инициативно и настойчиво.

Но в целом я удовлетворен и взаимодействием между Думой и Правительством, и работой законодательного органа и Правительства как такового.

П.Гусев: Владимир Владимирович, Вы собираете вокруг себя команду очень разноплановую. В ней можно увидеть и генерала Пуликовского, и бывшего губернатора Приморья Наздратенко. Такой получается Ноев ковчег, где все смешалось ради спасения? Для чего все это делается?

В.Путин: Задач много, задачи разные, разноплановые, и под каждую задачу нужны соответствующие люди, люди, которые имеют определенный опыт, навыки и так далее. Поэтому и люди разные. Но в Вашем вопросе есть определенный подтекст, связанный с бывшим губернатором Приморья и с моим полномочным представителем в этом регионе. У них, как мы знаем, как бы это сказать…

П.Гусев: Не все гладко.

В.Путин: Разные оценки были ситуации в Приморском крае. Пуликовский выполнял свою функцию, делал это последовательно и принципиально. И думаю, что он поступал правильно.

Что же касается Евгения Ивановича Наздратенко, которого Пуликовский критиковал достаточно жестко, то он ведь добровольно подал в отставку и публично заявил о том, что несет личную ответственность за то положение, которое сложилось в крае. В принципе он и согласился с мнением Пуликовского. Возникает вопрос: а если он в чем‑то виноват, то зачем его взяли на работу в Москву? Ведь это Вы хотели спросить, правда? Вы бы так и спросили.

Я не буду уклоняться от этого вопроса. Если он в чем‑то виноват, то он и наказан, сам себя наказал, подал в отставку. Уверяю Вас, это тяжелое решение для любого человека. Но Евгений Иванович поступил именно таким образом. Я считаю, что поступил по‑мужски. Человек, который очень много работал, работал на интересы края, дважды избирался в очень сложном регионе. Не думаю, что мы в этих условиях должны выбросить человека на помойку. У него есть большой опыт работы. Поэтому решение, которое было принято Председателем Правительства о назначении его на должность председателя Комитета рыбного хозяйства, считаю правильным. Евгений Иванович знает условия, на которых он был назначен на эту должность, они простые: работать командно, работать в соответствии с политикой, проводимой Правительством, в том числе и в сфере по добыче и распределению биоресурсов, по сохранению биоресурсов.

На мой взгляд, результаты тендера, который только что был проведен, а вы знаете, что он состоялся и состоялся неплохо, показывают, что Евгений Иванович работает в том направлении, которое было предложено и Президентом, и Правительством.

В.Сунгоркин: Еще о ситуации с криминальными элементами. Это уже не элементы, а сплошное засилье. Милиции сейчас больше в России, говорят и пишут, чем было в Советском Союзе. Прокуратура огромная, суды. На что надеяться населению или обществу, или просто людям, гражданам в плане защиты себя? Кроме Березовского и Гусинского мы, наверное, сами виноваты как СМИ, только о них и пишем, громкие дела возникают, стрельба идет. Какие обнадеживающие могут быть слова из уст Президента?

В.Путин: Что касается громких дел, то они, конечно, тревожат общество, беспокоят. Но мы, наверное, должны думать не только о громких делах, а прежде всего о рядовом гражданине, как он живет. Почему мы должны думать только о преступлениях, совершенных в отношении известных людей? А неизвестные нам разве не дороги?

Хотя, конечно, что касается вот этих громких дел, преступлений в отношении известных лиц, они являются определенным показателем дееспособности государства. Это правда. Я очень надеюсь на то, что правоохранительные органы доведут известные дела до конца. Мне бы, во всяком случае, этого очень хотелось. Это касается убийства Галины Васильевны Старовойтовой и убийства Листьева, и убийства Миши Маневича, и так далее. Но говорить о том, что совсем ничего не происходит позитивного в этой сфере, было бы тоже неверно. А разве взрыв дома в Буйнакске – это не громкое дело? Как мы знаем, процесс закончен, преступники найдены и осуждены. Много и других дел, о которых просто сейчас нет времени и нужды говорить, но результаты по ним достигнуты.

В целом мы должны больше внимания уделить совершенствованию деятельности правоохранительных органов, судебных органов. Сейчас в Администрации Президента заканчивается работа в группе, которая была создана по моему распоряжению. Заканчивается работа по подготовке предложений по совершенствованию судебной системы и деятельности правоохранительной сферы. В ближайшее время мы обсудим это с лидерами фракций, и после этого законопроекты будут вноситься в Государственную Думу. Но кроме этого нужно просто элементарное улучшение администрирования в этой сфере. В этом направлении, конечно, будем действовать.

М.Кожокин: Владимир Владимирович, в принципе мы, журналисты, знаем, что это вопрос, от которого Ваш взгляд всегда становится жестким, – Чечня. Год прошел, начинается второй, это уже годы. Как Вы видите перспективы решения чеченской проблемы?

В.Путин: Если мы вспомним период после Второй мировой войны, у нас «лесные братья» до какого года по лесам бегали?

М.Кожокин: До 1954–1956 годов.

В.Путин: Это в условиях тоталитарного режима, абсолютного закрытия границ и так далее и равнинной местности. Сегодня, конечно, ситуация гораздо сложнее, мы должны реально смотреть на эти вещи. А что за это время сделано? Уничтожены крупные бандформирования, это факт. Они не способны оказывать организованного сопротивления российским Вооруженным Силам. Это тоже факт.

Мы контролируем всю территорию республики. Это тоже факт. Я думаю, что трудно себе представить крупномасштабное вторжение на сопредельные территории из Чечни. Все это необходимые, но абсолютно недостаточные условия для окончательного решения вопроса. Где оно, это решение вопроса? Мы согласны с теми, кто считает, что это решение может быть только в политической сфере, и это могут сделать только сами чеченцы. Я знаю, что подавляющее большинство населения этого хочет.

Вы знаете, ведь у России самая главная задача – не допустить, чтобы эта территория использовалась в качестве плацдарма для раскачивания Российской Федерации и для нападения на сопредельные территории. А именно это мы получили после того, как ушли из Чечни. Силы, которые заполнили этот вакуум, нам известны. Это радикализм самого разного толка: и национальный, и религиозный.

То же самое, абсолютно то же самое мы имеем сегодня в Косове. И события на границе Косова и Македонии развиваются известным драматическим образом. Сегодня там уже применяют тяжелую технику, за применение которой нас критиковали в свое время. Там происходит то же самое. И об этом мы предупреждали.

Вернемся к Чечне – это направление, которое нам все‑таки ближе. Можно ли добиться там окончательного решения проблемы? Можно. В чем оно? В настоящее время – в усилении местных органов власти, в совершенствовании их деятельности, в поднятии социальной сферы, сферы здравоохранения, и самое главное – экономики. Ведь сегодня вот эти растяжки и фугасы ставит кто угодно: и малолетние, и старики. Вы думаете, что по идейным соображениям? От 10 до 50 долларов стоит постановка фугаса.

М.Кожокин: На коммерческую основу поставлено.

В.Путин: Почему? Да потому что им есть нечего, им нужно где‑то работать. Там почти сплошная безработица. Это, конечно, сложная и дорогостоящая задача. И она тоже может и должна быть решена только самими чеченцами при нашей поддержке, конечно. Разумеется, это невозможно сделать, если там не навести конституционного порядка. Если там будут сплошные теракты и бандиты, то невозможно ничего ни строить, ни возводить, потому что завтра это может быть уничтожено, разграблено и так далее. Это очень сложная комплексная задача. Но о направлении ее решения я сейчас сказал.

М.Кожокин: Вывод войск будет происходить?

В.Путин: Да, конечно. Избыточное количество войск на территории Чеченской Республики бессмысленно. Армия должна либо воевать, либо совершенствовать свое боевое мастерство, то есть проводить учения. В условиях Чеченской Республики воевать такими силами, которые там есть, не с кем, а проводить учения невозможно. Что же там держать армию? Это бессмысленно и вредно. Но там останется столько сил, сколько России нужно в этом регионе.

А.Потапов: Владимир Владимирович, Вы уже коснулись Македонии. В чем мы заинтересованы, попросту говоря, и конкретно по ситуации в Македонии?

В.Путин: Мы заинтересованы прежде всего в стабильности региона. Это первое и самое главное.

Второе. Нас с большими группами населения бывшей Югославии связывают особые отношения, исторические корни, религиозные, культурные, даже языковые. Поэтому у нас там много интересов, и именно поэтому мы с тревогой смотрим за тем, что там происходит. Говорить о каких‑то перспективах урегулирования сейчас очень сложно. Для того чтобы они появились, нужна консолидированная, жесткая позиция международного сообщества.

Ведь, что греха таить, оружие албанским сепаратистам не с неба свалилось, их же вооружали. Но потом те, кто их вооружал, согласились с предложениями России и проголосовали в Организации Объединенных Наций за резолюцию 1244, согласно которой албанская армия освобождения должна быть разоружена. Никто для этого ничего не делает. Больше того, я Вам могу сказать, что в частных беседах кое‑кто говорит: ну, это уже невозможно.

Если мы хотим, чтобы на этой земле были мир и благополучие, нужно добиться исполнения резолюции Совета Безопасности Организации Объединенных Наций. Надо разоружать так называемую освободительную армию Косова, нужно обеспечить территориальную целостность Югославии и Македонии. Нельзя позволить сепаратизму развиваться в Европе, иначе эту часть Европы не ждет ничего хорошего. Вообще это очень плохо отражается и на имидже Европы, на экономической ситуации, понижает курс евро и так далее, и так далее.

Мы всегда занимали последовательную, ясную позицию по этому вопросу, и логика развития событий показывает, что Россия была права, и с этим трудно не согласиться. Но мы не считаем, что мы сейчас должны всем, извините за моветон, тыкать в глаза нашей правотой и говорить: вот вы ошибались, и мы теперь с вами играть не будем. Конечно, мы не должны и не будем себя так вести. Но мы будем стараться консолидировать общественное мнение по этому вопросу. Мне думается, что если мы добьемся такой консолидации, единого подхода к решению проблемы Косова и Югославии, Македонии, то результат может быть положительным.

П.Гусев: Владимир Владимирович, маленький штрих по Чечне. Практически ничего не говорится о тех русских и не только русских беженцах, которые оказались просто изгнанными из Чечни. Практически они в своей стране изгнанники. Мне кажется, здесь очень большая ошибка, как Вы думаете?

В.Путин: Согласен с Вами. Мы в долгу перед этими людьми, и должна быть разработана соответствующая государственная программа по оказанию им необходимой поддержки. Абсолютно согласен.

В.Сунгоркин: Военная реформа?

В.Путин: Военная реформа – одно из основных направлений нашей деятельности сегодня. Мы очень тщательно подходили к ее разработке. Координировал эту работу Совет Безопасности во главе с Секретарем Совета Безопасности Сергеем Борисовичем Ивановым.

Вы знаете, проделана очень большая работа вместе с Правительством. Исходя из прогноза экономического развития принимались решения по развитию не только Вооруженных Сил, но и всех силовых составляющих государства. Вся реформа рассчитана на десять лет, до 2010 года. Армия должна быть оптимизирована, силовая структура государства должна быть оптимизирована. Должны быть ликвидированы параллельные структуры, неэффективно работающие структуры. В конечном итоге цель одна – сделать нашу военную составляющую более боеспособной.

В.Сунгоркин: К профессиональной армии когда перейдем? Вот простой вопрос.

В.Путин: Профессиональная армия – это цель, к которой можно и нужно стремиться. В значительной степени у нас уже сегодня армия является профессиональной: флот, авиация, ракетные войска, некоторые другие виды и рода Вооруженных Сил процентов на 80–90 укомплектованы профессионалами.

Но можем ли мы сократить сегодня призыв? Я думаю, что мы можем постепенно призыв сокращать и свести его к минимуму. Это возможно. И поручения просчитать экономическую составляющую этого процесса Правительству даны.

В.Сунгоркин: Но пока еще срок мы не можем назвать, как раньше было, к 2005–2006 году?

В.Путин: Нет, не считаю нужным называть этот срок. Мы будем двигаться в этом направлении. Повторяю, вся реформа рассчитана до 2010 года. Допускаю, что к этому времени призыв будет сокращен до минимума.

П.Гусев: Владимир Владимирович, создается иногда впечатление, что в сфере внешней политики не отстроена система отстаивания наших государственных экономических интересов. Более того, создается впечатление, что Президент является главным лоббистом, экономическим лоббистом, который вот поехал, пробивает. Что, у нас в этом плане не отстроена система или, может быть, просто на другом уровне эти вопросы и не могут решаться?

В.Путин: И система не отстроена, потому что, как Вы знаете, в советские времена все‑таки наши дипломатические ведомства были очень идеологизированы. Это понятно. Сегодня многое меняется, это тоже правда. Нужно отдать должное дипломатам, они многое меняют в своей работе.

Одна из задач, которая мною сформулирована для внешнеполитического ведомства, заключается в том, что любой гражданин за пределами Российской Федерации должен знать, что дипломатическое ведомство страны защищает его интересы – гражданина либо юридического лица.

Что касается главы государства, лоббирующего интересы российской экономики, не считаю для себя зазорным это делать. Вообще, это общемировая практика. В разговоре со мной многие главы государств чуть ли не первую беседу начинают именно с вопросов подобного рода. Ведь положение любой страны на международной арене зависит от нескольких факторов. Это экономический потенциал, уровень экономического развития, уровень обороноспособности и принципы организации общества и государства. И другие есть, но это основные, базовые вещи.

Заметьте, что уровень экономического развития я поставил на первое место, а он напрямую связан с эффективностью работы нашей промышленности как внутри страны, так и за границей. Поэтому мы все: и глава государства, и представители средств массовой информации – должны поддерживать нашего производителя. Не считаю, повторяю еще раз, для себя это зазорным.

Вы правы, есть вещи, которые необходимо сказать, конечно, на самом высоком уровне. Есть вещи, которые без политической поддержки решить практически невозможно. Это было и будет существенной составляющей моей деятельности в этой сфере.

П.Гусев: Поездки в такие страны, как Куба, Вьетнам, Северная Корея, Монголия. В этом плане насколько перспективны эти страны как наши партнеры?

В.Путин: Вы знаете, может прийти в голову сразу, что мы восстанавливаем прежнее качество этих отношений. Это абсолютно не так. Еще раз повторяю: прежние наши международные связи были предельно идеологизированы. Мы закачивали огромные ресурсы во многие из этих государств, не понимая, как, когда будет отдача, даже иногда не понимая, зачем мы это делаем. Но не все было бездумно, уверяю вас. Хотя затрат было много. Мы внутри‑то страны вели себя бесхозяйственно. Но зачем же нам терять тот огромный потенциал и задел, который был создан поколениями, десятилетиями?

Вы знаете, я приехал во Вьетнам. Я был поражен тем, как люди нас встречали везде, просто рядовые граждане. Такое невозможно срежиссировать, такое невозможно запрограммировать либо искусственно сделать. Ну зачем же нам терять такой потенциал дружбы? Это же очень важный фактор. Я уже не говорю о том, что мы забыли про Вьетнам, а там действуют наши предприятия, на шельфе добывают нефть. В прошлом году живых денег это предприятие принесло в бюджет Российской Федерации 500 миллионов долларов. Перед моим визитом туда правительство Вьетнама приняло решение дополнительно передать этому предприятию нефтеносный участок на шельфе, который раньше был получен другой компанией. У нее забрали, а отдали нашему предприятию.

Есть и другие составляющие, очень важные для нас. Возьмем Кубу. У нас там замороженных объектов на миллиарды долларов. Мы только в прошлом году на консервацию недостроенной атомной электростанции затратили 30 миллионов долларов. Ну что же, мы так и будем по 30 миллионов тратить? Нам нужно в конце концов определиться, что мы будем делать с этими объектами?

И так фактически по каждой стране. Или возьмем Северную Корею. Во‑первых, это наш сосед, мы кровно заинтересованы в том, чтобы на полуострове была стабильность, мир, порядок и процветание. От этого зависят прилегающие регионы Российской Федерации. Но даже не только прилегающие. Мы сейчас договорились с Южной Кореей в принципе и с Северной Кореей о соединении Транскорейской и Транссибирской магистралей. Это же существенным образом может улучшить экономические показатели МПС и регионов, по которым проходит Транссибирская магистраль, и вообще в принципе будет способствовать экономическому развитию России.

Поэтому, на мой взгляд, мы должны исходить не из каких‑то заоблачных соображений, трудно понятных для самих себя, а оставаться на грешной земле и понимать, где наша выгода государственная, и действовать исходя из этих соображений.

А.Потапов: Об отношениях с Соединенными Штатами. Насколько обоснованны опасения, что с возвращением Буша, теперь уже младшего Буша, в Белый дом мы рискуем прийти к охлаждению отношений, если не к «холодной», так к «полухолодной» войне в отношениях? Шпионские скандалы, заявления госдепа о нарушениях прав человека, свободы слова у нас, сюжеты, связанные с продвижением НАТО на Восток, не говоря уже о стремлении к созданию собственной системы ПРО. Как Вы перспективу оцениваете? И как, на Ваш взгляд, может выглядеть эта ситуация в близком и более отдаленном будущем? Насколько обоснованны эти опасения?

В.Путин: Россия будет проводить внешнюю политику, лишенную всякого великодержавного шовинизма. Мы настроены на развитие равноправных отношений со всеми государствами мира. Но, разумеется, Россия будет проводить независимую политику и будет занимать то место, которое она занимает по праву в международных делах, учитывая и геополитическое положение, и территорию, и военный потенциал, и экономический. Одним из основных партнеров для нас, конечно, являются Соединенные Штаты.

Что касается политики новой администрации в отношении России и наших взаимоотношений с Соединенными Штатами, то, я думаю, не стоит ничего драматизировать. Всегда в любой стране, и Штаты в этом смысле не исключение, когда приходит новая администрация, происходит переосмысление политики предыдущих хозяев Белого дома. Мы слышим какие‑то критические оценки, прежде всего в адрес прежней администрации.

Но, повторяю, я бы не стал ничего драматизировать. У нас есть расхождения по некоторым аспектам международной жизни, важнейшим, прежде всего в сфере безопасности, это касается наших оценок Договора о противоракетной обороне 72-го года. Мы считаем, считали и продолжаем считать, что сам Договор, его основополагающие элементы являются краеугольным камнем современной международной безопасности. Мы на этом будем настаивать, но мы рассчитываем на позитивный диалог с нашими американскими партнерами.

Президент Соединенных Штатов недавно заявил, что Россия не является ни врагом, ни противником США. Мне кажется, что это очень позитивный сигнал, мы его услышали, мы относимся к Штатам таким же образом. Повторяю еще раз: рассчитываем на позитивный диалог.

В.Сунгоркин: А Вы когда встретитесь с Президентом, уже знаете?

В.Путин: У нас диалог с администрацией, что очень важно, не прерывается. А личная встреча с американским Президентом, конечно, состоится, но она должна быть хорошо подготовлена.

М.Кожокин: Вопрос о близком зарубежье. Перспективы СНГ, наших соседних государств и взаимоотношения России с ними, может быть, в частности, с Украиной, где происходят очень сложные и неоднозначные процессы? И пересекающийся вопрос: русскоязычное население в этих странах, в этих государствах, политика России по отношению к русскоязычной диаспоре, по отношению к соотечественникам, которые сейчас живут и, видимо, будут жить там постоянно, но тем не менее Россия для них остается второй родиной, если так можно сказать?

В.Путин: СНГ – это самое главное, основное, приоритетное направление в нашей внешней политике именно в силу того обстоятельства, что там живут 25 миллионов человек, которые считают Россию своей второй Родиной, а русский язык – родным языком. И потом это наши основные торгово-экономические партнеры. Мы намерены развивать отношения с этими странами. Причем развивать, хочу это подчеркнуть, на равноправной основе. Должен отметить, что мы в этом заинтересованы и политически, и экономически.

Мы не собираемся здесь доминировать, нам это просто экономически невыгодно. Но мы, конечно, будем исходить из соображений собственного интереса, но при этом учитывать и тот высокий уровень отношений, который у нас с этими странами сложился. Будем стремиться не только поддерживать, но и развивать эти отношения. Будем стремиться устранять всяческие барьеры на пути сотрудничества: и экономического, и в гуманитарной сфере.

В этой связи, конечно, встает вопрос о русскоязычном населении в этих странах. Кто смог, давайте прямо и честно скажем, тот уже уехал в Россию. Кто не смог или не захотел, тот остался, и, думаю, вы правы, наверное, будет там жить. Конечно, мы будем относиться к этим людям не как к чужим. Мы будем внимательно следить за условиями, в которых они живут. Будем настаивать на том, чтобы им были созданы условия, при которых они могли бы пользоваться и родным языком, и могли бы развивать культуру, могли бы пользоваться всем тем, что предоставляет Россия и наше совместное прошлое.

Но кроме стран СНГ, наверное, нужно вспомнить еще и Балтию. В некоторых из этих стран, мы знаем, особо сложные отношения с русскоязычным населением. Там даже появился такой термин, придуманный и изобретенный на месте, – «неграждане». В Латвии таких «неграждан» 600 тысяч. Это нас очень тревожит, очень беспокоит. Мы будем, повторяю, настаивать на соблюдении их законных прав и интересов.

Но, мне представляется, в интересах наших же сограждан там, чтобы мы не шли по пути конфронтации. Эти вопросы должны решаться в ходе диалога. Я думаю, что нам не нужно ни жечь мостов, ни создавать каких‑то непреодолимых барьеров. Нужно терпеливо, настойчиво, но последовательно защищать интересы. Но делать это, повторяю еще раз, в цивилизованном процессе диалога.

П.Гусев: Владимир Владимирович, мы сегодня очень много говорили о перспективах и о многих положительных явлениях, которые произошли за этот год. Но все‑таки ведь были и неудачи, были трагедии, была гибель «Курска». Вот все‑таки Ваше личное отношение и как Вы лично переживали все это?

В.Путин: Трагедия с «Курском». Здесь чего бы я ни предпринимал, к сожалению, это фатальное стечение каких‑то обстоятельств, которые нам до сих пор неизвестны. К сожалению, от меня ничего не зависело.

Насчет того, насколько я глубоко это переживаю? Да. Очень глубоко переживаю.

А.Потапов: У Вас рабочий день сколько сейчас?

В.Путин: Большой рабочий день. Начинается часов в девять-десять, заканчивается часов в 11–12 ночи.

А.Потапов: И самый тяжелый период ближе к вечеру по такому напряжению?

В.Путин: У меня нет особо тяжелых периодов. Достаточно ровно распределено рабочее время, потому что в течение дня я делаю небольшой перерыв для занятий спортом.

М.Кожокин: Ходят слухи, что Вы еще для разрядки английский язык ускоренно продвигаете?

В.Путин: Не ускоренно. Это тоже один из вариантов отдыха, как занятия спортом в течение 30 минут, так и занятие языком. Это даже не изучение, а скорее просто другой вид деятельности, для того чтобы немножко отвлечь себя от текущих проблем.

П.Гусев: За этот год Вы, в порядке самооценки, изменились? Чувствуете, что Вы сами изменились за это время – как-никак президентская служба?

В.Путин: Конечно. Стал добрее.

П.Гусев: Серьезно?

В.Путин: Конечно.

П.Гусев: Такое обилие обязанностей должно как‑то ожесточать человека.

В.Путин: Должно мобилизовать. Это разные вещи. Просто на таком уровне ответственности должно ярче проявляться качество, которое, на мой взгляд, является определяющим, – терпимость.

Вы знаете, страна у нас не только очень большая по территории, она очень красивая. Она красива не только своими природными богатствами в первую очередь, и это самое главное наше достояние, она красива людьми. Я ведь много езжу по стране, я могу это с полной определенностью сказать: у нас люди очень открытые, особенно в провинции, в регионах. Светлые люди очень.

И, конечно, быть главой такого государства – это огромная честь. Поэтому я и ответил на Ваш вопрос именно таким образом. Нужно уметь уважать партнеров вне зависимости от того, нравится вам позиция того или другого человека или нет. Почти всегда есть рациональное зерно в позиции партнера по решению какой‑то проблемы. Поэтому, наверное, действительно одной из главных составляющих в работе является терпимость.

В.Сунгоркин: Первая годовщина – это все‑таки праздник для Вас. Рюмку поднимете или нет по этому поводу? Мы‑то за Вас поднимем.

В.Путин: Если бы Вы не сказали, наверное, не поднял бы. Теперь придется.