Президент России — официальный сайт

Новости   /

Обсуждались различные аспекты государственной политики использования, охраны и воспроизводства лесов, развития лесной промышленности и лесоустройства.

Перед началом заседания Президент ознакомился с работой ряда предприятий, осуществляющих заготовку и переработку древесины.

* * *

Стенографический отчёт о заседании президиума Государственного совета «О повышении эффективности лесного комплекса Российской Федерации»

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Тема нашего сегодняшнего заседания – повышение эффективности лесного комплекса страны. Россия, как мы знаем, крупнейший производитель лесной продукции, но уж совершенно точно – крупнейшая лесная держава.

Леса занимают 69 процентов её территории, это 25 процентов, четверть мирового лесного покрова. Самые мощные зелёные «лёгкие» Земли, самые мощные зелёные «лёгкие» всей планеты. Можно сказать, что это ключевой фактор поддержания экологического равновесия на планете.

Такое глобальное значение российского леса умножает нашу ответственность по его сохранению и воспроизводству, тем более что он является экологическим каркасом для всей нашей планеты, колоссальным ресурсом для экономики, для экономического роста, для повышения благосостояния и укрепления здоровья наших граждан.

Давайте посмотрим сегодня, как же мы распоряжаемся этим потенциалом. Рабочая группа Госсовета подготовила доклад, где дан подробный анализ состояния дел в лесном комплексе. Я остановлюсь только на некоторых, самых важных моментах.

Ключевое значение имеет охрана, защита и воспроизводство леса. Сразу скажу, что сегодня мы не обладаем полной и, самое главное, достоверной информацией ни о количестве, ни о качестве лесных ресурсов. Такие сведения есть лишь по 19 процентам лесных территорий. Одна из причин – затянувшийся процесс децентрализации системы лесоуправления.

Субъектам Федерации, согласно новому Лесному кодексу, были переданы полномочия по защите и воспроизводству лесов, но большинство регионов достаточно формально отнеслись к составлению лесных планов, закладывали в их основу, как правило, устаревшие данные и подходы. Это привело к серьёзным негативным последствиям.

Финансирование работ по лесоустройству снизилось до минимума, в том числе по оценке и учёту лесных участков. После этого пришлось возобновить финансирование из федерального бюджета. В 2012 году на эти цели было направлено 300 миллионов рублей. Это позволило провести работы на 15 миллионах гектаров, что составляет чуть более 1 процента от всех российских лесов.

Конечно, это крайне мало. Но прежде чем увеличивать финансирование, надо проанализировать, насколько эффективно используются уже выделенные средства, идут ли они на решение первоочередных проблем.

Низкий уровень лесоустройства объясняется и сокращением (это сокращение в семь раз) числа занятых в этой сфере. Их средний возраст, средний возраст занятых, приближается к 60 годам. И нужно, конечно, принимать меры, которые бы стимулировали приток сюда молодых специалистов. Добавлю, что по сравнению с 2005 годом в 4,6 раза уменьшилась и численность персонала, обеспечивающего пожарную охрану.

Я ещё вернусь к этому, сейчас был в двух небольших хозяйствах, там вообще никакой пожарной охраны, кроме них самих. Они там с кайлом бегают – и вся охрана.

Из‑за недальновидных, непродуманных финансовых, кадровых, управленческих решений в лесоустройстве процветает начётничество и коррупция. Всё это ведёт к ухудшению экологической безопасности, к сокращению площади лесов, пригодных к вырубке.

Не устранён дисбаланс между лесным хозяйством и лесной промышленностью, в аренду для заготовки древесины и её переработки сейчас передана пятая часть лесов, к тому же аукционы организованы непрозрачно. Их выигрывают прежде всего структуры, приближенные к власти и к посредникам. Люди, живущие рядом с лесом, часто не могут получить его для собственных нужд и по доступной цене. Приходится упрашивать местную власть, унижаться, бегать по различным конторам, переплачивать. Это, безусловно, просто проявление произвола.

При этом арендаторы не всегда, мягко говоря, выполняют свои договорные обязательства. На местах вырубок часто удручающая картина: брошенные кора, ветки, территория изуродована тяжёлым транспортом. Кстати, про транспорт и про дороги мы сейчас ещё скажем отдельно. Срок аренды – 49 лет – позволяет снять только один урожай леса, а дальше непонятно, что делать.

Лес нужно спасать и от незаконных вырубок. В последние пять лет они увеличились на 66 процентов, их объёмы по‑прежнему колоссальные, при этом со сбытом краденого вообще никаких проблем не существует. Выявляются такие рубки лишь на 60 процентов, а в регионах интенсивной заготовки древесины – в среднем на 30 процентов, но и это неполные данные. Думаю, что на самом деле и того меньше.

Получается, что Федеральное агентство лесного хозяйства и ряд субъектов Федерации предоставляют намеренно искажённую информацию, а правоохранительные органы работают неэффективно, а подчас просто бездействуют. Давайте сегодня обсудим все эти вопросы.

Прежде всего надо наладить систему точного мониторинга и определить более жёсткие меры наказания для тех, кто варварски истребляет лес. Для справки могу сказать, что в 2012 году к уголовной и административной ответственности за незаконные вырубки привлечено более 7 тысяч человек. Ущерб составил около 10 миллиардов рублей. Возмещено только 2 процента.

Уважаемые коллеги! Нужно признать, огромный экономический потенциал лесного сектора остаётся нереализованным. Его вклад в ВВП страны постоянно снижается. Так, в 2003 году он составлял 2,3 процента, сегодня – 1,6 процента. При этом у нас есть все возможности увеличить здесь доходы государства в несколько раз.

Россия – крупнейшая лесная держава. Самые мощные зелёные «лёгкие» всей планеты. Можно сказать, что это ключевой фактор поддержания экологического равновесия на планете.

Ключевые задачи – наладить выпуск продукции глубокой переработки древесины, увеличить мощности национальной лесобумажной индустрии, в полной мере использовать низкотоварную древесину и отходы сырья, начинать реализацию проектов в сфере биотехнологий.

Для того чтобы достичь прорыва, надо развивать научный потенциал отрасли. Сегодня эта сфера находится в плачевном состоянии. Число научных сотрудников сократилось в 50 раз. Исследовательские коллективы распылены и выполняют только краткосрочные заказы. Стагнация отраслевой науки консервирует нашу отсталость и на мировом лесном рынке.

Мы также обязаны добиться инвестиционной привлекательности лесного комплекса. Сюда планируется вложить более 400 миллиардов рублей в рамках 118 проектов, получивших статус приоритетных. Сейчас реализовано только 26 проектов, остальные – на бумаге или в стадии низкого старта.

Система отбора проектов сориентирована на крупные производства. Но подчеркну, что в сфере переработки леса важны любые предприятия, в том числе и малые, и средние. У них есть хороший, если не сказать большой потенциал. И сегодня я в этом тоже имел возможность убедиться, когда был в двух хозяйствах: у Сергея Борисовича Кухтина и Сергея Ашотовича Тагмазьяна. Но нужны универсальные методы поддержки всех бизнес-структур, которые способны принести экономическую и социальную пользу.

Сейчас такого механизма нет, а те, которые есть, работают неэффективно или вообще не работают, работают в совершенно другую сторону. Я говорил про пожарную охрану, про дороги, сейчас ещё к этому вернусь. Но как организован сбыт у них? Вообще непонятно, как организован. Я спросил у двух коллег, которые, кстати, присутствуют на нашей встрече, мы взяли их с собой.

С рынком тяжело, рынок «припал» немного, это известная, объективная картина, но то, что есть здесь, трудно сбыть. Организуются тендеры, рядом находится ГОК «Росатома», я спросил у них: «Вы в тендерах участвуете?» – «Уже перестали участвовать, бесполезно, нам туда не пробиться». Правила нарисовали совершенно далёкие от жизни, от реалий.

По сколько Вы продаёте посредникам, Сергей Борисович?

С.Кухтин: По 2 тысячи рублей.

В.Путин: А посредники продают уже этому ГОКу по пять?

С.Кухтин: По 5 тысяч.

В.Путин: У меня знаете, какое предложение к вам? Режим же ненормальный сейчас. Это должно работать автоматом. Ясно, что без посреднических организаций рыночная экономика не работает, но такие посреднические организации к чему приводят? Я обращаю внимание своих коллег из Правительства, из Администрации Президента: нужно к этим вопросам вернуться.

Мы многократно обсуждаем проблемы, связанные и с 94-м законом. Это всё хорошо на бумаге – на практике приобретает такие извращённые формы, которые всё удорожают и для ГОКа, и денег не поступает производителям в нужном объёме. Кто‑то сливки снимает, и всё. Эта теория зачем нам нужна?

Ещё одна причина неэффективного использования лесных богатств – неразвитость инфраструктуры, особенно так называемых лесных дорог (двое коллег тоже мне об этом достаточно подробно рассказывали), их учёт, кстати, даже не ведётся Росстатом.

Предприниматели сами готовы в рамках своих возможностей как‑то поучаствовать в создании лесотранспортной инфраструктуры, однако всё ещё нет подзаконных актов, определяющих порядок привлечения инвестиций в эту сферу, отсутствует и механизм оформления собственных дорог, построенных на землях лесного фонда. Между тем у субъектов Российской Федерации (есть, конечно, и Федеральный дорожный фонд) есть свои дорожные фонды, мы их создали.

Глобальное значение российского леса умножает нашу ответственность по его сохранению и воспроизводству, тем более что он является экологическим каркасом для нашей планеты, колоссальным ресурсом для экономики, для повышения благосостояния и укрепления здоровья наших граждан.

Где у нас Наговицын? Сколько лесной фонд?

В.Наговицын: У нас расчётная лесосека составляет 8,5 миллиона.

В.Путин: Нет, извините, Дорожный фонд сколько?

В.Наговицын: 2 миллиарда.

В.Путин: А в Забайкальском крае?

К.Ильковский: 4,5 миллиарда, Владимир Владимирович.

В.Путин: 4,5 миллиарда. Вы знаете, что в соответствии с действующим законодательством можно создавать и муниципальные дорожные фонды? И никто не мешает из регионального дорожного фонда хотя бы частично направлять эти средства на создание лесных дорог.

Мы сейчас ездили, и один, и второй руководители мне говорят: «У нас не строятся лесные дороги. Все предприятия деньги в дорожные фонды отчисляют, а оттуда ничего не получают». А что же вы им не даёте? Кто мешает хотя бы частично направить на эти цели туда, где нужно, потому что это не везде нужно, не везде есть леса, но туда, где нужно, – создать муниципальные дорожные фонды и направить необходимые субсидии хотя бы в небольшом объёме. Вы мне сами говорили, по‑моему, – хотя бы 5 процентов. Так сделайте это.

Если объёмы такие, что ваши 5 процентов ничего не решат, тогда выходите с предложением. Мы подумаем, как внести коррективы в нормативную базу. Но ведь ничего нет.

Я хотел бы отметить, что мы имеем место с обыкновенной бюрократической нерасторопностью. Пока наши ведомства раскачиваются, предприятия не могут подступиться к так называемым спелым участкам. Государство и бизнес несут огромные потери, в том числе при транспортировке древесины по бездорожью.

Давайте мы сейчас спокойно, без лишних эмоций обсудим все эти проблемы. Исхожу из того, что (и ещё скажу об этом позднее) много проблем, конечно, лежит и на федеральном уровне. Давайте поговорим по всем этим вопросам.

Пожалуйста, губернатор Новгородской области Сергей Герасимович Митин подготовил от имени президиума Госсовета доклад. Прошу Вас.

С.Митин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги, участники заседания президиума!

Сегодняшняя тема вызвала огромный интерес в процессе подготовки к этому заседанию не только у специалистов отрасли, но и у очень широкого круга нашей общественности. Конечно, это объясняется значением лесного комплекса. Более 1 миллиона 100 тысяч работает сегодня на 60 тысячах предприятий. И сегодня для многих людей, связанных с лесными участками, лесной комплекс является основным видом деятельности. В 45 субъектах Российской Федерации производство лесобумажной продукции составляет от 10 до 50 процентов от общего объёма промышленного производства.

Для подготовки материалов к сегодняшнему заседанию в декабре прошлого года была создана рабочая группа. В её состав вошли работники лесного хозяйства, лесопромышленности, руководители регионов, министерств, учёные, политики, представители Генеральной прокуратуры, Счётной палаты, общественных организаций. Вообще этой проблемой, обсуждением проблем лесного комплекса занимались и в феврале этого года на Всероссийском лесном форуме в Москве. Мы получили более 300 предложений и инициатив, большинство из которых нашли свои отражения в итоговом документе – докладе «О повышении эффективности лесного комплекса Российской Федерации», представленном членам президиума Государственного совета.

В своём вступительном слове, уважаемый Владимир Владимирович, Вы обозначили основные проблемы, препятствующие интенсивному развитию лесного комплекса. Разрешите их дополнить исследованиями, выводами и предложениями рабочей группы.

Сегодня мы не обладаем полной и, самое главное, достоверной информацией ни о количестве, ни о качестве лесных ресурсов. Одна из причин – затянувшийся процесс децентрализации системы лесоуправления.

Прежде всего следует отметить (и на слайдах здесь будет отображено), что Россия, имея первое место в мире по площади лесов, второе место – по запасам древесины, её доля в мировом производстве лесной продукции снижается по мере глубины переработки лесного сырья.

По мнению рабочей группы, значительная часть проблем находится на стыке взаимодействия лесного хозяйства и лесной промышленности, особенно в заготовке древесины. Именно в лесозаготовке формируется сегодня сырьевое обеспечение лесной промышленности. От её стабильной работы зависит эффективность всего лесопромышленного комплекса, а в себестоимости лесобумажной продукции затраты на древесное сырьё – самая большая статья затрат, превышающая в отдельных видах продукции 50 процентов.

В то же время лесозаготовки являются в последнее время нерентабельным видом деятельности с низким уровнем заработной платы. Анализ этих данных показывает, что, к сожалению, уменьшается из года в год количество людей, работающих в этом очень важном для лесного сектора виде деятельности.

Во многом это происходит из‑за неурегулированности отношений между лесопользователями и структурами лесного хозяйства. Одна из проблем состоит в длительности процедур оформления лесных участков в пользование. В отдельных случаях она достигает от 10 месяцев до одного года. Мы показали здесь процедуру предоставления лесного участка в аренду и те документы, которые являются нормативными. Мы видим, что очень длительный процесс, забюрократизированный. Но, конечно, одной из главных причин является недостоверность данных о лесосырьевой базе.

Вы уже отметили, Владимир Владимирович, что актуальный материал лесоустройства имеется только на пятой части территорий лесов. Это произошло в результате резкого сокращения лесоустроительных работ. Безусловно, это усложняет работу всего лесопромышленного производства, не позволяет реально определить объёмы и состояние сырьевой базы.

Но положение усугубляется ещё и тем, что большинство лесозаготовителей имеет низкое техническое оснащение. Можно было бы воспользоваться таким инструментом инвестиционного развития, как залог лесного фонда, находящегося в аренде, но эти права возникают у арендатора только в отношении лесного участка, прошедшего государственный кадастровый учёт, а по данным Счётной палаты, на кадастровый учёт поставлено только 14 процентов площадей земель лесного фонда. Часто кадастровые работы проводятся не синхронно с мероприятиями лесоустройства, и в конечном итоге это не позволяет лесопользователю нормально использовать все инструменты, которые дают ему сегодня элементы рыночных отношений по лесу.

Выход мы видим в обеспечении должного финансирования лесоустроительных кадастровых работ, в первую очередь на территориях, где реализуются приоритетные инвестиционные проекты, в зонах перспективного развития. Необходимо, конечно, обеспечить синхронизацию проведения кадастровых работ с региональными лесными программами, мероприятиями по лесоустройству. И мы предлагаем предусмотреть стимулирующую компенсацию затрат на проведение лесоустроительных работ, особенно в зоне действия приоритетных инвестиционных проектов и проектов по глубокой переработке древесины.

Необходимо также использовать новые технологии, методики при таксации лесов, в том числе с применением метода дистанционного зондирования. Сегодня мы видели предприятие, которое успешно этим элементом пользуется.

Следующей проблемой низкой эффективности использования лесных ресурсов является несовершенствование механизма предоставления лесных участков в пользование. Большая часть древесины заготавливается на арендованных лесных участках. В прошлом году арендаторами заготовлено 74 процента объёма древесины. В составе лесопользователей преобладают малые и средние предприятия. Казалось бы, это очень неплохо.

Надо сказать, что значительная часть этих арендаторов не имеет ни финансовых, ни материальных ресурсов не только для эффективной лесозаготовки, но и для проведения лесоустроительных работ, создания транспортной инфраструктуры, борьбы с пожарами. Действующим арендным договором во многом эти функции декларированы, но не выполняются, и в большинстве случаев они выполняются не в полном объёме, а сегодня задолженность по платежам в бюджетную систему от арендаторов превышает 7 миллиардов рублей.

Однако в рамках действующего законодательства расторжение договоров происходит крайне редко, аукционная система позволяет участвовать и побеждать фирмам-однодневкам, любым организациям и физическим лицам, никакого отношения к лесу не имеющим, что приводит к шантажу, вымогательствам и в конечном итоге разоружает и делает неконкурентоспособным рынок древесины.

Сейчас только Вы показали этот пример, он уже на конечном итоге, но сегодня такой же пример идёт на процессе аукционной покупки того участка леса.

Из‑за недальновидных, непродуманных финансовых, кадровых, управленческих решений в лесоустройстве процветает начётничество и коррупция. Всё это ведёт к ухудшению экологической безопасности, сокращению площади лесов, пригодных к вырубке.

Предлагается использовать конкурсную систему, позволяющую отбирать профессионального, материально обеспеченного арендатора, предусмотреть реализацию преимущественного права арендаторов, надлежащим образом выполнивших свои обязательства, на заключение договоров аренды на новый срок, утвердить форму типового договора аренды, обязательного для всех. И это может быть, кстати, одним из вариантов решения ещё одной важной проблемы – развития лесной дорожной инфраструктуры.

И, конечно, предлагается Правительству совместно с регионами разработать программу развития лесной инфраструктуры в увязке с реализуемыми приоритетными проектами, определить механизмы стимулирования и утвердить, в конце концов, статус и источники финансирования этих лесных дорог. К сожалению, этот разговор давно уже идёт, но сегодня такого точного определения об этом нет, и это, конечно, затрудняет и финансирование, и в конечном итоге постановку на учёт дорог, которые потом арендаторы или субъект сделает.

В последнее время наметилась устойчивая тенденция к увеличению потерь лесных ресурсов от пожаров, вредителей, болезней и, самое главное, незаконных рубок. Мы показали здесь тренд, видно устойчивое движение его выше. Площадь гарей и погибших при пожарах насаждений сегодня почти на порядок больше площади вырубок леса, а потери от лесных пожаров превышают расходы на ведение лесного хозяйства.

Рабочая группа предлагает принять меры по развитию лесной авиации, активного использования дистанционных средств обнаружения лесных пожаров, чтобы мы могли классифицировать точно и знать это – где же всё‑таки в основном это происходит.

Но особое значение по приносимому ущербу принимают незаконные рубки и нелегальный оборот древесины. Кроме прямого ущерба это приводит и к недобросовестной конкуренции, криминальному давлению на рынок круглых материалов.

Почему это происходит, на наш взгляд: до настоящего времени не в полной мере сформулирована законодательная база, определяющая государственный статус, социальные гарантии сотрудников лесной охраны. Вы говорили об их уменьшении: численность их уменьшилась с 79 до 17 тысяч человек, численность работников лесничеств – со 160 до 32 тысяч. В среднем по России на одного работника лесничества приходится около 55 тысяч гектар леса, а в многолесных районах – более 300 тысяч гектар. Конечно, при таком объёме вряд ли возможно человеку сегодня, не имея техники, не имея каких‑либо специальных устройств, обеспечить эту охрану.

Имеются различия и в организационно-правовых формах, к сожалению, и в полномочиях лесничеств. Это уже касается уровня субъекта. Отсутствуют нормативные акты, регламентирующие обязанности лесничих в пределах всей территории страны. В то же время работники лесничеств завалены бумажной работой по составлению различных форм отчётности и поддержанию отраслевого документооборота.

Когда проходил форум, предложение по снижению объёмов бумажной работы вызвало шквал аплодисментов у участников. Сегодня непонятными бумагами заняты лесничие вместо того, чтобы им работать в лесу, а ведь именно лесничий должен организовывать работу, проводить мероприятия по профилактике, тушению пожаров, отвечать за сохранность леса как федерального имущества. На наш взгляд, Рослесхозу необходимо – вместе, конечно, с регионами – принять меры по повышению статуса, расширению полномочий и увеличению численности, оплаты труда, укреплению материально-технической базы работников лесного хозяйства и лесопожарных формирований.

Другим важным фактором, способствующим нелегальному обороту древесины, является неурегулированность ряда законодательных актов по классификации незаконных рубок, установление срока давности за административные правонарушения, отсутствие прав на реализацию конфискованной древесины.

О предложениях по усовершенствованию этих законодательных актов подробно расскажут мои коллеги по рабочей группе. Есть очень интересные предложения, которые, на наш взгляд, могут реально изменить ситуацию.

Должен сказать, что все члены рабочей группы пришли к общему мнению о необходимости разработки и применения единой государственной системы учёта и регулирования оборота круглых материалов, но введение в действие этой системы, на наш взгляд, возможно только через федеральный закон, который необходимо согласовать и внести в Государственную Думу. Введение этого закона позволит нам ввести эту систему.

Анализ внутреннего рынка лесобумажной продукции показывает тенденцию его роста. По среднесрочным перспективам наиболее, на наш взгляд, перспективным направлением развития внутреннего рынка является, прежде всего, деревянное домостроение, один из эффективных видов индивидуального жилищного строительства. Деревянный дом дешевле кирпичного почти на 35 процентов.

Многие страны объявили о своих национальных программах содействия расширению применения дерева в строительстве. Средняя норма потребления древесины на 1 квадратный метр жилья в этих странах примерно в 20 раз больше, чем у нас. Переход на строительство домов из дерева позволит снизить себестоимость 1 квадратного метра жилья. Рабочая группа предлагает внести изменения в технические регламенты, в другую нормативную документацию, прежде всего это СНиПы [Строительные нормы и правила] и СП [Своды правил], позволяющие более широко применять деревянные конструкции в жилищном строительстве.

Люди, живущие рядом с лесом, часто не могут получить его для собственных нужд и по доступной цене. Приходится упрашивать местную власть, унижаться, бегать по различным конторам, переплачивать. Это, безусловно, проявление произвола.

А субъектам Российской Федерации, на наш взгляд, необходимо разработать программы деревянного домостроения, стимулирующие развитие массового индивидуального строительства домов из дерева.

Перспективным направлением также является и развитие биоэнергетики, основанное на использовании низкокачественной древесины, прежде всего лесосечных отходов и отходов деревообработки.

Что же мешает сегодня нам этот ресурс привлечь? Ведь огромное количество муниципальных котельных, в том числе в лесных районах, работают на угле, на мазуте. На наш взгляд, к сожалению, работают котельные убыточные, старые; начальных средств у муниципалитетов, у субъектов и стимулирующих каких‑то действий нет для того, чтобы пустить этот механизм и массово заставить, обязать муниципалитеты поменять котельные на деревянные виды топлива.

На наш взгляд, необходимо разработать механизм, позволяющий профинансировать и простимулировать эту работу. Конечно, необходимо разработать региональные программы с определённым государственным участием. Это могут быть общетехнические решения, стимулирующие факты, позволяющие осуществить массовый переход на использование древесного сырья для получения энергии.

Важно здесь, конечно, и проработать вопрос пилотных проектов. Люди должны увидеть ту экономику и те преимущества, которые даст им применение деревянных отходов и остатков дерева для производства тепла.

Производство мебели является перспективным развитием глубокой переработки древесины. Надо сказать, что выпуск мебели у нас ежегодно растёт на 10–12 процентов. И мы видим, что стимулирующим фактором этого сектора внутреннего рынка будет выполнение поставленной Вами задачи, уважаемый Владимир Владимирович, по обеспечению строительства 1 квадратного метра на человека. Безусловно, мебель будет развиваться.

Наконец, одним из самых главных потребителей древесного сырья является целлюлозно-бумажное производство. На него приходится сегодня около 40 процентов всей заготовленной древесины, причём самое‑то главное – той древесины, которую нам сегодня некуда девать: 200 миллионов расчётной лесосеки мягколиственных пород можно без ущерба для природы каждый год добывать, это как раз сырьё для целлюлозно-бумажных комбинатов.

Однако сегодня технический уровень большинства производственных мощностей не соответствует современным требованиям. В последние 50 лет мы не строили ни одного крупного целлюлозно-бумажного комбината, в лучшем случае имеет место только модернизация производства. И надо здесь следующее сказать, что инвестиционные проекты на строительство ЦБК, конечно, очень капиталоёмкие, не менее 45 миллиардов рублей.

Более того, проектирование такого производства, его строительство, ввод в эксплуатацию, выход на проектную мощность – это как минимум десять лет. Таким образом, конечно, отвлекаются достаточно большие средства.

И ещё хотелось бы сказать об одной вещи: положение усугубляется тем, что во многих лесных регионах в последние годы планируется строительство целлюлозно-бумажных комбинатов, однако это разобщает только наши ресурсы, прежде всего. Несогласованные действия федеральных и региональных властей не дают положительных результатов, в результате декларируется только эта идея, но нигде не строится.

В связи с этим, уважаемый Владимир Владимирович, мы предлагаем на федеральном и региональном уровнях определить схемы размещения целлюлозно-бумажных производств; определить конкретно, где они могут быть обеспечены и сырьём, и рабочей силой, и всей остальной инфраструктурой; разработать комплекс мер, позволяющих осуществлять финансирование, гарантированное обеспечение лесными ресурсами, участие государства в создании инженерной, социальной инфраструктуры.

На наш взгляд, это одно из главных направлений развития лесного комплекса. Как своеобразный локомотив, целлюлозно-бумажные комбинаты потянут за собой лесозаготовку и потребление низкосортовых пород древесины, лесное хозяйство и социальную инфраструктуру лесных территорий.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники заседания президиума! Сам факт рассмотрения вопросов развития лесного комплекса на высшем государственном уровне вызвал огромный интерес и ожидание у всех, кто связан сегодня с лесным хозяйством, с лесной промышленностью страны. Надеемся, что представленные материалы, выступления участников президиума помогут принять меры, способствующие развитию лесного комплекса, эффективному использованию имеющихся у нас лесных ресурсов.

Благодарю за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Мы заслушаем всех докладчиков, а потом обменяемся мнениями по проблеме.

Арендаторы не всегда выполняют свои договорные обязательства. На местах вырубок часто удручающая картина: брошенные кора, ветки, территория изуродована тяжёлым транспортом.

Масляков Виктор Николаевич, руководитель Федерального агентства лесного хозяйства. Пожалуйста

В.Масляков: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены президиума Государственного совета Российской Федерации!

На самом деле справедливые замечания в отношении нашей отрасли. Конечно, за два с половиной года, чуть большее количество лет, с 2006 года, когда был принят Лесной кодекс, не были отработаны документы и инструменты управления и взаимодействия с субъектами Российской Федерации.

Мы очень благодарны, Владимир Владимирович, за Ваше принятое решение – мы два года работали непосредственно в подчинении Правительства. За этот период мы смогли подготовить пять законов и 68 законодательных актов – постановлений Правительства, которые дали серьёзный толчок в развитии и организации ведения лесного хозяйства.

К сожалению, за последний год ни одного законодательного документа не вышло. Мы попали в подчинение Министерства природных ресурсов, и у нас эта работа остановилась. Был какой‑то период, наверное, притирки, подготовки специалистов, но сейчас законодательная работа – не наши полномочия. К сожалению, эта работа не даёт результатов.

Когда мы говорим о лесах России, не надо забывать, что у нас в России не только леса эксплуатационные. Это ещё и леса защитные, они очень большую роль играют для юга России, для наших крупных мегаполисов. И, естественно, технология управления, организация жизни совершенно своя.

Я хотел бы, Владимир Владимирович, отметить губернаторов, которые имеют эти леса, они относятся к ним более бережно, чем те губернаторы, которые используют и имеют экономический эффект. Вот пример Самары. На 100 с лишним миллионов нашего финансирования (там небольшая площадь лесов) новый губернатор Николай Иванович Меркушкин выделил 400 миллионов своих и увеличил численность, и многие вопросы там решил, хотя экономического прямого эффекта нет.

У нас также резервные леса, это 272 миллиона, а может быть и больше, которые в ближайшие 20 лет в нашей стране использоваться вообще не будут. Поэтому их брать в расчёт, у них особая система управления, организация жизни в этих лесах… Конечно, мы должны тушить пожары, организовывать, управлять процессами, но они всё‑таки должны в меньшем нашем влиянии находиться в поле зрения.

603 миллиона – это, конечно, эксплуатационные леса, которые сегодня требуют особого внимания. Мы посмотрели структуру потребления сырья, лесных ресурсов, и увидели, что на Дальнем Востоке, я имею в виду федеральный округ, на целлюлозу используется практически ноль лесного баланса, то есть практически нет ни одного предприятия, которое бы производило продукцию из низкокачественной древесины. Вот Сергей Герасимович [Митин] об этом сказал, что, конечно, переработка древесины низкокачественной подтягивает и высококачественную древесину.

Конечно, само ценообразование на сырьё. Во всём мире работают показатели: лес на корню, лес у пня, лес у дороги, лес на складе лесопокупателя. Эта информация полностью должна быть открытой. И мы сейчас добиваемся, чтобы создать эту систему мониторинга на всей территории России, чтобы эти ценовые взаимоотношения были открытыми, и, естественно, губернаторы могли принимать инфраструктурные решения для таких предпринимателях, о которых Вы сегодня, Владимир Владимирович, говорили в связи с тем, что на самом деле они попадают в рабство.

Когда мы принимали Лесной кодекс, как результат у нас выпала аренда до года, и малый, и средний бизнес получил более сложный механизм доступа к ресурсам. Что дальше произошло? Есть статья, по которой руководители субъектов Российской Федерации могут выделять на иные случаи лес.

И сегодня из 191 миллионов кубометров 41 миллион – это такое выделение по договору купли-продажи. Практически произошла подмена. И это тоже серьёзно наносит ущерб и бизнесу, который связывает свои долгосрочные отношения, строя предприятия по переработке и связывая свою жизнь с конкретными лесными угодьями, фондами.

Хотел бы отдельно сказать, что за этот период (потому что это делали мы вместе с регионами) в три раза увеличился вклад субъектов в целом по стране. Сегодня 12,5 миллиарда регионы вкладывают из своего бюджета в ведение лесного хозяйства. Создано, благодаря Вашей поддержке, 203 пожарно-химические станции третьего типа, более 4 тысяч единиц куплено противопожарной техники. Регионы сейчас покупают в том числе и за свои деньги, продолжают формировать эти наземные службы по тушению лесных пожаров.

Сформирован федеральный резерв парашютистов-десантников. У нас сегодня 4800 человек – это люди особой профессии, они у нас работают по всей России, мы перебрасываем их из региона в регион – для России необходимо 5500 этих специалистов. Создана единая система диспетчеризации, построено шесть лесных селекционно-семеноводческих центров, введена автоматизированная система государственного лесного реестра – это полномочия субъектов Российской Федерации, мы сейчас этой работой активно занимаемся.

Лес нужно спасать от незаконных вырубок. Их объёмы по‑прежнему колоссальные, при этом со сбытом краденого вообще никаких проблем не существует.

Отдельно хотел бы сказать о нашей корпоративной системе коммуникаций. Мы с регионами совместно имеем соответствующие информационные ресурсы и связанные с интернетом, и газеты. Это возможность нам постоянно общаться и делиться опытом, проводя научные семинары. Этой работой мы активно занимаемся, и считаю, что сегодня в России мы, специалисты, все друг друга в лицо знаем и работаем очень активно.

Сегодня вопрос встаёт о численности, сколько же работает в отрасли? Сергей Герасимович тоже цифру поднял. Мы провели более точные изучения: у нас в отрасли работает 84 500 человек, из них 76 тысяч – это работники лесного хозяйства по субъектам Российской Федерации, 36 тысяч – это работники лесничеств, из них 18 тысяч наделены инспекторскими функциями (начинали мы с 6 тысяч). И 25 тысяч работает в специализированных пожарных учреждениях, которые являются автономными учреждениями, они ведут ещё и хозяйственную деятельность.

Сегодня у нас закрепилась средняя заработная плата в отрасли – 18,2 тысячи рублей, есть регионы, где получают и 40 тысяч наши работники, есть, где получают и меньше, в основном это юг России, Северный Кавказ, там есть работники, которые получают и 5 тысяч рублей. Аргументируют это тем, что им необходимы рабочие места.

Сегодня очень важно для нас, чтобы в отрасли мы получили результаты, те здоровые процессы, которые всё‑таки потихонечку идут вместе с субъектами Российской Федерации. Нам необходима, конечно, единая программа развития лесного комплекса России. Это должна быть единая программа, по нашему мнению.

Государственная электронная система учета древесины и, конечно же, Федеральный закон о государственном регулировании оборота круглых лесоматериалов. Он был внесён в Правительство, вернулся обратно из Правительства, согласованный со всеми в апреле прошлого года.

Мы считаем, что должна развиваться биржевая торговля круглым лесоматериалом, должны быть открытые отношения по ценообразованию, и инфраструктурные решения должны быть в регионах по формированию, независимо где находится лесопользователь, на каком расстоянии от центра переработки древесины.

Необходимо совершенствовать механизмы аренды лесных участков, потому что сегодня, Сергей Герасимович об этом сказал, для того, чтобы аренда была залоговым инструментом для получения кредитных ресурсов, внутри страны нам нет необходимости ставить на кадастровый учет. Это решается на уровне субъекта Российской Федерации. Если это международные институты, то, соответственно, требуют постановки на кадастровый учет.

Конечно, нет стимулов у регионов, они не получают за использование лесных ресурсов никаких бюджетных поступлений. Наше мнение: если бы субъекты имели 50 процентов в доходной части своей платы за ресурсы, это было бы серьёзным стимулированием в том числе и реализации региональных программ по развитию и организации переработки и лесного комплекса в целом.

Конечно, создание условий для деятельности предприятий малого и среднего бизнеса, в том числе лесного фермерства. Сегодня идёт разговор об интенсификации лесного хозяйства в освоенных районах страны. Это Северо-запад, в основном. Эту тему мы поддерживаем. Требуется серьёзное научное обоснование. И я уверен, что мы решение по этому направлению найдём.

Конечно, цена на ресурсы определяется наличием пунктов переработки древесины. По нашему мнению, в стране должно быть минимум три-пять крупных дополнительных лесоперерабатывающих предприятий целлюлозно-бумажной промышленности, которые должны выпускать или целлюлозу, или бумагу. Они дадут серьёзный толчок развитию потребления древесины и, конечно, организации ведения в том числе и лесного хозяйства.

Мы считаем, что сегодня на самом деле необходимо развитие системы обнаружения и тушения лесных пожаров, мониторинга и прогноза лесопатологической ситуации. Нам необходимо развитие лесной авиации и технологий космического зондирования. Мы пользуемся снимками зарубежных спутников. Наверное, это неправильно. У нас есть совместные задачи с Росгидрометом, с МЧС и с лесными хозяйствами субъектов Российской Федерации. Нам такой инструмент очень необходим.

Необходимо формирование в Санкт-Петербурге инновационного центра с опытно-производственной базой и создание федерального лесного университета, исследовательского университета на базе Лесотехнической академии (я по‑старому называю) – Лесотехнического университета имени Кирова.

Владимир Владимирович, мы считаем, что замечания совершенно справедливые. У нас огромный объём работы и задач, которые мы должны выполнить совместно с субъектами Российской Федерации.

Спасибо.

В.Путин: Вы считаете, что Министерство тормозит вашу работу. Сергей Ефимович, как Вы это делаете, расскажите, пожалуйста.

Надо наладить систему точного мониторинга и определить более жёсткие меры наказания для тех, кто варварски истребляет лес.

С.Донской: Владимир Владимирович, на сегодняшний день подготовлено шесть законопроектов, три находятся в Правительстве. Кстати, говорили про оборот (Федеральный закон), в апреле он был вынесен из Правительства, потому что не был подготовлен соответствующим образом. За это время он был согласован со всеми ведомствами. Единственное, у нас остались с Минпромторгом разногласия. Сейчас это находится в Правительстве, и эту тему мы в ближайшее время в принципе закроем.

Все остальные законопроекты в соответствии с госпрограммой, которая в прошлом году принята, в том числе и Рослесхоз, кстати, участвовал. У нас в 2013 году восемь законопроектов, кроме законопроектов, ещё несколько десятков подзаконных актов нужно будет принять, то есть этот план зафиксирован, он принят на Правительстве. Мы в принципе в этом году весь план имеем. Здесь задержек я как раз не вижу. У нас по большей части всё уже подготовлено. Мы должны будем в ближайшее время через Правительство вносить в Госдуму.

В.Путин: Хорошо.

Денис Валентинович, есть у Вас какие‑то возражения?

Д.Мантуров: Уважаемые участники заседания!

Я не буду останавливаться на основных цифрах, которые сегодня в том числе уже прозвучали от Вас и от Сергея Герасимовича. Я хотел бы сказать только в поддержку и в подтверждение. Тема связана с доступностью и обеспеченностью лесных дорог. На слайде наглядно показано, какая обеспеченность наших лесных дорог (с правой стороны) и буквально у наших соседей – в Финляндии, то есть разница: у нас по лесному фонду – это 1,5 километра на 1000 гектаров лесного фонда, у коллег Западной Европы – 10, доходит до 45 километров на 1000 гектаров. То есть это, конечно, существенная разница.

Для того чтобы реализовывать те приоритеты инвестиционных проектов, о которых Вы сегодня упомянули, мы субсидируем в том числе за счет средств федерального бюджета несколько направлений – это техперевооружение предприятий отрасли, это обеспечение межсезонных запасов, и в этом году впервые выделяются средства на как раз новые проекты из перечня приоритетных инвестиционных. Объём только по этой субсидии – 800 миллионов рублей. Единственное, в этом году вряд ли мы до конца сможем выбрать все эти инвестиции, поэтому мы с Министерством финансов ведём сейчас диалог о переброске части средств на межсезонку и на техперевооружение по тем проектам, которые уже по факту реализуются и осваиваются.

Но для того чтобы инвесторы приходили и понимали свою перспективу на будущее, необходимо иметь абсолютно чёткую прозрачную перспективу. То, что сегодня у нас заложено в бюджете, в частности по приоритетным проектам, это только 2013 год, поэтому компании, которые планируют осуществлять свои инвестиции, не знают дальнейших возможностей в части поддержки своих проектов по компенсации процентной ставки.

Поэтому я прошу в протокольном решении сегодня тоже отразить позицию в части продления инвестиций, а точнее – продления субсидий на приоритетные проекты. То же самое касается техперевооружения предприятий. У нас сегодня субсидируются только по кредитам, взятым в 2008–2012 годах, поэтому имеет смысл продлить не только средства, которые у нас есть сегодня в бюджете, но и сроки получения самих кредитов, то есть продлить их на 2013-й, 2014-й, на 2015-й годы.

Основные крупные проекты, которые сегодня реализуются, в Иркутской, в Архангельской областях – это группа «Илим», в Республике Коми – это «Монди» и Сыктывкарский ЛПК, в Красноярском крае – Енисейский фанерный комбинат, и ряд других проектов, которые сегодня находятся на стадии завершения.

Я абсолютно согласен с коллегами, что дополнительный толчок в освоении лесного хозяйства даст именно строительство целлюлозно-бумажных комбинатов, которые должны строиться именно в тех регионах, которые обеспечены сегодня собственным сырьем для того, чтобы не пользоваться лесосеками из соседних губерний.

Дополнительно считали бы необходимым – это повышение интенсивности лесопользования за счет изменения требований по ведению лесного хозяйства и лесопользования. Реализуемая экстенсивная модель обеспечивает съём древесины с одного гектара площади всего 0,2 кубического метра, что значительно ниже, чем в зарубежных странах. Там минимум два, а то и 3 кубических метра с одного гектара. Это почти в 10 раз больше.

В реализации масштабных проектов по глубокой переработке древесины мы предлагаем осуществлять универсальный метод государственной поддержки и комплексный подход, когда обязательство будет брать и инвестор, и, соответственно, федеральное правительство в том числе, естественно, субъекты Федерации в части обеспечения лесосекой и в части обеспечения инфраструктурой для реализации инвестиционных проектов.

Я думаю, что все решения, которые сегодня заложены в проекте поручений, прозвучавшие от наших коллег, в том числе те, которые прозвучали от Министерства промышленности и торговли, дадут возможность развития новых проектов.

Спасибо большое.

Огромный экономический потенциал лесного сектора остаётся нереализованным. Его вклад в ВВП страны постоянно снижается. При этом у нас есть все возможности увеличить здесь доходы государства в несколько раз.

В.Путин: Спасибо.

Олег Николаевич, Амурская область.

О.Кожемяко: Глубокоуважаемый Владимир Владимирович!

Подтверждаю выступление моих коллег, которые затронули большую часть проблем и по ним найдены решения. Но хотелось бы высказать несколько предложений, которые, на наш взгляд, могли бы доисправить ситуацию.

Сегодня существуют значительные пробелы в лесном законодательстве, которые снижают эффективность мер по борьбе с незаконными рубками. Во‑первых, на сегодня нет утвержденного порядка и перечня документов, регламентирующих перевозку лесопродукции и подтверждающих её легальное происхождение, в том числе при вывозе за границу.

Это приводит к невозможности государственного регулирования оборота, не позволяет эффективно вести борьбу с незаконными порубками. Поэтому мы считаем крайне необходимым принятие нормативного акта, регулирующего и регламентирующего оборот древесины и устанавливающего меру ответственности за его нарушение.

Также согласен, что необходимо ввести единую систему государственного учета, контроля и базы данных за оборотом древесины и её заготовками.

Второе. В приграничных районах необходимо ввести особый порядок распределения лесных участков. Почему? Сегодня в погоне за арендными ставками мы до 90 процентов промышленно-ценных лесов отдаём иностранцам. На Дальнем Востоке это, как правило, китайские предприятия. Но напомню, что при экспорте лесоматериалов экспортер платит таможенную пошлину в 15 процентов от декларируемой стоимости, но не менее 25 евро с 1 кубического метра.

И эти иностранные предприятия часто уходят от таможенных пошлин, поставляя пиломатериал в виде полуфабрикатов естественной влажности, грубой геометрии распила. В результате они не платят ни таможенную пошлину, ни налоги не платят, значительно занижают заработную плату своим рабочим до 3–4 тысяч рублей, тем самым блокируя приём российских граждан на работу. И поставляют на экспорт свою продукцию дочерним предприятиям по сниженной цене, используя при этом примитивную технику и технологии.

Мы же при поставке лесопродукции на экспорт возвращаем им НДС.

В.Путин: Секундочку! И что Вы предлагаете? Сразу скажите!

О.Кожемяко: Есть несколько мер.

Мы возвращаем НДС. В результате, скажем, к примеру, у нас китайские предприятия НДС получают в два раза больше, чем сами платят в налоговую систему.

Приведу пример Амурской области. У нас по прошедшему году экспортеры заплатили во все уровни бюджетных платежей налогов в размере 65 миллионов, возврат НДС составил 129 миллионов. То есть в два раза мы сами, в общем‑то, удешевляем продукцию, идущую на экспорт, которая поступает на заводы, расположенные вдоль границы, где глубоко перерабатывается с китайской стороны, и обратно получаем уже продукцию с высокодобавленной стоимостью – мебель, клеёную ДСП, фанеру и прочие материалы.

В связи с этим необходимо пересмотреть практику проведения аукционных продаж (может быть для приграничных районов – на конкурсной процедуре), определив победителем конкурса непосредственно того, у кого есть развитая технология и производственные мощности по глубокой переработке.

Также необходимо уточнить в таможенной номенклатуре понятия «необработанные лесоматериалы», «распиленная лесопродукция глубокой переработки», применяя нулевую ставку только для последней категории, – это пиломатериалы клеёные, строганные, продукция лесохимии, плитные материалы, а также целлюлозно-бумажная продукция. Возможно и отменить систему возврата НДС при экспортных операциях с круглым лесом или полуфабрикатами. Это делается в Китае.

Также считаем, что необходимо ввести регулирование железнодорожных тарифов, которое позволит дальневосточным лесопромышленным предприятиям поставлять лесопродукцию на европейские рынки России.

Третье – это вопросы, связанные с недостаточным финансированием субъектами Российской Федерации полномочий в области лесного хозяйства. Мы неоднократно ставили вопросы перед Правительством, перед Рослесхозом о дисбалансе распределения субвенций между территориями и ущербном финансировании Дальнего Востока. Однако это пока безрезультатно.

Ключевые задачи – наладить выпуск продукции глубокой переработки древесины, увеличить мощности национальной лесобумажной индустрии, в полной мере использовать низкотоварную древесину и отходы сырья, начинать реализацию проектов в сфере биотехнологий.

Приведу пример по Амурской области. Доведённый размер субвенций из федерального бюджета в текущем году составил 372 миллиона. Расчётный дефицит – 475 миллионов. Мы имеем кратную разницу между субъектами Российской Федерации в стоимости выполнения полномочий из расчёта на 1 гектар обслуживаемого лесного фонда. Размеры субвенций рассчитываются исходя из методики, утвержденной в 2006 году 838-м постановлением Правительства, и не отражают реальных затрат на ведение лесного хозяйства.

Так, стоимость условного гектара уменьшается с запада на восток. В Амурской области на 1 гектар выделяется 12 рублей, в Новосибирской – 38, в Омской – 51, в Курганской – 92, в Татарстане – 274, в Московской области – 764 рубля. В результате при выполнении переданных полномочий наши лесохозяйственные предприятия терпят убытки, а по итогам тушения лесных пожаров ещё и имеют непогашенную кредиторскую задолженность. Поэтому предлагаем пересмотреть существующую методику распределения размера субвенций и утвердить на федеральном уровне экономически обоснованные нормативы выполнения лесохозяйственных работ, учитывать их и при финансировании субъектов.

Уважаемый Владимир Владимирович, я затронул только часть проблем, которые сегодня существуют в отрасли. Думаю, что коллеги добавят. Их решение позволит эффективно использовать весь лесной потенциал, повысить бюджетную отдачу, даст возможность субъектам Российской Федерации качественно исполнять свои полномочия по охране, воспроизводству и использованию лесов.

Спасибо.

В.Путин: Из Минэкономики есть у нас кто‑то?

Пожалуйста, Андрей Николаевич [Клепач]. Как Вы можете прокомментировать то, что было сказано губернатором в части конкурсных процедур взамен аукционов?

А.Клепач: Мы поддерживали, это есть и в докладе – введение конкурсных процедур. То же самое, я думаю, возможно идти на механизм частичного возврата НДС при экспорте. Такой вопрос тоже прорабатывался в своё время, но не удалось его урегулировать с Минфином.

В.Путин: Частичное что?

А.Клепач: Не полностью возвращать НДС при экспорте, если у нас идёт, допустим, «кругляк» или низкообработанная древесина, не 18 процентов, как сейчас, а возвращать меньшую часть. Так поступают китайцы, действительно, при экспорте металлов, регулируют, это не противоречит ВТО и другим нормам.

В.Путин: А кто у нас из Минфина?

Пожалуйста. А вы почему против?

А.Иванов: НДС же достаточно специфический налог, он балансируется между возвратом и поступлением. В этом смысле сложная формула, при которой не получается именно так рассчитать, чтобы через НДС. Мы предлагали всё время через ввозные ставки это делать, у нас была дискуссия тоже и с Министерством экономического развития (вывоз именно), но тоже к согласию не пришли. Поэтому это комплексная проблема, которая со всеми регулятивными финансовыми мерами связана при дестимулировании вывоза «круглого леса». И в рамках этих системных мер готовы сформулировать предложения по Вашему поручению.

В.Путин: Но послушайте, нельзя вечно дискутировать и не принимать решения. В результате того, что они между собой не договорились, у нас и лесной комплекс несёт такие убытки, да и, собственно говоря, финансовая система. Разве всё, что связано с Минфином и с поступлением в бюджет выигрывает от того, что у нас выплаты по НДС больше, чем их уплата во все виды бюджетной системы? Вот к чему приводят ваши несогласованные действия. И что, вы предлагаете дальше дискутировать на эту тему и оставить всё как есть?

А.Иванов: Мы предлагаем системно решить проблему, Владимир Владимирович.

В.Путин: Так вы же не решаете её. Вот губернатор предложил, Минэкономики согласно. Вы опять хотите торпедировать?

Нам придётся согласиться с предложением Минэкономики и губернаторского корпуса. Досчитайте то, что вы считаете крайне важным, но это придётся сделать, посмотреть, как это функционирует, потому что то, что есть сейчас – неприемлемо. Это очевидной факт для всех. Что же мы делаем?

И в сегодняшний перечень поручений не в сослагательном наклонении, а в прямом надо записать: вот это предложение реализовать. Только не к 1 февраля 2014 года, как здесь написано, а немедленно. И внести соответствующие поправки в закон, чтобы принять его уже если не в эту сессию, то тогда в осеннюю сессию.

Мы обязаны добиться инвестиционной привлекательности лесного комплекса. Нужны универсальные методы поддержки всех бизнес-структур, которые способны принести экономическую и социальную пользу.

А.Клепач: Владимир Владимирович, можно? Просто на что бы просил обратить внимание, это прозвучало и в докладе Сергея Герасимовича, и Олега Николаевича.

При экспорте, если начинать наводить порядок с оборотом, особенно «круглого леса», то в первую очередь его надо начинать при экспорте, чтобы когда он экспортирует, то у него, кроме вопроса о пошлине и прочем, был или сертификат происхождения леса, или, как в этом законе, который внесён, но не принят, тоже свидетельство – как бы сопроводительные документы. Чтобы мы хотя бы в части леса, который идёт в тот же Китай, могли проверить и сопоставить базы данных о том, откуда этот лес произошёл. Начав наводить порядок здесь, мы сможем дальше ввести эти цивилизованные нормы и на внутреннем рынке.

Причём то же самое фактически действует и в Америке, то же самое ЕС ввёл и требует от нас, когда мы поставляем лес в Евросоюз. Поэтому эта информационная система, о которой все говорят, должна начинаться, может быть, даже до принятия закона, чтобы при экспорте вводить эти требования.

В.Путин: Согласились. Мы соответствующий пункт внесём в перечень поручений.

А у вас кто‑то занимается вообще проверкой того, как ведутся вырубки? Кто контролирует ситуацию в лесу?

О.Кожемяко: Когда мы подошли к этому делу поглубже, оказалось, это очень сложный вопрос. Допустим, у них есть легальная квота, есть арендованный участок. Таким образом, им ничего не предъявишь. Мы уже просто пригласили и санфитонадзор…

В.Путин: Кто выдаёт эти квоты?

О.Кожемяко: Они выиграли аренду, и мы им выдали квоту.

В.Путин: Вы предлагаете ввести определённый конкурсный порядок предоставления аренды?

О.Кожемяко: Да.

В.Путин: А кто против?

О.Кожемяко: Пока нет такой процедуры.

В.Путин: Эта процедура для больших предприятий есть, а для малых нет?

О.Кожемяко: Да.

В.Путин: А что мешает нам внести поправку в закон? У нас там есть это? Это тоже нужно сделать в эту сессию. Там ничего сложного нет. Не надо тянуть до 1 февраля 2014 года. С какой стати?

Да, пожалуйста.

В.Кашин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Не ради защиты мундира Государственной Думы, а ради действительности и существующих проблем абсолютно поддерживаю Владимира Владимировича в том, что мы услышали из Вашего выступления по поводу инфраструктурных систем. Связано это с нормативно-правовым отсутствием по обеспечению в том числе и дорожного строительства.

Хочу проинформировать, что ещё в 2008 году даже во втором чтении был принят соответствующий закон, но при подготовке закона к третьему чтению Минтрансом и Минфином был снят этот закон, с тем что вроде бы его доработать, и к 2009 году должны были представить соответствующий документ. До сих пор это не представлено.

В.Путин: Секундочку. О чём речь сейчас?

Причина неэффективного использования лесных богатств – неразвитость инфраструктуры, особенно так называемых лесных дорог. Предприниматели готовы поучаствовать в создании лесотранспортной инфраструктуры, однако всё ещё нет подзаконных актов, определяющих порядок привлечения инвестиций в эту сферу.

В.Кашин: Это что касается лесных дорог. Когда Вы говорили о фондах, надо внутри региона фонд сделать, никто не мешает. Нормативно-правовое обеспечение по всем этим вопросам было ещё подготовлено в 2008 году.

В.Путин: Так сейчас это есть. Мы же приняли закон о региональных дорожных фондах, осуществляемых наполнениях. Я не случайно спросил у руководителей регионов, каково это наполнение. В одном случае – 2,5–4 миллиарда. Оно будет нарастать, это наполнение.

В.Кашин: Владимир Владимирович, это более системный закон, который не только касается одних фондов, а в целом здесь отработан вопрос в том числе и бизнеса, и взаимодействия с этими всеми проблемами, которые регулируются этим законом, в том числе и задействованы здесь, естественно, федеральные бюджетные средства.

В.Путин: Федеральные бюджетные средства на что?

В.Кашин: На строительство лесных дорог.

В.Путин: Зачем?

В.Кашин: Как зачем?

В.Путин: Я же объясняю. Эльвира Сахипзадовна [Набиуллина] подсказывает, что если понятийный аппарат не разработан, то это нужно разработать и в законе можно отразить. Мы же настроили целую систему, мы нашли источники, люди туда платят и хозяйствующие субъекты, наполняют эти фонды. Зачем нам включать ещё федеральный бюджет?

Я не против того, чтобы это сделать там, где это нужно, но если такие средства сейчас у нас появились и растут в регионах Российской Федерации, то почему не отчислять определённые средства оттуда, имея в виду, что хозяйствующие субъекты платят в эти фонды, а оттуда ничего не получают? Так давайте хотя бы оттуда начнём финансировать.

Мы ввели соответствующие правила по поселковым дорогам и так далее. Записали в федеральный бюджет, обязывая субъекты Федерации выделять соответствующие средства на эти цели. Но мы же не можем так по каждому пункту всё это регламентировать, потому что где‑то лесные дороги, в каких‑то субъектах Федерации это актуальная тема, а где‑то нет.

В.Кашин: Да, здесь, конечно, в большей степени освоение новых в том числе регионов, недоступных в большей степени. Но мы всё‑таки считаем, что есть необходимость вернуться к этому законопроекту. Да, в общем‑то, и Вы об этом как раз тоже говорили.

В.Путин: Давайте вернёмся, только очень аккуратно, потому что постоянно раздувать обязательства федерального бюджета неправильно. Мы тогда не выполним ни одной задачи, стоящей перед страной в целом. Надо внимательно посмотреть на те проблемы, которые есть, и посмотреть на возможные инструменты их решения. Где‑то, в чём‑то, наверное, можно вернуться и к федеральным обязательствам. Но сегодня, это совершенно очевидно, это обязательства субъектов, а в большой части – муниципалитетов.

У муниципалитетов нет денег. Но закон позволяет открыть муниципальные дорожные фонды и с помощью поддержки со стороны субъектов эти фонды наполнить. Тем более что мы знаем все прогнозы по росту этих фондов. Давайте этим займёмся. И понятийный аппарат отрегулируем соответствующим образом, чтобы было понятно, что это такое – лесная дорога.

В.Кашин: Хорошо.

Вторая проблема, которая сегодня звучала, – это нелегальные рубки, ущерб от них. Действительно, законопроект сегодня такой отработан, он в Правительстве. Мы ждём этот законопроект.

И второе – это государственный учёт заготавливаемой древесины и её использования. По требованиям ВТО мы обязаны это тоже делать. Законопроект этот тоже отработан и отдан на отзыв Правительству. Я считаю, что в принципе неплохо было бы сегодня дать соответствующее поручение, с тем чтобы ускорить эту работу, как вчера было сделано по закону об обращении с твёрдыми бытовыми отходами.

Мы считаем также – работаем в рабочей группе, и письма у нас есть соответствующие от профсоюзов лесной промышленности, на форуме это звучало, – что, конечно, статус лесничего, участкового лесника должен быть повышен. Это опасная работа, в том числе и зарплата наших десантников-пожарных, работающих в лесу, существенно ниже, чем подобная работа оплачивается, допустим, в МЧС, а опасность также большая.

У нас сегодня на выходе законопроекты Президента, связанные с работой по улучшению общих проблем с браконьерами. Что касается животного разнообразия, на этом направлении также следует поработать очень серьёзно. Закон об охоте – здесь проблем много. Может быть, это не впрямую относится к использованию древесины, но что касается использования лесных богатств – это, безусловно, есть.

Абсолютно правильная ситуация сфотографирована в науке: сильно сокращено число сотрудников, в пять раз институты сокращены. Мне думается, необходимы соответствующие поручения, потому что без науки невозможно по большому счёту развивать в богатейшей стране, в лесной державе нормально весь этот процесс.

Лес – это очень большой, если не сказать огромный, восполняемый ресурс при условии заботливого, бережного и рационального к нему отношения, и при наличии ответственного, рачительного хозяина.

Не могу не сказать, Владимир Владимирович, ещё об одном. Мы не раз к Вам обращались с этим вопросом. Всё‑таки когда и Лесной форум проходил, когда работала рабочая группа, постоянно вставал вопрос, что в лесной державе необходимо Министерство лесного хозяйства. Мы глубоко уважаем Министерство по природным ресурсам и экологии, огромная работоспособность Министра, но это огромное Министерство и много других дел.

Также Минпромторг – там тоже сосредоточено много контрольных функций. Нам думается, что сосредоточение всех этих объёмных вопросов в Министерстве леса, как это было раньше, могло бы более серьёзно позволить использовать – абсолютно правильно говорите – лесные богатства, которые есть в нашей стране.

Мы сегодня были, допустим, на уникальном байкальском предприятии – «Байкальский лес», но миллион гектаров в аренде, 8 миллионов он платит государству за аренду одного миллиона гектаров. Это наводит на размышления: с миллиона гектаров – 8 миллионов. По большом счёту даже если мы, сдавая 200 миллионов гектаров в аренду, решая этот вопрос, плохо видим экономическую составляющую.

И последнее, что бы я хотел сказать и на этом направлении попросить соответствующего поручения Госсовета. У нас огромное количество неарендуемых лесов. Из 800 миллионов [гектаров] 600 неарендуемых гектаров. По большому счёту там также нужно решать вопросы защиты от болезней, вредителей, охраны, и эту работу по существу необходимо исполнять специализированным хозяйствам.

У нас общее мнение в рабочей группе, чтобы создать соответствующее специализированное хозяйство и вести эту работу. Эти хозяйства могли бы, безусловно, оказывать и арендаторам соответствующие условия, потому что это специфические вещи, но без них просто не обойтись. В противном случае, конечно, у нас в неарендованных лесах слишком здорово может развиваться комплекс вредителей и болезней.

Спасибо.

В.Путин: Сергей Ефимович, по поводу нормативной базы давайте мы отметим то, что коллега сказал, и Вы вернитесь к этому, конечно. Если там зависли какие‑то законы, которые нужны для отрасли, оживите это всё. Спасибо большое.

Орлов Игорь Анатольевич, пожалуйста, Архангельская область.

И.Орлов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники заседания!

Архангельская область является одним из многолесных регионов России. В то же время, несмотря на внушительный объём расчётной лесосеки, почти 24 миллиона кубических метров – экономически доступная лесосырьевая база региона, когда‑то носившая гордое имя всесоюзной, потом всероссийской лесопилки, находится в удручающем состоянии.

Искусственное насаждение хвойных пород, созданное за последние пять десятилетий по устаревшим и дешёвым технологиям, по темпам роста не обеспечивает восстановление сырьевой базы лесопромышленного комплекса области. Сегодня остро стоит проблема обеспечения лесосырьевой базой даже приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов.

В результате экстенсивного лесопользования кардинально изменился породистый состав. Там, где когда‑то стояли первоклассные хвойники, теперь в основном малоценные лиственные заросли. Структура лесов последовательно ухудшалась. Если в 1951 году на хвойные насаждения приходился 81 процент, то в настоящее время – всего 52. Доля лиственных пород увеличилась с 11 до 23 процентов. Наибольшая концентрация листвы наблюдается в южных районах области в зонах приречных и прижелезнодорожных лесов, где прежде всего она и осваивалась.

В докладе упоминается необходимость реконструкции малоценных насаждений в европейской и уральской части страны. Решение проблемы использования низкокачественной древесины находится в сфере государственного стимулирования спроса. С моей точки зрения, представляется целесообразным рассмотреть этот вопрос комплексно, ведь речь идёт о ликвидации ущерба естественной структуре лесов в регионах, особенно пострадавших от экстенсивного лесопользования.

На основании этих фактов я хочу поставить вопрос о разработке отдельной программы или приоритетного проекта в сфере заготовки, переработки и использования древесины мягколистных пород, а главное – последующего восстановления именно хвойных, наиболее ценных лесов.

Мы в Архангельской области уже прорабатываем возможности такого комплексного решения проблемы на основе кластерного подхода. Учитывая сложность и многогранность проблемы, я хотел бы предложить для апробации подходов реализовать такой пилотный проект в Архангельской области.

Средства для обеспечения лесопользования государством в необходимых объёмах выделялись, однако они перераспределялись в пользу выполнения более доходных, с точки зрения освоения, но при этом бесполезных работ в труднодоступных малоосвоенных районах, где контроль за их исполнением практически является невозможным.

Для изменения существующего положения в лесном комплексе в целом необходимы серьёзные вложения в отрасль лесного хозяйства. Здесь я бы хотел присоединиться к тем словам, которые сказал Олег Николаевич [Кожемяко]. Конечно, структура, сложившаяся практика распределения субвенций между регионами приводит к хроническому недофинансированию переданных нам полномочий по лесному хозяйству, при этом не учитываются ни территориальные особенности ведения лесного хозяйства и лесопользования, соответствующий объём рекреационной нагрузки, состояние дорожно-транспортной инфраструктуры. Фактически нам просто индексируют ранее установленные финансовые показатели.

При этом я хотел бы привести такую цифру, что Архангельская область обеспечивает 5 процентов доходов федерального бюджета от использования лесов, получая 2,4 процента от общего объёма субвенций на осуществление переданных ей полномочий в сфере лесных отношений. Хотя бы выровнять эти показатели, когда речь идёт об этих финансовых параметрах, мне казалось, было бы целесообразно.

Более того, чтобы иметь возможность заниматься восстановлением лесов, регионы вынуждены искать внебюджетные источники финансирования лесного семеноводства, полномочия по которому на сегодня остаются за Рослесхозом. С моей точки зрения, давно назрел вопрос передачи этих полномочий по лесному семеноводству на уровень субъектов.

Затрагивался сегодня вопрос о лесной промышленности. Архангельская область – крупнейший, один из самых крупных лесоперерабатывающих центров страны. Сегодня обстановка в лесопромышленном комплексе региона далеко не радужная. Мы теряем предприятия, налоги, падает занятость. Специалисты ссылаются на кризис мировых рынков, цикличность процессов. Всё это, конечно, безусловно правда.

В то же время есть и другие причины. Не может быть успешным предприятие, где основные фонды, технологии, инфраструктура обновлялись в последний раз десятки лет назад. А у меня в Архангельской области таких достаточно много. И в этом плане я хотел бы особо подчеркнуть важность государственного стимулирования инвестиций в модернизацию и строительство новых перерабатывающих производств. Для нас это сверхактуально.

Институт приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесных ресурсов позволил реализовать на территории Архангельской области такие серьёзные инициативы бизнеса, как строительство современного лесопильного производства в Архангельске, создание нового бумагоделательного производства в Коряжме группой «Илим», группа компаний «Устьянский лесопромышленный комплекс» реализует проект по переработке низкосортной древесины. Всё это у нас делается.

Однако опыт реализации предыдущих решений Правительства Российской Федерации, направленных на стимулирование инвестиционной активности в отдельных отраслях экономики, не позволяет говорить о гарантированности их исполнения со стороны государства. В частности, несмотря на взятые на себя в 2009 году обязательства по субсидированию из федерального бюджета части затрат на уплату процентов по кредитам, полученным в 2008–2011 годах на техническое перевооружение в том числе и предприятий лесопромышленного комплекса, Федерация фактически прекратила их исполнение.

У меня есть цифры: в 2009 году – всего 30 миллионов было на это направлено, в 2010 году – ноль, в 2011‑м – 1 миллиард рублей, но это в целом по промышленности. И сегодня, по сути дела, предприятия находятся в таком опасливом состоянии: вкладывать ли деньги и брать ли кредиты, если не гарантируется государственная поддержка этих инвестиций? Соответственно, это снижает инвестиционную привлекательность всей отрасли.

В.Путин: Игорь Анатольевич, извините, а эти обязательства, о которых вы сказали, со стороны Федерации, они были где зафиксированы?

И.Орлов: Да, есть соответствующее соглашение, в рамках утверждения инвестиционного проекта было обязательство просубсидировать процентную ставку кредитов, взятых под реализацию этих инвестиционных проектов.

В.Путин: Это вопрос очень важный. Я хочу понять, что там происходит. Пожалуйста, Денис Валентинович.

Д.Мантуров: Владимир Владимирович, такого, к сожалению, не было.

В.Путин: Чего не было?

Д.Мантуров: Имеется в виду – обязательства с федеральной стороны просубсидировать процентную ставку по приоритетным инвестиционным проектам, о чём только что сказал губернатор. В своём выступлении я обозначил, что мы только в этом году смогли совместно согласовать позицию, что по приоритетным проектам будут выделены средства, и в этом году определена сумма в 800 миллионов.

Я как раз прошу протокольное поручение, чтобы мы продлили эту строчку в бюджете на последующие годы, для того чтобы компании понимали, знали и рассчитывали на эти средства в последующем. Но, когда принималось решение по реестру приоритетных проектов, увязки никакой не было.

В.Путин: Игорь Анатольевич, Вы откуда это взяли?

И.Орлов: Говорилось, что в пределах выделенных средств. Безусловно, люди рассчитывали.

Должностные лица, которые отвечают за развитие лесного сектора, не справляются с поставленными перед ними задачами. Полагаю, Правительству нужно принять соответствующие кадровые решения, и сделать это нужно как можно быстрее.

В.Путин: Что значит: говорилось в пределах выделенных средств? Каких средств?

И.Орлов: В рамках бюджета на субсидирование процентной ставки. Именно так звучало.

В.Путин: Где так звучало? Ну‑ка ещё раз?

Д.Мантуров: Кем говорилось‑то?

И.Орлов: Когда вы подписываете, согласовываете документы на инвестиционные проекты…

Д.Мантуров: Мы ничего не подписываем. Вы правила чуть-чуть изучите, ознакомьтесь. Это вы подписываете, соответственно, вы проводите конкурс, соответственно, вы определяете инвестора, вы направляете в Минпромторг и уведомляете нас о том, что инвестор выбран, и мы его включаем в публичный реестр – это вся функция. Поэтому все организационные мероприятия – на субъекте Российской Федерации.

Что касается, ещё раз, субсидий, то мы выделяем с 2008 года субсидии на техперевооружение предприятий и в привязке, и не в привязке к приоритетным проектам. Это в зависимости от того, как инвестор эти средства будет, собственно, трактовать. А с этого года непосредственно под реализацию инвестпроектов в рамках того реестра, о котором я упомянул. Поэтому никаких обязательств с федеральной стороны никто не брал.

В.Путин: А Вы откуда взяли это? Где этот документ, о котором вы сейчас говорите?

И.Орлов: Я уже говорил о том, что у меня реализуется ряд проектов.

В.Путин: Ряд проектов у вас реализуется, а откуда вытекает, что федеральный бюджет брал на себя такие обязательства? Из какого документа вытекает то, что Вы сейчас сказали?

И.Орлов: Из права инвестора претендовать на субсидирование этой процентной ставки в рамках реализации этого инвестиционного проекта.

В.Путин: Послушайте, это ваш инвестпроект, региональный, вы провели конкурс, отобрали. Откуда вытекает, что федеральный бюджет должен субсидировать этот проект? То, что это хорошо бы сделать, я согласен, я полностью здесь на вашей стороне и на стороне инвесторов. Просто их нельзя вводить в заблуждение.

Я хочу понять, откуда Вы взяли, что это должен делать федеральный бюджет, и для себя хочу понять. Почему я к Вам привязался: я хочу понять, если кто‑то виноват в этом – мы будем разбираться. А если Вы говорите только о том, что хотелось бы, то тогда не нужно говорить, что кто‑то чего‑то недоделал.

А.Иванов: Позвольте пояснить. Дело в том, что в соответствии с Бюджетным кодексом у нас бюджетные обязательства возникают на год. И в этом смысле, когда берётся это обязательство, и оно так определялось Министерством промышленности совместно с субъектами, инвесторы так понимали, что оно годового цикла.

Но с этого года мы договорились с Министерством промышленности, бюджетный кодекс это тоже позволяет делать, что по поддержке инвестиционных проектов – это не только в лесной сфере, в лёгкой, в текстильной промышленности – мы теперь будем доводить бюджетные ассигнования в том объёме, который просчитан по конкретным инвестиционным проектам, по их реестру, на субсидирование процентных ставок на срок реализации этих проектов.

В этом смысле мы эту задачу, о которой говорит губернатор, и решим. Бюджетное законодательство это позволяет делать, действительно, как говорит руководитель, так раньше было. Но с этого года будет та схема, которая губернаторами и ожидаема. По новым проектам, которые начаты сейчас, мы именно так будем доводить бюджетные ассигнования.

И в соглашении будет указано, поскольку у нас бюджетный цикл (год и плановый период – это плюс ещё два года), в соглашении будет указано: на три года доведение и автоматическое продление в соответствии с предусмотренными бюджетными ассигнованиями на последующий период.

Э.Набиуллина: Это уже регулируется постановлением.

А.Иванов: С Эльвирой Сахипзадовной проговаривали тоже эту проблему. То есть эта задача теперь решаемая, и губернатор пусть не беспокоится, мы в этом году по инвестпроектам по лесному комплексу закроем.

В.Путин: Пожалуйста, Эльвира Сахипзадовна.

Э.Набиуллина: Мне кажется, здесь есть вопрос, потому что в соответствии с постановлением Правительства № 419 по приоритетным инвестиционным проектам, которые включаются в реестр Минпромторга, имеют право по этим инвестиционным проектам на получение в долгосрочную аренду земельных участков до 49 лет, применение коэффициента к ставкам арендной платы, преференции субъектов и предоставление субсидий из федерального бюджета организациям лесопромышленного комплекса на возмещение части затрат на уплату процентов по кредитам, полученным на реализацию целей инвестиционных проектов. То, о чём говорит губернатор.

Нужна современная государственная лесная политика, необходим чёткий план действий, основанный на полной и достоверной информации о состоянии леса. И главное, напряжённая, скоординированная, честная, заинтересованная работа всех структур, занятых в лесном секторе.

И.Орлов: То есть мы свою часть выполнили.

Э.Набиуллина: То есть всё‑таки такая преференция постановлением предусмотрена. И когда инвесторы подают на то, чтобы попасть в реестр, они не так просто подают – они рассчитывают на некоторое особое отношение.

В.Путин: По‑моему, мы сейчас добрались до дна, что называется. То есть постановление есть, Минпром считает, что обязательств не возникает, а Минфин денег не выделяет. Зачем тогда вы выпускали постановление Правительства?

А.Клепач: Владимир Владимирович, извините, можно я добавлю?

Действительно, право такое постановлением даётся, но отработанного механизма, как есть, например, в животноводстве…

В.Путин: Послушайте, зачем вы тогда выпускали постановление Правительства, которое не обеспечено ничем: ни деньгами, ни процедурами? Вы выпустили, тогда губернатор прав, породили ожидания у бизнеса, и эти ожидания не реализуются. Более того, люди считают, что вы их обманываете.

А.Клепач: Владимир Владимирович, к сожалению, да, мы нормальной процедуры, которая бы давала гарантии и давала бы возможность хоть трёхлетнего горизонта или шести-, семилетнего, как есть в сельском хозяйстве, не сделали. Поэтому, и Денис Валентинович об этом сказал, надо вносить поправки в постановление, но при этом надо деньги заложить в бюджет.

Я напомню, что сейчас в бюджете на 2013 год есть, действительно, как министр сказал, 800 миллионов, а на 2014‑й и 2015‑й – ноль. У них в допах по госпрограмме, которую утвердили, есть предложение. Потому что на самом деле сейчас в рамках этого бюджетного цикла надо и постановление менять, чтобы был действительно порядок и была определённая стабильность у тех, кто инвестирует, и закладывать деньги в бюджет. Их сейчас там нет, ноль стоит.

В.Путин: Надо было давно привести в порядок это постановление Правительства, вот о чём я говорю. Это первое.

Второе. На 14‑й и 15‑й годы ещё и бюджета нет.

Да, пожалуйста.

А.Иванов: Простите, пожалуйста, но хочу уточнить всё‑таки, поскольку вы тщательным образом докапываетесь до сути вопроса. Не нужно менять постановление. Лимиты бюджетных обязательств доводятся не этим постановлением, они могут быть доведены на три года на основе соглашения.

В.Путин: Нет, они не доводятся этим постановлением, это я прекрасно понимаю. Но в этом постановлении прописана такая возможность.

А.Иванов: Это правда.

В.Путин: Ну так всё – и люди ждут. Они же дальнейших ваших бюрократических штучек не знают. Они посмотрели постановление, им положена субсидия, они говорят: «Давайте, положена – дайте». Это же не так, как: «Мясо положено». – «А что орёте?» – «Так не положено».

А.Иванов: Мы с этого года так и будем делать, Владимир Владимирович. Будем доводить на срок реализации инвестпроекта.

В.Путин: А деньги где?

А.Иванов: Деньги – это вопрос хороший…

В.Путин: Самый главный.

А.Иванов: Да, действительно было принято решение по нынешнему объёму в рамках Вашего поручения по компенсации издержек различным отраслям промышленности в связи со вступлением России в ВТО – это 5 миллиардов, которые по текущему году добавляли, – мы его исполнили, этот объём нашли.

По следующим годам мы посмотрим, мы просим, чтобы не было в поручении указано, что всё‑таки дополнительные ассигнования, поскольку у нас есть там определённые возможности. У нас весенняя корректировка, Министерство промышленности нам уже предлагает 13 миллиардов перераспределить по весенней корректировке. Значит, какие‑то возможности всё‑таки в бюджете на 14‑й, на 15‑й год есть, мы их поищем совместно с коллегами.

Но принцип касается и сельского хозяйства, и, кстати, Минфин тогда выступил с предложением по инвесткредитам по селу считать длящимися бюджетными обязательствами. И мы докладывали Вам, и Вы нас поддержали и поручили их таковыми считать, и мы так по инвесткредитам и сделали. И здесь по любой форме государственной поддержки, касающейся инвестиционных проектов, мы также предлагаем считать эти обязательства длящимися, и на весь цикл, на весь срок реализации инвестиционного проекта планировать бюджетные ассигнования, совместно с коллегами Ваше поручение исполнить.

В.Путин: Это очень хорошо, только тогда либо вы его исполняете и закладываете деньги в бюджет 2014‑го и последующие годы, тем более если Вы считаете, что они должны быть длящимися, либо тогда нужно менять постановление Правительства 2007 года, которое вселяет эту надежду, о которой сейчас губернатор сказал. Договорились, и нужно будет, Юрий Петрович [Трутнев], соответствующим образом сформулировать это поручение в перечне.

И.Орлов: Очень важно то, что и Минфин сказал, и Вы подтвердили: на срок завершения инвестпроекта. Потому что опять говорим: три года, сейчас заложим. И, честно говоря, я хотел бы всё‑таки тоже здесь Владимира Ивановича [Кашина] поддержать. У нас в рабочей группе – это в завершение я хотел сказать – звучал несколько раз вопрос координации действий всех, связанных с деятельностью лесного комплекса. И то, что сегодня они распределены по целому ряду министерств и ведомств, мне кажется, что это нелогично.

Другое дело, создавать какое‑то отдельное министерство – это всегда сложно и проблемно, а вот должным образом наделить федеральное агентство полномочиями, чтобы иметь влияние на принятие решений и в лесопромышленном комплексе, и в лесном хозяйстве – это, мне кажется, было бы вполне логично. Очень надеюсь, что все решения будут на пользу. Уверен, что будут на пользу.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Каких полномочий не хватает?

И.Орлов: Мы говорим сегодня, что то, что связано с ведением лесного комплекса, – реестры, кадастры, выделение лесосеки – это всё в лесном хозяйстве. Как только переходим к инвестиционному проекту, идёт разрыв – это уходит в Министерство промышленности и начинает отслеживаться там.

В.Путин: Понятно. Я понял.

И.Орлов: И, соответственно, прописывание всех этих денег.

В.Путин: Понятно, то есть межведомственный разрыв происходит при принятии решения и при его реализации.

Хорошо. Спасибо большое. Благодарю вас.

Кувшинников Олег Александрович, Вологодская область.

О.Кувшинников: Уважаемый Владимир Владимирович!

В выступлениях многих коллег прозвучал очень важный вопрос, очень важная проблема – это незаконные рубки. Количество незаконных рубок возрастает в геометрической прогрессии. На сегодняшний момент в Вологодской области мы ввели особый режим, совместный особый режим вместе с Управлением внутренних дел по Вологодской области, для того чтобы предотвратить незаконные рубки на нашей территории. Это дало, конечно, эффект. Мы организовали посты весового контроля, организовали патрулирование, в том числе авиапатрулирование в лесах. Практически мы свели к нулю незаконные рубки в одном из самых лесных районов Вологодской области.

Но, что интересно, в результате комплекса мер, направленных на пресечение незаконных рубок, в 2011 году из 120 лиц, осуждённых по статье 260 Уголовного кодекса Российской Федерации, только пять человек приговорены к реальным срокам лишения свободы. В 2012 году из 138 лиц – только один человек. И такая ситуация характерна не только для Вологодской области, но и для других регионов Российской Федерации.

Приходится констатировать, что преступления в сфере лесных отношений в большей части носят организованный характер, с применением дорогостоящей техники, доступной организованным преступным сообществам. Рабочая группа считает необходимым усилить работу правоохранительных органов по квалификации этих преступлений по части 3 статьи 260 Уголовного кодекса и направить вектор правового регулирования на ужесточение ответственности за незаконную рубку в сторону организованных преступных формирований.

Далее. В настоящее время у нас есть несколько предложений по изменению нормативно-правовой базы. В настоящее время в Государственной Думе Федерального Собрания находятся на рассмотрении несколько законопроектов, инициированных Вологодской областью и рабочей группой.

Первый законопроект предусматривает внесение изменений в статью 260 кодекса Российской Федерации в части ужесточения ответственности за незаконную рубку, совершенную в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.

Второй законопроект предполагает внесение изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в части уточнения состава административных правонарушений за нарушение требований санитарной и пожарной безопасности.

Об этом мы здесь очень мало говорили, но, к великому сожалению, Лесной кодекс предоставляет органам государственной власти право ограничивать пребывание граждан в лесу и определённых видов работ в режиме ЧС. Однако санкций за нарушение вводимых ограничений действующее административное законодательство не предусматривает.

Я думаю, что необходимо внести и дополнить статьи 8.31 и 8.32 КоАП составом, предусматривающим административную ответственность за нарушение установленных в соответствии с Лесным кодексом ограничений.

Ещё один пробел административно-правового регулирования – срок давности привлечения к административной ответственности за нарушение в сфере лесных отношений. Общий срок давности привлечения к ответственности согласно статье 4.5 составляет два месяца. Понятно, что два месяца – это ни о чём, потому что, как правило, делянки сдаются тогда, когда сошёл снежный покров, но когда он уже сошёл – два месяца давно ушли. Поэтому предлагаю тоже внести изменения и продлить срок давности – установить один год.

Также важнейшим шагом по пути противодействия обороту незаконно заготовленной древесины, об этом уже коллеги говорили, на наш взгляд, было бы введение централизованной системы учёта древесины. Почему это важно? Потому что указанный вопрос приобретает особую актуальность в связи с принятием нового регламента Евросоюза по лесоматериалам.

Согласно регламенту, все компании, поставляющие древесину и продукцию из древесины на рынок Европы, должны будут доказывать её легитимность. Считаю необходимым разработать систему, регулирующую оборот древесины, предусмотреть механизм предоставления всеми участниками оборота деклараций об операциях с указанием сведений о процентах и покупателях, объёмах заготовки, закупки, переработки, продажи, в том числе на экспорт. Эту тему тоже обсуждали. Хотелось бы ускорить принятие этого закона.

На основании этих данных должна быть создана единая межведомственная информационная база данных, которая позволит правоохранительным и контрольным органам оказывать реальное и существенное противодействие поступлению во внутренний и внешний рынок древесины неизвестного происхождения и её обороту.

И последним вопросом – это один из проблемных вопросов – является реализация конфискованной и нелегально заготовленной древесины, это всё висит в воздухе. Так, в настоящее время секвестрованная древесина в основном лежит в штабелях, растаскивается в лесу. Предлагаю проработать простой механизм реализации конфискованной древесины, наделив органы местного самоуправления соответствующими полномочиями. Мы готовы взять на себя это…

В.Путин: Как только конфискованный товар начинают реализовывать, конца и края ему не будет никогда. Это общее правило по любым товарам: от чёрной икры и кончая бриллиантами. Древесина не исключение.

О.Кувшинников: Согласен. Но проблема есть.

В.Путин: Проблема есть. Но просто решить её предлагаемым Вами способом нереально. А всё остальное очень интересно и подлежит реализации. Я попрошу Генерального прокурора нас проинформировать о том, что здесь происходит, и прокомментировать предложения губернатора.

О.Кувшинников: И последний вопрос. Хотел бы ещё раз поддержать выступление губернаторов, в том числе Митина Сергея Герасимовича, в части государственной поддержки строительства современных высокоэффективных целлюлозно-бумажных комбинатов, особенно это актуально на северо-западе Российской Федерации, где огромное количество лесосек, только в Вологодской области их 26 миллионов кубических метров. Необходимо отметить, что за последние 40 лет в России не было построено ни одного такого комбината. Намерения были, но не было построено.

В.Путин: На рынок надо смотреть, на реализацию.

О.Кувшинников: Рынок есть, и реализация есть. На сегодня крупнейшей компанией «СВЕЗА» проработаны механизмы реализации этого проекта, в том числе проведены маркетинговые исследования, определены рынки сбыта и достигнута предварительная договорённость по реализации инвестиционного проекта на территории Вологодской области с объёмом инвестиций, превышающим 60 миллиардов рублей. Мы для этого подготовили земельные участки, мы для этого подготовили соответствующую лесосеку. Сейчас этот вопрос в глубокой стадии проработки. Вместе с тем здесь есть два вопроса, которые хотелось бы озвучить, Владимир Владимирович.

Первый вопрос. Мы считаем целесообразным реализацию таких проектов осуществлять на основе государственно-частного партнёрства с одновременным созданием особой экономической зоны – я 7 марта Вам озвучивал этот проект, когда Вы были в Вологодской области, – промышленно-производственного типа с гарантированным предоставлением экономических преференций, предусмотренных для реализаций таких зон, они Минэкономом все проработаны.

Кроме того, со стороны государства необходимо предусмотреть софинансирование развития лесной инженерной инфраструктуры под реализацию данных проектов, в том числе из дорожного фонда – региональный и муниципальный дорожный фонд.

Второе. Очень серьёзный вопрос: размещение ЦБК требует близости к развитым транспортным инфраструктурам, мощным объектам энергетики и значительной водной акватории – всё это в Вологодской области есть. Но количество таких площадок ограничено, и согласно действующему законодательству, земли лесного фонда, находящиеся вдоль водных объектов, относятся к категории защитных, и их перевод в земли промышленности невозможен.

Считаю необходимым дополнить статью 11 федерального закона о переводе земель и земельных участков из одной категории в другую, включив дополнительный пункт № 5, предусматривающий перевод земель лесного фонда, занятых защитными лесами, в земли промышленности в связи с созданием особой экономической зоны промышленного производственного типа.

Это позволит нам реализовать в краткосрочной перспективе этот проект на территории нашего региона. И, кстати, руководитель предприятия «СВЕЗА» находится в этом зале, он готов прокомментировать тот вопрос, который Вы задали, Владимир Владимирович.

В.Путин: Пусть прокомментирует. Пожалуйста.

А.Кашубский: Спасибо, Владимир Владимирович. Действительно, сбыт целлюлозы – это вопрос довольно несложный, товар является коммодити [активно перепродаваемым на рынке], и на сегодня на рынке происходит выбытие мощностей из Скандинавии, и конкуренция не такая страшная, и ввезти миллион тонн на рынок объёмом 30–40 миллионов не представляется сложным вопросом.

В.Путин: Хорошо, тогда, Юрий Яковлевич, по поводу правовой стороны дела.

Ю.Чайка: Я полностью разделяю подход об усилении уголовной ответственности, в том числе и административной ответственности, за незаконную рубку. Проблема существует очень острая, ежегодно выявляется около 16 тысяч преступлений, связанных с незаконной рубкой, третья часть их приходится на Сибирский федеральный округ. К сожалению, до суда доходит только треть от возбуждённых уголовных дел.

Причины разного плана: это и некачественное следствие, либо недознание, когда расследуют это преступление, это и нежелание следственных органов расследовать эти преступления. Кроме того, прокурорская проверка показывает, что подобная ситуация обусловлена и ненадлежащей работой уполномоченных органов государственной власти субъектов Федерации по управлению лесным комплексом и пресечению правонарушений.

Имеются факты выдачи ими положительных заключений на освоение леса в отсутствие оснований для этого. Такие факты и во Владимирской, и в Кировской областях, в Приморском крае. Выявлены нарушения при проведении аукционов на право заключения договоров аренды лесных участков, размещению госзаказов на проведение работ по охране и защите лесов с одновременной продажей лесных насаждений – это Амурская, Волгоградская, Свердловская области.

Кроме того, повсеместно вскрыты недостатки в деятельности ведомственного контроля и надзора в лесном секторе, в том числе случаи неисполнения обязанностей инспекторами лесничеств.

В условиях слабого государственного контроля лесопользователями допускается большое число нарушений. Установлены они прокурорами и в работе пунктов приёма древесины. Последними нередко представляются недостоверные сведения о количестве отгруженного лесоматериала. Это Забайкальский, Красноярский края, Иркутская область. Более того, в ряде случаев хозяйствующими субъектами подобные пункты даже не ставились на учёт в уполномоченном органе. Только в Республике Бурятия судами удовлетворено 13 заявлений прокуратуры о прекращении деятельности таких баз.

В целом в 2012 году выявлено 45 тысяч нарушений законов в области лесопользования, внесено 7600 представлений, привлечено к дисциплинарной и административной ответственности 10 тысяч виновных лиц. Судами удовлетворено почти 5 тысяч заявлений прокуроров, в том числе по возмещению ущерба на сумму около 245 миллионов, возбуждено почти 800 уголовных дел.

К сожалению, этих мер явно недостаточно. И мы полностью разделяем Ваш подход об усилении административной, уголовной ответственности по этому вопросу.

В.Путин: Договорились. Добавим это в перечень поручений – проработать в плане усиления ответственности за нарушение действующего законодательства.

Пожалуйста, прошу вас.

С.Ерощенко: Уважаемый Владимир Владимирович! Члены президиума! Коллеги!

Иркутская область является лидером по заготовке древесины – 25,7 миллиона кубов леса мы добываем, занимаем третье место в стране по её запасам. На территории Иркутской области реализуется 5 инвестиционных проектов. Причём это, на наш взгляд, не только новые проекты должны быть, для Иркутской области это очень важно, но и реконструкция старых производств, которые существуют в частности в целлюлозно-бумажных комбинатах.

Очень существенный и интересный для нас проект мы реализуем с группой «Олимп», общий объём инвестиций – 26 миллиардов. По этой теме объём инвестиционных вложений на территории Иркутской области – 41 миллиард рублей, налоговые поступления на сегодня – 2,8 миллиарда рублей. По плановому показателю – 6,4 миллиарда к 2016 году. При этом мы используем для привлечения инвесторов возможности регионального льготирования, в частности, указанный проект, по налогу на прибыль, по налогу на имущество.

Однако при этом, я поддержу коллег, имеются случаи, когда, получив в аренду лесные участки на льготных условиях, недобросовестный инвестор осуществляет заготовку и реализацию древесины, при этом не приступая к реализации инвестиционного проекта.

В связи с этим предлагаю внести изменения в постановление Правительства № 419 о приоритетных инвестиционных проектах, предусмотрев возможность заключать договоры аренды непосредственно перед введением в эксплуатацию объектов и расторгать договоры аренды как при нарушении срока более чем на год, как это предусмотрено сейчас, так и при нарушении сроков реализации отдельных его запасов.

Вот Юрия Яковлевича [Чайки] и Владимира Александровича [Колокольцева] подчинённые активно нам помогают в системе контроля. Но очень сложно в этих размытых показателях полагаться только на полицию, на прокуроров, а необходимы механизмы контроля действенного изъятия этих участков и классификация недобросовестных лесопользователей. У нас есть опыт на самом деле, в том числе по незаконному экспорту.

По пожарам. В настоящее время тушение пожаров – это тоже очень большая проблема. Мы в этом году достигли хороших результатов, включая и использование регионального бюджета. Мы в шесть раз по площади пожары уменьшили, в два раза по количеству. В связи с тем, что уделено большое внимание скорости реакции на пожары и использование бюджетного увеличения и численности, и зарплат вовлекаемого персонала, мы добились результата. Хотя в связи с этой темой мы испытываем большие проблемы, в том числе и по арендаторам.

В связи с этим по первой части просим принять на федеральном уровне нормативный акт о нормировании работ по профилактике и тушению пожаров и дать поручение Министерству природных ресурсов разработать методику распределения средств на основе нормативов.

Также, на наш взгляд, крайне важно усилить ответственность арендаторов за пользование лесосырьевой базой, в том числе и по тушению пожаров. В Лесном кодексе отсутствует обязанность арендатора участка тушить лесные пожары.

Недобросовестными арендаторами не выполняются противопожарные мероприятия. Так, в регионе в аренду передано 28 процентов от общей площади лесного фонда. Площадь пожаров на арендованных участках в 2012 году составляла 48,5 от общей площади, пройденной огнём.

Предлагаем в связи с этим внести изменения в статью 53.4 Лесного кодекса, определить обязанность арендаторов тушить лесные пожары на арендуемом участке, софинансировать и компенсировать арендаторам финансовые средства на мероприятия по предотвращению пожаров и пожаротушению. Причём с добросовестными и, скажем, серьёзными арендаторами мы находим полное согласие в этом вопросе.

Теперь особо хотел бы остановиться на механизмах сбыта продукции лесного комплекса. В первую очередь экспорт на сегодняшний день является крайне непрозрачным и влечёт за собой значительные потери для бюджетов всех уровней. Я абсолютно поддержку Андрея Николаевича [Клепача] и продемонстрирую в цифрах на примере Иркутской области по поводу возмещения НДС.

В этом году к возмещению НДС заявляется 3,5 миллиарда рублей по Иркутской области при 60 налогоплательщиках, заявивших о возмещении в размере 1,2 миллиарда. По их отчётности проекты являются убыточными, размер убытка составляет 3 миллиарда рублей. По налогу на прибыль осуществляются потери бюджета около 1,6 миллиарда рублей, связано с ценовой разницей при реализации продукции на экспорт.

Поэтому нужен эффективный инструментарий. У нас есть предложения. Мы пытаемся применить опыт в других отраслях, мы изучили опыт, как это делалось на рынке нефтепродуктов, и, на наш взгляд, может стать эффективным инструментом биржевая торговля лесоматериалами, особенно в рамках правил ВТО. Основная её задача – создание экономической основы для формирования заинтересованности лесозаготовителей торговать на бирже, а не на «диком» рынке.

В связи с этим просим поддержать наши предложения о создании на территории Иркутской области пилотного проекта по организации биржевой торговли в рамках секции «лес и лесоматериалы» Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой биржи. Мы подписали соглашение, но соглашения мало, а необходимо ещё предложение сформировать рабочую группу на федеральном уровне по разработке механизмов экономического стимулирования привлечения лесозаготовителей к биржевой торговле из представителей Федеральной антимонопольной таможенной службы, правоохранительных органов, прокуратуры, Министерства экономического развития, РЖД, естественно, правительства региона.

Экспорт нелегально заготовленной древесины является острой проблемой для региона. До 2012 года тарифные пошлины способствовали сокращению объёмов вывозимого леса-кругляка. В связи со вступлением России в ВТО вступили в силу правила распределения квот и выдачи лицензий экспортёрам круглых необработанных материалов. Так, выделяемая квота на практике превышает возможности лесозаготовителя по её выборам. Право на экспорт древесины получили как добросовестные, так и недобросовестные компании, зачастую не являющиеся арендаторами лесных участков.

Необходимо, на наш взгляд, внести изменения в постановление Правительства № 779 о тарифных квотах в части предоставления квот на экспорт «круглой», необработанной, древесины исключительно лесоэкспортёрам, имеющим в аренде лесные участки лесного фонда. Предложенная мера, на наш взгляд, позволит повысить эффективность использования лесных ресурсов, сформировать прозрачные процессы в лесопромышленном комплексе и будет способствовать увеличению доходной части бюджета всех уровней.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Секундочку. А сейчас это право экспорта имеют все кто угодно без того, чтобы иметь в аренде участки?

С.Ерощенко: Да, абсолютно, там такого пункта нет, это совершенно абсурдно. И как раз у нас есть совместный опыт с полицией, это первое, насколько я понимаю, заведённое уголовное дело, совместно с прокуратурой, когда квотодержатель фактически использует своё право, и «теневая» закупка леса, уже есть такой пример, его можно, скажем так, прецедентным правом использовать…

В.Путин: А что такое «теневая» закупка? Закупка у тех, кто не имел права?

С.Ерощенко: Дело в том, что есть, например, приоритетный проект. Он, получая древесину по 26 рублей, перепродаёт за два дня другому за 300 рублей. И на границе она появляется уже за 3 тысячи рублей. Зачем биржевой механизм? Потому что очень сложно определить, допустим, лесопользователя, как‑то квалифицировать по тем же налоговым отчислениям. Представляете, 26 миллионов кубов леса отгружается ежегодно. Бюджет получает 2,6 миллиарда рублей всего. Вычисляем крупных потребителей, я имею в виду целлюлозно-бумажников, вот у нас «Илим» потребляет 8 миллионов, а всё остальное – это идёт практически в Китай. Мы дотируем экономику соседей, совершенно очевидно. И ещё этот механизм через возврат НДС…

В.Путин: Андрей Николаевич, Вы можете это прокомментировать?

А.Клепач: Мы сейчас не выдаём квоты. Но на самом деле коллеги правы, то есть надо выдачу квот привязывать и к инвестпроектам, и к тому, что можно выстроить цепочку.

В.Путин: Каким решением это должно быть сделано?

А.Клепач: Надо вносить поправки в 779‑е постановление. Надо посмотреть, куда ещё.

В.Путин: В перечень поручений мы этот пункт сформулируем и запишем. То же самое касается и биржевой торговли. Там она функционирует, в Питере?

С.Ерощенко: Да, функционирует. Только по лесу, поскольку это очень сложный механизм, очень сложно было договориться, но у нас подписано соглашение, и мы будем при поддержке, я надеюсь…

В.Путин: Но если у вас подписано соглашение, что нужно ещё?

С.Ерощенко: На самом деле, когда мы сейчас механизмы вырабатываем, в том числе и контроля, вот эта комиссия на уровне региона с привлечением прокуратуры, полиции, Следственного комитета, она была организована, скажем так, не регламентами какими‑то, скажем, а в рамках творчества.

Когда мы говорим по поводу того, чтобы выработать заинтересованные механизмы, в том числе и выделение квот, чтобы торговля шла через биржу, то есть параметр цены как минимум был установлен, один из механизмов, что квота должна выделяться только такой торговле. Почему? Потому что, когда человек получает приоритетный проект…

В.Путин: То есть выделение квоты привязали бы исключительно к торговле через биржу?

С.Ерощенко: Как один из вариантов. На самом деле их много.

А сейчас что происходит? Человек получает квоту либо он покупает у кого‑то, не имея своей лесобазы, потом делает из кругляка лафет, то есть две обработанные стороны, и это называется глубокой переработкой. И при этом ни один инвестор серьёзный не выдержит конкуренции. То есть если кто‑то попытается какой‑то инвестпроект реализовать, он просто с таким бизнесом не выдержит никакой конкуренции.

В.Путин: Надо только посмотреть, как работает сама биржа, чтобы механизмы работы биржи были эффективными. Я знаю и плохие примеры работы, в том числе в торговле нефтью и нефтепродуктами.

С.Ерощенко: Владимир Владимирович, поэтому я и предлагаю, чтобы внести всё‑таки, создать на федеральном уровне со всеми федеральными органами такую комиссию.

В.Путин: Хорошо, проработаем это. Это хорошее предложение.

Пожалуйста, Честин Игорь Евгеньевич – директор Всемирного фонда природы.

И.Честин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я, собственно, в том числе ещё и представляю сегодня Открытое правительство, экспертный совет, который попросил, чтобы были озвучены предложения.

Надо сказать, что члены экспертного совета Открытого правительства, которые, собственно, представляют общественные организации, научные организации, принимали активнейшее участие в подготовке доклада и вообще во всей этой работе, в том числе через те механизмы Открытого правительства, которые существуют, – общественный совет Рослесхоза, общественный совет Минприроды, то есть по вопросу участия здесь ничего нет. И это такой консенсусный продукт. Я остановлюсь только на том, что надо было бы, на мой взгляд, немножко акцентировать, и на том, что недостаточно ярко прозвучало.

Первый вопрос. Сегодня говорили много об интенсификации лесного хозяйства. Данные, приведённые в докладе, и также то, что у нас на сегодняшний день порядка 15–16 процентов лесов находится в аренде и нет очереди инвесторов, чтобы брать остальное, говорит о том, что необходимость на сегодняшний день интенсификации – это, строго говоря, смена парадигмы всего развития лесных заготовок. А именно: у нас фактически не осталось ценных массивов, в которых нет дорог и которые не освоены, то есть у нас ценные массивы с экономической точки зрения освоены.

Денис Валентинович [Мантуров] приводил пример о том, что в четыре, а то и в десять раз больше идёт выход в скандинавских странах с гектара. За счёт чего это делается? Это делается за счёт инвестиций в уже освоенные районы, о чём говорил, кстати сказать, Виктор Николаевич [Масляков]. Там устраиваются дороги, там берётся низкотоварная дешёвая древесина – берёза, осина, и за счёт того, что на всех стадиях развития леса, роста леса идёт доход за счёт переработки, естественно, этой древесины, получаются такие показатели по сбору древесины и по денежному выходу с одного гектара.

То есть, другими словами, сейчас речь идёт о том, что нам пора перейти от собирательства к огородничеству, пора прекращать брать вершки, концентрироваться и стимулировать именно выращивание леса с заданными параметрами. Это будут делать, естественно, инвесторы на коммерческой основе. Такие примеры у нас уже в стране есть, в первую очередь на северо-западе, потому что он первый пострадал от этого. Есть хороший пример псковского модельного леса, где эта система реализуется. И именно её надо стимулировать.

На мой взгляд, необходимо при определении, что такое приоритетный инвестиционный проект, исходить из того, а что мы хотим от лесной отрасли, в какую сторону она должна двигаться. То есть одного показателя, что это 300 миллионов инвестиций, на мой взгляд, в данном случае недостаточно, потому что мы не задаём вектор того, что для государства, что для отрасли является приоритетом. То ли это новые технологии, то ли это более глубокая переработка, чем была до сих пор, – эти вещи, на мой взгляд, важны, но главное, что, мне кажется, должно из сегодняшнего заседания выйти, – пришла пора менять парадигму.

Это должен быть чёткий сигнал лесозаготовителям, что государство больше не будет вкладывать деньги в то, чтобы строить дороги в какие‑то недоступные участки. Нет у нас больше ценных участков с ценными запасами коммерческими, это всё такая некоторая агония этого старого пути. А вкладываться надо именно в расширение и улучшение сети дорог, как в Финляндии это сделано, в тех регионах, которые освоены, что позволит гораздо более полно использовать древесину на разных стадиях.

Следующий вопрос, который я хотел бы затронуть, – это достоверность информации, её открытость. Согласно данным доклада, органы власти субъектов Федерации представили данные об 1,2 миллиона кубометров, вырубленных незаконно. По данным Рослесхоза, это число больше, это 1,8 миллиона кубометров. По данным независимых источников, эта цифра в 30 раз больше.

Надо сказать, что мы сделали анализ торгового баланса, сравнив его с тем, что официально было вырублено, и эти данные показывают, что минимум 40 миллионов кубометров, то есть это 25 процентов от ежегодной вырубки, у нас вырубается незаконно. Данные Всемирного банка, который использовал другую методику, показывают примерно такие же суммы. Разные источники называют от 30 до 70 миллионов кубометров незаконно вырубаемой древесины. Это на порядок больше, чем то, что фигурирует в официальной статистике. И ущерб, надо сказать, от нелегальных рубок вообще сопоставим со всем федеральным финансированием лесной отрасли.

То же касается и пожаров. По данным, которые содержатся в докладе, площадь пожаров в 2012 году – 2 миллиона гектаров, чуть больше. По данным Российской Академии наук, дистанционного зондирования, не менее 10 миллионов гектаров. Когда у нас такой идёт разброс в той информации, которая используется, невозможно принять правильные управленческие решения. Это просто невозможно. Поэтому мы считаем, что на достоверность информации по пожарам и по незаконным рубкам надо обратить приоритетное внимание. Вероятно, использовать различные способы сбора данных, включая и дистанционное зондирование, и такие аналитические инструменты, как, например, анализ торгового баланса.

Кстати, по Приморскому краю у нас только что вышел отчёт, у меня здесь есть несколько копий. Коллеги, пожалуйста, берите после заседания. Там по особо ценным породам, таким как дуб монгольский, в четыре раза больше нелегальная заготовка, чем легальная. В четыре раза, на 400 процентов! По ясеню в некоторых местах в 13 раз больше. То есть это совершенно другая реальность, чем та, о которой можно составить себе представление, основываясь на данных, что у нас 1 процент вырубается нелегально от легальной заготовки. В этом случае мы были бы впереди планеты всей по этому показателю, в США и в Канаде было бы больше незаконных рубок.

Следующий вопрос, который тоже, на наш взгляд, очень важен, – это лесная сертификация. Здесь мы много говорили о том, как с арендаторами быть, как отслеживать происхождение древесины. Но я бы хотел напомнить, что у нас 20 процентов лесов, взятых в аренду, извините, немножко меньше сейчас там – 16–18 процентов лесов, взятых в аренду, сертифицированы по международной системе сертификации, добровольная лесная сертификация.

Это даёт огромные конкурентные преимущества и, более того, позволяет за счёт средств самого лесопользователя, самого лесозаготовителя с привлечением независимых аудиторов фактически определять всю цепочку как поставки древесины, так ещё и выполнения экологических и социальных обязательств данной компании.

Это, на наш взгляд, большое преимущество, это большое наше достижение, мы уступаем по этому показателю только Канаде, и его надо использовать и развивать, в том числе и для внутреннего рынка. Пока, естественно, платят за получение этих сертификатов в основном лесопользователи, которые ориентированы на экспорт в больше степени в развитые страны.

Но если бы, например, на уровне государства такой стимул был бы создан, не дополнительные деньги, а именно стимул, что, например, в государственных закупках предпочтение отдаётся именно продукции, изделиям из древесины, которая была добровольно сертифицирована независимыми аудиторами, это создало бы ещё и спрос на внутреннем рынке, что в свою очередь улучшило бы систему управления, поскольку поставщики были бы заинтересованы в том, чтобы этот аудит проходить и тем самым переложить во многом расходы на проверку легальности, на проверку устойчивости на самого производителя, дав ему за это возможность конкурентного преимущества.

Система лесоуправления. Сегодня тоже много говорилось о том, насколько у нас сократилось число лесников. И здесь я бы хотел опять обратиться к данным, приведённым в докладе. У нас сегодня 90 процентов состоявшейся дискуссии касалось именно используемых лесов, – лесов, взятых в аренду или которые предполагается взять в аренду. На сегодняшний день, я уже сказал, это порядка 15–16 процентов лесов.

К сожалению, 80 процентов лесов по Лесному кодексу фактически остались без присмотра, они остались не у дел. Где‑то созданы, мы сегодня говорили, лесничества, где‑то созданы управления, где‑то это госслужащие, где‑то это не госслужащие. На наш взгляд, эта ситуация, конечно, очень тревожная и в части борьбы с пожарами, и в части своевременного обнаружения поражения вредителями, да и в части незаконных рубок в том числе.

В этой связи, на наш взгляд, необходимо рассмотреть вопрос – и может быть, это можно было бы поручить Открытому правительству, на этой площадке это сделать – о реальном совершенствовании контроля, потому что мы с этой ситуацией контроля сталкиваемся не только в лесном секторе, мы сталкиваемся и в охотничьем секторе, и в охране редких видов животных и растений, и в рыбоохране. То есть, может быть, на такой независимой площадке, где не будет привычного межведомственного перетягивания, этот вопрос обсудить и представить доклад уже, может быть, во II квартале этого года, потому что предложений на эту тему сделано много.

И тогда, может быть, ещё раз вернуться к вопросу о том, как всё‑таки нам правильно организовать контроль на тех территориях, на которых на сегодняшний день даже подход к управлению должен быть другой, задачи управления разные. Задача управления коммерческими лесами – это повышение дохода. Задача управления лесами, которые не вовлечены в коммерческое использование, – это в первую очередь сохранение и поддержание их средообразующих, социальных, рекреационных и экологических функций.

И в заключение хотел бы сказать о двух общественных инициативах, которые в этом году были, и которые ещё раз показывают актуальность обсуждения вопросов лесного комплекса, и которые получили массовую поддержку. Это инициатива по запрету весенних палов, которые являются, как мы знаем, основной причиной весенних именно лесных пожаров. И вторая инициатива, за которую в рамках «часа Земли» проводившуюся в этом году, было собрано 118 тысяч подписей россиян, – это о возвращении защитным лесам соответствующего охранного статуса. У нас сейчас сложилась ситуация, когда в защитных лесах можно вести коммерческие рубки, мы с этим столкнулись на Дальнем Востоке в ареале тигра, и, собственно, благодаря, Владимир Владимирович, Вашему поручению и активному участию Сергея Борисовича Иванова конкретный вопрос удалось решить, но его удалось решить не в правовом поле.

Его, в общем, удалось решить административными методами, потому что правовое поле, к сожалению, позволяет на сегодняшний день брать в аренду под коммерческую заготовку древесины водоохранные зоны, леса, расположенные на горных склонах, орехово-промысловые зоны, и даже территории региональных заказников. Эти предложения полностью готовы, можно, конечно, поручить рассмотреть их Правительству, что мы бы хотели просить, но на самом деле степень готовности такова, что если Вы согласны, то в понедельник у Вас на столе будут проекты указов.

В.Путин: Спасибо большое. Давайте мы их заложим тоже в перечень поручений, проекты тоже давайте, они пригодятся, это будут такие ориентиры, с которыми мы сможем сверяться. Я хотел бы во многом поддержать последнего докладчика, и вот чем завершить нашу сегодняшнюю встречу.

Безусловно, лес – это очень большой, если не сказать огромный, восполняемый ресурс при условии, конечно, заботливого, бережного и рационального к нему отношения, и при наличии ответственного, рачительного хозяина. Наша сегодняшняя дискуссия в несколько часов показала, что, к сожалению, ни государственные органы, ни хозяйствующие субъекты, бизнес-структуры, явно на это высокое звание хозяина леса пока не тянут. Несмотря на новый Лесной кодекс, на его постоянное совершенствование, на различные программы, на различные планы, различные проекты, продолжается инертное, неэффективное развитие леса.

В обозначенных вопросах есть одна общая тема, одна общая проблема. И сейчас только выступавший коллега об этом достаточно ясно сказал: это устаревшие, постоянно тормозящие весь процесс управленческие решения. Вот он уже упомянул о некоторых, мягко говоря, нестыковках отчётности по незаконным рубкам. Есть и другие данные, которые говорят о том, что отрасль в целом находится в критическом состоянии. Вот смотрите: доля лесного комплекса в ВВП России, я уже об этом говорил во вступительном слове, сократилась на 7 процентов. Валютная выручка от экспорта продукции лесного комплекса сократилась на 6 процентов.

Кстати сказать, я не уверен, что объёмы вывозимой древесины даже в стоимостном выражении уменьшились, а валютная выручка сократилась. Поступление налогов и сборов в консолидированный бюджет по виду деятельности «Лесное хозяйство» сократилось на 32 процента. Среднегодовая площадь лесов, пройденная пожарами, по сравнению с 2003–2007 годами возросла в 1,6 раза. Среднегодовой объём незаконных вырубок, здесь уже говорили, – в 1,6, на самом деле, судя по всему, в гораздо большем объёме осуществляется. Объём лесоустроительных работ после принятия Лесного кодекса сократился в 3 раза. Соотношение восстановления и выбытия лесов. Объём восстановления лесов составляет 22,9 процентов, сократился на 9 процентов.

И, наконец, про пожары здесь только что было сказано. По тем данным, которые у меня есть, коллега сказал, что там ещё более разительная разница, но те данные, которые у меня есть, они достаточно объективны, это данные космического мониторинга, – площадь лесов, пройденная пожарами, составила в 2011 году 5,1 миллиона гектаров. И, соответственно, в 2012 году – 11 миллионов гектаров. По данным Рослесхоза, соответственно – 1,3 и 2,5. Это что такое? А что – разве трудно получить эти данные? И не обязательно пользоваться какими‑то иностранными космическими аппаратами, и своих достаточно, для этих целей во всяком случае.

Кадастровая работа за 5 последних лет проведена на площади 196 миллионов гектаров лесных земель, из которых более 70 процентов составили лесные участки, где в силу объективных причин (удалённость, низкое качество насаждений) заготовка древесины просто невозможна. Россельхозом на эти работы, по имеющимся у меня данным, израсходовано более 5 миллиардов рублей. Между тем, на финансирование лесоустроительных работ, потребность в которых чрезвычайно высока, из федерального бюджета потрачено за тот же период в 30 раз меньше — 158,6 миллиона рублей.

Что это означает? Это означает, что фактически средства для обеспечения лесопользования государством в необходимых объёмах выделялись, однако они перераспределялись в пользу выполнения более доходных, с точки зрения освоения, но при этом бесполезных работ в труднодоступных малоосвоенных районах, где контроль за их исполнением практически является невозможным.

Очевидно, что должностные лица, которые отвечают за развитие лесного сектора, не справляются с поставленными перед ними задачами. Полагаю, Правительству нужно принять соответствующие кадровые решения, и сделать это нужно как можно быстрее. При этом, конечно, только одних кадровых перестановок недостаточно, чтобы радикально изменить ситуацию в отрасли. Нужна современная государственная лесная политика в целом, необходим чёткий план действий, основанный на полной и достоверной информации о состоянии леса. И главное, напряжённая, скоординированная, честная, заинтересованная работа всех структур, занятых в лесном секторе.

Здесь были предложения создать отдельное ведомство, я не знаю, нужно ли делать отдельное ведомство, споров по этому вопросу всегда очень много, но, во всяком случае, структурно должно быть решено, это дело Правительства, как Председатель Правительства предложит, так я и соглашусь с этим. Но даже если оставлять внутри самого Министерства, нужно выстроить соответствующим образом работу и наделить это ведомство соответствующими полномочиями. Я надеюсь, что сегодняшний разговор должен дать серьёзный импульс качественному изменению ситуации в отрасли в целом.

Спасибо.