Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

Д.Медведев: Уважаемые дамы и господа, уважаемые представители средств массовой информации! Я хотел бы прежде всего поблагодарить руководителей Евросоюза за результативную работу в рамках 25-го юбилейного саммита Россия–ЕС.

Состоявшаяся встреча, первая после вступления в силу Лиссабонского договора о реформе Евросоюза, была конкретной, предметной, насыщенной и проходила в товарищеской обстановке. И конечно, атмосфера доверительности, которая сопровождала эту встречу, помогла нам в решении целого ряда вопросов.

Отношения с Евросоюзом – важнейшая составляющая нашей внешней политики. Основной темой сегодняшнего разговора стало укрепление долгосрочного стратегического партнёрства в рамках реализации определённых ещё в 2005 году четырёх общих пространств: экономического пространства, пространства внутренней безопасности и правосудия, внешней безопасности и пространства науки и образования.

Но помимо четырёх пространств мы в Стокгольме договорились заняться модернизацией, и была сформирована инициатива «Партнёрство для модернизации». Сегодня мы на эту тему согласовали совместное заявление. Цель этой работы – расширить кооперацию России и Евросоюза в таких прорывных областях, как высокие технологии, инновации, но не только (это и контакты по целому ряду других направлений), ну и конечно, объединить усилия в проведении новейших исследований, в организации совместных высокотехнологичных производств, по вопросам энергоэффективности, зелёного роста, по вопросам, связанным с техническим регулированием. По всем этим вопросам, я надеюсь, мы сможем двигаться вперёд, в результате тех решений, тех дискуссий, которые у нас на эту тему были.

Считаем также принципиально важным подписанное сегодня соглашение о защите секретной информации между Россией и Евросоюзом, которое будет способствовать налаживанию тесного сотрудничества в сфере внешней безопасности. У нас есть удачный опыт такого рода сотрудничества на внешнем треке. Это касается Африки, это касается кризисного урегулирования в Чаде, в Центральноафриканской Республике, в Аденском заливе у берегов Сомали, где и сегодня мы совместно с нашими европейскими партнёрами осуществляем патрулирование для того, чтобы бороться с пиратами.

Сегодня мы на эту тему [«Партнёрство для модернизации»] согласовали совместное заявление. Цель этой работы – расширить кооперацию России и Евросоюза в таких прорывных областях, как высокие технологии, инновации и, конечно, объединить усилия в проведении новейших исследований.

Мы говорили, конечно, и о таком важном для нас направлении сотрудничества, как энергобезопасность и сотрудничество в области энергетики. Здесь есть неплохие результаты. О них мы поговорим, может быть, в ходе пресс-конференции. Мы последовательно занимаемся диверсификацией маршрутов поставок нефти и газа. Успешно реализуются и крупные совместные проекты, такие как «Северный поток». Рассчитываем на то, что и «Южный поток» получит статус трансевропейской энергетической сети. Вместе мы разрабатываем страховочные механизмы для того, чтобы защитить законные интересы всех стран, то есть стран – производителей энергии, транзитных стран и стран потребителей. Никто не должен страдать, но все должны иметь равную защиту. Мы в этом контексте говорили и о необходимости формирования новой нормативной базы или улучшения действующей международной нормативной базы, посвящённой энергетическому сотрудничеству.

Обменялись мы и соображениями по такой тематике, как изменение климата. Тема сложная, но мы и дальше готовы этим заниматься. Мы надеемся, что в конечном счёте мы сможем выйти на универсальное, всеобъемлющее и, что немаловажно, обязывающее соглашение по этой проблематике.

Ещё одна важная тема, по которой мы сегодня обменивались соображениями, касается облегчения деловых и туристических поездок наших граждан. Мы совершенствуем законодательство. Не так давно для того, чтобы приезжающие к нам иностранные граждане, в том числе и из Евросоюза, могли проще получать соответствующие разрешения на работу в нашей стране, я подписал закон об изменениях в законодательство о статусе иностранных граждан. Эта работа будет продолжена. Но, конечно, нам нужно двигаться к основной цели, а именно – к отмене визового режима. Сейчас главное – не политизировать этот вопрос и не заниматься прожектёрством. Мы должны смотреть правде в глаза, смотреть на состояние готовности всего Евросоюза к этой проблеме. Хотел бы сказать только одно. Наша страна к этой теме, к решению этой задачи готова. За нами, что называется, дело не станет. Нам, конечно, проще: мы – одна страна. Евросоюз – это 27 стран. Но для того, чтобы работа шла более активно, мы передали нашим партнёрам наш проект соглашения об отмене визовых требований для граждан России и Евросоюза. Надеюсь, что наши европейские партнёры его изучат, и мы будем двигаться дальше. В любом случае этот шаг цементировал бы стратегическое партнёрство между Россией и Евросоюзом. Но самое главное (дело даже не в партнёрстве) – он просто облегчил бы жизнь миллионам людей, живущих и на территории Евросоюза, и на территории Российской Федерации.

Актуальной является для нас тематика преодоления кризиса. Мы вчера довольно долго об этом говорили с нашими партнёрами, говорили о трудностях, которые Европа испытывала, о тех быстрых, грамотных, на мой взгляд, шагах, которые сделаны нашими партнёрами для преодоления последствий кризиса, и решениях тех сложных вопросов, которые возникли в отдельных странах Евросоюза. Мы продолжим обсуждение этих тем в рамках «двадцатки», которая пройдёт в Торонто, и мы обсудили как раз параметры взаимодействия в этой сфере, имея в виду ранее принятые решения «двадцатки», что мы сделали, что не сделали.

У нас здесь единое представление о том, что делать дальше. Желательно, чтобы каждая «двадцатка» завершалась какими‑то конкретными решениями, которые впоследствии неукоснительно соблюдались всеми странами. Нам нужны не декларации, а последовательная работа по реформированию международной финансовой системы. Никто не ожидает, что мы это сделаем быстро, моментально, но двигаться нужно именно вперёд и исполнять ранее принятые решения.

Конечно, мы обсуждали международные вопросы. Мы только что во время рабочего завтрака говорили о развитии мирного процесса на Ближнем Востоке, в частности говорили и о той ситуации, которая сложилась в результате атаки на гуманитарный конвой, который шёл в сектор Газа. Соответствующее заявление было принято министрами иностранных дел. Оно в полной мере коррелируется с тем, что было сделано в рамках Совета Безопасности, с той резолюцией Совета Безопасности, которая была принята сегодня с осуждением того, что произошло. Нужно провести максимально тщательное расследование, но в любом случае гибель людей невосполнима и абсолютно немотивирована.

Нам нужно двигаться к отмене визового режима. Наша страна к решению этой задачи готова. Я передал проект соглашения об отмене визовых ограничений нашим партнёрам в ходе этого саммита. Пусть это будет первым камнем в фундамент решения об отмене визовых ограничений.

Мы, конечно, обсудили иранскую ядерную программу, положение в Афганистане, Пакистане, вопросы, связанные с кипрским урегулированием, ситуацию в ряде регионов Европы. Ну и конечно, я не мог не затронуть вопроса о заключении договора о европейской безопасности, с соблюдением юридически обязывающего принципа неделимости безопасности. Этот диалог у нас с нашими партнёрами идёт уже достаточно давно. Мы намерены и дальше продолжать взаимодействовать с Евросоюзом в решении этих задач. Это не значит, что у нас все подходы совпадают. Есть темы, по которым наши позиции разнятся. Но это, с другой стороны, не мешает нам находить возможности для поиска компромиссов и решения тех задач, по которым наши подходы близки или по которым они тождественны.

Завершая своё вступительное слово, хотел бы сказать, что саммит прошёл, на мой взгляд, в весьма доброжелательном ключе, в деловом ключе. Мы впервые работали в таком составе. Я ещё раз хотел бы поприветствовать президента ван Ромпёя в качестве главы Евросоюза и, конечно, нашего традиционного партнёра Председателя Комиссии Европейских сообществ господина Баррозу. Мы уже умеем вместе работать, у нас хорошие деловые отношения. Надеюсь, что практические результаты этой работы послужат укреплению стратегического партнёрства между Россией и Евросоюзом.

И самое последнее. Я хотел бы выразить нашу большую признательность всем жителям Ростова-на-Дону, где мы провели этот саммит. Они обеспечили и великолепную погоду, и природа не подкачала. Вчера нам удалось посмотреть местные красоты. Но самое главное, это способствовало той атмосфере, которая отличала прошедший саммит. Большое спасибо, что вы нас приняли в Ростове-на-Дону.

Х.Ван Ромпёй (как переведено): Господин Президент, дамы и господа, добрый день!

Хочу поблагодарить Вас, господин Президент, за проведение саммита в историческом городе – Ростове-на-Дону. Сегодня прекрасный весенний день. У нас состоялся прекрасный саммит. Мы провели плодотворное обсуждение в дружеском духе. Перед тем, как я перейду к своим комментариям, я бы хотел, как положено бельгийцу, не в качестве европейского чиновника, поздравить Президента с победой российского пианиста Дениса Кожухина на конкурсе Королевы Елизаветы. Это демонстрирует тесные связи между Россией и странами Евросоюза.

Хотел бы отметить и ряд моментов. Во‑первых, саммит состоялся на очень важном этапе как для России, так и для ЕС. В ЕС мы приняли новое соглашение, и новые участники появились в нашем процессе. Госпожа Эштон и я сам – это первые продукты, первые «дети» Лиссабонского соглашения. Сейчас ЕС ищет путь через дебри финансово-экономического кризиса, и надеемся, что мы выйдем из этого кризиса сильнее, чем раньше.

Наши ответные меры на недавний кризис публичного долга, государственного долга показал, что мы готовы принимать решительные меры общими усилиями. Мы должны приложить все усилия для финансовой консолидации, повышения уровня конкурентоспособности, укрепления экономических институтов, обеспечения роста в рамках экономической стратегии ЕС до 2020 года. Это залог сохранения наших позиций на мировой арене. Россия также находится на перепутье. Президент Медведев задался амбициозной целью – провести модернизацию России в XXI веке, основываясь на демократических ценностях, стремясь построить современную диверсифицированную, динамичную экономику при активном участии гражданского общества. Это важное достижение для России.

Мы хотим стать российским партнёром по модернизации. Именно поэтому я очень рад, что мы запустили «Партнёрство для модернизации», что мы согласовали его приоритеты и охват. Я убеждён, что оно будет способствовать реформе и придаст дополнительный импульс развитию наших отношений, позволит укрепить наше торговое и экономическое сотрудничество, сотрудничество в области энергобезопасности, а также позволит внести вклад в становление международной экономической системы. Однако, если мы хотим, чтобы партнёрство приносило плоды, модернизация в России должна стать реальностью и должна избегать, в частности, протекционизма.

В свете вышесказанного я приветствую новый импульс, который был дан в российской организации процессу присоединения России к ВТО. В этом контексте мы также говорили о наших долгосрочных целях, безвизовом режиме. Я считаю, что контакты между российскими и европейскими бизнесменами, студентами, профессорами позволят придать дополнительный толчок модернизации. Поэтому мы высказываем свою приверженность достижению скорейшего конкретного процесса на местах.

Что такое «Партнёрство для модернизации»? Это новое направление нашего сотрудничества с объединённой Европой. Мы занимаемся вопросами энергоэффективности, вопросами так называемой зелёной экономики, вопросами разрешения всякого рода трудностей, связанных с недостатком технического регулирования в России при помощи Евросоюза.

Во‑вторых, по саммиту «двадцатки», который состоится в Торонто, отмечаю, что у нас существует обширный консенсус по ряду вопросов. Что касается конкретной реформы финансовой системы, мы в Европейском союзе считаем, что это наш первый приоритет. И мы надеемся, что на саммите в Торонто будут обсуждены способы снижения системных рисков, будут согласованы принципы действия финансовых учреждений в случае следующих финансовых кризисов. Как сказал господин Президент, в Торонто мы должны добиться конкретных результатов. Такого же подхода необходимо придерживаться на климатическом саммите в декабре.

В‑третьих, мы также подписали соглашение по защите секретной информации, которое является важным шагом вперёд в наших отношениях, поскольку оно позволит упростить сотрудничество по широкому ряду тем, в том числе управлению кризисными ситуациями, юстиции, внутренним делам.

В‑четвёртых, мы также вновь подтвердили свою заинтересованность в поисках дальнейших путей сотрудничества в области кризисного управления, юстиции, внутреннего сотрудничества. Собираемся продолжать операции в Чаде и бороться с пиратством вблизи Сомали.

В‑пятых, что касается темы прав человека, я признателен и хочу высоко отметить недавние события в России, ратификацию четырнадцатого протокола Европейской конвенции по правам человека, распространение практики присяжных на всю Россию, а также подтверждение моратория на смертную казнь. Однако положение правозащитников и журналистов в России по‑прежнему вызывает большую озабоченность европейской общественности. Также возникает озабоченность атмосферой безнаказанности, которая царит в Чечне и некоторых областях Северного Кавказа.

В‑шестых, у нас была возможность обсудить ряд международных вопросов.

Мы также приветствуем заключение нового соглашения о сокращении стратегических вооружений с США, и мы поздравляем господина Президента с достигнутым результатом. По Ирану ЕС и Россия полностью согласны. Ядерная программа Ирана остаётся источником озабоченности. Цель ограничительных мер – вернуть Иран за стол переговоров. Мы очень рады, что Российская Федерация сыграла конструктивную роль в выработке проекта резолюции Совбеза ООН по Ирану.

Мы также вчера говорили о трагических событиях на Ближнем Востоке и подготовили совместное заявление высокого представителя Кэтрин Эштон и Министра иностранных дел Сергея Лаврова. Хотел бы выразить свою полную поддержку этому заявлению от лица ЕС.

Мы сожалеем о человеческих жертвах в результате операции против флотилии, перевозившей гуманитарную помощь в сектор Газа. Мы требуем немедленного подробного расследования, а также требуем обеспечить свободное перемещение товаров и людей в и из сектора Газа.

Интересы Российской Федерации и ЕС совпадают в вопросе обеспечения процветания, стабильности, безопасности в соседних странах. По историческим, географическим причинам мы разные страны, однако мы соседи. Мы зависим друг от друга и от благосостояния наших соседей. Поскольку наш континент существует в едином духе, мы надеемся, что и Россия будет играть более активную роль и выполнять взятые на себя обязательства, в частности относительно Грузии.

В заключение хотел бы заявить, что для ЕС Россия является настоящим стратегическим партнёром. Именно с вашей страной у нас ведётся наиболее интенсивный, динамичный диалог. Нам не нужно проводить перезагрузку наших отношений с Россией – скорее, нам надлежит нажимать кнопку «Полный вперёд».

Благодарю вас.

Ж.Баррозу (как переведено): Спасибо.

В первую очередь я бы хотел поблагодарить наших российских коллег за тёплый приём. Особенно хотел поблагодарить Президента Медведева за открытую дружественную и продуктивную обстановку, в которой прошли сегодняшние переговоры. Стратегическое партнёрство между Россией и Европейским союзом доказало свою ценность.

В этом быстро меняющимся мире люди, экономики всё более зависимы друг от друга. Наша безопасность и процветание важны для нас, поэтому действительно важно, чтобы отношения между Россией и Европейским союзом были куда более глубокими, и этот 25-й саммит между Россией и Европейским союзом на самом деле оказался крайне продуктивным.

Я не буду повторять то, что было сказано. Хотел бы выделить основные пункты нашего партнёрства. Мы рассмотрели наше видение проблемы, по которой проводились переговоры в Стокгольме, и сегодня мы запустили инициативу «Партнёрство для модернизации». Мы обсудили те приоритеты, которые у нас имеются, но также мы хотели бы принести конкретные результаты, которые будут полезны для наших обществ, для наших экономик.

Конечно, экономика и общество связаны друг с другом, поэтому модернизация затрагивает не только вопросы экономики, но и развитие общества, закона, установления определённых стандартов, которые будут способствовать развитию бизнеса, сотрудничества в определённых сферах.

Мы обсуждали сотрудничество в вопросах энергетики, безопасности, и это очень важный момент общих европейских и российских интересов. Россия для нас является очень важным партнёром. Мы поддерживаем вступление России в ВТО, потому что очень важно, чтобы страна, которая является одной из основных экономик в мире, была членом ВТО. Должен произойти важный толчок, определённые шаги должны быть предприняты, потому что экономики должны быть открыты и должны принимать глобальные правила игры, глобальной практики.

Мы сделали ещё один шаг к улучшению взаимной торговли и инвестирования, это очень важно для России. Россия – один из важнейших партнёров во многих сферах, в частности в энергетике.

Я убеждён, что этот саммит, на котором обсуждалось большое количество важных внешнеполитических вопросов, станет важным заделом для саммита в Торонто.

Я ещё раз хотел бы поблагодарить Президента Медведева за российское гостеприимство, а также город и Ростовскую область за то, что они так участвовали в этой важной встрече между Россией и Европейским союзом. Спасибо.

Вопрос: У меня вопрос к российскому Президенту. Дмитрий Анатольевич, накануне саммита российские официальные лица заявляли – и Вы только что это повторили, что Россия готова хоть завтра отменить визовый режим с Евросоюзом. Из Брюсселя, напротив, раздаются голоса о том, что это может произойти ещё нескоро. Хотелось бы понять, что именно мешает отменить визы, какие препятствия существуют и когда они могут быть устранены.

И второй вопрос также касается будущего. Здесь говорилось о том, что в ходе саммита обсуждалась тема вступления России в ВТО. Наступило ли в ходе этого обсуждения понимание того, когда это может произойти? И, к слову, было бы любопытно услышать ответы на эти вопросы и от европейских руководителей.

Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо. Я не знаю, будут ли мои коллеги это комментировать, но я обязательно выскажусь, раз Вы первую часть вопроса мне адресовали.

По поводу виз, точнее их отмены – что мешает. Нам ничего не мешает, мы это готовы сделать хоть завтра. Мы считаем, что степень готовности российского общества к тому, чтобы принимать европейцев без виз и соответственно контролировать самые разные процессы, связанные с этим, в настоящий момент весьма и весьма высока. У нас есть и техническая сторона, необходимая для этого, мы сейчас её реконструируем, есть и соответствующий набор соглашений, над которыми мы работаем, включая соглашения, которые касаются судьбы тех, кто приезжает с нарушением законодательства, и их последующей высылки. Хотя эту работу можно продолжить.

Но мне, конечно, понятно, что у наших партнёров, у Евросоюза, ситуация несколько иная. Евросоюз состоит из 27 государств, каждое из которых имеет собственную точку зрения по вопросу отмены виз, в том числе с Российской Федерацией. Эта тема ведь касается не только России, есть и другие страны, с которыми Евросоюз в конечном счёте стремится к отмене виз. Некоторые из этих государств, насколько я понимаю, находятся уже в более продвинутом состоянии, чем Россия. Поэтому чем быстрее будет найден консенсус по этой теме внутри Евросоюза, тем, как мне представляется, лучше. В то же время это тема тонкая, мы понимаем те трудности, с которыми сталкиваются наши европейские партнёры, мы понимаем необходимость, может быть, разъяснения тех или иных позиций. Есть отдельные позиции, которых придерживаются государства – участники Евросоюза. На мой взгляд, это всё‑таки в большей степени связано с нашей историей, нежели с реальной ситуацией, потому что, как мне представляется, никаких угроз с точки зрения безопасности отмена виз в принципе не содержит.

Но есть собственные представления о том, когда это делать, в отношении каких государств, как быстро это делать. Эти представления разные у разных стран, входящих в Евросоюз. Мы по этому поводу особых волнений не проявляем, считаем, что это внутреннее дело Евросоюза – как выстроить эту работу. Но в свою очередь я сказал нашим партнёрам, что, если потребуется что‑то с нашей стороны, мы готовы работать и в двустороннем порядке.

И, наконец, для облегчения работы и для того, чтобы всё‑таки впереди появился контур хоть какого‑то документа, я передал проект соглашения об отмене визовых ограничений между Россией и Евросоюзом нашим партнёрам в ходе этого саммита. Пусть это будет первым камнем в фундамент решения об отмене визовых ограничений.

Поэтому будем работать дальше. Я уверен, что это на самом деле соответствует интересам миллионов и миллионов европейцев.

Теперь по ВТО. Мы и вчера говорили об этом в ходе неформального общения, и сегодня говорили. Здесь ситуация достаточно простая, и, как мне представляется, абсолютно точно об этом сейчас сказал мой коллега господин Баррозу. Он сказал, что Россия нуждается в ВТО, но и ВТО нуждается в России, потому что те проблемы, с которыми сталкиваются в том числе и наши партнёры в Европе, и некоторые шероховатости, которые мы обсуждаем, иногда претензии, которые адресуются России в том числе по протекционизму, – они в значительной мере связаны с тем, что у нас разный режим. Если бы Россия была внутри ВТО, хотели бы мы или не хотели чего‑то делать, мы должны были бы следовать этим правилам. А сейчас ситуация другая.

Теперь в отношении нашей воли. Я неоднократно об этом говорил. У нас ничего не поменялось применительно к ВТО, несмотря на наше стремление создать полноценный Таможенный союз и Единое экономическое пространство с Казахстаном и Беларусью. Не поменялось, потому что мы в принципе сторонники вступления в ВТО, мы считаем, что без этого наше государство не может нормально развиваться в мировом экономическом пространстве. Не поменялось, потому что мы не договаривались ни о чем другом с нашими партнёрами кроме как о том, что мы будем вступать или вместе, если получится, а если степень нашего продвижения по переговорам будет разная (а сегодня это так) – будем вступать по отдельности. Поэтому здесь всё абсолютно просто, хотя меня частенько об этом спрашивают, – здесь ничего не изменилось.

И, наконец, последнее – за кем сегодня решение. Решение, конечно, за теми государствами, которые должны согласовать окончательно позицию по этому поводу. Мы вчера говорили о том, что можно было бы ещё сделать. У нас идут непростые переговоры с американскими партнёрами на эту тему, но мне кажется, что всем, в том числе и американским партнёрам, пора бы определиться: членство России в ВТО – это не «морковка», которую нам всё время предлагают в качестве приза за хорошее поведение, а это просто необходимость – для того, чтобы Россия была полноценным интегральным участником международных экономических процессов.

Я не буду называть ряд стран, которые вступили в ВТО и которые по степени вовлечённости в международную экономическую жизнь и современности правил отстоят от России на десятилетия. Скажу лишь одну вещь. Достаточно странным выглядит то, что в рамках «двадцатки» Россия является единственной страной, которая не участвует в ВТО. Кому от этого хуже?

Поэтому я очень рассчитываю на то, что в результате такого саммита, как у нас состоялся, наши позиции будут более консолидированы (а здесь у нас, кстати, с нашими европейским партнёрами практически никаких расхождений нет), и те сложности, которые ещё существуют, всё‑таки отпадут, и мы сможем присоединиться к ВТО в ближайшей перспективе.

Вопрос (как переведено): Вопрос по поводу флотилии, которая шла в сектор Газа. Хотелось бы знать Вашу личную реакцию. По всему миру ситуация осуждалась. Думаете ли Вы, что в будущем что‑то изменится?

И второй вопрос касается прав человека. Вы сказали, что обсудили ситуацию с правами человека. Хотелось бы подробнее узнать, что вы обсуждали – ситуацию в общем или что‑то конкретно: Кавказ или что‑то ещё?

Х.Ван Ромпёй: Во‑первых, по поводу Ближнего Востока я хотел бы вновь выразить свой шок и серьёзную озабоченность в связи с трагическими событиями, происшедшими вчера с «флотилией свободы», которая направлялась в Газу. Гибель людей необъяснима. Хотелось бы выразить искренние соболезнования семьям погибших. Сегодня мы подготовили совместное заявление Высокого представителя Эштон и Министра иностранных дел Лаврова. Хотел бы полностью поддержать это заявление от имени Европейского союза. Мы осуждаем применение насилия, сожалеем о гибели людей и требуем проведения беспристрастного и полного расследования, мы будем внимательно следить за развитием ситуации. Мы призываем к тому, чтобы было найдено окончательное решение проблемы Газы. Вчера я заявлял, что продолжающаяся политика изоляции неприемлема и контрпродуктивна. Наконец, я хотел бы подчеркнуть, что мир на Ближнем Востоке должен быть нашей основной задачей. Хотя ситуация остаётся напряжённой, были начаты проксимальные переговоры.

По правам человека я вряд ли что‑то могу добавить, кроме того что я сказал в своём вступительном слове. Мы отмечаем как позитивное развитие, так и некоторые негативные моменты, и я не буду повторять то, что было сказано.

Вопрос (как переведено): Во‑первых, вопрос Председателю Европейской комиссии господину Баррозу. Вчера Вы говорили о еврокризисе и возможных шагах, создании новых правил регулирования финансового рынка до заседания «двадцатки». Была ли разработана новая стратегия в связи с подготовкой к «двадцатке»?

И второй вопрос адресован Президенту Медведеву. Что может сделать Россия для стабилизации мировой финансовой системы?

Ж.Баррозу: Действительно, вчера у нас состоялось неформальное открытое обсуждение экономического положения в Европе. Хотел бы отметить, что саммиты ЕС–Россия важны в связи с достигаемыми результатами, а также в связи с возможностью откровенно обсудить между лидерами проблемы, которые перед нами стоят. И в этом духе мы провели анализ проблем в еврозоне, проблемы задолженности. Президент Медведев проинформировал нас о том, как Россия отслеживает данную ситуацию, он проинформировал нас, что Россия уверена в будущем евро. Евро действительно является одной из наиболее стабильных валют в мире, это вторая расчётная валюта в мире. И европейцы привержены делу сохранения и гарантирования стабильности евро.

Мы обсуждали эти вопросы углублённо и очень открыто. В частности, мы обсуждали, что можно сделать совместно в глобальном плане, чтобы способствовать росту, поскольку потенциал роста был серьёзно затронут финансовым кризисом, начавшимся некоторое время назад. Часть проблем в еврозоне носит структурный характер, некоторые из них усугубляются финансовым кризисом и тем, что от нас требуется в ответ на финансовый кризис. Мы заинтересованы в обеспечении устойчивого глобального роста, и это должно быть основной задачей процесса «двадцатки».

Процесс «двадцатки» был начат после того, как разразился кризис. На разных уровнях: и в Лондоне, и в Питтсбурге, в других городах, где проходили наши совещания, – рассматривались вопросы регулирования и надзора, чтобы избежать повторения подобного кризиса, а также чтобы обеспечить системный рост. Наши позиции очень сходятся. Мы тесно сотрудничаем в рамках «двадцатки», и есть совпадения взглядов на необходимость увеличить разумно, рационально финансовое регулирование и надзор, определить проблемы протекционизма и проблемы глобальных диспропорций, а также необходимость учёта разных ситуаций в разных странах, чтобы найти выход из кризисной ситуации.

Мы обсуждали это вчера, мы получили некоторую информацию, а также поделились своей информацией о том, какие меры принимаются у нас, и мы заявили о нашей приверженности процессу «двадцатки». Мы хотим сохранить динамику. Мы хотим завершить начатую работу в плане финансового регулирования и финансового надзора, мы занимаем прагматическую позицию. Мы понимаем, что на этом наши задачи не закончатся, мы хотим продолжить этот процесс и в Торонто, и в течение года. Мы подтвердили свою полную приверженность не только процессу «двадцатки», но также заинтересованность в совместной работе с Россией в этом формате.

Д.Медведев: Я теперь продолжу то, что было сказано в отношении того, что может Россия сделать для стабилизации мировой финансовой системы, общей стабилизации на рынках. Я знаю, что усилия одной страны не могут привести к каким‑либо результатам. Мы в этом убедились, стоя перед лицом кризиса в 2008 году. Как ни пытались отдельные государства – те же самые Соединённые Штаты Америки – решить эту задачу за всех, не получилось. Пришлось придумать «двадцатку». И вот мы уже собираемся в четвёртый раз. Мы, действительно, собирались в Вашингтоне, в Лондоне, Питтсбурге. Теперь собираемся в Канаде, в Торонто. Что мы можем сделать для стабилизации – работать вместе, и работать усердно над решением абсолютно практических задач, не устраивать истерик по поводу тех или иных проблем, которые возникают в разных частях света, в том числе и тех, которые в Европе сейчас возникли, а наоборот, стараться помогать нашим партнёрам, не делать резких заявлений, не раскачивать тем самым собственную экономику и экономику Евросоюза. А это, знаете ли, тоже дорогого стоит.

Я хотел бы, кстати, отдельно заметить, что та быстрота, с которой Евросоюз и руководители приняли соответствующие решения о выделении денег для решения проблемы Греции и вообще в целом проблемы финансовой устойчивости, заслуживает всяческой похвалы. Потому что от оперативности таких решений зависит то, каким образом будет развиваться кризис: или же удастся проблему, что называется, снять в самом зародыше, или же её придётся потом раскручивать, купировать на протяжении, может быть, десятилетий. И вот то, с какой быстротой это было сделано, с какой синхронностью, несмотря на внутренние, может быть, какие‑то противоречия, были приняты эти решения, показывает работоспособность тех институтов, которые были созданы в результате подписания Лиссабонского договора.

Нам это тоже хорошо. Мы не участвует в Евросоюзе, но мы зависим от того, какова ситуация вокруг основных резервных валют. Мы смотрим за тем, как развивается ситуация вокруг доллара, но мы смотрим и за тем, что происходит с евро. Я напомню, что у нас, по‑моему, около сорока процентов резервов находятся в евро. А у нас не самые маленькие резервы. Поэтому мы считаем, что главное в этой ситуации – помогать партнёрам, выстраивать совместную стратегию, в том числе и в данном случае стратегию выхода из кризиса и заниматься решением текущих задач. Таких задач достаточно. Это и проблемы аудита, и проблемы рейтинговых агентств, и проблемы окончательного разрешения вопроса с перераспределением квот и фиксацией тех изменений в органах управления, которые связаны с перераспределением квот в МВФ и Всемирном банке, и просто проблемы соучастия в финансировании экономических программ. Я напомню, что Россия, как и Евросоюз, как отдельные государства Евросоюза, участвует в программах МВФ и приобретает обязательства на весьма значительные средства, на весьма значительные суммы. Поэтому если все мы будем так ответственно относиться к своим обязанностям, то тогда проблемы, которые в настоящий момент ещё существуют в мировой экономике, в европейской экономике, будут успешно разрешены.

Вопрос: У меня вопрос к Президенту России и Президенту Евросоюза. На предыдущем саммите Россия–Евросоюз в Стокгольме вы объявили о создании «Партнёрства для модернизации». Потом речь шла о создании программы, потом – что, возможно, будет подписан меморандум, и сегодня подписано совместное заявление, в котором говорится, что должен быть подготовлен план совместной работы. Так всё‑таки что такое это «Партнёрство для модернизации»? Какие конкретные черты должны быть у него и когда можно будет их вообще как‑то ощутить, увидеть?

Д.Медведев: Что такое «Партнёрство для модернизации»? Это новое направление нашего сотрудничества с объединённой Европой. Когда можно будет увидеть плоды этого сотрудничества? Так они уже есть. Мы занимаемся вопросами энергоэффективности, вопросами так называемой зелёной экономики, вопросами разрешения всякого рода трудностей, связанных с недостатком технического регулирования в России при помощи Евросоюза.

У нас уже работает целый ряд европейских компаний, которые занимаются энергоэффективностью и приводят эту тему в России в порядок, потому что у нас очень высокая энергоемкость экономики, и нужно снижать издержки. Опыт европейцев – очень хороший. Мы сейчас уже приняли решение о том, чтобы техническое регулирование в нашей стране осуществлялось не только на основе наших внутренних правил, но и на основе того законодательства, которое существует в Евросоюзе. Это прямая имплементация законодательства о техническом регулировании. Что это, как не партнёрство? Это и есть партнёрство. Другое дело, что на этом нельзя останавливаться, нужно наметить будущие шаги. И сегодня мы говорили как раз о том, чтобы позаниматься вопросами спутниковой связи и навигации, имея в виду соответствующие совместные программы между ГЛОНАСС и «Галилео». Мы говорили о том, чтобы продолжить сотрудничество в сфере технического регулирования, что для нас действительно имеет большое значение, уже упомянутой мною энергоэффективности и целого ряда других предложений, которые мы обсуждали ещё в Стокгольме.

Так что сегодня мы приняли специальное заявление, сейчас нужно, действительно, подготовить план, но основные черты того, что нужно делать, основные элементы будущей работы уже абсолютно понятны, и мы ими уже в принципе сегодня занимаемся. Поэтому сейчас главное, чтобы эта работа проходила по согласованному сценарию. Наши партнёры считают, что в эту работу можно было бы включить и другие направления. Поживём – увидим. Может быть, ещё что‑то сюда пристегнём. Главное, чтобы был положительный эффект, чтобы был прагматический выход из этого. Надеюсь, что сегодняшнее решение, сегодняшнее заявление этому поможет.

А то, что для России это сейчас абсолютно актуальная тема, я думаю, никому доказывать не надо. Меня порадовало и то, что вчера было сказано президентом вам Ромпёем в отношении того, что Евросоюзу тоже нужна модернизация – правда, по другим вопросам. Мы все должны этим заниматься. Это «Партнёрство для модернизации» полезно всем участникам.