Президент России — официальный сайт

Выступления и стенограммы   /

Д.Медведев: Уважаемые коллеги, сегодня я планировал обсудить с вами проект федерального закона «О полиции». Это уже не первое обсуждение. Не так давно я встречался с вашими коллегами в Марий Эл. Сегодня у нас состав несколько шире. Здесь не только сотрудники милиции, но и представители общественности, представители различных организаций, которые, безусловно, заинтересованы в том, чтобы самым внимательным образом обсудить этот закон. Единственное, я перенёс место нашего с вами обсуждения в связи с теми событиями, тем террористическим актом, который произошёл в Пятигорске.

Сегодня мне уже Министр доложил о том, как осуществляются оперативные мероприятия. Соответственно, всё, что делается, должно быть доведено до конца. Очевидно, что это тяжкое преступление, совершённое теми лицами, которые подлежат ещё установлению, должно быть расследовано. Все, кто к нему причастен, должны быть найдены, а организаторы должны понести заслуженное наказание. Наказание в самом широком смысле этого слова, и в соответствии с уголовным законом, и по иным, моральным принципам. В случае если они будут оказывать сопротивление, они должны быть уничтожены.

Теперь, собственно, к теме. Я не буду долго говорить. Мне бы хотелось, чтобы все присутствующие высказались по самому законопроекту. Он уже довольно активно обсуждается. Обсуждается и, что называется, очно, и в интернет-среде, потому что он опубликован на сайте zakonoproekt2010.ru. Я периодически смотрю на соответствующие записи, они разные. Значительная часть из них – критические записи. Это нормально, потому что цель обсуждения законопроекта состоит не в том, чтобы написали: «Ах, какие молодцы, какой прекрасный закон подготовили, мы со всем согласны». Цель обсуждения заключается совершенно в другом: выявить его слабые места, выявить, может быть, и противоречия внутренние, которые в законопроектах случаются, даже при самой тщательной подготовке, сопоставить его с действующим законодательством и, конечно, соразмерить с тем, как мы понимаем в будущем работу милиции, по действующему законопроекту, соответственно, полиции, какие это может принести преимущества и какие в этом законе, может быть, содержатся сложности или недостатки, которые должны быть исправлены. Именно в этом цель обсуждения закона. Надеюсь, что это принесёт соответствующую пользу. Все эти материалы обобщаются в Министерстве по моему поручению, но этим занимается и Администрация Президента.

Думаю, что мы сможем обсудить разные вопросы: и касающиеся, собственно, службы в Министерстве, и службы в органах полиции, и, соответственно, вопросы прав и обязанностей сотрудников, то есть то, что в значительной мере волнует обычных граждан, которые ежедневно сталкиваются с деятельностью милиции, которые регулярно общаются с сотрудниками милиции, ну и, соответственно, это порождает и вопросы, и проблемы, в общем, всё, что связано с применением государством своих возможностей.

Давайте начнём работать. Я больше, пожалуй, ничего говорить не буду. Хотел бы, чтобы в основном присутствующие здесь высказались. Единственная просьба у меня, с учётом моего графика – мне ещё нужно перелететь в соседнюю страну для проведения мероприятий, – делать это компактно.

Пожалуйста. Я предлагаю сначала не начальникам выступать, не полпреду, не Министру, не губернатору, а всем, кто приглашён.

Т.Пинкевич: Пинкевич Татьяна Валентиновна – заместитель начальника Ставропольского филиала Краснодарского университета МВД России. Полковник милиции, доктор наук, профессор.

Я, единственное, могу сказать, что мы давно занимаемся данной проблемой. В 2006 году была создана группа в МВД по подготовке такого закона о полиции, и наши сотрудники проводили исследования в Северо-Кавказском регионе, активно участвовали и передали сведения в МВД России.

12 июля мы также проводили круглый стол в Краснодарском университете МВД, и много материалов передано было в МВД. И сейчас ещё есть замечания и предложения, которые мы оформили и оставим нашим организаторам.

Д.Медведев: Татьяна Валентиновна, у Вас какие ощущения в целом?

Т.Пинкевич: Я остановлюсь на некоторых моментах.

Те замечания, которые действительно вызывают интерес. Прежде всего статья 37 – «Поступление на службу в полицию». Предлагаю предусмотреть положение, согласно которому назначать на офицерские должности только лиц, окончивших высшие учебные заведения МВД Российской Федерации, поскольку данные сотрудники проходят серьёзную подготовку в учебном заведении и готовы работать в органах внутренних дел. Это первое.

Д.Медведев: То есть правильно ли я понимаю, Вы предлагаете, чтобы зачислялись на службу в полицию только лица, окончившие высшие учебные заведения системы МВД?

Т.Пинкевич: МВД Российской Федерации. Почему? Потому что на протяжении пяти лет мы обучаем курсантов обращаться с оружием, спецсредствами, использовать их в экстремальных условиях, выявлять и задерживать правонарушителей, освобождать заложников и так далее, то есть они – готовые специалисты. Сложнее приходится с теми, кто приходит на службу из гражданских вузов. Конечно, можно брать специалистов, таких как экономисты, инженеры, программисты и так далее, но в большинстве надо уделять внимание именно этой категории. И, как показывают исследования, такие сотрудники реже совершают коррупционные преступления.

Что касается статьи 40, где речь идёт о нормировании служебного времени. Мы прописываем 40 часов в неделю и 120 часов, которые в год могут быть оплачены для сотрудников органов внутренних дел. Практика показывает, что сотрудники органов внутренних дел перерабатывают по 600 и более часов в год, и, естественно, к отпускам добавить это количество часов невозможно, тогда получится, что у нас сотрудник будет отдыхать сто суток в год. Это ненормально. Поэтому мы предлагаем всё‑таки добавить и указать, что оплачиваемы должны быть переработанные часы в соответствии с трудовым законодательством.

И, если позволите, ещё два замечания, которые, на мой взгляд, очень существенны. В статье 47, часть 1, право сотрудников полиции и членов их семей на медицинское обслуживание. В первой части мы даём возможность выбирать право обслуживаться в медицинском учреждении МВД, а в части 2 идёт противоречие – это право возводится в обязанность… Только в том случае, когда эти правила утверждены Правительством.

В этой ситуации либо необходимо выдать полисы сотрудникам органов внутренних дел, чтобы они могли обслуживаться по желанию в любом медицинском учреждении и отказаться от специализированных медицинских учреждений, и точно так же посмотреть санаторно-курортное лечение для сотрудников органов внутренних дел. На сегодняшний день огромная база пансионатов, детских домов отдыха и санаториев, которые, на мой взгляд, МВД, наверное, очень сложно сейчас обслуживать и обеспечивать.

И последний момент, если позволите. Это касается обеспечения по пункту 3 статьи 50 – обеспечение полиции оружием, боеприпасами, специальными средствами, продовольствием и вещевым имуществом централизованно. Всё, что касается оружия, боеприпасов и специальных средств, – с этим можно согласиться. Но продовольствие и вещевое снабжение, наверное, может быть, здесь уже стоит отказаться от централизации. Мы сейчас говорим о сокращении системы МВД, и, естественно, здесь мы сократим и вещевые службы, которые имеются в каждом управлении внутренних дел, и окружные управления материального снабжения. То есть эти моменты мы бы предложили. А всё остальное – у нас очень много предложений.

Д.Медведев: Вы предложения‑то все передайте, естественно, здесь Министр есть, ему отдайте, другим коллегам.

Вы знаете, я не всё буду комментировать, потому что времени не хватит, но что‑то я всё‑таки прокомментирую. Некоторые вещи мне кажутся абсолютно справедливыми, а некоторые вещи требуют дополнительного размышления. В отношении того, что офицерами должны зачисляться только те, кто окончил вузы системы МВД, конечно, спорная вещь, хотя, безусловно, на то это и специализированные университеты, специализированные высшие учебные заведения, там и знания даются специализированные, и навыки приобретаются специализированные. Но, по большому‑то счёту, в милиции и работают люди, в основном всё‑таки окончившие свои учебные заведения.

Но мне кажется, жёсткое правило устанавливать неверно. Сужу даже по своему собственному опыту. Со мной на курсе училось много людей, некоторые из которых стали вполне достойными сотрудниками милиции, приобрели неплохой уровень образования, всё‑таки Петербургский университет всегда был на хорошем счету, и они, во всяком случае, многие работали следователями.

Это не значит, конечно, что гражданские специалисты изначально лучше или хуже, но в качестве общей модели, мне кажется, вводить это не нужно, потому что тем самым просто может возникнуть ситуация, когда… Ведь как может быть? Допустим, человек хочет поступить на службу, он закончил гражданский вуз, юридический факультет какой‑то или юридический институт, и он реально сильнее, но в этом случае руководство вынуждено будет отдать предпочтение человеку, который, допустим, закончил специализированный университет, и это будет не вполне справедливо.

Что касается оплаты переработки в соответствии с действующим трудовым законодательством или по аналогии с трудовым законодательством, потому что действующее трудовое законодательство всё‑таки на сотрудников милиции не распространяется. Об этом нужно подумать. Это вопрос серьёзный, требующий подсчётов, но в целом об этом нужно подумать, я рассчитываю, что Министр вместе другими министерствами этот вопрос проработает.

По поводу медицины. Вот здесь мне всё‑таки хочется в большей степени Вас поддержать. Почему? Исходя из общих соображений. В прежние годы система оказания медицинской помощи и в рамках МВД, и в рамках ФСБ, Министерства обороны в качественную сторону отличалась от общегражданских лечебных заведений, и мы это знаем, потому что многие просто хотели попасть туда лечиться. Сейчас ситуация другая: она где‑то лучше, а где‑то просто хуже. И я думаю, что всё‑таки здесь нужно проанализировать, какие это последствия создаст, но мне кажется, всё‑таки у сотрудников МВД должен быть выбор. Может быть, установить преимущественное лечение, но при этом дать возможность проходить лечение, осмотры и в гражданских заведениях, но тогда нужно определить финансовый механизм при помощи полисов, каким образом, скажем, МВД будет расплачиваться за эти услуги со сторонними медицинскими учреждениями. Это возможно сделать в целом в рамках реформирования медицины в стране.

И насчёт продовольствия. Вот здесь я бы, пожалуй, Вас полностью поддержал. Не знаю, какова позиция Министерства, я не обсуждал эту тему, но я знаю, что происходит у нас по стране. И я как раз не так давно был в ряде наших кавказских республик, они говорят: «Нам удивительно (кстати, это касалось именно системы МВД, а не Министерства обороны): картошку тащат из‑за Урала». Но мы же понимаем, что это значит. Это значит, просто договорились, бабки зарабатывают, абсолютно очевидно. Надо с этим разбираться. Поэтому система обеспечения продовольствием в значительной мере, может быть, не полностью, должна быть децентрализована, и это абсолютно правильно.

Так, значит, мы с вами немножко «поковыряли» корпоративную составляющую. У меня теперь просьба, я обращаюсь к представителям общественности: всё‑таки посмотреть на этот закон глазами обычных граждан, а не профессиональных сотрудников, у которых, конечно, тоже очень много вопросов к законодательству.

Пожалуйста, давайте с Вас начнём.

М.АСТВАЦАТУРОВА: Спасибо большое. Аствацатурова Майя Арташесовна – член Совета по вопросам межэтнических отношений при губернаторе Ставропольского края и член общественного Совета города Пятигорска.

То, о чём сейчас сказал господин Президент, очень важно, потому что мне бы хотелось подчеркнуть общественно-политическую значимость этого закона. Я не юрист, я доктор политических наук, и мне кажется, что этот закон усиливает позиции полиции в общих политико-управленческих процессах. И в полной мере по своим категориям, по своим понятиям соответствует тем процессам административной реформы, реформы местного самоуправления, которые осуществляются у нас в стране.

А если говорить о каких‑то частностях, они, наверное, нам всем интересны, то, уважаемые коллеги, обратите внимание на статью 31. Она вызывает у меня очень большой интерес, потому что в числе требований к служебному поведению сотрудника полиции выдвигается необходимость учитывать культурные и иные особенности различных этнических и социальных групп, а также содействовать конфессиям, способствовать межнациональному и межконфессиональному согласию. Это очень важный посыл, как нам кажется, и для Ставропольского края, для России, для города Пятигорска это чрезвычайно важно.

И одновременно с этим возникает вопрос: каким образом сотрудники полиции будут приобретать те начальные знания, которые нужны им в общении с представителями разных народов, разных этнических групп, разных конфессий? Ведь это очень деликатная и сложная тема. И в этом смысле, господин Президент и все присутствующие, мы – вузовская общественность города Пятигорска, Ставропольского края – готовы предложить свои услуги. То есть мы считаем, что в системе учебных заведений, курсов повышения квалификации, институтов повышения квалификации МВД, вероятно, необходимо в учебные программы вносить хотя бы небольшие курсы, которые касаются региональных особенностей, особенностей этносов, особенностей конфессий. И в этом плане мы – и Ставрополье, и Пятигорск, где очень много уделяется внимания этой сфере, готовы предложить определённые пособия, определённые материалы и определённые знания в этой сфере.

Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Майя Арташесовна. Общая констатация того, что этот закон усиливает роль милиции, или полиции – по терминологии закона, я считаю, это хорошо, потому что полиция должна быть эффективным органом, а не расхлябанным и слабым, и если это так, то это хорошо.

Другой вопрос – какие полномочия действительно являются абсолютно очевидными, а какие требуют, может быть, какой‑то доводки.

Я полностью согласен с тем, что Вы сказали, комментируя статью 31. У нас очень сложная страна, огромная по территории, очень сложная по населению, по этноконфессиональному составу. Вы все здесь, я имею в виду сотрудников милиции, знаете, какие это проблемы создаёт, и обычные граждане знают. Кто‑то, к сожалению, и по собственному опыту, потому что периодически в нашей стране случаются самые разные конфликты, часть из них, как принято говорить, – это латентные конфликты, то есть уже спрятанные давным-давно, но которые вылезают на поверхность. А часть из них – просто открытые, и нельзя на это закрывать глаза. Поэтому сотрудники действительно должны знать, где они служат, потому что, скажем так, служба в органах полиции, да и вообще государственная служба здесь, например, на Кавказе, она несколько отличается от службы, например, в Москве или Санкт-Петербурге, или на Дальнем Востоке. Это не значит, что там просто, там тоже очень непросто, но здесь своя специфика, свои сложности и свои риски, и это нужно учитывать.

Вопрос в том, каким образом эти навыки, эти знания будут приобретаться? Для этого у нас есть несколько возможностей. Во‑первых, это всё‑таки система учебных заведений. Это те курсы и семинары, которые периодически проходят по системе МВД. И наконец, это просто опыт, которым должны делиться старшие товарищи. Это нормально абсолютно. Любой молодой человек, который поступает, или девушка, на службу в органы полиции, естественно, общается со своим окружением, общается со старшими коллегами. Это нужно знать обязательно. Иначе будут конфликты, будут трудности. Так что я здесь Вас полностью поддерживаю.

М.Аствацатурова: Спасибо.

И.Каргалёв: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники встречи! Хочу сразу сообщить, что студенчество, студенческий актив нашего вуза рассмотрел законопроект. Мы не юристы, далеко не юристы, мы аграрники, но некоторые позиции наших студентов очень тронули. И позвольте мнение студенчества, общественной молодёжи высказать.

Первый момент очень позитивный, на наш взгляд. Здесь господин губернатор, он не даст соврать, что наш вуз, наверное, один из самых активных в плане проведения культурно-массовых и спортивных мероприятий. И то, что законопроект включает в себя момент возможности досмотра людей и их личных вещей в момент входа в сооружение, в здание и на территорию, то, здесь, конечно, мы обеими руками за, и за этот момент огромное спасибо.

Второй момент связан с тем, что законопроект предусматривает изменения контроля и надзора за деятельностью полиции. Как видно из законопроекта, общественных контролёров будет очень много. Введение этого контроля, несомненно, момент тоже позитивный, положительный, как нам видится, но реальное значение самого этого момента ограничивается, причём серьёзно ограничивается тем, что в законопроекте не прописан даже общий порядок создания таких советов. Плохо и то, что из‑за этого механизм создания подобных советов не будет рассмотрен так же активно общественностью, как сам законопроект.

И третий момент, который, кстати говоря, наших студентов наиболее активизировал: этот момент связан с пунктом седьмым статьи 23 законопроекта, то есть разрешение сотрудникам полиции применять иное огнестрельное оружие, находящееся у них на законных основаниях, если отсутствует штатное. Опять‑таки мы не юристы, но понимаем как граждане нашей страны, что то оружие, которое находится на вооружении, призвано нанести меньший вред человеку, а оружие, которое находится на законном основании, и иное оружие, может быть, охотничье, может быть, спортивное не всегда, скорее всего, эту цель может преследовать. Это не может нас не беспокоить.

Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Замечание по общественному контролю, я думаю, – вполне справедливое замечание. Хотел бы, чтобы в дальнейшем это замечание было учтено. Новый закон гораздо больше, чем действующий закон о милиции. И это хорошо, потому что это закон прямого действия, это закон, который, будучи открытым любому нашему гражданину, позволяет ответить на самые разные вопросы. С другой стороны, не требуется по большинству позиций издавать подзаконные акты, скажем, указы Президента, постановления Правительства или приказы Министра. Полностью, конечно, отказаться от ведомственного законодательства мы не сможем, потому что всё равно жизнь очень многообразна, иначе нам пришлось бы вот такой фолиант написать. Но всё‑таки здесь уже весьма подробно регламентируются основные права, обязанности и статус полиции.

Поэтому я считаю, что если речь идёт о процедуре создания органов общественного контроля, давайте здесь хотя бы основные элементы этой процедуры установим. Нормально абсолютно, давайте это сделаем.

По поводу возможности применять иное оружие, насколько я понимаю, – я, правда, сейчас не помню содержание действующего законодательства о порядке применения оружия, тем более что оно было раньше таким фрагментарным, может быть, коллеги из милиции мне это подскажут, – там регламентировался порядок применения иного оружия, помимо табельного.

Реплика: Не было.

Д.Медведев: Не регламентировался. Здесь, безусловно, то, что Вы говорите, создаёт некоторые проблемы, потому как всё‑таки табельное оружие – это специальное оружие, которое предназначено для исполнения основных служебных обязанностей. Но в то же время мы понимаем, что ситуации бывают разные. И в этом плане, может быть, знаете, если это вызывает сомнение, подумать просто над самими формулировками, в каких случаях это допустимо и с какими мерами предосторожности и отчётности. Просто чтобы это не превращалось в ситуацию, когда, допустим, кто‑то из таких бравых сотрудников будет в основном таскать с собой берданку, а не пистолет Ярыгина, Макарова или какой‑то другой.

Пожалуйста, кто‑нибудь из ребят пусть выступит.

М.Миненков: Я тезисно.

Первое. В законе слабая социальная и финансовая составляющая, это то, что непосредственно влияет на качество работы самой полиции, непосредственно сотрудников.

Второе. Хотелось бы отметить запрещение любой коммерческой деятельности полиции. То есть опять сказано, что на договорных отношениях полиция может осуществлять определённые услуги. Да, она может осуществлять, но только согласно тому постановлению Правительства и тех объектов, которые на сегодняшний день существуют. Всё остальное до казуса доходит, когда милиция (и далее – полиция) охраняет наши поля и влезает в хозяйственные какие‑то споры, и наши уважаемые милиционеры в рубашках сутками живут на поле и охраняют урожаи колхозников или защищают какие‑то интересы других коммерсантов и так далее. И в конечном итоге, я считаю, использование своего служебного положения с помощью разрешительной системы, эта коммерческая составляющая полиции будет влиять на сам рынок, на сам бизнес охранный, потому что сегодня 100 процентов в охранном бизнесе – это те же милиционеры, те же военнослужащие, уволившиеся на пенсию, они там зарабатывают деньги. Сегодня те предприятия, на них можно легко надавить.

Д.Медведев: Михаил Анатольевич, я просто хотел понять, Ваша‑то позиция в чём? Чтобы просто запретить такую деятельность?

М.Миненков: Моя позиция: вневедомственной охране запретить заниматься коммерческой деятельностью. Охранять только объекты особо важные, государственные объекты, объекты, связанные с риском для населения и так далее.

Следующий немаловажный вопрос – это сроки оперативного реагирования на жалобы населения. У нас часто бывает (это должно быть чётко высказано), тот человек, который хочет, чтобы поскорее отреагировали на его просьбу, может этот вопрос решить, а тот человек, который приходит в общем порядке, как правило, это решается долго и нудно.

Д.Медведев: Это Вы какую статью имеете в виду?

М.Миненков: Это в целом внести в закон, в целом жёстко это требовать, потому что сегодня докричаться до выполнения очень тяжело.

Д.Медведев: Сроки принятия решений?

М.Миненков: Так точно.

Следующий вопрос немаловажный. Конечно, хотелось бы, чтобы население, законодательное собрание органов местного самоуправления как‑то участвовали в выборах и в назначении руководящего органа, который в том или ином населённом пункте или районе будет назначаться вышестоящим руководителем. То есть всё‑таки хотелось бы иметь к этому отношение, потому что единственная силовая структура – это полиция, которая ближе всего к народу. Армия защищает от внешнего противника, а наш участковый, тот дядя Вася, которого я помню с детства, – это всё‑таки наш участковый, к которому бежит ребёнок и говорит: «Дядя Вася, у меня украли велосипед». Сейчас, к сожалению, ребёнку дядю Васю найти тяжеловато по многим причинам: и финансовая составляющая, и социальная составляющая. Никто не хочет идти участковыми. Этот вопрос надо решать. Всё‑таки полицейского должны любить и уважать, как это было раньше.

В принципе всё. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Михаил Анатольевич.

Насчёт социально-финансовой составляющей хочу ответить Вам и даже в большей степени нашим товарищам, которые сейчас носят милицейскую форму. Это, безусловно, важнейшая вещь. Никто в милиции или в полиции служить при наличии слабых гарантий не будет. Мы все понимаем, какие основные проблемы существуют у сотрудников, мы понимаем, и какой уровень денежного довольствия, понимаем вопросы пенсионного обеспечения, гарантий, которые существуют.

Поэтому я прямо хотел бы сказать, обращаясь именно к сотрудникам милиции здесь: этот вопрос будет отрегулирован, но мы не стали его размазывать в этом законе, потому что будет принят отдельный, специальный закон – он сейчас тоже готовится, – посвящённый социальным гарантиям для сотрудников системы МВД. Почему? Потому что это документ, который, во‑первых, должен быть сбалансирован с другими силовыми и правоохранительными органами, потому что у нас есть армия, у нас есть военнослужащие спецслужб, и поэтому здесь должны быть применены равные или близкие подходы. Но такой документ обязательно появится, и появится, надеюсь, в самые короткие сроки. Это, естественно, я понимаю, и обязательно этот документ буду продвигать, ну и Министр, естественно, исходит из этого.

Теперь в отношении коммерческой составляющей, как Вы сказали, охранной деятельности. Вот этот вопрос реально дискуссионный. Потому что я уверен, что много людей найдётся, которые Вас поддержат, имея в виду запрещение заниматься такой деятельностью на коммерческих началах, но много людей, в том числе из предпринимательского сообщества, найдётся, которые Вас не поддержат. Скажут, что, знаете, для меня вот гораздо удобнее, чтобы такого рода охранные услуги оказывались вневедомственной охраной на коммерческих принципах. Я сейчас не предрешаю окончательного решения. Я думаю, что нам придётся ещё на эту тему подумать. Единственное, что могу вам сказать, я обязательно к этому вопросу вернусь и отдельное внимание на это обращу в ходе дальнейшей проработки закона вместе с Министром и другими сотрудниками, которые этим занимаются. Потому что эта тема действительно по‑разному выглядит с разных точек зрения.

Теперь по процедурной, процессуальной составляющей. В принципе, я абсолютно с Вами согласен, сроки принятия решений по самым разным вопросам должны быть чётко установлены законом. Вопрос здесь заключается вот в чём. Часть этих сроков, она изначально установлена Уголовно-процессуальным кодексом в той части, которая касается преступлений и проведения, соответственно, дознания и предварительного следствия. Но не всё то, что делает милиция, связано с совершением преступлений, как известно, и не всё то, что делает милиция, относится к категории дознания и предварительного следствия, так называемого предварительного расследования. Поэтому на эти сроки действительно нужно обратить внимание. Я не уверен, что мы все сроки сможем поместить только в этот закон, но то, что они должны быть определёнными, – это справедливо. Нужно ещё раз подвергнуть закон внимательному анализу на эту тему.

И последнее из того, что Вы сказали, но не последнее по значимости, по поводу связи между полицией, органами местного самоуправления и вообще людьми. По поводу общественного контроля уже сегодня разговор шёл, я ещё раз хотел бы сказать, что я полностью поддерживаю идею серьёзного общественного контроля в рамках, установленных законом, который является весьма содержательным, но в то же время не мешает милиции работать, потому что у милиции должна быть нормальная оперативная составляющая, должен быть нормальный оперативный простор, то есть всё по закону, но при этом наличие серьёзного, досконального общественного контроля.

Что же касается связи с органами местного самоуправления и вообще близости милиции к людям. Мы понимаем с вами, что здесь Вы правы, самая близкая правоохранительная структура – это милиция, полиция, так во всём мире. Никогда ни спецслужбы, ни тем более армия не находятся на передней линии, и это, кстати, предполагает особую сложность работы в органах милиции и полиции, потому что это ежедневный контакт с людьми, это очень тяжёлая даже в психологическом плане работа, я уж не говорю про риски. Вопрос в том, как выстроить модель милиции, полиции на будущее. Знаете, я об этом реально много думал, прежде чем появился вот этот закон, сам думал. По большому счёту, нам в будущем нужно создать такую систему полиции, которая будет иметь как мощную федеральную составляющую, что, собственно, и сегодня есть, так и очень мощную региональную и муниципальную составляющую. Вопрос в том, как к этому прийти? У нас и действующее законодательство сегодня, по сути, делит компетенцию по этим вопросам.

Проблема заключается в том, что, к сожалению, реальное исполнение этих полномочий, финансовое исполнение, организационное исполнение страдает. Поэтому в этом законе применена федеральная модель обеспечения деятельности милиции. Это не случайно, это сознательный выбор, но выбор не в сторону дальнейшей централизации деятельности в нашей стране и централизации деятельности органов власти, а только для того, чтобы нам, если хотите, изменить саму службу в полиции, сделать её более современной, более финансово обеспеченной с соответствующими финансовыми гарантиями. Как только мы этого добьёмся, а я уверен, что этого можно достичь в абсолютно короткой перспективе, пять-десять лет, не знаю, сколько потребуется, на мой взгляд, должен наступить следующий этап. Как раз часть полномочий нужно будет вернуть в регионы. Просто тогда мы выйдем на более цивилизованную модель общения, такую, как существует, кстати, во многих странах, тогда у нас, по сути, этот закон тоже будет определённым образом скорректирован.

Но прежде чем переходить к этой модели, мы должны укрепить саму систему. Она у нас, к сожалению, расхлябанная, слабая, в финансовом плане обеспеченная не должным образом. Нам её нужно собрать. В этом, собственно, цель реформирования службы органов полиции, органов милиции.

Пожалуйста, давайте послушаем теперь наших коллег казаков.

В.Бондарев: Дмитрий Анатольевич, в рамках Закона о государственной службе казачества казаки активно принимают участие в охране общественного порядка, и в этом вопросе мы достигли определённых успехов. В отдельных субъектах Российской Федерации даже приняты законы о казачьих дружинах, на уровне муниципальных образований многое делается даже для страхования здоровья и жизни казаков, участвующих в охране общественного порядка. Но это как исключение. Казакам бы хотелось, чтобы в этом законе была статья о привлечении казачества к охране общественного порядка и их социальной защищённости. Потому что сегодня практически те, кто участвуют вместе с органами внутренних дел в охране общественного порядка, ничем не защищены. Вот если бы было прописано это в законе, в статье, было бы здорово. Я думаю, это способствовало бы усилению и более активной деятельности казачества в охране общественного порядка. В частности, говоря о государственной службе, мы здесь должны сказать, что именно в органах внутренних дел, с Министерством внутренних дел у них самые тесные отношения по линии государственной службы. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо.

Василий Павлович, Вы, в общем, по понятным причинам поднимаете тот вопрос, который мы неоднократно обсуждали, кстати, и с участием руководства казачьих формирований. В принципе, если говорить о социальной составляющей, то я уже об этом сказал, вряд ли это будет сделано в этом законе, тем более это даже не сделано по отношению к самим органам полиции. Но вот в части, касающейся привлечения казачьих формирований или создания иных формирований в поддержку милиции, полиции, давайте об этом подумаем, будет ли это предметом конкретного законопроекта или это можно сделать как‑то иначе, но в целом на этот вопрос должен быть дан ответ. Это справедливая постановка вопроса. Пожалуйста.

А.Мурга: Дмитрий Анатольевич, спасибо за предоставленную возможность для широкого обсуждения такого важного законопроекта, который касается сегодня, наверное, каждого гражданина нашего общества. Поэтому на сайте, по‑моему, более 10 тысяч комментариев. Я, наверное, не хотел бы углубляться постатейно.

Хотел, в общем, сказать, что для того, чтобы законопроект был более сбалансирован и выражал не только интересы МВД, будущей полиции, хотелось бы использовать возможность и ресурс Торгово-промышленной палаты Российской Федерации, чтобы можно было каким‑то образом отрегулировать интересы бизнес-сообщества в этом плане, рассмотреть профессионально те статьи, которые там приведены, которые вызывают сомнение: это беспрепятственный вход в помещение в любое время, требование документов при наличии достаточных оснований. Фраза размытая. Что значит «наличие достаточных оснований»? По сравнению с законом «О милиции», который ограничивал вмешательство в коммерческие структуры, закон «О полиции» как раз и реанимирует эти все вмешательства и расширяет полномочия. Вопрос, кто это будет делать, как, если это останется в милиции и мы только переименуем. Фразе «Законы святы, да лихи наши супостаты» уже больше 150 лет в России. Конечно, хотелось бы, чтобы в законе о полиции мы получили другой качественный статус сотрудников.

Я не буду говорить про социальную защиту, я бывший офицер и знаю, что такое идти на службу и переживать за то, что ест твоя семья и где она живёт, и как в случае какой‑то защиты, принятия решения по защите Родины. В общем то, что они не останутся без хлеба, – это немаловажный аспект. Но хотелось бы, чтобы здесь рассмотрели возможность именно квалифицированного отбора сотрудников, кто будет этот закон выполнять, как будет закон. Это, наверное, простое понятие такое, как совесть, которое касается любого человека в нашей жизни: что в бизнесе, что в полиции. Вот как этот закон наполнить этим содержанием?

И мне хотелось бы предложить, если законопроект можно будет доработать, обязательно мы разместим свои комментарии на сайте, но при этом, может быть, отсрочить его применение. Поставить планку, какой должна быть полиция через год, через два или через три, и начать с реформы системы МВД под эти критерии. Потому что никто ниоткуда не приедет и не заменит одних сотрудников на других. Мы все понимаем, что это будет, в общем‑то, система МВД в каком‑то новом преобразовании. Всё‑таки за один день мы эту проблему не решим введением закона – раз, и на следующий день была милиция, а стала полиция. Может быть, рассмотреть и всё‑таки сделать такой отбор тех, кто должен служить в полиции, если мы хотим добиться качественно нового уровня. Вот, наверное, мои предложения.

Д.Медведев: Понятно. Спасибо, Андрей Юрьевич.

В отношении формулировок. Я ничего не могу возразить против того, что формулировки должны быть чёткими, но в то же время создающими возможность для их исполнения. Это всегда вопрос законодательной техники. Мне как юристу это, в общем, может быть, в особенной степени понятно. Нельзя впадать в две крайности. Нельзя создавать формулировки абсолютно казуистические, для исполнения которых потребуются титанические, огромные усилия полиции. И они ничего сделать не смогут, будут там всё это ковырять, ковырять и говорить: «Так, вот это здесь не получается, никуда заходить не можем», – это одна крайность.

С другой стороны, очень опасны так называемые «резиновые» формулировки, описательные, когда под любую ситуацию можно что‑то найти и нет чёткой регламентации действий. Вопрос в том, как найти золотую середину и в части, касающейся входа в помещение, а полиция должна иметь такие полномочия, мы понимаем, иначе что это за полиция такая? Что это за формирование? Это же не народная дружина, это представители власти. И в части, касающейся требования документов. Но Вы правы, основания истребования, регламентация этой процедуры должна присутствовать, вопрос именно в законодательной технике. Считаю, что постановка вопроса правильная, нужно продолжить работу над этим.

По кадрам Вы правильно говорите. Есть достойные, прекрасные сотрудники милиции, таких большинство, это люди, которые с риском для жизни исполняют свои обязанности. У меня товарищей моих много, которые служат, и вообще просто много людей знакомых. Есть люди недостойные, преступники есть, но это не только для полиции характерно, и среди других государственных гражданских служащих есть достойные, есть те, кто преступления совершают. Мы, конечно, за один день ничего не изменим, это тема, которая довольно активно сейчас обсуждается, в том числе и вопросы переименования. Но наша цель ведь не в том, чтобы просто переименоваться, это скорее финал или символ. Эта цель была поставлена, когда формулировались положения закона и когда наименование закона изменилось. Это вещь, которая носит, безусловно, вторичный характер по отношению к содержанию, правам и обязанностям, к статусу сотрудника нашей основной правоохранительной службы, точно так же и по людям. Но в самом законе есть правило в последней статье, касающееся зачисления на службу в органы полиции. Кстати, недавно коллеги в Марий Эл мне предложили более радикальный вариант, чем имеется здесь. Они мне предложили, чтобы все, кто будет зачисляться на службу, предварительно были выведены за штат. Я, кстати, об этом уже сказал Министру, это нужно взвесить, с тем чтобы была возможность, что называется, освободиться от тех, кто скомпрометировал себя, особенно с учётом того, что у нас, в общем, в некотором смысле где‑то не хватает сотрудников милиции, а где‑то избыток. И мы планируем сокращение в соответствии с тем указом, который я подписал, довольно значительное сокращение, и вполне логично это сделать как раз в ходе перехода в новый статус, в новую систему работы. Поэтому над этим мы ещё подумаем. Поручения Министру и другим коллегам на эту тему я уже дал.

Что касается отсрочки вступления этого закона в силу – вот это я поддержать не могу, потому что если мы хотим как‑то развиваться, то нужно как раз сделать так, чтобы новые принципы, новые возможности начали действовать как можно быстрее. Я не могу одновременно, скажем, сейчас внести второй закон, потому что он требует проработки, в том числе по социальным вопросам, но это тоже должно быть сделано в короткие сроки, а иначе у нас наше реформирование милиции затянется на десятилетие, это очень плохо. Поэтому нужно действовать, нужно действовать, но по ходу, конечно, корректируя те вещи, которые окажутся не вполне жизнеспособными. Я реальный человек, я понимаю, что это может быть и так, что‑то придётся скорректировать и в том законе, который мы примем, но действовать надо, тем более что это связано с очень серьёзными общественными ожиданиями.

Вы знаете, сейчас идёт очень большая дискуссия, ну и Вы, собственно, как представитель гражданского общества в ней участвуете, по поводу эффективности нашей милиции. Очень много звучит справедливых упрёков в адрес милиции. Звучат подчас абсолютно несправедливые упрёки, которые неприятно даже читать. Ну что делать? Это означает, что градус дискуссии очень высокий. Проблема службы в милиции, проблема полномочий милиции или полиции очень заботит обычных граждан, гораздо больше, чем что‑либо другое. Собственно, именно поэтому я этот вопрос здесь и обсуждаю. За последние годы это, наверное, первый случай, когда Президент страны обсуждает законопроект, у нас такой практики просто не было. Почему я решил это сделать? Потому что это действительно реальный важный закон, и об этом просят наши граждане. Можно применять, конечно, обсуждение и в других случаях, но это очень важный документ, именно поэтому такое количество откликов, как Вы правильно сказали, приходит на сайт.

Наверное, надо было бы послушать теперь самих сотрудников милиции, которые, кстати, я не знаю, вы хотите в полиции служить? Где лучше?

П.Лапаев: Мы посмотрим.

Д.Медведев: Ну ладно.

П.Лапаев: От социальных гарантий будет зависеть.

Д.Медведев: Понятно, то есть всё равно, где служить, лишь бы нормальные гарантии были, как бы это ни называлась система. Пожалуйста.

П.Лапаев: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники конференции!

Я, во‑первых, хотел бы обратить внимание на статью 28, пункт 1, подпункт 3. «Сотрудник полиции имеет право на отдых, обеспечиваемый установлением нормальной продолжительности служебного времени». Понятие «нормальный» я считаю размытой формулировкой. Что под ней можно понять? Нужно как‑то скорректировать это понятие здесь.

Одновременно я бы хотел обратить внимание на то, что одной из функций нашего нового проекта закона «О полиции» является профилактика. В Государственной Думе Российской Федерации уже более двух лет находятся два законопроекта – о профилактике в Российской Федерации и об административном регламенте.

У меня просьба оказать содействие в рассмотрении данных законопроектов, потому что они более расширяют полномочия по профилактике, так как привлекают к профилактическим мероприятиям те же школы, институты и прочие учреждения. Такой вот вопрос и пожелание.

Д.Медведев: Спасибо, Павел Валерьевич.

В отношении размытости формулировок надо подумать. Вполне вероятно, что эта формулировка может быть конкретизирована. Хотя, если говорить по аналогии с трудовым законодательством, то, насколько мне подсказывает мой опыт, в общем, формулировка «нормальная продолжительность трудового времени» – это такая действующая формулировка из Трудового кодекса. Но, может быть, здесь можно что‑то скорректировать, поэтому согласен, давайте пообсуждаем.

Что касается законопроектов, которые давно уже находятся в парламенте, в Государственной Думе, давайте ускорим работу. Хорошо, я тогда поручу Администрации и Министерству вернуться к этому вопросу и понять, почему они так долго болтаются.

Ю.Гонтарь: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, я вспоминаю 2005 год, когда начиналась реформа местного самоуправления, 131-й Закон и как сложно, противоречиво к нему относились, хотя прежний закон, по сути, себя изжил и не отвечал уже запросам населения и времени. В Вашей реплике прозвучал такой момент, что Вы не собираетесь этот законопроект откладывать в любом случае, а запускать его, принимать и запускать как реформу. Мы, люди, которые живут на Кавказе, убеждены, что это хроническая болезнь, при которой люди живут в синдроме ожидания. Она хуже, чем какое‑то единовременное воздействие на человека. Поэтому реформа милиции, на наш взгляд, необходима, она назрела. И то, что сайт пестрит спорами о названии, Вы абсолютно правы, – это вторично. Как только наступят позитивные изменения в милиции и в отношении милиции к населению, это уйдёт, это не главное. Это первое, что хотелось сказать. Думается, что при принятии законопроекта не уйдут такие важнейшие нормы, как отчёты руководителей в законодательных органах и участковых перед населением, это очень важные моменты.

И ещё один вопрос, Дмитрий Анатольевич, Вы сказали фразу о милиции общественной безопасности. Сегодня по 131-му и 122-му это относится к полномочиям органов местного самоуправления. Я понял так, что сегодня остаются эти полномочия ввиду того, что децентрализовывать это на местный уровень рановато, потому что одновременно реформировать и отдавать полномочия очень сложно.

И одна фраза буквально по содержанию милиции общественной безопасности.

Д.Медведев: Вы сами как считаете, исходя из Вашего опыта?

Ю.Гонтарь: Я считаю, лично моё мнение, децентрализация приемлема тогда, когда система сильна. Если она не окрепла, то децентрализация во вред.

И по поводу финансирования милиции общественной безопасности. Всякий раз, принимая региональный бюджет, мы как‑то сталкиваемся с вопросом неточности в подходах, сколько надо и чего. Хотелось бы иметь более точное понимание. А в Ставропольском крае, например, это будет вопрос номер один – безопасность, он отдаст эти ресурсы. Мы готовы и конную милицию содержать, и при необходимости поисковых собак, кинологические службы. Вот этот вопрос, на наш взгляд, необходимо прописать более чётко.

И последняя одна фраза. Вам не кажется, что в принципе назрела необходимость кодификации, просто принять кодекс о том, что мы сейчас обсуждаем, и вобрать туда все законодательные акты, которые есть и которые могут быть. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Юрий Афанасьевич. Некоторые вещи, которые Вы сказали, мне кажутся абсолютно очевидными, я даже комментировать их не буду.

Что касается времени, то я с Вами согласен. Времени ждать у нас нет, я только что об этом говорил и ещё раз хотел бы об этом сказать. Необходимость принятия этого закона крайне высока. Вопрос, конечно, в том, как он будет исполняться, каким содержанием мы его насытим, но то, что требуются меры по реформированию, понимают все: и сами сотрудники милиции, и огромное количество наших обычных граждан. Надо признаться, что мы живём в другой стране и в другом обществе, а милиция у нас осталась недореформированной. Она где‑то частично советская. Я не говорю, что там всё было плохо, было много хорошего, безусловно, но у нас сейчас не Советский Союз. Жизнь другая, экономика другая, порядки другие, всё другое, а правила остались, по сути, оттуда.

А с другой стороны, есть какие‑то новеллы, которые связаны с современной жизнью, они во всём прослеживаются. И вот поэтому, мне кажется, мы и должны изменить условия деятельности милиции. Или полиции, ещё раз говорю, это не имеет принципиального значения, это скорее символ, нежели содержательная вещь, для того чтобы наша милиция, полиция стала более современной, более эффективной, полностью соответствующей уровню развития нашей экономики, не выше и не ниже, уровню правопонимания, с каким‑то запасом прочности.

В отношении МСУ я с Вами на 100 процентов согласен, даже нечего добавить, потому что классно, здорово, когда местное самоуправление может содержать милицию общественной безопасности, шерифов, неважно кого. Но для этого нужно, чтобы наши МСУ были крепкие, чтобы там деньги были и, пардон, люди нормальные, которые способны работать. Потому что там очень разные люди, есть очень приличные и толковые, а есть такие, которых нельзя на пушечный выстрел подпускать к управлению, кого там только нет. Слава богу, на федеральном уровне бандитов разогнали уже довольно давно, на региональном практически никого нет, а на муниципальном, вот коллеги здесь сидят, они всё знают: там достаточное количество людей с весьма специфическими представлениями о жизни и об экономике. Поэтому мы это будем делать, но ещё раз говорю, тогда, когда все предпосылки для этого созреют, когда мы будем к этому готовы и оперативно, и финансово, и, если хотите, интеллектуально.

И по кодексу. Здесь я Вас поддержать не могу, но уже по абсолютно юридическим соображениям. Не всё, что делается, обычно подвергается кодификации в стране. Попытка любую отрасль жизни запихнуть в кодекс, как правило, не удаётся. Поэтому, собственно, полиция, МВД – это же орган государственной власти в системе исполнительной власти, а не отдельная отрасль. А то, что касается деятельности, уже и так кодифицировано. Это Уголовный кодекс, безусловно, Уголовно-процессуальный кодекс, Кодекс об административных правонарушениях и целый ряд других кодексов, которые применяет в своей деятельности милиция. Так что, в общем, здесь уже кодификация давным-давно произошла.

В.Медведицков: Я хотел бы в продолжение выступления Миненкова по социальной защите. В любом случае, поскольку этот законопроект будет принят с изменениями, я, например, считаю, что в обязательном порядке нужно несколько редактировать соответствующие статьи из главы 8 «Социальная защита», в частности, по праву сотрудников полиции на жилищное обеспечение. Речь идёт о том, что гарантии даёт государство, но я считаю, что гарантии могут распространиться на неопределённое время, нужны временные гарантии. Речь идёт о том, что (то же самое для специализированного жилищного фонда) проработал нуждающийся сотрудник в полиции, он имеет право на специализированный жилищный фонд по истечении трёхлетнего срока работы. Проработал 10 лет, проявил себя, показал себя – в течение 10 лет он должен знать о том, что он может получить жильё для своей семьи.

И в отношении конкретизации пункта 3 этой же статьи. Написано, продекларировано то, что участковые на участке обслуживания должны в течение месяца получать квартиру. А кто же их должен обеспечивать: муниципальный орган, губернатор Ставропольского края или выделение будет из федерального бюджета?

Второй вопрос, тоже очень короткий, но это касается наших семей, особенно семей тех сотрудников, которые погибли при исполнении обязанностей. В Ставропольском крае, для сведения, за последние 15 лет при исполнении обязанностей 69 человек погибли, а более 800 человек получили ранения и телесные повреждения при исполнении служебных обязанностей от посягательств уголовного элемента или правонарушителей.

На недавней встрече Председателя Правительства Владимира Путина с родственниками и вдовами погибших шахтёров те обратились (Вы понимаете, что вдовы в любом случае получают пенсию, но не имеют дополнительных гарантий для детей своих, и дети их, заканчивая школы, не могут великими знаниями, может быть, похвастаться), чтобы дети погибших имели возможность и право поступать вне конкурса на бюджетные места в высших и средних учебных заведениях в России.

Общее замечание. Я юрист, я сначала писал-писал, а потом замучился. Общий недостаток этого законопроекта, что слишком много положений его воспринимаются неоднозначно, а значит, будут толковаться неодинаково, неоднозначно. И Вы понимаете, на практике к чему это приводит. Возникают коллизии между гражданами и милицией, между милицией и прокуратурой. И везде толкование своё. Нужно максимально поработать вот над этой позицией.

И последнее, просто пожелание, давно я уже не работаю. У нас законов в России много принято. К сожалению, много из них ещё и в полном объёме не выполняются. Главное сейчас для всех, особенно тех, кто заинтересован в этом законе, и в том числе работников милиции, вырабатывать механизмы, чтобы он реализовывался, чтобы функционировал эффективно. Всё.

Д.Медведев: Спасибо, Виктор Константинович.

По поводу жилищного обеспечения. Вы знаете, эта проблема всегда была очень сложной, и даже в прежней ситуации она была тяжёлой, в советский период, хотя, в общем, участковым квартиры давали, это очевидно. Здесь ещё предстоит найти правильную конструкцию по жилищному обеспечению. Я начал это в Марий Эл обсуждать. Это ещё одна тема для обсуждения с Министром и другими коллегами. Я думаю, что всё‑таки раскрытие этой обязанности государства произойдёт во втором законопроекте, прямо Вам говорю.

По ряду социальных вопросов. Внеконкурсное зачисление на бюджетные места, я думаю, что это было бы справедливо. Это можно в самом законе установить, можно это сделать и в подзаконных актах, причём это акты не МВД, естественно, это должны быть акты Министерства образования. Но в целом это во всех отношениях выглядит справедливо. Надо подумать об этом.

По проблемам, связанным с семьями погибших. Это очень тяжёлая тема, но абсолютно конкретная. Абстрактного гуманизма не бывает, невозможно просто так по головкам гладить. Я сейчас не буду никакие вещи другие произносить. Министр знает, как эта работа организована была. Недавно я дал поручение заниматься этим на других началах. Надеюсь, что в результате этой работы все семьи погибших при исполнении обязанностей, которые не имеют нормального жилья, будут им обеспечены. Это предмет моей прямой обеспокоенности.

И последнее, о чём Вы сказали, по содержанию закона, точнее, по формулировкам. Вы правы, очевидно абсолютно, это свойство вообще любого закона – создавать двойственное, тройственное толкование. Но по возможности этого нужно избегать, особенно в тех случаях, когда смысл абсолютно очевиден. Бывают ситуации, когда законодатель сознательно как бы несколько моделей предлагает, а бывает, когда это просто ошибка при формулировании закона. Тогда это создаёт проблемы для милиции, для наших граждан. Поэтому вычистить закон на предмет ухода от неоднозначных формулировок, там, где смысл закона, законопроекта абсолютно однозначный, это нужно сделать обязательно.

Я готов ещё кому‑то дать слово. Я не знаю, может быть, правильно на ком закончить, на сотрудниках милиции или всё‑таки на общественниках?

Реплика: На общественности.

Д.Медведев: На общественности? Ну давайте, кто у нас тут ещё представляет общественность? Вы? Пожалуйста.

А.Горбунов: Я очень хотел бы поддержать Ваше последнее высказывание, Дмитрий Анатольевич, по поводу детей погибших сотрудников милиции, потому что у нас реально возникали проблемы даже в этом году при приёме этих детей. Потому что законом определено только, что это должны быть только дети сотрудников, участвовавших в контртеррористических операциях официально, а другим мы помочь не можем.

Но я хотел бы сказать и о другом. Сегодня, действительно, очень много говорилось об общественном контроле, это правильно. Я хотел бы это поддержать. Но в чём сегодня главная, наверное, проблема правоохранительной ситуации, в том числе и на нашей территории? Наверное, нужно, чтобы все работали в единстве и было очень мощное единство. Здесь, поскольку Вы говорили о том, что этот закон направлен всё‑таки больше на централизацию полномочий МВД, наверное, надо бы поставить вопрос о том, чтобы в этом законе прописать более чётко координацию взаимодействия с территориальными органами и аппаратом полномочного представителя, скажем, с губернатором и правительством региона, с муниципалитетом. Наверное, это ключевой вопрос. Может быть, он должен решаться, во‑первых, в кадровом отношении, что здесь должны рассматриваться кадры таким образом, чтобы могли территориальные исполнительные органы власти, отвечающие за ситуацию на территории, влиять на эти кадры. Потом я обратил внимание на то, что законом даются большие полномочия именно территориальным сотрудникам МВД решать, например, вопрос о применении спецсредств, скажем, даже при разгоне каких‑то демонстраций, которые являются антиобщественными, и так далее. Но я подумал о наших руководителях, если кто‑то из сотрудников МВД возьмёт это на себя и даст команду, например, разгонять что‑то или применять спецсредства, а это ведь всё равно отразится и на губернаторе, и на главе города, и на тех, кто отвечает за территорию, мне кажется, что здесь как‑то надо подумать о механизме, который бы давал возможность сконцентрировать в единый кулак действия МВД, которые действительно должны быть очень жёсткими, мы здесь с Вами согласны.

И, кстати, я хотел бы Вам высказать от лица общественности города Пятигорска, здесь много пятигорчан, и, наверное, от ставропольчан в целом благодарность, что Вы прибыли на нашу территорию вот в этих условиях. Об этом как‑то не прозвучало, но ведь это правда. Своим приездом Вы нас поддержали, Вы поддержали руководителей, которые работают на этой территории: и Северного Кавказа, и края, и города, мы Вам очень благодарны. Ваш авторитет сегодня, безусловно, способствует тому, что здесь будет порядок, и мы верим в это. Но нам кажется, что, может быть, надо было бы эти вопросы взаимодействия как‑то прописать. Раз Вы говорите, что это закон прямого действия, то пусть он так прямо и действует. Спасибо.

Д.Медведев: Понятно. Спасибо, Александр Павлович. Во‑первых, я хотел бы ещё раз вернуться к содержанию этого закона, чтобы было понятно не только профессионалам, сотрудникам милиции, юристам, но и вообще всем, кто собирается в будущем его внимательно изучать, ну и, естественно, так или иначе будет с ним сталкиваться, а это практически все наши граждане, потому что так или иначе наши граждане всегда в определённых ситуациях находятся во взаимодействии с сотрудниками милиции.

Ещё раз повторяю, смысл этого закона не в том, чтобы максимально централизовать полномочия, а в том, чтобы сделать работу милиции, или полиции, по терминологии закона, более эффективной, соответствующей существующей сегодня у нас бюджетной системе, сделать более простым обеспечение финансирования органов милиции. Я ещё раз хочу сказать, что то, что предлагается, наверное, тоже не абсолютно окончательная модель, но это та модель, по которой, на мой взгляд, полиция может существовать в ближайшие годы, в среднесрочной перспективе, и которая, самое главное, позволит собрать все деньги в кулак и не допускать ситуации, когда в одном месте густо, а в другом месте вообще денег нет. Вот в чём опасность‑то нынешняя. Потому что субъекты наши настолько неоднородны, а МСУ, то есть самоуправление, такое слабое, что многие полномочия из‑за этого просто не финансируются. И мы должны понимать, и сколько денег у нас есть, и каким образом они тратятся. Именно поэтому реализована здесь идея поднять это финансирование на федеральный уровень. И, собственно говоря, это было заложено и в мой первый Указ о реформировании МВД, который я подписал некоторое время назад, который уже достаточно давно действует. Но это не значит, что мы хотим всё закрутить в центральном направлении. Наоборот, в будущем, я считаю, как раз может произойти уже такой спрогнозированный и спокойный возврат части полномочий на субъектовый и муниципальный уровень.

То, что Вы говорите в отношении применения специальных средств и использования милицией своих полномочий, я здесь просто скажу, эти формулировки, во‑первых, в законе нужны, во‑вторых, они должны быть вполне конкретны для того, чтобы не возникало сомнений в правомерности принятия тех или иных решений. И, в‑третьих, эти формулировки должны быть понятны и для сотрудников полиции, и для граждан. Безусловно, что в ряде случаев такие решения в любой стране принимаются. Но понятно, что это всегда столкновение с гражданами, и после этого проводится разбор полётов, правомерно использовано, неправомерно, с какими последствиями. Вот все эти механизмы по‑хорошему должны быть в законе о полиции либо установлены, либо хотя бы в общей форме сформулированы отсылочные позиции о том, где это будет, но лучше, если это будет в самой ткани закона.

В отношении участия общественных структур, если я Вас правильно понял, в ходе принятия этих решений, то я, конечно, с этим категорически не согласен, потому что иначе у нас будет такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. В этом случае все сидящие здесь коллеги в погонах просто поувольняются. Мы должны понимать, что у полиции свои полномочия, а у общественности свои права. Органичное сочетание того и другого – это и есть суть закона. Надеюсь, что он будет доработан в этом направлении.

Уважаемые коллеги, я хотел вас поблагодарить за то, что вы поучаствовали в обсуждении закона. Это для меня на самом деле было тоже весьма интересно и показательно. Какие‑то вещи, которые вы сказали, для меня были, например, совсем новыми, какие‑то, в общем, для меня понятны, я их регулярно слышу. Но в любом случае все, кто здесь присутствовал, я имею в виду и руководство Министерства, и тех, кто отвечает за протоколирование соответствующих сегодняшних разговоров, всё это попадёт в дальнейшую работу, которая сегодня ведётся и МВД, и Администрацией Президента.

Поэтому я вас благодарю за участие. Всем сотрудникам милиции, которые здесь собрались, я желаю нынешней успешной службы, хорошего настроения и, надеюсь, будущей успешной службы в органах полиции. Спасибо. До свидания!