Президент России — официальный сайт

Документ   /

В.Путин: Уважаемые коллеги!

Мы встречаемся в преддверии 20-летия Конституции Российской Федерации. Вы знаете, что я провожу серию встреч с лидерами парламентских фракций, практически со всеми. Это связано ещё и с подготовкой ежегодного Послания Федеральному Собранию.

Начал я с 20-летия Конституции не случайно. Конституция – это фундамент правовой системы, государственной. Эта система у нас развивается, это живой организм. В этой связи не могу не вспомнить о том, что у нас принято решение, связанное с серьёзной либерализацией партийной деятельности. Здесь по‑разному можно относиться к этим нововведениям, наверняка вы знаете все эти мысли вслух, анализы, которые говорят о том, что мы в чём‑то, может быть, поспешили.

Создано огромное количество малых партий, которые не являются дееспособными, а есть мнение, согласно которому это всё‑таки правильное решение. Оно приводит к тому, что значительные слои общества, которые хотели бы быть вовлечены в политическую деятельность страны, но не имели такой возможности, такую возможность получили.

Думаю, что практика последних выборов в регионах в сентябре этого года показала, что всё‑таки это сыграло определённую положительную роль в развитии нашей политической системы. Я приведу цифры, которые вам и так хорошо известны, но тем не менее я их ещё раз напомню. В выборах приняли участие 50 непарламентских партий, это уже серьёзная цифра. 18 непарламентских партий провели по партийным спискам своих кандидатов в региональные парламенты, а с учётом одномандатников – 27 непарламентских партий представлены в региональных парламентах, шесть из них прошли по парламентским спискам в семи из 16 регионов, восемь партий прошли пятипроцентный барьер и сформировали свои фракции.

Всё это говорит о том, что всё‑таки эта система позволяет значительному количеству наших граждан принимать непосредственное участие в политической жизни страны. И, кроме всего прочего, это создаёт определённую в данном случае не банковскую, не кредитную историю, а политическую историю всех этих политических структур, общественных структур, которые нарабатывают свой электорат, которые формируют базу поддержки, формулируют свои предложения по поводу развития страны в политической сфере, в экономической, в социальной и получают возможность, получают общественно-политическую трибуну для того, чтобы расширять базу своего влияния.

Я хотел в этой части услышать ваши оценки и задать традиционный вопрос, который я задавал своим коллегам из парламентских партий, а именно: какие у вас есть (если они есть, я попросил бы вас об этом сегодня сказать) предложения в связи с подготовкой ежегодного Послания Федеральному Собранию? Это не формальный акт, хотя он предусмотрен законом, это событие, которое формирует нашу совместную работу как минимум на ближайший год, а могут быть поставлены и более долгосрочные задачи и в политической, экономической, социальной сфере. Поэтому мне хотелось бы услышать ваше мнение. Это, пожалуй, всё, что я хотел бы сказать в начале.

Пожалуйста, у нас протокола нет. Михаил Дмитриевич, прошу Вас.

М.Прохоров: Уважаемый Владимир Владимирович, я бы хотел остановиться на двух аспектах.

У нас в конце ноября, после выборов, проходил съезд партии, и мы основную свою задачу смотрели, как дальше развивать страну, есть ли те локомотивы развития, которые позволят нам нарастить ВВП и догнать ушедшие вперёд страны. Есть такой проект, называется «Земельная реформа». Мы с интересом смотрели, анализировали то, как развивался мировой капитализм. Он развивался на земельных отношениях. И наша страна всегда отставала на 50 лет именно потому, что земельные отношения были не решены, и из‑за этого возникают часто проблемы.

Если можно было бы дополнить духовные скрепы историческими скрепами и вернуть нашим гражданам то, что большевики забрали в своё время, а именно любовь к земле и невозможность у собственников забрать землю. Такого механизма не было, если только земля не была заложена под банковские проценты или под кредит. Соответственно, дефицит земли в такой стране, как наша, может быть только искусственным. И случилось так, что уже никакая земля почти не является предметом банковского залога. Это очень странно, что земля не является элементом экономического, рыночного оборота в такой стране, которая самая богатая землёй. Поэтому, Владимир Владимирович, если бы у Вас было время и интерес к этому вопросу, мы считаем, что это краеугольный камень, и если бы Вы могли назначить встречу минут на 20, я бы изложил, как можно сделать земельную реформу.

Второй аспект, который я хотел бы затронуть, это то, что у меня был опыт участия в президентских выборах, и когда я участвовал, у меня не было никаких препятствий. Вы не боялись конкуренции, у меня был доступ к средствам массовой информации, и фактически никто мне не противодействовал. На этих выборах партия «Гражданская платформа» впервые участвовала, и в ряде регионов, если бы такие правила игры перенести на президентские выборы, то я бы сейчас точно здесь не сидел, а сидел бы в местах отдалённых. Мы по основным регионам все свои вопросы решаем в текущем режиме, но есть два региона, где я хотел бы к Вам обратиться за помощью.

Первое – это двойной стандарт. Двойной стандарт в Ярославле, где, например, за одно и то же преступление два разных человека по‑разному проводят сейчас своё время. А Вы всегда говорили о том, что двойной стандарт нужно исключать. Экс-руководитель избиркома Ярославской области был пойман с поличным за взятку, но его отпустили под залог, мэр Урлашов не был пойман с поличным, были только разговоры о том, но никакого поличного не было – сидит в «Матросской тишине» уже полгода, хотя у него девочка, у него жена погибла. И я неоднократно обращался в следственные органы, что я готов внести за него залог. Поэтому я обращение подготовил. Я просил бы, Владимир Владимирович, посмотреть, чтобы стандарты были одинаковые. Лично готов внести залог, и есть большое количество людей, которые готовы за него поручиться.

Вторая проблема у нас возникла во Владимирской области, когда наш представитель, который возглавлял партию, известный бизнесмен, в довольно короткий срок превратился чуть ли не в преступника.

Принято решение, связанное с серьёзной либерализацией партийной деятельности. Эта система позволяет значительному количеству наших граждан принимать непосредственное участие в политической жизни страны.

В.Путин: Это где?

М.Прохоров: Это Владимирская область. Губернатор Орлова. Три уголовных дела. Любое количество проверок, которое происходит. Даже были такие интересные вещи, когда ему одному, а у него топливный бизнес, он работает в сфере ЖКХ, ему одному уменьшили тарифы на всю область и сейчас мы через Федеральную службу по тарифам пытаемся эту справедливость восстановить.

У меня тоже большая просьба, у нас нет доверия к местным властям в данном случае. Хотя Вы неоднократно говорили губернаторам и победившим о том, что они должны корректно работать с людьми, у которых есть противоположные взгляды. Поэтому мы считаем, что использования силового ресурса в рамках политической борьбы не должно быть. Я оставлю письмо с просьбой посмотреть на эту ситуацию.

В.Путин: Михаил Дмитриевич, что касается этих задержаний, то совсем недавно состоялось ещё одно, на этот раз был задержан мэр Астрахани, который к вашей партии не имеет никакого отношения, а наоборот. Он активный член «Единой России». Я с сожалением об этом говорю, но это так, и «Единая Россия» его поддерживала на выборах. Между тем в отношении его не только возбуждено уголовное дело, он арестован. Это, конечно, не значит, что по этой категории дел всё должно быть именно так, надо посмотреть на реалии. Я стараюсь не вмешиваться в текущую работу. Но тем не менее обязательно посмотрю, что там происходит. Если чисто экономические преступления, надо посмотреть повнимательнее, согласен.

М.Прохоров: Спасибо.

С.Митрохин: Владимир Владимирович, я начну со второй части поставленных Вами вопросов, а именно предложения по президентскому Посланию.

В.Путин: Вы извините, ради Бога.

Михаил Дмитриевич, по поводу земельной реформы – Вы, не дожидаясь нашей встречи, сформулируйте это.

М.Прохоров: Уже.

В.Путин: Отлично, спасибо большое. Потому что это действительно чрезвычайно важный вопрос, и нужно проанализировать Ваши предложения, и, может быть, действительно использовать даже и в Послании.

С.Митрохин: Владимир Владимирович, раз уж об этом сейчас зашла речь, о земельной реформе, я Дмитрию Анатольевичу в своё время приносил на такую же встречу гораздо более толстый, вот такой талмуд, назывался «Земля, дома, дороги», о том, как можно вывести нашу экономику из кризиса через массовое жилищное строительство, в основе которого лежит предоставление земли гражданам бесплатно, но с обязательством, обременением построить себе там жильё. Мы можем Вам эти предложения направить. Думаю, они тоже будут полезны. К сожалению, пока только небольшая часть реализована. Вот землю дают многодетным семьям, но наша‑то идея заключалась…

Кстати, здесь тоже масса нарушений, не везде этот закон выполняется. У меня здесь к Вам обращение. Традиционно «Яблоко», когда не может решить другими способами, обращается к Президенту. Но мы говорили о том, что землю в первую очередь надо давать среднему классу, у которого есть деньги на строительство и который хочет строить. Через это мы расширяем внутренний спрос, потому что вслед за строительством тянутся другие отрасли экономики.

И это, в общем‑то, я тогда говорил как раз в разгар кризиса, в 2009 году, Дмитрию Анатольевичу, серьёзное лекарство от кризиса внутри. Это отстраивание независимости от внешней зависимости на наши сырьевые ресурсы. Я к этому вопросу не готовился, просто Михаил Дмитриевич – с его подачи сейчас говорю и надеюсь, что Вы ознакомитесь с нашими предложениями тоже.

Деофшоризация – чрезвычайно важная вещь, она абсолютно находится в тренде того, что делается в развитых экономиках мира. Нужно выработать эффективные меры так, чтобы это не подрывало нашу экономику, но в то же время выводило в эту белую схему всех работающих.

Теперь хотел по второму пункту заданной Вами повестки – Ваше президентское Послание, с этого начать, а потом вопрос о партийных делах.

Мы бы предложили две такие крупные темы для Послания, такие многослойные. Первое – это гражданский и межнациональный мир в нашей стране. И второе – это меры по повышению эффективности экономики, предотвращению социального расслоения в нашей стране и, как развитие, противодействие коррупции, прозрачность и деофшоризация нашей экономики. Вот две такие крупные темы. Я постараюсь очень коротко.

Первое. 20 лет – действительно торжественная дата и предполагает какие‑то крупные, сильные шаги. У нас сейчас есть напряжённость в отношениях между обществом и государством. Вы, наверное, прекрасно знаете, о чём я говорю. Есть такая активная часть общества, её иногда называют «креативным классом» или «гражданским обществом», она себя проявила в массовых митингах. И есть реакция государства и правоохранительных органов, в частности далеко не всегда позитивные, приводящие к каким‑то конструктивным результатам. Есть напряжение, в частности, связанное с процессами. Я знаю, что Владимир Рыжков подробно расскажет про ситуацию с Болотной, с так называемыми узниками Болотной, я не буду останавливаться, есть ещё Sunrise у нас.

Но я хочу обратить внимание на то, что очень серьёзные отголоски в регионах от этого напряжения происходят, где иногда правоохранительные органы творят совершенно полный беспредел. Вот та папка, которая у меня здесь, озаглавлена «Нарушения прав граждан», в основном касается регионов, и тут почему‑то так получается, что огромное количество нарушений происходит в Краснодарском крае.

Вторая волна напряжения связана с принятием закона об иностранных агентах, который какой‑то отмашкой послужил для тех же самых правоохранительных органов – и особенно в регионах – для всевозможных преследований, сведений счетов и так далее. Вот здесь таких обращений много, в частности, например, я собираюсь завтра в Краснодаре посетить один такой процесс конкретно, это Михаил Савва, известный учёный, автор многих книг, кстати, по межнациональным проблемам, правозащитник, общественный деятель и член, по‑моему, даже Вашего Президентского совета, возглавлял даже избирательный штаб Ваш на прошлых выборах. Преследуется ФСБ за какие‑то совершенно непонятные действия, ФСБ эти преступления не подведомственны, в которых он обвиняется, и так далее. Вот у меня есть обращение его супруги, просто процитирую: «Я не прошу Вас оказывать давление на суд, но обращаюсь к Вам как гаранту Конституции: повлияйте на Федеральную службу безопасности в данном вопросе». Мне кажется, что решением, сильным шагом здесь была бы, конечно, амнистия, которая уже обещана, которая ожидается. Но всё будет зависеть от объёма этой амнистии.

Наш член партии (кстати, недавно участвовал в одной из Ваших встреч) Андрей Бабушкин предложил свой вариант, разработал, он входит и в Ваш президентский Совет. Там предполагается сократить население тюрем на 200 тысяч человек. То есть это лица, которые осуждены за нетяжкие и ненасильственные преступления. И конечно, под них попадут все: и «узники Болотной», и Sunrise попадёт. И вот эти крайне неприятные и дискредитирующие государство преследования активистов в регионах, «Гринпис» тоже. Про всех надо говорить. Мы знаем, что это громкие дела, я сейчас поэтому о них не говорю. Хочу обратить внимание на то, что в регионах происходит.

В этой папке есть обращение по активистам нашей партии непосредственно. Вот, например, председатель того же Краснодарского отделения под уголовной статьёй, якобы он оклеветал судью, – никого он не оклеветал, и так далее. Не буду подробно, чтобы время у других коллег не занимать. У меня всё это в обращениях есть. Мы просим Вас объявить широкую амнистию. Это будет серьёзным шагом к установлению гражданского мира, как мы его называем.

Второе – мир межнациональный. Всем прекрасно известно, что в этой сфере происходит: это нарастание конфликтов. Мы помним ситуацию в Бирюлёво и предшествующие ситуации, с одной стороны. С другой стороны, мы слышим постоянно какие‑то непонятные выступления людей, которые являются представителями государства, – значит, должны нести совокупную ответственность за ситуацию с межнациональным миром.

Приведение к власти руководителей регионов через региональные парламенты – такое право закон предоставил регионам. Но это должно быть связано исключительно с особыми условиями региона, прежде всего имею в виду конфессиональный, этнический состав.

Я считаю, что Вы в своём Послании должны дать внятный сигнал всей российской элите, чтобы она не поджигала фитиль под пороховой бочкой, потому что на бочке сидят не только те люди, которые делают безответственные заявления, но и весь российский народ. Кстати, эта ситуация у нас обостряется, а в принципе мы политики государства не видим, как предотвращать обострение, хотя есть программа национальной политики, которая была принята год назад, по‑моему, – в 2012 году, и там написаны очень правильные слова, очень правильные. Просто дальше слов, по‑моему, дело не идёт, а как раз сейчас очень важно вспомнить об этой программе и её основные идеи, возможно, протранслировать в этом Послании. Это очень существенно.

И в этой связи также опять вынужден возвращаться к работе правоохранительных органов. К сожалению, очень часто именно они становятся возбудителями вот этих противоречий, вот этого стравливания друг с другом разных народов и их представителей. Мы знаем, и когда полиция крышует кого‑то, и когда выпускают за взятки людей, это уже было, мы все это помним, не буду сейчас, Вы знаете прекрасно, о чём идёт речь. Но в этой сфере, как нигде, недопустимо применение правоохранительными органами двойных стандартов, потому что это и есть путь к разжиганию. Я имею в виду, например, статью 282, которая у нас есть в законодательстве, Вы прекрасно знаете Уголовный кодекс, «Разжигание межнациональной розни». У меня здесь два конкретных обращения есть.

Вот один человек, Анатолий Кузнецов, редактор сайта в Анапе. На него завели уголовное дело за то, что он разместил в интернете видеоролик, в котором Ваше доверенное лицо писатель Эдуард Багиров и ещё один журналист обсуждают межнациональные проблемы. Он просто разместил, за это возбудили статью 282.

А у меня есть обращение в Следственный комитет по поводу националистического выступления господина Ткачёва. Не буду его повторять здесь, не надо повторять. Вот это обращение в Следственный комитет, к сожалению, осталось без какой‑либо реакции, хотя там нарушения гораздо более очевидны и ясны. То есть использования этих двойных стандартов хотелось бы избежать.

Дальше. В связи с темой межнационального мира, мне кажется, надо ставить вопрос миграции, потому что миграция, особенно нелегальная, становится темой политических спекуляций. К сожалению, далеко не всегда государство справляется, и мы не видим внятной миграционной политики, есть огромные нерегулируемые потоки. И мы понимаем, что проблема очень сложная – в связи с характером наших границ и наших международных договорённостей.

Мы как раз не сторонники популистских и простых решений, но очень неприятно, когда местные власти, которые сами ответственны за нелегальную миграцию и даже её используют в своих городских структурах, начинают на них пиариться. Вот мы это наблюдаем в Москве, например, когда сначала потворствуют всему этому, потом какие‑то показательные облавы и так далее. В результате получается, что разжигают какие‑то очень низменные страсти в людях.

Мне кажется, Ваш сигнал тоже должен быть, что такие вещи недопустимы, и надо предложить цивилизованные способы решения этого вопроса. А цивилизованные какие? Ответственность работодателей, которые нанимают нелегальных мигрантов. Она у нас очень слабо сейчас отслеживается. Да, выборочные преследования иногда, кого‑то наказывают, но системно вопрос не решается об ответственности, а мне кажется, это самое главное. Есть другие механизмы цивилизованного решения и регулирования этих вопросов, которые бы не вели к разжиганию этих страстей. Мне кажется, этот вопрос надо обязательно отразить.

Второй блок, о котором я сказал, это меры по предотвращению социального расслоения. В связи с чем? Вы знаете, есть уже последние исследования, согласно которым Россия чуть ли не на первом месте в мире идёт по уровню социального расслоения. Там разные оценки, но проблема существует. И существуют прогнозы неблагоприятные экономические.

В связи с этим, мне кажется, в Послании надо осветить целый пласт вопросов, связанных с этим. Здесь простые решения, как и везде, они вряд ли к чему приведут. Изменение налоговой системы, справедливое налогообложение – это всё хорошо, когда есть стабильно работающая экономика, прозрачная. А когда этого нет, когда экономика непрозрачна, то понятно, что эти меры ничего не дадут, вся активность уйдёт в тень.

Говорить о минимальной пенсии в абсолютных величинах достаточно сложно. Мы должны стремиться к тому, чтобы она соответствовала определённому уровню средней заработной платы за несколько последних лет работы.

Поэтому мы предлагаем меры по обеспечению прозрачности, в первую очередь естественных монополий, а также всех экономических субъектов, работающих в сырьевом секторе и в тех сферах, куда идут бюджетные вливания. Почему? Потому что именно через теневой сектор вносится наибольший вклад в социальное расслоение. И этим вопросом надо обязательно заниматься.

Мы предлагаем целый ряд предельно конкретных мер. По монополиям – это обязательный аудит, в том числе независимый аудит, публикация этого аудита, вывешивание его в интернете. По отношению к закупкам негосударственных монополий можно применить тот же механизм, который применяется к распределению подрядов на государственные заказы.

Мы должны этот диктат монополий свести, в общем‑то, к минимуму, потому что сегодня благодаря этому диктату они вздувают тарифы. Тарифы у нас образуются по затратному принципу. У нас государство так относится к их запросам, что им выгоднее всё больше и больше тратить. Кроме того, Вы знаете, что эта система непрозрачности, там и коррупция, и откаты, и так далее.

Дальше. Мы считаем, что необходимо в ключевых сферах экономики: это, в первую очередь, сырьевые отрасли, а также бюджетные инвестиции – ввести особый режим прозрачности. Что это означает? Что они должны публиковать в особом режиме информацию о своей хозяйственной деятельности, финансовых операциях, отношениях с дочерними, зависимыми обществами, выплаты вознаграждений, бонусов управляющему персоналу и так далее.

Также должен быть особый порядок контроля за личными доходами и крупными расходами менеджеров таких компаний, тех, кто принимает в них управленческие решения. И дальше – это вопрос деофшоризации, о которой я сказал. Кое‑какие шаги в этом направлении делаются, но, мне кажется, это недостаточно. Мы даже готовы были вынести такое достаточно радикальное предложение, что в этих ключевых областях для нашей экономики можно было ввести запрет на деятельность любых компаний, зарегистрированных за рубежом, а иностранные компании, в том числе принадлежащие российским гражданам, могли бы работать только через компании, зарегистрированные в России. Это было бы серьёзным шагом в сторону деофшоризации.

И последнее – то, что Вы просили поделиться нашими соображениями по поводу избирательного законодательства. Здесь у нас основные претензии какие? Постоянные изменения, причём диаметрально противоположные: смешанная система, потом чисто пропорциональная, потом опять смешанная, но с уклоном в одномандатную систему выборов, – мне кажется, это не содействует становлению партийной системы.

Кроме того, допустили ещё и возможность вообще убрать партийные списки из Москвы и Санкт-Петербурга, это ведёт к разрушению системы многопартийности, потому что мы знаем, что через сугубо одномандатные выборы она не поддерживается. И в этом вопросе также нарушены базовые принципы федерализма, нарушили нашу Конституцию, потому что в Конституции все субъекты равны, и для всех них в особом законе устанавливаются общие принципы. Здесь сделали общие принципы для всей страны: 25 процентов по партийным спискам, 75 – одномандатных, а для Москвы и Петербурга сделали исключение. Мне кажется, к этому вопросу надо вернуться, и всё‑таки равенство субъектов Федерации обеспечить в данном вопросе, потому что здесь очевидно нарушение.

И всё‑таки помнить о том, что партийная система, возвращаясь к первой теме, которую мы предлагаем Вашему Посланию, – это связь общества с государством. Всё‑таки партии, многопартийная система – это механизм стабильной связи общества и государства. Я считаю, что к этому вопросу нужно вернуться и всё‑таки восстановить право граждан выбирать политические партии в том объёме, который предусматривает смешанная система – половина на половину.

Спасибо. Извиняюсь за долгое выступление.

Мы не должны создавать в обществе основ ксенофобии в отношении кого бы то ни было, в том числе и в отношении людей нетрадиционной сексуальной ориентации.

В.Путин: Хорошо, спасибо.

По поводу межнациональных отношений, чрезвычайно острая тема, связанная с миграционными процессами. В целом то, что Вы сказали, Вы не могли не слышать, так или иначе я тоже об этом говорил многократно и примерно в том же самом ключе. Вопрос в том, как это довести до исполнения.

Процесс этот достаточно сложный, имеются в виду и экономические отношения с бизнесом, и их заинтересованность. Вот этот набор проблем известен. То, что это, безусловно, должно найти отражение в фундаментальных документах, это очевидно. Повторяю ещё раз и хотел бы обратиться ко всем присутствующим, имея в виду ваше участие в региональных органах власти. И на местах, пожалуйста, тоже просил бы вас об этом думать и продвигать соответствующие предложения, идеи, имплементировать их в практическую жизнь. Вот это первое.

Второе, что касается деофшоризации, я уже об этом говорил, по‑моему, в прошлом Послании. Чрезвычайно важная вещь, она абсолютно находится в тренде всего того, что делается во всех развитых экономиках мира, везде. Я, по‑моему, тоже уже публично даже высказывался об этом, на последней « Краткая справка Группа восьми (Group of Eight – G8) восьмёрке» в Ирландии мы как раз об этом говорили.

И практически все коллеги говорили о необходимости бороться с офшоризацией, с офшорами, говорили о политике деофшоризации, говорили о необходимости бороться с уходом от налогообложения, от сокращения налоговой базы в странах, где осуществляется экономическая деятельность. Так что здесь мы абсолютно в тренде находимся. Нужно только выработать эффективные меры так, чтобы это не подрывало нашу экономику, но в то же время выводило в эту белую схему всех работающих.

Может быть, Вы правы в том, что и какие‑то виды бизнеса вообще нужно заводить исключительно на российскую территорию, подчинить исключительно российской юрисдикции.

С.Митрохин: Офшорные компании разве не иностранные агенты?

В.Путин: Конечно.

С.Митрохин: Как‑то общественными НКО занимаемся в этом смысле, а здесь?

В.Путин: Согласен полностью.

С.Митрохин: Переместить, может быть, акцент.

В.Путин: Целиком и полностью мы с вами союзники, но надо только это грамотно, так, чтобы удара не наносить по реальной экономике, step by step, постепенно надо делать. Но, кстати говоря, наши коллеги, скажем, в Великобритании, в Соединённых Штатах, они тоже говорят о деофшоризации, а основные офшоры у них находятся, все офшорные, благоприятные зоны там. Так что мы с ними тоже будем продолжать эту работу, тем более что они формулируют всё правильно, примерно так, как мы с вами. 

Что касается прозрачности компаний с госучастием. Вы не могли не заметить, что это сейчас мы и пытаемся делать. И Правительство приняло соответствующее решение, кстати говоря, о необходимости общественного аудита и ценового, и технологического практически по всем, не практически, а по всем компаниям с госучастием. Там есть проблемы, мы с вами тоже должны это иметь в виду.

Проблемы заключаются в том, что некоторая часть информации не может не носить закрытого характера и связана с безопасностью этих объектов. Но это не значит, что такой общественный аудит не может проводиться даже там. Каким образом? Специальными средствами, специальными людьми, в том числе имеющими допуск, и специально сертифицированными организациями. Всё это подлежит тщательному рассмотрению, проработке. Но практика уже началась, нарабатывается. РАО «РЖД» представило, уже вывело практически в значительной степени свою инвестиционную программу в такую сферу работы. На Правительстве публично рассматриваются все инвестиционные программы РАО «РЖД», проводится технологический и ценовой аудит.

Федеральная власть не намерена мириться по политическим соображениям с коррупцией, где бы она ни встречалась, на каком бы уровне она ни произрастала.

Очень сложная и большая сфера – это гидроэнергетика. Вчера только, вчера мы обсуждали с коллегами из Правительства у меня здесь, в Кремле, проблемы, связанные с продвижением этих идей применительно к «Газпрому», и так далее. Эта работа будет продолжаться и дальше.

С.Митрохин: Можно Вам передать первоочередные меры экономической политики?

В.Путин: Спасибо.

Что касается деятельности правоохранительных органов, тоже об этом ещё поговорим.

С.Митрохин: Там очень много.

В.Путин: Пожалуйста.

В.Маратканов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Так исторически сложилось в развитии нашей партии «Правое дело», что у нас в партии представлено очень много ветеранов спецслужб. Я сам ветеран спецподразделения. И как в «Белом солнце пустыни» говорил Сухов, у нас за державу обида иногда возникает, нас волнуют эти вопросы.

На сегодняшний день всё более изощрёнными, наверное, становятся методы борьбы с нашей идеологией и вообще противостояния России со стороны, будем говорить так, наших недоброжелателей. Причём это уже находит отражение на территории Российской Федерации. Есть попытки переписать историю, и есть попытки переписать результаты Великой Отечественной войны, переиначить их. Отдельные даже политические деятели позволяют себе высказывания такого рода, сравнивать преступления, творимые немецко-фашистскими захватчиками, СС, гестапо, с действиями нашей контрразведки, Смерш. Это недопустимо, это вызывает подмену истины, это напрямую может отразиться на воспитании наших детей. Это наша самоидентичность в конце концов. [Искажение] результатов Великой Отечественной войны, принижение Победы нашего народа может разорвать нить, связывающую поколения.

Поэтому мы предлагаем обратиться и к мировому сообществу, к нашим коллегам, которые были в коалиции с нами, таким странам, как США, Великобритания, Франция, с инициативой создания списков людей, которые позволяют себе ставить под сомнение итоги Великой Отечественной войны, пересматривать результаты Нюрнбергского трибунала – кстати, сегодня отмечается годовщина его начала – и обратиться даже к такой стране, где проживает, наверное, достаточное количество людей, пострадавших от геноцида, как Израиль, сформировать такие списки людей, которые позволяют себе допускать такие высказывания, тенденции, и делать их персонами нон грата, арестовывать их имущество на территориях этих стран, чтобы это не позволялось.

Наша недавняя история, история развала Советского Союза. Возьмём события в Литве – штурм вильнюсского телецентра. Сейчас Литва возбудила, она возбудила уже давно, но сейчас пришли в активную стадию уголовные дела в отношении наших офицеров спецподразделения «Альфа». Ребята, 70 человек, которые на сегодняшний день живы – кто‑то ветеран, кто‑то ещё на действующей службе, – становятся персонами нон грата в Евросоюзе, в отношении них ведутся уголовные дела. Я думаю, мы должны отреагировать на это, провести справедливое расследование, привлечь к ответственности тех, кто давал команды. Я не побоюсь даже сказать, что можно опросить в рамках этого расследования и бывшего главнокомандующего Михаила Сергеевича Горбачёва, который отдавал этот приказ. Но мы, ветераны, кто в своё время исполнял долг, мы должны чувствовать себя защищёнными со стороны государства. И те ребята, которые сейчас служат, не должны сомневаться в том, что отданный им приказ они исполнят полностью и потом не будут нести за это ответственность. Как всегда принято в армии, командир несёт ответственность.

Ещё хотелось бы отметить, конечно, мировую ситуацию: глобализация, попытка нового мирового передела с использованием исторических институтов международного сотрудничества, допустим, той же Организации Объединённых Наций, мы видим это на примере Сирии. Если бы не вмешательство Российской Федерации, Ваше личное вмешательство, благодаря которому [предотвращено] вторжение в интересы суверенного государства, но кроме этого ещё и новый очаг опасности на Ближнем Востоке, понятно, что была бы Сирия – и следующим шагом был бы Иран. Механизм ООН показывает на сегодняшний день, что он, наверное, не справляется, может быть, в полной мере с растущими тенденциями. Некоторые страны, такие как США, Франция, Великобритания, используют его для продвижения своих интересов.

Профсоюзы должны бороться за интересы трудящихся, но чисто политическими вопросами всё‑таки должны заниматься политические партии. И мы для этого либерализовали эту сферу политической деятельности.

Мы бы взяли на себя смелость предложить, что на сегодняшний день в странах есть непререкаемые лидеры общественного мнения, это религиозные объединения, церковь, православная церковь, католическая церковь, мусульманские общины, которые официально признаны, конечно. Может быть, на базе Российской Федерации мы выступим как инициаторы создания международной организации религиозного сотрудничества, которая смогла бы с точки зрения нравственности, морали давать оценку международным событиям, международным отношениям таким конфликтным ситуациям. Мы знаем, что и Русская православная церковь по Сирии высказалась однозначно, и Папа Римский выступал тоже против возгорания этого конфликта. Но появление такой площадки позволит выступать всем представителям церквей, вероисповеданий, мусульманам, исключит, наверное, возможность спекуляции на религиозной теме, исключит трактовку террористических направленностей религий. Мы тоже могли бы подключиться к этому процессу, стать площадкой для обсуждения возможности создания такой организации.

Что касается экономической ситуации. Мы понимаем, что после кризиса 2008 года на сегодняшний день идёт стагнация, стагнация экономики. Предпринимается достаточное количество мер, но, может быть, они не все достаточны, может быть, нам нужно пересмотреть некоторые принципы построения экономики, и как она вообще строилась. Сейчас уже повсеместно признано, что то, как начинались у нас рыночные отношения, те же залоговые аукционы – да, они были проведены с большими нарушениями, и, к сожалению, стратегические отрасли сконцентрировались в руках неких олигархий. Естественно, пересматривать итоги приватизации неправильно, закон не имеет обратной силы.

Но на сегодняшний день мы видим, что, допустим, путём повышения налогообложения для таких предприятий из прибыли этих предприятий можно было бы вернуть часть доходов. Мы знаем пример 90-х годов, в Великобритании далеко не наш друг, не соратник Маргарет Тэтчер заставила олигархические структуры выплатить контрибуции за даром доставшиеся активы. Мы тоже были бы готовы пообсуждать этот момент, потому что это актуально, это позволит вернуть государству часть средств, выведенных за рубеж. Может быть, предложить в виде варианта таким структурам передать часть доли этих предприятий, часть капиталов в пользу государства, и тогда предоставить им льготные ставки налогообложения на уровне государственных предприятий. Почему не вариант? Это тоже рыночный метод, это только повысит конкуренцию.

С.Митрохин: «Правое дело» излагает программу «Яблока».

В.Маратканов: Что же касается налогообложения граждан, мы хотели бы всё‑таки вернуться к обсуждению прогрессивной шкалы налогообложения по НДФЛ. Почему мы долго над этим думали, собирали «круглые столы»? Потому что на сегодняшний день уравнены все. Да, мы ратуем за то, что у нас самый низкий процент подоходного налога, но, к сожалению, под него попадают все слои населения: и рабочие со средней зарплатой, с минимальной зарплатой, и олигархические структуры, олигархи, богатые люди. Почему бы нам не последовать мировому опыту, когда мы сделаем необлагаемую какую‑то базу? Допустим, средняя заработная плата 25–30 тысяч рублей, которая вообще не облагается подоходным налогом. Оставить ту же ставку, которая сейчас есть, 13 процентов, для среднего слоя, там заработная плата от 30 до 200 тысяч рублей, а свыше – ввести прогрессивную ставку, сделать 30 процентов, сорок. Сразу же 90 процентов населения почувствуют облегчение налогового бремени, при этом средний класс, за который мы ратуем, это как раз наш традиционный электорат: предприниматели, бизнесмены. Они останутся в том же ценовом диапазоне по увеличенным доходам, потому что это средний класс. Даже у всех топ-менеджеров выше 250 тысяч зарплата. А поступления от налогообложения, от НДФЛ, могут увеличиться, мы тоже будем принимать в этом участие.

В конце хотелось бы выразить мнение наших партийцев. Наши коллеги-демократы побьют потом, когда я выйду отсюда, но политические партии не отражают политические убеждения граждан, и нет как таковых сейчас партий по социальному признаку. То есть вот партия рабочих, партия крестьян. У нас и среди коммунистов есть миллиардеры. Но всё равно в целях возрастания национальной идеи, в целях патриотизма как‑то нужно объединять государству всё население.

У нас появилась идея о создании всероссийского профсоюза рабочих и интеллигенции, рабочих и трудящихся, который бы объединил все слои общества, который бы позволил отражать мнение абсолютно всех слоёв общества независимо от политической и партийной принадлежности, потому что сейчас доказано, мы видим, что узконаправленные, профильные профсоюзы зачастую не справляются со своей деятельностью и они зависимы от работодателей всё равно. А общероссийский профсоюз – это было бы более массовое, было бы стратегическое движение. Те же представители профсоюзов могут быть наделены правом вхождения в руководящие органы предприятий. Пускай они будут наделены правом обращения как раз в следственные органы по возбуждению уголовных дел в отношении «серых» заработных плат, каких‑то налоговых нарушений. То есть профсоюзы получают свою значимость, появляется механизм взаимодействия и воздействия на работодателя. Мы думаем, что эта идея была бы очень уместной.

В.Путин: Спасибо.

Что касается расширения прав профсоюзов, то это социал-демократическая идея, вы представляете другое крыло…

На самом деле ничего здесь необычного нет, во всём мире обсуждаются права и обязанности профсоюзов, и профсоюзы всегда борются за расширение своих прав. Это всегда обсуждаемая тема, и об этом, конечно, можно говорить. Вопрос только по поводу политизации профсоюзов. Профсоюзы должны бороться за интересы трудящихся, это понятно, но чисто политическими вопросами всё‑таки должны заниматься политические партии. И мы для этого либерализовали эту сферу политической деятельности, чтобы дать возможность людям, которые хотят заниматься чисто политическими вопросами, делать это с минимальными бюрократическими ограничениями. А сегодняшнее законодательство вполне позволяет создать любой профсоюз, есть соответствующее нормативное регулирование. И у нас, кроме огромного нашего, самого ведущего профсоюзного объединения – ФНПР, у нас существуют и другие независимые профсоюзные организации. И в целом законодательство позволяет это делать.

Что касается НДФЛ, то вы позицию мою знаете. Мы не навечно сделали плоскую шкалу, а именно для того, чтобы легализовать доходы граждан и повысить собираемость. Этого мы добились, кстати говоря. Сам факт перехода к дифференцированной шкале, что тоже возможно, тоже обсуждается у нас на правительственных площадках, но это совсем не значит, что это приведёт к увеличению собираемости. Знаете, то, что это внешне выглядит более социально справедливым решением, это правда: кто больше зарабатывает, вроде как должен больше платить налоги. Приведёт ли это к увеличению собираемости – это большой вопрос. А если это не приведёт к увеличению собираемости, то тогда на выходе мы вроде как социальной справедливости и не добьёмся, потому что казна заинтересована в том, чтобы увеличить объём средств, поступающих в бюджет. Конечно, это вопрос, который вполне может и является, собственно говоря, дискуссионным, и, конечно, мы поговорим на этот счёт.

Есть ещё некоторые вещи, на которые вы обратили внимание, которые мне представляются важными, – это по поводу залоговых аукционов, и что делать с предприятиями, которые стали частными в результате этих залоговых аукционов. Вы предложили, допустим, увеличить налоги на них, повысить. Но мы сразу поставим не людей, которые приобрели это имущество, а трудовые коллективы, которые там работают, в невыгодное положение. Это не даст возможности им больше средств направлять на инвестиционные цели, решать социальные задачи на самих предприятиях. Поэтому как идея, конечно, можно подумать, но это требует очень такого внимательного и очень аккуратного подхода. Ну и, наконец, изъятие части имущества, полученного в результате этих аукционов. А вы предлагаете национализацию?

В.Маратканов: В добровольном порядке, чтобы попасть под налоговую льготу.

В.Путин: Да, в добровольном порядке – я вам сразу могу сказать результат. Можно объявить об этом, но, уверяю вас, добровольцев не будет. А если вы предлагаете национализацию, то у нас есть соответствующие законы о национализации, но надо заплатить. И тогда получится, что мы этим людям заплатим дважды: один раз дали им бесплатное имущество, а второй раз заплатили за то, чтобы его забрать назад. Но вопрос в том, насколько это будет эффективно с точки зрения функционирования тех или иных комплексов, тех или иных предприятий. В общем, это всё вещи, которые, безусловно, волнуют, во всяком случае, часть общества, о которых мы должны подумать, но в таком рабочем режиме.

С.Митрохин: Владимир Владимирович, можно одно слово?

В.Путин: Вы меня извините, есть предложение обсудить некоторые вопросы с нашими коллегами за рубежом, в том числе с Израилем. У меня через 20 минут должен быть Премьер-министр Израиля. Если мы так будем затягивать, то я не смогу с ним ничего обсудить. Ладно?

С.Митрохин: Всё понятно.

И.Зотов: Я коротко, узко, тезисами.

Владимир Владимирович, все жалобы я отправил Бастрыкину и всем остальным, кто этим будет заниматься.

Хочу Вас поблагодарить от региональных отделений Партии пенсионеров за ту возможность, которую Вы предоставили 8 сентября, Вы и Ваша Администрация, за выборы. Я согласен с Михаилом Дмитриевичем, были регионы, где нас и зажимали, где неправильно считали, но в каждом правиле есть исключения.

Много вопросов по фильтру на выборах губернаторов, блоки и выборы в Государственную Думу. Фильтр губернаторский, я считаю, отменять нельзя. Если мы отменим, 70 партий, 70 кандидатов в губернаторы пойдут на выборы. Но фильтр можно изменить. Те партии, которые на законодательном собрании избрались и создали фракцию в законодательном собрании, имеют право выдвигать своего кандидата в губернаторы. Пять партий прошло – пять кандидатов, семь партий прошло – семь кандидатов губернаторы. Это одно из предложений.

По блокам. Мы категорически против блоков. Если даже и будет решаться вопрос по блокам, то блок на выборы в Государственную Думу должен проходить не пяти-, а десятипроцентный барьер.

В.Путин: Почему?

И.Зотов: Во‑первых, если ты партия, которая участвует в муниципальных выборах, в законодательное собрание, не можешь самостоятельно идти в Государственную Думу, а с кем‑то блокируешься, тогда поднимать барьер. Моё мнение, многие со мной будут не согласны.

И последнее по первому вопросу – участие всех политических партий в выборах в Государственную Думу. Уважаемый Владимир Владимирович! На данный момент участвовало более 50 партий, будет участвовать ещё больше. Если партия не показывает результата, если она не может, извините, в деревне избрать своего муниципального депутата, а сразу замахивается на Государственную Думу, то надо вводить этим партиям, которые не набрали, по примеру фильтра. Фильтр такой: у нас четыре периода выборов сейчас до выборов в Государственную Думу. Мы с вами все уже имеем право по этим показателям идти в Государственную Думу. Я разговариваю с председателем партии, я говорю: «Какой результат планируешь получить?» – «А мне результат не надо, мне пропиариться». То либо сбор подписей – один процент, либо такой фильтр.

Это мои предложения. Многие не согласятся, но я высказываю своё мнение.

По второму вопросу коротко. Я уверен, что будет по пенсионному обеспечению в Вашем Послании. Тем более что вчера практически в этом составе мы весь день обсуждали в Государственной Думе пенсионное законодательство, и каждый высказывал своё мнение.

Владимир Владимирович, хотелось бы остановиться на евразийской интеграции. И так как в 2015-м планируется уже создание Таможенного союза, то, я думаю, необходимо ещё формирование парламентского органа.

В.Путин: Евразийского союза, Таможенный союз уже есть.

И.Зотов: Евразийского, да. Парламентского органа Евразийского союза. Я Вам скажу, я уже провёл переговоры с некоторыми партиями Беларуси, Казахстана, Армении – тоже откликнулась. Они готовы подписать договор о намерениях о создании Евразийской партии.

Доклад закончил.

В.Путин: Спасибо.

Начнём с последнего предложения. Мы тоже поддерживаем идею создания парламентского органа Евразийского союза, но об этом нужно договориться с нашими партнёрами, а там не всё так однозначно. Есть мнение, согласно которому мы ещё до этого не доросли, что это будет «мертворождённое дитя». В общем, мне кажется, что двигаться в этом направлении нужно. Будем делать это аккуратно, по согласованию с партнёрами.

Что касается участия блоков, права блоков участвовать в выборах. Логика понятна, что если это блок, состоящий из нескольких партий, то для него должен быть барьер более высокий, чем для отдельно идущих на выборы партий. Логика политическая понятна. Вопрос в том, соответствует это Конституции, 20-летие которой мы будем отмечать, или нет. Если соответствует, то в принципе можно об этом подумать и можно рассмотреть. Но возникают идеи по поводу того, что все участники избирательного процесса должны быть поставлены в равные условия. Но, повторяю ещё раз, логика Ваших рассуждений, политическая логика понятна, надо только разобраться с чисто формальной, юридической стороной этого вопроса.

Пожалуйста.

А.Журавлёв: Владимир Владимирович, коротко, чтобы коллеги тоже успели сказать. Я просто хочу сказать, что мы здесь – все практически партии – в равных условиях находимся, несмотря на то что у нас разная политическая идеология. В общем, достаточно серьёзно присутствуют и наши прямые противники, но мы, партия «Родина», – патриотическая партия. С одной стороны, мы вышли сейчас из состава «Справедливой России», вот Зотов Игорь Львович… и год назад сформировали свой. И как показывает практика, правильно сделали, но не будем касаться этого.

Я хочу сказать, что действительно многие говорят о выборах, и проблемы у всех одинаковые. Не надо думать, что кого‑то зажимают в регионах, а кому‑то зелёный свет. Да никому не дают зелёный свет! Поэтому здесь ситуация, вот коллега говорил из «Яблока» о том, что там возбуждены дела по статье 282. У нас тоже, например, в бюро есть люди, на которых тоже по этим статьям возбуждено уголовное дело, тоже какие‑то там полунационалистические лозунги, и вот возбуждается.

Поэтому мы как бы здесь находимся в одинаковых условиях, но кадровая политика, которая проходит, например, по формированию в регионах, она в общем‑то понятна. И здесь самое главное, с чем мы сталкиваемся, у нас на сегодняшний день очень сложно с патриотическим воспитанием на местах, в регионах. То есть если раньше, ещё 10 лет назад, мы как‑то могли найти достаточно мощные кадры, то сейчас всё это происходит вымывание определённым образом.

И даже какие предложения? Мы делаем, вводим законопроекты по начальной военной подготовке, даже его обозвали «патриотической прививкой государства». Но почему‑то Правительство даёт отрицательное заключение, причём Министерство обороны – «за», а Министерство образования – «против». Хорошо, что Ваш Указ №1416 вышел 20 октября, действительно большое подспорье, хотя бы стали на Конгресс русских общин, который постоянно формировался на этой базе, они стали обращать на него внимание как на некоммерческую организацию, первый раз за почти 20 лет существования.

Это очень важный момент, на наш взгляд, – формирование именно патриотического воспитания, и на это надо обратить особое внимание, не надо останавливаться на том, что сейчас происходит. Хотя, в общем‑то, по данным ВЦИОМ, даже некоторое снижение происходит. На наш взгляд, патриотизм – это единственная идеология, которая может быть в государстве, хотя Конституцией это запрещено, но из‑за отсутствия идеологии возникает то, что у нас превалирует либеральная идеология.

Прежде всего мы говорим о гражданском обществе. Что мы имеем в виду под гражданским обществом? Сейчас это какие‑то либо правозащитные организации, либо какие‑то сообщества извращенцев всех мастей, либо какие‑то настроенные непонятно ребята. А вот что такое гражданское общество в нашем понимании? Вот 400 лет назад это действительно было гражданское общество.

В.Путин: Это Вы сказали.

А.Журавлёв: Я сказал, конечно. И, соответственно, 400 лет назад, когда действительно надо было сформировать гражданское общество, поднялись из Нижнего Новгорода и сформировали его, гражданское общество. Это в нашем понимании оно такое, не надо, чтобы нам его навязывали с Запада. Поэтому здесь должна быть национализация такого гражданского общества.

И очень коротко по евразийской интеграции. Для нас это очень важный процесс. У нас есть проект о евразийской интеграции, который в Приднестровье работает. Там стоят патриотические кадры, но надо заметить, что за 20 лет существования нашей помощи Приднестровью только в этом году и в следующем году уже будет построено, заложено 12 объектов социальной помощи, они действительно будут построены.

Очень важный на сегодня вопрос с Украиной. Мы ещё в «Родине» образца 2003 года поднимали вопрос – коса Тузла, Керченский пролив, мост. Хотелось бы Ваше мнение узнать. Строительство этого моста. Мне кажется, здесь должна быть определённая такая интеграция, именно на уровне даже не то что политических партий, а именно общественных организаций. Мы плотно работаем с общинами Крыма, с общинами Молдовы. Для нас это большой приоритет. Мы здесь очень сильно вкладываемся и надеемся, что это поможет государству именно как развитие евразийской интеграции.

Если говорить о действительно равных возможностях, мне, например, не очень было понятно, почему Навальный везде раскручивался по всем каналам в Москве.

Реплика: Сейчас его не раскручивают.

А.Журавлёв: Не важно, раскручивался очень активно, хотя имел определённые уголовные обязательства, мы все это прекрасно знаем. То есть если уж давать всем одинаковые возможности, так надо давать действительно всем.

На сегодняшний день мне, например, это тоже непонятно, потому что у нас тоже в начале 2000-х годов кандидат участвовал от «Родины» в мэры, и тогда было очень существенно, там Лужков был, это серьёзно всё, говорить о зажатии вообще не приходилось, и примерно одинаковый результат. С Навальным это считается победой, а у нас там было реальное поражение, никто об этом вообще не кричал. Так что ничего тут такого нет. Если уж делать равные условия, действительно это надо делать всем.

В.Путин: Спасибо.

Есть вещи, с которыми не могу не согласиться, и по которым я хотел бы с вами подискутировать.

Но патриотизм – это, Вы сказали, может быть идеология. Это не идеология. Это основа всей нашей жизни. И патриотизм тоже может быть разный и по‑разному идеологически окрашен. Но в основе единства общества, конечно, может лежать только патриотизм. Здесь я полностью согласен. В этой связи я хотел бы обратить внимание на то, что…

Не думал, что у нас возникнет такая тема, но по поводу нашей политики в отношении людей нетрадиционной сексуальной ориентации Вы употребили достаточно резкие слова. Вы знаете, как много критики я выслушал в свой адрес, но всё, что мы сделали на законодательном уровне, всё это было связано с ограничением пропаганды среди несовершеннолетних. Вместе с тем по какому бы то ни было принципу мы не должны создавать в обществе основ ксенофобии в отношении кого бы то ни было, в том числе и в отношении людей нетрадиционной сексуальной ориентации. И я бы хотел, чтобы и моя позиция здесь была понятной и ясной.

Что касается моста между Крымом и Кавказом, то это проект, который давно обсуждается. И надо сказать, что мы обсуждали это с Президентом Украины Виктором Фёдоровичем Януковичем. Он активный сторонник этого проекта. Здесь возможны разные варианты. Возможно и строительство моста, и строительство тоннеля. Там непростые геологические условия, поэтому нужно выбрать наиболее оптимальный проект.

Противников нет. Вопрос в том, что это дорогостоящий проект, он достаточно дорогой, но, безусловно, он будет поддержан активной общественностью, я думаю, и Украины, общественностью Крыма и общественностью России, да и экономически, конечно, востребован. А в целом я согласен с Вами.

Пожалуйста.

М.Сурайкин: Спасибо, Владимир Владимирович.

Прежде всего несколько слов хотелось сказать. Всё‑таки замечательно, что образовалась такая возможность регистрировать политические партии, поскольку наша партия с 2005 года практически пыталась стать партией, поскольку сложилась на политическом поле определённая монополизация со стороны КПРФ.

В.Путин: Как она называется?

М.Сурайкин: Политическая партия «Коммунисты России».

Мы считаем себя подлинно коммунистической партией и истоки берём с 2004 года, когда значительная часть членов КПРФ её покинула в связи с тем, что не согласились с позицией Геннадия Андреевича [Зюганова], что в основном он занимается имитацией, с нашей точки зрения, а мы хотим всё‑таки что‑то делать реально. Если мы коммунистическая партия, мы реально должны защищать права трудящихся и делать конкретные социальные проекты и помогать тем людям, чьи интересы мы отстаиваем.

В.Путин: То есть вы считаете, что вы обратились к истокам коммунистического движения в России?

М.Сурайкин: Да. Поэтому мы собрали молодых убеждённых коммунистов…

В.Путин: На съезд.

М.Сурайкин: Да, и с 2004 года мы пытались создать партию, зарегистрироваться. Сначала была одна попытка, потом вторая. В итоге мы вышли сначала на общественную организацию в 2009 году, и единственной целью было как раз создание партии, потому прекрасно, что началась политическая либерализация. Поэтому мы сразу же пошли на регистрации партии, это было решение всех наших руководящих органов, и во многом поэтому мы оказались, наверное, достаточно сильной партией из всех новых.

В.Путин: А помните, как Владимир Ильич Ленин назвал партию, когда она только родилась? Социал-демократическая…

М.Сурайкин: РСДРП(б). Кстати говоря, в этом году 110 лет большевизму.

В.Путин: Я к чему говорю? Потому что если Вы считаете себя…

В.Рыжков: Я думаю, Зюганов так же считает.

В.Путин: Не знаю. Если коллега считает, что они создали партию, которая обратилась свои идеалы к корням, то РСДРП(б) в принципе вполне подходящее название, Российская социал-демократическая рабочая партия.

М.Сурайкин: Исторически это абсолютно правильно. Но родилось такое название уже в общественной организации, чтобы объединить максимум. Коммунистических организаций ведь много сейчас, мелких коммунистических организаций, мы стараемся прийти к коммунистическому единству среди настоящих коммунистов. И уже начали участвовать в выборах. Вы знаете, по всей вертикали у нас избраны уже в 10 регионах представители как на районном уровне, так уже и на областном. В Хакасии у нас прошла фракция. И поэтому мы, конечно, ставим прежде всего социальные вопросы.

Вчера в Госдуме обсуждалась пенсионная реформа, к вопросу о Послании, но за пенсионной реформой и будущим пенсионеров, будущих пенсионеров, как‑то все забыли про текущее состояние пенсионеров. Нам кажется, что надо к этому вопросу постоянно возвращаться. Мы достаточно богатая нефтяная страна, что можно пенсионерам, чьим трудом сегодня построено всё, что мы вокруг видим, начиная от зданий и кончая нефтепроводами, создать максимально комфортные условия.

А сейчас, наверное, планка, от которой начинается достойная жизнь, это где‑то 30 тысяч рублей в месяц. Мы понимаем, что, конечно, экономика есть экономика, и только при социалистической форме хозяйствования можно дополнительные ресурсы на социальную сферу изыскать. Тем не менее мы знаем, что Вы большую работу в этом вопросе проводите, и просили бы обратить на это внимание, возможно, изыскать ещё дополнительные средства для увеличения пенсий в России. А если будет принята планка 30 тысяч минимально, это вообще будет замечательно. Маленький ручеёк нефтяной в карман каждого пенсионера – это, наверное, будет социально справедливо.

Говорилось о накопительных пенсиях. Мы тоже с точки зрения разумности говорим о том, что если накопительные пенсии, которые сейчас обеспечиваются ценными бумагами и вкладываться будут в этой форме, то расти эта часть не будет, потому что большинство нашего населения не верит в это. За прошедшие 30 лет, кто в 82-м году мог себе представить, что выйдет на пенсию и будет получать 8 тысяч? Если бы ему в 82-м году сказали, он думал бы, что это советские 8 тысяч.

В.Путин: А почему Вы на Прохорова показываете?

Реплика: Очень правильно показывает.

М.Сурайкин: Куда народное достояние ушло, туда и посмотрел.

Поэтому, соответственно, если уж делать накопительную пенсию, то она должна быть обеспечена чем‑то конкретным. Есть массовая практика, когда валюту обеспечивали, скажем, золотом. Может быть, имеет смысл ввести золотой эталон для накопительных пенсий, чтобы каждый человек знал, что он накопил, слиток золота в ЦБ лежит, который обеспечивает его будущее и накопленную часть пенсии.

Ещё один очень опасный момент в реформе. Он, с одной стороны, положительный – стимулирование тех людей, которые хотят работать и после выхода на пенсию. Скажем, у нас большинство коммунистов активные, они пока вперёд ногами не уйдут, работают до конца, не дай бог, конечно. А сейчас какая формула введена в пенсионной реформе? Если человек в 60 лет выходит на пенсию и не обращается за пенсией, каждый год ему прибавляется коэффициент. Но если рассмотреть внимательно эту формулу, то максимум можно 10 лет проработать после пенсии и получить коэффициент два. То есть это означает, что следующие 10 лет пенсионер только вернёт те деньги, которые фактически сэкономило государство. То есть на 81-м году жизни отработавший до 70 лет человек только начнёт получать какую‑то прибыль. Но в возрасте 70 лет – это фактически лотерея для людей: выиграешь, не выиграешь, – но ведь понятно, что большая часть, подавляющая, проиграет, эти деньги так и останутся. Нам кажется, что если эту формулу вводить как справедливую, то коэффициент должен быть три или четыре, чтобы всё‑таки пенсионер, который решил до 70 лет поработать, имел возможность хотя бы реализовать эти накопленные сверхдоходы. И это было бы справедливо, причём баланс не изменится, потому что понятно, что при среднем возрасте 70 не все, к сожалению, смогут этим воспользоваться.

И по конкретным вопросам, пользуясь случаем. Мы по всей стране стараемся давать команду всем нашим коммунистам в региональных отделениях, если возникает какая‑то социальная проблема, в неё вмешиваться, помогать и трудовым коллективам, и конкретным людям. Сейчас конкретно такая проблема в Татарстане. Одну из городских поликлиник пытаются приватизировать, причём в нарушение федерального законодательства, вместо передачи муниципальным властям. Если этот процесс разовьётся и в него не вмешаться, несколько сот медиков потеряют работу и порядка 150 тысяч населения – медицинское обслуживание. Наше отделение помогает, тем не менее процессы идут, потому что это национальная республика, там, знаете, всё сложно. Мы подготовили обращение на Ваше имя, уже подали в официальном порядке, не говоря о том, что наше региональное отделение подготовило ещё фактуру на тех, кто пытается незаконно приватизировать. Если она подтвердится, там хорошее уголовное дело как раз, мы бы просили взять под контроль это, потому что это острый социальный вопрос.

По законодательству по партиям. Мы прошли два тура выборов. Что хотелось бы отметить? Первый фильтр, муниципальный, конечно, очень тяжёлый для новых партий, тем не менее проходимый. Основная проблема в той форме, в которой он существует, что практически невозможно найти муниципальных депутатов. То есть если ты не имеешь своих уже избранных депутатов, а это понятно, что мы по времени рождения их элементарно не имеем, то действующие депутаты, ищем их контакты, телефоны, чтобы собрать людей и поговорить. Может быть, они и поддержали бы, они есть только в администрации. И получается секрет, который почему‑то только близким к администрации кандидатам в основном удаётся пройти. Поэтому мы предлагали создать, может быть, федеральный реестр муниципальных депутатов, где была бы доступная информация, и, скажем, любая партия, выдвигающая кандидата, могла бы напрямую к этим депутатам обратиться с просьбой о поддержке. Тогда, естественно, права будут равные, по крайней мере, участия в этой работе.

Выборы глав республик. Прекрасно, что наконец‑то мы, жители, получили право в своих регионах избирать глав, но норма о том, что есть разные порядки избрания, нам кажется, что в национальных республиках она применена, может быть, обоснованно. Но правильнее это право было бы давать не парламенту, который, во‑первых, ранее избран, до многопартийной системы, во‑вторых, зачастую очень сильно подконтролен местным региональным властям, а всё‑таки проводить референдумы в регионе. Ведь сейчас закон устроен так, что и в Калуге, и в Твери могут принять такое решение, что будут назначаться губернаторы. И всё‑таки, наверное, если право народу было дано избирать губернатора, если мы его урезаем или забираем, то, наверное, правильно провести референдум, чтобы всё население приняло такое решение. Наверное, это было бы более справедливо с точки зрения, по крайней мере, демократических норм.

И завершая своё выступление, хотелось бы сказать, что опять же мы как живая компартия считаем, что партии должны работать не только от выборов к выборам, не только если они получили фракции, но и постоянно. И в этом направлении, конечно, есть пожелание более активно использовать потенциал живых, реальных партий. Скажем, наша партия активно ведёт международную деятельность где‑то в 50 странах, с компартиями, в том числе правящими, мы постоянно контактируем, могли бы способствовать росту российского авторитета и решению каких‑то международных вопросов, которые работали бы на благо нашей страны.

Ну а внутри страны, я уже сказал, мы готовы участвовать во всех процессах. Сейчас, к сожалению, в межвыборный период единственный орган, а точнее Сергей Евгеньевич Нарышкин, Председатель Госдумы, который постоянно работает с непарламентскими партиями в форме совета непарламентских партий. Было бы замечательно, если бы в систему был дан импульс, чтобы и региональные власти постоянно контактировали, работали и, может быть, профильные министерства, особенно социальный блок. Мы как коммунисты считаем, что в тесном контакте с социальным блоком мы можем наиболее эффективно решать проблемы простых людей. Поэтому в этом направлении мы собираемся работать и очень надеемся на Вашу поддержку.

В.Путин: Спасибо большое.

Два слова по тем вопросам, которые считаю очень важными. Вы сейчас сказали о праве граждан избирать руководителей регионов. Это основной политический тренд, и, безусловно, мы будем ориентироваться именно на это. Приведение к власти руководителей регионов через региональные парламенты – такое право закон предоставил регионам. Но мы исходим из того, что это должно быть связано исключительно с какими‑то особыми условиями того или другого региона, прежде всего имею в виду конфессиональный, этнический состав. Для Северного Кавказа, для некоторых республик Северного Кавказа, это пока актуально с учётом политической практики предыдущих лет или даже десятилетий. Скажем, у нас вся страна многонациональная, но в некоторых республиках, таких как Дагестан, несколько национальных групп, этнических групп считают себя титульными в этой республике.

М.Сурайкин: Это да.

В.Путин: Там сложилось так, что представители той или другой этнической группы, той или другой нации, претендуют на то, чтобы работать именно в руководящих, центральных органах власти республики. Там особая ситуация. В некоторых странах мира такая процедура применяется и применяется достаточно успешно, с учётом их специфики, например, в Ливане. Там именно так всё и происходит. Поэтому мы должны были предоставить возможность людям самим принимать решение о том, как для них удобнее организовывать свою власть.

М.Сурайкин: [Решение] надо принимать на референдуме в республике, а не парламентом. В Осетии оскорбился народ, например, по поводу такого решения.

В.Путин: Понимаете, референдум – штука сложная, потому что у нас уже был негативный опыт. Представители одной этнической группы, которая является наиболее многочисленной, всегда будут проводить именно своего руководителя, а все остальные останутся за бортом. Вот это очень тонкая вещь. Тем не менее [нужно] подискутировать на эту тему, она важна и должна находиться в поле нашего зрения.

Теперь по поводу барьера, о котором Вы сказали, и коллега тоже уже об этом упоминал. Мне как‑то странно, что трудно найти депутатов муниципальных собраний. Они же не негласный штат спецслужб.

М.Сурайкин: Но их телефонов нигде нет.

С.Митрохин: Очень трудно, Владимир Владимирович. Я как кандидат говорю.

В.Путин: Для меня это совершенно неожиданно.

С.Митрохин: Нигде не опубликовано.

В.Путин: Совершенно неожиданно. Они же не секретные сотрудники.

С.Митрохин: Есть тайна персональных данных, их защищают, они не обязаны их публиковать.

В.Путин: Да, я понял. Надо подумать на эту тему.

С.Митрохин: Это пробел в законе.

В.Путин: Да, я услышал. Давайте подумаем вместе, как минимизировать эти последствия, минимизировать негативные вещи, связанные с этим.

Теперь по поводу пенсионной системы. Это чрезвычайно важная сфера, очень сложная. Спасибо, что вы этим так предметно и профессионально занимаетесь. Говорить о минимальной пенсии в абсолютных величинах между тем достаточно сложно, потому что это всё время колеблется. Если мы пойдём по этому пути, это совсем не значит, что мы добьёмся социальной справедливости. Нам, скорее, нужно говорить о так называемом коэффициенте замещения, то есть уровень пенсий должен рассчитываться, и мы должны стремиться к тому, чтобы она соответствовала определённому уровню средней заработной платы за несколько последних лет работы.

В период кризиса 2009–2010 годов у нас коэффициент замещения приблизился к среднеевропейскому. Но, к сожалению, надо прямо и честно сказать, что это произошло не в результате увеличения пенсий, и увеличение было, мы провели валоризацию, но главным образом это практически за счёт того, что во время кризиса заработная плата упала. Сейчас наша задача заключается в том, чтобы этот коэффициент удержать.

А по поводу того, что мы нефтедобывающая страна, это совершенно верно. Но мы для этого и создали Фонд национального благосостояния, куда отчисляется часть нефтегазовых доходов, с тем чтобы эти средства использовать на погашение дефицита пенсионной системы. Ну а дискуссия, безусловно, должна быть продолжена, потому что Правительство сейчас решает чрезвычайно сложную задачу реформирования пенсионной системы. Безусловно, даже после принятия этих законов общество в целом и люди, которые занимаются этим профессионально, как вы, конечно, должны будут смотреть на правоприменение, на тему о том, как это в жизни работает. И, наверное, нужно будет думать о совершенствовании всех принимаемых решений.

Пожалуйста.

Г.Семигин: Владимир Владимирович, несколько позиций в рамках Послания в политической системе.

Первый момент. Должен сказать, что позиция нашей партии – мы всегда были за смешанную систему, но хотел бы обратить Ваше внимание. Сейчас формируется новое законодательство и изменения в него. Госдума, пока такая проектировочная позиция – 50 на 50. Субъекты Федерации, очень правильная, с одной стороны, фраза: не менее 25 на 75 в сторону одномандатных округов.

А вот дальше – муниципальный уровень. Что это за уровень такой? Это города с сотнями тысяч или с миллионами граждан? Отдаётся право местным думам решить всё‑таки, как они будут формироваться. И здесь есть одна опасность, на наш взгляд, – конечно, не страшно, одномандатные, я шёл по одномандатному округу, это замечательно всё, – чтобы мы не шарахнулись от одной стенки к другой, когда, например, 19 городов, в которых будут избираться в следующем году свои думы, принимают решение – только одномандатные округа.

У одномандатника, который говорит о том, как он, если придёт депутатом, в городе будет порядок наводить, как он будет в думе работать, у него нет возможности представить программу по всему городу, по модели, по системе. Это может сделать только партия, тем более партия за него будет отвечать в том случае, если проводит список и проводит одномандатника. Здесь тонкая позиция, казалось бы, демократичная: избирайте, как считаете нужным. Я бы здесь всё‑таки предостерёг нас, чтобы мы не отходили даже внизу от смешанной системы.

Второй момент. В прошлом Послании чёрным по белому: расширить участие непарламентских партий в системе СМИ. Прямо поставлена Вами такая задача. Она с точки зрения решения имеет проблемы. По большому счёту она решается тяжело, потому что процедура, конечно, сложная, партий стало больше. Доступа к СМИ у непарламентских партий пока почти нет.

Третья позиция – взаимодействие власти и общества. Посмотрите, какая странная ситуация возникает. В рамках дискуссий, в рамках оценок острых проблем, в рамках принятия решения и выхода к результату Президент более доступен, чем члены Правительства, чем губернатор, чем мэр, чем глава района. Я знаю, что Вы знаете эту проблему.

Здесь несколько причин. Я просто одну возьму, не главную. На ней можно пытаться спекулировать. Понимаете, люди сделали результат на выборах, я не имею в виду свой, губернаторский. Я имею в виду даже законодательное собрание. 86 процентов, например, Кемерово. Ни одна даже парламентская партия не прошла, про нас уже говорить и нечего. Можно сказать так: «Ну какие у меня проблемы с взаимоотношениями с народом, посмотрите, как народ за меня голосует: 86 процентов». Это затмеваем им немножко глаза.

Я знаю, что Вы сделали критерий ещё в том президентском сроке – критерий оценки деятельности губернатора, мэра по реальным показателям, по социально-экономическим моментам. Вот здесь есть серьёзный сбой с точки зрения работы с населением, решения острых проблем, принятие решения и быстрая реализация.

Два слова могу сказать. Знаете, такая серьёзная разница между выборами, которые проходили в Москве, и выборами, не о других губернаторских говорю, законодательных собраний в регионах? Колоссальная разница с точки зрения истинности, с точки зрения прозрачности и с точки зрения вообще самой методики их проведения. У нас не должно быть, наверное, так: одной рукой мы делаем честно, по‑настоящему и красиво, с другой стороны, мы пишем 80–86 процентов и так далее.

Социально-экономические вопросы. Два момента. Социально-экономическая обстановка непростая. Она, конечно, может улучшиться, но, к сожалению, наверное, она может иметь тенденцию к ухудшению. И здесь мы обращаем внимание на две темы, которые в случае ещё большего обострения могут выйти на повестку дня с такими серьёзными обострениями: это лекарства и продовольствие.

Большой импорт лекарств. Если вдруг доллар вверх, цена вверх, объём поставок, рынок сразу реагирует, снижается, сокращается. Поэтому парадокс состоит в том, что и цены могут взлететь, и объём лекарств может сократиться в случае острых ситуаций. Такая же ситуация по продовольствию. С точки зрения зависимости от импорта лекарств у нас 60 процентов, по продовольствию разные цифры в разных направлениях, но тоже проблема довольно серьёзная.

Вы поставили задачу в Послании, и в указах Президента эти вопросы отражены, но скорость решения этих вопросов, масштабность решения, особенно в случаях подготовки к острой фазе кризиса, на наш взгляд, недостаточна. И потом во всех крупных городах практически монополия крупных торговых комплексов. Там наценки.

В Европе есть ограничение – 25 процентов. В Советском Союзе была 8 процентов наценка на торговые продажи. У нас от 20 до 100 процентов, и даже выше. Производитель никак не может пробиться в эти сети. Большая торговая наценка, и, соответственно, возникают довольно серьёзные проблемы. И в целом, если закольцовывая это, то в случае социальных сложных процессов, я думаю, что мы можем иметь достаточно серьёзные протестные проблемы.

О правоохранительных органах и судебной системе два слова. Следствие стало самостоятельным, люди из Следственного комитета продолжают работу в следствии в департаменте МВД, ведут следствие и приставы. На сегодняшний день прекрасно, что следствие является независимым, мы за это выступали, кстати, несколько раз и на встречах с Вами.

Но, Владимир Владимирович, проблема жалоб – количество растёт в арифметической прогрессии с точки зрения того, что происходит, особенно в следствии МВД. Вот надзорные функции прокуратуры, Вы знаете, были сужены в определённый момент. Сейчас изменение от Конституции и через закон о прокуратуре, мне кажется, тем более это будет сейчас всё больше под контролем Президента, здесь надзорные функции…

Кто‑то же должен надзирать за этим следствием, понимаете, кроме Генеральной прокуратуры надзора‑то ведь нет. И у них всё равно объём, как бы это сказать, этих полномочий есть, но он недостаточный. Об этом даже говорят все прокуроры – о том, что МВД просто посылает прокуроров: идите, не ваше дело, у нас есть свои полномочия. Ну достаточно чётко.

Ещё одна проблема, казалось бы, неожиданная. Я в своё время…

В.Путин: Юрий Яковлевич научил?

Г.Семигин: Да, он, кстати, об этом тоже всё время говорит, что его посылают.

В.Путин: Нет, его попробуй пошли.

Г.Семигин: Это да.

Когда я был зампредом Госдумы, я непосредственно участвовал в судебной реформе, было очень много всяких проблем. Вот это напряжение по одному вопросу, он очень противоречивый: прокурор арестован, выдавал ордер на арест – судей стали арестовывать. Так плохо – и так плохо, особенно тем, кого арестовали. Вы понимаете, что происходит? И тогда, кстати, судейские и Вячеслав Михайлович Лебедев – они очень осторожно относились, что суды будут это делать.

Сегодня изменить меру пресечения в судебной системе по инстанциям с учётом своего собственного мундира практически невозможно. Они завалены делами, они даже не смотрят, они вот так: пришёл, что‑то прокурор сказал, что‑то полиция сказала, и они делают в автоматическом режиме. Напряжение растёт.

Пока трудно сказать, мы тоже готовим разные вариации какого‑то баланса, потому что перебор довольно очевиден. А с судами, после того как он арестовал, говорить о том, чтобы изменить меру пресечения, или даже дело потом анализировать, очень сложно.

Мы всегда говорим: миграционная политика – то надо сделать, это надо сделать. Мы считаем, где‑то это есть, где‑то этого нет. На наш взгляд, в рамках миграционной службы должны быть специальные миграционные центры в каждом регионе. Прежде чем человек поехал к нам, пусть он по интернету посмотрит, какое количество рабочих мест, какие профессиональные возможности есть. Это раз.

Пересекает границу – несколько моментов. Загранпаспорт – замечательно. Обязательная медицинская страховка – где? Финансовые позиции – где? Поставь деньги на депозит. Покажи финансовые документы. Мы оформляем визу в Европу – покажи карточку, покажи это, покажи это, покажи это. Потом депортировать его, если что, за чей счёт?

Очень важный момент. Приехал человек в этот центр, зарегистрировался, получил карту. Пожалуйста, карта – как права. Понятно, что в этом смысле он – официальный мигрант. Пошёл искать работу. Нашёл работу – сообщи в центр, где ты работаешь, чтобы было понятно, работает – не работает, налоги платит – не платит. Зарегистрировался по месту жительства, есть у тебя место жительства, взял в аренду – тоже надо понимать, полиция найти не может, где он есть. Вот эти все моменты. Я уж про экзамен не говорю, он превратился в формализм. Вот этот механизм требует довольно серьёзного контроля. Да, он немножко жёсткий, но он прозрачный.

Что касается нелегальной иммиграции, это отдельная тема.

И последнее. Майские указы Президента, я должен сказать, выполняются. И большой позитив есть в этом, потому что это конкретные пункты, конкретные механизмы. В ряде моментов, конечно, есть люди, должностные лица, которые саботируют это дело.

Что мы посчитали? Конечно, это не функция партий, не свойственно им это, но, похоже, с учётом развивающегося кризиса партиям тоже надо браться за какие‑то конкретные проекты. У нас есть опыт: мы десятки и сотни малых проектов по многим регионам России реализовали в разных направлениях.

Мы на себя берём сейчас обязательства выйти с федеральной программой научных медицинских исследований и новейших технологий – может быть, где‑то с привлечением общественных структур, предпринимателей, других партий. Похоже, кроме политических аспектов, флажков и хорошего участия в выборах пора браться за конкретные дела, и мы можем это сделать.

Если уж мы на выборы проходим и профессионалов ведём, депутатов профессиональных ведём, я думаю, что мы сможем организовать конкретные дела. В некоторых регионах власть идёт навстречу, когда действительно заинтересована в том, чтобы получить конкретный результат.

В.Путин: Спасибо большое.

По поводу проблем с лекарственным обеспечением, с продовольствием. Вы знаете, что у нас принята несколько лет назад Федеральная целевая программа по развитию фармацевтической и медицинской промышленности, приличные деньги выделяются – 150 миллиардов, если мне память не изменяет. Эта ФЦП финансируется, финансирование предусмотрено и в следующем году, и на бюджетный трёхгодичный период. Конечно, это не быстро делается, но работа идёт.

Что касается продовольственного обеспечения и темы, которую Вы подняли, а именно взаимоотношений между торговыми сетями и сельхозпроизводителями. Вы знаете, что мы внесли несколько лет назад изменения в закон о торговле. Наверное, и там не всё ещё отлажено до конца, но анализ, который вы проводите, конечно, безусловно, будет востребован.

Наконец, по миграционным центрам в каждом регионе. Решение такое принято, оно, к сожалению, регионами не выполняется. Совсем недавно я проводил на этот счёт совещание. Всё это во временном режиме закреплено за МВД, что не должно быть свойственно им как функция, – это должно быть передано в миграционную службу, а регионы должны создать такие центры, о которых сказали. С учётом того, что регионы не готовы это сделать, опять не готовы, мы договорились о том, что дадим им последний срок: это срок два-три месяца следующего года, во всяком случае в I квартале 2014 года эта проблема должна быть закрыта.

Пожалуйста.

В.Рыжков: Владимир Владимирович, я продолжу тот разговор, который у нас уже был на Валдае, и подниму несколько предельно острых вопросов без обиняков, напрямую.

Коротко скажу, что мы свою партию отстояли в боях, как Вы знаете. В Страсбургском суде мы – единственная партия в России, которая доказала, что была закрыта незаконно в 2005 году. И сразу отреагирую на коллег, которые говорят, что нужны эти фильтры. Никаких не надо фильтров, пусть все будут участвовать – и народ решит.

Я считаю, что это вообще неспортивно, у нас Михаил – спортсмен, когда ты уже участвуешь и говоришь: «А давайте мы для других поставим фильтры». Никаких фильтров – наоборот, нужно довести до конца и снять все фильтры, включая для губернаторов, для мэров, для партий. Не надо, коллеги, бояться конкуренции. Не любит вас народ – не проголосует, а любит – проголосует. И фильтры тут ни при чём.

Теперь два самых острых вопроса. Владимир Владимирович, сегодня доверие к власти и легитимность власти в значительной степени подорваны, это фиксируют все опросы. Посмотрите, явка на последние выборы – 12–15–20 процентов. В Москве рекордно низкая явка, при том что конкурентные выборы. Это связано с тремя вещами.

Первое, что развернулась волна репрессий и давления на людей. Гнобят всех, сегодня все коллеги об этом говорили: блогеров, участников мирных акций протеста, экологических активистов, меньше их стало, – всех подряд. Репрессии – это первое, что подрывает доверие к власти.

Второе – фальсификации. Да, было несколько регионов, где более-менее, но в подавляющем большинстве регионов, я на Валдае об этом говорил, все коллеги об этом говорят, кандидатов не допускают, вбрасывают. Можно разве поверить, что у Тулеева явка 60 процентов – по всей стране 20, а у него 60? Это чистая фальсификация. И так везде. То, что творилось в Туве, что творилось в Хакасии, – полный беспредел. Поэтому вопрос фальсификаций не решён. К чему это приводит? За уши протащили того астраханского мэра, за уши. Попался на взятке в 200 миллионов рублей. Да, Олег Шеин был лучше. Он бы точно на этом не попался. И работал бы сейчас. Зачем тащить через фальсификации?

В.Путин: Владимир Александрович.

В.Рыжков: Я своё мнение высказываю.

В.Путин: Неудачно высказываете: он бы точно на этом не попался.

В.Рыжков: Я имею в виду, что он бы этого не делал.

В.Путин: Это другое дело.

В.Рыжков: В этом я уверен. Я его знаю 20 лет, и он бы этого не делал.

Поэтому первое, что вызывает кризис доверия к власти, – репрессии. Второе – фальсификации.

И третье – коррупция. По коррупции люди говорят очень просто: госпожа Васильева – под домашним арестом, а участники мирных акций протеста – 15 месяцев в тюрьме. Какой вывод люди делают? Или вот этот глава избиркома, который попался на взятке, или другой глава избиркома. Люди делают простой вывод: если ты оппозиционер, то за решёткой, а если ты украл несколько миллиардов, ты будешь сидеть под домашним арестом или под залогом. Это всё подрывает доверие.

В.Путин: Владимир Александрович, Вы же демократ до мозга костей.

В.Рыжков: Да.

В.Путин: «Если попался ты на взятке» – и Вы говорите о госпоже Васильевой как о человеке, которая уже осуждена судом. Между тем судебное заседание ещё не состоялось.

В.Рыжков: Я знаю, но я говорю то, что люди говорят. А люди говорят так, что ты пришёл на митинг – ты сидишь в тюрьме 15 месяцев, а тебя обвиняют в хищениях миллиардов – ты сидишь дома с поварихой, уборщицей и так далее. Это то, что люди говорят по всей стране. Это общее мнение. Поэтому мы считаем, самый главный вопрос – политзаключённые. Мы так считаем, что эти люди – политзаключённые. Я знаю, что есть разные мнения, но мы так считаем. Мы считаем, что «болотники» – это политзаключённые.

Я Вам передам мемориаловский список от 30 октября, там 70 фамилий, из них уже человек 15 вышло, это гринписовцы. Но там ещё очень много людей, которые, как мы убеждены и «Мемориал» убеждён, это политические заключённые, то есть люди, которые преследуются по политическим мотивам.

Позиция очень простая. Я считаю, мы считаем и огромное количество людей, что это элемент гражданской войны, элемент противостояния, элемент конфронтации, когда кто‑то кого‑то гнобит, плющит, сажает, преследует. Вот сейчас будет амнистия, я тоже поддерживаю, широчайшая амнистия для всех политзаключённых, и надо вообще принципиально поменять политику.

Пусть люди высказываются, пусть люди выходят на митинги, пусть люди – художники, панк-группы – проявляют себя в рамках закона, но нужно прекратить волну репрессий, которая захлестнула страну, по нашему мнению, в 2012–2013 годах.

Сейчас что есть? Есть проект амнистии, собрано 15 тысяч подписей. Высказался за широкую амнистию, насколько я знаю, Совет по правам человека при Президенте.

Владимир Владимирович, я Вам принёс доклад. Я на Валдае обещал. Здесь 600 свидетельств людей, которые были 6 мая на Болотной, здесь заключения независимых экспертов. Вывод однозначный: никаких массовых беспорядков не было. Не было, к счастью, ни взрывчатки, ни оружия, ни угрозы жизни, здоровью, ни массовой порчи имущества и так далее. Люди по 15 месяцев в тюрьме. У нас член партии Сергей Кривов дважды падал в обморок, судья Никишина даже не допускает к нему врача, – 40 дней уже голодает. То есть это пытки, это беспредел, ни в чём неповинные люди. Я передаю этот доклад и передам список политзаключённых.

То есть вывод такой: широкая амнистия необходима. Надо прекратить гражданскую войну, надо установить в стране гражданский мир, терпимость, и тогда в условиях доверия страна будет развиваться. В условиях конфронтации страна развиваться не будет.

Второй момент – политическая реформа. Мы считаем, что политическая реформа не достигла тех целей, которые она перед собой ставила. Посмотрите, год назад она прошла – все за этим столом жалуются на преследования, фальсификации, нарушение конкуренции и так далее, все за этим столом жалуются. Я думаю, что думские партии, кроме одной, тоже жалуются.

Я считаю, что политическая реформа должна быть завершена в полном объёме и комплексно, касаясь и избиркомов, и снятия всех фильтров, и равных условий доступа в СМИ, и защиты прав граждан, и конкуренции, и допуска всех кандидатов. Я думаю, что может быть предложена такая идея, она уже была осуществлена год назад: постоянная рабочая группа по политической реформе из представителей власти и оппозиции с чётким сроком – полгода. Владислав Викторович её возглавлял, Вы помните, прекрасно она отработала. Завершить эту работу.

Если уж пошли путём либерализации, то надо довести до ума. Знаете, не полуфабрикат, а довести до ума, чтобы это всё работало. И никаких фильтров, коллеги, не бойтесь, слабые не выиграют, а сильные выиграют. Не надо бояться соревнований и конкуренции.

Реплика: Никто их не боится.

В.Рыжков: Но выглядит это так.

Поэтому, Владимир Владимирович, люди вышли два года назад на Болотную и Сахарова с тремя требованиями. Я, кстати, Вам передам эти резолюции. Первое – прекращение репрессий и либерализация. Это касается и «закона Димы Яковлева», это касается и закона о митингах, это касается и закона об НКО и иностранных агентах. Это всё приводит к конфронтации и к давлению.

Второе требование было – прекратить фальсификации, обеспечить честные выборы. Всё движение называлось «За честные выборы». Прекратить все эти дела, довести до ума политическую реформу и провести досрочные федеральные выборы, чтобы сформировать парламент, прежде всего абсолютно отражающий. Сегодня он не отражает. Кстати, по опросам, Дума – самая непопулярная из всех шести, которые были. Это тоже отражение того, что было в 2011 году.

И третье требование было – борьба с коррупцией, об этом я уже сказал.

Поэтому я совершенно убеждён и на этом остановлюсь, что если говорить о Послании, если говорить о стратегии, то первое – гражданский мир, прекращение конфронтации, широкая амнистия, прекращение политических репрессий.

Второе – жесточайшая борьба с фальсификациями. Владимир Владимирович, не будет эффективной власти на местах, если жулики будут себе рисовать победы, как это случилось в Астрахани. А это происходит по всей стране. Это никому не надо. Конкурировать должны все, и все должны быть допущены до выборов. И победят лучшие.

Третье. Политическую реформу довести до конца, создав постоянную рабочую группу – может быть, в виде круглого стола, но только с жёсткими сроками, чтобы это не уходило в песок и в болтовню.

И борьба с коррупцией, она невозможна без очищения власти через свободные честные выборы и политическую конкуренцию. Я думаю, что если посыл будет у государства, о котором я сказал: выполнение требований тех людей, которые выходили и продолжают выходить по тем же политзаключённым, по тем же фальсификациям, – то это будет шаг в правильном направлении.

В.Путин: Спасибо большое.

Владимир Александрович, а Ваша партия, она за либерализацию дальнейшую уголовного законодательства применительно к экономическим преступлениям?

В.Рыжков: Да.

В.Путин: Или за ужесточение?

В.Рыжков: За либерализацию. То есть мы считаем, это наша позиция, что должна быть амнистия. Просто я затрагивал только политические вопросы, но в том числе и по отношению к предпринимателям.

В.Путин: Просто это не очень соответствует тому, что Вы говорили.

В.Рыжков: Да Вы сами сказали – кроме коррупционеров, согласен.

В.Путин: Понятно. То, что Вы приводили примеры, связанные с известным делом по «Оборонсервису» и так далее…

В.Рыжков: Кроме коррупционеров.

В.Путин: При чём здесь коррупция? Она не должностное лицо, не коррупционер. Поэтому если мы говорим о последовательности, то мы должны быть все последовательными и отстаивать принципиально свою позицию. Тем не менее мне политическая направленность понятна, но безусловным является то, что власть должна одинаково подходить ко всем и доводить до конца все свои усилия, связанные в том числе и с борьбой с коррупцией. Я думаю, что пример Астрахани всех убеждает в том, что во всяком случае федеральная власть не намерена мириться по политическим соображениям с коррупцией, где бы она ни встречалась, на каком бы уровне она ни произрастала.

Согласен с Вами в том, что нужно обеспечить равный доступ, одинаковое участие всех в политической жизни страны. Нам только надо вместе подумать на тему о том, как не довести до абсурда наши совместные усилия по партийному строительству.

В.Рыжков: Да жизнь отсеет сразу. Уже сейчас даже видно.

В.Путин: Нет, мы же должны проанализировать с вами и нормативную базу, и практику партийного строительства в других странах. В известных государствах много партий, а на политической сцене страны, как правило, две, три, четыре.

В.Рыжков: Устоялось.

В.Путин: Это не только устоялось. Есть определённое нормативное регулирование.

У нас столько сейчас уже партий зарегистрировано?

В.Володин: 72.

В.Путин: 72 партии. И я всё чаще и чаще слышу, что власть это сделала специально, чтобы дискредитировать идею укрепления многопартийной системы, потому что 72 партии не в состоянии одинаково конкурировать между собой, им невозможно обеспечить равный доступ к средствам массовой информации.

Вот я хочу, чтобы было понятно: у нас нет и у меня лично нет желания кого‑то там зажимать и гнобить. Нам вместе нужно подумать, как сделать так, чтобы многопартийность у нас укреплялась, а не превращалась в профанацию. Надо, безусловно, обеспечить равный доступ, и, может быть, нужно снять эти фильтры.

В.Рыжков: Снимать, конечно, нужно.

В.Путин: Но дальше что будет? Нам нужно посмотреть на практику. Можно снять, никто не держится за эти фильтры, надо только посмотреть, к чему это приведёт на практике. Вот это первое.

И второе. Надо посмотреть, как это работает. Вот мы практически провели только первые выборы, по‑моему.

В.Рыжков: Две кампании.

В.Путин: Да, две кампании. Давайте посмотрим и дальше примем эти решения.

По поводу гражданской войны. Мне кажется, чем чаще мы будем обращаться к такой терминологии, тем больше будет проблем в обществе, я согласен с Вами. Нужно, чтобы все политические силы стремились к тому, чтобы избегать крайних формулировок.

С.Митрохин: Конфликт есть, Владимир Владимирович, между частью граждан общества и государством, налицо.

В.Путин: Правильно, но надо стремиться к тому, чтобы… А конфликты всегда есть. Понимаете, конфликта нет только на кладбище, там всё тихо и спокойно. Поэтому это нормальное явление, когда есть конфликт.

Вопрос в том, чтобы найти цивилизованные инструменты решения конфликта и выходить из конфликта, укрепляя общество и государство, а не разрушая его. То, что мы сегодня дискутируем на эту тему, мне кажется, это уже шаг в этом направлении, так и будем действовать дальше. Я, безусловно, посмотрю.

В.Рыжков: Я всё передам.

В.Путин: Да, безусловно, посмотрю, причём самым внимательным образом. С амнистиями этими тоже нужно быть очень аккуратными, понимаете? Я думаю, что это востребовано. Только нам ни в коем случае нельзя создать в обществе какую‑то нервозную обстановку, что завтра на улицы наших городов мы выпустим каких‑то уголовников.

В.Рыжков: Там есть решения – специалисты предлагают, там есть нормальные решения.

В.Путин: Мы обсуждали это с коллегами на Совете по правам человека. Безусловно, их рекомендации тоже будут учтены, но к решению мы подойдём.

Спасибо большое.