Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

В.Путин: Добрый день, уважаемые друзья!

Цель нашей встречи сегодня здесь, в Элисте, вам известна. После нашей встречи еще предстоит работа с губернаторами в рамках президиума Госсовета. Думаю, что естественным является и наш предварительный разговор вот в таком составе. Здесь находятся люди, которые непосредственно работают на селе сами, лично, принимают участие в развитии этого сектора нашей экономики. Поэтому ее состояние вам известно лучше, чем кому‑либо другому.

На 1,6 процента в прошлом году у нас выросло сельхозпроизводство. Как вы видите, это значительно меньше, чем по экономике в целом. И это, конечно, повод для того, чтобы еще раз вернуться к проблемам сельского хозяйства. В последнее время постоянно предпринимаются определенные шаги к тому, чтобы улучшить ситуацию в общем и целом. Результаты тоже есть – они очевидны. Мы из импортера, допустим, зерновых превратились в экспортера. Растут показатели. Но есть и очевидные проблемы, прежде всего в животноводстве. Если по мясу птицы у нас имеется очевидный успех, то по свинине, по говядине есть проблемы. Я знаю, что там и цикл воспроизводства больше. Тем не менее проблема есть. Как вы знаете, три года назад мы приняли закон о финансовом оздоровлении сельхозпредприятий. Потом во исполнение этого закона был указ Президента, и в целом, как я себе представляю по документам, по цифрам, которые есть в обобщенном виде, – результат положительный.

Вместе с тем большое количество сельхозпредприятий еще находится в достаточно сложном финансовом положении. Это говорит о том, что потенциал закона о финансовом оздоровлении не исчерпан, над ним нужно еще работать. И если у вас есть какие‑то идеи, предложения, я с удовольствием их выслушаю. Можно подумать и над другими инструментами финансовой поддержки. Наверняка кто‑то из здесь присутствующих пользовался последними инструментами, которые мы начали развивать в прошлые годы. Это субсидирование ставки по кредитам, причем не просто субсидирование ставки по текущей операции в течение года, но и для инвестиций, для субсидирования ставок по достаточно долгосрочным кредитам до пяти лет. В прошлом году мы выделили 5 миллиардов, в этом году предполагается пять с половиной миллиардов на эти цели. Растут возможности лизингового фонда – на пять с лишним миллиардов увеличился уставной капитал. В общем в этом году на эти цели сельхозпроизводители получат, если иметь в виду и расходы, связанные с приобретением племенного скота, шесть с половиной миллиардов рублей. Все это говорит о том, что государство уделяет внимание этим проблемам. Я уверен, вы скажете, что этого внимания пока недостаточно, в том числе это касается и таможенной политики. Об этом тоже, если у вас есть соответствующие мысли на этот счет, давайте поговорим.

Мы готовы предпринять и другие шаги, связанные с поддержкой и защитой отечественного товаропроизводителя. Вместе с тем, я думаю, и вы со мной согласитесь, эти шаги должны быть очень аккуратными, с тем чтобы не нанести ущерба потребительскому рынку, с тем чтобы у нас не было дальнейшего роста цен на сельхозпродукцию, прежде всего на мясную группу. Конечно, большая зависимость от импорта мяса. Она сказывается, если у нас на потребительском рынке мяса где‑то до 30 с лишним процентов приходится на импорт, а в прошлом году цены у основных зарубежных товаропроизводителей выросли до 40 процентов. Это не могло не сказаться и на нас с вами, не могло не сказаться на ценах на внутреннем рынке. Понятно, что нам нужна большая в этом смысле самостоятельность и независимость от внешних рынков, но идти к ней, если мы собираемся использовать механизмы таможенной защиты, нужно очень аккуратно, потому что мы с вами понимаем, что такое защита – это дополнительное ограничение ввоза, а это может вызвать еще и дополнительный рост цен на мясную группу товаров. Поэтому здесь решения должны быть взвешенные, аккуратные. Нам нужна, повторяю, и большая независимость, и поддержка товаропроизводителя, но конечной целью является интерес потребителя. Здесь решения должны быть очень сбалансированными.

Пожалуйста, слушаю вас.

А.Гордеев: Я так, чтобы чуть-чуть разрядить обстановку.

Здесь представлены у нас разные регионы России: и Север, и Юг, и Центр, и Сибирь, производители мяса и молока, и зерна, разного уровня и организации, и формы юридические, есть тут и руководители хозяйств, как мы говорим, бывших колхозов и совхозов, есть и фермеры успешные, есть и крупнейшие агрохолдинги. И конечно, это как раз вот тот срез, который может поговорить действительно очень откровенно о всех проблемах. Есть даже у нас компания, которая раньше занималась только импортом мяса птицы, а сегодня является уже крупнейшим производителем мяса птицы в России.

По мясу тема действительно острая. Мы специально пригласили двух гигантов: Бабаева Игоря Алексеевича, это АПК «Черкизовский», Демина Николая Яковлевича, мясокомбинат имени Микояна, или «Микояновский», как мы его сейчас называем. Примерно по 500–600 тонн в сутки мясной продукции они дают. И, может, так мы бы сделали: Игоря Алексеевича попросили бы по мясной теме. Если можно, дорогие друзья, с учетом того, что у нас времени буквально час, коротко.

И.Бабаев: Я представляю агропромышленный комплекс «Черкизовский», город Москва. В состав группы входят 40 предприятий, базовое предприятие – Москва, и в основном по Российской Федерации. Мы производим продукции до тысячи тонн в сутки, объем переработки мяса – до 200 тысяч тонн. Я могу сказать, что с введением квот, если раньше процентная составляющая импорта составляла до 90 процентов мяса, которое мы употребляли, с введением квот резкое снижение пошло в этом направлении. Мы приобрели пять мясокомбинатов в сырьеносных районах России: Кубань, Ростовская область, Пензенская, Белгородская, Ульяновская. Эти мясокомбинаты восстановили и они стали реальными донорами мяса на Москву. Но все‑таки Москва – это основной центр, где идет процесс потребления продукции. Это очень важный фактор, появилась тяга у селян. Тот диспаритет цен, который имел место до введения квот, и селяне просто физически не могли выйти на рынок, они сегодня реально почувствовали интерес, это большая победа. Если мы говорим, что рост цен идет действительно, но эти цены в основном идут все‑таки селянам, которые в настоящее время начинают поднимать ситуацию.

В состав группы входят птицефабрики.

В.Путин: То есть этот рост идет на пользу селянам.

И.Бабаев: Селянам. Абсолютно точно.

В.Путин: Это перераспределение известное, от одной группы населения к другой.

И.Бабаев: Мы сейчас занимаемся птицеводством и свиноводством, пошли дальше. Птицефабрики, можно сказать, с учетом введения квот, и та ставка рефинансирования по‑настоящему позволяет сегодня вести очень мощно процесс восстановления птицеводства в России. Можно сказать: мы только за последние два года проинвестировали в птицеводство 100 миллионов долларов. И старые птицефабрики подлежат восстановлению, и об этом свидетельствует сегодня тот факт, что тот просто процесс производства птицы в стране удваивается. Если мы это выдержим в течение ряда лет, можно сказать, что Россия экспортером станет птицы. Это явно просматривается и это большая победа. Чего я не могу сказать по свиноводству, это очень тяжелый процесс.

Я могу на конкретном примере. Пять лет мы занимались и приобрели пять свинокомплексов лучших в Российской Федерации – это Московская область, Вологодская область, Пензенская область. Сделали определенные меры, пошли по пути оздоровления, всё нормально, но когда встал вопрос, перед нами он стоит, вопрос вхождения России в ВТО, явно просматривается, что существующие свинокомплексы Российской Федерации никогда не смогут конкурировать с Западом. Причина в следующем, что эти свинокомплексы 40–50 лет тому назад ввезены были, 100 комплексов было привезено из Италии. В основе своей в тот период никто энергоносители тогда не считал, они были очень дешевые, и никто не обращал на это внимание. Они все сблокированы в одном корпусе, что с ветеринарной точки зрения недопустимо: опорос, доращивание, откормка – всё в одном комплексе. В связи с этим вакцинация определенная и мы имеем очень большое, громадное количество падежа. Но самая главная причина — это удаление навоза, и все эти свинокомплексы оснащены биологической и химической очисткой. Это страшно дорого. Ни в Америке, ни в Дании, никто этим не занимается. Навоз вывозится непосредственно на поля, идет рекультивация, это прямое удобрение. Мы тратим сумасшедшие деньги. Только по этой причине я остановил развитие свиноводства. И в этой ситуации мы пригласили представителей из Дании, пригласили из Америки, из Германии. Разработали мощный проект, примерно проект по своей мощности – это Омский «Биком» – 50 тысяч тонн мяса в год, но ничего общего по своему техническому оснащению не имеет с Омским «Бикомом» по ветеринарным и по техническим соображениям. Вот этот данный проект под руководством Минсельхоза мы защитили на коллегии Министерства. Этот проект был одобрен. Но что интересно: окупаемость этого проекта, стоимость проекта 120 миллионов евро, окупаемость проекта 10 лет. То есть вот та ставка рефинансирования, то квотирование, которое введено, оно не позволяет сегодня этот процесс с 10 лет уменьшить.

Что мы начали искать? Вместе с Алексеем Васильевичем начали искать, где можно это осуществить? Нашли доноры-регионы Российской Федерации, это Липецкая область. С Королевым Олегом Петровичем проводил Полтавченко совещание вместе с Алексеем Васильевичем, этот проект прокрутили и что важно, Олег Петрович Королев из бюджета выделяет 10 рублей плюсом на каждый килограмм выращенной свинины. Вот в этой ситуации удалось уменьшить с 10 до 5 лет, банки идут на кредитование. Да, мы свои собственные ресурсы, 30 процентов, выделяем, но 70 процентов кредитные ресурсы банка. Банкиры на 10 лет не идут. На пять лет пошли, в связи с этим на сегодняшний день, я могу сказать с уверенностью, что в течение будущего года мы практически введем этот мощный гигант, сегодня работает уже 500 строителей, помогают практически все, Министерство сельского хозяйства, помогает Полтавченко, помогает сегодня Олег Петрович, он патронирует эту ситуацию. И вот сейчас этот проект абсолютно четко, я могу сказать, если мы его введем в этой ситуации, Королев просчитал схему, он эти 10 рублей, то, что он нам дал дотацию, он их получит через четыре года в виде заработной платы, налогов, в виде налога на землю, в виде налога на имущество. Он возвращает эти деньги. Это не безвозмездная дотация. Но в этой ситуации при вхождении в ВТО мы гарантированно входим в ВТО, и я не боюсь. Вот если по мясной индустрии, по мясопереработке, наши мясокомбинаты, сегодня мы ввалили туда около 300 миллионов долларов, они технически оснащены. Я не боюсь никакого ВТО, мы войдем нормально и будем конкурировать с любой страной мира, по птицеводству тоже, по свиноводству нет.

Поэтому вот этот проект мы двинули. Но что важно, второй фактор. Мы потребляем 150 тысяч тонн мяса. Меня не устраивает один свинокомплекс, я не хочу на Западе покупать, я не хочу финансировать западных селян. Надо финансировать своих селян.

Мы пришли в Ростовскую область, я разговариваю с Чубом Владимиром Федоровичем. Семь миллионов тон примерно его, он лидер номер один по зерну, но у него зерно есть, а переработка – ноль. Я объездил всю Ростовскую область, все люди живут за счет подворья. Нет практически переработки. Мы встанем перед фактором, что практически себестоимость реализации зерна подходит к тому, что невыгодно будет, не дай бог, зерно производить в России. Тем более Европа закрыла ворота на реализацию зерна.

Я с Чубом разговариваю, а он ничего дать не может. Он не донор как, допустим, Липецкая область или Вологодская область, Позгалев там нас тоже финансирует. Он может одну треть ставки дать, говорит, земли, что хочешь дам, а вопрос решить с точки зрения именно этого направления не получается.

То есть, я считаю, что государство должно дать эту дотацию по линии производства мяса свинины. Такие свинокомплексы должны вырасти в таких регионах как Кубань, Ростовская область. Вот мы сырьевые доноры России. А нам нужен этот свинокомплекс, тем более есть проект, есть возможность и есть потребление. Я не боюсь развивать свиноводство, поскольку мы потребляем это мясо. Поэтому, конечно, войти в Ростовскую область, он хочет и Гордеев хочет, все хотят, а на самом деле финансовой возможности нет. Мы не можем прокредитоваться, у нас оборотных ресурсов своих не хватает. Банкиры кредитуют, если пятилетний срок окупаемости. Поэтому вариант необходим для нас, первое – политическая гарантия квотирования.

Вопрос второй – это рефинансирование, И, безусловно, конечно, субсидировать не птицеводство, птицеводство не надо субсидировать, достаточно. А по свиноводству это 100-процентрая гарантия нужна, субсидировать со стороны государства, тем более эти деньги вернуться через определенное время.

В.Путин: Субсидировать…?

И.Бабаев: На один килограмм выращенный мяса свинины.

В.Путин: Понятно. Субсидировать именно для того, чтобы поставить…?

И.Бабаев: Построить, а потом отсечь. Через три года Королев отсекает ситуацию. Все, дальше мы уже плывем сами.

А.Гордеев: Могут быть разные подходы. Инфраструктуру взять на себя, допустим, чтобы обеспечить строительство производства, так называемое государственно-частное партнерство. За счет этого уменьшить окупаемость. Подходы разные.

И.Бабаев: Но тем не менее вот тут надо как‑то…

В.Путин: Вопрос в том, чтобы уменьшить нагрузку на …

И.Бабаев: На старте. А потом отсечь ее. Все, «поплывет корабль».

В.Путин: Вы с Алексеем Васильевичем сформулируйте окончательное Ваше предложение, окончательное. Но это должна быть договоренность между бизнесом и государством о том, в каком формате это делается и на какое время даются эти преференции.

И.Бабаев: Владимир Владимирович, я бы хотел сказать еще, вот что странно, сейчас очень много в аграрном секторе людей, которые не имеют… Бизнес их непрофильный, «нахапали» этих сельхозобъектов и не знают, что с ним делать. Вот я приехал в Ростовскую область покупать донскую птицефабрику. Купил ее строитель. На этой площадке воспроизводят яйцо, гусей, бройлер. Все сдохло, безусловно. Я говорю: «Слушай, дорогой, что ты делаешь? Почему ты в этот бизнес влез?» – «Вот, вот в течение, вот то-се…» А на самом деле обидно, что вот такая громадная птицефабрика погибает. Когда я вышел на губернатора и говорю: «Продайте ее. Она сегодня минусуется 50 тысяч долларов ежемесячно». Там они там мне «залупили» такую цену! «Ребята, — говорю, — это стоит то, что зарабатываем». Мы ничего не зарабатываем. Птицефабрика стоит, договориться не могут.

А.Гордеев: Игорь Алексеевич, дай другим, ты эмоциональный очень.

Пожалуйста, чтобы я не руководил. Может, вот Сибирь пусть, Скурихин.

П.Скурихин: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я представляю Сибирский аграрный холдинг «Сахо» с управляющей компанией в Новосибирске. В него входят около 30 предприятий по всей стране. Мы реализуем в своей работе полный вертикальный интегрированный цикл производства хлеба, хлебобулочных изделий. То есть по принципу «от полюшка до хлебушка», то есть от поля до прилавка.

С точки зрения нашего участия в государственном частном партнерстве мы в состоянии, учитывая, что мы стабилизировали себестоимость хлеба, учитывая, что мы не зависим от рынка с точки зрения конъюнктуры как внешнего рынка зерна, так и внутреннего рынка зерна и муки, мы можем брать на себя обязательства по обеспечению абсолютно стабильных цен на хлеб, как на один из важнейших продуктов потребления. То есть это то, о чем Вы сказали, что наша главная цель – это интересы потребителей. В этом смысле мы, безусловно, эти интересы можем соблюдать. И при непосредственном участии Алексея Васильевича мы к 60-летию Победы уже первое такое соглашение с администрацией подмосковного города уже подписали, это с администрацией Звенигорода по тому, что мы берем на себя обязательства в течение минимум двух-трех лет не менять цены на хлеб. Но в подмосковных городах это возможно, с другой стороны, в крупных городах, в частности, в Москве, в Подмосковье обеспечить стабильные низкие цены на хлеб, что в принципе мы, с точки зрения производителя, безусловно, могли бы на себя взять, очень сложно, постольку поскольку все большая часть торговли переходит под контроль торговых сетей, в которых существуют определенные правила вхождения в эти сети с точки зрения уплаты единовременных, скажем так, входных взносов, вложений в рекламу непосредственно сети, а не того продукта, который мы производим на своих полях и на своих хлебозаводах, что, конечно, не позволяет потребителю получить тот дешевый, действительно качественный продукт, потому что постоянное давление с точки зрения снижения цены со стороны сети постепенно приводит к ухудшению качества, к ухудшению себестоимости.

А.Гордеев: Наценки, Владимир Владимирович, до 50 процентов.

Мы этот опыт смотрели во Франции, в Испании, там жестко крупные торговые сети регулируются государством. Разным способом, в Испании вообще соучредитель – государство в таких сетях, во Франции есть специальные законы комиссии и там пресекают жесточайшим образом. Мы, конечно, в этом смысле опередили, может, время и либерализировали отношения в торговле, но, к сожалению, не имеем инструментов влияния. И реально сегодня торговая сеть не просто как товаропроводящая сеть продукта до потребителя, они влияют на развитие производства: хотели – закрыли, хотели …

В.Путин: Если участников рынка много, то тогда регулируется нормально, а если идет монополизация, то тогда, конечно.

А.Гордеев: Они самые крупные.

В.Путин: Но они становятся монополиями по сути.

А.Гордеев: Фильтр.

В.Путин: Конечно, тогда они создают неблагоприятные условия для развития.

П.Скурихин: А вот если действительно можно было бы подготовить какие‑то предложения по регламентации взаимоотношений именно с торговыми сетями по важнейшим социальным продуктам, то, конечно, это было бы очень здорово.

И второй вопрос. Как представитель сибирского сельского хозяйства, то есть это сельскохозяйственное производство, которое находится в зоне рискованного земледелия, то есть у нас достаточно высокая себестоимость, на уровне двух тысяч рублей за тонну, и в то же время мы находимся в глубине материка, то есть удалены от портов, учитывая, что Россия произвела в прошлом году в два раза больше продовольственного зерна, чем она в состоянии потребить внутри рынка через те хлебозаводы, на которых мы делаем этот хлеб и так далее, то можно ли было бы воспользоваться опытом Канады, где дифференцируется ставка железнодорожного тарифа при отгрузке на экспорт в зависимости от расстояния, от удаленности до порта для того, чтобы убирать лишнее зерно в таком …

В.Путин: Так у нас так и делается, по‑моему.

П.Скурихин: Отчасти.

В.Путин: Ставка товара экспортного и ставка для внутренних перевозок разная пока, хотя как бы с точки зрения интересов всех участников хозяйственной деятельности она должна была бы быть одинаковая, иначе слишком много жульничества здесь. Все показывают, как экспортную, а перевозят внутри — вот в чем проблема‑то.

А.Гордеев: Но они сейчас не ставят вопрос, чтобы выровнять экспортную и внутреннюю, так и есть, просто по зерну хотели бы иметь более гибкую схему. У нас растущий рынок – Китай и Япония. Япония 5–7 миллионов тонн потребляет, и поэтому, что интересно, Правительство Японии делает, оно назначает, кто им имеет право поставить зерно. Три страны – это Америка, Канада и Австралия, нас они не хотят видеть, и Китай – сегодня растущий рынок до 10 миллионов тонн, у нас туда и железная дорога есть, и через Монголию, и через Дальний Восток. То есть есть смысл, конечно, Сибирь развивать, как именно такие регионы зернопроизводящие и экспортно ориентированные.

В.Путин: Но можно и с японцами разговаривать. Они же хотят получать наши энергоносители.

А.Гордеев: Мы сейчас начали этот разговор.

В.Путин: Они заинтересованы в наших товарах там.

А.Гордеев: Они же у нас рыбу берут.

В.Путин: Я знаю. Это всё вопросы, которые можно обсуждать. А что касается тарифов, это отдельная, конечно, тема и отдельная песня, она многообразная. Конечно, хотелось бы для производителя, чтобы был отдельный тариф и подешевле. Но тем не менее давайте это тоже рассмотрим и пообсуждаем еще.

А.Гордеев: Кто хочет у нас? Рязань, давайте.

В.Путин: Пожалуйста, Георгий Семенович.

Г.Свид: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я представляю хозяйство Рязанской области. В основном мы занимаемся производством молока — 1400 коров. Продуктивность за прошлый год 6280.

В.Путин: Извините, уж больно важный вопрос. У нас ведь и так тариф построен таким образом, что, чем дальше расстояние, тем в принципе он дешевле, он за счет в принципе европейских перевозок существует.

П.Скурихин: Так и есть. Просто с точки зрения отнесения именно на себестоимость зерна железнодорожного тарифа, то есть этого, получается, что немножко недостаточно, потому что у нас 50 долларов минимум ложится по доставке.

В.Путин: Согласен. Но, может быть, тогда по зерну конкретно.

П.Скурихин: Именно по зерну.

В.Путин: Именно по зерну конкретно, может быть, посмотреть.

А.Гордеев: За счет увеличения объемов перевозок.

П.Скурихин: МПС . Я, думаю, не потеряем.

А.Гордеев: Им доходы, да.

В.Путин: По зерну конкретно вполне можно посмотреть, это все‑таки особый товар.

П.Скурихин: Потому что, если мы уберем с рынка пять-восемь миллионов тонн, а они как раз и сосредоточены вот в этих областях — Сибирь, Урал, Поволжье, то это позволит стабилизировать внутреннюю цену на зерно.

В.Путин: Давайте сформулируйте конкретно, я с Михаил Ефимовичем поговорю, еще посоветуемся, и с руководством РАО «РЖД».

Извините, Георгий Семенович.

Г.Свид: Ничего.

Я говорил, что мы занимаемся в основном производством молока, 1400 коров, 6,5 тысяч надои молока.

Мы Вам, Владимир Владимирович, если Вы приедете в Рязань, мы Вам можем показать европейские образцы в животноводстве, в полеводстве, потому что у нас есть и энергосберегающая техника. Урожай зерновых около 50 центнеров, картофеля – свыше 320.

Вы очень правильно заметили в отношении закона о финансовом оздоровлении товаропроизводителей. По Рязани мы сумели освободить наших сельхозтоваропроизводителей на сумму 400 миллионов рублей, это по долгам, по пеням и штрафам только, на 600 млн. рублей отсрочить долги. Это дало возможность за эти годы увеличить количество прибыльных хозяйств от 10 процентов до 60.

В.Путин: Должен Вам сказать, что долго спорили на этот счет и, по сути, Алексей Васильевич знает, по сути это было моим личным решением. По пеням, по штрафам я исходил из того, что мы их, скорее всего, вряд ли получим, но их наличие не дает возможности просто дышать даже предприятиям. Поэтому, конечно, чисто теоретически, может быть, это и не всегда оправдано, но в данном случае необходимо было сделать. И то, что сейчас Георгий Семенович сказал, что это действительно имело тот эффект, на который я рассчитывал, это мне очень приятно слышать.

Г.Свид: Спасибо, Владимир Владимирович. Поэтому крестьяне, я еще являюсь председателем «Аграрного союза» Рязанской области, и от имени крестьян, здесь записано, я не знал, что Вы про него скажете — большое вам спасибо за этот закон. Конечно, его нужно совершенствовать, и есть предложение также по этому вопросу включить в реструктуризацию долгов страховую и накопительную часть на обязательное пенсионное страхование. Потому что это не входит в реструктуризацию, и очень тормозит хозяйства, они просто не успевают платить, потому что надо платить текущие платежи, а эти службы постоянно, конечно, через суды, через арбитражные суды предъявляют и отбирают практически основные средства. Это первое.

В.Путин: Георгий Семенович, что касается пенсионных выплат, это все‑таки выплаты, в конечном итоге идущие не государству, а гражданам, прежде всего, в том числе и тем, кто на селе работает.

Г.Свид: Граждане все равно не получают, потому что хозяйство не работает. И они не платят, Владимир Владимирович, они же все равно не платят. Они просто не работают, потому что они не могут работать, их эти платежи как‑то душат. Надо просто подумать.

И второе. Эти пени и штрафы, в реструктуризацию входят только те, которые на 1 января 2002 года. Почему бы не сделать сейчас, на момент заключения договоров по реструктуризации долгов. Вот есть на сегодняшний день вот эти долги, вот на сегодняшний день учитывать все эти долги и пустить их под реструктуризацию по этому же закону.

А.Гордеев: Это технические вопросы. Я запишу сейчас. Я понял.

В.Путин: Это можно подумать. Да, технический, но он для них может иметь практический результат. Вот об этом можно подумать.

Г.Свид: Я думаю, это значительно увеличит и денежные доходы в эти фонды, как вы говорите, и заработают хозяйства.

Второй вопрос. Я был у Вас в 2003 году на встрече, и поднимался вопрос о законе о сельскохозяйственных предприятиях. Я думаю, что Вы тогда, конечно, как‑то благосклонно к этому относились. Я думаю, что этот закон очень нужен, это как конституция для крестьян. Я думаю, не было бы вот этих вопросов постоянно, о которых мы говорим в прессе, все время на устах, о ценообразовании, о ценовой политике, особенно по горючему вот сейчас. Ведь потеряли огромные денежные средства, выкачивает повышение цен на горючее. При этом, наверное, у Вас есть, конечно, влияние на министров, таких, как Кудрин. Он выступает по телевидению и говорит: «Цены на горючее повысились незначительно, и они существенно не повлияют на сельское хозяйство». Это просто издевательство. В это время, когда мы сеем, каждая копейка дорога. А он говорит – не повлияет. Надо, наверное, хотя бы не раздражать селян, потому что они и так живут очень плохо.

Следующий вопрос. Конечно, мы гордимся своим Министром сельского хозяйства не только потому, что он наш земляк, но и компетентный человек.

В.Путин: А Кудрин не был у вас, в Рязани? Издеватель не был у Вас?

Г.Свид: Не был.

В.Путин: Я пришлю его.

Реплика: Можно мы вместе съездим?

Г.Свид: Владимир Владимирович, мы слышим по телевидению и в прессе, что Вы очень часто Министра ругаете за повышение цен на хлеб, вот сейчас на мясо. Но полномочия надо же все‑таки расширять. И Вы вроде бы тоже это обещали сделать. Мы просто просим, потому что…

В.Путин: Вплоть до чрезвычайных.

Г.Свид: Нет, Владимир Владимирович, я понимаю, что Вы шутите, конечно, но это не тот Министр, который станет монополистом, и не будет помогать ни сельскому хозяйству и не только сельскому хозяйству.

В.Путин: Георгий Семенович, я не ругаю, я просто высказываю озабоченность по поводу роста цен. И как мы с вами понимаем, аграрный сектор крайне важен для страны, там проживает огромное количество людей, 30 миллионов человек, по разным подсчетам, еще больше. Как мы говорим, что работа на селе это не просто работа, это образ жизни людей. Но у нас всего 145 миллионов человек. И многие из них живут не на селе, и мы должны думать о всем населении сразу. Правда? Мы должны думать и о производителях, чтобы они работали достойно, и о результатах их деятельности, должны думать о том, что получается в результате нашей с вами совместной работы. Поэтому это не ругань, это обращение внимания на проблему, которую мы вместе должны решать. И вот мы, собственно говоря, стараемся это делать и регулярно обращаться к этой теме, и в прошлом, и в позапрошлом, и как мы сейчас вот видим, все‑таки решения принимаются, они реализуются и имеют положительный эффект, то есть наши встречи с вами не пустые, они в общем приносят результат.

Поэтому, надеюсь, что и сегодня мы найдем опять выверенные шаги вперед для того, чтобы и сельхозпроизводителя поддержать, и нашими действиями не привести к дальнейшему росту цен на продукты питания в стране.

Г.Свид: Спасибо, Владимир Владимирович, мы Вам очень верим, что Вы будете помогать всегда сельскому хозяйству. И мы Вам тоже: будете до конца жизни Президентом.

В.Путин: Спасибо. Если вы думаете, что вы меня обрадовали, то это не совсем так.

И.Оболенцев: Владимир Владимирович, я как раз представляю ту самую компанию, о которой Алексей Васильевич сказал, которая на протяжении пяти лет занималась исключительно завозом сюда американского, бразильского и европейского мяса, в том числе птицы. Тем не менее, два с половиной года назад, как раз после того, как были введены защитные меры по отношению к мясу птицы, я имею в виду квоты, занялись развитием птицеводства в Ростовской области, и уже определенный результат есть. На сегодняшний день восстановили фабрику, построили перерабатывающее предприятие, думаю, к концу 6-го года на 30 тысяч тонн выйдем.

Тем не менее, хотел дать небольшое пояснение, потому что, действительно, вопрос цен, этого сумасшедшего скачка цен, в частности, на птицу, который произошел за первый квартал, почему он произошел. Действительно, на защитных мерах по нашей просьбе настояло Министерство сельского хозяйства, выступило инициатором. Однако реализовывает эту политику непосредственно Министерство экономического развития и торговли. Смотрите, что получается: вроде как претензия к Алексею Васильевичу и через него к нам о том, что цены задираются и так далее. А на самом деле инструмента влиять на цену у Алексея Васильевича нет. Объясню почему. Потому что на самом деле на 2005 год правила игры, я имею в виду, постановление Правительства вышло 31 декабря. Дальше, полянваря все гуляли, лицензии выдали первые на ввоз 1 февраля. Я имею в виду по импорту мяса птицы. Три недели суда плывут сюда. По существу первые поставки пришлись на конец февраля, а переходящий остаток с четвертого на пятый год был очень незначительный. И дальше что получилось? Мы имеем рост с января по май 23,3 процента. Вот только лишь из‑за того, что с лицензиями «накосячили».

Владимир Владимирович, еще очень серьезный вопрос и он задавался, и еще раз…

В.Путин: Можно я Вам отвечу сразу в этой части, Иван Александрович.

Во‑первых, я благодарен и Вам, и всем тем, кто не побоялся, поверил Правительству, поверил государству и начал вкладывать реально свои средства, кредитные ресурсы, свой труд вкладывать в развитие откормочных комплексов в птицеводстве. Как вы видите, результат есть.

И.Оболенцев: Результат колоссальный.

В.Путин: И для Вас, и для странны он действительно колоссальный. Насколько я понимаю, у нас созданы комплексы, которые и в Европе еще поискать, по качеству, по оборудованию, современнейшие комплексы и очень эффективно работающие.

Мы с вами понимаем, что это сопряжено и с определенным напряжением. Но в конечном итоге мы с вами должны выйти то, чтобы потребитель был удовлетворен нашей с вами деятельностью и нашей с вами политикой. Потому что, я считаю, что это совместная политика и производителей, и государства.

И.Оболенцев: Безусловно.

В.Путин: То же самое, кстати сказать, примерно должно произойти и в некоторых отраслях машиностроения, в частности в автомобильной промышленности. Ясно, что Правительство должно действовать аккуратно и посмотреть, там вот вводят ограничения на завод, скажем, подержанных автомобилей, как это отразится на отдельных регионах, в частности, скажем, на Дальнем Востоке, где завоз нашей техники из европейской части гораздо дороже, как бы она там не была дешево произведена, чем завоз японской техники поддержанной из соседней страны. Правительство, конечно, должно об этом подумать. Но в конечном итоге принимаемые решения направлены на то, чтобы поддержать своего собственного, национального товаропроизводителя и чтобы наш потребитель получил приемлемый по цене, качественный, современный продукт. Только тогда мы сможем развивать свою собственную экономику, иначе все загнется у нас, если мы только будем нефтью и газом торговать, все завозить, все закупать. Все загнется в конечном итоге.

И это все должны понимать. Это все должны понимать. Поэтому и то, что вы предлагаете, то, что вы сделали по птице, мы сейчас видим, что это оправданно. Мне очень приятно, что у нас с вами в этой части получилось, получилось взаимодействие между государством и бизнесом. Мы и по квотам приняли правильное решение, и по кредитам, целую систему создали. Я очень надеюсь, что то же самое сделаем мы с вами и по свиноводству, и по крупному рогатому скоту, по говядине. Мы обязательно должны это сделать.

Хочу к вам обратиться и сказать так: «Мужики, здесь как бы полное доверие должно быть. Мы должны с вами вместе продумать вот эту систему совместных действий лет на пять, на семь, на десять вперед. Так? И в рамках этой продуманной, согласованной программы двигаться к намеченной цели.» Но здесь никто не должен, извините, соскакивать, ни государство, ни те, кто непосредственно исполняет. Потому что все заинтересованы в конечном результате. И я не вижу никаких причин, почему мы не могли бы сделать такую программу. Конечно, можем. И сделаем обязательно.

А.Даниленко: Владимир Владимирович…

В.Путин: Да, Андрей Львович.

А.Даниленко: Владимир Владимирович, пользуясь возможностью, я внук русских эмигрантов, которые уехали сразу после революции, и вернулся на свою историческую Родину в 89-м году.

В.Путин: У нас было много революций, Вы какую имеете в виду?

А.Даниленко: Я Великую Октябрьскую имею в виду 17-го года.

А вернулся для того, чтобы заниматься тем, чем занимались мои предки. И с 93-го года я начал здесь с 5 гектаров земли. Сегодня мы обрабатываем 30 тыс. гектаров.

В.Путин: Андрей Львович, а в какой стране Вы жили‑то?

А.Даниленко: В Америке, в Соединенных Штатах.

В.Путин: А когда вернулись?

А.Даниленко: В 89-м году, в начале перестройки, активной перестройки. Сегодня мы занимаемся зерном, овощами, картофелем, мы одни из крупных поставщиков на московский рынок овощей и картофеля, и занимаемся молочным животноводством. Мы построили в Московской области передовую ферму. По качеству содержания и по качеству молока мы среди передовиков не только в стране, а в мире в целом. Тот уровень, который мы показали, мы показали высокий уровень и по рентабельности, и по прибыльности.

Я поддерживаю полностью то, что сейчас Правительство сосредоточило свое внимание на вопросе с мясом, и это правильно. Но сейчас с молоком ситуация такая, что если ее упустить, то возможна с молоком примерна такая же ситуация, что и с мясом, не говоря уже о том, что молочное животноводство — это большой поставщик мяса в целом. И объективно говоря, как человек работающий здесь 13 лет в сельском хозяйстве, в период Вашего Президентства я реально ощутил поддержку селу. И то, что Вы перечислили эти программы, я хочу сказать, что мы на среднем уровне их ощущаем, и они нам существенно помогают. И поэтому я бы хотел поддержать, чтобы эта тенденция продолжалась и, может быть, есть смысл что‑то сосредоточить конкретно на крупном рогатом скоте, который является очень длинным по вложению средств и требующий длинных средств.

В.Путин: Сколько лет? Цикл какой?

А.Даниленко: Реально на сегодняшний день меньше, чем за восемь лет вернуть невозможно, а в среднем это 10 лет. Притом, я поддерживаю полностью, если этим заниматься, это надо заниматься либо современно, либо не заниматься вообще.

И второе, Владимир Владимирович, я бы хотел, пользуясь возможностью, сказать, что мне очень приятно, что в стране есть министр, который реально выражает мнение селян, потому что на самом деле…

А.Гордеев: Рекламы не надо.

А.Даниленко: Нет, это важный вопрос, потому что важно, когда есть голос, который выражает мнение. И человек, который имел дело с американским министерством сельского хозяйства и работал с чиновниками американского министерства сельского хозяйства, я скажу, что с учетом того, что оснащенность американского министерства в десятки раз выше и по количеству кадров, и по финансированию, я скажу откровенно, российское Министерство совершает чудеса с условиями, в которых они находятся, поэтому я хочу выразить благодарность и надежду на дальнейшую их поддержку, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо, Андрей Львович. Но именно потому, чтобы Министерство сельского хозяйства не совершило еще больших чудес, разделены эти функции: он выбивает квотирование и решает эти вопросы, а осуществляет практическую деятельность Министерство экономического развития, потому что считается, что если главный лоббист в Правительстве этого одного из секторов экономики получит еще и в свои руки инструмент достаточно острый, то он там наквотирует так, что у нас будет рост цен не на 40 процентов, а на все 80. Вот в этом как бы смысл. А то, что Министерство должно заниматься тем, что оно делает, должно обращать внимание, ради поддержки которого оно создано, конечно, это все правильно, и мне приятно слышать вашу оценку.

А.Даниленко: И, Владимир Владимирович, еще хочу добавить последнее. Я путешествовал по многим странам, абсолютно удовлетворенных крестьян по определению быть не может. Поэтому, естественно, мы будем просить как можно больше, но реально, объективно говоря, мы поддержку ощущаем и за это Вам огромное спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

А.Драгайцев: Владимир Владимирович, я буквально дополнить, потому что хотел напомнить. Вы шесть лет назад посещали наше хозяйство в Орловской области ЗАО «Маслово». Хотел напомнить о животноводстве и что оно дает сегодня селянину.

Я хотел сказать, что для нас животноводство – это сохранение, прежде всего, самого крестьянина. Почему? Вы когда посещали, на тот период у меня было 1600 дойное стадо, то есть КРС 800 дойное стадо. За этот период, то, что под Вашим руководством и той политикой Министерства сельского хозяйства, и политикой администрации области, мы на сегодня имеем более восьми тысяч КРС, из них 3,5 тысячи дойное стадо с хорошим надоем. Комплекс на 10 тысяч свинопоголовья. И для нас сегодня было восстановлено, то есть мы брали территории практически совсем брошенные, то есть приходили, где практически вымирала жизнь. То есть, когда нет работы на селе, то есть в животноводстве прежде всего, где заняты женщины. А если это женщины, значит есть семья, а если семья, значит есть дети. А дети — это будущее. Вот с этой точки мы рассматриваем, и мы сохранили на нашей территории более 40 деревень, восстановили. Сегодня есть нормальная жизнь. И в этой связи для нас особо важно не просто, а и с учетом того, что цены на зерно сегодня на рынке колеблются, животноводство стало цехом переработки зерна. И в связи с этим можно посмотреть, конечно, у нас много отняли средств с учетом подорожания энергоносителей, есть смысл посмотреть, чтобы сегодня программу «Мясо» и «Молоко» объединить и найти, может быть, какую‑то льготу. Если бы сделали льготу о едином сельхозналоге, это облегчило бы нашу работу. Здесь можно дальше посмотреть квоту по этому направлению, потому что я вижу, что мы спасаем само крестьянство, развивая животноводство.

В.Путин: Александр Николаевич, Вы сформулируйте это. Я даже хочу попросить Алексея Васильевича, чтобы он еще такую встречу самостоятельно в Москве провел, все это обобщил, и наиболее как бы обоснованные предложения, продуманные предложения мы обязательно попробуем реализовать. А вот что касается Вашего замечания о том, что последние механизмы заработали, это неплохо даже.

А.Драгайцев: Да, и в связи с этим, конечно, хотелось бы о самом главном сказать – о сельхоззаконе. Это не просто закон, а закон о социально-экономическом устройстве села. Мы его ждем, потому что вот это еще больше подстегнет, и село заработает более эффективно, потому что он нужен сегодня, просто нужен сегодня, мы подошли уже вплотную к этому закону. Крестьянин перенес много на своих плечах, тем более российский крестьянин за последние сто лет, он тоже жить достойно. Тем более мы увидели, как живут фермеры, посмотрели.

Спасибо вам.

А.Гордеев: Спасибо.

В.Путин: А вот сельхозналог действительно сыграл положительную роль, да, новый?

А.Драгайцев: Во‑первых, облегчил саму работу, потому что Вы знаете, что на селе и так с кадрами проблема, а это упрощенная форма учета и расчета.

В.Путин: То есть заработал, да?

А.Драгайцев: Несомненно, заработал. Но сегодня есть переходный период. Есть смысл как‑то особенно крупные предприятия пока существуют, то есть в расчетах. Если ты без НДС, сразу твоя цена на порядок ниже, то есть еще не устоялся рынок. То есть есть смысл продлить как бы еще на год, два, может быть, на три, и прежнюю форму, и такое, и такое, чтобы не так резко сегодня, чтобы сразу оборвать.

В.Путин: Но, по‑моему, там же и предусмотрен такой переход.

А.Драгайцев: Нет, уже с этого года налог на прибыль, начиная с 2006 года.

В.Путин: То есть он заканчивается просто.

А.Драгайцев: Заканчивается, то есть есть смысл продлить.

А.Гордеев: У нас две системы по выбору: одна — единый сельхозналог, а вторая прежняя с льготой на налог на прибыль, и он, к сожалению, заканчивается, но мы с просьбой такой обращаемся.

В.Путин: То есть для некоторых было бы удобнее в этой системе работать, продлить это.

А.Гордеев: Да. И мы предлагаем в проекте решения продлить это до 2009 года, на три года.

В.Путин: Давайте. Только нужно сейчас это быстро сформулировать, чтобы на осенней сессии Государственная Дума могла бы этим заняться. Я уверен, что депутаты поддержат.

А.Гордеев: Минфину мы уже дали это предложение. У нас, господа, времени мало.

И.Худокормов: Можно?

Владимир Владимирович, я представляю компанию, которая работает в свеклосахарной отрасли. Это наглядный пример тому, где у государства и бизнеса что‑то получилось, то есть введен механизм регулирования. Цена на сахар с 98-го года не выросла, осталась на прежнем уровне, но при этом в промышленности последние два года 25 процентов прирост реальный. И не хотелось бы больше уже дополнительно ничего просить. Все механизмы есть, они все действуют. Два момента. Первое, это компенсация процентных ставок, немножко не хватает. Создается дефицит, создаются злоупотребления на местах. Программа хорошая, но не всем хватает. Обращаешься с кредитом, взял чуть позже, не в феврале, а в апреле пришел, говорят: «Уже лимиты кончились».

В.Путин: В этом году мы же увеличиваем.

А.Гордеев: Владимир Владимирович, смотрите, в чем проблема. Я тоже с Кудриным оговаривал. К сожалению, когда мы начинаем лимитировать, сразу появляется чиновник, который делит на месте чего‑то. Я предлагал, расчеты у нас есть, это цена вопроса – плюс 5 млрд.рублей. Я говорю: «Давай будем делать безлимитно, и пусть по факту через Казначейство это регистрируется». В любом случае, лучше закрыть в конце, допустим, условно, в ноябре и сказать: «Все, мы не регистрируем больше договоры, мы набрали портфель», но чтобы никто не делил эти лимиты: я тебе даю, тому — не даю, какие‑то журналы они ведут, что‑то типа этого.

В.Путин: Это правильно.

И.Худокормов: Еще один момент. У нас компания производит 5 процентов от общероссийского объема сахарной свеклы. И нехватка долгосрочных кредитов – это, на сегодняшний день, одна из острых проблем. Период окупаемости техники – десять лет, и здесь предложение какое? Есть российские банки – первая десятка, первая двадцатка, мировой рейтинг высокий, не надо даже никаких денег, которые невозвратные. Кредиты под нормальный процент, а главное, в срок.

В.Путин: Мы банкам не можем приказать.

И.Худокормов: Да. Пусть они дают на рыночных условиях, на срок. У них нет пассивов выше пяти лет.

В.Путин: Здесь тоже, мне кажется, мы сейчас эти первые шаги делаем по субсидированию ставки на длительные кредиты. Просто, видимо, нужно увеличить срок.

С места: Пять лет – мало.

В.Путин: Пять лет – маловато, согласен. Лет восемь хотя бы.

С места: И лизинг нужен.

А.Гордеев: Владимир Владимирович, мы сейчас активно все‑таки развиваем «Россельхозбанк».

В.Путин: «Россельхозбанк» – если вы будете его заставлять делать то, что ему невыгодно, он умрет.

А.Гордеев: Нет, это нам понятно, просто все‑таки в этом банке кредиты будут длинные, понимаете, банки всегда выбирают, где легче работать и быстрее обращаются ресурсы, это понятно, а для чего и госбанки…

В.Путин: Давайте вот то, что сейчас предложили коллеги, Игорь Вячеславович и Иван Александрович, попробуем увеличить срок и объем немножко. Это будет реальная…

И.Худокормов: Мы кредитуемся на рыночных ставках.

В.Путин: А вы к производству сахара имеете какое‑то отношение?

И.Худокормов: Да.

В.Путин: Сколько сахара вы производите?

И.Худокормов: До 20 процентов от общероссийского.

В.Путин: Вы завозите свеклу еще откуда‑то?

И.Худокормов: Мы завозим в виде сырца, импорт сырца.

В.Путин: Откуда?

И.Худокормов: Бразилия в основном.

А.Гордеев: Мы переломили ситуацию. Первый режим, который ввели мы. Мясо было второе. Он незаметно прошел, сахарный режим, мы его ввели пять лет назад, бились насмерть, но ввели все‑таки.

В.Путин: Да я помню.

А.Гордеев: И вот сейчас что произошло. Мы подняли резко свекловичное производство, опять у нас теперь в балансе больше сахара своего отечественного, техническое перевооружение прошло и стали работать довольно стабильно.

В.Путин: Это хорошо.

И.Худокормов: До 50 процентов обеспечиваем сейчас сами, с 25 начали, 75 был импорт.

В.Путин: Наоборот надо сделать, чтобы завозить.

И.Худокормов: До 100 готовы, вопрос сейчас в длинных ресурсах в первую очередь.

В.Путин: Давайте попробуем, тем более, что здесь…

И.Худокормов: Процесс хороший.

В.Путин: … процесс хороший, тенденции совершенно положительные и ее нужно только немножко поддержать.

И.Худокормов: Отрасль – 25 процентов в год рост.

В.Путин: Здорово, здорово.

И.Худокормов: Здесь реальные шаги есть.

А.Гордеев: Спасибо. Владимир Владимирович, я, наверное, буду неправ. У нас в Ленинградской области Леонид Николаевич, «Рабитицы», известное такое хозяйство, он тоже такой настоящий колхозник, я прошу прощения, пожалуйста.

В.Путин: Пожалуйста, Леонид Николаевич.

Л.Саплицкий: Владимир Владимирович, мы занимаемся, так исторически сложилось, Ленинградская область является лидером в молочном животноводстве.

А.Гордеев: Номер один.

В.Путин: Ленинградская область совершила по объективным данным экономическое чудо. Она уже удвоила ВВП. За эти три года, за четыре последних. Это, конечно, сделано не только за счет сельского хозяйства. Это и строительство портовых сооружений, это строительство ряда предприятий в Ленинградской области, но это факт. Удвоение ВВП в Ленинградской области произошло уже.

Пожалуйста.

Л.Саплицкий: Мы занимаемся в хозяйстве всем практически. Это, конечно, прежде всего молоко. Продуктивность у нас держится около 8,5 тысяч. В этом году мы, наверное, надоем около девяти тысяч где‑то молока на корову. Это уровень Европы. Занимаемся откормом быков, производством говядины. То есть среднесуточный привес тоже килограмм, достаточно хороший показатель. Также занимаемся, хотя у нас не зернопроизводящая зона, зерном, 45 центнеров с гектара мы получаем, картофелем, около 30 тонн с гектара получаем.

Для того чтобы это все произвести, сделать в основном мы оборудование покупаем, технику за границей. К сожалению, в России ничего нет по технологиям, по современным технологиям. И мы сегодня…

В.Путин: Кое‑что все‑таки есть.

Л.Саплицкий: Кое‑что есть, да, наверное.

В.Путин: Было резко, слишком резко, совсем ничего нет.

Л.Саплицкий: И, к сожалению, Владимир Владимирович, мы не можем так конкурировать на уровне западных фирм, потому что мы у них берем оборудование, оно тут же на 40 процентов удорожается у нас. Вот такая есть просьба огромная у крестьян: посмотреть на таможенную расчистку, на НДС. Нам транспорт — тоже дороже провести все это дело. На сегодня в хозяйстве внедрены все новейшие технологии, которые только можно, и еще в перспективе много надо сделать.

Вот просьба такая — посмотреть на таможенное…

В.Путин: Понимаете, Леонид Николаевич, я понимаю эту проблему, но нам все‑таки надо заставить их разворачивать производство на нашей территории, вот так, как у Ткачева сейчас сделали по производству тракторов, то есть комбайнов, с немцами они сделали. Вот нам нужно заставить их завозить сюда не товары свои, готовые уже, а разворачивать здесь свое производство.

Ну и сервис, естественно. Если здесь производить, то и сервис.

Л.Саплицкий: Мы уже, спасибо огромное…

В.Путин: Хотя должна быть здесь взвешенная тоже политика, нужно посмотреть, где это возможно на сегодняшний день, где легче сделать облегчение для завоза.

Я знаю эту проблему.

Л.Саплицкий: Спасибо огромное за то, что сегодня выделяются нам кредиты, уже до пяти лет можно получить. Конечно, это мало, Все просят до десяти лет. Но есть такая еще поддержка государства, тоже огромное спасибо за это, племенных заводов. Вот, например, последние четыре года она не менялась, вот по моему хозяйству, как было, так и осталось. Я бы просил увеличения ее тоже.

В.Путин: Я не понял здесь. Вот здесь я не понял, еще раз повторите, что Вы имеете в виду.

Л.Саплицкий: Здесь нужна поддержка племенного дела.

В.Путин: Я знаю, но это у нас включается в лизинг тоже.

А.Гордеев: Владимир Владимирович, у нас есть базовые хозяйства, которые производят племпродукцию, то есть продажу племенных телочек и быков. И мы имеем специальную поддержку, потому что это дело, на самом деле, не очень выгодное — производить племпродукцию. И у нас таких порядка 300 хозяйств в России, мы им давали поддержку. Четыре года назад мы ее сделали существенной, но не индексировали все четыре года. Сейчас вот об этом речь и идет, чтобы ее как‑то…

В.Путин: Об этом, Леонид Николаевич?

Л.Саплицкий: Да.

В.Путин: Проиндексировать что?

А.Гордеев: Саму поддержку.

В.Путин: Увеличить ее просто?

А.Гордеев: Да. Мы как четыре года назад установили, условно: 100 рублей на голову, так и платим до сих пор.

В.Путин: А сколько там нужно увеличить?

А.Гордеев: Просят хотя бы учесть инфляционно.

С места: Две тысячи рублей сейчас голова. Сделать три тысячи в генофондных племенных хозяйствах.

Л.Саплицкий: В два раза надо увеличивать. Потому что приходится покупать генетику для того, чтобы поддержать стадо в таком состоянии. Конечно, мы везем в основном семя производителя из Америки, Голландии, Канады — это очень дорого.

А.Гордеев: Сейчас парадоксальная ситуация: племпродукции вообще нет. Из Ленинградской области вывезли все, как в годы войны, все скупили. Все племенное скупили, они не успевают производить его.

В.Путин: Они молодцы, видите у них надои какие. В принципе это такая зона достаточно рискованная, северная. А надои очень высокие.

А.Гордеев: Я прошу прощения, чтобы протокол меня совсем не исключил из дальнейшего участия в совещаниях, у Вас просто время, Вы извините. Я думал, в основном вопросы ведь все прозвучали.

В.Путин: Я вас хочу всех поблагодарить. Время так пролетело, что расходиться неохота, потому что мы так, по‑моему, предметно, конкретно обсудили все вопросы (наверное, не все, их гораздо больше), но, во всяком случае, наиболее актуальные, наиболее злободневные. Я вас хочу поблагодарить за это, потому что это всегда важно для того, чтобы сверить, как говорят в этих случаях, часы, услышать, что вас беспокоит прежде всего. Хочу еще раз сказать Алексею Васильевичу [Гордееву], прошу его собраться в таком или приблизительно таком составе еще раз уже в Москве, сформулировать все эти вещи. Не уверен, что мы реализуем все и сразу, но некоторые принципиальные вещи мы, конечно, сделаем. Успехов.

Реплика: На лизинг надо увеличить, Владимир Владимирович.

В.Путин: Хорошо.

С места: Спасибо большое.