Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

Вопрос: Вы только что побывали на месте теракта. Каковы Ваши впечатления от увиденного?

В.Путин: Это очень эмоционально. Я, конечно, это все видел неоднократно по телевидению и должен сказать, что в официальную программу визита приезд в Нью-Йорк не был внесен. Но я не мог не побывать и в самом Нью-Йорке, и на месте катастрофы. Это произвело очень сильное впечатление не только на меня, но и на всю Россию. И мне очень хотелось не просто побывать на этом месте, но и отдать дань уважения тем, кто пострадал в этой трагедии, еще раз привлечь внимание даже к этой трагедии с тем, чтобы сделать все для того, чтобы не допустить подобного в будущем. Я хочу выразить свое восхищение мужеством ньюйоркцев и хочу сказать – то, что я написал там на плакате, напротив флага России, поскольку в этом здании погибли тоже и жители России, граждане России, – я написал, что этот великий город и великий народ Америки обязательно победят.

Вопрос: Мы получили порядка 2 тысяч сообщений по электронной почте накануне Вашего визита. Сначала я хотел бы спросить Вас о саммите с Президентом Бушем. Вы и Президент Буш, видимо, договорились о сокращении боеголовок? Теперь по ПРО, в чем проблема, в чем препятствия к тому, чтобы Вы согласились с планами разработки системы ПРО?

В.Путин: Дело не только и не столько в планах администрации по развитию этой системы. Дело в том, что в целом мы разделяем озабоченность администрации Соединенных Штатов, касающуюся возможных будущих угроз. И в этом смысле есть у нас общая платформа, на которой мы можем дискутировать и решать, как нам обеспечить лучшим образом безопасность наших государств и всего мира. У нас различия – в достижении этой цели, у нас различия – в выборе путей и средств достижения этой безопасности.

Наша позиция, позиция России, заключается в том, что самым лучшим путем является сохранение имевшихся ранее договоренностей и развитие системы международных договоренностей в сфере безопасности, перекрытие каналов распространения ядерного оружия и ракетных технологий и сокращение вооружений. Мы полагаем, что имеющийся Договор от 1972 года можно достаточно гибко использовать для совместных усилий с целью повышения безопасности как России, так и Соединенных Штатов.

У администрации есть свой подход к решению этой проблемы. Но я нисколько не сомневаюсь, что любое развитие событий не приведет к ухудшению наших сегодняшних отношений. И мы сможем в конечном итоге найти тот вариант обеспечения безопасности, который будет приемлем для всех.

Вопрос: Достаточно ли сильны Ваши отношения с Президентом Бушем для того, чтобы быть уверенным в том, что Соединенные Штаты не выйдут в одностороннем порядке из Договора по ПРО?

В.Путин: Во‑первых, мы действительно много слышали о том, что такой вариант возможен, но окончательного решения еще не принято. Во‑вторых, я хочу подчеркнуть еще раз: уровень наших отношений сегодня – и не только наших личных отношений с Президентом, но и межгосударственных отношений, – осознание необходимости укрепления этих отношений перед лицом новых угроз таково, что мы не можем отказаться от понимания важности качества этих отношений при решении любых, даже сложных проблем, таких сложных, как Договор по ПРО и его судьба. Поэтому я с такой уверенностью и говорю, что при любой ситуации мы будем искать вариант, приемлемый для всех, и я думаю, что мы найдем это решение.

Вопрос: Вопросы наших слушателей охватывают все – от Ваших взглядов на будущее мировой политики до вопросов о том, кого из членов группы «Битлз» Вы больше любите… Но вот один вопрос, который касается того, о чем мы сейчас говорили. Могли бы США и Россия рассмотреть возможность создания на двусторонней основе системы противоракетной обороны, и что Вы думаете по этому поводу?

В.Путин: Думаю, что самое главное заключается в том, чтобы думать о системе будущей безопасности вместе. Вырабатывать такую систему, которая не порождала бы взаимной подозрительности и не ухудшала бы стратегического положения партнера. Мне кажется, такой вариант может быть найден. Во всяком случае, я чувствую настрой именно на такую работу у своего коллеги и партнера Президента Буша.

Вопрос: Теперь совершенно другая тема. Вопрос от Макса Уилсона из штата Техас.

В.Путин: Мы сосредоточились на техасцах – это правильно!

Вопрос: Я думаю, что сейчас Вы стали очень популярны в Техасе… Уилсон спрашивает: моя жена и я поддерживаем в Сибири несколько деревенских церквей, а также дома для детей-сирот. Мы, протестанты, обеспокоены сообщениями о преследованиях против протестантов из Западных церквей. А действительно ли нас встречают с распростертыми объятиями в России?

В.Путин: Мы живем в таком мире, в котором встречаются проблемы разного рода. Но не думаю, точнее, даже уверен, что есть какие‑то проблемы, связанные с взаимодействием представителей разных конфессий с официальными властями.

В некоторых регионах мира, в некоторых странах, к сожалению, и Русская православная церковь встречается с проблемами, причем в таких странах, где она была традиционно представлена очень основательно. Наша задача заключается в том, чтобы создать условия для свободного вероисповедания, для свободного отправления культов, которые относятся к какой угодно церкви, я, например, сделаю для этого все. Уверен, что на локальном уровне люди поступают таким же образом. Но если есть какие‑то конкретные свидетельства того, что возникают проблемы подобного рода, о которых рассказал ваш слушатель, я думаю, что было бы правильным, если бы он просто направил соответствующее письмо в Администрацию Президента, обещаю, что мы на это обратим самое серьезное внимание.

Вопрос: Возражаете ли Вы против присоединения трех балтийских государств – Латвии, Литвы и Эстонии – к НАТО?

В.Путин: Вы знаете, это вопрос сложнее, чем возражаем мы или не возражаем. Я попробую в двух словах сформулировать свою позицию по данному вопросу.

НАТО создавалась в свое время для противодействия Советскому Союзу. Сегодня нет угрозы со стороны Советского Союза, поскольку нет и самой этой страны. На обломках Советского Союза образовалось много государств, в том числе новая демократическая Россия. Если мы сейчас с вами, я уже говорил об этом и могу повторить еще раз, выйдем на улицы Нью-Йорка, где мы сейчас находимся, или Вашингтона, Парижа, Лондона, Рима и других крупнейших столиц стран – членов НАТО и спросим самого простого рядового гражданина: как вы думаете, присоединение к НАТО балтийских государств – Эстонии с населением 1 миллион 300 человек, Латвии, Литвы – улучшит ли вашу безопасность или нет? Почти наверняка и почти все ответят отрицательно. Потому что само по себе механическое расширение альянса, к сожалению, не повышает уровня безопасности перед лицом новых угроз – угроз XXI века. А вот если мы любого гражданина на улице спросим: как вы думаете, может ли Россия помочь в нейтрализации угроз, которые возникли и с которыми мы столкнулись сегодня? Почти наверняка все скажут «да», и это правда. Поэтому должен вам сказать, что Россия, признавая роль НАТО в современном мире, готова расширять свое сотрудничество с этой организацией. И думаю, что если мы изменим это качество отношений между Россией и НАТО, тогда перестанет быть актуальным и вопрос о расширении этой организации. Так я бы прокомментировал то, что спросил ваш слушатель.

Вопрос: Но в нынешних условиях Вы возражаете против этого, до тех пор, пока не изменятся взаимоотношения между Россией и НАТО?

В.Путин: Я считаю это бессмысленным, если мы хотим решать вопросы укрепления международной безопасности, вот и все. Мы не можем никому запретить сделать свой выбор в отношении обеспечения безопасности той или другой стороны, но я считаю, что это не имеет никакого смысла.

Вопрос: Мне представляется, что Россия прошла через то, через что мы сейчас проходим, я имею в виду Чечню. Какой совет Вы можете дать, в том числе и Президенту Бушу, на основе Вашего опыта борьбы с терроризмом?

В.Путин: Меня спросили не только о Президенте Буше – меня спросили о совете вообще: что является самым главным перед лицом терроризма. Я постараюсь ответить очень конкретно и очень коротко. Самое главное – это моральное состояние общества, готовность противостоять террору и доверие к политическому руководству страны. И у меня такое чувство, что в Америке это сегодня есть.

Вопрос: Не допускаете ли Вы мысли о том, чтобы для достижения компромисса в Чечне привлечь посредников, например, в лице ООН?

В.Путин: Нет, и скажу, почему. Чечня – это часть Российской Федерации, и наш долг – самим разобраться в проблемах в своем доме, это во‑первых.

Во‑вторых, должен вам сказать, что проблема Чечни сложнее, чем просто проблема терроризма. Проблема Чечни имеет многовековую историю, но дело в том, что сегодня, в наше время, фундаменталисты и террористы используют и эксплуатируют эти проблемы для достижения собственных целей, которые ничего общего с интересами Чечни не имеют.

Поскольку вопросов на эту тему много, я позволю себе сказать еще два слова. В 1996 году Россия фактически предоставила Чечне полную государственную самостоятельность, хотя юридически ее не признала. Из Чечни были полностью, хочу это подчеркнуть, полностью были выведены российские войска, полиция, демонтированы суды и прокуратуры. С этого момента началось фундаменталистское, террористическое освоение этой территории. Фундаменталисты, в том числе иностранные наемники, фактически оккупировали Чечню, был создан международный террористический анклав. Все это привело к тому, что летом 1999 года террористы напали на соседнюю – тоже мусульманскую – Республику Дагестан под прямым лозунгом отторжения от России дополнительных территорий и создания нового фундаменталистского государства между Черным и Каспийским морями. Как мы с вами понимаем, это ничего общего с независимостью Чечни иметь не может, и на это Россия могла ответить только жестко и вооруженным путем.

К настоящему моменту там уничтожено уже около 500 иностранных наемников. По нашим данным, на территории Чечни еще остается несколько сот наемников, поэтому с чеченским народом для окончательного решения мы будем использовать политические средства, а международных террористов будем привлекать к суду или уничтожать.

Вопрос: Какой совет Вы можете дать в отношении развертывания наземных сил в Афганистане, и каких жертв можно ожидать в этой связи?

В.Путин: Как Вы видите, пока все‑таки развивается ситуация так, как и планировали мы, как и планировал Президент Буш, и как мы с ним обсуждали эту ситуацию еще раньше, в том числе в Шанхае. На мой взгляд, в данный момент достаточно эффективно действуют сами афганцы – Северный альянс и его вооруженные силы. На первом этапе мы ставили перед собой задачу освобождения севера Афганистана и столицы, и эти задачи достигнуты.

Реплика: Вы говорите: «мы – альянс», то есть Вы считаете Россию частью этого альянса?

В.Путин: Да, разумеется, но я все‑таки отвечу сначала вашей слушательнице. Я думаю, что прежде всего нужно делать упор на самих афганцев и дать им возможность самим освободить свою территорию и свой народ от фундаменталистов и иностранных наемников, поддерживая их с помощью авиации и с помощью специальных сил и средств, помогая им оружием, продовольствием, – мы видим, что эти действия пока являются эффективными. Поэтому для развертывания широкомасштабных наземных операций на данный момент нет необходимых предпосылок, все будет зависеть от того, как ситуация будет развиваться в будущем.

Теперь по поводу замечания нашего ведущего. Конечно, Россия рассматривает себя как составную часть международного сообщества, которое борется с терроризмом, мы снабжаем наших партнеров в Соединенных Штатах развединформацией, мы предоставили коридоры для пролета самолетов, мы оказываем политическую поддержку нашим союзникам из числа центральноазиатских республик в оказании помощи американским вооруженным силам. Но кроме этого у нас в этом регионе, а именно в Таджикистане, расквартирована достаточно крупная наземная группировка Вооруженных Сил Российской Федерации. Наши пограничные войска стоят на границе между Таджикистаном и Афганистаном, это – 10 тысяч человек, и в самом Таджикистане расквартирована целая дивизия – 12,5 тысячи человек. Таким образом, наземная группировка России в этом регионе составляет 22,5 тысячи человек, это очень серьезный фактор в стабилизации обстановки в регионе.

Вопрос: Многие из нас хотели бы знать, каким видом боевых искусств Вы занимаетесь? В каком возрасте Вы получили «черный пояс», и есть ли у Вас время для того, чтобы продолжать занятия боевыми искусствами?

В.Путин: Я начал заниматься в 14 лет российским видом – он называется самбо, «самооборона без оружия» переводится – и потом перешел в спортивную группу, которая занималась дзюдо. Я был мастером спорта, у нас есть такая градация, а «черный пояс» получил где‑то в 18 лет. Я, можно сказать, всю свою сознательную жизнь занимаюсь дзюдо. Я очень люблю этот вид спорта. Думаю, что это не просто спорт, но это еще и немножко философия, которая учит с уважением относиться к партнеру. Стараюсь заниматься регулярно и делаю это с удовольствием.

Вопрос: До сих пор?

В.Путин: Да.

Вопрос: Какая у Вас самая любимая книга и почему?

В.Путин: Я очень люблю российскую классику. Читаю и современные вещи. Из российской литературы очень люблю Толстого, Чехова, Гоголя.

Вопрос: Многие спрашивают о Вашей работе в КГБ. В средствах массовой информации Америки часто упоминается о том, что Вы – бывший агент КГБ, и это носит определенный негативный отпечаток. Как Ваш опыт работы в КГБ помогает Вам сейчас в работе и чем мешает?

В.Путин: Помогает. Например, помогает установить с Вами хорошие доброжелательные отношения в ходе нашей сегодняшней совместной работы, потому что работа в разведке – а я работал именно во внешней разведке КГБ – это прежде всего работа с людьми. Я занимался в основном проблемами, связанными с политической разведкой, то есть, по сути, занимался международной политикой, конечно, в другом виде, другом качестве. Я никогда не жалел о том, что пошел на работу во внешнюю разведку Советского Союза. Я служил своей стране и, мне кажется, делал это неплохо. Но при этом не нужно забывать, что мы жили совсем в другом мире, которого сегодня уже не существует. Но, насколько мне известно, и в Америке есть опыт, когда люди из разведки становились первыми лицами государства.

Вопрос: Вы на этой неделе встречались с сыном одного из них, как я понимаю?

В.Путин: И с ним самим лично.

Вопрос: Согласны ли Вы предоставить больше полномочий и власти Организации Объединенных Наций и уступить что‑то в своем суверенитете для того, чтобы ООН возглавила борьбу с терроризмом?

В.Путин: Участие Организации Объединенных Наций в борьбе с террором крайне важно, прежде всего в международно-правовом плане.

ООН должна помочь нам выработать основополагающие нормы, понятие терроризма, помочь продвинуть эти нормы в национальные законодательства государств. Однако ООН сильна прежде всего сильными членами этой организации, поэтому роль отдельных государств, тем более ведущих государств мира, таких, как, скажем, Соединенные Штаты, здесь очень велика и вряд ли может быть заменена в отдельных аспектах борьбы с терроризмом самой организацией.

Вопрос: Господин Президент, Вы говорили, что встречались с лидерами многих стран мира. Что Вы слышали от них, что главное, по Вашему мнению, должна поменять Америка в себе, чтобы быть лучше принятой международным сообществом?

В.Путин: Вы знаете, отвечая на этот вопрос, я боюсь выглядеть нескромным. Давать советы подобного рода – более или менее бесперспективное дело, потому что им, как правило, не следуют. Если Вы полагаете, что Америка должна что‑то сделать для того, чтобы ее позиции в мире были еще более прочными, чем сегодня, то мне кажется, что эти задачи перед страной должны формулировать сами граждане этого государства, например, Вы.

Вопрос: Что Вы думали о нас, об американцах, когда президент Рейган назвал Советский Союз «империей зла»?

В.Путин: Я думал, что это максимализм, причем такой максимализм, который вряд ли приведет к достижению целей, даже если они являются благородными, – тех целей, которые Рейган перед собой ставил. На мой взгляд, вообще политика, скажем, каких‑то ограничений, изоляции – очень малоэффективна. В отношении Советского Союза, мне кажется, было это все‑таки скорее лозунгом, чем долгосрочной политикой самого Рейгана, и последующие события подтверждают то, что я говорю.

Вопрос: Президент Буш сейчас говорит об Усаме бен Ладене как о злодее, он использует слово «злодей». Не преувеличивает ли он, не является ли это сейчас лозунгом дня, или это действительно правда?

В.Путин: Я думаю, что он еще очень интеллигентно выражается. У меня есть другие определения, но я не могу в средствах массовой информации их использовать. Дело в том, что такие люди, о которых Вы сейчас упомянули, – террористы, особенно террористы, которые действуют на основе каких‑то человеконенавистнических фундаменталистских идей, – они нас, других людей, как бы вообще за людей‑то не считают. Мы для них даже не враги – мы для них пыль ничтожная. И эти люди, эти преступники заслуживают самого серьезного к ним внимания и самого жесткого обращения.

Вопрос: Оказала ли какое‑либо влияние трагедия 11 сентября на экономику и на граждан России? Каким было это влияние, если оно было вообще?

В.Путин: На экономику мало оказала, к счастью, а что касается граждан России, то, конечно, это было шоком для Америки и серьезным событием для России, не случайно десятки и сотни людей в Москве, в других городах Российской Федерации, где есть официальные американские представительства, приходили к ним и приносили цветы.

Но хочу Вам сказать, что сопереживание и сочувствие со стороны российского народа было гораздо более осознанным, чем со стороны, может быть, других народов, других стран, я не побоюсь это сказать открыто, и, наверное, понятно почему. Потому что ровно два года назад именно Россия столкнулась впервые с таким проявлением терроризма, с которым сейчас сталкиваются американцы, может быть, не в таком масштабе, но это было не менее ужасно, когда в центре Москвы и в других городах России были взорваны жилые дома. В результате этих террористических актов погибли сотни ни в чем не повинных людей. Поэтому я имею право сказать, что российские граждане, наверное, ближе, чем все другие люди на планете, приняли эту трагедию к своему сердцу.

Вопрос: Какое влияние, как Вы считаете, Андрей Сахаров и другие выступавшие за соблюдение прав человека оказали на ход истории Советского Союза и России?

В.Путин: Я думаю, что решающее, фундаментальное влияние. В жизни каждой страны на определенных периодах ее существования появляются люди, которые как бы зажигают свет и показывают путь нации. Одним из таких людей был, безусловно, Андрей Сахаров.

Вопрос: То есть он был человек, обладающий видением будущего?

В.Путин: Да. И еще – человек, который мог ясно и бесстрашно формулировать свои мысли, что тоже очень важно.

Вопрос: Не беспокоит ли Вас, что группы, которые боролись за права человека, которые поддерживали Сахарова, сейчас критикуют Вас за поведение российской армии в Чечне или по поводу ограничений прессы?

В.Путин: Нет, не беспокоит. Я думаю, что люди, которые критикуют власть, всегда должны быть. В конечном итоге они полезны для этой власти, потому что стараются показать проблемы со всех сторон, в том числе с той стороны, которую власть может и не замечать в силу решения прагматических задач, стоящих перед ней в ежедневном режиме.

Вопрос: Являются ли сейчас российские средства массовой информации свободными в достаточной степени, чтобы освещать с другой, с неформальной, стороны то, что беспокоит, и не оказывает ли правительство давления на СМИ?

В.Путин: Я думаю, что российские средства массовой информации не менее свободны, чем в любой другой стране. Есть проблема, которая характерна для государств с недостаточно развитой рыночной инфраструктурой экономики, и эта ситуация отражается на средствах массовой информации в первую очередь. Я думаю, что по‑настоящему свободными средства массовой информации могут быть в условиях демократического общества и рыночного хозяйства только тогда, когда они становятся экономически свободными, когда они не зависят от подачек со стороны и не выполняют заказы своих финансовых спонсоров. В этом смысле у нас еще многое предстоит сделать, чтобы добиться полной независимости средств массовой информации, особенно в регионах Российской Федерации.

Вопрос: Если подумать о том, какой будет Россия через 10–20 лет. Многие задают этот вопрос, насколько в России будет развита рыночная экономика, будет ли демократия более развитой и пресса более свободной?

В.Путин: Выбор сделан, я абсолютно в этом уверен. Это необратимый процесс, и все, о чем вы сказали, будет, безусловно, развиваться в позитивном ключе. И основы демократии будут укрепляться, и рыночное хозяйство будет развиваться поступательно, у меня в этом нет никаких сомнений. Точка возврата в этом смысле для государства, для общества уже пройдена.

Вопрос: И это также приведет к тому, что пресса будет более активной?

В.Путин: Я думаю, что, если Вы поедете в Россию и посмотрите, насколько активна наша пресса сегодня, у вас многие вопросы просто умрут сами по себе.

Вопрос: Я являюсь членом городского совета города Москва в штате Айдахо. Думаю, нам надо чаще общаться, нам надо лучше узнать друг друга. И поэтому я хотела бы пригласить Вас и других россиян приехать в «другую Москву». Господин Президент, Вы приедете в Москву в штат Айдахо?

В.Путин: Я очень тронут Вашим приглашением. В этой связи у меня много точек посещения в Соединенных Штатах. По‑моему, во Флориде есть еще и город Санкт-Петербург, а я в Петербурге родился – правда, в другом, в российском. Мне бы очень хотелось побывать и в Москве американской, и в американском Санкт-Петербурге. Но в чем я с Вами абсолютно согласен, это в том, что по‑настоящему дружескими отношения между нашими государствами могут стать только в том случае, если такие отношения возникнут между гражданами наших стран.

Вопрос: И прежде чем Вы покинете эту студию, я должен попросить Вас прояснить ситуацию, возникшую с приглашением, которое Вы сделали Президенту Бушу. По сообщениям получилось, что «белые ночи» в Петербурге будут в декабре. Ведь это совершенно не так!

В.Путин: Если исходить из того, что «белыми ночами» мы назовем время, когда на улице лежит белый снег, то можно и в декабре. Мы рады будем видеть Президента Буша в любое удобное для него время. Но в принципе «белыми ночами» у нас называется время, которое начинается с конца мая и заканчивается в середине июня. В этих широтах, где находится Санкт-Петербург, солнце практически не заходит всю ночь. Это очень красивое время года, особенно в таком городе, как Санкт-Петербург, поэтому я имел в виду именно это время, ну а наши специалисты в Министерстве иностранных дел и в Госдепе, надеюсь, выберут время, наиболее подходящее для Президента.

Ведущий: Президент Путин, спасибо огромное за то, что Вы нам уделили столько времени на «Нэшнл паблик рэдио».

В.Путин: Спасибо и Вам тоже за организацию этой встречи, и хочу поблагодарить слушателей за такой большой интерес к нашей сегодняшней беседе. И я хотел бы воспользоваться случаем, чтобы поблагодарить американцев за очень теплый прием. Я это наблюдал своими глазами, когда в Техасе почти на каждом доме висели плакаты, российские флаги, приветствия. Это подтверждает то, что говорили сегодня ваши слушатели: взаимоотношения дружбы, взаимной симпатии выходят на этот самый важный, человеческий уровень.

Спасибо Вам большое.