Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

У нас с вами вчера начался шестой по счёту Восточный экономический форум, и я думаю, что он твёрдо занял своё достойное место в международном календаре мероприятий подобного рода. Это интересная, полезная площадка и для наших партнёров, которые приезжают на это мероприятие во Владивосток, и для нас, для российского бизнеса и представителей различных уровней власти, очень полезное мероприятие, поскольку позволяет нам проанализировать то, что сделано в регионе, в огромном Дальневосточном регионе России, за предыдущее время и наметить – совместно причём, что очень важно – наметить какие-то совместные шаги по развитию региона.

Это важно для людей, здесь проживающих, для власти – для того чтобы продемонстрировать, на что она способна, а для бизнеса – для того чтобы начать либо продолжить интересные, перспективные проекты, которые, надеюсь, для бизнеса приносят и удовлетворение, реализуют в самом хорошем, лучшем смысле этого слова амбиции и приносят прибыль, что немаловажно.

Знаю, что вы уже вчера начали эту работу, и, откровенно говоря, сам для себя поставил такую задачу на нашей встрече – от вас получить максимально информацию о том, как проходила эта работа за вчерашний день. Просил бы вас меня сориентировать по наиболее важным, интересным проблемам, которые вами обсуждались.

Конечно, со своей стороны постараюсь сделать всё для того, чтобы удовлетворить и ваш интерес к тем вопросам, которые вчера обсуждались и которые вы хотели бы обсудить и на данной встрече. Но мне бы, честно говоря, нужна была бы ваша поддержка сейчас для того, чтобы вы сориентировали по поводу того, что вам представляется наиболее важным, наиболее интересным, перспективным для дальнейшей работы на форуме в целом.

Давайте начнём. У нас даже есть здесь перечень выступающих, но мне бы хотелось, чтобы мы, честно говоря, без особой забюрокраченности провели нашу сегодняшнюю встречу. Тем не менее не могу не предоставить слова Юрию Петровичу Трутневу, который был вдохновителем и, можно сказать, в известной степени автором идеи проведения подобных форумов.

Пожалуйста, Юрий Петрович.

Ю.Трутнев: Владимир Владимирович, спасибо.

Вдохновителем у нас были Вы, а я только исполнителем.

Форум продолжает свою работу. На всех площадках форума, а их 104, продолжается обсуждение жизненно важных для развития Дальнего Востока тем. 60 сессий уже состоялось.

На встрече с Вами присутствуют руководители ключевых сессий. С Вашего разрешения просил бы предоставить им слово для доклада о том, что предлагают участники сессий, что предлагается по вопросам развития Дальнего Востока.

В.Путин: Хорошо, пожалуйста.

Владимир Викторович Солодов, пожалуйста, Камчатка.

В.Солодов: Уважаемый Владимир Владимирович!

В центре обсуждения на Восточном экономическом форуме традиционно находятся вопросы привлечения инвестиций на Дальний Восток, поэтому разрешите поделиться результатами сессии «Конкуренция за инвестиции», как в этой конкуренции победить Дальнему Востоку.

Благодаря тем преференциальным режимам, которые работают на Дальнем Востоке, и Вашей, Владимир Владимирович, поддержке нам удалось создать конкурентоспособный режим для инвестиций, причём конкурентоспособный не только в России, но и в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Это голос инвесторов, участников той сессии, которую я модерировал, которые поверили в инвестиционные возможности Дальнего Востока и уже запустили предприятия, в первую очередь в обрабатывающих отраслях.

Участники сессии отмечают, что экономика на Дальнем Востоке растёт быстрее других регионов России в первую очередь за счёт скорости реализации и запуска новых проектов. Но время диктует новые вызовы. Инвестиции – это конкурентное поле, поэтому разрешите озвучить основные предложения участников сессии.

Первое. Участники отмечают, что в целом можно говорить о позитивных сдвигах в деловом климате на Дальнем Востоке, и объективный прогресс здесь подтверждён рейтингом инвестиционной привлекательности. В рейтинге 2021 года лидерами стали Сахалинская область, Республика Саха (Якутия), Камчатский край.

На примере Камчатки буквально коротко хотел проиллюстрировать, что это означает на практике для предпринимателей. Регистрация прав собственности ускорилась в четыре раза – до пяти дней – за последние три года, постановка на кадастровый учёт участков сократилась в два раза, подключение к электросетям также в два раза – с 68 до 29 дней. Таким образом, Ваше поручение, Владимир Владимирович, исполняется – по улучшению инвестиционного климата. Инвесторы сегодня это подтверждают.

Большой позитив у участников сессии также вызвало Ваше недавнее поручение о продлении моратория на плановые проверки для малого и среднего бизнеса. За время пандемии эта мера показала свою высокую эффективность и поддержала малый бизнес на Дальнем Востоке. По итогам мы бы просили, Владимир Владимирович, рассмотреть возможность для Дальнего Востока расширить эту меру и закрепить такое решение на пять лет для малых предприятий, которые являются резидентами ТОР. Речь идёт о плановых проверках.

Второе. Многие обрабатывающие производства на Дальнем Востоке ориентированы, безусловно, на экспорт. Но здесь сдерживающим фактором, проблемой остаётся развитие транспортных коридоров, особенно наземных, остающихся во многом «бутылочным горлышком». Гигантские очереди, отсутствие необходимой пограничной инфраструктуры – все эти проблемы фиксировали участники сессии.

Большой оптимизм связывают инвесторы с развитием новых транспортных коридоров, в первую очередь Северного морского пути. И Камчатка здесь, безусловно, может сыграть ключевую роль как центр концентрации транзитных грузов со всего региона и перегрузки на суда ледового класса.

Третье. Ключевую роль в привлечении инвесторов играет сегодня режим территорий опережающего развития. Он помимо налоговых преференций позволяет осуществлять государственную поддержку в развитии инфраструктуры. При принятии решений ориентиром для нас служит коэффициент один к десяти, то есть на один рубль бюджетных средств должно приходиться не менее 10 рублей частных инвестиций. Важно, по мнению участников сессии, сделать эту меру максимально доступной. И то снижение порога, о котором Юрий Петрович Трутнев уже докладывал Вам, Владимир Владимирович, участники сессии глубоко поддерживают и просили бы рассмотреть возможность снижения до 500 тысяч порогового значения, чтобы держать максимально открытыми ворота для наших инвесторов.

Кроме того, хочу подчеркнуть, что инвесторы готовы и самостоятельно инвестировать в инфраструктуру при условии гарантированного возврата части средств со стороны государства. Если мы сможем распространить принцип кэшбека на такой автоматический возврат, то мы могли бы ускорить позитивный эффект. При Вашей поддержке, Владимир Владимирович, готовы более подробно проработать. Ориентируемся на то, что до 10 процентов от общего объёма инвестиций может составить такой инвестиционный кэшбек для инвесторов.

И последнее. Ключевой потребностью на Дальнем Востоке сегодня остаётся доступное заёмное финансирование. И здесь два момента, на которые участники сессии особое внимание обращали, касаются особенностей Дальнего Востока.

Первое – это особенности проектного финансирования. В соответствии с требованиями Центрального банка для проектного финансирования, то есть для тех новых проектов, которые предполагают строительство объектов капитального строительства, предполагается повышенное использование капитала банков – коэффициент 1,3 по сравнению с единицей для стандартного кредитования. Предполагается, что если мы для Дальнего Востока сможем уравнять принципы проектного финансирования, требования к нему, к стандартному кредитованию, то здесь, на Дальнем Востоке, это даст толчок привлечению кредитов в новые проекты – в гринфилды так называемые.

И ещё одна особенность связана с тем, что при оценке качества проектов используется такая стандартная методика, по которой, к сожалению, объективные особенности Дальнего Востока – удалённость, логистические трудности, низкая плотность населения – приводят к тому, что стандартный инвестиционный проект на Дальнем Востоке получает оценку «на троечку» и требует резервирования на уровне до 35 процентов от общего объёма. Это существенно ограничивает желание и мотивацию банков кредитовать проекты на Дальнем Востоке.

Мы вместе с участниками сессий хотим внести предложение о том, чтобы ограничить верхнюю планку резервов 10 процентами, а оставшиеся 25 процентов покрывать за счёт фонда страхования инвестиционных проектов, который может быть создан на основе институтов развития и Министерства по развитию Дальнего Востока.

При Вашей поддержке, Владимир Владимирович, готовы подробные предложения представить. По предварительным расчётам, размер фонда составит не более одного миллиарда ежегодно и позволит серьёзно сдвинуть доступность кредитного финансирования для проектов на Дальнем Востоке.

Уважаемый Владимир Владимирович, принятие этих решений и их поддержка позволит нам оставаться глобально конкурентоспособными и подтвердить ту роль, которую Дальний Восток уже играет в последние годы. Мы апробируем передовые решения по привлечению инвестиций, и затем часть из них, которые показывают свою эффективность, распространяются уже на другие регионы.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо Вам, Владимир Викторович.

Мне кажется, я ещё сейчас скажу по этому поводу, предложения продуманные, интересные, и чувствуется, что не только участники сессий, но и Вы сами сформулировали их исходя из той практической работы, которой Вы занимаетесь.

Тем не менее я попрошу Министра финансов Антона Германовича Силуанова высказаться по поводу тех предложений, которые Вы сейчас сформулировали.

Пожалуйста, Антон Германович.

А.Силуанов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Действительно, предложения мы видели, но есть ряд соображений по ним.

Первое – по мораторию на пять лет по проверкам МСП. Действительно, Владимир Викторович сказал о том, что недавно Вы приняли решение о продлении на год, и пятилетний период с точки зрения сроков представляется достаточно существенным. Почему? Потому что Налоговая служба или Казначейство выходят на проверки не так часто, но для того они и проверяют, чтобы, что называется, карась не дремал. Чего бояться добросовестным налогоплательщикам или добросовестным участникам ТОСЭРа?

Недавно у нас была проверка Казначейства, выявили определённые несоответствия заявленным участником ТОСЭРа по своим инвестиционным вложениям, – тем фактическим инвестициям, которые те или иные предприятия вкладывали. Почему бы это не проверить? Если предприятия выполняют все обязательства, нечего бояться тогда. Просто пятилетний срок, на наш взгляд, представляется достаточно большим.

Что касается налоговых проверок, мы тоже посмотрели. Каждый год Налоговая служба сокращает количество выездных проверок. Я даже приведу данные: в 2018 году всего таких проверок в ДФО было 600, в 2019-м – 450, а в 2020-м – всего 300 проверок. И доля проверяемых лиц составляет 0,1 процента. Это вообще несущественно. Поэтому, мне кажется, что говорить, что мы совсем не будем интересоваться тем, что там происходит, выполняют ли участники ТОСЭРа свои обязательства или выполняют ли налогоплательщики свои обязательства перед бюджетами всех уровней, – на пять лет, мне кажется, многовато. Давайте, может быть, через год вернёмся к этому и посмотрим. Потому что два года у нас и так не было проверок по Вашим поручениям. Мне казалось бы, что здесь ещё можно обсудить этот вопрос.

Что касается снижения вхождения порога до 500 тысяч, мне кажется, тоже хорошее предложение.

По кэшбеку. Что такое кэшбек, Владимир Владимирович, что предлагается? Инвестор вкладывает деньги, и 10 процентов от вложенных денег бюджеты возвращают. С одной стороны, интересная тема, но у нас уже действуют в этом направлении несколько инструментов: СЗПК – закон о защите и поощрении капиталовложений. Там есть специальный инструмент, когда инвестор вложил в инфраструктуру, а за счёт будущих налогов компенсируются эти вложения в инфраструктуру. Хорошая тема, надо пользоваться. Здесь источников не предлагается, не за счёт налогов, не за счёт чего, а просто за счёт бюджетов. Скорее всего, за счёт бюджетов регионов, потому что речь идёт о налоге на прибыль и в первую очередь за счёт бюджетов Камчатского края.

Какие предложения? У нас есть хорошие инструменты. Ещё раз повторю: СЗПК – раз, и налоговый инвестиционный вычет – два. Им надо пользоваться. Мы даже предусмотрели по Вашему поручению деньги для компенсации регионам потерь в их доходах, если регионы воспользуются таким инструментом и будут предоставлять налоговые вычеты для новых инвестиций. Пожалуйста, пользуйтесь. Поэтому мне казалось бы, что надо сначала научиться задействовать те институты и инструменты, которые есть.

А эта тема – мы даже с Юрием Петровичем обсуждали, Вы знаете, много вопросов возникает. Мы пока бы не предлагали задействовать этот механизм.

По заёмному проектному финансированию: здесь надо с Центральным банком отработать, потому что вопрос нормативов, резервирования – это, конечно, позиция Центрального банка. Мы вместе с Эльвирой Сахипзадовной этот вопрос проработаем, поскольку создаётся фонд страхования, который подставит плечо для заёмщиков. Мне кажется, это хорошая тема, думаю, что её вполне можно будет реализовать.

Спасибо.

В.Путин: Чего боятся участники экономической деятельности, когда к ним приходят с проверками, это понятно, мне кажется, чего здесь говорить. Иначе у нас бы на повестке дня не стояла в течение ряда лет проблема уменьшения количества этих проверок.

Тем не менее, конечно, пять лет – это большой срок. И самое главное, здесь Антон Германович прав, нам нужно посмотреть, как инвестор реализует заявленные планы и как он пользуется теми мерами поддержки, которые в целом проработаны. И это инструментарий, на мой взгляд, очень хороший. Поэтому действительно давайте через год вернёмся к этому предложению.

То же самое касается вот этого кэшбека. Министр сейчас перечислил те возможности, которые предоставляются, тоже их нужно запустить как следует. Я согласен с тем, что с 5 миллионов до 500 тысяч, Юрий Петрович предложил, уменьшить этот порог при предоставлении мер поддержки инвесторам. И министерство поддержало. Я думаю, что это правильно. С Центральным банком проработаем.

Поэтому, Владимир Викторович, тем не менее, несмотря на то что мы сейчас прокомментировали из Вашего выступления, Вы соответствующим образом оформите предложения, а я их в работу запущу. Эльвиры Сахипзадовны у нас нет на связи? Попросим Центральный банк тоже проработать вопросы, которые Вы поставили. А в целом спасибо Вам больше за анализ и за сделанные предложения.

Пожалуйста, Троценко Роман Викторович.

Р.Троценко: Уважаемый Владимир Владимирович!

На сессии «Транспорт», которую мне выпала честь вести, единодушно ставилась задача между бизнесом и государством приблизить Дальний Восток и сделать транспортные тарифы более доступными. Были сформулированы конкретные предложения, причём не все они связаны только с тем, чтобы потратить государственные деньги, часть из них направлена на то, что деньги можно сэкономить или изменить нормативную базу.

Первый блок предложений касается железнодорожного транспорта. Главной проблемой остаётся недостаточная пропускная способность Восточного полигона. Предлагается утвердить паспорт и график реализации третьего этапа модернизации БАМа и Транссиба. Это очень сложная задача. Возможно, для строительства сложных инженерных объектов целесообразно привлечь силы Министерства обороны.

Второе – это поиск альтернативных маршрутов. Из альтернативных маршрутов участниками сессии были определены два маршрута. Первый маршрут – это Эльга – Охотское море. Это маршрут, который может быть построен за деньги инвесторов, притом что инвестору будет предоставлена квота на вывоз угля на пятилетний период, на период строительства трассы. Это может быть реализовано совсем без средств государства.

Второй маршрут – это строительство участка Северного широтного хода, который позволит соединить Свердловскую железную дорогу и Северную железную дорогу и выйти в незамерзающую часть Баренцева моря в районе Индиги. Бо́льшая часть этого железнодорожного маршрута уже построена, то есть идёт разговор о двух участках, которые нужно достроить. Это позволит грузы из района Новосибирска, Кузбасса, транзитный груз из Казахстана вывозить на глубокую воду по маршруту, который в полтора раза короче Транссиба, и разгрузить Транссиб для более дорогих перевозок – скажем, контейнерных грузов.

В отношении Северного морского пути высказывалось предложение запустить арктическую контейнерную линию, которая позволит самым коротким маршрутом перемещать контейнеры из Азии в Европу, частично используя обратную загрузку судов, которые вывозят российскую экспортную базу. И для этого предлагается выпустить государственные гарантии доходности операторов контейнерной линии. В международной практике часто новые маршруты обкатываются именно таким образом. Так, допустим, обкатывался Суэцкий канал, когда он был новым маршрутом. Это позволит России увеличить свою долю в международном морском транзите.

Следующее предложение касалось трассы «Колыма». Эта трасса остаётся на сегодняшний день основной, которая соединяет Якутию с Охотским морем, и она в основном грунтовая и опасная. Предлагается её модернизировать, а по сути построить заново.

По автомобильному транспорту: следующее предложение касалось создания Восточной транспортной хорды, то есть мощной автомобильной трассы, которая соединила бы Владивосток с портом Восточный, а потом Владивосток через западный обход города, через Краскино до погранперехода. Эта трасса позволила бы легко перемещаться технике, [людям,] работающим между теми многочисленными портами, проектами и новыми предприятиями, которые строятся вдоль побережья моря.

Авиационный транспорт. Налоговый вычет на авиационное топливо, так называемый отрицательный акциз – это статья 20 Налогового кодекса, он единый по стране, он предусматривает коэффициент 2,08 для всех авиакомпаний во всех регионах. Это мало для Дальнего Востока, где стоимость топлива объективно выше в связи с транспортными плечами, а зачастую топливо приходится перевозить морским или речным транспортом загодя, за год иногда. Поэтому предлагается для Дальнего Востока этот коэффициент установить как 3,34, а для тех аэропортов, которые завязаны на поставку топлива морским или речным сезонным транспортом, установить его как шесть. Это некоторым образом выровнит стоимость авиационного топлива и позволит существенно снизить стоимость авиационных билетов.

Очень хорошо себя проявил туристический кэшбек. Мы видим подъём туризма, который происходит в стране. Мы рады отметить, что авиационный транспорт России вышел и превысил доковидные времена. При этом его структура совсем другая, то есть международные маршруты заменились на внутренние маршруты. Авиационный транспорт закончит год с приростом около девяти процентов в отношении 2019-го, доковидного, года.

Предлагается для Дальнего Востока увеличить размер туристического кэшбека с 20 тысяч рублей до 40, потому что туристический продукт на Дальнем Востоке объективно дороже и транспортные плечи больше. Но при этом, чтобы по-прежнему он не превышал 20 процентов от стоимости тура.

Мы видим, что была создана мощная авиационная компания «Аврора» – перевозчик для Дальнего Востока. Звучало предложение докапитализировать авиакомпанию «Аврора» напрямую, чтобы она могла предоставлять услуги без внесения дополнительных расходов на лизинг воздушных судов, которые приведут к тому, что билеты будут дороже, их всё равно придётся дотировать, но уже другим образом.

Требования к малым аэропортам. На сегодняшний день, если в аэропорт прилетает даже один рейс в неделю, что для Дальнего Востока картина достаточно частая, аэропорт должен иметь действующий отдел внутренних дел, комнату матери и ребёнка площадью 150 квадратных метров, минимум три сотрудника службы авиационной безопасности, метеоролога, периметральную дорогу и много ещё чего, что не просто дорого, но зачастую просто невозможно в силу отсутствия людей. И предлагается аэропорты разделить на пять групп по набору обязательных требований, выделить международные, опорные, региональные, местные и, допустим, сезонные. И для аэропортов с малой напряжённостью полётов снизить этот объём требований. Участниками рынка оценивается, что можно сэкономить примерно около 50 миллиардов рублей в год только на исполнение этих требований, зачастую избыточных, и 70 миллиардов рублей капитальных вложений, которые можно будет не делать.

И предлагались меры поддержки инвестиционной деятельности на транспорте. Мы видим, как хорошо себя задействовала компенсация процентных ставок для сельхозпроизводителей. Предлагается для транспортных и структурных проектов для Дальнего Востока и Арктики ввести похожую меру в виде компенсации части процентных ставок по уже завершённым проектам.

Участники сессии осознают, что эти меры рассчитаны на много лет, это большие, тяжёлые проекты, но они позволят существенно изменить ситуацию с транспортом на Дальнем Востоке.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Роман Викторович, я сейчас прокомментирую многое из того, что Вы сказали. Всё в «десятку», всё очень интересно. По-разному я тоже к этому отношусь, но спасибо за то, что Вы такой анализ нам предложили.

Пожалуйста, Юрий Петрович.

Ю.Трутнев: Спасибо.

Владимир Владимирович, буквально несколько слов по БАМ – Транссиб. Модернизация находится полностью под Вашим контролем, поэтому здесь добавлять нечего.

По Эльга – Охотское море. Мы, конечно, поддерживаем этот проект, потому что, если мы построим железную дорогу за счёт частного инвестора, это существенно снизит нагрузку и ускорит темпы расширения возможностей БАМ – Транссиб.

Арктическая контейнерная линия – её надо на первом этапе субсидировать, для того чтобы она была, скажем так, равнодоходна, а может быть, даже несколько более выгодна, чем железнодорожное сообщение. Мы этот вопрос прорабатываем, средства найдём в рамках программ по развитию Дальнего Востока. В будущем году такая субсидия будет запущена.

По перечисленным проектам развития автомобильных дорог: естественно, мы их все поддерживаем, но это уже зависит от финансовых возможностей.

По авиационному топливу: стратегическим выходом мы считаем всё-таки строительство производства на Дальнем Востоке.

В.Путин: Статья 200 Налогового кодекса и снижение коэффициента – о каком коэффициенте идёт речь? Роман Викторович, можете повторить?

Р.Троценко: Владимир Владимирович, Налоговый кодекс предусматривает, что акциз на авиационное топливо, который платит авиакомпания при покупке топлива, обратно возвращается авиакомпании, и он возвращается по всей стране с одинаковым коэффициентом 2,08.

В.Путин: Понял.

Р.Троценко: Это очень хорошая мера, но она просто недостаточна для Дальнего Востока, где авиационное топливо существенно дороже.

В.Путин: Я понял. Извините, что перебил.

Пожалуйста.

Ю.Трутнев: Сейчас два проекта рассматриваются. То, о чём сейчас говорит Роман Викторович, это предложение «Роснефти», там есть предложение по поддержке строительства инфраструктуры и по увеличению обратного акциза. Я Вам их доложу, мы с Игорем Ивановичем Сечиным обсуждали.

Кроме этого Вам докладывались вчера, скажем так, планы «Газпрома» по строительству соответствующего производства на Сахалине. Просто, мне кажется, надо сравнить эти программы и принять решение, какой проект поддерживать, и двигаться вперёд.

«Аврору» тоже вчера обсуждали подробно. Схему финансирования закупки судов Правительство Вам в самое ближайшее время представит. И по снижению процентной ставки.

В.Путин: Спасибо большое.

Я сейчас тоже некоторые вещи прокомментирую.

По поводу обратного акциза для авиационного топлива: Антон Германович, я просто этого не делаю, но сейчас всё-таки сделаю, мне кажется, что это здравое предложение. Я понимаю, что это деньги, тем не менее если мы хотим здесь поддержать перевозки, то это существенная мера.

Пожалуйста, Антон Германович.

А.Силуанов: Да, Владимир Владимирович, действительно, это просто увеличит компенсацию из бюджета. Здесь нужно посмотреть тогда модель работы компании, насколько она сегодня имеет проблемы, для того чтобы дополнительно поддерживать из бюджета, и мы подготовим предложения, Владимир Владимирович. Я понимаю мотивацию здесь. Надо посмотреть, на наш взгляд, баланс финансовой модели, насколько она устойчивая, требует ли дополнительной поддержки.

В.Путин: Я смотрю сейчас на то, что и как мы обсуждаем. По сути, у нас не встреча с модераторами, а содержательное совещание, по качеству обсуждаемых вопросов, предлагаемых решений ничем не хуже и не меньше, чем наше производственное совещание вчера. Вопросы конкретные, и, честно говоря, в этом большая ценность всего мероприятия, которое мы проводим под названием Восточный экономический форум.

Что бы хотел сказать по поводу тех предложений, которые прозвучали сейчас от Романа Викторовича?

Во-первых, так же как и в первом случае, прошу Вас это всё оформить, это найдёт своё продолжение в виде моих поручений Правительству и соответствующим структурам. Они все достойны того, чтобы их проработать.

По поводу выхода к Баренцеву морю. Мы давно уже этот проект изучаем, предлагаем. Давайте ещё раз к этому вернёмся. Безусловно, это хороший проект, и над ним нужно продолжать работу. Разгрузить Транссиб – это абсолютно верно даже со стратегической точки зрения, на будущее.

По поводу контейнерных перевозок по Северному морскому пути: мне бы очень хотелось, чтобы когда-то, чем быстрее, тем лучше, этот Северный морской путь, о котором мы так много говорим, использовался и для контейнерных перевозок. Здесь нам нужно поработать над развитием и укреплением береговой инфраструктуры, портовой инфраструктуры, вопросами, связанными с обеспечением безопасности, и самое главное – эти контейнерные перевозки должны быть экономически целесообразными, выгодными. Пробные маршруты, кстати, уже были проложены, по-моему, в прошлом году или в позапрошлом, точно не помню, но, во всяком случае, это было сделано. Правда, их привозили не на специализированных, по-моему, судах, и поэтому экономика перевозок, она пока не такая, которая должна была бы вдохновить участников экономической деятельности для продолжения этой работы. Но, точно совершенно, над этим работать нужно.

Теперь по поводу месторождения Эльга и выхода к Охотскому морю. Здесь Юрий Петрович сказал, что, конечно, государство заинтересовано в том, чтобы компании, бизнес, которые занимаются добычей угля, развивали и железнодорожную инфраструктуру, в том числе построили за свой счёт железную дорогу к Охотскому морю, для того чтобы осуществлять экспортные поставки.

Вместе с тем есть некоторые вопросы. Они заключаются в том, что, насколько мне известно, компании, которые хотели бы это сделать, просят увеличить объём вывоза добываемого угля уже сейчас, по-моему, до 25 миллионов тонн, а они начали, и это было совсем недавно, с пяти миллионов тонн. То есть им уже многократно увеличили объём вывозимой продукции. Если при действующей инфраструктуре увеличить ещё на пять миллионов тонн, то тогда это можно сделать только за счёт сокращения вывоза других производителей. А там есть и такие города, населённые пункты, которые напрямую завязаны на эту производственную деятельность. И ущемлять их интересы, на мой взгляд, это неправильно.

Есть над чем подумать. Например, можно было бы увеличить, как некоторые считают, объём вывоза за счёт лучшего диспетчирования, за счёт привлечения другой локомотивной тяги, более современной. Над этим можно подумать. Если даже у РЖД на сегодняшний момент нет соответствующих возможностей приобрести совсем новый парк локомотивов, над чем, кстати, РЖД работает, РЖД обновляет свой парк, но заинтересованные компании могли бы, допустим, приобрести, передать РЖД эти локомотивы, современные, новые, мощные, которые позволили бы и на действующей инфраструктуре увеличить объёмы вывозимой продукции. Потом РЖД расплачивались бы с ними постепенно за полученную тягу. Нужно подумать над тем, как решить эту задачу, не ущемляя интересов других производителей, это чрезвычайно важно. На мой взгляд, в принципе это сделать можно.

И конечно, надо смотреть, на каких условиях и из каких источников компания, которая хочет построить железную дорогу, заявляет о том, что она хочет построить железную дорогу к Охотскому морю, она получила бы финансирование для реализации этого проекта. Кстати говоря, Антон Германович, здесь тоже надо подумать, там рассматривался вопрос даже о финансировании из Фонда национального благосостояния, вопрос о процентах. Если такие же проценты, как в коммерческих банках, то тогда для участников процесса это не очень интересно. Но это разные варианты, надо только подумать.

Что касается Владивостока и порта Восточный и так далее, это в рабочем порядке надо прорабатывать, Роман Викторович, в планы нужно вставлять Минтранса и в рабочем порядке работать.

Туристический кэшбек – я бы тоже подумал над увеличением. Я понимаю, что Антон Германович… Его реакция понятна, ясно, что это дополнительные ресурсы. Но мы же ищем возможности поддержать бизнес на Дальнем Востоке, а туристический бизнес – это перспективное направление, без всякого сомнения.

То же самое касается докапитализации «Авроры». Надо посмотреть, как всё это заработает, как реально «Аврора» развернётся. И в зависимости от этого подумать над возможной докапитализацией. Мы уже обсуждали эти вопросы, надо внимательно к этому присмотреться.

Ну а требования к малым аэропортам, я уже говорил, они избыточные, совершенно очевидно. И над этим, точно абсолютно, надо не только подумать, а надо реализовать ряд предложений, которые прозвучали сейчас от Романа Викторовича.

Спасибо большое.

Давайте пойдём дальше.

Грачёв Павел Сергеевич.

П.Грачёв: Добрый день, Владимир Владимирович!

У меня доклад по результатам сессии о недрах, точнее, о проблемах геологоразведки.

О чём мы говорили с коллегами? Не секрет, что на сегодня советский задел месторождений практически исчерпан, объём геологоразведочных работ, к сожалению, уже давно не обеспечивает воспроизводство сырьевой базы. За последние несколько лет уровень воспроизводства и пополнения стратегических ресурсов упал в два раза, сегодня он составляет всего лишь 30 процентов, то есть из объёма добытых полезных ископаемых лишь одна треть возвращается в виде новых запасов. В отношении 85 процентов твёрдых полезных ископаемых поисковые работы не ведутся вообще.

Такой результат не выглядит странным на фоне хронического недофинансирования поисковых работ. Так, по расходам на геологоразведку на квадратный километр площади Россия уступает Канаде, Казахстану и Австралии в пять–семь раз. При этом речь идёт именно о дефиците частных инвестиций. Их и надо наращивать, по мнению участников сессии, поскольку у государства нет ни компетенций, ни технической оснащённости для такого масштабного прорыва в этой области.

Каким образом? Мы видим ряд неэффективностей в действующей системе, устранение которых будет способствовать росту частных инвестиций в геологоразведке.

Первое. Прописанное на сегодня в законе право на геологоизучение недр работает, к сожалению, не всегда. В отсутствие чёткой процедуры заявка недропользователей зачастую отклоняется и используется лишь для идентификации перспективного участка, который потом выставляется на аукцион и продаётся уже в рамках тендерной процедуры. Естественно, это демотивирует заявителей, лишает их стимула искать новые рудопроявления.

Мы предлагаем ряд мер по донастройке так называемого заявительного принципа, чтобы исключить отказы по надуманным причинам, повысить прозрачность процедуры и ускорить выдачу поисковых лицензий.

Второе. У нас почему-то частные компании не имеют права заниматься региональным изучением недр, а на более поздних этапах в изучении размера, количества участка они сильно лимитированы. Это, на наш взгляд, бессмысленное ограничение частных инвестиций в самую раннюю и самую рискованную стадию геологоразведки. Мы предлагаем допустить недропользователей к общепоисковой части региональных работ, а также увеличить количество и площади поисковых лицензий, при этом обязав, естественно, компании по истечении двух-трёх лет сдавать государству неперспективные участки.

Третье. Мы также – когда я говорю «мы» – это участники сессии – предлагаем разрешить оборот поисковых лицензий, что будет способствовать развитию в России юниорных геологоразведочных компаний, которые специализируются именно на поиске месторождений, на доли которых в упомянутых выше Австралии и Канаде, приходится до 75 процентов всех новых первооткрывательств.

Также обсуждалась необходимость навести порядок в базах данных геологической информации. На сегодня они разбросаны на бумажных носителях среди десятков геологических институтов по всей стране. В них много противоречий, а доступ к ним сильно ограничен. Мы предлагаем поручить Минприроды поручить работу по верификации и консолидации всей имеющейся информации на базе единой геологической информационной системы, сделав её доступной всем недропользователям в онлайн-режиме, в том числе и на коммерческой основе.

И последнее. Сегодня с момента получения лицензионного участка до начала его отработки уходит до двух лет, на получение разрешений и согласование различных ведомств. Предлагается наделить Минприроды функциями «единого окна» для ускоренного прохождения указанных процедур, в идеале – до выставления участка на аукцион.

Мы проработали все указанные инициативы с профильным Министерством природных ресурсов, лично с Александром Александровичем Козловым и полагаем вместе, что их реализация позволит переломить негативную тенденцию и обеспечить стабильный прирост минерально-сырьевой базы в стране.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Я бы попросил тогда Александра Александровича прокомментировать то, что Вы сейчас сказали.

Пожалуйста, Александр Александрович.

А.Козлов: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы в действительности ознакомились со всеми этими предложениями, участвовали вместе в сессии и считаем: всё, что сказал Павел Сергеевич, это можно сделать и в следующем году уже реально достичь результатов.

Разрешите, если по порядку. Вопрос стоял по донастройке заявительного принципа. Как сегодня всё выглядит? Подают заявку, и если идёт наложение участков, им её возвращают, тратится время, новые процедуры, и возникают новые участники. Люди работали, искали и, соответственно, лишились своего труда.

Мы предлагаем в электронном виде, с 1 января мы это сделаем: подают – видим замечания, наложения. 80 процентов всех замечаний строится именно из того, что есть наложение одного участка на другой. В течение 30 дней исправляют в электронном виде, и считаем, что вопрос закрыт. Мне достаточно приказ № 583 МПР поправить, в Минюсте зарегистрировать, и этот вопрос будет для страны решён. Это первое.

Что касается региональных этапов работ, у нас сегодня в Законе «О недрах» прописано, что это только полномочия государства. Мы выделяем где-то в год сумму 11 миллиардов рублей. Владимир Владимирович, этого недостаточно, потому что мы видим заявки, которые сегодня идут, – в действительности потребность возникает больше. Соответственно, предлагаем это поддержать.

И третий вопрос, очень интересный, связанный с оборотом лицензий. Как выглядит сегодня эта работа? Коллеги приходят, получают геологическую лицензию, платят за это семь с половиной тысяч рублей. Ищут, находят, должны поставить на баланс, заплатить первоначальный взнос и, соответственно, потом получить лицензию на добычу.

Мы хотим, чтобы «юниорка» развивалась. То есть заплатил пошлину семь с половиной тысяч, нашёл, потратил на это деньги и имел возможность до постановки на баланс и первоначального взноса продать другому предприятию, которое может иметь эти ресурсы, дальше развивать, соответственно, и выйти уже на саму добычу. Потому что зачастую те, кто ищет, и те, кто потом приступает к непосредственным работам, – это разные компании и разный уровень. Потому что первоначальный взнос – это 200 миллионов рублей, на него нужно брать кредит, надо брать под что-то, а у них ещё запасов нет, на баланс не поставлено. Непосредственно выйти уже на производственные мощности, технику закупить и так далее. То есть разный уровень компаний, которые могут этим заниматься.

А в основном это люди, которые посвятили жизнь геологоразведке, геологии, могут это делать. Они объединяются в некие коллективы и оказывают эти работы. К сожалению, сейчас у них этих полномочий нет. Если мы изменим Закон «О недрах», в принципе мы эту работу можем выполнить.

И очень важный вопрос, который касается страны, – геологическая информация. Владимир Владимирович, в Союзе это всё было объединено в одних руках. В тяжёлые годы это всё ушло в разные формы собственности, и вся геологическая информация находится в разных руках: и в коммерческих структурах, и в структурах, которые принадлежат государству, и в архивах, и везде-везде. Закон «О недрах» говорит о том, что это всё должно быть известно государству: где делать геологоразведку, как с этим работать и так далее. И мы сегодня законодательно нигде не подкреплены тем, что все компании обязаны это передать в государственное ведение.

Мы хотели бы эту поддержку. Тогда у нас будет полная база. И мы – мы уже получили дофинансирование, Михаил Владимирович поддержал, на три года, дополнительные деньги – могли бы, опираясь на эти документы, лучше разведывать и вводить в оборот те месторождения, которые сегодня нужны стране. А у нас по импортозамещению работы просто очень много с точки зрения наших стратегических отраслей.

Спасибо за внимание.

Доклад закончил.

В.Путин: Что касается информации о недрах, которой, безусловно, должно в полном объёме обладать государство, здесь вопросов нет, тут совершенно очевидно. И по другим предложениям тоже полностью согласен.

Вопрос оборота поисковых лицензий, и даже не это, а вопрос преобразования поисковых лицензий уже в рабочую, в добычную – это очень тонкая вещь. У нас же потом в соответствии с действующими нормами всё это на аукцион должно выноситься. Здесь можно поподробнее? У Вас нет оснований опасаться, что здесь могут возникнуть какие-то вопросы и проблемы, которые возникали раньше по проблемам подобного рода?

А.Козлов: Владимир Владимирович, прокомментирую.

Сегодня, когда компании берут геологическую лицензию, они рискуют. Они платят семь с половиной тысяч рублей. Это в действующем законодательстве сегодня. Взяли, заплатили семь с половиной тысяч государству, в течение нескольких лет работают. Нашли что-то – приходят в государство, ставят это на баланс, платят стартовый платёж – до 200 миллионов рублей, всё от месторождения зависит – и потом получают лицензию на добычу. Это сегодняшний формат. И потом крупные компании ждут их и выкупают саму компанию, потому что законодательно саму лицензию купить нельзя. Есть люди, которые этим занимаются.

Мы предлагаем сделать следующее: чтобы можно было покупать не компанию, а саму лицензию. То есть этот процесс весь на блоке. То есть, первое, люди нашли, они дальше не могут двинуться: у них нет связей в банках, у них нет что заложить. Соответственно, эти 200 миллионов рублей они не могут найти, они продали.

Следующий уровень – кто может позволить себе эти 200 миллионов вложить, поставить на баланс, это тоже бюрократическая работа определённая. Потом следующий уровень – это те, кто непосредственно вкладывается в технику, и так далее и тому подобное.

Сегодня, тот вопрос, который Вы задали, в данном случае именно на этот уровень лицензии он не предусматривает аукцион, это и так есть то, что он получает через первоначальный взнос. Здесь в данном случае продажа лицензии, а не самой компании. И зачастую просто останавливается, это не доходит непосредственно до запуска в производство. Вот весь комментарий.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо.

То есть Вы такой оборот лицензионный поддерживаете?

А.Козлов: Да, Владимир Владимирович, давно поднимается этот вопрос, просто нужно изменить законодательство.

В.Путин: Хорошо, давайте. Готовьте предложения, сделаем это. Хорошо, договорились.

Пожалуйста, Абрамов Александр Григорьевич.

А.Абрамов: Уважаемый Владимир Владимирович, коллеги!

Я вчера модерировал сессию, которая касалась развития лесопромышленного сектора на Дальнем Востоке. Основной негатив, вернее, самый кричащий вопрос – это горящие леса. И каждый год на Дальнем Востоке выгорает леса больше, чем те территории, которые вовлечены в лесозаготовку. При этом горят в основном те леса, у которых нет лесопользователя. А в аренду на Дальнем Востоке передано менее 25 процентов лесосеки. Соответственно, оставшиеся 75 процентов – это перестои, леса засыхают и начинают гореть.

Поэтому, естественно, представляется целесообразным всячески стимулировать привлечение новых игроков, новых арендаторов. Здесь, на наш взгляд, не должно быть никаких опасений, поскольку собственность остаётся в руках государства, а при нарушении арендных договоров такого рода аренду всегда можно расторгнуть.

Государство в последние несколько лет последовательно реализует стратегию по переходу от сырьевого экспорта, от экспорта круглого леса, к производству продукции глубокой лесопереработки и в основном к дальнейшему её экспорту. Лесопромышленники Дальнего Востока эту стратегию поддерживают.

На цифрах: за последние 10 лет было построено семь крупных перерабатывающих комплексов. Это снизило экспорт леса в страны Юго-Восточной Азии в три раза – с 15 миллионов до пяти миллионов кубических метров в год. Созданы лесоперерабатывающие мощности на пять миллионов кубических метров. Но пока инвестиционный цикл не завершён. И здесь вырисовываются два блока основных крупных проблем.

Первый – это сложности со сбытом продукции на экспортных рынках. Продукция лесопереработки из России нигде не приветствуется, никто её не ждёт. Это конкурентная борьба. Если место российского круглого леса на юго-восточных рынках очень быстро занял лес из США, Канады и Новой Зеландии, то продукция лесопереработки сплошь и рядом сталкивается прежде всего с ценовой дискриминацией. Тому есть фактические примеры. Понятно, что цепочки поставок давно сформированы, мы там новички. Всем этим предприятиям, которые построены за последние 10 лет, от года до семи, а процесс этот длительный, и мы пока в самом начале этого пути.

Мы вместе с РФПИ владеем компанией RFP и нашли, на наш взгляд, один из возможных способов решения: это привлечение в капитал компаний российских, крупных игроков с тех рынков, которые для нас являются целевыми. В данном случае речь идёт о вхождении в капитал компаний японского концерна IIDA – до 50 процентов внутреннего рынка Японии. Это домостроительный концерн, они строят в год около 50 тысяч домов.

Самое главное для нас не деньги, которые они принесут, хотя это тоже важно. Самое главное – это эксклюзивный доступ к японскому рынку. По существу, мы сегодня продавать не можем в силу специфичности, очень такой картельной структуры рынка Японии, а здесь мы получаем доступ не только к технологиям производства домокомплектов, но и к рынку японскому, который высококонкурентный и очень высокодоходный. В этом смысле мы хотели просить Вас поддержать эту сделку, поскольку требуются регуляторные разрешения, и наличие такого рода разрешений как прецедент, мы считаем, будет чрезвычайно полезным для привлечения в последующем и других аналогичного рода игроков – представителей крупных целевых рынков.

Вторая проблема – это проблема низкосортного сырья. При заготовке леса приблизительно половина его – это первосортный лес, который сегодня практически полностью перерабатывается, а остаток – около половины леса – это так называемый тонкомер и низкосортная древесина, со всякого рода дефектами. Традиционно в западной части России или в Центральной России это перерабатывается и продаётся на внутреннем рынке или утилизируется на ЦБК. Поскольку на Дальнем Востоке нет ЦБК, а внутренний рынок практически отсутствует в силу того, что народу очень мало живёт, и плотность населения чрезвычайно низкая, то традиционно этот лес экспортировался.

Принято решение более года назад о полном запрете экспорта. Это специфику не учитывает, при этом ещё это попало последние полтора года в пандемию. Мы – имеются в виду предприятия лесопромышленного комплекса Дальнего Востока – не успеваем закончить инвестиционный цикл. К примеру, РФПИ – месяц назад мы закончили строительство завода по производству пеллет топливных, но эта работа нуждается в существенном масштабировании, их явно недостаточно.

Поэтому большинство предприятий Дальнего Востока пока не готовы к переработке этой несортовой или низкосортной древесины, и запрет на экспорт круглого леса для многих из них может привести к полной потере финансовой устойчивости.

Что здесь, на наш взгляд, нужно делать? Комплексной мерой представляется ускоренное создание центров, кластеров по производству этих самых топливных пеллет. Тема чрезвычайно популярная, и рынок растёт гигантскими темпами во всех странах Юго-Восточной Азии в связи с общим трендом на «зелёную» энергетику. Здесь требуются промежуточные склады-хабы и требуются специализированные причалы.

Здесь представляется целесообразным просить Вас поддержать выделение средств, может быть, даже из ФНБ, поскольку это всё проекты с очень низкой доходностью, но с хорошей перспективой с точки зрения увеличения рынков, выделение средств для строительства вот этой самой инфраструктуры – производственно-логистической инфраструктуры на Дальнем Востоке, которая в основном должна быть, на наш взгляд, направлена на облегчение инвестиций в создание производств по переработке низкосортной древесины в топливные пеллеты.

Спасибо большое, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо Вам.

Абрамов выступил, я хочу предоставить слово Абрамченко. Пожалуйста.

В.Абрамченко: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я по порядку.

В.Путин: Извините, пожалуйста, Виктория Валериевна.

Я хочу только заметить, что у нас запрета на экспорт круглого леса нет. Мы не принимали решение о запрете, мы приняли решение о двух пунктах пропуска, которые ведут к известным последствиям в реальной жизни, это понятно, но запрета нет.

Виктория Валериевна пояснит. Пожалуйста.

В.Абрамченко: Владимир Владимирович, действительно Ваше поручение нами исполнено через акт Правительства, который определяет, через какие пункты пропуска такая продукция может быть направлена на зарубежные рынки.

Но по порядку, по докладу Александра Григорьевича. По лесным пожарам. У нас нет статистики, которая точно бы свидетельствовала, что лесные пожары возникают только там, где есть хозяин, или только там, где нет хозяина, – везде горит. Если говорить о цифрах для Дальнего Востока, у нас расчётная лесосека для Дальнего Востока 117,8 миллиона кубов, а осваивается из этой расчётной лесосеки только 15,6 процента. То есть потенциал возможностей заготавливать и перерабатывать лес на Дальнем Востоке очень большой.

Для того чтобы арендаторы несли всю полноту ответственности за тушение лесных пожаров, если на вверенной им территории такой пожар возник, мы по Вашему поручению законодательство поменяли. И уже в 2021 году в сводных планах тушения лесных пожаров принимают участие все арендаторы – с техникой, с личным составом, со всем необходимым имущественным комплексом. Но действительно ответственности пока за непринятие соответствующих мер у арендаторов нет, и сейчас, в осеннюю сессию, мы поправки в КоАП внесём, чтобы такая ответственность появилась.

По второму вопросу – по российской продукции на зарубежных рынках, по стимулированию. У нас есть с таможней статистика, что очень хорошо продаётся сухой пилмат, доска, которую производят наши коллеги в Архангельской области. У них есть даже торговые дома в Китае, такая продукция реализуется. Информация о том, что есть какие-то трудности, у нас отсутствует, для северо-западных наших компаний.

Что касается поддержки экспорта продукции глубокой переработки, Правительством Российской Федерации ещё в 2017 году принято соответствующее постановление. И мы, Владимир Владимирович, на сегодняшний день субсидируем до 80 процентов затрат на логистику, на перевозку готовой продукции глубокой переработки на зарубежные рынки. И такая мера поддержки будет и дальше оказываться нашим лесопромышленникам, кто хочет заниматься глубокой переработкой и экспортом этой продукции на зарубежные рынки.

Что касается сделки по вхождению наших японских коллег, частных инвестиций японских, в компании на Дальнем Востоке, есть процедура, есть определённая правительственная комиссия, которая такие сделки должна поддерживать, по вхождению иностранных участников и иностранных инвесторов. На сегодняшний день пока пакет документов в Правительство не внесён. Мы, безусловно, в приоритетном порядке такие документы рассмотрим, когда они поступят в Правительство.

Теперь что касается низкосортной древесины и её переработки. Очень хорошие есть проекты на Дальнем Востоке, которые занимаются утилизацией этой низкосортной древесины, производят и пеллеты, ДСП, ДВП и различные другие виды. Мы поддерживаем в этом направлении коллег, и есть поручение уже Министерству промышленности, Министерству по развитию Дальнего Востока, чтобы такие проекты в первоочередном порядке поддерживать. Причём поручение дано и с точки зрения развития как раз логистики. Макрорегион большой, география сложная, «плечи» действительно большие, поэтому мы договаривались и с губернаторами, что будут отдельные такие «дорожные карты» по развитию глубокой переработки с учётом особенностей этого макрорегиона.

Спасибо, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо большое, Виктория Валериевна.

Александр Григорьевич сказал о том, что государство осуществляет стратегию перехода к экспорту товаров с глубокой степенью переработки древесины.

Александр Григорьевич, государство пытается реализовать эту стратегию уже в течение многих лет. И в течение многих лет всё возвращаемся, возвращаемся к центру поля опять. Чтобы эта ситуация была сдвинута с мёртвой точки, нужно решить очень много вопросов. И прежде всего, конечно, речь должна идти о реальной, существенной, эффективной поддержке со стороны государства тех, кто действительно хочет заниматься переработкой, в том числе и глубокой переработкой.

В этой связи, конечно, мы должны поддержать предлагаемый Вами проект с японскими партнёрами и в целом внимательно анализировать всё, что происходит в деловой среде, на рынке, потому что не только то, что сейчас я услышал, побуждает меня всё это сказать, но и та информация, которая поступает в ходе ежедневной работы. Всё-таки у тех, кто собирается строить серьёзные предприятия по переработке – ЦБК, ещё что-то, – проблем очень много. Это требует постоянного внимания со стороны Правительства, со стороны региональных властей. Сейчас не буду вдаваться в детали.

Что касается конкуренции, понятно, Александр Григорьевич, никто нас с нашим товаром вообще нигде не ждёт, кроме как чисто с сырьевым. Но нам-то с Вами нужно думать о другом, нам-то с Вами нужно переработкой заниматься, и чем глубже, тем лучше, создавать рабочие места в стране, налоговую базу поднимать на всех уровнях, компетенции получать. Чего мне рассказывать? Мы все понимаем, о чём я говорю. Возможны меры какого-то давления, вплоть до шантажа [со стороны] ваших конкурентов, попытки заменить нашу продукцию продукцией других производителей из других регионов. Всё для них не так просто. Да, у них есть «жирок», они накопили, могут себе позволить даже что-то покупать подороже. Какое-то время. Потом сдуются, если поймут наши серьёзные намерения, и захотят работать с нами по-честному.

В конечном итоге всё так и получается, если мы сами ведём себя достойно, последовательно и в этой конкретной сфере, думаем о будущем, защищаем надёжно свои интересы. Давайте будем объединять усилия и государства, и бизнеса, для того чтобы решить наши общие задачи.

Спасибо.

Мошкович Вадим Николаевич, пожалуйста.

В.Мошкович: Уважаемый Владимир Владимирович, добрый день! Уважаемые коллеги!

Модератор сессии «Агропромышленный комплекс Дальнего Востока – двигатель роста».

Владимир Владимирович, мы, сельхозпроизводители, находимся, как правило, в двух состояниях: мы либо боремся за урожай, либо боремся с урожаем.

Для того чтобы бороться за урожай, у нас по результатам сессии два предложения. Основная культура Дальнего Востока – это соя. Просьба включить селекцию семян сои в федеральную научно-техническую программу. Это денег стоит немного. Мы готовы как компания выступить якорным инвестором, если есть такая необходимость.

У нас средняя урожайность по сое на Дальнем Востоке 12 центнеров с гектара. У наших соседей – 25 и больше, а лучшая мировая практика – 35 центнеров. Нам есть куда расти, и качественные семена являются одним из важнейших факторов в повышении урожайности.

Вторая задача – это водоотведение на тех уже землях, где сельхозпроизводители работают. Вы знаете, что на Дальнем Востоке осадки до метра, и в сезон дождей водоотведение, которое делается на самих полях, недостаточно, потому что вышли из строя или не введены в эксплуатацию основные каналы водоотведения. И здесь предлагается сделать: первое – это единый проект водоотведения на федеральном уровне и дальше передать все системы мелиоративные также на федеральный уровень. Потому что ни один сельхозпроизводитель не в состоянии сделать центральные каналы водоотведения и в силу отсутствия собственности, и в силу неэффективности каждого участника по отдельности.

Теперь, если урожай произведён, а мы посмотрели, что сделано за последние десять лет в Центральной России с начала национального проекта АПК, мы видим, что по культурам урожайность выросла от двух до четырёх раз, и не видим никаких оснований, чтобы этого не произошло на Дальнем Востоке. Поэтому урожай у нас точно будет, нам нужно ввести в сельхозоборот около полутора миллионов гектаров сегодня, которые не используются, и доработать по урожайности на той земле, на которой мы уже работаем.

И здесь у нас основная задача – это, конечно, открывать экспортные рынки. Вы знаете, что сырьё, как Вы сами сказали, берут с удовольствием, а продукцию с добавленной стоимостью, с другим уровнем глубины переработки – не очень. Например, наши основные рынки сбыта свинины – это Китай, Япония, Корея – сегодня закрыты. Вы открыли рынок Вьетнама, и за последние неполные два года мы заняли 50 процентов всего экспорта мяса свинины Вьетнама. Поэтому, если возможно ещё раз вернуться к нашим соседям с возможностью открытия экспортных рынков для нашей мясной продукции, тем более курицу уже открыли, говядину открыли, это было бы огромным подспорьем.

И второе: на сегодняшний день закрыты даже комбикорма, смеси и соевый шрот. Мы вчера с Вами открывали комбикормовый завод. Я сегодня с утра там был, стоит миллионник, 50 процентов продукции готово к экспорту. Но пока рынка сбыта у нас нет, Владимир Владимирович. Просьба вернуться ещё раз, и на Вашем уровне тоже, чтобы открыть рынки экспорта.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Что касается свинины, то Вы знаете, мы постоянно этим занимаемся, проблема Вам тоже хорошо известна, в том числе регионального характера. Надо эти проблемы преодолевать, даже если это не реальные проблемы, а просто используется как предлог, для того чтобы закрывать нашу продукцию. Сейчас я вдаваться здесь в детали не буду, вы знаете, что и я лично этим занимаюсь постоянно, на встречах даже самого высокого уровня мы всё время об этом говорим и будем делать это дальше.

Что касается вовлечения в сельхозоборот земель, сельхозземель, которые не используют, у нас их гораздо больше, чем полтора миллиона гектаров. Я попрошу тоже Викторию Валериевну некоторые вещи прокомментировать, в том числе и возможность передачи вопросов, связанных с мелиорацией, на федеральный уровень.

Пожалуйста, Виктория Валериевна.

В.Абрамченко: Спасибо, Владимир Владимирович.

Мы с Вадимом Николаевичем обсуждали эти предложения. Все они поддерживаются. Несколько комментариев по порядку.

По поводу семян сои. Действительно, у нас залогом успеха с точки зрения урожая, по потенциалу урожайности наших культур являются три фактора. Первый – это семена, второй – это достаточное внесение минеральных удобрений, и третий – это соблюдение агротехнологий.

По Вашему поручению, у нас реализуется федеральная научно-техническая программа «Развитие сельского хозяйства». По сахарной свёкле и по картофелю есть уже определённые успехи. Мы даже наш семенной картофель реализуем нашим коллегам в Белоруссии. Это тоже показатель успеха. А по сое до сих пор таких программ не было. Поэтому Вадим Николаевич готов выступить якорным инвестором, для того чтобы в пропорции 50 на 50 – федеральный центр и якорный инвестор – реализовать программу по масличным культурам, по сое. Полностью поддерживается, поэтому будем этим заниматься.

В.Путин: Виктория Валериевна, а что это за перечень? О чём речь, я не понял.

В.Абрамченко: Это выполнение параметров доктрины продовольственной безопасности по семенам. Вы знаете, что мы отстаём по некоторым видам культур по отечественным семенам. И нам нужна отечественная селекция, чтобы были сорта и гибриды наши, не импортные. По масличным мы пока зависим от импортных семян.

В.Путин: Вадим Николаевич просит включить в этот перечень и семена сои, да?

В.Абрамченко: Да.

В.Путин: Вы «за», поддерживаете?

В.Абрамченко: Мы «за». Поддерживаем полностью.

В.Путин: Отлично.

В.Абрамченко: Второе направление – по вовлечению земель сельхозназначения в оборот. Утвердили в текущем году новую программу по вовлечению земель сельхозназначения в оборот. Там два блока: блок, связанный с мелиорацией, наиболее ресурсоёмкий блок. По всей стране необходимо мелиорацией заниматься. По нашим данным, изношенность сетей – порядка 80 процентов. Мелиорация – это тоже инфраструктура для сельского хозяйства, крайне необходимая. Для Дальнего Востока, в частности, речь идёт о программе осушения – то, о чём говорит Вадим Николаевич.

Поэтому что мы предлагаем? В рамках принятой Правительством программы по вовлечению земель в оборот взять отдельные регионы-дальневосточники как пилотные проекты для реализации комплексного проекта. Не в отдельном хозяйстве, не у отдельного сельхозтоваропроизводителя. Ведь мелиоративное сооружение строится по принципу «от общего к частному». Необходимо в целом в субъекте Российской Федерации такой проект реализовать. И мы с Вадимом Николаевичем договорились и с Министерством сельского хозяйства, что в пилотном режиме возьмём один или несколько регионов-дальневосточников и такую программу по мелиорации реализуем.

Что нам даст это на выходе? Новые современные мелиоративные системы, даст вовлечение земель в оборот, увеличение урожайности и просто стабильное самочувствие сельхозтоваропроизводителей на территории региона.

По экспортным рынкам: мы тоже полностью поддерживаем с точки зрения регионализации и борьбы с африканской чумой свиней, для того чтобы не было такого риска для нашего экспортного потенциала. Действительно, продолжаем работу на уровне наших ветеринарных служб, Россельхознадзора и зарубежных партнёров, подключаем наш атташат по сельскому хозяйству, созданный недавно, для того чтобы корма и мясную продукцию продвигать на зарубежные рынки.

В.Путин: И по заводу, о котором Вадим Николаевич сказал: нужно подумать, как их поддержать.

В.Абрамченко: Сделаем, хорошо.

В.Путин: Спасибо.

Вадим Николаевич, согласны?

В.Мошкович: Да, конечно. Спасибо, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо.

Пожалуйста, Бачин Сергей Викторович.

С.Бачин: Уважаемый Владимир Владимирович, я представляю сессию «Туризм». Наша компания занимается туристической деятельностью около 20 лет. Один из реализованных проектов у нас – это «Роза Хутор». Мы реализовали под эгидой «Интеррос». Два года назад мы зашли на Камчатку и реализуем проект «Три вулкана», в который мы собираемся вложить более 40 миллиардов рублей. Поэтому туристическую индустрию здесь, на Дальнем Востоке, уже очень хорошо представляем.

Модерируя сессию, я бы хотел донести не только свой опыт, но и, в общем-то, весь тот опыт, который в настоящий момент наработан в этой области.

Первое, что хотелось бы сказать: очень важно выделить и так называемые туристические территории на Дальнем Востоке, то есть те территории, на которые устанавливается запрет на разработку, например, новых месторождений, на добычу других полезных ископаемых, а также для развития какого-либо промышленного сектора. Всё-таки территории у нас огромные, интересные, и надо их поделить. Это очень важный момент.

Входя сюда, на Дальний Восток, хотел бы подчеркнуть, что здесь существуют очень хорошие режимы: территории опережающего развития и свободный порт Владивосток. Благодаря этим режимам многие вещи, которые невозможны в Центральной России, здесь возможны. Но очень важно донастроить эти преференциальные режимы, а именно: например, есть так называемый социальный налог – 7,6 процента, который существует на этих территориях, но он применяется с момента, когда мы становимся резидентами ТОРа. А для нас очень важно, чтобы эта преференция по налогу работала не с момента, когда мы становимся резидентами, а с момента, когда мы вводим объект в эксплуатацию. Например, мы стали резидентом уже год назад, а у нас ещё даже земли нет оформленной для проекта, и для нас этот налог только через три года имеет какой-то смысл. То есть мы не просим новой преференции, а просто сдвинуть эту преференцию во времени.

Следующий очень важный момент для развития туризма – это НДС. Если мы посмотрим на Юго-Восточную Азию – Китай, Японию, Корею, Вьетнам, все страны, которые здесь рядом есть, – то НДС на туристическую отрасль в среднем от семи до 10 процентов. А у нас – 20. Конечно, мы неконкурентоспособны, и в первую очередь это выражается в том, что наш, российский турист платит за наш, российский турпродукт больше, чем если он едет, скажем, в соседние страны. И мы бы просили здесь рассмотреть возможность приведения нашего НДС в туристической отрасли на Дальнем Востоке примерно на такой же уровень, как и у соседей здесь, в Юго-Восточной Азии.

Также существует по всей России замечательная программа с этого года – это субсидирование процентной ставки для развития туризма. Но эта программа работает только для тех средств размещения, когда ты строишь гостиницу больше чем на 120 номеров. Здесь же, на Дальнем Востоке, очень часто требуются небольшие средства размещения, скажем так, от 50 до 100 номеров на гостиницу. Вот здесь никакой поддержки нет. И мы предлагаем тоже организовать здесь поддержку. Какую? Например, субсидирование капитальных затрат – 30 процентов, или же может быть определённая субсидия на каждый введённый в эксплуатацию номер гостиницы. Здесь хотелось бы эту тему отработать.

Также очень важно сказать про транспорт на Дальнем Востоке. До многих туристических мест можно доехать или долететь только самолётом. И в этом смысле нам очень важно развитие малой авиации – вертолётной и малой, имеется в виду от девяти- до 19-кресельных самолётов. И здесь мы напарываемся на ситуацию – то, что уже было сказано коллегами раньше, в транспортной сессии, – что требования к транспортной безопасности малых аэропортов и ВПП такие же, как к аэропорту Шереметьево, например. Это просто избыточные требования для развития туризма. Надо как-то квалифицировать эти аэропорты и сделать по возможности упрощённые требования для маленьких, малюсеньких аэропортиков. То же касается и причальных сооружений на водном транспорте: как речном, так и морском.

Также хотел бы сказать, что туризм – это не просто отдельная отрасль экономики, это, по сути дела, развитие территории. Всё, что создаётся для туристов, используется, как правило, и местным населением: и молодёжью, и жителями городов и сёл. Поэтому мы считаем, что было бы целесообразным распространить на туристические проекты те же требования по созданию обеспечивающей транспортной и инженерной инфраструктуры, что и применяется сегодня к населённым пунктам.

Это вкратце то, что могло бы сделать весь Дальний Восток с туристической точки зрения гораздо лучше, удобнее и конкурентоспособным как внутри России, так и на международном рынке.

Спасибо.

В.Путин: Сергей Викторович, у вас на Красной Поляне всё получилось красиво, надеюсь, что и здесь всё так же будет достойно, даже не сомневаюсь в этом.

Что касается Ваших предложений, я попрошу сейчас прокомментировать это Чернышенко Дмитрия Николаевича. И всё-таки то, что касается Ваших предложений, связанных с изменением налогов, конечно, Антона Германовича потом.

По гостиницам понятно, там просто легче администрировать, чем больше гостиница, 150 минимум посадочных мест, комнат. Исходили из того, что они больше нуждаются в поддержке, имея в виду, что они дороже стоят просто. Вот и всё. Но надо подумать, безусловно, Вы правы. Здесь небольшие нужны гостинички, поэтому мы всё это проработаем.

Я сейчас попрошу Дмитрия Николаевича прокомментировать, начать эти комментарии.

Пожалуйста.

Д.Чернышенко: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Я начну немножко с того, что было раньше сказано по поводу туристического кэшбека. Здесь, учитывая закрытый режим нашего совещания, это мера, с одной стороны, популярная. Но мы понимаем, что это была временная мера, которая связана с антиковидными мерами – закрытием границ, и поддержание, направленное на низкий спрос. Мы как раз поддерживали в те времена, когда люди традиционно-то и не ездили. Здесь нужно очень аккуратно, мы с Антоном Германовичем здесь абсолютно трезво относимся к кэшбеку, потому что есть риск, что это разгоняет инфляцию средств размещения и увеличивает стоимость денег, которые мы на кэшбек потратили, просто стоимость средств размещения.

Мы по итогам года сейчас внимательно это всё отследим и будем точечно поддерживать эту меру. Были бы средства размещения, народ бы сам поехал. Здесь мы, по сути дела, некую неэффективность средств размещения компенсируем привлекательной ценой для граждан. Поэтому про 40 тысяч рублей – 20 процентов от стоимости тура – нам нужно будет её посчитать, потому что мы научились хорошо это администрировать и видим всё там до мелочей, и очень гибкий механизм.

Теперь по поводу предложения Сергея Викторовича, который действительно самый успешный у нас инвестор в туристическую инфраструктуру: и «Роза Хутор», и «Завидово», и «Долина Васта», и другие его проекты очень известные, которые мы в рамках нацпроекта все поддерживаем. Здесь мы должны не забывать про бюджетную эффективность. Нужно отметить, тут Антон Германович тоже скажет, что сейчас бюджетное законодательство не позволяет прямые субсидии частным организациям на капитализацию объектов. Но при этом достаточно серьёзный инструмент, набор инструментов уже существует, о чём сегодня говорили. Есть льготные займы в рамках различных институтов развития. Или Владимир Викторович Солодов говорил про льготное кредитование резидентов территорий опережающего развития, о том, что нужно порог снизить до 500 тысяч, это очень классная мера, мы её тоже поддерживаем, различные инструменты государственно-частного партнёрства, зачастую инвесторы просто не знают эти инструменты. И здесь на местах губернаторам с инвесторами тоже нужно будет работать, потому что есть для малого и среднего бизнеса отличная мера по грантовой поддержке.

Что касается самого национального проекта «Туризм и индустрия гостеприимства», на который, напомню, почти полмиллиарда денег заложено до 2030 года именно по развитию инфраструктуры. У нас действительно заработал механизм только с этого года по предоставлению льготных кредитов для инвесторов, о чём Сергей Викторович сказал, где туристические проекты от 120 номеров, там процентную ставку мы субсидируем.

Я могу сказать, что сейчас мы видим по динамике: не выгребают в этом году тот объём компенсаций, который мы им даём. Мы сейчас отобрали банки. Потому что сложно, нужно проект принести в банк, доказать, что он эффективный, тогда банк говорит: да, мы готовы вам дать субсидию, а государство просубсидирует процентную ставку.

У нас на следующий год в 2,5 раза больше заложено денег по субсидированию этой процентной ставки. Будем сейчас наблюдать, как этот механизм начнёт работать. А потом, конечно, уже и мелкие гостиницы нужно будет включить, иначе сейчас будет огромный поток проектов, и банки просто станут узким горлом, не смогут работать. А так идея абсолютно здравая. У нас там кредиты от 100 миллионов до 70 миллиардов заложены, поэтому мы легко сможем уменьшить размер этой отсекающей – от 120 номеров, уйти вниз, о чём Сергей Викторович говорит. Буквально со следующего года мы на это посмотрим.

Здесь что самое важное: почему инвесторы просят эти субсидии? Они хотят снизить или поделить, или снять с себя риски в расчётах будущих турпотоков, потому что они же закладывают финансовые модели, ожидая, что они построят гостиницу и туда приедет турист. Здесь, конечно, созданный с Вашей поддержкой институт развития «Корпорация «Туризм.РФ», он как раз позволяет подстраховать инвестора от риска негарантированного турпотока. Мы входим в капитал собственников. Я знаю, что у Сергея Викторовича, на его проектах тоже такой механизм, соглашение есть, когда государство, по сути дела, помогает инвесторам и берёт на себя часть рисков, а потом, когда проект достигает определённой зрелости, продаёт этому же инвестору его долю и из него выходит.

У нас с Антоном Германовичем отработана эта схема. Она достаточно эффективно работает. Её можно использовать и на маленьких гостиницах. На Дальнем Востоке мы эти проекты собираем. Корпорация сейчас на месте находится, на форуме, и коллеги работают.

Здесь самое важное, что, как только государство вошло в капитал, дальше у нас начинают работать интересы сохранения государственных инвестиций, и мы начинаем тут перекрёстные вещи задействовать: субсидирование перелётов, чартеры внутри ДФО, железнодорожные билеты, строительство дорог. То есть сразу начинает такая оркестровка работать, поэтому, конечно, это здорово, когда государство тоже в этом участвует, но при этом у собственника основной пакет, мы миноритарии и помогаем друг другу инвестировать в эту инфраструктуру. Но, конечно, при условии защиты эффективности этих проектов, финансовой модели в Минфине. То есть у нас отработаны уже типовые проекты, когда мы видим эффективность возврата средств на любые инвестиции.

Вот коротко так.

В.Путин: Спасибо.

Антон Германович, пожалуйста, по налогам.

А.Силуанов: Уважаемый Владимир Владимирович! Коллеги!

По льготам, которые выходят за пределы срока действия ТОСЭР. У нас ТОСЭР – предусмотрен срочный период действия 10 лет. Коллеги что говорят: давайте мы за этот период будем распространять льготы – так я понимаю это предложение. Хотя не очень поддерживаем…

В.Путин: Нет, не только, Антон Германович. Там речь идёт просто о понижении НДС.

А.Силуанов: Это следующий вопрос.

Владимир Владимирович, можно я прокомментирую?

В.Путин: Да.

А.Силуанов: Речь идёт о чём? О том, что в период 10 лет действуют льготные ставки. Коллеги говорят: если за период 10 лет, давайте там распространим действие этой льготы. Но, на наш взгляд, смысл ТОСЭР заключается в том, что мы завлекаем, наоборот, новых инвесторов в этот период. Мы объявляем, что образуется ТОСЭР, привлекаем туда инвесторов, создаём льготный режим. Речь идёт о гостиницах в первую очередь – когда мы говорим о туристических вложениях. Гостиницы, как правило, три года строятся, наверное, не больше, поэтому вполне возможно успеть и получить льготы на период стройки, и на период её эксплуатации. Поэтому мне казалось бы, что сейчас менять вообще всю конструкцию ТОСЭРа с точки зрения преференциальных режимов как-то преждевременно.

И что касается НДС, снижение НДС, Владимир Владимирович, по туристической отрасли мы в Правительстве рассматривали. Есть свои плюсы и минусы. Для бюджета мы оценивали порядка 20–30 миллиардов рублей недостающих доходов, но дело не в этом. Правительство где-то полгода назад рассматривало эту тему, не поддержали. Нам что говорят коллеги: на период, может быть, срочный, когда нам нужно построить туристические кластеры, туристические комплексы, можно было бы предоставить преференциальный режим. Мы готовы ещё раз вернуться, хотя до этого позиция была отрицательная, готовы рассмотреть ещё раз все плюсы и минусы.

В.Путин: Хорошо.

Сергей Викторович, по первой части Ваших предложений есть какие-то комментарии?

С.Бачин: Я бы только прокомментировал про 10 лет и единый социальный налог.

На самом деле нам на период строительства эта льгота не нужна: у нас подрядчики, и этот налог у нас почти нулевой. И когда мы входим в стройку и развиваем большой проект, к сожалению, это пять лет. То есть, получается, из заявленных государством 10 лет мы можем пользоваться этим механизмом только пять лет. К сожалению, это всё.

В.Путин: Да, я понял. Давайте это рассмотрим всё-таки с учётом этой практики. Антон Германович, это же легко проверяется, сколько они строят, это же понятно. Надо просто посмотреть реалии, которые в жизни складываются, и посмотреть на то, что бизнес получает от государства. Мы заявляем десять, а на самом деле там пять. Мы же не собираемся здесь «пузыри надувать», мы хотим, чтобы всё, что мы говорим, работало в реальной экономике, и тогда будет реальный эффект от этого. Давайте вернёмся. Мы обязательно посмотрим, Сергей Викторович, на Ваши предложения и их ещё раз проанализируем.

С.Бачин: Спасибо.

В.Путин: Есть ещё что-то?

Ю.Трутнев: Два слова. Мы по крупнейшим проектам, Владимир Владимирович, отдельными решениями продлеваем, потому что там период строительства часто бывает дольше, чем период льгот. То есть он становится резидентом, ему начисляются льготы, а он строит 10–15 лет.

В.Путин: А он не пользуется ими.

Ю.Трутнев: Так точно. Тут единственный для нас вопрос, единственная проблема – администрирование. Так нам легко – подписали соглашение, и пошла отсечка. А здесь нам надо – по запуску производства. Это единственное, что надо вместе с Минфином проработать.

В.Путин: С другой стороны, нужно обязательно и стимулировать, чтобы это не были долгострои, понимаете? Здесь тоже вопрос. Правда, в долгостроях частный бизнес не заинтересован. Давайте посмотрим со всех сторон на эту проблему.

Хорошо. Спасибо большое.

Аушев Тагир Абдул-Хамидович, пожалуйста.

Т.Аушев: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я представляю результаты работы сессии, посвящённой развитию IT-отрасли на Дальнем Востоке. Мы, естественно, все понимаем важность этой отрасли и насколько бурно она развивается во всём мире, но в рамках подготовки к сессии должен сказать, что на Дальнем Востоке эта отрасль представлена весьма и весьма достойно. Более 200 компаний зарегистрированы и действуют в округе, причём три из них – это компании с доходностью больше одного миллиарда рублей: две в Республике Саха (Якутия), одна в Приморском крае.

Вообще, российские программисты – это уже бренд в мире, и стратегически это большое преимущество для страны. Но мир тоже развивается, и нам очень важно наше преимущество не утратить, а, наоборот, нарастить это лидерство. Соответственно, те предложения, которые были сделаны, они посвящены созданию конкурентных условий на мировой арене для наших IT-проектов. Начать хотелось бы вот с каких.

Первое – это образование. IT-образование сейчас в мире начинается с очень ранних стадий. В Китае азы программирования начинаются уже с детского сада. Предлагаем запустить обширную программу, которая бы охватывала все возрастные категории: начиная с детского сада, школы, переподготовки, повышения квалификации и всего остального. Соответственно, это дало бы столь необходимый кадровый ресурс для отрасли, о котором говорили практически все участники: не хватает IT-специалистов.

Второе – это дальнейшее развитие этих проектов. Созданный по Вашему указу Инновационный научно-технологический центр, ИНТЦ, на острове Русский позволит развивать и IT-компании, и создавать новые «единороги», о которых я рассказывал раньше. Но если в мире «единорогами» считаются компании от одного миллиарда долларов, то в рамках нынешнего ИНТЦ льготы предоставляются только компаниям с доходностью до одного миллиарда рублей. Есть предложение повысить этот порог до 10 миллиардов рублей, чтобы опять-таки немного конкурентоспособность наших проектов поднять. Ну и такой важный опыт, как создание ИНТЦ, расширить на другие регионы Дальневосточного федерального округа.

Особенно с пандемией сейчас очень сильно все онлайн-технологии начали развиваться, и в отдельных странах, наиболее прогрессивных, есть такая система, как онлайн-регистрация компаний и открытие банковских счетов. Предлагаем для резидентов ИНТЦ такую же меру ввести, это сильно бы облегчило, особенно для начинающих стартаперов, молодых команд, вход в этот бизнес.

Для стимуляции притока частных инвестиций, особенно на самых ранних стадиях, это так называемые бизнес-ангелы, предлагаем стимулировать их за счёт 50-процентного учёта НДФЛ, который платят эти инвесторы, в качестве инвестиций, то есть использовать НДФЛ в инвестициях этих бизнес-ангелов.

Ну и со своей стороны надо отметить, что бизнес также отреагировал, с одной стороны, на создаваемые условия в регионе, а с другой стороны, на потребность региона в инвестициях.

В рамках сессии было объявлено о том, что группа «Интеррос» Владимира Потанина по предложению Юрия Петровича Трутнева создаёт венчурный фонд «Восход». Объём фонда будет 10 миллиардов рублей, инвестиции в течение пяти лет, причём первые будут сделаны уже в этом году.

Здесь опять-таки надо отметить, что это не просто бизнес-инвестиции будут, а это будут так называемые smart money, когда инвестор глубоко погружается в высокотехнологичный проект и фактически является не донором или источником денег, а ещё и стратегическим партнёром этого проекта.

Моя уверенность базируется, наверное, здесь и на личном опыте, поскольку в начале года мы вместе с «Интерросом» создали лабораторию для нобелевского лауреата в России размером 500 миллионов рублей. Так что последние новости говорят о том, что те усилия, которые делает государство в регионе, получают хороший отклик со стороны бизнеса.

У меня всё. Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Что касается образования, то хорошо известно, Вы работаете в одном из престижных московских институтов, знаете, что не только в вузах, но и в школах стараемся развивать это IT-направление. Специальные курсы даже для школьников сейчас внедряются. Правда, это, по-моему, с восьмого класса.

В целом попросил бы высказаться по Вашим предложениям Дмитрия Николаевича Чернышенко. Пожалуйста.

Д.Чернышенко: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я коротко. У нас очень эффективный был первый пакет мер поддержки IT-отрасли, о чём уважаемый Тагир Абдул-Хамидович тоже сказал, который вызвал в принципе взрывной рост IT-компаний. Буквально вчера у нас было совещание с лидерами «Единой России», где инициативы, которые предложены были «Единой Россией», рассмотрены всей IT-индустрией, были поддержаны, сформированы и доложены Председателю Правительства, и буквально в понедельник они уже будут вынесены на Правительство. Мы с Турчаком, Шмелёвой, Проценко обсуждали все новые меры, в том числе и телемедицину, и включение социально значимых объектов – по всем поручениям, которые Вы давали.

Что касается образования как составляющей очень важной части. Здесь опять же это в рамках инициатив, которые поддержала «Единая Россия», о них на съезде тоже говорилось. Минцифры совместно с бизнесом включили в стратегию социально-экономического развития России проект, который позволит талантливым школьникам с 8-го, как Вы правильно сказали, до 11-го класса пройти дополнительный двухлетний курс обучения IT-профессиям. Там в основном, конечно, языки программирования. Но что важно, что обучение будут проводить топовые организации страны. Алгоритмика, нетология – в формате допобразования они как раз будут помогать ребятам сформировать интерес к программированию, к IT-специальностям, они тогда чаще будут выбирать информатику при сдаче ЕГЭ, в свою очередь это увеличит уровень знаний, средний балл, возможность поступать. На это у нас уже заложено в федеральном бюджете почти девять миллиардов рублей, которые позволят подготовить 1,2 миллиона школьников. Уже в 2022 году первые 100 тысяч школьников получат такую возможность.

Второе. С июля этого года в рамках федерального проекта «Кадры для цифровой экономики» у нас стартовал очень важный проект, когда любой гражданин России может получить IT-образование от наших ведущих флагманских компаний – и «Яндекс.Практикум», или «Сберуниверситет», или университет «Иннополис», или «Интеррос», о чём Тагир Абдул-Хамидович сказал, – а государство возмещает 50 процентов стоимости такого обучения.

Мера уже заработала, и у нас на неё 8,2 миллиарда в федеральном бюджете заложено. 630 тысяч обучающихся пройдут такое обучение, по нашим расчётам. Сейчас в каталоге проекта более 35 различных программ, они постоянно пополняются. Эти программы представляют очень известные бренды, как GeekBrains, SkillFactory или Skyeng, «1С:Образование», и конечно, наши все университеты: Финансовый университет, Бауманка, Плеханова и другие. И в этом году мы уже успеем примерно пять тысяч человек обучить. Уже четыре тысячи человек подали заявки, то есть мы понимаем, что темпы соответствуют нашим расчётам. То есть в целом на это направление образования, о чём Тагир Абдул-Хамидович сказал, у нас предусмотрено 17 миллиардов рублей в федеральном бюджете, так что всё поддержим.

По ИНТЦ тоже инициативу поддерживаем, конечно, считаем, эта мера правильная.

В.Путин: Спасибо.

Уважаемые коллеги, нас время поджимает с учётом следующих мероприятий, в которых я должен принять участие, а осталось два выступающих – это Лимаренко Валерий Игоревич и Берёзкин Григорий Викторович. Первая тема – это «О передаче земельных участков для комплексной застройки территорий опережающего развития», и вторая – «О «дорожных картах» по реализации проектов по нефтегазопереработке».

Темы я обозначил. Я сразу хотел бы спросить у Виталия Леонтьевича Мутко и у Новака Александра Валентиновича. Вы знакомы наверняка с предложениями, которые коллеги сделали. Очень коротко, буквально два слова, с чем вы согласны, а что считаете нужным дополнительно проработать.

Виталий Леонтьевич.

В.Мутко: Владимир Владимирович, добрый день!

В целом мы со всем согласны, механизм такой передачи есть, Вы знаете, создана государственная правительственная комиссия, 161-м законом все неэффективно используемые земли передаются или в ведение региона, или в ведение института развития «ДОМ.РФ» для вовлечения в комплексное освоение территории. Мы эту работу будем продолжать, исходя из того что появились и новые механизмы – это новые законы о КРТ, комплексном развитии территорий, дающие возможность более эффективно использовать земли. Единственное надо сказать, на сегодняшний день уже на пять миллионов квадратных метров [потенциального строительства жилья] зе́мли переданы регионам, просто их надо осваивать, осваивать и осваивать. И мы готовы ещё где-то на 980 гектаров тоже такие земли готовить. Поэтому здесь мы едины, мы работаем по всем совместным программам.

В.Путин: Валерий Игоревич, Вам известна, наверное, эта позиция Правительства, в данном случае компании «ДОМ.РФ»?

В.Лимаренко: Совершенно верно, Владимир Владимирович. Но сразу хочу сказать, что модерацию мы вели в целом по жилищному строительству, и кроме вопросов передачи земельных участков, которые мы с Виталием Леонтьевичем обсуждаем и находим общие решения, есть ещё несколько предложений. Если позволите, я очень быстро их скажу.

В.Путин: Только совсем коротко, потому что неудобно, там с участием глав государств следующее мероприятие.

В.Лимаренко: Тогда я скажу только о том, что очень острое.

Хотелось бы, чтобы та программа, которую мы сейчас с командой Хуснуллина по аварийному жилью разработали, как можно быстрее вошла в действие. Вы сказали о том, что выделено 45 миллиардов в будущем году на аварийную жилищную программу. Хочу сказать, что мы завершили эту работу в основном в прошлом году и в этом году 90 тысяч квадратных метров жилья построили уже по новой программе, а деньги ещё не выделены.

У меня будет просьба поддержать – 4,6 миллиарда, в этом году мы уже построили 90 тысяч квадратных метров жилья по новой программе, чтобы можно было уже с этого года стартовать. Кроме того, пилотный проект, конечно, будет полезен для всех участников этого проекта. Это из самого острого.

Были ещё другие интересные предложения. Если будет возможность, мы сообщим Вам.

В.Путин: А Вы передайте, Вы нам передайте просто. Оформите, пожалуйста, и передайте. Это очень важный вопрос, очень важное направление нашей совместной работы, поэтому обязательно оформите и передайте мне, ладно?

И, пожалуйста, Новак Александр Валентинович по поводу предложений Григория Викторовича Берёзкина.

А.Новак: Уважаемый Владимир Владимирович, добрый день!

Мы с Григорием Викторовичем [Берёзкиным] обсуждали результаты той сессии, которая была в рамках развития нефтегазохимии. Речь идёт действительно о поддержке проектов на Дальнем Востоке. Я напомню, что по Вашему поручению в целом у нас созданы налоговые стимулы по обратному акцизу на этан, СУГи для развития нефтегазохимической промышленности. Коллеги предлагают, чтобы мы расширили такой инструмент, как подписание распоряжения Правительства о «дорожных картах» в целях поддержки крупных инвестиционных проектов на территории Дальнего Востока. Мы в целом поддерживаем, поскольку такой инструмент себя зарекомендовал эффективно, например, при реализации завода по сжижению природного газа «Ямал СПГ». Тогда по Вашему поручению у нас было выпущено распоряжение Правительства. Это позволит нам скоординировать действия федеральных органов исполнительной власти, компаний и помочь в реализации проекта. Поэтому мы не возражаем.

Есть также предложение по продлению срока возмещения затрат на инфраструктуру в рамах СЗПК с текущих пяти лет до 15 лет. Здесь проблема в том, Владимир Владимирович, что некоторые проекты реализуются в ТОРах, территориях опережающего развития, где льготные ставки налогообложения, и поэтому затраты на инфраструктуру фактически не из чего в короткие сроки возмещать. Мы проработаем с Андреем Рэмовичем Белоусовым и с Минфином этот вопрос, поскольку сейчас законодательство только на пять лет даёт возможность возмещать инфраструктуру. Может быть, действительно целесообразно этот период расширить.

Также есть просьба восстановить техусловия на подключение к «Силе Сибири» со стороны «Газпрома» для реализации метанольного проекта на территории Дальнего Востока. Мы тоже готовы этот вопрос проработать и доложить Вам по результатам.

В целом это те предложения, которые должны были быть озвучены.

Спасибо.

В.Путин: Григорий Викторович, Вы слышали? Согласны, готовы с этим работать?

Г.Берёзкин: Абсолютно. Да, конечно. Единственное, я хотел добавить то, что Вам, возможно, будет интересно, о чём Вы ещё не знаете, и на следующем мероприятии, возможно, пригодится. Дело в том, что сейчас Вы будете участвовать в подписании соглашения о создании консорциума между двумя японскими компаниями (Marubeni и Mitsui), нами и двумя российскими банками – ВЭБ и ВТБ. Это касается того, что мы все долго говорили о том, как нам не только жить научиться, но и зарабатывать в новом экологическом мире. Именно рост таких возможностей, этот тренд только начинается. Сегодня крупнейшие судовые операторы переходят от неэкологичного топлива на основе нефти и нефтепродуктов на более экологичное топливо – метанол, самое начало. Мировые операторы сегодня только начали заказывать соответствующие суда.

Цель нашего соглашения – это первый подход к снаряду, для того чтобы такой проект реализовать в России, строить суда на российских верфях с использованием в качестве топлива метанола не только для российского судоходства, Северного морского пути, но и, конечно, для международного использования. Результатом будет синхронизация этих планов с возможностями российских верфей.

По результатам мы Вам доложим. Это создаст новую нишу для использования российского метанола, где мы жёстко, с учётом объёмов роста конкурируем не друг с другом, а только с международными компаниями. Это создаст примерно пять тысяч новых рабочих мест и порядка 150 миллиардов инвестиций в российскую экономику.

Это то, что я хотел добавить.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Продвигать наши интересы в сфере судостроения достаточно сложно, потому что конкуренция там очень большая. Поддержка со стороны государства судостроительной отрасли, в том числе в странах региона, где мы находимся, она и прямая, и скрытая тоже очень большая. Но делать это нужно. Мы и делаем это. Если ваши проекты будут находиться в струе этих наших общих усилий, это только может порадовать.

Я хочу всех поблагодарить за работу, которая уже сделана, и за разговор, который сейчас состоялся. Он очень полезный, на мой взгляд, с точки зрения принятия необходимых решений для развития региона, ну и вообще для развития российской экономики.

Я не отреагировал только на одно предложение Троценко Романа Викторовича – о привлечении строительных мощностей Министерства обороны для развития Восточного полигона. Хочу вас проинформировать, что строительные мощности Минобороны будут использованы, более того, Минобороны приступило уже к этой работе.

Всем ещё раз большое спасибо. И надеюсь, мы продолжим совместную работу сейчас на сессиях.

Благодарю вас.