Президент России — официальный сайт

Документ   /

В ходе рабочей встречи Министр сообщила, что в настоящее время в стране создаются две производственно-промышленные зоны, четыре технико-внедренческие, семь туристическо-рекреационных, проведён конкурс на три портовые зоны. По словам Э.Набиуллиной, особые экономические зоны, согласно мировой практике, полностью раскрывают свой потенциал в течение 7–10 лет.

Президент поручил активизировать работу по развитию ОЭЗ. Глава государства также отметил, что субъектам Федерации следует принимать более существенное участие в развитии таких зон.

***

Д.Медведев: Давайте обсудим несколько вопросов. Один из них, действительно, имеющий значение для развития внутреннего рынка, – это вопрос создания особых экономических зон.

У нас принят отдельный документ на эту тему, специальный закон. Эта тема уже развивается в течение целого ряда лет. Ряд таких зон был создан. Хотелось бы понять, какая от них отдача, чего мы добились, и есть ли какой‑то положительный вклад в экономику от такого особого правового и экономического режима, и какие есть проблемы. Расскажите, пожалуйста, также о том, каким образом осуществляется управление этим институтом.

Э.Набиуллина: Действительно, особые экономические зоны у нас создаются уже несколько лет, с 2006 года, реально три года идёт работа по их созданию.

Это мировой опыт, этот инструмент применяется во многих странах для того, чтобы и привлечь инвестиции в крупные инвестиционные проекты, и для того, чтобы модернизировать структуру экономики.

У нас сейчас по закону существует четыре типа зон: промышленно-производственные, технико-внедренческие, туристско-рекреационные и последний тип – портовые зоны.

Сейчас создаются две промышленно-производственные зоны.

Д.Медведев: Где?

Э.Набиуллина: Липецк и Татарстан. Четыре технико-внедренческие зоны: Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Томск. Семь туристско-рекреационных зон. И был проведен конкурс, уже подведены итоги на создание ещё трёх портовых зон. Всего у нас зарегистрировано в зонах 207 резидентов, в основном в технико-внедренческих зонах.

Д.Медведев: Под резидентами понимается не лицо, работающее на иностранную разведку или на собственную разведку, а компания, которая зарегистрирована на территории зоны.

Э.Набиуллина: Да, которая осуществляет деятельность на территории зоны, инвестирует в неё. И сейчас запускаются современные производства, формируются центры по разработке новой продукции в высокотехнологичных секторах, в том числе и в телекоммуникационных, информационных, в области энергетики, энергосбережения.

Д.Медведев: Где вообще лучше всего всё‑таки пошла эта тематика? Какая зона, так сказать, оказалась наиболее привлекательной?

Э.Набиуллина: Мне очень сложно сказать, какие из них лучше, какие хуже. Они на самом деле все начали активно развиваться.

Я недавно была в Томске, смотрела технико-внедренческую зону.

Д.Медведев: Помню, когда я был в Томске, мне тоже рассказывали о её создании.

Э.Набиуллина: И там тоже достаточно серьёзный прогресс идет в этой зоне.

Д.Медведев: Судя по количеству рабочих мест – восемь с половиной тысяч, больше всего новых рабочих мест создано в промышленно-производственных зонах.

Э.Набиуллина: Это и понятно, потому что это как раз само производство. А технико-внедренческие – это разработка продукта и опытные серии. Мы, кстати, сейчас подготовили поправки в законодательство, для того чтобы усовершенствовать механизм функционирования технико-внедренческих зон.

Сейчас что получается: если в технико-внедренческой зоне разработан новый продукт, изготовлены опытные серии, инвесторам, для того чтобы внедриться массово в производство, нужно опять искать земельные участки, получать разрешение, и проходит длительный период. Поэтому мы сейчас предлагаем в технико-внедренческих зонах разрешить производство той продукции, которая в этой зоне разработана. Это была просьба и резидентов, и очень многих других.

Д.Медведев: То есть немного смешать их режим в этом смысле?

Э.Набиуллина: Да, но только по тем действительно высокотехнологичным продуктам, которые в зонах разрабатываются.

Как государство помогает функционированию зон? Кроме того, что создаёт режим так называемого одного окна для получения разрешений, вкладываются деньги в инфраструктуру, с тем чтобы она была абсолютно современной и инвесторы и участники зон могли этим пользоваться.

Д.Медведев: Всё‑таки стимулы, которые мы даём для так называемых резидентов этих зон, являются достаточными, чтобы их подтолкнуть к созданию новых предприятий – естественно, к инвестированию дополнительных денег? Я посмотрел – привлечено в общей сложности около 20 миллиардов рублей. Или же Вы всё‑таки считаете, что эти стимулы требуют какой‑то корректировки?

Э.Набиуллина: На данном этапе, на мой взгляд, в этих зонах стимулов достаточно, если говорить о стимулах участия государства в инфраструктуре, то мы, по сути дела, даём готовую инфраструктуру. Более того, мы хотим расширить практику создания зон, где государство меньше будет вкладывать в инфраструктуру.

Если региональные власти будут готовы такую инфраструктуру у себя создавать и эта зона будет соответствовать требованиям к администрированию, можно было бы подумать над тем, чтобы распространять статус таких зон, таможенные и налоговые льготы в том числе и на эти зоны, тогда мы бы получили больший эффект. Такая практика есть и во многих других странах.

Д.Медведев: А почему у нас так мало и денег, и людей, и товаров в туристско-рекреационных зонах? У нас с туризмом совсем, я смотрю, тоска.

Э.Набиуллина: Туристско-рекреационные зоны стали создаваться позже, чем промышленно-производственные.

Д.Медведев: То есть пока не успели развернуться.

Э.Набиуллина: В 2007 году они только были созданы, шло проектирование зон. На самом деле мировой опыт показывает: для того чтобы зона развернулась, вышла на полную проектную мощность, показала реальный эффект от вложения и государственных и частных денег инвесторов, это 7–10 лет.

Д.Медведев: Не быстрый процесс.

Э.Набиуллина: Да, тем не менее мы в любом случае должны двигаться вперёд.

Д.Медведев: Потому что по туризму – я помню, когда ещё в Правительстве работал, сколько было баталий на эту тему, желающих, по‑моему, как раз в этих зонах зарегистрироваться и создать у себя такие зоны (имею в виду – со стороны наших субъектов Федерации). Сколько их сейчас определено?

Э.Набиуллина: Семь зон определено. Создание некоторых зон идет ускоренными темпами, например в Республике Алтай.

Д.Медведев: Надо подталкивать и наших коллег, руководителей субъектов. Они же за эти зоны когда‑то бились.

Э.Набиуллина: Да.

Д.Медведев: Пусть ищут инвесторов, пусть свои деньги привлекают, ещё что‑то делают для того, чтобы туризм развивался. Это важно.

Э.Набиуллина: Мы согласны. На самом деле здесь как раз требует совершенствования система управления зонами, с тем чтобы, например, по туристско-рекреационным зонам дать больше полномочий регионам, потому что это во многом развитие территорий, развитие регионов.

Д.Медведев: Давайте дадим, конечно.

Э.Набиуллина: И не все обязательно строить с федерального уровня.

Д.Медведев: Нам вовсе не обязательно управлять этим из Москвы, из вашего Министерства. Пусть сами управляют.

Э.Набиуллина: Далее – объём и бюджетные инвестиции. Здесь вкладывают и федеральный бюджет, и региональный бюджет. Мы уже построили определённое количество инфраструктурных объектов: и автомобильные дороги, которые позволяют увеличить доступность к зоне, и железнодорожные пути, для того чтобы, особенно из промышленно-производственных зон, можно было ввозить продукцию, инженерно-техническое обеспечение, энергообеспечение. То есть такая работа по созданию инфраструктуры идёт. Она будет идти в несколько этапов. Будут появляться и новые резиденты. Их нужно будет обеспечивать этой инфраструктурой.

И сейчас мы хотели бы от первого этапа запуска зон, который действительно по ряду зон уже продолжается три года, перейти к следующему этапу, когда зоны сделать во многом инструментом территориального развития и подтолкнуть к более широкому внедрению высокотехнологичных производств, в том числе на региональном уровне.

Д.Медведев: А кто обычно в наблюдательный совет этой зоны входит: представители федерального центра, представители субъекта Федерации, бизнеса, каким образом он укомплектован?

Э.Набиуллина: Наблюдательный экспертный совет существует по каждому типу зон. Возглавляется он представителем Министерства экономического развития, в совет входят представители субъекта Федерации, бизнес-ассоциаций, эксперты. При экспертном совете функционируют и рабочие группы, которые предварительно сами рассматривают бизнес-проекты по этим зонам.

Д.Медведев: Но Вы их простимулируйте, пусть они активнее работают, потому что всё‑таки в их руках основной набор полномочий и основной набор задач.

Всё‑таки потенциал этих зон, хоть Вы и сказали о том, что он набирается в течение ряда лет и достигает максимума к седьмому-десятому году [их существования], у нас нет такого количества лет – пусть быстрее работают. Тем более что свободные экономические зоны или особые экономические зоны, как их теперь закон именует, доказали свою эффективность в целом ряде государств. Я не буду их называть, они всем известны. Нам тоже нужно выйти на такой же уровень эффективности работы особых экономических зон.

<…>