Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

Вопрос: Господин Президент, господин Федеральный канцлер, 60 лет назад закончилась Вторая мировая война. Ваши отцы также сражались в ней: один – за гитлеровскую Германию, другой – в армии Сталина. Ваш отец, господин канцлер, погиб. Ваш отец, господин Президент, был тяжело ранен. Что вы лично, по‑человечески, чувствуете, когда сегодня в качестве представителей прежде враждебных наций мысленно возвращаетесь к тем мрачным временам?

В.Путин: Прежде всего, не могу согласиться с приравниванием Сталина к Гитлеру. Да, Сталин, безусловно, был тираном, многие называют его преступником. Но он ведь не был нацистом! И не советские войска 22 июня 1941 года перешли границу Германии, а совсем наоборот. Вот этого в первую очередь нельзя забывать.

Я лично никогда не рассматривал немцев как враждебную нацию. Вообще я думаю, что у русских людей моего поколения, на себе не переживших трагедию войны, иное восприятие Германии, нежели у поколения наших отцов и дедов. Конечно, наше поколение – тоже часть этого прошлого. Я, например, явственно ощутил это, когда впервые услышал о том, что отец Федерального канцлера погиб на Восточном фронте. Меня это эмоционально глубоко задело. Тогда я осознал, что эти трагические события не так уж и отдалены от нас. И поэтому мы должны делать все, что в наших силах, чтобы ничего подобного никогда более не произошло ни в истории наших народов, ни в истории Европы, ни в истории всего мира.

Г.Шрёдер: Для меня до сих пор чудо, что те, кто некогда был заклятыми врагами и противниками в войне, сегодня – друзья и партнеры, которых связывают добрососедские отношения. Вряд ли поколение моих отцов и дедов могло бы представить себе подобное. Когда закончилась война, мне был всего лишь год. Поэтому у меня нет личных впечатлений и переживаний, вынесенных из военного времени. Лишь позже, в школе, по рассказам очевидцев, из книг я узнал об ужасах Второй мировой войны, о чудовищных вещах, творившихся в концлагерях и о преступлениях нацистов.

Одна из самых страшных войн в истории человечества была спровоцирована и начата Германией. Даже если наше поколение лично не виновато в этом, мы несем ответственность за все периоды нашей истории. В нашем понимании это означает, что наша главная задача – строить мирное будущее для нашей страны в рамках единой Европы. Возможность участвовать в ее реализации я рассматриваю одновременно как вызов и обязанность. Память о войне и национал-социализме стала частью нашей национальной идентичности. Хранить ее – наша моральная обязанность, которую мы должны будем нести всегда. Поэтому мы, представители демократической Германии, не допустим, чтобы несправедливость и насилие, расизм и ксенофобия когда‑либо еще получили шанс.

Вопрос: Господин Президент, Ваш брат умер во время блокады Ленинграда. Ненавидели ли Вы немцев за это?

В.Путин: Я знаю, что мои родители очень страдали от этого и никогда об этом не забывали. Но в нашей семье из‑за этого не было ненависти к немцам, как бы странно это ни звучало. Мои родители всегда говорили, что виноваты не люди, не простые солдаты, которые были брошены на войну режимом. Не может быть виноват народ – вина лежит на идеологии, в данном чудовищном случае – на идеологии национал-социализма.

Мама рассказывала мне историю про моего деда, который был солдатом во время Первой мировой войны. Тогда войска противоборствующих сторон залегли в окопах в поле видимости друг друга. На участке, где воевал ее отец, по другую сторону линии фронта заняли позиции австрийские солдаты. Мой дед выстрелил в одного из австрийцев и тяжело ранил его. И вот тот лежит в луже собственной крови, и никто не спешит ему на помощь. Тогда мой дед выбрался из окопа и перевязал раненного. И прежде чем расстаться, они расцеловали друг друга.

Вопрос: Господин Федеральный канцлер, война отняла у Вас отца, прежде чем Вы хотя бы раз смогли его увидеть. Сказалась ли эта потеря на Ваших политических воззрениях?

Г.Шрёдер: Нет. О судьбе моего отца я узнал всего лишь несколько лет назад, да и то лишь волею случая. Но могу Вам сказать: это был один из самых трогательных и незабываемых моментов в моей жизни, когда я стоял у его могилы в Румынии.

Честно говоря, на мои политические воззрения скорее оказала влияние та бедность, в которой мы выросли. Поначалу моей матери пришлось растить меня, равно как и других своих детей, в тяжелейших условиях послевоенных лет. Опыт, вынесенный из того времени, оказал непосредственное влияние на меня и мои политические воззрения. С тех пор такие понятия, как «равенство возможностей» и «справедливость», «благосостояние для всех» и «солидарность» имеют для меня особое значение. Например, я считаю, что любой молодой человек должен иметь возможность получить такое школьное и профессиональное образование, которое позволило бы ему реализовать свои таланты и способности. При этом не должно иметь решающего значения то обстоятельство, из какой социальной прослойки он или она происходит, сколько зарабатывают родители. Всё должны определять только способности и таланты каждого человека, и только от этого должны зависеть его перспективы в плане образования и будущей профессии.

Вопрос: Что рассказывали вам родители о пережитом ими лично в годы Второй мировой войны? Как ваши семьи встретили окончание войны?

В.Путин: Мои родители весьма неохотно говорили о том времени. Им было очень тяжело вспоминать об этом. О войне разговаривали в основном только тогда, когда к нам в гости приходили друзья и знакомые. Я сам родился в 1952 году. И мои родители никогда не рассказывали мне о том, как встретили конец войны, 8 и 9 мая 1945 года. Для них тогда закончился невообразимо тяжелый период жизни. Мой отец был ранен, лежал в госпитале в Ленинграде, когда город еще был блокирован гитлеровцами. Как‑то он пришел домой искать маму. И это было как раз в тот момент, когда так называемая похоронная команда уже собиралась положить ее вместе с трупами и везти на кладбище. Но она еще была жива, и ему пришлось вытаскивать ее из‑под этой горы трупов. Моя мама выжила лишь благодаря тому, что он отдавал ей свой паек, который ему полагался как раненому, лежавшему в госпитале.

Г.Шрёдер: Я родился в апреле 1944 года. Поэтому своих воспоминаний о последнем годе войны у меня нет. Думаю, в нашей семье это было так же, как и во множестве других: в первые годы после войны о том, что было до 1945 года, говорили мало. У нас, по крайней мере, редко можно было услышать о пережитом в то время, ведь мой отец погиб в войну. И наша мать была полностью занята тем, чтобы обеспечить пропитание своим детям. Она много и тяжело работала и занималась решением повседневных проблем. Для рассказов и воспоминаний времени просто не оставалось. Я как старший сын уже в достаточно юном возрасте был вынужден сам трудиться, чтобы поддерживать мать.

Вопрос: Господин Федеральный канцлер, Вы родились в 1944 года. Какой Вы представляли Россию, будучи молодым человеком?

Г.Шрёдер: То, что я учил о России в школе, безусловно, не позволяло получить полного представления об этой стране, только об отдельных аспектах. Однако для меня в России всегда было что‑то поразительное. Размеры этого огромного государства, простирающегося по двум континентам от Европы до самого конца Азии, всегда впечатляли меня. Для меня Россия была великой политической державой, чьи мудрые правители и цари отчасти определяли европейскую историю, затем – страной, где правила коммунистическая партия, которая, по ее собственному утверждению, на практике реализовывала учение Маркса и Энгельса. В 50-е годы, естественно, был и образ России как врага, и антикоммунизм, которые оказывали очень сильное влияние на политическую атмосферу в Германии. С тех пор я многое узнал о России, ее истории, культуре, ее вкладе в европейскую культуру, патриотизме ее населения, глубокой религиозности живущих там людей. То, что осталось и прочно осело в сознании, – образ огромной страны со всем многообразием проживающих в ней народов и языков, на которых они разговаривают, с ее богатыми недрами и природными ресурсами. И все время сам собой возникает ВОПРОС: как удается управлять такой огромной страной и сохранять ее целостность? Я не завидую никому, кому приходится решать эту титаническую задачу. И поэтому у меня вызывает такое уважение Президент Путин.

Вопрос: Пришли ли русские в Германию в качестве освободителей?

В.Путин: Безусловно, советские войска освободили Германию от национал-социализма. Это исторический факт. Естественно, во время войны пострадало и гражданское население Германии, но это не вина Советского Союза или Красной Армии. Не Советский Союз начал эту войну. В остальном же и наши западные союзники не отличались тогда особой человечностью. Мне до сих пор совершенно непонятно, зачем надо было уничтожать Дрезден. С точки зрения ведения военных действий в этом тогда не было абсолютно никакой необходимости. После войны как советские войска, так и войска западных союзников остались в Германии в качестве оккупационных властей. Между тем всем немцам известно, что советские войска уже давно выведены из Германии.

Г.Шрёдер: Россия вместе с союзниками по антигитлеровской коалиции освободила Германию и Европу от нацистской тирании. Русский народ заплатил за это огромную цену, заплатил своей кровью. Нет другой такой страны в Европе, в земле которой покоилось бы столько павших русских солдат, как в Германии. Вспоминая о 8 и 9 мая, надо однако помнить и о том, что конец войны означал для многих людей в Германии и за ее пределами не только освобождение: с этой датой связаны также изгнания, несчастья беженцев и новая несвобода.

Вопрос: Господин Президент, господин канцлер, как нашим народам при всех пережитых страданиях удалось преодолеть взаимную ненависть?

В.Путин: Даже в самый тяжелый период войны руководство СССР призывало население не идентифицировать всех немцев с нацистами: «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается». И это не было пропагандой. Это убеждение подавляющего большинства советских граждан. О таком отношении говорили мне и родители.

Немецкий народ во многом стал тогда жертвой политической безответственности своих тогдашних руководителей. Он был отравлен нацистской идеологией и втянут в кровавую бойню. И для миллионов рядовых немцев эта военная авантюра была личной трагедией.

Но Вы правы: ненависть и ожесточенность, возникшие вследствие германской агрессии и установившиеся на оккупированных территориях, преодолеть было очень не просто. Для этого потребовалось время и немалые усилия политиков и миллионов людей как в Германии, так и в нашей стране, чтобы вернулись чувства уважения и взаимной симпатии, веками существовавшие между нашими народами.

И я с полным основанием могу сказать, что именно граждане Советского Союза, несмотря на все пережитое, смогли простить. Это действительно было и есть примирение в душах людей. При этом в некоторых других странах мира, и Вы это хорошо знаете, многие граждане к такому примирению так и не пришли.

Г.Шрёдер: Когда закончилась Вторая мировая война, и русским и немцам было ясно: новой войны, нового насилия не должно быть больше никогда. После 1945 года многие люди в сложных условиях содействовали примирению и сближению между Россией и Германией. Духом примирения была проникнута политика разрядки и поиска баланса интересов в отношениях с Советским Союзом, проводившаяся Вилли Брандтом. В результате этого возникло доверие, которому не препятствовали границы между системами. Семя, посеянное Вилли Брандтом и многими другими, дало всходы. На место конфронтации и холодной войны все больше приходили сотрудничество и диалог, что в конце концов привело к переменам 1989 – 1990 годов. Однако ввиду ужасов войны германо-российское примирение до сих пор остается политическим чудом.

Вопрос: Господин Президент, Вы лично простили немцев?

В.Путин: Как я уже говорил, для меня лично, как и для большинства людей моего возраста, этот ВОПРОС звучит несколько странно и не носит такого эмоционального характера, как для более старшего поколения, ведь я не испытал на себе ужасов войны.

Нашим народам – и немцам, и россиянам – пришлось в своей истории пережить много драматических событий. И я убежден: мы стали мудрее, научились больше ценить человеческую жизнь, свободу, добрые отношения с соседями. И историческое примирение немцев и русских – это объективный факт.

Вопрос: Господин Президент, что для Вас Сталин?

В.Путин: Сталин и его эпоха – это неотъемлемая часть сложной, порой противоречивой истории моей страны. Эту историю нужно знать и помнить ее уроки. Один из них очевиден: диктатура, подавление свобод – это тупиковый путь для государства, для общества. Бесконтрольность, режим личной власти неизбежно развязывает руки для преступлений. В сталинскую эпоху их было предостаточно: это политические репрессии, депортации целых народов. Это заслуживает принципиальной оценки.

Вопрос: Кто для вас герои Второй мировой войны?

В.Путин: Для меня настоящие герои Второй мировой войны – это все, кто сражался с нацистским режимом. Это солдаты Красной Армии, войск стран антигитлеровской коалиции. Это военнопленные и узники концлагерей. Это люди, работавшие в тылу без отдыха. И, конечно, это антифашисты, немцы разных политических убеждений, боровшиеся против гитлеровской тирании. Они, патриоты Германии, боролись против режима Гитлера, за честь немецкого народа.

Г.Шрёдер: Признаюсь, мне сложно говорить о героях войны, когда речь идет о миллионах погибших, разрушениях и уничтожении, нищете и страданиях. Конечно, среди солдат было немало храбрецов, а среди офицеров и командиров – гениальных стратегов. Но в моем понимании героизма определяющим является конкретное поведение, четкая позиция человека. Отважно и героически вели себя те, кто вопреки войне и национал-социалистическому террору доказывали свою человечность, те, кто прятал евреев, кто спасал жизни других, кто проявлял гражданское мужество в условиях бесчеловечной системы и уважал человеческое достоинство других. К примеру, я имею в виду берлинского окружного старосту Крютцфельда или пастора Пёлхау. Один из них, достаточно вольно истолковав распоряжения, фактически выступил против орд эсесовцев в «ночь погромов» 1938 года. Позднее его попытались призвать к ответу, но с ним однако ничего не случилось. Другому, прибегая к различным уловкам, удалось спасти многих людей от преследований гестаповцев. Люди, подобные этим двоим, возможно, не совершили большого подвига, однако они продемонстрировали всем нам, что проявления человечности возможны даже в условиях диктатуры. Я восхищаюсь этими «героями повседневности».

Вопрос: Господин Президент, после Второй мировой войны Вы познали Германию по ту сторону «железного занавеса». Какое влияние оказало на Вас знакомство с немцами?

В.Путин: Я всегда имел дело с искренними, порядочными и надежными людьми. И если кто‑то из них в чем‑то заблуждался – это было искреннее заблуждение.

В политическом плане для меня было удивительно, что общество, государственные структуры как бы застыли на отметке 50-х – 60-х годов. И даже для меня, приехавшего из СССР, было ясно, что такая система нежизнеспособна.

Но появились и некоторые моменты, которые лично связали меня с Германией на человеческом, эмоциональном уровне: у меня там родилась дочь, в документах которой в разделе «место рождения» написано «Дрезден».

Вопрос: Был ли раздел Германии справедливым наказанием за развязывание Второй мировой войны?

В.Путин: Раздел Германии на оккупационные зоны – это прежде всего результат ее военного поражения. Антигитлеровская коалиция стремилась тогда в максимально короткие сроки освободить страну от бремени нацизма, восстановить в ней мирную жизнь, избрать демократические правительства. И я хочу напомнить, что политическое руководство Советского Союза в ходе всех союзнических конференций, в том числе в Ялте и Потсдаме, последовательно выступало за сохранение целостности и единства Германии. А вот, к сожалению, у некоторых наших союзников была совершенно противоположная позиция.

И последующий раскол Германии на два государства прошел уже по линии противостояния военно-политических и идеологических интересов в разгар «холодной войны». Конечно, для германского народа это была большая трагедия. Но нельзя называть ее наказанием за развязывание Второй мировой войны.

В связи с этим характерно, что с завершением противостояния супердержав СССР и США быстро возникли и были реализованы на практике предпосылки для мирного объединения Германии. И та позитивная роль, которую сыграла наша страна в этом процессе – хорошо известна.

Г.Шрёдер: Разделение Германии в годы «холодной войны» явилось, в конечном счете, результатом преступной политики Гитлера; выражение «справедливое наказание» в данной связи неуместно.

Вопрос: Вас связывают тесные, пожалуй, дружеские, отношения. Отводится ли еще место в Ваших беседах горькому опыту Второй мировой войны?

В.Путин: Конечно, ведь речь идет о крупнейшей трагедии не только ХХ века, но и всей мировой истории, в центре которой оказались наши народы. И мы просто обязаны знать и помнить уроки той войны.

Вы правильно отметили, что с Герхардом Шрёдером у меня сложились по‑настоящему дружеские отношения. Думаю, хорошо известно и то, что по многим вопросам мы единомышленники. Так, считаем нашей общей задачей способствовать преодолению негативных наслоений прошлого в российско-германских отношениях, залечиванию ран, оставленных войной.

Мы едины в том, что уроки тех событий должны служить объединению международного сообщества в борьбе с глобальными угрозами XXI века, укреплению стабильности и безопасности в Европе и мире. Мы также хорошо понимаем, как важно совместными усилиями противостоять деятельности экстремистских организаций, паразитирующих на идеологии национальной и расовой нетерпимости, пытающихся оправдать преступления нацистов и их приспешников – коллаборационистов.

Идеология подобных организаций во многом схожа с антигуманной идеологией террористов, которые отрицают ценности демократии, самой человеческой жизни, права и свободы граждан, используют в своей пропаганде пещерный национализм и ксенофобию.

Вот почему мы считаем одним из важнейших направлений нашей работы развитие международного гуманитарного сотрудничества. Знакомство с культурным и гуманистическим наследием стран и народов, совместные проекты в области образования и науки, молодежные обмены сближают людей, помогают лучше понимать друг друга, обогащают их духовно.

А в целом российско-германская «повестка дня» обращена, безусловно, в будущее и имеет не только прагматический, но и прежде всего созидательный характер.

Г.Шрёдер: Разумеется, мы говорим обо всех аспектах германо-российских отношений, в том числе и о тёмных страницах, ведь лишь тот, кто осмысливает историю, способен избежать повторения ошибок прошлого. Все то, что принесло неизмеримые страдания миллионам людей: тоталитарная идеология, национализм и стремление к доминированию и господству одного народа над своими соседями – не должно более иметь места. Создание Европейского Союза– один ответ на исторические заблуждения. Другой ответ – стратегическое партнёрство с Россией. И альтернативы ни тому, ни другому нет.

Вопрос: Господин Президент, на чем основаны Ваши политические симпатии к Г.Шрёдеру?

В.Путин: Мне импонируют личные и политические качества Канцлера Германии. Это открытость, умение выслушать доводы и аргументы, воспринять критику, его прагматизм и верность слову. Крайне важным считаю и постоянную нацеленность Герхарда Шрёдера на конкретный результат.

Герхарду Шрёдеру как политику присуще, на мой взгляд, умение последовательно и эффективно отстаивать национальные интересы Германии, решительно проводить назревшие реформы внутри страны, укреплять ее авторитет и влияние на международной арене.

Его политическое мужество состоит в том, что интересы общества он всегда ставит выше своих личных.

Он принципиальный и последовательный человек.

Г.Шрёдер: Мои политические симпатии базируются на общности целей и убеждений. Мы хотим долгосрочного мирного порядка для всей Европы, который приобщит к благополучию максимально возможное число людей. Стратегическое партнерство дает нам шанс обустроить свое будущее в мирной Европе, на основе общих интересов и ценностей. Оно также будет способствовать нахождению общих ответов в отношении шансов и угроз глобализации. Поэтому мы решили удвоить германо-российский молодежный обмен к 2007 году. Недавно в Ганновере мы достигли договоренности о стратегическом партнерстве в сфере образования, исследований и высоких технологий. Все это еще теснее свяжет наши общества.

Вопрос: Господин Канцлер, что за человек российский Президент?

Г.Шрёдер: Он открыт. Он надежен. И даже когда нам, как представителям наших стран, приходится отстаивать различные интересы, я все равно испытываю к нему дружескую привязанность.

Вопрос: Насколько важна Ваша личная дружба для партнерства между Россией и Германией?

В.Путин: Убежден, что наши добрые и доверительные личные отношения в немалой степени способствуют развитию российско-германского стратегического партнерства. Партнерства, в основе которого равноправное взаимодействие, уважение интересов друг друга, искренняя симпатия наших народов.

В «большой» международной политике, в ходе переговоров и консультаций очень важно знать партнера, доверять ему и понимать его, что называется, «с полуслова». Именно такие отношения у нас с Федеральным канцлером, и мы оба ими очень дорожим.

Г.Шрёдер: Мы представляем прежде всего интересы наших стран; это соответствует и наказу наших избирателей. То, что мы дружим, никоим образом этому не препятствует. Наоборот: доверие, которое характеризует наши отношения, облегчает сотрудничество при решении некоторых вопросов, которые в ином случае решить было бы сложнее.

Вопрос: Господин Президент, что сохранилось у Вас в памяти от Вашего первого посещения Германии?

В.Путин: Германия – это один из центров европейской цивилизации с богатейшим историческим и культурным наследием.

У меня было два «открытия» Германии. Первое – когда, как я уже сказал ранее, работал в ГДР с 85-го по 90-й годы. У меня тогда сложилось одно представление о Германии. Второе – во времена моей деятельности в Санкт-Петербурге в качестве вице-мэра и председателя комитета по внешнеэкономическим связям. Это было более глубокое знакомство с культурой, историей, политикой Германии и с самими немцами.

Вопрос: Господин Президент, что Вы чувствовали, когда русские в 1994 г. покидали Германию?

В.Путин: Я понимал, что заканчивается целая эпоха – эпоха противостояния в Европе. Да, многие вопросы, связанные с выводом наших войск и их дальнейшим размещением на территории России, можно было решить более продуманно и конструктивно. Но вместе с тем я горжусь тем, что именно наша страна, выбор нашего народа во многом предопределили конец «холодной войны» и падение Берлинской стены.

И в логике проводимой Россией политики считаю, что после того, как Германия сделала правильные выводы из ужасов Второй мировой войны, прошла через покаяние и создала механизмы, препятствующие повторению трагедий прошлого, нельзя заставлять сегодняшнее и последующие поколения немцев вечно посыпать голову пеплом, бить себя веригами. А сама страна не должна ощущать себя на международной арене пораженной в правах. Поэтому Российская Федерация будет выступать за усиление роли ФРГ в ООН, в том числе в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН.

Вопрос: Были ли когда‑либо в истории взаимоотношения между Россией и Германией столь тесными как сегодня?

В.Путин: В отношениях двух государств немало периодов самого тесного и плодотворного сотрудничества. Достаточно вспомнить, например, историю XIX века, когда мы были прямыми военными союзниками. Можно вспомнить и более отдаленные времена императрицы Екатерины Великой, немки по происхождению. Она была одним из наиболее эффективных и сильных правителей России.

В то же время я разделяю мнение Герхарда Шрёдера, который не раз заявлял о том, что Россия и Германия сегодня близки как никогда в прошлом. Главное – наши страны больше не разделяют идеологические барьеры и политические противоречия. Мы выступаем как партнеры по важнейшим вопросам мировой политики, тесно взаимодействуем в рамках европейских и международных организаций. И российско-германское партнерство действительно является позитивным, очень значимым фактором европейской и международной жизни. При этом убежден, что именно России и Германии принадлежит решающая роль в окончательном объединении Европы, наполнении идеи четырех общих пространств России и ЕС конкретным содержанием.

Вместе с тем нам есть над чем работать. Во многих областях потенциал сотрудничества остается востребованным далеко не полностью. Это касается, в частности, деловой и гуманитарной сфер. По объему прямых инвестиций в российскую экономику Германия занимает лишь четвертую позицию. Это не отвечает ни ее возможностям, ни нашим потребностям. Не устраивает нас и перекос в структуре товарооборота: пока речь здесь главным образом идет об обмене российского сырья на готовую продукцию из Германии.

Значительные резервы есть и по линии гуманитарного сотрудничества, развитии прямых контактов институтов гражданского общества, научных, культурных, образовательных, молодежных обменов.

Г.Шрёдер: Отношения между Германией и Россией – будь то политика, экономика или культура – все же никогда не были такими тесными, как сегодня. Только за прошедший год объем германо-российской торговли увеличился на 18 процентов. Владимир Путин прав, когда говорит, что наши возможности мы еще далеко не исчерпали. Россия – наш важнейший энергетический партнер, но нам необходимо больше сотрудничества в других областях, помимо нефти и природного газа. Российский рынок открывает нашим предпринимателям огромные возможности – для торговли и инвестиций, например, в области высоких технологий. Также и в сфере культуры наши отношения никогда не были столь плотными. Годы культуры Германии и России в 2003 – 2004 годах в обеих странах имели ошеломляющий успех. На это мы должны и будем опираться в дальнейшем.

Вопрос: Господин Президент, что думают сегодня россияне о Германии?

В.Путин: Прежде всего хочу сказать, что наши граждане относятся к Германии с большим уважением. Для них это успешная страна, набирающая политический и экономический вес, один из локомотивов европейской интеграции. Страна, которая твердо настроена на развитие равноправных отношений с Россией.

Вопрос: Господин Федеральный канцлер, как Вы оцениваете восприятие России немцами?

Г.Шрёдер: Большинство немцев питают очень дружеские чувства по отношению к России и русскому народу. Времена «холодной войны» окончательно канули в Лету. Сегодня все больше складывается реалистичная картина восприятия России. На нее накладывает большой отпечаток великая культура и история России, ее огромные экономические возможности. Многие немцы восхищаются решимостью российского народа самим вершить свою судьбу. Тот факт, что Россия как страна, в которой практически отсутствовала собственная демократическая традиция, самостоятельно решила избрать демократический путь развития, не может вызывать у нас ничего, кроме уважения.

Вопрос: Что объединяет россиян и немцев и что до сих пор разделяет их?

В.Путин: Нас связывает очень многое. Это и страницы истории, принадлежность к культуре и традициям Европы, географическая близость, общие цели на мировой арене, взаимодополняемость экономик. Среди наших совместных задач – борьба с терроризмом, оргпреступностью, наркоугрозой, бедностью и болезнями.

В конечном счете все мы европейцы. И россияне, и немцы хотят жить в единой и демократической Европе, открытой для самого широкого диалога и сотрудничества. Смысл нашей совместной работы как в отношениях с Германией, так и по линии Россия–ЕС заключается в том, чтобы взаимное стремление граждан наших стран к взаимодействию, к прямым контактам могло быть реализовано в максимально комфортных условиях.

Да, конечно, остаются еще и некоторые стереотипы, и комплексы, связанные с прошлым. Но я убежден, что сама жизнь все расставит по местам. И мы, политики, должны делать все, чтобы снимать барьеры в отношениях и между странами, и в душах людей.

Г.Шрёдер: Через 60 лет после окончания войны, через 15 лет после политического перелома 1989 г. немцев и россиян ничто, собственно, не должно больше разделять. Конечно, есть исторические и культурные различия, все еще существуют клише и предрассудки. Их не нужно преувеличивать. Гораздо важнее то, что немцы и русские, как европейцы и друзья, хотят совместно строить свое будущее.

Вопрос: Господин Федеральный канцлер, проистекают ли из того огромного количества жертв, которые понесла Россия во Второй мировой войне, для нас, немцев, особые обязательства?

Г.Шрёдер: Никакой другой народ не испытал столько горя от преступной войны, развязанной нацистской Германией, как русский. Более 20 миллионов россиян потеряли жизнь во время Второй мировой войны. Как раз мы – немцы – не имеем права этого забывать. Поэтому немецкий народ несет особую ответственность, когда речь заходит о том, чтобы поддержать Россию на пути модернизации и помочь ей влиться в европейские и демократические институты.

Вопрос: Господин Федеральный канцлер, должны ли мы быть признательны русским за 8 мая 1945 года?

Г.Шрёдер: Дата 8–9 мая 2005 года для всей Европы символизирует освобождение от нацистского варварства. Без самоотверженности русского народа Вторая мировая война имела бы другое развитие – и не только для Германии. В день 60-летия окончания войны у всех нас есть повод, чтобы вспомнить тех, кто отдал свою жизнь в борьбе и сопротивлении национал-социализму – в России и во многих других странах. Они также являются отцами и матерями новой, мирной Европы, которую мы сегодня строим.

Вопрос: Господин Президент, что означает для россиян 8 мая?

В.Путин: По московскому времени капитуляция была подписана в 1 час ночи 9 мая. Именно в этот день в России отмечают День Победы. Для нас это праздник национального единения и национальной гордости, день скорби о павших. Меняются поколения, проходят годы, но этот день по‑прежнему остается святым для каждого россиянина. И по‑другому не может быть в стране, которая потеряла почти 30 миллионов жизней, треть национального богатства во Второй мировой войне, внесла главный вклад в победу над гитлеризмом.

Вопрос: Насколько важна германо-российская дружба для поддержания мира?

В.Путин: Отношения между Россией и Германией – и в этом состоит важнейший урок истории – имеют центральное значение для ситуации в Европе. Именно их уровень и содержание во многом определяли «самочувствие» континента в прошлом. От дружбы и конструктивного сотрудничества между нашими странами выигрывали все народы Европы. И напротив, соперничество и конфронтация только ослабляли наши страны, ввергали европейцев во взаимную вражду и разрушительные войны.

Ради мира и процветания Россия и Германия должны тесно взаимодействовать. Поскольку региональная стабильность в условиях глобализации неотделима от проблем международной безопасности в целом, роль России и Германии как влиятельных держав с широким кругом общих и специфических интересов становится все более востребованной.

Г.Шрёдер: Вместе мы можем сделать многое для мира и стабильности: предупреждать распространение оружия массового уничтожения, бороться с международным терроризмом и организованной преступностью, продвигать вперед политику по предотвращению изменений климата, содействовать стабилизации Ближнего и Среднего Востока и не в последнюю очередь укреплять ООН. По всем этим вопросам мы едины. Скажу больше: мы – стратегические партнеры.

Вопрос: Господин Президент, господин Федеральный канцлер, откуда, на Ваш взгляд, сегодня, через 60 лет после окончания чудовищной Второй мировой войны, исходит наибольшая угроза миру?

В.Путин: Уверен, что мой ответ не будет отличаться от реакции на Ваш вопрос Герхарда Шрёдера – наибольшей угрозой миру и безопасности сегодня является международный терроризм, агрессивный сепаратизм, национализм, религиозный экстремизм. Серьезная угроза – потенциальное нарушение режимов нераспространения ОМУ, трансграничная преступность, незаконный оборот наркотиков, бедность, очевидные перекосы в международном разделении труда, обрекающие на отсталость целые континенты. Справиться с этими вызовами международное сообщество может только сообща.

Г.Шрёдер: Через 60 лет после окончания Второй мировой войны нам уже не следует опасаться масштабной войны в Европе. Тем более ощутимыми становятся для нас угрозы, исходящие от международного терроризма, распространения ОМУ, а также проистекающие из отсутствия экономических перспектив для некоторых регионов, бедности, религиозного фанатизма. Это вызовы XXI века, противостоять которым мы должны совместно с нашими партнерами.

Вопрос: Господин Президент, господин Канцлер, можете ли Вы понять другие дружественные нации, если даже из‑за тесных российско-германских отношений они чувствуют себя отодвинутыми на второй план или если таковые даже вызывают у них беспокойство?

В.Путин: Мы развиваем наше сотрудничество никак не в ущерб другим странам. И не в наших принципах делить партнеров по ранжиру – на партнеров первого, второго и третьего плана. Скажу больше: чем более эффективным и насыщенным будет партнерство России и Германии, особенно в экономической сфере, тем благоприятнее будет климат в Европе, активнее ее деловая и культурная жизнь.

И в этом смысле широкий диалог России и Германии может рассматриваться как своеобразный катализатор интеграционных тенденций в Европе. Здесь мне видится интересной инициатива налаживания многостороннего партнерства между ЕС и интеграционными объединениями на пространстве СНГ.

Г.Шрёдер: Германо-российская дружба не должна никому давать повода для беспокойства. Она не направлена против кого‑либо. Германия сегодня, равно как и ее восточноевропейские соседи, прочно встроена в ЕС и трансатлантические структуры. Поэтому и с Польшей, и с Прибалтийскими государствами Германию связывают столь тесные отношения, как никогда прежде. В этом определяющее отличие от более ранних этапов европейской истории. Германо-российское единение в ущерб третьим странам сегодня уже невозможно. И это осознают наши друзья и партнеры в Европе.

Вопрос: Господин Федеральный канцлер, Вы участвовали в торжествах по случаю юбилея высадки союзников в Нормандии. Теперь Вы будете присутствовать на памятных мероприятиях в Москве. Ваше участие как в одном, так и в другом мероприятии стало предметом споров. Какой сигнал Вы хотите послать таким образом?

Г.Шрёдер: Приглашение на торжества от Президента Путина для меня высокая честь и свидетельство доверия германскому народу, так же как и участие в памятных мероприятиях по случаю годовщины высадки в Нормандии или по случаю 60-летия Варшавского восстания. Мое участие должно сигнализировать, что германо-российское примирение перешло в новое качество. Мы не вправе забывать прошлое и те страдания, причиной которых явились немцы, но которые выпали на долю обеих сторон. Храня это в памяти, мы должны позаботиться о том, чтобы подобное впредь никогда не могло произойти. Я хочу, чтобы русские и немцы обрели друзей в лице друг друга, с тем чтобы ужасы последней мировой войны никогда не повторились. Это я рассматриваю как историческую задачу.

Вопрос: Господин Федеральный канцлер, действительно ли наша страна сегодня застрахована от совершения ошибок, которые тогда привели к нацистской диктатуре и последовавшей за этим катастрофе?

Г.Шрёдер: Политические, экономические и социальные рамочные условия в Веймарской Республике и в Федеративной Республике Германия – абсолютно разные. И слава богу, что сегодня нам не приходится бороться с теми проблемами, которые в конечном итоге и вылились в приход к власти нацистов: с недостаточной укорененностью демократического сознания в народе, расколом в партиях, затяжным экономическим кризисом с массовой нищетой или с последствиями Первой мировой войны. Германия сегодня – стабильная социальная демократия, которая может за себя постоять, прочно интегрированная в ЕС и НАТО. В этом основное отличие от Веймарской эпохи.

Вопрос: Есть некоторые представители молодого поколения, которые не хотят углубляться в историю и тупо выкрикивают старые лозунги. Что Вы могли бы сказать таким?

Г.Шрёдер: Эпоха с 1933 по 1945 год была самой бесславной страницей германской истории. И мы должны сделать все для того, чтобы те страшные заблуждения никогда больше не нашли своего воплощения.

Вопрос: Что могут сделать россияне и немцы для того, чтобы на земле никогда больше не было войны?

В.Путин: В двустороннем плане, конечно же, продолжать развивать взаимодействие во всех областях, способствовать контактам и диалогу гражданских обществ, молодежным обменам, четко следовать принципам примирения и исторической правды.

В области международной политики наиболее востребованным является вклад наших стран в общеевропейское строительство, основанное на новом качестве отношений России с ЕС и НАТО в общем пространстве безопасности и сотрудничества.

Г.Шрёдер: Мы должны изо всех сил бороться с подлинными причинами войны и нестабильности. И в этом мы достигнем успеха, только действуя сообща с нашими друзьями и партнерами в рамках ЕС, НАТО, «восьмерки» и ООН.

Вопрос: Окончание Второй мировой войны явилось источником вдохновения для писателей и кинематографистов. Какая книга или какой фильм о Второй мировой войне произвел на Вас наиболее глубокое впечатление?

В.Путин: Фильмов, книг, стихов и песен о войне, конечно же, много. Хочу назвать имена таких отечественных писателей, как Борис Васильев, Константин Симонов, Виктор Розов. А среди фильмов – «Летят журавли», «Баллада о солдате». В этих картинах нет ни масштабных батальных сцен, ни смакования насилия и крови. Они – о характере нашего народа, о жестокой правде войны, о том, как калечит она человеческие судьбы.

Г.Шрёдер: Не знаю, можно ли сказать, что Вторая мировая война именно вдохновила писателей и кинематографистов. После катастрофы, постигшей наш континент, после полного политического и морального краха Германии было естественным, что писатели и кинематографисты, художники и деятели театрального искусства стремились в художественной форме переработать и отразить тот горький опыт. Все великие германские авторы – Г.Грасс, Г.Бёлль, З.Ленц – обращались в своих произведениях к эпохе национал-социализма и войны. Особое впечатление на меня произвела пьеса «На улице перед дверью» Вольфганга Борхерта. Это впечатляющее и одновременно трогательное произведение об одиночестве и потерянности солдата, возвращающегося домой после войны и плена. О его страхах, о ранах, оставшихся в его психике и душе. О том, как он ощущает себя чужим на своей прежней родине. А из многих фильмов мне особенно запомнились «Убийцы среди нас» и, конечно, «Мост» Бернхарда Вики.

Вопрос: Господин Президент, чего Вы больше всего желаете на будущее российско-германским отношениям?

В.Путин: Я желаю им успешно развиваться – развиваться во всех областях. Пусть наши отношения обогащаются за счет участия все новых организаций, предприятий, за счет инициативы наших граждан. И со своей стороны хочу сказать, что мы с господином Шрёдером готовы сделать все для этой благородной цели.

Вопрос: А Вы, господин Федеральный канцлер?

Г.Шрёдер: Сегодня, когда после окончания Второй мировой войны прошло уже 60 лет, пришло время для подлинно стратегического партнерства с Россией. Только так мы сможем достичь великой цели создания прочного и справедливого миропорядка, который принесет людям во всей Европе безопасность, стабильность и благополучие. Владимир Путин и я хотим и далее всеми силами способствовать этому.